Светлая для Темного

Глава 10

(Эзра)

После безумной, всепоглощающей боли сон – благословение. Неспокойный, странный – то очень глубокий, то переходящий в полудрему, он словно уносил меня в иное измерение.

Я тонула во мгле, бродя по узким лабиринтам. Натыкаясь на тупики и падая в пропасть, выныривала на грани бодрствования и смутно воспринимала творящееся вокруг.

Будто издалека, из иной реальности, слышала спор Дэла и Ария.

Приемный отец категорично выставлял древнего варвара из своей резиденции. Тот сопротивлялся. Как долго? Не имею понятия…

Гонгом били по ушам рычания: «Убирайся, это мой дом!» – «Пошел ты, сайхийский чистоплюй!» – «Своими руками выставлю!» – «Давай, посмотрим, как чтишь долг чести!»

Лабиринт утянул опять, заставив испуганно метаться в поисках выхода. Люк в полу, лечу вниз и… окружающая тьма снова наполняется диалогом Дэла и Ария. Голос покровителя – пытливый, недоверчивый, айна – взволнованный, взбешенный. Но словесные баталии завершены – беседа деловая, хотя и на грани вновь сорваться на ругань.

– Клыкоманка? Она-то откуда знает о нападении? – медленно чеканит приемный отец.

– Дьявол ее знает! – грубо тараторит древний варвар. – Когда послал за ней – фанатички след простыл!

– Что сказала? – вытягивает покровитель.

– Гибрид ваш долбаный, живущий с ней в одном доме, проговорился: мол, готовится покушение на дочь Ария. Дату назвал сегодня, – выплевывает Дэл. – Послал за мерзавцем, даже адрес точный узнал. Но его как не бывало!

– Чего в офис без подмоги явился? – возмущается Арий.

– Кто знал, что ваша охрана, якобы вооруженная до зубов, так лоханется? – зло парирует айн. – Представь, я пусть и айн, но грамотный! Читал, офис будто бы неприступен, как Форд Нокс. Якобы там бойцы суперобученные, из особого отдела. Хоть нашествие врагов, хоть инопланетную атаку отразят на раз!

– Тогда бежал зачем?

– Твою… – древний варвар ругается на родном языке. – Не знаю, будь ты проклят! Ноги сами несли! Летел, словно беду чуял!

– И охраны не было на посту? – не унимался Арий.

Новая череда ругательств на варварском наречии.

– Сказал – нет! – взбешенный Дэл меняет тему. – Требую разрешения ухаживать за Эзрой. Имею право! Ее жизнь наполовину моя. Сам знаешь!

Вздох Ария – тяжелый, грустный – предваряет нелестный ответ:

– Знаю, варвар! Но постараюсь найти для Эзры лучшую партию! Приложу все усилия, чтобы ты не запудрил девочке мозги. Король небрис – не пара принцессе Беззана.

Айн больше не сдерживается – плюется ругательствами на нескольких языках и утробно рычит.

– Мразь ты сайхийская! Побольнее жалишь? Она нужна мне, – голос древнего варвара вздрагивает, срывается на крик. – Правда, нужна!

– Другую трахнешь! – такого от покровителя я ну никак не ожидала. Представить не могла, что Арий позволит себе подобное высказывание. Дэл не обескуражен, скорее взбешен и подавлен. Странное сочетание эмоций льется сквозь канал эмпатии. Щит давно слетел. Только теперь дошло – я воспринимаю перепалку приемного отца и айна не только слухом – эмпатией, телепатией тоже.

– Она нужна мне! – рев раненого зверя мурашками отдается в теле. – Ты должен! Не имеешь права отказать. Я спас вас! Отбитая девица по законам чести моя и твоя, раз дрались вместе.

Снова вздох покровителя, и он сдается:

– Можете встречаться, получай разрешение. Только потому, что у третьей группы нападающих были позолоченные клинки! Не пожалели идиоты драгоценного металла на ваш проклятый род! Не рисковал бы шкурой – послал бы подальше! Но женихов искать продолжу!

