2 Мэллори и её сумка гадостей


Похоже, что Артур был прав.

В первом же доме, куда они пришли, им сказали, что они опоздали.

– Вам надо было приходить пораньше, – произнёс мужчина, открывший дверь. – Ничего не осталось, извините!

Это был рослый мужчина с лысиной. Нельзя даже сказать, чтобы он держался недружелюбно, учитывая, что ему пришлось вытерпеть докучливую вереницу детей, до ночи стучащихся в дверь и требующих конфеты.

И всё равно, когда дверь закрылась, Мэллори высунула язык.

– Жадина-говядина!

– Мэллори, – зашептал Артур. – Он нормально ответил, ну правда…

Но Мэллори отошла на несколько метров по дорожке, а затем остановилась и полезла в свою сумку.

– Что ты делаешь? – спросил Артур.

– А вот что! – сказала Мэллори. – Нет сладостей! Пришло время гадостей!

Она вытащила яйцо и отвела руку назад, приготовившись бросить его в дверь.

Тут одновременно произошли две вещи.

Дверь открылась.

Мэллори швырнула яйцо.

К счастью, яйцо просвистело мимо лысой головы мужчины, как раз когда он говорил:

– Ладно, ребятки, у нас осталось несколько ломтиков ананаса…

Затем…

– Роджер! – крикнул голос из глубины дома. – Кто-то только что швырнул яйцо, и оно попало в телевизор!

– Бежим! – завопила Мэллори.

Она развернулась и дала дёру, едва не затоптав гуттаперчевого чёрного кота, вившегося у ворот.

Артур со всех ног поспешил следом, с упавшим сердцем осознавая, что если рослый лысый мужчина погонится за ними, то поймает он непременно его, а не Мэллори.

* * *

Через несколько домов был маленький сквер с рядами больших каштанов. Мэллори свернула в сквер и прижалась к одному из деревьев, чтобы её не было видно со стороны улицы.

Через несколько секунд она услышала, как пыхтит и плюхает Артур. Убедившись, что следом за мальчиком не громыхают ничьи шаги, она негромко окликнула его:

– Сюда!

– Ну зачем ты бросила то тухлое яйцо, Мэллори?! – возмутился Артур. – Это дикость какая-то!

– Яйцо было никакое не тухлое, – сказала Мэллори. – Оно только сегодня из кладовки!

– И всё равно это дикость, – пробормотал Артур. – Тот мужик прибил бы нас, если б догнал.

– Зато весело. И вообще, он нас не поймал.

– Знаю… вопреки твоим стараниям. Только поэтому мы до сих пор живы. Но зачем ты всё же это сделала? Ты рехнулась?

– Такие правила, – сказала Мэллори. – Нет сладостей, получай гадости.

– Но он собирался дать нам ломтики ананаса!

– Он опоздал, – просто ответила Мэллори.

– Пойдём домой. Я же тебе говорил, что конфет не осталось.

– Ни за что. Как ты сам сейчас сказал, он всё же собирался дать нам ломтики ананаса.

– Ага, – с горечью протянул Артур, – вот только почему-то не дал.

– Пошли, – поторопила Мэллори, выглядывая из-за дерева. – Непохоже, чтобы он нас преследовал. Но всё равно, нам лучше пройти через сквер и попробовать на другом конце улицы…

Артур был только рад согласиться на это – чем дальше они от дома крупного мужчины, тем лучше, – хотя ещё больше он был бы рад бросить клянчить конфеты и вернуться домой.

* * *

Пока они шли через сквер, Артура не оставляло недоброе чувство, что их кто-то преследует.

Он нервозно посмотрел через плечо, но никого не увидел.

Ночью сквер был хорошо освещён. Если бы за ними кто-то шёл, его было бы прекрасно видно, сказал мальчик сам себе.

Однако чувство никуда не девалось.

Он снова обернулся. Никого.

Теперь Мэллори опережала его уже на несколько метров. Она оглянулась и сказала:

– Давай быстрее! Ты же не перетрусил?

Артур немного обиделся.

– Нет, мне просто показалось, что нас кто-то преследует, вот и всё.

– Ну так нет же! Пошли!

Напряжение не отпускало, и Артур обернулся в последний раз.

На этот раз он кое-что увидел.

Он с облегчением выдохнул.

Это был тот гуттаперчевый чёрный кот, которого Мэллори чуть не затоптала, когда они убегали от того дома. Очевидно, он не держал на них зла за то, что на него едва не наступили. Он с завидной целеустремлённостью следовал за ними, словно хотел узнать, что они собираются делать дальше.

– Чудной какой кот, – пробормотал Артур, поворачиваясь, чтобы догнать Мэллори.

– Что там?

– Всего лишь тот чёрный кот, на которого ты чуть не наступила.

– Ну и хорошо, – фыркнула Мэллори. – И вообще даже здорово!

– Здорово?

– А разве чёрные кошки не приносят удачу?[1]

* * *

Если кот должен был приносить удачу, ему об этом не сообщили. Во втором доме, куда они попробовали постучаться, никто не открыл дверь. Мэллори выдавила томатный соус на дверную ручку.

А в третьем: «Извините, ребята, мы давным-давно раздали все наши сладости».

Мэллори обмазала дверную ручку этого дома сахарным сиропом, а затем облизала лопатку.

