Глава 6 Сплошной алягер на алягере

Мы с Прокофьевной третью неделю тянем лямку в боевом походе. Дождались-таки славных деньков на свое толстокожее многотонное седалище. Розик применил подлую, но проверенную временем тактику, и превратил войну империалистическую в войну гражданскую. Вместо того, чтобы отправить на общий сбор требуемое количество войск, наш пройдоха хитро и тактически продуманно прожевал сопли, так что армия Болота ушла на Цитадель без наших полков. Верховный Аист прислал любезное сообщение, в котором клятвенно пообещал по возвращению вздернуть Розика на самом уродливом дереве в его собственном имении. Наш барыга отправил сопливое покаянное письмо и стремительным рейдом захватил практически без боя богатые имения своего соседа – Рани Укротителя Стрекоз. Вот тот, как раз соблюдая лояльность государю, выставил в войско почти всю свою дружину, да и сам с ней отправился.

Видели мы этого Рани – вся морда в зеркальных фасеточных глазенапах, словно в пирсинге. Обзор на триста шестьдесят градусов, но мозгов нет совсем. Тем более, очевидная дальнозоркость. Под своим носом не углядел, как жмотно-экономный соседушка накопил такую прорву ударно-штурмовых сил, что в результате поместье Рани было взято за считанные часы с минимальными потерями. Шли ожесточенные воздушные схватки между нашими драконьими стрекозами сводной группы прорыва «Малярийный туман» и остатками его дворцовой гвардии, а розиковы ящеры-стрелки полка «Благословенные наконечники» по мере возможностей старались сшибать чужих и не попадать в своих авиаторов. Мы, как и подобает по статусу, проторчали всю заварушку на наблюдательном пункте за шатром главнокомандующего, расписанного художником-гноллом под изображение непонятного, но солидного здания из нового религиозного культа. И это еще не все! Как вы думаете, какое название себе избрала наша жадная до бабла шарага? «Бедные Рыцари»! У-хаха!!! Они же в историческом разрезе – тамплиеры! Храмовники, так их об косяк! Нет, каково? Умора! И Розик – глава Бедных, очень Бедных Рыцарей. Я плакал. Аля с Робертом рыдали от умиления. Розик командовал и повелевал. Пастыри подавали мудреные советы. И еще – у нас в каждом подразделении появились политруки. У них принята цветовая градация по мантиям. Нижние духовные пастыри (взвод, рота) – в живописных опаловых балахонах. Среднее звено (до бригады) – в благородных топазовых мантиях. Высшее духовное руководство (в количестве двух уже известных нам человеков) – в малоприметных серо-зеленых клобуках. И каждый вечер – службы, обряды, хоровое пение. Мы внимали всеми шестью ушами в тщетной попытке врубиться, в чем соль их догматов. Получается довольно мирно – Вечная Жизнь, Терпение, Помощь ближнему своему. Богатство – Зло и Порок. Розик – лишь орудие в руках Высшего Разума, предназначенное, чтобы соединить все страждущие очищения души под Храмом новой Веры. Для распространения ее божественной искры не жалко ни сил, ни самой жизни. А богатство – ну его к лешему в трясину. Мы – Бедные Рыцари. Нам плевать на злато!

Ладно, проехали. Это все лирика. Поместье Рани мы сожрали в один присест, но дальше нас ждет задачка куда серьезней. Главная проверка наших имперских амбиций. Второй Цапель Болота. Некий Тазар. Фигура крайне одиозная. Именно его Брон оставил за себя присматривать насчет общего хозяйства в его монаршее отсутствие. Помощника он избрал себе стоящего. Тазар – дуб дубом, такой же павианистый гнолл по национальности, как и наш помещик, но из древней родовой ветви военачальников. Воины Тазара не чувствуют боли, их доспехи куются по тайным манускриптам из композитных сплавов. Их вождь не жалеет на это средств. Вооружение и броню он закупает повсюду, даже в Инферно. Поэтому тазарские бойцы считаются элитой всего Болота. Стоят намертво. Держат строй и понятия не имеют, что такое трусость в бою. На его знамени – Матерая Болотная Корова в полном боевом вооружении с окованными рогами и стальным нагрудником. Это вам не пугливая рабочая особь. Тут все гораздо запущенней. Мы ждем. Через час начнется битва, которая прольет свет на общий расклад на Болотной поляне.

