Судьба-Полынь Книга II

Глава 12 Ная

— Это последняя. В расщелине пряталась. — Хостен швырнул в кучу мертвых тварей еще одну, отряхнул ладони.

Призванный окинул взглядом место схватки. Ущелье напоминало перепаханное поле, будто два стада диких тяжеловесных кауков столкнулись здесь и бодались, пока не пал последний из них. Изборожденная земля, выдранные нещадно с корнем и втоптанные в почву чахлые ростки травы; забрызганные в крови, вытекших мозгах и выпущенных внутренностях камни. Воздух смердел гнилью, ветер развеивал темневшие то тут, то там кучки пепла.

Прорыв был большим, тварей вышло не меньше полутора десятка. Привратникам пришлось серьезно потрудиться: одних загнали обратно, других выловили и уничтожили. В этот раз погибших среди колдунов не было, отделались четырьмя раненными. Ситуация с прорывом напоминала скорее разбежавшееся стадо коров, объевшихся белены. Особо яростного сопротивления колдуны не встретили, но вся эта суета заняла много времени. Вроде и ушло оно на благое дело, а что-то во всем этом крылось неправильное, бестолковое. Ощущение, что они отыграли свою роль, как и хотел кукловод — не отпускало.

Кагар повернулся к привратнику Тортену, тучному мужчине с широким покатым лбом, деловито наносившему заклинания вокруг груды мертвых тварей.

— От других отрядов есть известия?

Тортен крякнул, не отвлекаясь от работы, сказал:

— У группы Кареша все в порядке. Прорыв заделали, с тварями разобрались. Один пострадавший. Парни направляются к нам. По дороге заглянут к братьям с северной грани. С ними Аметист связаться не сумел.

— От Скорняка Хро прилетал?

— Пока нет. Может, к нему людей послать? Мало ли как дело сложится?

— Подождем. С ним парни надежные.

Торкен помял массивный подбородок.

— Оно так, но если их Талкара заметит — Радкуру придется худо, ведь велела одному быть. — Привратник зло сплюнул. — Сука хитроумная.

— Потому и не надо лишних людей. Талкару надо брать осторожно.

— Не было бы поздно.

— Подождем, — повторил Призванный.

Сидевший рядом на корточках Хостен что-то заметил на склоне горы, поднялся, приложил ладонь козырьком к глазам.

— Легки на помине. Идут. Вроде все целы. Но Талкары с ними нет.

— Не сомневался в том, — Призванный повернулся к пробиравшимся по тропинке между валунами колдунам.

Радкур шел первым. Шагал торопливо, чуть ли не бегом. За ним поспешали Зарай, Дорен и Рез. Взгляды мужчин тревожно оббежали недавнее место сражения, оценивая обстановку. При виде спокойно сидевших на камнях привратников, ладони соскользнули с рукоятей оружия, напряжение спало с лиц. Уже расслабленной походкой спустились вниз.

Хро сорвался с руки Зарая, уселся на плечо Хостену, заклокотал возбужденно, чувствуя запах существ из мира мертвых. Привратник, успокаивая, погладил его, скормил выуженный из кармана кусочек лепешки.

— Смотрю, вы уже управились, — подойдя к Призванному, глянул на кучу мертвых тварей Радкур. — Погибшие есть?

— Обошлось. — Кагар подбросил в руке камушек, швырнул в круг выписанных Торкеном заклинаний. Булыжник, перелетев черту, вспыхнул, запалив мертвые тела. Пламя всколыхнулось высокое, мощное, жадное. Кожа на тварях враз почернела, начала расползаться, скручиваться и рассыпаться пеплом, а за ней и кости. — Не пришла? Этого и следовало ожидать. Не так она проста, чтобы попасть в ловушку.

— Она всегда предпочитала играть по своим правилам, — добавил Зарай.

— Вот-вот, — поддакнул Хостен. — И эти прорывы — часть ее игры. Знать бы — какой.

— Мне приходит в голову одна нехорошая мысль, — изрек Торкен, вытирая руки об штаны.

— Только одна? — хмыкнул Дорен.

Привратник пропустил реплику мимо ушей.

— Какие наши действия при массовом прорыве? Все колдуны отправляются на перехват тварей. Все! Следите за моей мыслью? И что мы тут находим? Кучу бестолково шатающихся существ тьмы. Мало кто из них огрызался по-серьезному. Вам не кажется это странным? Раньше, если три твари прорвутся — попотеть приходилось, пока с ними справишься. Злобы столько, что кожа зудит и краснеет от их дыхания. А тут особо и не напрягались. Но время потратили изрядно. — Торкен повторил практически слово в слово мысли Призванного. — Вот и думаю, а не нарочно ли нас сюда выманили?

— Зачем ей это надо? — пожал плечами Рез.

— В этом и вопрос. Если мы все здесь, то в селении…

— Никого, — одновременно произнесли Радкур с Зараем.

