Слезы звезд

Глава 8. Тайна серебряных кулонов

— Еще один заказ отменили…

Я как раз выходила из кабинета миссис Клиффорд, куда отнесла толстую охапку счетов, брошенных почтальоном в ящик. Длинное зимнее пальто Лилианы валялось на барном стуле — роскошь, которую она обычно себе не позволяла. Ее недовольный, слегка приглушенный звоном кастрюль голос доносился из кухни.

— Муры велели передать, что отказываются от наших услуг для предстоящего банкета.

— Ну что ж, ничего страшного, — возившуюся с пирожными миссис Клиффорд эта новость, казалось, совершенно не расстроила. Близились экзамены, и сегодня мы с Уиллом и Джин договорились посидеть над подготовкой в кафе. Миссис Клиффорд несказанно обрадовалась, принявшись за выпечку с самого утра.

— Вы наверняка понимаете, что это не означает одиночный отказ, — съехидничала Лилиана. Она круто подбоченилась, на ее лице застыла сморщенная мина, когда она раздраженно продолжила:

— Скорее всего, мы их потеряли. Как потеряли за последний месяц кучу остальных. Крайтоны первые прекратили делать заказы, за ними — Арунделы…

Она принялась перечислять по пальцам фамилии, многие из которых, как я уже знала, принадлежали к лагерю Эрика.

У меня сжалось сердце. Похоже, мои худшие подозрения оправдались. Красные прознали про мою работу и устроили бойкот. Я с ужасом подумала, чем это грозит кафе, которое и так работало только на вывоз.

Но мама Уилла сохраняла поразительную невозмутимость. Только сковородки гремели как-то уж слишком громко для всегда аккуратной и точной в своих движениях хозяйки кухни. Некоторые фразы будто нарочно терялись в этом шуме.

— Ты преувеличиваешь, Лилиана, — она расправила фартук, ее тон внушал неисчерпаемый оптимизм. — К тому же у нас хватает и других клиентов.

— Такими темпами скоро и их не останется!

— Что-нибудь придумаем, — отозвалась миссис Клиффорд, словно не видела ничего страшного в таком сценарии. Ее руки без устали месили тесто, пока высокая и широкоплечая Лилиана нависала над ней, словно рассерженный индюк.

— Например?

— Устроим какую-нибудь распродажу, объявим о новых скидках, — миссис Клиффорд послала ей успокаивающую улыбку. — К тому же скоро праздники. Продажи точно пойдут вверх! Вот увидишь, все будет хорошо.

Я видела, что ее оптимизм не убедил Лилиану. Та скептически кривила рот, пока миссис Клиффорд перечисляла меры, которые, по ее мнению, могли спасти кафе от неминуемого банкротства.

— Мы работаем на одних и тех же клиентов, Мэгги, — покровительственно произнесла она. — Скидки не помогут, если клиенты намеренно от нас отворачиваются. И вы знаете, из-за чего… Точнее, кого, — ее голос перешел в свистящее шипение. Она многозначительно вытаращилась на миссис Клиффорд, чем-то вдруг напомнив мне Адриану.

Одна кастрюля упала и покатилась по полу, создавая гулкий звон. Но поздно — я все равно это расслышала.

— Ох, глупости. Никто от нас не отворачивается, — понизив голос, ответила ей миссис Клиффорд, словно невзначай роняя еще один, особенно звонкий предмет на пол. Я заметила, что она хотела бы спровадить Лилиану с кухни, но та упрямо не замечала ее недвусмысленных намеков.

— Вы знаете, что это так. А я вас тогда предупреждала, что для нас это плохо кончится. Но вы настояли на своем! И вот! Телефон почти перестал звонить, а счета все накапливаются! Скоро их нечем будет платить!

Я вспомнила высокую стопку, на которую опустила свежие счета. Похоже, Лилиана говорила правду.

Держась за стену маленького коридора, отделяющего кабинет от кухни, я вдруг начала осознавать коварный план миссис Джеймс. Если вначале для меня было загадкой, почему она разрешила мне работать у такой замечательной работодательницы, как миссис Клиффорд, вместо того, чтобы отправить на какой-нибудь изнуряющий труд, то теперь все стало на свои места. Изощренная и опытная в таких делах миссис Джеймс знала, куда нанести удар. Она сделала так, чтобы я стала причиной бед дорогих мне людей, натравив на меня красных и оставив кафе, где я работаю, почти без клиентов. Это было сокрушающее попадание в цель.

— Как-нибудь выкрутимся, — миссис Клиффорд вручила ей в руки коробку и на этот раз силой выпроводила из кухни.

Когда ребята вошли в кафе, я старательно перевязывала коробочки для очередного заказа.

— Что-то не припомню, чтобы ты когда-то так усердствовала для красных, — фыркнул Уилл, бросая сумку с учебниками в сторону и небрежно устраиваясь за нашим уютным столиком у камина.

— Другие времена, — я постаралась пропустить его колкое замечание мимо ушей.

— Ого, тогда я точно что-то пропустил! — он сложил руки на груди и с вызовом посмотрел на меня.

Джин, снимающая свое светло-серое пальтишко, бросила на меня красноречивый взгляд. Мне вспомнился наш разговор в столовой и кроткий упрек, который сейчас отчетливо читался в ее больших серых глазах. Я приготовила три порции горячего шоколада и, подсев к столу, рассказала им то, что утром услышала от Лилианы. Упомянув также, что тут не обошлось без миссис Джеймс.

