Темный ангел. Перед рассветом

Глава 6. ДЕНЕЖНЫЕ РАЗГОВОРЫ

Разместившийся в захудалом складе, мире сломанных шкафчиок, грубых деревянных скамеек, древней кирпичной кладки и неприличных граффити, Джем Пони Экспресс был своего рода сумашедшим домом, в котором Макс могла чувствовать себя свободно и не много лгать, пока занималась поисками своего брата.

Имея целую длительную поездку вдоль побережья, чтобы прокручивать перед своим мысленным взором то нечеткое видео, Макс теперь была далека от уверенности, что «юный мятежник», который надрал задницы копам в новостях, был на самом деле ее братом Сетом.

X5 не знала как много времени займут у нее его поиски, но ее прикрытые выглядело вполне надежно и могло служить ей долгое время: никто, даже Муди, Фреска или любой другой член Китайского Клана и не думал, что она может податься в Сиэтл. Избегание Мантикоры в течение всех этих лет не принесло ей много спокойный ночей, но здесь — в Изумрудном Городе Чудачки Синди — Макс чувствовала себя в безопасности, даже болье чем в Лос-Анжелесе, где она привлекала внимание к себе и своим способностям своей воровской активностью.

Как и предсказывала Чудачка Синди, работа велокурьером позволила Макс изучить город гораздо быстрее, чем если бы она просто слонялась по городу на Нинзя, надеясь на удачу, в поисках Сета. Жить с Кендрой в нелегальной квартире тоже было неплохо, несмотря на то, что рента была катастрофически высокой, все благодаря жадности копов.

И проживание в пристанище нелегалов было хорошей идеей еще по одной причине: никаких следов Макс не появится в городских записях. К тому же дружелюбная, с ветром в голове, Кендра была замечательной соседкой, и они быстро становились хорошими подругами.

В то же самое время крепла дружба Макс с Чудачкой Синди. Последняя была очень благодарна за то, что Макс помогла ей с деньгами на покупку велосипеда, необходимого для каждого сотрудника Джем Пони. Две девушки проводили вместе почти все свободное время, и Кендра часто присоединялась к ним.

Чудачка Синди нашла себе пристанище только через неделю работы в Джем Пони. Мало того, что там она была более независима, ее новая берлога была еще ближе к дому Макс, чем квартира ее друга, где она вначале потерпела неудачу. Каждое утро Макс встречалась с Тео, они садились на велосипеды, подбирали Чудачку Синди и ехали дальше втроем. Они брали кофе с рогаликами и останавливались по пути в парке, чтобы перекусить, а затем ехали на работу.

Именно во время легкого общения за завтраком Чудачка Синди, Макс и Тео узнавали больше друг о друге. Макс понимала, что знала о друзьях гораздо больше, чем они знали о ней, и иногда она могла уловить недовольство Чудачки Синди ее скрытностью.

Но так как Ч.С. и Тео не казались генетически улучшенными машинами для убийств, разработанными в секретной правительственной лаборатории, у них было гораздо меньше секретов, чем у нее.

Месяц прошел с тех пор, как она покинула Муди и Китайски Клан, и единственная вещь, на которую она могла пожаловаться (себе самой, разумеется), это то, что она не нашла Сета… и даже его следа. Новости избегали любых упоминаний о «юном мятежнике», союзнике «Зоркого».

Конечно, чем лучше будет искать Макс, тем лучше Сет будет прятаться. Он прошел такую же подготовку как и она, и — как Макс — был в бегах долгое время и знал как замести свои следы намного лучше, чем она знала, как их найти. После этих лет, что она убегала и скрывалась, Макс казалось трудным перевернуть процесс и взглянуть в телеском со стороны охотника.

В одной вещи Макс была уверена: она никогда не сдастся. Непоколебимость была основой ее характера — была ли она создана Мантикорой или ее человеческими генами, она сказать не могла. Она просто знала, что найдет Сета.

Единственное сомнение время от времени закрадывалось ей в голову, что она попусту тратит свое время, преследуя человека — хоть и в некотором смысле выдающегося и подобного ей — не являющегося X5.

Еще хуже была возможность того, что это мог быть X5 Лайдекера, звезда более позднего выпуска Мантикоры, выполняющего секретное задание под прикрытием СМИ…

Тем временем Макс оказалась в центре новой жизни, и даже новой семьи — некоторые их курьеров Джем Пони были отличными ребятами.

