Странный Странник. Книга вторая

- Микрофон, передатчик, - произнес Артуро.

- Точно?

- Точно не скажу, но, по разумению, это должен быть жучок. И не один, думаю, ими нашпиговали всю их одежду и обувь. Мы нашли только потому, что шов на рубашке тонкий, а вот в брюки, тем более в ботинки, жучки незаметно спрятать легче.

- Так они что, нас отслеживают?

- Хотели, но мы для них непроницаемы. А вот если бы эта рубашка вернулась обратно, вот тогда...

- Тогда надо будет всю вашу одежду с обувью уничтожить, сжечь. Прямо сейчас.

Пацаны начали расстегивать пуговицы.

- Эй, не так прямо сейчас, вы что, голыми хотите остаться? Подождите, пока одежду не купим. Сейчас прямо и пойдем. Только давайте вспоминайте, что еще странного с вами было в последние дни.

А странное, действительно, было. Позавчера (то есть за день до освобождения) ребятами стали заниматься медики. Вначале те люди на медиков похожи не были, но заставляли глотать какие-то капсулы, проверяли на рентгене.

- Капсулы? - Артуро задумался.

- Думаешь? - спросил Ромка, он тоже стал догадываться, в чем дело.

- Возможно. Ребята, - обратился Артуро к пацанам, - вас, судя по всему, напичкали жучками и изнутри. Но это излечимо, как сходите в туалет, то все пройдет.

- А что еще было? - напомнил Ромка тему расспросов, - медики все-таки были?

Да, после "медиков" с жучками, появились и настоящие медики. В медицинских масках, таких, какие были на жандармах, когда их везли в здание суда. Вот эти медики сделали уколы ребятам. Прямо в вены.

- Тоже жучки? - удивленно спросил Ромка. - А такое возможно? Они что, в крови теперь?

- Не знаю, - покачал головой Артуро, - есть ли такие наработки, я не знаю.

- А почему эти, кто уколы делал, были в масках? - спросил Сенька.

Да, зачем? Это и Ромка хотел бы знать. Почему в масках? И в таких же масках были жандармы, сопровождавшие ребят. И те гражданские, что появились в коридоре суда, после того, как ребят перетащили в этот мир. Почему в масках? Ответа они, конечно, не получили.

Следующие часы посвятили покупке одежды для пацанов и, само собой, обеду. За одеждой снарядили Сеньку - нечего пока новичкам светиться, тем более такой толпой. Их сейчас уже шестеро! Поэтому в маленькой кухне Ромкиной квартиры все поместиться не смогли, пришлось разместиться в комнате, кому на кровати, а кому и прямо на полу. А после обеда решено вновь наведаться на пустырь, чтобы сжечь напичканную жучками старую одежду ребят. А затем поехать за новыми покупками - не спать же на голом полу?

Но планы пришлось изменить - Сереже стало плохо. Он в последние четверть часа сидел на кровати, откинувшись назад, а потом стал клониться на подушку. Устал? Спать после нормального обеда потянуло?

- Нет, слабость какая-то, и голова сильно болит, - ответил он.

- Странно, от перехода в новый мир такое бывает, но только в первые полчаса, а потом, наоборот, прыгать хочется.

- У меня это было, но теперь что-то поплохело. И еще руки и ноги сильно ломит. И живот крутит.

- А не от жучков ли это? - спросил Ромка, но Сережа уже быстро двигался в сторону туалета.

- Мне тоже что-то не хорошо, - сказал Ваня. - Тоже слабость и тело немного ломит.

- А голова?

- Болит.

Друзья переглянулись, не зная, что делать? Врача вызывать? У ребят ни прописки, ни паспортов или свидетельств о рождении.

- А у тебя болит что-нибудь, - спросили у Игоря?

- Нет. Хотя на желудке не очень-то.

- Так... У меня все нормально, - Ромка посмотрел на Артуро и Сеньку, - а у вас?

- У меня тоже.

- И у меня. Как обычно, все хорошо.

- Может быть, ребята отравились? Пища оказалась для них непривычной?

- А головная боль? От отравления? - Сенька покачал головой, - нет.

- Тогда значит это от тех капсул, что их заставляли глотать.

- И от уколов, - добавил Артуро.

- Уколов? - переспросил Сенька.

- Думаю, не случайно все были в масках. Что-то им вкололи.

Тем временем в сторону туалета потянулся и Ваня. Друзья одновременно повернули головы в сторону Игоря.

- Мне тоже что-то не очень хорошо, - ответил тот на их немой вопрос.

- Так. Или вызываем врача, и тогда все накроется. Или лечим собственными средствами. Предлагаю быстрее двинуться к пустырю.

Всей толпой уйти сразу не получилось, но с небольшой задержкой всем шестерым удалось собраться на пустыре. Ромка уже открыл окно еще в один новый для ребят мир, но теперь запускали туда не по очереди, а всех сразу. И по мере того, как пацаны приходили в себя, Ромка переносил их обратно на пустырь. Если ситуация не переломится к лучшему, то придется обращаться к врачам, как бы это не влияло на раскрытие их тайны.

По мере того, как ребята появлялись на этой стороне, друзья с беспокойством ждали ответов об их самочувствии. Вначале ничего хорошего не было, а вот спустя полчаса, сначала один, потом второй и третий сообщили, что им стало лучше.

- К вечеру еще повторим по переходу в новый для вас мир, это как хорошее лекарство, - сказал Ромка. А Артуро с Сенькой вызвались тем временем съездить за матрасами и подушками.

- А вы вдвоем унесете? Тут даже вшестером задумаешься, - остановил их Ромка. - Да и куда поедете? Времени потеряете прорву, надо было сразу после обеда ехать, а сейчас дело к вечеру идет.

- Спать на полу?

- Придется. Еще одна ночь. Сейчас важнее пацанов вылечить. Через час им снова через окно уходить, мне одному с тремя не справиться - мало ли что произойдет?

Друзья согласились. Третий по счету за этот день переход в новый мир практически излечил ребят. Вечером, когда измученные пацаны заснули, кто на кровати, кто на полу, Ромка и Артуро сидели на кухне, пили чай и вполголоса (чтобы отчим не слышал) делились своими соображениями о произошедшем.

Было четыре версии причины болезни ребят. Отравление непривычной для них пищей. Ее почти сразу отбросили. Далее: слабые организмы? У всех троих? Нет, конечно. От этой версии отказались еще быстрее. Заболели из-за перехода в новый мир? Почему не сразу? И опять же заболели все трое? У Артуро в свое время таких симптомов не было.

Оставалась последняя версия причины болезни. Подстроил Барабаска вместе с жандармами. Только зачем? То, что нашпиговали ребят под завязку всякими жучками, - это понятно, хотели узнать, откуда появляются и куда исчезают Ромка и его друзья. Но зачем ребят травить? Тут, правда, Артуро высказал и пятую версию. Специально ребят травить не хотели, но не предусмотрели, что капсулы с жучками так на них подействуют. Но высказал и сразу же отверг. А уколы? Их зачем ребятам кололи? И еще эти медицинские маски. Как будто боялись заразиться...

- Стоп! - Ромка даже вскочил. - Заразиться! Артуро, ты понимаешь? Они им вкололи какую-то заразу!

- Зачем? Барабаске не с руки с нами ссориться. Хотя, постой, он, может быть, и ни при чем. Это же, как пауки в банке. Кто-то из его недругов решил нашими руками от него избавиться. Мы решим отомстить за ребят...

- Нет.

- Почему?

- А ты уверен, что этот кто-то решил избавиться не только от ребят?

- Ты хочешь сказать?.. - взгляд Артуро затвердел от страшной догадки.

- От нас тоже. Вкололи какой-нибудь СПИД. Не СПИД, так что-то другое. Чуму, например. Ребятам офигенную порцию, а мы уже заразились бы от них. С нами кончено - Барабаске некого больше бояться.

- Не сходится. Жучки тогда зачем нужны, раз хотели нас убить?

- А они не знали, что жучки бесполезны. Думали, что те передадут сигнал, нас вычислят, а затем заберут тепленькими. Или холодненькими.

- Сложно все это.

- А что еще Барабаске оставалось? Он же не знал, что мы только пацанов хотим освободить. Думал, небось, что еще будем что-то требовать. Будь на нашем месте Дудка, думаешь, тот не потребовал бы денег, всяких там бриллиантов?

- Дудка мог бы.

- Вот видишь! Вот он и захотел свои проблемы решить, убрав нас.

- Если это так, то завтра и нам нужно будет полечиться. Впрок, чтобы не заболеть.

- Думаешь, ребята заразные?

- Не знаю. Завтра посмотрим в интернете и выясним.

Утром, когда выздоравливающие еще спали (сон, как известно, лучшее лекарство!), в дверь раздался звонок. Сенька, наверное, пришел, кто же еще может в такую рань? Ромка поднялся с пола, размяв затекшее тело, и пошел открывать дверь.

Открыл. Перед порогом стоял невысокий, еще не старый (скорее, молодой) мужик, который сразу Ромке не понравился. Что-то в нем было неправильное. Уж, не из уголовников ли будет? К тому же выпивши. Это с утра-то!

- Ты, Ромка, будешь? - точно, под градусом мужик, а на кисти руки видна какая-то наколка.

- Я. А что?

Мужик шагнул вперед, оттеснив Ромку вглубь коридора и закрыв за собой дверь.

- Я от Дудки. Вместе чалились в СИЗО, он мне тут дал раскладку на свои дела. Искать кобылу не хочу, поэтому давай колись.

- Какую кобылу? - Ромка опешил.

- Не бадягу же? Ты че, не рубишь?

- Чего? - Ромка, кажется, понял, что мужик вставляет слова из фени, но что они означают...

- Про машинку раскладывай.

- Какую машину?

- Иностранную. В чужие хазы лукаться, работу вымолотить.

- Я не понимаю.

Мужик хлестко ударил Ромку ладонью по голове.

- Щас быстро врубишься. Дудка его прибором называл. Ну?

Вот оно что! Теперь до Ромки дошло. Дудка в камере выболтал секрет этому уголовнику, и тот теперь хочет забрать прибор. Хотя, постой, но прибор же оставался в Дудкиной квартире. Дудка не мог это забыть. И обыск проходил в присутствии Дудки. Но додумать Ромке не дала еще одна хлесткая оплеуха.

- Ну? Дать киселя? Прибор где? - уголовник буквально наседал на Ромку, дыша перегаром ему в лицо.

И когда мужик занес руку для нового удара, Ромка успел ответить быстрее, хорошенько врезав мужику по груди. Тот отлетел к двери, упал, но надо отдать должное - быстро поднялся, готовый наброситься на Ромку. Но этому помешал один-единственный, но сильный и точный удар кулаком Артуро по затылку мужика. Тот повалился на пол, потеряв сознание. Вовремя Артуро появился!

Ромка мгновение смотрел на неподвижное тело, затем бросился в свою комнату, почти тотчас же вернувшись. В его руках были наручники, которые он ловко застегнул на сведенные за спину мужика запястья.

- Это кто? - спросил Артуро.

Друг же не присутствовал при разговоре, появившись уже тогда, когда мужик вскочил с пола и повернулся спиной к двери, ведущей в Ромкину комнату.

- Уголовник, с Дудкой сидел, тот ему все рассказал, а этот теперь приперся требовать прибор. Только я не пойму почему, ведь прибор оставался у Дудки в квартире и тот это знал.

- Я тоже не понимаю. Или Дудка догадался, что мы вскроем его квартиру? Или этот, - Артуро кивнул головой на тело, которое начало шевелиться, - на авось приперся?

- Не знаю. Что делать будем? Живым оставлять нельзя. Он еще других уголовников наведет.

- Эй, ребята, - подал голос очнувшийся мужик, - ну-ка снимите с меня браслеты. Я из полиции.

- Чево?..

- Я старший опер Лузяков. Нападение на представителя власти - это реальный срок. У меня в кармане удостоверение.

Ромка наклонился и зашарил во внутренних карманах куртки лжеуголовника. Кстати, а куда уголовный сленг подевался? Точно, удостоверение мента - старшего уполномоченного, то есть старшего опера.

- Ну, убедились, а теперь быстро сняли браслеты. Ну, долго ждать.

- Нет, дядя, - ответил Ромка, - не снимем.

- Да я вас в камеру определю, а потом в колонию поедете. В самую дальнюю. Ну, долго ждать?

- Долго, - Ромка был спокоен, как никогда. - Ты, дядя, лучше расскажи, зачем сюда приперся, под уголовника косил.

- Ах, щенок, вот попадись мне, - стал кипятиться опер, - да сейчас наряд приедет, тебя самого закатаем, на растяжку определим.

- Не приедет, дядя, думаю, врешь ты, - Ромка по-прежнему был спокоен, сам был этому удивлен.

В это время раздался звонок в дверь.

- Кто это? - спросил Артуро.

- Наверное, Сенька.

Ромка подошел к двери и спросил:

- Сень, это ты?

- Я.

Точно, Сенька пришел. Друг, войдя внутрь, обалденно уставился на представившуюся ему картину.

- Это, Сень, мент. Старший опер! Пришел, под уголовника стал косить, но мы его с Артуро быстро заковали. Гад, дерется!

В это время из дверей Ромкиной комнаты появилась и проснувшаяся компания. Смотрят, удивленно хлопая глазами.

- Пацаны, вы хоть будьте поумней, - обратился опер к вновь прибывшим мальчишкам, - если сейчас не освободите, то станете соучастниками нападения на сотрудника полиции при исполнении им служебных дел. А это срок, и реальный. А если попадете...

- А как твое начальство узнает? - Ромка не дал ему договорить.

- Что узнает?

- Что мы на тебя напали? Не узнает, - уверенно заявил Ромка.

Он, конечно, блефовал в надежде заставить мента разговориться. И тут ему здорово помог Артуро.

- Этого тоже туда? Только как на пустырь вынесем? Заметят же. Тут мешок нужен большой и прочный.

Артуро, молоток! Вон как опер дернулся, отреагировав на хладнокровное и деловое предложение Артуро. Или Артуро не подыгрывает, а говорит на полном серьезе? Ни фига себе! Ну, Артуро!.. Но ведь этот мент не жандарм и не жестокие уголовники. Опер ведь выполняет свою работу, борется с преступностью. Но что же делать дальше, как с ним поступить?

