Смерти вопреки

Глава 16 Совет умершего

– А-а-а, мать вашу! – напрягая мышцы, Даймон отчаянно пытался вырываться из железного плена.

Очередное проваленное задание, второе подряд, сильно раздражало полковника. Он не привык проигрывать сражения, и не важно насколько трудны они были – Макаавиш в большинстве случаев выходил победителем. Но, в этот раз все было гораздо иначе. Слишком много сомнений поселились в его голове, слишком много недосказанностей и скрытого смысла, о котором он мог лишь догадываться.

– Ну, дава-а-ай! – сквозь зубы процедил полковник.

Вытащив последнюю ногу из-под тяжелой металлической туши, Даймон вскочил и посмотрел в небо, откуда падали сотни горящих осколков звездолетов. Догонять цель было уже поздно, ничего не оставалось, как вновь возвращаться ни с чем для получения новой информации. Макаавиш мельком осмотрел себя и, не обнаружив каких-либо серьезных повреждений, накинул с шеи на голову кислородную маску, после чего направился на выход к своему кораблю.

Устойчивая жаркая погода на этой планете заставляла организм быстро уставать даже от небольших нагрузок, а сегодня у Даймона нагрузок было предостаточно. Полковник здраво оценивал свои физические возможности и понимал, что для дальнейшего качественного выполнения задания ему необходим был короткий отдых. Из-за постоянной смены климата организм не мог быстро адаптироваться под новые внешние реалии, вследствие чего ему не удавалось нормально восстановиться. У его врагов не было выбора: им приходилось постоянно изнурять свой организм из-за постоянного преследования, у полковника же было в этом плане преимущество.

Выйдя на посадочную площадку, полковник направился к звездолету, который он приметил еще при подлете к железной крепости. Черный космический корабль, незаконно украденный на планете Ланция Ди Ланс его же врагами, снова вернулся к своему истинному владельцу. Забравшись внутрь немного потрепанного звездолета, Даймон оглядел внутренне состояние корабля. Все было в пределах допустимого, только внешний корпус требовал незамедлительного ремонта. Запустив бортовой компьютер, мужчина сразу нажал на дисплее функцию проверки работы всех важных систем и тут же запустил двигатели.

Макаавиш связался по рации с основной группой поддержки и сообщил о завершении миссии, после чего фрегаты Альянса прекратили боевые действия и в спешке покинули эту систему. Не теряя времени, полковник последовал их примеру и, вылетев в открытое пространство, сразу исчез в гиперпространстве по переданным ему с основного корабля координатам. Даже при этом кратковременном противостоянии погибло более тысячи солдат: как людей, так и Ифаритов. Но при такой важности миссии для высшего руководства Альянса тысяча человек ничего не значили в многомиллиардном масштабе, в отличие от семей погибших, которые больше никогда не увидят своих братьев и мужей.

Получив отчет о состоянии «Громовержца», результат, который ему не очень понравился, Даймон подумал о том, что точно спросит за свое транспортное средство, которое предатели не только украли, но еще и попортили. Он не питал иллюзий о правильности их поступков, его это не волновало, Макаавиша беспокоило благополучие Альянса и всех его жителей, ведь быстро завершить войну можно только имея действительно серьезное превосходство в военном плане, а завершение кровопролития – это завершение страданий для всего народа Империума.

Выйдя из гиперпространства на внутреннем кольце подконтрольной Альянсу территории, Даймон направил звездолет к только что появившемуся боевому фрегату, сопровождающему полковника во время этой операции. Он почувствовал колющую боль в правом боку, куда сержант Микилсон ударил его с размаху ногой, и первым делом решил провериться у доктора – ничто не должно его отвлекать при исполнении такого важного задания.

Залетев в просторное ангарное помещение, полковник посадил космолет в месте, где его уже ожидали двое офицеров. По всему помещению беспорядочно бегали и суетились люди: некоторые тушили пожары на корабле, возникшие после боя, кто-то уже на месте приступил к ремонту своего истребителя – обычная рутина солдата в военное время.