— Считаешь, ей нужно селение? Для чего? — удивился Призванный, хотя это тоже приходило ему в голову. — Там нечем поживиться. Разрушить дома? Для нее мелко. Нет, она будет мстить по-крупному.

— А если ей нужно пустое селение, чтобы беспрепятственно пройти мимо, дабы никто не заметил, не помешал? — выдвинул свою версию Хостен.

— Допустим. Но куда она может направляться? Без мести Талкара не уйдет, — опроверг Кагар предположение колдуна.

— Кажется, я догадываюсь куда… — промолвил Радкур, — к источнику Ледетт. Чтобы получить бессмертие. Это единственное место, ради которого она могла повременить с местью, и которое способно дать ей столь желанное могущество.

Привратники обеспокоенно переглянулись. Зарай присвистнул.

— Вряд ли. Она ведь не безумна, чтобы обращаться к этой силе, — тряхнул, не соглашаясь, головой Призванный. — Поток не стабильный, никто не знает, как он отреагирует. Оттуда редко кто возвращался, а если и возвращался, то приносил дар, превращавший жизнь в проклятие. Она должна понимать, это чрезвычайно опасно.

— Для Талкары опасность никогда не была преградой. А сейчас сила источника ей необходимее всего. Она захочет восстановиться после одиннадцати лет заточения, — пальцы Скорняка, сжатые в кулаки, хрустнули суставами.

— Предположим, ей нужен источник Ледетт, — размышляя, произнес Призванный. — И нужно пустое селение, чтобы ее не заметили. — Кагар вскинул голову от пришедшей мысли. — Тогда… выйти из мира мертвых она собралась…

— На западной грани, — докончил Радкур. Снежная хмарь застлала его глаза. — А там только Ная, Лариус и Милар — девчонка, старик и увечный. Она их в пыль развеет.

Призванный рывком поднялся на ноги, сунул за пояс дирк с изображением совы.

— Не хорони раньше времени. Лариус и Милар опытные воины, с ними нелегко справиться и Наю защитят в случае чего. Торкен, заканчивай здесь и догоняй нас, пошли Хро к колдунам с северной грани. Пусть срочно направляются к проходу древних. — Затем крикнул отдыхающим привратникам: — Подъем, парни! Немедленно выдвигаемся к западной грани.

— Не успеем. Слишком далеко, — прорычал Радкур. — Я — через мир мертвых. Так короче, — развернулся и помчался к туннелю в горе.

— Будь осторожен. Это может быть ловушкой, — крикнул Кагар, но Скорняк его уже не слышал.

— Талкара, — выдохнул хрипло Милар.

— Узнал, — прошелестел сквозняком в тишине туннеля голос женщины. — Я тебя тоже узнала… любитель орешков. Не отдал еще душу Незыблемой?

Милар орехи обожал — это верно. За горсть лещины готов был пройти несколько лиг до селения в долине, променять что угодно, кроме оружия.

— Смотрю, и «костыль» при тебе. Да не боец ты нынче. С хромой ногой не особо повоюешь.

— Нога не помешает отхватить тебе голову.

Щелкнул рычаг, и из перекладины «костыля» выскользнуло закругленное лезвие длиной в ладонь, превратив клюку в подобие маленькой косы, торец которой заканчивался острым наконечником.

— Грозился дед бабку ублажить, да стрючок высох. Куда тебе против меня. Даже Лариус не устоял. Старик был мощный. Жаль, встреча с ним не заладилась. Ну да Незыблемая и так долго его баловала жизнью. А это кто с тобой? — Взгляд Талкары переместился на Наю. — Новенькая? — Она скрипуче засмеялась. — Неужели Кагар опять взял в клан девочку-ученицу? Все мечтает о ходящей по пределам? Подойди ближе, дай рассмотреть, кем они заменили меня, — она шагнула вперед, поманила девушку.

Милар, заступив ей дорогу, вскинул «костыль» над головой.

— Не тронь девчонку. Она к той истории отношения не имеет. Со мной разбирайся, — чуть повернув голову, бросил через плечо шепотом: — Уходи отсюда.

Бросать на смерть привратника было подло, но какой толк, если они погибнут вдвоем, не успев предупредить собратьев? Ная медленно попятилась, следя за надвигающейся на колдуна Талкарой.

— Для меня вы все из одного лукошка. Со всеми и расчет будет.

Бывшая ученица Радкура, старчески шаркая, ступила из тени в пятно света от факела. Наю передернуло от ужаса. Лицо опальной колдуньи напоминало маску из серого мрамора, вырезанную скульптором в неблагодушном настроении или с большой пьянки. Грубые, небрежные следы резца, нарушенные пропорции, словно в спешке не стесанная лишняя часть камня надо лбом и веками. Глубокие складки морщин расходились подобно солнечным лучам во все стороны, придавая сходство с корой дерева. Усиливали неприятное впечатление звериные желтые глаза с красной радужкой, крючковатый нос и фиолетовые тонкие губы. Неужели эта женщина поражала некогда своей красотой? Прежнее очарование было безвозвратно утеряно, но обретенное уродство странным образом отталкивало и притягивало взор. Пугающие до содрогания черты таили в себе некую извращенную привлекательность, подпитанную силой ее огненного тха. Незыблемая всегда показывала истинное лицо человека.

