Стать собой

Глава 13

— Сила земли любит, если так можно выразится, непосредственный контакт. — Изразцов краем глаза поглядывал за Вольфом и девчонками, которые наконец-то, впервые на моей памяти, погрузились в полноценную медитацию. Сидящий ближе ко мне Вольф нахмурился и что-то пробормотал, после чего запрокинул голову и внятно произнес.

— Нет, я не хочу этим заниматься.

— С кем он говорит? — я с любопытством перевел взгляд с успокоившегося Вольфа на Изразцова.

— Понятия не имею, — наставник пожал плечами. — При медитации нет определенных условий, у каждого что-то свое. Вполне возможно, что Юрий встретился в своем подсознании с собственным «Я» и теперь решает те вопросы, которые не в состоянии решить в другое время.

— Ясно, Вольф сейчас выясняет какое именно нижнее белье ему стоит носить, и сопротивляется своим темным, но таким игривым мыслишкам, — я усмехнулся.

— Это очень утрированно, но, в целом… — Изразцов внимательно посмотрел на меня. — Вот ты, Керн, например, уверен, что те безликие, которых ты постоянно видишь — это не отражение твоей внутренней сущности? Возможно ты тоже сам с собой разговариваешь, подумай об этом. — Вот нахрена он это сказал? Я же сейчас только об этом и буду думать! Полюбовавшись моей вытянувшейся рожей, наставник хлопнул в ладоши, привлекая мое внимание. — Продолжим. Итак, силы земли часто нуждаются в подпитке своей материнской стихии. Для этого вовсе не обязательно закапываться по шею и землю, достаточно просто коснуться ее какой-то не слишком защищенной частью тела.

— На колено опуститься? — про землю я знал мало. Она меня никогда не интересовала в таком объеме, чтобы применять заклинания, завязанные на земле, особенно на постоянной основе. Но, там я был универсалом и мог выбирать, здесь же мой выбор несколько ограничен. Ну не одной же водой управляться в конце концов. Или смертью. Мне мало кто спасибо за подобное скажет.

— Как вариант, — кивнул Изразцов. — Так многие маги земли поступают, если ты их видел, то мог заметить. А сейчас давай построим земляной вал. Быстро и надежно. И это очень хороший щит, мало что пропускает. Правда, из-за него неудобно бить в ответ, но, если нужно получить немного времени, чтобы подготовить нечто достаточно убойное, то этот вариант действительно хорош. Не идеален, но хорош. — Да я, как бы и не против, не надо меня уговаривать. Но вслух я этого не сказал, просто кивнул, что понимаю, и мы приступили к построению и разучиванию моего первого заклинания из арсенала земельной стихии.

К концу занятия я уже вполне прилично мог построить модель вала, но непосредственное выполнение нужно было делать на улице. Хотя болванка была, и строил я ее довольно быстро, а пустить к ней энергию своей зелено-бурой нити, как я сейчас видел дар земли в своем организме, было делом нескольких секунд. Вернусь в поместье, обязательно попробую. Тем более, что уже почти неделю я каждый вечер провожу в парке: тренируюсь, переношу мое умение биться на теперешнее тело. Это оказалось сложнее, чем я думал раньше, многие связки были просто не предназначены для человека. Но я не искал легких путей, и поэтому тщательно разбивал связки на составляющие элементы, каждый из которых примеривал на себя, а затем закреплял многочисленными повторениями, чтобы вообще не думать о том, что я делаю. Чтобы каждое движение получалось автоматически. Постепенно я начал осознавать, что создаю нечто принципиально новое как для этого мира, так и для своего прежнего. Но делиться с кем-то и брать учеников я не был намерен, так что, скорее всего, это останется моим секретом. Если, конечно, у меня однажды не появится сын, которому я и передам свои умения.

В парке я занимался не только развитием тела. В укромном уголке я практиковался с водой, а также пытался разобраться с фамильным даром. Пространство и время — не скажу, что это было легко. Я плохо понимал принцип того, что пытался делать, а маг клана нисколько мне в этом не помогал. С ним у меня занятия продолжались по выходным, и я уже научился определять и выстраивать координаты точек перемещения. Надеюсь, что к новому году научусь строить порталы.