— Наверное, это все из-за отстранения ее любимого Эрика, — сердито процедила я. — Она теперь мстит по всем фронтам — и мне, и учителю. Хорошо хоть, что не прознала про мисс Белл. А сейчас настала очередь кафе…

Джин сочувствующе посмотрела на Уилла.

— И что миссис Клиффорд говорит по этому поводу?

— Твердит, что мы справимся, — я пожала плечами. — Но мне бы ее уверенность. Зная красных…

Из нас троих только Уилл не моргнул и глазом. Откинувшись на подушки, он расслабленно махнул.

— Вы не знаете мою маму. Она выпутывалась и не из таких передряг. Что для нее пара-тройка красных уродов, которые решили, что без них кафе сразу же закроется.

Мы с Джин переглянулись. Но благоразумно решили ничего не отвечать.

— Если нужна будет помощь, только скажи, Алекс, — с готовностью предложила она, проигнорировав его ядовитый сарказм. — Скоро каникулы, и мне все равно нечего будет делать дома. Я вряд ли сумею приготовить такой шоколад, но… но смогу делать что-нибудь другое.

— Не думаю, что Мэгги сейчас может позволить себе еще одного работника, — я вздохнула. — Моя тетя и так вытягивает из нее зарплату за троих.

— Нет, что ты, — поспешила успокоить меня Джин. — Мне не нужны деньги. Я просто хочу помочь. Правда!

— Спасибо, Джин.

Я скосила глаза на Уилла, но он беззаботно насвистывал себе под нос. И что с ним в последнее время творится?

— Кстати, ты тогда нашла кабинет мистера Скрупа? — Джин принялась доставать тетрадки, организовывая наш стол для того, для чего мы тут собственно собрались.

— Скрупа? — вскинул голову Уилл. — Зачем тебе понадобился этот отъехавший старикан?

— Ну, не такой уж он и отъехавший… Иногда у него бывают вспышки просветления, — я вдруг почувствовала желание если не защитить его, то хотя бы немного смягчить резкость Уилла. Наверное, отчаяние, в котором пребывал старый учитель, все-таки тронуло меня.

— Ну-ну, — он наклонился вперед, давая понять, что ожидает продолжения.

Джин рассматривала свою тетрадку, будто нашла ее вдруг особенно интересной. По ее лицу я поняла то, о чем думала сама — если я уйду от темы и на этот раз, растущая в нем угрюмая озлобленность совсем поглотит его.

— Просто хотела кое-что разузнать… — наконец произнесла я, в эту секунду принимая для себя решение, — про созвездие Волка.

Застыв с раскрытой тетрадкой в руке, Джин подняла лицо.

— Созвездие Волка? — переспросил Уилл, выгнув бровь. — Разве это не та старая легенда, про которую нам рассказывали на биологии? И то, только потому, что ты спросила.

Я улыбнулась — он это запомнил.

— Именно, — я катала в пальцах ручку.

— Что в ней такого интересного? — не отставал он.

Я подняла на них глаза.

— Дело в том, что я кое-что нашла.

Придвинувшись поближе и понизив голос, я рассказала им про два кулона, которые нечаянно обнаружила в столе мисс Белл, исчезнувшую картину с женщиной с такой же цепочкой, а также про Лин, которая навела меня на мысль проверить подвал. На этом этапе мое сердце отплясывало бешеный ритм. Я могла только гадать, как они воспримут нашу дружбу.

Уилл слушал с хмурым видом. На лице Джин было больше понимания: ее сестра и сама носила желтую форму.

— Значит, мне не показалось, — мрачно сказал он, когда я закончила. — Я замечал, как вы переглядываетесь в столовой.

— И все? — Реакция оказалась не такой ужасной, как я ожидала.

— А что я могу сказать? — он устало махнул рукой и откинулся на подушки. — Если есть еще хоть один школьный запрет, который ты не нарушила, то я съем собственный ботинок.

Джин улыбнулась, а я вздохнула с облегчением. Тьма рассеялась — в глубине его карих глаз снова заплясали прежние огоньки.

— Значит, кулоны в столе мисс Белл и на картине в твоем доме похожи на созвездие Волка? — переспросил он, предвкушая таинственную загадку.

— Не просто похожи. Это точно оно.

— Но зачем кому-то из красных носить кулон этого созвездия, который вредит их силе? — Уилл почесал затылок.

Я задумалась. Никакой версии на этот счет у меня не было. Вокруг были сплошные знаки вопроса, да и только. А ведь я еще даже не обдумала причастность Роберта к этому миру, о котором я на протяжении пятнадцати лет ничего не знала. От этой мысли мне снова стало не по себе, и я поспешила переключиться на кулоны.

— Зря ты не заглянула в альбом с фотографиями, — вдруг сказал он. — Наверняка там можно было бы что-то найти.

— Уилл, мне не хотелось рыться в вещах мисс Белл. Я и так не должна была этого видеть, сам понимаешь…

— Ну ладно, — уступил он. — А что сказал Скруп?

— Да ничего особенно. Плел что-то насчет заката нашего рода из-за этого созвездия и назвал меня Кэйтлин, — при звуке этого имени я отчего-то поежилась.

— Кэйтлин? — Брови Уилла поползли вверх. — Я же говорил, что он совсем свихнулся…

Увлекшись обсуждением, мы не сразу обратили внимание, что Джин с заметным волнением теребит свой хвостик.

