Стать собой

Том 2. Глава 13

У Леймановых меня ждали. Несколько человек во главе с невысоким, стройным мужчиной, на которого Ирина была очень сильно похожа. Даже не нужно было гадать, кем они друг другу приходятся. Мужчина шагнул ко мне навстречу и не колеблясь протянул руку.

— Сергей Лейманов, — представился он.

— Константин Керн, — я пожал ему руку, и бросил быстрый взгляд на дверь. — Что там происходит? Ирина, когда звонила была сильно расстроена.

— Там омерзительного вида тварь, которую моя дочь называет мавка. Я не понимаю, Константин, почему все это с нами происходит? Если раньше подобные нападения на наш дом были довольно редки, то в последнее время ситуация явно выходит из-под контроля, — он тоже посмотрел на дверь и тревожно нахмурился, потому что оттуда раздались звуки падающей на пол посуды, и отборные маты, которые я точно не ожидал услышать от Ирины.

— Ира выросла, вошла в силу, ее дар начал проявлять себя в полной мере, — я пожал плечами. — Слушайте, господин Лейманов…

— Можно просто — Сергей, все-таки вы пришли нас, фигурально выражаясь, спасти. — Перебил меня хозяин дома.

— Сергей, разве Ведьма вам ничего не объяснила? — вот с кем с кем, а с отцом Ирины мне было неудобно говорить на подобные темы.

— Марго сказала только, что Ира должна как можно скорее лишиться целомудренности, но я не понимаю… — Я вздохнул. Понятно, говорить все же придется. Тем более время есть, уж мавка кроме потрепанных нервов да разбитой посуды особо вреда не принесет.

— Сергей, а вы никогда не задавали себе вопроса, почему так мало женщин владеют даром смерти? — я решил, что немного пояснений не помешает. Он нерешительно покачал головой. — На самом деле Ведьма и Ирина — это все женщины-некромантки, которых я вообще встречал в своей жизни. И то, Маргариту можно в расчет не брать, в ней прежде всего горит огонь, смерть — ее второй дар. Даже ничего не предпринимая, Ира постоянно будет притягивать смерть, как ее адептка. Но, дело в том, что она не призывает этих существ, они приходят сами, и для них невинная дева — слишком большой соблазн. Это, если дело касается нежити. Но есть и другая сторона — не притягивать смерть, а сеять ее. Ирина не может контролировать этот процесс, и не сможет, пока она остается невинной. Девушка является как бы проводником всего сверхъестественного: будь то зло, добро, воля богов или демонов. Единственное, чего она не может провести через себя — это жизнь. Надеюсь, мне не надо объяснять почему, — за дверью раздался грохот и на этот раз он был гораздо сильнее, чем предыдущий. Надо было поторопиться. — Вся нежить, которая в итоге появляется на свет из человеческой плоти — рождается из тел невинных девушек, умерших неправильно и не нашедших покоя, даже эта мерзкая мавка. Все жрицы всех известных богов были обязаны хранить чистоту. И, когда мы ушли от язычества, это правило оставалось неизменным. — Я усмехнулся про себя. Память Керна позволяла мне погрузиться в местную религию, вот только моей она пока не стала. Но, это не мешало мне о ней рассуждать. — И, одновременно с этим, некроманток страстными не назовешь. Они в этом плане несколько заторможены, если, конечно, их не ведет огонь. В тот момент, когда Ирина будет готова произвести на свет жизнь, хотя бы просто лишившись преграды к этому процессу, смерть отойдет на второй план. Нет, некроманткой она быть не перестанет, но все будет под строгим контролем и только по ее воле с выполнением всех необходимых действий, включая произношение заклинаний, после целенаправленного призыва дара. Вам нужно что-то сделать, Сергей, хоть уговорить ее лечь под нож целителя. Иначе, может произойти большая беда, и эта мавка покажется вам чуть ли не благословением.

А в доме тем временем, похоже, опрокинули шкаф.

— Но, она даже слышать об этом не хочет, — Сергей потер лоб.

— Вы ее отец. В конце концов прикажите, — я сделал шаг к двери. — Мне нужно разобраться с этой проблемой, потому что в противном случае, вам, как мне кажется, нужно будет отстраивать дом заново.

Не дожидаясь ответа Лейманова, я рванул дверь на себя и тут же проскользнул внутрь.