Изразцов отпустил нас, когда догорела свеча и мои однокашники вывалились из транса. Первая настоящая медитация отразилась на них тем, что и Вольф, и девчонки отчаянно зевали, и так и норовили закрыть глаза. Обсуждать что-либо с ними было сейчас бесполезно, тем более, что они едва ли не бегом бежали к своим машинам, чтобы уехать еже домой и завалиться спать.

У меня же слова Изразцова не шли из головы, тем более, что сам я же давненько не уходил в медитативный транс даже дома предпочитая не нежиться в ванной, а наскоро принимать душ. Пройдя по коридору, я заметил, что как минимум три кабинета не заняты. Запирать классные комнаты в этой школе было не принято, чтобы не мешать ученикам заниматься самостоятельно, и ничего ценного в них учителя быстро приучили себя не хранить. Таким образом незанятой комнатой мог воспользоваться любой учащийся, что я и сделал, зайдя в одну из этих незанятых комнат и швырнув сумку на стол.

Серая муть пришла на удивление быстро. Я практически не прилагал никаких усилий, чтобы настроится, просто закрыл глаза, сосредоточился и тут же очутился в уже знакомой дымке. Мимо меня сновали тени. Когда они приближались, то я ясно видел, что это безликие, потому что в недрах капюшонов белели маски.

— Ты пришел сюда, чтобы что-то узнать, или это праздное любопытство? — я резко развернулся и практически нос к носу столкнулся со знакомой маской. Каким-то седьмым чувством я начал узнавать этого безликого из сотен других, проскальзывающих мимо меня.

— Мне сегодня сказали, что я мог просто выдумать тебя, и на самом деле, я общаюсь сейчас с глубинами своего подсознания, — выпалил я, все еще пытаясь разглядеть хотя бы его глаза. И тут дело было даже не в цвете, а в возможности понять, а есть ли они у него вообще, или за маской скрывается череп, сверкающий провалами глазниц.

— А ты сам как думаешь? — из-под маски раздался тихий смешок.

— Я не знаю! И я не хочу об этом думать, а хочу, чтобы мне просто сказали, так это или же нет, — я сжал кулаки так, что почувствовал, как короткие ногти вонзились в плоть ладоней. — Просто скажи, ты существуешь, или являешься лишь плодом моего воображения.

— Я существую, — безликий кивнул. — И не плод твоего воображения, и даже не твоя проекция.

— Хорошо, — я почувствовал, как на меня нахлынуло облегчение.

— Ну, раз ты здесь, предлагаю попробовать спираль Вернера, использую при этом твой фамильный дар. Эффект должен быть потрясающим, — из-под маски снова раздался смешок. — Так же попробуй уменьшить амплитуду водного маятника и при наложении вкладывать энергию дара, начиная со второго слова заклинания, а не с четвертого, как ты привык делать это раньше. А теперь, иди, — и я уже привычно вывалился из транса, едва не навернувшись со стула.

Да чтоб вас всех! Меня уже начинает доставать это насильственное выдворение из моего же собственного то ли транса, то ли сна. Но, в одном я точно убедился — это не мое отражение, потому что я спираль Вернера и в прошлой жизни опасался использовать, и даже не думал о том, чтобы как-то приспособить ее к моему нынешнему миру.

Когда-то в моем мире сумасшедший маг Вернер, очень любивший практиковать различного рода извращения в виде экспериментов, изобрел, как я полагаю случайно, одно странное заклинание. Странное просто до крайности. Говоря грубо и примитивно, любое разумное существо, попавшее под действие этого заклинания, терялся в собственных воспоминаниях. Он переживал различные этапы собственной жизни снова и снова, постепенно двигаясь к настоящему и на это время выпадая из окружающей действительности. Выпадая качественно и надолго. В это время с ним можно было делать все, что угодно, хоть на кусочки порезать, он даже не заметит, и пока хотя бы один кусочек был жив, он продолжал теряться в воспоминаниях. Этакая смесь магии разума и извращенной психики самого Вернера. Он гордо назвал свое творение спиралью имени самого себя и принялся осчастливливать ею окружающих. Собственно, он так и погиб, когда я в принудительном порядке заставил его на себе же испытать собственное творение. В то время, когда его казнили. Это был первый и единственный раз, когда я применил спираль. И вот теперь безликий хочет, чтобы я ее попытался соединить с временем и пространством. Зачем? Что у меня может в итоге получиться? Пока не попробую, не узнаю, надо только на это решиться. Но вот так выкидывать меня постоянно — это просто свинство!

