Темный секрет леди Чандлер

Глава 18

Перед посещением оперы Агата испытывала непривычное волнение. В выборе платья она ориентировалась на украшение из белого золота, которое ожидала получить в подарок. Самым подходящим ей показалось шелковое платье холодного лилового оттенка. В комплект к нему она надела длинные белые перчатки. Одна из служанок помогла Агате сделать высокую прическу, но, несмотря на искусно уложенные локоны, смотрелась она простовато для вечернего образа. Эту проблему решили несколько шпилек с жемчугом. Они всегда выигрышно смотрелись в сочетании с черными блестящими волосами Агаты.

Немного опоздав, она спустилась в гостиную, где ее ждал Райлих. Он не спеша потягивал ильс из бокала и явно скучал.

– Прости, что заставила ждать, – улыбнулась Агата.

Райлих обернулся. От выражения восхищения на его лице сердце Агаты пропустило удар. В последнее время ей казалось, что они стали чуточку ближе. Отчужденность Райлиха после признания в разрушительности темной магии прошла. Они отлично провели время в его выходной, и вот Агате уже мерещилась на горизонте любовь. Она видела это чувство в его взглядах, жестах. Райлих мог сколько угодно утверждать о равнодушии, но его поступки говорили совсем другое.

Он встал с кресла и поставил стакан на столик.

– Идем? – спросил Райлих, протягивая свой локоть.

Агата растерянно посмотрела на предложенную руку, затем осмотрелась вокруг. Бархатной черной коробочки поблизости не наблюдалось.

– Что-то не так? – спросил Райлих.

– Нет, просто задумалась, – растерянно ответила Агата, и нехорошее предчувствие закралось ей в душу.

«Что, если колье и серьги предназначались не мне?» – думала она те несколько минут, что они шли к карете. Райлих галантно помог ей забраться внутрь. Агата устроилась на сиденье и аккуратно расправила юбку. Он сел рядом и постучал по стене, давая знак Тони выдвигаться.

Ехали молча. Агата выглядела как натянутая струна. Она успела напридумывать всяких ужасов, когда Райлих коснулся ее плеча. Агата вздрогнула.

– Ты волнуешься? – спросил он, убирая руку.

– Я… – Она не договорила, так как сама не знала, как описать свои чувства.

– Если тебе неприятны мои прикосновения, можешь прямо об этом сказать, – нахмурился Райлих.

– Боги, с чего ты взял?! – возмутилась Агата.

– Магия тьмы испокон веков обрастала слухами и легендами. А после того, как ты узнала о…

– Райлих, – перебила она его, – я вздрогнула, потому что задумалась. Только и всего. В последнее время вокруг творится какой-то кавардак, и мне трудно сосредоточиться на настоящем, понимаешь?

Райлих, кажется, понимал. Он притянул Агату к себе. Его губы прижались к ее лбу, и он шумно вдохнул воздух, вбирая в себя аромат цветочных масел. Агата робко обняла его в ответ. Внутреннее напряжение спало. Плечи расслабились, и она позволила ему покрыть поцелуями ее лицо и припасть к губам. Нежный, трепетный поцелуй пьянил. Кавардак, о котором говорила Агата, был связан не только со скоропалительный свадьбой и пожаром в приюте, но и с Райлихом. Иногда у нее складывалось впечатление, что они похожи на два магически заряженных кристалла, которые злой фокусник заколдовал вечно притягиваться друг к другу, но при соприкосновении искрить.

– Агата, – прошептал он, касаясь губами ее ушка.

– Да? – Она немного отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза.

Он выглядел растерянным и таким… юным. Агата словно перенеслась на несколько лет назад, когда он украл ее первый поцелуй в одном из парков Солтивэля. Она даже готова была поклясться, что вот-вот услышит слова признания, но карета остановилась.

– Тпру! – послышался голос Тони.

Агата с сожалением поняла, что они приехали. Связь, образовавшаяся между ними, исчезла.

С нацепленными, словно маски, вежливыми улыбками они вышли из кареты и прошествовали к ложе, которую во время сезона снимала графиня Хофенбауэр.

– Агата, девочка моя, – воскликнула она, тепло обнимая племянницу, – я слышала про приют.

– Да, тетя. Не будем пока об этом, – ответила Агата, кожей чувствуя, как с десятка лож через бинокли на нее уставились все сливки Солтивэля.

– Райлих. – Графиня благосклонно протянула ему ладонь.

– Вы сегодня ослепительны. – Он улыбнулся и поцеловал ее руку в шелковой перчатке.

– Ах, приходится прибегать к уловкам. – Она невзначай провела пальцами по шее, тем самым привлекая внимание к браслетам, кольцам и колье, что выбрала для посещения оперы. – Когда красота меркнет, есть только один способ вернуть себе блеск. Но вам ни к чему это знать. Моя племянница очаровательна молодостью и красотой. Впрочем, и ей не помешала бы пара украшений.

Столь прямолинейный намек тети заставил Агату покраснеть от стыда. Впрочем, она заметила, что Райлих тоже смутился. От неловкой сцены их спас еще один гость.

– Лорд Эстердей! – наигранно обрадовалась графиня пожилому мужчине с тростью, из которого вот-вот мог посыпаться песок.

– Графиня Хофенбауэр, как такое возможно? Время идет, а вы с каждым годом становитесь все притягательнее и притягательнее, – сказал тот, лукаво улыбаясь.

– Магия, – рассмеялась она, кокетливо обмахиваясь веером. – Знакомьтесь: моя племянница миссис Агата Дарк и ее муж мистер Райлих Дарк. Агата, Райлих, а это лорд Эстердей, мой старый друг.

Мужчины пожали друг другу руки.

