Стужа

Глава 22 Убежище. СС 24

Командир СпаСа тяжело привалился к стене отсека. Наконец, можно было стянуть с себя проклятый костюм высокой защиты. На всякий случай вне «чистой зоны» они работали только в них. А дел на мертвой станции хватало. Сначала освоить подкупольные отсеки. Умершие нашлись и там. Часть спасателей погибла внизу, помогая в начале эпидемии. Зараженные не вернулись наверх. Проявили редкую гражданскую ответственность, умирая там, где их застала судьба.

Оставшиеся техники, метеорологи, механики и административные работники попытались подготовить технику для побега. Но что-то им помешало. Судя по расстрелянным болтами телам, случился некий конфликт с охраной административного уровня. Затем сюда пришла «черная смерть». Скорее всего, как раз из-за охранников, что притащили зараженные семьи. Подготовленные машины так и остались в гараже и проходах подкупольных помещений.

Чей-то эгоизм в итоге погубил всех. Каким-то чудом отсюда вырвался тот грузовик, что они встретили на льду. Но беглецам все равно не повезло, они уже оказались заражены. Василий невольно передернул плечами. Ужасная смерть! Но именно подобные опасности подстерегали спасателей везде. А уж командир СпаСа их насмотрелся.

— Кэп, чай?

Молодая женщина вопросительно уставилась на Фролова. Судя по спецовке она была из инженерного состава реакторного отсека.

— Спасибо, не откажусь.

Все эти дни они трудились под Куполом и на лифтовых площадках. Убирали трупы, отводили технику, проводили дезактивацию и ремонт оборудования. Жили там же в подкупольных помещениях. Благо было относительно тепло и пайков из НЗ хватало. После им пришлют питание снизу.

На СС 25 ушли сообщения о ситуации и там уже готовились к выезду большой караван. Оставшиеся спасатели и механики снаряжали грузовые машины и тягачи с санями. На те ставили обогреваемые модули и топливо. Тогда за один присест можно вывести до сотни человек. Десять-пятнадцать ходок в это время года не так много для масштабной спасательной операции.

Если уйти спозаранку, то можно устроить короткую ночевку по пути, подойти к СС 24 до обеда, забрать людей, заправиться и уйти в тот же день. Дни сейчас длинные, можно уйти далеко. Да и дорога будет проверена не раз. На следующий день они уже подойдут на СС 25. Фролов прикидывал в уме, как они будут работать разом двумя партиями. Но многое зависело от погоды. Пока еще наверху тепло. Днем чуть за пятьдесят. Да и техника имеет свойство ломаться. Жаль, местные спасатели погибли, можно было бы кого-нибудь из них посадить за руль их техники. Хотя…

— Ты как Иванович?

Не смотря на рост и комплекцию, Михалыч ходил тихо и аккуратно.

— Думу думаю. Кого можно из ваших посадить за руль. Хотя бы грузовиков без людей.

— Чего тут думать? Когда спасатели вниз пошли, кстати, огромная глупость с их стороны, то их техники здесь, на крайних уровнях обеспечивали выход. Потом они к нам подались, и никто не заразился. Там человека четыре из старого состава. По здоровью уже выходить на поверхность не могли.

— И ты чего молчал?

— Так не спрашивал! — Михалыч подмигнул с хитринкой в глазах. — Я их уже наверх послал, машины готовить.

— Так-так, — Фролов быстро соображал, — если к каждому посадить в экипаж техника, то четыре грузовых вдобавок.

Механик ахнул:

— У нас нет столько!

— Я и буксиры посчитал.

— Ого! Все под корень вывозишь? Нам оставь чего-нибудь.

До Фролова не сразу дошло значение фразы:

— А вот тут не понял?

Михалыч тяжко вздохнул:

— Об этом я и пришел с тобой поговорить. Часть наших хотят остаться. Помолчи! Выслушай. В основном это люди с карантина. Им все равно еще рано из его выходить. Многие любят нашу станцию беззаветно. Они выстроили её под себя. На ней было спасено довольно много ученых и интересных людей. Ты знаешь, что у нас даже имелся собственный театр? И развитый спорт. Каждый квартал проводили забеги по лестнице. В список участников очередь стояла.

Фролов задумался:

— Так это же какой перерасход…

— Эмоциональное здоровье дороже. А энергии… Слушай, у вас такой же реактор, плюс ГЭС. Куда вы эту энергию деваете?

Вот тогда в душе Василия поселилось первое сомнение в правильности курса их Администрации.

— И как они будут выживать? Любовь жрать не станешь!

— Пошли.

Они прошли к месту работы инженера. Михалыч включил связь и некоторое время кого-то вызывал. Наконец, на высокочастотном экране при отличной видимости появилось лицо усталой женщины. Короткая прическа, узкий разрез глаз, высоко поднятые скулы. Внешность дамы была экзотичной.

— Это Лина Ким. Глава биолаборатории номер пять.

Видимо, на лице Фролова проявилось крайнее удивление, Ким поторопилась высказаться:

— Не бойтесь, это не у нас произошла вспышка. Наш отсек постоянно закрыт по причине деятельности, и мы сразу по появлении сигнала дополнительно его загерметизировали.

