Старк благородный

6

Рука Вельды нежно коснулась моей щеки. Её запах я не спутаю ни с кем… — Вельда, Вельдочка…,- сон как рукой сняло. Вельда? Откуда она здесь и почему в комнате так темно? Чез сердито перебирал копытами и шумно дышал мне в лицо. Я огляделся и сразу же все вспомнил. Быстро подошел к окну и посмотрел. В деревне не горело ни одного огонька, между домов, на крышах деловито сновали пауки. Архов было много, несколько десятков. Но особенно выделялся один. Он был больше остальных раза в полтора и к тому же светился серозеленым светом. Далеко, из арбалета я его не достану.

Разбираться, почему я заснул и как получилось так, что в поселке все по видимому спят, времени не было. С максимальной скоростью, на которую я был способен я стал стрелять в пауков. Целился в голову, — это наверняка убивало их. Вскоре все оставшиеся 12 болтов были израсходованы. Архи на своих погибших не обращали ни какого внимания, а пытались разбирать крыши на домах. С содроганием осознал, что мне придется выйти из своего укрытия и принять бой на улице деревни. Пришлось одеть полные рыцарские доспехи со своим гербом. В темноте мне показалось, что пес Илис злобно скалит свою пасть и даже как будто шевелится на моем щите. Я зажег костер в центре своего сарая. — Чез, это должно огородить тебя от нападок пауков, по крайней мере на некоторое время. Закинув щит на спину и взяв горящий факел в левую руку я вышел на улицу. Первым делом надо было зажечь большой костер в центре деревни. На меня сразу же кинулись несколько архов, странно, но мой факел не отпугивал их, пока я не заметил, что они атаковали меня с закрытыми глазами. Сквозь забрало мне было плохо видно, что твориться у меня по бокам, поэтому на всякий случай я делал широкие круговые движения и двигался в рваном темпе. Несколько архов лишились части своих ног и смешно ковыляя уползали куда то в сторону. Я был весь оплеван их слюной, вот наконец и куча хвороста. Факел в неё, ах вы сволочи, хворост был полит водой, поэтому костер разгорался очень неохотно, но разгорался.

Щит в левую руку как защита от плевков, ближний бой, в котором архи были несильны… Через некоторое время мой меч сломался, видимо и в правду их кровь способна разъедать железо. Из за спины одним движением вырвал второй. Если б мои мечи не были сделаны горными мастерами Маэстро, то я давно бы остался без оружия. Вскоре пришлось отбросить остатки щита, в нем появились оплавленные дыры. Было странным, что мои доспехи ещё держались. Костер разгорелся, что по всей видимости ослабило магическую атаку архов и то в одном, то в другом доме появились огоньки. Люди стали просыпаться. А я пробивался к главарю. Он словно поджидал меня, не двигаясь со своего места. Мелкие архи сделали ещё одну попытку остановить меня, накинувшись всем скопом, но я только усилил скорость веерной защиты, отсекая мечом все, что тянулось ко мне и не обращая внимания на плевки.

— Ну что тварь, потягаемся? — Мясо, вкусное мясо… Рыцарь дурак, его железо все в дырах, плюйте ему на грудь… А мне было уже все равно, мой меч стал отсекать кусочек за кусочком от него, а он только старался сохранить голову и продолжал плевать мне в грудь. Наконец то мой меч попал ему в голову и рассек её на две половинки… Плохое мясо, злое мясо, — и огромный паук, перестав светиться упал на землю. Я ещё видел, как несколько уцелевших архов пытались спастись бегством, но жители деревни, вооруженные факелами на длинных палках теснили их к обрыву пропасти…

Очнулся я от того, что на меня лил настоящий водопад ледяной воды. Шевелиться не было сил. Я голый лежал на какой то подстилке, меня периодически поворачивали и почти все население деревни, от мало до велика поливали меня холодной водой, смывая кровь и ядовитую слюну архов. Рядом лежали мои доспехи, вернее то, что от них осталось. По странной случайности и на щите и на грудной пластинке уцелели изображения псов Илис, от меча осталось менее трети клинка и тот был весь изъеден, даже на моей кольчуге на груди зияла огромная дыра. Увидев, что я пришел в себя и даже попытался сесть, меня тут же первернули на живот и стали натирать какой то гадостью, что отвратительно пахла, но приятно грела кожу. Потом тоже самое проделали перевернув меня на спину. Среди тех, кто меня так старательно натирал была и Эльза. Она что тот громко, смеясь говорила своим подружкам, которые вместо того, чтобы отвернуться, с любопытством рассматривали меня.