– Наслышан-наслышан, – сказал лорд Эстердей.

Тут раздался звонок, извещая всех посетителей о скором начале представления.

– Это второй. Ну что мы все стоим, – посетовала графиня, и Агата села на свободный стул.

Рядом с ней разместился Райлих. Последний гость занял место подле графини.

– Лорд Эстердей главный председатель палаты лордов, – прошептала она.

– Я в курсе, – ответил Райлих и, сделав небольшую паузу, спросил: – Почему все на нас смотрят?

– Истинных ценителей оперы не так уж и много. В основном сюда приходят завести новые знакомства, собрать свежие сплетни и выгулять неприлично дорогой наряд, – объяснила Агата и, чтобы не оставаться в долгу, тоже поднесла к глазам бинокль.

В последний раз она была в опере еще до смерти отца. Несколько лет прошло, но ничего не изменилось. Все те же напыщенные лица, ужимки, лицемерие и лесть. Она заметила в одной из лож Оливера и его невесту. Поймав взгляд Агаты, он кивнул, и она тут же отвернулась.

Куда более неприятным открытием стало присутствие леди Миранды Мур. В окружении кавалеров она блистала в прямом и переносном смысле этого слова. Выбрав ярко-зеленый наряд, который контрастировал с красным бархатом отделки ложи, леди Мур нацепила на себя все украшения, что успела «собрать» за время своего безутешного вдовства.

Раздался третий звонок. Агата поджала губы и попыталась насладиться представлением, но мысли ее витали где-то далеко. На секунду ей захотелось прямо спросить Райлиха про гарнитур в чеке, но здравый смысл победил. Она посмотрела на мужа и не поверила своим глазам. Он спал. «Как можно спать, когда со сцены надрывается сопрано?!» – с долей восхищения возмутилась Агата. Про себя, естественно.

– Райлих, – прошипела она, аккуратно ткнув его в бок.

Он тут же подобрался.

– Уже все закончилось?

– Нет!

– Жаль.

Агата подарила ему убийственный взгляд, и Райлих улыбнулся.

– Я слышал, здесь есть буфет. Тебе что-нибудь принести?

– Ты уйдешь прямо во время представления?!

– Ну, я смотрю, соседей это не смущает. – Райлих кивнул на одну из лож, где кто-то устроил проходной двор, и обратился к графине: – Агата хочет пить. Я схожу в буфет. Хотите бокал фруктовой шипучки?

– Дорогой Райлих, ты так учтив, – улыбнулась графиня. – Я предпочту ильс.

Брови Агаты поползли вверх.

– Я схожу вместе с мистером Дарком, – вызвался лорд Эстердей, и они вдвоем ушли.

В самом буфете было непривычно людно. Райлих заказал себе кофе, лорд Эстердей – ильс.

– Предлагаю перед тем, как вернуться к дамам, насладиться тишиной и дать ушным перепонкам отдохнуть, – хмыкнул старик. – Надо же, господин мэр тоже сегодня приобщается к опере. Составим ему компанию?

Райлих посмотрел на мужчину средних лет, приобщающегося, скорее, к бутылке ильса, и кивнул. Появление мэра было весьма кстати. После визита в администрацию никто не сделал Райлиху выговора, а значит, Тонкс и не думал жаловаться его начальнику. Отчасти это снимало подозрение с мэра, но Райлих все равно хотел знать о его первичных мотивах завладеть приютом.

Они подошли к одной из кушеток для отдыха.

– Мой старый друг, – тепло поприветствовал лорд Эстердей мэра Тонкса, – как понимаю, ваша супруга наслаждается представлением в ложе?

– О да, а я жалею, что не взял с собой пару документов с работы, – ответил мэр, и мужчины обменялись рукопожатиями. – Мистер Дарк, я слышал, что ваша супруга чуть не пострадала при пожаре. Рад, что все обошлось.

– Спасибо, – кивнул Райлих. – Агата до сих пор переживает из-за случившегося. Погибло несколько ее подопечных, но главное, все люди остались целы.

– Миссис Дарк занимается благотворительностью? – удивился лорд Эстердей. – Похвально. Я правильно понимаю, что речь идет о сгоревшем приюте на Цветочной улице?

– Все верно, – кивнул Райлих, и лорд Эстердей присвистнул.

– Весьма недурственное место. Господин мэр, что теперь будет с участком?

– Там уже подсуетилась сеть отелей из Варгоса, – мэр Тонкс с грустью вздохнул. – Я и сам давно посматривал на участок, но владелица оказалась на редкость несговорчивой особой. Мы даже пытались сделать процедуру отчуждения… Исключительно в интересах города, конечно! – поспешил добавить мэр. – Уж больно много было жалоб от соседей. Но ничего не вышло.

– Значит, все сложилось, как вы хотели? – невзначай уточнил Райлих, внимательно следя за выражением лица мэра.

– Если бы! Мы хотели пустить землю с торгов.

– О, чувствую, битва за лакомый кусочек была бы не на жизнь, а на смерть, – хмыкнул лорд Эстердей.

– Я планировал на вырученные средства заменить часть газовых фонарей на магкристаллы. В столице уже полгода как на главных улицах используют творения артефакторов, – вздохнул мэр Тонкс.

– Разве та же сеть отелей не заплатила за землю? – удивился Райлих.

– Заплатить-то заплатила, – с кислой миной ответил он, – но частично покрыла стоимость грантом от министерства по развитию туризма. Да еще пришел приказ сверху сбросить им цену. Смешная сумма получилась. И ту придется ждать не раньше второй половины следующего года.

– Сочувствую, дружище, – сказал лорд Эстердей и пояснил Райлиху: – Новый казначей короля неохотно расстается с деньгами, выделенными на развитие инфраструктуры, если это только не Варгос, конечно.