Раздался шелест, пламя факела всколыхнулось и погасло от порыва затхлого воздуха, а за спиной опальной колдуньи раскрылись большие крылья, принятые прежде Наей за плащ.

Нейрла!

— Саламандра, беги! — Милар рванулся наперерез Талкаре, отвлекая на себя колдунью. «Костыль» ударил наискось, вспорол воздух, не достигнув цели всего полладони. Нейрла плавно ушла в сторону, взмахом крыльев смела привратника с пути, точно тот был не крепким мужчиной, а пылинкой.

Ная бросилась к выходу. В то, что ей позволят уйти — верилось с трудом. Так и случилось. Талкара мчалась по пятам. Куда и делась старческая немощь? Длинный гибкий хвост выскользнул из-под хламиды, напоминающей паучью сеть в несколько слоев, захлестнулся вокруг ног девушки. Привратница покатилась кубарем по коридору, развалив горку из костей. Одна из «сестренок» отлетела куда-то в сторону. В темноте не найти. Да и искать некогда. Ная рывком вздела себя на ноги… и замерла. В горло упирался холодящий металлом кончик хвоста.

— Нак-нак-нак, — защелкала языком Талкара. Усилив нажим, заставила привратницу выпрямиться. С таким доводом у горла не особо повзбрыкиваешь. — Куда собралась? Неужели решила покинуть нашу милую компанию? Нет-нет. Никто никуда не пойдет. Никого не позовет. Все останутся здесь. Вы с Миларом уж точно. — Заслышав за спиной шорох, нейрла резко обернулась, ударила крылом в грудь подобравшегося к ним Милара. Привратника отшвырнуло на десяток шагов. Он пролетел бы еще дальше, не останови его куча щебня. — Какой же ты надоедливый, Крот. Уймись, наконец! Дай женщинам посудачить. Намолчалась за одиннадцать лет, забыла даже звук собственного голоса. А вот это зря! — она перехватила руку Наи с занесенным кинжалом. Неодобрительно покачала головой. Острый край хвоста сильнее впился в шею девушки, горячие капли потекли по коже на кольчугу. — Бить в спину собеседника — подло, не находишь? — холодные, пергаментные на ощупь пальцы пробежались по ладони привратницы. — Кто ты тут у нас? Саламандра. Да еще отмеченная Незыблемой. Надо же. А ты, птенчик, с сюрпризом. Неказиста с виду, а в душе омут. Даада подобрала тебе верное имя. Только я таких ящерок как клопов давила. У меня прозвище поинтереснее будет. — Талкара поднесла к глазам Наи правую ладонь. Рисунок впечатлял. Дракон. — Пожалуй, это я заберу, чтобы больше ничто не портило нашу беседу. — Пальцы опальной колдуньи без страха сомкнулись на лезвии кинжала, и он посыпался между них металлическим песком. Не успела девушка и глазом моргнуть, как одна из «сестренок» превратилась в кучку железной пыли. — А теперь поведай о последних новостях в клане. Змея Коркея еще жива?

— Даже слишком, — выдавила Ная, стараясь не делать глубоких вдохов.

Талкара расхохоталась.

— Она и тебя достала? Сука еще та! Но не в моих правилах долги забывать. Поквитаемся. И не с ней одной. Скорняка знаешь? Знаешь. Кто ж еще тебя погружал.

Отрицать не имело смысла.

— Приведешь его в указанное место — оставлю в живых. Убивать тебя резона нет.

Нажим хвоста ослаб, и Ная смогла вздохнуть свободнее.

— А не обманешь?

— Можешь доверять мне, как себе.

Значит, никак. Потому что верить человеку с лезвием у горла смешно — что угодно пообещает.

За послабление тут же последовало новое требование.

— Но прежде убей Милара, принеси его в жертву Дааде, чтобы я в свою очередь тоже могла доверять тебе. Его жизнь в обмен на твою. — Во взгляде Наи отразились сомнения и борьба. Заметив заминку, Талкара продолжила давить. — Зачем тебе умирать из-за каких-то стариков. Ты молода, полна сил, обласкана Незыблемой. Впереди тебя ждет большое будущее. Я сразу разглядела твое тха. Жгучего перца в тебе через край. Не всем по нутру, но тем он и хорош. Ты из тех, кто сами ведут свою судьбу на поводу. Решайся! Долго ждать не буду.

В ее словах имелась правда.

Короткий кивок согласия, выхваченный из-за пояса дирк. Хвост скрылся под одеянием отступившей в сторону нейрлы. Девушка, сжав губы, уверенно шагнула к распластанному привратнику.

— Не верь ей. Она лжет, — простонал колдун.