– И ты примешь меня в своем доме! Будешь принимать столько, сколько захочу! – дожимает айн.

Ответ приемного отца теряется во мраке… Знакомый лабиринт вырастает из ниоткуда, затягивая глубже.

…

Тревожные грезы сменились спокойными. Я ненадолго приходила в себя, открывала глаза, привычно жмурясь от яркого солнца, оглядывалась и опять отключалась. Арий мыл меня и укладывал в свежую постель. Как и тогда, когда привез с вокзала. Ухаживал, словно за родной дочерью, и это было… удивительно, приятно, здорово. Хотя порой рождало странные ощущения, которые я предпочитала списывать на дурман в голове, вызванный отравлением…

Вот приемный отец осторожно поглаживает по плечу, поднимает на руки, чтобы переодеть… В изнуренное недугом тело вливаются силы – успокаивающее тепло обволакивает, наполняет жизнью, мощью, уверенностью в будущем. Эмпатический и телепатический щиты сами собой укрепляются, измученный мозг перестают назойливо атаковать чужие мысли, а истрепанные нервы – инородные эмоции…

В такие мгновения я чувствовала себя частью Ария. Именно его частью. Не членом семьи, а чем-то неотделимым от покровителя или связанным настолько крепко, что и вообразить немыслимо. Но стоило сосредоточиться, ощущения ускользали, терялись, пропадали. Оставляя навязчивое предчувствие беды и болезненное непонимание.

…

Едва разлепив тяжелые веки, я принялась отчаянно моргать. Веселые солнечные блики ослепляли, резь в глазах сменилась слезами. То ли так действовал яд руккоя, то ли долгий сон, но к яркому свету за окном я привыкала куда дольше обычного.

Первым делом восстановила, укрепила эмпатический и телепатический щиты. Я безумно устала от наплыва чужеродных чувств, мыслей, впечатлений, вторгающихся в сознание, пока лежала в полузабытьи. Переживания и думы прохожих, соседей, путешествующих в машине мимо замка, теснились в голове, доводя до психоза.

Не успела я закончить со щитами, в комнату заскочил Арий. Оставаясь со мной наедине, он не считал нужным скрывать эмоции. Лицо покровителя сияло радостью и оптимизмом, на губах играла улыбка. Мальчишеская, задорная, какую никак не ожидаешь от сурового пятитысячелетнего сайхийского государя.

– С возвращением! – бросил Арий, но вместо того, чтобы зайти в мои апартаменты, скрылся за дверью.

Я намеревалась окликнуть покровителя, однако он уже вернулся, неся кроватный столик, с трудом вмещавший обилие блюд. Перестарался. Яства из рыбы, мяса, овощей и злаков, несколько видов хлеба и сыра, корзину фруктов мне за месяц не осилить.

Правда, аппетит и впрямь проснулся зверский. Я отдала должное большинству кулинарных изысков – по чуть-чуть. Протягивая мне салфетку вытереть лицо и помогая переодеться в чистую нежно-голубую пижаму, Арий как бы между делом обронил:

– Дэллан Видар пришел повидать тебя. Не хочешь общаться – велю уйти.

Откровенно говоря, понятия не имела – чего «желаю» в отношении айна. Душу тяготили смутные сомнения. С одной стороны, безумно трогали слезы Дэла при мысли о моей гибели. Когда свирепый небрис, утративший человечность в глубине веков, плачет… это дорогого стоит.

С другой стороны, мучила неловкость. Раньше общение с Дэлом делилось на две части: стыдливость из-за его откровений «ниже пояса» и приятное расслабление, когда разговор касался любой другой темы. Теперь… Ох уж все эти признания! Слова про боль и погружение во тьму. Я окончательно запуталась в чувствах к айну. Сильные, разноречивые, порой противоположные… они сбивали с толку, лишали покоя. И еще – всякий раз, стоило мне начать проникаться симпатией к королю Флавеллии, сердце рвали на части воспоминания о смертном муже.