– Еще бы. Этот старый скупердяй в жизни не выезжал из столицы! Можно подумать, за ее пределами жизни не существует, – возмутился мэр Тонкс.

– О, поверь, он вспоминает о других городах, когда приходит время собирать налоги, – рассмеялся лорд Эстердей.

– Странно, что после пожара владелица приюта быстро согласилась его продать, – озвучил свои мысли Райлих, возвращая разговор в нужное ему русло.

– Отчего же? – удивился мэр Тонкс. – Логично, что ей не захотелось отстраивать его заново. Хотя, если признаться, я тоже немного удивлен. Она отдала участок за бесценок, даже не пытаясь выторговать себе более выгодные условия. Ну да ладно, больше останется на развитие города. – На этом он встал с диванчика. – Был рад вас видеть, господа, но мне пора.

Райлих проводил его взглядом и допил остывший кофе. Мэра можно было вычеркивать из списка подозреваемых, а вот к миссис Берт появилось еще больше вопросов.

Графиня Хофенбауэр поманила Агату пальчиком к себе. Та пересела на освободившееся место.

– Как тебе живется в новом доме, милая? – тепло спросила графиня, внимательно следя за лицом племянницы.

– Все хорошо, – быстро ответила Агата.

– Девочка моя, я, может быть, и старая кошелка, но проницательности мне не занимать. Что между тобой и Райлихом происходит? Ты весь вечер как на иголках!

– Мы притираемся характерами. Ничего серьезного.

– Может быть, он позволяет себе что-то недостойное джентльмена? – осторожно спросила графиня.

– Боги, тетя, конечно же нет! Райлих крайне учтив.

– Тогда в чем проблема? – не унималась она.

Агата поняла, что так просто от нее не отстанут.

– Он много работает.

Графиня Хофенбауэр моргнула, а затем рассмеялась.

– Прости за допрос. Мы с Ниной за вас переживали, но я вижу, все идет своим чередом. А то, что работает, это хорошо. Сейчас закладывается фундамент его будущего. К Райлиху внимательно присматриваются, Агата. Людям без титула всегда приходится отвоевывать свое место под солнцем. Ну да ладно, – графиня с предвкушением потерла ладони, – глядишь, с нашей помощью он получит титул раньше должности начальника магполиции.

– Спасибо, тетя, – тепло поблагодарила Агата.

– Ради тебя, душенька, мне нетрудно, – ответила графиня и, как в детстве, потрепала ее за щечку.

– Что-то Райлиха долго нет, – с волнением заметила Агата.

– Я думаю, они появятся ближе к антракту, – хмыкнула графиня и пояснила: – Лорд Эстердей ненавидит оперу, и я не прогадала, сделав ставку на то, что и Райлих тоже.

– Но зачем же лорд Эстердей тогда пришел?

– Как зачем? Потому что я пригласила. Этот старый хрыч влюблен в меня еще со времен покойного короля Феликса. Впрочем, кокетничать с ним мне доставляет особое удовольствие.

– Тетя! – воскликнула Агата, прижимая ладони к горящим щекам. – Вы же замужем.

– Ах, девочка моя, ты еще так юна. Нет ничего плохого в том, чтобы принимать комплименты от мужчин, главное – знать меру.

У Агаты на этот счет было иное мнение, но она предпочла промолчать. Графиня же повернулась к сцене. В отличие от своей племянницы, она могла получать удовольствие от представления. Агата же почувствовала себя уставшей. Райлих сбежал, сопрано брало все более и более высокие ноты, а взгляды из соседних лож продолжали буравить ее одинокую фигурку. Сто процентов местные сплетницы гадали, куда же делся новоиспеченный супруг. Будь у Агаты выбор, она предпочла бы провести этот вечер в компании Пушка и хорошей книги. Но выбора, увы, не было.

С трудом дождавшись антракта, она пробубнила какие-то извинения тете и поспешила в дамскую комнату. Другие посетители только начинали покидать свои ложи, а Агата уже прошмыгнула за дверь и, захлопнув ее, закрылась на замок. Прикрыв глаза, она с облегчением выдохнула. «Наконец-то одна и в тишине», – подумала Агата и подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу. Она оставалась в своем маленьком убежище сколько могла, но вскоре какая-то нетерпеливая леди стала барабанить в дверь, и Агате ничего не оставалось, как выйти.

Проигнорировав собравшуюся очередь, она направилась к ложе, но ее внимание привлек звонкий смех, доносившийся из ближайшего кулуара.

– И кто же такой щедрый, Миранда? – спросила незнакомая Агате леди.

– Не в моих правилах называть имена, – промурлыкала она, – скажу только, что он сегодня здесь.

– Один? – пренебрегая правилами хорошего тона и этикетом, уточнила ее собеседница.

– Увы, нет.

Агата почувствовала, как к ее щекам приливает кровь. Если двух леди ни капельки не смущала тема беседы, то ее коробила сама ситуация. Она прекрасно понимала, что нужно уйти и не слушать чужой разговор, но ноги словно приросли к полу. И виной всему были подозрения. Подозрения, что речь идет о Райлихе.

– Агата? – ее отвлек Оливер.

Пойманная на подслушивании, она растерялась и посмотрела на бывшего жениха.

– Я… мне…

Она с трудом подбирала слова. Мысли путались.

– Лорд Пирс? – из кулуара вышла леди Мур.

Ее собеседница, судя по всему, осталась отдыхать в тихом укромном закутке.

– Добрый вечер, леди Мур. Леди Ча… – он запнулся, осознав свою ошибку. – Миссис Дарк, позвольте представить вам леди Миранду Мур.

