Тени

3

Он был одержим.

Доусон смотрел на потолок своей спальни, щелкал своей истинной формой, будто кого-то переключал. В комнате было темно… а бело-голубой свет отражался от стен.

Включить. Выключить. Включить. Выключить. Невозможно сохранять форму, так как, несомненно, был признак тревоги или особого безумия.

И этим безумием было имя.

Бетани Уильямс.

В своей человеческой форме он провел ладонью по лицу и застонал. Не было никаких причин, почему он провел три часа, думая о ней. Ха. Три часа? Попытайтесь последние десять часов.

Неясное очертание промелькнуло в комнате, и прежде, чем Доусон смог опустить руки, Ди плюхнулась на кровать рядом с ним, ее глаза были широко открыты.

Ди, вероятно, была единственной любовью всей его и Деймона жизни. Они утащат любого в ад, если свяжутся с их сестрой. Она была их сокровищем. Дома, женщин их расы нежно любили. Чего-то человеческие мужчины похожи и не делают.

Полные энергии и способностей окружать их естественной любовью. Ди была похожа на ураган, который дул за счет жизни людей, так же она была его лучшим другом. У них была связь, глубже той, что была с Дэймоном. Доусон никогда не знал, почему так было. Вокруг его брата была стена, через которую они не могли пробиться. Взрослея, всегда были лишь Ди и Доусон

Рука Ди порхала вокруг нее, когда она заговорила.

— Я была снаружи, и это выглядело, как будто световое шоу собралось у тебя в спальне. Деймон сказал, что вы возможно увл…

И Ди также не знает границ.

— Ох, нет, пожалуйста, не заканчивай это предложение, — он опустил руку, и прищурившись посмотрел на сестру. — Никогда не заканчивай это предложение.

Она закатила глаза, когда подворачивала ноги под себя.

— Итак, что вы собираетесь делать?

— Я думал.

Ее тонкие брови изогнулись дугой.

— Мысли вызвали световое шоу? Здорово! Это немного грустно, Доусон.

Он ухмыльнулся.

— Я знаю, верно?

Она толкнула его ногой.

— Да, и ты мне не говоришь правды.

— И, да, уже поздно. Разве тебе не надо спать?

Её вечно зеленые глаза закатились.

— Когда ты успел стать отцом? Достаточно того, что Дэймон строит из себя родителя. Но и ты тоже.

Деймон вел себя как папочка. Он был всего лишь на нескольких минут старше их, но был уверен, что те несколько минут учитываются.

И последнее, что Доусон хотел сделать, — это говорить о Бетани с Ди. Говорить о Бетани с любым из них — значит, вызвать ненужные осложнения в этот момент.

Лаксенам на сегодняшний день не было запрещено открываться людям, но какой в этом смысл, если за ней придут из Министерства обороны? Короткая, ни к чему не обязывающая, интрижка — это одно, а отношения? Не похоже, что Доусону можно было быть честным с кем-то еще по поводу того, кем он является. Если МО станет известно, что он это сделал, человек просто исчезнет, а кому хочется, чтобы такое было на его совести? И потом оставался самый важный вопрос. Как можно быть в серьезных отношениях с кем-то, и скрывать, кто ты?

Не говоря уже о том, что фактически нигде не упоминалось то, что Лаксены и люди могли даже… спариваться. Правда, появление потомства было практически невозможно…

— Почему вы были снаружи? — спросил он вместо этого.

Ее плечи немедленно опустились.

— Эш была здесь…

О, нет.

— Теперь она и Деймон не смотрят друг на друга. Снова их отношения походили на мыльную оперу для шестнадцатилетних. Конечно, лаксанеанцы созревали гораздо быстрее, чем люди, но Доусон не мог разобраться в мыслях этих двоих, и она была снаружи, крича на него. Не верю, что ты не слышал.

Это потому, что он был настолько погружен в мысли о Бетани.

— Почему она так орала?

— Я не знаю. Деймон, вероятно, посмотрел на другую девушку, или что-то в этом роде, — она вздохнула. — Или он не хотел идти куда-то тусоваться. С ней никогда не поймешь, что и почему. Иногда мне хочется, чтобы они уже окончательно разошлись и держались друг от друга подальше.

— Ты просто совсем не похожа на Эш.

— Это не потому, что я не похожа на неё, — Ди оттолкнулась от кровати и пронеслась через комнату, появившись рядом с его окном. — Просто, я считаю её сукой.

Доусон подавился смехом.

— Да уж, все знают, как ты её любишь.

Она обернулась, уперев руки в бедра.

— Она не годится для Деймона. И он не годится для нее.

Доусон спустил ноги с кровати и встал. Почти полночь, и он чувствовал, что все еще может пойти на пробежку. Эта ночь будет долгой.

— И, кто же годится Деймону?

— Для начала, кто-то, кому он совершенно не нужен, — сказала она, прыгая на кровать, — и кто-то, кто затем им действительно заинтересуется. Ты знаешь, Эш начала за ним бегать, потому что это было ожидаемо. Не потому, что она действительно любила его.

