Танго дьявола

ОТМЕТИТЬ ЧЕРНЫМ КАМНЕМ

Майор следил за входом на ткацкую фабрику, спрятавшись за панно, заклеенным предвыборными плакатами. Роберта тоже пряталась, шпионя за ним. Она видела, как он нацепил черное пенсне и в открытую пошел по улице. Она дала ему уйти немного вперед, а потом двинулась следом, надеясь застать его врасплох на внутреннем дворе фабрики. Но он испарился. Как Туманный Барон в свое время.

— Даже если на ткацкой фабрике ткут сети филера, а не только ткачи, объясните, что все это значит?

Он оказался у нее за спиной. Снял пенсне — его глаза лучились хитрыми огоньками.

— Оберон Грубер по кличке Майор, — произнесла Роберта, гордясь, что наконец может назвать его по имени.

Низкорослый майор спрятал свое изобретение в верхний карман пиджака.

— Меня так не называли с Академии, — признался он с мечтательным взглядом.

— Я была в Архивах. Было очень странно читать ваше имя. В то время вам было столько, сколько сейчас Мартино.

Грубер, прищурившись, меланхолически созерцал прошлое.

— Послать меня в погоню за слухом… Что за шутки?

Он выпрямился. Перед ней опять стоял непоколебимый человек в сером фланелевом костюме.

— В любом случае речь идет о призраке, а он вовсе не безопасен. Послушайте, Роберта! У нас встреча с первым убийцей особого склада.

— Особого склада?

— Этот Туманный — аристократ, даю руку на отсечение.

Клеман Мартино сменил автомобильный комбинезон на хлопковый костюм, более подходящий для пекла мусоросжигателя. С шестизарядным револьвером в кармане он катил к центру уничтожения мусора, расположенному на берегу лагуны в самой отдаленной части Базеля. Когда он въехал на территорию центра, никто ни о чем его не спросил.

Он остановил машину между двумя горами мусора, ожидающего своей очереди на сжигание. Ветер гнал вонь в открытое море. Вдали гремели листы железа. Он вылез из машины и дальше двинулся пешком.

Мусоросжигатель выглядел кубом пятидесятиметровой высоты с одной трубой из черного кирпича. Гигантские раздвижные ворота были открыты нараспашку. Мартино просунул голову внутрь и крикнул:

— Эй! Кто-нибудь есть?

Никакого ответа. Он на ощупь проник в полумрак. Перед ним что-то краснело. Стояла удушающая жара. И становилось все жарче. Он снял каскетку. Глаза щипало. Было трудно дышать.

Свет стал ярче и окрасил кровавыми тонами клубы дыма. Мартино остановился. Чистое безумие. Он не мог идти дальше. Лучше вернуться сюда в сопровождении вооруженных людей. Он двинулся обратно, когда в нескольких метрах от него из тумана возникло чудовище и тут же нырнуло обратно.

У существа были огромные плоские стеклянные глаза, а вместо носа торчал хобот. Блестящий панцирь сочился жиром. Ни галлюцинация, ни фантасмагория. Мартино бросился вслед за ним, держа револьвер в руке. Изредка он замечал чудовище в разрывах тумана. Был ли это преступник? Какая связь между этим кошмарным видением и ветром, который вывел на него?

За его спиной послышался глухой шум — захлопнулись ворота. Чудовищный вдох всосал туман. Внутри стало светло. Мартино сообразил, что угодил в чудовищную ловушку.

В чреве печи из огнеупорных кирпичей высилась гора углей, похожая на термитник. По стенам бежали языки пламени. Чудовище схватило металлическую лопату и медленно повернулось к Мартино, который не был готов к схватке на варварской арене. Здесь царила такая жара…

Чудовище двинулось на Мартино — тот пошатнулся. До ворот добраться было нельзя. Он поднял револьвер. Его противник остановился, бросил лопату и показал руки. Потом снял шлем. Следователь увидел грубое, но явно человеческое лицо, которое выглядывало из охлаждающего комбинезона из зеленой резины.

— Кто вы? И что здесь делаете? — спросил человек-саламандра.

И, не обращая внимания на оружие, которым следователь угрожал ему, направился к щиту управления у ворот. Нажал несколько металлических кнопок. В верхней части печи раскрылись створки, через которые ушла часть горячего воздуха. Заметно посвежело.

«Что я здесь делаю?» — спросил себя Мартино, опомнившись.