Даймон вышел из звездолета и сразу же наткнулся на ожидающих его мужчин в военной офисной форме зеленого цвета.

– Как успехи, полковник? – спросил первый.

– Мы уже наступаем им на пятки, скоро цель будет у нас, – Макаавиш постарался придать голосу уверенности.

– Советник будет недоволен, – ответил офицер.

– Если ему не нравится моя работа, то пускай сам садится в звездолет и ловит их по всему космосу! – процедил Даймон.

Он выпрямился и резко махнул офицеру:

– Свободен.

В глазах лейтенанта мелькнуло недовольство, но он быстро опустил их, никак не показывая свое раздражение перед крупногабаритным мужчиной. Он качнул головой и, молчаливо развернувшись, покинул посадочную площадку.

По ангару разнесся звучный голос Макаавиша:

– Младший лейтенант.

– Я, полковник! – второй офицер тут же встал по стойке смирно, ожидая дальнейших указаний.

– Проследите, чтобы починили мой корабль, и пополнили боезапас. Предатели видать неплохо повоевали, пока мы с вами херней занимались.

– Будет сделано!

– Если что, я у себя в каюте, – сообщил Макаавиш, после чего быстрым шагом направился в сторону медицинского блока на внеплановый осмотр своего тела на наличие каких-либо повреждений.

Проходя по серым коридорам сквозь сотни пробегающих мимо него членов экипажа, полковник вдруг резко остановился. Только сейчас в его голову забралась неприятная мысль, от которой у него пошли мурашки по всему телу. Его всю жизнь учили строго следовать предписанным военным законам конституции Альянса, четко и быстро выполнять приказы и поручения вышестоящего руководства. Но в государстве произошел переворот, фактически теперь главным во всех аспектах стал правитель людской цивилизации Доминус, а это значит, что Даймон, выполняя приказы запрещенной с недавнего времени организации, сам стал предателем своей же родины.

Осознание неприятно давило на Даймона, поэтому он задвинул эту мысль подальше, решив, что все-таки знакомый враг лучше незнакомого, выгоднее помочь Верховному Галактическому Совету вернуть им отнятую власть, чтобы все вернулось на круги своя.

Зайдя в медблок, Макаавиш без приглашения снял с себя верхнюю одежду и направился в соседнюю комнату к аппарату рентгена. Там за стулом возле деревянного стола сидел мужчина в белом халате и что-то писал в рабочем журнале. Увидев вошедшего мужчину, он недовольно оторвался от своего занятия и сказал:

– Солдат, кто вас звал? Идите в зал ожиданий, я вас позову.

– Нормально ты, док, со старшими по званию общаешься, – спокойно отреагировал крупный мужчина. – Перед тобой полковник Даймон Макаавиш,

– Полковник? – Доктор вскочил со стула, а в следующее мгновение уже ударил себя кулаком в грудь. – Прошу прощения, конечно ложитесь, сейчас мы вас обследуем.

Даймон прилег на предложенную ему подвижную кушетку, Док тем временем нажал что-то на дисплее перед собой, и механизм закатил полковника внутрь рентгеновского аппарата. Сам процесс занял не больше минуты, глядя на результаты исследования в экране монитора, доктор сразу начал описывать найденные повреждения:

– Новости неутешительные, но не критичные. У вас справа сломаны два ребра и треснута скуловая кость.

– Дайте мне что-нибудь для выздоровления, – ответил полковник.

– Чтобы зарастить трещину я дам вам препарат, но для восстановления реберных костей нужно время.

– Нет у меня времени, давайте что есть.

Доктор с небольшим упреком посмотрел на полковника, а затем подошел к одному из шкафов и достал красную коробочку с капсулами. Даймон взял из рук мужчины упаковку, сразу заглотил две таблетки и, поблагодарив доктора, вышел из медицинского блока. Правый бок все больше начинал напоминать о себе пульсирующей болью, которая с каждой последующей минутой только усиливалась.

