Темная месть [Dark Vengeance]

ГЛАВА 11

Фиби увидела, как сестра превратила змею в северное сияние. Ей нравились рептилии, но такое чудовище могло лишь присниться в кошмарном сне. И на какое–то мгновение показалось, что она действительно спит!

Пайпер выкинула руки вперед, чтобы обездвижить змею, когда та снова появится, и воскликнула:

— Только попробуй сожрать мою сестру!

— Какую сестру? — Фиби сделала шаг в сторону, чтобы подобрать ветку, которую снесло молнией. Она не могла ничего понять в происходящем, но одно было ясно — если чудовище попытается напасть на нее, она не сдастся без боя.

— Вон ту сестру! — Пайпер указала на Пейдж. — Ни за что!

Фиби почувствовала некоторое облегчение, но все равно решила вооружиться. Она глубоко вздохнула и сжала челюсти. Пейдж оттащила змею от старика, и теперь нужно было окончательно расправиться с этой тварью.

— Глупые ведьмы! — воскликнул человек, которого звали не то Кевин, не то Тов’рех, и засмеялся, когда змея начала появляться прямо перед Пейдж.

Фиби оставалась на месте, а Пайпер выставила руки, чтобы остановить рептилию и троих людей, одетых, словно в фильме о Конане–варваре.

— Зачем ты это делаешь? — удивилась Пейдж. — Змея рассыплется раньше, чем появится полностью.

Но прежде чем Пайпер ответила, змея и варвары задвигались с нормальной скоростью.

— Лучше не зли меня, Пайпер! — выкрикнула, обнажая зубы, девушка по имени Ш’тара.

— Правда? — Пайпер снова заставила их двигаться медленнее.

— Кажется, я знаю, как вернуть нашу силу, — произнесла Пейдж быстро, стараясь уложить весь разговор в пару секунд. — Только не смотрите в глаза Ш’таре. Через них она проникает в наше сознание.

— Ты уверена? — спросила Пайпер.

— Абсолютно. В прошлый раз мы все смотрели ей в глаза. — Пейдж невольно вскрикнула, увидев, что змея снова зашевелилась.

И тут, наконец, рептилия превратилась в миллионы сверкающих щепок. Взорвавшись, она снова стала деревом.

— Нет! — заорал Тов’рех.

— Получилось, — кивнула Пайпер.

— Ага, — произнесла Фиби с восторгом.

— Она вернулась в прежнее состояние, как и некоторые наши знакомые. — Пейдж поглядела на беснующихся противников и сказала: — Прошу прощения.

Фиби поняла, что сестра просто издевается над ними, только когда лицо высокого мускулистого парня потемнело от ярости.

Тов’рех взял свой посох наперевес, словно копье, и направил его на Пейдж.

— Ты не больно–то посмеешься, когда лишишься всей силы!

— Пайпер! — взвизгнула Пейдж, увидев наставленный на нее наконечник. Сестра успела остановить его всего в нескольких сантиметрах от цели.

— Так. И что теперь? — спросила Пайпер, все еще направляя руки на посох. — У нас совсем мало времени.

— Много и не нужно. — Пейдж отошла в сторону, вырвала посох у противника и воткнула его в землю под острым углом, направив наконечником к себе. Тов’рех снова задвигался быстрее, но Пайпер тут же остановила чародея.

— Можно, я ему как следует врежу? — спросила Фиби, уставшая от бездействия.

— Только после того, как я верну себе силу. — Пейдж встала перед посохом на колени так, что серебряный наконечник был направлен прямо ей в лоб. — Точнее, если у меня все получится.

Когда противники снова задвигались с нормальной скоростью, Се’кахн успела произнести:

— Огонь и…

Фиби заревела от ярости и ударила ее тяжелой веткой, не дав закончить фразу.

— Что получится? — спросила Пайпер, снова затормозив противников.

Се’кахн медленно скорчилась от боли и удивления.

— Неплохо, — улыбнулась Фиби.

Сестры были слишком заняты, чтобы похвалить ее.

— Помнишь, я нашла упоминание о том, что соотношение сил двух древних кланов изменилось? — Пейдж поднесла пальцы к разукрашенному наконечнику посоха. — Мне кажется, что речь шла не только о победе одного клана над другим, но и о том, что мы можем изменить направление силы, вернуть ее себе.

Когда Тов’рех в очередной раз пришел в себя, он успел только вскрикнуть от ярости.