Мы уже не в резерве. Не до того теперь. Занимаем позицию в Центральном полку и дрожим от страха. И есть от чего. Матерые Болотные коровы с их Смертельным взглядом – самый страшный противник для Седьмых юнитов. Карающий Ангел, Золотой дракон, Древний Бегемот – ни одна Высшая тварь не может выдержать этот взгляд. И тихо дохнет в корчах. А что это значит для Прокофьевны? Полный конец всех надежд! Мы откатимся по кармическому колесу уровня на три, не меньше. Нас разбросает по телам орков, гоблинов или скелетов. Финита ля комедия. Мы стоим и дрожим в поджилках перед грядущим боем. На спине Прокофьевны – небольшая башенка с четырьмя ветеранами гноллами-мародерами и нашим знакомым возчиком, посеревшим от животного ужаса предчувствия смерти.

За нами – шесть свеженавербованных молодых Гидр и еще два матерых ветерана. Гидры Хаоса, наши собратья. Не такие массивные, как тетушка Прокофьевна, но тоже вполне ничего себе. Наша же красавица – тварь просто на загляденье. «Гидрантский» живой бронепоезд – лидер отряда, надежда и опора всей армии. Именно поэтому сзади нас – знаменосец войска со стягом защитного цвета. На полотнище – храм, понятное дело.

Впереди блистает диковинными доспехами армия Тазара. Ровные фаланги ощетинились двухметровыми копьями. Пока узкие рожны торчат к верху, но придет срок, и они направятся прямехонько в тела тех, кто на фаланги полезет. В нас, то есть, Бедных Рыцарей. Перед регулярными войсками, в низине, несколько нестройных толп: волонтеры, разношерстные подкрепление от «оммажных» вассалов. Пушечное мясо, словом. Задача – остановить наш напор и дать тазарским арбалетчикам несколько раз взвести боевые вороты своих агрегатов.

По всему фронту истошно завыли горны – сигнал к атаке. Прокофьевна нетерпеливо переступила с ноги на ногу. Адреналин тревожными молоточками начал стучать в наши мозги. У «гидрантов» есть своя цель в этом бою. И она одна – добраться любой ценой до Тазара и сдохнуть. Увидеть Париж и умереть от руки сильного Игрока! Взметнулись вверх узкие штандарты с изображение скрещенных стрел. Сквозь наши ряды ручейками просачивались вперед стрелки с длинноплечими дальнобойными луками для артподготовки. Хитрец Розик предусмотрел это заранее и озаботился серьезным оружием – конструкция их напоминала японские «юми». Вдруг сзади раздался истошный крик и тут же – резкое знакомое щелканье бича. Ясно, кто-то из полудиких Гидр перекусил на ходу пробегающим мимо ящером.

Впереди стрелков выстроились сотники с треугольными «гидонами» на высоких шестах. Три вертикальных поднятия – и заскрипели туго натягиваемые тетивы, стальные наконечники поднялись к самому зениту.

– Навесом будут бить. По регулярным частям, – со знанием дела определила Альфия.

Ф-ф-фырр!!! Залп! В небосвод ушла первая грозная туча. Темное стремительное пятно миновало сбродные подразделения противника и начало отвесно падать на сверкающие фаланги. До нас издалека донесся слитный грохот щитов. В мгновение ока строй противника плотно закрылся бронированной «черепахой». Мы не могли различить дробный стук стрел, вонзающихся в щиты и доспехи солдат армии Тазара, но через несколько секунд до нас донесся торжествующий рев вражеских юнитов.

– Хорошо стоят, – заметила Аля. – Их так не взять. Обученные заразы.

Еще несколько залпов не принесли результата, и вновь взметнулись «гидоны». Лучники перенесли прицел пониже.