— Ты чего, Джин?

— Я… Кажется, я кое-что вспомнила… Насчет этих кулонов…

Она резко замолчала, потому что мама Уилла внесла свежую порцию печенья. Миссис Клиффорд принялась что-то щебетать, но по нашим лицам быстро поняла, что нам сейчас не до нее. Понимающе подмигнув, она отправилась проверять, как дела у Лилианы.

Мы с облегчением вздохнули.

— Классная у тебя мама, Уилл.

— Да, бывает иногда… Ну что там, Джин? — нетерпеливо поторопил ее Уилл. Такое чувство, что из нас троих его это непостижимым образом увлекло сильнее всего.

— Не знаю. Может, это не имеет никакого значения…

Она потерла лоб рукой, словно мучительно восстанавливала перед собой какой-то образ.

— Один раз в кабинете мистера Броуди… Мне кажется, что я видела у него на столе такой же медальон. Я еще подумала, что у него необычная форма. Да и не походил он на что-то, что могут носить… ну… мужчины… — она густо покраснела.

— Насчет старого урода Броуди я бы ничему не удивился, — мрачно хмыкнул Уилл.

— Ты уверена, Джин? — внутри меня появилась знакомая волнительная дрожь.

— Ну… почти… — Она поморщилась. — Хотя могу и ошибаться… Я ведь видела только мельком…

— Погоди-ка! — Меня осенило. Я сунула руку в карман и достала смартфон. Затем с трепетом увеличила изображение медальона во весь экран. — Взгляни.

Джин, а за ней и Уилл наклонились ближе.

— Он! — радостно вскричала она. И тут же испуганно прикрыла рот рукой, оглянувшись на кабинет. Но Лилиана и миссис Клиффорд были слишком заняты, чтобы обращать на нас внимание. — Да, теперь я точно уверена, что это он.

— Дай посмотреть, — Уилл протянул руку, и я отдала ему телефон. Джин подсела рядом.

Какое-то время они внимательно разглядывали кулон, вертя изображение и так и этак.

— Интересно, никогда не знал, как оно выглядит. А можно посмотреть всю фотографию?

— Конечно.

Быстрым движением большого и указательного пальцев Уилл уменьшил картинку.

Несколько секунд они пялились на экран. На их лицах проступила тень легкого удивления, затем замешательство, смешанное с растерянностью. Каждый по очереди странно на меня покосился.

— Она красивая, — первая подала голос Джин.

Она выпрямилась и отошла на свое место, принявшись крутить в пальцах стакан с остывшим шоколадом.

— Говоришь, эта картина висела в твоем доме? — Сощурившись, Уилл снова сфокусировал взгляд на снимке.

— Угу. Но теперь она лежит среди мусора в подвале, — я вспомнила, что именно Лин подсказала мне там проверить, и вновь ощутила укол совести. Я еще не рассказала ей о своем открытии.

— Ты знаешь, кто эта девушка? — Джин сосредоточенно рассматривала мое лицо, словно видела его впервые.

— Понятия не имею.

— А тебе никто из твоей… — она запнулась и слегка порозовела, — твоей семьи не рассказывал?

Я хмыкнула и покачала головой.

— С моей тетей ты уже пообщалась, Джин, — иронично заметила я, вспоминая как та неприязненно ее разглядывала, не впустив даже на порог. — Она только рявкнет, чтобы я убиралась к черту. На ее помощь в изучении фамильных корней можно не рассчитывать.

— А твой дядя? — с интересом спросил Уилл.

— Мы не в самых лучших отношениях, — помявшись, ответила я. Затем поправилась: — Если честно, у нас вообще нет отношений. По большей части, его просто нет дома. А когда есть, то тетя меня к нему и близко не подпускает. Она вокруг него на цыпочках бегает, чтобы ничто его вдруг не побеспокоило.

— Может быть, кто-то из твоих кузенов что-то знает…

— Не вариант, — резко ответила я. Воспоминание о последнем разговоре с Майком отозвалось внутри ноющей болью.

Уилл с сожалением еще раз изучил фотографию.

— Ну ладно, давайте тогда подытожим, что мы знаем, — он отдал мне телефон. — Если воспоминания Джин верны, существуют три медальона.

— По крайней мере, тех, о которых мы знаем, — согласилась я. — Один из них принадлежит Миранде Белл. Второй — незнакомцу по имени К.Б. Джин… — я повернулась к ней, — ты не заметила никаких инициалов на том?

Она виновато помотала головой.

— Я случайно его заметила, когда заносила новые зелья мистера Броуди. Мне там… ну… не очень понравилось, поэтому я все поставила и быстро ушла. К медальону я не прикасалась.

Я почему-то подумала, что в отличие от меня, Джин не пришло бы в голову нагло рассматривать то, что ей не принадлежит.

Мы с Уиллом с сожалением вздохнули. Похоже, тайна трех кулонов уже захватила воображение каждого из нас.

— Джин, он тебе доверяет, — Уилл в упор смотрел на нее. — Когда в следующий раз он пошлет тебя за каким-нибудь очередным поручением, ты сможешь его как следует осмотреть?

Меня охватила надежда. Но Джин вздохнула:

— Я была там всего один раз… год назад. И то, потому что он тогда сильно торопился, а зелья были какие-то слишком важные для того, чтобы оставлять их внизу. Обычно он не пускает меня в свой кабинет.