Пейдж обхватила серебряный наконечник, прижалась к нему лбом и произнесла:

— Гух–шин тох дак!

Снова задвигавшись, Тов’рех понял, что происходит, и попытался вырвать у нее посох. Она не отпустила его, но движение чародея изменило направление вселенских сил, управлявших посохом. Древко вывернулось из земли, наконечник уперся в горло воина. Тот застыл на месте, и из его пор начало выходить малиновое свечение. Посох вновь забирал силу Тов’‑реха.

Потом серебряный наконечник засверкал, но на этот раз мягким синим светом. Это сияние окутало Пейдж с ног до головы.

— Что происходит, Пайпер? — Фиби еще раз врезала веткой зашевелившейся Се’кахн. Та завалилась назад и сбила с ног свою сестру.

— Некогда объяснять! — Пайпер поглядела на Фиби безумными глазами. — Забери браслет у Кейт!

— У кого? — Фиби не могла оторвать взгляда от Пейдж.

Длинные темные волосы младшей сестры стояли дыбом, будто бы наполнившись статическим электричеством. Все тело затряслось, принимая через поры магическую силу.

— Я люблю фейерверки! — произнес старик, сидевший чуть поодаль скрестив ноги, и радостно засмеялся, захлопал в ладоши.

— У Се’кахн! — объяснила Пайпер. — У той, что ближе к тебе.

Фиби повернулась, но в этот момент Се’кахн схватила ее за лодыжки и повалила. Ударившись о землю, Фиби почувствовала, что из ее легких вышел весь воздух. Ветка разлетелась на куски. Она никак не могла отдышаться, у нее кружилась голова, а противница начала душить ее.

— Браслет! — Пайпер остановила блондинку.

Фиби снова забыла, что происходит, и пыталась лишь справиться с головокружением. Она не могла дышать потому, что противница сидела прямо на ней. Краем глаза Фиби видела, как Пейдж снова вырвала посох у голубоглазого парня, одетого будто бы гунн Аттила.

Пайпер кинулась к ней, размахивая руками. Она хотела было крикнуть, но еще одна блондинка, одетая по доисторической моде, налетела на нее и зажала рот. Какой–то старик созерцал происходящее с детской улыбкой. Вероятно, это был невинный, которого Зачарованные должны защитить, несмотря ни на что.

Фиби понятия не имела, почему она лежит на спине и борется с пещерными людьми под этим фиолетовым небом. И пока кто–нибудь не объяснит этого, оставалось лишь одно — сражаться.

— Убирайся с моих глаз, Тов’рех! — одним движением руки Пейдж отправила блондина в гущу зарослей. Потом поставила посох серебряным наконечником на землю и гордо приосанилась: — Ну, так кто же из нас глупый?

Но Фиби не долго пришлось смотреть на нее, потому что противница, сидевшая на ней верхом, ожила.

— Тебе не уйти от меня, Фиби. — Она сжала ее горло одной рукой, а другую занесла над головой. — Я Се’кахн! Огня мне!

— Браслет, Фиби! — закричала Пайпер, вырываясь из объятий другой блондинки, но ветер заглушил ее слова. — Сними с нее браслет!

— Браслет? — переспросила Фиби и поняла, что не успеет услышать ответ, если не увернется от летящей к ней с неба шаровой молнии.

Фиби не понимала, что с ней происходит — это было очевидно для Пайпер. Однако теперь, благодаря аналитическим способностям Пейдж, она знала, как вернуть сестре способности и память.

— Если только Фиби прежде не поджарится, — пробормотала Пайпер, увидев летящий с неба огненный заряд. И поняла, что после того, как столько раз подряд прибегла к своей истощенной силе, не сможет остановить его.

— Огонь! — приказала Пейдж и направила шаровую молнию на Ш’тару.

— Дождь! — скомандовала Се’кахн. Огненный шар превратился в водяной и, взорвавшись, лишь обрызгал Ш’тару.

Поняв, что ее силы на исходе, Пайпер решила действовать обычными человеческими методами. Предоставив Пейдж дальше разбираться с Тов’рехом и Ш’тарой, она бросилась к Фиби и крикнула:

— Хватай ее за руку!

Фиби не заставила повторять дважды. Коул долго тренировал ее, и теперь у девушки выработалась молниеносная реакция. Она схватила блондинку за запястья, обвила ногами ее талию и вместе с ней перекатилась на бок. Сжимая руки Се’кахн железной хваткой, Фиби уперлась коленом ей в грудь.