Ниминальный начальник, Нормал — его рабочее прозвище было усовершенствованием его имени, Рейган Рональд — оказался именно таким суровым, как рассказывал Тео. Консерватор до крайностей, поклонник обоих президентов Бушей, с продолговатым лицом, постоянно отвлекающийся Нормал — с длинный прямым носом, тонкими губами, и наушником, который казался такой же его частью как рука или ухо, — носил короткие коричневатые волосы и зачесывал их назад, его очки в черной оправе и суровый взгляд делали его похожим на печального библиотекаря.

Нормал, решила Макс, и другие его сотрудники были группой програвших неудачников, который едва ли вдохновляло лучшее в них. Тот факт, что Нормал постоянно приговаривал «Бип, бип, бип», означавшее, что надо поторопиться, не прибавлял ему друзей, как и его любимое болезненное псевдоругательство «И где же пожар…?». Остановимся на одном из интереснейших велокурьеров Джем Пони, таком как… … Гербал Таут, растафарианец с короткой выбритой бородкой, всегда готовый улыбнуться, щедрый и философски настроенный друг. Обезоруживающе дружелюбный, он всегда готов поделиться все что у него есть, будь то его ганжа, от нее Макс всегда отказывалась, или его верования в Джа и его теория о том, что «Все всегда делается к лучшему».

Другой курьер, с которым Макс и Чудачка Синди становились дружнее день ото дня, был чучелом с длинными темными волосами, сальными прядями свисавшими к его темным глазам. Скетчи, так они все его называли — это прозвище больше отражало его образ мыслей, чем какие бы то ни было артистические наклонности.

Более чем немного странный, он продавал себя для экспериментов в медицинской лаборатории перед тем, как устроился в Джем Пони, и многие из его друзей думали, что это может объяснить его нелогичное… отрывочное… поведение.

Сегодня, как и в большинство дней, четверо из них — Макс, Чудачка Синди, Скетчи и Гербал — проводили свой обеденный перерыв на Стене вверх по улице от Джем Пони, бетонированной площадке, где все курьеры зависали, выделывали велосипедные трюки и просто отдыхали. Здесь они сидели и поглощади сэндвичи, купленные в магазине неподалеку. Гербал отказался от сэндвича, как и всегда, его основым блюдом был spliff, который он поджигал — по размеру не на много больше большого пальца Макс — и глубоко вдыхал.

— Ах, это подарок Бога, — произнес Гербал, блаженно откланяясь назад от стола.

— Мне нужно стать растаманом, — протянул Скетчи. — Это типа мое предназначение.

Гербал покачал головой:

— Но поклонение Джа не в ганже, чувак. Поклонение Джа это вера… вера и рост.

— Выращивание ганжи — добавила Чудачка Синди, и все они рассмеялись включая растафарианца.

Сильный аромат щекотал нос Макс.

— Неудивительно, что ты думаешь, что «все хорошо» — сказала она.

— Эй, — просиял Скетчи, будто идея, которую он собирался озвучить, не возникала у него каждый день. — Кто пойдет в Крэш после работы?

— Чудачка Синди может подтянется, а ты, подружка?

Макс пожала плечами:

— Может загляну ненадолго.

Природа их работы — каждый курьер доставляет свои посылки — не давала им устать от компании друг друга к концу долгого дня, они любили собираться, чтобы рассказывать боевые истории, делиться анекдотами о Нормале и обмениваться байками о необычных посылках и гадких клинтах.

— Круто! — Скетчи повернулся к Гербалу — а ты?

— Если моим братьям и сестрам нужно чтобы я был где-то, вы знаете, что Гербал будет там.

— Не говори о себе в третьем лице, брат мой, — поморщилась Чудачка Синди. — Чудачку Синди не впечатляет это дешевое дерьмо.

Все трое уставились на нее, не уверенные шутит ли она, но этого они никогда не узнали.

— Окей, — сказал Скетчи, его глаза сияли от гордости, что он сам организовал что-то, что происходит почти каждый день. — Мы все встречаемся в Крэше!

— Звучит здорово, — сказала Макс поднимаясь, только половина ее сэндвича была съедена. — У меня бонус — Нормал загрузил меня доставкой дерьма, которое поступило сегодня.

Чудачка Синди ухмыльнулась:

— Просто он знает, что тебя можно послать в самую грязную часть города, и ты унесешь оттуда свою задницу одним куском.

