Смертные души

Глава 38. Впереди слава, позади смерть

Первый спустившийся в арсенал враг скатился по ступеням, получив болт в горло, и растянулся на полу, хрипя и харкая чёрной кровью. С виду он был не крупнее обычного человека, или лишь казался таковым возле ног Санти. Почти голый, с тёмной, покрытой роговыми наростами кожей, сражённый враг из последних сил пытался зажать дыру в глотке и сделать ещё хоть один вдох. Его глаза — жёлтые, словно янтарь — глядели на защитников арсенала без тени страха, полные злобы. Звероподобное лицо исказилось гримасой ярости, верхняя губа задралась к плоскому широкому носу, обнажив частокол острых зубов. Единственным элементом доспеха на жилистом теле был кожаный горжет, укрывающий верхнюю часть торса и частично левое плечо. Слетевший с головы полусферический шлем, выточенный из дерева или панциря, имел лицевую маску с глазными прорезями и притороченную позади кожаную бармицу. По правую руку от захлёбывающегося собственной кровью бойца лежал грубый одноручный топор на полуметровом слегка изогнутом древке. Лезвие его было выщерблено и покрыто ржавчиной, но никаких иллюзий, относительно недостатка смертоносности не оставляло. Слева на полу, в стремительно ширящейся тёмной луже поблёскивал отточенным клинком большой серповидный кинжал.

— Не дайте нас окружить! — выкрикнула принцесса, взглянув наверх, и размозжила череп недобитка каблуком.

Олег отбросил арбалет, на перезарядку которого не осталось времени, и вынул из ножен меч.

Двое из авангарда скачущих вниз по лестнице тварей, едва выйдя на последний виток, прыгнули и полетели с занесёнными над головой топорами прямо на стоящих внизу Олега и Миллера. То, что противник облачён в латы и превосходит их габаритами почти в два раза, не заставило темнокожих берсеркеров даже притормозить.

Олег принял удар топора на щит, отчего тот будто взорвался вылетевшей из всех щелей пылью, рассохшиеся доски жалобно застонали. Громадная масса нового тела позволила устоять на ногах, но сделать шаг назад, чтобы сохранить равновесие, всё же пришлось. Берсеркер приземлился на четвереньки и, ни секунды не медля, нанёс слева удар кинжалом в пах, но вовремя подставленный Олегом меч отразил этот выпад и заставил серповидное лезвие лишь скользнуть по набедреннику. Отведённая тем временем назад правая рука берсеркера начала движение к цели, увлекая следом ухваченный за нижний край древка топор. Чудовищной силы удар, никак не соотносящийся с размером нанёсшего его существа, выбил щепу из досок и заставил Олега пошатнуться. Чуть откинутая назад голова моментально стала целью следующего выпада. Тонкий как игла конец изогнутого клинка зашёл под забрало и, пронзив кольчужный подшлемник, распорол кожу на шее. Чередование ударов и выпадов было столь стремительным, что Олег едва успевал их блокировать, не находя момента для контратаки, а берсеркер и не думал сбавлять темп. Пока его топор грозил пробить латы, кинжал с точностью гремучей змеи выискивал бреши в доспехе. Редкие контрудары, которые Олег умудрялся нанести, секли воздух. Верткая тварь разрывала и сокращала дистанцию в один миг, постоянно меняла направление атаки, а каждая из её рук, казалось, обладала собственными глазами и разумом, до того скоординированы были их движения, не знавшие ни промедления, ни промахов. Бой длился считанные секунды, а Олег уже тяжело дышал под безудержным натиском неутомимого врага, и ни одна из множества поглощённых душ воинов не помогала справиться с этим вихрем стали. Ни одна, кроме…

Что-то горячее и яркое, как небесное светило среди ночи, вспыхнуло в голове Олега. Глаза в прорези забрала превратились в узкие пылающие яростью линии, и звериный рык вырвался из горла. Принявший очередной удар щит отшвырнул вооружённую топором руку берсеркера в сторону, массивное навершие меча опустилось на бровь ошеломлённого врага. Кость хрустнула, из-под кожаного шлема хлынула кровь. Павеза с размаху врезалась окованной железом кромкой берсеркеру в висок и, смяв череп, швырнула мёртвое уже тело в стену, как гуттаперчевою куклу.

