Сын герцога

Часть 6

Ни одно облачко не марало синей глади небес, казавшихся такими спокойными и невообразимо далекими. К сожалению, на земле такое спокойствие было недостижимо. Джай понял это сразу, как только к нему вернулся слух. Звон сталкивающейся стали и переругивавшиеся на незнакомом языке голоса ясно указывали на то, что неподалеку шел бой. Повернув голову, юноша даже смог рассмотреть дерущихся, но кто с кем сражался, было не понятно. В основном это были люди, но попадались и эльфы (скорее всего полукровки). Причем, все они были одеты приблизительно одинаково. Поэтому разобрать, кто из них кто, не представлялось возможным. Зато не нужно было гадать, из-за чего все началось. Единственным «ценным» трофеем на поляне (а очнулся юноша не где-нибудь, а в лесу) было его бессознательное тело, валявшееся на земле.

Джай снова поднял глаза к небу. В этот момент ему больше всего хотелось закричать: почему всем вокруг вдруг так понадобился именно он — обыкновенный мальчишка? Ладно, не совсем обыкновенный, и совсем не мальчишка. Но все-таки не настолько, чтобы за ним начали гоняться сначала ванаанцы, а потом и эти неизвестные типы, от которых он не знал чего ждать. Явно же ничего хорошего. Поэтому, не дожидаясь, чем закончится потасовка, Джай стал потихоньку отползать к кустам. Благо те росли не так далеко. А в пылу драки, на него никто не обращал внимания. И о чудо, ему это удалось. Добравшись до чахлого укрытия, юноша поднялся на ноги и поплелся прочь. Он не знал, куда идет, но это было не важно — главным было убраться подальше от поляны.

Уйти-то он ушел, даже пробрался через кусты и деревья, которые на самом деле оказались не лесом, а большой рощей. Но выбравшись на открытое пространство Джай невольно замер на месте, не веря собственным глазам. Прямо перед ним возвышался замок. Его стены отливались неестественной для такого большого сооружения белизной, а изящные башенки тянулись высоко в небо. На острых шпилях развивались яркие флаги. Так что со стороны замок напоминал картинку из древнего фолианта. Но совсем не это поразило Джая. Он был уверен в том, что уже видел этот замок и не раз. Причем не где-нибудь, а в чужих снах. А это означало, что теперь ему на собственном опыте предстояло узнать, что такое загадочный Валиан, о котором ему столько рассказывал Лар.

Но додумать эту мысль юноша не успел. Когда отточенный до бритвенной остроты кинжал оказывается так близко от твоей шеи, все посторонние мысли исчезают из головы. Если бы Джай не был все еще оглушен после перехода через портал, то напавшему не поздоровилось бы. Но движения юноши оставались замедленными, и он не был уверен, что сумеет обезвредить нового врага до того, как тот проткнет ему горло. А умирать ох как не хотелось. Особенно теперь, когда у него появилась возможность получить ответы на вопросы, которые он искал целых два года.

Мгновение промедления стоило Джаю последнего шанса на спасение. Схвативший его человек что-то прокричал и очень скоро на поляне показались двое его дружков. С первого взгляда стало понятно, что о честном труде в этой компании имели очень поверхностное представление.

Джаю нестерпимо захотелось рассмеяться… мир был другим, а бандиты в нем оказались совершенно такими же. Впрочем, уже через мгновение ему стало не до смеха. Один из прибывшей парочки (похоже, в этой компании он был вожаком) оценивающе осмотрел его с ног до головы, а потом кивнул и почти сразу юноша получил сильный удар в висок, от которого он потерял сознание.

Что ж новый мир принял Джая с распростертыми объятьями.

Новое пробуждение было не менее неприятным, чем предыдущее. Болела голова, и дико хотелось пить, поэтому пришлось открывать глаза и пытаться осмотреться. К сожалению ни кружки, ни бутылки, ни фляги — в общем, ничего содержащего спасительную жидкость в доступной близости не оказалось. Зато обнаружились восемь связанных человек и один закованный в кандалы гном. Очень качественно закованный, явно с учетом силы подгорников и их способности чувствовать металл.

Джай хотел перевернуться на другой бок, но попытка не удалась. Затекшие после долгого лежания в неудобном положении мышцы отказывались подчиняться. А стягивающие запястья и щиколотки веревки только ухудшали ситуацию. Поэтому он просто откинулся на спину и постарался расслабиться. Нужно было разобраться, где он оказался, и чем это ему грозило.

Ситуация была знакомой. Он снова попал в плен. Только в этот раз к грабителям, которые, похоже, не гнушались работорговлей. Иначе, зачем бы им понадобилось захватывать людей. Пленники в основном были крестьянами в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти лет. Определить чем именно занимался закованный гном, не представлялось возможным. Его одежда была порвана и заляпана грязью, а физиономию украшали синяки. Похоже, подгорник дрался за свою свободу, но силы оказались не равны.

Джай подергал стягивающие его руки веревки, но они не поддались. Зато на его шевеление обратили внимание. Бандит, который, похоже, присматривал за пленниками подошел к нему и что-то произнес на незнакомом языке. Юноша не понял ни одного слова, поэтому никак не отреагировал. За что получил не сильный, но чувствительный тычок носком сапога по ребрам. Незнакомец повторил свой вопрос.

— Да не понимаю я ничего, — ответил ему Джай.

Играть в молчанку он не собирался, как и получать лишние повреждения. Только избивавший его тип не блистал сообразительностью. Похоже, у него даже мысли не возникало, что пленник попросту не может ему ответить. Поэтому Джай получил еще несколько болезненных пинков. Которых было бы намного больше, если бы любителя поиздеваться над пленниками не окликнул главарь шайки. Но легче от этого юноше не стало. Потому что благодаря следующему приказу все того же главаря к нему подошел другой бандит. Этот не только носил одежду побогаче, но и выглядел намного чище предыдущего.

Незнакомец обхватил голову Джая руками. Юноша рефлекторно дернулся, но вырваться из захвата не смог — веревки не давали ему двигаться. Впрочем, уже через мгновение он забыл о них. Когда тебе пытаются залезть в сознание, делая это бесцеремонно и неумело, сминая не только волю, но и разум, уже не до веревок. Тут бы не потерять самого себя. Тем более что ментальные блоки почему-то не работали и приходилось прилагать усилия, чтобы не допустить чужака в свои мысли и не остаться до конца дней слабоумным идиотом. Хорошо еще, что у этого мага-самоучки оказался очень маленький резерв, и пытка была недолгой. Свое сознание Джай сумел защитить.

Чего добивался маг, юноша сообразил только через пару минут. Когда перестало шуметь в ушах, и он понял, что теперь понимает язык, на котором разговаривали бандиты. В их словах не было ничего интересного — обычные бытовые разговоры, но сам факт того, что теперь он понимает их речь, так обрадовал Джая, что он ненадолго даже забыл о том, каком положении оказался. Как раз до того мгновения, когда получил очередной болезненный тычок от вернувшегося бандита. Рядом с ним стоял главарь шайки.

— Кто ты и как здесь оказался? — спросил он.

— Случайно, — ответил юноша.

Он не собирался сообщать, от кого убегал. С этих типов сталось бы вернуть его обратно. А по сравнению с этой перспективой плен и возможное рабство (зачем еще банде грабителей понадобилось захватывать крестьян и одиноких путников, к тому же молодых и здоровых) были не так уж страшны. Джай был согласен на что угодно, лишь бы не попасть в белый замок.

Следующие два дня не принесли перемен. Их вели на запад лесными тропами (работорговцы избегали поселений). Во время остановок на ночь пленников связывали. Днем им освобождали ноги, зато привязывали к общей цепи, к концу которой крепили кандалы гнома. Это значительно снижало скорость передвижения, зато шансов на побег не оставалось.

С Джаем никто не разговаривал. После того, как бандиты убедились, что он не сможет сбежать — на него перестали обращать внимание. Остальные пленники сторонились его. Его внешность, одежда и манера говорить — все выдавало в нем чужака. Мало того, человека из высшего сословия. Крестьяне интуитивно старались держаться от него подальше. Но юноша был этому даже рад. Эти два дня передышки были нужны ему как воздух. Пусть так — связанный и под конвоем работорговцев. Но зато без проклятых браслетов подавляющих волю, без постоянно контролировавших каждый его шаг магов, без вороха обязанностей перед семьей или страной, без давившей на него ответственности за чужие жизни. Он, наконец, смог осмыслить все происходившее с ним за эти два года.

Как это не странно. Но только теперь — оказавшись так далеко от родной Империи, в неизвестной стране (а возможно и в другом мире), без поддержки, без магии, без своих гайнов и даже без Лара. Он впервые за последние пару лет почувствовал себя свободным. Самим собой — Джаем ар-Сантаром, а не братом императора, носителем древней крови и пугалом для дворцовых магов. Этого хватило для того, чтобы юноша смог встряхнуться и перестать плыть по течению. Его жизнь и свобода принадлежали ему, и он готов был за них бороться.

Полдня наблюдений за захватившими его бандитами дали неутешительный результат. Эти типы хорошо знали свое дело. Но Джай не собирался сдаваться. Если он не мог сбежать в одиночку, следовательно, нужно было найти себе напарника. И хмурый гном как раз подходил на эту роль.

От идеи привлечь на свою сторону крестьян — юноша сразу же отказался. Эти дети полей выглядели слишком запуганными, чтобы от них можно было ожидать хоть какой-то помощи. Работорговцы их толком и не связывали. Так только для видимости опутывали запястья веревками. А они даже не пытались ослабить узлы. Казалось, эти люди вообще не стремились на свободу. Зато подгорник только и ждал удобного момента, чтобы сбежать.

Дело оставалось за малым — уговорить гнома действовать сообща. Но на удивление это оказалось не так то просто. Подгорник категорически отказывался замечать Джая. На обращенные к нему слова он даже не поворачивал головы, и вообще старательно делал вид, что кроме него на поляне вообще никого нет. Во время движения он всегда плелся в самом конце связки пленников на отдалении от остальных. Юноша уже начал подумывать о том, чтобы попытаться сбежать без его помощи. Но судьба, как всегда, распорядилась по-своему…

С самого утра бандиты вели себя беспокойно. Это выражалось во всем: в их напряженных взглядах, отрывистых движениях. В этот раз они не стали задерживаться даже на завтрак. Просто собрали вещи, а потом пинками заставили пленников занять свои места в цепочке. Поведение пленных тоже было необычным. Крестьяне и раньше вели себя тише воды, ниже травы. Но непривычная покладистость гнома откровенно настораживала.

Их гнали бегом несколько часов. Но ни один из пленников не посмел хоть как-нибудь выразить свое недовольство. Мало того, они бежали вперед с таким упорством, словно от этого зависела их жизнь. Даже гном не смел отставать, не смотря на то, что ему в отличие от остальных, приходилось тащить еще и тяжеленные колодки.

Джай старался не выделяться из общего строя. Что впрочем, не мешало ему думать. А мысли были не утешительные. Пленники стали такими покладистыми явно не просто так. В отличие от него эти люди (и не только люди) знали что-то такое, что заставляло их бежать вперед не жалея сил. Впрочем, очень скоро юноша узнал, что именно. Потому что маг самоучка, до этого бежавший в самом конце отряда, догнал вожака и что-то ему сказал. Тот недовольно поморщился, но дал знак остальным.

Похоже, схема действий у бандитов была давно отработанной. Стоило вожаку подать знак, как все они бросились к пленникам. Связанные люди, то ли предчувствуя, то ли зная, что сейчас произойдет, суетливо бросались в стороны. Но общая веревка не давала им разбежаться, не оставляя ни одного шанса на спасение. Крестьяне погибли сразу. Им хватило нескольких ударов в горло или в грудь. Джая спасла его отточенная в тренировках реакция — от первой атаки он успел увернуться. Краем глаза юноша заметил, что гному удалось отбить клинок, нацелившийся ему в живот, кандалами. Но потом ему стало не подгорника. Потому что уже двое бандитов пытались покончить со строптивым пленником. А умирать Джаю ох как не хотелось.

Несколько мгновений ему невероятно, просто невозможно везло. Кинжал, нацеленный ему в грудь, оказался достаточно острым, поэтому с первого раза перерезал удачно подставленную веревку, отделив юношу от остальной связки пленников. Потом Джаю удалось уйти в перекат и избежать еще одного удара. Конечно, его удача не могла длиться вечно. Но пока он был жив и был готов сражаться за свою жизнь. Еще один перекат, и чужой клинок промелькнул очень близко от его лица. Одно крошечное мгновение, которое в итоге стало решающим, потому что в воздухе просвистели стрелы, и бандиты стали падать один за другим. Тот, который наседал на Джая, получил стрелу в сердце. Он умер еще до того, как упал на землю. Его напарник был ранен в шею и выронил меч. Рядом раздавалась чья-то ругань.

Оглядевшись, молодой лорд увидел, что все бандиты мертвы. Из пленных удалось выжить только гному. Кстати, ругался именно он. Даже не пытаясь пригнуться, он подошел к телу вожака и отобрал у него ключи от своих кандалов. При этом он ни на мгновение не замолкал.

Молодому лорду и самому хотелось выругаться. Едва избавившись от одной ловушки, он сразу же угодил в другую. Пытаться бежать сейчас, не было никакого смысла. От стрел, пущенных с такой меткостью, не спасла бы и его тренированная реакция. Поэтому юноша замер на месте и постарался не привлекать к себе внимания. По крайней мере, до тех пор, пока не покажутся нежданные спасители (как бы они не оказались очередными бандитами).

Те не заставили себя долго ждать. Уже через мгновение из-за деревьев показались трое. Они не были похожи на бандитов, скорее на охотников. Но легче от этого Джаю не становилось, потому что чужаки оказались эльфами. Вернее, двое из них были эльфами, а один — полукровкой. А с появлением представителей этой расы, неприятностей у него всегда только прибавлялось.

Юноша следил за незнакомцами, стараясь понять, чего от них ожидать. Слишком необычно они выглядели (вернее, слишком отличались от своих собратьев, живших в Итиль Шер). Пожалуй, кроме характерных особенностей эльфийской внешности, у них не было ничего общего. Начиная с того, что эти эльфы коротко обрезали волосы (а в Хаганате Джай не видел ни одного стриженого древнего). Они были одеты в одинаковые костюмы, больше напоминавшие форму егерей. Кроме того, эти эльфы вели себя совершенно по-другому.

Древних из Итиль Шер отличала манера поведения. Выработанные годами привычки, ощущение собственного превосходства и величия своей расы по сравнению с варварством и необразованностью короткоживущих позволяли им смотреть свысока на потуги людей хотя бы приблизиться к их величию. Они держали головы гордо поднятыми, и в их взглядах всегда угадывалось этакое снисхождение и даже высокомерие.

Эти новые эльфы были не такими. Они выглядели, ходили и говорили совершенно «по-человечески». И ничем не отличались от обыкновенных наемников-людей.

Полукровка сразу же направился к гному. Судя разговору, который между ними завязался, они прекрасно знали друг друга. Зато два оставшихся эльфа теперь не сводили глаз с Джая. И молодому лорду стало очень неуютно от такого внимания. Мало ли что было у них на уме. Когда один из древних подошел ближе и вытащил кинжал, юноша был готов к чему угодно. Вплоть до того, что его снова попытаются убить. Но эльф только перерезал веревку, связывавшую его запястья.

Повисшую было тишину разорвал гном:

— Ну и долго мы здесь будем прохлаждаться? Еще не хватало наткнуться на отряд охраны.

Избавившись от кандалов, подгорник стал заметно благодушнее.

— А ты везунчик, парень, — заметил он, скептически осмотрев Джая, — смотри не растеряй свою удачу, спрячься куда-нибудь подальше и забудь обо всем, что видел и слышал. Если, конечно, хочешь жить.

Юноша хотел ответить, что совершенно согласен с предложением гнома, но не успел. Потому что вмешался один из эльфов:

— Он пойдет с нами, — заявил тот таким категоричным тоном, что сразу стало понятно, кто в этой компании имел решающий голос.

Гном озадаченно промолчал. А Джаю достался от древнего такой хмурый взгляд, что юноша решил придержать свои возражения при себе. В конце концов, ему было совершенно все равно — куда идти. Прежде чем пытаться пробраться обратно к порталу (а что-то подсказывало молодому лорду, что попасть на родину он сможет только через него), стоило разведать обстановку. Так почему бы не начать с поселения местных эльфов, или куда там эти наемники-охотники собрались его вести.

Древние провел и их своими тропами, что совсем не удивила Джая. После марафона, который ему прошлось пройти с Даниэлем в Хаганате, пространственные перемещения уже не казались чем-то небывалым. Зато гном заметно нервничал. Он беспокойно оглядывался по сторонам, то и дело бросал настороженные взгляды на проводников. Но эльфы демонстративно не обращали внимания на его намеки. Даже полукровка теперь не подходил к подгорнику, старательно имитируя безразличие старших.

Когда они, наконец, добрались до цели — гном заметно расслабился. Зато пришла очередь Джая тревожно оглядываться по сторонам. Он ожидал увидеть лагерь в лесу или перевалочный пункт. Вместо этого эльфы вывели их к поселку. Даже скорее небольшому городку. Во всяком случае, укрепления вокруг этого поселения были серьезными, да и размерами оно значительно превосходило обычный поселок.

— Где мы? — спросил Джай.

— Вольный город Аст, — ответил донельзя довольный гном.

Почему город был «вольным» юноша не стал уточнять. Решил, что сейчас этот вопрос был не главным. Гораздо важнее было выяснить, зачем эльфы его сюда привели и что от него хотят. Не просто же так они решили его проводить. Так как на главный вопрос не было ответа, молодой лорд по привычке отмечал детали, стараясь пока не делать определенных выводов.

Город был окружен частоколом из бревен в два человеческих роста. Строили его добротно и на совесть (местные жители явно заботились о своей безопасности). Кроме того, из-за частокола выглядывали несколько вышек для наблюдателей, которые отнюдь не пустовали. Вход в город защищали массивные ворота, створки которых сейчас были распахнуты. Но две пары стражей, одетых в облегченные кожаные доспехи, представляли серьезную преграду на пути любого желающего попасть в Аст без разрешения. Они как раз досматривали телегу какого-то крестьянина, когда Джай и остальные подошли к воротам. Юноша думал, что им устроят настоящий допрос. Все-таки компания из эльфов, гнома и человека — далеко не обычна. Но на них вообще не обратили внимания. Старший эльф обменялся кивками с начальником охраны, и они беспрепятственно прошли за ворота.

Честно говоря, город Джая не порадовал. Может быть, он и был «вольным», но на полноценный город в его понимании ну никак не тянул. Так, большая деревня. Молодой лорд видел такие тысячу раз. Одноэтажные, в редких случаях двухэтажные, деревянные домики. Ни намека на водопровод и канализацию. А из всех достижений цивилизации только мощеная площадь перед воротами. И все это приправлено гулом голосов, грохотом проезжавших телег, бряцаньем металла и такой непередаваемой смесью запахов, что Джаю на мгновение захотелось сбежать обратно в лес. А, судя хмурому выражению на лицах эльфов, он был в этом желании не одинок.

Впрочем, даже в этом захолустье, оказалось, было на что посмотреть. Молодой лорд с интересом вертел головой по сторонам. Он еще никогда не видел такого смешения рас, как в этом месте. Здесь эльфа, гнома и человека можно было встретить не просто на одной улице, но и в одной компании. И никто не считал это чем-то из ряда вон выходящим. Мало того, больше половины населения города составляли полукровки. Но если полуэльфов он уже видел (в Хаганате на них насмотрелся), то люди с примесью гномьей крови для него стали настоящим откровением. Ведь подгорники ни за что, даже под страхом смерти, не позволили бы появиться подобному потомству. Это было даже прописано в их законах.

Но в Валиане, похоже, действовали свои законы. И не только для гномов. Только правило о невмешательстве в дела другой расы, наверное, было универсальным. Как и главный закон вселенной — ни одно доброе дело не бывает бесплатным.

— В Асте живут гномы твоего клана? — спросил у подгорника старший эльф.

— Есть здесь у меня знакомые. Будет чем расплатиться с охотниками за спасение, — ответил тот. После чего они вместе с полукровкой скрылись в проулке.

— У меня нет в этом городе знакомых, — сообщил Джай, прежде чем такой же вопрос зададут и ему.

Эльфы никак не отреагировали на его заявление. Словно они и не ожидали ничего другого.

— Ты сможешь написать кому-нибудь послание? — поинтересовался один из них.

— Нет.

— Кто-то сможет за тебя поручиться?

— Никто не станет за меня платить, — покачал головой молодой лорд. Про себя подумав, что хозяйка белого замка, возможно, за него и заплатила бы. Но рассказывать об этом своим нежданным спасителям он не собирался.

Джай ожидал чего угодно от пожелания убираться как можно дальше до предложения отработать долг своими руками. Но вместо этого эльфы только переглянулись и приказали ему идти за ними. У древних явно имелись на него планы.

Они привели его в трактир. Заведение выглядело не слишком респектабельно. Но, учитывая общее впечатление от города, хозяин этого места должен был неплохо зарабатывать. Посетители в трактире были, и это в середине дня. Так что вечером тут наверняка было полно народу.