– А вот теперь будет большой аллес-капут, – прокомментировала бывшая баронесса Аделина.

Предчувствие ее не обмануло. Легкую пехоту накрыло первым же попаданием. Еще залп! На бранной равнине заметались сотни охваченных болью и ужасом нелюдей. Ветер донес до нас стоны и крики умирающих. Роберт, не выдержав, отвернулся.

– Эй, молокосос, а ну хватит морду назад пятить! Вперед смотри, чистоплюй! – рявкнула Аля. – Тебе их сейчас ногами топтать и на куски рвать! Промедлишь – всех нас под гибель подведешь! Твою башку мне не жалко, но кровеносная система у нас общая!

Я еще раз оглядел поле битвы. Мой фиолетовый язык жадно облизнул конические зубы. Пора выбирать тактику.

– Народ! Слушай меня! Справа и слева – болотца. Похоже, глубокие. Наши гноллы полезут по сухим проходам. Там их и примут. Остановят. Начнется топтанье «кто кого». Нам за пехотой в эту мясорубку нельзя никак.

– Почему? – усомнился Роберт.

– Коровы. Там обязательно будут истребители танков. Они перекроют перешейки за фалангами. Поэтому мы идем напрямую, через трясину. И ведем за собой своих. Вопросы есть?

– А не потонем? Студеная будет кончина, – опасливо сказал Роб.

– От Смертельного взгляда точняк скукожимся, так что выбор невелик. Ты пороха не нюхал, а потому держи равнение на нас с Алей…

– Ты-то где успел? – удивилась Альфия. – Вроде обычным личем был до этого?

Я не кожей, мыслью почувствовал, как на моей виртуальной шее шевельнулся неотвратимый Червь Молчания.

– Долгая история. Поверь, на моем счету таких боев больше, чем ты о них в книжках читала. Отдавай мне командование, девочка, и не мандражируй.

Аля хмыкнула, но даже не среагировала на «девочку». Видно, что-то в моем голосе ее убедило.

– Хорошо, ты – босс. Внимаешь, Роберт, или в обмороке? Все слушаемся Базарбека. Он банкует.

Сотники повели за собой стрелков, опустошивших первые колчаны вглубь строя. Сейчас пополнят запасы и сместятся на фланги, будут бить оттуда. Ясно, как день. Призывно завыли боевые горны. Машина нашего войска пришла в движение.

Все произошло примерно так, как я и предполагал. Только еще хуже. Когорты наших гноллов катком прошлись по остаткам легкой пехоты и втянулись на перешейки между трясинами. Там их встретили сверкающие копьеносцы Тазара. Два строя сшиблись, потом наша волна отхлынула, оставляя десятки убитых бойцов, и вновь ударила в монолитный порядок. А по противоположному берегу уже выстроились ряды арбалетчиков врага и, деловито меняясь, принялись косить наш авангард, шеренгу за шеренгой. Юниты валились, как снопы. В сражении запахло жареным.

– Ну, где же виверны с десантом? – простонала Аля. – Они бы смяли этих стрелков за минуту.

– Розик, как Наполеон, боится потерять свою гвардию, – нервно хмыкнул Роб.

– Так-так-так, братья «гидранты». Наш выход. Боб, включай свой ментальный канал и настропали остальных Гидр. Мы атакуем прямо через воду.

– А не рано ли? – буркнула Аля.

– Если Бедные Рыцари сольют бой, нам не выжить. Медленно бегаем. Догонят. Боб, действуй!

– Угу, – отозвался вундеркинд.

– Сольют, скажешь тоже, – фыркнула Альфия. – У нас войск впятеро.

– А Тазар – непревзойденный мастер оборонительного боя. Ну как там, Роберт?

– Жрать хотят. Побегут вперед, как наскипидаренные.

– Ну, пошли помаленьку.

