Спокойный Ваня – 4

Глава 9

— Итак, ты как-то на меня воздействовал. — Констатировал Мэнни. — Ты знаешь, что именно ты сделал?

Ему, наконец, удалось меня перехватить и отвести в укромное место для приватного разговора.

— Я влил в тебя немного энергии. Честно говоря, меня удивляет таинственность, которую ты развёл. Или у вас нет практики делиться энергией между магами?

— Практика-то есть. Только ты не маг в общепринятом смысле. — Он оценивающе смотрел на меня, словно решая что-то для себя. — Обычно во время внешней подпитки, у меня компенсируются затраты магии, но при этом я не чувствую себя архимагом, способным лечить пациентов одним касанием, как в случае с тобой.

— Так уж и архимагом? — Я удивился. Тот же Прокоп, радовался появлению реально ощутимых магических способностей. Но на архимага не тянул.

— Представь себе. Одно дело восполнить энергию, другое — мочь управлять её большим количеством. Такой эффект простая подпитка не обеспечивает. Иначе вокруг нас ходили бы толпы псевдоархимагов, окружённые живыми батарейками.

— Мэнни, мы уже который раз сталкиваемся с ситуацией, когда магическая энергия ведёт себя по-иному. Ты ведь сам говоришь, что она одинаковая. Но свет тоже одинаковый. При этом он отличается кучей характеристик, небольшое отклонение в которых, может значительно изменить его свойства.

— Не нагружай мои старые мозги своей физикой. — Поморщился Мэнни. — Ты сможешь придумать способ или конструкт, на основе твоих рун, например, чтобы я мог использовать возможности архимага без твоего непосредственного участия. Хотя бы в крайних случаях.

— Теоретически возможно всё! Но для этого нужно провести кучу исследований и экспериментов. А у меня для этого времени нет.

— Я не тороплю. Понимаю, что у тебя сейчас дел невпроворот. Просто не забывай о моей просьбе. Займись, пожалуйста, этим конструктом. Я же не о себе одном забочусь. — У Мэнни был вид просителя, готового упасть на колени.

— Займусь обязательно. Но позже. — Пообещал я.

Дело не ограничивалось помощью исключительно для Мэнни. Многочисленные нестыковки с воздействием магической энергии давно наталкивали меня на мысль заняться её тщательным исследованием. Но я пока даже не представлял, как подступиться к этой задаче.

Возле кушетки, на которой лежала Таня, остались только я и Мэнни. Прокопчук занял место вне поля зрения девушки. Ему, для использования своих способностей, прямой контакт с пациентом не требовался.

— Приготовьтесь. Я её бужу.

Таня тяжело вздохнула и открыла глаза. Медленно обвела нас с Мэнни взглядом и остановилась на мне.

— Ваня! — Слабо улыбнулась она.

— Как ты себя чувствуешь? — Спросил я.

— Странно. Словно я всё ещё сплю. Но сейчас сон хороший снится. Без кошмаров.

— Ты помнишь, что с тобой произошло? — Задал Мэнни осторожный вопрос.

Сидящий в головах у Тани Прокопчук, округлил глаза.

— Я собиралась домой, к маме, а потом пришёл Танар и начал меня ругать… — Голос скатился на шёпот, глаза девушки закрылись, и она уснула.

— У Татьяны Павловны проявились чужие воспоминания. Пока она спала, я их не видел. — Прокопчук был озадачен. — Предстоит много поработать, вычищая её сферу разума. Откладывать нельзя. Пока чужие воспоминания не срослись с настоящей памятью Татьяны Павловны, их легко идентифицировать.

— Как ты отличишь её воспоминания от чужих?

Мой вопрос был далеко не праздный. Прокопчук находится под клятвой, но точного её текста я не знал. Вдруг он начнёт кроить память Тани, свято веря, что поступает во благо.

— Я не вижу сами воспоминания. — Пояснил маг. — Я вижу их внешнюю визуализацию в своём сознании. Воспоминания Татьяны Павловны отличаются по цвету. Если можно так назвать их различие.

— Ты только ничего лишнего не удали. — Попросил я.

— Поверьте, Ваше Величество, иногда лучше потерять часть своих воспоминаний, чем жить с чужими. В конце концов, забывать — это естественное свойство нашей памяти, а вот помнить то, чего никогда не было — опасно для душевного здоровья. Прошу вас, не мешайте мне.