Раздраженно схватив сумку, я вышел из класса, и тут мое внимание привлекли голоса, раздававшиеся из соседнего кабинета. Голоса были женскими, и говорили их обладательницы явно на повышенных тонах.

— Ой, не надо меня убеждать, что ты не специально применила теневую завесу. Хотела привлечь к себе внимание, Ирочка? — так, я узнал Анну и уже не скрываясь подошел к двери, банально подслушивая. До того момента, как она мною была опознана, я сидел посреди коридора и делал вид, что завязываю внезапно развязавшийся шнурок.

— А я и не собираюсь тебя н в чем убеждать, больно надо, — фыркнула в ответ Ирина.

— То есть, ты не скрываешь, что только таким вот примитивным способом можешь привлечь внимание парней? — я и не подозревал, что у Анны может быть столько яда.

— Ну куда уж мне до тебя. Но, я хотя бы не предлагаю себя всем подряд. А то внимание, конечно, будет, вот только, такое себе, несколько однобокое. — А девчонка молодец, крепко удар держит. А в начале показалась мне такой мышкой. С ней в мою голову точно никаких пошлостей не забредает.

— Что ты сказала? — прошипела Анна.

— Что слыша… Ай, что ты делаешь? — в голосе Ирины прозвучала паника.

— Не только у твоего семейства есть фамильные секреты, — в воздухе отчетливо запахло озоном. Все демоны бездны, этот запах всегда очень четко ассоциировался у меня с чем-то небывало мощным и смертоносным. Если я не хочу, чтобы девчонки покалечили друг друга, то придется вмешаться. У Ирины тоже не слишком приятный дар в наличие имеется.

Рванув дверь на себя, я застыл в дверях. Не знаю, что это за дар, потому что Изразцов никак его не обозначил, когда называл нам наши потенциальные умения, но выглядело эпично. Ирину подняло в воздух и пригвоздило к стене, практически под потолком. Из такого положения она ничего не могла предпринять в свою защиту. Неудивительно, что девчонка испугалась. А Анна, которая смотрела на нее, прищурившись, явно не спешила останавливаться на достигнутом.

— Анна, прекрати, — тихо произнес я, привлекая тем самым к себе внимание.

— Керн, а с каких это пор ты принялся защищать всяких сирых и убогих? — она очень внимательно смотрела на меня. — Или ты просто чувствуешь себя с ними на одной социальной ступени?

— А с каких пор ты стала меня провоцировать? — я сжал зубы так, что почувствовал во рту привкус мела.

— Боже мой, Керн, неужели ты подумал, хоть на мгновение, что отличаешься для меня от них? — а сколько презрения. А самое поганое, что я не знал, что с этим делать. если особо недалеким особям мужского пола я мог вбить в башку, что с мной надо считаться, то что делать вот с такими вот высокородными шлюшками? Не убивать же их, в конце концов.

— Но все это не помешало тебе со мной спать, драгоценная, — проворковал я. — И да, я понимаю причину твоего раздражения, я тебе ничего не обещал, а Ирина мне хотя бы нравится, в отличие от… — она потеряла концентрацию, и висящая на стене девушка рухнула на пол. Судя по стону, Ирина что-то повредила, но мне пока было некогда с ней разбираться. Я перехватил руку Анны, когда она собралась дать мне пощечину. — Не так быстро, дорогая, уж тебе вполне известно, что я могу и сдачи отвесить.

— Отпусти меня, скотина, — прошипела она.

— Брось, тебе ведь это нравится, — я подтащил ее поближе. — Я еще тогда понял, что ты не против легкого истязания. Кстати, мы вполне можем и повторить. Вот только дверь моей спальни для тебя закрыта, извини, так что тебе придется придумать другое место, возможно даже экзотичное, я всегда готов к разнообразию.

