Глава 4

Лея Органа-Соло медленно поднялась со своего места в небольшой комнате для совещаний и оперлась на край стола. Ее голова на мгновение поникла — сказывалась усталость, и к тому же ломило в плечах, но она переборола себя, подняла голову и придала лицу бодрое выражение. Она знала, что все прочие, кто был в комнате, устали не меньше ее, но события развивались столь стремительно, что отдых и сон превратились в непозволительную роскошь.

Голопроектор в самом центре большого стола высвечивал перед собравшимися карту Новой Республики, вернее, ее приграничную часть. Республиканские миры и пространство между ними были обозначены золотистым цветом. Выше и левее располагался окрашенный серым Имперский Остаток, и его миры на этой карте походили на маленькие черные жемчужины. Словно виброклинок, территорию Республики буквально по границе Империи рассекала полоса коричневого цвета.

— Последняя информация такова. На Белкадане, Биммиеле, Дантуине и Сернпидале — затишье, но я думаю, для вас это не новость, так как эти миры теперь под контролем юужань-вонгов. С Дубриллиона мы по-прежнему получаем некоторые донесения, но они приходят все реже и реже. Похоже, юужань-вонги избрали Дубриллион центром своего базирования, и именно там располагается их штаб. По крайней мере, на данный период. С Гарки также новостей немного, но всё свидетельствует о том, что захватчики уже высадились и наводят там свои порядки.

Адмирал Траест Кре’фей, молодой ботан, чьи фиолетовые глаза имели золотой оттенок, разгладил свою снежно-белую гриву.

— Поток беженцев движется через Агамар очень быстро. Мы опрашиваем всех возможных свидетелей происходящего. По большей части рассказы очевидцев подтверждают ваш доклад о положении дел на Дантуине. Вероятно, юужань-вонги используют пленных и рабов в самых рискованных и опасных операциях в качестве пушечного мяса. До нас также доходили слухи о существовании перебежчиков, но эта информация пока не подтвердилась.

Борск Фей’лия глава Новой Республики, недовольно поморщился и проворчал:

— Можно было предвидеть, что некоторые аморальные элементы займут сторону более сильного противника. Мы видели достаточно таких примеров в войне с Империей.

Лея встрепенулась:

— Юужань-вонги гораздо хуже, чем имперцы, даже в самые суровые для нас годы.

— С вашей позиции, это так, Лея. Но Империя относилась к представителям других рас также нетерпимо, как юужань-вонги к людям. Теперь вы понимаете, через что мы прошли.

Лея набрала в грудь побольше воздуха и проговорила:

— Они уничтожили мой родной мир, Борск.

— Ах, нам снова об этом напомнили...

Борск Фей’лия замолк, когда сидящий рядом Элегос А’Кла, сенатор от народа каамаси, поднял руку и мягко опустил ее на предплечье ботана. Лея заметила, как на руке Элегоса напряглись мускулы, а Фей’лия вздрогнул при прикосновении.

Голос каамаси при этом оставался спокойным:

— Будьте сдержаннее, Борск, мы все и без того устали. Давайте не будем забывать о наших первоочередных обязанностях. — Он посмотрел на еще одного человека, сидящего в комнате: — Я вижу, генералу Антиллесу есть что сказать собранию.

Ведж Антиллес поднял голову и оглядел присутствующих:

— Вообще-то я рассматриваю ситуацию через призму наших прошлых сражений с Империей, и у меня накопилось несколько важных вопросов, требующих разрешения.

Борск Фей’лия потер свое предплечье, освободившись от хватки Элегоса.

— А именно?

— Ну, во-первых, Сернпидал. Враг сумел столкнуть луну с орбиты, и она обрушилась на его поверхность, вызвав катаклизм планетарного масштаба. Мы знаем, что не смогли спасти всех с этого гибнущего мира, — вскоре эта цивилизация исчезнет или превратится в вымирающую.

Фей’лия поморщился.

— Империя уничтожила Алдераан, как нам тут уже не раз напоминали. Видимо, разрушение Сернпидала служило той же цели: доставить нам послание.

Ведж покачал головой:

— По-моему, в этом нет смысла. Помните, они использовали какое-то живое существо, чтобы спровоцировать эту катастрофу? Чтобы вырастить подобную тварь, они должны были израсходовать колоссальное количество ресурсов.

Элегос поднял золотистый палец:

— На каком основании вы так решили, генерал?