О том, куда ветер дует,

Нам смело былинка скажет,

Но то, чего женщина хочет,

Сам бог не знает даже.

Эти строки известной английской баллады как нельзя лучше иллюстрировали мое отношение к Дэлу.

Впрочем, он сражался за жизнь малознакомой сайхийской принцессы плечом к плечу с Арием, отдал столько крови, что едва бесчувственно не рухнул на пол. Без сомнения, нужно принять айна. Хотя бы для того, чтобы не чувствовать себя неблагодарной скотиной.

Арий ждал ответа.

– Видара можно пустить, – я поправила пижаму так, чтобы грудь не сильно выделялась, и накрылась одеялом.

Покровитель вышел, и через минуту в дверном проеме появилась массивная фигура Дэла. Темно-зеленая футболка придавала его лицу нездоровый оттенок.

– Хорошо выглядишь, – широко улыбнулся айн.

– Заходи, – предложила я, чувствуя странное волнение. Воздух пропитался невесть откуда взявшимся электричеством, будто собиралась гроза. Ладони увлажнились, пальцы безотчетно теребили края одеяла, губы никак не хотели изображать беззаботную улыбку.

Небрис нарочито медленно и даже вальяжно последовал приглашению. С минуту постоял возле кровати и примостился рядом.

Поза была очень неудобной для Дэла. Во-первых, ему пришлось развернуться настолько сильно, что у человека шея и поясница затекли бы уже минут через пять. Во-вторых, то ли стараясь не стеснять меня, то ли еще для чего, айн разместился на самом краю постели. В итоге фактически даже не сидел, а полустоял и я отчетливо видела, как вздулись мускулы его длинных сильных ног. Древний варвар подался вперед, оставив между нашими лицами не больше двух ладоней.

Пару минут мы сверлили друг друга взглядами. Каждый ожидал, что разговор начнет другой. Похоже, Дэл тоже испытывал дискомфорт после откровений, вырвавшихся у него в момент, когда боялся меня потерять. Лицо выглядело непроницаемым, а значит айн опять скрывал эмоции.

– Как чувствуешь себя? – после затянувшейся паузы фраза Дэла принесла слабое облегчение.

– Как будто по мне мамонт прошелся, а потом еще парочка, – нервно хихикнула я. – В вашем мире еще живут мамонты?

– Разве только мы с твоим папаней, – невесело ухмыльнулся айн.

– Спасибо за кровь, – я старалась, чтобы голос звучал буднично.

Древний варвар кивнул, но не проронил ни звука.

– И за помощь Арию в моем кабинете.

Еще один кивок. Ну, вот что ему стоит продолжить беседу?

– Я… – небрис на секунду отвернулся, но вновь поймал мой взгляд. Это получалось у него мастерски – смотреть так, чтобы собеседник инстинктивно не мог отвести глаза. – Наговорил лишнего в прошлую встречу. Уверен, ты не готова к подобным откровениям. Я тоже. Просто тогда казалось естественным… Не давала покоя мысль, что это последнее, сказанное тебе в нынешней ипостаси. Превратившись в сайха или небрис… многие воспринимают мир совершенно иначе, чувствуют по-другому. Сама кровь перерождается, изменяя сознание.

Я молчала. Снова не знала, как ответить.

– Поэтому… Можешь не комментировать, – айн подождал еще минуту. – Хотя я не прочь услышать, что ты об этом думаешь. Ведь думаешь! И молчишь!

Голос древнего варвара звучал не требовательно, скорее повелительно. Выложи все и немедленно! Отговорки, отказы, объяснения не принимаются! Дэл нахмурился, на гладкой переносице появилась уже знакомая упрямая морщинка.

– Ну? – скомандовал как генерал солдату.

Было до жути непривычно, неприятно общаться с ним подобным образом. Еще недавно древний варвар спрашивал и убеждал, а вот сейчас ни с того ни с сего скатился на приказы. С огромным трудом подавив возмущение, просто клокочущее в груди, попыталась перевести разговор в более спокойное русло.