— Прости, Милар. Умирать вместе с тобой нет желания. У меня еще дела есть незавершенные, — резко развернулась и ударила Талкару. Ударила бы, если бы та позволила.

Вынырнувший из-под одежды хвост стегнул по голове. Не отклонись Ная вбок — проломил бы висок. А так мазнул по челюсти, рассекая кожу, сбил с ног. Девушка приподнялась на локтях, сплюнула кровь. Язык пробежался по зубам — целы. Дирк в ладони тоже. Не выронила. «Потерявший оружие — мертв».

Привратница скорее почувствовала, чем услышала движение за спиной. Кувыркнулась в сторону. Но гибкий хвост настиг ее, обвился вокруг шеи, вздернул на колени, затем еще выше. Ная едва доставала носками до земли. Хрипя от натуги, она замолотила ногами, пытаясь дотянуться до колдуньи.

— За дуру меня приняла? Решила, поверю в твое предательство? А то не знаю, как в привратников вбита преданность клану, — взбешенно процедила Талкара.

— Сдохни! — просипела Ная, полоснув ее по лицу дирком.

Пролегшая через щеку рваная полоса мгновенно затянулась, словно ее и не было.

— Неожиданно? — усмехнулась колдунья. Стиснув запястье девушки, приказала: — Брось! Иначе с рукой будет тоже, что и с кинжалом.

Ная ей поверила. Ощущение начинающих плющиться костей дарило незабываемую боль. Привратница разжала пальцы, выпуская дирк.

— Так-то лучше. Силенок маловато со мной тягаться. В будущем из тебя, вероятно, и вышла бы сильная колдунья, да не судьба дожить до тех лет.

— Меня судьба и прежде имела, но я выкарабкивалась и сама трахала ее.

— Но не в этот раз, ящерка.

Палец с длинным желтым когтем нацелился в глаз девушке. Ная задергалась, насколько позволял душивший ее хвост. Паника от вида приближающегося к зрачку острого, как навершие копья когтя, затмила все навыки вырабатываемой годами выдержки. «Мысленно заслониться, уйти вглубь себя, перетерпеть». Это было на уроках, когда подспудно знаешь, что ничего плохого не случится. А когда происходящее более чем реально, ужас разрывал разум от предчувствия боли. Привратница уже ощущала ее, тело заведомо корежило, из глаз бежали слезы. Пока еще из целых глаз, но через мгновение мир потухнет в них навсегда.

Ная в отчаянье мотнула головой, и коготь воткнулся чуть ниже глаза. Струйка крови потекла по щеке. Как бы ты ни старался подготовиться к боли, научиться терпеть ее, но, каждый раз, когда она приходит, ты понимаешь, что проигрываешь ей снова и снова. Она все равно отыщет уголок, пробьет любую защиту и затопит сознание жидким огнем.

— Милар! Милар, останови ее! Пожалуйста, сделай что-нибудь!

Ей, казалось, она кричала во все горло. Кричала так громко, что должен был обрушиться потолок туннеля, но коридор не содрогался от воплей, а Талкара склонилась ближе, чтобы разобрать умирающие в перехваченном горле слова.

— Что-что? Больно? Верю. Вся жизнь привратников состоит из боли. Ты ведь этого хотела, когда вступила в клан?

Сгусток огня, осветив коридор, врезался в нейрлу. Коготь дернулся, пробороздил полосу через скулу девушки к уху, едва не срезав его кончик. Внимание опальной колдуньи переместилось на другого врага.

— Проклятый Крот! Ты испортил мой наряд! — с ненавистью прошипела она, рассматривая прожженное крыло.

Милар еле стоял, опираясь с трудом на «костыль». Кровь стекала по стесанному лицу.

— Отпусти девчонку, — произнес он с хрипящим присвистом, морщась при каждом вздохе, как при сломанных ребрах. — Невелика заслуга со слабым справиться. На мне силу испробуй.

— Что, казалось бы, проще — лежать и не лезть не в свое дело. Прожил бы на несколько мгновений дольше.

Они швырнули заклинаниями одновременно. И одновременно у обоих вспыхнули защитой зеркальные сферы. Брошенное колдовство ударилось о них фиолетовыми искрами и, отразившись, вернулось двойной отдачей к хозяевам. Левое крыло Талкары отвалилось, щека почернела. Парализованный Милар скорчился на полу, не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой. Желтая пена сползала из уголка губ.

Хвост соскользну с шеи девушки, небрежно уронив ее на осыпавшуюся кладку камней, обкрутился вокруг ног привратника, приподнял его и ударил об стену. Раз, другой, третий. Раздался неприятный треск сломанных костей.

Нащупав между камней дирк, Ная с рычанием вскочила на спину нейрле, перечеркнула горло от уха до уха. Колдунья пошатнулась. Хвост разжался. Милар рухнул бесформенным кулем на пол. Движением плеч Талкара скинула с себя девушку, разъяренной фурией двинулась к ней.

