Слезы звезд

Глава 5. День Рождения

— Все нормально? — голос Лин выдернул меня из задумчивости.

Кажется, она тараторила о чем-то всю дорогу, но я настолько погрузилась в свои мысли, что не слышала ни слова. Вернувшиеся видения не давали мне покоя всю неделю. К тому же это снова случилось, когда я была рядом с волком. Между этим просто обязана быть связь!

— Тебя что-то волнует? — Черные, как оливки, глаза Лин выражали озабоченность. Она поняла, что я пропустила мимо ушей все, что она говорила, но не обиделась.

Я засомневалась. С одной стороны, я продолжала за нее беспокоиться. Наша дружба и так ставила ее под угрозу, ведь Лин носила желтую форму, а разделение по цветам было здесь главным правилом. Но с другой — мне просто необходимо было с кем-то поделиться! Последние события, переживания за волка, как и необходимость сохранить его присутствие здесь, в самом логове красных, в секрете, давили на меня, а с мистером Честертоном отношения до сих пор оставались прохладными. Лин была моей лучшей подругой, и я знала, что она скорее пожертвует своей жизнью, чем расскажет кому-то мои секреты.

— Лин, если я скажу тебе, что у меня бывают видения, ты не сочтешь меня сумасшедшей? — решилась я.

Лин посерьезнела.

— В моей культуре верят в переселение душ, — почтительным шепотом произнесла она, сверкая на меня раскосыми глазами. — У нас говорят, что видения могут быть знаком, что кто-то из наших предков пытается установить контакт, помочь предупредить беду… или… или направить. Дать какую-то подсказку!

Я скептически относилась к таким вещам. Но лицо Лин оставалось серьезным, и я не хотела ее обижать.

— А что именно ты видела? — было заметно, что несмотря на страх перед предками, Лин начала сгорать от любопытства.

Я вздохнула, вспоминая свои прошлогодние видения.

— Один раз — женщину на картине, которая висела в школе. Но стоило мне отвернуться, как она вдруг растворилась… Исчезла. Вместо нее там был какой-то старик.

— Исчезла? — в замешательстве переспросила Лин, приоткрыв рот.

— Ага, — я вспомнила, что это произошло во время нашей первой встречи с Джейком, но этот момент решила пропустить. — Но я уверена, что мне не померещилось… Она была такой… такой живой! — Изображение красивой незнакомки всплыло перед глазами, вызывая знакомые колики в животе.

— Ты ее знаешь?

Я покачала головой.

— Нет. Но я уже видела.

Погрузившаяся в раздумье Лин оживилась.

— Где?

— В доме своих родственников, — я помрачнела, вспоминая день, когда моя жизнь изменилась самым крутым образом. — Там была ее картина. Но потом и она куда-то пропала.

Она округлила глаза.

— В твоем доме? Значит… значит, эта женщина — твоя родственница? — Лин произнесла это священным шепотом. Похоже, она еще больше уверилась в свою теорию о духах из прошлого.

— Получается, — хмуро отозвалась я. — Но я понятия не имею, кто она такая и что с ней в итоге произошло.

Лин сосредоточенно нахмурилась и несколько секунд грызла деревянную палочку, которой обычно собирала волосы. Эту привычку я уже давно за ней заметила.

— Если картина висела там раньше, то не могла просто пропасть, — наконец произнесла она. — Скорее всего, она еще где-то в доме. Нужно ее найти.

— Ну, не знаю… Моя тетя ни разу ничего не передвинула с тех пор, как я въехала. Что-то мне тяжело поверить, что она вдруг зачем-то убрала картину. Хотя погоди-ка…

Лин даже пришлось дернуть меня за рукав, чтобы я продолжила. А я тем временем перебирала в уме один инцидент, который вдруг навел меня на внезапную мысль.

— Я не уверена, но мне кажется, что во время одной из ночей в подвале я нащупала старую картинную раму, — медленно отозвалась я, всеми силами стараясь воспроизвести то почти позабытое ощущение, когда именно она спасла меня от падения в полчище голодных крыс. Подушечки пальцев закололи от знакомого ощущения выпуклостей позолоченных узоров.

— Значит, это она! Пропавшая картина до сих пор там! — Подпрыгнув от радости, Лин чуть не выколола себе палочкой глаз.

— Ну не знаю…

— Алекс, все дело в знаках! — Она решительно помотала головой. — Нужно пробраться туда и проверить!

Та же идея уже вертелась у меня в голове. Таинственная незнакомка будто манила меня к себе. Лин была права — я вдруг почувствовала, что каким-то образом я на правильном пути. Однако мысль об еще одной ночи в грязном подвале немного подпортила мне настроение.

— И это все? — полюбопытствовала она.

Я прикусила губу, но отступать было поздно. Если я уже начала, то нужно было идти до конца.

— Нет…

Она воззрилась на меня с ожиданием, и мои губы шевельнулись:

— Еще я видела красную форму.

— Красную форму? — непонимающе переспросила Лин. — Просто красную ф…

— Не просто, — я вздохнула. — Она была на мне.

Прежней веселости как не бывало. Повисла тяжелая тишина.

— Это случилось уже дважды, — я избегала смотреть на нее. — Сначала я была в своей обычной одежде, а потом… потом она неожиданно начала менять цвет…

Перед глазами предстало видение — мой плащ, окрашенный в вишнево-красный цвет. Цвет тех, кого я ненавидела всей душой.

— В прошлом году я подумала, что мне всего лишь привиделось, но на прошлой неделе это случилось снова. И было такое странное чувство, что мне это знакомо… Но этого просто не может быть! Какая-то бессмыслица! — я тряхнула головой, отгоняя от себя неприятное видение и инстинктивно стряхивая руку, будто по ней ползали тараканы.

Лин, до этого хранившая странное молчание, покосилась на меня.

— Духи никогда не врут, — коротко промолвила она.

От того, как это прозвучало, у меня на душе заскребли кошки. Лин знала, что мои родители когда-то сами носили красную форму, и несколько раз, несмотря на мои протесты, выражала сомнения по поводу того, что меня определили к синим. Она почему-то твердо верила, что мое место среди красных.

— Я знаю, что ты думаешь, но это не так! — я начала сердиться.

— У тебя есть другое объяснение? — В ее голосе появилась несвойственная ей твердость. Она собрала волосы и закрепила их палочкой, которую до этого крутила в руках. — Все сходится, Алекс — от судьбы не уйдешь. Так и должно было быть.