При первых же наших шагах сзади из боевой башни раздались испуганные крики и заработали бичи-пятихвостки. Возчик натянул упряжь, пытаясь остановить безумие Прокофьевны. Умирать ему, видите ли, не хотелось. Я быстро обернулся, как ножницами перекусил зубами вожжи и вырвал из рук кучера его кнут. На секунду встретился с ним взглядом. Бедолага в ужасе закрыл морду руками. Прокофьевна перешла на рысь. Сзади дрожала земля под лапами остальных Высших юнитов Болота. Со стороны зрелище, наверное, было впечатляющим. Десяток почти пятиметровых в холке тварей с огромными головами на змеиных шеях летел вперед, как ледяная сметающая лавина. Трясина приняла нас как родных и всколыхнулась почти двухметровой волной от единого напора многотонных тел. Арбалетчики на той стороне перенесли огонь на нас. И попятились от берега. Что же, их вполне можно было понять.

– Всем закрыть глаза, – рявкнул я, потому что несколько болтов уже хищно цокнуло по моей чешуйчатой голове.

Но я опоздал.

– Глаз! Мне выбило правый глаз! – раздался отчаянный вскрик Роберта, сразу перешедший в жалобный всхлип.

Мы с Альфией, не сговариваясь, пустили дымовую завесу, продолжая грудью проталкиваться сквозь липкие теснины болота.

– Экономим патроны! Газ еще понадобится! Аля, глянь, что у него!

– Заноза в углу. Сейчас вытащу, – деланно бодро бросила моя подружка и рявкнула. – Не дергайся. Башку откушу.

– Ну? Готово?

– Да.

– Головы под воду. Наверху только ноздри, – скомандовал я, потому что арбалетчики опомнились, и их огонь плотнел с каждой секундой.

Большинство болтов отскакивало от нашей брони, но несколько десятков сумело пробить кожу в наиболее чувствительных местах. Дно мелело. Приближался берег.

– На счет три вперед рывком. Раз, два, три! – мы выкатились на небольшой пригорок.

Вслед за нами из жижи тяжело выползало остальное чумазое и грозное приданное подразделение. Я мельком глянул на отряд. Все целы. Даже молодняк. Похоже, основные «плюшки» достались на долю флагманского бронепоезда. Сзади, на нашей холке, болталась пустая стрелковая башня. До берега из десанта не дожил никто. На ходу мы с Робертом, крайние головы Прокофьевны, быстро перекусили постромки, и бесполезная конструкция скользнула на бок с нашего хребта. И через секунду мы вломились в ряды арбалетчиков. Прокофьевна топтала стрелков противника исполинскими лапами, разрубала их пополам гребнистым хвостом, все три головы рвали в клочья тела и беспощадно перемалывали черепа. Тут уже не до пацифизма. Или они, или мы. Но об этом хорошо думать после. А сейчас шла яростная, горячечная борьба за жизнь, за право еще раз запихнуть в раскаленные легкие новый глоток воздуха. Остальные Гидры наносили не меньший урон. Ряды стрелков смешались и обратились в беспорядочное бегство. Со стороны перешейка раздался оглушительный вопль нашей пехоты, усиленный сзади ревом тысячей звериных пастей. Мы повернули направо и через минуту обрушились на правый фланг Тазара. Гидры Хаоса, живые тяжелые танки, уверенно взламывали оборонительное построение ближайшего перешейка, открывая дорогу нашему авангарду. Жаждущие крови гноллы-мародеры хлынули в пробитые нами бреши. Их короткие мечи и тяжелые цепы нашли свои жертвы. Началась яростная резня. Копьеносцев Тазара просто полосовали на ремни.

– Базарбек! – леденящий выкрик Альфии пробрал меня до костей. – Коровы!!!

Вот они. Полтора десятка, не меньше, истребителей Высших юнитов, набирая ход, летело из тыла армии Тазара прямиком на нашу группу. И никакого прикрытия. Хоть ложись и помирай.

– Отступаем вперед! Вглубь их лагеря! Всем за мной! Боб, веди Гидр! Ставим дымовую завесу – и на прорыв!

– Спятил?! – истошно проверещала Альфия. – В самое пекло!

– Дура! Делай, что сказано! Роберт, живо выпускаем газ! – мы не совещались, мы изо всех сил орали друг на друга в пелене захлестывающих эмоций.