Тем временем мужик, видимо, всерьез воспринял слова Ромки и Артуро. Проникся и начал рассказывать. Действительно, на сегодняшнее посещение наводку дал Дудка. А еще Кучерявый, Бак и Серега. Когда один подследственный начинает нести околесицу, внимание на это не обращают. Может быть, хочет вместо пятнадцати лет тюрьмы попасть в дурку полечиться? Некоторые так и делают, притворяются, что психически ненормальные. И нужно ли верить в такую чушь про врата в другие миры? Но потом второй наркоторговец стал говорить то же самое. А потом и третий, и четвертый такую же ерунду несут. Невольно задумаешься. Вот и решили проверить, чем черт не шутит. Поэтому старший опер прикинулся уголовником, которому Дудка, якобы, все рассказал.

Вот теперь Ромка и задумался. И что делать? Их почти разоблачили. Освободят они этого опера, тот сразу всех арестует, вызвав подмогу, и очутится Ромка с друзьями снова в тюрьме. А не освобождать мента нельзя. Не будешь же вечно держать его связанным в квартире? Он еще и Сеньку засадит. Не вовремя друг явился, засветился. Так бы хоть Сеньку уберегли от тюрьмы. Да и новеньким будет тяжело. Как с ними менты поступят? А ведь про них до сегодняшнего дня никто и не знал. И про Сеньку, кстати, тоже. Не связывали Сеньку с делишками Дудки. Да так оно и было в действительности.

- Артуро, Сень, пойдемте в комнату, а вы ребята покараульте пока этого... Да, как самочувствие? Тело ломит, голова болит, животы крутит?

- У меня хорошо. И слабость прошла.

- У меня тоже.

- И я. Все прошло. Лекарство у вас хорошее.

- Ладно, оставайтесь, чуть что - зовите.

Оставшись втроем, друзья должны были решить, что им делать после того, как их разоблачили. Ну, или почти разоблачили. Артуро, вроде, был за то, чтобы убрать этого Лузякова. В смысле, совсем убрать. Но не настаивал, и свое мнение высказал не напрямую, а несколько отстраненно. Но Ромка понял, да и Сенька тоже. Тот даже испугался. Это же человек, а его уб... Реакция Сеньки была объяснима, а вот что он сам думает, как поступить с пленным, на это у Ромки не было ответа. Не знал он, совсем не знал, что делать. Убивать? Нет, на это он не пойдет. Лузяков - это не жандармы из мира Артуро. Да и тех Ромка перестрелял в злом азарте, допекли они его своей жестокостью, к тому же жандармы не были безоружными.

А Ромка не киллер какой-то, не убийца хладнокровный.

Интересно, Артуро смог бы убить? Не жандарма, стреляющего в тебя, а связанного человека? Хотя Викентия Артуро убил, застрелил в упор. Но тот его жестоко пытал, а этот опер... Хотя ведь грозился, но дальше слов дело не зашло, точнее, зайти не дали. А как отпустят его, все погорят. Не отпустят, все равно не спасешься, придут другие, интересоваться станут, куда их сотрудник подевался. Тоже бить примутся, как этот, почти с порога... А ведь точно, он же его, Ромку, бил. Сотрудник органов правопорядка и бил пацана. И еще обещал новые кары. Вот ведь гад. Такой в отделении запросто почки отобьет, как те жандармы сделали с ним. Так чем же он лучше тех? Ничем. Но убивать его Ромка не станет. И другим не даст. Потому что не хорошо это как-то, не по-человечески. А вот наказать, причем серьезно, Лузякова стоит. Заслужил.

- Значит, так, ребята. Предлагаю отправить опера в другой мир.

- В каком виде? - деловито поинтересовался Артуро, но Ромка увидел, что за внешним равнодушием друга скрывается живое чувство. Человеческое. Немного пыжится, но Артуро явно не по себе от предстоящих действий. Но друг-то думает, что Лузякова ждет участь тех трех уголовников вместе с Димкиным соседом.

А Сенька и вовсе застыл с открытым ртом.

- Не..., - Ромка покачал головой, - не убивать, ребята. Вы что? Я бы не смог. Просто переправить в другой мир, твой мир, Артуро.

- Я тоже не стал бы, - с явным облегчением ответил Артуро. - А почему в мой мир? Он же все расскажет: и про нас, и про пульт, и про этот мир.

- Расскажет - значит, расскажет. От этого никуда не деться. Но это, может быть, даже к лучшему. Правители, тот же Барабаска, узнают, убедятся, что мы можем переходить в любое место их мира. Будут бояться - значит, меньше станут кочевряжиться, отраву колоть.

- У него, наверное, семья, дети, - Сенька решил защитить Лузякова.

- И у жандармов, что пытали Артуро, ну, и меня тоже, дети, наверное, есть. Если отпустим, то все окажемся у него в руках. А он не пожалеет, сам слышал, как грозится. Я предложил, вы думайте, решайте.

- Я - за, - ответил без промедления Артуро.

- Я... не знаю. Как решите, - по сути, воздержался Сенька.

- Двое за, один воздержался. Тогда пойдем переносить его в твой мир.

- А почему именно в мой? - кстати, резонный вопрос. Известных миров, которые они посетили, уже за десяток перевалило.

- Просто из моей комнаты открывается переход в квартиру одной крикливой тетки, и этот проход идет в твой мир, Артуро.

- Ладно, идем за ним?

- Надо бы связать его, чтобы рукам волю не давал, шустрый мужик.

- Он же в наручниках.

- Вот их-то и надо снять, не пропадать же добру? А снимем - снова полезет.

- Ром, снимем запросто, без проблем, он же без сознания будет.

- Ах, тупая башка! - Ромка стукнул себя по лбу, - надо же такое забыть! Ну, конечно!

Друзья вернулись в коридор, где Лузяков обрабатывал новичков и, судя по их угрюмым и растерянным лицам, достиг каких-то, пусть и не очень заметных результатов.

- Чего головы повесили? У нас наши правоохранители (Ромка не случайно с язвительностью в голосе привел последнее слово) ничем ваших не лучше. Ну, почти ничем.

Лузякова, несмотря на сопротивление последнего, всей толпой притащили в Ромкину комнату. Тот, включив прибор, быстро ввел номер чужого мира. Та самая комната с кричавшей теткой, но на сей раз пустая. Почти, если не считать кошки.

Лузякова вытолкали за пределы окна, хотя основную работу выполнил Ромка - никто другой не имел физической возможности для перенесения людей. Мент, естественно, тут же потерял сознание, и Ромка, переместившись на ту сторону, быстро освободил руки опера от наручников.

- Ну вот, проблема решена. Жестко, конечно, но... Иначе бы отправились мы туда же, где были. Но прийти за нами все равно могут. Я вот чего подумал. Взрослых среди нас никого нет. Это плохо. А вот то, что менты ничего не знают про тебя, Сень, и вас, ребята - это хорошо. Сюда еще наведаются, значит, вам надо отсюда исчезнуть. Найти место, где можно перекантоваться. И чем дольше, чем лучше.

- И где это место?

- В той коммуналке. Чем плохо? Десять тысяч в месяц - это для нас немного. А сосед заткнется, коли будет знать, что если мы уйдем от него, то ничего больше не получит.

- Надо же. Ты же сам избегал встречи с этим алкашом. А теперь предлагаешь переселиться к нему.

- А куда еще? Искать другие съемные квартиры? Неизвестно, что за хозяева еще будут. И, не забывай, мы же для всех малолетки. Кто нам сдаст? А если сдадут, то еще больше нос свой совать будут, чем этот алкаш.

- Не знаю. Там и мебели почти нет.

- Матрас прикупить, подушки там, одеяла. Хорошо, что вчера сюда не притащили, а то пришлось бы туда-обратно таскать у всех на виду. Никто про ребят и не знает, кроме отчима, конечно. А вот ты засветился. Вместе со мной. Но мало ли пацан какой у меня жил? Каникулы. Пожил, уехал к себе в Москву. Или в Новосибирск. В той коммуналке никто тебя не найдет. Фоток твоих нет. Ну и меньше здесь показывайся. Лучше вообще не появляться. Я сам буду приходить.

- Будешь? - Артуро как-то по-особому посмотрел на Ромку.

- Конечно, ты что?!

- А сможешь? - все также держа интонацию, продолжил Артуро.

- Не понял.

- Ты-то здесь остаешься. За всех, значит, будешь отдуваться.

- А, вот что. Думаешь, что меня арестуют? А за что? Да ничего мне не сделают! Что у них на меня? Ни-че-го!

- Все равно как-то не очень правильно.

- Правильно, не правильно... Кому-то надо же остаться. Если исчезну, искать станут специально, в розыск объявят. Да и в школу ходить нужно. А буду на месте, чего меня искать-то? Вот он я. А ты уехал к себе, тоже в школу собираться.

- Но Дудка с парнями раскололись, про тебя сказали.

- Ага, и про пульт между параллельными мирами сообщили? В дурку их и того, кто поверит.

- А те двое в лесу на болоте?

- Это там, где к Барабаске ходили? - И Артуро, и Ромка не стали уточнять место, где они втроем совершили преступление.

А как иначе? Напали на двух мужиков, связали, ограбили (мобильники-то забрали, да и ружья тоже). И само собой, незаконное хранение оружия. И использование его. Ромка-то стрелял, пусть в землю, но стрелял же!

А вслух не назвали географию Ладоги, так это правильно. Здесь же сидят трое новых парней, сидят и слушают, разинув рты. Нет, ребята, вроде нормальные, сдавать им Ромку с друзьями не с руки. Но просто когда-нибудь ляпнуть...

- А кто знает? - продолжил Ромка. - Тем более, где это было? И след мы в другую сторону пустили. Ты еще ограбление банка припиши.

- Хорошо, уговорил. Но только будь поаккуратней.

- Понимаю. Кстати, о золоте. Сень, - Ромка повернулся к другу, - ты не против, если мы, то есть я, отдам шестьсот монет Рюрику? Отца ему выкупить.

- Нет, а зачем спрашиваешь?

- Затем, что деньги общие... И большие. Треть твоя.

- Моих там нет. И роль моя маленькая.

- Нет, общие. Так как?

- Я уже сказал. Отдавай... Только, - Сенька чуть задумался, а затем с хитринкой в глазах посмотрел на Ромку, - помнится, ты мне кое-что обещал.

- Обещал, значит, будет.

- Вот и давай. Я за, но только при условии, что монеты Рюрику понесу я.

- Он же тебя не знает. Идти надо мне или Артуро.

- Ром, ты забыл, что нас ищут? - напомнил Артуро.

- Черт! - взвыл Ромка.

Точно, забыл! А он так хотел сходить на ту сторону, повидать кое-кого! Но Артуро, увы, прав. Сейчас за ними такая охота идет! Пацанов освободили, сами сбежали, перестреляв жандармов, правителя напугали, а теперь еще и банк обокрали.

Да, идти может только Сенька. Его почти не знают. Почему "почти"? Есть пара случаев. Первый раз он лицо показал в зале суда, но его, кажется, никто из жандармов не видел. А второй раз в доме Барабаски. Запомнил ли он Сеньку? Мало ли белобрысых пацанов в городе? Нет, Сеньку никто не ищет. Да и прогулку по городу можно сократить. Не обязательно отсюда в тот мир переходить. Подыскать тихое место, откуда можно незаметно в район Резины перебраться. Перешел - и иди, ищи дом, где живет Рюрик. Все безопасно. Ни Сеньку не ищут, ни тем более Рюрика. Да про Рюрика никто и не знает!

Скажи сейчас Ромке, что имя Рюрика, друга Артуро Ривьеры, еще несколько недель назад попало в поле зрения директора следственного управления губернской жандармерии Дмитрия Макарина, он бы очень удивился. Удивился и поостерегся от, казалось бы, легкой прогулки друга. Но Ромка об этом не знал.

Решение принято, и всей компанией друзья направились к хозяину коммуналки. Оставив новичков с Сенькой на улице, Ромка и Артуро зашли в квартиру, постучались в комнату, где жил хозяин с женой, опасаясь, что никого не застанут. Но нет, оба на месте. Ну, а дальше началась торговля. Каждый старался не продешевить и вырвать себе побольше. Хозяева - понятно, хотели те же десять тысяч в месяц, причем деньги вперед и за три месяца сразу. А вот этого друзьям как раз и не хотелось. Неизвестно, проживут ли они такой срок, может быть, через день найдут другое место, а тридцать тысяч рублей отдай. Да и хозяева не очень-то надежны. Передумают или просто к чему-то привяжутся, придется съезжать, но уплаченные вперед деньги уже не вернешь. Вот потому-то Ромка уперся как бык, настаивая на помесячной оплате комнаты. При таком варианте намного больше шансов, что хозяева договор не нарушат. А если и сделают такую глупость, то лишатся постояльцев. Где они еще таких лохов найдут? Подобная комнатенка, да в этом районе, больше пяти тысяч в месяц и не стоила.

Хозяева поспорили, подергались, но согласились - деваться им некуда, тем более Ромка пустил в ход свой главный калибр - достал из кармана две пятитысячные бумажки и потряс ими перед носом хозяев. И это разрешило их спор.

Весь день был потрачен на обустройство Логова, да, именно так друзья назвали свое новое жилье и штаб-квартиру. У Ромки дома им теперь появляться нельзя, кто знает, не нарвутся ли на нового мента, посланного поинтересоваться, куда это запропастился их сослуживец, а заодно и проверить, насколько верны утверждения арестованных или, наоборот, убедиться, что это всего лишь плод очень болезненного воображения.

Встал вопрос и о том, где хранить пульт. У Ромки дома нельзя, запросто придут с обыском и отберут. Держать здесь в этом Логове? Но уж больно ненадежны хозяева коммуналки, да и место тут такое. К тому же вдруг какому-нибудь ретивому чиновнику или менту захочется узнать, кто это здесь поселился и чем занимается. И почему не учится.

И все время ребята сидеть в комнате тоже не будут, станут выходить погулять, а тут такая же окраина, как и район, где живут Ромка с Сенькой. А значит, и свои Ржавые и Дудки должны иметься. Пульт в комнате не оставить, придется все время брать с собой, а потому есть вероятность его потерять, нарвавшись на местные разборки.

Вот и решили, что прибор лучше всего оставить у Сеньки дома. Парень вроде не очень засвечен в Ромкиных (а тем более Дудкиных) делах. К тому же про пульт ментам сообщил Дудка с подельниками, которые про Сеньку знать ничего не могли. Разве что есть такой малявка, который вместе с другими такими же маломерками что-то там копал в земле.