– У меня в голове такой сумбур, Дэллан, – призналась искренне. – Точного ответа дать не могу!

Айн прищурился, стрельнул глазами.

– Эзра. В уме, в сознании… Бред все это! Отговорки! Хочу знать, что у тебя здесь! – айн указал на мое сердце. Очень точно! Еще бы! Небрис прекрасно слышал, как оно бьется! От ладони древнего варвара до моей груди оставались считанные миллиметры. Но он так и не коснулся, через силу закончив: – Лично у меня там вместо привычных тишины и покоя что-то вроде каленых углей. Всегда, когда ты рядом.

– Так может тебе охладиться подальше? – не знаю, зачем это предложила – чувствовала такую неловкость и неудобство, что вырвалось само собой.

Дэл вскочил и вихрем пронесся по комнате:

– Испытываешь?

От тона небрис я поежилась и промямлила:

– И в мыслях не было… Прости, неудачно пошутила.

Черт! Вот теперь и с айном толком не поиронизируешь! Неужели Дэл сошел с дистанции? Обидно до ужаса, ведь он подавал такие надежды…

Флавелльский король вернулся на прежнее место.

– Думаешь, я ощущаю себя нормально? – вспылил, нахмурившись. Сверкнул слегка выдвинувшимися клыками, опять не давая отвести взгляд. – Ничего подобного! Со мной творятся до жути странные вещи. И все крутится вокруг тебя. Сначала, как последний недоносок, дежурил у входа в сайхийский мир. Потом спасал жизнь злейшему врагу, терпя его издевки. Папаня твой хамло редкостное! Сегодня прогулялся по солнцу.

Я внимательно осмотрела Дэла – сверху донизу. Выглядел он вполне себе целым и невредимым.

– Арий отпоил меня кровью, – криво усмехнулся айн. – Интересно, как обгорит небрис, добравшись от входа в ваш мир до дома твоего папани? Хочешь, расскажу? – голос древнего варвара хлестал по воздуху, подобно кнуту.

Я суматошно помотала головой.

– Дэллан, – произнесла тихо. – Отвечу откровенностью на откровенность. Понятия не имею, что чувствую рядом с тобой, – он застыл в прежней позе, ожидая продолжения. Надеюсь, позже привыкну, что айн на сильных эмоциях всегда выглядит страшно, хищно, дико. – Иногда мне легко, ведь сайхи такие… ну…

– Зануды, – презрительно бросил небрис. – Стерильные зануды.

– Временами, – нехотя, но мягко согласилась. – А порой, вот как сейчас, тяжело. Потому что, Дэллан… я не планировала никаких отношений здесь. Надеялась вернуться на родину…

Последнюю фразу услышала, будто со стороны. Голос – надрывный и чужой – сорвался на всхлипывания, грудь сдавило тисками, слова не шли из пересохшего рта, голова опустела.

Айн отвернулся быстрее, чем я успела уловить движение, но сразу повернулся снова.

– Да плюнь на родину! – выпалил, оскалившись – клыки продолжали удлиняться. – У тебя тут может быть все, о чем только стоит мечтать! Деньги! Драгоценности! Забота… Кровь любых сверхов в любой момент, даже просто ради кайфа, не говоря уже о магии… Ни один смертный, ни один сайх не предложит такого. – Дэл осторожно погладил мою щеку. – В том числе и в плане секса. Ты когда-нибудь отдавалась дитя ночи?

