Тень Биосферы. Часть 2

Глава 2

Тень отстранённо наблюдала за проходившей битвой, не зная, как реагировать на происходящее. С одной стороны, она была уверена, что Лютый знает, что делает, с другой же вся её природная сущность твердила что он затеял вылазку зря. Бактерии, насекомые и плесень могли справиться с вторженцами куда легче из без лишней крови. Дней за пять, но справились бы!

И вот теперь Лютый оглушён, попав под оружие разрушителей, а с таким трудом выращенное поголовье панцирников сократилось почти вдвое.

Решив не испытывать судьбу и дольше, Тень сперва подняла в воздух стаю птиц, а после внушила оставшимся панцирникам желание поскорее вернуться в лес. Хватит этой авантюры. Тем более Лютый выбыл из боя и не мог командовать, отчего эффективность зверей резко упала!

Стая отступила также стремительно, как и напала. После чего небо буквально затопила гигантская стая птиц. Были здесь и хищные орланы, и речные чайки, и даже ночные хищники — совы и филины. Тень успела за эти месяцы возродить с помощью рукотворной эволюции некоторые ранее существовавшие виды. В лапах и клювах они несли кусочки мха, камни, покрытые плесенью, заражённые тушки мышек-полёвок, и даже живых пауков. Всё это добро начало падать то тут, то там, устилая мёртвую землю. После чего вся эта стая сразу же развернулась, улетев назад. Наконец-то установилась относительная тишина, которую нарушал лишь треск пламени и стоны раненных.

— Да я в рот ебал такие рейды! Чё это, сука, было ваще?! — когда ливень прекратился, многие живые бандиты повылазили из щелей, куда их загнали молнии и панцирники, начав кто как умеет сбрасывать пережитый стресс. Сколь бы человек ни был подготовлен морально, но близость смерти друзей и врагов всегда оставляет серьёзные раны в душе. И без квалифицированной помощи такие искалеченные души кидаются как правило во все тяжкие, лишь бы унять накопившуюся в себе боль: алкоголь, наркотики, полнейшая замкнутость, и т. д. Или, что ещё хуже, их сознание перестраивается в совершенно диких мутациях, порождая больных на голову садистов.

— Нога…! Нога! Кхе-кхе… Братва, ногу зажало! Спаси… кхе-кхе… те… Седой… — из-под перевёрнутого пикапа торчала половина человеческого тела. Ещё живого тела, но с лицом залитым кровью от самых бровей. Только что матерившийся бандит, выползший из помятого внедорожника, подошёл к нему, и улыбаясь склонился над неудачником, присев на корточки.

— Ромар, сука, Долт. Ну что, выскочка, прижало тебя? А чё не скалишься, ноги отнялись? А-ха-ха!

— Седой… не губи. Кхек… — нож мелькнул в воздухе, тотчас исчезнув в глубине шеи своей жертвы. Понаблюдав как покалеченный конкурент хрипит, захлёбываясь кровью, Седой (названный так за полностью седой ёжик волос на голове) медленно вынул оружие из раны, и деловито вытер о влажную землю, пару раз воткнув лезвие в сырой песок. После чего встал, отправившись собирать выживших — их прошлый лидер явно нуждался в срочной замене. Всех, кто, по его мнению, был балластом или просто крайне лоялен диктатору с обожжённым лицом, он собирался точно также хладнокровно прирезать.

Седой уже предвкушал как станет наконец лидером банды, когда его зрение уловило откуда-то слева движение. Развернувшись с оружием наперерез, бандит с ужасом опознал пред самым своим лицом летящего паука. И так как в аварии он разбил свой противогаз, тот беспрепятственно приземлился на его кожу, тотчас впившись в незащищённую щёку.

— А-а-арг! Дрянь! — сорвав с себя членистоногую тварь, он с силой швырнул его об землю, раздавив с хрустом своим каблуком. Но это было последним что Седой успел сделать. Пошатнувшись, он упал, задёргавшись в конвульсиях, а вскоре и вовсе умер. И таких случае набралось по всему полю боя уже с десяток — пауки легко забирались даже под опрокинутые автомобили, где в ловушке застряли их жертвы. По всей округе прокатилась новая череда смертей.