Скетчи нахмурился от отрывочной мысли:

— А разве могут быть… две части?

Макс оставила их обсуждать этот вопрос.

После полудня она сделала четыре доставки. Первая была на Гамлин Стрит около Портадж Бэй, вторая по пути назад на Ист Алоха Стрит, прямо на Двадцать третьей Авеню Ист, третья на Бойлстоне рядом с Бродвеем, и последняя остановка была в прачечной Сублим в центре.

Место — смесь прачечной и химчистки — выглядело не очень возвышенно, и слишком грязным, чтобы отмывать здесь что-нибудь кроме, может быть, денег. Азиатка за прилавком была так же дружелюбна как инструктора в Мантикоре. Ниже чам Макс, ее темные волосы были убраны в сложный пучок, у женщины было сморщенное лицо, сморщенные глаза и недоверчивое выражение.

— Посылка для Вогельсанга — объявила Макс.

— Я заберу.

— Я не думаю, что вы Дэниэль Вогельсанг.

— Я заберу.

— Мистер Вогельсанг должен расписаться — здесь пометка «конфиденциально», и только мистер Вогельсанг может расписаться за нее.

— Я заберу.

Макспосмотрела на потолок, закатила глаза и мысленно послала все к черту.

— Слушайте, если мистера Вогельсанга сейчас нет, я вернусь в другое время.

— Я заберу.

— Вы не можете забрать, вы не он и не можете расписаться.

Макс повернулась на пятках и направилась к двери, женщина заговорила, перепрыгивая с английского на китайский, ее словарный запас значительно расширился по сравнению с двумя словами, которые Макс слышала раньше.

Макс достаточно знала китайский, чтобы понять, что за некоторые из эпитетов, которыми награждала ее женщина, ее рот нужно было бы помыть с мылом, которого было достаточно даже в этой замшелой прачечной…

Но Макс научилась более мудро выбирать себе схватки, в эти дни привлечение внимания в Сиэтле на было ее целью.

Когда она достигла двери, позадни нее раздался мужской голос:

— Ам Вей, что, черт возьми, здесь происходит?

Макс повернулась, чтобы увидеть полного мужчину с коротким ежиком светлых волос, козлиной бородкой на трапещиевидной голове, одетого с мешковатые брюки и гавайскую рубашку.

— У нее посылка, — ответила Ам Вей. — Она не отдала.

— Ам Вей, ты же знаешь, когда им нужна моя подпись, ты должна позвать меня… Юная леди! Идите сюда.

Макс вздодхнула и вернулась.

— Вы Вогельсанг?

— Может быть.

— Забираете? — Макс дала понять, что ее терпение подходит к концу, протягивая посылку. — Если вы Вогельсанг, эта посылка помечена «конфиденциально», что значит, что вы должны расписаться лично. Не служащие и не прачечная, понятно?

— Какой острый язычок, — заметил парень. — Да, да, да, я Вогельсанг. Давайте пройдем внутрь, я не делаю свои дела здесь.

Уже устав от его вздора, но не желая иметь дело с Нормалом по поводу невыполненной доставки, Макс издала пресыщенный вздох и направилась вслед за Вогельсангом через двойные двери в маленький кабинет. Тренированный взгляд Макс подмечал все детали: моющие средства, банки с химикатами для сухой чистки, стопки непонятных коробок — типичное подсобное помещение.

Но в центре, перед стеной картотек, забитых огромным количеством коробок и бумаг, примостился деревянный стол, заваленный кипами бумаг, непонятно откуда взявшейся игрой Твинки и пустыми коробками из-под китайской еды… вращающийся стул позади стола, удобное кресло для клиента напротив, бежевые стены, окленные полицейскими отчетами и сводками… что это за место?

Макс вручила мужчине клипборд с бланком, он надел очки для чтения и расписался там, где она показала, затем спросила:

— Чем, черт подери, вы здесь занимаетесь?

— Частными расследованиями.

Ее глаза слегка расширились.

— Вы детектив, да?… А какого рода расследования?

Он вернул ей клипборд, а Макс протянула ему посылку, заверную в оберточную бумагу, она была немного меньше коробки от обуви.

— Ну знаешь, разводы, побеги, старые следы, что-то вроде этого.

