Стрингер. Летописец отчуждения

Глава 7

— 05:27 по Москве, 24 августа 2031 года. За время последнего стенд-апа много чего случилось. Вик умер. Это стало для меня самым страшным ударом. Он не был ни другом, ни старым приятелем. Но хоронил я его, как брата. Потому что он сопротивлялся влиянию Зоны до самого последнего вздоха. Знаете, некоторые сталкеры говорят о ней как о живой…

Зона на каждого воздействует по-своему. Кто-то сходит с ума, кто-то превращается в бездушную машину для убийства, кто-то становится бомжом. Но все до конца верят, что пришли в единственное место, где могут исполниться все их мечты. Глупо и наивно. Это странная вера. Я думаю, что обычно человек представляет немного по-другому место, где должны сбыться его грезы. Ну не знаю… Мне видится берег океана, мягкий песок и джинн, нависший над лампой. «Хочу это, хочу то…» Идиллия. А тут грязь, вонь, трупы. И смерть, которая за каждым идет по пятам.

Она тут уже другая. Не та старуха с косой, что за Периметром. О-о-о, нет. Ха-ха… Та, что с косой, — вполне безобидная старушенция, по сравнению с этой… хм… заразой. Здешняя не просто приходит в назначенный час. Кажется, что она запрыгивает на плечи с самого момента, как только ты переступаешь за колючку, приставляет тебе к шее грязный, залитый гноем тесак и время от времени на него давит. И нет от нее никакого спасения, нигде не спрячешься. А когда ей надоедает играть, она либо быстро сносит голову, либо делает маленький порез, чтобы ты свалился медленно и мучительно от заражения крови. Но, прежде чем сдохнешь, ты будешь чувствовать каждый ее хриплый вздох, каждое движение и паниковать, напрягаться, скулить, пока она, наконец, не отпустит тебя и не займется следующим ловцом счастья. Вот это тут самое страшное.

Баста, уважаемые зрители! Я выхожу на финишную прямую! Передаю приветы всем, особенно тебе, мой милый спонсор Дагонов. Направление — Радар.

Рассвет может производить на человека разное впечатление. Возрождение жизни, торжество света — все это для неженок-романтиков. Загоните таких на десять хмурых осенних дней в тайгу, а потом спросите. И они, тяжело вздыхая, ответят, что рассвет — это холод и боль в каждой мышце. Отгородившись крепкой стеной цивилизации, люди забыли, что значит ежедневно выживать. За время странствий по Зоне стрингер это понимал все отчетливей.

Этот рассвет дался Смертину тяжело. Всю ночь его мучили мерзкие мысли, не давая погрузиться в успокоительное беспамятство. Какая-то мешанина. Несвязная, глупая и пугающая. Вырваться из этой трясины помог только грохот пулемета во дворе. Суматоха быстро стихла, но стрингер решил вставать.

Он записал стенд-ап, затем аккуратно разобрал «Benelli», проверяя пусковую пружину и затворный механизм, счистил легкий налет ржавчины внутри. Капризная «машинка», очень плохо переносила влажность и некачественные боеприпасы. Зона добралась и до ружья Алексея. На прикладе он заметил глубокий скол. Ствол был вычищен до блеска — сектанты постарались.

Громко хлопнула дверь. В комнату с ворохом вещей влетел растрепанный блондинчик. На его щеке застыла сукровица.

— Быстро собирайтесь! — бросил он, ничего толком не объяснив, и исчез.

Как Алексей и предполагал, им с Рябым впарили обычные желто-черные комбинезоны, которые носили практически все сектанты. Вместо заказанного плаща Смертину выделили ОЗК-шную накидку с неудобным, постоянно лезущим на глаза капюшоном. Рябого снабдили видавшей виды винтовкой М-16, запасным магазином, помятым бумажным пакетиком патронов россыпью с рожицей Рональда МакДональда и ПМ-ом. Смертину тоже перепал пистолет, но он отдал его сталкеру.

— Негусто, — недовольно подытожил Рябой, рассматривая снаряжение.

Радовали только четыре пачки сигарет, закинутые в общую кучу. Курево у стрингера закончилось давно. Не успел он распотрошить пачку древних «Родопи», как вновь оглушающе хлопнула дверь. На пороге хмурил брови Саян, который командовал операцией на НИИ. Рядом мялся лысый бугай, обматеривший Алексея у склада. Мир тесен. А уж база «Монолита» и подавно. Стрингер любил свою камеру, но в этот момент ему очень понравилась мысль, что достойным окончанием ее жизни будет встреча со лбом ублюдка-командира.

— Выходим, — гаркнул Саян.

— Планировали в девять, — хотел было осадить его Смертин.

— Обстоятельства поменялись. Приказ Полковника. Выходим.

Черно-желтый делал вид, что ничего не произошло. Алексей заметил, как при виде «монолитовца» задрожали губы Рябого. Саян, похоже, тоже заметил, но промолчал.

— Вы нас сопровождаете? — недовольно спросил стрингер на ходу.

Ему не понравилась даже сама эта мысль.

«Монолитовец» только легонько подтолкнул его вперед к лестнице. Перед центральным выходом из школы Саян, повесив ремень от своей М-16 на шею, резко всех осадил:

— Слушайте внимательно! Говорить буду один раз. Как оказалось, «союзники» скоро начнут атаку. Автомобиль сопровождения перегнали в пригород еще ночью. Расстояние до него небольшое, но по пути могут встретиться «погоны». Мои приказы исполняются беспрекословно. Огонь без команды не ведем. Идем шаг в шаг. Сразу справа за калиткой «карусель», на перекрестке — яма со «студнем». Увидите. По краям покрышки навалены. Будьте осторожней. Доходчиво?

— Камерой можно пользоваться? — въедливо посмотрел на командира Алексей.

— Если не помешает движению. Любые подсветки должны быть отключены.

Саян не грубил и вообще вел себя прилично, вероятно все-таки получив ценные указания от Полковника.

— Ладно, — кисло согласился Смертин, проверяя батарею.

— Выдвинулись.

«Монолитовец» сразу взял приличный темп. Стрингер даже толком не успел осмотреть базу. Ну ящики какие-то, ну горы затертых протекторов, ржавые бочки и еще куча всякого хлама. Обычный заброшенный двор школы. Сваренный из стальных прутьев забор по периметру, здание, покрытое коричневой плиткой в форме буквы «П», провалы окон — вот и вся территория базы. Железные ворота были закрыты на ржавый замок. Около них валялся непонятно откуда тут взявшийся кипельно-белый унитаз.

— Не трогать! — моментально предупредил Саян.

Группа пересекла импровизированный стадион, расчищенный самими сектантами, миновала покосившийся трансформатор, на котором баллончиком кто-то нарисовал огромный кривой член, и вышла к забору. Замыкавший лысый выразительно чихнул, повесив на рукаве комбеза шмоток сопли. Саян повернулся и пригрозил ему кулаком. Лысый развел руками, дескать, не специально.

То, что старший пафосно назвал калиткой, оказалось кривым алюминиевым листом, прикрученным проволокой к столбику ограды. Командир осторожно протиснулся вперед и помахал остальным.