Рабочий собрал в ладонь ручеек холодной воды, постоянно текущей по комбинезону, чтобы приложить к лицу терявшего сознание следователя. В печь ворвался ветер. Он яростно свистел и поднимал вихри пепла.

— Есть способы покончить с собой и попроще, — прохрипел рабочий. — Вы мешаете мне работать. Отдайте оружие.

Отбросил револьвер в сторону. Откинул запор ворот, но тот вернулся на место. Повторный маневр дал тот же результат.

— Ну вот. Теперь ворота не открываются.

Он хотел использовать интерфон. Но тот вышел из строя.

— У вас проблемы? — спросил Мартино, чувствуя себя полным идиотом.

Рабочий не слушал его. Он сражался с не подчиняющимися ему кнопками управления. Вдруг его резко отбросило назад. Створки захлопнулись. Стало темнее. Температура резко пошла вверх. Пламя в печи разгорелось с новой силой.

Мартино схватили сзади. Его держали за ноги и за грудь. Мешали ему обернуться. Он только видел черные шершавые руки на груди и на лодыжках.

Человек-саламандра отбивался от гигантского шестирукого паука. На кошмарном теле торчала громадная голова. Застежки комбинезона расстегнулись. Разжались полоски эластичного металла. Рабочего раздели. Поножи, нагрудники, двигатель и гидравлические соединения упали к его ногам.

Мартино удалось вцепиться в маховик ворот. Две новые руки схватили его за запястья, вывернули руки и прижали к спине.

Существо, сражавшееся с рабочим, разделилось надвое. Одна из частей приняла человеческий облик и подобрала снаряжение, лежавшее на полу. Приблизилась к Мартино и напялила на него комбинезон. Молодой человек и рабочий обменялись непонимающими взглядами. На плечи Мартино сел шлем, включилась гидравлика. По комбинезону полилась холодная вода.

В глубине печи вспыхнул яркий огонь. Тень подскочила к тени, державшей рабочего, и вновь слилась в одно существо. Полуобнаженного человека поволокли к зеву печи. Тот кричал и отбивался. Но напрасно.

Сквозь затемненные стекла Мартино видел, как рабочего подняли с земли и бросили в печь. Он пытался убежать, но чудовище следило за каждым его движением и лопатой подталкивало назад. Через несколько минут человек перестал двигаться.

Мартино не потерял сознания. Он во все глаза смотрел, пока продолжалась пытка. На его плече лежала рука, давила, как бы успокаивая и говоря: «Смотри, дружище. Смотри, от чего ты спасся».

Роберта ждала на мостике, нависавшем над сушилкой. Грубер, этажом ниже, сидел на стуле в круге света. Он служил козой-приманкой. Оба дожидались появления Барона.

Старший мастер, который их встретил, работал подручным на фабрике в те далекие времена. И помнил то 29 июля, как вчера. Одной работнице оторвало руку. Нет, не машина, а чудовище, которого преследовали до зоо и с тех пор больше никогда не видели! Он разволновался и описал им зверя. Высотой четыре метра. Острые зубы. Раскосые глаза ярко-желтого цвета.

— Скорее волк или скорее медведь? — спросила Роберта.

— Скорее волк, — ответил мастер, прикусив губу.

Помещение, где разыгралась драма, было теперь сушилкой. Переплетенные шерстяные нити выглядели очень красиво. Но в животе у Роберты урчало от нетерпения. Она повторяла себе, что Барон никогда здесь не появлялся, что Бернадетт М. была жертвой несчастного случая, что Газета лагуны воспользовалась им, чтобы повысить тираж листка, что старший мастер с тех пор видел великанов повсюду.

Грубер торчал в центре восьмиугольника из нитей, походя на некое божество из мира трикотажа. Он сидел, закрыв глаза, и вспоминал свое пребывание в Теночтитлане, на крыше дворца Монтесумы, тремя годами раньше. Надвигалась ночь. «Кадриль» ждала появления Дьявола [5].

— Моргенстерн справится с Дьяволом, — сказал ему Фулд. — Что касается вас, то попрошу… приказываю в случае его появления доставить мне образец его генетического кода.

Грубер возразил, что не понимает, почему министр требует сделать это.

— Пожмите ему руку, но не мойте ее. Подпишите с ним пакт и добудьте немного его крови. Используйте любой метод. Нам нужен генетический код Дьявола. Майор, от этого зависит безопасность Базеля. Это — приказ. Я рассчитываю на вас.

