Сын Тишайшего-5

Глава 15

— Мир вокруг стремительно меняется буквально каждый день. Ещё десять лет назад трудно было представить, что большая часть московских, воронежских или нижегородских улиц начнёт освещаться при помощи фонарей. Выдам вам страшную тайну, тогда не было даже каменных мостовых, а весной город утопал в грязи, — делаю большие глаза, получив в ответ улыбки и смешки студентов, — Сейчас для жителей крупных городов водопровод или канализация — обыденность. А раньше — диво дивное. То же самое касается керосиновых светильников. Пусть они не всем по карману, зато показывают, насколько страна шагнула вперёд в своём развитии.

Делаю небольшую паузу и оглядываю аудиторию. Сотни глаз внимательно наблюдают за каждым моим движением. Я сначала встал за кафедру, но не удержался и начал прохаживаться перед собравшимися студентами и преподавателями. Хорошо здесь! Помещение ещё пахнет свежим деревом и лаком. Но главное — это дух знаний, которыми пронизан каждый миллиметр окружающего пространства. Чего-то меня в последнее время тянет на пафос. Может, старею? Скорее так влияет окружающая атмосфера. Смотришь на молодёжь рвущуюся к знаниям, и на сердце сразу становится тепло.

— Все перечисленные и многие другие достижения связаны с появлением в России образованных людей. Умеющих не только читать или писать, но также владеющих различными ремёслами. Уже сейчас можно гордиться отечественной инженерией, медициной, механикой, химией и земледелием. Все нынешние успехи мы достигли благодаря созданию новых учебных заведений и развитию промышленности, получившей необходимых инженеров и мастеров.

Снова смотрю на восторженную молодёжь и радуюсь. Учителя, чиновники и троица журналистов Истомина ведут себя более сдержано. Но заметно, что им нравятся мои слова. Ещё бы! Ведь изменения происходят прямо у всех на глазах.

Сегодняшнее мероприятие — особое. Я последователен в своей политике и начинаю рассредоточивать учебные заведения по всей стране. Вчера официально открывается Российский государственный университет. Я обошёл территорию ВУЗа и остался доволен. Сегодня же у меня обращение к учащимся и преподавателям. По сути, славяно-греко-латинская академия просто переехала в Рязань. Подобный шаг связан не только с боязнью протестных настроений или забастовок студентов в будущем. От этого никто не застрахован. Можно вспомнить студенческое движение США шестидесятых годов XX века. Американские университеты разбросаны по всей стране, что не помешало молодёжи, неслабо так напрячь государство.

Моя основная цель — развитие городов, которые могут оказаться в менее выгодном положении по сравнению с торговыми или промышленными центрами, начавшими складываться при моём правлении. Любой ВУЗ и даже училище, благоприятно влияет на улучшение инфраструктуры. Ведь курсанты и студенты, даже ремесленных училищ, происходят из небедных семей. А их, включая преподавателей, надо обслуживать. Здесь пока нет универсамов или магазинов готовой одежды. Всё гораздо сложнее.

Взять, к примеру, Шляхетское училище, учреждённое в бывшем Николо-Радовицком монастыре, что в семидесяти вёрстах от Коломны. Через пять лет село Радовицы превратилось в небольшой город с тремястами дворами, где открылось около сорока лавок и мастерских, а также пять постоялых дворов. Численность курсантов, преподавательского состава и обслуживающего персонала растёт. К тому же на местном полигоне действует несколько артиллерийских расчётов из ветеранов, помогающих осваивать науку на практике. Добавьте конюшню с обслугой для кавалерийского факультета и поймёте, какие произошли изменения. Ещё село неожиданно стало центром проведения ярмарок, куда сначала съезжались окрестные крестьяне, а теперь потянулись купцы средней руки.

Одновременно с Радовицами расцвела деревня Ловцы, расположенная на Оке, через которую идёт снабжение училища. Вообще-то, это вотчина Романовых, откуда на царский стол доставляли рыбу. Я подкинул местным кое-каких идей, и вскоре начавшее угасать поселение, станет важным хабом. Грузооборот речного транспорта постоянно увеличивается, а тут рядом Коломна, являющаяся второй по размерам гражданской верфью страны. В старинном русском городе хватает иных производств, а Ловцы как раз расположены от него в дневном переходе. Ночью струги не плавают, но купцам необходим безопасный и комфортный отдых.