Трактирщик оказался полукровкой. От эльфов ему досталась только неестественно зеленые глаза миндалевидной формы, которые забавно сочетались с рыжей шевелюрой. В остальном, он выглядел, как обыкновенный человек (даже форма ушей у него была совершенно человеческой). К счастью, характером он тоже пошел не в эльфийскую родню (с высокомерием древних в трактире много не заработаешь). Он поприветствовал охотников широкой улыбкой, как хороших знакомых. Мельком взглянул на Джая, но спрашивать пока ни о чем не стал. Впрочем, уже через мгновение стало понятно почему. Вместо того чтобы предложить им столик в общем зале, трактирщик проводил их в отдельную комнату, подальше от посторонних глаз. И уже там начал расспросы.

— Давненько не виделись, Рейм, Тас, — поздоровался он, — что вас занесло в наш благословенный Аст? Неужели в герцогстве не хватает работы для доблестных охотников?

— Приветствую тебя, Тирис, у нас есть для тебя поручение, — ответил старший эльф.

А Джай невольно прислушался, потому что тот говорил на эльвандаре. Но насколько же он искажал древний язык. Из плавного и мелодичного пения превратив его в грубый речитатив, переполненный шипящими и рычащими звуками.

— Опять шпионские игры, — переходя на тот же язык, ответил трактирщик.

Оказавшись вдали от посторонних глаз, он уже не выглядел таким довольным жизнью (теперь не было необходимости притворяться). А появлению этой парочки эльфов он совсем не обрадовался.

— В последний раз мы все обсудили. Я выполняю задание. После этого больше никаких поручений, — добавил трактирщик.

— Мы держим слово, — ответил эльф. — Никаких заданий. Только моя личная просьба.

— И почему мне кажется, что сути это не меняет?

— Мне нужно, чтобы ты присмотрел за этим человеком. Я заплачу за комнату и еду для него.

— Его разыскивают? — нахмурился хозяин трактира.

— Нет. Он не преступник. И никак не связан с теми, кого ты опасаешься, — непонятно ответил эльф.

— Так в чем проблема? Если ты платишь, то пусть остается, — пожал плечами трактирщик, с интересом рассматривая молодого лорда.

Судя по выражению его лица, ничего необычного, способного заинтересовать эльфов, он в нем не увидел. Но, зная этих двоих, предположения строил одно невероятнее другого.

— Мне нужно, чтобы, когда я вернулся, он все еще был здесь.

— Предлагаешь устроить слежку за мальчишкой? Не проще ли было бы запереть его в комнате?

С каждой фразой этого разговора Джаю становилось все больше не по себе. Злополучные эльфы ни на миг не сводившие с него глаз ни в лесу ни в городе, не оставляли ему ни одного шанса на побег. А теперь еще и договаривались оставить его под замком. Уж не собрались ли они нажиться на нем другим способом? Учитывая, что в Валиане процветало рабство (Лар был ярким тому примером), ситуация складывалась нерадостная.

Продолжение разговора было более обнадеживающим, но делать выводы молодой лорд пока не спешил.

— Не нужно ограничивать его свободу, — ответил эльф. — Он не преступник и не заключенный. Просто приставь к нему кого-нибудь, займи его делом. Мальчишка еще должен отработать свое спасение. Так что можешь загрузить его работой. В остальном — пусть делает, что захочет.

— Ладно, я понял, — кивнул трактирщик, — только я потребую ответной услуги Рейм.

— Чего ты хочешь?

— После этого ты больше здесь не появляешься и забываешь о моем существовании. Даже если мир перевернется и начнется второй исход.

— Договорились, — согласился охотник.

— И почему мне кажется, что я об этом пожалею? — вздохнул трактирщик и, переходя на всеобщий язык, добавил. — Что ж, парень, наши общие знакомые рассказали, что тебе сейчас не куда податься, и ты хочешь немного подзаработать. Могу взять тебя с испытательным сроком, скажем в пару седьмиц. Поработаешь в трактире, а там видно будет.

Джай сделал удивленное лицо, как если бы это предложение стало для него неожиданностью. А потом с недоумением посмотрел на эльфов.

— Полагаю, это предложение, от которого я не могу отказаться? — спросил он.

— Ты все еще должен нам, человек, — напомнил охотник с таким видом, что спорить с ним сразу же расхотелось. — Мы вернемся через несколько дней, так что у тебя будет возможность расплатиться.

Эльфы распрощались с трактирщиком, и тот проводил их с заметным облегчением. Похоже, он тоже успел убедиться, что от этого племени одни неприятности. Вернувшись обратно в комнату, хозяин трактира задумчиво посмотрел на Джая.

— Не советую сбегать. Эта парочка, при желании, кого угодно из-под земли достанет, — неожиданно заявил он.

— Меня так легко прочитать? — хмыкнул молодой лорд.

Угрозы от своего собеседника он не ощущал, поэтому позволил себе небольшую откровенность.

— Да нет. Просто я на твоем месте думал бы именно об этом, — пожал плечами трактирщик. — Поэтому и предупреждаю. С эльфийскими охотниками лучше не связываться. Эти типы… никогда не знаешь, что у них на уме. Но если уж они что-то вбили себе в голову, то не отступятся даже под страхом смерти.

— Но что им от меня надо?

— А это уже тебе лучше знать. Меня только попросили присмотреть за тобой несколько дней.

Судя по выражению лица, хозяину трактира не терпелось подробнее расспросить юношу о том, кто он так такой, и как очутился в компании эльфов. Похоже, «необычность» Джая бросалась в глаза намного сильнее, чем он сам предполагал. И рыжий трактирщик никак не мог определить, кого же он видит перед собой. Вернее, какие неприятности может принести ему странный мальчишка, которого подбросили ему эльфы.

— В моем трактире не держат дармоедов, — переходя на деловой тон, заявил он. — Рейм сказал, что ты ищешь работу…

Получив утвердительный кивок, он спросил:

— Что ты умеешь?

Вот на этот вопрос Джай и не смог толком ответить. Казалось бы, «умел» он очень многое. Вот только умения эти были специфическими. Его воспитывали, как лорда, а не как слугу. Он изучал политику, экономику и многие другие вещи, которые вряд ли заинтересовали бы владельца трактира. Неплохо владел мечом, но с его комплекцией, ему пришлось бы очень долго доказывать свое мастерство. А это, во-первых, привлекло бы ненужное внимание. А во-вторых, не известно, как местные жители отнеслись бы к подобному. Вдруг у них введены какие-то запреты на оружие (слишком мало мечников он видел на улицах Аста). Можно было попробовать поработать с бумагами. Но юноша не был уверен, что маг-недоучка вместе со знаниями языка научил его еще письму. А хуже всего то, что он не знал самых обыденных вещей. Например, какие здесь ходили деньги, и сколько стоил тот или иной товар. Какие взаимоотношения между представителями разных рас. Существуют ли какие-нибудь табу, о которых знает каждый местный ребенок, но даже не догадывается он сам. Да он даже не знал титула местного правителя. То есть фактически мог выдать себя не только каждым действием, но любым неосторожно произнесенным словом. Причем, ему самому даже в голову бы не пришло, что он делает что-то не так.

Наверное, его молчание слишком затянулось. Потому что снова заговорил трактирщик:

— Н…да. И где только Рейм тебя такого нашел? Ладно, побудешь пока в помощниках у Лиены, а там видно будет.

Джаю не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть. В конце концов, сбежать можно было и позже, когда это тип перестанет настороженно следить за каждым его шагом. Эльфы вернуться только через несколько дней. Так что время еще оставалось. А охотники они там или нет, все равно ничего хорошего от них ждать не стоило.

Словно прочитав его мысли, хозяин трактира продолжил:

— Тебе не стоит бояться Рейма. Если бы он хотел причинить тебе вред, то не привел бы в город, а отправил в эльфийский поселок. Уж оттуда бы ты точно не бежал.

Юноша снова кивнул, но слова трактирщика его не убедили. Когда за тобой охотятся все кому не лень, перестаешь верить в добрые намерения кого бы то ни было.

Побег он решил пока отложить. Стоило осмотреться в этом Асте. Тем более что запирать его в комнате действительно никто не собирался. Джай убедился в этом, когда трактирщик представил ему ту самую Лиену, которой он должен был помогать (вернее, которая должна была за ним присматривать). На вид ей можно было дать лет шестнадцать. Невысокая, с задорно вздернутым носом и россыпью веснушек на щеках, она скорее была миленькой чем симпатичной. Не слишком стройная, не достаточно фигуристая, но при этом жизнерадостная и неугомонная. Она работала служанкой в этом трактире, и, судя по рыжей шевелюре, приходилась трактирщику родственницей (явно не дочь и не сестра, какая-то седьмая вода на киселе). В обязанности девушки входила уборка главного зала и комнат, иногда она помогала на кухарке, если той не хватало рабочих рук, или ходила за покупками. Все это Джаю сообщили сразу, стоило только трактирщику заикнуться о новом помощнике. После чего на юношу полился такой поток информации о жизни девушке, о трактире и самом замечательном в мире городе во всем Валиане, что юноша едва удержался, чтобы не сбежать от этого гейзера информации. Зато сразу стало понятно, почему хозяин заведения приставил к Джаю именно ее. Если от охранника-вышибалы юноша избавился бы запросто. То сбежать от этой вездесущей особы с задорным носиком и хитрющими карими глазами — не стоило даже пытаться.

Кое-как пережив допрос с пристрастием, юноша мысленно поздравил себя с тем, что вроде бы ничего лишнего не сболтнул. Хотя в искусстве выпытывания информации Лиене могли бы позавидовать все дознаватели императора вместе взятые. Она засыпала Джая целым ворохом вопросов. Причем, зачастую не связанных между собой. И спрашивала так, что не ответить было не возможно, иначе вопросов становилось в два раза больше. Придумать складную историю в таких условиях оказалось невероятно сложно. Поэтому когда девушка, наконец, оставило его в покое, Джай чувствовал себя как после изматывающей тренировки (вроде бы еще стоишь на ногах, но сил пошевелиться уже не осталось). Но задумчивый взгляд, брошенный ею напоследок, не позволил ему расслабиться.

Юноша и сам понимал, что его рассказ слишком явно пестрел дырами. Жил где-то далеко, чуть ли не в глуши; ничем особенным не занимался — помогал отцу с ведением хозяйства; был захвачен работорговцами. Сложнее всего оказалось опустить момент, как именно он попал к бандитам. Но переключить внимание девушки на «ужасы» жизни в плену ему все-таки удалось. О встрече с эльфами Джай рассказывал совершенно спокойно. По крайней мере, здесь ничего придумывать не пришлось. А потом мысленно поблагодарил всех богов за то, что девчонка не стала выпытывать у него подробности его жизни до плена. Иначе юноша попросту не знал, что ей рассказывать.

К счастью из кухни вынырнула кухарка, и озадачила девушку поручением. Той нужно было срочно бежать на рынок за какими-то приправами, которых осталось катастрофически мало. Джай было вздохнул с облегчением, но Лиена не собиралась расставаться с заинтересовавшим ее парнем так легко. Поэтому потащила его с собой.

Теперь, когда за спиной не маячила парочка эльфов, Аст выглядел намного дружелюбнее. Городок на самом деле оказался совсем неплохим. Конечно, ему было далеко даже до провинциальных городишек Империи (там, по крайней мере, уже строили каменные дома). Но в остальном, производил приятное впечатление. Дома, хотя и были деревянными, явно строились мастерами своего дела. Ставили их не на один десяток лет. Улицы выглядели ухоженными и чистыми. И это при отсутствии даже намека на канализацию. Кое-где стояли даже скамейки и были высажены небольшие клумбы с цветами.

Судя по внешнему виду местных жителей, они далеко не бедствовали. Джай не заметил на улицах ни одного нищего. А это уже говорило о многом. Вроде бы картина складывалась благоприятная. Но юноше все больше становилось не по себе. Слишком она отличалась от той, которую он видел в воспоминаниях Лара.

Лиена болтала не переставая. Но как это ни странно из ее болтовни удалось вычленить множество полезной информации. Аст действительно оказался особенным городом во всех отношениях. За счет того, что он располагался точно на границе двух провинций, на него не распространялась власть ни одного наместника. Вернее, наместники так и не решили, кому из них он принадлежит. Поэтому чтобы не обострять отношения, старательно делали вид, что не замечают существования Аста. А его жители в свою очередь прилагали все усилия, чтобы господа наместники о них не вспоминали. Кому захочется платить лишние налоги, и кормить за свой счет отдельный гарнизон. Уровень преступности в этом городке был предельно низким. Причем, как таковой стражи здесь не существовало. Просто сами жители были заинтересованы в том, чтобы у них не появилось необходимости обращаться к высшей власти. Поэтому и разбирательство производили самостоятельно, и приговор выносили сами. Причем законы в Асте во многом были даже жестче, чем во всем остальном Валиане. Здесь не существовало тюрем (на них пришлось бы тратить слишком много денег). Поэтому за тяжелые преступления, наказание было одно — смерть. За менее тяжкие — работы на благо города: на лесоповале или на стройке. За не слишком серьезные проступки, можно было отделаться помощью в уборке улиц.

Не смотря на суровые законы (а может, благодаря им) в Асте благополучно уживались представители всех рас и даже полукровки. Конечно, драки и скандалы были нередкими. Но серьезные стычки можно было пересчитать по пальцам одной руки.

Единственным минусом «вольного» города Лиена считала отсутствие в нем постоянного мага. Джай хотел расспросить ее об этом подробнее. Но в этот момент они, наконец, добрались до рынка, и девушка заспешила к прилавкам с товарами. Юноше же не оставалось ничего другого, кроме как стараться не отстать от нее и не потеряться в толпе. К тому же, ощущение слежки не оставляло его с момента, когда они подошли к рынку. Молодой лорд несколько раз оглядывался по сторонам. Но следившего за ним человека (или нечеловека) так и не нашел.

Рынок в Асте оказался точно таким же, как и все остальные рынки в мире: людным и шумным. Джаю пришлось пройти вслед за Лиеной чуть ли не через все продуктовые ряды. Зато потом девушка, в знак благодарности, потащила его к оружейным прилавкам. Должно быть, посчитала, что уж это место заинтересует любого парня. И честно говоря, не прогадала. Молодой лорд с интересом рассматривал выставленное на продажу оружие. В основном, оно было не лучшего качества. Но попадались и стоящие экземпляры, явно гномьей работы. У одного из прилавков Джай невольно замер на месте. Когда среди предложенного товара с удивлением увидел знакомое серебристое лезвие. Это был, несомненно, гайн. И его продавали вот так, не таясь, словно самый обычный клинок. Для человека, выросшего в Империи, это было дикостью.

Заметив интерес возможного покупателя, торговец стал расхваливать свой товар. Он предложил юноше рассмотреть оружие ближе. И молодой лорд не стал отказываться. Шероховатая рукоять привычно легла в его ладонь, и никаких сомнений не осталось. В его руке действительно был самый настоящий гайн (мелкие отличие вроде другого цвета рукояти и небольшой гравировки у основания клинка — не в счет).

— Господин собирается поступать на службу к наместнику? — между делом поинтересовался торговец.

— Это еще почему? — хмыкнул Джай и тут же пожалел об этом.

Потому что торговец посмотрел на него с явным удивлением. Но ситуацию спасла Лиена.

— Мой друг приехал из деревни, — сообщила она, после чего торговец сразу же потерял к ним интерес. Безденежные крестьяне его не интересовали. Поэтому Джай положил гайн обратно на прилавок и поспешил отойти. Не хватало еще, чтобы торговец начал задавать вопросы.

Но когда они выбрались с рынка, юноша все-таки спросил:

— Лиена, так что не так с этим клинком?

— Эльфийские гай-ан носят только солдаты личной охраны наместников, ну и гвардейцы правителя, — ответила девушка. — Не каждый может научиться ими владеть — слишком сложно…

— Эльфийские? — переспросил молодой лорд. — Значит это оружие эльфов?

После этого Лиена посмотрела на Джая с таким удивлением, как если бы он спросил, какого цвета небо. А юноша мысленно поклялся больше не задавать ни одного вопроса. Понимая, что еще один такой промах, и его или посчитают слабоумным, или, что вернее, сдадут местному заменителю стражи, как шпиона.

— Эльфам запрещено брать в руки гай-ан или любой другой меч, — сказала девушка.

«И давно?»- хотел поинтересоваться Джай, но промолчал. Впрочем, Лиена и без его расспросов продолжила:

— Лет двести назад эльфы убили наместника западной провинции. После чего правитель ввел в провинцию свою гвардию. Чтобы сохранить поселения, старейшины предложили выдать всех участников заговора. Правитель согласился, но в ответ потребовал, чтобы ни один эльф больше не брал в руки меч. Старейшины принесли клятву. Что-то связанное с магией крови, но теперь ее не может нарушить ни один эльф. Правда, это касается только чистокровных. Полукровки свободны от клятвы.

— Странная история, — протянул Джай скорее для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.

— Странно, что ты ее не слышал. Ее даже дети знают, — ответила девушка.

Молодой лорд только пожал плечами и промолчал. Вот так замолкать ему в этот день приходилось не один раз. Лиена то и дело ловила его на незнании прописных истин. Хорошо еще, что она оказалась достаточно умной, чтобы не заострять внимание на его ошибках. А вместо этого спокойно объясняла, в чем он был не прав. Такое поведение девушки не могло не настораживать. Но в то же время, только благодаря ее участию, Джаю удавалось не привлекать к себе внимания и избегать неприятностей. А те появлялись буквально на каждом шагу.

Он чуть не нарвался на драку с местными гномами, заинтересовавшись необычными украшениями на их одежде. Как оказалось, это были символы клановой принадлежности подгорников. А такое пристальное рассматривание гномы восприняли, как намек на чистоту их крови (полукровкам полагались особые нашивки на одежду). Тогда Лиене едва удалось их убедить не устраивать драку прямо посреди улицы. Потом Джай умудрился оскорбить жреца местного культа. Честно говоря, когда этот странно одетый тип остановился перед ним и произнес непонятную фразу, модой лорд подумал, что это местный сумасшедший. Поэтому он его проигнорировал. Кто же знал, что на эту белиберду нужно было ответить уважительным поклоном и пожеланием всех благ, милостью богини с непроизносимым именем (Лиене пришлось повторить его трижды, прежде чем юноша смог выговорить этот набор звуков без запинки, и это с его тренированной памятью). Хорошо еще, что жрец спешил по своим делам и не стал устраивать скандал. Потому что, судя по его самодовольной физиономии, неуважительное отношение к себе любимому этот тип считал смертным грехом. Потом была озадаченная торговка, у которой, к несчастью, Лиене захотелось купить плодов, по виду очень похожих на яблоки. К несчастью, потому что она решила угостить ими Джая предварительно не объяснив, что перед тем как съесть их нужно очистить от тоненькой кожуры. Проклятая кожура оказалась настолько горькой, что у юноши невольно навернулись слезы. А торговка посмотрела на него такими глазами, что ему захотелось сквозь землю провалиться.

Словно прочитав его мысли, Лиена заспешила обратно в трактир. Так что больше они нигде не задерживались. Но полностью избежать неприятностей это не помогло. И нужно же им было практически у самого трактира нарваться на компанию эльфов. Древние явно куда-то спешили. Поэтому Джай понадеялся проскользнуть мимо них незамеченным. Но именно в этот момент, у корзинки, которую несла Лиена, отвалилась ручка. Девушка испуганно вскрикнула, а молодой лорд рефлекторно поймал падающую корзинку у самой земли. Покупки он спас, но и внимание к себе привлек. Но если уличные мальчишки и парочка прохожих всего лишь с любопытством посмотрели на него, а потом заспешили по своим делам. То эльфы сверлили его спину тяжелыми взглядами до тех пор, пока они с Лиеной не скрылись за поворотом.

Только добравшись до трактира, Джай почувствовал себя в относительной безопасности. Краем глаза заметив, что его спутница тоже вздохнула с облегчением. Наверняка, она рассказала обо всем трактирщику. Поэтому вместо обещанной работы в зале, тот откомандировал новичка на задний двор. Молодой лорд на его месте поступил бы точно так же. Убрал бы навязанного работника-постояльца подальше от посторонних глаз.

Особо работой его не загружали, задания давали больше для вида, но Джаю от этого легче не становилось. Его побег из мало-выполнимого становился нереальным. И не потому, что он не мог уйти (собственно, его никто и не держал), а потому что ему негде было укрыться. Если каждый встречный мог с легкостью распознать в нем чужака. Но юноша не собирался опускать руки. Его учили бороться до конца, и он боролся. Наблюдал, задавал вопросы, анализировал и запоминал все, что только могло помочь ему приспособиться. Особенности быта местных жителей, их традиции, их взаимоотношения…

Трактир был лучшим источником новостей. Здесь появлялись самые разные посетители, и при должно сноровке и наблюдательности, от них можно было получить много полезной информации. Да и Лиена не оставляла своего нового знакомого, с удовольствием отвечая на его вопросы. Какими бы глупы, с ее точки зрения, они ни были. Так что через пару дней Джай смог составить приблизительную картину мира, в котором оказался.