Я оцепенела, щеки горели, мысли беспорядочно заметались… Неловко касаться подобной темы в принципе, а уж рассказывать о том, кто побывал в моей постели…

– Вайс наверняка просветил тебя, что я один из самых искусных любовников, – он говорил об этом так, будто перечислял количество веток на дереве за окном. Без тени сомнения, но и без тени бахвальства. Как о факте. Сказать, что я была смущена, не сказать ничего. Полностью захваченный собственными мыслями и эмоциями, айн не заметил моего приступа стыдливости. – А при твоей наивности и … неискушенности, уверен, могу подарить столько впечатлений, что сама удивишься. Я готов заботиться о тебе, – прохладная рука древнего варвара мягко скользнула по моему лицу и шее. Ладно еще, оставалась далеко от груди. Но одеяло, лежащее на плече, сползло, и пока я судорожно прикрывалась, взгляд Дэла жадно блуждал по телу, проступавшему под тонкой шелковой пижамой. Клыки выскочили полностью, в голубых глазах мелькнуло нечто первобытное… необъяснимое, животное. – Можешь видеться со мной, быть со мной, встречаться, как хочешь называй…. Уверен, поймешь – лучшего и желать не приходится! Все равно сайхи не отдадут тебя быстро. У них есть обязательный трехмесячный период ухаживания. А потом станешь моей женщиной…

Тирада айна бесила и одновременно загоняла в угол. Небрис умел действовать, беседовать так, что оппонент ощущал себя беззащитным и слабым перед его напором. Умом понимала – у древнего варвара здесь нет никакой власти, и стоит лишь намекнуть Арию, Дэллана на пушечный выстрел ко мне не подпустят. Но инстинкты говорили иное, почему-то вторя речи айна, прозвучавшей так, словно я уже на все согласна. И, конечно же, очень покоробила формулировка «отдать», приравнивающая к вещи… Оскорбительное и обидное определение, которое небрис выдал так, будто делал величайшее одолжение.

Пока я тщетно пыталась справиться с эмоциями, Дэл поменял позу и шумно вдохнул.

– Понимаю, впечатление, что опять давлю, – продолжил мелодично. – Вероятно, так и есть. Но я такой. Привыкнешь.

Последнее слово убило наповал, кровь прилила к лицу, обдав щеки огнем. От легкого головокружения перед глазами поплыли стайки желтых пятен. Глупые романтические мысли насчет айна, крутившиеся в мозгу, смыло ледяным душем реальности.

Смущение ушло в мгновение ока. Перлы Дэла «отдадут тебя мне», «привыкнешь», «я такой» звенели в ушах, заставляя сердце колотиться от возмущения. Желание крикнуть в ответ нечто обидное, злое и жестокое боролось с воспоминанием о том, как айн плакал у постели раненой однокрылой. Как сцеживал кровь, едва держась на ногах, принимал кинжальные удары, предназначенные Арию, бережно нес…

Я пришла в полное замешательство. Разрывалась между Дэлом, заботившемся обо мне, рисковавшим жизнью, и наглым мужланом, опустившим до уровня вещи. Домашнего питомца, вынужденного привыкать к хозяину, куда ему еще деваться.

Эмоции айна сломали преграду эмпатии. Опять двадцать пять! Черт! Как же больно! Я закрыла глаза, пытаясь справиться с атакой чувств, вернуть щиту целостность. Жар и угли, хорошее сравнение! Было до такой степени некомфортно, неуютно в собственном теле, будто рвали, жгли, плющили, в общем, истязали всеми возможными способами. Голова раскалывалась, в висках стучало, руки и ноги обмякли, заледенели, кожу словно резали мириады ножей. Сердце тянуло, кололо, ныло.

«Ты нужна мне… Нужна, черт тебя возьми, женщина!» – мысль Дэла просочилась сквозь телепатический щит лишь потому, что я больше не контролировала способности.

Трудно объяснить, каких усилий стоило восстановить защиту. Но разомкнув тяжелые веки, желанного облегчения не испытала.

Внимательный взгляд голубых глаз айна, казалось, вот-вот пронзит насквозь, подобно лазерному мечу. Древний варвар так и не высказал последнюю мысль, но почему-то она мирила с обидными словами в мой адрес.

– Дэллан, – я изо всех сил старалась донести соображения и ощущения. – Не надо загонять меня, как хищник добычу, – небрис сделал резкий, недовольный жест, пришлось скорее продолжить. – Я услышала тебя. Теперь и ты меня услышь! Ну, хотя бы попытайся!