Он наконец оторвал свой взгляд от посылки и посмотрел на Макс — в его деле даже самые безобидные люди вроде курьеров заслуживали поверхностного осмотра. — А что?

— Если ли бы я искала кое-кого, вы могли бы его найти?

— Я могу попытаться.

Без приглашения она опустилась на стул напротив Вогельсанга, перебросив ногу через его ручку.

— И сколько стоят подобные услуги?

Вогельсанг почесал подбородок, посылка была забыта. Он опустил очки на стол и отклонился назад на стуле:

— Зависит от обстоятельств.

— Замечательный ответ.

— Зависит от того, кого мы ищем… и насколько он не хочет, чтобы его нашли.

Невеселое чувство возникло у Макс в животе. Она уже могла понять, что здесь было главным: деньги. Она жила честной жизнью с тех пор, как она с Чудачкой Синди оказались в Сиэтле, и не провернула ни одного дельца, что, говоря по-правде, ей нравилось. Но она должна найти своих братьев.

— Хорошо, мистер Вогельсанг, дайте мне приблизительную цифру.

Его большие плечи слегка покачнулись.

— Предварительный гонорар тысяча долларов и двести в день… плюс расходы.

Она закатила глаза:

— Вы в своем уме? Я всего лишь велокурьер!

Он пожал плечами, снова надел очки для чтения и переключил все свое внимание на посылку.

— Этот офис расположен не в жилой части города, — заметила Макс. — Как вы можете назначать такие цены?

— У офисов в жилых районах нет моих связей в центре города… Частная слежка — грязное дело.

— Поэтому вы ведете дело в задней комнате прачечной?

Он взглянул на нее над очками:

— Мы закончили с этим?

— Хорошо, мистер Вогельсанг… я принесу вам деньги…

Он снова положил очки на стол.

— У вас есть такая сумма?

— Я могу ее достать.

— Такая маленькая девочка…

— Не вмешивайтесь в мои дела, мистер Вогельсанг.

— Не буду, — ухмыльнулся он, сильно смахивая на большую непослушную собаку. — Пока мне кто-то не заплатит мне…

— Если они это сделают, я удвою любое их предложение. Я куплю лояльность так же, как расследование.

Детектив изучал Макс, ее уверенный тон и молодость очевидно беспокоили его.

Она спросила:

— Как долго ждать результатов?

— Это поиски человека?

— Да.

— И у вас немного информации для начала поисков?

— Если бы у меня была информация, то вы бы мне не понадобились, не так ли?

Он еще раз легонько пожал своими большими плечами.

— Поиск человека — это не точная наука… Как ваше имя?

— Макс.

— Просто Макс?

— А это проблема?

— Нет, если вы платите наличными.

— Рассчитаемся.

Еще одно пожатие.

— Может быть через день, а может и никогда. Когда ваш предварительный гонорар закончится, мы поговорим. Вы решите захотите ли продолжать тратить деньги. Я не вор, Макс.

Она мгновение обдумывала это.

— Хорошо, — наконец сказала Макс. — Когда вы сможете начать?

Снова пожатие.

— Когда вы достанете деньги?

Она ответила ему таким же пожатием плечами:

— Завтра, в крайнем случае послезавтра.

С кивком он ответил:

— Вот тогда я и начну. Хорошо, что мы договорились.

— Да, это хорошо, — она поднялась и направилась к двери. — Я вернусь с деньгами. Тогда вы подключитесь.

Вогельсанг улыбнулся — большой плюшевый медведь, но нисколько не привлекательный. Он дотронулся указательным пальцем до виска:

— Я мысленно записал это.

Прямо от Вогельсанга она отправилась в Крэш, где Скетчи, Гербал и Чудачка Синди уже заняли столик и заказали по второму пиву.

Старое кирпичное складское помещение, мало чем отличающееся от Джем Пони, место было переделано под бар несколько лет назад, перед Импульсом. Круглые кирпичные сводчатые проходы отделяли три зала от мониторов, включая большой широкоформатный экран, на котором демонстрировались автогонки, велосоревнования, скейтбординг, и все, что включало дикие аварии, давшие бару его название.

Маленькие столики, сделанные из крышек канализационных люков, были рассеяны по залу, окруженные четырьмя или пятью стульями каждый. Музыкальный автомат с тяжелой музыкой стоял возле одной стены, а в зале через ближайшую арку находились бильярд и футбольные столы. Вся стена за барной стойкой представляла собой подсвеченную скульптуру из плексигласа, изображавшую велосипед.