– Приятно познакомиться, миссис Дарк, – сказала та с видом кошки, наевшейся сметаны.

И Агата все поняла. По ее высокомерному взгляду и ухмылке. По тому, как леди Мур невзначай касалась кончиками пальцев колье и вытягивала шею, привлекая внимание к длинным серьгам. Весь ее вид буквально кричал: «Ну же, посмотри! Посмотри, что подарил мне твой муж!»

– Простите, мне нужно идти, – ответила Агата, проигнорировав приветствие леди Мур.

Развернувшись, она высоко подняла голову, прежде всего, чтобы не дать слезам скатиться по щекам, и направилась к ложе. Но Оливер не собирался ее так просто отпускать.

– Агата, постой.

Она резко остановилась. Там, в ложе, ее ждал Райлих, и, если выбирать между встречей с ним и компанией Оливера…

– Я хочу пить. Ты проводишь меня в буфет?

Он опешил от столь резкой перемены.

– Конечно, – кивнул Оливер и протянул ей локоть.

Агата проигнорировала этот жест. С общества Солтивэля хватит сплетни и о том, что они просто шли рядом.

– Ты ведь уже знакома с леди Мур? – осторожно спросил Оливер.

– Нас раньше не представляли друг другу, – уклончиво ответила она и почувствовала, как ком снова подступает к горлу.

– Я ведь давно хотел с тобой поговорить, – начал Оливер, не замечая состояния Агаты. – Та записка… Я не должен был расставаться таким образом.

– Боги, Оливер, мы можем закрыть эту тему? Я замужем, ты скоро женишься на леди Росс. Все сложилось так, как сложилось, – устало произнесла Агата.

Она не видела смысла разбираться в их прошлом. Агата даже не стала акцентировать внимание на его последней фразе, которая выдавала истинное положение вещей. Оливер извинился за то, каким способом разорвал помолвку, но не за сам разрыв. И Агата сделала очевидный вывод: несмотря на сладкие речи, Оливер уже подумывал расстаться, когда узнал о потере наследства. Визит же к Райлиху окончательно убедил его в необходимости расторгнуть помолвку.

– Мне жаль, что тебе пришлось выйти замуж за такого человека, как Райлих Дарк. Ты достойна большего, – заявил он с таким апломбом, словно его мнение что-то значило.

– К примеру, такого знатного и благородного лорда, как ты? – с усмешкой спросила Агата.

– Уж точно не простолюдина с токсичным даром тьмы, – выплюнул Оливер.

Агата остановилась, пристально глядя на него.

– А о чем, как ты думаешь, я хотел тебя предупредить на балу? Я знаю о тайне Дарка. По Солтивэлю давно ползли слухи о его магии.

Испытывая к Оливеру нарастающую неприязнь, Агата решила, что все же ей стоит вернуться в ложу. Но перед этим был еще один момент, который она хотела прояснить.

– Оливер, что такого сказал Райлих, что заставило тебя принять решение разорвать помолвку?

Она наблюдала, как на лице бывшего жениха сменилась гамма эмоций. Стыд, смущение, неловкость. Он старался не смотреть ей в глаза и нервно вцепился в пуговицу на сюртуке.

– О боги, – выдохнула она, окончательно убедившись в своих догадках. – Он просто сказал, что не отдаст свой выигрыш?

– Видишь ли, дело не только в деньгах. Я должен был подумать о своем долге перед родителями. Когда на кону репутация семьи, начинаешь по-другому смотреть на вещи…

– Восхитительно, – произнесла Агата и поднесла руки к щекам.

Из ее рта непроизвольно вырвался смешок, затем еще один, и вот она стояла посреди коридора и смеялась, словно он только что рассказал очень смешную шутку.

Оливер нахмурился, и Агата рассмеялась еще сильнее, так как предположила, что бывший жених думает, будто она сошла с ума.

– Спасибо тебе за компанию, – наконец-то произнесла Агата, немного успокоившись, – но давай в будущем ограничим наше общение холодным приветствием.

Она направилась обратно к ложе, оставив Оливера одного. Агата спиной чувствовала его растерянный взгляд и была крайне благодарна, что у Оливера хватило чувства такта ей не мешать.

Агата отодвинула тяжелую бархатную штору и вошла внутрь. Райлих и лорд Эстердей успели вернуться из буфета и над чем-то смеялись вместе с графиней.

– Дорогая, а вот и ты, – улыбнулась тетя и протянула ей коробку с шоколадными конфетами, – угощайся.

– Спасибо, – сказала Агата, но покачала головой. Ее куда больше интересовал бокал ильса, что стоял на небольшом столике в углу.

Без тени смущения она взяла его и залпом выпила.

– Все в порядке? – спросил Райлих, нахмурившись.

– Да, дорогой. – Агата холодно улыбнулась, мысленно желая ему провалиться в бездну.

Графиня, видя, что между супругами буквально искрится воздух, произнесла:

– А мы как раз обсуждали, что палате лордов пойдет на пользу свежая кровь.

– Согласен, но нас, стариков, так сложно заставить подвинуться. Впрочем, кому, если не талантливым молодым магам, это делать. Я был очень рад познакомиться с вами, мистер Дарк. – Лорд Эстердей протянул ему руку.

– Как! Только не говорите, что вы уже уходите! – воскликнула графиня.

– Боюсь, у меня осталось слишком мало времени, чтобы тратить его на занятия, которые мне не по душе. Я не люблю оперу, – признался лорд Эстердей, – а раз дела все закончены и столь ценные знакомства заведены, пора отправляться домой.

– Боги, что же вы будете делать дома? Там скукота смертная. – Графиня Хофенбауэр раскрыла веер и начала обмахиваться.

