Сто тридцать четвёртый «М»

Неся гнев Корусанта

...Kandosii sa ka'rota, Vode An.

Coruscanta a'den mhi, Vode An.

…

(С) Старинный, но переделанный мандалорский боевой марш.

Спустя сутки полета с удивлением обнаружил, что, собственно, понятия не имею, что делать. Где-то в глубине души поселилась подленькая мыслишка, что лучше бы Дженг и Тано сбежали. Вот прям усыпили бы майндтриками охрану, вырубили бы дроидов и с легким прогулочным боем свалили бы с корабля… Ага. С корабля в гипере. С корабля в гипере, плетущегося на Корусант. С корабля, с которого мне придется их ссадить прямо в кутузку вместе со взводом отличных ребят, чья вина всего-то в обладании человеческой моралью.

Вот и получается, что нихрена мы не Vode An, а просто носимся с "гневом Корусанта", как с писаной торбой, во имя чего-то там такого, что, по большому счёту, ни при Республике, ни при Империи никому из обладателей забавной белой брони не грозит. Настроение, как говориться — распиздец, весеннее. А всё потому, что Чёс, еби его коромыслом, при попытке испросить совета по поводу всего — всего-то и напомнил мне, что я — командир этого летающего цирка. А он — всего лишь (ещё с издёвочкой так) рулит этим "корытом". И я его прекрасно понимаю, ибо нехрен перекладывать с больной головы на здоровую, а мне ещё джедюков спасать, раз уж обещал, ибо гореть в аду не очень хочется. В происходящем вокруг фарсе чувствую себя вооруженным психованным долбоклюем.

Ещё и приказы эти ебучие. Раз разведка налажала и не смогла предотвратить пиздеца — возвращайтесь на ППД устраивать разбор, получать пиздюля, курить бамбук и снова в кипятки. И так уже два года. Опа, а раз тут третий год войны пошел, то пора бы и узнать, когда наступит большой 3,14здец. А как узнать? А я только один надёжный способ знаю из канона — по размеру живота Амидалы. А у ней лепшая подружка вне сената — вон, во второй одиночке сидит, монтралы унылит. И я её, тащемто, сдать должен. И сделать это должен буквально вот, уже скоро, ибо если не я, то это будет Чёс, или, что ещё хуже — Финн, а у меня даже текст рапорта с ними не согласован. Что врать и кому — хуй пойму. А самое паршивое — надо. Что-то вроде — бунтовщики-клоны за нападение на гражданский персонал остались искупать свою вину кровью, что нонсенс, героически сражались и таки героически подохли. Только вот перекрашивать арестованных надо на Манаане, да и геморроя с этим делом тоже дохрена, ибо у меня по матучёту столько людей нет, даже если их к себе переназначу под другими номерами и вообще…ааайй, блять…Поздравляю, Серёга. Вот и стал ты статистом в погонах в очередном пиздовороте. У тебя целый батальон по лавкам на Призраке и столько же тут, жрать нечего станет уже завтра, а лететь хуйтикуда ещё трое суток. Прелестно.

Это только в дешманских околовестернах про бравых американских воюнов бывает, что герой в одну харю бегает и всех дружно нагибает, ибо подготовка у него суперменская, и командир его не видит даже в упор, пока он героически, сиречь — по тупому, всех ворогов демократии зубочисткой не ухайдокает и валиком от туалетной бумаги в ближайший асфальт собственноручно не закатает. А у меня планы, графики дежурств и ёбаные рапорты с кучей геморроя. Вот как, я вас спрашиваю, мне ещё и джедаев спасать в такой обстановке? У меня целый батальон голодных, злых солда… хмм… ба-таль-он… злых… голодных и злых… батальон.

Эммменеме. Гы… Дебильноватая усмешка с легкой безуминкой сама наползла на морду лица. Я даже знаю, у кого сейчас так раздражюще "дилинь-тинькает" комлинк. Гы-гы-гы.

— Мостик Кэпу. Старпом Найлз ответил.

— А где капитан? А хотя стой, боец, хрен с ним. Найлз, да? А скажи-ка мне, друже, а где мы сейчас летим?

— Мы сейчас двигаемся в пределах Коррелианского торгового маршрута. Выход из гипера на манёвры через семьдесят три минуты по корабельному.

— Ага, я правильно тебя понял, старпом, мы ещё в пространство КНС не вошли?

— Так точно.

— Отлично! Где Чёс?

— Капитан в каюткомпа…ээ сэр, он просил его не беспоко…

— Давай я сам лучше знаю, кого, когда и зачем мне беспокоить. Уровень готовности желтый, у нас только что в планах возник налёт. Совещание через полчаса во втором тактическом. Капитана я сам найду. И запроси на выходе из гипера данные по системе Киньен. ВСЕ имеющиеся данные. Понял меня?

