Страхи мудреца. Книга 1

ГЛАВА 54 ПОСЛАНЕЦ

Мне удалось обвести вокруг пальца и заговорить зубы большинству тех, кто охранял подступы к маэру. Баронет Петтур помогал мне одним своим присутствием. Сопровождения известного представителя знати было достаточно, чтобы проникнуть довольно далеко во дворец Алверона. Но скоро пользы от него стало мало, и я его бросил.

Как только баронет исчез из виду, я изобразил на лице крайнее нетерпение, разузнал у озабоченного слуги, куда мне идти, и добрался до внешних дверей аудиенц-зала маэра прежде, чем меня остановил ненавязчивый господин средних лет. Он был дороден, круглолиц и, несмотря на нарядный костюм, походил на бакалейщика.

Если бы я не провел несколько часов в Северене-Нижнем, собирая сведения, я мог бы совершить ужасную ошибку и попытаться обманом миновать этого человека, приняв его за простого слугу в пышной ливрее.

Но на самом деле это был тот самый человек, которого я и искал: дворецкий маэра, Стейпс. Он и в самом деле походил на бакалейщика, однако его окружала аура подлинной власти. Держался он скромно и уверенно, совсем не так, как тот надменный и наглый аристократ, которого я разыграл, запудривая мозги баронету.

— Чем могу служить? — осведомился Стейпс. Он был чрезвычайно вежлив, но на дне его вопроса таились другие: «Кто вы такой? Что вы тут делаете?»

Я достал письмо графа Трепе и, отвесив легкий поклон, вручил его Стейпсу.

— Вы окажете мне большую услугу, если передадите это маэру, — сказал я. — Он меня ждет.

Стейпс смерил меня холодным взглядом, отчетливо дав понять, что, если бы маэр меня ждал, он, Стейпс, знал бы об этом еще дней десять назад. Разглядывая меня, он потер подбородок, и я увидел, что он носит тусклое железное кольцо, исписанное золотыми буквами.

Невзирая на то, что Стейпс явно мне не поверил, он все же взял письмо и скрылся за двустворчатыми дверьми. Я целую минуту стоял и нервничал в коридоре, прежде чем он вернулся и проводил меня внутрь, все еще демонстрируя легкое неодобрение.

Мы миновали еще один короткий коридор и очутились у вторых дверей, у которых стояли двое вооруженных стражников. И то не была почетная стража, что стоит навытяжку, держа в руках неуклюжие алебарды, у ворот иных дворцов. Они носили цвета маэра, но под мундирами цвета сапфира и слоновой кости виднелись вполне практичные панцири из стальных колец и кожи. У каждого был длинный меч и длинный кинжал. И, пока я приближался, они пристально разглядывали меня.

Дворецкий маэра кивнул в мою сторону, и один из стражников обыскал меня, проворно и умело, ощупав мои руки, ноги и тело в поисках спрятанного оружия. Я мимоходом порадовался своим злоключениям, особенно тому, в результате которого я лишился пары узких ножей, что в последнее время взял обыкновение носить под одеждой.

Стражник отступил на шаг и кивнул. Стейпс еще раз недовольно покосился на меня и распахнул двери.

Внутри, за столом, застеленным картами, сидели двое. Один был высок, лыс, с суровой внешностью закаленного солдата. Рядом с ним сидел маэр.

Алверон оказался старше, чем я ожидал. У него было серьезное лицо с гордым рисунком рта и пронзительным взглядом. В аккуратно подстриженной седеющей бородке оставалось не так уж много черных волос, однако волосы у него все еще были густые и пышные. И глаза у него тоже были слишком молодые для его лет. Ясные, серые, умные и проницательные. Совсем не старческие глаза.

Когда я вошел, эти глаза устремились на меня. В руке маэр держал письмо Трепе.

Я совершил стандартный поклон номер три. Мой отец называл его «Посланец». Низкий и официальный, как то и подобало при высоком положении маэра. Почтительный, но не угодливый. Если я не стеснялся наступать на ноги правилам приличия, это еще не значит, что я не был готов играть по этим правилам, когда это мне на пользу.

Маэр бросил взгляд на письмо, снова посмотрел на меня.

— Квоут, не так ли? Однако вы быстро путешествуете. Я не ждал так скоро даже ответа от графа.

— Я торопился как мог, чтобы быть к вашим услугам, ваша светлость.

— Вот как?

Он окинул меня внимательным взглядом.

— И, похоже, вы оправдываете высокое мнение графа о вашем уме: вам удалось добраться до моих дверей, не имея при себе ничего, кроме запечатанного письма.

— Я счел за лучшее представиться вам как можно быстрее, ваша светлость, — ответил я ровным тоном. — Из вашего письма я сделал вывод, что у вас нет времени ждать.

— И это вам удалось блестяще, — сказал Алверон, бросив взгляд на высокого человека, что сидел рядом с ним. — Как вы считаете, Дагон?

— Да, ваша светлость.

Дагон посмотрел на меня темными бесстрастными глазами. Его лицо с резкими чертами было жестким и неподвижным. Меня пробрала дрожь.

Алверон снова взглянул на письмо.