Дьявол явился перед «Кадрилью». Майор подобрал влажный окурок со слюной сатаны. Доставил в Базель. Фулд горячо поблагодарил его за выполненную миссию. И никаких вестей. Майор больше ни разу не слышал об окурке. Только раз осмелился спросить Фулда о нем. И вместо ответа услышал два магических слова:

— Муниципальная тайна.

Его размышления прервало прерывистое дыхание. В сушилке появился еще кто-то. Он бросил взгляд на мостик — Роберта покинула свой наблюдательный пост. И перешла к действиям.

Майор встал, потянулся, развернулся. В полумраке и за висящей шерстью ничего не было видно. Но все же он увидел пришельца, столь же незаметного, как милиционер в полном боевом снаряжении, который танцует вальс на благотворительном балу.

Раздался пронзительный вопль. К его ногам рухнула темная фигура.

— Не делайте мне больно! Не убивайте! Умоляю вас…

Роберта вышла на свет. Грубер подал руку старшему мастеру, помогая ему подняться,

— Почему вы следили за нами?

— Я… Мне жаль. Любопытство… Страх… — Он вцепился в костюм майора. — Ведь Туманный Барон вернулся? Поэтому вы здесь!

Майор высвободился. Он видел в глазах человека безумие тех, с которыми сталкивался всю свою карьеру.

— Успокойтесь, старина, — бросил он по возможности беспечным тоном. — Барона больше нет. Убыл. Закончился. Туманный Барон улетел. И молчите обо всем. А? Прошу по-доброму.

— Да, да, — стонал старший мастер, тело которого сотрясалось от нервной дрожи.

Он покинул сушилку, то и дело оглядываясь на них. Грубер устало рухнул на стул.

— Отлично сыграно, майор. Из вас получился бы классный психолог. Точно. Наш друг перестанет видеть чудовищ у себя под кроватью.

— Если бы его так не напугали…

Воцарилось смущенное молчание. Грубер разглядывал рваные волокна шерсти, жалкую ловушку, которой удалось избежать опасному зверю. Зазвонил его мобильник.

— Грубер, — ответил он. — Что? Оставайтесь на месте. Едем.

— Мартино? — догадалась колдунья.

— Он на мусоросжигательном заводе, и у нас на руках еще один труп.

Работницы текстильной фабрики прекратили работу и яростно спорили между собой. Майору не надо было уметь читать по губам — имя Барона было у всех на устах. Чудовище обретало новую славу. Грубер по опыту знал, что стоит заговорить о такой дичи, как она тут же овладевает всеми умами.

Мартино ждал их в клетке для отдыха рабочих-саламандр. Стены были украшены изображениями вулканов, потоков лавы и чудовищных пожаров. Следователю хотелось на улицу, чтобы глотнуть свежего воздуха. Но трое рабочих держали его под охраной. Только позволили позвонить Груберу.

Они удивились, увидев невысокого мужчину в сером костюме в сопровождении пятидесятилетней толстушки с ярко-рыжими волосами и зеленющими глазами. Начальник смены пересказал майору, что случилось, только тщательно изучив удостоверение Безопасности.

— Он вошел в цех вслед за Фликаром. Мы не знаем точно, что произошло. Он отказывается говорить. — Моргенстерн, стоявшая позади, пожалела Мартино, взгляд которого выражал полную растерянность. — Похоже, кнопки управления воротами вышли из строя. Фликар вызвался добровольцем. Мы надели на него комбинезон. — Мужчина бросил на Мартино злобный взгляд. — У него осталось пятеро детей.

Грубер был на две головы ниже этого разъяренного рабочего. И вряд ли сумел бы его успокоить. Колдунья, дочь Огня, взяла руки человека-саламандры в свои и проникновенно сказала:

— Оставьте нас наедине. Мы его допросим.

Человек дышал, как кузнечный мех. Но уступил власти Роберты.

— Мы охраняем все выходы. Этот человек уйдет под милицейской стражей или вовсе не уйдет.

— Хорошо, хорошо, — согласился Грубер, устав от враждебных требований.

Он закрыл дверь за рабочим. Мартино шумно вздохнул.

— Наконец! Не могли поспешить! Я думал, они меня линчуют!

Моргенстерн и Грубер взяли по стулу и сели напротив своего подопечного. Чтобы завершить сцену, между ними надо было пропустить дугу в три тысячи вольт.