Прокопчук прикрыл глаза, а мы с Мэнни покинули комнату.

— Всё в порядке. — Успокоил я ожидающую результата императрицу. Мэнни, предвидя возможные осложнения, не советовал ей присутствовать при первом пробуждении дочери. — Она слегка заторможена, но меня узнала. К сожалению, вторжение червя в разум Тани, не прошло бесследно. Он занёс ей воспоминания других своих жертв. Сейчас Прокопчук пытается их удалить. Работа тонкая, и ему лучше не мешать.

— Я подожду сколько надо. — Покорно согласилась императрица. — Главное, чтобы она выздоровела.

— Всё будет хорошо, мама.

В кабинете главы ГосБезопасности меня уже ждали.

— Иван, мы проработали твой маршрут. — Начал Пётр Николаевич. — Познакомься, это Михаил Николаевич фон Гирс. Он наш посол в Румынии. — Я вежливо кивнул мужчине с благородной лысиной во всю голову. — Ты очень похож по комплекции на его помощника. Лицо мы загримируем. Дипломатическая неприкосновенность поможет вам спокойно доехать до Бухареста на экспрессе. Через границу с Болгарией тебя переведут, а дальше на автомобиле доедешь до самого Стамбула.

— А граница с Турцией как? — По-моему, Болгария уже не находится под османским игом, а является отдельной страной. Значит, должна быть граница и пограничники.

— Просто. — Пётр Николаевич и фон Гирс синхронно улыбнулись. — Немножко денег, и турецкие пограничники тебя на руках через границу перенесут.

— Ясно. — Я поддержал улыбку. — Вы достали планы Стамбула и дворца?

— С картой города проблем нет. А вот с дворцом не всё так просто. Как ты понимаешь, дворец султана, территория особо охраняемая. Фактически это большой лабиринт, о внутреннем строении которого, нам почти ничего не известно.

— Значит, разберусь на месте.

— Ты уверен, что сможешь проникнуть через защиту дворца?

— Расскажу по возвращении. — Повторять, какой я великий и могучий мне надоело. — Когда выезжаем? — Обратился к фон Гирсу.

Тот посмотрел на Петра Николаевича.

— Поезд отправляется завтра вечером. Тебя, Иван, предупредят заранее. — Ответил глава ГБ.

— Хорошо. Если у вас с Михаилом Николаевичем нет других вопросов, то я бы хотел в дальнейшие свои планы его не посвящать.

— Можете идти, Михаил Николаевич. — Распорядился глава ГБ. — Что ещё ты хотел узнать? — Спросил он, когда мы остались одни.

— Многое. Например, султан знает русский язык?

— Насколько мне известно, нет. И очень сомневаюсь, что он начал его учить.

— Выходит, затевать с ним разговор не имеет смысла. — После последнего случая с Таней я легко вынес султану смертный приговор. — Как он выглядит? У вас есть его изображение?

— Я думал, ты не спросишь. — Усмехнулся Пётр Николаевич и достал карточку из папки, лежащей на столе. — Вот. Фотографировали издалека, поэтому качество не очень. Думаю, не ошибёшься.

— У него есть двойники? — Вопрос важный, хотя и неочевидный. — Будет обидно, если я оторву голову не тому турку.

— Подозрительность у турецкой аристократии в крови. Двойник — это великолепный кандидат для подмены султана. Не будешь же каждый день проверять подлинность правителя. А двойник успеет много дел натворить, пока сидит на престоле. Ни двойников, ни просто похожих на султана людей к дворцу близко не подпускают.

— Уже лучше. — Я кивнул, принимая ответ. — Тогда остались мелочи. Мне предстоит целый день провести на улицах Стамбула. Нужны нюансы местной жизни, чтобы меня не поймали из-за банальной оплошности.

Прокопчук спешил. С каждым разом различать воспоминания Татьяны Павловны и чужие становилось труднее. Осколки чужой памяти медленно переплетались с памятью девушки.

Он корпел над Татьяной без отдыха и перерывов. Ментальная магия, в некоторых областях, не очень затратная по своей природе. Поэтому Прокопчук обходился без подпитки от накопителей. Так как разница в воспоминаниях проявлялась только после пробуждения девушки, то её приходилось периодически выводить из сна. Потом у мага был примерно час на работу.