— Так точно, сэр! — рявкнул исполнительный старпом и отключился.

***

— Ты ебанулся, Кэп? Какой, нахуй, налёт? Плана, как такового, нет, оборона системы, как и планетарная, толком не разведаны, что там нас ждёт — непонятно, данные как минимуму на квартал устарели, а ты, я правильно понял, да, хочешь налететь на планету ограниченными силами, ограбить орбитальные склады и, весело улюлюкая, свалить с одного из самых укреплённых поста гранов в секторе? — разорялся Чёс.

— И отомстить за проигрыш наших войск на Маластаре.

— Это там, где КНС какого-то монстряка газом затравили? — экая у Финна осведомлённость. Даже я такого из канона не припомню.

— Ага.

— Это безумие, — странно, но именно эту ремарку вставил как никогда постный на морду лица Дэнч.

— Ага, — ну а что ещё сказать?

— Я в теме, — Скар.

Интересный момент. И когда они с Дэнчем успели ролями поменяться? Война, что ли, так повлияла? Я окинул взглядом собравшихся офицеров и молча вывел на тактстол проекцию Киньена.

— Ребята, я понимаю, что это выглядит как экзотическая попытка самоубиться о превосходящие силы противника, но у меня лично есть все основания полагать, что это не так. Теперь по налёту — меньше всего от нас ждут именно его, а вот как сделать так, чтобы он прошел с минимальными потерями при максимальной эффективности, я вам попробую сейчас изложить…

Чуть позже. Гауптвахта республиканского крейсера «Ту 134».

За дверью тут раньше находились кладовые и отсек для зарядки дроидов-уборщиков. Да и я сам уже не помнил, когда и кому именно пришла в голову светлая мысль оборудовать республиканские военные суда чем-то вроде карцера, но не смотря на вполне себе очеловеченный экипаж — он тут тоже был. Дверь почти бесшумно въехала в стену, оставляя вытянувшегося в струну охранника слева, и я зашел в темное, слегка пахнущее стылым металлом и изоляцией кабелей помещение.

— Асока.

Непередаваемо серьёзная тогрута оторвала пустой взгляд от стены и распрямилась на шконке, отпустив до того обхваченные руками колени, свесив ноги вниз. Буквально пару секунд она вполне осмысленно и грустно изучала бластер у меня на поясе, после чего как-то горько усмехнулась и подняла голову уже на мою морду лица.

— Я не буду читать нотации или обсуждать то, что случилось. Мне нужна твоя помощь.

Видя, как девчушка напряглась, добавил:

— Это касается твоей подруги. Сенатора Падме Амидалы. Ну и немножко будущего всего ордена джедаев.

Правы были авторы всех фанфиков моего родного мира — она такая милая, когда в смятении и пытается задуматься. Впрочем, заметавшийся взгляд резко остановился, и на меня глаза подняла уже маленькая хищница, готовая защищать … Да не важно кого, но сам факт. А может, и показалось…

— Что я должна сделать?

— Технически — выжить, Асока Тано, но это глобально. А вот в частности… Через полчаса мы выходим из гипера, у тебя будет всего минут двадцать, чтобы связаться сначала с Падме, потом со своим… бывшим учителем. А говорить ты будешь примерно следующее.

И да, у меня таки созрел план. Нет не так. ПЛАН.

***

Родная планета гранов, откуда эти падальщики от коммерции всея галактики вылезли — на самом деле была маленьким аграрным мирком. Причём миром малозаселенным. Что, среди прочего, абсолютно не мешало самим гранам спокойно окружить планету производственными комплексами всего на свете. Если бы в этой вселенной существовал такой китайский торговый город, как Урумчи — вот орбита… Да что орбита — вся система Киньен была бы вот этим самым Китаем. Возвращаясь к планете — такое сравнение было бы некорректно на самом деле, потому что свою родную планету граны любили. Любили настолько, что вынесли с неё все производства вообще, кроме аграрных. На наши деньги — планета производила элитные продукты питания с маркировкой «без ГМО». Учитывая, что на поверхности располагались геокуполы с имитацией атмосферы и климата нескольких десятков планет — растили там не только меилураны и фарровые шникты. Несмотря на то, что сами граны присоединились, хоть и формально, к КНС, торговать от этого они не перестали. Соответственно охрана «великого торгового гранского пути» осуществлялась войсками и дроидами КНС, но на взаимопроникающие связи самих торгашей — и чего уж греха таить, рабовладельцев-гранов — с Республикой обе стороны смотрели сквозь пальцы. Торгаш всегда будет там, где ниже налоги, а вездесущие граны торговали ВСЕМ.

