Сто тридцать четвёртый «М»

Нин-здя-здя. (ч.2) Хрен-заметишь-но-дзюцу

— Ийээх!

"Хрясь! Пыщ-пыщ."

Примерно с таким звуком силовой кабель отлетел к хренам от крепления в стене, повинуясь старой доброй механике с гравитацией и пару раз плюнув в меня искорками коротнувших проводов. А фиг ли ей не повинуешься, когда на тебе висит слегка отмороженный клон общей массой под сотню с лихуем генномодифицированных килограмм с поддоспешником и какулями.

Расчёт был прост — несмотря на всю разницу в технологиях, любители сложных автоматических систем те же камеры повесили на одну "петлю" питания. А значит — разрыв цепи и спокойной ночи, коридор. И будь умбаранцы немного не тем, что я про них слышал — тут бы наша миссия и закончилась. Но на ремонт обрыва кабеля питания должны будут прислать рабочего из касты рабочих. Он, естественно, доложит, что обрыв произошел в результате механического повреждения, и источник этого самого повреждения не обнаружит. Но! Объект, в котором мы торчим — как минимум гражданский. А значит — во-первых, можно сыграть на кастовом честолюбии будущего "языка" и не особо заморачиваться на предмет его полевой вербовки путём внесения конструктивных предложений сразу в тело. А во-вторых — Арчи точно будет знать — где мы есть. А он мне, скотина с моторчиками, нужен тут прямо сейчас.

— Скар! У тебя доспех силовой, я щас подсажу, а ты шваркни в стену над провисями, чтобы тут что-нибудь отлетело — пусть думают, что всё держалось на соплях.

Скара долго уговаривать не пришлось, и клон с моей хребтины бодренько долбанул в облицовочную панельку над стыками проводов. Расчёт оказался верен, и шмат гидроизоляции подземного комплекса весело шлёпнулся мне на голову. Дилетанты. Ну кто так строит? Тоже мне, китайцы-гастарбайтеры с высокими технологиями. Ладно, повторяем пока способ засовывания килек в банку и всей толпой лезем обратно. Смотреть и ждать.

***

Хреновая была идея. Ремонтник припёрся с усилением в виде совсем не романтично настроенных бойцов с солидными пушками. Нас четверо, их пятеро — всё по-честному, сидим, молчим, не двигаемся.

Это только в шпионских супербоевиках главгерой с постной миной брутального мачо режет врагов направо и налево свёрнутой туалетной бумагой. Тут же нам засаду подготовить было просто негде, но и понимать, с чем мы в целом столкнулись — тоже надо. Итак, мы фактически в тупике. Не обнаруживая себя, дальше действовать будет невероятно сложно, а ещё — похоже мы по адресу практически сразу.

Коридор с камерами — сам по себе интересный знак, особенно в толще земли под гражданским, вроде бы, объектом. А вот вооруженная охрана в явно боевых "скафандрах" для выхода на поверхность — само по себе говорит о многом.

Нет, можно было бы предположить, что Умбара что-то да экспортирует из своей техники, в том числе военного назначения. Но вот то, что именно военного назначения техники у умбаранцев не было — до сих пор можно было считать за непреложный факт. Было. Форма скафандров была явно не полицейской, более того — она была круто усиленной бронированными вставками, напоминающими броню арканских рейнджеров и нимбусов, только шлем был открыт. То, что конструкция толстого воротника — выдвигающееся забрало — можно было не гадать — не нужна тут настолько продвинутая противоосколочная защита на загривок.

Проковырявшись около часа, электрик в сопровождении охраны что-то прощебетал, после чего они запрыгнули в крытый, хочется верить, спидер с забавным пузырём силового щита и со страшной скоростью укатили в противоположенную сторону от того места, где появились. Отвалившаяся панелька, что характерно, осталась лежать.

— Хреново, парни, — разворачиваясь, подмышку говорю притихшим своим. — Охрана военная.

— Кэп, давай уже наружу, раз там никого, — раздраженно проскрипел Скар. — Затекло всё, спасу нет.

После ещё нескольких минут колупаний мы более-менее дружной кучкой вывалились из тесного кабельканала. Ну и где все эти "попаданческие рояли", так щедро расписанные писателями всех возможных произведений? Где мой куст с тем, что нам поможет, помимо того, что данных, в принципе, недостаточно для каких-либо выводов? Арчи молчит как рыба об лёд, мы, в общем-то, в тупике, а поднимать шум в месте, которое и на картах-то не особо отмечено, в нашем положении — швах.

— Чё делать будем, парни? У меня идей ноль.