Разбросанная же плесень уже вовсю расходилась по пластикам, резине, и поликарбонатам, начав пожирать даже относительно целые машины. И как будто этого было мало, гниющие тушки грызунов начали распространять вокруг себя смертельную для людей заразу — особый вид чумы, живущей ограниченное число дней. Даже если кто-то и сбежит, он принесёт на свои земли лишь смерть!

— Эй, босс! Босс!!

— Ну чего ещё?

— Там один из наших.

Внутри завалившейся на правый борт крепости находилось уже восемь человек, не считая трёх женщин-рабынь. В первый час после атаки только они успели собраться вокруг ракетовоза, наладив оборону. Время шло к закату, и было решено переночевать, перед эвакуацией куда подальше. Было всем очевидно, что операция по захвату территории пошла не пополану, и есть здесь какой-то плохо учтённый фактор. Попросту говоря чертовщина какая-то тут творилась!

— Ну так впусти! — к экрану системы наблюдения подошёл тот самый обожжённый бандит, одетый на этот раз в полный комплект полицейской брони. Лучшее из того что можно было достать без особых проблем с анклавами.

— У него лицо зелёное… и одежда тоже… — перевёл взгляд относительно молодой парень на своего начальника.

— А ну сдвинься! — спихнув с вращающегося стула наблюдателя, Номад уселся за консоль, начав перебирать спектры и играть с увеличением. По всему выходило что с его пешкой и правда что-то творится: одежду и бронник покрыло какой-то плесенью, а сквозь позеленевшую кожу прорвались трещины, сочащиеся сукровицей и гноем. Но парень был жив, ходил и даже звал на помощь! Стучался в задраенную дверь. Не слушать его мольбы оказалось проще всего. А вот внешний вид мужика внушал откровенную панику вожаку банды. Его как будто заживо пожирала какая-то плесень! И эта дрянь была там похоже везде, раз так быстро поразила ещё недавно здорового человека!

— Никому не открывай! Сидим здесь до рассвета после чего валим на уцелевшем транспорте! Зря мы вообще сунулись к этому месту. Ну искатель! Ну с-сука! Отомстил-таки с того света!

Раздосадованный и разъярённый Номад удалился из наблюдательной, продолжая тихо материться себе под нос. А молодой парень, лишь пару лет как вступивший в банду, уже успел пожалеть, что его включили в этот рейд. Он даже на экран глядел теперь с опаской, словно оттуда могла вырваться какая-нибудь зараза.

Лютый очнулся, когда над ним уже вовсю светили звёзды. Округа была пропитана запахом бензина, гари и крови. Но что интересно, человеческой речи слышно не было. Возвращавшееся сознание несло с собой и кратковременную память. В голове Лютого очень скоро промелькнули кадры последних до отключки событий, и лесной чёрт тотчас вскочил.

«Говнюк же ранен!»

Но стоило ему оглядеться, как всё желание куда-либо бежать улетучилось. Тело его питомца лежало всего в паре метров от него, разорванное на три крупных части. Оглядевшись и убедившись, что пулемёты деактивированы и спрятаны за защитными кожухами, он подполз на карачках к мёртвому другу вплотную. Лютый уже знал, что ошибся. Что поспешил как какой-то юнец, и получил от противника по рогам! Вполне заслуженно, надо сказать. Но он до последнего надеялся, что фатальных последствий не случится. Такая, знаете, пустая надежда из прошлого, когда по всем признакам ты сильно накосили, но пока не увидел результат своими глазами продолжаешь верить, что всё обойдётся. Пустая наивная надежда…

Погладив холодную голову панцирника, и с трудом заглянув в его мёртвые глаза, Лютый решил довести начатое дело до конца.

Всё же зачем он начал эту атаку? Ведь он мог последовать советам Тени, развязав затяжную партизанскую компанию среди зелёного моря. Где с помощью насекомых, зверей и даже растений можно было без особого труда уничтожить как людей, так и саму технику.