— Впереди слава!!! — сотряс своды арсенала боевой клич капитана Варна.

— Позади смерть, — ответила Санти, сверкнув улыбкой на залитом кровью лице.

Пробудившаяся в пылу битвы сущность Первого Меча Латарнака наполнила принадлежащее Олегу тело памятью бесчисленных поединков. Мышцы, до того нерешительно ожидавшие приказов мозга, зажили собственной жизнью, сокращаясь не по воле разума, а ведомые лишь животными рефлексами, молниеносными и безошибочными. Многолетний опыт сражений, впитанный с поглощёнными человеческими душами, померк и сгинул на фоне веков кровопролития, отточенного до совершенства. Машина из костей, жил и мускулов под сверкающими от крови латами, перемалывала всё, что вставало у неё на пути. Без грации, без изящества, но с эффективностью и неотвратимостью столь восхитительной, что сама смерть склонилась бы в поклоне, узрев сие. Холодный воздух подземелья наполнился паром, идущим от иссечённых, разорванных, раздавленных тел, запах мяса и внутренностей бил в ноздри, пьянил и разжигал аппетит. Кровавая вакханалия не отнимала силы, а даровала их, заставляя желать лишь одного — больше, ещё больше отягощённых душами тел, чтобы это не кончалось, вечно.

— Нет!!! — крикнул Миллер, когда над прорезью его забрала зависло острие меча. — Всё… всё закончилось! Господи-боже.

Олег убрал руку с шеи Дика и, опустив меч, осмотрелся.

Винтовая лестница под его ногами была скользкой от крови, трупы устилали ступени и пол внизу. Брошенный щит, словно блюдо, покоился под отсечённой головой одного из берсеркеров. Олег взглянул на свои руки и ужаснулся — они, по самые плечи, были красными, покрыты ошмётками плоти и налипшими волосами. В горловине левой перчатки застрял вырванный с корнем язык, по защищающим пальцы пластинам медленно ползли в кровавом киселе поломанные зубы.

— Славный бой, — с ноткой злобного веселья пропел голос принцессы.

— Это был не я, — помотал Олег головой, продолжая, будто в прострации, наблюдать за путешествием зубов по латной перчатке.

— Тебе понравилось? — поднялась Санти на несколько ступеней, спихнув вниз мешающие проходу тела, и клацнула металлическими когтями по наплечнику Олега. — Конечно, понравилось. Отрадно знать, что и после смерти капитан занят любимым делом. Кстати, он предпочитал держать вторую руку свободной.

— Неужели? — Олег подобрал брошенную павезу и сунул предплечье в петли. — А у меня другие предпочтения. Больше нет? — кивнул он на вспоротый от паха до подбородка труп возле ног.

— Вы с её высочеством всех разобрали, — пожал плечами Мордекай, — я и попрактиковаться не успел.

— Души… — снял Олег перчатку и, словно мотылька, поймал в ладонь воспаривший над мёртвым берсеркером огонёк.

— Что ты видел? — спросил Ларс, когда неяркое свечение растворилось в поглотившей его плоти. — Ты знаешь, откуда они?

— С горных хребтов на северо-востоке, — открыл Олег глаза и вдохнул полной грудью, чувствуя, как раны затягиваются. — Снег, камни… и Тьма.

— Гут Холейн, — произнесла принцесса почти с облегчением. — Отец не лгал, Рихард там. Это хорошая новость. Плохая же в том, что наша милая непринуждённая прогулка перестала быть тайной и, похоже, имеет все шансы превратиться в действительно небезопасное путешествие.

— Действительно небезопасное? — Миллер так округлил глаза, что это стало заметно даже через забрало. — То есть, чёртов дракон там наверху — это ещё ерунда?

— Ерунда… — повторила Санти, пробуя слово на вкус. — Звучит легкомысленно.