— Привет, подружка, — поприветствовала Чудачка Синди, когда пришла Макс.

Макс с усталой улыбкой заняла место за столиком, и Скетчи налил ей пива.

— Как идет борьба, сестра моя? — поинтересовался Гербал.

Улыбка Макс прояснилась:

— Все идет на пользу, брат мой.

Гербал улыбнулся и кивнул, убедившись, что на его счету еще один новообращенный.

Скетчи протянул Макс пиво со своим фирменным выражением лица ошеломленного печалью ребенка.

— Не хочешь сыграть в пул, домашняя девочка? — спросила Макс Чудачка Синди, кидая на нее косой взгляд.

Скетчи встряхнул головой и даже глаза Гербала предупреждающе сузились.

— Ч.С. — акула, Макс, — заметил Скетчи. — Берегись.

— Мой брат говорит правду, — добавил Гербал. — Наша сестра уже обчистила нас обоих.

— Да, но все ведь к лучшему, правда? — Макс глянула на Чудачку Синди.

Пожав плечами, без тени сожаления она произнесла:

— Ну что я могу сказать? Чудачка Синди управляется с шарами лучше, чем эти парни.

Скетчи задумался над этим, а Макс ухмыльнулась и сказала:

— Хорошо, проверим это, подруга, проверим это.

Оставив парней за столиком, две девушки — несмотря на то, что они были здесь постоянными гостями, все мужские взгляды были направлены на них и даже несколько женских — направились к незанятому бильярдному столу.

Несмотря на то, что ее аналитические способности и улучшенный глазомер давали большое преимушество, Макс все равно проиграла Синди три игры.

Разговор с частным детективом прокручивался у нее в голове раз за разом с тех пор, как она покинула прачечную. В Джем Пони платили гроши, а ее сбережения от Муди были потрачены на дорожные расходы и жилье, львиная часть ушла на взятку копам. Теперь ей требовалось найти немалую сумму менее чем за двадцать четыре часа… и она не имела ни малейшего понятия, как это сделать.

— Может хватит, девочка? — спросила Чудачка Синди, опираясь на свой кий.

Макс медленно кивнула, и они направились к своему столику.

— Ты в порядке, подружка? Твой разум будто на другой планете.

— Просто немного отвлеклась.

Они подошли к столику, где Скетчи и Гербал сидели перед пустым кувшином с соответствующими расплывшимися выражениями на лицах.

— Чудачка Синди может чем-нибудь помочь?

— Просто обдумываю личные дела.

— Хорошо, просто позови меня со скамейки запасных, когда игра будет идти к внезапной смерти.

Макс улыбнулась подруге… возможно лучшей подруге:

— Да?

— Черт, да!

Взяв со стола кувшин, Макс объявила:

— Моя очередь угощать, — и двинулась к бару.

Она почти подошла к стойке, когда заметила боковым зрением двоих парней в дальнем углу. В этот час в Крэше не было толпы, так что эта парочка, совещающаяся вдали от всех, сразу попала на радар Макс.

Ненавязчивым боковым зрением она наблюдала, как один передает другому пачку наличных… а тот отдает пакет размером с кулак, завернутый в коричневую бумагу.

Наркосделка.

У Макс была инстинктивная неприязнь к тяжелым наркотикам, — возможно, потому что она сама была связана с медицинскими препаратами, — и внезапно она улыбнулась, потому что точно знала, где взять деньги для Вогельсанга…

Она всегда была вором. Муди всегда заботился о том, чтобы подсылать ее к сомнительным типам, что-то вроде воровать у вора… у Макс это получалось. Это будет как операция с Выводком минус акробатика — легко, выгодно, и в любом случае, она украдет у парней, которые не являются образцовыми горожанами.

Бармен наполнил кувшин, она заплатила и вернулась к столику с широкой довольной улыбкой.

— Нектар, — пробормотал Скетки, и взял кувшин так, словно он был наградой Лучшего Велокурьера 2019, и начал осторожно разливать пиво по бокалам.

— Не надо, — сказала Макс, подставив ладонь, чтобы не дать Скетчи наполнить ее бокал. Боковым зрением она все еще наблюдала за наркоторговцами, которые собирались уходить.

Как и она.

— Надо лететь, — сказала Макс.