— Тупая овца! Тебе никто не говорил, что дирк для нейрлы безвреден?

Щелкнул хлыстом хвост. Ная в прыжке перекатилась к привратнику, затрясла за плечо.

— Милар, очнись. Милар, ты нужен мне.

Колдун не двигался. Неужели мертв? Проверять не было времени. Хвост вновь несся к ней. Схватив «костыль», с воплем отмахнулась им. Краткий вскрик боли. Полыхнувшие приговором глаза Талкары. Значит, зацепила.

Опальная колдунья подтянула к своему лицу хвост, лизнула рану.

— Нак-нак-нак. Смело, но глупо. Не тратила бы ты мое время. Умерла бы по-быстрому, без лишней суеты.

— Пока не хочется, поживу еще. — Ная расставила ноги, приняв удобную стойку, перехватила крепче «костыль», приготовившись к бою.

— Разве что недолго.

Талкара ударила «щупальцем вьюги». Колючий порыв жуткого холода резанул лицо привратницы, но она успела выставить защиту — цветок пламени, поглотивший основной удар. Спасибо Лариусу, научил. Иначе валяться бы ей обледенелым истуканом.

Очередное заклинание обернулось возникшей из воздуха светящейся медузой, с мерзким чмоканьем прилипшей к бедру привратницы. Присоски, перебираясь по ноге, разъедали ткань, кожу и плоть. Боль была жуткая. Ная, не сдержавшись, заорала, упала на колено. Непослушные пальцы с трудом сложились в фигуру ежа, и множество серебряных иголочек пронзило тело медузы. А нейрла плела уже новое заклинание и, судя по движениям рук, девушка вряд ли сумеет ему что-то противопоставить или защититься. Подхватив выпавший из рук «костыль», она смахнула с ноги мертвого паразита, метнула оружие в Талкару и бросилась бежать. Бегство — самое верное решение, когда другие не помогают. Страх, что она промахнулась, и заклинание настигнет и скует ее, придавал сил. Вскрик за спиной согрел душу. Но захлестнувший ноги хвост избавил от преждевременной радости победы. Отросток протащил ее по кучкам костей, подтянул к хозяйке, перевернул на спину.

— Как ты мне надоела! — Разгневанное лицо Талкары склонилось над привратницей. Ключицу рассекала глубокая рана. Зацепил все-таки «костыль». — Никогда прежде я не убивала человека с таким наслаждением, с каким буду убивать тебя. — Наступив ей на грудь, колдунья провела пальцем по кольчуге. Жидкое пламя стекло с когтя, разрезая крепкие пластины, соединяющие их кольца и плоть. Незыблемая, это было невероятно больно. Девушка, дико заорав, забилась в судорогах на полу. «Убейте, только прекратите эту муку!» Истязание вдруг и впрямь прекратилось. Нейрла склонилась к самому ее лицу, принюхалась, лизнув висок, хищно ощерилась.

— Почему от тебя разит Радкуром? Ты спишь с ним?

— Всякий раз, как он того желает, — сипло выдавила Ная. — Жене не пристало отказывать мужу, особенно столь любящему.

— Мужу?! — прошипела Талкара, прищурившись. — Ложь. Между вами не может быть связи.

— Ему удалось найти способ, чтобы избежать последствий близости между нами.

— Ложь, — повторила нейрла.

— Сходи, спроси у него, — прошептала Ная разбитыми губами.

— Спрошу при встрече, но прежде оставлю ему подарочек. Твою голову.

Палец передвинулся к шее девушки. Огонь потек с ногтя на кожу. Сил сражаться больше не было. Неужели это все? Конец? Рука незаметно нырнула под юбку, вытащила из перевязи на ноге нож, стремительным движением воткнула в кисть Талкаре.

— Мерзкая сука! Сколько же у тебя в запасе клинков? Откуда ты их только и выуживаешь? — ярости колдуньи не было предела. Выдернув пробивший ладонь нож, она сломала его пополам, обломки выбросила за спину.

Шею привратницы вновь перехватил хвост. Ная пыталась бороться, била ногами, раздирала ногтями отросток, но мир ускользал от нее все дальше и дальше. Черная глина залепляла глаза, забивала рот. Нет, это была не глина — смешанный с кровью прах. Но почему кровь черная? Чернее самой безлунной ночи? Девушка падала, падала в какую-то пропасть и никак не могла остановить падение. И тысячи костей летели вместе с ней, выворачиваясь из пластов земли.

Голова привратницы безвольно откинулась на пол, руки и ноги прекратили борьбу. Грудь опала в последнем вздохе. А потом тело пронзил сотнями серебряных копий свет. И боль, не меньшая, чем от черной мглы, разлилась по жилам. Ее потянуло вверх. Все быстрее и быстрее. Слабая нить превратилась в толстую веревку, затем в несколько канатов. Поток безудержной, как горная река, силы наполнял ее, возвращая к жизни, вырывая из лап тьмы. Ная судорожно вздохнула, закашлялась. Поднялась на четвереньки. Талкара удалялась по коридору. Нельзя было дать ей уйти. Избитое, истерзанное тело не хотело двигаться, но вливавшаяся в него сила принудила встать, сделать несколько шагов. Пальцы сплелись в заклинание. Огненый шар сорвался с ладони, врезался в стену рядом с Талкарой, Она, вздрогнув, отпрянула, в удивлении обернулась.