— Так и есть, — кивнул Дик. — Вроде как: «Дракон? Пф, я этих драконов по два-три на завтрак жру, ерунда». Понимаешь?

— Ты забавный.

— Рад, что вашему высочеству весело. Но разве это не означает, что нам конец? Палач Мо высылает дракона с зондер-командой грёбаных орков, как какого-то сраного почтового голубя! А что будет на подступах к этим вашим пещерам? Кто нас там будет встречать, если доберёмся, назгулы и харадримская армия на мумаках?!

— Скорее армия нежити, — выдвинул альтернативную гипотезу Ларс. — Не будем забывать, что Палач Мо командовал легионами опустошённых в годы Великой Войны. Его некроманты и сейчас могут поднять полчища трупов с болот, однако…

— …мы не повстречали ни одного опустошённого на пути сюда, — закончил фразу Мордекай. — И даже у этих парней, — пнул он истерзанное тело, — с душами всё в порядке. А мне казалось, что Пожиратели… Простите, — отвесил Томас реверанс в сторону принцессы, — Апостолы Тьмы, конечно же. Мне казалось, они склонны к консерватизму и, пробудившись, не откажутся от проверенных Великой Войной методов.

— Тебе есть, что сказать, колдун? — с плохо скрываемым раздражением взглянула на него Санти. — Так говори без недомолвок.

— Недомолвки? Я бы не посмел, ваше высочество. Мне лишь показалось странным, что Палач Мо отступил от традиций. Но кто я такой, чтобы ставить под сомнение замыслы Апостолов Тьмы? Разве только… — небрежно махнул он рукой в сторону Олега. — Не видел ли ты ещё чего в памяти нашего почившего друга со скалистых гор?

— Его разум почти девственен, — покачал головой Олег. — Он рос в яме, ел тех, кто оказался слабее, взрослел в схватках. Его командир тоже здесь, а других он не знал.

— Как непохоже на паству Апостолов, — приложил Мордекай кулак к подбородку, картинно задумавшись. — Не знать своего Бога…

— Здесь мы ответов не найдём, — прервал его размышления Ларс. — Нужно выходить и двигаться дальше.

— Отличный план, дружище, — усмехнулся Дик. — Вот только есть одна загвоздочка — дракон. На этот случай у тебя плана нет?

— Можно кое-что попробовать, — кивнул Ларс. — Но мне для этого понадобятся все души, какие найдём.

— Что ты задумал?

— Душа дракона не особо сильная, так? — обратился Ларс к Мордекаю.

— С великими не сравнится, но недооценивать её не стоит, — ответил тот.

— И разум его довольно примитивен?

— В шахматы он тебя не обыграет.

— И действует он явно не по собственной воле. Им управляет Тьма.

— Как и всеми на этой проклятой земле. Хочешь попытаться…?

— А почему нет? — Ларс резко обернулся, словно ища что-то, подбежал к одному из устлавших лестницу тел и склонился над ним. — Ещё дышит.

Недобитый берсеркер лежал на спине, придавленный двумя трупами своих соплеменников, и прерывисто глотал воздух тем, что осталось от нижней половины лица. Лоскут кожи с носом прилип к правой щеке, пазухи заполнила пузырящаяся кровь, обе челюсти были превращены в бесформенное месиво, и, чтобы хоть как-то вздохнуть, приходилось раздвигать языком заваливающиеся в ротовую полость фрагменты губ, костей, зубов и мяса.

Мордекай плотоядно ощерился, предвкушая развлечение:

— О, тебе посчастливилось послужить делу науки, мой чумазый друг.

Ларс оттащил в сторону мёртвые тела и, присев, поднёс руки к глазам подопытного. Тёмные нити проступили на ладонях чародея и пришли в движение, словно ожившее тату. Они плыли по коже, переплетались и пульсировали под немигающим взглядом берсеркера, чьи зрачки, расширяясь, скоро оставили от радужной оболочки лишь тонкую янтарную полоску, окаймляющую две чёрные бездны. Нити тьмы оставили породившую их плоть и, как голодные черви, потянулись в бездну пред ними. Берсеркера затрясло, белки его глаз покрылись алой сетью сосудов. Ларс поднялся и сделал шаг назад, продолжая держать руки ладонями к подопытному:

— Ну же, давай.