Доусон сузил глаза, изучая своим пристальным взглядом:

— Означает ли это, что ты имеешь ввиду себя и Адама, а не Деймона и Эш?

Её губы капризно сморщились.

— Нисколько.

— Угу.

Парень проникся симпатией к его сестре и брату, что заставило Доусона начать медленно шагать к комнате. Старейшины не контролировали, кто с кем скрещивался, но они внесли свои предложения, которые были больше похожи на ожидания. Их раса очень сильно пострадала, поэтому нуждалась в расширении популяции. И он понимал это. Только это не означало, что он был действительно согласен с их методами.

Но сейчас Доусону повезло. Он не знал других девушек его возраста среди Лаксанов, но он знал, что в один день она появится. Или он будет вынужден сам ее найти.

И оставить свою семью.

Он провел рукой по волосам, понимая, что однажды, вероятно, станет изгоем. Он идет вразрез с желаниями старейшин, просто и ясно. Так же, как он знал, что в конечном счете, Деймон не будет в паре с Лаксеном, такой, как Эш.

Но Ди? Он взглянул на нее, чувствуя гнев. Ди будет с Адамом, независимо от того, любит она его или нет, и это просто убивало Доусона. Его сестра заслуживает лучшего.

Все они заслуживают лучшего.

Доусон едва спал, но, тем не менее, имел большое желание попасть в школу, даже несмотря на мартовское солнце, которое старалось прорваться сквозь тяжелые облака, чтобы окончательно растопить снег. Это было отличное утро, чтобы не пойти в класс и отправится на пешую прогулку, но не сегодня…

На третьей миске хлопьев "Графа Шокула", он склонился над стойкой и замер, как вкопанный.

— Доброе утро, братишка, — сказал Доусон, наблюдая, как Деймон входит в кухню, волоча ноги.

Он что-то проворчал, пока шел в сторону кладовки. Схватив Поп — Тарт, он развернулся и съел печенье, даже не запив водой. Его взгляд переместился вверх, встретившись с глазами Доусона.

— Что?

— Ничего, — произнес Доусон, проглотив очередной кусок. — День будет удивительным.

Сузив глаза, его брат язвительно спросил.

— Почему ты такой веселый сегодня утром?

— Я не думаю, что это не так уж и невозможно быть кому-то веселым.

Ди метнулась молнией на кухню, её свет исчезает и виден только каскад тёмных, вьющихся волос, спадающих на её хрупкие плечи. Она схватила кувшин молока и пошла за Фрут Лупс. Все они если завтрак чемпионов.

— Доброе утро!

Деймон изогнул бровь.

— Этот веселый.

— Я не имел в виду ничего такого, — ответил Доусон, — просто сказал.

Хмурый взгляд прорезал складку между бровями Ди.

— Что я пропускаю?

— Твой брат слишком возбужден этим утром, — сообщил Деймон. — Перед школой. В этом есть что-то неправильное.

Доусон ухмыльнулся.

— Есть что-то неправильное в том, что мне с Ди приходится стоять здесь и разговаривать с тобой, пока на тебе надеты только боксеры.

— Это правда, — пробормотала Ди, засунув в рот два пальца, как будто ей тошнило.

— Как бы то ни было, — потянулся Деймон, лениво подмигнув одним глазом, — не ревнуйте, что я самый красивый из всех нас.

Закатив глаза, Доусон даже не попытался напомнить брату тот факт, что не было ни одной вещи, которая бы их различала. Ну, кроме того, что к Доусону было намного лучшее отношение. Вместо того, чтобы оставить миску и ложку на столе, как он обычно делал, парень вымыл их и поставил сушиться, отодвинув в сторону. Повернувшись обратно, его взгляд переместился и сфокусировался между братом и сестрой.

Они посмотрели на него, открыв рот.

— Что? — требовательно спросил он.

— Ты только что… помыл посуду? — Ди медленно попятилась, моргая. Она посмотрела на Деймона. — Скоро конец цвета. И я до сих пор девст…

— Нет! — прокричали оба брата в унисон.

Деймон выглядел так, словно его действительно сейчас стошнит.

— Иисус, никогда не заканчивай это предложение. На самом деле, даже не пытайся это когда-то изменить. Спасибо

Ее рот удивленно приоткрылся.

— Вы ждете, что я никогда не…

— Это не тот разговор, с которого я хотел начать свое утро, — Доусон схватил с кухонного стола свою сумку, — и я иду в школу, пока разговор не приобрел больше деталей.

— А почему это ты до сих пор не одет? — требовательно спросила Ди, сосредоточив внимание на Деймоне. — Ты же опоздаешь на занятия.

— Я всегда опаздываю.

— Пунктуальность делает человека совершенным.

Деймон протяжно выдохнул.

— Практика делает человека совершенным, сестренка.

— То же самое.

Образовалась затяжная пауза.

