Страж лесной хозяйки

Глава 20 Бизнес для Хозяйки

Я и не собирался отнекиваться. Если я сейчас попытаюсь вилять, то и в самом деле обижу хорошенькую девушку и боевого товарища. Я же не сволочь и не хам какой-нибудь. Хочет Надя переночевать со мной на квартире — да никаких проблем, у нас комнат хватает. А вот насчет большего… вот хоть убейте, а определиться, кто мне нравится больше, Хей или Надя, я не мог. Обе нравятся, и обе не до той степени, чтобы это чувство назвать любовью. Вариант же «просто переспать и забыть» как-то не очень катит. Не то чтобы я ханжа и моралист, ни в коем случае. Просто я же не подругу на ночь на дискотеке снимаю, ко взаимному удовольствию. Деться в Калиново нам всем друг от друга некуда, в бой тоже вместе идти. Неизбежные последствия для меня лично и для всего клана из такого поступка выплывут обязательно. И как мне, спрашивается, поступить? Думай, Саша, думай…

В вагоне метро Надя крепко прижалась ко мне боком и положила свою русую голову на мое плечо, закрыв глаза, а я, придерживая девушку, обнял ее за талию. Приятно же: Надя красивая, стройная, тихонько сопит как котенок, а если подвинуть ладонь немного вверх или вниз…так, стоп Славин. Не, конечно милицию в случае чего ты скорректируешь, но держи себя в руках, люди и так косятся. Тем более что под дубленкой все равно ничего толком не нащупаешь, а Надя, устроившись поудобнее, сразу же заснула. Выпила она, конечно, немного — пару рюмок полугара и два-три бокала вина, но учитывая ее воробьиный вес и отсутствие опыта застолий — вполне достаточно, чтобы сморить человека. Вот и славненько.

На нашей станции я тихонько растолкал напарницу и, чинно взяв под локоть, повел домой. В другой руке у меня был пакет с гостинцами от дяди Васи — бутылкой вина и упакованными в пластиковые лотки деликатесами от «Ухаря купца» и речников, так что о завтраке можно было не беспокоиться.

Едва мы вошли в квартиру и сняли обувь и верхнюю одежду, как Надя сразу оживилась. Прижавшись к моей груди своими маленькими крепкими грудками под свитером, чмокнула прямо в губы и тихо прошептала прерывающимся от волнения голосом:

— Саша, где у вас чистое постельное белье лежит? В том комоде? Давай ты первый в душ, я сама нам все застелю.

Скажу честно, в ванной меня поневоле тихонько потряхивало от возбуждения и предвкушения. Гормоны, чтоб они провалились, разыгрались вовсю. Тело свой выбор сделало и просигнализировало о нем самым недвусмысленным образом. Я даже в какой-то момент выкрутил кран холодной воды до упора, закрыв горячую, чтобы обрести возможность соображать той головой, что на плечах, а нее ее альтернативой ниже и лишь затем насухо обтерся полотенцем.

В квартире меня ждала темнота. Лишь в большой комнате с разложенным и застеленным чистым бельем диваном едва горела лампочка ночника. Надя, увидев, что я выхожу, тут же тенью скользнула в ванную, бросив на бегу — «жди, я сейчас». Съехать с темы, похоже, не оставалось ни малейших шансов…

Девушка вернулась из душа, одетая лишь в мою чистую футболку на голое тело. Скользнула в полумраке одним слитным движением ко мне под одеяло, прижалась прохладным животиком и бедрами, обняла за шею и нашла губами губы. Целовалась она неумело, но решительно, и я чувствовал, как ее саму бьет мелкая дрожь. Душ явно освежил напарницу и придал ей сил, а все мои надежды на выпитый ей алкоголь пошли прахом.

— Слушай, Надя, я сейчас сорвусь, — наконец, оторвался я от ее губ. — Я не железный ни разу. Сейчас, конечно, хреновый момент для разговора. Но все равно надо бы поговорить, прежде чем… Ты уверена в том, что мы делаем? Точно?

— В смысле? Ты меня не хочешь? Я… я тебе не нравлюсь? — спустя секунду отстранилась от меня девушка. Тон ее голоса сразу стал холоден как лед.