Именно поэтому Рязань была выбрана в качестве базирования РГУ. Через год уже Политехнический университет откроется в Туле. Студентам необходима практика. И что может быть лучше, чем главный промышленный центр страны. Плюс город стоит на Упе, впадающей в Оку, являющуюся сейчас наиважнейшей артерией, к тому же все города расположены недалеко от Москвы. Мы развиваем также волжское направление. Ремесленные училища открыты в Твери, Ярославе и Костроме. Конечно, подобные заведения в первую очередь начали работать промышленных центрах — Воронеже, Коломне, Нижнем Новгороде и Туле. Но это немного другая история. Кстати, через два года мощное и разноплановое училище в селении Вязники, сопоставимое по важности с ВУЗом. Ведь рядом Гороховец, стремительно становящийся центром ткацкой промышленности страны. Думаю, наличие учебного заведения придаст толчок в развитии всей волости. Таким методом я буду действовать дальше.

А вот Москва, наоборот, освобождается от лишних учреждений. В столице остаются Медицинский университет, а также Академии гражданской и военной службы. Не вижу смысла перевозить министерства и прочие ведомства. Нам до долго пришлось отлавливать шайки разбойников, состоящие из бывших москвичей, не смирившихся с потерей кормушки. Ведь многие горожане оказались связаны с криминалом, контрабандой и незаконной уличной торговлей. Плюс хватает различных прощелыг, профессиональных нищих, юродивых и иной сволочи, стремящейся в Златоглавую, будто там мёдом намазано. Полиция и ВВ действуют оперативно, поэтому трудовые лагеря постоянно пополняются новыми патриотами, решившими внести посильный вклад на пользу Родине.

— Однако образование не имеет смысла без изменения всего государственного устройства. Какой смысл в инженере или изобретателе, если у нас нет заводов с мануфактурами? Или когда чиновники занимаются мздоимством, а власть ввела непосильные подати, ещё и, позабыв защитить заводчика. Тогда открытие предприятий теряет смысл, — продолжаю выступление, — Всякое случалось, но сейчас государство установило разумные законы, низкие налог и внимательно следит за соблюдением порядка. Но всегда найдутся воры, решившие набить мошну за чужой счёт. Им не важен урон, наносимый державе, купцам или владельцам мануфактур. Своя шкура для них важнее. Плохо, что таких людей в России немало. Просто многие затаились, испугавшись действий Тайной канцелярии, ревизионной комиссии и полиции. Эти враги страшнее любых разбойников, иногда нападающих на суда или караваны. Ведь они живут среди нас, ходят в церковь, рожают детей, служат в ведомствах или армии. С виду получаются обычные люди, а внутри — предатели.

Оглядываю уже нахмурившиеся лица, всё так же жадно ловящие каждое моё слово.

— Несколько раз канцелярия и ревизоры ловили подлецов, сговорившихся с помещиками, закупив для войск испорченное зерно и гнилую ткань. В итоге отравились десятки воинов, а сотни получили хлипкие кафтаны и портки. Вроде ничего необычного, однако, из-за действий пройдох пострадало несколько рот, ослабив нашу армию перед битвой, — вижу, как глаза студентов наливаются негодованием, переходящим в ненависть, — Другой чиновник подговорил нескольких собратьев, включая таможенников и речную охрану. Тати находили купцов-одиночек или спешащих, оттого попробовавших идти вне каравана. Подручные разбойники грабили торговцев, а чиновники сбывали добычу через свои связи. Есть просто мздоимцы, обложившие людей поборами, используя своё положение. Мы их изловили и казнили. Подобное преступление заслуживает только такого наказания. Вроде всё хорошо и справедливость восторжествовала? Оказалось, что не так просто.

Надо мне переходить к сути, а то публика прямо кипит от негодования. Злость будто витает в воздухе и ощущается физически.