Изломанное, сочащееся кровью из глубоких ран тело берсеркера, будто неосторожно потянутая за нити марионетка, дёрнулось и резко село, отчего ошмётки нижней челюсти вывалились наружу и повисли на шее.

— Отлично, да. Ты сможешь, мы сможем, — улыбнулся Ларс, словно перед ним был ребёнок пытающийся сделать первые шаги.

Кадавр подтянул к груди ногу, затем — вторую, напряг одну группу мышц, другую, как будто каждое действие давалось с величайшим трудом и требовало невероятной координации, неуклюже встал и посмотрел на своего кукловода ничего не выражающими глазами. Нити тьмы, до того движущиеся спокойно и плавно, вдруг исказились, приняв резкие очертания, и отпрянули от жертвы.

— Что-то не так, — выдохнул Ларс, замерев на месте.

Голову берсеркера охватил сильнейший тремор. Мышцы конвульсивно и, казалось, абсолютно хаотично сокращались с невероятной скоростью, отчего уцелевшая часть лица буквально металась по черепу. Глаза лихорадочно и асинхронно вращались в своих ненадёжных орбитах. Из-под век, из носа и ушей брызнула кровь. Вены вздулись. Кое-как соединённые с головой остатки нижней челюсти захлестали по скулам и шее. А потом это бесформенное похожее ком мясных отходов нечто взорвалось.

Обезглавленное тело качнулось и упало навзничь, заливая ступени кровью.

— Похоже, он умер, — заключил Мордекай.

— От тебя ничего не ускользнёт, — смахнул Дик с наплечника красновато-серый ошмёток.

— Я имел в виду, что смерть наступила во время контроля, — попытался разъяснить Томас. — Тело было слишком сильно повреждено и попросту не выдержало. Но со здоровым организмом такое может сработать.

— Если дракону разорвёт башку, я не очень огорчусь, — заверил Дик.

— Нужно попробовать, — кивнул Ларс решительно. — Олег, будь любезен, подготовь души. Томас, мне понадобится твоя помощь.

— Целиком ваш, — склонился Мордекай в насмешливом поклоне.

— Вы собираетесь справиться с драконом вдвоём? — уточнил Дик.

— План был такой, да, — кивнул Ларс, наблюдая за очищением душ. — Но, если нам понадобится приманка, я сообщу.

— Очень смешно.

— Это не шутка. Если план «А» провалится, придётся прибегнуть к плану «Б» — убить громадного крылатого огнедышащего монстра. Вряд ли железо в ваших руках способно навредить ему. Но вы можете выиграть время, чтобы мы, — указал Ларс на Мордекая, — успели опробовать свой арсенал.

— А если и это не поможет?

— Тогда, — взяла слово принцесса, — останется лишь вернуться сюда и ждать, надеясь, что голод сделает своё дело.

— Неплохой вариант. Может, вместо плана «Б», стоит перейти сразу к нему? Нам-то голод точно не грозит. Что? — развёл руками Миллер в ответ на неодобрительные взгляды. — Мы в последние дни жрали такое, по сравнению с чем это мясо — сочный нежный стейк под пивко на заднем дворе, как минимум.

Пищеварительный тракт Дика издал протяжный звук, горячо соглашаясь с приведёнными доводами.

— Сколько нам шагать до пещер? — обратился к принцессе Олег.

— Неделю, если не возникнет помех на пути.

— Считай — две, а то и дольше, — пессимистично подытожил Мордекай.

— Не думаю, — положил Олег руку на плечо Миллера, — что мы передвигаемся лишь немногим медленнее дракона. За это время он без труда утолит голод, найдёт нас и атакует, но уже на открытой местности, без шансов на неудачу.

— Дьявол… — вздохнул Дик, нехотя соглашаясь. — Негоже это — истреблять редких животных.

— Успокойся, — без тени сарказма произнесла Санти, — твой вид ещё не скоро исчезнет. Даже если кормить вами драконов до отвала.