— Конечно, нравишься, — заверил я ее. — Еще как нравишься! Именно поэтому и надо поговорить. Как бы тебе объяснить-то… ты мне не случайная подружка, с которой можно перепихнуться и забыть ее наутро. Ты не внезапная любовь, которая сейчас горит, а потом, может быть, пройдет. Ты мне не невеста, с которой можно, разругавшись, разорвать помолвку. И даже не жена, все гораздо круче. Мы в клане и деваться нам друг от друга некуда — мы все Хозяйкины до конца. Мы в какой-то степени больше чем семья, у нас нет опции разойтись. Любое решение имеет свою цену, тем более в нашем коллективе. Более того, я уверен, что Верлеса берет пополнение из мальчиков и девочек не просто так. Если мы сейчас сойдемся, у нашего поступка будут долгие последствия. Поэтому и спрашиваю…

— Так бы сразу и сказал, что тебе нравится Хей! — я почувствовал, что Надя вот-вот заплачет. — Я бы поняла… А ты! Ты!!!

«Идиот ты, Славин, со своими разговорами», — только и подумал я. «Нашел с кем и когда философствовать». А затем снова нащупал Надины губы своими и дал, наконец, волю рукам.

— Спасибо, Саша, — спустя час, тихонько сказала Надя, уткнувшись головой мне куда-то в подмышку и обняв меня словно большого плюшевого медвежонка. — Ты был великолепен!

— Прямо уж великолепен? — улыбнувшись в темноту, спросил я. — Спасибо за комплимент, ты самая лучшая, Надюша.

— Вот это сейчас немного обидно прозвучало, — приподнявшись, прошептала мне на ушко напарница. — И много у тебя было тех других, из которых я лучшая?

— Ты точно хочешь это знать?

— Не… Но ты был хорош. Хотя мне трудно судить, я вообще-то в такой ситуации первый раз.

— Понял уже, — вздохнул я. — Сильно болит?

— Уже полегче. Но саднит там прилично. Ерунда — пройдет. Не бери в голову Сашенька. Ни это, ни что другое. Все у нас в клане образуется. Ты порою слишком много думаешь, причем не о том и не в ту сторону. Живи сейчас, пока можно.

— Советуешь не париться? — ухмыльнулся я в темноте.

— Знаешь, когда я со сломанными ногами лежала у кладки и ждала, когда тварь меня придет жрать, о многом успела подумать, — после долгой паузы ответила Надя. — И почему-то мне показалось глупо вот так умирать — девочкой нецелованной, ничего не успев в жизни ни увидеть, ни сделать. Глупо и обидно, прямо до слез. А потом пришел ты. Вытащил и вылечил, дал ЛКР и место в команде…

— Ну, не преувеличивай, — смутился я. — Там был не только я, и все было не совсем так…

— Плевать. Мне удалось поднять с постели бабушку, вернув ей здоровье и как-то позаботиться о сестре. У меня теперь есть ты. Есть деньги, ЛКР, надежда на перспективы впереди. За все это я тебе очень благодарна. Я буду и дальше стараться быть с тобой в клане рядом и во всем тебе помогать, командир, чем только могу. Но это мой личный выбор, я сама его сделала и сама за него отвечаю. А ты сам…живи как хочешь, Саша, не грузись и будь счастлив. Не надо, не отвечай мне сейчас ничего, — приложила она палец к моим губам. — Если хочешь, давай попробуем еще разок и будем спать. Завтра у нас еще дела.

— Я думаю, тебе сегодня и так хватило впечатлений, — я легонько поцеловал Надю в щечку. — Спать давай. Но прежде чем заснуть… Дорогая, ты под защитой Системы. Я не могу вмешаться в твою жизнь, потратив ЛКР. Но ты сейчас одним желанием можешь сделать так, чтобы у нашей сегодняшней ночи не было последствий.

— Или наоборот, потратить ЛКР, чтобы залететь сегодня от тебя с гарантией, — фыркнула напарница. — Не волнуйся командир, я предусмотрительная. Спать так спать.

Боря, кстати, сразу все про нас понял. Поздоровался, когда мы встретились на улице невдалеке от конторы товарищества «Русский лес», послушал немного про вчерашние переговоры с дядей Васей, а потом, окинув нас двоих внимательным взглядом, улыбнулся до ушей и сказал:

— Шеф и Надя, так вы теперь парочка? Ну что… поздравляю что ли.

— Так заметно? — слегка растерялся я.

— Ага, еще как. Морды у вас чересчур довольные, словно светятся изнутри и вообще…ну видно это. Ладно, я ничего, просто сказал… Совет да любовь. Пойдемте, посмотрим, что там за контора такая.

— Ты-то свою проблему решил? — спросил я.

— В лучшем виде! Так что готов к новым свершениям и нуждаюсь в новых ЛКР. Когда там новый магический транш, на следующей неделе? Ты уж про меня не забудь, глава.