— Могу дать совет излагать коротко и ясно, — порекомендовал Грубер.

Следователь извлек носовой платок и вытер лицо, оставляя широкие полосы сажи.

— Я видел убийцу. Я был внутри и видел, как он убил этого… Фликара.

— Подождите, подождите, — успокоила его Роберта. — Какого черта вы делали здесь?

Мартино теребил платок, спрашивая себя, с чего начать. Наконец скомкал его и сунул в карман порыжевшего от жары пиджака.

— Кто-то проводил исследования ветров… наземных ветров, которые дуют в Базеле. Я прочел эту работу, брошюрку в обсерватории природных рисков.

— В обсерватории? — удивился Грубер.

— Его постоянная тяга к полетам, — объяснила Роберта, вздымая глаза к небу.

— Некоторые уголки Базеля в определенные дни и часы становятся ареной внезапных вихрей, — продолжил Мартино. — По мнению автора брошюры, такой регулярный ветер должен иметь искусственное происхождение. Короче, смерть Паскуалино, Скадло, Вербэ точно совпала с местом и временем его появления. Сегодня он должен был дуть в зоне мусоросжигательного завода. Я приехал сюда. И видел его.

— И пять маленьких базельцев лишились отца, — напомнил Грубер. — Мы по определению должны работать группой, Мартино. Теперь рассказывайте, что видели.

Раздраженное выражение превратило лицо молодого человека в маску. Это был главный вопрос, который он задавал себе, ожидая их приезда. И лучшим ответом, который смог дать, был следующим:

— Твердая тень.

— Простите? — одновременно воскликнули майор и Роберта.

Мартино глухим голосом рассказал о муках Фликара, о руках, которые держали его, о существе, которое разделялось и соединялось перед его глазами, о том, каким образом его пощадили.

— Это колдовство? — воскликнул Грубер и повернулся к Роберте. — Простите мне это выражение.

— Ничего страшного, майор.

Они с Робертой продолжили разговор, словно Мартино не существовало.

— Твердая тень… — ворчал Грубер.

— Это ведь нам кое-что напоминает, не так ли?

— Туманный Барон, — кивнул Грубер. — Именно он.

— Туманный Барон? — удивился Мартино.

В дверь клетки яростно застучали.

— Милиция предупреждена, — заявил один из рабочих. — И будет здесь через минуту.

— Скажете вы или нет, кто такой Туманный Барон? — настойчиво прошептал Мартино.

Грубер быстро и по возможности ясно рассказал ему о Бароне и их безуспешном ожидании на ткацкой фабрике. Это призрачное существо явилось из эпохи, которая была неведома людям в возрасте Мартино. Он, во всяком случае, ни разу не слышал о нем.

— Фликар — наш четвертый труп, — напомнил Грубер. — Пора перестать работать в одиночку. Мы все трое идем по одному следу.

— Где этот наземный ветер должен проявиться снова? — спросила Роберта, слыша шум за дверью.

— Яхт-клуб Состоятельных. Сегодня вечером, в одиннадцать часов.

— Хорошо. Я соберу силы, чтобы подготовить ему ловушку, — бросил майор. — И больше не хочу, чтобы произносили имя Туманного Барона. Стоит только узнать прессе… Бедняга Фликар стал очередной жертвой. И умер по вашей неосторожности. Вы будете наказаны. Понятно?

Грубер встал и схватил Мартино за руку. Роберта взяла его вторую руку. Следователь не сопротивлялся, обескураженный оборотом событий. Дверь распахнулась, и на пороге возник милиционер в полном боевом облачении. Позади него плотной стеной стояли рабочие-саламандры.

— Мы контролируем ситуацию, милиционер, — объяснил Грубер, доставая карту, которую тот сунул в считывающее устройство. — Мы забираем этого человека в Криминальный отдел для допроса.

Мартино, как обычного преступника, провели сквозь двойную изгородь угрожающих лиц.

— Дело будет раскрыто! — сообщил Грубер враждебно настроенным людям. — Мы поставим вас в известность о том, как продвигается расследование!

Они без труда выбрались за пределы завода. Милиционеры прикрывали их с тыла, двигаясь плотной колонной по двое в ряд. Люди-саламандры смотрели им вслед. Потом заводила сплюнул черную жвачку, которая затрещала, коснувшись горячего асфальта.

— Бессрочная забастовка! — объявил он стоявшим позади рабочим. — Огонь не зажжется, пока не будет отмщен Фликар!