Чудачка Синди скептично посмотрела на нее:

— Эй, подружка, ты только что пришла! Что может быть более важным, чем общение с коллегами?

— Только что вспомнила об одном поручении… для меня, не для Нормала.

— Береги себя, сестра, — благословил ее Гербал.

— Встретимся утром, девочка, — сказала Чудачка Синди, пытаясь понять, куда направлен рассеянный взгляд Макс, но безуспешно.

Скетчи отсалютовал ей стаканом с пивом, но промолчал, предпочтя невербальную форму прощания.

Два драгдилера вышли в разные выходы. Макс последовала за тем, у которого были наличные — сбыт наркотиков был ненужной ей линией.

На улице освещение было не намного лучше чем в баре, и Макс не могла сказать о парне ничего кроме того, что он был высокий и такой худой, что казался утонувшим в своем дорогом кожаном пиджаке. У него также были рыжеватые волосы, большие уши и шел он, слегка сутулясь. Если бы не короткая стрижка, она могла бы принять его за Скетчи.

Она следовала за ним несколько кварталов, держась противоположной стороны улицы и на расстоянии, достаточном чтобы он не засек ее. Коричневый пиджак продолжал двигаться и еще через полдюжину кварталов они оказались в окраинной части города, куда ее еще не заводила работа курьера. Макс была позади парня на расстоянии квартала, когда перед ним из теней выросли три фигуры.

Очевидно, они собирались ограбить его раньше нее — и это взбесило Макс!

Подкрадываясь ближе, она увидела, что двое начали обходить дилера с разных сторон, оставив третьего лицом к лицу с жертвой. Это были крупные, жесткие, накачанные белые парни, похожие на диких зверей, — с глыбовидными торсами, огромными руками и ногами, но без шей. Возможно они принадлежали местной неонацистской группировке Сватзис, строящей свой бизнес на ограблениях дилеров и продаже их дерьма через посредников меньшинствам… делая деньги на идее доморощенного геноцида.

Очевидный лидер, стоящий перед дилером, вышел вперед. С сатанинской бородкой, он был меньше других, хотя вероятно зависел больше от мозгов, чем от мускулов. Плюс в его руке был девятимиллиметровый автомат…

— Отдавай деньги, мусор, и можешь хромать отсюда.

Трафик был нулевым, Макс даже не надо было оглядываться, когда она стрелой пересекала улицу. Высоко подпрыгнув, она приземлилась прямо между четырьмя мужчинами, словно упала с неба, и с кошачьей грацией приняла боевую стойку.

Четыре рта разом открылись.

В одно мгновение она их закрыла.

Начала с бородатого парня с ружьем: удар левой, автомат вылетает из его руки и скачет по улице, затем поворот, доставая ближнего потенциального нациста широким пинком. Опустившись, она развернулась и нанесла апперкот в пах дилера, и, поднявшись, вырубила головой последнего нациста, и наблюдала, как он шатается и обрушивается на тротуар, такой же бесчувственный как асфальт, встретивший его.

Худой большеухий дилер перквернулся на живот, руки защищали его достоинство. Нацист, которого она пнула, пытался подняться на колени в тот момент, когда его лицо остановило летящий удар Макс. Он тоже потерял сознание, его лицо было окровавленной, бесформенной массой. Ползком добравшись до оброненного ружья, стрелок повернулся, ухмыляясь, и поднял его, прицеливаясь.

Как только он направил ружье, Макс прыгнула и перекатилась к нему, выкидывая в движении разящее лезвие левой руки, которое выбило оружие из рук парня, затем нанесла удар по носу, сломав его, и оставила его без чувств истекать кровью на тротуаре недалеко от его незадачливых компаньонов.

— Ненавижу пушки, — заявила Макс.

Хватая воздух как заядлый курильщик, дилер — он все еще защищал руками промежность — поднялся на колени.

— Ты… ты спасла мою жизнь, — выдохнул он.

— Правильно.

— Но, мне кажется, ты разбила мои шары…

Глядя на него сверху вниз, она произнесла:

— Пакет со льдом может помочь. Просто хотела убедиться, что ты не смоешься.

Его глаза стали такими же большими, как у щенка, просящего косточку.

— Но… почему? Если ты собиралась спасти меня… почему?

Сложив руки, Макс стояла между лежащих нацистов, они все еще дремали.

— Просто не хотела, чтобы ты ушел, не заплатив, — сказала она.