Офис «Русского леса» располагался пусть не в центре города, но и не на самой окраине. Он представлял собой отдельное трехэтажное административное здание в глубине улочки, с окруженной забором небольшой собственной территорией. По меркам моей Москвы — просто шикарно, по меркам этой — ну…неплохо. Впрочем, до него еще надо было добраться. Широкие ворота в узорчатой железной ограде, окружавшей дом, оказались закрыты, а на створке запертой калитки висел синий почтовый ящик и пузатая коробочка домофона с видеокамерой.

— Вы к кому, молодые люди? — донеслось из динамика, когда я нажал кнопку вызова. — И по какому делу?

— Нам надо переговорить с кем-то из руководства «Русского леса», — уверено сказал я. — По крайне важному для вашего начальства вопросу.

— У продавцов с улицы ничего не покупаем, — последовал ответ с той стороны. — По вопросам трудоустройства опустите ваше резюме в почтовый ящик на двери. Всего хорошего, — пожелало нам устройство и отключилось.

— Мдя, блин, — прокомментировал состоявшийся диалог Боря. — Чего и следовало ожидать. Не подготовились мы, надо было хотя бы попробовать созвониться для начала и информацию собрать.

— Делать нам нехрен, как всякие политесы разводить, — внезапно разозлился я, некстати вспомнив шефа с последней работы и свое увольнение. — Времени у нас не вагон, а вечером уже поезд. Фирма Верлесы. Мы ее клан, а они — ее слуги в этом мире, пусть они под нас подстраиваются.

«Открыть доступ к ID», — прошептал я. «Ворота настежь»!

«Цена желания — 1 ЛКР. Выполнять»?

«Да».

— Пошли народ, — махнул я рукой в раскрывающиеся автоматически створки ворот. — Время дорого.

На крыльцо выскочил было охранник в универсальной для всех миров черной форме, но я раскрыл перед ним завалявшийся в кармане студенческий билет, пожелав за еще одно ЛКР, чтобы он узнал в нем какие-нибудь корочки пострашнее и поверил им.

— Господа из пятого департамента? — сразу невольно вытянулся мужик, впившись глазами в студенческий. Сейчас он видел перед собой не двух молодых парней и девушку, а кого-то из изменившейся в этот момент для него реальности. — Господин старший надзорный советник Славин?

— Именно. Главный где?

— Терентий Иванович у себя, на втором этаже, двести седьмой кабинет. Сейчас о вас доложу.

— Не надо, мы без доклада. Неофициально, — подмигнул я мужику. — Ворота за нами закрой.

Затем был быстрый подъем по покрытой вытертым красным ковром центральной лестнице на второй этаж и переход по коридору под удивленными взглядами попавшихся по дороге сотрудников к широкой двери директорского кабинета. Миловидная секретарша встрепенулась было нам навстречу из-за своего стола, начав что-то говорить, но мы, проигнорировав ее потуги, решительно пересекли приемную и вошли к директору. Искомый Терентий Иванович обнаружился внутри, сидящий в кожаном кресле за заваленным бумагами массивным деревянным столом, с большим квадратным компьютерным монитором в центре столешницы.

— Вы кто такие?! — Слегка приподнялся он на месте навстречу нам. — Валечка! — крикнул директор через раскрытую дверь секретарше. — Зови Лешу с поста! Что это за выходки…

— Мы пришли от Верлесы, — тихо сказал я, закрыв рукой дверь. — Слышал о такой? Разговор есть.

Полный, с лысиной на макушке, пожилой мужик так и замер на полусогнутых, с оторванной от стула попой, что-то соображая. Тем временем дверь открылась снова и на пороге показалась секретарша с мобильником, на котором она лихорадочно набирала какой-то номер.

— Терентий Иванович, я сейчас…

— Не надо Валя, — вдруг выдохнул директор. — Не надо уже никому звонить и никого звать. Ко мне пришли мои…друзья. Оставь нас, пожалуйста, одних, нам надо поговорить.

