Скрепы нового мира (Анизотропное шоссе, Iii)

То есть большевики-начальники, из тех кто дружит с головой, и рады бы тащить на руководящие посты контриков, да просто технически не могут. Все серьезные назначения идут через партбилет, а его с дворянскими корнями получить ничуть не проще, чем выжить на Соловках.

Лукашенко видит во мне пройдоху и радуется... сволочь! Интересно, у него самого в анкете честно вписано наследное дворянство, или "сами мы не местныя, отстали от поезда дитем малым"? Не по себе ли он равняет меня за осторожного, циничного карьериста, которому не повезло с пролетарской семьей или всепрощающим дореволюционным стажем? Не наигран ли его малороссийский суржик так же, как моя слабая тройка на сдаче экзаменов ФЗУ? И наконец, не считает ли он свое предложение чем-то по-настоящему щедрым, неотразимым, сравнимым с выигрышем миллиарда в лотерею или женитьбой на любимой дочке директора?

Ведь он так пожалуй и думает!

То есть, выбора у меня нет - от слова совсем. Я просто обязан с уцепиться за предложение, если не с азартным визгом, то хотя бы с осторожным энтузиазмом. Стоит отойти хоть на шаг от образа, отказаться - зверь почует врага. Врагов в Советской Республике принято уничтожать любой ценой.

- Может тебе одного бутерброда мало? - поторопил меня легкий на помине Лукашенко.

Рвать советскую границу по снегу, да с женой - верное самоубийство, а до лета еще слишком далеко. Как бы ни хотелось отказаться, но здесь и сейчас мне придется присягнуть на верность:

- Вообще-то я готовил для администрации Электрозавода что-то типа сюрприза. Недавно мне удалось придумать серьезное устройство, способное принести стране огромный экономический эффект...

- Ну наконец-то! - искренне обрадовался моим словам Петр Петрович. - Давно бы так!

- ... для доводки нужен месяц, может быть два.

Лукашенко молча разлил по стаканам остатки графина, поднял свой:

- За изобретателей! - Наклонился ко мне ближе, обшарил серыми въедливыми глазами лицо. - Через две недели в нашем цеху митинг, там доложишь коллективу о внедрении сегодняшней рационализации. Речь согласуешь со мной не позже чем за три дни. Серьезное изобретение готовь до первомаю. Я на тебя надеюсь, не подведи.

- Пить так пить! - я поднял свой стакан. Но про себя продолжил: "сказал котёнок, когда несли его топить".

\\\*Проституция в 20-х годах была развита чрезвычайно. Согласно данным опросов, в 1923 году продажной любовью пользовались 61% мужчин, трудившихся на фабриках и заводах, и 50% занятых в иных сферах: торговле, управлении и т.п.\\\

\\\**На 1 марта 1931 года на Электрозаводе действовало 41 116 норм выработки.\\\

\\\***Первая государственная антитабачная компания была развернута в 1933 году в Германии по личной инициативе нового рейхсканцлера. Ограничивалось курение в общественных местах и для женщин, в будущем планировался полный запрет "дымной" продукции.\\\

\\\****В реальной истории подобное постановление было принято 26 октября 1930 года.\\\

\\\*****ГГ ошибается, данная фраза не из книги Дюма, а из советского фильма "Три мушкетера" 1978 года, соответственно, сопоставить ее с книгой можно (благо, в 20-х в СССР "Три мушкетера" сверхпопулярны), но совсем непросто.\\\

\\\******Кандидаты в партию делились на три категории - рабочие (из рабочих), крестьяне, служащие и прочие. По первой категории требуется две рекомендации товарищей с одногодичным стажем, кандидатский стаж - полгода. Для третьей, в сравнении - пять рекомендаций от товарищей с минимум пятилетним стажем, кандидатский стаж не менее двух лет.\\\

3. В день Интернационала так можно

Москва, 1 мая 1931 года (10 месяц с р.н.м.)

- Не простит тебя твой кит, и два маленьких бобра, утка может быть простит, ведь душа ее добра, - выводит недавно разученный текст 2013 года запевальщик Ванюшка.