Валиан был единственным материком. Хотя на родине Джая, его назвали бы большим островом. Но в этом мире не существовало других крупных участков суши. Его со всех сторон окружала россыпь небольших островков, а дальше простирался бескрайний океан. И судя по исследованиям местных магов, больше ни материков, ни даже островов в их мире не существовало.

Валиан был густонаселен. Здесь приходилось уживаться трем расам: эльфам, гномам и людям. Что им пока благополучно удавалось делать. Эльфы высаживали для себя леса. Гномы за неимением приличных гор, осушали подводные пещеры. Люди, как существа, выживающие в любых условиях, благополучно селились у тех и у других, а заодно и по всему остальному континенту. Так что четкого разделения на ареалы не было. Впрочем, его в принципе не могло быть.

Всю территорию Валиана занимало одно единое государство с одноименным названием. Во главе стоял правитель, чей титул передавался по наследству. Причем, монархия здесь была абсолютной. Потому что никакого совета помощников и интриганов не существовало. Воля правителя (который, кстати, не имел определенного титула, его так и называли «правитель») выполнялась неукоснительно. И дело было вовсе не в армии (вернее, гвардии), которую имел только он. А в том, что он был сильнейшим магом на всем континенте.

Валиан оказался настоящим королевством магом. Страна была разделена на провинции, во главе которых стояли наместники (естественно маги). Наместники назначали своих градоначальников и глав городских гарнизонов, которые тоже были магами. Таким образом, маги полностью контролировали весь Валиан. И контроль этот был очень разным.

Правитель редко вмешивался в дела наместников, и в своих провинциях они были всесильными, перекраивая их по своему усмотрению. Поэтому жизнь на разных концах континента значительно отличалась. Например, наместник северной провинции был любителем драконов. Поэтому половину земель превратил в питомники для разведения этих ящеров. Но, не смотря на то, что жилых площадей там осталось не так уж много, жители не спешили оттуда уходить. Потому что законы там были вполне либеральными, да и работы в питомниках всегда хватало.

Гораздо хуже приходилось населению соседней провинции. Их наместник был большим выдумщиком и экспериментатором. В последнее время он увлекся заклинаниями погоды, поэтому на провинцию то и дело обрушивались стихийные бедствия: то наводнения, то землетрясения, то ураганы. Но жители там были подготовленными. В свое время наместник озаботился снабдить их таким количеством защитных артефактов на все случаи жизни, что они могли бы спокойно пережить даже небольшой катаклизм. Поэтому из провинции они особенно не бежали. Да и куда им было бежать, если дела в других частях материка были не лучше?

Чудаковатые северяне хоть и создавали своему населению кучу проблем, но, по крайней мере, позволяли им жить своей жизнью. В остальных же провинциях существовали четко регламентированные законы, которые были далеко не так либеральны. Налоги, повинности и постоянный контроль — вот на что опирались наместники. Кстати, менялись они редко. Учитывая продолжительность жизни магов, один человек мог занимать пост наместника несколько сотен лет. И среди них не было ни одного эльфа, или гнома — только люди.

В общем Валиан оказался полной противоположностью родного мира Джая, где маги сами отказались от роли правителей. А еще здесь было узаконено рабство. Хотя и с множеством поправок и ограничений, но самое настоящее рабство. Когда один получает абсолютную власть над другим. И никто не считал это чем-то из ряда вон выходящим.

Рабом мог стать представитель любой расы. Эльфу, гному или человеку, совершившему серьезное преступление, предлагалось на выбор или добровольное рабство, или смертная казнь. Кроме того, в рабстве можно было оказаться за долги. Дети, рожденные от рабов, тоже считались рабами. И все это не только подтверждалось соответствующими законами, но и настолько глубоко вошло в быт, что воспринималось, как нечто само собой разумеющееся.

Так что картина складывалась очень неоднозначная. С одной стороны, Валиан был просто идеальной страной. Здесь не только никогда не было войн, но и крупных локальных конфликтов. Существовали четко регламентированные законы, которые неукоснительно исполнялись большей частью населения. Власть правителя была неоспорима. Но именно поэтому ситуация была не такой уж радужной. Слишком многое замыкалось на личность одного. Валиан казался зеркальной копией Ванаана (даже названия оказались схожими), только доведенной до совершенства. Вернее, это Ванаан был карикатурой на это место, словно страшный сон-напоминание о том, во что может превратиться мир, если у власти окажется безумец. И грань, разделявшая их, была тоньше волоса…

Но от проблем мирового масштаба приходилось возвращаться к насущным делам. Через три дня в Аст вернулись эльфы-охотники, и Джая поставили перед фактом, что его хотят видеть в эльфийском поселении. Он особо и не сопротивлялся. Стоило выяснить, зачем он понадобился этим типам. Да и на жизнь местных эльфов хотелось посмотреть. А главное — нужно было убираться из этого «свободного» города, потому что постоянно ощущение слежки уже раздражало.

Добирались привычными эльфийскими тропами. Да и место назначения выглядело вполне ожидаемо: лес как лес. Такой же, как и в Империи, разве что чуть более ухоженный. Поселок эльфов тоже не привлекал особого внимания. Но молодой лорд не ожидал, что тот будет выглядеть настолько убого. Небольшие домики-шалашики, сплетенные из ветвей. Вьющиеся между ними утоптанные дорожки и живая изгородь вокруг всего этого «великолепия». Даже на толковую деревню это не тянуло. Впрочем, свое мнение юноша благоразумно решил оставить при себе. Когда в тебя целятся из сразу из трех луков, как-то не до комментариев. Да и лица местных эльфов отнюдь не отличались дружелюбием. На Джая смотрели, как на врага. Если бы не сопровождавшая его парочка конвоиров-проводников, юношу расстреляли бы на месте. А так — только продержали за чертой поселения почти час, но потом все-таки впустили внутрь.

Рассмотрев деревню, молодой лорд решил, что эльфам в Валиане жилось совсем не хорошо. Насколько он успел изучить этот народ, для них было очень важным соблюдение традиций, своих исконно эльфийских ритуалов, которые буквально наполняли их жизнь. Здесь же эльфы отказались вообще от всего. Их одежда, манера поведения, их быт — все было позаимствовано от людей. Между собой он разговаривали даже не на той пародии на эльвандар, которую уже слышал Джай, а на том же языке, что использовали в Асте. Если бы не заостренные кончики ушей и характерные черты лица, их запросто можно было бы перепутать если не с людьми, то с полукровками. А ведь в поселке собрались только чистокровные эльфы.

Додумать, каким образом древние дошли до такой жизни, он не успел. Они пришли к небольшой беседке, искусно спрятанной среди деревьев. Конвоиры дали знак остановится, но Джай и сам невольно замер на месте, пораженный зрелищем которое увидел. В беседке в удобном плетеном кресле расположился эльф, и этот эльф выглядел… старым. Морщины избороздили его лицо, уродуя некогда идеальные черты. Непривычно-короткие волосы были абсолютно седыми. А тело выглядело немощным. Но взгляд оставался ясным, хотя и заметно усталым.

— Старейшина, этого полукровку мы встретили на границе восточной провинции. Его захватили работорговцы, — сообщил охотник-конвоир на эльвандаре (похоже, он здесь использовался в качестве особого тайного языка). — Кровь нашего рода сильна в нем, но мы не смогли определить из какой он ветви, а он отказался назвать себя.

— Ты как всегда бдителен, Рейм, — ответил старик. — Сейчас нам пригодились бы даже крохи дара. Жаль, что это дитя не сможет управлять своим еще много лет.

— Мне не стоило его приводить?

— Ты правильно поступил. В любом случае мальчику нужен учитель. Но сначала я хотел бы с ним поговорить. Оставьте нас наедине.

— Да, старейшина, — ответил охотник. Он и остальные конвоиры отошли на пару шагов, а старый эльф сжал артефакт, висевший на его запястье. Тут же пропали все посторонние звуки, и Джай понял, что тот активировал заклинание тишины.

— Подойди ближе, дитя, в артефакте осталось не так много силы, чтобы расходовать ее понапрасну, — сказал старик.

Юноша подошел и церемонно поклонился, приветствуя главу эльфийского поселка, а возможно и всех остальных эльфов этой провинции (читалось что-то такое в глазах старика). И получил в ответ одобрительный кивок.

— Ты прекрасно держишься: спокоен и почтителен, уверен в себе. Некоторые думают, что даже слишком уверен в себе, — старик кивнул на эльфов-охотников, а потом продолжил:

— Магия моего народа сильна в тебе, но я не чувствую родственной крови. Кто ты, дитя?

— Человек, — ответил Джай.

— Ты говоришь правду и в то же время лжешь, — задумчиво протянул эльф. — Полезное умение. Хотел бы я встретиться с твоим учителем…

— Это не возможно. Он умер.

— Жаль. Тогда хотя бы назови его имя. Возможно, я знал его.

— Не думаю, — покачал головой молодой лорд. — Его звали мастер Риам, и он тоже был человеком.

— Маг… что ж, этого следовало ожидать, — кивнул старик, — только они сохранили древние знания. Ты же понимаешь язык моего народа?

Джай задумался на мгновение, а потом ответил на эльвандаре:

— Да, я знаю ваш язык.

Не то, чтобы он собирался раскрывать свои карты, но эльфа стоило заинтересовать. Достаточно, чтобы от него можно было получить полезную информацию.

— Истинная речь? — удивленно хмыкнул старик (в это раз он говорил уже не на том грубом наречии, которое использовали местные эльфы). — Не думал, что ее еще кто-то помнит. Ты полон загадок, мальчик. Кто же ты на самом деле?

— Я и сам хотел бы это знать, — честно ответил Джай.

— Снова недоговариваешь, — протянул эльф. — Но это твое право. У тебя есть время, чтобы решить…

— Решить, что?

— Какой путь ты выберешь. Хотя в тебе больше человеческой крови, твой магический дар слишком силен, чтобы остаться незамеченным. Так что у тебя есть выбор: остаться с нами или примкнуть к человеческим магам.

Эльф замолчал, и молодой лорд посмотрел на него с недоумением. Он то думал, что его сейчас начнут уговаривать.

— Мне нет смысла тебя убеждать, — словно прочитав его мысли, продолжил старик, — что бы ты не выбрал — твой выбор не принесет тебе ни достатка, ни славы. Пройдет еще не мало лет, прежде чем ты сможешь самостоятельно использовать свой дар. Поэтому для магов ты будешь всего лишь дополнительным источником силы, который они станут использовать по своему усмотрению. Вряд ли, ты сможешь когда-нибудь переступить ступень ученичества. Если же решишь остаться у нас — я найду для тебя подходящего учителя. Но тогда обратной дороги уже не будет.

— Клятва верности? — хмыкнул Джай.

— Сейчас тяжелые времена. Мир в провинциях держится только на магии наместников и мечах их солдат. Но на каждую силу всегда найдется другая сила. Скоро наступит момент, когда каждому придется выбирать, на чьей он стороне. У тебя пока еще есть время, мальчик, — с тяжелым вздохом эльф откинулся на спинку своего кресла.

В беседке снова повисла тишина. И ее опять нарушил молодой лорд.

— Война так необходима? — поинтересовался он.

— Она неизбежна, — ответил эльф. — Даже странно, что она до сих пор не началась. Твой учитель должен был рассказывать тебе о прошлом, мальчик. Что ты знаешь о том, как возник Валиан, а как в нем появились народы, которые населяют.

— Была война между магами, которая едва не уничтожила мир, — ответил юноша.

— Была война между человеческими магами, которая уничтожила мир, — поправил его старик. — Один из них обладал могущественным даром. Настолько сильным, что он возжелал изменить мир, подчинив его. Остальные маги, объединившись, выступили против него. Но их общих усилий не хватило, чтобы остановить одного. Тогда они решили провести ритуал, который позволил бы им получить могущество. Используя магию и жизнь одной из сильнейших магичек того времени — королевы нашего народа — они провели запретный ритуал и призвали силу создателя мира. Но они забыли, что созиданию всегда предшествует разрушение. Вместе с Сотворяющим пришла Разрушающая. И она уничтожила мир. Погибли человеческие королевства, рассыпались в прах древние горы гномов, а вместе с ними исчез и наш священный лес. Спастись удалось немногим. Тот великий маг создал портал, через который увел часть своей армии. Так появился Валиан, и он стал его первым правителем. Человек создал его таким, каким захотел. Миром, где правят маги. Но он не смог воссоздать гармонию прошлого мира ни для одной из рас. Эльфы, оставшись без своей святыни — священного леса, начали стареть и умирать гораздо раньше положенного срока. Как и гномы, которым не нашлось места в Валиане. Им пришлось осушать подводные пещеры, чтобы воссоздать хотя бы подобие прошлой жизни. Недовольство зрело и среди людей. Власть наместников безгранична, но не всегда справедлива. Так что бунты были всегда. Но сейчас мы на пороге чего-то намного серьезнее, чем отдельные стычки… и времени осталось немного… Подумай об этом и сделай свой выбор. Надеюсь, тебя не напугал мой рассказ?

— Скорее, удивил, — ответил Джай, а потом спросил, — зачем вы мне все это рассказали?

— Просто показалось, что тебе стоит знать о том, что действительно произошло, мальчик, который знает истинную речь. К тому же, в моих словах нет ничего такого, что стоило бы скрывать. Или я просто пытаюсь тебя убедить выбрать нужную сторону, — хмыкнул старейшина.

— Мне нужно время, чтобы подумать, — ответил Джай.

— Я понимаю, — ответил эльф. — К сожалению, тебе нельзя остаться в нашем поселке. Тебе ведь некуда больше пойти?

Юноша кивнул в ответ, и старик продолжил:

— Тогда охотники проводят тебя в Аст и помогут там устроиться. Береги себя, мальчик. Я хотел бы, чтобы мы продолжили наш разговор. Возможно, в следующий раз ты будешь более откровенен.

Возвращались в город опять эльфийскими тропами. Но в этот раз Джай даже не пытался оглядеться вокруг. Рассказ старейшины добавил несколько кусочков к головоломке событий прошлого. Но и вопросов прибавил немало. Да еще и сообщение о том, что война в Валиане не за горами, тоже не обрадовало молодого лорда. Как будто не хватало других проблем. А самым противным было ощущение, что его снова загоняют в угол. Но юноша пока и не догадывался о том, как мало времени у него осталось.

Знакомый трактир встретил Джая, привычным шумом. Посетителей было немного — чуть больше десятка. В основном местные жители. Кроме странной троицы в наглухо закрытых плащах. Они пристроились в углу возле входа, поэтому не бросались в глаза. Но, едва переступив порог трактира, молодой лорд сразу обратил на них внимание. Как и эльфы, которые вошли следом за ним. Их было трудно не заметить. Ведь стоило Джаю войти, как эти трое тут же поднялись на ноги и схватились за оружие.

Чего-то подобного юноша ожидал (затишье последних дней явно затянулось). Гораздо больше его удивило поведение остальных посетителей трактира. Стоило незнакомцам обнажить мечи, как в зале тут же повисла тишина, которую нарушал только звон монет о деревянные доски столов. Пустые и полные тарелки были отодвинуты с одинаковым безразличием, как и кружки с еще недопитым пивом. А потом все эти люди и нелюди молча вышли вон. Причем они действовали без спешки — стараясь не делать резких движений, но при этом он не выглядели напуганными. Как если бы все происходящее для них было чем-то само собой разумеющимся.

Последним из зала вышел хозяин трактира. Дверь на кухню, которую он закрыл за собой, захлопнулась с громким щелчком. Этот звук послужил сигналом для троицы — они почти синхронно откинули капюшоны, а потом и сбросили плащи. Один человек и два полукровки с примесью эльфийской крови. В их внешности не было ничего необычного — наемники, как наемники. Так что сначала юноша не сообразил, почему так напряглись эльфы-охотники, которые в отличие от остальных не покинули зал. И только потом понял, что было не так. Двое из чужаков были вооружены обычными клинками, зато третий держал в руках гайн. А это означало, что в этот раз его настигли не очередные бандиты, а ни много, ни мало — солдаты наместника. Молодой лорд даже догадался, какого именно (вернее, какой). Изображение белого замка промелькнуло перед глазами, и видение это было далеко не радужным. Но у него не осталось времени предаваться воспоминаниям, потому что троица слаженно шагнула вперед.

Сбоку тихо прошелестели кинжалы, извлекаемые из ножен — эльфы готовились подороже продать свою жизнь. Но, как оказалось, стоила она совсем немного. Несколько мгновений, выигранных за счет преимущества древних в скорости, и два безжизненных тела остались лежать на полу трактира. Только Джай этого уже не увидел. Сильный удар, от которого он не успел увернуться — даже хваленая реакция не помогла — и мир для него погрузился во мрак.

Когда три подозрительных личности, одетые в наглухо закрытые плащи, вышли из трактира — улица была совершенно пустынна. Ставни ближайших домов оказались наглухо закрытыми. Поэтому никто не видел, как они вынесли оттуда еще одного человека, завернутого в плащ. Сверток погрузили в крытую повозку, которая ожидала за углом. Напоследок эти трое внимательно осмотрели улицу. Но ничего подозрительного они не заметили.

Вот только один наблюдатель у этого происшествия все-таки нашелся. Стоило повозке скрыться за углом, как из тени дома, что стоял напротив трактира, вышел человек. Невысокий, с неприметными чертами лица, одетый в неброскую одежду — один из тех, кто с легкостью затеряется в толпе. Но при этом, один из немногих, умеющих затеряться даже в пустоте. Он несколько мгновений смотрел вслед скрывшейся повозке, а потом быстрым шагом направился в противоположную сторону. Ему нужно было спешить. Сообщение о том, что человек, за которым он следил, захвачен, должно было прийти раньше, чем троица доставит свою посылку по назначению.

А в это время где-то очень далеко.

После отъезда императора Марана его дворец казался непривычно пустынным. Часть придворных отправились вместе с ним, кто-то разъехался по своим замкам и поместьям. Слуги стали вести себя тише и незаметнее. И даже сам дворец как будто замер в предчувствии беды.

В одном из бесчисленных залов (там, куда обычно не забредали посторонние) двое сидели друг напротив друга и медленно цедили вино. Хотя в бутылке осталось уже меньше половины, эти двое до сих пор не произнесли ни одного слова. Первым не выдержал эльф со странно светлыми почти седыми волосами (оставшись со своим собеседником наедине, он развеял маску, скрывавшую его истинный облик).

— Мы так давно не виделись, а тебе нечего мне сказать. Ты изменился…

— Это ты изменился, — покачал головой его собеседник, — если тебе уже нужны разговоры.

— Старший…

— Теперь просто Либиус, — перебил его старик. — Не стоит вспоминать о том, чего не вернуть.

— Да, не стоит, — согласно кивнул эльф. Он повертел в руках бокал с вином, наблюдая за бликами на рубиновой поверхности, а потом добавил, — жаль, что все заканчивается так нелепо.

Он хотел что-то еще сказать, но невольно замолчал. Потому что его собеседник громко рассмеялся в ответ. А ведь тот, кого теперь называли Каном, и предположить не мог, что такое вообще возможно. Он помнил старшего совсем другим: холодным и отстраненным, не способным ни на какие эмоции. Квинтэссенцией разума во плоти. Теперь же тот выглядел почти человечным.

— Почему ты так уверен, что все заканчивается? — наконец спросил старик.

— Совет высших, по крайней мере, большая его часть, выступит на стороне императора. Но в нем не будет единства. Ванаан будет проигрывать в числе, но выиграет в силе. Еще одна война магов окончательно разрушит все связующие нити. А до нее уже не далеко.

— Но время еще есть, — протянул старик.

— Ты… видишь? — пораженно выдохнул эльф. — Но ведь после того как ты вмешался тогда… ты же должен был потерять… но как?..

Если бы королева Мирримэль в этот момент увидела своего советника, то не поверила бы собственным глазам. На вечно бесстрастном лице древнейшего эльфа попеременно сменялись безграничное удивление, неверие, непонимание и обида.

— Ты повторяешься, — недовольно поджал губы старик. — Я же уже сказал тебе, что прошлого не вернуть. Зато играть с будущим очень интересно. Тебе тоже стоит попробовать, Кан.

— Ты что-то сделал, — внимательно следя за каждым его движением, протянул эльф, — как в тот раз. Снова вмешался. Но не прямо, а подстраивая вероятности. Сначала дитя древней крови оказалось в Итиль Шер, потом этот переворот у подгорников, смерть императора людей, этот мальчик из моего народа и маленький ванаанский маг, и еще… Но откуда ты узнал, что все сложится именно так? Просто доверился случаю? Нет, только не ты.

— Оказывается, жить — это так интересно, младший. Даже жаль, что мы этого раньше не понимали, — произнес старик. — Мир тоже хочет жить. Нужно только дать ему шанс.

— Никогда не отвечаешь на вопросы. Хоть что-то не изменилось, — хмыкнул эльф, а потом, становясь предельно серьезным, добавил. — Я понял, старший. И я хотел бы вступить в игру.