— Мы с партнерами вообще-то сначала дикоросами занимались, — спустя пару часов рассказывал нам Терентий Иванович. — Фирма маленькая, ниша узкая, но на кусок хлеба с маслом хватало. Лесная морошка, брусника, черника, клюква, грибы, травы разные — все продавали. Нанимали сезонных сборщиков или напрямую у деревенских жителей ягоды с грибами закупали. Уходило все в основном за границу. Во Франции наш товар парочка торговых сетей закупала, в Италии и Испании клиенты были, у нас в России тоже брали. Потом взяли кредит, построили завод и занялись переработкой. Варенье, джемы, консервы из лесных продуктов стали делать, вроде как товар премиум класса, натуральный экопродукт. Дело росло потихоньку. На этом-то я и погорел, — грустно улыбнулся мужик. — Захотелось новых перспектив…

Разоткровенничался с нами Терентий Иванович далеко не сразу, и стоило мне это шестидесяти ЛКР. Потому что поначалу он слушал нас со скептической ухмылочкой. Дескать, да, про Верлесу я что-то знаю. Именно поэтому, молодые люди, я с вами еще до сих пор разговариваю, а не вызвал охрану. Но вы к ней каким боком относитесь? И кто вы все же такие? Ах, вы ее посланники, а остальное — тайна? Ну-ну допустим… И что? Как говорится, какие ваши доказательства? Зачем пришли, чего вы от меня хотите и чем конкретно можете быть полезны? В общем, идиллической картины, которую нам поведала Хозяйка, рассказав, что нас тут ждут с распростёртыми объятиями, не наблюдалось.

Вот тогда я и спросил купца в лоб — какая у вас сейчас самая большая проблема? Только ясная и конкретная, которую можно решить сразу. Здесь и сейчас, не сходя с места. Давайте мы ее решим, показав себя лицом, и затем продолжим разговор всерьез.

Терентий Иванович хмыкнул, протер лысину платочком, подумал о чем-то своем. А потом заявил, что «Русскому лесу» госфармнадзор не дает патент на производство биологически активных добавок. Никак не дает, уже четвертый раз подряд бумаги заворачивают. Чиновники то к одному моменту придерутся, то к другому, постоянно находят новые несоответствия в документах, затягивают с экспертизами. Ускорить дело не помогают ни деньги, ни связи, потому что кое-кто в верхах принял принципиальное решение — патент не давать. Но если мы заявляем, что решаем проблемы, а пришли от самой Хозяйки, то может быть, покажем старому коммерсанту класс? «Давайте так, молодые люди», — хитро сощурившись, произнес купец. «Если мне прямо сейчас позвонят из фармнадзора и скажут, что патент фирме, наконец, выдан, то я уверую в чудо. Вы действительно посланцы Верлесы и я к вашим услугам. А если нет, то дверь — вон она». При этом скепсиса в голосе толстяка было хоть отбавляй.

Дальше было совсем не сложно, хотя ЛКР для этого типа было откровенно жаль. Коррекция реальности, в которую вписывался патент для «Русского леса» обошлась мне в четыре раза дешевле квартиры. Зато на выражение лица купчины, когда ему через минуту позвонили на мобильный телефон из фармнадзора с радостной новостью, стоило посмотреть. Брови у толстяка во время разговора сами собой сложились домиком, а глаза стали круглые как баранки. И ведь все равно он нам сразу не поверил! Стал звонить каким-то партнерам, затем полез на сайт фармнадзора и лишь затем признал неизбежное. Положил, наконец, телефон на стол, озадаченно закряхтел, как-то встряхнулся, видимо приняв для себя окончательное решение. А затем вызвал секретаршу, велев принести для всех в кабинет кофе и бутербродов и начал говорить откровенно.

— На варенье и джемах много денег не сделаешь, — прихлебывая из пузатой чашки ароматный сладкий кофе, продолжал Терентий Иванович. — На грибах и ягодах тоже. Лекарственные травы, если их продавать как сырье — тоже копейки. Тут-то мне и посоветовали вложиться в фармацевтику. Не настоящую, конечно, там давно все поделено, а в производство биологически активных добавок. Таблетки, мази всякие. «Сила морошки» для зрения, «лесной сбор» из брусники с клюквой для иммунитета, «волшебные травы» для нервной системы и прочее подобное. Сплошная выгода: затраты на сырье копеечные, вложения в производство умеренные, а вот отпускную цену можно поднять прилично. Это же теперь продается как лекарство в красивой упаковке, а не как килограмм ягод.

— Пользы, однако, людям от них никакой, — пожала плечами Надя. — По большому счету.

— Почему же нет пользы? — возразил купец. — В БАДах есть витамины и микроэлементы. Чем мы хуже гомеопатов, у которых вообще ничего в «лекарствах» нету, кроме мифической энергоинформационной матрицы и прочей чуши? Природные сборы укрепляют иммунитет, нормализуют метаболизм. Вполне возможно кому-то и поможет. И уж точно не повредит. Да, конечно, это не сильнодействующие природные лекарства — те давно известны и внесены в фармакопеи или в списки запрещенных веществ. Но зато и заморочек в бизнесе минимум — заявляешь природное лекарственное сырье как действующее вещество с комплексным оздоровительным эффектом и работаешь. Но дело не только в прибыли. Насколько я понимаю, это надо нашей таинственной Хозяйке.