— Эльза, сестренка, что происходит? — слабым голосом я обратился к ней. Она выпрямилась. — Все слышали? Сын богини признал во мне свою сестру, — и он гордо посмотрела вокруг. — Все в порядке брат, на тебе слишком много яда, мы его смыли, а сейчас натираем тебя мазью от ожогов. Завтра к утру у тебя не останется и следа от твоих ран. — Эльза, а нельзя ли убрать этих девчонок отсюда, что они уставились на меня? — Нельзя, — безапелляционно ответила она, — они должны запомнить сына богини, что бы потом было что рассказывать своим детям, внукам и правнукам… А мне уже было все равно, я погрузился в сладкую дрему…

— Ещё спит? — Спит. — Да сколько можно, уже третий день пошел, уже все к пиру готово, пришли даже старейшины соседних деревень… Я лениво потянулся. Ни боли, ни усталости. Свежий и отдохнувший, полон сил, вот только есть очень хотелось. — Что там насчет пира говорили, а то есть очень хочется? — Ну наконец то, ваша милость. Вот вам одежда, извиняйте, если что не по размеру и не по вашему чину, но это лучшая, что нашлась в сундуках. Я натянул на себя домотканые штаны и такую же рубаху с длинным рукавов. Встал, пробуя свои ноги. Моим сапогам тоже наверное пришел каюк, так как увидел самодельные сшитые сапоги. С некоторой опаской одел их. Нет, все в порядке, по размеру и сшиты так же, как когда то Стив шил мне обувь.

Пока одевался не обращал внимания, но когда глаза привыкли к полумраку комнаты, заметил, что рядом крутится Эльза. — Ты что тут делаешь? — Жду, когда ты оденешься. — А за дверью подождать нельзя было? — Экая невидаль, можно подумать я тебя голым не видела. Да я единственная, как твоя сестра, пока ты спал, мазала и переворачивала тебя…

Подставив мне свое плечо и отстранив взрослых мужиков, мы вдвоем вышли на улицу. Прямо на земле были расстелены что то наподобие скатертей, уставленные мясом, сыром, лепешками, кувшинами и какой то зеленью. При виде нас все население от мало до велика встали на колени и уткнулись головами в землю. — Чего это они? — спросил я у Эльзы. — Высказывают тебе свою покорность и уважение, ты отныне верховный вождь народа гор. Подними их. — Встаньте люди добрые и приступим к пиру, отметим наши славные дела…

Пир шел своим чередом. Я ел за троих, уже наступил вечер, но никто не расходился. — Эльза, а как же архи, ведь скоро стемнеет? — А их больше нет. Охотники специально ходили смотреть. Даже следов их нет. А вчера даже ночью ходили смотреть, ни одного не встретили…

Вскоре из крайнего дома показалась процессия стариков, которые что то несли завернутое в тряпки. Приблизившись ко мне, они поклонились, я тоже встал на ноги, и один из них прошамкал:- В древние времена, о которых не помнят даже старики наших стариков, архи плели паутину. Наши храбрые воины собирали её и наши умельцы делали из этой паутины доспехи. Их нельзя ни разрубить, ни проткнуть копьем. Они дарят своему обладателю храбрость и смелость в бою, неуязвимость в схватке, ловкость и проворство в охоте. Прими от нас, старейшин трех деревень, о великий вождь горного народа в подарок эти доспехи и этот меч. С этими словами они благоговейно развернули тряпки и я увидел нечто такое, чего не видел ни разу. Это действительно были полные рыцарские доспехи, но они были сделаны не из металла, хотя материал и отливал металлическим блеском, но самое главное, — ни одной клепки, ни одного сочленения, ни одного крепежного замка. Только на горловине был небольшой разрез. Я поклонился старикам и принял доспехи из их рук.

— Эльза, а мне померить их можно прямо сейчас? — Не просто можно, а нужно. — А они не малы мне? — А вот пойдем и оденем их. Она помогла мне сделать первый шаг, поддерживая под руку и мы прошли в тот дом, где я спал. Быстро скинув с себя всю домотканую одежду и одев запасную смену белья, что хранилась у меня в седельном мешке, я надел на себя подаренные доспехи. Они были не просто легкими, а невесомыми. Плотно облегали тело, ничуть не стесняя движения, а самое главное, они растягивались и мои опасения, что они мне малы, были излишними. Я достал из мешка пояс с кинжалом, в котором я обычно купался и подпоясался. Ну не привычно мне быть без оружия.