Лучик надежды сменился унынием. Третий медальон был так близко, и в то же время вне нашей досягаемости!

— Я знаю, что мы сделаем, — вдруг промолвил Уилл. Его глаза азартно блеснули.

Уже пригорюнившиеся, мы с Джин уставились на него.

— Проникнем в кабинет мистера Броуди и посмотрим сами.

Джин приложила бледные пальцы к губам. Похоже, она пришла в ужас от такой идеи. Но я, признаться, находила ее очень даже ничего… Но была одна загвоздка.

— У него слишком сложный замок, — со знанием дела ответила я, виновато покосившись в сторону Джин. — Взломать такой мне не под силу.

Один раз я уже осмотрела его, когда задумала вызволить Джин из лап мистера Броуди. Мне приходилось совершать и не такое в прошлых частных школах. Но уже тогда я сразу поняла, что это выше моих скромных возможностей.

— Может, я посмотрю? Я тоже кое-что умею, — самоуверенно бросил Уилл. — Еще могу тебя удивить.

— Разве что ты — до сих пор непризнанный профессиональный взломщик, — с сарказмом отозвалась я. И покачала головой. — Не выйдет. Мистер Броуди умеет охранять свои секреты. Проникнуть туда без ключа просто невозможно.

Помимо воли наши глаза снова обратились к Джин.

— Я попробую разузнать, где он его хранит, — сдалась она под нашим молчаливым напором.

По ее виду было понятно, что эта идея явно вызывала у нее опасения, но она никогда бы не расстроила Уилла, который снова стал собой и уже выглядел окрыленным предстоящим приключением.

Несмотря на наши протесты, Джин с непреклонным видом придвинула учебники. Однако до самого конца дня ни один из нас так и не смог полностью сосредоточиться на заданиях. Тема трех медальонов будоражила нас гораздо больше, чем приближающиеся экзамены, и новые предположения то и дело высказывались вслух, пока Джин не закрыла книгу и не объявила, что так готовиться невозможно. Мы с Уиллом вздохнули с облегчением.

***

Теперь не проходило и ночи, чтобы три серебряных кулона не являлись ко мне во снах. Они возникали из кромешного мрака и медленно кружились вокруг своей оси. Вращение постепенно нарастало — они то приближались, то отдалялись в своем завораживающем танце. И вот их цепочки с тихим звоном чудесным образом сплетались между собой и три серебряные фигурки начинали кружиться вместе. Вскоре нельзя было различить, где заканчивается одна и начинается другая. Сверкающий круговорот внезапно прекращался, и уже единый кулон вдруг взмывал вверх и расцветал созвездием Волка в стеклянном шаре, который подарил мне Уилл.

Я как раз рассказывала ему свой сон, когда он вдруг произнес:

— Это не машина твоего кузена?

— Что? — мое сердце заколотилось как ненормальное.

— Сзади.

Я оглянулась через плечо. И обомлела. Синяя тойота неторопливо катила за нами. Майк держался на расстоянии, но было понятно, что обгонять он не собирался.

Уилл, как обычно, провожал меня домой после уроков. Погрузившись в разговоры о кулоне, я совершенно забыла про слежку красных, которая уже стала привычной частью моих будней. Сейчас их нигде не было видно.

Я резко отвернулась и пыталась не обращать внимания, стараясь снова втянуться в разговор. Но синяя тойота сзади изрядно щекотала нервы.

— Подожди. Я сейчас, — оставив его одного, я сердито развернулась и направилась к машине.

Ну уж нет, я не позволю Майку и дальше влезать в мою жизнь. Хватит того, что он на протяжении всего этого времени следил за мной в лесу и держал каждый мой шаг из дома под контролем. А уж своими последними словами он и вовсе перешел все границы.

Машина остановилась.

— Что ты здесь делаешь? — тщетно пытаясь придать своему голосу жесткость, спросила я, когда стекло отъехало вниз.

— Я сказал, что тебе лучше быть со мной, пока они не отстанут, — бесстрастный тон Майка свел всю мою прежнюю уверенность на нет.

— А я уже говорила, что Уилл провожает меня, — я попыталась не дрогнуть.

Взгляд Майка опять стал циничным.

— Алекс, это — не шутки, — произнес он тоном, по которому стало ясно, что с прошлого раза он ни капли не изменил своего мнения о моих друзьях. — Эрик стал осторожничать, и мне все тяжелее узнавать, что они замышляют. Лучше перестань обижаться и садись в машину. Иначе так будет продолжаться и дальше.

Когда я вернулась к Уиллу, внутри меня все бурлило. А я-то думала, что он хотя бы извинится!

— Может быть, тебе следовало сесть? — Уилл с интересом смотрел на ждущую позади, машину. — Ведь он этого хотел? Я не буду возражать…

Я вспыхнула.

— Не говори глупостей, Уилл! Я не буду с ним ездить. Он же носит их форму, ты забыл?

— Он — другой.

От неожиданности у меня перехватило дыхание.

— С чего ты это взял?

— С того, как он на тебя смотрит, — Уилл посмотрел мне в глаза. — Я совершенно точно уверен, что он не причинит тебя зла. К тому же вы — одна семья. Ему бы я тебя доверил.

— Не у всех такие семьи, как у тебя, Уилл, — резко ответила я, чтобы скрыть дрожь, которую вызвали во мне его слова. Хорошо, что он не знает, что думает про него Майк!