Я прекрасно отдавал себе отчёт в том, что по головке нас за то, что я задумал — не погладят даже в Республике, но тут я лично преследовал несколько целей. Согласно директивам контрразведки — инфопакеты с данными и рапортами я сбрасывал только в определённых системах. Соответственно, информацию от автоматических баз искинов кораблей и, в принципе, того, что с нами творилось последнее время — штаб не получал. А мне нужно было «списать потери». Спрятать джедаек, парней из беспинского гарнизона и круто насолить торгашам. Накормить бойцов — задача второстепенная на самом деле, хотя мои «мыши» от свежака люксового класса точно не откажутся, ибо сухпаи армейские с питательными смесями вкуса нестиранного носка и консистенции сушеного навоза остохренели до невозможности.

Списать потери можно только после боя. И именно по этой причине сейчас практически весь подотчётный контингент без протокола буквально раздевал и по запчастям перетаскивал всё возможное со складов моего «Призрака» на «Ту134». Корабли уже порядка шести часов висели на расстоянии пары километров друг от дружки. И больше всего разорялся опять таки — Чёс. От его постоянного нытья уже ломило зубы, но сделать я лично ничего не мог. Да и что уж там — понимал я его… и даже самому было немного обидно, но…

— Я на тебя рапорт подам. (Я на тебя такую кляузу напишу, что тебя или посадят, или расстреляют.) Вот как прилетим до базы — сразу.(И даже ждать не буду!) Ты точно пизданулся. (Я считаю, что ты психически нездоров, продемонстрировал себя несостоятельным командиром и подлежишь списанию на запчасти). Ты знаешь, сколько он стоит? (Ты понимаешь, как мне обидно соглашаться на то, что ты предложил?) Да я ж на нём… да мы… (Кэп, я самолично тебя убью. И народ подтяну под это дело.)… Он же у меня в эскадре дальним разведчиком уже сколько… (Там опытный экипаж и дорогое оборудование!)

— Чёс, я тебе новый куплю.

В этот момент погрузочный бот рванул с натугой связки кабелей, со звоном лопнувшей переборки выдрав из стены модуль наведения торпед, оторвав его с мясом, от чего Чёс вздрогнул всем телом.

— Кэп. Ты псих. Честное слово, не знай я тебя с учебки, — помотал головой кислый Чёс, потом вздохнул и обречённо махнул рукой. — Но рапорт я точно подам. (Обидно мне! ОООчень!!!)

Ретроспектива. Чуть ранее. Совещание штаба операции.

— Разбить…?

— Ага.

— Корабль..

— Ну да.

— Мой корабль… Об планету…

— Ээм. Угу.

— Протаранив по касательной оборонительную станцию… Мой корабль… Разбить…

— Совершенно верно.

— Ууу… Да я тебя, бль..!!!

«Держите его! Лови! Руку, руку! Бластер забери! Лайн-коммандер, успокойтесь! Держиегоблин!»

Конец ретроспективы.

— Братишка, ну честное слово — прям новый корабль у тебя будет. Лучше этого. А хочешь «Венатор»? А? Я договорюсь. Ну, попробую…

— Да пошел ты… ххкоммандер, — выплюнул Чёс, и развернувшись, потопал к шаттлу. Всё. Не выдержал вида откровенной мародерки, бурча что-то очень матерное под нос. Это он ещё не знает, что я для «134-го» задумал…

Ээх.

Система Киньен. Шестнадцать с половиной часов спустя.

Налёт, хоть и подразумевает уничтожение или захват материальных ценностей противника, но в нашем случае не был согласован с генштабом, поэтому представлял собой глухую авантюру чистой воды. Авантюру, после которой мне, как я понял после разговора Асоки с Амидалой, предстояло опять ненадолго исчезнуть. Причём исчезнуть категорично и с ротой отборных спецов. Меньших сил мне было брать с собой попросту опасно. Что-то, видимо, из моего вмешательства в историю этой вселенной пошло не так, или наоборот — всё шло именно так, но не опознать живот на восьмом месяце, с двойней, у тщательно скрывающей это девушки на той стороне голопередачи было бы очень непросто. Времени у меня в принципе оставалось очень и очень немного, и как ни странно — именно это и было тем, что меня встряхнуло, окончательно приводя в состояние, в котором голова включилась и заработала на полную мощность.

Обещал — значит, надо свои обещания держать. Потом был очень непростой разговор с Сарриссой. Ну как — разговор. Очень короткий на самом деле монолог, после которого джедайка категорично заявила — «Я с тобой!», и всё. На разговор с парнями времени не было, но лично мною точка невозврата уже была пройдена. Собственно, на моей родине то, что я задумал, легко классифицировали бы как массовый теракт с целью… Впрочем, об этом даже думать не хочется. Слишком много всего я поставил на это. Да в принципе всё, что имел, включая собственную жизнь. Получится — выживу. Что будет после — думать пока не хочется.