Грубер оставил Мартино при себе для проформы. И назначил свидание Моргенстерн у входа в яхт-клуб в десять часов вечера. Она забежала домой и нашла на коврике у двери извещение из Переписи. Администрация выражала недовольство — в ее характеристике были пропуски. Отсутствовали дата ее рождения, профессии родителей, ее адрес…

— Свора безмозглых идиотов! — воскликнула она.

Она поступила с извещением, как и с первыми двумя, — выбросила в помойку. Роберта немного успокоилась, довязав свитер майора и вышив на груди цветной узор, напоминающий о наградах за верную службу муниципалитету. Завернула изделие в шелковую бумагу и вышла из дома, решив отправить подарок любимому начальнику на службу.

Ветер сменил направление и дул с лагуны. Под большим Барометром центральной аптеки собралась небольшая толпа. Роберта проходила мимо и слышала разговоры о дожде — барометр постоянно падал.

Колдунья передала свитер консьержу муниципального здания, который отправил его на шестьдесят девятый этаж. Потом отправилась во Дворец правосудия, чтобы сказать пару слов Марселену по поводу брошюры. Но забыла, что Архивы закрыты по средам и четвергам во второй половине дня. Взломать дверь она не решилась. Она могла вернуться на следующий день между четырнадцатью часами с четвертью и шестнадцатью часами сорока пятью минутами…

— Ох уж эта администрация с ее нелепыми часами работы! — разозлилась она, уйдя несолоно хлебавши.

Она вышла наружу и по каплям на ступеньках определила, что мелкий дождь начался полчаса назад. Новость уже была известна всему городу. Базельцы собирались небольшими группами и обсуждали катастрофические перспективы. Роберта присоединилась к одной из групп, думая, что они говорят о погоде. Старый господин достойного вида обращался к аудитории, состоящей из секретарш и бумагомарак судебного заведения.

— Туманный Барон — басня? — услышала она его восклицание. — Я знаю кое-кого, чья племянница работает на текстильной фабрике. Она видела сегодня Туманного Барона. Он никого не убил. Но они едва избежали резни.

— И метчики не вмешались? — заволновалась одна молодая женщина.

— Метчики? Я никогда не верил в эти метчики! — возразил дед. — Пыль в глаза — вот что такое эта микроскопическая полиция. Кто-нибудь из вас видел эти пресловутые метчики?

Женщина была вынуждена признать, что была не способна разглядеть пылинки метчиков. Что за мир! В Базеле исчезла безопасность…

Роберта отыскала Грегуара в таверне «Две саламандры», где они условились пообедать. Зал был полупуст. Роземонд был разочарован, что на улице Мехико танцы, как было предусмотрено, не состоятся. Но Роберте предстояли иные па. Больше ничего она ему сказать не имела права. Но он все же постарался сделать обед приятным. Над городом нависла свинцовая туча. Каждый колдун ощущал приближение грозы. Лица были унылыми, а атмосфера мрачной.

Роберта добралась до яхт-клуба на трамвае. Отыскала Грубера, окруженного резервистами. Он спорил с охранником. Тот упрямился. Мартино держался в стороне, опираясь о капот машины. Мишо стоял в такой же позе у министерского автомобиля. Они нарочито не замечали друг друга.

— Повторяю, речь идет о полицейской операции, — говорил майор. — Хотите вызову милицию, чтобы она составила вам компанию, пока мы будем работать?

— Не в этом дело, мсье. Но сегодня вечером я закрываю яхт-клуб. Поймите. По причине начинающегося ветра. Одна и та же история каждую первую среду месяца. Если кто-то упадет в воду, я не хочу отвечать.

Роберта подошла к Мартино, который смотрел перед собой отсутствующим взглядом. Он обиделся на Роберту и майора.

— Никто не будет вас ни в чем упрекать, — пообещал майор. — Вы нас пропустите, или я вас арестую за то, что вы препятствуете поддержанию общественного порядка.

Привратник пожал плечами и заперся в своей кабинке, не сказав ни слова.

— Моргенстерн! Вы молодец. — Колдунья с удивлением увидела на майоре свой подарок. Он проследил за ее взглядом. — Спасибо. Он мне идет. Надеюсь, вы не воспользовались колдовскими штучками, чтобы тайно снять с меня мерки?

— После двадцати лет совместной службы мне, майор, не нужно колдовство, чтобы знать вас как облупленного, — ответила она, опуская веки.