Несколько томительных минут Либиус просто рассматривал своего собеседника.

— Советник эльфийской королевы — это так мало для тебя, Кан, — наконец, сказал он. — Знания сами по себе бесполезны, если их не применять. Ты никогда не думал стать магом?

— Зачем? Еще больше ограничить себя? И закон невмешательства…

— Ты его уже нарушил. Вернее, его нарушил видящий, и расплатился за это. А Кан — эльф, маг, воин почти свободен в своих поступках.

— Почему именно магом? — спросил советник и сам же себе ответил. — Хотя среди высших сейчас неразбериха. Войти в совет будет легко. Но мне не удастся объединить их достаточно быстро.

— А это и не нужно. Пока просто заяви о себе. Ты всегда был слишком нетерпелив, младший, слишком категоричен. Не стоит всегда все делать самому. Иногда достаточно просто подтолкнуть нужного человека к нужной цели, и он достигнет даже большего, чем ты можешь предположить.

Эльф только кивнул в ответ. В свете последних событий прописные истины в словах Либиуса, превращались во что-то необъяснимое. Но Кан согласился, не пытаясь понять, просто принимая на веру слова того, кому привык доверять и подчиняться. Потому что, даже лишившись дара, его старший все еще оставался старшим. Он по-прежнему умудрялся слушать мир, уже не предвидя, а просчитывая вероятности. А главное, всеми силами старался сохранить равновесие. Истинный Хранитель. Наверное, единственный из них троих.

Эльф успел взять себя в руки. Но Либиусу не нужно было на него смотреть, чтобы понять, о чем тот думает. Он слишком хорошо знал Кана и прошлого, и настоящего. Люди, эльфы, гномы, маги и даже видящие — все они были давно изучены и вполне объяснимы. Их поступки можно было просчитывать на много ходов вперед. Но только здесь, по эту сторону портала. То же, что творилось с другой стороны, скрывала пелена, проникнуть через которою у бывшего видящего не хватало сил. А ведь сейчас главные события происходили именно там. Чувствовать себя слепым и глухим оказалось невыносимо. Либиус не привык полагаться на судьбу. Но в этот раз даже у него не оставалось другого выбора. Только ждать и надеяться, что удача не отвернется от юного лорда и в этот раз; что знаний и умений мальчика окажется достаточно, чтобы выжить; что в этот раз третий не останется в стороне и сложит оставшиеся кусочки головоломки. Потому что со своей стороны Либиус сделал уже все, что мог.

Он нашел дитя древней крови. И начало войны удалось оттянуть на эти такие нужные несколько десятков лет. Жаль, не получилось спасти предыдущего императора — его наследник оказался слишком молод и импульсивен. Высший совет до сих пор был разобщен. Но позволить магам собраться раньше, означало бы спровоцировать ванаанцев на активные действия. Это основные моменты, а ведь были еще тысячи мелочей, которое пришлось просчитывать, угадывать, сопоставлять. И не только в случае предстоящей войны, но и того, что будет после.

Бывший видящий откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, мысленно потянувшись далеко на запад. К самому Хребта мира, куда отправил свою армию молодой император.

Маран задумчиво смотрел на горы. Ни разу в жизни он видел их так близко. Нет, конечно, он бывал с посольством у гномов. Но та небольшая гряда, которая тянулась вдоль южной границы Империи, ни в какое сравнение не шла с Хребтом мира. Чьи пики оказались раз в три, а то и четыре выше. Но не только это отличало их. Хребет мира был одним из самых загадочных мест на континенте. Он считался древним еще до войны магов, и, пожалуй, остался единственным напоминанием о временах до нее.

Неприступные скалы тянулись через весь континент, пересекая его с севера на юг. Стеной отгораживая Империю, а вместе с ней и остальные, так называемые «новые земли» от клочка, оставшегося от старого материка. Словно разделяя старый и новый мир. И теперь Марану нужно было преодолеть эту стену.

Ярость от похищения брата давно схлынула, оставив после себя глухую тоску. Но и ее император старательно прятал от окружающих. Сейчас ему нужен был трезвый ум, а стране — уравновешенный правитель, который знает, на что идет. Маран действительно знал. Угроза войны с Ванааном возникла давно — задолго до начала правления его отца. Но за последние пару десятилетий ситуация еще больше накалилась. Первым тревожным звонком стало неожиданное исчезновение агентов. Их и так было немного — система контроля у дорогих соседей была такая, что даже мышь не проскочит. Сообщения приходили редко и с большими задержками. И они были далеко не радужными. Ванаан тоже готовился к войне. А в один прекрасный день и эти редкие сообщения перестали приходить. Потом как гром среди ясного неба — события в замке герцога ар-Сантара. Череда покушений на его сына. И как апофеоз всему — убийство императора — отца Марана. Так что исчезновение Джая — стало всего лишь последней каплей в и так переполненной чаше.

Подготовка к войне шла полным ходом. Большую часть армии была сосредоточена на западной границе. Но если с солдатами все было в порядке, то поведение магов совсем не радовало.

К сожалению, Хребет мира был одним из тех немногих мест на материке, где магия не действовала. Поэтому ни один маг не сунулся бы в эти горы даже под страхом смерти. Они слишком привыкли полагаться на свое могущество, слишком зависели от него. Аномальная зона тянулась через весь материк, поэтому не представлялось возможности провести магический поиск, а значить и настроить телепорт. Хотя Барус уверял, что в случае начала войны с Ванааном Высший совет не останется в стороне. Но пока от них удалось добиться только одного. Маги обещали поддержку только в том случае, если войска Марана займут перевал.

Этот проклятый слишком хорошо защищенный перевал, расположенный в совершенно неподходящем для штурма месте. Маран не был гением военной стратегии и тактики. Его стихией были политика и экономика. Но объяснений герцога ар-Тана и его сына, который собственно и контролировал этот регион, было достаточно, чтобы понять насколько непосильная задача стояла перед ними. Но Маран и не думал сдаваться. Тем более теперь, когда у него появился лишний туз в рукаве.

Гномы, жившие в этих горах, оказались не такими затворниками, как их принято было считать. Подгорники пришли сами, не дожидаясь приглашения, и впечатление они произвели сильное. Императору было непривычно видеть таких гномов. Их было пятеро: полномочный представитель главы четвертого клана советник Имрин и его охранники. Хмурые сосредоточенные лица, полный доспех и широкие тяжелые мечи. Казалось, эти гномы сошли с древних гравюр о войне. Но, переговорив с ними, Маран понял, что первое впечатление было не так далеко от истины. Потому что для этих подгорников война, которую в Империи вспоминали по древним гравюрам, до сих пор продолжалась. Впрочем, теперь это была их общая война.

Гномы предложили свою помощь. И Маран ухватился за их предложение, как утопающий хватается за соломинку. Потому что если особой подмоги на поле боя от них не стоило ожидать (Имрин сразу предупредил, что подгорники открыто выступят против Ванаана только в случае прямой угрозы подземным городам). То информация, полученная от них, была бесценна. Карты местности, расположение некоторых военных подразделений ванаанцев вблизи гор, основные опорные пункты. Все это было безумно важно, но в основном для герцога ар-Тана. Марана гораздо больше заинтересовали другие вещи: военные лагеря и, конечно же, маги. О них гном говорил мало и неохотно (подгорник явно не собирался выдавать всю информацию сразу). Но и того, что он рассказал, хватило, чтобы молодому императору стало не по себе. Еще бы ему было отреагировать по-другому, если даже высший маг Барус заметно побледнел, услышав рассказ Имрина.

Договорившись о способе поддержания связи, гномы отправились обратно. А вместе с ними исчез и Барус, который по такому случаю даже оставил без присмотра своего ученика Илара. Маг отсутствовал почти сутки. Зато когда он вернулся, то пришел не один, а с двумя представителями высшего совета. И теперь эти трое вместе с ар-Таном и остальными лихорадочно корректировали планы нападения. Они спорили уже несколько часов, и Маран старался не вмешиваться в их спор. Просто слушал краем уха, делая для себя соответствующие выводы, и смотрел на горы. Величественные и таинственные. Молодой император решил, что, наверное, никогда не сможет по достоинству оценить их красоту. Слишком страшные тайны они скрывали.

Совершенно по-другому смотрел на древние горы ученик Баруса Илар. Он ненавидел их всем сердцем, и в то же время его с непреодолимой силой тянуло к ним. Вернее, его тянуло к тому, что лежало за ними. Ванаан. Уже одно это слово отзывалось болью в душе рыжеволосого ученика мага. Проклятая привязка работала исправно, заставляя его постоянно смотреть на эти ненавистные горы. С желанием сбежать из лагеря и ехать к перевалу пока удавалось бороться. Не последнюю роль в этом играл неусыпный контроль дорого учителя (в кои то веки Илар был даже рад подозрительности Баруса). Да и чувство самосохранения не позволяло приблизиться к горам. Снова оказаться без магии было бы равносильно особо изощренной пытке. И все равно он не мог не смотреть на запад.

Тоскливые взгляды, которые Илар то и дело бросал в сторону гор, не заметил бы только слепой. Барус не был слепым. Но и паниковать пока не спешил. Просто времени не хватало. Сначала споры с ар-Танами. Ему и одного герцога хватало, а уж после того, как к тому присоединился сын (кстати, полная копия папаши) жить стало еще веселей. Это притом, что сам император тоже был далеко не подарок. Потом — выступление перед высшим советом. Эти трусливые, твердолобые… уважаемые высшие маги довели его до белого каления своим упрямством. После чего согласились на его предложение, и теперь продолжали его доводить только уже здесь, в военном лагере. Так что проблемы с учеником просто терялись на фоне остальных забот.

Барус установил за Иларом постоянную слежку. Он и раньше старался не сводить с него глаз. Но теперь еще усилил контроль. Еще не хватало, чтобы этот сумасшедший сбежал к ванаанцам. А предпосылки для этого были.

С тех пор как они с Барусом вслед за императором покинули дворец и переместились к границе, притворяться послушным учеником мага Илару стало намного трудней. Как и играть свою роль перед остальными. В какой-то момент ему просто расхотелось играть.

Илар как никто другой в этом огромном лагере понимал, что война неизбежна. Слишком разными были Империя и Ванаан. Как день и ночь. Чтобы они не воевали, их нужно было разнести на разные континенты, а еще лучше в разные вселенные. Империя имела огромную армию, поддержку Высшего совета магов и еще тысячу разных преимуществ. Но Ванаан оставался Ванааном, и этим было все сказано. Подготовка солдат, система подчинения магов, а главное — неукоснительное выполнение воли правителя. Что эти дети, погрязшие в собственных интригах, могли противопоставить такому монстру?

Если даже Илар, большая часть жизни которого прошла вдали от родины, в последнее время все чаще ловил себя на мысли, что имперцам не хватает дисциплины. Твердой руки человека, который навел бы в этой стране порядок. Были ли это его собственные мысли или действие привязки, рыжеволосый маг не знал. Он старался не задумываться о таких вещах, иначе жить становилось невыносимо. Гораздо легче было просто смотреть на горы и иногда (уже по привычке) проверять связующую нить с ведущим. Нить отзывалась неслышным звоном, но ответ не приходил. Лорд Джай находился очень далеко, но он был все еще жив.

Белый замок, снаружи похожий на изображение на гравюре из какого-нибудь романа, внутри оказался далеко не таким сказочным. По крайней мере, камеры для заключенных здесь были очень даже реальные. Не самое лучшее место для пробуждения. Но, осмотревшись, Джай решил, что все могло быть гораздо хуже. По крайней мере, его не бросили куда-нибудь в подземелье и даже не связали. Камера была небольшой, с единственной узкой койкой и крохотным оконцем под потолком, которое на удивление пропускало много света. Или все дело было в камне, из которого выложены стены. Необычно светлый, отполированный до блеска, он казался почти белым (из-за него юноша собственно и понял, где оказался). Впечатление портили только вполне обычные решетки и стражник у двери, который демонстративно не обращал внимания на все его расспросы.

Бросив бесполезные попытки разговорить эту статую, молодой лорд устроился на койке и прикрыл глаза. Сейчас ему как никогда пригодилась бы помощь Лара. Но юноша был рад, что эльф остался по ту сторону портала (оказаться в этом месте он не пожелал бы даже врагу). Тем более что у него и так имелась информация из его воспоминаний.

Белый замок по праву считался истинной драгоценностью. Его построили гномы с участием как человеческих, так и эльфийских магов. Каким образом мастерам удалось совместить эльфийскую воздушность, и основательность подгорников — было загадкой. Но факт оставался фактом. Белый замок считался одним из самых красивых строений в Валиане (конечно, после дворца правителя). Не удивительно, что именно здесь находилась резиденция наместника. Как во всякой сокровищнице, в Белом замке имелось свое чудовище.

Леди Диран Шааналь — одна из сильнейших магичек материка и вот уже почти сто лет как бессменная наместница восточной провинции Валина. Доверенный маг правителя. Потому что восточная провинция всегда находилась на особом счету (не удивительно, ведь именно здесь находился тот самый портал).

О силе леди Шааналь можно было судить еще и по тому, что, не смотря на почтенный даже для мага возраст, черта старости для нее была еще очень далеко. Она была молода, прекрасна и невероятно одаренна. Но магический дар был далеко не единственным и даже не главным достоинством леди. Она была умна, расчетлива, изворотлива, почти гениальна, и при этом настойчива до упрямства, последовательна и всегда добивалась поставленной цели. Причем любой ценой. Она могла стать действительно жестокой, но только в пределах поставленной задачи.

Леди Шааналь ценили, уважали и боялись, причем не только маги (не говоря уже об обычных людях и нелюдях), но и остальные наместники. Даже правитель прислушивался к ее советам.

Круг интересов леди был весьма разнообразным. Казалось, она интересовалась всем на свете. Большая часть новых алхимических и магических разработок появились именно в ее лабораториях. На территории восточной провинции она оборудовала небольшой питомник для драконов, где были собраны редкие виды древних ящеров. Одно время магичка увлекалась селекцией, и ей даже удалось вывести новую породу ездовых особей, которую теперь успешно использовались во всем Валиане. Кроме того, леди занималась и реформированием. Основательно переделав свод законов, она добилась того, что в восточной провинции (наверное, единственной на континенте) не возникало проблем ни с эльфами, ни с гномами. Нет, здесь отнюдь не было легче жить, и рабство тоже сохранялось. Но новые законы решали некоторые спорные вопросы в межрасовых отношениях, урегулировали торговлю. А главное усиливали контроль над местными властями. После нескольких показательных разборок над зарвавшимися городскими магами и главами городов (которые магичка устроила в начале своего правления) все очень быстро поняли, что гораздо проще разрешить вопросы миром и не доводить до суда наместницы. Так в провинции стало гораздо спокойнее, а леди Шааналь получила возможность заниматься своими экспериментами, не отвлекаясь на пустяки.

К сожалению, именно одним из таких экспериментов не повезло стать Лару. Магичке зачем то понадобился чистокровный эльф. Причем эльф, абсолютно послушный ее воле. И ей не достаточно было просто наложить на него заклинание подчинения.

Эльфа она нашла быстро. При необходимости, работорговцы могли предоставить кого угодно. А эльфеныш подходящего возраста (когда магический дар уже проснулся, но хозяин еще не может его толком контролировать), не такая уж диковинка для Валиана. Хотя и не частое явление. Эльфы, тем более чистокровные, редко попадали в рабство — их выкупали сородичи. Чаще можно было наткнуться на полукровку или квартерона. Но магичке такой силы, ничего не стоило проверить «товар». Поэтому получила она именно то, что хотела.

Два года — долгий срок даже для эльфа. Для Лара они были бесконечными. Целых два года изматывающей душу дрессировки, когда постоянное давление магии разума чередуется со свистом плети. Когда без приказа не можешь ни есть, ни спать. Когда сгибаться заставляют не только спину, но даже мысли подчиняют чужой воле. Отпуская только на миг, если измученный разум уже подошел к заветной черте истинного безумия. Заставляя вернуться назад в этот страшный мир, где даже собственная смерть остается недостижимой мечтой, потому что и она тебе не принадлежит. А потом все повторяется снова и снова: укол магии, плеть и вопрос. Вопросов было много, но Лар отчетливо запомнил только первый «как твое имя?». Именно на него он учился отвечать дольше всего.

Он сдался задолго до того, как леди Диран устроил полученный результат. Наверное, за год с небольшим. Потом, уже не сопротивляясь, а, наоборот, старясь убедить хозяйку, что все понял, принял и осознал. И только когда желание угодить сменилось тупой покорностью. Когда не осталось никаких чувств, и очередной приказ выполнялся автоматически, леди Диран завершила дрессировку. Изредка она еще устраивала Лару проверки. Но, судя по тому, что новых пыток не последовало, магичка осталась довольна результатом. У нее все-таки получился ее идеальный раб.

Впервые добравшись до этого момента в воспоминаниях Лара, Джая едва не стошнило. Настолько отвратительным ему показалось это чужое ощущение безграничного счастья, возникающего всякий раз, когда изящная женская ладонь касалась щеки, даря небрежную ласку. Ради этого прикосновения, эльф был готов на все: терпеть презрение слуг и боль от ударов мастера-мечника, который был уверен, что именно таким образом его ученик еще лучше запомнит урок. А главное — склоняться и правильно исполнять приказы. Ведь за этим следовала небрежная ласка — одобрение госпожи, и никакой боли.

От мысли, что и сам Джай скоро может стать очередным подопытным кроликом для леди Диран Шааналь, у юноши пробежал мороз по коже. Оставалось только надеяться, что у них с Ларом будет не один и тот же эксперимент.

О нем вспомнили только через два дня. Но Джай не отказался бы и дольше посидеть в уютной камере с регулярным питанием, лишь бы оказаться как можно дальше от леди Диран. Юноша понял это сразу, как только увидел ее. А ведь когда очередной стражник вместо того, чтоб безмолвной статуей остановиться у его двери, вошел внутрь и велел ему выходить, молодой лорд даже обрадовался. Двое суток просидеть в четырех стенах — то еще развлечение.

Пока его провели по галереям, юноша успел оглядеться по сторонам. Но ничего особенно интересного не увидел. Оформление комнат, слуги, спешащие по своим делам. Для выходца из Империи они выглядели немного необычно, но не более того. В остальном — замок, как замок, с привычными заботами и кутерьмой.

Разве что комнаты хозяйки, куда его привели, выглядели необычно. Леди Диран была магичкой, и это отражалось во всем. Эти кристаллы, непонятного вида безделушки и действительно необычные вещи, выложенные и выставленные в идеальном порядке. Огромное зеркало на стене. Джай не удивился бы, если бы не только предметы, но и вся мебель в этой комнате оказалась бы очередными артефактами. Но все эти сокровища меркли рядом с великолепием леди Диран. Магичка была действительно красива. Невысокая, идеально сложенная, с копной иссиня-черных вьющихся волос. Она была красива какой-то дикой необузданной красотой, которой никогда не могли бы похвастаться утонченные эльфы. На них хотелось любоваться, а от нее невозможно было оторвать взгляд. Она завораживала и подавляла своей силой, своей волей, своим великолепием.

У Джая леди Диран несмотря на всю ее красоту вызывала только отвращение. И, к сожалению, это не укрылось от пытливого взгляда магички. Чтобы сгладить первое впечатление, юноша вежливо поклонился, приветствуя хозяйку замка.

— Рада, наконец, увидеть вас, лорд Джай. Вы так долго избегали нашей встречи, — ответила она.

— К сожалению, не могу ответить вам тем же, леди.

Юноше пришлось сделать над собой усилие, чтобы его слова прозвучали спокойно и невозмутимо. Потому что от изучающего взгляда магички ему становилось не по себе. Он и раньше считал, что маги — уже не совсем люди, а теперь окончательно убедился в этом. Потому что ни один человек не стал бы смотреть на себе подобного, как на подопытного кролика. Хуже того, как на вещь, устройство которой было бы интересно изучить, а потом использовать в своих целях.

— Но вы очень заинтересовали меня, — продолжила Диран. — Не каждому высшему магу удается погасить заклинание, вышедшее из-под контроля. А вы смогли остановить настоящий шторм. Не поделитесь, как вы это сделали?

— У меня нет ответа на этот вопрос, — произнес Джай. Поддерживать видимость вежливой беседы становилось все труднее. Хотя он больше не чувствовал магию, но прекрасно понимал, что в этот момент магичка уже исследует его. Пока незаметно и аккуратно. Но кто знал, до чего леди была готова дойти в своих экспериментах.

Ее следующая фраза только подтвердила его догадки:

— Полукровка с примесью эльфийской крови. У вас был сильный магический дар, но из-за неудачного применения заклинания, вы полностью потеряли свои способности. Вряд ли они когда-нибудь восстановятся, — словно разговаривая сама с собой, произнесла Диран. — Но как ни странно, это пробудило эльфийскую кровь, а вместе с ней и эльфийскую магию. Любопытно, я не видела ничего подобного. Обычно полукровки приобретают способности доминирующей крови. Вам, лорд Джай, повезло. Магический дар у вас все-таки есть, правда, вы сможете использовать его только годам к пятидесяти.