— У нас есть некоторая информация о разных типах кораблей и вооружения, которые они используют. Их двигательные и защитные системы основаны на своеобразных существах, манипулирующих гравитацией, но ни одно из них не обладает и толикой той мощи, которая необходима для того, чтобы сдвинуть луну с орбиты. Если бы вырастить такое существо не представляло труда, их корабли были бы в сотни раз мощнее, чем они есть на самом деле.

Упершись локтями в стол и крепко сцепив пальцы рук, Ведж продолжил:

— Мы знаем, что существо на Сернпидале было уничтожено, прежде чем луна обрушилась на планету. Оно не сбежало перед столкновением (а с определенного момента катастрофа была уже неизбежна), и, похоже, юужань-вонги вообще не собирались его эвакуировать. Они посчитали, что цель оправдывает средства, вложенные в этот проект. Это свидетельствует о том, что на Сернпидале намечается что-то еще.

Адмирал Траест Кре’фей нахмурился:

— Ваши суждения вполне обоснованы, Ведж, если рассуждать с точки зрения доходов и расходов. А что, если их не волнует все это? Что, если они посчитали это существо, например, согрешившим или оскверненным чем-либо? Что, если они не пытались спасти его с гибнущей планеты, потому что боялись таким образом запятнать свою честь?

— Все это возможно, — пожал плечами Антиллес. — Если так, если их образ мыслей столь далек от того, что присуще известным нам расам, то просчитать их ходы и противопоставить им что-либо в стратегическом плане будет просто невозможно.

Лея потерла затылок:

— Исходя из того, что обнаружил мой брат на Белкадане, юужань-вонги не разбрасываются ресурсами. Они восполняют потери в войсках новыми порциями рабов, они специально разводят их с определенной целью. Так что мне самой очень интересно, что же они затеяли на искалеченном Сернпидале. Насколько я знаю, большинство рас, возможно, за исключением гивинов, посчитают планету попросту непригодной для жизни. Если мы разузнаем, смогут ли юужань-вонги там выжить, мы существенно расширим свои познания о них.

Борск Фей’лия откинулся на спинку кресла. Голографические изображения миров заиграли яркими бликами на его кремовой шкуре.

— Я осознаю, что нам необходимо как можно больше разузнать о враге, но меня как главу Новой Республики больше беспокоит вопрос о том, как сдержать вторжение. Я полагаю, адмирал, вы передислоцировали войска, чтобы занять подходящую позицию для обороны?

Траест и Ведж обменялись смущенными взглядами, затем молодой ботан кивнул.

— Я сделал все от меня зависящее. Все, что было возможно при данном раскладе. Мы устроили основную базу на Агамаре: оттуда мы посылаем патрули по всем известным транзитным маршрутам и собираем корабли с беженцами. Мы организуем их в колонны, подводим к Агамару, загружаем беженцев в крупные транспортные суда и отправляем к центру. Пока юужань-вонги затихли, но наши патрули хорошо вооружены, и думаю, что они, в случае чего, смогут за себя постоять. Мы регулярно меняем численность и состав патрулей, так что юужань-вонгам будет непросто организовать засаду.

Фиолетовые глаза Борска были полуприкрыты.

— Говорите, «все, что было возможно»?

— Верно. Речь идет об огромном космическом пространстве. Перед вашими глазами красивая и удобная карта, которую легко рассматривать и изучать, но которая не имеет ни малейшего сходства с реальностью. — Траест нажал несколько кнопок на личном планшете, и карта разительно переменилась.

Миры остались на месте и сохранили свой цвет, но вместо закрашенных территорий между ними появились разветвленные линии, тянущиеся от одних планет к другим. Некоторые были длинные и дугообразные, другие короткие и прямые. Пока Лея наблюдала за картой, кое-какие линии вдруг исчезали, другие удлинялись, третьи появлялись в самых неожиданных местах. Больше всего ее поразило то, насколько взаимосвязанными были все миры и насколько бессмысленными казались границы на этой карте.

Траест указал на новую карту.

— Вот маршруты, которые связывают миры воедино. Они постоянно изменяются, поскольку вращение космических тел влияет на общий рисунок гравиполей. И здесь показаны только маршруты, проложенные от одной звезды к другой: если кто-то захочет прыгнуть в глубокий космос, то он, конечно, берет в расчет риск столкновения, но воспрепятствовать ему в этой попытке никто не сможет. Так что расположить флот таким образом, чтобы перекрыть все возможные варианты проникновения, невозможно.

Борск помрачнел:

— Так что же, нет никакого способа остановить нашествие?