Наше появление встретили восторженным гулом. Да и сам я одев эти странные доспехи чувствовал в себе прилив сил и бодрости. Словно продолжая прерванную речь, один из стариков протянул мне клинок. Этот клинок тоже скован из паутины Архов и на него ушло больше времени и сил, чем на десяток таких доспехов. Он не боится ни огня, ни воды, ни яда, ни крови архов. Его не надо точить, он никогда не тупиться, а его твердость превосходит все известные материалы. Он одинаково рубит и сталь и камень. Прими его от нас о великий вождь горного народа, и пусть он послужит тебе только для благих дел. Я взял меч и вытащил его из ножен. Поцеловал клинок и вновь вложил в ножны. Меч на меня особого впечатления не произвел. Да, волнистый рисунок как и у горных, что были у меня до этого. Немного легче, чем они, чуть длиннее, его надо будет просто проверить во время тренировки, как он лег в руку, как отцентрован…

Уже поздно вечером Эльза осоловевшего и отяжелевшего от съеденного и выпитого отвела меня в мою комнату, где я тут же заснул, как только моя голова коснулась изголовья. Во сне я заново переживал сладкие мгновения близости с Вельдой, и это было настолько ярко и правдоподобно, что когда я проснулся, то с тревогой огляделся, боясь увидеть кого либо в своей постели. Так все было реалистично. Но к счастью я спал один. В комнате ни кого не было. Я оделся и конечно одел так понравившиеся мне странные доспехи, взял меч и вышел на улицу. Поздние или наоборот ранние гуляки продолжали пировать, но в целом народ ещё не вставал. Отойдя за дом, я извлек меч и, как в старые добрые времена под руководством Стива, приступил к тренировке. А меч то не так прост, как мне показалось с первого раза. Он действительно стоил тех слов, что произносил старейший, когда расхваливал его. Идеальная балансировка, безупречно выполненная рукоять, оптимальная длинна, как раз для моей руки и моего роста. Им можно было без устали работать многие часы без перерыва. Только в самом конце своей тренировки я с удивлением заметил, что даже не вспотел. Пот и лишняя влага выходили через мои доспехи. По истине королевский подарок. даже не знаю как и благодарить народ гор.

Посмотреть на мою тренировку собралось много народу, они восхищенно цокали языками, о чем то переговаривались. Первой ко мне подошла Эльза. Да это и не мудрено, ведь она теперь моя сестра. Мой господин, если это не великая тайна, кто ты и откуда взялся в наших краях. Не вдаваясь в подробности я рассказал жадным слушателям, что далеко, далеко отсюда, на самых северных границах Каунга, на берегу Илис есть поселок, куда каждую весну полноводные воды реки приносят корзины с детьми. Их все называют "дети богини" и жители поселка разбирают их на воспитание. Когда дети выпростают, они разъезжаются по всем странам и ищут свое место в жизни. Среди нас есть и рыцари и знатные лорды и жены знатных лордов и простые охотники, воины, лекари, повара, травники… В каждом из нас есть частичка богини Илис, по этому на моем гербе изображен её пес.

— Я же говорила вам, что он настоящий сын богини, и ниспослан ею нам в помощь, а вы мне не верили. А теперь куда ты направишься мой господин? — Эльза понимала, что я не останусь в их деревне, а продолжу свой путь. — Я иду к замку той, что спит до срока, я должен попасть к ней, — просто сказал я, — это мой долг перед другим человеком и я его обязан выполнить… — Это твоя жена? Её убили? — тихо спросила Эльза. Вместо ответа я кивнул головой.

— Мой брат идет к замку той, что спит до срока, что бы выполнить свой долг и свое предназначение. Сегодня он покидает нас, но он обещает, когда над народом гор сгустятся черные тучи, он или его потомок обязательно придут к нам на помощь. — Обещаю, — ответил я, — придти к вам на помощь, как только ваш зов достигнет меня, или мое сердце поймет, что моя помощь нужна вам…

Провожать меня вышло все население. Братья Эльзы должны были показать мне нормальную дорогу к перевалу и даже немного проводить за него. Чез откормленный и отдохнувший бодро переступал копытами, стремясь поскорее вырваться на укатанную дорогу, чтобы понести меня во весь опор к намеченной цели.