«Если доживете», — читалось в глазах магички. Но вслух леди Диран этого не произнесла.

Джай кивнул, давая понять, что услышал ее слова (включая и те, которые не были произнесены). В принципе, он не узнал от нее ничего нового. Но догадываться — это одно, а получить подтверждение своих догадок — совершенно другое. В том, что он потерял магические способности, юноша уже не раз убеждался. Зато о наличии «эльфийского наследства» только предполагал. Еще стоило бы разобраться с этой загадочной «древней кровью»…

— А шутка про древнюю кровь все еще жива, — рассмеялась леди Диран, а Джай невольно вздрогнул.

Похоже, один из артефактов, которыми была напичкана эта комната, позволял ей читать его мысли. Это было очень и очень плохо. К сожалению, от ментальной магии спасали только те же артефакты, которых у юноши не было и в принципе не могло быть. А в голову как назло лезли именно те мысли, которые он совсем не хотел показывать магичке.

Насмешливо прищурившись и явно наслаждаясь его замешательством, она продолжила:

— Не стоит верить сказкам, юный лорд. В вашем случае понятие «древняя кровь» стоит понимать буквально. В вас течет кровь эльфов. А эта раса — одна из древнейших в мире.

«А как же тогда все эти способности? — подумал Джай. — Остановку взросления еще можно объяснить. Эльфы растут гораздо медленнее людей. Но тогда откуда повышенная регенерация? Ведь у Лара не было ничего подобного?».

— Сразу видно, что вы выросли не в Валиане, — снова прочитав его мысли, усмехнулась магичка. — Здесь четверть населения — полукровки. Поэтому ваш вопрос рассмешил бы даже ребенка. Все знают, что у полукровок некоторые способности развиты даже сильнее, чем у чистокровных. Вам повезло с регенерацией, только и всего.

Не то что бы Джай был так уж разочарован. Все равно все прочитанное в книгах мастера Риама о древней крови он воспринимал больше, как сказки. Но неприятный осадок после слов магички все-таки остался. Досада на самого себя, что столько времени потратил на эти глупости. И немного сожаления: ведь Лар, да и многие другие так верили в его «избранность». Как оказалось, зря.

— Но не стоит расстраиваться, лорд Джай, на самом деле вы не такой обычный, как кажетесь на первый взгляд, — продолжила магичка.

Ее бесцеремонность раздражала, но юноша постарался изобразить всего лишь легкое любопытство. Только, похоже, леди Диран уже начал надоедать их разговор.

— Что ж, теперь, когда я ответила на ваши вопросы, пришла пора вам ответить и на мои, — сказала она. — Повторю еще раз. Каким образом вам удалось остановить вышедшее из-под контроля заклинание? Вашего дара даже вместе с тем, что было утеряно, никогда не хватило бы на это.

— Мне все еще нечего вам ответить, — покачал головой молодой лорд, едва удержавшись от того, чтобы насмешливо усмехнуться. Не смотря на все ее артефакты и ментальную магию, магичка вряд ли сможет получить ответ на свой вопрос. Потому что сам он действительно не знал, что тогда произошло. А после того, как Барус попытался считать его воспоминания, даже тех крох, которые были — не осталось. Повторное считывание было в принципе не возможно — доказано в магических экспериментах и подтверждено во всех трактатах.

— Думаю, я найду способ, получить ответ, — задумчиво протянула леди Диран, а у юноши снова пробежали мурашки по спине. Ведь в отличие от него, магичка трактатов мастера Риама никогда не читала. И что хуже всего, она была из тех — кто добивается своего любой ценой.

Леди Диран подошла к делу обстоятельно, не торопясь. Сначала Джая отвели в очередной кабинет-лабораторию. Правда, самому юноше он показался больше похожим на пыточную, в которой место привычных орудий истязания заняли всевозможные магические артефакты. А в остальном — атмосфера была очень похожей. По крайней мере, кресло, в которое его усадили, однозначно было сродни орудиям пытки. Настолько неудобной для сидения вещи, трудно было придумать. Сидение и спинка были слишком жесткими, а фиксаторы для рук, ног и туловища не давали возможности пошевелиться. На голову одевалась непонятного вида конструкция со специальными пазами, в которые вставлялись кристаллы.

Когда Джай впервые увидел все это, то невольно отшатнулся. Но ни леди Диран, ни ее подручные (то ли ученики, то ли просто помощники) не были настроены шутить. Не прошло и минуты, как юноша оказался зафиксирован в нужном положении, а магичка склонилась над рассыпанными на специальной подставке кристаллами.

Камней было много — больше трех десятков. Они пестрели всеми цветами радуги, отличались по форме и по размеру. Кстати, большая часть из них были драгоценными: алмазы, рубины, изумруды, бриллианты. Этой россыпь стала бы жемчужиной любой сокровищницы. А, учитывая, что все эти камни были артефактами (в чем Джай нисколько не сомневался), коллекция была бесценной. Но леди Диран это, похоже, не волновало. Она небрежно перебирала кристаллы, изредка останавливаясь то на одном, то на другом. Потом отобрала три камня и протянула своим подмастерьям, чтобы те установили их в пазы «короны» подопытного. Ее эксперимент начался.

Для Джая же начался его кошмар. Ему приходилось бороться за каждый миг этого дня, за каждый новый вздох. Виски сдавило болью, сначала терпимой, но потом давление стало постепенно нарастать. Перед глазами поплыли разноцветные пятна. Поэтому он опустил веки и сосредоточился на дыхании. Вдох — выдох, еще один вдох, размеренно и не спеша, как во время тренировки с гайнами. Не отвлекаясь на посторонние мысли, отстраняясь от боли.

Джай не знал, чего именно добивалась от него магичка. Просто считать его память, или чего-то большего. Но понимал, что начни он метаться, то она добьется своей цели гораздо быстрее. Только превращаться в очередное подобие того Лара, которого он встретил три года назад, молодой лорд не собирался.

В тот день, когда ему впервые пришлось пережить эту пытку, все закончилось довольно быстро. Каких-то полчаса — и подручные Диран уже снимали с него фиксаторы. Вот только встать самостоятельно после этого не удалось. По телу растеклась противная слабость. Его отнесли на руках в другую комнату и уложили на кровать (хорошо, не стали возвращать обратно в камеру). Но сам юноша — этого не запомнил. Он отключился еще до того, как с его головы сняли злополучную конструкцию. Поэтому не видел ни того, как несуетливо работали помощники магички (для них все происходящее было явно не в новинку). Ни того, как леди Диран приказала перезарядить использованные кристаллы, а потом положила руку на запоминающий артефакт, сохраняя данные об эксперименте. И уж тем более Джай не видел довольной улыбки магички, с которой она рассматривала своего нового подопытного.

Загадка не поддалась с первого раза — тем интереснее было ее разгадать. Тем более, когда подопытный вел себя правильно: не пытался сопротивляться (как поступали все остальные), что позволило быстро закончить настройки. А то, что подборка оказалась неудачной — что ж, отрицательный результат — тоже результат.

Несколько минут пересматривая свою коллекцию, магичка выбрала уже пять камней, которые собиралась использовать в следующий раз.

Джай проснулся в небольшой комнате, явно не тюремной камере — решетки на окне не было, да и кровать оказалась слишком мягкой. Зато за дверью обнаружились целых два стражника. Так что на счет перемены статуса пленника — не стоило и мечтать. Разве что кормили его теперь получше. Вместо ставшей уже привычной за последние два дня похлебки, служка принесла полноценный обед, а потом и ужин.

На следующий день магическая пытка повторилась. С той только разницей, что теперь вместо трех камней, леди Диран использовала пять, и сама процедура длилась дольше. Нагрузка заметно возросла, поэтому на то, чтобы прийти в себя, юноше понадобилось больше времени (проснулся он ближе к вечеру, а эксперимент проводили с утра).

Так продолжалось две декады. Эксперименты с кристаллами были далеко не единственными, которые проводила леди Диран. Периодически Джаю приносили какие-то артефакты. Некоторые просто оставляли в его комнате на сутки или дольше, другие приходилось надевать (обычно это были кольца или браслеты с очередными кристаллами).

Первые пару дней были особенно тяжелыми. А потом молодой лорд то ли привык, то ли втянулся, то ли просто перестал бояться. Состояние отрешенности удавалось достичь теперь намного быстрее. А переносить проклятые эксперименты — стало легче. Даже когда магичка довела количество камней до восьми штук, юноша больше не терял сознания, и добирался до комнаты на своих ногах. Правда, после того, как за ним закрывалась дверь, он обычно валился на кровать и мгновенно засыпал. Но в остальном чувствовал себя неплохо.

Леди Диран заботилась о том, чтобы ее эксперимент не закончился раньше срока. Джая кормили на убой. И, как он подозревал, поддерживали магически. Один из подручных леди наверняка был целителем — юноша заметил знакомое золотистое свечение, когда с него в очередной раз снимали фиксаторы. Все, лишь бы эксперимент шел своим чередом.

Магичка четко дала понять, что не допустит никаких проволочек. Служанку, которую Джай попытался разговорить, в тот же день выпороли у него под окном. И это притом, что девушка не только не отвечала на его вопросы, но даже головы не поднимала. Просто поставила поднос с едой на столик и тут же ушла. В тот раз, когда юноша отказался надевать очередной артефакт (снял браслет после того, как остался один в комнате, а утром одел обратно), охранявшего его стражника убили у него на глазах.

После этого Джай больше ни к кому не обращался и не пытался избавиться от артефактов. Все равно существенного вреда от них он не видел. А смотреть еще раз на чьи-то мучения или смерть, в которых вроде бы не виноват, но все равно чувствуешь себя виноватым, юноша не хотел. Магичка все рассчитала правильно.

Две декады прошли относительно спокойно. Но потом что-то произошло. Джай понял это по тому, как изменилось поведение его мучительницы. Леди Диран теперь была далеко не так спокойна и уверена в себе, как хотела показать. Это проявлялось во всем: в нервозности слуг, в напряжении помощников магички. Для самого юноши тоже кое-что изменилось. Похоже, леди больше не была настроена на планомерные, но, к сожалению, слишком медленные исследования. Ей во что бы то ни стало, нужен был результат. А о сохранности разума испытуемого можно было не переживать.

Так тяжело Джаю не было даже в той проклятой клетке, в которой его вывезли из столицы. Тогда мир для него ограничивался небольшим пространством, где не возможно было толком выпрямиться. Теперь даже этого не осталось. Из-за чрезмерной нагрузки тело было вялым и отказывалось шевелиться. Служанке приходилось кормить его с ложечки, а стражнику — относить в уборную — что так же стало еще одной своеобразной пыткой. Но молодой лорд при всем желании не смог бы оценить жестокость леди Диран. Потому что во время проклятых экспериментов уставало не только его тело, но и разум. Постоянно болела голова, из-за чего мысли получались какими-то путанными, и даже сон теперь не приносил желанного облегчения.

Нагрузки возрастали, Джаю становилось хуже, но в покое его не оставляли. А это означало, что леди Диран никак не удавалось завершить эксперимент.

О том, что магичка решила применить что-то действительно страшное, юноша понял сразу. Как только вместо ставшего уже привычным за последние декады кресла, его уложили на своеобразный щит, а руки и ноги зафиксировали браслетами. Невольно в памяти всплыли сказки о ритуалах с жертвоприношениями, где жертв точно так же привязывали к алтарям. Эти алтари, наверное, выглядели бы точно так же, как этот щит: исписанный древними символами и украшенный целой коллекцией драгоценных камней. Не хватало только канавки для стока крови и ритуальной чаши.

Словно прочитав его мысли, один из подручных Диран провел кинжалом по запястью пленника, заполняя кровью небольшой пузырек. Вот теперь Джаю стало действительно страшно. Он невольно замер на месте, стараясь не шевелиться. И даже то, что этот тип сразу же залечил порез, не могло его успокоить. Пузырек тут же почтительно поставили перед леди Диран (вот уж кто полностью соответствовал образу жрицы-убийцы).

— Не стоит так бояться, лорд Джай. Я не собираюсь вас убивать, — произнесла она, рассматривая свою жертву со странным безразличием.

Как если бы ее не интересовал не только сам Джай, но и вообще все, что происходило в этой комнате. Такое же выражение иногда возникало на лицах солдат во время боя, когда они отрешались от всего, и все их помыслы сводятся только к одному — победить. В случае леди Диран — наконец сломить защиту строптивого мальчишки и получить нужную информацию.

— Кровь нужна для правильной настройки плетения, — добавила магичка. — Но одной крови, думаю, будет мало. Не стоит рисковать.

Диран кивнула одному из подручных, и тот подошел к Джаю. Мгновение и волосы молодого лорда оказались обрезанными так коротко, как только позволил фиксатор-ошейник. А юноша с ненавистью посмотрел на магичку. Не то чтобы ему было так уж жаль волос — он и сам частенько подумывал избавиться от надоевшей шевелюры. Но бесцеремонность, с которой его остригли, почему-то взбесила. Наверное, все дело было в поучениях мастера Риама, который настаивал на соблюдении традиций степняков. Или в детских воспоминаниях о первой поездки во дворец (ведь именно из-за прически его задевали чаще всего). Но его гневные взгляды остались незамеченными. Леди Диран была настолько погружена в размышления, что не обращали внимания на свою жертву. Даже если бы Джай закричал, она не повернула бы к нему головы. Он не стал кричать. Ни тогда, ни потом, когда подручные Диран принялись читать заунывные заклинания. Язык был не знаком, но в том, что это были именно заклинания, молодой лорд не сомневался. С каждым мгновением этого монотонного пения на щите, к которому его приковали, начинали светиться все новые и новые символы и кристаллы. И только когда его тело стало окутывать такое же свечение, Джай зашелся в беззвучном крике. Мышцы напряглись, испытывая на прочность фиксаторы, но те не поддались. Как и рука леди Диран не дрогнула, вонзая длинный и узкий, как шило, кинжал в грудь распятого на щите мальчишки.

Зато где-то далеко, даже дальше, чем на другом краю мира, вздрогнул молодой рыжеволосый маг. Старый слуга уронил бокал с недопитым вином, из-за чего осколки рассыпались по всему полу. А эльф, с непривычно коротким для его народа именем, с тяжелым вздохом привалился к стене. Неожиданный приступ слабости для него в этот момент был очень некстати.

Выбраться из столицы Ванаана было намного труднее, чем попасть туда. Рин твердила это Лару все время, пока они шли прочь от злополучной площади с порталом. Хотелось бежать, но тогда они привлекали бы слишком много внимания. Да и эльф был не в лучшем состоянии — девушке приходилось буквально тащить его за собой.

Лар переставлял ноги автоматически. Перед глазами все еще висела картина огромного портала и маленькой фигурки, исчезающей в его глубине. Эльф уже однажды проходил через этот портал, поэтому сам переход не пугал его. Но от мысли о том, что его даан теперь в Валиане, становилось не по себе. Слишком страшно было представить, что могла сотворить с лордом Джаем Диран Шааналь. О том, почему оборвалась связь, эльф старался не задумываться. Как и том, куда его тащила Рин.

— Давай же, шевели ногами, — едва слышно шипела девушка. — Нужно убираться отсюда. И не делай такое лицо — на нас уже оборачиваются. Зачем я только с тобой связалась?

Но, не смотря на все ее недовольство, руки Лара она не выпускала. То ли действительно беспокоилась за эльфа, то ли из-за выбранной ими маскировки (рабыня бегущая сама по себе привлекла бы даже больше внимания, чем рабыня, тащившая своего хозяина, как на буксире).

Они бежали не меньше получаса, прежде чем Рин, наконец, свернула в подворотню и позволила Лару отдышаться. Воспользовавшись моментом, эльф опустился на корточки и привалился к стене. Он уже достаточно пришел в себя, чтобы начать мыслить связно.

— Нужно переждать, — с недовольством сообщила ему девушка. — Сейчас нельзя соваться к порталам. По крайней мере, пока караульные не сменятся. А еще лучше — до завтра.

— Почему?

— Нас могли запомнить. Нельзя рисковать.

— А переодеться?

— Не во что. А покупать одежду — чистое самоубийство. Не успеем и рта открыть, как нас сразу же схватят.

— Уверена?

— Ты же в жизни ванаанца не изобразишь. А мне как рабыне говорить не положено.

— Тогда, как ты собиралась отсюда выбираться? — хмуро поинтересовался Лар.

Девушка нервно дернула свой декоративный ошейник и отвернулась. У нее наверняка был какой-то запасной план побега, но делиться им с эльфом, она не собиралась. Впрочем, Лар был благодарен ей уже за то, что она не бросила его. Хотя имела на это полное право. В конце концов, заплатили ей только за то, что она доведет его до столицы. Вытаскивать его из города девушка была не обязана.

Потом они шли еще часа два, прежде чем Рин решила остановиться. Для Лара эта подворотня ничем не отличалась от все предыдущих, но спорить он не стал. Не имело смысла. Ночь в столице Ванаана запомнилась призывающим холодом (ночевать на камнях — то еще удовольствие) и чувством голода. Утро было такое же неприятное — промозглое и отвратительно долгое. Слишком рано соваться к порталам не стоило — в такое время господа благополучно спят в своих кроватках, а не выгуливают рабынь. Зато ближе к полудню, можно было рискнуть.

Стражник у портала с недоумением посмотрел на несколько помятый костюм Лара, но спрашивать ни о чем не стал. Разморенный полуденным солнцем маг — вообще не обратил на них внимания. Поэтому через переход они прошли без приключений. Зато потом началась настоящая гонка: поменять одежду, дождаться смены караула — и снова в переход. В перерывах между прыжками пару раз удавалось перекусить и даже подремать в очередной подворотне.

В это раз Рин вела его другим маршрутом — так что на обратный путь они потратили в два раза больше времени. Но, к счастью, это была единственная неприятность. Проблемы начались гораздо позже.

— Я выведу тебя к горам севернее того места, откуда ты пришел. На этом — все, расходимся в разные стороны, — сообщила девушка, когда до Хребта мира, по ее словам, остался последний прыжок через портал.

Лару ничего не оставалось, кроме как кивнуть в ответ. О том, как он будет перебираться через горы, эльф пока не задумывался. Сначала нужно было выбраться из Ванаана.

Но именно этот последний прыжок их и подвел. Вернее, портал сработал исправно, просто полукровка неправильно выбрала точку перехода. Именно об этом подумал Лар, когда они прибыли на место. Нет, горы действительно были очень близко. Но на них эльф обратил внимание в последнюю очередь. Как-то не до любования красотами, когда неожиданно оказываешься в кольце вражеских солдат.

Это потом выяснилось, что их никто в этом городишке ловить не собирался, а на самом деле солдат поставили охранять портал. Но в тот момент Лар инстинктивно отшатнулся назад. Причем так резко, что не ожидавшая такой подлости от него Рин не успела увернуться и, вскрикнув, упала на землю. Конечно же, на них обернулись все, кто только был на площади.

В тот момент от разоблачения их спасло только чудо. Огромное такое чудо, состоящее из множества маленьких чудес. Шляпа девушки так и не слетела с ее головы. В этот раз перед переходом Лар тщательно замаскировал не только лицо, но и руки. И — самое главное чудо — дежурный маг посчитал их не достаточно интересными, чтобы отвлекаться от досмотра горожанина побогаче. Поэтому Лар и Рин смогли убраться с площади. Но на этом чудеса, к сожалению, закончились. Прошло уже три декады, но они никак не могли выбраться из проклятого городка.

Полукровка металась по городу, проклинала Лара, но необходимой лазейки не находила. К границе нагнали слишком много солдат и магов. На очередное чудо с порталом рассчитывать не приходилось. Всех уходящих из города проверяли в два раза тщательнее, чем прибывающих. Лару с его магической маской, и тем более Рин с ее выделяющейся внешностью — соваться туда было самоубийственно. В лучшем случае, их убили бы прямо на месте (что делают с беглыми рабами — а эльфы и полукровки в Ванаане могли быть только рабами — девушка рассказывать не захотела).

О том, чтобы выбраться из города своим ходом, тоже не стоило и мечтать. Солдат в городок пригнали не просто так — все подходы к перевалу были перекрыты.

— Да что в этом проклятом мире происходит? — выпалила Рин, едва ввалившись в каморку, ставшую их убежищем. — Скоро здесь шагу нельзя будет сделать, чтобы не натолкнуться на мага.

— Будет война. Ваш правитель стягивает силы к границе, — безразлично ответил эльф.

Эта тема обсуждалась уже не раз, но Рин все равно поднимала ее — просто для того, чтобы сбросить пар.

— Он такой же мой, как и твой, — процедила девушка. — И вообще, все из-за тебя. Жила бы себе сейчас припеваючи подальше от границы — если бы не ты.

— Если бы не твоя жадность, — поправил эльф. — Мы заключили сделку — ты согласилась.

Обычно в этом месте обмена «любезностями» Рин начинала ругаться и грозить всеми карами небесными. Лар переносил все это относительно спокойно. Полчаса ругани, зато потом с полукровкой можно было обсудить насущные проблемы. Учитывая, что сейчас эльф полностью зависел от нее (в городе собралось слишком много магов — поэтому разгуливать по улицам в маске было опасно, а без нее — еще опаснее). Добывать продукты и информацию приходилось Рин.