После того, как утряслись бытовые хлопоты, остаток дня потратили на разговоры. Новички уже двое суток в их мире, и пора бы узнать и мысли пацанов о своей дальнейшей судьбе. Ромка с друзьями спасли ребят от неминуемой смерти, скорой или чуть затянувшейся, - на каторге долго не протянешь, по одному Ваниному виду Игорю и Сереже стало ясно, что их ожидало после суда. А то, что им дали бы те же десять лет каторги с последующей вечной ссылкой (если выживут на каторге, в чем все сомневались), Игорь и Сережа, конечно, понимали. Статья-то слишком серьезная, да и следователи не считали нужным скрывать, что ожидало парнишек в их недалеком будущем.

Но в том мире у всех остались родные, которые ничего не знают о том, где они, кроме того, что их сыновья и братья арестованы по очень серьезной статье. Теперь ребята спасены, но семьи свои никогда не увидят. Или смогут это сделать, воспользовавшись прибором? Этот вопрос явно читался на лицах ребят, пока Сережа его не озвучил.

- Конечно, можно. Нужно только найти в этом мире точку, которая соответствует географии вашей местности. Но вот стоит ли это делать, по крайней мере, в ближайшее время, я не уверен, - Артуро смотрел на быстро вспыхнувшие радостью лица ребят, которые тут же потухли после последних его слов. - Там, думаю, в округе все кишит жандармами и шпиками. Они тоже не глупые, все просчитывают. Раз мы вас вытащили, значит, есть вероятность, что вы захотите увидеться с родителями, весточку передать. Вот и будут вас ждать.

- А если просто записку бросить, что с нами все в порядке?

- Это проще. Проще для всех нас, опасности нам нет, а вот вашим родным... Стоит ли их подставлять? Если узнают, могут по допросам затаскать. Или припишут контакты с государственными преступниками. Вы же матерые преступники по их версии.

Ребята совсем сникли. Конечно, сникнешь. Последние два с половиной месяца (со дня ареста) им в жизни досталось более чем порядочно, а Ване особенно. Арест, тюрьма, избиения и знание того кошмара, что их ожидает в скором будущем. Освобождение, произошедшее столь внезапно, и первые два дня, проведенные в новом мире, еще не дали ребятам осознать в полной мере, что в их жизни произошло событие, которое полностью изменит их дальнейшее существование. Можно сказать, что они заново родились. И не только потому, что остались живы, но во многом из-за того, что теперь им придется все начинать сначала, учиться жить в чужом для них мире, и что, пожалуй, самое главное - это выбрать свой путь, решить, как им жить дальше, приспосабливаясь к обстоятельствам и радуясь тому, что прошедший день не принес неприятностей, или, наоборот, иметь цель, к которой нужно идти, невзирая на все тяготы и опасности.

Первый путь был самым простым и легким, учитывая, что ребят успели сломать в тюрьмах, а Ваню еще и на каторге. Наверное, этим путем они и пошли бы, благо не надо прикладывать никаких усилий, а только скользить по проторенной дорожке, оставленной многими другими людьми, что в их мире, что в мире Ромки. Но рядом с ними оказались другие парни, их ровесники, которые имели цель в жизни, и именно следование этой целью и спасло их самих.

Есть люди изначально рожденные быть героями, и есть те, кто по жизни был и останется трусом или просто равнодушным человеком, думающем только о собственной выгоде. Но между этими двумя полюсами гораздо больше людей, кто в разных жизненных ситуациях и поступит по-разному. Человек может струсить, оставшись в одиночестве перед превосходящим тебя во всем врагом, но тот же самый человек покажет чудеса смелости, отваги, решимости, если будет чувствовать локоть друга, зная, что тот его никогда не подведет, не бросит.

Вот и перед сломленными пацанами оказался такой очень нужный им сейчас пример, которому хотелось следовать, потому что это будет правильно. И честно с их стороны. Кто ты, вошь дрожащая или человек? Ребята выбрали человека.

Между тем летние каникулы подошли к концу - через два дня начало нового учебного года, а еще столько дел не сделано! И первым на очереди был новый выход в другой мир с целью передачи Рюрику денег для выкупа его отца из долговой тюрьмы. И идти теперь Сеньке.

В том мире занятия в гимназиях тоже начинались первого сентября, а значит, Рюрика и Татьяну застать можно будет только ближе к вечеру, поэтому переход Сеньки назначили на тридцать первое августа, последний их свободный день.

Накануне все шестеро парней промотались по району, где на той стороне располагался дом Рюрика. Нужно найти точку безопасного (от чужих взглядов) выхода на ту сторону и, соответственно, входа на той стороне. Из нескольких возможных вариантов остановились на более безопасном, хотя и не столь близким до места конечной цели.

В последний день каникул, вооружившись пистолетами, компания добралась до выбранного накануне места, и Сенька, соблюдая все предосторожности, впервые вышел в чужой мир. Два раза, когда он высовывал лицо в этот мир, конечно, не считались. Как нельзя считать и его первые посещения новых миров, начинающиеся с потери сознания.

Сейчас он по-настоящему был в другом мире, неторопливо, с любопытством, хотя и с некоторой опаской, направляясь на предстоящую встречу, неся в руке увесистый мешок с золотыми монетами. А еще в левом внутреннем кармане его курточки лежал пистолет, на этот раз без глушителя. Некогда будет навинчивать глушитель, если возникнет опасная ситуация, впрочем, и стрелять Сенька все равно не будет, разве что в воздух. Поэтому пистолет не более как психологическое оружие.

Высадив Сеньку в полукилометре от дома, где живет Рюрик, Ромка вместе с друзьями переместился на более близкое расстояние. В его мире это место было относительно глухим, заросшее небольшим подлеском, а вот там, куда ушел Сенька, стояли, пусть и весьма старые, но обжитые дома.

Сенька, оглядываясь по сторонам в поисках нужного дома, конечно, привлекал внимание - получается, чужой человек, но, с другой стороны, идет обыкновенный мальчишка и что-то ищет. Что здесь странного? Ничего. Можно смотреть на его поиски, если делать нечего, но смотреть равнодушно, убивая время. Зато слишком цепкие и внимательные взоры взрослого мужчины, сидящего с газетой на обшарпанной лавочке, смотрелись несколько неестественно. И столь же выбивались из обычного ритма жизни такие же странные действия молодой мамаши, выгуливающей ребенка в закрытой коляске. Что такого она нашла в мальчишке, что заставило ее развернуть коляску и сменить неторопливый шаг на быстрое движение в его сторону?

Пожалуй, если бы не недавний случай в Костроме, когда за Артуро уцепились два шпика в компании с городовым, Ромка, возможно, и не обратил бы на эти странности внимание. А если бы и заподозрил, то явно позднее. Но тогда было бы совсем поздно. Впрочем, и сейчас ситуация складывалась не слишком благополучной. Если это шпики, то как дать знать Сеньке?

Единственное, что смог Ромка сделать, так это передвинуться почти вплотную к месту событий. Теперь он с друзьями сможет легко прикрыть Сеньку, когда тот выйдет от Рюрика, и вытащить его обратно.

Оставалось только ждать. Если Рюрик дома, то Сеньке хватит десяти минут, чтобы передать деньги и уйти. Вряд ли шпики смогут как-то ему помешать. Но Ромка, видать, недооценил руководство местной жандармерии. Уже через две или три минуты, как Сенька вошел в подъезд дома, из-за поворота с соседней улицы на большой скорости появился полицейский микроавтобус, затормозивший как раз неподалеку от этого подъезда. Затормозил, и из открывшейся дверцы стали выпрыгивать люди в форме жандармов и полицейских, вооруженные короткоствольными автоматами. А следом мчался еще один такой же автобус. Получается, Сеньку ждали.

Глава V

Известие, что двое подследственных и один каторжник, допрос которых мог помочь в расследовании убийства губернатора и, как теперь выяснилось, связанном с ним деле о побеге из здания суда и расстреле жандармов, неожиданно были в срочном порядке вывезены в Петербург, заставило директора следственного управления губернской жандармерии Дмитрия Макарина надолго задуматься. Особенно и, кстати, весьма неприятно его поразила информация, что распоряжение о транспортировке людей, которых он желал лично допросить, шло от члена Директории господина Барабаски. А это означало, что здесь, возможно, замешана политика. И политика опасная. Кому же перешел дорогу убитый губернатор? Когда Макарин по приезду в губернию начал знакомиться с этим делом, он был уверен, что нити тянутся в Лондон, к предыдущим членам Директории. По крайней мере, волна убийств губернаторов, прокатившаяся по стране в последние годы, направлялась именно из Лондона. Но теперь его уверенность была сильно поколеблена.

Появление в списке действующих лиц члена Директории не могло не заставить задуматься. Не сам ли Барабаска стоял за спиной тех, кто организовал ликвидацию местного губернатора? Если убийство совершено с его подачи, то какие цели он преследовал? Что могло означать столь оперативное изъятие трех, возможно, ключевых свидетелей?

Свидетелей чему? Интересный вопрос. Все трое около месяца пробыли в одной камере с Артемием Панкратовым, который вовсе не Артемий, а Роман, да и вряд ли Панкратов. Что же такого могли узнать эти подростки, раз в дело так оперативно вмешался Барабаска? Кстати, как он узнал, что след в раскрытии этого запутанного убийства вывел на этих мальчишек? Не иначе, кто-то отсюда сливает в Петербург информацию. Хотя это не должно удивлять, было бы странным обратное. Сливают, сообщая обо всех его шагах, и, возможно, информация идет к разным лицам, одним из них оказался Барабаска, который не преминул принять меры.

Что же могли узнать мальчишки? О чем им проболтался Панкратов? И почему Барабаска решил, что мальчишки опасны? Ведь не просто так он вмешался в это расследование? Значит, каким-то образом решил, что мальчишки что-то знают. Как, от кого узнал? А вот это вопрос о-очень интересный! Кто-то из этих подростков проболтался? Здесь, в местной тюрьме, или после того, как их отправили в Москву и соответственно в Зауралье? А может, Барабаска узнал непосредственно от того, на кого работает этот Панкратов?

Ох, как горячо... Попасть под мощный каток со стороны сильных мира сего опасно, смертельно опасно. Если уж убивают губернаторов, то что для них какой-то Макарин? И директор следственного управления решил, что опасное дело стоит спустить на тормозах. В конце концов, зачем ему это надо? Повышения по службе не заслужить, а вот пулю, вылетевшую из снайперской винтовки, получить очень даже возможно.

Приезд на следующий день в город директора отдельного корпуса жандармов Юрия Чадана Макарина сильно обеспокоил. Он даже немного испугался. Ведь не случайно же Чадан прибыл именно сейчас, когда Макарин, кажется, докопался до нечто очень важного и странного. Знать бы только, Чадан действует вместе с Барабаской или представляет интересы клана конкурентов?

Прибывший в жандармское управление Чадан сразу же взялся досконально интересоваться всеми деталями, вплоть до малейших, которые сумел раскопать Макарин, причем его интересовали не столько подробности расследования убийства губернатора, сколько детали следствия по делу о побеге подследственных. Панкратов и Ривьера - ими Чадан заинтересовался особо. Не удовлетворившись полученными от Макарина сведениями, шеф жандармов долго и въедливо допрашивал следователей, которые вели их дело. Чадана интересовало все, вплоть до интонаций и выражений лиц арестованных. Присутствующий в кабинете Макарин, стараясь не подавать вида, со злорадством смотрел на Фрумкина и Кобянина, бледных и заикающихся, пытающихся что-то проблеять в свое оправдание. Ничтожества, способных работать только костоломами, и которых целый месяц водил за нос мальчишка.

Заинтересовал Чадана и список тех, с кем часто контактировал Ривьера. Предположением, что сообщником в побеге арестованных мог быть пропавший Феликс Ютупов, Чадан заинтересовался особо. Он тут же перебросил на носитель все фотографии друзей Ривьеры и ушел в специально выделенный ему кабинет. Однако, как выяснил Макарин, Чадан пробыл в нем всего с минуту, а затем покинул здание губернской жандармерии через черный ход, появившись обратно лишь через полчаса.

Побоялся выходить на связь из кабинета - догадаться было не сложно. Все прослушивается. Чадан, судя по всему, нашел один из пустырей, откуда безопасно связался с... А вот с кем? И что он сообщил? На первый вопрос у Макарина было два варианта ответа. Или Чадан дал задание своему доверенному лицу в столице, либо проинформировал кого-то из вышестоящих людей. Например, одного из членов Директории или человека, кто станет таким членом при следующей ротации. А вот ответ на второй вопрос мог быть очень интересным. Чадан покинул Макарина сразу же, как только сбросил на носитель фотографии друзей Ривьеры. Для чего? Объявить их в розыск? Так они все здесь, в городе, кроме исчезнувшего Ютупова. Или дать эти фотографии для опознания? Кому? Возможный ответ очень и очень жегся.

А когда день стал клониться к своему завершению, и за окном стемнело, Чадан неожиданно для Макарина предложил вместе поужинать. Неожиданно потому, что слишком в разных чинах они были. Можно было бы понять, если бы Чадан позвал директора губернского жандармского управления, но приглашен был только он один.

За ужином Макарин нервничал, понимая, что приглашение не случайно. Но что оно ему несет? Вряд ли что-либо хорошее. Однако за весь ужин Чадан ни разу не обратился к теме расследования, ограничившись замечаниями по сервировке стола, да сказав несколько фраз о погоде. И фраз явно дежурных, необходимых для того, чтобы хоть как-то поддержать разговор. Впрочем, большая часть ужина прошла в молчаливой обстановке.

Выйдя из ресторана, Чадан позвал Макарина в свою машину, и тот понял, что настоящий разговор, ради которого и было приглашение на ужин, состоится прямо сейчас. Но он немного ошибся, машина довезла их до небольшого пустыря, Чадан пригласил Макарина выйти немного прогуляться.

И вот здесь, на пустыре, в свете ярко светящей луны директор жандармского корпуса, цепко глядя на Макарина, сказал:

- Дмитрий Герасимович, хотите стать моим человеком? - выделив слово "моим". - Со всеми вытекающими последствиями.

Макарин понял, что отказаться он не сможет. Отказ означал одно - гибель. В лучшем случае быстрая отставка, а в худшем - смерть. И он согласился.

- Вы очень дотошно провели расследование, я это оценил. Но теперь нужно так же хорошо его и завершить. Сегодня ночью в город доставят трех человек, с которыми Панкратов находился в одной камере. У вас есть всего три дня для того, чтобы их выпотрошить. Вы, а следовательно и я, должны знать все, что происходило в камере, когда там был Панкратов, желательно расписать это по минутам. Все, что он делал, как делал, что говорил, даже о чем думал - я должен знать. И обратите внимание, не говорил ли что-нибудь Панкратов во сне. Фразы, слова, даже местоимения, одним словом - все. Вы должны выбить из мальчишек, что только возможно, и даже то, что невозможно. Но... не калечить. В воскресенье они должны самостоятельно передвигаться. Пусть еле-еле, но самостоятельно.