- И, все дружно! - я вмешиваюсь в процесс, взмахивая ложкой как дирижерской палочкой.

- Простит утка проститутка проституточка! - ревет сводный хор бригады так, что прогибается фанера перегородок.

В ответ где-то глубине общаги раздается неразборчивый мат. Там, за стенками, тоже хлещут пшеничный сок без мякоти, только под другие песни. В день Интернационала так можно.

- Ты плохой хозяин был, для животных для своих... - звонкий голос Ванюшки легко перекрывает праздничный гам трех десятков коммунаров.

Издержки эпохи; нет тут никакого звукового сопровождения для застолья, кроме как дружно драть глотку. Первое время процесс меня удивлял, затем - раздражал. На пятом году я втянулся. Выучил местные песни, припомнил свои из школы и вуза. Заодно притерпелся к антисанитарии и тесноте - не так оно и страшно после кромешного соловецкого ада. Пусть в пятисаженную,* рассчитанную на шестерых каморку** набился чуть не весь состав бригады, пусть обрывки газет вместо тарелок, пусть кислую вонь застарелой потины не может перебить ни "аромат" сивухи, ни густой табачный смрад, ни задувающий из окна майский ветерок, пусть назавтра придется бить вшей. Все равно весело.

Человек скотина социальная, каждому легче идти по жизни со своей стаей, с городом, с нацией. Трудно шаг за шагом пробивать свою колею. За метаниями по миру я и не подозревал, насколько трудно - пока кандидатская карточка ВКП(б) не растворила хитин коммунарского презрения. Теперь никто не поминает былого; ребята в бригаде просты как ситцевые трусы, если вдруг свой - то свой, без оттенков белого, если доверие, то сразу полное, до интима, мыслей, чувств. Водоворот прямодушных отношений мгновенно засосал меня в глубину советской жизни, целый месяц пролетел как счастливое беззаботное детство. Но только месяц - кошмар грядущего сработал как спасательный буй, который вытянул меня из когтей дьявольского, первобытного искушения: раствориться среди "наших", еще и еще раз отложить на будущее решение сложных взрослых вопросов.

Не миновала чаша сия и Александру. Она, как прояснила страшную судьбу родителей, большевиков стала ненавидеть еще сильнее, хотя, казалось бы, сильнее и некуда. Но перед первомаем не удержалась. Купила соколку,*** красный гарусный беретик, юбку клеш, и буквально навязалась на праздник вместо со мной. Так сказать, для изучения врага в естественной среде обитания. Сейчас прижимается к моему плечу, лицо чуть с зелена, но... как же охотно она смеется над незатейливыми коммунарскими шутками! И слава Богу. Я рад за нее, я вижу, как с нее сползают многие печали знания и послезнания. Ей полезно хотя бы день до вечера побыть недовзрослой советской девчонкой. Такой, как все.

- Кому картошечку?! - в каморку ввалились ребята с огромным парящим бачком в руках.

На костре готовили, во дворе. В день Интернационала так можно.

- Седня без нормы! - с гордостью объявляет Семеныч. - Кто сколько сожрет!

Коммунары ответили восторженным воплем. Кричала даже Саша. Наесться от пуза не частая забава в СССР. Тем паче на столе, кроме картошки и неизменного следующего к ней постного масла, уйма норвежской селедки, маргарин, свежий белый хлеб. Фунтовый кулек соли и деревенская сметана. Царский пир!

- Наливай, за бригадира! - вокруг составленного из кроватей и досок стола понесся очередной тост.

- За бригадира! - с энтузиазмом поддерживаю я.

Тихонько подталкиваю Сашу, она послушно поднимает стакан с белесым пойлом:

- За твое здоровье, Семен!

Делает маленький глоточек, болезненно морщится, и неуклюже вонзает ложку в крупный клубень. Тугой, затянутый в желтовато-бежевый мундир бок поддается с трудом.

- Хороша голландка! - я без затей придерживаю норовящий вывернуться картофель рукой. А в ушко супруги шепчу: - Смотри, тут принято по-простому.

- Ох уж эти спекулянты, - громко сетует в ответ Саша.