— Почему вы так решили? — тут же заинтересовался я. — И как вы про нее узнали?

— Все расскажу, юноша, — кивнул мне директор. — Если вы мне про себя и Верлесу в ответ разъясните. Мне, как вы понимаете, тоже ох как любопытно, кто она такая и кто вы такие на самом деле.

— Мы пока не можем, этого сделать, — снова вмешалась в разговор Надя. — Извините, это не наша тайна. Так велела Хозяйка.

— Ну, тогда и вы извините, — развел руками Терентий Иванович. — Я тоже помолчу, о таких делах всуе лучше не распространяться, за сумасшедшего примут. А сие для репутации вредно-с. Скажу лишь, что она уберегла меня от парочки больших неприятностей. И в некоторых делах помогла почти как вы сейчас — чуть ли не волшебным образом. Некоторые вещи в самый последний момент изменялись к пользе фирмы. Впрочем, у Хозяйки были ко мне встречные просьбы, которые я старался исполнить по мере своих скромных сил. Ладно, — допил купец одним глотком чашку с кофе. — Если вы посланцы Верлесы, то можно через вас ей кое-что передать напрямую?

— Конечно. Все изложим в точности.

— Скажите Верлесе, что с БАДами проблема. За патент ей и вам спасибо, но при регистрации препаратов с марта по новым правилам нужно доказать еще и выраженный клинический эффект. Раньше на БАДы это не распространялось, только на настоящие лекарства. Теперь не так — новых игроков не пускают на рынок и ужесточают правила, — сосредоточенно объяснял мне купец. — Нужно, чтобы у группы больных, согласившихся на клинические испытания под наблюдением врачей, после приема наших препаратов появились видимые признаки улучшения самочувствия. По сравнению с больными, проходящими то же самое лечение, но без наших таблеток. Тогда, вдобавок к патенту на производство, препарату дадут еще и регистрационное удостоверение, и можно будет продавать наш продукт в аптеках как лекарство. Но каким образом таблетки из сушеных и прессованных обычных ягод и трав могут дать явный и быстрый оздоровительный эффект, я, честно говоря, не понимаю, — мрачно добавил Терентий Иванович. — Думаю, что никак. Боюсь, с производством лекарственных добавок у нас ничего не выйдет, — печально покачал головой директор. — Зарубят его, скажут — пустышка. А как вернуть набранные под запуск производства кредиты, я пока даже не знаю… Может, Хозяйка подскажет?

— Вам надо, чтобы больным заметно полегчало после наших таблеток, — нахмурил я лоб. — Так?

— Именно. Но в таблетках должно быть лишь заявленное в патенте растительное лекарственное сырье, — уточнил Терентий Иванович. — И ничто другое, никакой химии.

— Сколько надо таблеток?

— Первая экспериментальная партия…от десяти до ста тысяч штук, надо уточнить.

«Около пятидесяти килограммов сырья, если таблетки не тяжелые, весом с полграмма или меньше», — прикинул я «А ведь у меня в рюкзаке до сих пор валяется здоровенный корень дикого женьшеня, выращенный на живой воде. Как раз рядом с заветным родничком в лесном локусе выкопали».

— Будет вам растительное сырье от Хозяйки, — заверил я директора «Русского леса». — Сегодня же принесу, пусть технологи измельчат и добавят его к ягодам, из которых они таблеточки лепят. Только обойдитесь от греха без температурной обработки. Если я не ошибаюсь, больным будет легчать настолько круто, что за нашими препаратами в аптеки очереди начнут занимать. Заодно и на рекламу сильно тратиться не придется.

— Вы уверены в том, что предлагаете, юноша? — пристально посмотрел на меня купец. — Хуже людям не будет?

— Не будет, — заверил его я. — На себе проверено. А теперь, когда мы поговорили о ваших делах, давайте поговорим о нас. Терентий Иванович, у вас или ваших партнеров есть связи с железнодорожниками? Нам в скором будущем понадобиться доставлять по железной дороге небольшие контейнеры с грузом. Желательно, легально купленным и оформленным на юридическое лицо. И нам самим неплохо бы у вас в фирме прописаться, скажу прямо. Верлеса хочет, чтобы мы работали вместе. Думаю, что волю Хозяйки не стоит игнорировать.