После того, как Чадан высадил Макарина рядом с его домом (это надо заценить!), тот, быстро поднявшись к себе, долго не мог успокоиться. Итак, трое подростков, вывезенных в Петербург, скоро будут здесь. А Чадан, оказывается, работает вместе с Барабаской. Глава жандармерии страны и один из трех ее соправителей. В свете полученной информации вновь возникал вопрос, имеет ли Барабаска отношение к убийству губернатора. Если имеет, то знает ли об этом Чадан? Если не имеет, то в чем интерес Барабаски в этом деле? Что могло его так заинтересовать, что сам Чадан, бросив все другие дела, прибыл в город? Уж не мистическая ли составляющая всех этих событий? Если принять такую версию, то следует предположить, что мистические события не ограничились одним этим городом.

Подтверждение своей догадки он получил на следующий день, который он провел в тюрьме, в которую доставили подростков. Костоломы костоломами, но задать в нужный момент правильный вопрос в настоящий момент способен только он, вот и приходилось торчать в камере и слушать вопли мальчишек, когда тех начали разогревать к предстоящему допросу. Тем более нужно следить, чтобы костоломы не перестарались, Чадану зачем-то требовалось, чтобы подростки могли самостоятельно передвигаться, а это ограничивало способы физического воздействия на них.

В перерыве на несколько запоздалый обед, когда арестованных разложили на растяжке, в тюрьму неожиданно прибыл Чадан. Выслушав текущую информацию, он увлек Макарина в сторону тюремного двора, где сообщил интересную новость.

- Я только что вернулся из Костромы, - начал Чадан, - вчера там заметили Ривьеру и Панкратова...

То, что сообщил Чадан, подтверждало предположения Макарина о том, что мистические события не ограничились одним городом. Теперь вот и в Костроме. Но должны быть и другие, однако Чадан молчит, а его не спросишь, не тот уровень у Макарина. К тому же за спиной Чадана стоял Барабаска. Где же еще засветились Панкратов с Ривьерой?

Зато теперь, кажется, можно перестать употреблять слово "мистика". Никакая это не мистика, а использование неизвестной научной разработки. Перемещение в пространстве. Откуда, кто изобрел? И почему подростки? А это, пожалуй, один из важнейших вопросов. Или они получили доступ к возможности пространственного перемещения, скорее всего, довольно случайно. Либо само перемещение возможно только для детей и подростков. Взрослые по каким-то причинам перемещаться не могут.

Когда Макарин высказал свои предположения, Чадан кивнул головой в знак согласия, но добавил:

- Их опять было только двое.

- То есть третьего сообщника, судя по всему, и не было? Но как же убийство губернатора? Стреляли из трех пистолетов.

- Их трое, Дмитрий Герасимович. Третий либо оператор установки перемещения, либо на подстраховке. Но, скорее всего, выполняет обе функции.

- Взрослый или тоже подросток?

Чадан молча медленно шел по тюремному двору, не отвечая на вопрос, а Макарин понимал, что не имеет право на новые расспросы. Если эти подростки засветились еще где-то, раз о них узнали Барабаска и Чадан, то, возможно, шеф жандармов знал ответ на этот вопрос.

Чадан остановился и своим цепким взглядом впился в лицо Макарина, как будто пытаясь что-то разглядеть. Макарин постарался спокойно выдержать этот взгляд, понимая, что сейчас он может выйти на несколько иной, более, скажем так, доверительный уровень отношений с шефом жандармов.

Чадан моргнул и неторопливо произнес.

- Третий тоже подросток.

- Случайно получили в свои руки новейшую разработку? Германская? Наша?

- И какой же вариант вы выберете?

Макарин покачал головой.

- Не верю. Так просто такие разработки не валяются на дороге. Если бы где-то велись исследования, то они были бы полностью засекречены. Правда, есть вариант гениального самоучки, но мне что-то не верится. Германия отпадает. А Россия... пожалуй, тоже нет.

- И какой же ваш ответ, Дмитрий Герасимович?

- Боюсь показаться...

- Договаривайте.

- Возможно, это что-то чужое. Не наше. Я имею в виду земное.

- Возможно, вы правы. Есть и такая версия. Беспризорник что-то нашел или выкрал.

- Панкратов?

- Не так важно, как его фамилия, - поморщился Чадан, - да, это не настоящий Панкратов, того сейчас ищут. Я думаю, что не случайно он представился беспризорником Панкратовым. Нельзя проверить его прошлое, выявить всю его подноготную, здесь расчет Романа оказался верным. Эти два идиота, я имею в виду следователей, дотошными не оказались. Но настоящий беспризорник Панкратов существует, и Роман про это знал, а следовательно, можно сделать вывод, что он контактировал с ним и, возможно, другими беспризорниками.

Установка по перемещению, судя по всему, относительно компактна, раз ею пользуются в разных регионах. Беспризорникам, кстати, вполне по силам ее стащить. Откуда? Не знаю. Беспризорники суются всюду. Забрались в дом, обчистили его, прихватив и чемодан с установкой. Либо просто ограбили того, кто нес чемодан. Был ли среди них Панкратов, я имею дружка Ривьеры? Не знаю. Беспризорник ли он вообще? Это очень важные вопросы, ответы на которые могут дать нам ниточку к выяснению, откуда у этих подростков установка. Теперь вы понимаете, насколько важны, казалось бы, мелкие, на первый взгляд, ничего не значащие детали пребывания Панкратова в камере?

- Да, Юрий Кошгетович.

- Как продвигается допрос?

- Я пока занимался подготовкой к нему, сейчас мальчишки доходят до нужной кондиции, сломлены полностью. Хотя, надо признать, они уже в таком виде сюда прибыли, но я счел необходимым принять меры, чтобы гарантированно начисто лишить их воли.

- Хорошо, сегодня к концу дня доложите о первых результатах допроса, мне нужно знать, был ли этот Роман беспризорником.

Наскоро перекусив, Макарин вернулся в камеру. Мальчишек как раз сняли с растяжки, и он с удовлетворением отметил, что подготовка к допросу прошла замечательно - все трое представляли собой дрожащее желе. Теперь можно спокойно начать задавать вопросы.

Если бы не беседа с шефом жандармов, Макарин, возможно, не смог бы уловить в потоке выливаемых из дрожащих уст слов нужную Чадану информацию. Зато сейчас он мог корректировать вопросы. Их можно задать по-разному и получить правильные, но немного разнящиеся ответы. Что было для Панкратова внове? Что он не знал? Чему удивился? Оказалось, что Панкратов не знал многого. И если некоторые вещи беспризорник знать не мог, то незнание других, зачастую для беспризорников основополагающих, свидетельствовало, что этот Панкратов вовсе не из беспризорников. Действительно, разве беспризорник может забыть о существовании городовых? А Панкратов не просто забыл, а вообще слышал про них впервые.

Из какой же глуши появился этот Роман? Ведь не дурак, довольно сообразительный и шустрый. Явно приехал не из лесной староверческой сторожки. Какое там, глухой деревней или дальним хутором даже и не пахнет, несомненно, он городской житель. И при этом не знать столь очевидные детали жизни города?

Эту информацию вместе со своими наблюдениями и выводами вечером он доложил Чадану. Тот долго стоял молча, осмысливая сказанное Макариным.

- Спасибо, Дмитрий Герасимович. То, что вы смогли узнать, действительно, очень важно. И какой же общий вывод вы сделаете?

- Я не знаю. Все настолько противоречиво, что в голову лезут какие-то фантосмагорные мысли.

- Вам тоже? - невесело усмехнулся Чадан...

Следующие два дня Макарин продолжал допросы мальчишек, выжимая все, что только было возможно, но к пятнице новой информации получить не удалось, несмотря на то, что пришлось хорошенько поработать над ними резиновыми палками. Мальчишки кричали, размазывая сопли по лицу, но видимо уже полностью истощились, не сообщив ничего нового.

А вечером, как и в предыдущие дни, он снова встретился в очередной уединенной точке с Чаданом, который постоянно менял места встреч. Выслушав доклад, тот в свою очередь поделился и новой информацией. Пользуясь своим статусом, он без каких-либо колебаний жестко допросил руководителя охранной фирмы, до которого в свое время Макарину не дали дотянуться предостерегающие звонки из столицы.

Панкратов и Ривьера собирались обменять золотые монеты на мешки с марихуаной. Свел их с продавцом Феликс Ютупов. Но каждая сторона решила кинуть другую. В итоге три охранника были убиты, а их два пистолета-пулемета достались Панкратову (естественно, псевдоПанкратову) и Ривьере. О деталях предстоящего обмена договаривались по оперативнику. И вот здесь выяснилось, что переговоры вел не подросток, а взрослый человек. Жесткий, немного развязный, чем-то напомнивший наркоторговцу мелкого уличного бандита.

Обмена не получилось, и тогда эти люди через посредство Петрищева предложили купить большую партию марихуаны, в качестве залога внеся германские марки и британские фунты. Продавца обманули, подменив мешки на его складе, а Петрищеву вернули валюту.

- Вы понимаете, Дмитрий Герасимович, что ситуация на самом деле оказалось намного серьезней. Это не три подростка, доставших откуда-то аппарат по пространственному перемещению. Здесь фигурируют и взрослые люди. Судя из разговора по оперативнику и по товару, который им требовался, эти люди представляют собой какую-то банду. Но перемещаться неизвестно по какой причине могут только подростки. И у этих людей есть золото и валюта. Вы представляете, что может случиться, если аппарат попадет в руки человека с амбициями? Политическими амбициями. Эти люди имеют физическую возможность оказаться в любом месте. Скажем, в кабинете президента, его спальне. А могут попасть и на военный склад, похитив оружие массового поражения. А затем шантажировать. Понимаете?

- Да, - Макарин ответил хрипло, до него только сейчас дошел весь ужас того, что может произойти. Одно дело убийство губернатора - событие не столь уж неординарное в последние годы, другое - то, о чем сказал Чадан.

- В Костроме Ривьеру интересовал выход в комсвязь. Он заходил на германские сайты и искал информацию по членам Директории, президенту и другим самым влиятельным лицам страны. Его интересовало, где они живут, где спят, что посещают. Помимо этого Ривьера искал адреса крупных банков, расположенных в этом городе. Им нужны деньги. Мы, конечно, предупредили директоров банков об усилении мер безопасности, только, боюсь, это не поможет. С их возможностями, я полагаю, эти люди могут запросто забраться в любое банковское хранилище внутрь самих ячеек, не вскрывая их. И директорам не скажешь про это. М-да. В воскресенье мы должны отдать трех ваших подопечных. Надеюсь, они смогут самостоятельно дойти до точки передачи?

- Да.

- Хорошо. Конечно, мы нашпигуем все вокруг приборами. Включая одежду, обувь и даже кишечник мальчишек. Будем надеяться, что нам удастся что-либо зафиксировать. Электромагнитные волны какие-нибудь. Надеюсь... Но мы должны остановить их. И остановить навсегда, иначе слишком большую цену нам придется заплатить. Причем в самом ближайшем будущем. Завтра всем троим введут вакцину модифицированной геморрагической лихорадки Конге. Инкубационный период составляет меньше двух суток. Через несколько часов, в крайнем случае, через день, они станут распространителями болезни, где летальный исход составляет девяносто пять - девяносто семь процентов. И вакцины, надеюсь, у них нет. Даже если и найдется, то все, с кем мальчишки будут контактировать, вылечиться не успеют. Таким образом, мы зачистим всех, кто имеет отношение к пространственным перемещениям. Надеюсь, носителей информации не останется. А в очаге эпидемии никто не будет интересоваться, что же это за аппарат такой. Все, с чем контактировали зараженные, уничтожат. Специалисты и сама вакцина прибудут завтра утром. Ваша задача все организовать. Вначале нашпиговать мальчишек жучками, а затем, в пятнадцать часов пополудни, соблюдая меры безопасности, устроить введение вакцины преступникам. Кстати, специалисты расскажут о мерах безопасности. Им тоже хочется жить. Да и вам лучше держаться на расстоянии, осуществляя контроль издалека.

В субботу Макарин занимался хлопотами, связанными с предстоящей передачей арестованных. Он не понимал, зачем Роману и Ривьере (точнее, тем взрослым, которые стоят за их спиной) сдались эти мальчишки? Это же отработанный материал, шлак. Неужели чужаки не понимают, что этих мальчишек начисто выпотрошат к моменту передачи? Это был один из двух основных вопросов, которые его мучили.

А на второй вопрос Макарин хотел получить ответ, как и почему Барабаска пошел на эту передачу. Да, именно Барабаска, то, что Чадан, сохраняя определенную самостоятельность, все же подчиняется члену Директории, Макарину было совершенно ясно. Кстати, а как Барабаска об этом узнал? Неужели Роман с Ривьерой уже выходили напрямую на Барабаску? И не просто вышли, а что-то потребовали? Ну, не ради этих трех мальчишек? Значит... значит, завтрашняя передача не более как знак того, что Барабаска согласился на требования Романа, точнее, тех людей, что стоят за ним. Теперь кое-что проясняется. По крайней мере, получен ответ на первый вопрос. Остается найти ответ на второй вопрос. И Макарин, кажется, его знает. Чадан сам проговорился, сказав, что есть опасность того, что в руки этих людей может попасть оружие массового поражения. Вот оно что! А это очень серьезно. Вот почему с подачи (точнее, по прямому приказу) Барабаски решили задействовать эту новейшую вакцину с последней модификацией вируса Конге.

Макарин передернул плечами. Вроде бы и не холодно, а вот озноб прошиб. Конечно, прибывшие специалисты во главе с двумя профессорами сказали, что ими приняты все меры безопасности, никто заразиться не должен, однако эти яйцеголовые не учли одного: зараженные мальчишки будут переданы на ту сторону, где через несколько часов примутся заражать всех, с кем начнут контактировать. Инкубационный период составляет меньше двух суток. Значит, в понедельник с утра у троих мальчишек появятся первые симптомы лихорадки Конге. А у Романа с Ривьерой и у тех, кто завтра их примет, болезнь проявится примерно к вечеру вторника.

А если во вторник тот же Ривьера появится на улицах Петербурга, Москвы или вот этого города? Тогда он занесет эпидемию и сюда. Макарин, представив чудовищную футуристическую картину, содрогнулся.