— Ты права. Это, конечно же, одно и то же.

Когда Доусон достиг входной двери, он услышал голос Ди.

— Ты же знаешь, кто мой самый любимый брат, верно?

Доусон улыбнулся.

Послышался глубокий смех из кухни, а затем.

— Я слышал твой разговор с Доусоном два дня назад. Я так понял, что сегодня ты едешь со мной.

— Возможно, — выдавила из себя девушка.

Закрыв дверь за его спиной, Доусон вышел на улицу и направился к своей машине. У парня не займет слишком много времени, чтобы добраться до школы. Конечно, было бы еще быстрее, если бы он освободился от человеческой оболочки, но вряд ли бы он смог объяснить это явление людям. Так как он приехал слишком рано, парень остался сидеть в своей Джетте, слушая музыку. Позже направился в школу, выстукивая ногами по полу через весь коридор, затащив задницу в класс английского. Заняв свое место, он старательно избегал слишком веселую улыбку Кимми.

Двадцать секунд спустя, Доусон понял, что не дышит. То есть, не дышит вообще. Лаксенам не нужен кислород, но они делали это механически, чтобы не вызвать подозрений. Оглянувшись, парень с облегчением понял, что никто этого не заметил.

Иисус. Он мог видеть заголовки уже сейчас. «Пришельцы Среди Нас. Беги!»

Но когда в класс вошла Бетани, темные волосы которой были стянуты в высокий хвост, что демонстрировало изящную шею девушки, возможно, он перестал дышать снова. Тысячи очаровательных слов пронеслись в голове за наносекунды, но он опустил взгляд в свой пустой блокнот. Блокнот? Кто на самом деле вообще делает заметки в классе? Доусон просто хотел понять, заговорит ли она с ним первая.

Боже, он был подобен девочке-подростку. Он так облажался.

Бетани обошла свой стул и села, подтянув одну ногу к своей груди. Она играла с ручкой в ее правой руке.

— Хей, Доусон.

Она. Заговорила. С. Ним. Первая. Это было подобно выигрышу в лотерее или покорению утеса в одном лице. Но ему нужно казаться более холодным, потому что он имел привычку все портить с невероятной скоростью.

Подняв подбородок, он улыбнулся.

— Ты решила вернуться на второй день. Храбрая девушка.

— Я люблю приключения. Что еще я могу сказать?

Какие приключения?

— После того, как я увидел, как ты справилась с веслом вчера в тренажерном зале, я могу себе представить.

Щеки Бет вспыхнули, что сделало ее еще более очаровательной.

— Я как профессиональный игрок в пинг-понг. Я получила навыки.

Не осознавая этого, он наклонился вперед. Их лица разделяло лишь несколько дюймов. О боже, как же ему нравилось, что она не отодвинулась от него и не засмущалась. Она вернула взгляд на Доусона, встретившись с ним лицом к лицу.

Слова вышли прямо из его рта.

— Что ты делаешь в эти выходные?

Ручка, которую она держала в руке, остановилась. Она моргнула, будто удивилась, но затем её ресницы взмыли вверх.

— Отец работает всю неделю, так что мы практически не видим его, и в субботу мы проводим время всей семьёй с дядей Уиллом, — она отвернулась. — Но я свободна в воскресенье.

Воскресенье казалось очень далёким, но он возьмёт его.

— Хотела бы ты сходить на ланч?

Её розовые губы приняли форму О и расплылись в улыбке.

— Ты спрашиваешь меня, Доусон?"

Прежде, чем он смог ответь, по проходу медленно прошелся Деймон, острый взгляд которого сразу же переключился на Бетани. Небольшая улыбка появилась на его сжатых губах. Такую улыбку он обычно использовал на людях перед тем, как хотел съесть их живьем.

Бетани улыбнулась в ответ.

Доусону захотелось долго бить голову брата об землю. Собственническая реакция победила внутренний контроль, что не укрылось от самого Деймона. Его глаза сузились. Используя один из видов общения, который был характерен для их народа, Доусон послал брату сообщение. Перестань, брат.

Ни одна эмоция не отразилась на лице Деймона. Что я делаю?

Доусон начал открытую контр-атаку, но остановился. О чем, черт возьми, он предупреждал своего брата? Чтобы он не смотрел так на Бетани? Деймон не уклоняется от человеческих женщин, но и не имеет привычки бегать за ними.

Решив игнорировать мысли прямо сейчас, (он был уверен, что найдет способ объяснить причину их появление позже), Доусон сфокусировался на том, что было действительно важно. Бетани.

— Разве я спрашиваю тебя? Это просто звучит так.

Сзади послышался звук, словно Деймон чем-то подавился, и в голове раздался голос брата: "Что за черт, брат?"

Доусон не ответил, но не было никакой ошибки в том, что Деймон был действительно напряжен из-за ситуации, и что еще состоится разговор на эту тему, но как ни странно, парню и правда было все равно.

Он улыбнулся Бетани.