Но сегодня девушка успокоилась неожиданно быстро. Вернее, она просто упала на свой тюфячок и отвернулась к стене.

— Что случилось? — обеспокоено спросил Лар.

— Ничего, — процедил полукровка, но, помолчав пару минут, все-таки призналась. — Меня сегодня почти поймали. Теперь мне нельзя показываться на рынке. А продукты взять больше негде. Если не уберемся отсюда в ближайшее время — сдохнем от голода.

Но до голодной смерти дело не дошло. Их нашли гораздо раньше. То ли Рин была неосторожна, то ли подозрительная самодельная ночлежка привлекла внимание солдат (этих типов в городке было столько, что хватило бы перевернуть каждый камушек мостовой, не то, что обследовать каждую улицу). В итоге не успевших убраться подальше бродяжек заставили выбраться наружу. И если Лар еще смог нацепить маску, то у Рин такой возможности не было. С нее сдернули шляпу, и облик полукровки предстал во всей красе (вернее, не смотря на слой грязи, характерные черты все равно бросались в глаза).

Их не убили, и даже не избили. Только связали и повели на площадь. Судя по выражению лица девушки, она предпочла бы, чтобы ее убили на месте. Эльф, честно говоря, тоже уже ни на что не надеялся. К тому, что его могут убить, Лар был готов еще в тот момент, когда выехал из имперской столицы вслед за своим дааном. А может еще раньше, когда Диран Шааналь впервые заставила его встать на колени. Но он никогда не думал, что его смерть будет такой…

Ванаанцы были жестоки как к чужакам. Но к своими рабами они были бесчеловечны. Магическая пытка болью, а потом зрелищная казнь.

Боль. Лар не знал, сколько она продолжалась. Он потерялся во времени и в пространстве. Весь мир заполнила боль. Она то стихала, то снова нарастала, не позволяя ни видеть, ни слышать, даже дышать с каждым мгновением становилось все труднее. Где-то на дне сознания мелькнула мысль, что за эти три года он уже стал забывать, что же это такое.

«Наверное, я продержусь дольше Рин. Толпа должно быть в восторге», — еще успел подумать Лар прежде, чем окончательно перестать соображать. Чем еще можно было объяснить это странное видение, неожиданно возникшее у него перед глазами. Вернее, первым был даже не образ, а ощущение присутствия кого-то очень близкого, даже родного. От него шли тепло и забота. Наверное, такими должны были бы быть воспоминания о матери, если бы Лар помнил хоть что-нибудь о своих родителях. Вот только тот необычно одетый эльф, изображение которого возникло перед его мысленным взором, по определению не мог быть его матерью. Лар видел его впервые в жизни.

«Держись, дитя. Я помогу тебе», — выдохнул незнакомец, протягивая к нему руки.

При всем желании Лар не мог пошевелиться. Да и честно говоря, он воспринимал все эти ведения, как бред. Но проклятое желание выжить любой ценой снова сыграло с ним злую шутку. Эльф мысленно потянулся к незнакомцу. Где-то на дне сознания мелькнула тень мысли о Рин, и тут же пропала, смытая очередной волной боли, после которой пришла спасительная темнота.

Когда Лар открыл глаза, то первой его мыслью было «разве пытка еще не закончилась?». Боли он как будто бы не ощущал. Зато видения продолжались.

Он находился в Лесу. Не в Империи, и даже не в Хаганате. По сравнению с творением отступников этот Лес отличался, как жемчужина отличается от обыкновенного голыша. Он был необыкновенным, восхитительным, великолепным. А еще он был живым. Эльф не знал, каким образом он смог это определить. Просто всем сердцем почувствовал, что этот Лес — единое живое существо, и мало того — это существо любит его. Ощущение было настолько непривычным и странным, что Лар не сразу сообразил, как на него реагировать.

После того, как схлынули первые эмоции — он смог, наконец, оглядеться, стараясь понять, куда собственно попал. Вокруг был все тот же лес и никаких ванаанцев. Небольшую полянку со всех сторон обступили вековые деревья, у корней одного из них — родничок, на расстоянии вытянутой руки — лежащая без сознания Рин, а напротив — тот самый тип в странном церемониальном наряде.

Лар хотел спросить, что вообще происходит, и как они с Рин здесь оказались, но не успел. Из-за спины незнакомого эльфа выглянула любопытная мордашка ребенка. Мальчишка выглядел так, словно весь день только тем и занимал, что бегал по лесу. Его одежда пестрела разнообразными пятнами. В растрепавшихся волосах застряло множество веточек и листочков. И даже на мордашке было несколько живописных пятен от ягод. Но совсем не это удивило Лара. Он невольно замер на месте с недоумением рассматривая уменьшенную копию собственно даана. Мальчик был настолько похож, что его можно было бы принять за младшего брата лорда Джая. Единственным отличием были изумрудно-зеленые глаза ребенка. И странное ощущение могущества, которое исходило от мальчишки. Оно угнетало и буквально заставляло пригнуться к земле.

Лар с непониманием посмотрел на старшего эльфа, взглядом спрашивая, что происходит. И услышал в ответ мысленное:

«Мое бедное дитя. Тебе не нужно больше ничего бояться. Теперь ты дома».

А в это время в замке Диран Шааналь.

Магичка сидела в своем любимом кресле на террасе. Расслабленно откинувшись на мягкую спинку, она смотрела на далекую линию горизонта. Но мысли леди были далеко не так безмятежны. Диран думала о прошлом.

Сколько времени прошло с тех пор, когда она в последний раз вот так позволяла себе расслабиться и просто посидеть, наслаждаясь тишиной и покоем? Несколько лет, а может и больше. Вечные проблемы в провинции, эксперименты, которые требовали ее неусыпного контроля — все это отнимало слишком много сил. На отдых никогда не хватало времени. И теперь она чувствовала насколько устала. От забот, от чужой глупости и зависти, и даже от самой себя: от собственного упрямства и неумения вовремя остановиться.

Последний эксперимент был ошибкой с самого начала. Диран поняла это в тот момент, когда окончательно сломила волю непокорного эльфенка. К сожалению слишком поздно, чтобы можно было что-либо изменить. Вернее, пересилить себя и отступиться. Потому что загадка манила с непреодолимой силой, а затраченные на нее усилия оказались слишком большими.

А ведь задумка изначально была просто великолепной. Разгадать тайну большого портала. Исправить ошибку, допущенную древним магом. И, наконец, позволить людям с даром свободно путешествовать из мира в мир. Вернее, из одной части мира в другую. Потому что чтобы там себе не напридумывали эльфы, а потом и остальные расы, мир всегда был один. Глупые маги древности едва не уничтожили его — развалив на две неравные половины, соединенные, словно пуповиной, одним единственным порталом. Крошечный Валиан, и второй — огромный мир, куда магам, а значит и самой Диран, не было дороги. Сколько открытий, сколько исследований там можно было бы провести, столь много можно было бы добиться. Увы, все это оставалось недостижимой мечтой.

Всю несправедливость ситуации магичка осознала, став наместницей восточной провинции (этого поста она добивалась долгим и упорным трудом). Прекрасный и загадочный мир ее мечты оказался во власти людей, не способных понять, какое сокровище им досталось. Вместо того чтобы создать совершенство, они построили грубое подобие Валина. Даже не понимая сути тех идей, на основе которых великий маг создал свое государство на этом осколке старого мира. Они извратили все: закон, порядок, даже магию, превратив обладающих даром в марионеток в руках безумца. И тогда Диран нестерпимо захотелось попасть туда — чтобы все исправить, чтобы указать на место дорвавшимся до власти фанатикам. А еще для того, чтобы, наконец, начать жить. Диран было тесно в Валиане. Магия, исследования — все это ненадолго занимало ее. Ей хотелось чего-то большего. Хотелось, подобно дракону расправить крылья, и лететь свободно далеко-далеко за горизонт. Но портал не пропускал обладающих даром, а провинция требовала постоянной заботы, и правитель… правитель слишком редко напоминал о себе. И тогда Диран решилась.

Закон создал маг, и маг мог его отменить. Почему не Диран Шааналь — сильнейшая из наместников? Нужно было только все просчитать и не наделать ошибок. Найти нужного человека и правильно провести ритуал.

Сначала пришлось приручить ванаанского королька, который оказался еще безумнее, чем она предполагала. Потом она отправила разведчиков в Империю. А после этого магичке понадобился эльф. И это стало началом конца — с тех пор Диран преследовали неудачи. Сначала из посланного отряда через портал смогли пройти только двое, поэтому солдат охранения пришлось набирать в Ванаане. Потом начались проблемы с перемещением через горы — полностью была утеряна связь. И, наконец — ее посланник Валир ошибся с жертвой и полностью сорвал ритуал. Начался настоящий магический шторм. Его отголоски докатились даже до Валиана. Тогда Диран поняла, что она натворила. Но остановиться она уже не могла.

Повторить ритуал она не пыталась — слишком опасными были последствия. Но вот исследовать силу, способную погасить такую бурю, должна была, во что бы то не стало. Год терпеливого ожидания. И вот упрямый мальчишка, постоянно ускользавший из ее ловушек, в конце концов, в ее замке и в ее лаборатории.

Серия экспериментов не дала никакого результата. Диран чувствовала, что теряет время. Ее вмешательство, к сожалению, не осталось незамеченным. Еще немного — и ей не дали бы закончить эксперимент. Столько лет ожидания, столько усилий. Она не могла потратить их впустую. Магичка решилась на крайний шаг. Если провести жертву по самому краю, у мальчика просто не останется сил на сопротивление. Гений леди не подвел ее и в этот раз. Она все-таки получила результат. Только не тот, на который рассчитывала.

Диран хватило мгновения, чтобы понять, что силу сущности, которая скрывается под оболочкой Джая ар-Сантара, не сможет использовать никто никогда. Ни один правитель, ни один маг, и даже самому мальчику она будет неподвластна.

Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы вовремя остановить эксперимент. И попытаться спасти остатки того, что уже нельзя было исправить. Залечить телесные повреждения, восстановить энергетические потоки — ее резерва и мощности камней хватило на это с избытком. Хуже, что некоторые связи пришлось воссоздавать буквально из ничего, и Диран была не уверена в точности рисунка. Но в итоге она получила приблизительно то, что хотела. Полукровку с преобладанием эльфийской крови, еще не проснувшимся магическим даром, сильного, смелого, талантливого, еще слишком юного и неопытного мальчишку — сознание которого прочным коконом окутывало того другого, которого никто не должен был увидеть и никогда не должен был разбудить.

Магичка смотрела на горизонт и думала о том, что в этот раз она заигралась.

Тихий стук и звук открывающейся двери отвлекли ее от размышлений. Мия — ее доверенная служанка тенью скользнула к хозяйке. В руках она держала небольшой поднос, на котором стоял бокал с тонизирующим напитком. Магичка обычно пила его после окончания экспериментов.

Служанка почтительно поклонилась и произнесла:

— Ваш напиток, моя госпожа.

Несколько мгновений Диран просто смотрела на нее, а потом понимающе улыбнулась и взяла бокал. Жидкость на вкус ничем не отличалась от той, которую она пила, чуть ли не каждый день.

— Знаешь, Мия, — произнесла магичка, отдавая девушке пустой бокал, но так и не договорила. Зачем слова, если они так давно знали друг друга? Вернее, Диран думала, что знает.

— Что не так, госпожа? — встревожено спросила служанка.

— Все именно так, как и должно быть, — ответила наместница восточной провинции.

Некоторое время они так и сидели, не шевелясь: магичка в кресле, и служанка у ее ног. После чего та, которую называли Мией, одним гибким движением поднялась на ноги. В ее руке сверкнул длинный и узкий кинжал — любимое оружие ее госпожи.

Крохотное отверстие в ушной раковине почти не заметно для постороннего глаза. Служанка действительно любила Диран и не хотела уродовать ее лишними ранами.

Впрочем, самой магичке было уже все равно. Яд убил ее задолго до этого.

Убийца стремительно скользила по внутренней галерее белого замка. Пока все было тихо, но ей нужно было спешить. Вдруг кто-нибудь неожиданно захочет увидеть Диран. За слуг она не переживала — эти никогда не являлись без приглашения. Зато кто-нибудь из учеников леди мог послать магический вызов, и не получив ответа — поднять панику. Женщина не хотела рисковать. Ей нужно было как можно быстрее убраться из замка. Но сначала следовало отправить сообщение.

Ее личные покои и, наконец, большое зеркало на стене. Стоило ей задействовать простенький артефакт — его поверхность послушно помутнела. Изображение так и не проступило, но женщину это не волновало. Она знала, что послание дойдет по назначению.

— Приказ выполнен, — доложила она, надевая мужскую рубашку и затягивая пояс на брюках.

Ответ пришел почти сразу.

— Можешь уходить. У тебя две минуты.

Поверхность зеркала снова стала обыкновенной. Посмотрев на свое отражение, женщина убедилась, что все в порядке. Артефакт переноса хрустнул под каблуком ее сапога. И уже через мгновение в комнате не осталось никого. Только валяющееся мятой тряпкой уже ненужное платье, и осколки зеркала, рассыпанные по ковру.

Исчезновение женщины осталось незамеченным. Кто станет искать служанку, когда в замке появляются такие гости?

Прибыли двое: в простой дорожной одежде и без каких-либо знаков отличия. Но этим двоим не нужно было представляться. Черных драконов, на которых они прилетели, разводили только в питомнике правителя. А летать на драконах без погонщиков могли только маги. Поэтому вывод напрашивался сам собой. В их захолустье пожаловали не кто-нибудь, а доверенные маги правителя. Обычно это не предвещало ничего хорошего. И этот раз не стал исключением.

Перемены — это всегда неприятности. А смена наместника провинции — это большие неприятности.

Тело леди Диран нашли через полчаса в ее покоях. Слуги обыскали весь замок, ученики и подручные тщательно обследовали магический фон (что, учитывая постоянные эксперименты магички, было заранее проигрышным занятием). Как-то само собой получилось, что всем руководил один из прибывших магов. Никто против этого не возражал — все прекрасно понимали, что к чему. Замена наместника прошла буднично и без особой суеты.

За этими заботами никто не обратил внимания, что второй маг ни в чем не участвовал. А сразу отправился в лабораторию леди Диран. Его интересовал последний эксперимент магички (вернее, подопытный в этом последнем эксперименте).

Проснуться на жесткой местами неровной поверхности — то еще удовольствие. Все тело ломило, словно долго лежал на камнях. Впрочем, именно так оно и было. Джай проснулся на знакомом щите-алтаре. Что было странно уже само по себе. В этот раз никто и не подумал отнести его в комнату. Но, по крайней мере, его развязали. В лаборатории царила тишина, хотя юноша чувствовал, что он здесь не один. Приподнявшись, он увидел пожилого мужчину, который сидел в кресле Диран. И в этом тоже была неправильность. Если кто-то так вольготно располагается в кресле хозяйки дома, значит, или он имеет на это право, или хозяйка больше не вернется.

Некоторое время они просто оценивающе смотрели друг на друга. Не известно, какие выводы сделал незнакомец. Но Джай решил, что на данный момент непосредственной угрозы для него этот человек не представлял. Хотел бы убить — убил бы, а не ждал, пока юноша придет в себя. И тем более не стал бы его развязывать. Не понятно только, почему его оставили в лаборатории.

— У вас было слишком обширное повреждение энергетических потоков. Удалось восстановить только самые крупные из них. Чтобы остальные смогли самостоятельно восстановиться, нужна была энергетическая подпитка. Поэтому вас оставили здесь, — словно прочитав мысли Джая, произнес незнакомец.

Юноша кивнул в ответ, и сам удивился собственному спокойствию. Ему и раньше удавалось избежать смерти буквально в последний момент. Но еще никогда он не реагировал таким образом. Появилось странное ощущение, словно с ним самим что-то было не так.

— Часть каналов так и не восстановились, что-то сложилось в другой узор, — продолжил незнакомец.

«И чем это мне грозит?»- мысленно поинтересовался Джай.

— Не думаю, что вам стоит чего-то опасаться. Вы — это все еще вы. В первое время возможны проблемы с памятью и несколько нарушенный эмоциональный фон. Физически — вы совершенно здоровы, магический дар не пострадал, — ответил мужчина, а потом, улыбнувшись, добавил, — И я не читаю ваших мыслей. Только общие эмоции.

Джаю не оставалось ничего, кроме как поверить ему на слово. Он согласно кивнул в ответ и поинтересовался:

— Надеюсь, леди Диран завершила свой эксперимент?

— Все эксперименты леди уже завершены. Она вас больше не побеспокоит.

— Тогда, что вы хотите от меня? — напрямую спросил молодой лорд.

Вежливый незнакомец вызывал даже больше опасений, чем магичка (от той, по крайней мере, был понятно, чего ожидать).

— Всего лишь передать вам приглашение, — ответил мужчина.

— От которого я не смогу отказаться?

— Можно посмотреть на это и с другой стороны, — снова улыбнулся незнакомец. — Разговор с интересным человеком, это прекрасный способ узнать что-то новое. К тому же, у вас есть чудесная возможность полетать на драконе.

Юноша снова кивнул и промолчал. Почему-то страха не было, только усталость и, как это ни странно, любопытство. Полетать на драконе действительно хотелось.

Но вылететь сразу им не удалось. У незнакомца остались свои дела в замке, в которое он не собирался посвящать Джая. Впрочем, юноша был даже рад этой отсрочке. Его накормили и позволили немного отдохнуть. Поэтому перед полетом он уже чувствовал себя вполне нормально, если не считать небольшого мандража. Все-таки так близко дракона он увидел впервые, а о том, чтобы подняться на нем в воздух — даже и не мечтал.

Драконы отличались от того экземпляра, которого он видел в Ванаане. Эти мало того, что оказались в два раза больше, так еще и угольно-черного цвета. В общем, смотрелись они очень внушительно.

Джай с сомнением посмотрел на хитрую конструкцию, которая очень отдаленно напоминала седло. Как-то ему совсем не верилось, что на этой штуке можно будет удержаться под порывами воздуха, которые наверняка будут неслабыми, стоит дракону взлететь.

— Специальный артефакт создает поле, которое защищает наездника во время полета, — рассеял его сомнения маг (кстати, этот тип так и не представился). — Управлять вашим драконом буду я. Вам остается только спокойно сидеть в седле. Главное — не снимайте крепления.

О каких креплениях он говорил, Джай понял только когда взобрался на спину ящеру. Оказалось, что седло было снабжено системой ремней, благодаря которым наездник оказывался намертво привязанным. Всю полезность этого приспособления юноша понял, когда его дракон начал разбег. Защитное поле спасало от встречного ветра, но не от тряски. Поэтому если бы не ремни, Джай сразу же скатился бы по спине дракона — удержаться в седле самостоятельно, да еще и с непривычки, он просто физически не смог бы. Что будет, если дракон начнет вделывать в воздухе виражи, юноша старался не задумываться. Благо, поднявшись в воздух, ящер просто летел следом за ведущим (на котором восседал маг), изредка взмахивая крыльями, чтобы поймать восходящие потоки.

Ощущение полета было невероятным. Никогда в жизни Джай не испытывал ничего подобного. Это невероятное бескрайнее небо, в котором есть только ты и огромный дракон, послушно уносящий тебя далеко от земли, от Белого замка, от Диран Шааналь. Этот восторг, приправленный каплей страха, и почти нереальность происходящего. Словно ожившая легенда или сбывшийся сон. В котором нет места тревогам и заботам. Только ощущение теплой гладкой чешуи под пальцами и бесконечная свобода.

Но все хорошее рано или поздно заканчивается. Подошел к концу и этот полет.

Место, куда они прилетели, с некоторой натяжкой можно было назвать замком. Не потому что оно в чем-то уступало, наоборот. Сооружение было грандиозным. На его территории спокойно поместились бы четыре императорских дворца вместе со всеми фонтанами и парками. Мастерство архитектора поражало воображение. Джай не видел раньше ничего подобного.

Любой замок предполагает наличие укреплений: защитной стены, смотровых башен. Здесь не было даже намека на них. Башня была только одна, и та не слишком высокая. Она служила центром всего строения, и была его наивысшей точкой. Вместо привычной конусообразной крыши, она была увенчана куполом из странного материала, отражавшего солнечные лучи. Из-за чего создавалось впечатление, что башня увенчана огромным светящимся кристаллом. Она служила центром для всего комплекса строений, которые отходили от нее в разные стороны. Сверху все сооружение напоминало огромную звезду, лучи которой разделялись парками или каскадами фонтанов и водопадов. К одному из этих лучей оставшийся безымянным маг и направил своего дракона. А вслед за ним стал снижаться и ящер, на котором летел Джай.

Они приземлились на специальной площадке возле загона для драконов. Внешне, это место, конечно же, отличалось от конюшни, но не настолько, чтобы не понять его назначение. Драконами сразу же занялись слуги. Юноша только и успел напоследок погладить своего летуна по теплому боку, с сожалением наблюдая, как ящера уводят от него.