И мавка, и Ирина находились в холле. Вот поэтому звуки их разборок стали более громкими для стоящих на крыльце людей.

При жизни мавка была прелестной белокурой девочкой. И даже злобное выражение лица нежити не могло скрыть этой прелести. Наверное поэтому их так сложно убить. Просто, видя перед собой некроманта, тварь загоняла злобу подальше, а мало у какого мужчины поднимется рука на такое прелестное создание в первые секунды, пока он, наконец, не вспомнит, кто перед ним. Но, этих секунд обычно тварюшке хватало, чтобы дать деру, потому что они, к сожалению, обладали зачатками интеллекта и понимали, что с некромантом им не справиться при любом раскладе.

Мне же повезло в том плане, что тварь была слишком увлечена Ириной, и практически ни на что больше не реагировала. Все-таки Ведьма права, если уж мавка так рвется вцепиться ей в глотку и полакомиться кровью девушки, то что о более серьезной нежити говорить? Да у них башню сносит, когда они ее чуют. Вот как тот новоявленный лич воодушевился. Прямо-таки все свои мужские силы собрал, чтобы перед девушкой покрасоваться… прежде, чем ее сожрать.

— Эй, малявка, — мавка развернулась на мой веселый голос и тут же получила упокоивающим заклятьем между глаз. Времени у меня было навалом, чтобы даже силы отмерить точно для упокоения твари. Вот ни больше, ни меньше. Просто идеальное исполнение. Ирина остановилась, с ненавистью глядя на труп, который тут же начал истлевать, превращаясь просто в груду тухлого мяса. На ее руках и лице я заметил несколько небольших царапин. Их надо было обработать, потому что когти мавки явно были ядовиты. Чтобы привести ее в чувства, я шагнул к девушке навстречу, поморщившись, проходя мимо трупа. — А знаешь, оставайся девицей навсегда. Мы с тобой будем всегда в паре работать. Пока нежить потеряв последний разум будет за тобой гоняться, я успею все просчитать и избавиться от любой твари одним четко выверенным ударом.

Ира пару раз моргнула, глядя на меня, а затем заревела. Я даже растерялся. Единственное, что мне пришло в голову, это привлечь ее к себе. Теперь она старательно заливала слезами мою куртку, периодически ударяя кулачками мне в грудь и что-то невнятно бормоча при этом.

Дверь открылась и в проем заглянул Лейманов.

— Вот это надо сжечь, — тихо проговорил я, взглядом указывая на то, что осталось от нежити. Сергей кивнул и также беспомощно, как и я посмотрел на дочь. — В доме целитель есть? — Лейманов покачал головой. Тогда я решительно обнял Иру за талию и попытался увлечь за собой к двери. — Тварь ее немного поцарапала, ничего страшного, но лучше не усугублять. — На этот раз Сергей снова кивнул, а я, поняв тщетность попыток заставить Ирину самостоятельно двигаться, попробовал ее уговорить. — Ир, пошли, я тебя на машине покатаю. — Она отрицательно покачала головой все еще не переставая рыдать. Мне, если честно, надоело ее упрашивать. От слез царапины начали набухать и мне совсем не понравился их вид. Поэтому я просто подхватил эту мышку на руки и вышел из дома. Ее отец заботливо открыл перед нами дверь. У меня сложилось впечатление, что он излишне шустро захлопнул ее за нами, чуть по спине меня не огрев при этом. Наверное, сейчас у папаши в голове крутилась одна мысль, как было бы прекрасно, если бы я Ирину вообще домой не возвращал.

Очутившись в машине Ирина начала успокаиваться. Она всхлипывала, но уже не рыдала, вытащила платок и принялась вытирать мокрое от слез и соплей лицо. Глаза ее опухли, нос стал красным, а на коже лица кроме царапин проступили красные пятна.

— Не смотри на меня, — буркнула Ира, и отвернулась.

— Почему? — я вывернул руль, и машина мягко поехала по гравию подъездной дорожки.

— Я и так-то не красавица, а сейчас так вообще, — она икнула, все-таки подобные истерики даром не проходят.

— Ну, это чистой воды вкусовщина, — я пожал плечами. Она, конечно, мышка, но, отторжения у меня не вызывает: невысокая, зато фигуристая, темные волосы, теплые карие глаза, которые привлекали взгляд и позволяли не заострять внимание на мелких чертах лица. Вообще, если бы я не знал, что Ирине уже девятнадцать лет, то не дал бы ей больше шестнадцати на вид.