Вроде как не в тему, однако скрытый подтекст понимают все москвичи. Перед весенней посевной ЦК ВКП(б) постановило нанести голоду в СССР смертельный удар. На последнее золото, а может, если верить молве, в обмен на императорскую корону Екатерины второй, коммунисты закупили в Нидерландах несколько пароходов превосходной семенной картошки сорта "Бентье".**** Поначалу ее безуспешно пытались менять у крестьянушек на зерно и молоко, теперь - бесплатно раздают в колхозы по два мешка на двор с одним единственным условием - посадить и качественно обиходить посаженное. Увы, впрок не идет. Селяне, нимало не боясь облав, тащат даренное добро на стихийные рынки. Массированная пропаганда не помогает, впрочем, как и обещание осенних кар. Ленивые пейзане в прогресс не верят и упорно отказываются горбатиться на картофельных полях.*****

Хоть плачь, хоть смейся, однако рыковско-сырцовский СНК нашел выход из тупика саботажа в прямом решении продовольственного вопроса руками пролетариата.****** Согласно новому общесоюзному тренду, дирекция Электрозавода уже отвела под посадки "Бентье" как три четверти своих старых полей, так и свежеприрезанные к ним гектары соседнего полудохлого совхоза. Поговаривают о своем тепличном хозяйстве и птицефабрике; судя по тренду, город скорее накормит себя сам, чем заставит работать колхозников.

\\\*Квадратная сажень - 4,55 квадратных метров, то есть комната - при примерно 22 квадрата.\\\

\\\**Электрозавод заботился о своих рабочих, описанные условия очень хороши. Для контраста, выдержка из отчета об общежитии фабрики "Возрождение" (1937 год): "норма, установленная Ленсоветом на одного человека 4,25 кв. м, а в комнате 30 метров поселены 20 чел. Им даны лишь 14 коек. В общежитии нет уборных, нет умывальников".\\\

\\\***Трикотажная блузка со шнуровкой на груди вместо пуговиц - самый характерный предмет молодежной городской одежды 1930-х.\\\

\\\****Сорт "Бентье", или cultivar Bintje, один из долгожителей. Выведен в 1905 году селекционером де Фризом, но успешно используется до сих пор.\\\

\\\*****Трудоемкость обработки картофеля примерно в два с половиной раза больше, чем пшеницы. Урожаи и же, в пересчете на калории, выше раза в четыре.\\\

\\\******Производство картофеля на огородах в годы войны увеличилось в 5 раз, до 120 млн. тонн. В основном не за счет колхозов - просто были засеяны все свободные площади в городах и окрестностях.\\\

После третьего стакашка в каморке то тут, то там вскипают пикейножилетные толковища. Любимая тема "как у них негров линчуют" изменилась за сотню лет едва ли на мизинец. В фокусе нечеловеческие издевательства белых сахибов над рабочими в Индии, людоедские настроения лордов в парламенте Британии и конечно, нищета рабочих Нью-Йорка. Последнее, кстати, вошло в застольную традицию задолго до триумфа большевиков; великий лжец Максим Горький никогда не жалел сажи в палитру красок, описывая несчастных американских детей, которые, по его словам, всюду и без малейшей жалости лупцуют друг-друга за шанс ухватить с мостовой корку загнившего хлеба.

Надо отдать должное, коммунары изрядно подкованы далекими бедами. С близкими хуже, чуть нить дискуса сворачивает в сторону границ СССР, так здравый смысл крошится от подспудного страха.

- Встретил намедни старого другана, нынче в латвийском посольстве служит,* - делится нешуточным эксклюзивом Семеныч. - Говорит, английский фунт вверх прет как ошпаренный.** Значит вот-вот Британия, Франция и США кончат с Китаем да навалятся на нас. Как перехватят Николо-Уссурийскую железку, враз пи..ец всему советскому Приморью.

- Так-то оно так, - уныло соглашается кто-то из бригадных старичков-скептиков. - Армейцев на восток гонят без счета. Племяш мой уж с Читы писал.

- Золото, вот что нужно мировому империализму! - спешит поделиться своим ценным мнением очкастый парнишка с другой стороны стола. - Добыча-то его все падает, пишут вот, золото через десять лет в земле кончится.*** Останется вот тока чуть в нашей Сибирюшке, вот за нее-то новая мировая драка и случится.