— М-да. Ну хорошо. Резервисты и милиция окружат яхт-клуб. Мишо! — Он знаком велел водителю подойти и заговорил с ним, тщательно артикулируя. — Вы останетесь здесь, у входа в яхт-клуб. А мы втроем спрячемся внутри. Мартино, сообщите Роберте свои соображения.

Следователь неохотно сообщил:

— У моих родителей есть судно, которое стоит в центре. Ключи у меня.

— Вот. Вы заберетесь на борт. Я даю вам этот мобильник. — Он колебался, кому его передать, Роберте или Клеману. Наконец остановился на последнем. — Господину Мартино известен мой номер. Что касается меня, то я останусь на понтоне. Пошли! По местам!

Резервисты рассыпались по периметру яхт-клуба, где борт к борту стояли пятьсот больших и маленьких судов. Роберта посмотрела вслед майору, который шел по раскачивающемуся понтону. Она потеряла его из виду, когда тот скрылся за острым носом крупной яхты.

— Пошли, следуйте за мной, — сказал Мартино. — И не потеряйтесь по пути.

Вдали пробило одиннадцать часов. Лес мачт был освещен городскими огнями, отражавшимися от низких туч. Объявленный ветер все не поднимался. Клеман и Роберта стояли в рубке Клементины — тридцатисемиметровой яхты, которая, как утверждал сын владельцев, с одинаковой легкостью ходила по лагуне и открытому морю. Роберте было интересно знать, выходил ли хоть раз флагман флота Мартино за пределы плотины.

— Слышали? Привратник знал о ветре, — в третий раз повторил Мартино. — Хотелось бы заполучить эту брошюру.

— Не беспокойтесь. Марселену платят, чтобы он ничего не терял. — Роберта шумно втянула воздух. — Когда же обрушится ливень?

— Сегодня ночью. Завтра. Индикаторы в красной зоне.

Они замолчали. Роберта пыталась разглядеть Грубера в оранжевом полумраке. Но не видела его.

— Что это такое, по-вашему? — спросил молодой человек.

— Барон? Опасный психопат, удравший из тюремной колонии на Веге. Выбрал наш кусочек суши для размножения. Потом отправится в газовый мир с отпрысками на руках. — Мартино смотрел на нее разинув рот. — Никакой идеи, малыш. Я только знаю, что он убивает невинных людей. Разумная причина остановить его. Вы не боитесь?

— Нет. Ни капельки. Никогда не чувствовал себя столь спокойным.

На самом деле он был не в своей тарелке. Увидев Барона в действии, ему было чего бояться.

— Это напоминает мне время, когда мы прятались в Святом Георгии, — сказала Роберта. — Помните? Меня пытались превратить в карпаччо [6].

— Разве такое забыть? Какая погоня… Боже! Мне хотелось бы пережить подобное приключение в вашей компании.

— Говорите о приключениях, а разве в последнее время здесь ничего не происходит? — сказала она, рисуя кружок у сердца. — Мне говорили, что вы проявляете крайнюю усидчивость на лекциях по сатаническому праву?

Мартино покраснел, закашлялся, что-то забормотал. Роберта наблюдала за ним с выражением энтомолога, ожидающего, когда наколотая им бабочка перестанет трепыхаться. Потом вернулась к текущим событиям.

— Барон устроит нам тяжелую жизнь. Его остановить будет труднее, чем ту четверку. Мы еще ничего не видели. Надеюсь, вскоре бросимся за ним в погоню.

— Завидую вашему оптимизму. А за кем гонимся?

— За ночным зверем.

Метрах в ста от них, справа, хлопнули фалы. Следователи замолчали и стали вглядываться в лес мачт. Волна подняла несколько судов. Потом все успокоилось.

— Ложная тревога, — вздохнул Мартино.

Словно противореча ему, зазвонил телефон.

— Алло? Майор! Нет, нет. Все нормально. Хотите с ней поговорить? Мы ждем. До скорого. — Он выключил телефон и сунул в карман министерскую игрушку. — Шеф поднялся на борт вон того двухмачтовика с желтым корпусом. Ждет. Как и мы.

Он замолчал и пять раз вздохнул в течение минуты. Ему не повредят три гранулы Игнации утром, днем и вечером в течение двух недель, недовольно подумала Роберта. По его мечтательному виду она догадывалась, в чьих объятиях он хотел бы отдохнуть. Она вздохнула, достала окарину, протерла ее о пальто. Если убивать время, то убивать с музыкой.