Пайпер дивилась тому, насколько эффективны оказались обычные человеческие способности против древней магии клана Дор’хахт. Борцовые приемы Фиби действовали так же безотказно, как сила старшей сестры в нормальном состоянии.

Пайпер опустилась на колени рядом с Фиби и дотронулась до браслета.

— Ты можешь наклониться к ней, не выпуская?

— Запросто. — Фиби отпустила руку с браслетом и тут же обхватила шею чародейки, по — прежнему держа другое запястье.

Пайпер сжимала обеими руками запястье с браслетом, и тут Ш’тара впилась когтями в ее плечи. Превозмогая боль, Пайпер крепче сжала руку блондинки и зажмурилась.

— Не гляди ей в глаза, Фиби!

— Ш’тара! — скомандовала Пейдж.

Та переместилась так, что крепко треснулась о валун.

— Опусти голову, Фиби. — Пайпер прижала браслет узором к ее лбу, а другой стороной — к шее Се’кахн. Та изо всех сил сопротивлялась. — Повторяй за мной, Фиби: Гух–шин тох дак!

— Гух–шин тох дак! — резко выкрикнула Фиби и вздрогнула, увидев, как из браслета забил каскад синих искр, который вскоре окутал ее тело.

Се’кахн завопила, чувствуя, как магическая сила вытекает у нее изо рта, носа и глаз, снова собираясь в браслет.

Вся операция заняла не больше минуты. Ветер и гроза стихли, молнии перестали сверкать. На безоблачном небе сияла ясная луна.

Но Се’кахн не собиралась сдаваться. Когда Фиби поднялась на ноги, она сжалась, потом распрямилась, словно пружина, и попыталась выколоть ей глаза. Браслет упал на землю, а Фиби без труда взлетела в воздух.

Потерпев неудачу, Се’кахн растянулась на земле. Присутствие духа покинуло ее.

Тов’рех выбрался из зарослей. На лице его читалась лишь досада. Теперь, когда младшие сестры вернули себе силу, а двое противников лишились ее, Пайпер не сомневалась в окончательной победе над кланом Дор’хахт. Но ее способности еще не были восстановлены.

Ш’тара снова поднялась на ноги. Пайпер старалась не смотреть ей в глаза. Она подозревала, что блондинка может лишить ее рассудка, едва доберется до сознания. Проверять это совсем не хотелось.

— Может быть, вы выиграете войну, ведьмы, но цена будет слишком высока. — Рот Ш’тары искривился в жестокой ухмылке. Она сняла с пояса флейту.

Пайпер внезапно охватил страх. Ведь противница по–прежнему обладала силой. И если Пайпер последней, кроме Карен, прикасалась к флейте, музыка может опустошить ее душу, вызывая перепады эмоций.

Пейдж протянула руку и приказала:

— Флейта!

— Я не уверена, что прикосновение к инструменту вернет мне силы, — сказала Пайпер, увидев, что флейта появилась в руке у сестры. — Или заберет у Карен.

— Почему? — спросила Пейдж и отправила Ш’тару подальше, чтобы можно было поговорить спокойно.

Увидев, как легко Пейдж управляется с его сестрой, Тов’рех пришел в ярость. У него все еще кружилась голова, из многочисленных царапин струилась кровь. Но он все же кинулся на Зачарованных с диким криком.

Пейдж закинула его обратно в заросли. А Пайпер, к своему удивлению, поняла, что больше не переживает из–за потери сил.

— Втроем мы можем схватить Ш’тару и поступить с ней так же, как с Се’кахн, — улыбнулась Пейдж. — Нужно лишь избегать ее взгляда.

Пайпер горячо желала, чтобы все было так просто. Фиби спешит к ним, сжимая в руке блокнот. Что ж, пусть она заполнит прорехи в плане Пейдж.

— И после того как мы обезвредим ее, — продолжала младшая сестра, — ты можешь навсегда уничтожить силу клана Дор’хахт вместе с браслетом, флейтой и посохом. На этом все и закончится.

— Что ж, у нас должно получится, — сказала Пайпер, — если только Карен, заиграв, не заставит флейту забрать у меня силу.

— Ах да, — вздохнула Пейдж. — Я совсем забыла, что флейта вбирает магию только до или после игры.

