Скудные берега

10

Когда Ари проснулся, было уже позднее утро. Он так и проспал всю ночь на полу возле очага, уткнувшись носом в шкуры. На кухне было так тепло, что Ари весь вспотел. На столе его ждали сыр и ещё теплый хлеб. Сквозь приоткрытую дверь в комнату было слышно, как Аста тихонько разговаривает с Ауд.

Ари прекрасно выспался, он чувствовал себя здоровым, и у него было хорошее настроение. Неторопливо позавтракав, он вышел во двор, где Джо чистил снег, а Бель, подобно ребенку, лепила снеговика. Яркое зимнее солнце отталкивалось от слепящей белизны, украшая сугробы крошечными разноцветными искрами.

Из домика для мытья валил дым; это означало, что Джо уже накидал снега в чаны и затопил печь торфом и вскоре нужно будет отнести туда Ауд, чтобы женщины смогли помыть её. Потом настанет очередь мужчин, и Джо от души поколотит Ари веником. Другие хозяйственные постройки — большую кладовую, сарай с рыболовным снаряжением и хлев — новые жильцы никак не использовали, и Ари старался лишний раз не смотреть в их сторону.

После того, как все помылись, Аста принялась за уборку, Джо массировал неподвижные ноги Ауд, а Бель уселась перед зеркалом наводить красоту. Смотреть на её зеленое от лопушиной кашицы лицо было неинтересно, и Ари заскучал. Послонявшись без дела, он вспомнил, что Иске предложила встретиться в полдень у мохнатого дерева, и решил, что ничего плохого с ним не случится, если он прогуляется в сторону леса.

Хорошая погода выгнала горожан на улицу, и Ари то и дело приходилось с кем-нибудь здороваться. На этот раз он ограничивался краткими приветствиями, не добавляя к ним привычных гадостей. С берега слышались стук молотка и пение: дружинники капитана Гисли чинили корабль. Где-то плакал младенец, пахло дымом и свежим хлебом.

Конечно, он опоздал, но Иске так обрадовалась его появлению, что не стала ругаться.

— Ты пришел! — воскликнула она и вцепилась в воротник его облезлой телогрейки.

Из-за мороза она была румяная, солнце плясало в её веселых глазах, а с лица не сходила улыбка. Неожиданно для себя Ари ощутил что-то вроде нежности к Иске, неизменному участнику его детских игр. Ещё совсем крошкой она поняла, что Бъерн часто сердится на младшего сына, и старалась скрыть проказы Ари.

— Я же обещал, — буркнул Ари. — Зачем ты хотела встретиться?

— Снять с тебя мерки, — ответила она, смеясь.

— Готовишь для меня погребальную лодку?

— Шью рубашку к твоему дню рождения.

Арии забыл, что скоро ему должно исполниться шестнадцать.

— Рубашки, — напомнил он небрежно, — женщины дарят только тем мужчинам, с которыми делят ложе. Лучше сшей мне рукавицы.

— А я хочу рубашку, — упрямо сказала Иске, и Ари понял, что если сейчас скажет что-нибудь грубое, она его за это не простит.

Время от времени он просыпался от жарких снов, после которых приходилось тайком от всех стирать своё бельё, но Иске в них не было, Ари и не думал никогда о ней в таком смысле. Но сейчас, осознав, что именно предлагает ему подруга детства, он ощутил некое движение в штанах.

Утопая в снегу, Иске пошла в сторону заросших редким кустарником скал. Голые черные ветки торчали из сугробов, как скудная щетина. Они шли к своему детскому тайнику, узкой пещерке, которую Иске когда-то нашла во время игры в прятки. Там они хранили свои вещи, укрывались от непогоды и держали небольшой запас еды, поскольку иногда Ари приходилось ночевать на улице, спасаясь от гнева Бъерна. Увидев извивающуюся струйку дыма, убегающую в небо, Ари засмеялся. Выходит, Иске заранее развела костер в пещере, предугадав его согласие.

Внутри стало гораздо теснее с тех пор, как они оба были детьми. Ари увидел кувшин с вином, наверняка из кладовых Бъерна, и ломтики вяленой оленины. Едкий дым от костра жег глаза, но холод не торопился выметаться из пещеры. Медвежьи шкуры, украденные у сумасшедшей Уны несколько лет назад, притягивали к себе взгляд, заставляли сердце быстрее биться. Ари ощущал страх и нетерпение одновременно, но понятия не имел, как себя вести дальше.

У него было слишком много старших братьев, чтобы он не знал о том, что именно происходит между мужчиной и женщиной. С тех пор, как четырнадцатилетний Эймунд задрал юбки какой-то служанке в коровнике, все сыновья Бъерна обогатились бесценными знаниями на этот счет. Слушать чужие рассказы, щедро приправленные сальностями и шутками, было стыдно и интересно, но сам Ари никогда не пытался воплотить их в жизнь. Иногда, глядя на то, как женщины стирают белье или подметают пол, Ари испытывал смутное томление, но он был очень слаб здоровьем, чтобы это томление слишком уж изводило его.

Иске поднялась на цыпочки и поцеловала Ари в губы. Поцелуй ему не принес никакого удовольствия, более того, он ощутил что-то похожее на брезгливость, и в голове появились неуместные мысли о чужих слюнях, поэтому непроизвольно отодвинулся.