– Слушаю, – голос айна звучал напряженно, клыки поблескивали.

– Я не планировала никаких отношений в этом мире. Пойми! Мне не по себе от того, что кто-то полагает, будто соглашусь на них сейчас. Я не готова. Вообще не уверена, что могу… Помню прикосновения своего мужчины, – пульс зашкаливал, откровения полились рекой, остановиться не хватало сил. – Поцелуи, как прижималась к нему во время сна, если посетил кошмар… Как он согревал меня морозными зимними ночами, – из глаз градом покатились слезы. Страдания вырвались наружу, и голос стал чужим, истеричным, визгливым. – Мне больно, Дэллан! Больно! Думаешь, легко выкинуть прошлое и начать с чистого листа?! Я живая, Дэллан! Живая! Не компьютер, который можно перезагрузить! Как же вы с Арием не поймете такой простой вещи?! – я закрыла лицо руками, в тщетной попытке унять горячий поток из глаз.

Айн положил ладони на мои, с силой убирая их от лица, невзирая на сопротивление. Может, не заметил? Наклонился и медленно, кончиком языка убрал соленую влагу с моих щек. Новые, странные, шокирующие ощущения лишили остатков самообладания. Жест Дэллана был слишком интимным и в то же время трогательным.

– Ну почему сейчас все так сложно? – задумался древний варвар, в голосе его слышалось искреннее удивление. – Почему ты такая? Как назло, не могу ничего сделать, потому что Арий… – небрис замолчал, словно ожидал ответа:

– Дэллан! Я замужем. Возможно, в прошлом… Возможно, не смогу вернуться домой. Но я так чувствую!

Клубок эмоций жужжал в мозгу, подобно растревоженному улью. Чувства, столько лет запертые внутри, осатанело вырвались на свободу и зажили собственной жизнью. Контрастные, спорящие друг с другом, раздирающие на части. С одной стороны, душа захлебывалась от слез и безнадеги. С другой – пришло странное, нелепое облегчение. Будто взорвался фурункул – неимоверная боль пронзила с ног до головы. Зато все мучившее, давившее, изо дня в день мешавшее нормально существовать, выплеснулось наружу.

Дэл вскочил и отлетел к окну. Некоторое время я вытирала одеялом остатки слез и прикрывалась. Еще некоторое время ждала, пока айн вернется.

Неспешно, размеренно древний варвар присел рядом.

– Ладно, – произнес гораздо спокойней. – Арий разрешил мне официально за тобой ухаживать. Надеюсь, не против?

Я покачала головой:

– Если ухаживания ограничатся общением…

– И твоими язвительными замечаниями, – Дэл криво улыбнулся. – Надо же хоть иногда расслабляться и проявлять истинную натуру, чувства… Стерильные сайхи совсем тебя замучили. Но… – он замолчал, и стало очевидным – сейчас скажет, почему вначале так настаивал на наших отношениях. – Арий сказал: «Сайхи, достойные его дочери, тоже вправе волочиться за тобой». Это непременное условие наших встреч. Надеюсь, понимаешь, – древний варвар ненадолго замолк, будто взвешивая – продолжать или нет, но договорил: – Исключительно поэтому я рассказал о своих… хм… ощущениях. Ни при каких других обстоятельствах не сделал бы такого! Это глупо, пошло, унизительно! Но Арий пообещал доказать, что мое предложение – очередной каприз избалованного ловеласа. Поведать – насколько я опасен, непредсказуем и никогда не испытывал к женщине ничего, кроме похоти. Зная твоего папаню достаточно хорошо, – от усмешки Дэла меня аж холодный пот прошибал, – не сомневаюсь – он использует каждую секунду вашего общения против меня. А вместе вы двадцать четыре часа в сутки!

Я кивнула – другой ответ попросту не приходил на ум.

– Ладно, – выдохнул айн, смешно морщась. – Сайхи так сайхи.