– Зато тихо и безлюдно. Это главное.

Графиня снисходительно улыбнулась, и лорд Эстердей ушел. К большому сожалению Агаты, она не могла последовать его примеру. Стараясь не смотреть на Райлиха, она села рядом с тетей.

– Агата, детка, ты хорошо себя чувствуешь? – спросила та, разглядывая племянницу.

– Все хорошо, – отстраненно ответила Агата.

Ей безумно хотелось, чтобы сейчас же началось представление, иначе она сорвется и устроит отвратительнейшую сцену прямо при тете и всем Солтивэле! Видимо, боги услышали ее, и раздался контрольный звонок. Свет мягко погас, занавес открылся, и представление перешло ко второй части. Еще никогда она так самозабвенно не следила за происходящим на сцене, а там разыгрывалась самая настоящая драма. Предательство, интриги, убийство!

Райлих коснулся ее ладони, но Агата нервно повела плечами и тут же высвободила руку. Сквозивший от нее холод не остался незамеченным и, к облегчению Агаты, попыток заговорить или прикоснуться Райлих больше не предпринимал.

Она думала, как же ей жить дальше с мужем, у которого есть любовница и отсутствует представление о нормах морали. Впервые Агата предположила, что остаться с матерью бедными родственницами-приживалками подле графини было не такой уж и плохой идеей. По крайней мере, она бы не чувствовала себя испачканной в грязи.

Вечер подошел к концу. Опера закончилась, и Агата услышала вздох облегчения от Райлиха. Настала пора возвращаться домой. Они прошли сквозь холл и столкнулись с леди Мур. Она липла к какому-то мужчине. Прижимаясь к чужому плечу, нахалка бросила хитрый взгляд на Райлиха. Только чувство собственного достоинства не дало Агате посмотреть на реакцию мужа.

Распрощавшись на улице с графиней Хофенбауэр, они отправились домой. На душе у Агаты скребли кошки. Она испытывала столько надежд на чувства мужа, но вынуждена была признать, что все они безосновательны.

– Что происходит? – спросил Райлих спустя несколько минут после того, как карета тронулась.

– Помнишь, ты дал мне слово, что между тобой и леди Мур все кончено? – спросила Агата, глядя в окно.

– Почему ты вдруг это вспомнила? – он насторожился.

– Да так просто, – ответила она и затем добавила: – Ей очень идет гарнитур, что ты подарил.

Вокруг воцарилась гнетущая тишина. Агата все же заставила себя посмотреть на лицо мужа и убедилась, что все правильно поняла.

– Боги, Райлих, ты отвратителен! – воскликнула она и зло смахнула набежавшие слезинки.

– Ты все не так поняла! Это не подарок, а что-то вроде прощального извинения за предоставленные неудобства.

– Прощальные извинения?! – Ее руки сжались в кулаки. – Ты купил его вместе с обручальными кольцами!

– Это просто совпадение, – снова попытался объяснить он.

– Райлих!!! – крикнула она, заставляя его замолчать. – Катись в бездну!

Карета остановилась, и, не дожидаясь, пока муж выйдет, Агата сама выпрыгнула наружу и направилась к дому.

– Агата, постой! – донеслось сзади.

Она не обернулась, только ускорила шаг. Райлих догнал ее и попытался схватить за руку, но она с силой вырвала свою ладонь.

– Оставь меня в покое! Или, еще лучше, отправляйся к своей содержанке! – выпалила она, ни капельки не беспокоясь о том, что их могут услышать.

– Ты с ума сошла? – прошипел Райлих. – Немедленно успокойся.

– Успокоюсь, как только твое бесстыжее лицо скроется из виду!

– Агата, выбирай выражения, – предостерег он.

Пока шла перепалка, они поднялись по ступенькам крыльца, и дверь открыл дворецкий.

– Добрый вечер, – растерянно произнес Ганс.

Агата пронеслась мимо него, зацепившись взглядом за вазу. Как никогда, ей хотелось бросить что-то в Райлиха и заставить его отстать от нее. Но он следовал за ней по пятам.

Захлопнув дверь перед его носом, Агата закрылась в спальне на ключ.

– Ты же понимаешь, что это меня не остановит, – донесся с той стороны спокойный голос Райлиха, и это еще больше взбесило Агату.

Из-под двери черным дымком полезла тьма. Что делать с этим, Агата не знала. В конце концов, она не боевой маг. От бессилия Агата создала сгусток огня и бросила на пол, опаляя паркет.

– Ты что творишь?! – раздалось возмущенно с той стороны.

– Сегодня ты ночуешь в другой комнате, – ответила Агата и отошла к ночному столику.

Бросая гневные взгляды на дверь, она с раздражением доставала из волос шпильки и швыряла их в маленькую вазочку. Райлих больше попыток проникнуть в комнату не предпринимал, и Агата решила, что может переодеться. Расстегнув сзади пуговки, а некоторые попросту от раздражения сорвав, она стянула неудобное платье и бросила на пуфик. Туфли полетели в разные стороны, и Агата уже хотела приступить к чулкам, как дверь, ведущая в ванную, открылась и показался Райлих.

Раскрыв рот, Агата смотрела на мужа. Его же внимание было приковано к ее ноге, с которой она стягивала кружевную резинку чулка.

– Ах ты…

Договорить Агата не смогла, так как на языке крутились ругательства, недостойные леди.

– Милая, не знаю, что ты себе придумала…

– Я тебе не милая, – рявкнула Агата и бросила в него первое, что попалось под руку.

Это была вазочка с невидимками. Она пролетела в нескольких сантиметрах от лица Райлиха, что немало его удивило, и врезалась в стену.

– Ты ведешь себя глупо. – Он ловко увернулся теперь уже от баночки с кремом.