Поздним вечером его вновь пригласил Чадан на вечернюю прогулку. Макарин, стараясь, чтобы его не выдал голос, высказал свои опасения. Чадан долго молчал, вышагивая по широкой аллее старого парка. А затем, не отвечая на вылитые страхи, неожиданно сказал:

- А вы знаете, Дмитрий Герасимович, они все-таки проникли в банк. Банк "Галактика", принадлежащий господину Кузнейчуку. Из хранилища похищено золотых монет на сто восемьдесят тысяч рублей. Плюс бумажными ассигнациями еще на пятьдесят тысяч. Конечно, никто ничего не заметил, сигнализация не сработала. Очень чистая работа. Теперь нет никаких гарантий, что, к примеру, завтра или через месяц, они не похитят ядерный ранец. И тогда они смогут шантажировать весь мир. Это опаснее, чем вспышка эпидемии Конге?

Макарин хотел ответить, но слова застряли в горле, и он только кивнул головой.

- Передача завтра должна пройти без осложнений. Даже если кто-то из этих людей подставится, никак не реагировать. Оружия быть не должно ни у кого. Даже если чужакам захочется пострелять. Главное, чтобы мальчишки ушли на ту сторону. Вы не слишком переусердствовали?

- Нет, конечно, выглядят плохо, но ходить могут.

- Что ж, так, пожалуй, даже лучше. При первых симптомах лихорадки на той стороне подумают, что мальчишек знобит после допросов. И вот еще что, завтра утром или днем подготовьте признательные показания всех троих мальчишек. Пусть они подпишут показания на всех лиц из списка друзей Ривьеры.

- В чем они должны признаться?

- В участии в националистическом заговоре, конечно. Только бумаги они должны подписать, не читая текст. Вы понимаете, почему?

- Не совсем, Юрий Кошгетович.

- Не надо Ривьере знать, что мы арестуем всех его дружков. Иначе поспешит кого-нибудь спасти, предупредить...

Чадан остановился и, выждав паузу, продолжил:

- Нам не надо эпидемии. Пусть умирают там у себя. А вы займетесь допросами новых арестованных. Несколько десятков человек, - Чадан покачал головой, - работы много. Но кто-то же из них должен знать, как Ривьера оказался в компании с Романом.

В воскресенье за час до начала назначенного времени Макарин уже сидел в специально оборудованной комнате на втором этаже губернского суда. На нескольких мониторах можно было видеть с разных ракурсов отремонтированный коридор, где вскоре должны появиться чужаки. Но не исключался вариант, что передаваемые на ту сторону мальчишки без какого-либо проявления внешнего воздействия попросту исчезнут, растворившись в воздухе. Чадан, занявший место по соседству с Макариным, что-то знал, точнее, догадывался, как будет происходить отправка смертоносной живой посылки. Точнее, трех посылок.

Знание того, как произойдет передача, Чадан мог почерпнуть из костромских событий, где на днях Роман и Ривьера исчезли на виду нескольких десятков человек. В комсвязи кто-то из невольных свидетелей невероятного происшествия выложил маленький ролик, заснятый на оперативник. Качество его, увы, оставляло желать лучшего, у снимавшего дрожала рука, поэтому сам переход был виден лишь мельком. Но этого оказалось достаточно, чтобы хотя бы примерно представить механизм перехода.

Двое подростков, держась за руки, пятились назад, а затем просто исчезли. Но не сразу, а растворились постепенно. По крайней мере, так можно было понять из той некачественной съемки.

Но Макарин интуитивно чувствовал (благодаря своему, можно сказать, звериному чутью, выработанному за многие годы работы в следственной части жандармерии), что Чадан имел и какие-то другие источники знания, связанные с механизмом пространственных перемещений. Но ведь не спросишь же? Себе дороже. Есть вещи, которыми ни в коем случае нельзя интересоваться у начальства, тем более столь высокого полета, как Чадан.

Время подошло к трем часам, Макарин наклонился к микрофону.

- Начать движение.

На двух мониторах, которые были направлены на входные двери, появилась фигура жандарма в медицинской маске, за ним шли еще двое охранников. А вот и мальчишки, идут, еле ковыляя. Макарин скосил глаза на сидящего рядом с ним Чадана, желая догадаться о его реакции - не слишком ли перестарались с мальчишками? Нет, смотрит с интересом, не морщась. Идут сами, без чьей-либо помощи, как и требовал Чадан. Правда, скособочились, особенно второй, так это немного перестарались, обрабатывая напоследок резиновыми шлангами. А то, что третий, младший, ковыляет на негнущихся ногах - это у него было с самого начала, на каторге мальчишкой попользовались.

Когда прямо в воздухе вдруг появилась голова человека, Макарин вздрогнул. А ведь представлял нечто подобное. Это Ривьера, узнать племянника исчезнувшего Петрищева было просто. Его фотографий в деле была не одна сотня. Вся жизнь преступника, чуть ли не с пеленок.

- Пусть подойдут ближе. Только они, - донесся чуть искаженный голос Ривьеры. Хотя, скорее всего, тот просто волнуется, вот голос немного и хрипит.

- Исполнять приказ, - сказал в микрофон Макарин, и стоящий рядом с мальчишками жандарм четко выполнил команду. Но те так и остались на месте, испуганно прижавшись друг к другу.

- Подтолкни их вперед, - приказал Макарин жандарму по внутреннему микрофону. Тот сразу же начал толкать мальчишек в сторону живой головы, висящей в воздухе в нескольких метрах дальше по коридору.

- Ближе, давайте шустрее, - приказал Ривьера, но мальчишки так и не дошли до его головы.

- Не подходить! - рявкнул в микрофон Макарин, заметив движение со стороны жандарма. Одновременно с Макариным предостерег жандарма и Ривьера.

А затем события ускорились. Голова исчезла, зато в воздухе появилась рука, которая схватила ближайшего к ней мальчишку и вытянула его из коридора. То есть один из трех мальчишек попросту исчез. Не успела исчезнуть нога первого, как эта же рука схватила второго передаваемого, и тот исчез точно так же.

Последний, тот самый, что помладше, от испуга попятился назад, но появившиеся две руки схватили и его, вытягивая на свою сторону. Макарин успел заметить, как в воздухе дернулись две ноги, и на этом все закончилось.

Вот, значит, как все происходит. Увиденное впечатляло. Макарин посмотрел на своего шефа. Тот тоже проникся произошедшим. Чадан повернул голову в его сторону, и Макарин, опомнившись, наклонился в сторону микрофона.

- Начать проверку.

На мониторах коридор заполнился людьми в масках. Сейчас начнут замерять, снимать показания с приборов, выискивая физические следы появления чужаков. А, кстати, где они, куда делись, что показывают приборы, внедренные в одежду и тело мальчишек? Почему не докладывают?

- Сидоров, долго нам ждать?

- Господин полковник, - голос одного из технических специалистов, вызванного из самой столицы, был испуган, - простите, но сигналов нет. Они прекратились, когда исчез последний из арестованных. Я пытался проверить на всех диапазонах, но все чисто, даже усилитель ничего не чувствует.

- Ладно, продолжайте мониторинг.

- Это не так уж и плохо, - подал голос Чадан.

- Что именно, Юрий Кошгетович?

- То, что сигнал не проходит. Значит, они не отсюда, а из другого места. Можно даже сказать, из другого мира. Хотя, есть небольшой шанс, что их технологии намного превзошли наши возможности. Сидят где-то неподалеку, закупорившись ото всех, и посмеиваются. Возможно, даже нас сейчас слушают. Но и это не так плохо.

- Простите?..

- Это я так, к слову.

- А-а.

Макарин, кажется, понял, о чем не стал договаривать Чадан, боясь, что чужаки следят сейчас за ними. Если те надежно отгорожены от этого мира, то не только сигналы от датчиков, которыми набили одежду, обувь, даже желудки мальчишек, не проходят, но не проникнет оттуда и зараза, эпидемия которой должна вспыхнуть в ближайшие часы.

- Вечером доложите о результатах, что обнаружили приборы. И как только закончат снятие показаний, начните дезинфекцию. Всех, кто имел контакты, отправить на карантин.

- Будет исполнено.

Но докладывать было нечего. Никаких следов, электромагнитных, химических, гравитационных, радиационных. Одним словом, приборы ничего не зарегистрировали, оставив только визуальную запись события, зафиксированную полутора десятками камер.

Чадан, а Макарин это видел, был расстроен. Шеф жандармов ожидал получить напоследок ценную информацию, но вот такая незадача оказалась. Почему напоследок? Да потому что о чужаках, приходящих в их мир, больше не услышать. Теперь оставалось только подчистить хвосты этого необычного и диковинного дела. Постараться выяснить, как Ривьера оказался в компании чужаков. И разыскать его дядю. Если тот еще жив.

В дополненном и уточненном списке контактов Ривьеры уже числилось пятьдесят пять человек, в основном его приятели по двум гимназиям, в которых тот учился, плюс хорошие знакомые по местам его жительства. Их всех предстояло арестовать, допросить с пристрастием, а затем отправить в Москву, в обмен, так сказать, в качестве компенсации за забранных из московского особого следственного управления Игоря Стемхова и Сергея Лапунова. А потом все они - участники заговора, отправятся туда, откуда привезли Ивана Сотникова. Что ж, неплохой количественный обмен.

Впрочем, с вопросом о судьбе четверых из этого большого списка, Макарину пришлось обратиться к Чадану, сам он не отважился принять самостоятельное решение. Дело в том, что эти четверо юнцов, с кем контактировал Ривьера по старой престижной гимназии, были выходцами из семей высокопоставленных чиновников. Один был сыном заместителя городского головы, другой - сын областного депутата. Еще двое тоже дети уважаемых в губернии людей. Трогать их чад Макарин без санкции сверху не посмел.

- Арестуйте всех. Исключений быть не должно, - отрезал Чадан.

Макарин вздохнул про себя. Чадану проще - он птица высокого полета, кто для него все эти лощеные господа? Людишки местного розлива. А вот ему, Макарину, здесь еще оставаться с нажитыми смертельными врагами. Впрочем, в губернии он пробудет недолго. Чадан не забудет его службы и подберет хорошее место в своем центральном аппарате, либо, на худой конец, назначит директором одного из губернских жандармских управлений. В значимой губернии, конечно. От этих мыслей у Макарина потеплело на душе, и он приободрился. Всех арестовать - значит, всех. Подумаешь, сыночки жирных снобов, неприкасаемых, уже подумывающих о теплых местечках для своих отпрысков. Будут им местечки. В каторжных бараках. А станут сильно надоедать, а то и качать права, он может и самих отцов к этому липовому заговору пристегнуть. В конце концов, он тоже продукт системы и умеет не хуже других шить дела.

А то, что заговор насквозь фальшивый, он знал с самого начала. Сколько их пораскрыто за годы его работы в жандармерии! Взять хотя бы этих троих, будущих покойников, забранных чужаками, какие из них заговорщики и террористы? Просто не повезло мальцам, вот и попали в жернова системы. И этим пяти с половиной десяткам подросткам теперь тоже не повезло. Но - каждому свое. А ему нужно удачно закончить это дело и ждать вызова в столицу.

На следующий день в понедельник, прежде чем дать распоряжение об аресте соучастников сбежавших преступников (то есть Ривьеры и Панкратова), Макарин лично прибыл в губернскую тюрьму с целью спланировать ход будущих допросов. Это кажется так просто - арестовал и стал допрашивать. Нет, допрос, который ведет дилетант, и допрос настоящего специалиста своего дела дают совершенно разнящиеся результаты. Арестованных нужно морально и физически подготовить к допросу, сломить их волю, превратить в дрожащее желе. Вот тогда можно добиться всего. И узнать, что было на самом деле, и что ты хотел бы видеть в протоколе допроса.

Прежде всего, выяснить, какими ресурсами располагает тюрьма. Шесть одиночных карцеров. Крайне мало! Да и с погодой не повезло. Не жарко, но и не холодно. В московских тюрьмах давно прошло переоборудование таких мест, в карцерной зоне поставлены печки (это для летнего периода), морозильники для холодного периода. А здесь этого нет. Так что шестерым, кого отправят в карцер, повезло, даже поспать могут. А вот этого допустить нельзя, придется поставить надзирателей для круглосуточного контроля.

Далее, камеры. Нужно подобрать такие, где арестованные подвергались бы непрерывному прессингу со стороны сокамерников. Это тоже не просто, ведь большинство содержащихся в тюрьме - обычные людишки, не связанные с криминалом.

И есть одно большое препятствие. Он сам. Пятьдесят пять подследственных и с каждым надо разобраться лично. Даже если выделить на каждого по одному часу, то ему понадобится четверо суток непрерывной работы с небольшими перерывами на обед и на кофейные паузы.

Поэтому после небольшого раздумья, Макарин принял решение арестовать приятелей Ривьеры в несколько приемов. Первая партия будет проходить первичную подготовку в карцерах и в камерах с уголовниками. Через сутки ими займутся местные костоломы, а в среду, когда желе дойдет до кондиции, примется за допросы и он. Тогда на освободившиеся места в подготовительных карцерах и камерах можно привезти и вторую партию подследственных. Тем более список на предстоящий арест весьма удачно делился на две почти равные части - тех, кто жил в центральном районе города, и тех, кто обитал на окраине, в районе, называемом Резиной. Их арестуют в среду, а сегодня займутся детьми из обеспеченных семей. Таких легче расколоть. Возможно, даже не понадобятся и костоломы, эти сопляки раскиснут сразу же, очутившись в карцерах и камерах. "Слизняки, привыкшие проводить каникулы на заграничных курортах", - Макарин презрительно усмехнулся.

Во вторник, приехав к зданию тюрьмы в десятом часу утра, Макарин принял доклад старшего группы, сформированной для предстоящих допросов, и с удовлетворением отметил, что он оказался прав. Эти мажоры "поплыли" уже вчера, и к сегодняшнему утру большая их часть вполне дозрела для индивидуальных допросов.

- Это хорошо, ротмистр. Вашим костоломам меньше работы. Первую пятерку - выберите тех, кто больше раскис, - подготовьте к двенадцати часам. Только поаккуратнее. Постарайтесь не оставлять следов, там есть дети, чьи родители пока (Макарин с удовольствием выделил это слово) при власти.

Ротмистр щелкнул каблуками и быстро покинул кабинет.