— Он прыгнул за тобой — это что-нибудь да значит, — упрямо возразил Уилл.

Остаток пути до дома я проделала, накинув на голову капюшон, чтобы отгородиться от вида преследующей нас машины.

К моему ужасу, Майк собирался сдержать свое обещание. Более того, утром тойота тоже следовала за мной по пятам от самого дома. Я ходила, как на иголках и отказывалась идти с Уиллом за руку. Каждый раз, когда он предпринимал попытку, я отдергивала пальцы.

— Не могу… Прости.

— Думаешь твой кузен стал бы возражать?

«Еще как», — подумала я, чувствуя спиной ледяной взгляд. Каждый раз, когда что-то подобное происходило, машина приближалась ближе. И я не могла не думать, что отчасти Майк здесь из-за этого.

— Хочешь, я с ним поговорю? — предложил как-то Уилл.

— Ни в коем случае! — Заметив обиженное удивление в его глазах, я пояснила: — Просто… Сейчас все слишком сложно.

— Ладно, — он смягчился. — Я могу потерпеть. Зато красные отстали, — с удовлетворением замечал он.

Что правда, то правда. То ли Эрик начал побаиваться Майка после того, как схватил от него в глаз, то ли их одноклассники не хотели идти на конфликт, но слежка после школы пока сошла на нет.

В четверг я поняла, что тянуть больше нельзя. С отъездом Совета в школе снова воцарилась тягостная атмосфера, но куда больше жгло чувство вины перед мистером Честертоном. Он ни разу ни в чем меня не упрекнул, но я просто обязана была с ним поговорить.

Сдвоенный урок биологии был как нельзя кстати. Я погладила и немного поигралась со своим растущим не по дням, а по часам тигренком — для Кении даже расширили клетку, и ее размеры, как и наличие большого хищника в классе уже вызывали недоуменные перешептывания. Затем вздохнув, подошла к учителю, который наблюдал издалека за попытками Колина Флемминга заставить свою лису пройтись из одного угла тренировочной комнаты в другой. Сегодня она проявляла завидное упрямство, и Колин покраснел и покрылся потом от умственного усилия. Он с силой жмурился и пялился на нее, но не мог установить даже мало-мальский контакт, который позволил бы ему ею управлять.

— Эээ, я бы хотела… Можем мы поговорить? — я переступила с ноги на ногу.

Учитель вздохнул.

— О, Алекс, я думал, ты уже никогда не подойдешь.

— Простите, я думала… я думала, что вы не захотите со мной разговаривать, — я смутилась под укоризненным взгляд его печальных голубых глаз. За это время у них наметились новые стрелки морщин.

— Я? Не захочу с тобой разговаривать? — он покачал головой. — Разве я могу тебе в чем-то отказать? Даже если ты разбиваешь мое бедное сердце…

Он вздохнул и выпрямился.

— Ладно, думаю, что на сегодня достаточно, — произнес он, обращаясь к остальным ученикам. Их напряженные от усилия лица сразу же просветлели. Как бы ни хотели они побыстрее овладеть своим даром, усилия, которые для этого требовалось приложить, явно их утомляли.

— Что ж, пойдем.

Я с трудом сдержалась, чтобы не показать неприличный жест Адриане, которая проводила меня подозрительным взглядом. Но следовать за мной в присутствии учителя не решилась.

Мы поднялись в его кабинет. Пусть элегантная обстановка и выглядела немного запущенной и какой-то унылой, но я ощутила радость. Все-таки я соскучилась. Последний раз я была здесь до моего свидетельства перед учительским советом. А с тех пор, казалось, прошла целая вечность.

— Чай?

Я покачала головой, усаживаясь на стул.

— Нет, спасибо.

— Ладно. Себе я все-таки заварю. Если ты не возражаешь.

Я устроилась на своем любимом мягком стуле, пока мистер Честертон возился с заварным чайником. За окном повалил снег, а в камине весело потрескивал огонь. Здесь мне было тепло и хорошо, и я порадовалась, что наконец-то нашла в себе смелость прийти к учителю. «Давно надо было это сделать», — мысленно упрекнула я себя. Теперь я точно знала, что могу обо всем ему рассказать.

— Ну, что привело тебя сюда, несносный ты ребенок?

Я с облегчением вздохнула. В голосе мистера Честертона не было злобы, только нескончаемая грусть.

— Простите, что тогда не сделала, как вы сказали… Просто…

Опустив голову, я пустилась в объяснения, почему рассказать про мисс Белл показалось мне неправильным.

— Она столько раз помогала Джин, мистер Честертон! Я подумала, что без ее помощи в школе все станет намного хуже…

Он слушал меня, не выпуская дымящуюся фарфоровую чашку из рук.

— Я понимаю, — произнес он, когда я закончила.

— Правда? — обрадовалась я.

С легким вздохом мистер Честертон кивнул.

— Требовать этого от тебя было неправильным. Это моя ошибка, и мне стоит просить у тебя прощения.

— Ну что вы, мистер Честертон… О чем вы говорите? Это я вас подвела, из-за меня у вас теперь неприятности, — я понурилась.