Неожиданно на площадку выбежали несколько слуг и начали поспешно освобождать ее. Они растащили все, что там было, а драконов чуть ли не галопом загнали в загон. Джай несколько мгновений с недоумением смотрел на суетящихся людей, и только потом догадался посмотреть вверх (если готовили посадочную площадку, значит, кто-то должен был там приземлиться). Юноша так и застыл с запрокинутой головой, с интересом наблюдая за тем, что творилось в воздухе. А там было на что посмотреть.

Ярко-алый дракон не просто летел, он танцевал в воздухе, то переворачиваясь прямо в полете, то срываясь в отвесное пике. Казалось, еще немного и он сломает себе крылья на очередном головокружительном вираже. Каким-то непостижимым образом алому удавалось выровняться, чтобы тут же сорваться в новый вираж. Но вот очередной поворот завершился тем, что дракон резко начал снижаться. Слуги, похоже, видели это зрелище не раз и прекрасно знали, что будет дальше. Освободив площадку, они попрятались кто куда.

Сопровождавший Джая маг не спешил уходить, поэтому юноше невольно пришлось оставаться на месте. Хотя он предпочел бы отойти от посадочной площадки подальше. Сначала он решил, что драконом никто не управляет. Но когда ящер начал снижаться, смог рассмотреть, что на нем была упряжь, и в седле явно присутствовал всадник. Темная фигурка человека казалась крошечным пятном на алой чешуе.

Дракон снижался очень быстро. На мгновению Джаю показалось, что ящер не успеет выровнять полет и просто разобьется, или снесет загон, не успев затормозить. Но каким-то чудом тот приземлился, остановившись на самом краю площадки. И полет, и приземление явно дались ему нелегко. Потому что, оказавшись на земле, алый просто упал на брюхо и распластал крылья. Его бока судорожно вздымались в попытке отдышаться.

К дракону сразу же бросились слуги. Зато его наездника, похоже, нисколько не волновало его состояние. Вернее, наездницу. На вид ей можно было дать лет четырнадцать-пятнадцать. Невысокая и худенькая, так что издалека ее можно было принять за мальчишку. Ее нельзя было назвать красивой в обычном понимании этого слова. Но и не обратить на нее внимание, тоже было нельзя. Слишком необычная внешность. Не совсем правильные черты лица: глаза были расставлены широковато, да и губы могли бы быть потоньше. Зато красивые, словно выведенные кистью, угольно-черные дуги бровей, длиннющие ресницы того же цвета, и при этом настоящая грива очень светлых, почти белых волос с невозможным серебристым отливом (явно не седина, но и не магическая окраска). Если они и были заплетены в прическу, то во время полета растрепались, и теперь окутывали плечи девушки, спускаясь ниже лопаток. Завершающим штрихом были глаза — настолько темные, что казались почти черными. Необычность наездницы подчеркивал и ее наряд: штаны, обтягивающие ноги, словно вторая кожа, и рубашка, больше похожая на мужскую.

Девушка производила впечатление. Всем своим видом, она словно бросала вызов всему: канонам, обычаям, даже природе. Ее внешность можно было бы принять за магическую маску, но юноша почему-то был уверен, что видит истинный облик незнакомки. Кроме того, девушка явно не отличалась особо покладистым характером. Слуги смотрели на нее с заметной опаской и старались по возможности не попадаться ей на глаза. А сопровождавший Джая маг сразу же согнулся в глубоком поклоне, стоило девушке подойти ближе. Молодой лорд автоматически поприветствовал незнакомку таким же поклоном, за что был удостоен короткого кивка. На приветствие мага незнакомка вообще не обратила внимания.

— У нас сегодня гость? — спросила она, с интересом рассматривая Джая.

— Лорд прибыл по приглашению правителя, леди Илана, — ответил маг. — Думаю, вам проще будет расспросить его о нем.

— Я расспрошу, — кивнула девушка.

А Джай с удивлением отметил, как в этот момент вздрогнул мужчина. Это было невероятно, но маг, мало того эмпат, испугался малолетней пигалицы, у которой вообще не было магического дара (молодой лорд был в этом убежден). Юноша с недоумением посмотрел на незнакомку. Лично он, как это ни странно, не чувствовал никакой угрозы, исходящей от нее. Наоборот, девушка вызывала интерес. Не смотря на ее манеру общения, с ней хотелось познакомиться, поговорить. Слишком она была необычной, не такой, как все.

Словно прочитав его мысли, девушка улыбнулась и произнесла:

— Тогда я не прощаюсь с вами, загадочный безымянный лорд. Думаю, мы скоро увидимся.

Не дожидаясь ответа, она стремительно развернулась и скрылась в загоне, куда увели ее дракона. А маг поспешно потащил Джая по дорожке. Он выглядел явно взволнованным, но, заметив недоумевающий взгляд юноши, все-таки объяснил:

— Леди Илана — родная сестра повелителя.

— Она — не маг.

— Да, у нее нет магического дара, — кивнул мужчина, но в его словах явно угадывалось «только это никогда ее не останавливало».

Почувствовав чей-то внимательный взгляд, который буквально сверлил его спину, юноша обернулся. Но, никого не увидев, он поспешил за своим проводником. Изредка оглядываясь по сторонам и автоматически запоминая направление, он думал о том, чем ему грозила встреча с правителем Валиана. Цели этого человека, были ему не ясны. Впрочем, молодой лорд был благодарен ему уже за то, что тот вытащил его из замка Диран Шааналь.

Зато правитель Валиана не испытывал к своему гостю никаких симпатий. Мало того, он был бы просто счастлив, если бы Джай ар-Сантар не только не появлялся на территории его страны, а вообще не рождался на свет. Вот только его желание в данном конкретном случае уже ничего не меняло. Слишком много в деле этого мальчишки было всяких «но».

Правитель был еще очень молод. Семнадцать лет — не возраст для мага, тем более мага такой силы. Его отец ушел за грань, передав свою власть и обязанности наследнику, едва тому исполнилось двенадцать. Слишком рано даже для обычного человека, для носителя магического дара — рано вдвойне. Юному Герину приходилось совмещать управление Валианом с учебой, визиты наместников с уроками, а государственные бумаги с домашними заданиями. Ноша была бы непосильной, если бы не наследие его рода. Опыт предыдущих правителей наследник получал вместе с артефактом памяти, в котором сохранялись все эти знания. Этот артефакт был главным символом власти правителя Валина. Использовать его мог только носитель крови первого владыки.

Так было всегда. В Валиане всегда был только один по-настоящему сильный маг — это правитель. Владыки жили долго, нередко достигая четырех-пяти сотен лет. Когда приходило время, у правителя появлялся наследник — единственный сын, которому владыка передавал свои знания и опыт. На это уходила два или три десятка лет. Как раз к этому времени магический дар наследника раскрывался полностью. После чего предыдущий правитель передавал ему артефакт, а вместе с ним и власть над Валианом. Только в этот раз все пошло не по плану.

Герин был не первым наследником, который получил власть раньше срока. Но еще ни разу правителем не становился двенадцатилетний ребенок. Его отец то ли слишком долго откладывал заботы с обучением приемника на потом, поэтому поздно обзавелся ребенком. То ли не почувствовал приближение заветной черты, отделявший мир живых от владений смерти (сильные маги как правило чувствовали, когда подходил их срок, но и исключения тоже бывали). Но в итоге все заботы Валиана свалились на плечи двенадцатилетнего мальчишки.

Если бы Герин был обычным правителем, то, скорее всего, все закончилось бы переворотом и сменой династии. Но осколок старого мира, который его неразумные потомки назвали Валианом, существовал только благодаря силе древнего мага, а соответственно и его наследников. Разрушение этой связи было равносильно уничтожению всего континента. Никто не посягал на право Герина на власть, но управлять им пытались. Молодой правитель потратил пять лет на то, чтобы наместники перестали относиться к нему, как к неразумному ребенку. Пять долгих лет постоянных интриг и тотального контроля, который принес неожиданные плоды. За это время сменились уже четыре наместника, но только один из них ушел потому, что наступил его срок. Леди Диран Шааналь заняла в этом списке пятое место. Его самое большое разочарование и непоправимая потеря (проклятая восточная провинция продолжала губить лучших из лучших, и это тоже был своего рода закон).

К сожалению, возраст оказался далеко не единственной и даже не главной проблемой молодого правителя. Как-то так получилось, что конфликт, который назревал еще во времена правления его деда, обострился именно теперь. Перенаселение среди людей, подпольная деятельность эльфов, угрюмое молчание гномов, гонения полукровок и практически полная невозможность что-либо изменить мирным путем. Герин за эти пять лет уже тысячу раз поблагодарил отца за сеть соглядатаев и шпионов, которых получил от него в наследство. Только благодаря вовремя полученной информации, ему пока удавалось гасить конфликты на местах, не позволяя им превратиться в пожар, который сожжет Валиан дотла.

А ведь еще оставалась леди Илана, которая с успехом заменила бы бедствие континентального масштаба. Уже одним своим появлением на свет, она нарушила большинство устоев и традиций Валиана. Потому что за всю историю существования континента у правителей никогда не было дочерей, только сыновья. Причем, как правило, сын был один, он же и становился наследником.

Герин и Илана стали первым исключением из правил. Они были двойняшками, причем девочка родилась раньше брата. А вот дальше начались настоящие непонятки. Казалось бы, проще всего правителю было бы скрыть появление дочери, или вообще избавиться от ненужной наследницы (отец Герина был жестким человеком, поэтому вполне был способен на такой шаг). Но вместо этого девочку оставили в замке. К счастью для Герина, у нее отсутствовал магический дар, поэтому на его положение наследника она не претендовала. Но воспитывали их вместе, как брата и сестру. Вернее, пытались воспитывать. Потому что заставить леди Илану делать то, что она не хотела, стало категорически не возможно с тех пор, как девочка научилась самостоятельно ходить.

Самоуверенная, упрямая, всегда себе на уме, она не терпела ни малейшего давления, и не признавала ничьи авторитеты. Постоянными спорами Илана доводила своих учителей до белого каления. Причем, не собственными капризами, а тем, что заставляла их обосновывать и доказывать буквально каждое слово, каждый постулат. А потом несколькими фразами разносила в пух и прах стройные теории, над которыми трудились несколько поколений магов. Но нужно было признать, что третировала Илана далеко не каждого. А только самых «отличившихся». Кроме недюжинного ума, девочка отличалась и мстительным характером. Обиды она не прощала никому, не взирая на должность и положение. Даже собственный отец предпочитал не связываться с Иланой, не говоря уже о Герине, который в глубине души даже побаивался ее. Потому что на всем континенте, наверное, только он один знал, что на самом деле она из себя представляла.

Девушка не имела магического дара, зато на нее не действовала никакая магия вообще. Ни заклинания, ни артефакты не могли причинить ей вреда. Впрочем, как и защитить. Но и это ей тоже никогда не мешало. Почему-то Илана взрослела медленнее Герина. А еще у нее была Сила, природу которой не смог объяснить не только отец молодого правителя, но даже его учитель. Она использовала ее очень редко, только когда была действительно расстроена или раздражена. Но эти несколько случаев были запоминающимися. Когда после очередного скандала приходится восстанавливать половину дворца (причем в буквальном смысле этого слова), то невольно задумаешься, стоило ли связываться с капризной девчонкой.

В жизни молодого правителя Валиана было много сложностей и проблем. И тут судьба, словно в насмешку, решила преподнести ему очередную неприятность в виде Джая ар-Сантара. Зачем только Диран притащила его через портал? Она и так серьезно напортачила с вылазкой на чужой континент и сорванным заклинанием. К сожалению Герин слишком поздно узнал о ее эксперименте, поэтому не успел ее остановить. Но он надеялся, что, потерпев неудачу, Диран остепенится. Она нужна была ему, как наместник, причем наместник именно восточной провинции. Но они оба проиграли. Магичка так и не довела свой эксперимент до конца, а молодому правителю пришлось выбирать нового наместника. А теперь ему к тому же приходилось разбираться с огромной проблемой в виде черноволосого мальчишки. Слишком особенного, чтобы с ним можно было разобраться так же просто, как и с Диран.

Замок правителя Валиана. Джай подумал, что в последнее время он видел слишком много разных замков. Все они были необычными и интересными. Только люди (или нелюди), которые жили в них, были почти одинаковыми. По крайней мере, и интересы, и заботы у них были одни и те же.

В принципе правитель Валиана оказался не так уж плох. Зная Баруса, ванаанских магов и Диран, Джай представлял его себе по-другому. Но Герин почти понравился ему, не смотря на то, что был магом. Владыка Валиана чем-то напоминал императора Марана. Наверное, тем, что был так же молод. Или тем, что тоже ставил благополучие своего Валиана превыше всего остального. Правда, в отличие от вспыльчивого Марана, Герин прекрасно держал себя в руках и казался намного жестче (молодому императору только предстояло стать таким). Но, не смотря на подсознательную симпатию, они встретились, как враги. Не те, кто выясняет свое превосходство на поле боя и с оружием в руках. А те, кто всю жизнь вынужден поддерживать иллюзию мира, не давая противнику ни малейшего повода для наступления, и не наступая самому. Потому что первое же столкновение спровоцирует лавину, которая снесет всех. И в их войне не останется ни выигравших, ни проигравших.

Герин представлял угрозу не только для Джая, но и для Империи, для всего мира, который лежал по другую сторону портала. Оставалось выяснить, чем был так опасен для Валиана мальчишка, которого судьба занесла так далеко от дома. Но сделать это можно было и позже. Пока Джай просто старался поддерживать разговор и не напрашиваться на неприятности.

Это был очень странный разговор. Они говорили ни о чем и обо всем одновременно. Герин не расспрашивал его об Империи, Джай не интересовался Валианом. Они оба делали вид, что их совершенно не волнует, каким образом молодой лорд оказался в этой стране, и старательно обходили тему Диран Шааналь. Зато зачем-то обсудили жизнь юноши в Асте, его поход к эльфам, о котором, как оказалось, Герин был прекрасно осведомлен. Причем, правитель Валиана не расспрашивал подробностей, просто поинтересовался общим впечатлением молодого лорда о городе, его обитателях, о представителях разных рас.

Ни до чего более серьезного они так и не дошли. Может еще и потому, что леди Илане тоже захотелось присутствовать на этой встрече. Девушка явно постаралась, чтобы произвести впечатление. В роскошном платье и украшениях, с красивой прической, она выглядела, как настоящая принцесса из сказки. Правда ее манера вести себя вызывающе совсем не изменилась. Но, даже не смотря на это, леди Илана приковывала к себе взгляд, и явно нервировала Герина. Стоило ей войти в комнату, как вся благожелательность правителя Валиана исчезла без следа. Теперь он казался настороженным. И зачем-то все время краем глаза следил за Иланой, словно не знал, чего от нее ожидать.

В итоге их разговор так и закончился ничем. Герин позволил девушке увести «гостя» показывать замок, старательно сделав вид, что такое поведение Иланы — в порядке вещей. Хотя раньше, она и пальцем не пошевелила бы для кого-то другого. Это ее всегда развлекали и веселили, а не наоборот.

Откинувшись на спинку кресла, правитель подождал, пока за этими двоими закроется дверь, а тот, кто до сих пор скрывался в соседней комнате выйдет и займет место напротив него. Ему нужно было подумать и принять решение. Наверное, самое важное в его жизни.

Его молчаливый собеседник ему не мешал. Это был гном. По крайней мере, внешне он выглядел как гном: низки и коренастый, с окладистой бородой. Правда, подгорники никогда не носили такие наряды. Поэтому гном в церемониальной хламиде выглядел необычно, но правитель Валиана давно привык к тому, что он выглядит именно так. Потому что за все восемнадцать лет своей жизни Герин видел его только таким: спокойным до безразличия и в церемониальном наряде. Молодой правитель не знал его имени. Зато знал, что к расе подгорников он не имел никакого отношения. Потому что его собеседник был видящим. Последним видящем в их мире.

— Вы приняли решение, повелитель, — произнес гном. Причем, его слова прозвучали, как утверждение, а не как вопрос.

— Да, — кивнул Герин, понимая, что от его собеседника бесполезно что-либо скрывать.

Видящему не нужно было читать его мысли, он просто знал, как именно правитель Валиана поступит в следующий момент. Не самое приятное ощущение, но Герин привычно подавил раздражение, возникавшее каждый раз при разговоре с гномом.

— Но я все еще не уверен, что сделал правильный выбор, — добавил он. — Этот мальчик — не самый лучший кандидат. Его не получится взять под контроль.

— Возможно, — ответил видящий.

— Он все будет делать по-своему.

— Очень может быть.

— Не проще ли вместо него использовать своего человека.

— Проще, — кивнул видящий.

— Тогда почему он? Его обучали, но его знаний не достаточно. Он просто не сможет удержать все нити в своих руках. Сейчас он даже не маг, — Герин понимал, что банально сорвался, но и успокоиться уже не мог. — Он слишком наивен и мягок, у него совсем нет опыта. Его просто раздавят.

— Не стоит его недооценивать. Он справится.

— Почему ты так в этом уверен?

— Мальчик прошел через многое. Его пытались убить, подчинить, но он все еще жив и продолжает бороться. Ему сопутствует удача, — ответил видящий, причем таким тоном, словно объяснял прописные истины.

Только Герин все никак не мог взять себя в руки:

— А даже если так. Как я могу ему доверять?

Гном промолчал. И только через несколько минут, когда правитель Валиана окончательно успокоился, он ответил:

— Слишком много времени прошло после войны. С этой стороны портала его мир кажется совсем другим. И как бы мы не старались, мы не сможем его понять. Но это мальчик вырос там. Он — часть этого мира. Он сможет его понять, а значит, сможет и изменить. Кроме того, он из правящего рода и от рождения имеет право на власть. Его поддержат, за ним пойдут.

— Ты не напомнил мне о силе, которая скрыта в нем, — заметил Герин.

— Этой силы не стоит опасаться, — покачал головой гном, а потом добавил на древнем языке «созидающий никогда не обидит своих детей».

Молодой правитель не понял его последних слов, но переспрашивать не стал. Зная, что гном все равно не ответит. Была у него такая привычка — иногда разговаривать на незнакомом языке. Вместо этого Герин спросил:

— Тогда чего мне опасаться?

— Мальчик может отказаться, — пожал плечами видящий.

— И что тогда? — насмешливо переспросил правитель.

Такой вариант развитий он себе не представлял.

— Тогда леди Илане будет нечего разрушать, — ответил гном.

В это раз промолчал уже Герин. Не потому что не поверил словам своего собеседника — тот на его памяти ни разу не солгал. Просто слишком неожиданной оказалась новость, и слишком заманчивой. Молодой правитель задумался, стоила ли призрачная надежда такого риска… и решил, что все-таки стоила. Не оставив себе возможности передумать, Герин положил руку на артефакт и отдал необходимый приказ. По его расчетам сообщение должно было дойти до адресата через два дня. А это значило, что у него остались только два дня, чтобы просчитать все последствия своего хода. И постараться избежать возможных проблем.

— От обычного предложения мальчик может отказаться? — спросил Герин.

— Ему не нужна власть, — ответил гном.

— Тогда стоит его заинтересовать. Что бы такое придумать? Можно попробовать восстановить его магический дар…

— Есть другой вариант. У него обязательства перед эльфами.

— Так просто? — чуть было не расхохотался правитель Валиана. — Пусть хоть всех их заберет. Все равно от них никакого толку. Только постоянные распри за территорию.

— Уйдут все. Мальчик не согласится на меньшее… — заметил видящий.

— И обманывать его в этом вопросе не стоит, — продолжил его фразу Герин. — Валиан так и не принял их. Пусть уходят. Сообщение старейшинам я передам. Правда, придется выкупать тех, кто сейчас в рабстве. Это потребует времени… и полукровки… и наверняка, часть гномов тоже захотят уйти… нужно собрать наместников… организовать прикрытие для мальчишки, он же не маг… и наблюдение… и…

Приняв конкретное решение, молодой правитель привычно настроился на рабочий лад. У него осталось не так много времени, но нужно было все успеть.

Видящий не мешал ему. Так или иначе, но свою миссию он выполнил. Основная развилка пройдена, и теперь события должны развиваться своим чередом. Гном знал, что ему придется расплачиваться за свое вмешательство, но ни о чем не жалел. Свое решение он принял уже давно. И только крошечный червячок сомнения травил ему душу. У него осталось всего два дня, чтобы решить, стоит ли задавать этому мальчику, судьбу которого он не мог прочитать, вопросы, мучившие его вот уже две тысячи лет. «Что стало с остальными? И был ли он прав, оставшись в стороне?». Два дня, которые пролетели как миг, но изменили многое…

Невысокая гибкая фигура бесшумно скользила по коридорам дворца. Безликая, беззвучная, она тенью пряталась среди теней, оставаясь невидимой и неуловимой. Ее никто не замечал. Ни спешившие по своим делам слуги, ни стражники, заступающие на караул. Даже маги не видели ее.