Артур закатил глаза.

Когда он пошёл следом за Мэллори к тротуару, он с удивлением увидел, что чёрный кот по-прежнему был с ними. Он не подходил слишком близко, но Артур обратил внимание, каким интересом сверкают его глаза в свете уличных фонарей.

Тот же ответ они получили и в четвёртом доме: «Как жаль. Вы слишком припозднились. Вам известно, который сейчас час?»

Мэллори уже начала злиться на их неудачи – настолько, что рассыпала пакет муки по всему крыльцу. Она надеялась, что Артур скажет «я же тебе говорил», и тогда сможет жахнуть его ведёрком. (Пустым ведёрком.) Однако Артур слишком хорошо знал Мэллори, чтобы сказать что-то подобное.

В пятом доме женщина в дверях сказала:

– Я знаю, что вам хотелось бы конфет, но не сторонник того, чтобы давать детям сахар. Это вредно для вас по всевозможным соображениям. Я почистила морковку – хотите?

– Нет, спасибо, – отказалась Мэллори.

– Вы уверены? У меня много осталось. Она не пользовалась популярностью.

– Нет, спасибо, – повторила Мэллори. – Моя мать не разрешает мне есть сырую морковь.

– Но отчего же?

– А вдруг я подавлюсь, – сказала Мэллори. – Разве не так, Артур?

Артур впервые слышал, чтобы мать Мэллори запрещала сырую морковь, но всё равно энергично закивал.

– Ну тогда доброго вам вечера, – попрощалась женщина и закрыла дверь.

Мэллори показала закрытой двери язык, хорошенько полила крыльцо томатным соусом, а затем повернулась к улице. Несмотря на свет от фонарей, стало значительно темнее, и всё же Артур заметил, что кот поджидает их.

– Что дальше? – спросил он. – Может, нам просто пойти домой?

Он надеялся, что Мэллори согласится и они просто забудут об этой бессмысленной затее. Однако неудачи лишь закалили решимость Мэллори.

– Только когда мы наполним ведро, – сказала она. – Домов ещё не одна миля[2].

Артур вздохнул и последовал за ней к следующему дому.

Он был старый и выглядел довольно запущенным. Веранда была завита каким-то плющом, почти заслонившим вход.

– Выглядит вроде заброшенным, – с сомнением проговорил Артур.

– Есть только один способ узнать наверняка, – сказала Мэллори, отворяя древнюю кованую калитку.

Всё тот же протяжный и тощий чёрный кот с почти золотыми в тусклом свете глазами довольно вызывающе мяукнул им.

«Он, должно быть, ушёл вперёд, – подумал Артур. – Странно, а я и не заметил».

– Брысь, кошка! – бросила Мэллори, пнув в её сторону ногой. Кот драпанул мимо них и метнулся за угол дома.

– Ты уверена, что здесь кто-то живёт? – спросил Артур.

– У них есть кот.

– Или был кот, – сказал Артур, – пока ты не попыталась его лягнуть. Да и вообще, может, он не здешний. Он давно за нами идёт.

– Ну и что? – отрезала Мэллори.

У двери был звонок, но Мэллори не услышала ни звука, когда нажала на него.

– Никого нет дома? – с надеждой предположил Артур.

– Кажется, звонок не работает. Он закрашен краской.

Мэллори пнула дверь, а затем, чтобы звук был погромче, размахнулась и несколько раз стукнула ведром.

– Мэллори… – прошептал Артур.

– Что?

– Ты попортишь дверь.

– Не-а. Ведро-то пластиковое.

Она как раз отвела руку с ведром для нового молодецкого удара, когда дверь распахнулась.

На пороге стоял старик. У него была клочковатая белая борода, одет он был в старомодный жилет в тонкую полоску. Глаз не видно было за круглыми тёмными очками в чёрной оправе. Артур на мгновение подумал, уж не слеп ли он.

Мэллори остановила ведро, а затем воскликнула:

– Фортель или карамель!

Старик несколько мгновений смотрел на Мэллори, словно бы решая. Затем он произнёс:

– Я устрою тебе фортель.

Мэллори уставилась на старика.

– Нет, – отозвалась она, – дело такое: или вы даёте нам карамель, или мы выкидываем фортель.

– Но ты говорила совсем о другом, – сказал он. – Ты совершенно чётко сказала: фортель или карамель. То есть или я даю тебе карамель, или фортель. Нельзя так играть со словами, сама понимаешь.

Артуру сделалось неуютно. Ему не нравилось, какой оборот принимает этот разговор. Он потянул Мэллори за руку.

– Пойдём, – попросил он.

Мэллори смахнула его руку, а старик сказал:

– Нет, не уходите. Останьтесь на фортель.

– Довольно нас дразнить, – возмутилась Мэллори. – Конфеты у вас есть?

– А у вас?

Мэллори посмотрела в пустое ведро.

– Пока нет, – призналась она.

– Какая жалость, – сказал старик. – Раз у вас нет для меня конфет, вы должны получить мой фортель.

– Вы продолжаете нас дразнить, – проговорила Мэллори, уже разозлившись. – Прекратите!

– О, я не дразню, – сказал старик. Затем он направил палец на Мэллори и изрёк: – Шазам!

Загрузка...