— Когда шло следствие и выносились приговоры, к министрам с другими важными вельможами пошли ходоки. Влиятельные родственники или сослуживцы татей начали просить о помиловании. Эти умалишённые добрались даже до меня, — сам начинаю заводиться, вспомнив охамевших челобитчиков, — Знаете, что самое страшное? Нет ничего плохого, заступиться за родича, особенно если ты незнаком со всеми тонкостями дела. Ужас происходящего в том, что просители прекрасно понимали тяжесть свершённых злодеяний. Но большая их часть даже не стала об этом задумываться. Ведь от болезни живота померли какие-то солдаты или жизни лишились мелкие купчишки. Люди отказываются видеть в этом тяжкое деяние. И дело не в их гнилой сущности. Так повелось на Руси, когда простой воин или торговый человек ничто по сравнению со знатью. Причём заступники, узнав о провинностях, не понимают, что речь о преступлении против безопасности государства! Набив свои ненасытные мошны, воры ударили в спину всем нам. Тем, кто воюет с басурманами, не жалея живота, охраняет торговые пути или занимается становлением новых мануфактур. Враги попросту плюют на затраченные силы и труд тысяч людей. А ещё им безразличны христианские жизни.

Обстановка в аудитории всё такая же напряжённая. Хорошая у нас молодёжь! Народ по-настоящему негодует, что сложно подделать. Наверняка среди присутствующих есть безразличные персоны или мысленно смеющиеся над моими словами. Они очень хорошо скрывают свои эмоции. Ничего, мы перевоспитаем подобную публику. Либо отчислим. Изучение характеров студентов — важнейший вопрос, которым занимаются специальные воспитатели. Лентяев, откровенных глупцов или подонков мы убираем сразу, даже если они оплатили образование. Да, учёба у нас платная. Есть обладатели царской стипендии, но их меньшинство. Но я считаю, что нечего занимать чьё-то место, если ты несерьёзно относишься к образованию или попросту туп для усвоения материала. Высшее образование — дело затратное. И зачем нам неучи? Пусть лучше преподаватели уделят больше внимания желающим учиться, и у нас получится меньше выпускников. Зато это будут подготовленные люди и потенциально сильные кадры. Их надо только немного обтесать на практике.

— Закон! Вся жизнь государства должна подчиняться именно этому понятию. Его производной является порядок, обеспечиваемый служилыми людьми. Когда происходит иначе, для кого-то существуют исключения или другие считают себя стоящими выше канонов, то такое общество никогда не создаст сильную державу. Это как больной человек. Чего бы он ни задумал, но гниль внутри всегда мешает достичь поставленной цели или хорошо выполнить работу. Пока мы в начале пути. В России хватает сложностей и трудно заставить изменить людскую натуру. Когда человек привык воровать и считает это обычным делом, то бороться с ним очень сложно. Конечно, мы выкорчёвываем преступников, но это поддела. Надо воспитывать людей в условиях изменившегося общественного устройства. Когда он понимает, что мздоимство — страшное злодеяние наряду с убийством, вероотступничеством или предательством страны иностранцам. И наша главная надежда — это вы. Молодая поросль, воспитанная в другом ключе и нравственных ориентирах. Те, кто пошёл служить отчизне не для наполнения мошны. Но ваш труд будет вознаграждён. И я сделаю всё, чтобы офицер, чиновник или учитель ни в чём не нуждался. Бедность не порок, а свинство. Человек должен зарабатывать за свой труд достойные деньги. Главное, не забывать, зачем ты пошёл на службу, и понимать, что всё сразу не бывает. Надо доказывать своей работой полезность для общества. Если понимаешь, что не получается, или убедился в ошибочности выбранного пути, то лучше уйди сам. У нас огромные пространства, где потребны грамотные люди. Не становитесь на шаткий мостик, потакая своим слабостям и порокам. Ещё никого это не доводило до добра.

Замолкаю и стараюсь нормализовать дыхание. Чего-то я увлёкся морализаторством и обработкой неофитов.

— Больше мне нечего сказать. Учитесь прилежно, осваивайте науки, а государство всегда оценит ваши старания.

Гром аплодисментов последовал вслед моим словам. Да, такая традиция у нас уже появилась. Сначала народ начал хлопать в театре, а затем на стадионе, взяв пример с царя-батюшки, конечно.

Основной мой посыл адресован подрастающему поколению. За короткий промежуток времени сложно перестроить систему. Сломать без проблем, но вы попробуйте созидать. Да и не могу я быстро изменить внутреннее устройство государства. Россия просто обязана оставаться монархией ещё века на полтора, как минимум. Крепостное право отменят раньше, но уже мои преемники. Получается, что от самодержавия, пусть и с передачей части полномочий земствам, отказываться нельзя. Европа просто сожрёт нас, да и люди не готовы к республике. Скорее бояре превратят страну в аналог Речи Посполитой, пример деградации которой никого не насторожит. Ведь мы умнее и сделаем иначе. Угу. Про Семибоярщину уже никто не вспоминает, хотя это отличный пример.