…- Ваша милость, старики из соседней деревни говорят, что в наших краях опять рукокрылые появились, так что вы уж не только по сторонам, но и в верх поглядывайте…

С перевала открывался замечательный вид. Где то там вдали зеленел лес, тонкими линиями виднелись проложенные дороги, то там, то здесь были разбросаны небольшие поселки и деревни. Если я думал, что за перевалом меня встретят необжитые земли, полные тайн и загадок, то я ошибался. Простившись с пареньками, я неторопливо стал спускаться вниз. Дорога шла зигзагами, и что удивительно, иногда она поднималась вверх, и даже карабкалась на небольшие горные хребты. Все чаще стали попадаться когда то обжитые места. То хижина притулится к карнизу скалы, то в развалинах можно будет без труда узнать загон для скота, а то и целый дом, а может и постоялый двор. Почему люди ушли из этих мест, по моему ясно. Сейчас уже нет такого количества любителей приключений, а одиночки вроде меня постоялый двор не прокормят.

За размышлениями о смысле жизни и бренности бытия незаметно настал вечер. Пора было поискать какое никакое укрытие для ночлега. Можно было конечно остановиться где нибудь и среди камней, но хотелось хоть какой крыши над головой. Вскоре мне повезло, я нашел полуразрушенный сарай. В нем ещё сохранился запах сопревшего сена, мышей и ещё чего то неуловимого, но до боли знакомого. Расседлав Чеза и привязав его к кольцу в стене, занялся приготовлением немудреного ужина, благо что в деревне меня снабдили почти всем необходимым. Костер я решил не разводить, хотя с ним было бы уютней, но слова парней о появлении в этих краях рукокрылых заставляли соблюдать некоторую осторожность.

Спать не хотелось. Сквозь дыры в крыше были видны звезды и я стал внимательно рассматривать их, пытаясь понять, что видят в них хорошего поэты. Не сразу, но я заметил, что звезды иногда куда то исчезают, словно их накрывает какая то тень. Вот и сейчас только что была видна звезда между стропилами, а теперь её нет. Я насторожился. Вскоре на крышу моего сарая что то опустилось. При этом я не слышал хлопанья крыльев. Потом опустилось что то ещё. Раздалось какое то щелканье, в котором с трудом угадывалась человеческая речь. — Ты думаешь это он? — А разве кто то ещё переходил сегодня через перевал? — И все равно мне немного страшно, у него есть самострел. Но стрел то нет. Да и ночь сейчас. — А если он видит в темноте? Помнишь, что сказал раненый арх, — на него чары не действуют и он стрелял в них в полной темноте и ни разу не промахнулся. — Если б у него оставались стрелы, то он не вышел бы на них в своем железе…

Я осторожно поправил арбалет. Тот осторожный или трусливый, как кому будет угодно, был прав. Один болт у меня остался. Все таки один раз я промахнулся и глазастые мальчишки принесли мне его. Ну что ж подождем дальнейшего развития событий. Странно, что Чез не предупредил о чужаках своим фырканьем. Я пригляделся к нему и заметил, что мой конь спал.

— Я же тебе говорил, что наша магия древнее и сильнее чем у архов. Если б он не спал, то давно бы выдал себя чем нибудь. К тому же он без доспехов, в одной рогоже, что дали ему эти дикари. Делов то, зайти в сарай и метнуть в него дротик. — Вот ты иди и метай, а я подожду здесь. — Нет я не могу, самый меткий у нас ты, а я только на подхвате. — А почему мы должны его убить? Раньше мы на воинов никогда не нападали. — Все приходится делать когда нибудь впервые, тем более, что его жизнь она оценила в десять овец, по пять на брата. А это целый месяц безбедной жизни…

Может быть они и дальше спорили бы, но мне надоело их щелканье. — Эй вы там, на крыше, или нападайте, или уматывайте. Вы меня раздражаете. Послышались испуганные щелканья и судорожные движения. В дверном проеме появилась тень и я не раздумывая выстрелил. Громкий протяжный стон был мне ответом. Выхватив меч я подскочил к двери, но опоздал. Нелепая фигура с большими крыльями, вцепившись в обвисшего своего собрата, сначала рухнула в низ с дороги, а потом часто, часто работая крыльями стала подниматься в верх. — Интересно, а кто это она, которая обещала рукокрылым десять овец за мою жизнь? Как только эти странные существа убрались, зашевелился Чез. — Теперь твоя очередь стоять на страже, — обратился я к нему, — если что фырчи погромче. Спал я конечно в пол глаза и в пол уха, но ночью больше ничего не произошло. С рассветом, после завтрака я продолжил свой путь, но теперь внимательно посматривал не только по сторонам, но и в верх. Там я иногда замечал точки, что парили высоко в небе. Но кто это был, — орлы или рукокрылые, разобрать было невозможно.