Припять утопала в тумане. Густые белые клубы испарений медленно плыли над землей, изредка, будто нерешительно, вытягивая молочные языки к небу. Пахло гарью и порохом.

Саян углубился в небольшую аллею, высаженную некогда около школьного забора. Шпили-тополя стояли совсем голые, словно на улице была зима. Их искореженные, покрытые странными шишаками и наростами ветви густо переплелись, образуя на нижних ярусах самые настоящие сети. Смергин заметил, что выглядевшие мертвыми стволы покрывали пятна бурого мха. Пока бригадир проверял улицу, стрингер подошел к деревьям поближе, чтобы взять крупный план. Он присмотрелся и увидел, что «мох» состоял из маленьких листочков, размером с полногтя. Алексей хотел один сорвать, но Рябой жестом остановил:

— И когда ты перестанешь лезть куда не надо…

— Да-да, я уже обещал себе у Периметра не трогать эту мерзость, — кивнул стрингер. — Но профессиональное берет верх.

Саян перебежал узкую улицу, присел на корточки, прислонившись спиной к стене пятиэтажки, и осторожно выглянул за угол. Спустя три секунды он поманил ладонью группу. Все собрались на маленьком пятачке и хотели уже было толпой нырнуть в подворотню, когда оттуда раздался едва различимый гул. Бригадир красноречивыми жестами загнал всех обратно.

Из тумана мягко выплыл бронетранспортер. Он чуть-чуть не доехал до развилки и плавно остановился. Сидящий около башни солдат свесил ноги к квадратам брони. Он нагло щелкнул зажигалкой, раскуривая сигарету, и громко высморкался прямо на ствол пушки. Утопая в белых клубах тумана, машина казалась призраком, «Летучим голландцем» на гусеницах.

— Разведка? — прошептал, обращаясь к командиру, лысый.

— Сбрендил? Разведка так себя не ведет. Эти уже из основных сил. Позицию заняли, твою мать.

Саян глубоко вздохнул и уперся затылком в стену, буравя взглядом пятиэтажку напротив.

— Чего делать будем? — не унимался лысый.

— Да тихо ты! — шикнул на него командир. — Сейчас решим. Нам в любом случае в этот проулок, иначе через площадь придется ползти.

Саян посидел некоторое время, будто прикидывая в уме разные варианты, а потом достал рацию. Настроившись на нужную волну, он сказал одно лишь слово:

— Давай…

— О'кей, — проскрипел из динамика неизвестный голос.

— Ждем, — выдохнул командир, — и не шевелимся.

— А кто там? — тихонечко спросил Рябой.

— «Каски».

— Плохо дело, — закусил он губу.

Буржуи все-таки завершили свой грандиозный проект, которым так долго хвалились. Чудо западной конструкторской мысли — система FCS-поддержки специальных сил в горячих точках теперь была вполне реальна и стояла за углом. Хваленые роботехнические наземные платформы без экипажа. Проще говоря, бронетранспортеры, управляемые через Сеть. Янки долго загаживали информационное пространство, рассказывая о своем супервооружении, а в Иране «супер» начало гореть от еще советских «ЗИСов» чуть ли не времен Второй мировой. Смотреть на это с экрана телевизора русскому человеку было, несомненно, радостно. А Смертину не меньше нравилось снимать на видео. В полевых условиях Сеть работать отказывалась, поэтому янки, помучившись, посадили в машины экипажи. Штуковина из этой серии перекрыла проулок, отрезав группе дорогу к цели. «Специальная сила» в голубой каске сморкалась у башни, даже не подозревая, насколько близко скрывался противник.

Как оказалось, ждать пришлось недолго. Впереди тоже раздался едва слышный рев движков, так же как и сзади. Военные, похоже, решили обложить бронетехникой базу «монолитовцев» по всему периметру. Над головой, разрезая винтами воздух, пронеслись «вертушки». Со стороны школы громыхнуло, потом еще. От едва видневшегося здания потянуло дымом. «Апачи» пошли на второй заход, выпуская одну за другой дико верещащие ракеты. Откуда-то сзади ударили пулеметы.

— Первый пост прошли. До нас им метров триста, — обеспокоенно выпалил лысый.

— Тихо, Жора, тихо…

Командир сосредоточился. Он взял на изготовку винтовку и чего-то ждал. По пешеходной дорожке к группе ковылял вспугнутый вояками зомби. Мертвяк вышел на развилку и нерешительно замер, заметив массивный корпус FCS. Саян беззвучно считал, шевеля губами.

Раз.

Солдатик увидел мертвяка.

Два.

Офигел.

Три.

Прицелился.

Четыре.

Выдохнул.

Пять.

Между домами эхом заметался грохот выстрела.

«Монолитовец» резко выглянул из-за угла и, почти не целясь, пальнул одиночным. Ооновец скользнул по броне и глухо шмякнулся на асфальт. Башня FCS начала поворачиваться.

— Опа-на, — рассеянно прокомментировал Рябой, услышав характерное жужжание.

С крыши пятиэтажки воздух неожиданно расчертила ПТУР. Она с громким чмоком впечаталась в фальшборт и, отлетев по касательной, разорвалась у самых траков. «Умная броня» не оставила ракете ни единого шанса. Второй заряд вылетел из окна соседнего здания. Неизвестный стрелок бил в упор. Удар пришелся чуть выше гусениц. На этот раз ракета, скорее всего, была оснащена тандемной боевой частью. Два хлопка слились воедино. Первая половина заряда активировала электронику средств обороны, а вторая разорвала броню, когда закончилось воздействие активной защиты. Бронетранспортер, оглушительно рванув, дернулся, а потом неторопливо повалился на бок и задымился.

— А вот и наши, — загадочно улыбнулся Саян. — Валим, пока штаны целы!

— Козырно «монолитовцы» живут, — удивленно хмыкнул на бегу Рябой.

На крыше мелькнул желто-черный силуэт с ПТРК и скрылся в тумане. Одна из «вертушек», среагировав на стычку, сделала над домами круг и снесла ракетой часть угла пятиэтажки. Сверху, подняв облако пыли, рухнул кусок кладки. Улепетывающего последним лысого чуть не накрыло.

«Апач» завис и открыл шквальный пулеметный огонь, стараясь во что бы то ни стало достать одного из стрелков-ракетчиков. Из окна вновь, разбрасывая снопы искр, взвилась ракета, чуть не зацепила шасси и ушла в небо. Вертолет накренился, загибая на разворот. К развилке неторопливо приближалась колонна БМП, за считаные секунды смявшая блокпост «монолитовцев».

Смертин гнал вперед, уткнувшись глазами в спину командира. Справа мелькали рассаженные бывшими жителями кусты и черные провалы подъездов прижавшихся друг к другу панельных девятиэтажек.

Саян ошибся. Он не учел, что в их переулок закатит еще один «FCS-Bradley», отставший от сослуживцев. Бронетранспортер снес во время маневра приличный кусок дома и застрял перед развалинами рухнувшего балкона. Машина сдала назад, видимо разгоняясь, чтобы перемахнуть препятствие.

— Во попали! — ойкнул, пятясь, Рябой.

Смертин споткнулся о крышку канализационного люка и смачно растянулся, уронив камеру.