Значит, нужна жестокая централизованная власть с прозрачными законами и постепенной передачей губерниям части властных полномочий. Что-то похожее есть в Испании с их кортесами. Война, законотворчество, международная политика и финансы находятся в руках центра. А региональная власть занимается локальными вопросами, в том числе предлагает изменения на государственном уровне. Фантастика в условиях монархии? Согласен. Зато время у нас есть, и никто не мешает искать оптимальный вариант.

Но это в будущем. Сейчас мне нужно проводить реформы и кардинально менять общественное сознание. Хорошо, что русские уже сформировались как нация, объединённая верой, культурой и менталитетом. Надо добавить несколько штрихов. Своей главной задачей я вижу внедрение в массовое сознание подданных патриотизм, на грани национализма. Речь не о ненависти к чужим, а любви к своим. Никогда не понимал англофилов или франкофилов, так же как германофобов. У нас есть собственная страна, даже цивилизация. Именно она должна стать аттрактором для любого жителя страны вне зависимости от его вероисповедания, национальности и сословия. А все необходимые изменения в России необходимо внедряться эволюционным путём. Зачем любить или ненавидеть чужое государство? У вас есть своя страна, которую просто надо сделать лучше.

Снова влажные фантазии? Не согласен. Когда верховная власть задумывается о таких моментах и начинает движение в этом направлении, то всё решаемо.

Второй важный фактор — укоренение в обществе здоровых принципов. Базовым постулатом, вокруг которого строится мой проект, является верховенство закона и борьба с коррупцией и различными её производными. В теории подсудными должны быть все, даже члены правящего семейства, а мздоимство необходимо осуждаться на всех уровнях общества. Человеческую природу не изменишь, и всегда будут воры, мошенники, психи или убийцы. Однако установить внутреннее табу на взяточничество и расхищение казённых средств, которые ведут к ослаблению страны вполне реально. Пусть и не сразу. Если уже сейчас упомянутые мной преступники начнут осуждаться обществом и становится париями, а ушлый чиновник или генподрядчик, разбогатевший благодаря мутным схемам, будет считаться обыкновенным вором, то лёд тронется. Я ведь не просто воспитываю целую поросль будущих военных и гражданских служащих. Ненавязчивая пропаганда идёт уже несколько лет, ломая менталитет и коррупционные схемы. Множество купцов, мастеровых и даже крестьян обратились в надзорные органы с жалобами на произвол. И суды начали принимать их сторону. Пусть со скрипом, а вначале вообще действовали трибуналы, отправляющие паразитов на виселицу или в ссылку. Но мы движемся в правильном направлении.

И об этом сообщается в прессе, чьё воздействие на умы подданных нельзя недооценивать. С одной стороны, люди видят, что власть контролирует ситуацию, и начинают доверять суду. С другой стороны, нечистые на руку чиновники осознают неотвратимость наказания. Ведь на плаху уже пошли представители знатнейших фамилий и по экономическим, а не политическим статьям. То самое «нижегородское дело» ещё долго будет вызывать икоту и неконтролируемую дефекацию у тех, кто смог отскочить или отделался минимальным наказанием.

В общем, я чуть ли не насильно деформирую сознание неофитов и постоянно вербую сторонников среди старшего поколения. Надо использовать тягу человека к справедливости. А русских людей она особо высока.

Федя — лицемер? Совершенно верно. Но я расчищаю Авгиевы конюшни от коррупции и непотизма, чтобы наследникам было проще работать. Пусть у меня руки по локоть в крови, я сам регулярно нарушаю законы, а у царских родственников более удачные стартовые позиции. Но сейчас период становления нового общества, и его настройки приходится регулировать вручную. Часто весьма жестокими способами. Надо только направить корабль под названием Русь-матушка в правильном направлении и далее просто следить за курсом.

Свою семью я сильно ограничу в количестве персон, находящихся у власти. Романовы и наши родственники изрядно расплодились, что может стать проблемой уже через двадцать-двадцать пять лет. Наверное, придётся вводить какие-то квоты. В армии пусть служит сколько угодно мужчин нашего семейства. Только всем, вне зависимости от происхождения, необходимо честно пройти путь от лейтенанта до генерала. Если человек этого достоин, конечно.