Лабиринт коридоров казался бесконечным. Повороты сменялись новыми поворотами, анфиладами залов и скрытыми переходами. Там, где по прямой можно было пройти за несколько минут, приходилось блуждать окружными путями по полчаса и больше. Пережидая, пока скроется не вовремя выбежавшая служанка. Пока слишком бдительный стражник сменит свой пост. Пока солнце повернется так, чтобы нужный уголок зала оказался затенен, и можно будет разобраться с хитрой системой очередного замка. Но вот лабиринт, наконец, пройден, и остается только активировать маскирующий артефакт, затаиться и ждать.

Кабинет ванаанского короля выглядел так, словно по нему прошел небольшой ураган. Его величество не удержал часть своей силы (что в последнее время происходило с ним все чаще) и вырвавшаяся на свободу магия размела все вокруг. Кабинету не повезло, но в данный момент его хозяину было на это наплевать. Он сидел в своем кресле и невидящими глазами смотрел в одну точку. В это мгновение разум его был далеко. Глазами своих советников он наблюдал за тем, что происходило на восточной границе. Там, где две армии сражались за горный перевал.

Вернее, не армии сражались. А бравый отряд имперцев старательно выбивал ванаанцев с насиженных мест. Перевал был длинным и секретов там было предостаточно. При желании в этом месте можно было бы разместить до тысячи человек так, что они останутся невидимыми для врага. Но ванаанцы не стали усиливать отряды, охраняющие перевал. Эти горы они считали своей территорией. Поэтому повели себя слишком самонадеянно.

Они не рассчитывали, что имперцы нападут первыми. Что так не вовремя решившие показать свой норов гномы, не только выдадут им расположение постов, но еще и помогут избавиться от всех замаскированных ловушек. Что несколько учеников магов все-таки рискнут поучаствовать в сражении и, используя заряды накопителей, начнут буквально выжигать все на своем пути. В итоге ванаанцы отступали. Нужно отдать должное ванаанским солдатам, сражались они до последнего. Но постепенно сдавали позиции одну за другой. Раззадоренные своими успехами имперцы выдавливали их за перевал. Казалось еще немного и победа будет за ними.

Его величество правитель Ванаана, сидя в своем кабинете, наблюдал за сражением, и довольная улыбка не сходила с его губ. Все шло именно так, как он задумал. Имперцы со всех ног бежали в ловушку, которую он так старательно готовил для них.

Вот они перевалили через наивысшую точку перевала и потеснили ванаанцев вниз. Очередной бой завязался уже на западном склоне. Одновременно, еще один отряд имперцев бросился занимать отвоеванные позиции. Они хлынули через Хребет мира, как полноводная река, сметающая любые преграды на своем пути. Вот последний ванаанский отряд отступил к самому подножью. Жалкие остатки — всего несколько десятков человек. Великодушные имперцы позволили им сбежать и не стали стрелять в спины. Зачем, если каменные великаны теперь были в их власти, а значит и свободный путь в Ванаан. Они уже праздновали первую победу.

Его величество дождался, когда над горами прогремят первые победные крики врагов, а потом отдал приказ советнику. И Лаэль спусти свору Кэр Тавар с магического поводка.

Их было два десятка. Еще не взрослые особи, но и не щенки. Не слишком опытные, но уже умеющие охотится стаей. Звереныши. Монстры, уже успевшие ощутить восторг охоты и насладиться вкусом крови. В этот день у них была богатая добыча.

Это была не битва и настоящая бойня. Западные склоны оказались залиты кровью и завалены телами. Кэр Тавар не оставляли живых. Они продолжили бы свою охоту и дальше: спустились по восточным склонам, проникли в подгорные тоннели. Но властный приказ хозяина заставил их вернуться. И они побежали обратно, изредка оборачиваясь и громким воем пугая тех, кому посчастливилось избежать их когтей.

Едва свора вернулась в свои клетки, Лаэль приказал солдатам выдвигаться. И ванаанцы начали занимать освобожденные от имперцев позиции.

Враги снова застыли друг напротив друга. Но приказ о нападении не приходил ни тем, ни другим. Император не решался на повторную атаку после такой демонстрации силы. Его солдаты были напуганы, а маги ничем не могли помочь. Что же касается ванаанцев, то у них дела обстояли не лучше. Советник его величества Лаэль неожиданно покачнулся в седле и стал заваливаться на бок. Один из телохранителей успел подхватить его и не позволил упасть. Но когда мага уложили на землю, оказалось, что помощь ему уже не нужна. Лаэль смотрел в небо мертвыми глазами, и тонкая струйка крови стекала с уголка его губ, марая щеку. Армия ванаанцев лишилась своего главнокомандующего, и никто не спешил занять его место. Остальные маги тоже были выведены из строя: не мертвы, но без сознания. Не пострадали только ученики, но объяснить, что случилось, они не могли. Никто ничего не мог понять.

Тень был терпелив. Он мог часами сидеть без движения, дожидаясь удобного момента. В этот раз пришлось ждать намного дольше. Нужный ему человек оказался слишком подозрительным, слишком опасался таких вот незваных гостей, слишком перестраховывался. Но и тень был далеко не новичок. Он умел выслеживать, умел подобраться вплотную, обходя ловушки и проскальзывая между плетениями заклинаний, умел дождаться удобного момента. Дождался и в этот раз.

Маг был слишком отвлечен. Настолько, что не контролировал поток своей силы. И она разносила все вокруг: предметы, мебель и даже защитные заклинания. Тени даже не пришлось проделывать прорехи в чужих щитах, хозяин кабинета сделал это сам. А дальше все оказалось и проще, и сложнее одновременно. Тени нужно было нанести один определенный удар. Но для этого, маг должен был занять удобное положение.

В это раз чужаку повезло — ему не пришлось долго ждать. Хозяин кабинета слишком погрузился в себя. Увлеченно рассматривая что-то, что видел только он один, маг подался вперед. И тень не упустил свой шанс. Длинная игла, украшенная небольшим рубином в виде навершия, вошла точно в основание черепа. Убивая почти мгновенно. Но сердце жертвы успело сделать еще удар. Достаточно для того, чтобы активировалось заклинание, дремавшее в камне-артефакте. И оно ударило по всем, с кем в этот момент был связан погибший маг.

Тень замер на мгновение, позволив телу правителя Ванаана упасть на пол. Ему оставалось выполнить вторую часть поручения. Достав переданный ему флакон, он вылил его содержимое на артефакт в форме звезды, который погибший маг никогда не снимал со своей шеи. Жидкость текла тягуче медленно, но тень не стал разбираться, была ли это на самом деле кровь, или что-то другое. Ему стоило поспешить. Потому что о смерти своего правителя уже знало все королевство.

Впрочем, о гибели владыки Ванаана скоро стало известно и по другую сторону Хребта мира.

Королева Мирримель безмолвной статуей замерла в своем кресле. Полученное известие оказалось настолько важным, что ее выдержки не хватило, чтобы совладать с собой. Когда заветное желание, которое не смеешь не то что вслух произнести, но даже повторить про себя, неожиданно исполняется — первой реакцией будет неверие и страх. Вот и королева боялась. Сначала того, что послание — всего лишь чья-то злая шутка, насмешка над горем ее народа. Потом того, что оно окажется правдой.

Мирримель хотелось вскочить, закричать или, еще хуже, расплакаться как маленькой девочке — сделать хоть что-нибудь. Но она продолжала неподвижно сидеть на месте. Потому что у дверей ее комнаты как всегда маячили несколько охранников. И Элавиоль все еще стояла рядом с ней. Королева не могла позволить себе быть слабой. Только не перед ними и только не теперь.

К счастью, Кан правильно истолковал ее умоляющий взгляд.

— Дитя, тебе пора продолжить занятие с мастером плетений, — напомнил он.

— Благодарю вас, советник. Ваше величество, — юная эльфийка вежливо попрощалась и скрылась за дверью.

Конечно, Элавиоль хотелось остаться и узнать, что могло так сильно поразить королеву (от недостатка внимательности девушка никогда не страдала). Но она не могла ослушаться приказа одного из древнейших эльфов, пусть и высказанного в очень мягкой форме.

Только когда Элавиоль вышла из комнаты, королева позволила себе немного расслабиться. Она лихорадочно перебирала бумаги, разложенные на столе (больше для того, чтобы чем-то занять руки), и, размышляя, как ей теперь поступить.

Советник дал ей несколько минут на то, чтобы прийти в себя, а потом произнес:

— Так что вы решили, ваше величество?

Мирримель раздраженно вздернула подбородок, но, заметив легкую улыбку на губах Кана, осеклась и спросила:

— Что мне теперь делать?

Это прозвучало настолько беспомощно и жалко, что эльфийка невольно поджала губы. Еще ни разу в жизни, даже в далекие времена своего ученичества, она не позволяла себе быть настолько слабой и неуверенной в себе.

— Боюсь, что это решение можете принять только вы.

Скрестив руки на груди и опустив глаза, древнейший, казалось, превратился в статую. Ни жестом, ни взглядом не давая ей ни одной подсказки. Но как это не странно, именно такое его поведение помогло Мирримель принять окончательное решение.

— Прикажи начать приготовления, — скомандовала она.

— Да, ваше величество, — ответил советник, все еще не поднимая глаз.

— Разыщите детей, оставшихся на острове. Верните тех, кто ушел в приграничные поселки.

— Слушаюсь.

— Соберите все, что нам понадобиться. Артефакты, свитки, библиотеку. Берите только то, что может поместить в руках. Сокровищницу Атэр Инир после нашего ухода закрыть и запечатать.

Мирримель стремительно пересекла комнату, но когда она взялась за ручку двери, советник окликнул ее:

— У нас осталось не так много времени.

— Ты и сам знаешь, что делать, Кан, — эльфийка обернулась, позволив чувствам, столько лет скрываемым глубоко внутри ее сердца, на мгновение отразиться на ее лице, и почти попросила, — мне нужно найти Илинеля.

— Конечно, ваше величество, — снова поклонился советник.

Кощунственно было бы препятствовать матери, желающей увидеть своего сына. Особенно теперь, когда у них появился шанс на спасение. Тем более что в личном присутствии королевы действительно не было никакой необходимости.

К подобному повороту событий все давно было готово. Несколько мысленных распоряжений запустили лавину, которую уже нельзя было остановить.

Известие о гибели ванаанского правителя долетело и до главы закрытого клана подгорников. Но особой радости гному оно не принесло. В отличие от романтически настроенных юнцов, воспринявших новость с восторгом, глава клана не забывал, что, не смотря на смерть одного ванаанца, пусть и высокопоставленного, сам Ванаан никуда не делся, как и его порядки. А смена одного тирана на другого — только вопрос времени.

Поэтому, обнаружив в своих покоях подозрительную личность в неброской одежде и с закрытым куском шелковой ткани лицом, он почти не удивился. Ванаанцы не прощали предательства. А его клан явно оказывал помощь врагам, помог им преодолеть перевал и снабжал информацией. Наказание им было не избежать. Единственное о чем молился глава четвертого клана, так это о том, что новый правитель Ванаана удовлитворится его смертью и не станет уничтожать весь клан. Поэтому появление убийцы гном воспринял почти с облегчением. Он был готов расплатиться за свою ошибку. Но поведение незнакомца озадачило его. Вместо того чтобы убить жертву, ванаанец (а кто еще это мог быть?) стоял на месте и не спешил нападать.

— Ты привлек мое внимание, — справился со своим замешательством гном.

— Главе четвертого клана велено передать послание, — произнес незнакомец каким-то бецветным, словно лишенным жизни голосом, от чего подгорнику стало еще больше не по себе.

— Я слушаю тебя.

— Твой клан принесет клятву верности новому правителю Ванаана.

— Ты можешь убить меня, но четвертый клан не будет стоять на коленях, — отрезал гном.

В это мгновение он был уверен, что ни что в мире не заставит его принять обратное решение.

— В притивном случае ни один подгорник никогда больше не усышит сердце гор, — невозмутимо продолжил незнакомец, и глава гномов понял, что проиграл.

Несколько мгновений он просто смотрел в пол, а когда поднял глаза — в комнате уже никого не было. И только клеймо магической клятвы, неощутимое для обычных подгорников, но заметное для обладателей магического дара тяжким бременем егло на его плечи. Глава только что спас свой клан, а теперь раздумывал, не заплатил ли он за это слишком непомерную цену.

Декаду спустя война между Империей и Ванааном закончилась, так толком и не начавшись. Хватило одного сражения, чтобы понять, что такой враг, как Ванаан, даже объединенным войскам был не по зубам. Тем более что все союзники в одночасье исчезли кто куда.

Сначала отделились гномы. Те несколько посланцев, которые находились в штабе Марана, на следующий день после битвы за перевал ушли обратно к своим. Они не захотели ничего объяснять. Просто передали Марану, чтобы на помощь четвертого клана он больше не рассчитывал, и скрылись.

Потом начались проблемы с магами. Не известно, что там решил Высший совет. Но Баруса, а вместе с ним и молодого императора поставили перед фактом, что война с Ванааном должна быть закончена. Ничего не понимающий правитель тянул до последнего, откладывая принятие решения. Но его в ультимативной форме заставили вывести войска за пределы Хребта мира.

А потом Марану передали то злополучное послание. Вернее, его не передали, а в один день, он просто нашел его на своем столе. Послание оказалось весьма своеобразным. В нем сообщалось, что отныне Ванаан является неприкосновенной территорией. И всякое на него посягательство будет воспринято, как угроза. Имперским войскам запрещалось приближаться к подножию гор ближе, чем на дневной переход. Никаких конкретных угроз автор письма не приводил, но, судя по тому, каким образом было доставлено послание, просто отмахнуться от него не получится. С недоумением посмотрев на подпись, которая гласила «Герин Альмаир, правитель Валиана», Маран распорядился позвать Баруса и герцога ар-Тана. И если главный советник рассматривал письмо с интересом и в тоже время с недоумением, то маг отреагировал совсем по-другому.

— Подобные письма сегодня получили все члены Высшего совета, сообщил он. — Маги не смогут пересечь Хребет мира.

— Разве кто-то может приказать Высшему совету? — удивился ар-Тан.

— Совет поставили перед фактом, — хмуро произнес Барус. — Над горами теперь мощный барьер. Не уверен, что даже с помощью круга объединения через него можно будет пробиться.

— Значит, мы — связаны, а они могут напасть в любой момент? — спросил император.

Его безумно раздражало собственное бессилие, но Маран заставлял себя оставаться на месте.

— Нет, — ответил маг, — барьер непреодолим для обеих сторон. Это граница, которой нас разделили.

— А те твари, которые убили солдат в горах?

— Они уничтожены. Это одна из гарантий перемирия.

— Вы уверены? — переспросил император.

— Этих созданий прислали вместе с письмами двум десяткам сильнейших, — ответил Барус.

Маран только кивнул в ответ. Он не стал расспрашивать мага, что на самом деле заставило Высший совет изменить решение (чтобы переубедить такое количество высших просто посланий даже вместе с Кэр Тавар было бы недостаточно). Император понимал, что Барус не ответит ему.

Но в любом случае, его слова уже ничего не решали. Если даже высшие отступили перед этим врагом, то простым людям тем более не стоило ввязываться в сражение. Маран отдал распоряжение, и имперские войска начали покидать предгорье.

Высший маг Барус был благодарен уже за то, что хотя бы с императором не возникло проблем. Зная строптивость Марана, он был готов к долгим уговорам. Но все прошло относительно спокойно. К сожалению, остальные известия были далеко не такими радостными.

Тому, что война закончена (вернее, отложена на неопределенный срок) он был даже рад. Слишком неподготовленными они были, слишком недооценили врага. Хуже дела обстояли с Высшим советом. Уже то, что не все маги согласились уничтожить Кэр Тавар, говорило о многом. А ведь были еще и те, кто настаивал на продолжении войны. И это притом, что каждый из них знал, кем подписаны послания.

Магическую подпись Альмаир не возможно было подделать, а это означало, что неизвестный маг и автор посланий был потомком и наследником того, чье имя до сих пор не упоминалось ни в одном трактате. Но все высшие маги знали его. Потому что именно война с Альмаир две тысячи лет назад стала причиной катастрофы, едва не уничтожившей мир.

Занятый встречами с магами, заседаниями совета, уговорами императора Барус выпустил из виду еще один очень важный момент. Его ученик все-таки сбежал от учителя. Илар исчез через два дня после битвы за перевал, и, не смотря на все усилия, его так и не удалось отыскать. И этот промах Барус не мог себе простить. Он знал, что мальчишку с непреодолимой силой тянуло в Ванаан, что рано или поздно тот должен был сорваться, и пропустил это момент. Он не просто упустил Илара (а значит, и возможный источник ценной информации), но еще и потерял последний шанс отыскать лазейку, с помощью которой рыжеволосый перебрался через эти проклятые горы.

Вернувшись в шатер, который последние два месяца служил ему и домом и лабораторией, Барус налил себе вина и с тяжелым вздохом опустился на стул. Кто бы ни выиграл в этой войне: Империя или Ванаан, но Высший совет в ней однозначно проиграл. Вспомнив о послании, маг на мгновение задумался о том, кому еще кроме магов и императора пришли такие письма.

На самом деле посланий было довольно много. Правитель подгорников, живших на территории Империи получил его. Как и правители некоторых человеческих королевств: дарийцы и лавиэнцы, даже степняки.

Никто и не догадывался, что письмо от Альмаир легло на стол и королеве эльфов Мирримель. Правда, оно пришло за несколько дней до возникновения барьера, и его содержание значительно отличалось от остальных. Королеве предлагалось сделать выбор, и она сделала его. К тому моменту, когда Хребет мира превратился в непреодолимую границу для магов, в Хаганате не осталось ни одного эльфа.

Особое послание получил и глава четвертого клана гномов. И у него тоже не оставалось выбора, кроме как подчиниться. Он понимал, что в случае отказа, его клан просто прекратит существование. Жертва, которую он так и не смог принести. Четвертый клан гномов принес клятву верности новому правителю Ванаана.

Только сам правитель пока не догадывался об этом.

Теперь, когда он снова оказался по эту сторону портала, события последних дней казались ему кошмаром, от которого никак не удавалось проснуться. Тот невозможный разговор с Герином, потом встреча с последним видящим. Вопросы, на которые у юноши не было ответов, но все равно пришлось отвечать. И предложение, от которого ему так и не удалось отказаться.

Правителю Валиана нужен был защищенный портал, а значит полностью закрытый от любого вмешательства Ванаан с королем, на которого можно будет положиться. Джай до сих пор не понимал, почему все это «счастье» свалилось именно на его голову. Чем он так понравился Герину, что тот выбрал именно его. Юноша не представлял, что он будет делать со страной, законы и порядки которой он не просто не понимал, а считал неприемлемыми. С целой армией магов, которая теперь подчинялась лично ему (хорошо еще, что Герин что-то сотворил с артефактом прошлого правителя Ванаана, поэтому скорое безумие Джаю не грозило). С эльфами, которые вот-вот должны были вернуться через портал и оказались той еще проблемой. Потому что, если чистокровных можно было сразу же отправить священный лес. То полукровок, которых тоже набралось не мало, придется размещать в Ванаане. Стране, где они воспринимались не иначе, как рабы. Причем, по соглашению с Герином, ни один бывший валианец не должен был пересекать Хребет Мира в ближайшие сто лет. И это были далеко не самые большие проблемы.

Молодой лорд просто не представлял, что будет рассказывать о своих похождениях отцу и брату. Как объяснит свое отсутствие Барусу и остальным магам высшего совета. В том, что он теперь правитель бывших врагов, юноша не собирался признаваться даже под страхом смерти. Иначе ему пришлось бы безвылазно сидеть в Ванаане, а это было выше его сил.

Но обо всем этом можно было подумать и позже. У Джая оставалось еще немного времени на то, чтобы отдышаться и прийти в себя. Слишком долгим оказалось его последнее путешествие, слишком много сил оно потребовало. Поэтому теперь юноше хотелось расслабиться и забыть обо всех заботах.

Высоко в небе летели облака, такие же белоснежные, как волосы девушки, которую он узнал совсем недавно, и которую хотел бы увидеть еще раз. Отбросив все мысли, юноша подставил лицо ветру, растрепавшему непривычно-короткие волосы. Пальцы непроизвольно погладили теплую золотую чешую, и дракон ответил на это прикосновение радостным рыком. Он, как и его наездник, просто наслаждался этим полетом. Когда можно было подняться высоко-высоко в небо и на несколько мгновений почувствовать себя по-настоящему свободным.

А где-то далеко-далеко… Девушка с непривычно-светлыми волосами и очень темными глазами сидела перед зеркалом. Вычурно изукрашенный гребешок мерно поднимался и опускался, разглаживая спутанные пряди. Казалось, в это мгновение девушка была полностью сосредоточена на своем занятии. Но стоило присмотреться ближе, как сразу становилось понятно, что ее мысли были очень далеко.

К счастью, в этот момент никого не было рядом. Поэтому никто не увидел, что зеркальная поверхность не отражает женскую фигурку. Вместо нее по зеркальной глади летел золотой дракон с крошечным наездником на его спине.

«Я жду… я верю… — беззвучно шептали губы, — но ждать так тяжело… когда ты рядом… ты попросил меня уснуть… позволь мне хотя бы видеть сны...»