— Туда! — кивнул Саян.

Он нагнулся, просунул пальцы в узкую щель и потянул вверх, откидывая крышку в сторону. Рябой запрыгнул первым, бугай «монолитовец» за ним, Алексей замешкался пока поднимался, но Саян грубо схватил его за шею и толкнул вперед. Кто-то внизу сразу потащил стрингера за ногу.

— Эй! — недовольно вскрикнул Смертин, начал брыкаться и тут же сорвался.

Во время падения он приложился плечом о железную лестницу и ободрал ухо. Грузно шмякнувшись на что-то мягкое, Алексей тут же отполз в сторону, увидев летящее сверху тело Саяна. Пронзительно заверещал Рябой. Командир обрушился на него всей тяжестью, придавив к бетону.

— Суки! — матерился Рябой, катаясь по полу. — Сначала один, потом второй! Вот так и помогай вам, идиотам!

Стены подземелья завибрировали, со стороны улицы послышались взрывы.

— Ни хрена от школы не останется, — выругался Саян, шаря по карманам. — А у меня там нычка… Валим от этой дырки поскорее, а то какой-нибудь особо догадливый гранату зашвырнет.

Командир выудил небольшой фонарь и нажал кнопку на серебристом корпусе. Тусклый желтый луч осветил дорогу, выхватив из темноты стены тоннеля, поросшие мхом и белесым лишайником.

— Маски наденьте, — рявкнул Саян. — И красные шприцы готовьте. Фонит ужасно.

— Что? — не понял Смертин.

— Молния на воротнике комбеза, — подсказал лысый.

Алексей нащупал замок и слегка дернул за брезентовый ярлычок. Пальцы нащупали в потайном отсеке что-то плотное. Смертин дернул за край и выцарапал из кармашка свернутую в узкую трубку маску. Из какого материала была сделана вещь, он так и не понял. Просто натянул ее на голову, сняв «Пчелу». Больше всего стрингера удивили вшитые в ткань прозрачные пластины для глаз. Рябой тоже экипировался. Сталкер со стороны стал напоминать здоровую испуганную стрекозу, у которой оторвали крылья.

— К стенам не лезьте и не трогайте ничего! — прикрикнул командир, уверенными шагами уходя вперед.

Тоннель практически не петлял. Передвигаться пришлось согнувшись в три погибели. Саян то и дело швырял в темноту болты, проверяя путь. Детектор в условиях замкнутого пространства постоянно дурил, поэтому «монолитовец» его выключил.

Если и есть где благодатная почва для развития клаустрофобии, так это в коллекторах Припяти. Город отстроили незадолго до взрыва на ЧАЭС, поэтому под ним не было ни сети старинных пещер, ни военных бункеров, а узкие тоннели канализации тянулись строго по оси от одного края до другого, прямо через центр. После аварии коллектор забило мусором и пожухлой листвой. За десятилетия покров из листьев превратился в черную полосу гумусной жижи, в которой роились миллионы едва различимых в темноте странных личинок. Подошвы мерзко чавкали. Смертину постоянно казалось, что букашки медленно ползут по сапогам, стараясь добраться до края, перелезть на штаны и искать щели, чтобы дотянуться грязными лапками до кожи. Но особенно Алексея передергивало от отвращения, когда приходилось на пузе преодолевать мусорные завалы.

Чего только не было в этой забытой Богом канализации! Под ноги постоянно попадались куски сгнившей мебели, горы тряпок, осколки стекла, игрушки и другая мелкая всячина, брошенная беглецами-жителями после аварии. Все то, что могло попасть в ливневки, а затем годами скапливаться на дне коллектора.

У Саяна было явное преимущество. Из-за своего небольшого роста «монолитовец» мог идти практически не пригибаясь. Его фонарь освещал дорогу не дальше пяти метров. Командир шагал очень осторожно, часто останавливаясь и осматривая стены. Ему очень не нравился нарост лишая.

— Я такую дрянь еще не видел, — кивнул он на растительность, обращаясь к лысому. — Похоже на вскипевшие мозги.

— Угу.

— Не трогайте ничего, — еще раз обратился ко всем командир.

Он уже хотел было двигаться дальше, когда в воздухе просвистел приличный кусок железной трубы и влетел «монолитовцу» в грудь.

— Мать!.. — испуганно вскрикнул Саян, заваливаясь на Рябого.

Тоннели ответили глухим эхом.

Все случилось настолько неожиданно, что сталкер, отшатнувшись, врезался макушкой в бетонный потолок. Рябой запричитал, хватаясь за голову. Жора, шедший за ним, подался назад, чуть не растоптав Смертина. Тот упал в жижу, заливая комбез «монолитовца» вонючей червивой гадостью. Жора начал орать, смахивая личинки с лысины, забыв, что напялил на голову маску. Но громче всех вел себя Саян, потому что он стрелял.

Алексей оглох, уши будто заложило ватой. Рядом ползал с выпученными глазами Рябой, ища выроненную винтовку. Саян садил и садил короткими очередями, водя стволом М-16 то влево, то вправо, то вверх, то вниз. Фонарик валялся в жиже. Рябой случайно залил его грязью, и лампочка потухла. Дорогу освещали только скудные плевки огня, вырывающиеся из винтовки командира.

— Свет! Свет! — орал Саян. — Слепите их!

Цель, похоже, он не видел.

Жора перепугался, начал топтаться на месте, размахивая «Калашниковым». У него из-под ног заверещал Рябой, которому «монолитовец» наступил на руку. Рябому в последнее время вообще не везло. Алексей переступил через сталкера, увернулся от лысого и разрядил в тоннель два заряда из дробовика. Скорее за компанию, чем результата ради.

Из темноты прилетел грязевой ком.

Командир успел увернуться, стрингер тоже прижался к стене. Рябого окатило с ног до головы. Густая каша залепила смотровые пластины маски сталкера и растеклась по прикрытым кевларом плечам. Рябой грязно матерился, вытаскивая букашек из-за шиворота. Он, наконец, нащупал фонарь и принялся долбить им об ладонь, пытаясь оживить лампочку.

— Что за нах?! — возмущался лысый, которому тоже попало.

Саян быстро поменял магазин и продолжил палить. Теперь через каждые три выстрела в глубину коллектора улетала тонкая светящаяся нитка трассы. Что-то жалостно запищало в темноте, а потом своды огласил нечеловеческий крик.

— Знал, что пригодится, — пробасил, нервно гогоча, Саян, стараясь перекричать звон в ушах. — Для ночной пальбы припрятал…

— Что там? — не выдержал стрингер.

— Сейчас позырим, — ринулся вперед «монолитовец», отняв у Рябого фонарик.

Саян всего один раз щелкнул им по запястью, и тот, как по волшебству, загорелся. В растекающемся по гумусу кровавом месиве метался уродливый карлик. Неестественно большая голова дергалась в стороны, как у болванчика. Короткие ручонки мутанта хлестали по жиже.

— Бюрер, — ткнул стволом в тварь Саян. — Маленький совсем. Тебе сувенир от него отрезать, журналист? Будешь хвалиться в баре этих козлов «долговцев», что бюрера завалил. Сразу зауважают.