— Понятно. Но как вы до сих пор дышите?

Фролов знал, что вентиляция также должна быть перекрыта.

— А это наш замечательный механик постарался. Был в рекордные сроки поставлен шлюз, и сейчас чистый воздух поступает к нам снизу.

Василий кивнул:

— Хорошее решение. Сколько вас там всего?

— Моих сорок ребят, плюс некоторое число специалистов, что мы успели спасти. Кстати, трое ваших коллег. Они хотели с вами позже переговорить.

Новости Фролову крайне понравились. Еще спасенные люди. И это специалисты, в том числе еще три спасателя. Это дополнительные три машины. Но затем он вспомнил причину разговора, и его голос заледенел:

— Вы должны в обязательном порядке эвакуироваться.

Ким вздохнула. Видимо, предвидела непростой разговор с командиром СпаСа.

— Василий Иванович. Часть людей уйдет с вами. Но большая часть биологов и некоторые из персонала пожелали остаться на двадцать четвертой и не дать ей угаснуть.

— Но вас слишком мало! Да и реактор. Мы же увезем топливо!

В разговор вмешался Михалыч:

— Только НЗ. Да и второй запасной мы можем приглушить. Если остановим основной, то потом не запустим. Конструкция на такое не рассчитана. То есть потеряем станцию навсегда.

Командир СпаСа помотал головой:

— А зачем она нам?

Механик вкрадчиво заметил:

— Иваныч, ты сейчас вокруг что наблюдаешь?

— Катастрофу.

— Считаешь, что она у нас последняя?

Василий задумался. Всякое может случиться. Впереди еще десятилетия подземного заточения. А предложение местных понятно. Оставить станцию рабочей. Правда, хватит ли для поддержания её работы народу?

— Кроме нас останется большая часть людей из карантина. Да и остальных вы в случае чего увезете уже в следующем году.

Фролов нахмурился. Что еще за намеки?

— Та-а-а-к. Считаете, что нам что-то угрожает?

Завлаб смотрела на него прямо и жестко:

— Пока мы не знаем, но не хотим рисковать еще одной станцией. Я и мои люди останемся расследовать ситуацию. Следующим летом мы будем готовы ответить вам.

Фролов задумался:

— Но все равно это риск. Хватит ли людей, и что вы будете есть?

Ким недоуменно вскинулась:

— А разве наш механик не рассказал вам, что большая часть оранжерей спаслась. У них замкнутый цикл. Они смогли вовремя закрыться. Жаль много персонала потеряли по глупости, разрешили им уйти к близким.

Фролов представил, как те бы сейчас себя чувствовали, и покачал головой. Так и так всем было несладко.

— Кто еще выжил?

— Несколько обособленных групп. И все внизу. Около биологического очистителя.

— Так, подождите, — Василий кинул на женщину-ученого недоуменный взгляд, — вы же утверждали, что он умирает.

Ким кивнула:

— Основной да. Но у нас отдельно находился исследовательский, для экспериментов. Он как раз в полном порядке.

— Ага, для небольшой группы людей его возможностей хватит. А вы все просчитали!

— Потому меня и выбрали на такую ответственную работу.

Василий не сдержался:

— Угу, только вот ваши коллеги умудрились убить несколько десятков тысяч людей и выключить из пояса крайне важную станцию.

Михалыч стукнул спасателя в спину:

— Не борзей, Иваныч.

Ким тряхнула головой, в ей голосе звякнул металл:

— Мы не снимаем с себя ответственности, командир. И обязательно расследуем обстоятельства произошедшего. Начальник закрытой лаборатории не имел право вести такие исследования. Я его знала лично. Он бы сам никогда не пошел на такой опасный эксперимент.

— То есть ему приказали?

— Скорее всего. Но нужно время. Да и нам следует исследовать вирус точнее.

Фролов живо обернулся к экрану:

— Вы уже занимаетесь этим?

Женщина важно кивнула:

— Разумеется. Не бойтесь, мы выделили отдельное помещение, и оно закрыто полностью. Люди туда не заходят. Исследования идут дистанционно.

— Ты чего, Иваныч, — прошипел в ухо механик. — Лина у нас девушка серьезная.

Фролов задумался, потом решился:

— Мне нужны все данные о спасенных у вас людях. Кто остается и, кто уезжает. И анализы на последних.

Ким живо ответила:

— Мы уже их готовим, командир. Так что вы решили?

— Я подумаю и посовещаюсь со своей командой. У нас принято в таких ситуациях решать сообща.

— Понимаю, это правильно. До свидания.

Экран погас, командир СпаСа повернулся к Михалычу:

— Что еще за сюрпризы ты нам приготовил?

Пожилой механик и одновременно член тайной организация «Сеть» деловито подал термос.

— Чайку? Он у нас особенный.

— Зубы не заговаривай.

Михалыч не спешил, сначала выпил половину чашки и только затем, поглядывая на кэпа,сделал заявление:

— К нам к концу лета перейдут недовольные режимом с двадцать третьей.