Как мой бывший в той жизни комдив говаривал — там или грудь в крестах, или голова в кустах. Это странно. Но глядя на последние приготовления суетящихся в грузовом отсеке своих ротных, я внезапно понял, что не боюсь смерти. Нет, умирать по-прежнему страшно, особенно помня, как это больно и неприятно. Но вот окончательно умереть — уже нет. Такой вот выверт психики человека, видевшего смерть возле себя постоянно. Я просто устал её бояться.

Дэнч, натянув лыбу на лицо и сдвинув шлем на затылок, рассовывает гранаты по подсумкам в тканевой разгрузке. Скар сосредоточенно что-то подкручивает в роторе Z-шки. Бур вообще полулёг на откидушки бортовых сидений, закинув руки за голову, сложив ноги крестом на шлем, поставленный на пол канонерки. Финн в перекрашенной или переодетой, скорее всего, броне спокойно стоит, переговариваясь с джедайкой, чуть в стороне возле своего шаттла. Его задача вывести их и скинуть на Корусанте. Его бойцы в этом шалмане не участвуют. В принципе, и я не обязан спускаться с десантной группой. Более того — командиру это даже вредно в подобных условиях, а Чёс сильно обижен. Но он хладнокровная сволочь, и как профессионал, дослужившийся самостоятельно из штабных связистов до звания адмирала — бесценен.

Именно он сейчас по секундам расписанный план и осуществляет. Я даже видеть всего не могу, но скашивая глаза на таймер в углу шлема просто знаю, что сейчас будет. Цифра мигает, и вот легкая вибрация пола говорит, что мы вышли из гипера. Сейчас «Призрак», коптя раскуроченным бортом и нещадно чадя дюзами на разогнанном реакторе с помощью искина корабля и десятка дроидов, передаёт на аварийных гражданских частотах сигнал «SOS», а также какую-то невразумительную чушь про поломки управления и антенн дальней связи. Взвыла боевая тревога. Корабль чуть мотнуло от перегрузок гравикомпенсаторов. Значит, мы уже вышли на точку сброса. Опаснейший манёвр. Выход из гипера и резкое торможение. Через пару секунд после выхода это не рекомендуют делать — можно сжечь маневровые репульсоры и сорвав предохранители демпферов, размазать всех и всё на корабле, включая груз, по переборкам… если сама конструкция корабля выдержит. Выдержала. Повезло, наверное. Такая какая-то сосредоточенная апатия навалилась. Ну, с поднявшимся кипишем — если "девочки" намёк не поняли, то я их сам сегодня выпну с корабля. Сбегут. Уверен. С ними тоже всё согласовано. Таак..

Сброс через десять секунд. Сейчас «Призрак» уже вписывается боком в антенный блок крупнейшей и одной из двух действующих станций обороны Киньена. Она здоровая, масса покоя там охреналионы тонн, поэтому её неминуемо развернёт и закрутит волчком, столкнув с орбиты, не давая выпустить перехватчики. Девять. Створки LAAT с шипением сходятся, герметизируясь. Пилот уже давно ждёт команду, и легкая вибрация под подошвами ботинок говорит о старте подушки репульсоров. Восемь. Сейчас зонды станции забиты помехами от выброшенного в космос реактора, который через пару мгновений рванёт, окончательно выводя сенсоры в радиусе полумиллиона километров из строя. Жалко, что ненадолго. Семь. Легкая тошнота от невесомости, и Бур, смешно привстав на одной ноге в позе волейболиста, ловит чудом не улетевший шлем. Шесть. Легкая тряска от ударной волны взрыва реактора «Призрака», который уже должен входить в плотные слои атмосферы над столицей. Не факт, что попадёт, хотя с такой скоростью разница даже в сотню километров некритична. Пять. Отчёты от командиров десантных групп, разбитых повзводно. Все целы, всё штатно. Четыре. Слышу щелчки автоматики и звон заработавших спарок турболазеров на канонерках — они разбирают немногочисленные точки ПВО на корпусе ангаров орбитального полукольца — платформы-склада. Три. Ноги слегка мотнуло гравитацией. Значит, мы уже в доках. Два. Вдох-выдох. Толчок от массы сорвавшегося в гипер как сумасшедшего, прямо с минимального расстояния от верфей Щедрого "Ту134".

— Кэп, общий, собрались парни, работаем быстро.

Тачдаун, створки канонерки с шипением расходятся. Стоим, пережидая толчки от сходящих с ума маневровых двигателей орбитальной платформы. Я даже не представляю, какой ужас мы сейчас навели такими манёврами на операторов.

Суматоху ангара сквозь сирены прорывает топот десантных ботинок и редкие "пиу-пиу" бластерных выстрелов.

Один…

— Пошли-пошли-пошли…!