— Нет, спасибо, — отказался стрингер.

— Это ведь ты по ходу его картечью зацепил, а я добил.

— Мамы и папы тоже где-нибудь здесь, — расстроился Жора.

— Ну и что? — Смертин поймал кураж.

— Ничего. Порвут нас, — остудил его Саян. — Они смогут метать предметы покрупнее. Да и нас запросто об стены разобьют.

Саян помедлил, а потом повернулся к лысому:

— Знаешь, Жора, давай-ка ты иди первым.

— Почему я? — опять расстроился Жора.

— Будем компенсировать недостаток мозгов прекрасными физическими данными.

— Чего? — не понял лысый.

— Мяса в тебе много! Не сразу снесут!

Смертину было очень любопытно, он хотел посмотреть на тварь поближе. В сердцах стрингер даже расстроился, что неисправна подсветка камеры. Без нее в таком полумраке на видео будет только белое пятно света от фонаря и бесформенная дергающаяся темная горка. Алексей хотел протиснуться вперед, но бугай уже успел перегородить весь проход.

Командир наступил на тельце и всадил нож в короткую шею. Тварь затихла.

— Пошли, что ли?

— Вон лестница, — показал Рябой, отскабливая от грязи маску. — Мы здесь так нашумели, что лучше свалить подобру, пока шанс есть.

— Полезли, — решился Саян.

Он закинул винтовку на плечо и начал карабкаться наверх. Командир осторожно приподнял люк. Плавно, без резких движений, будто боялся, что в этот самый момент неизвестный стрелок всадит в узкую щель пулю.

— Вроде чисто.

— Чего там? — спросил лысый.

— Припять, — зло и лаконично ответил Саян.

Он вылез на поверхность и по-пластунски пополз к ближайшим кустам, густо облепившим первый этаж белой высотки. Устроившись в укрытии и осмотревшись, командир тихонечко свистнул, приглашая остальных.

Рябой пролез, а вот лысый застрял. Смертин, как идиот, маялся один в коллекторе, наблюдая за Жориными потугами. То ли фляжка у того зацепилась, то ли рюкзак. В темноте толком не различишь. Алексею показалось, что впереди по грязи зачмокали маленькие ступни. Что их хозяева приближаются.

Стрингер посмотрел в глубину тоннеля. Что-то там светилось мягким пульсирующим светом. Оно будто манило Алексея, звало его к себе. Смертину уже стали не страшны ни бюреры, ни личинки. Внутри кто-то подсказывал, что там, в темноте, лежит очень важная вещь. Она не является частью ни этого мира, ни другого. Ее нужно было обязательно забрать, потому что в ней таится какая-то страшная разгадка.

Стрингер сомневался, но голос был все настойчивей: возьми, возьми, возьми…

Смертин вдруг понял, что светящаяся вещь священна. Это реликвия. Она могла появиться только в таком и никаком другом месте. В этой грязи и вони, среди мерзких тварей. И без этой вещи никакая жизнь не возможна.

Алексей сделал шаг вперед.

Грубая рука ухватила его за плечо и потянула куда-то вверх.

— Стойте! — крикнул стрингер. — Там! Там…

— Давай уже!

Жора чуть не саданул Алексея головой о железный край люка. Он выволок вяло сопротивляющегося журналиста на улицу и оттащил к кустам.

— Что там? — спросил Саян.

— Там… там такая штука, — не мог объяснить Алексей. — Там… она светится, и она… очень важна.

Командир хмыкнул.

— Поди, завлекал кто-то.

— Нет, — уверенно сказал стрингер. — Она другая, это не артефакт… это… я не знаю. От нее исходило… добро, — другого слова он подобрать не смог.

Саян только махнул рукой.

Туман рассеивался, оставляя на комбинезонах и ветвях крупные капли влаги. Деревья начали плакать. Впереди раскинулась Припять, страшная, безжизненная и немая. Смертин мысленно будто прокрутил пленку назад, стараясь представить, что тут было до катастрофы. На улицах появились машины, сновали люди, по зеленым аллеям гуляла молодежь. Строгие мамашки катили коляски, верещала детвора, играя в «чижа».

Это мог быть любой другой город. На севере, на юге, в степях Поволжья или на Урале. Наверное, Припять оставалась внешне похожа на своих собратьев, если смотреть на нее издалека, например с какой-нибудь горы. Изнутри же город казался огромным склепом.

За широкой, поросшей тополями и елями площадью Алексей увидел огромное здание. Он аж вздрогнул от неожиданности. Точно такое же стояло на его малой родине, в Охотске. Сердце журналиста противно заныло. Лицевой витраж в два этажа был разгромлен. Узкие серые опоры местами покосились. Склеп внутри склепа. Вся площадь была засыпана битым стеклом. С крыши на стрингера глядела все еще целая надпись на русском: «Дворец культуры „Энергетик“».

Говорили, что после первой аварии Припять заросла. Вторая авария, судя по всему, уничтожила последствия первой. По всей площади торчали иссохшие стволы молоденьких деревьев, из окон домов выглядывали целые заросли сушняка. Были и живые растения — какие-то ярко-зеленые бугорки, разбросанные везде, даже на балконах, но подходить к ним, а уж тем более дотрагиваться не хотелось. Нетронутыми остались только ели. Казалось, что у них была особая защита от Зоны.

— Куда? — вертел головой лысый.

— Не торопись… Гребаная площадь! — ударил в сердцах по колену Саян. — Как же я сюда не хотел попасть! Широко. Слишком широко.

Дома здесь и вправду располагались вольготно. Параллельно ДК на юг тянулся длинный проспект. С краю от него красовались две здоровенные шестнадцатиэтажки с гербами на крышах. Насколько Смертин разбирался в советской геральдике, один — Союза, а второй — УССР.

— «Хай буде атом робiтником, а не солдатом», — вслух зачитал Жора слоган с высотки и беззвучно рассмеялся. Первая «а» висела вверх ногами.

— ЧАЭС там, — кивнул Рябой за «свечки», не обращая на него внимания.

— Ага. Надо только пересечь площадь и фигачить прямо по дороге, — сострил Саян.

— Можно через дорогу добежать до горисполкома, потом залезть в «Энергетик», ну а дальше парк с «чертовым колесом», — предложил Рябой. — А где мы с остальными встречаемся?

— Из города надо выбираться, — кумекал бригадир. — Не хочу лезть через аттракционы, там всегда полно аномалий. И колесо это…

— Что не так с колесом? — заинтересовался Смертин.

— С колесом… Говорят, что на него нельзя смотреть, — ответил за командира Рябой.

— Почему?

— Потому что! — зло сказал Саян, пытаясь закрыть тему.

— Оно притягивает, — суеверно прошептал Жора. — Проходишь мимо него, только взглянул — и все. Сам не поймешь, как очутишься в кабинке. Колесо начнет двигаться и поднимет тебя на самый верх, а там будет держать, пока не помрешь от жажды.

— Байки, — не поверил стрингер, но на всякий случай колесо издалека подснял.