— Куда мы едем? — наконец, спросила Ира, глядя в окно, и все еще не поворачиваясь ко мне лицом.

— Сначала найдем целителя, который уберет порезы…

— Мы могли бы вызвать нашего кланового целителя, — перебили меня девушка.

— Могли бы, но тебя нужно было увезти на время из дома. Вы с мавкой очень здорово там повеселились, и сейчас пришла пора веселиться твоим родным и прислуге, приводя все в приличный вид. — Спокойно ответил я, поворачивая к небольшой частной клинике, вывеска которой попалась мне на глаза.

— Хорошо, а что потом? Когда мне царапины уберут? — Ирина наконец посмотрела на меня.

— А потом мы найдем самое отвратительное кафе в городе, просто настоящую помойку и съедим жуткий, просто отвратительный обед, — она удивленно захлопала ресницами. — Что? Неужели тебе не хочется иногда съесть что-нибудь по-настоящему отвратное?

— Ладно, я, пожалуй, попробую последовать твоему совету, — она слабо улыбнулась и выскочила из машины, покачав головой, когда я попробовал выйти вслед за ней. — Нет, Костя, я сама справлюсь с таким делом, как обращение к целителю. — Я только пожал плечами. Если она так уверена, то пускай идет, в конце концов, я ей не нянька.

Ирина вышла из киники примерно через час. Я уже успел всю новостную ленту проштудировать, когда она села в машину. Убрав приемник, я повернулся к ней.

— Ну вот, совсем другое дело, а то мне не нравилось, как они выглядели, — я завел машину и отъехал от клиники.

— Надеюсь, ты имел ввиду царапины, — я покосился на девушку.

— Ну, а что я еще мог иметь ввиду? — как-то так получилось, но мои руки начали поворачивать руль независимо от тела так, что в итоге я сам не заметил, как мы очутились в печально знакомом районе, как раз на той улице, где бордель располагался. Что-то меня прямо тянет к нему, если это не намек на то, что пора бы немного расслабиться и отдохнуть душой и телом, то я не знаю, какие еще намеки мое подсознание может мне посылать.

К счастью день был в самом разгаре, и ночные работницы дружно отдыхали, чтобы вечером снова приступить к своему нелегкому труду.

Так получилось, что днем я здесь не был ни разу, и улица открылась мне совсем в другом свете. Но, несмотря на несколько довольно приличных магазинчиков, это все равно была дыра в полукриминальном районе города.

Среди магазинчиков я заметил небольшую забегаловку. Вот к ней-то я и свернул, припарковывая машину на крохотной стоянке. Ирина кусала губы, бросая на меня быстрые взгляды, но молча вылезла из машины, и мы зашли внутрь. Внутри кафешка оказалась довольно милой. Столиков было только три, но сидеть за ними полагалось на мягких диванчиках. Здесь было достаточно уютно, тепло и вкусно пахло выпечкой.

Делая заказ, я уже понял, что ошибся с выбором. Принесенная официанткой еда была очень приличного качества, а сдоба просто бесподобна. Ирина съела все, что ей принесли и откинулась на спинку диванчика.

— Ты меня обманул, — заявила девчонка, глядя, как я доедаю свой пирог.

— В чем я тебя обманул? — одним глотком допив кофе, я раздумывал о том, заказать еще что-нибудь, или хватит?

— Здесь вкусно. Ты обещал мне омерзительно-отвратительно, а здесь вкусно. — Она даже прищурилась.

— Вот видишь, я тоже порой ошибаюсь, правда, в данном случае, не думал, что ошибусь настолько сильно, — я все же решил заказать себе пирогов на вынос. Дома слопаю, все равно сегодня день пошел не по плану, а при таком раскладе, лучше ничего значимого не начинать. Уже подняв руку, чтобы подозвать официантку, я повернулся на звук звякнувшего колокольчика, который тренькал, когда открывалась входная дверь. — Да чтоб тебя, — выругался я, увидев, что в кафе ввалился Рыжов. — Ты наелась? Тогда, пошли отсюда, — я приложил карту к принимающему устройству, чтобы расплатиться, и уже готов был уходить, как несостоявшийся грабитель повернулся в мою сторону. Он долго смотрел на меня, и я уже хотел плюнуть на этого недоумка, но тут он шагнул к нашему столику. Сев напротив меня, бесцеремонно подвинув Ирину, которая так удивленно на него посмотрела, словно увидела нечто очень странное, не поддающееся ее классификации. А Рыжов тем временем нагнулся ко мне и зашептал.