— Ох, Алекс, — вопреки моим самым мрачным ожиданиям, тон учителя не окрасился в недовольные оттенки. — Извини, одну секунду, — он нажал на мышку, и долгий, назойливый писк экрана компьютера наконец-то прекратился. — Что-то я стал забывчив в последнее время… — добродушно извинился он. — Так где мы остановились… Я вовсе не злюсь на тебя. Конечно, было бы лучше, если бы ты послушала меня тогда, но остальное — не твоя вина. Просто я перешел дорогу некоторым людям, и они сделали все, чтобы мне отомстить. Как видишь, у них это получилось, — у его рта пролегла скорбная складка, фарфоровая чашечка застыла в руке. — Меня оттеснили в сторону.

— Мне так жаль, мистер Честертон…

— Мне тоже, — он отставил чашку в сторону, как будто любимый напиток вдруг опостылел ему. — Но нужно жить дальше, не так ли? Даже если, стремясь сделать, как лучше, я проиграл, — с тоской закончил он, глядя в окно, за которым кружились тяжелые хлопья снега.

У меня защемило сердце. Я не привыкла видеть учителя таким беспомощным.

— Вы не проиграли, мистер Честертон! Благодаря вам их наказали! А то, что миссис Джеймс и директор сделали с вами — несправедливо. И если… если я чем-то могу вам помочь, то только скажите!

Учитель оторвался от унылого вида серых туч за окном и перевел глаза на меня.

— Спасибо, я это ценю, — без особой интонации произнес он. — Но тебе следует сосредоточиться на учебе, Алекс. Это не твоя битва.

— И все же, мистер Честертон, — я упрямо тряхнула головой. — Мы не должны позволить миссис Джеймс и мистеру Броуди прибрать тут все к рукам. Это же будет настоящий кошмар! В школе уже наметились изменения! Взять хотя бы это… это ужасное самоубийство и то, что случилось с Уиллом, которые сошли любимчику миссис Джеймс с рук! Это нужно остановить!

— Да, я старался многое здесь изменить, — тихо произнес он.

— Пожалуйста, не останавливайтесь! Вы нужны школе! — я почти плакала от отчаяния.

Он вздохнул.

— Я подумаю. Но не знаю, можно ли еще что-то сделать, — сложив большие и указательные пальцы, он долгое мгновение задумчиво смотрел поверх моей головы.

— Обещайте, что хотя бы постараетесь!

— Разве я когда-нибудь мог тебе отказать, — горько усмехнулся он, чем немного напомнил мне прежнего мистера Честертона. Мне очень хотелось, чтобы тот прежний учитель снова вернулся.

Откинув со лба волнистые седые волосы, он сделал вздох и подправил бриллиантовую запонку на манжете.

— А теперь скажи мне… Это правда, что ты разговаривала с самим Рафаэлем? — последнее он произнес с придыханием.

Я кивнула.

— И что он тебе сказал?

Пока я подробно пересказывала ему свою первую встречу с Главой (вторую я по своим соображениям решила упомянуть лишь вскользь), мистер Честертон задумчиво гладил щетинистый подбородок. В последнее время он нечасто утруждал себя бритьем, что тоже, скорее всего, было следствием последних перемен в школе.

— И как ты его находишь?

На этот раз настал мой черед чесать затылок.

— У него странные глаза, — я вспомнила затягивающие миндалевидные глаза. Чарующие и вместе с тем пугающие. — Такое чувство, что они видят тебя насквозь. Но в целом, он показался мне приятным человеком. Когда он разговаривал со мной, то вел себя на равных. Это было… так необычно.

Я хотела сказать, что мне это польстило, но в последний момент передумала.

Внимательно слушающий меня мистер Честертон нахмурился.

— Он — очень опасный человек, Алекс. Не стоит недооценивать его. И уж тем более — слишком доверять ему.

Я пожала плечами.

— Все равно, не думаю, что еще увижу его… в скором времени.

— О, думаю, это случится скорее, чем ты можешь себе представить.

Я подняла на него глаза. Мистер Честертон смотрел на меня с отеческим беспокойством.

— Они не просто так нанесли этот внезапный визит. Что-то их тревожит, — он снова сложил пальцы треугольником и задумчиво приложил их к губам, раскачиваясь в кресле. — К тому же ты слышала речь в столовой? Мы определенно будем чаще их видеть. И думаю, что ты вызовешь у них особый интерес.

— Я?..

— Рафаэль интересовался твоими успехами на тренировках не просто так, — его лоб собрался морщинами. — Этот человек никогда ничего не делает, не имея на то какой-то свой интерес.

— Но почему он просто не спросил у вас?

— О, это хороший вопрос! Но, боюсь, мне пока не оказали такую честь…

— Как это? — оторопела я.

Учитель улыбнулся. Немного натянуто.

— У Главы Совета весьма замкнутый круг общения. Он сам выбирает, к кому обратиться, а не наоборот. Многие ждут годами и так и не дожидаются возможности лично с ним пообщаться. Для нас он, своего рода, привидение, — он развел руками. — Поэтому то, что он решил выйти в свет, уже само по себе примечательное событие.

Я удивленно хлопнула ресницами. Выходит, что моя милая беседа с Рафаэлем — не такое уж ординарное явление. Даже учитель ни разу не беседовал с ним лично.

— Сколько ему лет? — заинтригованно спросила я, чувствуя, что Глава Совета уже поймал меня в плен своих чар. — Выглядит он очень…

— Старым? — усмехнулся учитель. — Поговаривают, что ему около девяноста. Но не думаю, что кто-то знает его настоящий возраст.

Я изумленно вздохнула.

Учитель рассмеялся.