Ведж яростно замотал головой:

— Нет, правитель Фей’лия, не совсем. Главное, что мы делаем, — это создаем оборонительные системы на тех планетах, которые считаем потенциальными целями. Наша задача — замедлить любое наступление настолько, чтобы успеть привести в зону боевых действий превосходящие силы и отогнать врага. Мы все знаем, что противник, пытающийся захватить планету, наиболее уязвим именно в тот момент, когда он преодолевает расстояние от орбиты до поверхности. Если мы сможем задержать его во время этого перехода и подведем силы, достаточные для отражения угрозы, то мы отобьемся. Именно так мы планируем противостоять нашествию.

— Вы слишком искушаете противника.

— Нет, всего лишь расставляем капканы. Искушать врага, конечно, можно, да только мы не знаем, что ему надо, — Ведж повысил голос. — А это снова подводит нас к первому вопросу сегодняшней повестки дня: сбору информации о противнике. Мы знаем, что они разводят рабов, что они ненавидят технику, что их оружие — сплошь органика и что они фанатеют от боли. Но всего этого явно недостаточно, чтобы разработать военную тактику.

— Полегче, Ведж, — Лея ласково похлопала его по плечу. — Я понимаю твое недовольство. Мы сейчас разработаем детальный план и зашлем своих агентов для сбора необходимой информации. Я уверена, что Люк выделит нам в помощь нескольких джедаев: события на Белкадане и Биммиеле еще раз доказали, что они, как никто другой, подходят для этой роли.

— Нет! Никаких джедаев! — взвился Борск Фей’лия. — Я не позволю им вмешиваться в это дело.

Лея удивленно посмотрела на правителя:

— Что?

На лицо Фей’лия опустилась непроницаемая маска.

— Не думайте, что я не ценю джедаев, Лея. Я прекрасно помню, как вы с братом разрешили кризис, охвативший мою родную Ботавуи, но служителей Ордена больше не почитают. Во время изучения отчета о событиях на Дантуине мне пришла в голову мысль, что если бы не джедаи, всех беженцев казнили бы. Но не осталось незамеченным и то, что джедаи при этом были бессильны предотвратить гибель сотен невинных.

Более того, юужань-вонги убили некоторых джедаев. Самый могущественный из них — ваш брат — был вынужден бросить на произвол судьбы бесчисленное множество рабов на Белкадане. Согласно рассказу одного из студентов, спасенных на Биммиеле, джедаи были причиной мутации местной фауны, что могло привести к нарушению жизненного баланса на планете и полностью стерилизовать ее. Добавьте сюда слухи о том, что Сила не способна что-либо противопоставить юужань-вонгам, и вы получите пренеприятнейшую картину полного недоверия населения Галактики к Ордену. Если мы будем использовать джедаев в наших диверсионных операциях, то будем выглядеть глупо в глазах народа, и в конце концов сами потеряем доверие. Мы вызовем панику.

Боль пульсировала в голове Леи, отдаваясь то в одном, то в другом виске. Она слышала множество рассказов о событиях на Биммиеле и Дантуине из уст выживших. Конечно, она предпочла бы вести войну с юужань-вонгами в обстановке полной секретности, но держать население в неведении относительно происходящих событий не так-то просто. Избежать утечек информации невозможно, а как только эта информация станет достоянием общественности, в народе действительно начнется паника. Поднимется вопрос о недоверии правительству. Но, информируя рядовых граждан обо всем, что происходит на фронте, можно обнаружить и обратную сторону этой медали. В частности, народ начинает высказывать свое мнение о джедаях, и политикам, вроде Фей’лия, приходится считаться с общественным мнением.

Она откинулась на спинку и обхватила голову руками:

— Отказываясь от помощи джедаев, мы лишаем себя самого ценного козыря из тех, которыми располагаем. Джедаи привыкли постоянно быть в разъездах, разрешать различные кризисы безболезненным путем. Они идеально подходят для полетов в такие места, как Гарки или Дубриллион. И еще одна важная вещь: я считаю, что мы не сможем запретить Люку спасать невинных, если просто скажем ему «нет». Вы должны это понять.

— О да, Лея, это я хорошо понимаю, — проговорил Фей’лия. — Но мы не сможем официально санкционировать действия джедаев. Все, чем они занимаются, они будут делать без нашей поддержки.

Брови Антиллеса изогнулись.

— И что — если джедай, попавший в беду на вражеской территории, попросит у нас помощи, мы не станем его выручать?

— Если только в этом не будет стратегической необходимости.

Траест глянул на Веджа:

— Я так понимаю, нам ничего не остается, кроме как проводить операции, используя лишь собственные ресурсы.

— Да, видимо, у нас нет выбора.

Лея прикрыла глаза на несколько секунд, после чего вздохнула.