— Ты сильно пожалеешь, что позволил себе так со мной разговаривать, — и Анна вырвала руку, гордо задрала голову и вышла, хлопнув дверью.

— Я уже жалею, что связался с тобой, — выплюнул я в закрытую дверь, после чего повернулся ко все еще сидящей на полу Ирине. — За что она тебя?

— Понятия не имею, — девушка прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать боль. Все-таки у нее какая-то травма. Вздохнув, я пересек класс, сел рядом с ней и принялся аккуратно ощупывать правую ножку. Она удивленно на меня посмотрела, но ничего не сказала в ответ на мои действия. — Хотя сейчас до меня дошло, все дело в том, что я позволила себе поднять руку на ее новую игрушку.

— Это меня она считала своей новой игрушкой? — правая нога вроде не пострадала, хотя бедро я пока не трогал, перейдя к левой голени.

— Так все считали, кто видел, как по-хозяйски Анька в тебя вцепилась. Она давно известна, как коллекционер мужских скальпов, вот только есть один нюанс… ай, больно, — у нее на глазах выступила слезы, я же только покачал головой. Вроде бы перелома нет, но ушиб знатный, а то и трещина в кости.

— Тебя машина ждет? — она снова закусила губу и кивнула. — Идти сама сможешь?

— Не знаю, надо попробовать, — я поддержал ее за талию, помогая встать. Но, даже при моей поддержке быстро стало понятно, что самостоятельно Ирина, если и дойдет до своей машины, то не раньше утра, а ей желательно поскорее показать ногу клановому целителю.

— Так, обхвати меня за шею, — скомандовал я, легко поднимая худенькую девушку, которая весила как упитанный баран, вряд ли больше. — Ну пошли, поищем твою машину.

Когда я вышел со своей довольно приятной ношей на руках в общий коридор, то почти все взгляды тут же устремились в мою сторону, а вокруг словно встревоженный рой зажужжал, от возникшего перешептывания. Я почувствовал, как Ирина спрятала лицо, уткнувшись в мою шею.

— Вот так сплетни и рождаются, — прошипела девушка. — Все видели тебя не так давно с Анной под ручку. Почти все знают, что эта гадюка чуть ли не силой оттащила меня «поговорить», а те, кто не знает, того сейчас знающие просветят. Следом вылетела злющая на весь белый свет Анька, а потом вышел ты со мной на руках. Просто блеск.

— И что же из этого следует? — спросил я, усмехнувшись.

— То, что девчонки подрались из-за тебя, и ты ту, которая физически проиграла, но, судя по всему выиграла главный приз, тащишь сейчас на руках, а Стоянова впервые получила отставку, — она замолчала, давая мне переварить такую прекрасную новость, которая, впрочем, мало расходилась с действительностью. Разве что предпосылки были совершенно другими, но кому они интересны? — Костя, я не договорила тогда в классе. Анька не любит проигрывать. Сколько бы скальпов в ее коллекции не было, она всегда сама бросала парней, а тут ее вот так…

— Давай называть вещи своими именами, — тихо прервал я ее. — Сколько бы членов Стоянова не перебрала, она всегда все обставляла так, что уходила сама, выставляя очередного идиота виноватым. А тут я ее слегка мордой об стол повозил, да еще и унизил в присутствие потенциальной соперницы, — Ирина хмыкнула и кинула, отчего мне стало щекотно, потому что ее мягкие, как грива жеребенка, волосы упали на обнаженную кожу моей шеи. — Чего мне ждать?

— Не знаю, чего угодно, Стоянова очень мстительная дрянь. — Серьезно ответила Ирина.

— Но не очень умная, — я усмехнулся, отмечая, как много девушек смотрит на меня весьма заинтересовано, а парней с толикой уважения, какого еще ни разу я в их взглядах не видел. Ну как же, оттрахал и кинул местную звезду — это всегда котировалось. — Ничего, я и не из таких передряг выпутывался, хотя, соглашусь, с женщинами всегда существует угроза попасться и весьма нешуточная. — Ирина завозилась у меня на руках, принимая более удобную позу и больше мы не перекинулись ни словом, пока я не посадил ее в машину.