— Да, он стал Главой Совета еще до того, как я родился. Это я могу сказать точно. Поговаривают, что он так силен, что может влиять даже на тех, кто обладает нашим даром…

Я вспомнила, как отшатнулась к колонне Стефани Аттвуд. Будто кто-то рукой вдруг сжал ей горло.

— А Джулия? — я вспомнила надменную даму, к которой постоянно обращался Рафаэль.

— Интересная особа, — учитель добродушно кивнул. — Она, естественно, моложе Главы, но тоже давно в Совете. Она — вторая после Рафаэля. Если когда-нибудь… неизбежное случится, она безусловно займет его место.

— Они с Рафаэлем?.. — я вдруг покраснела и умолкла.

— О, эта тема занимает немало блестящих умов, — учитель развеселился. Прежняя тоска в его глазах отступила. Я снова поймала себя на мысли, что мне нравится видеть его таким. — Поговаривали, что у них был… — он подмигнул мне, — роман. Но даю руку на отсечение, что никто на самом деле не знает. Рафаэль — хитрый лис. Он умеет поддержать те слухи, которые доставляют ему удовольствие. Особенно, если они раздражают остальных. В том числе, конечно же, Джулию.

Я с интересом слушала. Несмотря на предостережения учителя, Глава Совета нравился мне все больше.

— Мистер Честертон, — наконец промолвила я, собравшись с духом. — Вообще-то я пришла сюда кое-что вам рассказать. И, наверное, попросить вашего совета. Давно уже нужно было это сделать, но, надеюсь, вы поймете…

Учитель посерьезнел.

— Как я уже неоднократно повторял, Алекс, я всегда на твоей стороне. Что бы ни случилось.

Я ужасно волновалась. Но тайна волка больше не могла оставаться только моей. Майк был прав — чтобы его защитить, мне потребуется помощь кого-то сильного и знающего. Такого, как учитель, который прощал меня, несмотря на все мои поступки.

— Помните, тогда у вас в кабинете вы предположили, что я не смогла бы преодолеть ту гору сама? — мой голос срывался от нервозности. — И то, что вы говорили про волков?

— Помню, — учитель откинулся на спинку кресла и сложил ладони вместе. Выражение его глаз нельзя было прочитать.

— Вы были правы — мне помогли.

— Вот как?

Он не торопил меня. Только ждал.

— Дело в том… — Мое сердце билось как ненормальное. Я набрала в легкие воздуха. — Дело в том, что я встретила настоящего волка.

Повисла пауза. Я закусила губу.

— Пресвятые угодники! — только и промолвил учитель. Вид у него был, мягко говоря, ошарашенный.

Пока он приходил в себя, я поведала ему, как впервые встретила волка в лесу и про то, что это он спас меня в той погоне на соревновании.

Когда я закончила, мистер Честертон молчал еще несколько минут, приложив ладони к лицу.

— Пресвятые угодники! — повторил он, зачарованно глядя на меня. — Значит, то происшествие в лесу было правдой?

Я кивнула.

— Но это еще не все. Эрик и его дружки задумали облаву. Они хотят его поймать, чтобы задобрить директора и отменить наказание. А еще у Джейка есть камень с окровавленным следом, оставленный волком на той горе. Сам он пока не догадался, но если все это начнет всплывать… — я тараторила, несмотря на знаки учителя говорить помедленнее и дать ему хоть чуток опомниться. — Именно поэтому мне нужна ваша помощь! Если про волка узнают… Вы сами представляете, что будет… — я в отчаянии подалась вперед. — Нужно его защитить!

Учитель наморщил лоб. Затем встал и, заложив руки в карманы брюк, принялся расхаживать по комнате.

— Алекс, я не знаю, что тебе сказать. Это все, конечно, интригующе… Но как ты помнишь, наши контакты с ними крайне неблагоприятны. Это может быть опасно. Мне нужно время, чтобы все обдумать.

— Вы же сами говорили, что вам интересна эта тема… И ваши исследования! Я прочитала те ваши заметки! — взмолилась я, видя, что он колеблется. — Мы можем вам помочь!

В его глазах зажегся огонек, но он еще сомневался.

— Ты уверена, что он не причинит тебе вред? — осторожно поинтересовался он. — Потому что если существует хоть малейший риск…

— Конечно, нет! Он никогда в жизни не обидит меня!

— Хорошо, — учитель сел в свое кресло, сложил ладони лодочкой и поднес их к губам. Он о чем-то сосредоточенно думал. — Где он сейчас?

— В лесу, — я снова почувствовала тоску от долгой разлуки. — Он знает, что сейчас ему нужно уйти подальше. И затаиться.

— Как это «знает»? — встрепенулся он. Как я и надеялась, несмотря на высказанные ранее опасения, эта тема пробудила в нем неподдельный интерес.

Я замялась, не зная, как это объяснить.

— Не знаю. Но мне кажется, он меня слышит, где бы он ни находился. Все, что мне нужно, это просто сосредоточиться. И тогда он меня чувствует.

На этот раз учитель рассматривал меня особенно долгим взглядом.

— Интересно… Так было с самого начала?

— Нет, — я покачала головой. — Чем дальше, тем больше связь между нами как бы крепнет. Иногда я могу разговаривать с ним без слов. Это нелепо, да?

— Отнюдь, — учитель все еще смотрел на меня своим загадочно-долгим взглядом. — Именно это я называю — установить контакт на тренировках. Просто у тебя это получилось натуральным путем. Без того, что кто-то тебя этому научил.