Дорога хоть и была в приличном состоянии, но было заметно, что ею пользуются не часто. Следов от колес почти не было, кое где колея уже проросла небольшой травой, что нашла себе пропитание в щелях между камнями. Спускались мы с перевала вниз два дня. Один раз нас чуть не застал врасплох камнепад, и пару раз я делал вид, что хватаюсь за арбалет, когда видел, что точки надо мной начинают снижаться и увеличиваться в размерах. Оба раза это мое движение помогло.

Незаметно дорога выровнялась, стала разбиваться на несколько. Я выбрал самую накатанную, резонно полагая, что она должна будет привести меня к какому нибудь населенному пункту, где если и нет оружейной лавки, то по крайней мере есть кузнец, которому можно будет заказать несколько болтов для арбалета. На четвертый день, после того как я покинул горную деревню, дорога привела меня к небольшому городку. Городок то небольшой, но стены, которые его окружали были высокими и каменными. Жители кого то или чего то опасались, или опасались когда то. Ворота были открыты. Стража видимо никого не ждала, так как из караульной будки раздавался богатырский храп, и никто не вышел нас встречать.

Чез сам выбирал себе дорогу, наверное по запаху свежего сена. Он привел меня к добротному одноэтажному дому, с двора которого пахло свежескошенной травой. Я соскочил с коня и ведя его в поводу вошел во двор. — Хозяева, есть тут кто нибудь? — окликнул я. Из сенника вышел невысокий мужичек. Недружелюбно оглядев меня он спросил:- Ну я хозяин, чего надо? — Коню сена и побольше, мне сначала воды, что бы умыться, а потом еды, ну и комнату для отдыха. От моей наглости хозяин наверное потерял дар речи, потом пришел в себя, — У меня не постоялый двор. — Странно, а мой конь привел меня именно сюда, неужто он ошибся? Чез, дружище, что с тобой? Ты меня ни разу так не подводил, а ту вроде как будто ошибся. Чез протестующее фыркнул, как бы давая понять, что если пахнет свежим сеном, то это и есть постоялый двор.

— Видишь, хозяин, конь говорит, что он не мог ошибиться, так что давай сразу сговоримся о цене и все дела. Хозяин ещё раз хмуро окинул мой непрезентабельный вид. Домотканые штаны и рубаха были надеты поверх доспехов, на ногах самосшитые сапоги, правда с золотыми шпорами, (их почему то ни слюна, ни кровь арков не тронули), меч на боку в потертых ножнах, правда конь был хорош, и седло не простое а рыцарское. Желая меня по всей видимости отвадить раз и навсегда, он заломил по его мнению немыслимую цену, — Золотой дукат в день на все готовое. Я усмехнулся, — Идет, держи за пару дней вперед, — и я кинул ему две золотых монеты. Не давая ему опомниться, я продолжил, — Мне ещё нужен будет портной, оружейник и сапожник, а то эти проклятые пауки всю одежду испортили.

Услышав про пауков, хозяин сразу же преобразился. — Так господин с той стороны перевала? — А что по мне разве не видно? — Да как то не очень, и что пауки не препятствовали? — Хозяин, хочешь послушать, готовь воду для умывания, еду домашнюю, накрывай на стол, там и поговорим… И все сразу завертелось, закрутилось. Воды правда теплой не было, а вот холодной вдоволь, да мне не привыкать. На заднем дворе протекал ручей, и пока я смывал с себя дорожную пыль и грязь, плескался вдоволь, Чеза уже рассупонили, ниже меня искупали, дали чистой воды и отвели в стойло. Вскоре я расслышал довольное шуршание травой и фырканье. Хозяин самолично проводил меня в чистую комнату, где о чудо, была настоящая кровать, с матрасом, с подушками и толстым одеялом. Мои вещи уже ждали меня, а через некоторое время хозяин представил мне сапожника и портного в одном лице и кузнеца — оружейника. Когда мерки с меня были сняты, а кузнец понял, какие болты от него требуется изготовить, хозяин пригласил меня за стол в обеденный зал. Дважды повторять приглашение мне не пришлось. К моему удивлению за столом сидели не только портной и кузнец, а так же несколько человек, которых я определил по их одежде, как купцов. Неторопливо насыщаясь, я повел рассказ о своих приключениях и встречах с архами и рукокрылыми. Естественно все я не рассказывал, а закончил я словами, — Да и вы сами все скоро узнаете, горный народ наверняка скоро отправится к вам за покупками…