— И мы не в силах заставить ее сыграть ради обратного эффекта. — Пайпер зажала себе рот, но не смогла сдержать рыданий. Эти слезы не были вызваны грустной музыкой Ш’тары. Просто она решила, что навсегда лишилась своей силы.

Иногда обязанности Зачарованных представлялись ей проклятием, но Пайпер ни за что не отказалась бы от них. И то, что она лишилась силы после того, как они победили воинов Дор’хахт и спасли все человечество, казалось ужасно жестокой шуткой.

— Мы не в силах заставить играть Ш’тару, — сказала Фиби, — но, может быть, флейта заиграет сама?

Пайпер посмотрела на нее с сомнением, опасаясь напрасной надежды.

— К тебе вернулась вся память, Фиби?

— Да, вместе с силами, — кивнула та. — Я помню все, включая эту битву в таинственной Долине Веков.

— Эй! — воскликнула Пейдж. — Я еще не устала!

— Я тоже, — донесся голос Стенли. — Я что, проснулся?

— О нет! — воскликнула Пайпер. — Я согласна оставаться до конца жизни ведьмой, утратившей магию, но мне уже надоело быть сентиментальной плаксой!

— Мы это тоже не вынесем, — сказала Пейдж.

— И не надо. — Фиби подняла повыше свой блокнот. — Вы готовы воспользоваться Силой Трех?

Пейдж взглянула на Пайпер и поняла, что та утратила последнюю надежду.

— Конечно, но ведь в «Книге Теней» нет заклинания для покорения клана Дор’хахт.

— Кто говорит о покорении? — улыбнулась Фиби. — Точно не помню когда, но мне как–то пришло в голову записать заклинание, которое заставит флейту играть самостоятельно. Мне приходилось все время подглядывать на экран, чтобы не забыть, чем я занимаюсь.

— Как нам повезло! — воскликнула Пейдж.

— Повезло, что я ничего не помнила, иначе Ш’тара узнала бы об этом заклинании.

— Ты записала его прошлой ночью на чердаке, — сказала Пайпер. — Ты переписала множество разных заклинаний и сказала, что сама не знаешь зачем. И мы тоже не знали.

— Мне показалось — она просто забыла о том, что нет заклинания для победы, — заметила Пейдж, — и я не хотела ее расстраивать.

В этот момент из кустов показалась Ш’тара.

— Так что мы делаем? — спросила Пейдж.

— Хватать, касаться и читать заклинание, — ответила Пайпер. — И надеяться, что будет достаточно Силы Двух с Половиной.

— Готовы? — Пейдж крепко сдавила флейту.

Фиби зажала свой маленький блокнотик в зубах.

— Готовы. — Пайпер внутренне съежилась, увидев, как младшая сестра протянула вперед руку и позвала Ш’тару. Через мгновение чародейка появилась совсем рядом с ними. Прежде чем погасло сияние, сестры повалили ее на землю.

— Пайпер, поднимись чуть–чуть повыше. — Пейдж установила флейту между лбами Ш’тары и своей сестры так, чтобы загубник был направлен к последней. — А теперь скажи их заклинание.

— Гух–шин тох дак! — Голос Пайпер прозвучал громко и чисто.

Ш’тара скорчилась, чувствуя, как красные струйки магической силы устремляются из ее рта в деревянный цилиндр.

Прижимая чародейку к земле одной рукой, Фиби другой открыла блокнот и поднесла его к глазам. Начала читать, и сестры подхватили за ней:

Флейтою Сол’агат управляют,

Развеять проклятье они желают.

Слезы и смех мы остановим,

Силу Пайпер сейчас восстановим.

Мелодия флейты, поначалу тихая, вскоре разлилась над всей долиной. Пайпер окутало синее сияние. У этой музыки была странная, распадающаяся каденция. Пайпер почувствовала, как грусть постепенно уходит из ее души и возвращается волшебная сила. Она засмеялась, слыша, как звуки отражаются от окрестных утесов, а когда флейта смолкла, испытала необычайное облегчение.

— Какая чудесная мелодия, — сказал Стенли.

— Приготовься, Пайпер, — скомандовала Пейдж, затем подбросила флейту в воздух. — Раз, два…

На счете «три» Пайпер вскинула руки.

Деревянный инструмент запульсировал — в нем началось движение молекул. Вскоре проклятая флейта рассыпалась в прах, и Пайпер довольно засмеялась.