— Ничего не байки, — Саян все-таки решил рассказать. — Я сам все видел, сам чуть не стал его пленником. Мы тогда в этом «Энергетике» засели с Чижиком — прятались от кровососа. Просидели весь день в одной комнате, ну и нажрались спиртяги от скуки, да и от страха тоже, если честно. Тогда-то я еще в «Монолите» не был…

— А сейчас не боишься? — перебил его стрингер.

— Чего?

— Ты сейчас в «Монолит» вступил. Не боишься уже аномалий?

— Нам помогает Монолит, а мы помогаем Зоне избавиться от всякого мусора типа него, — кивнул на Рябого Саян. — Я, конечно, опасаюсь аномалий, но как раньше не боюсь. Ведь «Монолит» — это избранники Зоны.

— А что же тогда мимо колеса не хочешь идти? Оно ведь поможет.

— Поможет, — кивнул командир. — Только у меня к этому колесу личное. А ты личное и общественное не путай.

— И ты реально веришь в силу этого Монолита? — пытал командира Алексей.

— Верю.

— И умрешь за него?

— Умру. Вот сейчас тебя веду — рискую. Чем не подтверждение моей веры, если ты об этом?

— Что в нем такого, что вы так на него молитесь? — не понимал Алексей.

Саян посмотрел на него серьезно.

— Ты сам-то верующий? — спросил он.

— Нет.

— Я тоже был атеистом. Но когда ощутил его мощь… Понимаешь, меня мог заставить верить только факт существования Бога. Я не верил, потому что не чувствовал его силу, не видел плоды его деятельности.

— Ну а как же мир?

— Брось, — усмехнулся Саян. — А Монолит — вот он. И он действительно могущественен. Уж точно могущественней всех богов, придуманных человечеством. А может, он и есть их воплощение — кто знает… Пора.

— Так что там с колесом-то? — не выдержал Рябой, внимательно слушавший весь разговор.

— В другой раз, — махнул рукой командир. — Пошли. Только внимательнее!

Идти, а уж тем более внимательно, не вышло. Послышался слабый, но с каждой секундой нарастающий гул бронетехники.

— Щас площадь будут занимать, — предположил Жора. — Че делать будем?

— Бежим, — коротко скомандовал Саян.

Он помчался с места вперед, сбивая с чахлой травы капли росы. Остальные бросились следом.

— След в след, сукины дети! — кричал Саян. — След в след!

Командир резво обогнул кислотный «кисель», устроившийся посреди проезжей части, и наддал. Ботинки звонко стучали каблуками по бетонным плитам, которые строители положили на центральных улицах вместо асфальта. Жора послушно прикрывал начальника, мотая автоматом то влево, то вправо. За ним бежал Смертин. Рябой замыкал. Он вообще во время всего предприятия старался либо затесаться в середину колонны, либо идти в конце.

— Рябой! На болт! — Саян пальцем показал траекторию, по которой должен был пробежать сталкер.

— Чего? — не понял Рябой.

— На болт, говорю, беги! — заорал Саян.

— С чего это? — возмутился сталкер.

— С того, что нам надо в «Энергетик», впереди коридор, а Жора нас прикрывает! Иди на болт!

— Не пойду я никуда! Я тебе не отмычка!

Вся группа встала посреди дороги.

— Можно я его пристрелю? — спросил командир у Смертина.

Алексей пожал плечами. Он, честно говоря, растерялся от такого вопроса. Саян вскинул винтовку и щелкнул предохранителем. Рябой вытаращил на «монолитовца» глаза, но по-прежнему не шевелился.

— У тебя есть ровно секунда, — сказал командир. — У меня даже рука не дрогнет.

В самом конце прямой как копье трассы Смертин увидел первый БМП, сопровождаемый малюсенькими фигурками пехотинцев. Гул приближался.

Рябой понял, что Саян не шутит. Он медленно пошел на болт.

— Быстрее! — прикрикнул командир. — Сейчас пинками погоню! Журналист, мы не испытываем удовольствия от убийства, — обратился он к стрингеру, словно оправдывался. — Ты не думай, что мы ублюдки бездушные. Монолит нас учит относиться к жизни спокойно.

— Ага, — кивнул Жора, поддакивая начальнику.

— Есть приказ — мы убиваем, нет приказа — не убиваем, — продолжал командир, пока Рябой крался к болту. — Вот с тобой же мы, видишь, нормально общаемся. То есть я не испытываю к тебе никаких эмоций — ни позитивных, ни негативных. Ты для меня все равно что слизень.

— Спасибо, — съехидничал Алексей.

— Да не в том смысле. А в смысле, что ты не опасен ни для меня, ни для Монолита. Даже с этим, — кивнул на Рябого Саян, — я стараюсь нормально общаться, хоть он меня и бесит. Просто про «Монолит» многое говорят… Ты знай, мы не убиваем сталкеров по приколу. Мы вообще по приколу никого не убиваем. Мы просто защищаем Монолит. А то расскажешь там всякие гадости в своем репортаже… Ты там живой, курва?

— Чисто! — крикнул в ответ Рябой.

Группа пошла по следам сталкера. Отметины от подошв было замечательно видно на влажных от конденсата плитах.

— Солдаты зашли в город со стороны реки, — рассуждал на ходу Саян, ни к кому конкретно не обращаясь. — А кольцо будут сжимать на площади. Главное, за ДК прорваться. К ЧАЭС не полезут.

До Рябого оставалось метров пять, когда вокруг ноги лысого, который шел посередине, прямо в воздухе начали кружиться черные точки. По размеру они были не крупнее мухи и со всех сторон облеплены короткими иголочками. Жора замер и в недоумении смотрел вниз, пытаясь понять, что происходит. Он ткнул в облачко стволом автомата, но оно стало только плотней и агрессивней.

— Не шевелись, — коротко приказал лысому Саян.

Он присел на корточки и сделал жест рукой, чтобы Смертин тоже остановился.

— Че делать-то? — психовал Жора.

Алексей начал снимать, скользя видоискателем от лысого к командиру и обратно.

— Вы же говорили, что по следам безопасно, — сказал он, не отвлекаясь от работы.

— Че делать-то?! — уже истерил Жора.

— В Зоне может случиться все что угодно, — тихо ответил Саян. — Ей каждый день нужны новые жертвы.

— Кровожадный у тебя бог…

— Махни чем-нибудь в сторону! — крикнул командир лысому, оставив фразу стрингера без комментариев.

— Чем?

— Не знаю! Чем-нибудь!

Точки все плотнее окружали ногу «монолитовца», кружась вокруг нее, как электроны вокруг ядра. Жора неуклюже порылся в карманах и вытащил грязную маску, которую снял, сразу как вылез из коллектора. Он махнул ею в воздухе, не особо надеясь на удачу. Точки зажужжали, словно рой пчел, и атаковали новую цель.

— Получается!

Лысый глупо улыбался, яростно болтая маской из стороны в сторону. Одна из точек подлетела к ней вплотную и ринулась на раздражитель. Щелкнуло, от ткани взвился сизый дымок.

— Брось! — заорал Саян.

— Что?

— Брось, говорю! Дальше брось!