— Ну нет! — Взыгравшее внутри возмущение заставило меня позабыть, что я собиралась рассказать ей о своей главной тайне — волке. — Мне все равно, что мои родители носили красную форму! Но я не имею к этому никакого отношения! У меня и силы-то никакой нет! Нет, должно быть другое толкование! — я так сильно топнула ногой, что подняла вверх ворох желтых листьев.

Она вздохнула, но по ее виду было понятно, что теперь она окончательно утвердилась в своем мнении.

Какое-то время мы прошагали молча. Я — жалея, что вообще затеяла этот разговор, Лин — с упрямой верой в свою правоту.

— Какие планы на завтра? — наконец лукаво поинтересовалась она. И тепло улыбнулась в знак примирения. Лин умела так же незаметно развеять мой гнев, как и разбудить его своими замечаниями насчет моей кровной принадлежности к красным.

— Никаких, — я равнодушно пожала плечами. — Как обычно, до самого вечера буду на работе.

Лин возмущенно надула губы:

— Но, Алекс, это же твой день Рождения!

Я поморщилась. Почему-то дни рождения никогда не вызывали у меня того же восторга, как у остальных детей. А прошлый день Рождения и вовсе совпал с тем днем, когда я сюда приехала, поэтому только больше вызывал у меня отторжение. Откуда Лин про него прознала, я вообще не имела понятия.

— Провести этот день в кафе — и есть самый лучший праздник, — с прежним безразличием отозвалась я.

Лин упрямо потрясла головой.

— Когда закончишь, приходи к нам, — заговорщически произнесла она. — После всего, что я о тебе рассказывала дома, моя семья мечтает с тобой познакомиться.

— Лин, ты же знаешь, чем это чревато… — я помотала головой. Однако предложение было ужасно заманчивым. Рассказы подруги о всех тех глупостях и шалостях, которые каждый день вытворяли ее многочисленные браться и сестры, всегда вызывали у меня легкую тоску. Внутри я понимала, что в большой и дружной семье Лин было все, чего так остро не хватало мне.

— К тому же после соревнования вряд ли кто-то еще хочет со мной знакомиться…

Не удовольствовавшись только «техническими неполадками», мой побег снова и снова выставлялся миссис Джеймс на утренних построениях так, будто это было чем-то подлым и низким, чтобы остальным было неповадно.

— Глупости! — возмутилась Лин. Затем шепотом добавила: — Для нас ты — настоящая героиня!

— Вот еще! Ну и придумаешь же ты, Лин!..

— Это правда! — с горящими глазами она вскинула подбородок. — Среди нас никто не верит тому, что она говорит. Ты даже не представляешь, как восхищаются тем, что у тебя хватило смелости не уступать им… Многие, в основном взрослые, конечно, осуждают, — в ее голосе сверкнули уже знакомые мне нотки протеста. — Но есть и другие. Нас немного… но теперь мы верим, — она приподняла голову и посмотрела мне прямо в глаза. — Ты показала нам, что это возможно.

И хотя в ее голосе по-прежнему звучал страх перед красными, после соревнования это случалось все реже.

— Лин, ты знаешь, что говорить так очень опасно, — наставительно заметила я. — К тому же я вовсе не считаю себя героиней.

Но внутренне я должна была признать, что Лин не лукавила. Что-то менялось в желтых: они все реже прятали глаза и больше помогали друг другу, старшие с большей стойкостью сносили издевательства красных. И еще я стала замечать, что многие уступают мне дорогу, приветствуя так, как когда-то приветствовала только Лин — легким кивком головы.

— Мне надоело бояться! — она сжала кулачки. — А то, что они делают с Дином, просто отвратительно. Хотела бы я иметь достаточно силы, чтобы им отомстить!

Мы приблизились к развилке, на которой расставались.

— Ах, чуть не забыла, — Лин торопливо порылась в сумке и достала украшенную перламутровым бантиком коробочку. — Я знаю, что рано… Я сама сделала и просто не смогла бы дожить до завтра, — она прикусила нижнюю губу, покрываясь алым румянцем. Улыбнувшись, я с нетерпением развернула обертку.

Внутри оказалась очень красивая заколка для волос, причудливо украшенная мелкими жемчужинками. Было понятно, что она потратила на нее уйму времени — перламутровые шарики, подобранные вручную, сидели один к одному.

Я сжала подарок, чувствуя, как изнутри меня заливает теплота.

— Просто прелесть, Лин! Самый лучший подарок в моей жизни! — я обняла зардевшуюся от радости подругу. — Честное слово!

***

На этом подарки не закончились. Назавтра в кафе меня ждал еще один сюрприз — самый огромный шоколадный торт в моей жизни. Несмотря на мои протесты, мисс Белл и Уилл громко спели мне поздравительную песню, а потом заставили загадать желание и задуть все шестнадцать свечей.

Пока его мама, все еще напевая под нос, отрезала нам огромные куски, Уилл подошел и сел рядом.

— Идея с тортом и песнями была не моя, — шутливо оправдываясь, сказал он. — Ты же знаешь — пришлось участвовать.

Я рассмеялась.

— Да уж, твоей маме тяжело отказать.

— Но я тоже кое-что для тебя приготовил, — он протянул мне сверток, а в его голосе появились нотки, от которых у меня внутри приятно дрогнуло.

— Что это?

— Открой.

Уилл наклонился ближе. Пока я разворачивала, я чувствовала его теплое дыхание на своей щеке. От этого у меня вспотели ладони, и непослушная обертка долго не хотела поддаваться.

— Ты говорила, что когда-то у тебя был такой.

Я перевернула стеклянный шар, наблюдая, как серебристые хлопья снега пританцовывая опускаются на искусственный лес. Над ним рассыпались миллиарды горящих звездных точек. Стоило его встряхнуть, как на сине-бархатном небосклоне, сияющим жемчужным бисером, расцветало новое созвездие. Они никогда не повторялись дважды или в одном порядке. Раньше я всегда гадала, как это возможно.

— Извини, я думал, тебе понравится, — растерялся Уилл. — Но кажется, я ошибся — ты расстроена.

Я покачала головой.

— Просто когда-то такой шар подарил мне очень близкий человек, — я подумала о Роберте. Странно, но в коробках с моими старыми вещами его подарка не оказалось. — В детстве это была моя любимая игрушка. Я вертела ее часами, загадывая желание на то созвездие, которое выпадет следующим, — отозвалась я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно. Но это было нелегко.