Неловкость всё нарастала, а вместе с ней нарастало и возбуждение. Иске потянула Ари к шкурам, и он покорно сделал несколько шагов, старательно подавляя в себе детское желание сбежать. Да Иске его на смех поднимет, если он струсит. Внутреннее несогласие с происходящим мешало и отвлекало, несмотря на то, что отяжелевшее тело уже плохо слушалось, в ушах стучал колокол, перед глазами темнело. Ари потрогал грудь Иске, попытался прижать девушку к себе и отчетливо понял, что ничего не случится. Он идиот и придурок, и этого никак не исправить.

Оттолкнув от себя Иске, Ари рывком выволок себя из пещеры. Сделал несколько шагов и упал лицом в снег.

Домой Ари вернулся только к вечеру и, несмотря на ненависть к себе, свившую гнездо у него в груди, сильно удивился, увидев сидящую за столом знахарку Стирбьерн. С самого приезда Джо она не упускала возможности сказать про него или Бель какую-нибудь гадость, и её визит был очень неожиданным.

Стягивая с себя тяжелые от снега сапоги, Ари прислушивался к разговору, и вскоре понял, что речь идет о его сестре, прекрасной Сангррид. Ей становилось всё хуже, а живот продолжал очень быстро расти.

— Этот ребенок разорвет её изнутри, — буркнул Ари, — а потом убьет всех нас.

— Ребенок — это дар богов, — задумчиво отозвался Джо.

— Или проказа злых духов, — возразил Ари неуступчиво и замолчал, увидев вылезающую из стены мертвую старуху Торве. Она прошла прямо сквозь Стирбьерн, попутно лягнув её ногой, и остановилась перед Ари.

— День на дворе! — возмутился он, заикаясь от ужаса, и попятился назад.

— Что? — рассеянно спросил Джо, думая о своём. Знахарка чихнула.

На кухню вошла Бель, обладавшая удивительным даром появляться в нужное время, и внимательно посмотрела на Ари. И ему вспомнились все ругательства, которыми щедро осыпала его униженная Иске.

— Отдай Сангррид амулеты Руты, которые ты снял с моего хладного тела, — велела Торве. — Они, как забор, не дадут пройти.

Ари вспомнил яму, в которую закопал амулеты, и, представив себе, как он устанет раскапывать её снова, учитывая снег и мерзлую землю, застонал. Мысленно поклялся себе больше никогда ни во что не вмешиваться, но кивнул.

— Совсем парень спятил, — сделала вывод знахарка Стирбьерн без всякого удивления. Весь её вид говорил о том, что она давно предвидела такой итог.

Ари молча стал надевать обратно мокрые сапоги.

Бель увязалась вслед за ним.

— Ты ведь видел призрака, да? — спросила она, нетерпеливо дергая Ари за рукав. — Как она выглядела? Прозрачная? Синяя? Тебе было страшно?

— Помолчи, — попросил Ари измученно.

Бель насупилась, но её хватило ненадолго.

— Что с тобой случилось? Ты ушел из дома вполне довольный, а вернулся мрачнее тучи.

— Не твое дело.

— Я тоже хочу увидеть Торве. В одной южной стране мы с Джо видели зомби. Но призраков — никогда.

— Ты давно знаешь Джо?

— Три? Четыре года? — задумалась Бель. — Мы целый год только до Грасса добирались. Ты знаешь, Джо дал обет безбрачия.

— Что это значит?

— Это значит, что он навсегда останется девственным… О, ты переменился в лице, Ари.

— Ты очень болтлива сегодня, — раздраженно заметил он.

— У меня просто хорошее настроение. Я проснулась утром и подумала, что всё не так уж и плохо, он ведь не превратил меня в лягушку.

— Кто?

Бель споткнулась и ухватилась за Ари, чтобы не упасть.

— Куда мы идем, да ещё и с лопатой?

— У тебя хорошее настроение из-за Эрлинга? Ты хочешь взять его четвертым мужем?

— Когда ты так говоришь, я чувствую себя Уной с её пятью черными платками. Но мои мужья всё ещё живы. Наверное.

— Сюда.

Ари остановился возле изгороди. Бель заглянула ему за плечо.

— Это дом твоего отца.

— Что, ты думаешь, он со мной сделает, если застанет с лопатой на заднем дворе?

— Ари, что ты собрался копать зимой?

Он не ответил, разглядывая происходящее за оградой. Потом подпрыгнул и помахал кому-то рукой.

— Эй, ты, как тебя там… — зашипел Ари.

— Я Хельга, — ответила девушка, подходя ближе к ним. В руках у неё был горшок с пшеном для кур.

— Позови моего брата Тови, — попросил Ари, — только тихо, ладно?

— Тови и твой отец ушли проверять силки в лес. Я могу позвать Иске, хочешь?

— Не надо Иске, — зашипел Ари ещё злее. — Где Бергторра?

— В городе… Что ты делаешь, Ари?! Тебе нельзя!

Но он уже перелезал через ограду. Бель мрачно посмотрела на свои длинные юбки и решила остаться снаружи.

— Я посторожу, — сказала она независимо. Ари хмыкнул и поудобнее перехватил черенок лопаты, но Хельга преградила ему дорогу. Она выглядела испуганной.

— Что мне делать? Бергторра накажет меня!

— Иди куда шла, — посоветовала ей Бель из-за ограды. — Ты ничего не видела, за что тебя наказывать?

— Сангррид дома, — быстро прошептала Хельга, — а она ужасная ябеда.

Ари посмотрел на Бель. Она вздохнула, подмигнула ему и пошлепала, оставляя следы на снегу, к калитке.

— В таком случае, — крикнула она уже на ходу, — скажи ей, что к ней пришли гости.