Зеленые облака яда хлынули отовсюду, окутывая место схватки непроницаемым туманом. В нем тонули растерзанные трупы арбалетчиков, захлебывались раненые, теряли сознание живые. Прокофьевна тяжело развернулась, скосив хвостом десяток копьеносцев, и пошла ускоряться в направлении бегущих навстречу Болотных Коров. Быстрее сшибемся – быстрее разбежимся. Оправданный риск. Вот в грязно-зеленой пелене мелькнул первый силуэт вражеского юнита. С ужасным хрустом голова Роберта перебила ближней корове хребет, перемалывая массивными челюстями толстую кожу и шипастые позвонки. Молодец, студент! Так держать! Альфия на ходу сделал быстрый выпад. Ее оскаленная морда копьем уткнулась куда-то в мутное марево, с противно-чмокающим звуком тут же отдернулась обратно, и раздавшийся предсмертный хрип следующей коровы подвел черту полезному действию. Я отвернул голову в сторону – как там остальные Гидры? Отстали? Вдруг в мое подреберье, раздирая шкуру, вонзился окованный рог. Я инстинктивно рванулся вправо и невольно встретился глазами с матерой черно-зеленой особью. Все. Конец сказке. Я, сквозь охватившую тело дрожь, почувствовал как тону в бездонных зрачках монстра, погружаюсь в них, словно в омут, и откуда-то из глубины моего сознания наружу исторгся отчаянный вопль: Не-е-ет!!! Так кричит человек, придавленный деревом, так в последнем страстном желании жить блеет дикая овца, схваченная за горло стальными волчьими челюстями. Не-е-ет!!! Не хочу!!!

А-а-а-рх!!! Голова истребителя танков повисла на тонкой багряной полоске кожи. Альфия слизнула фиолетовым языком кровавую пену на изорванных губах:

– Базарбек! Ты как?!

Меня мутило, как пьяного. В голове крутились разноцветные зайчики, сознание в панике металось, ища спасительный уголок в глубине памяти.

– Эй, Базарбек!!! Ты с нами?! Или сдох?!

– Еще… чуть-чуть бы… и все! Аля…Ты!

– Не раскисай! Должен будешь! Ноги в руки, газ рассеялся! А за «дуру», кстати, ответишь отдельно!

Мы стоптали Болотных Убийц и вырвались на оперативный простор. За нами из ядовитого тумана выползли еще две Гидры Хаоса. И все. Молодняк полег полностью под Смертельными Взглядами истребителей танков.

– Доложите о повреждениях! – видя, что лидер до сих пор не в своей тарелке, Аля живо перехватила инициативу.

– Мне бок пропороли, – отчитался я.

– Мне тоже, – откликнулся Роберт. – И ляжку проткнули насквозь.

– Кровь хлещет?

– Нет, свернулась.

– Терпимо.

– Вот и хорошо. Мне тоже хвост сломали. Похоже, кто-то из своих, между прочим. Сзади по траве волочится. Поднять не могу. Союзнички, е-мое.

Мы быстро огляделись. Правый фланг с помощью Прокофьевны проломился сквозь частокол копий внутрь лагеря Тазара. И к нашим по узкому перешейку твердой земли активно прибывало пополнение. Слева фаланги защитников пока держались. Измотанные Бедные Рыцари отошли на перегруппировку. Гнольскую пехоту меняли на элитный полк ящеров в дизайнерских бронзовых доспехах. Лучники сбоку прилично накрывали навесной стрельбой обороняющихся. Все шло более-менее. Впереди на холме, нависая над полем брани, стоял большой полосатый шатер. Над ним развевалось желтое знамя с ненавистной Болотной Коровой. Ставка Тазара. Я вздохнул:

– Ну что? Готовы к последнему рывку?

– Куда теперь деваться? – философски ответил Роберт. – Мы, похоже, сегодня сдохнем.

– Не каркай! – грозно рыкнула Альфия и тихо добавила. – Там наверняка гвардия…

– Угу. Поэтому хватит геройствовать. Мы свой класс уже показали. Боб, сможешь двух наших Хаосов вперед погнать? А мы за ними потилипаем по-старушечьи?