Жора, наконец, сообразил. Он отшвырнул тряпку с такой силой, что сам чуть не упал, потеряв равновесие. Раздались щелчки, а потом громыхнуло. До земли ничего так и не долетело. «Монолитовец» тяжело вздохнул, всхлипнув, и без сил повалился на колени. Его слегка потряхивало от пережитого напряжения.

— Что это было? — спросил Алексей, пытаясь разглядеть, куда делись точки.

— Не знаю, — буркнул Саян.

— Тогда откуда знал, что надо делать?

— Монолит подсказал, — ответил совершенно серьезно командир, — Жора, давай, родной! Давай! Потом плакать будем, солдатики вон уже бегут!

Жора слегка отошел. Он поковылял к начальнику, волоча за собой автомат. Саян дождался, пока приблизится накачанная туша «монолитовца», схватил ладонью лысого за шею и притянул к себе, прижимаясь лбом ко лбу.

— Жора, ты жив, все хорошо! — Командир будто уговаривал своего бойца. — Монолит тебя спас и еще не раз выручит. Пошли, а? Ты готов идти?

— Угу, — шмыгнул носом лысый.

— Тогда идем. Я пойду вперед, а ты за мной. Хорошо?

— Угу.

— Идем, родной, идем. И автомат подними.

Они дошли, чуть ли не под ручку, до Рябого.

— Чего вылупился? — тут же наорал на него Саян.

Он со злостью швырнул в сторону «Энергетика» очередной болт. Тот пролетел несколько метров по дуге, попрыгал лягушкой по плитам, а потом резко отлетел в сторону.

— Черт! — выругался командир. — Да дойдем мы когда-нибудь до этого гребаного ДК?!

Вторую железку Саян кинул чуть левее. На этот раз болт приземлился, не встретив никаких незримых препятствий.

— Давай, — кивнул Рябому командир. — Там конец коридора. Перед «Энергетиком» аномалий нет.

Сталкер молча уставился себе под ноги.

— Давай! — прикрикнул Саян.

Рябой не шевелился, только мял между пальцев ремень М-16.

Командир медленно поднял винтовку, целясь в голову, но его опередил Смертин:

— Стой. Чуть-чуть осталось, я сам пройду.

Саян замешкался, а потом кивнул в сторону здания, соглашаясь. Алексей пошел вперед, вешая камеру на плечо.

— На куст сухой иди, вон торчит, — пробормотал командир.

А потом крикнул уже в спину стрингеру:

— Это твой человек! Тебе за него отвечать! Но сам себе он уже не принадлежит!

До болта было метров пятнадцать. Смертин прошагал их без каких-либо трудностей, просто прошел до сухого тщедушного деревца, торчащего из стыков между плитами, и помахал всем рукой. Где-то далеко за спиной жахнуло. Один из столбов, стоявших вдоль дороги, согнулся и повис на проводах, утопая в облаке пыли.

— Палят! — вдруг очнулся Жора.

— Чумятся, — попытался успокоить его Саян, подбегая к Смертину. — Вперед, журналист! — крикнул на ходу он, обгоняя.

Следующий заряд разнес надстройку на крыше ДК. В лицо стрингеру полетела кирпичная крошка. Часть букв покатилась по площади. Теперь был просто: «Дво… ергетик».

— Чумятся??? — запаниковал лысый.

Еще один снаряд, грозно разрезав воздух оглушительным свистом, угодил в белый дом, под которым до этого пряталась вся группа. Часть стены до пятого этажа, грохоча, осыпалась, обнажая скупое убранство квартир, разворованных мародерами еще задолго до первого выброса.

— Охрененно точно шмаляют! — нервно засмеялся Саян. — Просто дорвались до боезапаса и громят город на спор, — предположил он.

— Значит, наши, — выдохнул тоскливо Рябой, интенсивно махая локтями.

Смертин старался не отставать, но получалось не очень. В ноздрях засела противная ноющая боль, легкие горели. Большого различия между «нашими» и «касками» не было. Но думать, что там все-таки «наши», Алексею было все равно приятно. Он мучительно считал шаги до входа в ДК. Здание приближалось слишком медленно.

«Бежать! Бежать! Бежать! Как надоело! Еще немного. Чуть-чуть. И еще».

«Н-А-Д-О-Е-Л-О!!!»

Из груди Алексея вырвался сиплый всхлип.

По останкам каменной лестницы он вполз уже на четвереньках, не обращая внимания на горы стекла. Ладони загорелись. Перед глазами промелькнули широкий вестибюль, вздыбленный паркет, куски мрамора край стен.

Из примыкающего к коридору зала навстречу Саяну выползла целая толпа зомби. Трое предупреждающе зашипели, вытягивая вперед усохшие руки, закутанные в бесформенное дранье. Командир выстрелил в их сторону короткой очередью. Скорее от неожиданности. Рябой тоже запаниковал и жахнул из винтовки над самым ухом командира. Тот вскрикнул, выругался и влепил сталкеру с разворота прикладом в живот.

— Одурел! Отниму ствол к чертям!!!

Алексей прямо на ходу хлопнул скрючившегося Рябого по плечу, чтобы хоть как-то подбодрить.

— Куда? — спросил Смертин, крутя головой по сторонам.

— Наверх! — заорал лысый, тыча пальцем на лестницу.

Все ринулись на второй этаж, ввалились толпой в просторное помещение, и только потом Саян задал самый главный вопрос:

— Мы как слезать-то отсюда будем?

Смертин уцепился взглядом за гандбольные ворота, появившиеся здесь непонятно откуда. Потом посмотрел на провалившуюся сцену, выдранную из нутра облупленной колонны розетку. Никаких особо здравых идей стрингеру в голову не пришло. Алексей прошел в центр комнаты. Он случайно задел подгнивший стул, и тот с противным скрипом отлетел в сторону. Увлеченный созерцанием собственного автомата, Жора вздрогнул.

Саян обошел помещение, остановившись у широкого окна, заглянул вниз.

— Прыгать надо, — сообщил он и так понятную истину.

Из вестибюля раздались шаги, а потом странный нечеловеческий вой. Рябой нервно посмотрел на лестницу, уставив туда ствол винтовки.

— Вы это… думайте быстрее. Там ходит кто-то, — зашептал Жора.

— Рябой первым, — решил Саян.

Сталкер на этот раз отказываться не стал. Подошел спиной к проему, не выпуская выход из комнаты с прицела, а потом резко развернулся и сиганул. Жора вылетел следом.

— Давай-давай! — торопил командир Алексея.

По лестнице уже кто-то шел, противно царапая когтями бетон. Смертин, не задумываясь, подбежал к окну, свесил вниз ноги и оттолкнулся.

Внизу оказалась крыша одноэтажной пристройки. Алексей почувствовал, что слегка отбил ступни, но больше ничего не пострадало. Даже камера не ударилась.

— Дальше прыгаем, сукины дети! — уже орал ему в ухо Саян.

Еще один прыжок, летящий впереди болт, грохот выстрела БМП.

«Да когда же это все закончится?» — вдруг подумал Алексей.

Земля приблизилась очень быстро. Стрингер откатился в сторону и замер, стараясь не попасть никому под ноги.

— Кто болты просыпал? — ругался Саян, хотя Жора с виноватым видом уже ползал на коленях и набивал железками карман.

