Темное сердце навсегда

Глава 27

Двигатель заглох, и я посмотрела на озеро. Озеро Птиц. Это так, назвала его я, когда была маленькой. Задолго до этого — должно быть мне было около пяти или шести — мой папа привез меня сюда. Когда мы спустились к кромке воды, я положила руки к моему лицу. Два белых лебедя всплыли на поверхность, мертвые и кровавые.

Бледную и потрясенную, папа отвел меня в сторону, подбирая меня и держа, делая большие и тревожные шаги от этого места.

Я кричала всю дорогу обратно, пока папа вел грузовик, и я не останавливалась, пока не заснула из-за того, что устала от слез. Мне снились кошмары об этом в течение нескольких месяцев. Моя мать тогда очень злилась на папу. Она была в ярости.

— Как я мог знать, что мы найдем там истерзанных лебедей! — Я слышала, как он виновато говорил, когда подслушивала за дверью гостиной однажды ночью. — Иисус, Анна. Должно быть, дикая собака напала на них.

С тех пор, как ночные кошмары перестали появляться, я не возвращалась сюда. И после некоторого времени, я перестала об этом думать. Заблокировала воспоминания.

Но сейчас я снова была здесь. Я смотрела на зелено-зеленый тростник покрывающий все водное пространство, тошнота росла внутри меня.

Голос Эвана был обычным, вдумчивым. — Жутко, да?

Я ничего не ответила, сконцентрировавшись на том, чтобы не трястись. Чтобы меня не вырвало.

— Я называю это место Озером Смерти, — продолжил он. — Здесь все погибает.

Жесткий звук проник в мои мысли, будто нож разрезал мои мысли, и шипящий звук превратился в слова.

Я иду, — сказал голос. — Не бойся.

Я не смела поверить в это. Эван просто играл какие-то шутки со мной. Но затем, я посмотрела на него. Его рот был закрыт, он молчал.

— Так ты убьешь меня? — сказала я. — Просто со всем покончишь.

Он развернулся ко мне, снова улыбнувшись. — Это не конец, Джейн. — Его глаза танцевали, поддразнивали. — Мы ведь можем повеселиться?

Я почувствовала желчь. Часть меня хотела плюнуть ему в лицо. Но я остановила себя. Он хотел, чтобы я начала действовать, поняла я. Стала кричать, плакать или пытаться спастись. Я не собиралась ему давать того, чего он желал.

В середине озера, невольная птица летала, кружась, с интересом. Я смотрел, как она парит, клюв её клевал кусок пропитанной коряги. Я сосредоточилась на осмотре птицы, не обращая внимания на потемневшее небо надо мной. Я чувствовала себя холоднее, чем когда-либо.

Держись.

Я дернулась, из-за этого голоса, пришедшего откуда-то ко мне. Надежда возросла. Лука шел сюда. Лука мне поможет.

— Я слышал, что говорили о Великом Бале, — сказал Эван, продолжая диалог. — Какая милая смертная девочка.

Моя голова взметнулась, чтобы взглянуть на него. — Откуда ты…?

Он неприятно улыбался. — Ты думаешь, что я действительно не могу выйти из всего этого? — Он покачал головой, он взял тонкую палку и начал тыкать ей в землю. — В Ниссилиуме есть несколько жадных сплетниц, — продолжил он. — Ведьмы не могут сами себе помочь.

Тилли.

Я ничего не говорила, я хотела услышать каждую деталь, что он знал. В каком-то странном образе то, что он говорил о бале заставило меня почувствовать себя близко к Луке. Я сделала глоток, чтобы проглотить слезы.

— И когда я увидел фотографию у тебя дома… — Его тон потемнел. — Я предполагаю, что это просто ускорило неизбежное.

Я помнила это. Помнила его странное поведение. Он сказал, что увидел что-то за окном. Но он просто увидел эту фотографию.

— Этот мальчик — это ты. — сказала я. — Конечно же.

— Тот мальчик был невинным, доверяющим, полным любви… — Он остановился. — Но твоя мать все разрушила.

Я не собиралась снова ему перечить. В этом не было смысла.

— Где моя семья? — спросила я.

Его рот изогнулся в уродливой улыбке. — Они ещё живы, если ты интересуешься этим.

Ещё живы. Он собирается убить нас всех?

— Пожалуйста… — Я подумала о своей маленькой сестре. Потерянной и испуганной. О папе, который ничего не знал о мамином темном секрете. Они не заслуживают того, чтобы быть наказанными за это. И мама тоже.

— Делай все что хочешь со мной, — сказала я ему, звуча намного храбрее, чем я себя чувствовала. — Но не делай им больно.

— Преданность, — сказал он тихо. — Мне нравится это…Но к сожалению, мне её недостаточно, чтобы все пересмотреть. — Он почесал подбородок, задумчиво. — Но куда спешить? Я наслаждаюсь нашей маленькой беседой.

Если у меня будет больше времени, я буду благодарна. Я уже начала понимать, что счастливого конца у меня не будет. Я попыталась воспроизвести лицо Луки у себя в мыслях. Я могла видеть его глаза и я сосредоточилась на них.

Попридержи его здесь, — сказал он мне: ясно, как колокол. — Просто попридержи его здесь.