— Трепе тут пишет о вас немало лестного, — сказал он. — Красноречив. Обаятелен. Самый талантливый музыкант, какого он встречал за последние десять лет…

Маэр продолжал читать, потом поднял голову, пристально взглянул на меня.

— Но вы чересчур уж молоды, — в нерешительности заметил он. — Вам ведь едва сравнялось двадцать лет, не так ли?

Мне всего месяц как исполнилось шестнадцать. Но я позаботился о том, чтобы в письме об этом упомянуто не было.

— Да, ваша светлость, я еще молод, — признался я, избегая прямой лжи. — Однако я занимаюсь музыкой с четырех лет.

Я говорил спокойно и уверенно, вдвойне радуясь тому, что позаботился купить себе новую одежду. В лохмотьях я бы выглядел совсем как голодный уличный мальчишка. А так я был прилично одет, загорел за время, проведенное в море, а обострившиеся черты лица делали меня несколько старше на вид.

Алверон долго смотрел на меня, о чем-то размышляя, потом кивнул, очевидно удовлетворенный.

— Хорошо, — сказал он. — К несчастью, я сейчас весьма занят. Завтрашний день вам подойдет?

Это, конечно, был не вопрос.

— Вы нашли себе ночлег в городе?

— Я пока еще не успел устроиться, ваша светлость.

— Жить будете здесь, — распорядился он ровным тоном. — Стейпс! — произнес он чуть громче, чем говорил, и дородный дворецкий, похожий на бакалейщика, явился почти мгновенно. — Разместите нашего нового гостя где-нибудь в южном крыле, ближе к садам.

Он снова обернулся ко мне.

— Ваш багаж прибудет позднее?

— Боюсь, что весь мой багаж пропал по дороге, ваша светлость. Кораблекрушение…

Алверон приподнял бровь.

— Что ж, Стейпс позаботится о том, чтобы вас снабдили всем необходимым.

Он сложил письмо Трепе и жестом дал понять, что я могу идти.

— Доброй ночи!

Я коротко поклонился и вышел из комнаты следом за Стейпсом.

Комната была самой роскошной, какую мне до сих пор доводилось видеть, не говоря уж о том, чтобы жить: кругом старый дуб и полированный мрамор. На кровати лежала перина в полметра толщиной. Когда я лег на кровать и задернул занавески, мне показалось, что эта кровать просторнее, чем вся моя комнатушка у Анкера.

Там было так здорово, что прошли почти сутки, прежде чем я осознал, как мне там хреново.

Давайте я поясню на примере башмаков. Вам не нужны самые большие башмаки. Вам нужны башмаки, которые вам по ноге. Если башмаки чересчур просторные, вы только собьете и натрете себе ноги.

Вот и мне эти апартаменты были велики, как чересчур просторная обувь. Там был громадный пустой гардероб, пустой комод, пустой книжный шкаф. Моя комнатка у Анкера была крохотной и тесной, но тут я чувствовал себя горошиной, забытой в пустой шкатулке для драгоценностей.

Но, хотя эти комнаты были чересчур просторны для вещей, которых у меня не было, они в то же время были чересчур тесны для меня самого. Я был вынужден сидеть и ждать, пока маэр меня вызовет. Поскольку я понятия не имел, когда это случится, я чувствовал себя все равно как в ловушке.

Однако, чтобы вы не сочли маэра негостеприимным, не могу не упомянуть о нескольких положительных моментах. Кормили там превосходно, хотя еда и успевала остыть к тому времени, как ее приносили с кухни. Кроме того, там была превосходная медная ванна. Горячую воду слуги носили ведрами, но утекала она по специальным трубам. Я даже не ожидал увидеть подобные удобства так далеко от цивилизующего влияния Университета.

Ко мне наведался один из портных маэра, восторженный и непоседливый коротышка, который снял с меня шестьдесят разных мерок, не переставая пересказывать мне придворные сплетни. На следующий день мальчишка-посыльный принес два элегантных костюма, цвет которых был мне весьма к лицу.

В каком-то смысле мне повезло с этим кораблекрушением. Одежда, которую пошили мне портные Алверона, была куда лучше, чем все, что я мог бы позволить себе сам, даже с помощью Трепе. В результате в Северене я выглядел превосходно.

А главное, проверяя, как сидит на мне новый костюм, болтливый портной мимоходом упомянул, что при дворе нынче в моде плащи. Я воспользовался случаем и принялся распространяться о том, какой великолепный плащ подарила мне Фела, и горевать о его утрате.

В результате мне достался роскошный плащ густо-вишневого цвета. От дождя он, конечно, не защищал ни черта, но нравился мне ужасно. Мало того что я в нем выглядел весьма впечатляюще, на нем еще оказалось множество хитрых кармашков.

Итак, я был сыт, одет и роскошно устроен. Но, несмотря на щедрость хозяина, к полудню следующего дня я метался по своим апартаментам, точно кошка в кошелке. Мне не терпелось вырваться на волю, выкупить из заклада свою лютню и выяснить, для чего маэру понадобился кто-то ловкий, красноречивый и, прежде всего, умеющий молчать.