– Попробую.

Через несколько секунд оба собрата Прокофьевны, воинственно вытянув шеи и выпростав окутанные зеленым пламенем яда языки, пошли на Ставку противника.

– Что ты там им наговорил?

– Обманул, – нехотя признался вундеркинд. – Сказал, что там, на холме, они, гады такие, нашими гидринными яйцами питаются.

– Вкрутую или всмятку? – нервно хохотнула Альфия. Отходил посттравматический шок.

– И так, и так.

– Не отстаем от Хаосов! Наддать ходу! – прикрикнул я, вновь входя в роль командира.

Мы ворвались на холм в протуберанцах последних бледных остатков яда. Вокруг нашей троицы сразу безнадежно сомкнулся лес длинных копий. Образовалась патовая ситуация. Тазарские бойцы не могли ничего сделать трем бронированным чудовищам, но успешно удерживали нас на месте. Насаживать себя на длинные наконечники, предусмотрительно упертые в землю, всей своей собственной массой нам тоже не улыбалось. Время от времени одна из шести голов нашей доблестной троицы хватала зубами очередное древко копья и выволакивала вперед неудачливого гнолла. Его тут же хором разрывали на куски. Но кто-то там далеко-далеко услышал наши настойчивые молитвы о последнем свидании с сильным Игроком. Защитники подались назад, круг разомкнулся, и вперед на огромной, целиком закованной в мифриловый панцирь виверне-монархе (чуть меньше Прокофьевны размером, Ей Богу не вру), выехал сам Тазар. Великий, победоносный и непробиваемый Гнолл из Гноллов. Второй Цапель Болота, будь он неладен.

Один из Хаосов тут же неосмотрительно рыпнулся вперед на свежее мясо. Могучий, свирепый самец, весь иссеченный старыми шрамами личных поединков и покрытый свежими колотыми ранами.

Р-р-рях!!! С чавканьем на все его головы с разных сторон рухнули сверкающие гильотины десятка алебард. И еще раз! И еще… Вспарывая чешуйчатую кожу, разрезая сухожилия и дробя кости, широкие лезвия опускались и подымались вновь. Тело Высшего Юнита Болота, несокрушимой Гидры Хаоса дрогнуло, покачнулось и неловко завалилось на бок. Мы остолбенели. Тазар, не шевелясь, смотрел на Прокофьевну. Его накачанная допингом виверна сипло рычала, перекрывая ор окружающей нас толпы.

– Похоже, кранты, – неестественно весело сказала Аля. – Всем спасибо, все свободны.

– Тварь! Не может сам что ли убить?! – в голосе Роберта проскользнули злые слезы бессильной обиды на злодейку-судьбу.

Тазар не торопился. Он понимал, что проигрывает сражение, и теперь флегматично созерцал одну из причин своего фиаско. Секунды шли. Наконец главнокомандующий противника поднял голову вверх и что-то негромко скомандовал стремглав подлетевшему к нему адъютанту. Через несколько мгновений рядом с холмом Ставки в воздухе зареяли стяги в руках банеретов.

– Они отходят, – прошептала Аля. – Розик ввел в дело резервы. Наконец-то. Жалко, что нам это уже не поможет.

Тазар рывком выдернул из рук ближайшего юнита широченную «гвизарму», прикинул на руке противовес древка и клинка и легонько, почти неуловимым движением сделал прямо с седла выпад вперед с полукруговым замахом. Аля с хрипом закашлялась, совсем по-человечески. Из ее распоротого горла в воздух полетели хлопья розовой пены, в стороны хлестнули тугие струи артериальной крови. Последнее, что видели мои затуманившиеся глаза – это как тихо отходят назад с копьями наизготовку гвардейцы Тазара, а Роберт из последних сил пытается сомкнуть зубами расползающуюся кожу на шее нашей бесценной подруги. Последняя мысль была: «Зачем?! Все кончено. Свершилось». Впрочем, не исключаю, что на его месте я сделал бы точно так же. Это бой, грязный и кровавый, а не логичные размышления о нем.