Или пускай развивают частный бизнес, благо у нас немало предприятий. Однако остальные сферы должны быть в равной степени доступны для всех жителей страны. Есть ещё искусство и культура, которые можно отдать под покровительство Романовых и аристократии. Надо ведь развивать живопись, литературу, песенный и танцевальный жанры. С собственным культурным кодом, конечно. Возможно, кто-то из моих внуков или племянников захочет стать врачом, инженером, учёным или исследователем. Подобное надо только приветствовать. Главное, чтобы банки, добыча полезных ископаемых, оптовая торговля и логистика контролировалась казной, а не царским семейством и несколькими родами. Драгоценные металлы или нефть должны добываться государственными монополиями. С банками или будущими корпорациями, наоборот. У казны должен быть блокирующий пакет, но не более того. Чиновники должны следить за соблюдением законов, а не указывать купцам, промышленникам и финансистам, как работать. В идеале получится государственный капитализм, без олигархии и прочей плутократии.

После выступления и объявления первого сентября Днём знаний, я решил провести беседу с министром образования Сильвестром Медведевым и его тёзкой Крайским[1], ректором РГУ. Забавно, что важнейшие должности в зарождающейся системе русского образования занимают священники и немцы. Блюментрост со товарищи рулит медицинским направлением, а бригада Медведева — всем остальным.

Что касается церковников, то они давно разделились на новаторов и ретроградов. Причём наиболее грамотная часть попов, поддержавших мои начинания, оказалась выходцами из Речи Посполитой или учениками представителей западной ветви русского народа. Они более образованы и менее зашорены. Тот же Крайский родился в Смоленске, когда он принадлежал Литве. С такими людьми проще работать, потому я и тащил всех более или менее толковых монахов на кафедры. Получается, монастыри подверглись двойному разграблению — материальному и духовному. Пришлось приложить все свои ораторские таланты, дабы отстоять мнение о необходимости секуляризации. Так, мытьём и катаньем удалось собрать в Академии и училищах лучшие мозги страны. То, что они клерикальные, вопрос решаемый. Для этого есть методические пособия, дабы преподавание по всей стране шло по единому стандарту.

Только политех я планирую отдать в руководство Михаилу Кондратьевичу Вяткину, сыну великого оружейника. Он отучился четыре года в Европе, а последнее время трудился на Тульском государственном заводе. Благодаря талантливому механику нам удалось скопировать немецкие ружья и шведские пушки, внеся улучшения в их конструкцию.

Представитель славной династии оказался хорошим педагогом, подготовив несколько толковых инженеров и мастеровых. Поэтому быть ему ректором. Других вариантов сё равно нет.

— Мне всё нравится, за исключением изучения греческого и латинского языков. А ещё риторика для будущих инженеров! Зачем она им? Пусть будет небольшой вводный курс и не более того, — кладу на стол учебную программу и поднимаю глаза на бородатых собеседников, — Мы уже много раз обсуждали, что нельзя перегружать студентов лишними знаниями. Пусть лучше уделяют больше внимания изучению немецкого и французского.

Поднимаю руку, пресекая возражения. Надоели постоянные споры со сторонниками классического обучения. Мне нужны специалисты и как можно быстрее, а не теоретики, не придавленные грузом ненужной информации, далёкие от практики.

— Будущим врачам, филологам, теологам и, возможно, юристам, древние языки понадобятся для дальнейшей работы. Но зачем они офицерам, чиновникам и даже инженерам? Кроме нескольких десятков необходимых терминов, давно вошедших в обиход, всё остальное — трата времени, которого у меня нет. Тем более неразумно пичкать такими знаниями студентов ремесленных училищ. Стране нужны готовые мастера, прошедшие проверку на практике. Желающих получить больше знаний или склонных к теории, мы оставим в университете в качестве преподавателей. Что вполне разумно. Но я не позволю мариновать людей по семь или двенадцать лет. Даже медики Блюментроста уже через год начинают постигать ремесло в больнице с самых азов, а через пять это готовый врач. И они действительно лечат больных, совмещая учёбу с практикой. Зачем мне юрист, годами протирающий штаны за партой, но незнакомый с работой ведомств и канцелярий? Про инженера я уж молчу. Поэтому переписывайте методичку, пока я буду посещать окрестные городки и сёла. Чтобы через три дня всё было готово!