– Почему вы ТАК с ними во время войны? – выпалила я.

Дэл отклонился, неестественно выпрямился и немного помолчал. Я ждала ответа с замиранием сердца.

– Мне нисколько не стыдно за сделанное! – в голосе айна отчетливо звенел металл. – Понимаю, ждешь угрызений совести… Но это глупость, слабость и никчемность! Они были врагами, и я поступал соответственно! – последнее предложение Дэл почти прорычал.

– Женщины тоже были врагами? – пробормотала я ошарашенно.

Айн выдержал еще одну паузу. Складывалось впечатление, будто вот-вот на меня обрушится правда, которую страшно даже вообразить. Интуиция не подвела, небрис рявкнул свирепей прежнего:

– Они все, до единого! Как народ!

– А если бы мы встретились тогда? Меня… ты бы тоже изнасиловал?

Зачем спросила? Вот дура! Дэл вздрогнул, будто его ударили, и вновь изобразил коронную кривую усмешку:

– Хороший вопрос. Возможно. Если бы мы столкнулись сразу после боя, когда нервы еще накалены до предела и желание почти невозможно контролировать… А во время набега на поселения… Забрал бы себе. Забрал бы в любом случае.

– Забрал! Как вещь? – в голове не укладывалось почти все, сказанное небрис.

– Как свою женщину, – выдал он так безапелляционно, что я впала в ступор. – Ты не привыкла к нашим обычаям, – спокойно заявил айн. – А я таким родился. Для моего племени это в порядке вещей. Ты нужна мне, и я забрал бы тебя.

– Но, забрав, ты не заставил бы любить тебя! – взвилась я.

– Думаешь? – древний варвар усмехнулся с видом кота, объевшегося сметаны. – Сначала заставил бы хотеть со всей страстью, на какую способна. Я это могу, уж поверь. И даже не одним способом. Самое простое – потихоньку подливать мою кровь в еду и питье. Недельки через две любая прибежала бы, умоляя взять. Потом приучил бы к роскошной жизни, которую только я могу дать. Сама захотела бы стать моей. Полюбила, если так звучит симпатичней.

– В каком смысле симпатичней? – еще сильнее поразилась я.

– Вопрос терминологии, – Дэл нахмурился – оставшаяся часть тирады походила скорее на диалог с собой. – Какая разница – как называется? Ты не можешь не увидеть ее! Выходишь на солнце ради того, чтобы снова встретиться. Слышишь голос – и внутри все вибрирует. Если она под кожей, и даже глубже, в каждом органе и в каждой капле крови! Если открываешь глаза в надежде увидеть ее лицо! Тебе так важно, чтобы это называлось конкретным красивым словом? Да ради бога! Только суть от этого не меняется, Эзра. Сказав «я люблю тебя», – в стиле Фицуотера Вайса – не сделаешь собственную похоть красивей. Как и чувство, заставляющее рисковать жизнью ради малознакомой женщины, уродливей.

Я пожала плечами. В словах айна была своя, дикая, странная логика. Логика существа, знающего сотни языков, понимающего низменные порывы многих и имеющего право рассуждать об истинном порядке вещей хотя бы потому, что достаточно долго живет.

– Ладно, отложим глупую философию, – выдохнул древний варвар с оттенком сожаления. – Чего-то меня очередной раз понесло на разглагольствования о высоком, – сообщил со своей фирменной ухмылкой. – Видимо, подействовал момент, когда опасался, что не быть тебе больше собой. Очень сильный момент. Не думал пережить такое… Слыхала? Мы уполномочены расследовать нападение! – он так резко сменил тему, что я с минуту непонимающе пялилась на айна. – Имею в виду: мы и аппендикс из вашей команды сайхов?

– Слышала, – промямлила я нерешительно. До сих пор мы с Арием не обсуждали ничего подобного. Но, как уже говорила, смутно различала его диалоги с Дэлом.