— Получилось! — воскликнула Фиби и отпустила Ш’тару. Потом спрятала свой блокнот и на радостях пожала руку старику.

Точно таким же образом Пайпер уничтожила браслет и трость. Те разлетелись на мелкие частицы, навеки унося с собой злую силу трех К.

Внезапно поле брани заполнили призрачные фигуры остальных воинов клана Дор’хахт. Они преодолели время и проделали долгий путь из подземного мира.

— Вы тоже собираетесь в приют на Пятой улице? — спросил Стенли у высокого старика с длинными седыми волосами.

— Шен’арх! — воскликнула Ш’тара, упав перед ним на колени и склонив голову. — Все кончено!

— Хох кан ври–дит? — Чародей указал на троих ведьм.

Пайпер взглянула ему в глаза и увидела жгучую ненависть. Судя по виду старого мага, он был потрясен и взбешен поражением своих воинов.

— Они оказались слишком сильными, — начала Ш’тара высоким голосом.

— И ловкими, — добавила Пейдж.

— И дальновидными, — закончила Фиби.

Пайпер улыбнулась. План Шен’арха был блестяще продуман, но колдовской силы и манипуляций оказалось недостаточно. В конце концов победили добро и Сила Трех.

Шен’арх глубоко вздохнул, осознав окончательное поражение. Тов’рех снова выбрался из кустов, его руки свисали ниже колен. Се’‑кахн поднялась на ноги и замахала руками, будто бы отбиваясь от невидимых пчел. Потом главный чародей и трое избранных начали меняться.

Все представители клана Дор’хахт уронили щиты и мечи. Их облик сделался комичным. Длинные светлые волосы превратились в серую шерсть, а точеные атлетичные тела стали совсем маленькими и уродливыми. Лица потемнели, голубые глаза сделались черными.

Перед ними разверзлась черная бездна, и Пайпер еле успела оттащить Стенли в сторону.

Из бездны вырвался оглушительно ревущий вихрь, подхватил сперва троих К, а после всех их соплеменников и утащил под землю. Когда в долине остались лишь потрясенные Зачарованные и невинный, бездна снова захлопнулась с громким чавканьем. Луна неожиданно скрылась за горизонтом, и в небо начало подниматься солнце.

— Это наш билет домой? — спросила Пейдж, когда золотистый свет залил окрестности. И, увидев, что Стенли куда–то собрался, схватила его за подол.

— Сейчас узнаем, — ответила Фиби, обнимая всех троих.

— Держитесь вместе! — крикнула Пайпер, видя, что их вот–вот поглотит яркий свет.

— Ладно, — сказал Стенли.

На этот раз ощущения были примерно такими же, только теперь их несли золотистые луч и, а не черный вихрь. Когда Пейдж шагнула в гостиную, ей казалось, будто она пролетела на роликовых коньках с гигантской горы или же спустилась на лифте с пятидесятого этажа.

— Ну, все целы? — спросила Фиби, пересчитав головы.

— Так теперь–то я проснулся? — поинтересовался Стенли.

— Да, мистер Аддисон, вы проснулись. — Пейдж отпустила его подол.

— Тогда я еще посплю, — не дожидаясь приглашения, Стенли завалился на диван и захрапел прежде, чем Пейдж успела укрыть его одеялом.

Из кухни выскочил Лео, за ним — Коул.

— Вы вернулись! — воскликнул он.

— И ты тоже! — Улыбка Фиби озарила всю комнату. — Поймал что–нибудь?

— Нет. — Коул обнял девушку, осторожно приподнял ей голову и посмотрел в глаза. — А ты?

— Только Стенли. — Фиби поглядела на старика. — Его похитили воины Дор’хахт. Думали, что это даст им еще одно преимущество.

— Но не дало. — Лео обнял Пайпер за плечи.

— Не дало, — улыбнулась она. — И то, что они забрали у нас силы — тоже.

— А Стенли не пострадал? — Лео взглянул на него с тревогой.

— Нет. — Пейдж долго смотрела на старика, потом произнесла: — Как думаете, он не расскажет о том, что видел? О магии и обо всем прочем?

— А что он видел? — спросил Лео с еще большей тревогой.

— Многое, но не очень… ясно, — объяснила Пейдж. — Я хочу сказать, что если он начнет говорить о крутящихся вихрях, перемещениях, деревьях, превращающихся в гигантских змей, ему ведь никто не поверит.