На самом деле его давно мучали тяжёлые мысли о будущем: что он будет делать если по ним решит отработать артиллерия или отбомбиться авиация? Как будет защищать территорию и новый зелёный мир? И ничего пока умнее не придумал кроме как захватить трофейное оружие, создав нечто вроде резерва экстренного реагирования. Маленький зверь, обвешанный взрывчаткой, выглядел одним из тех решений, что могло бы реально помочь против артиллерии. Ночную атаку произвести с помощью такого зверя было бы проще простого! А там и арсенал подорвать дело пары минут. А вот зенитный пулемёт крупного калибра оказались бы незаменимы против авиации. Тем более морской его вариант! И Лютый был намерен захватить хотя бы то что осталось.

Опустившись на землю, забросанную ошмётками тела Говнюка (а двигаться дальше было бы без подготовки идиотизмом), лесной чёрт принялся регулировать температуру своего тела. Уменьшая кровоснабжение внешних тканей, он постарался сравняться в термическом плане с окружающей средой, став почти незаметным для инфракрасных систем наблюдения. После чего начал медленно, на четвереньках, пригибаясь к самой земле, передвигаться от укрытия к укрытию. Следовало в первую очередь разобраться именно с этим объектом, откуда вёлся по ним пулемётный огонь, как с самым крупным и опасным, иначе можно было в самый неподходящий момент словить новую очередь из крупного калибра!

Подобравшись к модифицированному ракетовозу со сгоревшими колёсами (вся правая сторона колёсных пар выгорела, а пара передних катков даже со ступиц была сорвана сильнейшим ударом) Лютый наконец расслышал доносившийся изнутри шум. Смотровое окно, располагавшееся почти на самом верху борта, похоже проплавило ударом молнии, из-за чего слышимость была прекрасная. Пусть это место и попытались изолировать подручными средствами.

— Через два часа рассвет. Придётся действовать быстро. Раненых, если ещё такие есть — в расход. Не вытянем, — говорил первый, грубый прокуренный голос.

— Ты кое чего не учёл. Как мы технику будем искать среди всего этого побоища? И откуда мы знаем не вернутся ли твари? Выйдем не в тот момент, и поминай как звали, — уже второй голос взял слово.

— Всё продумано. Мачта наблюдения пусть и выползает под углом, но на высоту восьми метров над поверхностью земли поднимается — Зипун прикроет. Два морских пулемёта всё ещё в строю и боеприпас есть. Но чую я зверьё отступило насовсем — мы почти половину выкосили. Боятся, суки, крови сородичей! — снова говорил первый голос.

— Ну хорошо. Нашли мы колёса, вырвались назад. А дома нас как встретят? Людей и техники тьма полегла — пешки могут и взбрыкнуть. Помнишь же, как бузили два месяца назад по поводу нового налога? — это уже третий голос, по звуку принадлежавший совсем уж пожилому мужчине.

— Вот почему сперва заедем на заставу северных — заберём тамошних торпед. Объявим амнистию. Пообещаем баб и шмотки погибших! Думаю, клюнут, — и вновь первый. Было ясно что это местный главарь.

— А девок своих куда денешь, босс? — уже четвёртый заговорил, более молодой голос. Лютому было сложно представить по интонациям и тембру внешний вид людей, но этот почему-то рисовался худощавым и с глазами на выкате. Этакая человекоподобная крыса.

— А тут оставлю, — словно бы махнул рукой первый, — Не с руки с собой тащить.

— Так может мы с ними поиграем напоследок? — с явной улыбкой заявил четвёртый.

Вдруг внутри начался шум, крики, после чего очень приглушённый разговор и выстрел.

— Гнида! На моё хавальник раззявил, сучёныш? Я здесь решаю, что и кому достанется! Тебе — пуля.

«Ясно. Самки — дело принципа. Лучше прирезать собственноручно чем отдать на поругание конкуренту или врагу. Когда твоих женщин имеют — это нехилый такой урон чести! И не важно жив ты ещё или уже умер».

Отстранившись от железного бока машины, Лютый аккуратно начал забираться на крышу, стараясь не греметь своей бронёй. Когда придёт время им выйти наружу, бандитов будет ждать приличный сюрприз!