В почти полной тишине общая растерянность была почти физически ощутимой, как и попытки вылезти из образовавшегося фактически тупика.

— Идём открыто? — спросил Бур.

Дэнч молча поддержал его кивком и виноватой улыбкой. Скар замялся. Оно понятно, если мы сейчас вылезем под камеры — это всё равно, что объявить всем, что тут действуют республиканские войска, и тогда участь у нас будет не интересней Убивана со Сковородкиным на Джеонозисе. Только мы сразу солдаты, и других доказательств местным не нужно будет — наших рож вполне достаточно. Да и спасать нас тоже никто не будет. Трудно говорить подобное, но это "Фэйл". Именно так — с большой буквы. Ну что ж, не всегда есть возможность выполнить задание, и иногда надо уметь прои…

— Кэп, — задумчиво поддел носком ноги панель между шкафами с чем-то вроде трансформаторов Скар. — Тут вроде протиснуться можно.

Опускаю глаза вниз — дренаж. Почему-то глядя на эту трубу в полу с решетчатыми, ничем не закрепленными лючками каждые десяток метров, очень отчетливо вспомнился фильм "Побег из Шоушенка".

— Парни, а не залезем ли мы в ещё большую задницу, из которой потом и выбраться будет нереально?

— Не проверим — не узнаем, — философски замечает Бур, садясь перед люком на корточки с явным намерением спуститься.

***

С десяток километров и примерно столько же часов спустя, ползя на четвереньках по влажной трубе, от чего открытые, в конфигурации моего костюма, ладони начало саднить, я готов был разнести эту чертову планету по молекулам собственноручно. Мы уже давно вышли за пределы карты, которую скинул астромех, а скотский тоннель всё не кончался. А ещё дренажная труба уходила всё ниже и ниже от самих лючков, а вот расширяться даже не думала.

Пялиться же на обтянутую поддоспешником задницу Бура, маячащую впереди — тоже удовольствие гораздо ниже среднего. Хотелось пить, чего делать было совсем нежелательно, спать, чего в дренажной трубе делать, судя по влажности на стенках и тоненьком грязному ручейку, струившемуся под ногами, делать было нельзя категорически, и жрать. Последнее доставляло особо. В принципе, по плану и по времени мы уже давно должны были быть снаружи и углубляться в темный умбаранский лесок, или как эта хренота тут называется, и выходить на связь с парочкой местных, настроенных на общение, что для местных, в принципе, редкость, и оставалось на крайний случай. Вместо этого мы хрен пойми где, ползём, судя по всему, в сторону коллектора или водостока, из которого, что наиболее вероятно — вылезти у нас не получится. А сверху треклятый тоннель, конца и края которому не видно.

— Надо осмотреться, — в который раз замечает раздраженный Скар, у которого, судя по всему, тоже болели колени, и было назойливое желание распрямиться в рост, а не в длину, что мы и делали на остановках всё чаще.

— Согласен. Бур.

— Мгм, — сказал тот, и проколупаясь ещё метров десять, встал в рост в очередном колодце, который уже это делать позволял.

Ну как встал. Попытался. Когда ты пару часов проводишь в согнутом положении после не самой мягкой криокамеры в обнимку с бифштексами — это нихрена не добавляет подвижности. Постойте пару часов полусогнутыми над столом — и вы меня поймёте, когда распрямлять вас придется буквально всеми наличиствующими руками в зоне вопля "Помогите!".

Ну он и распрямился. Поскуливая сквозь зубы, перебирая руками по стеночке, но поднялся и замер. Мне с моей позиции ни черта не было видно, но как-то он очень напряженно замер. А вот то, что произошло потом — заставило меня внутренне похолодеть и сжаться.

Бур в практически абсолютной тишине блямкнул откинутой решеткой люка и спокойно сказал:

— Не стреляйте, я сдаюсь.

Твою мать…

***

Можно долго рассказывать все тонкости поведения попавшего в плен к противнику, ну или к людям, которых противником не считаешь. Вылезать нам пришлось всем. На умбаранцев смотреть было страшно. Нет, пялиться можно, даже нужно, оценивая обстановку, но на их практически скучающих лицах блуждали презрительно-ироничные усмешки. И это было самым хреновым. Нас ждали. Или вели. Так ведут себя ожидающие контрдиверсионные подразделения, которые спокойно загоняют ДРГ противника в бережно подготовленную ловушку и аккуратно хлопают дверцей, когда уже даже рыпаться бесполезно. И самое паршивое было осознавать, что пришли-то мы как раз по адресу. Причём не осознанно даже, и скорее всего нас так же бережно слили.