— У меня есть мысль, — сказала она.

Клеман скривился. Он опасался мыслей Роберты. Она нацарапала несколько слов на чистом листке записной книжки.

— Можете прочесть? — спросила она.

— Э-э-э. Английский?

— Я напою вам мелодию. — Роберта напела очень простенькую мелодию. — О'кей? Следуйте точно за окариной. Внимание. Начали.

Она тихо выдула долгую ноту, слегка ее модулируя. Следователь неуверенно подхватил:

— Джулия, Джулия, океанское дитя, позови меня. Я пою песню любви. Джуу-лиии-яяя . Надеетесь завлечь этим Туманного Барона?

Роберта спрятала окарину. Продолжать было бессмысленно.

— Нет. Просто полгода назад исчез еж-телепат.

— Что? Исчез Ганс-Фридрих?

— В конце сентября. Я только-только связала ему пуловер. Вышла в магазин. Но оставила открытым окно в гостиной. Когда вернулась, его уже не было.

Мартино расстроенно покачал головой.

— Печальная история! — Следователь, ненавидевший ежей, а в особенности этого, не скрывал, что, с его точки зрения, это была первая хорошая новость за весь трудный день. — Вы не вешали объявления у торговцев? «Если вы видели этого иглокожего… Вознаграждение гарантируется». — Потемневший взгляд Роберты заставил его сменить тему. — А… он фанат окарины?

— Битлов. Ганс-Фридрих был фанатом битлов.

— Ну ладно, Роберта. Зачем говорить о нем в прош…

— Тихо!

На северо-востоке потрескивали мачты. Фалы звенели, словно колокольчики молочных коров, спускающихся с альпийских лугов. Поднялся ветер.

— Что-нибудь видите? — спросил Мартино, который ничего не видел.

Казалось, в ста метрах от них по понтону шагает гигант. Суда подпрыгивали на несколько метров. Волны гуляли по всему яхт-клубу. Клементина закачалась, когда над ней пронесся порыв ветра. Воздух и суда успокоились.

— Он… Он ушел?

— Нет. Это было преддверие. Дайте телефон. Надо поговорить с майором.

— Вон! — крикнул Мартино, показывая на северо-запад, где поднялось волнение.

С лагуны взлетел понтон и с оглушительным шумом обрушился на корму десятка судов. Туманный Барон отсюда казался темным силуэтом, какой-то твердой тенью. Он двигался медленно и крушил все на своем пути. Он шел в сторону желтого двухмачтовика, прямо на Грубера.

Роберта спрыгнула с Клементины и бросилась наперерез призраку. Мартино сообразил, что она ушла, только увидев ее на понтоне. Его крик унес разбушевавшийся ветер.

Роберте казалось, что она попала на ярмарочный аттракцион. Веревки хлестали по воздуху над ее головой. Суда поднимались и опускались по обе стороны понтона, как молоты. Ветер толкал ее, тянул, пытался сбросить в лагуну. Но она была из породы упрямцев и добралась до двухмачтовика, когда микроураган заканчивался. Ни следа Туманного Барона, ни следа Оберона Грубера.

— Майор! — крикнула она. — Где вы?

Услышала телефонный звонок. Кто-то звонил по мобильнику. Она взошла на борт. Иллюминаторы были распахнуты. Одна из мачт треснула и опасно скрипела. Переплетение веревок напоминало гигантское блюдо спагетти. Мобильник продолжал звенеть.

Роберта перепрыгнула через обломок ограждения и наконец обнаружила министерский телефон. Его сжимала правая рука Грубера. Она была буквально отрублена. Чуть дальше она узнала под обломками свитер. Она разгребла мусор. Майор лежал на спине. Левый его глаз был вырван. В районе сердца расползалось кровавое пятно.

Она слышала свое имя и имя майора. Роберта встала на колени. Из верхнего кармана пиджака выпало пенсне. Одно из зеркальных стекол разбилось и рассыпалось сверкающими осколками по шее ее начальника.

— Оберон, — прошептала она.

Сунула пенсне себе в карман и закрыла глаза мертвецу. Движение воздуха заставило ее поднять глаза к небу. К яхте стекались резервисты и милиция. На ее лоб упала первая капля. Потом вторая. По всему яхт-клубу словно загремели тысячи барабанов. Ливень наконец решил обрушиться на Базель.