Судя по приунывшим лицам, министр с ректором ожидали иного результата. Они совершают ошибку, почти полностью переняв европейскую систему обучения. В той же Сорбонне, как и многих ведущих ВУЗах Европы, на теолога и врача учатся более десяти лет. Для меня подобная концепция — дикость. Какой смысл столько мариновать студентов? Понятно, что России нужна и фундаментальная наука. Для этого мы создаём лаборатории и экспериментальные цеха по типу Коломенского, при крупных предприятиях и обоих наших университетах. Но там творят специалисты, закончившие обучение, получившие практический опыт и хорошо проявившие себя. Отбор кадров я веду постоянно, пока вручную, направляя таланты в нужные сферы или поручая им какой-то проект. Пусть на каком-то этапе мы потеряем условного Кулибина, зато совершим мощный технологический рывок. Новые самородки всегда найдутся.

— Теперь про всеобщее образование, — перехожу к больной теме, — У казны нет денег на строительство школ и обеспечение их учителями даже в небольших городах. Чего говорить о сёлах? Пока школы и ремесленные училища будут открываться в крупных центрах, вроде Москвы, Нижнего Новгорода, Воронежа, Тулы или Гороховца. Где расход на себя возьмёт моя семья или богатые купцы с заводчиками при поддержке местных властей. У нас будет единая методика обучения, что позволит избежать многих сложностей. Но для весомой части учеников образование будет платным. Пока мы не в состоянии обучит грамоте даже посадских детей, чьи родители богаче простых работников и тем более крестьян. Сейчас в России двадцать школ и восемь училищ, включая семинарию, соответствующих высоким требованиям, предъявляемым министерством образования. Остальное — школы при монастырях или производствах, где дети могут обучиться грамоте и счёту. Но нельзя назвать это полноценным образованием.

— Государь, но ты обещал к 1691 году начать проект всеобщего образования. Мы под него открыли в Академии целый педагогический факультет. Заодно в нескольких городах проводится подготовка учителей из мелкопоместных дворян, купцов и служилых людей, изъявивших желание, — расстроено произнёс Истомин, — И как теперь быть? Учебники должны быть напечатаны к Новому году, а следующим летом намечено открытие сразу двенадцати школ!

Это мне известно. Сам участвовал в разработке пятнадцатилетней программы всеобщего обучения. Пусть она коснётся только городов и крупных сёл, но это гигантский прорыв! Если в стране грамотными станут всего двенадцать-пятнадцать процентов жителей, то сложно представить, какой толчок получит промышленность и наука. Даже если план даст результат в 1710–1715 году. Мы не какие-то наивные мечтатели и начали реформу с подготовки учителей, утверждения методичек и печатания учебников. Поверьте, это гораздо сложнее, нежели построить здание для школы или училища. Но казна не потянет таких расходов. О чём я честно сообщил двум соратникам.

— Нам придётся отложить проект на три года, а может, больше. Пока придётся довольствоваться тремя университетами и городскими школами. Новые учебные заведения мы сможем открывать только на частные деньги.

Значит, на войну деньги есть, а на образование нет? — с вызовом спросил ректор.

Слова Крайского резанули душу, но глупо обижаться на правду. К чести монаха, он выдержал мой хмурый взгляд.

— На армию уходит более шестидесяти процентов доходов казны. Я бы выделил денег на строительство новых школ. Но тогда придётся свернуть прививание людей от оспы и остановить строительство больниц. Сейчас достойные медицинские учреждения есть всего в шести городах. Через четыре года к ним присоединятся ещё двадцать. Выбирайте — грамотность или здоровье? — оба собеседника промолчали, — Вот и я с трудом принял решение.

А ещё мы начали копить деньги на выкуп утерянного балтийского побережья и Карелии. Чую, что года через три-четыре Швеция начнёт нуждаться в средствах. Вот мы и сделаем Карлу предложение, от которого он не сможет отказаться.

[1] Сильвестр (в миру Симеон Крайский; ум. 5 июня 1712, Смоленск) — епископ Русской православной церкви, митрополит Смоленский и Дорогобужский.

Происходил из Малороссии. Обучался в Киевской духовной академии, когда в ней не было высших классов (после разорения академии в 1655—1657 годах). В 1665 году уезжал в Западную Европу для продолжения образования и окончил там Римскую духовную академию. По возвращении на родину занял место учителя в Киевской духовной академии.