Стоя в окружении дюжины задоспешенных бойцов с явно автоматическими винтовками, лениво направленными на нас, я с удивлением рассматривал помещение. Это однозначно был не коридор, точнее, он как раз таки переходил в зал, увешенный… или скорее уставленный натуральной боевой техникой. Утопленные в нишах, под сплетением проводов и труб в стенах, стояли\висели пятиметровые, четырёхногие киборги, сильно напоминавшие пресловутых кибердемонов из незабвенной "DOOM" или строггов из "Quake". Только закованных в броню и без рогов. В глубине зала стояла техника, из-за причудливых форм которой определить её назначение не представлялось возможным.

— Любуешься, клон? — спросил меня старший, высокий умбаранец. Впрочем, рост у них у всех был примерно одинаковый — около метра восемьдесят с лишним. Старшим в этой группе он был только потому, что в отличие от остальных вальяжно придерживал свою винтовку опущенной стволом в пол. Ну и потому, что стоял ко мне ближе всех.

— Да, знаете ли. Красивые у вас игрушки. Люблю такие. Даже коллекцию собрал неплохую, — в этот момент во взгляде группы захвата, а это точно, судя по количеству обвесов была не охрана, промелькнуло уважение и какая-то даже гордость. Впрочем, обманываться не стоило — их слишком много для нас, даже с учётом включенных сейчас доспехов. Краем глаза заметил, как парни незаметно "гоняют волну", попеременно напрягая мышцы в теле. Разогреваются. Будь мы в полном комплекте катарнов с бронепластинами — шансы бы у нас были. Ну в зависимости от типа их оружия. Голова с невероятной скоростью просчитывала варианты, но даже если с небольшим количеством ранений мы сможем их нейтрализовать, то как выбираться — было непонятно.

— Ну и позвольте спросить, какого же веллесеша в наших краях забыл сквад республиканских коммандос в столь… экзотической форме?

— Говорят у вас тут нехорошие дроиды КНС поселились. Вот, решили тихонечко проверить, — включился Скар. Сейчас категорически нельзя давать понять им — кто главный. Остальных чисто для безопасности расстреляют.

— А вы, собственно… — невысказанный до конца вопрос повис в воздухе практически приговором.

— Рядовой клон Великой Армии Республики, сэр.

— А ваша специализация? — слегка заинтересованно, сохраняя впрочем брезгливо-равнодушную маску на лице, спросил всё тот же говоривший умбаранец.

— Повар, сэр.

— А вы? — Перевёл он взгляд на Бура.

— Сантехник, сэр.

— Дайте догадаюсь, а вы, наверное, электрик? — спросил он, переводя взгляд на меня.

— Что вы, сэр, как вы могли подумать? Электриков у нас нет. Я же всего лишь скромный кладовщик.

— Как интересно, — умбаранец очень хищно улыбнулся и перевёл взгляд на Дэнча. — А вы у нас, наверняка, посудомойщик?

— Вы очень проницательны, сэр, — обезоруживающе улыбнулся Дэнч, и тут же словил прикладом в челюсть от ближайшего бойца. Впрочем, командного движения пальцев у старшего не заметить было невозможно.

Гляжу на улыбающегося, слегка отшатнувшегося от удара Дэнча, с быстро набегающей кровавой дорожкой из разбитой губы, и почему-то думаю о том, что хочется жрать, и где-то не сильно далеко от нас всё ещё бьётся с могучим ИИ мой гадский астромех, а у нас даже вилок нет, не то чтобы ножей — отбиться.

— Не волнуйтесь так, — примирительно поднял свободную руку старший, видя, как дёрнулись рефлекторно все. — Мы с вами очень скоро побеседуем со всеми, а сейчас не могли бы вы снять ваши пёстрые одеяния и завести руки за спину?

— Простите, но другой одежды на нас нет, сэр, — вклинился Скар.

— О, прошу вас, не стесняйтесь! Это наименьшая из ваших проблем, — широко и почти приветливо улыбнулся старший.