– А ты ведешь себя как мерзавец!

– Говорю же, это не подарок, – продолжал повторять Райлих. – Таким дамам принято посылать украшения, чтобы они потом могли вернуть их в ювелирный магазин и получить деньги. Это все равно что если бы я ей отправил чек.

Предательские слезы, несмотря на злость, продолжали прочерчивать дорожки по щекам Агаты. Она снова посмотрела на Райлиха и поняла, что он, как бесчувственный чурбан, искренне не понимает, в чем проблема.

– Думаешь, только в этом дело?! – распалилась пуще прежнего Агата. – Ты не подарил мне новую именную печать для писем и не представил слугам как хозяйку поместья! Знаешь, кем я себя здесь чувствую?! Назойливым гостем, и все как будто только и ждут, когда я уйду, чтобы после вдоволь посплетничать за моей спиной!

– Агата, уверен, все не так ужасно, – мягко сказал Райлих. – Печать я сделаю. Прости. Совсем забыл. А к слугам ты просто еще не привыкла.

– Кто-то украл кулон, что подарил мне отец. Это ли не доказательство истинного отношения ко мне? Да и с чего бы слугам воспринимать меня всерьез, если ты обращаешься со мной, как с предметом интерьера?!

Она устало опустилась на пуфик у ночного столика. Выплеснув все эмоции, Агата почувствовала опустошение и усталость. Видя, что ярость жены спала, Райлих подошел к ней и опустился на одно колено.

– Ты не предмет интерьера, – произнес тихо и коснулся ладонью ее щеки. – Ты мое самое драгоценное сокровище.

Агата всхлипнула и с обидой посмотрела на него.

– Вместе с обручальными кольцами, Райлих. Как можно было заказать подарок любовнице вместе с кольцом для невесты? – прошептала она.

– Для куртизанки, – поправил Райлих. – Я сделал глупость и жалею об этом. Прости, что был невнимателен. Ну же, Агата, только не плачь.

Он встал и потянул Агату за собой. Она послушно поднялась и позволила себя обнять.

– Я хотела тогда сбежать с тобой, – прошептала Агата, уткнувшись лбом ему в грудь.

– Знаю. Ты правильно сделала, что решила не рисковать. У меня ничего не было, и я не смог бы дать тебе тот уровень жизни, к которому ты привыкла.

– Нет! – Агата мотнула головой. – Прошу, выслушай меня до конца. – Она сделала паузу, собираясь с духом. – Райлих, то ужасное письмо меня заставил написать отец.

– Но… Как? – спросил Райлих, не веря до конца в услышанное.

– Кристофер заметил, что между нами что-то происходит. Он нашел переписку в моем столе и донес родителям. Веришь или нет, но, даже стоя перед разъяренным отцом, я все еще собиралась идти до конца. Пусть и недолго. Папа угрожал, что превратит нашу жизнь в кошмар, раздавит нас. И я струсила. Испугалась, что ты возненавидишь меня, когда узнаешь о цене, которую придется заплатить. А пути назад уже не будет.

Агата вздохнула и отстранилась.

– Отец обещал, что, если напишу это проклятое письмо, он ничего тебе не сделает, и до недавнего времени я думала, что он сдержал слово.

– Бездна его поглоти! – выругался Райлих, и Агата поежилась. – Когда ты узнала, что это не так?

– Сразу после того, как мы подписали брачный договор. Мама рассказала.

Замерев, она ждала его реакции. Райлих молчал. Да, он говорил ранее – прошлого не изменить. И все же… Ей хотелось изменить хотя бы настоящее.

– Почему ты все это время молчала? – с нескрываемой болью в голосе произнес Райлих.

– Думала, не поверишь, и ты бросал такие хлесткие фразы, что мне казалось, это уже не имеет значения.

– Боги, Агата, имеет! – повысил он голос и отвернулся.

– А ты… Ты, Райлих, когда получил обратно все письма, – ее голос звучал тихо, с надрывом, каждое слово давалось Агате с огромным трудом, – неужели ни на секунду не заподозрил, что все это может быть неправдой? Что на самом деле меня заставили так поступить? Ну же, Райлих, ответь мне. – Она обошла его и заглянула в черные, как сама ночь, глаза. Он продолжал молчать, и тогда Агате пришлось продолжить за него: – Ты не верил в мою любовь, Райлих. Даже когда я согласилась бросить все, ты сомневался во мне. И как бы больно ни было получить обратно от моего отца ту несчастную коробку, часть тебя злорадно ликовала и нашептывала: «Я так и знал, все аристократки одинаковые!»

Агата замолкла, продолжая смотреть ему в глаза. Тишина вокруг стала вязкой и болезненной.

– Ты права, – признал Райлих. – Сейчас я понимаю, насколько был слеп. Ты никогда бы не стала обращаться к отцу с просьбой вернуть мне письма.

– Жаль, что ты это понял только сейчас, – произнесла Агата.

Слез больше не было. Осталась только тупая боль где-то в глубине сердца. Но Агата собиралась нанести себе еще одну рану. Она посмотрела правде в глаза и готова была двигаться дальше. То, что сейчас между ними, – это не брак. Скорее, странная сделка, державшаяся на ее глупых, наивных надеждах.

– Я не могу так, Райлих, – призналась Агата.

– У нас договор, – напомнил он, догадавшись, что именно она имеет в виду.

– Ну так подай на меня в суд за невыполнение его обязательств, – бесцветно ответила Агата. – А я завтра соберу вещи и уеду к тете. Мама тоже освободит особняк. Уверена, она меня поймет.

Райлих будто онемел и не сразу продолжил разговор.

– На что вы будете жить? – сдавленно выдавил он из себя.