Ведь могут, когда им покажут, что нет неприкасаемых. Пару недель назад этот... (Макарин не знал, как назвать ротмистра. На франта и хлыща тот все-таки не похож) ротмистр, небось, тоже вальяжно и не спеша пошел бы выполнять его распоряжение. Зато сейчас полетел!

До начала допросов оставалось еще больше двух часов, и Макарин погрузился в чтение списка тех лиц, за которыми поедут в среду. Да, контингент еще тот. Даже два кокаиниста есть. У половины приводы в полицию. У троих отцы в тюрьмах. Двое за кражи, а один сидит в долговой тюрьме. Отец Рюрика Долгова. Имечко! Наслушался патриотической пропаганды, вот и назвал сыночка старинным именем. Кстати, этот Рюрик благодаря своему имени и происхождению (сибиряк, значит, недоволен, что Сибирь отдали китайцам) вполне подходит на роль националиста-заговорщика. В Москве будут довольны.

Допросы длились уже вторые сутки, и Макарин явно выдохся, хотя через его руки прошло всего пятнадцать человек. А ведь впереди еще сорок "заговорщиков"! После опять позднего обеда он решил, что на сегодня хватит. Нужно вернуться в жандармское управление и дать указание по завтрашним арестам.

Однако, возвратившись, не успел он толком устроиться в кресле, как на пороге возник поручик, приставленный ему в качестве помощника.

- Господин полковник. Из полицейского участка поступила сводка о странном случае, произошедшем несколько часов назад. Я посчитал необходимым доложить, так как он случился по адресу, который вы лично посетили. Это там, где живет женщина с видениями, - поручик усмехнулся, а Макарин напрягся. Он помнил тот случай. В комнате перед женщиной прямо в воздухе возникла голова подростка. Она опознала в видении Панкратова.

- Что... - Макарин закашлялся, - говорите!

- Госпожа Кутейкина вызвала полицию, обнаружив в гостиной лежащего на полу и без сознания мужчину. К моменту приезда полицейских он как раз очнулся. И, судя по всему, у него тоже что-то с головой. Договорился до того, что заявил, что он пришелец.

- Что еще он говорил?

- Что-то про машину времени.

- Времени? Соедините меня с полицейским участком.

Конечно, не времени, а пространства - это сказался эффект испорченного телефона. Выслушав информацию полицейских, Макарин, взяв на себя ответственность, приказал именем Чадана всем оставаться на своих местах и вызвал медиков-вирусологов, благо те еще оставались в городе. Не доставало эпидемии лихорадки Конге, да еще и модифицированной!

Сам он сразу же позвонил в столицу в приемную Чадана. Соединять его с шефом жандармов не захотели, пришлось набраться наглости и прикрикнуть, пообещав серьезные кары со стороны Чадана. Тот взял трубку через несколько минут и, выслушав сообщение Макарина, грязно выругался.

- Ждите.

Ждать пришлось недолго, минут пять, не более.

- Дмитрий Герасимович, сейчас в городе начнется изоляция всех тех, кто контактировал с этим человеком. Изолируют целиком весь полицейский участок. Медики обещали сегодня дать ответ, является ли этот человек вирусоносителем. Но терять время нельзя, поэтому вам следует допросить его незамедлительно. Оденьте маску и выясните все! К моему приезду мне нужна полная информация.

- Когда вас ждать?

- Самолет уже готовится, поэтому часа через четыре, максимум пять, я буду на месте.

Когда Макарин прибыл к полицейскому участку, тот напоминал осажденную крепость. Куча медицинских машин, люди в белых халатах и с масками на лицах, а вокруг них кольцо из полицейских, тоже, кстати, в масках. Что же, меры серьезные и, главное, оперативные.

С трудом пройдя через оцепление и получив маску, он добрался до здания, где обнаружил согнанных в одну комнату полицейских и задержанных лиц. Все были растеряны, не понимая, что происходит, и почему они оказались в центре внимания медиков и грозного начальства (последнее, конечно, общалось на расстоянии посредством телефонной связи).

Забрав странного задержанного и отказавшись от охраны, Макарин провел его в один из опустевших кабинетов, где и приступил к расспросу. Да, действительно, человек из другого мира, их смежник - полицейский оперативник по фамилии Лузяков. Да, существует установка по перемещению в другие миры. Очень компактная, в виде маленького чемоданчика. Владеет ею подросток Роман Странков. Да, вот этот, что на фото.

Значит, Роман Странков. Он не ошибся, когда предположил, что по-настоящему его зовут Роман, а не Артемий. Так, далее. До недавнего времени установка принадлежала мелкому криминальному авторитету по кличке Дудка, который вместе со своими напарниками был пойман при реализации крупной партии наркотиков. Да, марихуана. Помимо Странкова с агрегатом знакомы еще пятеро подростков, которых Лузяков не знает. Но может опознать. Да, вот этот черноволосый, как звать он не знает, но имя Артур он слышал. Дружок Странкова, якобы пришелец. Нет, не инопланетянин, пришелец из параллельного мира.

Еще трех мальцов Лузяков тоже опознал. Те самые, которые сидели с Панкратовым (теперь, пожалуй, стоит называть того по настоящей фамилии - Странковым) в одной камере. Фотографии шестого, белобрысого парня, у Макарина не оказалось. Скорее всего, это тот третий, что был на подстраховке. Здесь все сходится. Но главное, что сейчас интересует Макарина, - насколько больны трое подростков.

- Ну, те трое пацанов выглядели неважно, - продолжил давать показания Лузяков, - худые какие-то, усталые, что ли.

- Больные?

- Нет. Хотя не знаю, что там у них может быть. Хотя вот этот, Странков, спросил их о самочувствии. Те сказали, что у них все нормально, хорошо.

- Здесь подробнее. Что сказал Странков, что ответили мальчишки?

- Ну, тот спросил про самочувствие. Не болит ли голова, тело не ломит, животы не болят. А те в ответ, что все нормально, слабость была, но прошла. А еще один добавил, что лекарство хорошим оказалось.

- Лекарство? Что за лекарство?

- Не знаю, просто лекарство. Дескать, лекарство у вас хорошее.

У Макарина защемило сердце, захотелось сорвать эту проклятую маску, раскрыть окно пошире и вздохнуть свежего воздуха. Вот оно как. Значит, не с продолжительностью инкубационного периода ошиблись яйцеголовые, а все иначе. В том мире существует вакцина против лихорадки Конге. Но как это может быть? Вирус новейший, сильно модифицированный.

И как Странкову удалось столь оперативно разобраться в болезни? Или в том мире сильная медицина? Но даже если это и так, то мальчишек должны были изолировать, они же могли всех там перезаражать.

Макарин перевел разговор на состояние медицины в мире Лузякова. Странно, ничего особенного, их медицина ничем не лучше. Ничего не понятно. Как удалось вылечить мальчишек? Зачем они нужны Странкову? Почему этого Лузякова переправили сюда? Разве Странков не понимал, что тот все расскажет про его мир и про самого Странкова?

Вопросы, на которые он не знал ответа, и это очень тревожило Макарина. У него было какое-то чувство, что Странков с приятелями играет с ним в непонятную для него игру, наподобие той, где одному завязывают глаза и предлагают поймать кого-нибудь. Именно таким человеком с завязанными глазами Макарин представлял себя. Самое, пожалуй, обидное было то, что, оказывается, никого из взрослых за спиной Странкова нет. Мальчишки одни, сами по себе. И сумели провернуть такие дела! Побег из тюрьмы, выход на Барабаску и Чадана, ограбление банка, спасение вот этих троих... А зачем? Зачем Странкову это было надо?

Рационального зерна Макарин не видел. Ну, не идеалист же Странков? Что может быть хуже идеалиста? Нет, когда идеалист сидит напротив тебя, со скованными за спиной руками, сильно избитый, вот тогда это совсем даже неплохо. Макарину нравилось работать с такими людьми, только их попадалось мало. Но в случае, если идеалист сильнее тебя, да еще и решительный, а когда нужно и жесткий, вот тогда плохо, крайне плохо. А Странков со своими приятелями уже зарекомендовал себя именно человеком волевым, решительным, жестким. Разобрался с этим Лузяковым, сумел вызволить Ривьеру. Да и жандармов он с дружками положил без всякого сожаления.

А ведь еще мальчишка.

Ривьеру, по словам Лузякова, спасли от жестокой смерти, перетащив в тот мир. Причем сделал это, кажется, опять Странков. Уголовник Дудка просто решил воспользоваться знаниями человека из другого мира. Когда Ривьеру здесь задержали, то Дудка уже был арестован. И, судя по всему, именно Странков организовал спасение Ривьеры. Парень очень сильно рисковал. Честно говоря, шансов на спасение обоих было крайне мало, но Странков на это пошел. Почему? Вопрос неправильный. Из-за кого? Ради чего? Получается, ради дружбы. Следовательно, спасение трех мальчишек тоже из этой оперы.

А Ривьера, интересно, такой же идеалист? Вопрос задан не случайно. Сейчас в тюрьме находятся почти тридцать его знакомых, приятелей и еще столько же будут арестовано завтра... Стоп! Стоп! Если Странков и Ривьера не заразились, если абсолютно здоровы, то что они будут делать, когда узнают об этих арестах? Станут ли помогать тем, кто уже сидит в тюрьме? Или вначале захотят спасти кого-нибудь из второго списка лиц, подлежащих аресту? Ловля на живца вещь занятная. Плохо, что живцов слишком много, местных сил на них не хватит. Зато через пару часов в город прибудет Чадан.

С его-то возможностями!

Еще больше часа допрашивал Макарин Лузякова, на большее не хватило времени. Ничего страшного, яйцеголовые принесли хорошую новость - чужак чист, заразы в нем нет, хотя непосредственно контактировал с тремя мальцами. Те, скорее всего, тоже здоровы. Карантин, конечно, еще продолжится, но это не так страшно, разве что придется потерять чуток времени, чтобы добираться до этого полицейского участка, превращенного в карантинный блок.

Прибывший поздним вечером Юрий Чадан с интересом выслушал доклад Макарина, похвалил его за оперативность и проникся мыслями о ловле на живца. Чадан тут же связался со столицей, приказав собрать со всего региона специалистов по наружному наблюдению. Те начнут прибывать к середине завтрашнего дня. Теперь придется надеяться, что Панкратов, тьфу, Странков с Ривьерой не сунутся сюда раньше времени. Впрочем, они вообще могут не появиться. Во-первых, не узнают об арестах, во-вторых, никто из этих пятидесяти пяти юнцов их не заинтересуют, а в-третьих... Они могут задействовать вариант, который недавно провернули с этими тремя освобожденными мальчишками.

А если все-таки решат рискнуть и появятся сами? Для них это очень опасно, фотографии подростков известны. А вот третьего подельника никто в лицо не знает. Кроме Лузякова. Пусть чужак поможет составить фоторобот.

В среду, в ожидании прибытия специалистов, иначе говоря, шпиков, Макарин продолжил допрашивать Лузякова. Чадан от поездки в карантинный полицейский участок отказался. Боится заразиться, не доверяет своим яйцеголовым профессорам. Впрочем, так даже лучше, без оглядки на начальство легче работать с арестованным. А тот порассказал много занятного. О своем мире, о взрослых подельниках Странкова, о том, что те поведали на допросах. Пожалуй, самой важной оказалась информация о возможностях аппарата по перемещению. Он мобильный, но для того, чтобы перейти сюда, в это самое место, нужно оказаться в мире Странкова на точно таком же месте, а это накладывает ограничения на применение аппарата, особенно в городах. Ведь в городе не станешь при скоплении народа открывать проход в другой мир, следовательно, возможности Странкова весьма невелики.

Столица там, правда, в Москве, но все равно Петербург мира Странкова большущий населенный город, там мало мест, где можно остаться незамеченными. К тому же Странков с приятелями - дети, им сложнее получить допуск к нужной для перемещения географической точке. Что в Петербурге, что в Москве, что здесь. Везде в обоих мирах это большие города. Кроме Финанс-Сити. Столица российского делового и финансового мира была построена двадцать лет назад на почти пустынном месте. Конечно, не болото, но почвы слишком скудные, вот и крестьян почти не было. В мире Странкова, судя по всему, все то же самое. И с землями, и с редкими деревеньками. Тем более, как сообщил Лузяков, за последние годы множество деревень опустело, причем расположенных на гораздо плодородной земле. А вот Финанс-Сити в мире Странкова не было. И это пугало.

Вечером того же дня Макарин доложил Чадану о полученной от Лузякова информации. Тот долго молчал, вышагивая по пустынной аллее. Затем, наконец, остановился и, впившись своими рысьими глазами в лицо Макарина, произнес:

- А вы знаете, Дмитрий Герасимович, все не так уж и плохо. Я имею в виду, что вирус на них не подействовал. Как это произошло, надо еще разбираться, но суть не в этом. За их спиной нет никого из взрослых. Они сами по себе. Одиночки. Дети. Какими бы самостоятельными и сообразительными они бы ни были, но все равно остаются детьми. Не будут они строить под себя мир, оружие им не нужно. Я имею в виду ядерное или иное. А пистолеты, пулеметы - это поправимо, тем более дети же, как не поиграться в войнушку. Но это только игра, хотя и реальная. Но и ошибки будут, как же без них. У мальчишек ни опыта, ни умения. Зато любят рисковать. А кто часто рискует, тот рано или поздно попадется.

Вы говорите, что они идеалисты, что для них дружба не пустой звук? Это хорошо. Когда мы схватим одного из них, вот тогда у нас с ними будет совсем другой разговор. Возможно, нам даже удастся обменять захваченного на сам аппарат. Или даже захватить остальных вместе с аппаратом. Вы представляете, какие возможности у нас откроются? И для вас тоже, Дмитрий Герасимович.

Макарин кивнул головой не в силах что-то сказать. Он понял, что теперь другого пути у него не будет. Или высоко на коне или под... в земле. А ведь Чадан, если ему удастся захватить аппарат, не станет делиться с Барабаской. Нет, не отторгнет того, ведь Барабаска член Директории. А вот стать самому членом Директории при очередной ротации Чадан сможет. С его-то хваткой и амбициями. А он, Макарин, сядет в освободившееся кресло директора отдельного корпуса жандармов. Но для этого нужно только-то всего, что захватить одного из этих подростков. Конечно, лучше всего Странкова, но и Ривьера тоже подойдет. Насчет третьего, который белобрысый, Макарин ничего сказать не мог. Пойдет ли ради него на все этот Странков?