— Что с ним случилось?

— То же, что и с остальными. Я стала ему не нужна, — горечь в моем голосе стала слишком явной. Я отвернулась, чтобы смахнуть предательскую слезинку.

— Мне ты всегда будешь нужна, — теплая ладонь Уилла накрыла мою. — Этого никто никогда не изменит.

Наши глаза встретились. Его лучились нежностью и заботой — я почувствовала, что тону в их глубине. Близость вдруг показалась успокаивающей. Словно в ответ моим мыслям, он дотронулся до моей щеки, и мое сердце забилось быстрее. Все вокруг будто бы застыло, потеряло значение. В этой реальности существовали только мы одни. Казалось, поцелуй был неизбежным — я неожиданно поймала себя на мысли, что мне даже этого хотелось.

Но не успели наши губы соприкоснуться, как колокольчик на двери звякнул. Внутрь зашла Лилиана.

При виде нас она издала ядовитое хмыканье и, громко топая своими коричневыми ковбойскими ботинками, прошла на кухню за новым заказом.

Мы смущенно переглянулись — момент был упущен.

— Не нравится она мне, — сказала я, стремясь сгладить неловкость, повисшую после ее прихода. Уилл, с которым я уже давно поделилась своими опасениями насчет Лилианы, только с заметной досадой пожал плечами.

В обед в кафе зашла мисс Белл.

— Я всего на минутку, — покачала она головой на рьяные приглашения миссис Клиффорд угостить ее чем-нибудь. — Просто хотела поздравить Алекс. И кое-что занести.

Она положила передо мной солидной величины коробку. Я почувствовала на себе тяжелый взгляд Лилианы и немного удивленный — Уилла.

— Не стоило, мисс Белл, — отмахнулась я, отчего-то чувствуя себя неудобно перед остальными здесь присутствующими. — Правда, не надо… Хотите кофе? У нас тут торт…

Но она настойчиво придвинула ее ко мне.

— Я специально заказала. Когда представила, как будет смотреться на тебе, то просто не смогла удержаться! Пожалуйста, Алекс, прими это от меня, — ее голос дрогнул, а медовые глаза смотрели на меня с какой-то странной мольбой.

Лишь бы избавиться от ощущения, что Лилиана вот-вот съест меня взглядом, я притянула к себе коробку и смущенно буркнула благодарность.

— Я все-таки заверну вам несколько свежих пирожных, Миранда, — сказала миссис Клиффорд, вытирая руки о передник. — Просто не могу отпустить вас ни с чем.

Пока мама Уилла возилась, мисс Белл отвела меня в сторонку.

— Почему ты не сказала им, Алекс? — спросила она, легонько усаживая меня на тот же самый диванчик, где до этого сидели мы с Уиллом.

Признаться, я ждала этого вопроса.

— Ну… Мне не захотелось выдавать вас, мисс Белл. Я подумала, что это будет неправильно.

Она покачала головой, но в ее глазах я видела внутреннюю борьбу.

— Ты не должна брать на себя ответственность за поступки, которые не совершала, — тихонько промолвила она, сжимая мою ладонь. Я заметила, что ее руки, непривычно холодные, слегка дрожали. — Тем более позволять им оставлять тебя без каникул и выходных.

— Мисс Белл, все в порядке, правда! — заверила я ее. — Для меня это совсем не наказание! Я обожаю это кафе и… и переехала бы сюда насовсем, если бы могла! Так что не переживайте по этому поводу.

Я хотела подбодрить ее, но мисс Белл это почему-то не успокоило.

— Но, Алекс, это неправильно… — ее искусанные губы подрагивали. — Ты должна была сказать им, что я… Я, пожалуй, скажу сама… Да, я, пожалуй…

— Пожалуйста, мисс Белл, — я положила ладонь поверх ее трясущейся руки, когда она уже собиралась подняться и ринуться отсюда прямиком на ковер к миссис Джеймс. Нужно было ее остановить, пока она не сделала какую-нибудь глупость. — Вы столько делаете для остальных ребят, взять хотя бы рождественский бал, который вы для нас устраиваете. И ваша помощь Джин… Кроме вас ей больше не к кому обратиться. Я не хочу, чтобы это прекратилось, — я старалась не обращать внимания на прожигающую нас взглядом Лилиану, которая делала вид, что возилась с чем-то за барной стойкой. — Давайте просто забудем об этом, хорошо?

Мисс Белл мучительно закусила нижнюю губу, все еще снедаемая сомнениями. Но сдалась.

— Пообещай мне, что если тебе что-то понадобится, ты сразу дашь мне знать, — растерянно промолвила она, дрожащими пальцами подправляя мою неряшливую косу.

Пришлось заверить ее, чтобы она наконец успокоилась.

— Ну, вот и готово, — жизнерадостно промолвила миссис Клиффорд, вынося из кухни готовые пирожные.

Мы помогли ей погрузить коробки в машину. На прощание мисс Белл снова коснулась моих волос, затем повторила поздравления и уехала.

— Мне показалось, или она была бледнее, чем обычно? — удивленно заметила Мэгги, смотря вслед удаляющейся машине.

Я предпочла не комментировать.

— Может, съела с утра что-то не то, — едко вставила обычно молчаливая Лилиана, которая почему-то не спешила заходить внутрь.

— Лили! — укоризненно покачала пальцем в ее сторону миссис Клиффорд. — Некрасиво так говорить про Миранду. Ты же знаешь, что ей несладко приходится.

И тут случилось нечто совсем уж из рода вон выходящее. Лилиана громко и презрительно фыркнула.

— Несладко?! Правда? — Она выкатила глаза и с воинственным видом скрестила руки поверх клетчатой рубашки. Впервые я видела, что прилежную и исполнительную Лилиану так понесло. — Как по мне, так ее никто ни к чему не принуждал. Она сама выбрала. Постыдилась бы, после того, как…

— Лилиана, хватит! — вскричала миссис Клиффорд. Она сжала кулаки и с угрожающим видом повернулась к Лилиане. — Не говори так! Не смей!

Пара прохожих, которых занесло на эту боковую улицу, удивленно оглянулись на шум и укоризненно покачали головами.