Из-за одной соседской стены благим матом орал шансон, с другой стороны слышались гнусавые звуки не то непонятной молитвы, не то ритуала накладываемой порчи. Я, Базарбек, слесарь костанайского автосервиса, очнулся перед монитором. Зубы отбивали лихорадочную дробь, пальцы дрожали, сердце, как сумасшедшее, колотилось о реберный корсет. Меня вышибло, вымело в реал. Так всегда бывает при кончине тела в Мидгарде. Ну вот и конец нашей сказки. На письменном столе лежала полупустая пачка сигарет с дешевой синей зажигалкой рядом. Я с третьей попытки достал себе курево, с трудом попал в прыгающие губы. Глаза вдруг подернулись нежданной пеленой слез. По щеке предательски заскользила упрямая капля. Вот и все. Аля… Мы больше никогда не встретимся. История про веселую тетку Прокофьевну осталась в прошлом. Мы забудем друг друга, разнесенные по мирам Овиума. Сначала станем постоянно созваниваться, клятвенно обещать не теряться и поддерживать контакт. Но потом звонки и письма на электронку станут все короче, паузы между ними – длиннее. Я чиркнул зажигалкой, и вдруг монитор вновь зажегся бледной маской, а на выцветшей стене появилось знакомая серо-буро-малиновая картинка. Что за черт? Я почувствовал, как Погружение вновь затягивает меня обратно. Не может быть! Перерождение только через неделю! Всегда нам дают паузу, чтобы немного остыть от потрясений, прийти в себя. Какого, спрашивается?! Что тут происходит?!

Голова шумела, как сто мельничных колес. Перед полуоткрытыми моими глазами колебались тонкие остролистные травинки, окрашенные чем-то пунцовым. А дальше – туман. Сил поднять шею не было никаких. Откуда-то издалека донесся до омерзения знакомый, чуть сюсюкающий говор:

– …Пятнадцать тонн отборного мяса! Или еще больше! Полный рацион на целую бригаду! Надо колоть, пока не сдохла!

Ну, конечно. Наш добрый барин в своем репертуаре. Погоди-ка! Мы, что же это получается, уцелели? Да как такое может быть? А Тазар со своей здоровенной «гвизармой»? Значит, все было зря? Я почувствовал, что вновь готов заплакать от обиды. Вот все-таки глупое человеческое существо – и так плохо, и так тоже нехорошо!

– Да как только у моего возлюбленного брата язык о таком повернулся! – мелодичный звучный голос собеседника Розика шел в разрез с жестким смыслом его слов. – Забить на мясо священный символ нашей сегодняшней общей победы?!

– Все равно издохнет. А так хоть польза будет… Кровищи вон сколько натекло из нее…

– Я наложил жгут, как видишь. Лейте ей в пасти целебные зелья для юнитов!

– Зелья?! Ах, зелья?! Да они во время войны идут по пять золотых за штуку! Алхимики и спекулянты совсем обнаглели! – неожиданно взъярился Розик. – Да на эту махину их зараз уйдет больше, чем на все войско за целую кампанию!

Нашего мохнорылого помещика взяли жилистой рукой за самую трогательную деталь организма – за его кошелек. Я чуть скосил глаз. В поле зрения попал уголок фисташкового клобука. А-а-а, это же добрый пастырь. Вот принесла нелегкая! Жгут на шею наложил, говоришь? Отличное решение!

– Чтобы я не слышал отныне такой вопиющей глупости от вас, мой дорогой приемный сын! Как вы рассчитываете стать Верховным Аистом, если не можете отрешиться от ничтожных экономических расчетов ради великой цели? Головой отвечаете мне за ее жизнь!

Розик жалобно всхлипнул.

– Сколотить прочный настил для транспортировки! – продолжал чеканить распоряжения «фисташковый».

– Да это же сколько дерева…

– Не дерева! Какое дерево ее выдержит? Железные проклепанные листы! Не сдюжат оси – придется тащить волоком. Хоть по паре метров в день! Подготовить отдельную конюшню в новом имении! Поить только теплой кровью! И столько, сколько сможет выпить! Ухаживать днем и ночью!