- Воевать мы них...я не готовы, - хмуро соглашается Семеныч - Чертовы троцкисты конкретно нам поднасрали со своим перегибами в коллективизации. Крестьянин в раздрае, тыл не обеспечен. С хлебом х..ня все время... карточки обещали еще осенью отменить!

- Воевать в тайге заяб...сь, - тихо зудит скептик. - С винтарем шасть до ветра, да живо в сторону. Сто лет искать будут!

Не поймешь, в шутку он, или всерьез, однако налицо верный факт - шкурный подход не вызывает отторжения среди коммунаров. Выглядит это на фоне неистового фанатизма по части "догнать и перегнать" чертовски двусмысленно, однако если подумать, вполне резонно. Десяток лет, без выходных и отгулов, пропагандисты месили в дерьмо и кровь врагов внутренних - уклоны, фракции, отходы от линии и прочие рабоче-крестьянские лево-правые оппозиции. По-настоящему озлобить соврграждан против врага внешнего кремлевский ареопаг попросту не успел. А без злобы - что за драка?

- Партия тщательно работает над поддержанием баланса сил в мире, - вступил я с речью, выверенной по свежим посылам советского МИДа. - Наша первейшая цель в мире поддерживать слабейшего, а затем, в результате кровопролитной войны между капиталистическими государствами, укрепиться и усилиться.****

Саша судорожно забилась на моем плече, пытаясь сдержать хохот. А вот Семеныч все принял взаправду - выпучил на меня глаза, как на говорящую лягушку. Пришлось в ответ укоризненно покачать головой: бригадиру неплохо бы на будущее знать, о чем и где стоит помолчать. Кто-то же напишет четыре миллиона доносов?

Зато очкастый парнишка воспрянул как боевой конь при звуке полковой трубы. Не иначе, почуял во мне богатый дискуссионный потенциал:

- Вот ведь все верно! Роль СССР принципиально иная, чем Российской Империи! Какой вот основной принцип современных международных отношений? - он обвел компанию многозначительным взглядом поверх линз. - Сосед обязан быть слабаком! Вот когда сосед соседа - то он готов на роль союзника. Немец в Великой войне уж на что силен был, да вот, на два фронта не выдюжил. Зато теперь между нами белополяки, вражины патентованные. Надо вот с немцами сдружиться против них, а если что, вот так вот взять, да зажать, как клещами! Вот нам не все ли равно, кто там у власти: розовые, красные или даже коричневые?!*****

- Что с Францией делать будем? - быстро ляпнул я, вытаскивая тему из разряда опасного бреда на высокую, а потому безопасную пикетножилетную орбиту.

- Так вот они как раз должны полякам помогать! И против Германии, и против СССР.

- Логично, - легко согласился я. Казематы Шпалерки, как и Соловки, надежно лечат от пустого многословия по части политики.

- А ну как поляки с немцами столкуются? - у Семеныча, определенно, сегодня нога попала в колесо. - После на нас скопом навалятся?

- Вот куда им! - затряс очками парнишка. - Стоит полякам начать смотреть в сторону союза с немцами, франки или англы им живо головы-то поокрутят. Соседи, значит враги на всю жизнь.

- Ребята, какие же вы все умные! - попробовал поставить точку уставшая от наивной болтовни Саша. - По мне так все просто: пускай про польских панов в Сером доме****** думают!

- Да там все больше троцкистов ловят, - недовольно скривился очкастый парнишка. - Вот в мире меж тем великие дела заворачиваются! Из Испании вот король сбежал, скоро, скоро по всему миру революция покатится! Вот не прозевать бы нам!