– Не знаю, – честно ответила Агата, – но лучше неизвестность, чем то, что творится между нами сейчас. Мы допустили ошибку, Райлих, ты и я. Тебе стоило найти другую невесту. Девушку, которую ты хотя бы не будешь презирать.

Агата взяла с прикроватной скамьи халат, быстро накинула его на плечи и вышла из спальни. Райлих так и остался стоять около ночного столика.

Агата специально направилась в ванную комнату, что находилась в конце коридора. Теплая вода и ароматные масла помогли ей немного успокоиться. Как ни странно, Агате стало легче после разговора с Райлихом. В ее мыслях появилась звенящая ясность. Она поступила правильно. Но вот сердце… Агата не знала, сможет ли когда-нибудь склеить его вновь. Дважды она пыталась быть с Райлихом, и дважды все обернулось провалом. Настала пора признать, что они не созданы друг для друга, и двигаться дальше.

Закончив с водными процедурами, Агата выбрала ближайшую гостевую спальню и легла там. Сон сначала долго не шел. Моментами она проваливалась в полудрему, но очень быстро просыпалась то от неудобной позы, то от кошмаров, которые тут же забывались, стоило ей открыть глаза.

Когда посреди ночи Агата заметила фигуру, сидящую на краю кровати, то подумала, что все еще спит.

– Я не презираю тебя, Агата, – тихо сказала тень Райлиха. – С того момента, как ты снова появилась в моей жизни, я отчаянно боролся с чувствами, которые, казалось, давно перестали существовать. Я боялся признаться, что все еще люблю тебя, и вел себя как последний кретин. Сейчас я прекрасно осознаю, что был недостоин тебя с самого начала, и искренне раскаиваюсь за всю ту боль, что тебе пришлось из-за меня испытать. – Райлих повернулся к жене и коснулся кончиками пальцев щеки. Этот жест заставил Агату вздрогнуть и понять: происходящее ей точно не снится. Неправильно истолковав ее реакцию, он тут же убрал руку. – Но я люблю тебя, Агата. Люблю так сильно, что лучше сгину во тьме, чем проживу хотя бы еще один день без тебя. Поэтому прошу – не уходи.

Она замерла на мгновение, не в силах поверить в услышанное, а потом резко поднялась на подушках и обняла Райлиха. Обретенная радость от его признания казалась шаткой, и Агата расплакалась вновь.

– Какой же ты жестокий и бессовестный, – прошептала она с укором и прижалась лбом к щетинистой щеке Райлиха. – С этого и стоило начинать. Я тоже тебя люблю.

Произнеся это, Агата четко поняла, что никуда уже не сможет уйти. Она любила Райлиха, а любовь умеет прощать.

Агата не помнила, как встретились их губы. Как крепкие объятия, не желающие никуда отпускать, переросли в нечто большее. Каждый поцелуй обжигал и заставлял Агату откликаться на страстный призыв. Теплые мозолистые руки скользили по гладкой коже, заставляя приятную негу растекаться по всему телу. Повинуясь желанию как можно дольше продлить эти ощущения, Агата выгнулась навстречу ласке, и горячее дыхание обдало шею.

И все мысли, обиды и недомолвки отошли на второй план. В разные стороны полетели остатки одежды. А мир Агаты свелся к губам, рукам и телу, что прижималось к ней в ответ так, словно хотело вобрать в себя. Она забыла, как дышать. Внутри Агаты разгорался пожар, который можно было потушить только одним способом. Рука Райлиха спустилась ниже, прошлась по плоскому трепещущему животу и коснулась лона. Тихо вскрикнув, Агата впилась пальцами в плечи мужа.

– Ты хочешь большего? – спросил он, тяжело дыша.

Она смогла только кивнуть.

– Агата, посмотри на меня, – мягко потребовал Райлих, – посмотри на меня и скажи, что хочешь этого не из-за пункта в договоре.

– Боги, Райлих, – выдохнула она, обвивая руками его шею и притягивая к себе, – какой, в бездну, договор? Я хочу тебя, потому что люблю…

Ответ его устроил. Осознавая, что сейчас все произойдет, она напряглась. Коленки дрожали. Тяжесть Райлиха сверху пугала. Почувствовав перемену, он стал покрывать ее лицо поцелуями.

– Все хорошо, – прошептал Райлих, слегка прикусывая ушко.

Он прочертил дорожку из поцелуев от шеи к ключицам и ниже. Горячие губы коснулись груди, и Агата тихо застонала от гремучей смеси стыда и желания, чтобы ласки Райлиха не заканчивались. А поцелуи тем временем стали опускаться еще ниже.

– Ох, нет, – попыталась запротестовать Агата, когда поняла, что Райлих собирается сделать, но было уже поздно.

Его горячее дыхание обожгло лоно. Он прикоснулся губами к самой сокровенной точке и тут свел все протесты Агаты на нет. Вскоре она уже стонала и извивалась от его бесстыдных и таких сладких поцелуев, что начала просить о большем сама.

– Райлих, – выдохнула она его имя, чувствуя, что на пределе, – сейчас…

Он ненадолго отстранился и снова навис над Агатой. На этот раз тяжесть его тела оказалась приятной. Райлих нежно ее поцеловал, и она почувствовала, как он входит.

Резкая боль пронзила тело. Инстинктивно Агата попыталась отстраниться, но Райлих не дал этого сделать, прижимаясь еще плотнее.

– Потерпи немного, любимая, сейчас все пройдет, – шептал он в перерывах между поцелуями.