— Да что же это такое? Ты определенно не желаешь умирать.

В ладони привратницы опять заалел шар. Краткий взмах руки, и он расцвел алым всполохом за спиной Талкары, не давая покинуть туннель.

— Откуда у тебя сила? Ты ведь уже умирала.

Быстрая тень пронеслась от стены к стене. Пущенный девушкой в колдунью шар пропал в пустую. Нейрла встала напротив Наи, жестко стиснув ей подбородок, заглянула в глаза. Пробормотала пораженно:

— Обряд слияния. И кто ж такой отважный, что решился его с тобой провести? Кто на том конце веревочки? Радкур? А давай-ка устроим ему сюрприз. — Пальцы нейрлы вжались в виски и середину лба девушки. И сила потекла через них в тело Талкары. Она тянула ее с жадностью пересохшей земли воду. Старалась выбрать до капли. Раны затягивались, лицо разглаживалось, розовело. Ная иступлено дергалась, но была не в состоянии помешать. Сознание затуманивалось вместе с ускользающей силой, а она теряла волю, превращалась в обычное передающее звено, собой не владеющее.

— Похоже, Радкур там не один! Слишком мощный поток. Уж не весь ли клан тебя подпитывает? Вот удача. И предположить не могла, что так легко со всеми разделаюсь. Давайте, щедрее-щедрее шлите силу, отдавая вместе с ней и свои жизни! — Нейрла хохотала от восторга.

Надо было что-то предпринять, немедленно разорвать узы. Разорвать любой ценой, иначе погибшим по ее вине привратникам не будет счета. Сколько их уже пребывает сейчас на краю жизни? И Тэзир первый из них. Если он еще и не погиб, то тот момент очень близок. Привратница прокусила себе губу, болью пробиваясь сквозь пелену в сознании. А затем резко ударила головой по лбу колдуньи. От неожиданности та отшатнулась, пальцы соскользнули с висков, связь разорвалась. Сила вновь начала заполнять тело Наи. Слабая струйка, но такая необходимая ей. Не давая нейрле опомниться и начать колдовать, сама притянула ее к себе и вновь ударила. Потом еще и еще. Кровь заливала их лица. Боль жгла глаза, ослепляя. Они обе пошатывались. Но Ная продолжала удерживать Талкару и бить головой, находясь сама в полубесчувственном состоянии. Потеряв равновесие, они упали, раскатились в разные стороны. Привратница тяжело поднялась, держась за стену, оглядела туннель в поисках оружия. Нейрлу надо было добить, пока та не пришла в чувство. Ничего подходящего поблизости не оказалось. Она наклонилась за камнем размером с тыкву. Ойкнула от натуги. Не поднять, тяжелый. Потянулась за другим поменьше. И вдруг очутилась на спине, задыхаясь и захлебываясь кровью. Стена, в которую ее впечатал «кулак» силы, затрещала, посыпалась кладка. Один из булыжников свалился на ногу, сломав ее как сухую ветку. Привратница беззвучно зарыдала.

— Какая же ты живучая. — Талкара, пошатываясь, шла к девушке. Злоба перекосила лицо колдуньи. Опираясь на локти, Ная стала отползать. С переломанной ногой это получалось не столь ловко. С колдуньей их разделяло шагов пять, но она продолжала упрямо двигаться, гонимая животным инстинктом выжить. Девушка тянула со стоном избитое тело, пока не уперлась во что-то мягкое. Оглянувшись, увидела Лариуса. На поясе старика поблескивал нож. Не весть какое оружие, но все-таки. Ная дернулась за ним. Нейрла оказалась шустрее. Пресекая ее попытку добраться до оружия, наступила на запястье, хрустнули кости. Ная взвыла, зажмурившись до онемения век.

— Вини себя, — прошелестел голос Талкары. — Согласись ты на мое предложение, и все было бы иначе. Но я все равно в восхищении. Тебе удалось поразить меня упорством. Только на этом все. Пришло время умирать. И так задержалась я с тобой слишком. Прощай, Саламандра.

Да, это, действительно, было все, конец. Больше привратница не могла ничего сделать. Даже произнести молитву Незыблемой.

Хвост уже летел Нае в голову, как вынырнувшая откуда-то сзади тень сбила нейрлу с ног. А потом встала, заслонив собой девушку. Радкур! Привратница была настолько измучена, что у нее не было сил ни обрадоваться его появлению, ни испугаться за него.

— А я все гадала, когда же ты появишься, прибежишь спасать свою подстилку? Только не говори, что она тебе безразлична, — Талкара, согнувшись, зажимала рану на боку.