Так, то есть они не знают, как снимаются клоновские доспехи или боятся к нам подходить, что резонно. Мы переглянулись. Без доспехов мы всё ещё Альфы, но с очень ограниченным функционалом. Без оружия, без доспеха, на, теперь уже точно, вражеской территории, с перспективами пыток и скоропостижной смерти. Если в прошлый раз меня уконтропупил по моей же глупости какой-то урюк в Сирии, то теперь меня запытает экзотического вида родственник хомосапиенса в ебенях чужой галактики. Всё, что я делал до этого — ерунда, всё к чему стремился и хотел — меркло перед ужасом даже не умереть. Это не страшно. Больно, но не страшно, особенно когда смерть так и так твой незаметный и постоянный попутчик. Всё тривиальнее. Я до животного ужаса боялся пыток в новом теле. В моём, теперь уже модифицированном, долгоживущем теле с сознанием вселенца из другой галактики и может быть даже другого времени, велением Силы ставшем тут каким-то нужным болтиком. Я до отчаяния хотел быть нужным, ибо осознать мысль, что ты попал сюда "просто так" — было чудовищно. А ещё я знал, что под пытками начну материться на русском, и если нас слили, а нас слили — никто в этой галактике этот язык не опознает. И я буду жить ровно до тех пор, пока какой-нибудь грёбаный настоящий телепат не влезет мне в черепушку.

— О, так вот кто у нас командир этого "тылового сброда", — глядя на меня в упор, хохотнул старший умбаранец. — Не бойтесь, кладовщик. Больно не будет. Сразу.

Я глянул на этого самодовольного аристократичного урода… И тут во мне что-то сломалось. Какое-то напряжение последних лет, которое я упорно пытался утопить в алкоголе или затрахать девками всех сортов и оттенков, лопнуло и, отстегнувшись, упало.

"Не хочу..!"

— Вы правы, ссээр… — выдавливаю из пересохшего горла. — Парни, са-хЭ!

Ключ-команда сама сорвалась с губ.

"НЕХОЧУ..!!"

Эти уроды так и не догадались снять с нас очки, хотя и видели, как с дужек к воротникам тянутся тоненькие провода от фиксирующих оранжевые сейчас линзы на лице. Зря.

"НЕХОЧУ!!!"

С отчаянием ребёнка, от которого на его глазах отказываются родители, я кинулся в сторону опешившего старшего.

Плюшки после генной модификации у всех у нас были разные. Мне вот перепало немного скорости. Скар стал немного сильнее. Бур выносливее, а Дэнч спокойнее. Доспех… Нижняя его часть под броню послушно взвинтила скорость, дополняя реакцию. Первые пара стволов, направленные мне в грудь, так и не выстрелили. Не успели, или наоборот — успели отреагировать умбаранцы, убрав пальцы со спуска, когда их винтовки упёрлись соседу в грудь. Всё же хорошо, когда в мире в принципе нет войн. Они были слишком медленными. Размякли, отвыкли, потеряли осторожность, не ожидали — что угодно, но это сейчас не оправдывало то, с какой скоростью они отреагировали на сопротивление. Клацнул за спиной выстрел. Электромагнитное что-то с пороховым — отметило сознание. А я уже прохожу под стволами, выворачивая стрелкам руки. Опорная нога предательски заскользила по полу, теряя равновесие, я вцепился в умбаранца справа, вдавливая ему руку в спусковой крючок, и заваливаясь под него. Неловко группируясь, тот с расширившимися глазами падает плечом на меня. О, а отдача у ствола нехилая, он продолжает стрелять очередью мне за спину, туда, где стояли мои парни…

"НЕЕТ!!!"

Ладонью в падении вминаю чёртовому идиоту кадык в горло, падает он на меня уже трупом, хоть и тело ещё не осознало это. На рефлексах подтягиваю ноги за стрелка и довожу ствол в поле зрения, целясь в сторону упавшего старшего.

Замерли.

Он смотрит на меня, я на него.

— Что теперь, кладовщик? — говорит умбаранец, не спеша почему-то нажимать на спуск.

— Кэп, Дэнч! — встревоженный голос Скара я слышал последний раз ещё в учебке.

— Ствол на землю и отползи от него, — сказал старшему Бур, уперев тому винтовку в затылок, стоя над ним.

Выбираюсь из-под хрипящего и продолжающего страшно задыхаться умбаранца и оборачиваюсь.

— Я жив, — сквозь боль поднимает руку наш сапёр, слабо улыбаясь. На адреналине.

Надолго ли… Из раны в районе левой стороны грудины вперемешку с гелем вытекает толчками почти черного цвета кровь. А контейнер с кольто у Арчи. Лежащие разной степени помятости и прострелянности вояки прошли фоном мимо сознания. Деня ранен. Серьёзно ранен. Очень серьёзно.

Как будто этого мало. В насмешку над нашими потугами и моим страхом попасть к пыточных дел мастерам, в нишах, с металлическим звоном, противно шелестя, раскладывала пару ног первая пятиметровая махина.