Лилиана открыла рот, собираясь что-то возразить, но внезапно передумала. С обиженным видом она подхватила барное полотенце, которое имела привычку перекидывать через плечо, и шагнула внутрь. Входная дверь с шумом захлопнулась. Да так, что в витринах чуть не лопнули стекла.

Мы с Уиллом недоуменно переглянулись.

— О чем это она? — спросила я, наблюдая, как Лилиана в яростном исступлении принялась выдраивать натертую до блеска барную стойку. Честно говоря, я терпеть не могла, когда она вступала в мои владения. Для нее это, похоже, было способом отомстить мне за то, что я (совершенно, кстати, не по своей воле) отвозила заказы Джейку.

— Не с той ноги встала, — спокойно заметила разрумянившаяся миссис Клиффорд, распрямляя фартук и подправляя локоны назад под удерживающую их ленту. — Не обращайте внимания. В конце концов, сегодня у нас праздник. — она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла натужной.

И хотя после этого инцидента она пыталась сделать вид, что ничего не произошло, с Лилианой они не больше не перемолвились не словом. Да и веселая атмосфера, которая царила в кафе с утра, заметно скисла. Мы с Уиллом помалкивали, следя глазами за обеими женщинами, которые теперь обходили друг друга стороной. И когда моя смена наконец-то закончилась, я впервые вздохнула с облегчением: выносить это звенящее молчание было просто невыносимо.

Дома я еще раз перевернула шар, наблюдая, как звезды волшебным образом выстраиваются в очередную фигуру — на этот раз выпало созвездие Скорпиона. Затем пристроила его на полке над старым камином и села на кровать, чтобы развернуть подарок мисс Белл. Мои догадки оправдались, и я улыбнулась.

Под многочисленными слоями бумаги лежало почти невесомое платье, чем-то напоминающее то, которое она одолжила мне для рождественского бала. Только на этот раз сшитое специально для меня. Великолепная ткань цвета лазури струилась, как вода, меж пальцев. Я еще немного полюбовалась на эту красоту и закрыла коробку с мыслью, что вряд ли когда-то решусь его надеть.

Подпевая под нос, я приняла горячий душ. Затем несколько минут постояла перед треснувшим зеркалом, промокая влажные волосы полотенцем и думая о сегодняшнем несостоявшемся поцелуе с Уиллом. От этого воспоминания в животе запорхали бабочки. В прошлом году я тоже замечала его внимание, но тогда была еще не готова. Может быть, пришло время?

Пребывая в плену этого воспоминания, я обернулась большим махровым персиковым полотенцем и направилась в комнату. Было еще довольно рано и спать мне не хотелось. Само собой всплыло предложение Лин. Провести остаток вечера в одиночестве или наконец-то познакомиться с ее дружной семьей и ненадолго стать частью настоящего домашнего очага? Выбор был очевиден.

Но только я собралась одеться для прогулки, как на лестнице вдруг раздался какой-то шум. Старая дверь с грохотом распахнулась.

Я даже отскочила, испугавшись того рвения, с которым в комнату ворвалась моя тетка.

По тому, как она на меня смотрела, было ясно, что она бы предпочла, чтобы меня в эту же секунду испепелила молния.

— Неплохо было бы и постучать — я вообще-то только из душа! — испуганно промямлила я, радуясь, что еще не успела исполнить свою задумку. Если бы она застала пустую комнату, мне был бы конец.

Несколько мгновений она таращилась на меня. Ее впалые щеки гневно раздувались, жила, пересекающая лоб от линии волос до переносицы, дико пульсировала, тяжелый подбородок угрожающе выпятился вперед.

Что ее принесло? Уж не вспомнила ли она, что у меня сегодня день Рождения? Если и так, то она вряд ли явилась сюда, чтобы вручить мне подарок.

Порывающимся движением она резко вскинула руку с запечатанным белым конвертом.

— Т…т…т, — она силилась что-то сказать, но вместо слов из ее горла вырвался какой-то хриплый звук.

Я испуганно отступила на шаг назад. Даже для нее тетя вела себя очень странно.

— Собирайся, — наконец взвизгнула она удивительно тоненьким голоском. — За тобой приехали.

— Кто? — Внутри вдруг закралось нехорошее подозрение, что вечер, который я собиралась провести у Лин, безвозвратно испорчен.

Ее искривившееся лицо пошло бледно-зелеными пятнами подстать убогим обоям ее коридора.

— Без вопросов! — вдруг заорала она, так что стены вокруг содрогнулись. — Одевайся! Быстро!

— Никуда я не пойду! — возмутилась я. — Я ничего не сделала…

За ее плечом вдруг возникла высокая тень. Одним махом Майк вырвал у нее конверт и другим молниеносным движением вскрыл его. У него заняло секунду просмотреть то, что там написано. Когда он закончил, его губы сложились в одну линию.

— Скажи водителю, что я сам ее привезу.

Под его пристальным взглядом я вдруг осознала, что на мне только полотенце, и густо покраснела до кончиков волос.

Тетя воззрилась на него с открытым ртом. Я буквально видела, как завертелись колесики под когда-то пышными и теперь редеющими волосами, по-старомодному собранными назад заколкой. Затем вытолкнула его в коридор и захлопнула дверь. До меня долетели обрывки коротких фраз, сказанных нарочито тихо.

— Ты знаешь, что происходит?

— Еще нет, но я разберусь.

— Зачем ему понадобилась эта мерзавка?! Только пусть она снова что-то вытворила… — тетя вся исходила желчью.

— Не думаю.

— Как ты можешь быть уверен? Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

— Просто оставь это мне.

За стеной тетя медлила. Казалось, она разрывалась между желанием немедленно меня наказать и чем-то, что было выше моего понимания.

Пока они говорили, я лихорадочно засовывала ноги в джинсы и натянула первую попавшуюся майку, боясь, что дверь снова распахнется в самый неподходящий момент.

Наконец голоса стихли — видимо это второе пересилило. Послышались тяжелые удаляющиеся шаги, от которых заскрипела лестница. Затем громко хлопнула входная дверь.

Отрывистый стук костяшками — и Майк снова появился в проеме. Опираясь локтем на косяк, он глядел на меня из-под нахмуренных бровей. Я вдруг почувствовала себя в чем-то провинившейся. Только понятия не имела — в чем.

— Пошли, — словно в подтверждение моим словом, его тон не предвещал ничего хорошего.

***

— Может все-таки скажешь, куда мы едем?

— Скоро увидишь, — его голос, немного раздраженный, не располагал к дальнейшим расспросам.