- Пока вы беседовали с Лузяковым, плодотворно беседовали, - поправил себя Чадан, - я сотворил хорошую сеть для наших гостей. Уже завтра с утра она заработает в полном объеме. Никто из двадцати семи объектов не останется без внимания. В трех базовых точках, расположенных на этой Резине, сконцентрировано около двух сотен человек, половина из которых специалисты наружного наблюдения. Как только будет подан сигнал, что появился объект, из ближайшей точки выедут два микроавтобуса, в каждом из которых должны находиться десять человек группы задержания. Если первичная информация подтвердится, то к месту операции в течение пяти минут подтянутся еще пятьдесят человек, полностью экипированных. Бойня в здании суда повториться не должна. Наконец, я предусмотрел вариант, при котором придется пустить усыпляющий газ.

- Юрий Кошгетович, вы уверены, что человек с той стороны придет?

- Нет, конечно. Было бы наивно так думать, но я обязан использовать малейший шанс, а такой небольшой шанс есть. Завтра ли, через неделю, месяц... я готов ждать долго...

Глава VI

Для Сеньки это было первое самостоятельное посещение чужого мира. И опасное! А как же? Вон что на днях произошло в Костроме! Шпик выследил Артуро, а потом его чуть было не схватил городовой, хорошо, что Ромка успел вмешаться и вытащить оттуда друга. У шпика оказалась фотокарточка Артуро. Да и фото Ромки, наверное, тоже. Ищут их. Зато его никто здесь не знает. Потому-то и отпустил Ромка сюда. Тем более еще раньше, тогда на Ладоге, обещал, что даст поручение. Это после того, когда он дал слабака, не совладал с пистолетом - руки задрожали, да и запаниковал. Зато сейчас после того, как выполнит задание, он может по-другому смотреть в глаза друзей. Хотя они и так в претензии на него не были, но все равно - он же не хуже, не слабак же? И пистолет приятно оттягивал внутренний карман курточки. В этот раз без глушителя - иначе высовывался бы из-за отворота куртки.

Найти нужный дом оказалось не так просто: район, где обитал друг Артуро, явно отстойный, даже хуже места, где жили они с Ромкой. И на домах номеров почти нет, вот и приходилось, оглядываясь по сторонам, выискивать нужный дом. Можно, конечно спросить, но как-то неудобно подходить к женщине с коляской - еще ребенка, небось, разбудишь, а мужчина, сидящий на полуразвалившейся лавке, слишком увлеченно читал газету.

Кажется, этот дом. Да, точно он, как его описал Артуро. Дыра еще та. И подъезд загажен. Неужели жильцам на все наплевать?

Сенька нашел нужную квартиру, позвонил. Дверь открыл немного скуластый парень, по описанию - Рюрик.

- Чего надо?

- Ты Рюрик? Я к тебе. - Сенька понизил голос, - я от Артуро.

- Какого Артуро? - удивился парень.

Если бы Ромка не предупредил Сеньку про недоверчивость Рюрика, то он, посчитав, что обознался домами, извинился бы и ушел.

- Такого! Ромка меня предупредил, что ты можешь не поверить.

- Какой Ромка?

- Слушай, ты меня впустишь или нет? Мне что здесь стоять и кричать на весь подъезд, объясняя, кто такие Артуро и Ромка?

- Ладно, проходи.

Сенька перешагнул через порог, и Рюрик захлопнул дверь.

- Ну?

- Я от Артуро, - напомнил Сенька.

- Кажется, есть такой, припоминаю. И что из этого?

- Он и Ромка тоже, они вдвоем, то есть и я, одним словом - вот!

Сенька протянул мешок Рюрику, но тот демонстративно убрал руки за спину.

- Ты чего? - удивился Сенька.

- Знаем мы такие штучки. Возьму мешок, а там что-нибудь запрещенное. Полицейские сразу же появятся.

- Какие полицейские? - еще с большим удивлением спросил Сенька.

В это время со стороны улицы раздались странные щелчки, как будто вбивали в железо гвозди, послышался звук разбитого стекла, а затем и крики людей.

Рюрик подбежал к кухонному окну, дернулся, а затем повернул искаженное лицо к Сеньке.

- Какие полицейские? А вот они самые. Провокатор.

Сенька от неожиданности и от явно незаслуженного упрека немного опешил, бросил мешок на пол и зашарил у себя в карманах. А затем вытащил пистолет. Руки у него снова дрожали.

- Ого! - сказал Рюрик, а Сенька подошел к тому же окну и глянул вниз на улицу.

Там стояло два микроавтобуса с распахнутыми дверьми. Внутри них были люди в форме, в полной экипировке, даже со шлемами на головах. С третьего этажа хорошо удалось рассмотреть только часть салона ближайшей машины. Люди, а это, наверное, были полицейские, пристроились за креслами, кто-то сидя на корточках, а кто стоя на коленях. Трое полицейских притаились за кузовом автобуса.

Пассажиры второго микроавтобуса его уже покинули. Кто-то так же пристроился под защитой его корпуса, а несколько человек короткими перебежками, пригнувшись, обходили неизвестного противника со стороны.

Это что же, засада? Его ждали? А Рюрик знал? Хотя нет, он же тоже удивился.

- Это ваши полицейские?

- А ты не знаешь... хотя, постой, так ты тоже нездешний? Это, если судить по экипировке, жандармы.

- Понятно.

- И что ты собираешься делать? - Рюрик смотрел на пистолет в руке Сеньки, а тот почему-то от этого взгляда успокоился, хотя и ненадолго, потому что тут же снова занервничал.

- Я еще ни разу не стрелял. Но я видел, что жандармы сделали с пацанами. Видел! - нервно выкрикнул Сенька в лицо Рюрику... - Умирать не хочется, - вдруг сказал он, - у меня же мама. И сестренка. Я не смогу себя убить. Я слабак.

Рюрик непонимающе уставился на Сеньку, в глазах которого стояли слезы. Что это? Или псих? Хотя вряд ли.

- Там в мешке деньги. Золотые. Шестьсот штук - ребята просили тебе отдать, чтобы отца выкупить. Ты, это, возьми и спрячь хорошенько.

Сенька явно не понимал, что ворвавшиеся жандармы арестуют не только его, но и Рюрика. И, конечно, перероют всю квартиру в поисках мешка. Они же видели его в Сенькиных руках. Но кто логически думает в такой стрессовой ситуации?

Неожиданно зашаталась наружная дверь - кто-то ее выламывал. Сенька развернулся в ее сторону, поднял пистолет на уровень головы и с нервно дергающимся ртом стал ждать продолжения событий. Дверь не выдержала, и когда в коридор ворвался жандарм, Сенька зажмурился и нажал на курок. В небольшом помещении раздался грохот от выстрела, а затем падение грузного тела.

Когда через несколько секунд Сенька раскрыл глаза, то увидел в нескольких шагах от себя лежащего на полу жандарма с залитым кровью лицом. Оброненный убитым (точно - убитым!) короткоствольный автомат откатился в сторону Сеньки. Он, сознательно не понимая что делает, наклонился и поднял автомат с пола. Держать в руках одновременно пистолет и автомат было неудобно, и Сенька механически протянул пистолет стоявшему с ошарашенным лицом Рюрику.

- Ну, бери же, - Сенька даже не понял, что это его собственные слова.

С уличного коридора раздавались непонятные звуки, там кто-то был, но этот кто-то почему-то не решался перешагнуть порог квартиры. Но вот какая-то фигура броском пересекла границу. Сенька задергался, вспоминая, как действует пистолет-пулемет, из которого стрелял Ромка. Этот автомат, что был в его руках, ведь тоже сходного действия. А грузная фигура вместо того, чтобы вскочить на ноги и броситься в его сторону, чуть ли не на четвереньках отодвинулась в дальний угол коридора. Размышлять о странном поведении жандарма было некогда, да Сенька и не смог бы рассуждать, сейчас он действовал инстинктивно. Он нажал на курок, и автомат выплюнул стайку пуль в сторону жандарма, наконец-то, пытающегося подняться. Тот заревел, выронил автомат и упал на пол. Сенька ошеломленно смотрел на дергающееся тело. Сейчас он был уже не стрелок, подходи и бери голыми руками.

В коридоре подъезда раздался звериный крик, а затем послышался звук падения тяжелого тела.

- Сенька! Ты жив? Отзовись! - голос Ромки до Сенькиного сознания дошел не сразу и как бы откуда-то издалека.

- Сенька! - Ромка уже кричал.

- Ну чего, тут я.

- Живой?

- Живой. Ром, ты где?

- Да здесь я. Давай скорей, пока эти не очухались. А Рюрик с Татьяной где?

- Рюрик здесь.

- Рюрик, тебе тоже лучше уйти с нами.

Сенька, перешагнув убитого им жандарма, вышел в уличный коридор. В нескольких метрах от двери виднелась встревоженная Ромкина голова.

- Давай руку.

- Ага.

Сенька посмотрел на автомат в своих руках, хотел его бросить, но только не знал, как это сделать - оружие все-таки, вдруг ненароком выстрелит. Пока он непонимающе смотрел на автомат, за его спиной появился Рюрик, держащий в руках пистолет.

- Рюрик, давай руку. Я потом тебе объясню. Скорее же, жандармы появятся снова.

Рюрик осторожно протянул вперед руку, Ромка, чуть подавшись вперед, ее схватил и стал тянуть к себе. Пока он вытаскивал на свою сторону Рюрика, Сенька окончательно пришел в себя. И прежде чем подать руку Ромке, шагнул назад в квартиру и вытащил оттуда мешок с деньгами. После этого протянул руку Ромке, и они вдвоем полетели вниз. А потом для Сеньки наступила темнота.

- Во, очнулся! - Сенька увидел над собой встревоженные лица спасенных пацанов. Всех троих. А затем, потеснив их в сторону, над Сенькой нависло обеспокоенное лицо Артуро, тут же расплывшееся доброй улыбкой.

- Как ты, Сень?

- Да нормально. А остальные где?

- Все тут. Вон Ромка сидит с перевязанной ногой. То я, то теперь он хромой. Ногу зашиб, - пояснил Артуро.

- А Рюрик?

- Рюрик тоже здесь, лежит без сознания. Эффект перехода в новый мир, - напомнил Артуро. - А так с ним все хорошо. Приняли, спустили. Это вы каскадеры. Не могли мы вас подстраховать, Рюрика в это время с дерева спускали. Он же без сознания, мешок мешком, а ребята еще не отъелись, силенок мало, чуть не уронили.

- А как Ромка там оказался?

- Э, рассказать... Он как бешеный стал. Как появились машины с жандармами, сразу же стрелять начал, те залегли.

А то в подъезд забежали бы, и считай, что вы повязаны. Это ты там стрелял?

- Я, - вздохнул Сенька.

- И как?

- Я двоих, наверное, я их...

- Завалил?

Сенька тяжело кивнул головой.

- Молоток! - Артуро давно уже стал использовать перенятые словечки нового для него мира.

- Только я не помню, как все было. Помню, - поправил себя Сенька, - но только как-то плохо. Как будто все в дымке. И не со мной было. Странно, да?

- Не-а, - подал голос Ромка, - я, когда по жандармам в суде шмалил, у меня то же самое было. Помню, что стрелял, а вот как именно - как в дымке.

Сенька уперся руками и с трудом принял сидячее положение. Вон он, Ромка, сидит и скалится на него. Весело, а ведь он, кажется, человека убил. Даже двух.

- Да ладно тебе, Сень, - Ромка его подбодрил, - это у тебя с непривычки. По первости. У меня тоже отходняк был, правда, небольшой, не до него тогда было, сосед приперся, у Артуро проблема с ногой. А сегодня уже все по-другому. Тоже нервничал, конечно, особенно, когда увидел, что дверь взломана, думал что все - каюк вам. И этот гаденыш упорный был, в бронике, думал, что не выцеплю. И второй, я видел, рыбкой в квартиру нырнул. Значит, ты его завалил? Молоток!

Вот от кого Артуро нахватался словечек. А от кого же еще?

- Ром, а как ты в доме оказался?

- Ну...

- Я же говорю, он как бешеный стал, - вмешался Артуро, видя, что Ромка тянет с ответом. - По этим весь магазин выпустил и пока те не очухались, побежал к деревьям. Тарзан! Видел бы ты, как он лазал. Мы за ним добрались только тогда, когда он, сидя на стволе, уже стрелять начал.

- А жильцы?

- Какие?

- Ну, местные, наши. Вы же стреляли. Они что, не заметили?

- Заметили, - скривился Артуро, - здесь такая дыра, как и на нашей Резине. Клоака. Было тут двое, привязались, ну я их и одарил.

- Убил? - испуганно вскинул голову Сенька, оглядываясь по сторонам.

- Нет, пьянь, дал на водку с закусью. В магазин побежали.

- А полицию не вызовут?

- Могут, но я принял меры, оружие и деньги припрятал. Ромка пацанов проинструктировал, что говорить про себя.

- Сегодня же последний день каникул, - добавил Ромка, - завтра в школу, все в город вернулись, напоследок пацанва бесится. Да и район здесь отстойный, убивать будут, никто не дернется.

- А Рюрика увидят? Он же без сознания.

- Ну, с дерева шмякнулся, с кем из пацанов не бывает? Да ментам-то начхать, сам знаешь.

- А как жандармы приехали? Из-за чего? Два автобуса, в полной экипировке.

- Вот и я об этом думаю, - голос Ромки посуровел. - Ждали они тебя. Вот только почему?

- Меня?

- Тебя, меня, Артуро, без разницы. Но ждали.

- Но меня в лицо там никто не видел.

- А Барабаска?

- Так то Барабаска, да и когда это было.

- А опер?

- А что опер?

- Лузяков. Мы же его туда спихнули. Он тебя видел. Ну и описал. Фоторобот сделали, да мало ли что. Да и не ты спалился, причина другая - это Рюрика пасли. Тебя два шпика срисовали. Ты шел, дома высматривал, искал. Вот они и прицепились. Женщина с коляской сразу же развернулась и чуть ли не вприпрыжку за тобой двинула. Да и мужик на лавочке.

- Так они шпики, что ли?

- Ага. А ты что думал?

- А я еще постеснялся к женщине подойти, дом спросить. Боялся ребенка разбудить.

- А его там и не было. Кукла была. Или просто сверток какой. Но подготовились они знатно. Шпиков расставили и оперативно подъехали. Как будто где-то рядом стояли. Кто-то дюже умный там у них. Из всех друзей Артуро смог как-то именно Рюрика вычислить.

Сенька перевел взгляд на Артуро, тот с мрачным видом кусал нижнюю губу.

- А вот как вычислили-то? - Ромка озадаченно покачал головой.