У меня отбило дыхание.

— Но это… это не то же самое!

— Почему? — он лукаво изогнул бровь.

— Я им не управляю! — Сама мысль, что учитель мог это предположить, возмутила меня.

— Ты все еще продолжаешь отрицать свою силу, Алекс, — печально возразил учитель. — Я надеялся, что со временем это пройдет. Но ты так упряма! Что ж, давно надо было это тебе показать.

Он повернул ко мне экран компьютера и нажал на клавишу. Сначала было тихо. Потом я увидела себя. Я не сразу поняла, где нахожусь. Мне понадобилось еще секунда, чтобы вспомнить.

— В тренировочных комнатах есть скрытые камеры, чтобы я мог анализировать ваши успехи незаметно от вас. Это помогает мне найти индивидуальный подход, — пояснил учитель. — Обычно вне уроков я их выключаю. Но однажды забыл. И, оказывается, не зря.

Я снова вернулась к двигающейся картинке на экране. Я подхожу к клетке, в которой томилась старая росомаха Уилла. В тот день мы поссорились, и я забыла внизу свою тетрадку с домашним заданием по математике. Пришлось вернуться туда за ней.

— Тебя расстроил ее вид, верно? — подсказал учитель. — Теперь смотри.

Я вспомнила, как разговаривала с несчастным, запуганным животным. И даже погладила его, чтобы успокоить…

То, что я увидела, заставило меня отшатнуться.

Мои глаза светились. Но не как у учителя или остальных, когда они кем-то управляли — их глаза меняли оттенок под цвет глаз их жертвы. Мои же были привычно синими, только золотистые вкрапления стали ярче.

— Этого не может быть! — охрипшим голосом произнесла я. — Что-то с вашей камерой!

— С камерой все в порядке, Алекс, — спокойно заверил меня учитель. — Просто ты, сама того не подозревая, применила свой дар, чтобы успокоить животное. Жалость к нему пробудила твою силу. Это довольно необычно, но тем не менее сработало.

Я еле могла дышать, пока он продолжал:

— В отличие от твоих одноклассников, которым требуется годами учиться развивать свою силу, тебе это не нужно. У тебя поразительная способность чувствовать любое существо, что и дает тебе возможность сразу установить над ним контроль. А это необычное свечение твоих глаз… — он снова продемонстрировал мне застывшую картинку. — Оно отличается от того, как это происходит у нас… У тебя очень необычный дар, Алекс. Мне остается только сожалеть, что ты попала сюда так поздно. Но теперь, в свете того, что ты только что рассказала, нам необходимо как можно скорее его понять.

Я не могла найти слов. Не отводя глаз от экрана, я все еще не могла в это поверить.

— Именно поэтому я и поставил тебе «зачет» в прошлом году, — продолжил учитель. — Я знаю, что ты упрямилась. Но после этого, — он снова указал на экран, — решил, что лучше всего будет не давить на тебя. Тебе все дается естественным путем.

Мне было нехорошо. Голова кружилась.

— С волком все не так! А это… Я не знаю, как это получилось, но это не меняет моего мнения насчет тренировок! — прохрипела я, почему-то чувствуя, что у меня только что отобрали последнюю крупицу старого мира, за которую я отчаянно цеплялась.

Учитель вздохнул.

— Чем больше ты упрямишься, тем опаснее это для твоего дара. Ты и так отстала от остальных. Если не начать сейчас, то даже естественности, с которой тебе это удается, может не хватить. К тому же этот волк… Я не знаю, какое влияние он может оказать на твою, пока еще хрупкую силу…

Даже сейчас учитель не терял возможности, чтобы меня переубедить. Но я не хотела ничего слышать.

— Мистер Честертон, я пришла сюда из-за него и мне нужен ваш совет. Вы мне поможете?

Возможно, после того, как я его подвела, просить об этом было слишком, но у меня не было другого выбора.

Учитель выглядел раздосадованным моим упрямством, но, похоже, решил, что в данный момент лучше будет уступить.

— Ладно, — он глотнул чай, но обнаружил, что тот давно остыл, и, поморщившись, отставил его в сторону. — Но будь уверена, что к этой теме мы еще вернемся. А сейчас, ты права — давай сосредоточимся на насущном. — Он подправил дорогой галстук. Теперь передо мной был прежний учитель. Собранный, обаятельный и уверенный в себе. Даже его породистое лицо снова чудесным образом приобрело прежний лоск.

Я терпеливо ждала, избегая смотреть на застывший экран с моим изображением.

— Ты правильно сделала, что пока отправила его подальше — нам нужно время, да и для него так будет безопаснее. Но чтобы действительно чем-то помочь ему, нам нужно будет продолжить исследования. Вместе. — Он едва сдерживал возбуждение, в его глазах появился лихорадочный блеск. Казалось, мой рассказ про волка чудесным образом вернул его к жизни. Я почему-то вспомнила слова мистера Скрупа о его одержимости этой темой.

— Если ты расскажешь мне свои ощущения во время ваших встреч, я смогу сравнить это со своими ранними исследованиями. Так мы сможем выяснить намного больше, чем нам уже известно.

Я с готовностью пообещала сделать все, что он скажет. Заручившись его поддержкой, я почувствовала, как отлегло от сердца. Волк будет в безопасности — теперь я это знала.