И Агата поверила ему, стараясь думать о его невероятно нежных губах и ласках, на которые Райлих не скупился. Постепенно боль стихла, и он осторожно задвигался. Агата тихо охнула, но на этот раз и не думала отстраняться, обхватив его ногами и с готовностью подаваясь вперед. Знакомое пламя заново растеклось по ее телу и сконцентрировалось внизу живота. С каждым движением сладкая мука нарастала, и в момент, когда Агате казалось, что она больше не выдержит, в глазах потемнело и волны наслаждения одна за другой накрыли все ее существо.

Райлих тихо прорычал и снова ее поцеловал. Жестко и властно, словно все это время сдерживал свои ярые порывы.

Агата продолжала дрожать под ним. Ее губы припухли от поцелуев, но она ответила мужу с неменьшим жаром. Какое-то время они оставались единым целым. Райлих первым пришел в себя и перекатился на бок.

– Как ты, милая? – спросил он, поглаживая ее живот.

– Странно, – призналась Агата, пытаясь унять дрожь.

– Болит?

– Нет, – она улыбнулась и, свернувшись калачиком, прижалась к Райлиху, – ты был очень нежен.

Ее тянуло в сон, но у мужа явно были другие планы. Встав, Райлих взял Агату на руки.

– Постой, ты что… – возмутилась она, хватаясь за простыню.

– Нужно принять ванну, – ответил он, с помощью магии открывая дверь.

– Нас же увидят слуги!

– После скандала, что мы учинили, думаю, они не сунутся на второй этаж до завтрашнего утра, – рассмеялся Райлих и, игнорируя все возражения, понес ее в ванную комнату.

Агата продолжала цепляться за простыню и пыталась прикрыться. Зажмурившись от стыда, она открыла глаза, только когда Райлих миновал коридор. Он аккуратно поставил Агату на пол и стал набирать ванну.

Наблюдая, как муж добавляет туда масло, Агата не могла сдержать улыбку, но та быстро померкла, когда вместо того, чтобы предложить жене принять ванну, Райлих залез туда сам!

– Так и будешь прикрываться куском ткани, или, может быть, уже присоединишься ко мне? – насмешливо спросил он.

Агата возмущенно фыркнула. Будь у нее чуть больше смелости, она бы воспользовалась другой ванной комнатой, но путь туда лежал через коридор, где, несмотря на заверения Райлиха, все же был шанс наткнуться на какую-нибудь служанку. Оценив ситуацию, Агата предпочла принять ванну вместе с Райлихом. Подойдя к нему, она неуверенно отбросила в сторону простыню. Райлих продолжал следить за ней, словно кот за мышкой.

– Тут мало места для двоих, – сказала Агата, придирчиво рассматривая развалившегося мужа, – ты занимаешь все свободное место.

– А ты прижмись поплотнее, глядишь, и поместишься, – хмыкнул он.

Агата почувствовала, как кровь снова приливает к щекам, но все же залезла в ванну. Немного воды пролилось за борт, но в остальном получилось довольно уютно. Райлих убрал ее волосы и прижал спиной к себе. Его рука тут же по-свойски устроилась на груди, и Агата поблагодарила богов за пену, которая прикрывала всю наготу.

Вскоре неловкость прошла. Райлих гладил ее плечи и руки, Агата невольно прикрыла глаза от удовольствия.

– Почему ты так долго тянул? – спросила она, млея от того, как скользят его ладони по ее влажной коже.

– Меня коробило от одной мысли, что ты будешь спать со мной из чувства долга, – признался Райлих.

– Ох, – растерянно произнесла Агата, – а я думала… всякое. – Она не смогла признаться, что ревновала его к леди Мур. – Ты казался мне таким толстокожим.

– Я сам себе таким казался, пока ты снова не появилась в моей жизни. Но, по правде говоря, вряд ли я таким был на самом деле.

Райлих замолчал. Какое-то время они просто наслаждались тишиной, словно одно лишнее слово могло спугнуть образовавшуюся идиллию. Агате тоже не хотелось что-либо говорить.

– Те письма, что твой отец вернул мне… Я до сих пор их храню.

Его слова снова разделили мир на до и после. Агата не знала, что на это ответить. Она повернулась к мужу лицом и коснулась его щеки. От его взгляда по коже пробежали мурашки.

– Боги, – прошептала она, всматриваясь в знакомые черты.

– Что? Настолько неожиданно? – он усмехнулся.

– Райлих, твои глаза. Они зеленые.

– Знаю, – улыбнулся он, но уже через секунду напрягся.

Не сговариваясь, они вместе вылезли из ванны. Не стесняясь своей наготы, Райлих подошел к зеркалу.

– Не может быть, – прошептал он. – Как такое возможно?

Ответа на этот вопрос Агата не знала, но предположила:

– Тьма отступила?

– Узлы на месте. – В подтверждение своих слов Райлих показал ей левую руку.

Агата накинула халат и стала рассматривать причудливый магический узор. Коснулась его пальцами, прошлась от запястья к предплечью, а затем и ключице.

– Выглядит прежним, но я могу ошибаться, – неуверенно ответила она, так как до этого Райлих показывал ей свою руку всего один раз. – Тебе нужно показаться целителю.

Он снова повернулся к зеркалу, рассматривая зеленую радужку глаз.

– Так странно, – произнес он, – они почернели, когда я узнал о смерти родителей.

Сердце в ее груди защемило. Чтобы хоть как-то поддержать мужа, Агата взяла его за руку. Ее пальцы переплелись с пальцами Райлиха и крепко сжали.

– Я слышала, что тьма – одна из самых непредсказуемых разновидностей магии. Вдруг не все так плохо? – с надеждой спросила она.

Райлих повернулся к жене и нежно ее поцеловал.

– Давай не будем испытывать ложных надежд, – тихо произнес он, скидывая с ее плеч халат.