В переходах между этажами и кабинетами стало намного спокойнее, никто из экипажа больше не носился сломя голову, все ровно передвигались по кораблю, выполняя свои обязанности и поручения, даже полковнику в три раза чаще стали отдавать честь постоянными ударами в грудь мимо проходящие военнослужащие.

Дойдя до своей каюты, Даймон открыл дверь и зашел в маленькое помещение, предназначенное для одного человека. Все жилые комнаты в таких военных кораблях имели одинаковую форму и содержимое. Скинув верхнюю одежду, мужчина устало плюхнулся на мягкую койку и молчаливо посмотрел в потолок, размышляя о своем счастливом будущем с милой Лисандрой, когда все это закончиться. Мысли об очередной неудаче на секретном задании быстро сменились на теплые воспоминания о прекрасной девушке, которая ждала его в их маленьком доме, в окружении бесконечных рыжих песков засушливой планеты. Его веки становились тяжелее и с каждой секундой он все больше погружался в сон, пока его сознание в медленном танце уходило в мир грез.

***

Полковник резко открыл глаза от громкого взрыва. Земля под ногами дрожала так сильно, будто он находился прямо в эпицентре очень мощного землетрясения. Вскочив на ноги, он не поверил своим глазам: Даймон стоял на асфальтовой дороге военного аэродрома, вокруг оглушающе разрывались выстрелы осадных орудий и доносились крики воюющих солдат Альянса. Макаавиш крутанулся на месте, пытаясь обнаружить откуда доносились звуки сражения, но никого увидел.

«Как я здесь оказался? Погодите... это место! Это место из моих снов, из моего прошлого. Но как? Как я мог здесь... Это сон? Или я уже схожу с ума?» – не мог понять происходящего полковник.

Вокруг него происходило страшное боестолкновение, которое он был не в силах увидеть. Все пространство было пропитано смертью и ужасом: полуразрушенные здания военного города горели дикими языками ярко-красного пламени, дым от которого уходил высоко в бордовое небо планеты. Металлический привкус крови во рту Макаавиша полностью выбивал из колеи, мешая определить реальность. Обернувшись, он увидел свой старый истребитель, который полностью был уничтожен и не подлежал ремонту после критичных попаданий по основным системам и последующей жесткой посадки. Пришло внезапное осознание происходящего вокруг. Даймон не мог до конца поверить тому, что видел и слышал, но своим ощущениям полковник привык доверять.

Даймон почувствовал сильное переживание и опасение за очень близкого человека – чувства, которые он испытывал настолько давно, что уже успел их позабыть. Полковник быстрым шагом, переходя на бег, направился к зданию штаба, в надежде успеть спасти того, кого не успел спасти однажды. Со всех сторон сокрушительно взрывались невидимые снаряды, заглушая истошные крики раненых солдат. Над головой с громкой вибрацией воздушного пространства пролетали незримые звездолеты, от ударов протонных бомб ошметками разлетались клочки земли и вырванные куски асфальта, но не достигнув поверхности они застывали в воздухе, оставляя после себя трехметровые кратеры.

Добежав до нужного строения, полковник быстро перебирая ногами стал спускаться по ступенчатой бетонной лестнице в подвальные помещения. Оказавшись на нижних этажах, Даймон судорожно искал глазами то важное, что по воле судьбы потерял когда-то. Второпях осматривая каждую комнату и каждый зал, он не упускал ни единой детали. Все было настолько достоверно точно, прямо как в тот день. Он уже не мог определить, где реальность, а где иллюзорная картинка его подсознания, сердце в бешеном ритме колотилось в его груди, во рту все пересохло.

И он нашел. То самое помещение где погиб его отец. Макаавиш медленно подошел к месту обвала потолка, но среди множества разбросанных камней и гор строительного мусора ничего не обнаружил.

– За мной пришел?

От неожиданности полковник потерял дар речи, он быстро развернулся на месте и увидел среди разрушенного серого помещения со множеством опрокинутой офисной мебели мирно сидящего за столом спиной к нему человека, который своим до боли знакомым голосом взбудоражил все нервные окончания Даймона.