— Раз Новая Республика не может себе позволить поддерживать джедаев, то, полагаю, моя миссия на Бастион тоже отменяется?

Фей’лия расплылся в улыбке:

— О, конечно же, нет. Если вы хотите поговорить с Пеллеоном и попросить его выделить нам в помощь военных, то я только за. Желаю вам доброго пути, Лея, и пусть ваша миссия пройдет удачно.

Лея взглянула на Элегоса, и они кивнули друг другу. Обсуждая идею военного союза с Имперским Остатком, они вдвоем проработали множество вариантов и сошлись во мнении, что какой бы они ни выбрали, выгоду в любом случае извлечет Фей’лия, но никак не она. Если Лея преуспеет в переговорах и Империя выделит ей помощь, то ей легко смогут навесить ярлык коллаборациониста, в то время как ботана посчитают поборником идеалов и традиций Восстания. Если имперцы откажут, то их будут клясть на чем свет стоит, а заодно и Лею вместе с ними за то, что вообще повадилась к ним ехать. Да и любой другой вариант сведется к одному суждению: «Лея в сговоре с врагом».

— Я рада, что вы одобряете мои идеи, Борск. Мы с сенатором А’Кла отправимся на Бастион в течение двух ближайших дней.

— С сенатором А’Кла? — Фей’лия покачал головой. — Боюсь, у сенатора есть более неотложные дела здесь, на Корусанте. Он не полетит с вами.

— Если вы думаете...

Элегос поднял свою трехпалую конечность, желая опередить Лею в ответе:

— Он прав, Лея. Вам придется отправиться без меня. Впрочем, я тоже не останусь на Корусанте.

Глаза Леи блеснули:

— Что? Так где же вы будете?

Каамаси откинулся на спинку кресла и вздохнул, всматриваясь в темноту под потолком.

— Я выслушал всех вас, ваши дискуссии, ваши аргументы. Я думаю, вы все на правильном пути и разрешите сложившуюся проблему. Вы учли все аспекты, за исключением одного: мы так и не узнали, чего же хотят юужань-вонги. Я намереваюсь отправиться на Дубриллион и спросить об этом их самих.

— Нет, невозможно. — От негодования по телу Леи пробежала дрожь. — Мы уже пытались вступить в мирный контакт с юужань-вонгами на Дубриллионе. Они не желали нас слушать.

Траест Кре’фей кивнул в знак согласия:

— Вероятно, они даже не понимают смысла таких слов, как «переговоры», «перемирие». И то, как они относятся к своим пленникам, — вы же видели все это. Вы подвергаете себя смертельной опасности.

— А вы и ваши солдаты разве не занимаетесь этим каждый день?

— Это наша работа, сенатор.

— А то, что я собираюсь сделать, разве не моя работа? — Каамаси чуть подался вперед, причем, обладая невероятно гибким телом, он это сделал очень грациозно. — Как сенатор, я несу ответственность за миллионы жизней. Я не хочу просто наблюдать, как гибнут живые существа. Именно в мои обязанности входит предотвращение войн. Вы знаете, что мой народ славится пацифизмом, а еще вы знаете, что я сражался на Дантуине, и что сражался до этого много раз. Я не хочу больше браться за оружие, а потому я просто обязан отправиться на Дубриллион.

К горлу Леи подступил ком. Ее пробил озноб, который она хотела бы списать на усталость, но понимала, что это не так. Она знала, что многим джедаям дано видеть будущее, и надеялась, что видение страшной опасности, которое нахлынуло мгновение назад, не было знаком того, что миссия Элегоса обречена на провал.

— Элегос, возьмите хотя бы нескольких ногри. Они защитят вас.

— Спасибо за великодушное предложение, друг мой Лея. Не сомневаюсь, что оно идет от чистого сердца... Но пусть лучше ногри послужат где-нибудь в другом месте, — Элегос склонил голову вправо и улыбнулся ей. — Я должен совершить эту поездку. Если я добьюсь успеха, то спасу вас всех.

Борск фыркнул:

— Вы и в самом деле настолько наивны, что считаете вашу задумку выполнимой?

Несколько секунд каамаси в безмолвии разглядывал ботана, потом прикрыл глаза и ответил:

— Шансов мало, может, даже практически нет, но пусть кто-нибудь попробует мне сказать, что этот риск не стоит того, чтобы на него пойти.

Лею бросило в дрожь.

— А если вы не добьетесь успеха?

— Тогда, моя дорогая, моя судьба будет значить не очень много в той круговерти войн и разрушений, которая нас может ожидать в ближайшем будущем.


Загрузка...