– Такие почести… – пробурчал Розик, притихая под яростной вспышкой святоши.

– Вы хоть понимаете, мой юный друг, что этой Гидре Хаоса вы обязаны нашей победой? Все наши многомесячные приготовления пошли бы прахом, не будь их безнадежной атаки через трясину на стрелков и дальше в правый фланг! Как можно проявлять такую слепоту? – раздался хлопок, видимо, проповедник в раздражении всплеснул ладошками. – Да эта Гидра проявила больше стратегического мышления, чем все ваши военачальники и советники вместе взятые! Включая нас с братом Амальгидусом, да простит Создатель наши покаянные седины!

Пастырь взял лицемерную паузу и как по-писаному пошел чесать дальше:

– Я сегодня же распоряжусь собрать всех чеканщиков! Со всей округи мы будем скликать мастеровых! Изображения этой героической Гидры должны быть увековечены на каждом доспехе, на каждом щите Бедных Рыцарей, на всех кубках и на всех барельефах в храмах! Все наши флаги, знамена будут украшены ее силуэтом. Мы воспоем великую хвалу ее подвигу! Это символ нашего презрения к Смерти, знак грядущей будущей Победы! – «фисташковый» мечтательно почмокал губами – Высший Юнит Болота на фоне Храма Новой Веры. Ее защитник и покровитель! Заступник от всех невзгод! Как хорошо… Розик, мой возлюбленный сын, ты распорядишься насчет этих приготовлений?

Я по-прежнему лежал, не в силах пошевелить ни одним членом. Аля и Роберт тоже не подавали признаков жизни. Но общее сердце наше билось и все находились здесь, в Мидгарде. Иначе меня бы самого тут не было. Курил бы себе на кухне в Костанае. И грустил по Альке.

В голову пришла шальная мысль: вот ведь – дождались нежданной прижизненной славы. Хотели голову в бою сложить по-умному, а в результате угодили в героический пантеон спасителей предприятия «Розик и компания». Теперь вторично подобную штуку провернуть будет намного сложней! Мы теперь – знаменитость. Если выживем, конечно. Послышались шаркающие звуки кожаных сапог, ступающих по намокшей от нашей крови траве. Эх, Розик, Розик! Глупая ты собачья голова! Во что ты вляпался по своему скудоумию? Сидел бы сейчас спокойно в родовом имении, бабло пересчитывал бы, веерочком бы помахивал. А теперь? Мало тебе было накопленного? Куда занесет тебя судьбинушка? Э-э-эх, умная была башка, да дураку, видать, досталась. Ладно, проехали.

Над ухом послышались осторожные мелкие шажки.

– И все-таки непонятно… Гидра Хаоса отнюдь не безмозглый юнит, но такое… По собственному разумению броситься прямо на смерть… Достойное самоотречение… Весьма, кгм, примечательное.

Я мгновенно напрягся. Этот пройдоха начал что-то подозревать. Прокофьевна обладает повышенной Резистентностью. Мы практически непроницаемы для сканирования. Плюс Роберт. Наш гениальный вьюноша с его телепатическим блоком наглухо перекрывает «гидрантов» от анализаторов Игроков, включая артефакты прозрения. В этом и есть наше спасение. Узнал бы Розик о том, что мы в курсе всех его секретов, нычек и тайников – пиши пропало. Пошли бы в расход, как миленькие. Инкогнито – наша единственная надежда на благополучный исход. А если вся эта шайка прочухает, что мы просекли тему насчет их религиозных заморочек? Жутко даже представить, что они с нами учинят! Мои маленькие ушки слабо шевельнулись, пытаясь уловить слова «фисташкового», что тот задумчиво бормотал себе под нос:

– Нет, но как же так… Я просто поверить не могу. Надо будет ее поизучать.

Я застонал. Ребята! «Гидранты» мои родимые! Очнитесь! Нам срочно нужно рвать отсюда когти!

Загрузка...