– Отец?!

– Ну, а кто ж еще. Ты, я смотрю, неплохо подрос за мое отсутствие, – крепким взрослым голосом говорил человек, продолжая записывать что-то в грязный порванный журнал.

– Па, ты что здесь делаешь?

– Как что? Живу я здесь, уж сколько лет.

– Ты живой? Я ... неважно. Отец, нам пора домой, – Даймон хотел подойти к мужчине, но тот его остановил.

– Не могу... Дел много, сынок, надо все документы уничтожить, а кто это сделает кроме меня? – сидя спиной к Макаавишу, сказал отец.

– Война с синдикатом закончилась, – полковник медленным шагом обходил мужчину сбоку, аккуратно заглядывая из-за спины в надежде увидеть лицо.

– Как же, а кто ж сверху бесчинствует?

– Как это возможно... ты не можешь быть жив. Я схожу с ума? – Спросил Даймон.

В подвальном помещении послышался приглушенный взрыв бомбы на поверхности раздираемой яростным противостоянием планеты. С потрескавшихся бетонным стен посыпалась мелкая крошка, опыляя собой все мрачное пространство этой комнаты. Единственным источником света было отверстие в обвалившемся потолке, толстый луч светло-желтого цвета падал на кучу разрушенного строительного материала. Осторожно обходя мужчину с правого боку, полковник пытался, но не мог разглядеть черты лица его собеседника – в этом полумраке они как будто ускользали от него, не давая убедиться в своих суждениях.

– Нет, сынок, с твоим рассудком все в порядке.

– Это все происходит в моем сознании?

– Как посмотреть. Я бы сказал между мирами. Здесь все идет по бесконечному временному кругу, каждый день война и каждый день я выполняю свой последний приказ, – голос мужчины еле слышимым эхом разносился по помещению.

– Как вытащить тебя? Как спасти? – Макаавиша почувствовал, как по щеке пробежали маленькие горькие слезы. Он все еще чувствовал свою вину за то, что не успел спасти отца.

– Тебе не за меня переживать надо сынок, мне здесь хорошо. Тут все мои ребята, как же я их брошу. Это тебе нужна помощь.

– Мне? – полковник остановился на месте и посмотрел на потолок, чтобы остановить поток предательских слез. – В государстве переворот.

– Знаю, – ответил мужчина.

– Я не понимаю, что мне делать, отец... – Даймон посмотрел себе под ноги и присел на один из больших камней в паре метров от грузно сидящего мужчины. – Я в смятении...

– Помнишь свою мать?

– Ну... да, только образ, – честно ответил Макаавиш.

– Я вообще не помню. Не могу даже представить какой она была. Всю свою жизнь ты, как и я, посвятили служению великого Альянса, а ради чего сынок? Посмотри на меня... я забыл лицо любимой женщины, – тон мужчины становился все тише и печальнее. – Мы оба стремились обеспечить счастливое будущие для всех граждан нашей Империи, а про свое забыли.

– Таков наш долг, мы сами выбрали свою судьбу, – задумавшись, ответил полковник.

– Ты счастлив, сын?

– Я... Я был счастлив, – перед глазами Даймона возник облик милой девушки, которую он полюбил.

– Не дай им отнять это у тебя, ты достаточно посвятил этой Империи и не обязан повторять мою судьбу. От сюда нет выхода Даймон... попавшие сюда не возвращаются...

– Я всегда хотел быть похожим на тебя, на человека чья верная служба была смыслом своего существования, – Макаавиш хотел подойти и прикоснутся к родному для него человеку, но что-то отталкивало его и не позволяло приблизиться.

– И к чему это меня привело? Посмотри вокруг себя сынок, делая что-то хорошее для одного – ты делаешь плохое для другого. Поступи как говорит тебе твое сердце сынок... Живи счастливо. Не умри как я, с чувством неисполненного долга.

– Я стану предателем и изгоем... разве такого будущего ты для меня хотел? – опустив голову, с красными глазами от накопившихся эмоций, воскликнул Даймон.