Танкисты все не унимались, круша город. Над головой, разметая в стороны верхушки деревьев, зашелестел «Апач». Командир жестами приказал всем вжаться в стену.

— Да что ж это за напасть! — рявкнул Рябой, держа винтовку наперевес.

Как только «вертушка» отлетела, Саян бросился через пустырь, двигаясь в сторону громады колеса обозрения. Он то и дело искоса поглядывал на аттракцион, но молчал. Только пыхтел от напряжения.

Из кустов испуганно вылетели пять слепых псов. Они заметались по пустырю, но лысый нервно разрядил в их сторону с десяток патронов, и собаки скрылись в зарослях небольшой аллейки.

— Резче! — подгонял Саян.

Алексею показалось, что сейчас он просто свалится и перестанет дышать.

Они уже почти добежали до аттракциона с машинками, когда над ржавыми каркасами каруселей пошел снег, густо покрывая обвалившуюся в нескольких местах крышу белым ковром. У пурги четко вырисовывались границы — широкий рваный круг аномалии захватил детский автодром, потрепанный «колокольчик», и заканчивался у края колеса обозрения. Старший остановился как вкопанный. Смертин облегченно вздохнул, падая на колени.

— Не смотрите на колесо! — тяжело дыша, предупредил Саян. — Мы слишком близко! Нельзя смотреть!

— Здесь скоро «град» будет, — Жора нащупал в кармане детектор аномалий.

— А болты? — спросил у него стрингер.

— He всегда работают, — буркнул лысый, уткнувшись в прибор.

— Может, попробуем прорваться? — предложил Саян.

— Пробуй, а я не пойду, — наотрез отказался Рябой.

— Детектор не реагирует. Монолит нам поможет.

— Ну и пусть дальше не реагирует, — сталкер уперся руками в колени, тяжело отдыхиваясь. — Иди, если хочешь. Кучу большую на ваш Монолит сверху и присыпать кокосовой стружкой.

Саян подлетел к нему и отвесил хлесткую пощечину.

— Заткнись! — зло выпалил командир. — Ведешь себя как сука последняя, так еще беду на нас накличешь!

Рябой, морщась, схватился ладонями за лицо. Он вдруг резко разогнулся, вскидывая винтовку, но Саян будто мысли его читал. Командир ударил сверху вниз своим стволом по его карабину, продолжая отточенное движение, сбил Рябого прикладом с ног и выхватил у него из рук М-16.

— Сука!

— Эй, эй… стоп! — встрял Смертин, глядя, как лысый многозначительно поворачивает автомат в сторону барахтающегося в пыли сталкера. — Не хватает еще друг друга перебить!

— Здесь я командую, — уперся кулаками в бока Саян. — Винтовку не отдам. Если пистолетом в спину мне начнет тыкать — сломаю шею. И тогда, журналист, ты его уж точно не выручишь. Скажи спасибо, что не пристрелил сейчас, хотя мог. — Командир бросил винтовку Рябого Жоре и с вызовом спросил, обращаясь ко всем: — Ну и что? Будем ждать, когда «броня» подкатит? Или пойдем через «град»?

Саян был во всем прав. В том, что навалял сталкеру, в том, что не застрелил его, и в том, что командует. Но идти через снег Алексею не хотелось. Слишком свежи были воспоминания о ситуации, в которую они попали с Виком.

— Идем в обход, — решил Смертин взять инициативу на себя. — Я очень прошу. Попадал уже в «град». Вон край оградки, чисто все. Я чувствую. Вы же, сталкеры, верите чувствам? А я чувствую. Честно!

Командир молчал.

— Монолитом клянусь, — решил добить его последним аргументом стрингер.

— Ладно, — кивнул Саян.

Алексей подался к ржавой ограде, лысый потянулся за ним, Рябой тяжело встал и молча поплелся следом, командир замыкал. Они потеряли минут десять, старательно обходя пургу, потом разогнались, пронеслись рысью по густо заросшей аллее у края трассы и нарвались на целое поле «электр».

— Я же говорил, что там чисто, — радовался Алексей, осторожно прыгая между аномалий.

— Все. Вон колючка. Ликвидаторы еще тянули, — ткнул пальцем Саян.

Бронетранспортеры затихли далеко за спиной. «Вертушек» слышно не было.

— Тихо. Вроде никого, — прошептал лысый, стараясь заглянуть за край грунтовой насыпи.

Впереди раскинулась широкая площадка, заваленная горами строительного мусора. Прямо посреди нее стояла стопка плит-перекрытий, уложенных друг на друга, чуть левее — ржавый экскаватор и грузовик с деревянным кузовом. Все пространство пустыря было густо покрыто ковром сухой травы, внешне похожей на пшеницу.

— Смотри, — кивнул Саян.

Из-за ковша экскаватора выглянула каска, а затем и сам солдат. Он подошел к колесу, расстегивая прямо на ходу ширинку.

— Всю Припять на уши подняли, — расстроился лысый, украдкой косясь на вышагивающего как на проспекте «погона».

— У экскаватора пост, — сказал командир, внимательно рассматривая машину. — Там пулеметчик сидит, скорее всего. Метров через триста еще пост. Например, во-о-он за той бадьей.

— Точно-точно. Я их вижу, — поддакнул Жора. — Неужели на «вертушках» закинули? На хера?

— Чтобы выходы все отрезать, — задумчиво протянул Саян.

Он многозначительно посмотрел на стрингера.

— Журналист, они по твою душу.

— Не может быть, — отрицательно покачал головой Алексей.

— Еще как может. «Погоны» операцию замутили сразу, как ты к нам попал. Это раз, — начал загибать пальцы командир. — Обложили всю Припять, значит, ловят людей. Это два. У «Монолита» никакой особой активности за последний месяц не было. Это три. Единственное событие у нас за последнее время — твое появление. Это четыре. Не считая того, что наши студенты-минеры общагу случайно разгромили… Тобой занимался сам Полковник. Это пять.

— Ну и что теперь? — спросил Смертин, сглатывая противный ком, подступивший к горлу.

Ему стало не по себе от одной только мысли, что против него могли направить такую мощь.

— Не бойся, Пресс, — улыбнулся Саян, впервые назвав его по кличке. — Я же «монолитовец».

— Не понял.

— Я буду до конца выполнять миссию, — сказал командир, глядя Алексею прямо в глаза. — А этот, например, козел, — он кивнул на притихшего Рябого, — завалил бы тебя, едва узнав, что за тобой такой хвост. Просто чтобы себя обезопасить. Ты поверь. Я дело говорю. Так что тебе повезло, что ты связался с «Монолитом».

— Че дальше делать будем? — не выдержал Жора.

— Что делать? — задумался Саян. — Хм… Ползти. На авось.

И он пополз через насыпь.