Машина вывернула на главную дорогу. Темнота уже окутала все вокруг, однако я безошибочно определила, что мы едем не к школе. Мы миновали и поворот, который вывел бы нас в центр города. Но Майк продолжал вести машину вперед.

На нем была серая кофта с высоким воротником на замке и обычные джинсы. Странно было видеть его не в форме, но ничто в его красивом, сосредоточенном лице не давало забыть о его принадлежности к тем, чей цвет формы являлся ко мне в кошмарах.

После соревнования мы еще ни разу не оставались наедине. Сколько раз представляя себе этот момент, я каждый раз терялась, как он будет выглядеть. А ведь стоило бы поблагодарить его за то, что он спас мне жизнь, вытащив из воды. Но, с другой стороны, это по их вине я прыгнула. К тому же я не знала, как отнесся Майк к словам матери тогда в кладовке — сейчас в коридоре они звучали как два соучастника.

Пока я размышляла, дорога внезапно слилась с другой.

Я узнала этот холм — и сердце кануло вниз.

— Ну уж нет! — выдохнула я, когда из-за поворота вдруг выступили знакомые очертания большого поместья.

Сейчас, в окружающем сумраке, его объемы вдруг показались еще более внушительными и подавляющими. Некоторые окна на первом этаже светились, но от этого света не веяло теплом.

— Зачем ты меня сюда привез? — я вцепилась в переднюю панель, словно стараясь удержать машину, которая продолжала неумолимо двигаться вперед. — Майк!

— Ты уже здесь была? — хмуро спросил он.

В его мрачном, ожесточенном голосе не было удивления. Словно он это подозревал.

— Да! Поэтому и спрашиваю?!

Глаза Майка сузились.

— Тебе нужно было сказать мне об этом раньше. Теперь объясни.

Сказать ему раньше?! Это с нашими-то непонятными отношениями!

— Он несколько раз делал заказ в кафе, где я работаю, — сама не знаю, почему я ему ответила. — Естественно, чтобы просто поиздеваться. Ему плевать было на пирожные!

Машина слегка сбавила ход, словно Майк что-то обдумывал. У меня появилась призрачная надежда, что он развернется, но через минуту напряженной тишины тойота снова набрала газ. Впереди неумолимо замаячили знакомые чугунные ворота.

Они распахнулись еще до того, как мы успели к ним подъехать. Под колесами знакомо зашуршал гравий.

— Я не пойду! — мой голос взвился в истерике. Я упрямо сложила руки на груди и вознамерилась ни за что не покидать этот салон. — Я достаточно от него натерпелась. Я не хочу видеть его еще и в свой…

Я не договорила, но мой голос предательски дрогнул. Если Джейк решил вызвать меня сюда в этот день, это означало только одно — он собирался мне его как следует испортить.

Майк резко вывернул на стоянку перед поместьем. Окинув хмурым взглядом еще закрытую входную дверь, он сунул руку в карман и протянул мне зажатый между двумя пальцами небольшой конверт.

Я не ответила и не повернулась. Упрямо поджав губы, я продолжала смотреть в окно. Отчасти от того, чтобы не расплакаться. А ведь этот день начинался так хорошо!..

— Эй.

Фонари за окном вдруг ожили, заливая светом подъездную площадку, с которой, увы, я была хорошо знакома. Продолжая пялиться в сторону, я смахнула скатившуюся по щеке слезу. Почему они просто не оставят меня в покое? Почему мне снова надо через это проходить? Особенно сегодня…

— Эй, Алекс, — впервые за все время его голос неожиданно смягчился. Кончиками пальцев он дотронулся до моего подбородка и, превзнемогая сопротивление, заставил посмотреть на него.

— Сначала прочти. Потом я сделаю, как ты скажешь.

Он разжал мои пальцы и вложил открытый конверт в ладонь. Я посмотрела вниз. Белая, помеченная золотисто-бордовыми инициалами Д. Х. бумага нехорошо холодила кожу.

Майк ждал. Судорожно вздохнув, я развернула вложенный в ладонь листок.

“В этот день приглашение должно быть особенным. Но условия остаются теми же, так что тебе стоит его принять”.

Я скомкала ненавистную записку и зажмурилась. Они не дадут мне почувствовать себя счастливой ни на один день. Никогда. Это не прекратится никогда. Но хуже всего было то, что я не могла ничего с этим поделать. Меня связали по рукам и ногам, угрожая навредить тем единственным людям, которые относились ко мне хорошо.

Входная дверь распахнулась, и Джейк вышел на стоянку. Майк проводил его глазами.

— Если хочешь, подожди здесь. Я только перекинусь с ним парой слов.

— Не надо, — обреченно бросила я. — Я пойду.

Проглотив подступивший к горлу комок, я нащупала ручку и открыла дверцу.

Сложив руки на груди, Джейк в белоснежной рубашке, которая хорошо подчеркивала его смуглую кожу, и черных брюках ждал. Его зеленые глаза метали молнии.

Сбоку я услышала, как хлопнула дверь водителя. Майк вышел и встал чуть позади меня.

— Тебя я не звал, Майк, — голос Джейка был резким. Он перевел горящие глаза на меня. — Ты должна была приехать одна. Я послал водителя. Кто посмел отослать его назад?

Он был в бешенстве. Все должно было быть так, как он хотел.

Рука Майка собственническим жестом легла на мое плечо как раз тогда, когда я уже собиралась сделать шаг вперед. Глаза Джейка раздраженно сузились.

— Я сказал, что сам ее привезу. И мне все равно, что ты думаешь по этому поводу, — в голосе Майка послышалась хорошо знакомая мне сталь. — Заодно подумал, что это хороший повод сказать тебе, что ты зашел слишком далеко. Я здесь, чтобы положить этому конец.

Обомлев, я посмотрела вверх на возвышающегося надо мной кузена.

На лице Джейка заходили желваки. В сгущающихся сумерках оба меряли друг друга взглядом, словно на дуэли.

— Ты не имеешь к этому никакого отношения, — не выдержав первым, Джейк выступил вперед. Казалось он с трудом сохранял самообладание. — Достаточно того, что я сделал тебя победителем на соревновании. Остальное не твое дело. Отойди в сторону!

Майк нехорошо усмехнулся.

— Ошибаешься, мне плевать на победу. Ты можешь ставить свои условия, но и у меня есть свои, — парировал он все с тем же ледяным холодом.