Поздно вечером измождённый маг свалился прямо возле кушетки с пациенткой и уснул.

Я дремал в удобном кресле, которое поставил возле Таниной кушетки. Сегодня была последняя ночь перед моим отъездом. От отдельной спальни я отказался. Так же, как и от предложения Мэнни подежурить возле девушки. Мне без разницы, где спать, а Таня могла проснуться в любой момент.

По словам Прокопчука, он сделал всё, что мог. Крупные и средние фрагменты чужой памяти он удалил, а мелкие успели слиться с памятью Татьяны. Упрекать мага за то, что потеряли кучу времени, дав ей поспать после извлечения души, никто не стал. Раньше похожих повреждений разума не встречалось, и предугадать последствия не мог никто.

Культю Тане залечили ещё до нашего приезда. Мэнни отказался отращивать кисть, пока девушка полностью не придёт в себя. Он, кстати, от нормальной кровати не отказался. Уверен, что и спать в ней будет не один. Известному лекарю при дворе многие благоволили.

— Ваня. — Послышался тихий шёпот.

Я открыл глаза. Таня смотрела на меня. Не знаю, как давно она проснулась, но сна у неё не было ни в одном глазу.

— Как ты себя чувствуешь?

— А меня не отправят снова спать после моего ответа? — Она слабо улыбнулась. — Я уже путаю реальность с кошмарами. Правда, до последнего времени в реальности был один Прокопчук. Видеть его или кошмары, не такая большая разница.

— Я был занят подготовкой к визиту вежливости, поэтому не мог находиться рядом. Тебя Прокопчук спасал от ещё большего кошмара. Так что не наговаривай на мужика. — Я тоже улыбнулся. — Ты есть хочешь?

— Я другого хочу. Проводи меня до туалетной комнаты.

За столом Таня первое время спотыкалась из-за отсутствия кисти. Привычные движения заканчивались ничем. Нечем было взять хлеб или кружку. Но она не расстраивалась и воспринимала сложившуюся ситуацию с юмором. Легко не напрягаться из-за потери конечности, если ты знаешь, что тебе её отрастят.

Во время позднего ужина, я рассказал Тане обо всём, что произошло, пока она не пришла в себя. На рассказ Таня реагировала вяло. Лишь когда я упомянул фразу её отца про зачатие наследников, она слабо улыбнулась.

— А ведь отец дело говорит. — Перебив меня в совершенно другом месте моего рассказа, заявила она. — Дворец султана — одно из самых защищённых мест на планете. Они там как скорпионы в банке живут. Зазеваешься, сразу свои же и сожрут. — Таня серьёзно посмотрела на меня. — Я не хочу тебя потерять.

— Ты можешь мне не верить, но я на голый героизм тоже не рассчитываю. Я знаю свои возможности и трезво их оцениваю.

— Я надеюсь на это. — Кивнула она и улыбнулась. — Пошли в мою комнату. Поможешь мне душ принять. И тебе помыться не помешает.

— Ты уверена? — Спросил я, понимая, куда она клонит.

— Более чем. После твоего рассказа я теперь понимаю, откуда взялось во мне, вот это вот всё. — Таня сделала неопределённый жест культёй. — Я же помню, что никогда не была с мужчиной, и одновременно я знаю, как вести себя в постели. — Неожиданно она покраснела. — Но всё пробовать точно не буду.

— Хм. А память касается только женщин? — Меня этот вопрос интересовал не просто так. Жить с мужеподобной бабой меня не тянуло. Лучше с чокнутой, но женственной.

— Исключительно. Не знаю, чем это обусловлено, но тот червяк ел одних женщин-магов. Мне, с имеющейся памятью, ещё долго предстоит разбираться, а если бы там оказались мужские воспоминания, я бы повесилась. — Таня посмотрела мне в глаза и тихонько добавила. — Зато о магии электричества, как ты правильно его называешь, я знаю больше всех в нашем мире.

— Нет худа без добра? — Иронично спросил я. — Что за кошмары тебя мучили?

— Убийства и смерть. Я, наверное, пережила все смерти моих предшественниц, которых сожрал червь. Это ужасно, хотя многое сгладилось в памяти. Возможно, благодаря действиям Прокопчука, или благодаря времени.