— Не буду, — ответил Скорняк, держа наготове чуть отведенную в сторону руку с «Сумраком». Кровь капала с его острия на пол. Глянув на Наю, Радкур изменился в лице, желваки заиграли на скулах. — Не надо было тебе ее трогать.

Колдунья осклабилась.

— Убьешь меня? — тут же насмешливо поправилась. — Попытаешься.

— Попытаюсь… исправить то, что не завершил одиннадцать лет назад.

— Попытайся, — милостиво разрешила она с усмешкой. — Вместе с ней здесь и останешься.

— Возможно.

— Радкур, Радкур, ты совсем не изменился. Так же последователен в своих поступках. И по-прежнему влюбляешься в сильных женщин, приносящих в твою жизнь только несчастья.

Хвост ринулся к Скорняку. Метил по ребрам, чтобы труднее было отбиться и нанести больше вреда. Но Радкур был настороже. Проскользнул под отростком, в свою очередь исхитрился, сцапал его и, намотав вокруг руки, отмахнул половину «сумраком».

Талкара, зарычав, швырнула ядовитую сеть, от прикосновения которой слазиет с костей мясо. Радкур и тут не сошел с места, только кнеф сверкнул в воздухе, покромсав волокна.

— Все твои трюки мне известны. Я тебя им учил.

— Только ученица превзошла учителя.

Сорвавшееся с ее рук розовое облако красиво переливалось в темноте.

— Не дыши, — крикнул Радкур Нае, запустив в ответ «водяной вихрь», развеявший за пять ударов сердца опасный «подарок».

Колдунья ухмыльнулась и неожиданно прыгнула на стену, зацепившись когтями за кладку. Перепрыгнула на потолок, с него опять на стену, и вновь на потолок. Нейра двигалась стремительно и походила уже больше на зверя, чем на человека. Развевающийся балахон из паучьей паутины мелькал в темноте туннеля то в одном месте, то в другом, трудно уследить глазами за перемещением. Радкур крутился, пуская в нее синие стрелки огня, но ни одна не попала в цель. Талкара спрыгнула сверху сама. Метила на Наю, да Радкур перехватил ее в воздухе, сбил на пол. Они сцепились, покатились. Понять, кто одерживает верх — было невозможно. Привратница вслушивалась в крики, стараясь по голосам догадаться, что происходит. А потом увидела поднявшуюся Талкару. С искривленным от ненависти ртом та рванула к девушке. Радкур вскочил почти следом, но уже не успевал остановить нейрлу. В безуспешной попытке ухватить ее за одежду, сумел только вырвать оставшееся крыло. Сил у Наи хватило лишь слепить еще один шар. От слабости рука дрогнула и девушка промахнулась. Огненный сгусток, не долетев, полыхнул возле ног колдуньи. Яркая вспышка ослепила Талкару, но задержала лишь на мгновение. Ная лихорадочно огляделась в поисках какой-нибудь защиты. Заметила в трех шагах от себя под слоем пыли меч Лариуса. Всего три шага. Так мало и так много для истерзанного тела. Слезы обиды выступили на глазах. Три шага! Закусив губу, рывком кинула тело к мечу, ногти почти дотянулись до рукояти. Еще чуток! Зарычала от натуги и боли во всем теле. Меч очутился в руке, когда Талкара нависла уже над ней для смертельного удара. Привратница выкинула навстречу нейрле клинок. И застыла от ужаса. В этот самый момент за спиной колдуньи возник Радкур. Он обхватил ее, не подпуская к Нае, но Талкара рывком перекинула привратника через бок… прямо на лезвие меча. И тут погас догоравший слабым светом шар. Коридор погрузился в темноту. Меч дрогнул, приняв на себя чье-то тело, выскользнул из руки под напором тяжести человека, свалившегося сверху на девушку. Тишина поглотила туннель. Нае хотелось плакать и орать в голос, но она боялась даже пошевелиться, вздохнуть, ощупать мертвеца на себе, чтобы понять, кто это. Только не Радкур! Только не Радкур! Пусть Незыблемая заберет ее, но не его. Она продолжала лежать, боясь зажечь светлячок, узнать непоправимую правду. Огонек зажег кто-то другой. Привратница со страхом разжала веки. Над ней склонялся Радкур. «Живой» — вздохнула она с облегчение.

— Жива, — выдохнул он, стирая со лба пот и непонятно чью кровь.

— А с ней что? — кивнула Ная на лежавшую сверху колдунью.

Скорняк скатил с девушки Талкару, пощупал вену на шее.

— Мертва, — голос прозвучал бесцветно: ни грусти, ни сожаления, ни радости, ни облегчения. Чувства выгорели из-за сильного напряжения. Он был выжат не меньше, чем Ная.

— Я боялась, это ты упал на меч.

— Успел увернуться.

— Радкур, что это? — привратница указала на ранку у себя над левой грудью, из которой торчала крохотная черная стрелка с обрезанным хвостом.