Лицо дилера побелело:

— А?

— Ты думаешь, я спасла твою жизнь по доброте душевной?

— Я… надеялся…

Макс встряхнула головой, темные локоны закачались.

— В каком мире ты живешь?… Давай сверток.

Голос дилера перешел на писк:

— Ты грабишь меня?

— Какое некрасивое понятие. Давай просто скажем, что я получаю свою награду за спасение твоей задницы.

— Но… у меня нет денег.

— О, ты хочешь, чтобы я обыскала тебя, — заключила Макс. — Я польщена… левый передний карман. Деньги, которые ты заработал сегодня в Крэше. Продавая те наркотики в коричневом бумажном пакете.

Он вздрогнул:

— Ты видела?

— В следующий раз я рекомендую темную аллею. Проверенная временем штука, знаешь ли. Давай.

Он оторвал руки от причинного места и сложил их вместе, умоляя:

— Пожалуйста… пожалуйста… ты не можешь забрать деньги… Если я не заплачу моему посреднику, он убьет меня!

— Вот как это работает — я просто даю тебе отсрочку. Смертный приговор — это твой выбор. Ты предпочитаешь, чтобы я вырубила тебя так, что ты очнешься тогда же, когда и эти молодцы?

— Я не шучу, леди… он правда подонок… он убьет меня… очень медленно.

Макс вздохнула и встряхнула головой.

— Ты бежишь в грубой толпе сынок, и время от времени ломаешь ноготь на ноге.

— Исус! Все это чушь!

Один из бандитов зашевелился, Макс врезала ему по голове и сказала ушастому дилеру:

— Если ты бежишь, то должен убегать… начать сначала. Найди новую жизнь, или продолжай эту в Портланде или Фриско.

Он поднялся на ноги:

— С чем?

— С кожей для начала. Толки свой пиджак. — Она сделала шаг назад, готовясь ударить его снова. — Или вырублю…

— Хорошо, хорошо! — он достал из кармана сверток.

Беря его, Макс поинтересовалась:

— Сколько здесь?

— Пятнадцать сотен… Может ты не поняла…

Она глянула не него:

— Исчезни.

Дилер последовал ее совету.

Она направлялась обратно к Крэшу, где ее ждал байк, в то время как ботинка дилера стучали по асфальту, отдаваясь глухим эхо в ночи, унося его как можно дальше от нее.

На следующий день Макс обнаружила Вогельсанга за его столом, набивающим рот Орео.

— Здоровая пища? — спросила она, выходя из тени.

Мужчина подпрыгнул — он не слышал, как она вошла. Он переводил взгляд с нее на двойные двери в передней части прачечной, где азиатка должна была встречать посетителей.

— Я нашла другой путь, — сказала Макс.

— Что ты… что ты, черт возьми, здесь делаешь?

— Разве ты меня мысленно не отметил? — спросила она, приподняв бровь и подходя к столу. — Ты сказал тысяча.

— Да, и что?

Она бросила ему на стол толстый конверт. Он посмотрел так, будто конверт мог его укусить, затем взял его, взвесил один раз, потом еще. Затем он заглянул в конверт — он не был запечатан — и восхищенно изучил толстую пачку зеленых.

— Здесь тысяча, — сказала она.

— Похоже на то.

— Давай, пересчитай их.

— Не… Не хочу тебя оскорблять. — Он убрал пакет Орео в сторону, вытер рот тыльной стороной ладони и уселся обратно в кресло. — Теперь… кого ты хочешь, чтобы я нашел?

— Двух человек.

— Но здесь одна тысяча. Они что, вместе?

Она встряхнула головой.

Он поднял голову и показал знак мира.

— Макс, это два дела… раз, два.

— Пусть будет так, — пробормотала она и забрала конверт. — Я найду кого-нибудь, кому понравятся мои деньги.

— Стоп, стоп — нет нужды убегать как маленький фейерверк… С твоими деньгами все в порядке. Я возьму их как аванс, если ты поймешь, что для двух дел очевидно понадобится больше времени… И мы сможем двигаться дальше.

Макс не двигалась некоторое время, затем медленно расслабилась и опустилась на стул перед ней.

— Расскажи мне об этих людях, — попросил Вогельсанг после того, как деньги исчезли в ящике его стола.

— Первый — мужчина, белый, примерно моего возраста, атлетичный, задира.

— Особые приметы?