Пока Джейк заметно терял терпение, Майк сохранял свою знаменитую невозмутимость.

— Да ну? И с какой же стати мне тебя слушать? — прорычал Джейк. Казалось, он едва сдерживался, чтобы не кинуться на моего кузена.

Напряженного, вынужденного согласия, которое царило между этими двумя, пока они были в одной команде на соревновании, как не бывало. Бывшие напарники снова боролись за первенство. На этот раз — между собой.

Майк насмешливо хмыкнул. Словно отлично осознавал свое негласное преимущество.

— У тебя нет выбора. Я тебя предупреждаю — оставь ее в покое.

— Иначе что? А, может, лучше спросишь у нее? Она хорошо знает, что стоит на карте, — Джейк насмешливо кивнул в мою сторону, но в его глазах я прочитала скрытую угрозу. Негласный намек на то, что будет с Уиллом и его семьей, если я позволю Майку увезти меня.

Воздух вокруг наэлектризовался от того, как эти двое смотрели сейчас друг на друга.

Я вдруг почувствовала себя жутко усталой и опустошенной. Вылетев из дома, я совершенно забыла, что на дворе последний день сентября. И теперь зябко ежилась в своей легкой одежде.

— Майк, — тихо позвала я. — Это кафе мне очень дорого. Я не могу допустить, чтобы этой семье причинили зло. Пожалуйста.

Больше всего я боялась, что он меня не послушает. Но что-то вспыхнуло в самой глубине его глаз. Вместо ответа он снял свою теплую кофту и набросил ее мне на плечи.

— У тебя ровно полчаса, — бросил он в сторону хмуро ожидающего Джейка. — Но это последний раз. Или ты согласен, или мы уедем сейчас же.

Тот поднял бровь, но спорить почему-то не стал.

Идя в сторону Джейка, я оглянулась. Засунув руки в карманы, Майк, который несомненно вышел из этого поединка победителем, провожал меня взглядом. Мне показалось, что захоти я передумать — он был бы только рад.

Но я не могла.

Дверь за нами громко захлопнулась. Джейк даже не велел склонившемуся в молчаливом приветствии дворецкому предложить Майку воды или хотя бы подождать в доме. Он был вне себя от поражения, хоть и старался этого не показывать.

Я думала, он поведет меня в столовую, но вместо этого мы миновали теплые помещения дома и остановились у огромной стеклянной двери, ведущей в сад. Каменное выражение на его лице немного смягчилось, когда он распахнул ее.

Здесь я еще не была.

Впереди утопала в мягком свете маленьких подвесных фонариков красивая беседка, увитая нежными садовыми розами. Под ней — элегантно сервированный, стеклянный стол с двумя стульями; в круглых, изящных вазочках, наполненных водой с бархатными лепестками, плавали свечи. Откуда-то сбоку лилась тихая музыка, а кусты роз вокруг благоухали, наполняя сад пьянящим ароматом, несмотря на уже заметную прохладу.

— Что это? — я почувствовала, как меня заполняет раздражение. Он выдернул меня из дома, испортил вечер, который я собиралась провести у Лин! И угрозами заставляет участвовать в его очередной игре! Навязчивая романтическая атмосфера этого места вдруг несказанно меня разозлила.

— В твою честь, — торжественно отозвался сзади Джейк. Очутившись полностью в своих владениях, он уже позабыл про стычку на стоянке. Он снова был властным, раскрепощенным и надменным. Ожидающим, что все его подарки будут приниматься на ура.

— Я знаю, что… кхм… не все наши встречи выглядели так, но сегодня решил устроить сюрприз. Это все для тебя, Александра. Твой шестнадцатый день Рождения — я подумал, что для нас это повод отпраздновать, — он смотрел на меня сверху вниз, в его глазах заплясали игривые огоньки. Мне почему-то вспомнились изумрудные глаза его огненного зверя, который сейчас томился где-то в своей клетке в школьном подвале, ожидая хозяина.

И откуда ему известны такие подробности?

— Меня зовут Алекс, и мой день Рождения тебя не касается!

Я не знала, что он задумал, и это только заставляло меня щетиниться. Где-то должен быть подвох.

— Мне больше нравится — Александра, — проигнорировав мою грубость, он прошел мимо и отодвинул для меня стул.

В воздухе чувствовалось приближение октября, но здесь было тепло. Кто-то заботливо расставил вокруг батареи; их жар согревал пространство в утопающей в зелени беседке.

— На случай, если тебе все-таки станет холодно, — он развернул теплый клетчатый плед, предлагая накинуть мне его на плечи.

— Мне и так хорошо, — я упрямо запахнула кофту Майка, которая все еще хранила его неповторимый запах. Аромат его туалетной воды — немного резкий и быстро ускользающий, стоит попытаться разгадать его нотки. От этого мне почему-то стало уютнее.

На лице Джейка отразилась тень раздражения, но он лишь повесил плед на спинку моего стула.

Молчание длилось, пока он, закатав рукава и обнажив дорогие часы и татуированного льва, наливал шампанское в высокие бокалы. Я демонстративно отвернулась, рассматривая украшающие беседку крупные бутоны цветов. Их благородная красота, взращенная неизвестным садовником, была совершенна. Капли влаги на их лепестках отражали огоньки фонариков и мерцали подобно тысяче бриллиантов.

— Я знаю, что не все прошло, как я задумал. К тому же нам помешали… Но я рад, что ты в конце концов здесь. — произнес он, занимая место напротив. — Я правда старался… Надеялся, что тебе понравится.

Его горящие глаза пытливо изучали мое лицо.

— Вряд ли ты можешь ожидать бурных восторгов, — отозвалась я, по-прежнему глядя в сторону.

Лицо Джейка потемнело, но угрызений совести я не почувствовала.

Мы наблюдали, как сестра Лин, Веики, расставляла на столе пышущие жаром блюда. Она порхала вокруг, словно бабочка, но действовала с убийственной точностью профессионала. Из слов Лин выходило, что ее сестра воспринимала эту работу, как свое единственное призвание. И теперь я могла сама в этом убедиться. Ни одного лишнего движения, ни одной самой мельчайшей ошибки. Выполнив свою работу, она удалилась так же незаметно, как появилась. И как я ни старалась, я так и не смогла поймать ее взгляд.

Прошла еще минута, но никто из нас не притронулся к тарелкам. Скрестив руки на груди, я приросла к спинке стула. Джейк задумчиво крутил в пальцах бокал.