— Деревьях, превращающихся в змей? — Коул крепче прижал к себе Фиби. — Звучит угрожающе.

— Да, переделка была серьезной, — сказала Пайпер. — Но мы одолели их даже с неполными силами.

— Это ясно. — Лео снова обнял Пайпер. — Ведь вы здесь, солнце встает, Старейшины не бьют тревогу, а я проголодался. Переживания этой ночи забрали у меня почти всю энергию.

Пайпер шутливо толкнула его в бок.

— Пожалуй, обойдемся пончиками.

— Я сгоняю за ними. — Коул достал из кармана ключи от машины, но Фиби отняла их:

— Подожди, пока я переоденусь, и поедем вместе. Мы не виделись целых пять дней, и я не могу глаз от тебя оторвать.

— Ну, а что случилось с Кевином, Карен и Кейт? — спросил Лео.

— Известными также, как Тов’рех, Ш’тара и Се’кахн. — Пайпер усадила мужа в кресло, а сама опустилась к нему на колени и со вздохом положила голову на плечо.

— Вы наложили на них заклятие? — спросил Коул.

— Нет, — ответила Фиби. — В «Книге Теней» действительно не было заклинаний или рецептов зелья против клана Дор’хахт.

— Но ведь они больше не вернутся, правда? — напирал Коул. — Многие демоны высшего уровня были очень недовольны участью Шен’арха.

— А им–то какое дело? — спросил Лео.

— Из–за него возник очень необычный прецедент, — объяснил Коул. — Воины Дор’хахт не попали в преисподнюю потому, что битва не завершилась и они получили шанс на реванш обманным путем. Никто в подземном мире не желал им победы.

— Вот они и проиграли. — Пейдж села в соседнее кресло. Она из деликатности не стала упоминать о том, что если бы Коул не уехал на рыбалку, они бы могли избежать многих трудностей. Ведь он обладал самой богатой информацией о делах злых сил.

— Итак, клан Дор’хахт попал в преисподнюю, где ему и место, — улыбнулась Фиби.

— И Гилберт тоже.

— Вы поймали гремлина?! — воскликнула Пайпер. — Как вы могли? И даже меня не спросили!

Лео покраснел.

— Я… ну… просто перекрыл воду на часик, и он… исчез.

— Вот так вот взял и исчез? — Пейдж не верилось, что в ванне больше не будет слизи, а в кухонной раковине — горы объедков и вода начнет проходить по трубам беспрепятственно.

— Да, вот так, — ответил Лео, потупившись.

— Неужели ты справился с этим ржавым вентилем самостоятельно? — спросила Пайпер.

— Я помог, — сказал Коул. — Проведя неделю в лесах, я соскучился по городской жизни. И мне совсем не хотелось оставаться без душа из–за незваного гостя.

— И мне тоже. — Пейдж посмотрела на Лео с укоризной.

— Кстати, мистер Коуэн звонил минут пятнадцать назад. Дуг беспокоится о Стенли, потому что тот не пришел ночевать.

— Я позвоню в приют и скажу, что все нормально, — вздохнула Пейдж, чувствуя слабость во всем теле. На нее будто бы разом навалились и события последних часов, и обе работы, и сонливость, вызванная колдовством, и постоянная забота о Стенли.

— Ну, он звонил не только поэтому, — улыбнулся Лео. — Сообщил, что на Холме Готорна готовы принять Стенли. Он может отправиться туда уже сегодня.

— В самом деле? — Пейдж подскочила к Лео и крепко обняла его.

Старик слишком утомился, поэтому не проснулся даже при таком шуме. Но Пейдж опустилась на пол возле дивана, чтобы сообщить ему приятную новость.

— Знаете что, мистер Аддисон? У вас появится новый дом и собственная комната с постелью и душем, а также постоянное питание.

Стенли открыл один глаз и спросил:

— Я снова сплю?

— Нет, это правда. — Пейдж улыбнулась и вдруг увидела, что его лицо стало грустным. — Что–нибудь не так?

— Нет, но… — Стенли вздохнул. — Мне бы еще раз хотелось увидеть тот сон, где земля поглотила этих маленьких злых уродцев.

— Да, мне тоже понравилась эта сцена, — кивнула Пейдж. Видеть, как земля поглощает маленьких злых уродцев — это одна из привилегий Зачарованных.