Василию даже нечего было сейчас ответить. Вечер сплошных сюрпризов.

— Ну ты и…

— Иваныч, может, чего покрепче?

— Доклады по очереди.

Они сидели в единственном теплом помещении Подкупольного пространства. Стандартный обогрев тут не работал. СпаС двадцать четвертой был меньше и выходил наружу реже. Вся жизнь их станции сосредоточилась внизу. А спасатели лишь катались к соседям и следили за обстановкой. Метеорологические сведения с каждой станции были крайне важны для остальных. И если даже станции особо между собой не общались, то такой информацией обменивались.

Валов начал первым. Он отвечал за погрузку и работу внешнего оборудования. И только в самом конце операции сядет за руль грузовика. Их отчего-то на СС 24 имелся избыток. Кавардак последних месяцев конца света, видимо, сказывался. Ходили слухи, что где-то на крайнем юге почти готовая станция в итоге оказалась не готова принять людей. Туда забыли доставить биологический очиститель. А без него нельзя было выжить. Так никто и не узнал, что стало с теми несчастными. По идее можно было прожить и на оранжереях, но заметно меньшему числу народу. А из умерщвленных позже создать биореактор.

— Первая партия прибыла на двадцать пятую. Всех поместили в карантин. Мы передали с Алексеем образцы, из уже изучают. Завтра они после подзарядки рано утром уйдут обратно. С ними все рабочие машины. Перед рассветом на СС 25 пойдут грузовики местных. Идут без людей лишь с грузом.

— Кэп, мы не слишком рискуем? А если застрянут? Да и ночи холодные.

— Ничего, там ребята опытные. Разберутся.

— Как прибудет большая партия, сразу под временным куполом меняем им батареи на заряженные, чтобы не терять времени. Сани с модулями будут заранее подогреты перед отправкой. Кабеля и переходники готовы. Цепи запитаны.

— Это правильно.

Гул спасателей подтвердил мнение командира. Илья Валов слыл опытным специалистом. Мастер на все руки.

Леня Карачун в подобной переделке бывал в первый раз, но держался хорошо.

— Нужное оборудование подготовлено. Нам снизу прислали все необходимые инструменты. Так что задержек не случится.

— Когда сможет пользоваться большими лифтами?

Вот здесь Леня пожал плечами:

— Ребята с реакторного проводят герметизацию стыков.

В разговор вмешался Фаткулин. Он часто бывал внизу и взаимодействовал с местными. Побывала даже в их биолаборатории. Требовалось прочистить коридоры для поставок еды и оборудования. Затем в них проложат ленточные транспортеры, и люди станут не нужны.

— Проще пластиком герметизировать саму кабину.

Василий кивнул:

— А это мысль! Вот и займись!

Народ заулыбался. Инициатива нашла своего героя. Иначе не предлагай! Было заметно, что все устали. Напряженность последних трех дней сказывалась. Но зато они воочию видели итог работы. Спасти несколько сотен людей и привезти топливо для реакторов и дополнительное оборудование стоило того! Чрезвычайное и опасное происшествие внесло некоторое мрачноватое разнообразие в обыденное существование спасателей. Пусть и такой ценой. Но они почти не знали никого на двадцать четвертой кроме четверых выживших спасателей. Те сидели тут же, привыкая к новому коллективу. Куда им еще деваться? Оставаться тут не пожелал никто. Слишком много мрачных воспоминаний. Да и на СС 25 им работы хватит! Спецы толковые. Так и в Спасы других не брали.

— Тогда напоминаю очередность. Тягач как самый медленный пойдет первым. Витя, — Фролов обратился к кряжистому мужчине, — берешь к себе пять человек. Два техника и трое женщин.

Местному спасателю ввезти никого с собой не улыбалось, но машина хоть и являлась чисто грузовой, но была самой большой.

— Алекс, ты вторым номером на базовой. Она потащит топливо, потому с тобой поедете лишь один техник с реакторного. Заодно будет следить за начинкой контейнеров.

— Понял.

— Ивон идет третьим. У него отличный выездной лимузин, — все засмеялись. — Пусть и старой конструкции, зато предельно надежный. С тобой семь человек эвакуированных. В основном бери женщин. Можешь сам отобрать по вкусу.

Парни загоготали. Пожилой бородач засмущался. Его грузовик шел основным. Он будет заряжать остальные машины конвоя ночью. В нем можно комфортно перекусить и влезет часть других экипажей при непредвиденной аварии.

— Стас, ты на своем скутере последним. Следишь за санями и окружающей обстановкой. В случае чего станешь посыльным. Состояние на линии узнаете завтра. Наши сообщат. Все понятно?

— Да, командир!

Этим суровым мужчинам не стоило объяснять все дважды. Продубленные арктическими по силе морозами, продутые шквалистыми ветрами, они выстояли в череде прошлых не самых простых испытаний. Потому и новые им по плечу. Отчего-то Командир СпаСа был уверен в том, что задуманная спасательная экспедиция пройдет удачно. Пусть и с вновь открывшимися трудностями.

— Михалыч!