— В прошлый раз ты не ответила. Но я все же хочу знать… За что ты меня так ненавидишь? Разве я хоть раз в жизни сделал тебе что-нибудь плохое?

Я покосилась на него. На этот раз в его глазах не было обычной насмешки, лицо сохраняло сосредоточенное выражение. Будто бы ему на самом деле было важно это знать.

— Тебе правда нужно напоминать? — язвительно поинтересовалась я. Присутствие Майка где-то рядом придало мне смелости.

— Вряд ли для тебя это будет трудно.

Спокойствие, с которым это было сказано, меня задело. Он и в самом деле не имел понятия о том, что творилось за пределами его шикарного, наполненного удовольствиями, богатством и невероятным могуществом красного мирка. Что ж, если он желает услышать это от меня… Я сжала кулаки.

— Ну ладно, если ты так хочешь! — я подалась вперед над столом. Слишком много во мне накопилось за это время. — Начнем с того, что вы — все, кто носит красную форму — мне противны! Эти тренировки и то, что вам позволено в школе, вызывают у меня тошноту! Это неправильно! Так не должно быть!

Джейк покачал головой.

— Тренировки существуют для того, чтобы мы могли развивать свою силу. Так было всегда. От этого зависит продолжение нашего рода.

— О, как удобно, — почти вскричала я, взбешенная его хладнокровием. — И тебе никогда не приходило в голову, что приходится выносить остальным?

В прошлом году я узнала, что для тренировок красных используют учеников, которые лишены дара, а именно тех, кто носит желтую форму. Чтобы те, кто сильнее, могли развивать свою способность управлять людьми прежде, чем отправятся служить туда, где это угодно Совету.

— Увы, это необходимо. Если не развивать наш дар, он исчезнет. В конце концов мы станем обычными людьми.

— Лучше бы так! — не удержалась я.

Джейк нахмурился и запустил ладонь в густую копну волос.

— Ты говоришь так, потому что еще мало о нас знаешь. То, что мы делаем за пределами этой школы…

— Я знаю достаточно! — прервала я. Учитель не раз пытался убедить меня, что их сила служит на благо человечества, но я относилась к этому скептически. И мне не хотелось снова это слышать. Тем более от него.

Его губы сжались.

— Когда-нибудь ты поймешь, насколько важно то, что мы делаем. И не только для нас, но и для всех остальных. Но для этого нужно чем-то жертвовать.

— И, конечно, не вам…

— Если бы этого можно было избежать, то, поверь мне, мы бы это сделали, — его голос снова окрасился в высокомерные тона. — Но мы стараемся сделать все, чтобы жертвы были минимальными. Мы заботимся об остальных, кто принадлежит к нашему роду, даже если они не имеют нашей силы. Они ни в чем не знают нужды.

— Но вы-то, конечно, устроились лучше всех, — сквозь зубы процедила я.

Он сложил руки на груди, давая понять, что эта тема изрядно ему надоела — олицетворение надменной холодности и упертости. Но, увы, он сам это начал. И я не собиралась теперь уступать.

— А это садистское соревнование? — воинственно продолжила я, стиснув пальцами край белоснежной скатерти. — Вам мало просто тренировок! Нет, вам нужно больше — доказать друг другу, кто из вас самый сильный! И плевать вам на то, что вы делаете с остальными участниками!

Покачав головой, он поморщился.

— Это не так. Для всего есть правила. Мы никому нарочно не причиняем вред…

— Не рассказывай мне! Я прекрасно видела, что сделал твой одноклассник! — я снова вышла из себя, вспоминая ту ужасную сцену: Эрика, ухмыляющегося над парнем с разбитым, окровавленным лицом. — Но тебя это не касается, правда? Но чем ты лучше его?

Он полыхнул на меня предупреждающим взглядом, но я упрямо закончила:

— Ничем! — Откинувшись назад, я сглотнула. — И твое желание помочь им в этой клоунаде, которую они называют расследованием, только это подтверждает!

Если до этого вид у него был раздраженный, то теперь Джейк озадаченно потер переносицу.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь…

— На построении ты вызвался помочь им, — я сложила руки на груди и с вызовом посмотрела на него. Терять мне уже было нечего. Я и так зашла слишком далеко. — Отмазать их после того, что они со мной сделали!

Еще секунду он непонимающе хмурился. Затем резко подался вперед:

— Разве? — в его глазах появился странный, мрачный блеск. — Ты уверена, что это то, что я сказал? Или ты видишь только то, что хочешь видеть, Александра?

— Я знаю, что видела! — отрезала я. Пусть не думает, что ему удастся провести меня какой-то очередной игрой. — А то, что ты делаешь с пирожными, и твои угрозы навредить близким мне людям! Тебе нужны еще причины?

Джейк устало откинулся на спинку стула и взъерошил темные волосы. Он смотрел на стол, на котором все еще дымились нетронутые блюда.

— Ладно, пирожные я признаю, — с непонятным смирением заключил он. — Не думал, что тебя это так заденет. В конце концов, я за них заплатил. Даже больше, чем нужно.

Я насмешливо фыркнула и закатила глаза. В этом все красные — считают, что своими деньгами купили все и всех.

— Но насчет всего остального — ты заблуждаешься.

Я махнула рукой. Кого я пытаюсь убедить? Их звезду? А может быть, и того, кто когда-нибудь станет следующим директором этой отвратительной школы? Красным всю жизнь твердят о их величии. Неудивительно, что они ни к кому не испытывают сочувствия или жалости.

В дверях мелькнул белый накрахмаленный фартучек. Веики появилась, чтобы проверить, нужно ли нам что-то еще, но при виде чистых тарелок остановилась в замешательстве. Джейк не сделал в ее сторону никакого знака, и она торопливо, словно спасаясь от грозы, нырнула назад в дом.

Чувствуя себя опустошенной после этого неожиданного излияния, я подняла глаза.

Если бы не все это, эту ночь вполне можно было бы назвать красивой. Бархатное полотно ночи было усыпано мириадами ярких небесных светил. Я никогда не видела их такими сверкающими — они то ослепительно вспыхивали, то медленно угасали. Казалось, они о чем-то говорят со мной. Залюбовавшись, я совершенно забыла, где нахожусь.