Ох уж это славянское «авось». Заплевать бы его с высокой колокольни, замазать краской, запихнуть в мешок — и в море. Чтоб больше никогда не вылезал и не смущал нормальных людей. Площадку группа проползла по траве почти без приключений. Проблемы начались у забора. Один из солдатиков заметил сталкеров, когда задница Рябого маялась в дыре в колючке. В эту самую задницу он и начал садить из «калаша», истошно вопя. Сказать, что Рябой засуетился, значило бы вообще промолчать. Сталкер буквально выпорхнул на противоположную сторону. Саян уже палил с колена короткими очередями, прикрывая остальных. Солдатики перебежками ринулись сокращать дистанцию, стреляя прямо на бегу. Запала им хватило метров на пятьдесят, до стопки плит. За ними «погоны» и засели, изредка высовываясь и стреляя одиночными. Со стороны экскаватора затарахтел пулемет.

Служивые, видимо, решили, что жизнь дороже четверых «монолитовцев», улепетывающих из города по направлению к жиденькому лесу, поэтому в погоню не бросились.

Не добежав до деревьев метров сто, Смертин остановился и напоследок поймал солдатиков в видоискатель камеры. Один вроде что-то усиленно наговаривал в черную армейскую рацию. Далековато, толком и не приблизишь, даже через крутую оптику.

— Ну чего ты там?! — не выдержав, пихнул его Саян.

Ничего он не понимает. Здесь-то как раз все знакомо. Солдаты, пальба, бронетехника, «вертушки». Это вам не Зона со своими мутантами и аномалиями. Все предельно ясно: там черные, а там белые. Белые нацелили пушки на черных. Если черным повезет, то белые промажут. Именно это и надо было запечатлеть стрингеру в движении и красках. Сколько Алексей протоптал бесконечных дорог и привалов горячих точек, везде было одно и то же. Мужики самоутверждаются, снося друг другу башку. Серьезные дяди зарабатывают на этом копеечку. Бабы и дети голодают. А стрингеры снимают. Так сложилось испокон веков, и придумал все это не он. У князей древних и то летописцы были. Маялись в походах, хроники строчили. Если б не они, не знали бы мы сейчас ни о каких князьях. Только вот оружия им не полагалось никакого, кроме пера и чернил.

«Меняются все же времена», — глядя на приклад своего дробовика, подумал стрингер.

Бежать по заросшему полю под автоматным огнем — то еще удовольствие. Спина ныла, ноги не слушались, а тут еще, как назло, от Припяти приближалась «вертушка». Алексей тоскливо посмотрел на деревья, прикидывая в уме, успеет группа или нет.

— Совсем, что ли, они не заправляются? — бурчал себе под нос Рябой.

Лысый впереди смешно подлетел в воздух на пару метров, по инерции кувыркнулся вперед, теряя автомат, и шмякнулся на задницу, тупо зыркая по сторонам. «Калашников» унесся, раскручиваясь по кругу, в небо.

— Под ноги смотри! — заорал Саян, хватая его за комбез и поднимая на ноги.

Интересная штука, эта «карусель».

Сколько стрингер ни утюжил научных трудов, никто так и не смог объяснить причины появления и природу аномалий Зоны. Алексей и сам в них поначалу просто не верил. Идешь себе, и тут бац — тебя всмятку. Или кислотой поливает, или град сыпется. А «фреон» так вообще холодильник под открытым небом. Вик рассказывал, что некоторые торгаши в них даже мясо хранили. Никакая тварь не покусится. Запихнул шестом подальше и забрал когда надо. По «фреону» в каждую квартиру! А ведь и так может быть. Ширится Зона, хватает все больше земли и уже не отпускает.

Лес приблизился как-то сразу. Раз — и группа уже между деревьями. Вертолет пустил для приличия ракету, разорвавшуюся на самой опушке. Машина сделала круг, словно размышляя, сжечь тут все к чертовой матери или ну это на фиг. Пилот решил, что четверо «монолитовцев» того не стоят. Он повернул назад, вряд ли услышав вздох облегчения, исторгнутый из мощной груди лысого. Алексей повалился на скрипучие листья и блаженно улыбнулся.

— Черт, фляжку в школе оставил, — беззлобно выругался Саян, инвентаризируя рюкзак.

— Не обратно же возвращаться, — философски заметил стрингер, уставившись на плывущие облака.

Лысый захрюкал. Шутка ему понравилась, а смеяться не было сил.

Рябого, как оказалось, во время пальбы зацепило. Сталкер понял это только сейчас, увидев скатывающиеся по комбезу капли крови. Сначала он запаниковал, но жесточайшей и ужасно смертельной раной оказался кровоподтек на месте отстреленной мочки уха. Рябой, не веря в удачу, осторожно трогал свисающие ошметки и едва заметно кривился.

— Антишокер вколи, — подколол его лысый, переваливаясь на пузо.

— Пшел ты…

Саян деловито достал рацию:

— Подберите нас.

— А вы где? — шипуче спросили в ответ.

— Включаем ПДА, сейчас скину координаты. Отфутбольте точку, к которой нам двигаться. Дальше — радиомолчание. Отбой.

Командир кинул рацию под ноги и ожесточенно втоптал ботинком в землю.

— Больше не нужна, — прокомментировал он. — Чего зазря таскать.

— Тварюги зашевелились, — глянул на свой ПДА лысый.

Саян сверился по своему:

— Крупный объект! Движется из глубины леса. По ходу кровосос. Кровь почуял, — заволновался Жора.

— Чью? — не понял стрингер.

— Его, — совершенно серьезно кивнул Саян на Рябого.

— Да быть того не может!

— У них обоняние похлеще чем у гончих.

— Свалим отсюда? — спросил лысый. — Вояки еще полезут…

— Лежи… Не полезут, — командир был уверен в себе на сто процентов. — Открыто слишком, и задницы не казенные. А БМП так, похоже, и остались на площади. Стволы изготовьте на всякий случай. Мутант напасть вряд ли рискнет, но если голодный шибко… Они как «вертуху» заслышат — бегут. Видать, достали их «погоны».

— Тебе видней, — согласился Смертин.

Он, наконец, добрался до своего ПДА. Пришло сразу четыре сообщения о смерти сталкеров.

«Погиб сталкер Семецкий. Припять. Смерть в аномалии „кисель“», — гласило одно из них.

«Семецкий постоянно где-то рядом, — подумал Алексей. — Или это глюк Сети? Но ведь он был. Настоящий и живой. Вполне осязаемый. Идем, говорит, я тебя к людям выведу. Будто сам и не человек вовсе. Ты, говорит, ствол всегда по ветру держи и под ноги смотри…»

Смертин закурил, обыскав все карманы в поисках затерявшейся зажигалки. К ним лезет кровосос, а он лежит на травке, пускает дым. И не боится. Вообще. Вот как это объяснить? Привычка, выработавшаяся за несколько дней? Синдром Зоны? Ветераны афганских и чеченских войн иногда стреляли людей в городах или бросались на собутыльников по пьяни. А что будут делать за Периметром сталкеры? Швырять во все стороны болты? Прыгать с бордюра на бордюр, убегая от дворняг? Они ведь тоже по-своему опасны для нормальных людей.

Кровосос не вылез, и машина так и не подъехала. Остальные бойцы дошли пешком.

— В карбюраторе — конденсат, — виновато сообщил Саяну молодой парнишка. Скорее всего, водитель. — А если честно, я габариты забыл ночью выключить. Аккумулятор сдох.

— Ты бы еще фары выключить забыл, — сурово посмотрел на него командир.