— Слышь, я же не знал, что это ты. Если где заборзел, то уж прости, дурака. Но, тебе надо было просто представиться, и все было бы в лучшем виде. — Я смотрел на него не с меньшим удивлением, чем Ирина. Похоже, вчерашнее приключение не прошло для него даром, и мой осведомитель попросту рехнулся.

— Если ты… — начал я, чтобы выяснить, насколько сильно он головой стукнулся, но Рыжов меня перебил.

— Да знаю я, что ты полное инкогнито предпочитаешь, Мотылек, — он обернулся по сторонам. — Но, надо было розу свою из петлицы вытащить, если уж хотел, чтобы тебя никто точно не узнал. — Пока он говорил, до меня начало доходить, что по какой-то своей странной логике этот бандит принял меня за того самого вора, о котором сегодня не писал разве только самый ленивый писака. Пока я переваривал такую сногсшибательную новость, Рыжов продолжал шептать. — Ты не думай, я могила, никто от меня не узнает, как ты выглядишь на самом деле.

— Как ты меня узнал? — я не знал, как к этому всему относиться, но подумал, что, пускай уж лучше он меня за знаменитого вора принимает, чем докопается до того, кем я являюсь на самом деле.

— Так ведь роза, я же сказал, — Рыжов снова оглянулся, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает.

— И что роза? Мало ли таких роз? К тому же, я тебе сказал, что был на свадьбе…

— Это не просто роза, это пурпурно-красная с бархатной каймой на кончиках лепестков, очень редкая роза сорта «Дезире». А всем давно известно, что роза именно этого сорта и является твоей «визитной карточкой». И именно такую розу находят на месте твоей работы. — Рыжов смотрел на меня с каким-то ненормальным обожанием. Уж лучше бы он продолжал меня ненавидеть, это было как-то более правильно.

— Откуда ты знаешь такие подробности? И как ты вообще розу в темноте рассмотрел.

— Так моя мать лавку цветочную держит, я в этих розах разбираюсь, — Рыжов подал плечами. — Доходов от той лавки — одни убытки, зато я никогда «Дезире» с «Красной королевой» не перепутаю. Хоть и похоже они, но кромка у них разная, да и запах различается.

— Так, стоп, — у меня в голове начала метаться мысль, которую необходимо было как следует обдумать. — А что, розы по-разному пахнут?

— Ну ты даешь, Мотылек, — называя меня так, Ирина просто наслаждалась ситуацией. — Конечно различаются. Например, у Стояновой в основе духов лежит аромат как раз твоей любимой «Дезире», а у Светки Снежиной «Снежная королева». Ей Анька когда-то своих духов откапала, а они ей так понравились, что она себе похожие заказала.

— Так, постой, они же у них одинако… или нет? — Ира отрицательно покачала головой. Я же только почувствовал подступающую мигрень. Демоны всех вас раздери! Это надо же было напридумывать столько разных видов роз, которые еще и пахнут, как оказалось, совсем не одинаково. А ведь я всегда гордился своим тонким обонянием, кретин безмозглый.

— Пошли, — Рыжов тут же вскочил, давая Ирине вылезти из-за стола. — А ты… Забудь про то, что меня узнал.

— Конечно, что я без понятия, что ли. Но я буду продолжать твое задание выполнять, — и бандюган мне подмигнул, широко улыбаясь при этом. Я же, с трудом удержался, чтобы не съездить ему по морде. — Я же говорю, могила — мое второе имя.

В машине я завел мотор и, не глядя на Иру, бросил.

— Молчи. Просто молчи. Я не хочу обсуждать то, свидетельницей чего ты стала.

— Да я и не собиралась тебя расспрашивать, — я повернулся и внимательно посмотрел на Ирину. Ну, конечно, не собиралась она. Расскажи это кому-нибудь другому, деточка.

— Это хорошо. А теперь я тебя домой заброшу, если ты не возражаешь. — Мне было плевать, даже, если она и возражала, я все равно бы ее доставил отцу. Потому что мне нужно вернуться домой, чтобы запереться в своей комнате и как следует все обдумать.