– Будет весело! – усмехнулся айн. – Я и сайхи начнем пытать свидетелей и «причастных». Ясное дело, ни я, ни Трей не удержимся от выражения мнения по поводу их выходки… Ты же, более чем уверен, станешь возмущаться нашими зверствами. Чувствую, всем найдется занятие …

Он не шутил. Вернее, шутил, но имел в виду именно то, что сказал.

– Послушай, – прошептала я, подавшись к айну. Он удивленно поднял бровь, картинно подставив ухо.

– Не знаешь, почему Арий не подпускает ко мне Трея?

– Я бы ревновал! – рявкнул древний варвар. – Если бы не видел, что ты не питаешь к нему ни малейшего интереса.

– Мне давно любопытно, – я поднесла палец к губам. – Только говори тише! Ощущение, будто тут скрыта какая-то тайна.

– Да никакой тайны, – Дэл передразнил мой шепот настолько мастерски, что я хихикнула. – Трей был нареченным женихом Эзри, дочери Ария. Друг друга они не любили. Но подчинились воле родителей, договорившихся о браке сразу после рождения детей. Повзрослев, Эзри втюрилась в фейри из другого племени и сбежала к нему. Трей помогал. В итоге ее убили священники народа драгоценного женишка. Оголтелые фанатики утверждали, якобы союз наследника престола фейри и принцессы сайхов, породивших мою темную расу, навлечет на государство страшную беду. Ну, они там прибабахнутые на обычаях, традициях и верованиях, – айн брезгливо хмыкнул. – Арий и Трей прослышали о готовящейся расправе. Прибежали. К тому времени твой папаня уже признал право дочери на выбор суженого и они вроде как помирились. Увы, сайхи опоздали. Неделю Арий пытался оживить дочь колдовскими отварами и собственной кровью. Челядь даже начала опасаться за его рассудок, особенно когда еще месяц твой папаня не позволял похоронить Эзри…

– Погоди-ка, – прервала я небрис. – Колдовскими отварами? Теми самыми, которыми Арий воскресил меня?

– Вероятно, – пожал плечами Дэл. – Я мало знаю о местной магии. Слышал, что владеют ею лишь избранные сайхи, все – из аристократических семейств. И вроде бы действует ворожба исключительно на их собственный народ.

От последней фразы я едва не подпрыгнула в постели:

– Но я-то не сайх!

– Значит, ваши виды близки, – сделал вывод небрис.– Ближе даже, чем фейри. На них сайхийские оживлялки не работают.

– Дэллан…– было жутко стыдно спрашивать, но любопытство победило природную интеллигентность. – Я пахну как сайх?

–Такое можешь спросить только у меня, верно? – хитро прищурившись, самодовольно констатировал айн – обстоятельство явно его радовало.

– Из тех, с кем общаюсь достаточно близко, да, – нехотя признала я.

– Только у меня, – подытожил древний варвар. – Твой запах, – клыки небрис, почти принявшие нормальный размер, начали вытягиваться по-новой. – Там есть что-то и от сайхов, и от фейри…

– А от людей?

– Дались тебе люди!

– Дэллан! – шикнула я. – В моем мире жили только такие, как я, и люди! Причем нас было считанное количество! Не более сотни!

– И ты хочешь туда вернуться?! – опешил айн. – Чего там не видела-то? Ах да, – древний варвар не дал ответить. – Понял! – почти выплюнул. – Не надо повторять про мужа, – на секунду древний варвар оскалился, но не зло – глядя на него, складывалось впечатление, словно небрис боролся с болью. Поспешно взяв себя в руки, Дэл натянул маску невозмутимости: – Хоть представляешь, как тяжело конкурировать с фантазией? – растянул губы в кривой ухмылке. Но прежде, чем я успела вымолвить слово, отрезал: – Не отвечай! Давай о чем-нибудь другом. У тебя есть еще вопросы о стра-а-ашных тайнах сайхов? – Дэл передразнил мой шепот еще раз, и я от души засмеялась.

Улыбка айна заметно повеселела.