\\\*Страхи позаимствованы из спецсводки СПО ОГПУ о политнастроениях работников учреждений по данным на 30 июня 1932.\\\

\\\**Рост курса фунта стерлингов в 1931-32 годах - полная чепуха. Наоборот, в сентябре 1931 года фунт был обесценен до 69,3% от прежнего золотого содержания, курс к доллару составил 1930 - 4,8 долларов за фунт; 1931 - 4,5; 1932 - 3,5.\\\

\\\***Данное мнение чрезвычайно популярно в мире начала 30-х годов (был даже подан соответствующий в Лиге наций), однако в реальности добыча золота до сих пор только нарастает.\\\

\\\****Данная формула с подачи Литвинова в 20-30-х годах приобрела широкое хождение в руководстве СССР.\\\

\\\*****На парламентский выборах 1930 года в Германии лидерами стали СДПГ-24,5% (розовые), НСДАП-18,3% (коричневые), КПГ-13,1% (красные).\\\

\\\******Серый дом - Коминтерн.\\\

Пока разогретые самогоном коммунары заваливали очкастого думозвона вопросами типа "что пишут в "Правду" из Мадрида", я ломал голову: хватит ли Александре самообладания удержаться от смеховой истерики? А что если она послушает речь товарища Литвинова во вздорном пересказе, да сорвется, как от доброго анекдота? И ведь не объяснишь никому, что моя жена часов по десять в день слушает зарубежное радио, что в сочетании с послезнанием делает ее, пожалуй, лучшим политологом не только СССР, но и всего мира.

Спасение пришло откуда не ждал: в нашу комнату залетело, кружась и пританцовывая, "сказочное видение" - мясистая девица в прозрачном газовом пеньюаре.

- Ма-а-альчики-ма-а-альчишечки! Анаша* у вас есть? Неужели мы нынче же не устроим афинскую ночь?

- Симка! - имя прорвалось от кого-то из коммунаров сквозь вал скабрезных шуток: - Ты хоть сиськи спрячь!

- Так почему же вы, черти, не идете ко мне? Почему не несете анашу? Ну, скорее! Скорее! Эх, и накурилась бы я!

Выписав неуклюжий пируэт между коммунарскими руками, девица решительно полезла на стол. Под натянувшимся в нужных местах газом сиротливо белели кружева коротких панталон.

- Светится все... - из головы очкастого паренька мигом вышибло всю политику.

- Держите ее, пока стол не своротила! - крикнула Александра.

Кажется, только у нее сохранилась достаточная трезвость рассудка. И слова она нашла на диво верные - желающих подержать оказалось более чем достаточно.

- Любовь красивая, свободная, с полным сознанием существования своей связи только до тех пор, пока есть необходимость друг в друге, - вещала любительница анаши, вяло трепыхаясь в чьих-то мосластых руках. - Ведь марксизм говорит: сознание необходимости - это и есть свобода. Здесь люди дополняют друг друга, и только из этого сочетания может получиться полный человек!

- Вот это приход! - искренне восхитился я.

- Женщины, вы первые должны быть сторонниками и проводниками новой свободной любви, - включился в действие опоздавший к "подержанию" очкастый парень. - Вам нечего терять, кроме своих цепей!

- Бедняжечка, - Саша явно не разделяла общей веселости. - Только глянь!

Кивнула вниз, на выставившиеся из-под приподнятого подола голени девицы, густо расписанные разноцветными синяками. Но меня почему-то пуще всего задели старательно забеленные зубным порошком парусиновые туфельки с бесстыдными заплатками на местах, в которые упираются большие пальцы.

- В заросшую канаву легко падать.

Девица тем временем всецело отдавалась животрепещущей теме:

- ... новая любовь это свободная связь на основе экономической независимости и органического влечения индивидуумов противоположного пола...

На одном, как видно особо поднимающем "душу" моменте очкастый парень не выдержал. Резким кивком головы закинул повыше со лба шевелюру, облизал губы, в уголках которых уже белела пена:

- Будем петь и плясать! - заявил он, перекрывая веселый ор бригады. - Зови своих подруг, Симка, сейчас же зови! В день Интернационала так можно!

- Ах, зачем ты меня целовала, жар безумный в груди затая... - послушно, как будто только того и ждал, начал запевала с дальнего конца стола.

Девица ловко выкрутилась из жадных коммунарских объятий, будто того только и ждала. Величаво, как дорогое вечернее платье оправила пеньюар, и вдруг схватилась за прореху:

- Дылда, для какого черта газ прорвал? Да ещё на таком месте! Как я теперь плясать буду?