— Красивое небо, — его голос вернул меня в действительность. Джейк смотрел на меня. — Не помню, чтобы когда-то звезды так сияли. Наверное, они тоже понимают, что это особенный вечер.

Его глаза скользнули по моим еще чуть влажным после душа волосам, которые теперь волнами струились по плечам. Застигнутая врасплох ворвавшейся в комнату тетей, я не успела их заплести. Чувствуя себя неуютно под его взглядом, я нервно убрала их за спину.

Джейк с сожалением проследил за моим жестом.

— А что касается того, что я делал… и делаю… ты можешь мне не верить, но я бы никогда не причинил тебе вред.

— Да ладно. Тебе плевать на всех, кроме себя. — От его пристального, горящего взора мне стало не по себе. Я поплотнее запахнула кофту Майка, жалея, что здесь нет часов.

— Может быть, — он снисходительно пожал плечами. — На всех, кроме тебя.

У меня перехватило горло. Повисла неловкая пауза.

— И тебе потребуется моя защита. Хочешь ты этого, или нет, — как ни в чем не бывало добавил он.

— Вот еще… От тебя мне точно ничего не нужно, — я поежилась, отчего-то начиная жутко нервничать.

— Нужно, и ты даже не представляешь, насколько, — Джейк подправил стоячий воротник рубашки и оперся на стол, наклоняясь ко мне. — Ты слишком многих настроила против себя, включая среди членов Совета. Ты не представляешь, какой властью они обладают. На этот раз все намного серьезнее, чем все твои прошлогодние выходки вместе взятые. Без моего покровительства тебе не обойтись.

Я чуть не задохнулась от негодования. Это после всего, что он сделал? Да кем он себя возомнил!?

К моему облегчению, как раз в эту секунду раздался гудок машины — сигнал Майка, что отведенные Джейку полчаса закончились.

Джейк опустил бокал с шампанским, который все это время крутил в руке, на стол и раздраженно втянул носом воздух.

— А он — упрямый.

Не обращая больше на него внимания, я скомкала салфетку с колен и кинула ее рядом с нетронутой тарелкой. Затем поднялась и чуть ли не бегом устремилась к стеклянной двери.

— Это еще не все, — он вдруг перегородил мне путь.

— К сожалению, не получится попробовать десерт, — процедила я, мечтая как можно скорее очутиться подальше от этого места.

Но до того, как я успела что-то сообразить, его пальцы вдруг обхватили мое запястье, задержались на секунду — и в следующее мгновение тонкая кожа ощутила прикосновение чего-то холодного. Я опустила глаза и не сдержала вздох. На моем руке сиял восхитительный бриллиантовый браслет с темно-синими сапфирами.

— Мой подарок к твоему дню Рождения, — Джейк держал мою руку, пока я в оцепенении рассматривала дорогущую вещь.

— Я… я не могу это принять, — прошептала я.

Но сама не могла отвести глаз. Крупные камни сверкали, словно кто-то сорвал с неба звезды и причудливо вплел их в кусочек сапфировой ночи. Их красота захватывала дух, заставляла любоваться их совершенным великолепием. Я никогда не видела ничего подобного. Браслет был куда красивее тех, что хранились в мамином сейфе и на которые я часто просила полюбоваться. Эта вещь, несомненно, стоила целое состояние.

— Это самое дорогое, что я смог найти, — словно в тон моим мыслям, отозвался Джейк. — Но и эта безделушка не сравнится по красоте с твоими глазами.

Прежде чем я успела что-то предпринять, его пальцы вдруг скользнули с замочка вниз, на нежную кожу под ним, и медленным, чувственным движением очертили на ней круг. Мускулистое тело под белоснежной рубашкой заметно напряглось.

Меня же бросило в жар.

Раздался еще один, более протяжной гудок. За ним — второй. Никогда раньше Майк не был таким нетерпеливым.

Это заставило меня опомниться. Чувствуя, как подкашиваются коленки, я вырвала руку и прижала ее к себе.

— Я… я правда не могу, — я пыталась восстановить дыхание и ненавидела себя в эту минуту. Дрожащей рукой я стремилась нащупать застежку, которую с таким мастерством застегнул Джейк, чтобы вернуть ему браслет. Но вспотевшие пальцы скользили по крупным бриллиантам, тщетно пытаясь нащупать крохотный замочек.

Джейк вскинул голову и посмотрел туда, откуда продолжала сигналить машина.

— Не пытайся, у меня ушли недели на то, чтобы натренироваться, — он положил руки в карманы, наблюдая за моими жалкими попытками. Затем, повернувшись ко мне спиной, жестко добавил: — К тому же это не обсуждается.

Я пролетела мимо ошеломленной Веики и буквально впрыгнула в уже заведенную машину, поджидающую меня возле входа.

— Поехали отсюда!

Дорога домой длилась вечность. Я благодарила небо, что окружающий мрак надежно скрывал от Майка мое пылающее лицо.

— Как прошло? — Его голос звучал сухо.

— Нормально, — я прижалась лбом к холодному стеклу, надеясь, что это поможет мне прийти в себя. Мой пульс все еще бился чаще, чем мне бы того хотелось.

Я услышала его хмыканье и увидела, что он косится на браслет, который я все еще сжимала второй рукой. Спохватившись, я одернула рукав и подложила руку под подбородок.

Ну почему я не смогла снять этот треклятый браслет? Если бы не это дурацкое прикосновение, которое совершенно выбило меня из колеи, а Майк не сигналил бы, как сумасшедший, то я бы наверняка справилась с замочком!

К моему несказанному облегчению, Майк молчал до самого дома. Машина остановилась возле калитки, и я открыла дверцу. Мысли путались, и мне хотелось только одного — оказаться наконец в спасительном пространстве своей комнаты. А ведь предстоит еще объясняться перед тетей. Она захочет знать, зачем я понадобилась Джейку. Что я ей скажу?

Но голос Майка меня остановил.

— Кстати, кажется, это принадлежит тебе, — он разжал пальцы, и в который раз за вечер мое сердце заколотилось быстрее. Я узнала свою резинку для волос, которую он сорвал с моей косы, когда пытался схватить меня в храме.

Все это время он ее хранил? Зачем?

На его бесстрастном лице невозможно было разглядеть никаких эмоций.

Я протянула пальцы. На секунду он задержал ее, словно передумал отдавать. Но тут же опомнился.

— И да, с днем Рождения, — бросил он, заводя машину и оставляя меня в одиночестве смотреть ему в след.