— Не знаю. Но лучше избавиться от этого побыстрее. Придется немного потерпеть.

Удивил. Ная целый день только этим и занималась.

Достав из кармашка на поясе щепотку какого-то порошка, Радкур дунул на ранку. Место мгновенно занемело, потеряло чувствительность. После чего «Сумраком» вырезал стрелку, спалил в ладонях. Ранку засыпал порошком из другого кармана, сверху накрыл куском тряпицы.

— Подержи. Я пока займусь другими ранами.

Заниматься пришлось долго.

— Досталось тебе…

Девушка не ответила. А что тут скажешь. Досталось. Живой с натяжкой можно назвать.

— Как ты тут очутился?

— Через мир мертвых пришел… Единственный шанс был успеть. — Обломав факел, приложил по половинке деревяшки к ноге и руке. Замотал разорванной на ленты рубахой.

— Лариуса жалко. И Милара. Защищал меня до последнего, — вздохнула она.

— Не разговаривай, береги силы. — Скорняк продолжил колдовать над ее телом, стараясь не пропустить ни одной раны, но их было слишком много, не хватило ни порошков, ни ткани на повязки.

От раздавшегося из темноты туннеля стона они переглянулись.

— Полежи, схожу посмотрю. — «Сумрак» вновь очутился в ладони Радкура, и он настороженно двинулся в сторону раздавшегося стона.

Ная следила за ним с волнением, пока он не скрылся в темноте. Пальцы сжимали на всякий случай меч Лариуса. Скорняк вернулся быстро.

— Что там?

— Милар. Сильно изранен, но жив. Потерпишь, пока вправлю ему кости и закреплю выбитое колено?

Привратница кивнула, опустила руку с мечом, прикрыла устало глаза. Она почувствовала растекающийся по телу холод не сразу. Сначала приняла за усталость и перетруждённые мышцы. Но неприятное ощущение усиливалось с каждым ударом сердца. Тело немело, глаза казались засыпаны раскаленным песком.

— Радкур, — позвала она. Когда он появился, с трудом вытолкала слова из горла. — Со мной что-то не так.

Колдун сразу склонился над раной от стрелки. Приоткрыв тряпицу, спал с лица.

— Что?

— Не смотри. — Но она увидела расходящиеся от укола черные извилистые полосы. — Надо срочно отправляться в селение.

Вскочил на ноги. Заспешил в темноту к Милару. Ная разобрала приглушенный разговор.

— Конечно неси ее. Я как-нибудь сам, ползком выберусь, а там парни подоспеют.

Радкур вернулся почти бегом, подхватил девушку. Заспешил к выходу.

— Все плохо, да? Талкара впрыснула в меня какую-то гадость?

— Ерунда. Придем в селение, там тебя вылечат, — ободряюще улыбнулся он. — Лариус вмиг поднимет на ноги.

— Лариус мертв, — напомнила она, отмечая про себя с усмешкой еще одно «ерунда».

— Тогда Кагар или лекари из других кланов. Не волнуйся, все будет хорошо. Ты веришь мне?

— Да. Ты рядом. Значит, все будет хорошо. — Но ей становилось все хуже.

Они выбрались из туннеля, и ласково светящее солнце немного придало уверенности и сил. А потом серая с кровавыми прожилками пелена заслонила свет. Накатывающиеся волны утягивали Наю все дальше от берега, от горячих и подрагивающих от напряжения и тревоги рук Радкура.

— Держись, — звучал издалека его голос. — Держись за мои глаза, не ускользай.

Она пыталась, честно пыталась, но черное крыло постоянно закрывало их.

— Не смей терять сознание. Слушай мой голос.

Он задыхался от усталости. Нес почти бегом, не останавливаясь даже на мгновение передохнуть. Лицо заливал пот, на груди вздулись от натуги мышцы.

— Хватит, Радкур. Тебе не успеть. Я знаю, что умираю. Остановись.

Она не была уверена, что он слышал шепот ее слов. Но, как оказалось, слышал. Упрямо качнул головой.

— Это просто царапина. Ерунда. Ты ведь знаешь, я не позволю тебе умереть.

Ная знала, но даже он был бессилен против воли Незыблемой.

— Ненавижу слово ерунда. В нем столько лжи, — пробормотала девушка, прислонившись щекой к его груди.

— Больше ты его от меня не услышишь, — странно хриплым голосом произнес он. — Только держись. Пожалуйста, держись. Осталось немного.

— Это уже ни к чему. Отдохни. Ты устал… Я тоже устала. Очень.

Вначале слаженный топот ног она приняла за проявление начинающегося бреда. Но топот становился четче. Звук приближался. Ная с усилием повернула голову. Из-за взгорка показались прыгающие темные точки, потом они переросли в неясные силуэты, а затем превратились в отряд спешащих на помощь привратников. Впереди всех бежал Призванный.

— Наши, — выдохнула она и рухнула в объятия черных крыльев.