- А может, и не вычисляли, - вставил Артуро.

- Это как?

- Так. Не только к Рюрику пристроили шпиков.

Ромка присвистнул.

- Если на нас решили поохотиться, то считай со всех сторон в город жандармов и шпиков навезли. Мы же Барабаске дорогу перешли. Заставили его освободить пацанов. А эта порода, хоть и трусливая, но мстительная.

- А с Татьяной что будет?

- Вот и я думаю... Нам надо как-то их упредить. Дать знать, что мы не дичь. Сегодня хорошо выкрутились. Сеня даже автомат прихватил.

- Так что с Татьяной? - напомнил Ромка.

- Оперативник нужен, ну, телефон, то есть. Только появляться нам на той стороне никому нельзя. Если с засадой придумали, то и до другого додуматься смогут. Умный там кто-то у них. Все просчитывает.

- Ехать в другой город?

- Можно, только и они так подумать могут. А оперативник достать не проблема.

- Как?

- Да прорва их разгуливает. На двух ногах.

- Ты хочешь ограбить?

Артуро кивнул головой.

- Как-то это не то. Одно дело жандармы, а тут...

- Оперативник нам нужен. Но мы можем просто купить.

- Ты же сказал, что нас могут выследить.

- В салонах связи. А мы возьмем у прохожего, сунем монету в компенсацию, тот доволен будет - накрутка в несколько раз.

- Только надо этому прохожему сказать, чтобы в полицию шел.

- Это еще зачем?

- Звонить будем с его оперативника, его же и обвинят, в соучастники запишут.

- Точно, - Артуро помрачнел. - Но тогда монету у него заберут. Скажут, улика. Ну, прикарманят, конечно. Или пропьют всем отделением.

- Тогда прохожему сказать, чтобы в полиции про монету молчал.

- Можно и так.

За разговорами прошло полчаса, вот и Рюрик очнулся. Он привстал с травы и непонимающе оглянулся, остановив свой взгляд на друзьях.

- И что это было?

- Понимаешь, Рюрик...

Когда их новый друг немного пришел в себя от невероятной информации (впрочем, он еще до конца так и не поверил), компания, состоящая теперь из семи человек, покинула этот глухой район, перебравшись поближе к центру, но выбирая малолюдные места. Им нужно было раздобыть оперативник. Найдя более-менее уединенное место, Ромка открыл окно. Теперь надо было дождаться одинокой фигуры.

На ту сторону пошел Артуро, взяв с собой Игоря. Ромка сильно хромал, Рюрик еще не пришел в себя, а Сенька, хоть и показал себя молодцом, слишком перенервничал. Поэтому на ту сторону вместе с Артуро пошел один из новеньких.

С прохожим получилось просто. Артуро достал пистолет, потребовав оперативник, который забрал Игорь из трясущихся рук прохожего. Потом Артуро кинул под ноги ограбленному (хотя это теперь вроде и не ограбление) золотую сторублевку, наказав про нее не говорить, а самому прохожему порекомендовав не тянуть время, а идти прямиком в полицию.

Конечно, ребятам хотелось сделать несколько звонков друзьям Артуро, выяснив ситуацию на той стороне. Но, увы, делать это ни в коем случае было нельзя. Звонки просчитают, значит, у жандармов появится повод для ареста парней, как предполагаемых соучастников. Вот и Татьяне решили пока не звонить. Хотя, наверное, все-таки надо бы, после того, что произошло у нее в квартире. Двое убитых жандармов (хотя насчет смерти второго Сенька и Рюрик были не уверены), выбитая дверь, еще один жандарм, застреленный Ромкой на лестнице. Да и полицейские машины, прошитые пулями. Наконец, пропавший брат - тут любой перепсихует, даже толстокожий. А Татьяна совсем не такая, немного не от мира сего, что ли. Нет, не в том смысле, а просто она так и не привыкла к новой обстановке после переезда из нормального района. Да и с ее-то характером.

А звонить ребята решили жандармам. Предупредить их. Хотят те войны - будет им война. К тому же за жандармами числится большой должок. То, что они сделали с тремя пацанами, с рук им сойти не должно.

На ту сторону перешел Артуро, он лучше разбирается в своем мире, значит, ему и звонить. Трубку взял какой-то дежурный жандарм. С гонором, Артуро это почувствовал. Да все они, наверное, такие. Звонит подросток, что-то надо ему, хотя для сообщения о происшествии есть полиция. Вот пусть туда и обращается. Артуро сразу же просчитал этого жандарма.

И чтобы сбить спесь, в ответ на сквозившее в голосе дежурного пренебрежение, сразу же нагло его оборвал.

- Слышь, гнида, соедини с начальником, да постарше.

В ответ в трубке раздалось возмущенное бульканье.

- Да я тебя, да я...

- Помолчи, придурок. Ты, ты... это мы только что троих жандармов на Резине пристрелили, понял? Давай начальника, да поскорее.

В трубке послышались какие-то шумы, стуки, а через минуту раздался твердый начальствующий голос.

- Кто это?

- Ривьера. Слышал о таком?

- Да.

- А ты кто?

- Это неважно. Что ты хочешь?

- Как сегодня прошел день? Понравилось? Это только начало. Хочешь войны, получишь. Начнем отстрел ваших, мало не покажется. И до тебя доберемся.

- Что вы хотите? - голос говорящего стал глуше.

- Хотим, чтобы нас не трогали. Ни нас, ни наших друзей. Если кого-то арестуете, то устроим показательную бойню. Это на будущее. А теперь о плате за прошедшее.

- Какой плате? За что?

- Ребят били? Ладно, троих ваших мы сегодня застрелили. А за отраву кто отвечать будет?

- Какую отраву?

- Ту, что ребятам вкололи. За это придется ответить.

- Что вам надо? - в голосе человека появились металлические нотки. Не привык, значит, к такому разговору.

- Семью Рюрика не трогать. Отца из долговой тюрьмы освободить. Если для этого нужны деньги, то Барабаска заплатит. Если упрется, мы с ним еще раз побеседуем, только снова в штаны наложит, как в прошлый раз. А компенсацию за ваши штучки... мы подумаем. Все!

Артуро отключился и, оглянувшись по сторонам, шагнул в окно.

- И кто это был? - спросил Ромка, когда друг вернулся обратно в его мир.

- Не знаю, не представился.

- Но в теме был?

- В смысле?

- Ну, знал ситуацию, не пустышка он?

- А, понял. Нет, не рядовой жандарм. Кто-то из старших.

- Думаешь, освободят его отца? - Ромка посмотрел в сторону Рюрика, напряженно вслушивающегося в их разговор.

- Не знаю. Рюрик, ты прости, что тебя в это дело вмешали. Кто же знал, что они засаду устроят. Мы ведь из чистых побуждений, деньги на выкуп твоего отца... достали, - Артуро невесело усмехнулся. - Кто же знал, - вновь повторил он. - А теперь вот тебя и твоих подставили, получается.

- Виталия Петухова позавчера арестовали. И Дмитрия Хрушина тоже.

- Как? - Артуро дернулся.

- Не знаю, мне вчера Юра Угленский сказал. Он с Петуховым дружен был.

- Вот гады! - Артуро достал из кармана оперативник, собираясь снова перейти на ту сторону, но Ромка его придержал, прибор-то у него.

- Погоди, не мельтеши. Объясни толком, кто это такие?

- Друзья мои по старой гимназии.

- Думаешь, их из-за тебя арестовали?

- А то из-за кого же?

- Ну, мало ли... Тогда почему других не взяли. Рюрика вот...

- Не знаю. Засаду решили сделать. Оставили на свободе несколько человек.

- М-да, ситуация. Если этот, с кем ты разговаривал, проникся, то их должны выпустить. Позвонишь вечером им домой.

- Я же всех друзей обзвонить не смогу. Не только Витальку и Диму арестовать могли. А звонить по другим адресам опасно, если те не арестованы, то подставить могу.

- Не обязательно сегодня или завтра звонить.

- И что изменится?

- Оперативник достанем чистый, а не этот засвеченный. Мало ли кто им позвонил?

На том и порешили. Прежде чем ехать домой (снимаемая коммуналка теперь стала домом для пятерых парней), отошли на пару километров и выпустили на ту сторону Рюрика, дав ему возможность связаться с семьей. Звонок, конечно, засекут, прослушают, но его квартира и без этого засвечена. Заодно Рюрик смог сообщить, что отца, возможно, скоро выпустят.

С его семьей надо было что-то делать. Оставлять на той стороне, - значит превратить их в потенциальных заложников. Сегодня родных трогать не будут, завтра тоже, а потом что-то изменится, кто-то решит навредить Барабаске, подставив его под ярость ребят, арестовав семью Рюрика. Могло такое быть? Запросто! Значит, их тоже нужно сюда перевозить. А жить где они будут? Комната в коммуналке не резиновая, итак уже пятеро там размещаются. Да и с паспортами проблема. До первого мента с проверкой. Вот уж проблема! А ведь завтра первое сентября!

Домой Ромка пришел ближе к вечеру, по дороге вместе с Сенькой завернув на пустырь, отправив в тайник не пригодившиеся золотые монеты и оружие. Теперь в их коллекцию добавился и короткоствольный автомат. Жаль, что запасных патронов нужного калибра нет. Рюрик сейчас будет под присмотром Артуро, да и трое остальных ребят тоже. В этом мире они ничего не смыслят. Ничего, обкатаются.

Проводя Сеньку до подъезда и придя домой, Ромка не успел заскочить в душ, как раздался звонок в дверь. Кого это там принесло? Сеньку? Вряд ли. Ромка открыл дверь - перед ним стоял полицейский с погонами капитана.

- Роман Странков - это ты?

- Да, - неуверенно и немного растеряно ответил Ромка.

Полицейский, не спрашивая разрешения, зашел внутрь, закрыв за собой дверь. Ромка лихорадочно пытался сообразить причину неприятного визита.

- Скажи мне, сюда не приходил мой коллега?

Ромка хотел ответить, что нет, но в последний момент понял, что так будет только хуже.

- Был тут один. В понедельник. Тоже мне полицейский. Спозаранку пришел, а уже пьяный, перегаром так и несло.

- Гм, а дальше?

- Что дальше... Только вошел, сразу бить начал. Ни с того, ни с сего. Вначале руками по голове, потом, когда я упал, то ногами. Вон смотрите, что мне сделал.

Ромка очень удачно сумел представить сегодняшнюю рану на ноге за последствия прихода старшего опера. Если учесть, что раны и синяки у него теперь быстро лечились, то поврежденная нога не смотрелась свежепораненой.

Полицейский, увидев довольно впечатляющую картину, засмущался. Кому же приятно слышать про коллегу-алкоголика, избивающего подростка.

- А потом что было?

- Потом пугал, говорил, что со мной сделают в ментовке. И ушел.

- Что, больше его не видел?

- Нет.

- Понятно. А скажи, Рома, ты Николая Игнатова знаешь?

- Кого? Нет.

- Нет? У него кличка Дудка.

- А, Дудка, так бы сразу и сказали. Откуда мне знать, как его имя и фамилия? А Дудку знаю. Его арестовали? А за что?

- А ты не знаешь?

Ромка сделал честное и удивленное лицо.

- Нет.

- Наркотики в особо крупных размерах. Слышал?

- Откуда?

- А про путешествие между мирами?

- Это "Скользящие", что ли? - Ромка прикинулся валенком, благо немного оправился от неожиданности с визитом полицейского.

- Скользящие? - заинтересованно переспросил мент.

- Ну, сериал такой про путешествие между мирами.

- Нет, не сериал. Ладно.

Полицейский развернулся и ушел, не попрощавшись, а Ромка плюхнулся на пол, настолько тяжелым для него оказался разговор. Но, кажется, мент ничего не заподозрил. Фуф! Надо будет Сеньке позвонить, а то мало ли, вдруг и к нему придут. Хотя вряд ли. И звонить нельзя. Хватит с него сегодняшнего прокола с посещением Рюрика. А если его пасут, хотят узнать, кому будет звонить после визита мента? Преступники всегда на этом погорают. Менты их спровоцируют, те начинают дергаться и выводят на подельников. А Сенька тоже подельник, его подельник. И пульт у него дома хранится. Нет, звонить нельзя, если следят, то пусть думают, что он остался равнодушен к визиту полицейского.

А Сеньке надо бы купить мобилу, четырнадцать лет человеку, а до сих пор без нее, первоклашки и то почти все с сотиками. Но на дорогой Сенька не согласится - как матери объяснить, откуда деньги? Можно отбрехаться раскопками, но Сенька обманывать не любит, да и с раскопок он никогда много денег не приносил. Дудка жлобился, а то, что Сенька зарабатывал, уходило Ржавому.

На следующее утро Ромка, подхватив старенький рюкзачок, пошел в школу. Вот и лето прошло! По дороге прихватив Сеньку, друзья, придя на школьный двор, потратили целый час времени на мероприятие, называемое "Первый звонок". Было все, как обычно. Кто-то что-то говорил в микрофон, дарил цветы, ну и все остальное в том же духе, никому, кроме первоклашек и их родителей, не интересное. Сами школьники общались между собой, делились впечатлениями о трех месяцах беспечной жизни. Классные руководительницы, правда, время от времени грозно шипели, и шум в одном конце школьного двора на время затихал, но разгорался в другом месте.

Летние Ромкины похождения не остались незамеченными. Он это сразу почувствовал, оказавшись в центре внимания одноклассников, впрочем, не всех. Тот же Димка Руднев стоял, нахохлившись, в стороне, и вместе с ним еще несколько человек, которым почему-то не понравилось столь повышенное внимание к человеку, еще не так давно занимавшему не самое высокое место в классном табеле о рангах. Этот табель во многом зависел от обеспеченности родителей, чем Ромка похвастать не мог, что еще мягко сказано.

Некоторые одноклассники еще не знали о переменах в Ромкиной жизни, поэтому тоже особого внимания на него не обращали. Поздоровались и хватит. Зато остальные взяли Ромку в круг, расспрашивая о произошедших с ним событиях, точнее, о стычках с Ржавым и его окружением. Но Ромка либо отмалчивался, либо отшучивался, но это только подогревало интерес к его персоне. И, конечно, в первых рядах была Аня. Та буквально висла на Ромке, претендуя на особое его внимание. В принципе, ему было приятно, да и кувыркались они летом очень славно. Ему даже снова захотелось продолжить с ней встречаться. А что, он разве не мужчина? Тем более сама вешается. Вон как пацаны завистливо смотрят!