Она помедлила:

— Штрихкод на задней стороне его шеи.

Вогельсанг поднял взгляд:

— Что?

Она повторила сказанное и добавила:

— Просто прикольная татуировка… ну ты знаешь, как это бывает с неблагополучными детьми.

Казалось это все объяснило Вогельсангу, который делал какие-то записи.

— Есть идеи, где он может быть?

— Здесь. В Сиэтле.

— Это большой город.

— И это ваш город, мистер Вогельсанг. Вот почему я наняла вас. Если бы это было просто, то я бы уже нашла его.

— Дай мне более детальное описание. Больше, чем задира со штрихкодом.

Она подумала немного, затем сказала:

— Шесть и один, один девяносто наверно, темные волосы… я думаю.

Глаза Вогельсанга превратились в щелки:

— Ты думаешь?

— Я видела его десять секунд на дрянной видеозаписи.

Она рассказала, что увидела в новостях, и думает, что узнала давно потерянного «родственника».

— Может быть получится достать то видео у моего знакомого из CNN, — сказал Вогельсанг скорее самому себе. — У него есть имя, у этого давно потерянного родственника?

— Сет.

— Фамилия?

Она тряхнула головой.

— Не знаю. Он может использовать разные. Может даже другие имена.

Вогельсанг изучал свой блокнот, затем поднял взгляд на нее:

— Что-нибудь еще? Это достаточно мало.

— В новостях говорили, что он может работать на подпольного журналиста — Зоркого.

Глаза детектива расширились, и один из них дернулся к углу, казалось, что Вогельсанг побледнел еще больше.

— Если это правда…

— Что? Это может стать проблемой?

Мужчина пожал плечами:

— Может. Этот Зоркий в черном списке у правительства. Политика заставляет меня нервничать. К тому же, Зоркий погубил многих людей… не хочет быть с ними связанным. Тщательно следит за безопасностью.

Макс ободряюще улыбнулась сыщику:

— Вы найдете Сета, а я позабочусь о Зорком… Если будет жарко, то я возьму это на себя… если проблема в этом.

Переворачивая страницу в блокноте, Вогельсанг спросил:

— Окей, кто пропавший номер два?

Макс вздохнула:

— Боюсь это будет сложно, тоже… Может даже сложнее: женщина, Ханна, фамилии не знаю.

— Кто она такая?

Макс сосредоточилась на своих воспоминаниях, проигрывая ту первую ночь на свободе в своей голове. Перед ее мысленным взором появилась женщина лет тридцати, с осветленными волосами до плеч и широкопосаженными голубыми глазами цвета горной реки… смотрящими на Макс в ее памяти, как будто она все еще девятилетний ребенок, свернувшийся на полу в машине.

Она дала Вогельсангу описание.

— Что-нибудь еще?

Тахо едет по долине, затем тормозит перед Макс, колеса слегка проскальзывают, когда водетель жмет на тормоз. Макс изучает вайомингский номер, AGT 249, затем водитель обретает контроль над машиной и останавливается.

Макс назвала детективу номер машины.

— Это все?

— Она может быть медсестрой или кем-то из медперсонала. Может для федерального правительства.

Вогельсанг записал, затем взглянул на ее и дружелюбно улыбнулся:

— Окей… дай мне неделю. У тебя есть телефон?

— Пейджер. — Она дала ему номер.

— Хорошо, Макс. Я позвоню, когда найду что-нибудь.

— Для великого — вы лучше.

Покинув прачечную, Макс села на Нинзя и направилась домой. Сейчас она чувствовала себя одновременно ближе и дальше от своих братье, чем когда-либо.

Если внимание СМИ его не отпугнуло, то Сет где-то в этом городе, прямо сейчас…

Тем временем, пока Вогельсанг будет делать свою работу, она будет делать свою, вместе со своей новой семье в Джем Пони.

Забавно… за свое недолгое пребывание на земле, Макс была частью… и потеряла… трех семей. Сначала братья из Мантикоры, потом Барреты, и наконец Китайский Клан.

Она была разлучена со своими братьями странным сочетанием силы и обстоятельств, а побег от мистера Баррета был самообороной.

До сих пор поздно ночью… и сегодня будет одна из таких ночей… она чувствовала приступы вины за то, что бросила Люси, и за бегство от Муди, Фреска и других.

Она задумывалась будет ли компания Джем Пони такой же непостоянной.