– Обрети покой и живи счастливо, сынок, не упусти свой шанс, как я упустил однажды.

Полковник попытался подбежать к отцу, по которому так скучал все эти годы, и крепко его обнять. При жизни они редко проявляли друг к другу родственные чувства и часто, из-за сложной военной службы, не позволяли себе побыть просто отцом и сыном. Но все пространство вокруг резко начало искажаться и растворяться в серой дымке его подсознания. Подвальное серое помещение со всем его содержимым за несколько секунд превратилось из осязаемого и вполне реального в расплывчатые и туманные воспоминания.

***

Тук-тук, тук-тук-тук

– Полковник Даймон, вас срочно вызывают на мостик! Полковник Даймон!

Очнувшись от раздражающего стука в железную дверь, Макаавиш открыл слипшиеся глаза. В боку сразу прорезалась острая боль от сломанных костей, и он на несколько секунд возненавидел весь этот мир.

– Через две минуты буду! – криком ответил полковник и посмотрел на настенные часы впереди на стене: увиденное время гласило, что он проспал около пяти часов.

Мужчина сел на край кровати и достал из зеленой куртки пачку таблеток, высыпал в руку сразу четыре продолговатые капсулы с препаратом и проглотил их, не запив водой. Через двадцать секунд Даймон уже был одет и выходил из своей каюты в направлении командной рубки. Загруженный своими мыслями о произошедшем во сне, он не замечал никого из членов экипажа, проходивших мимо него, не обращал внимание ни на приветственные удары кулаком в грудь от солдат, ни на других членов офицерского состава. Макаавиш не мог отделаться от мысли, что спустя столько лет увидел своего отца, пусть даже не смог разглядеть его лица, но Даймон точно знал, что это был именно он.

Поднявшись по широкой ступенчатой лестнице, полковник подошел к круглой металлической двери и нажал пальцем кнопку открытия на боковом дисплее. Макаавиш зашел в большое помещение управления кораблем и направился по дорожке к ожидающим его офицерам, стоящим возле широкого бронированного стекла иллюминатора, из которого открывался вид на открытое пространство холодного и мрачного космоса с миллиардами ярких точек и звезд. Снизу по правую и левую сторону были установлены множества компьютеров и систем управления. В этот час за ними работало более пятидесяти человек личного состава. В самом помещение витала тишина, нарушаемая лишь короткими перешёптываниями между экипажем.

– Полковник, – сказал один из мужчин, и они оба ударили себя кулаком в грудь.

– Какие новости? – спросил Даймон.

– Мы обнаружили цель, она находиться в системе Бирнакс-11, – доложил капитан.

– Но есть проблема, – заявил второй мужчина с погонами лейтенанта.

– Этот квадрат оккупирован Ифаритами, – продолжил за него полковник.

– Да. Но есть и хорошая новость, разведка сообщила о минимальном присутствии противника в этом секторе, – сказал капитан.

– Значит выдвигаемся немедленно. Выставляйте маршрут и по готовности выходим в гиперпространство, – оглядев мужчин, четко поставленным голосом приказал Макаавиш.

– Принял, полковник! – ударил в грудь лейтенант и, развернувшись, направился к первому пилоту, сидящему в непосредственной близости от иллюминатора с правой стороны.

– Готовить штурмовую группу? – спросил капитан.

– Да, пусть готовятся выступать по моему сигналу.

Огромный боевой фрегат развернулся с помощью воздушных клапанов на несколько градусов левее, после чего основные плазменные турбины в задней части корабля засветились темно-синим цветом. Ядерный реактор за несколько секунд начал испускать огромное количество энергии, из-за чего пространство перед звездолетом быстро искажалось, открывая проход в бесконечный мрак бездонной черной дыры. Яркие красные молнии, появившиеся из разлома в пространстве, как цепкие руки схватили огромное космическое тело за носовую часть и за несколько мгновений утащили внутрь, оставив после себя лишь частички сгоревшего топлива.