— Я тебя потом научу, как бороться с чужими воспоминаниями. Сможешь, если не забыть, то хотя бы уменьшить их влияние на себя. — Пообещал я.

— Откуда ты знаешь такие техники? Ты же не маг разума. — Удивление Тани было вялым, но естественным.

— В моём мире нет магии. Но психологические проблемы никуда не делись. Нашлись умные люди, которые разработали необходимые техники влияния на разум. Причём ты будешь делать это сама, по своему желанию. Посторонний дядька не будет копаться в твоих мозгах.

— Некоторые вещи мне действительно лучше забыть. — Снова залилась краской Татьяна.

— Ты же проснулся. Я вижу. — Таня подула мне на лицо. Пришлось открыть глаза.

— Как спалось? — Я повернулся набок и притянул её к себе. — Опять кошмары?

— Под утро были. А так, спала как убитая. — Попробовала успокоить меня Таня. — Ты не передумал?

— Ты про Стамбул? — Уточнил я, поглаживая Таню по животу и постепенно опуская руку ниже. — Нет. Не передумал. Надо прекращать нападки на нас. Желательно предельно жестоко и наглядно. Чтобы другим неповадно было.

От опеки сопровождающего из внешней разведки России я отказался на окраине Стамбула. Чем больше народу знает о моём появлении в турецкой столице, тем больше вероятность, что эта информация дойдёт до спецслужб султана. Загореть на солнышке я успел, поэтому не сильно выделялся среди местных жителей. Люди с европейской внешностью редкостью здесь не были. В толпе я мог легко затеряться.

Хуже обстояло со знанием языка. Точнее, я вообще его не знал, но как меня проинструктировали, туристов и здесь хватает. Правда, не из России. К счастью, необходимости с кем-то вести беседы у меня не было.

Я не планировал задерживаться в Стамбуле надолго. Приехали мы с проводником рано утром. Полдня ушло на пешую прогулку до дворца. С едой проблем не возникало. Уличным торговцам нужны были мои деньги, а не ответы на их лепетания. Когда я жестом отказывался от сдачи, мгновенно становился их лучшим другом. Хорошо, что по ценам мне провели небольшой ликбез. Молчаливый иностранец, отдающий бешеные деньги за копеечную еду, точно привлечёт внимание, если не спецслужб, то местных любителей лёгкой наживы.

Дворец Топкапы был капитально перестроен, когда очередной султан раздобыл первый кровавый камень. От него были запитаны мощные конструкты из пурпурного золота, генерирующие защитный купол над всем дворцовым комплексом.

Перестройка заключалась в изменении внутренней планировки и контура внешних стен, чтобы они вписывались в контуры купола. Дворец пришлось уменьшить по площади, зато он действительно стал неприступным.

Точку проникновения я наметил ещё в России. Парк Гюльхане вплотную подходил к защитному полю. Ночью в парке темно. Освещаются только дорожки редкими магическими светильниками. Поэтому пробираться во дворец я буду ночью. Пока же я направился в сторону бухты Золотой Рог.

Многочисленные поместья, расположенные вдоль берега имели свои причалы. На них я надеялся подобрать для себя транспорт для возвращения в Россию. Это сюда приплыть морем, значит гарантированно насторожить местную СБ. Обратно лучше вернуться, оставляя жирные следы. Турки должны знать, кто к ним наведался в гости. С другой стороны, таинственность пугает больше. Посмотрю по ходу дела, какой вариант выбрать.

Местная элита настроила домов в престижном районе. Каждый из них выделялся чем-то особенным. Одни отделывались под золото, другие под серебро. Кто-то выбирал ослепительно-белый камень. Но попадались и поклонники чёрного. Обилие скульптур, резьбы и витражей соседствовали с аскетичным, кубическим минимализмом, скорее свойственному архитектуре из моего мира.

Как объяснил мне Пётр Николаевич, защитную стену имел право возводить только султан, остальные подданные не должны прятаться за ними от своих сограждан. Защитные купола на целые поместья, тоже под запретом. Но этот запрет больше походил на формальность, потому как без «кровавого камня» поддерживать в рабочем состоянии мощные защитные конструкты очень накладно.

Я, не спеша, шёл мимо домов, выглядывая через кованые ограды, причалы с катерами и яхтами. Уклон местности позволял рассмотреть многое на территории поместий. Густые насаждения, похоже, также находились под запретом.