- Я ништо, я токмо ладошкой прикрыл, - под гогот товарищей начал оправдываться вдруг ставший крайним дылда. - Больно просвечивает!

Вздорная заминка позволила мне собраться с мыслями; еще чуть-чуть, и словами тут никого не остановить. Был бы один, полбеды. Pornotube двадцать первого века показывал оргии похлеще; вошкаться же в свальной грязи меня никто не заставит. Но Александру пора уводить, да чем скорее, тем лучше.

- Охлади людей, бригадир! - я с размаху пнул под столом ногу Семеныча.

Особой надежды остановить накатывающее блядство я не питал, а вот отвлечь коллектив от своего английского ухода казалось делом нелишним.

Однако бригадир не сплоховал, ударил по самому больному:

- Денег нет них..я! - проревел он на полобщаги.

Всего три слова, зато какой потрясающий эффект!

- Так что, анаши не будет? - уточнила девица.

После пространных речей о красивой марксистской любви примитивный цинизм этих ее слов показался мне сущей мерзостью. Скривившись, как от куска лимона, я процедил в сторону "сказочного видения":

- Кто тут решил, что жратва с неба сама падает?

- Фу-у-ух!

Девица судорожно затряслась всем своим телом, закружилась, так что газ пеньюара встал колоколом сильно выше коленок, никто не успел и глазом моргнуть, как адептка свободной любви просочилось сквозь двери прочь.

- Выпьем, товарищи! - поспешил закрепить успех Семеныч. - За интернационал! За партию! За весь наш советский народ! Полную до дна!

Ловко он придумал, чисто комиссар; попробуй, отверни морду от такого тоста. А после самогона - нужна закуска, там можно еще по одной налить, перерывчик небольшой... в конце концов, банкет-то уже оплачен!

- Леш, проводи, в туалет надо, - прошептала мне на ухо Саша.

- Тут же совсем рядом? - удивился было я.

- Все равно!

Мог бы сам догадаться. На четырех этажах общаги сто двадцать комнат, всего человек семьсот-восемьсот. Шайки хулиганов, а их тут скорее всего не меньше десятка, промышляют то ли спекуляцией самогоном и анашой, то ли рэкетом самих спекулянтов. Из-за тесной взаимосвязанности процессов сложно сказать, где кончается одно и начинается другое. Бонусом идет мордобитие, мелкие грабежи и воровство всего не приколоченного. При этом до поножовщины и смертоубийства среди своих дело доходит исключительно редко - администрация завода имеет годную рускообщинную привычку выкидывать на улицу не только самого нарушителя, но и всех его соседей по комнате. И уж тем более, даже упоротые в хлам отморозки не задевают коммунаров... жаль, на мне или Саше про принадлежность к ним ничего не написано.

С первого шага за дверь понятно, насколько была права Александра. Вечерний сумрак в сочетании со светом двадцатисвечовых лампочек преобразил коридоры в стиле лучших триллеров Хичкока. Подозрительные пятна и подтеки заполонили стены; промеж них маршируют колонны деловых тараканов. Семечная шелуха хрустит под ногами, ее уже впору мести метлой. Рыдания умирающих в степи ямщиков и бродяг с сумой за плечами бьют по ушам со всех сторон, им не помеха ни перекрытия, ни перегородки. Изменились и люди. Спотыкающиеся на каждом шагу аборигены видом, цветом и запахом неотличимы от свежих зомби, хотя, бесспорно, они все еще живы: курящих зомби не бывает.

Около ближайшего туалета толпится добрая дюжина страждущих - судя по изредка проскакивающим в мате словам, все стоически пережидают чью-то разборку.

- Подождем? - заколебалась Александра.

- Потопали в другое крыло, - тяжело вздохнул в ответ я. - Тут девочки, это надолго.

Планировка бывшего доходного дома далека от пролетарского конструктивизма. Где-то на полпути мы умудрились запутаться среди одинаковых дверей. Толкнулся в одну - закрыто, во вторую и третью - с тем же результатом, только четвертая подалась, да так ловко, что мы чуть не уперлись в стоящую посередине комнаты толстую, голую женщину, похожую на серую предгрозовую тучку. За ее спиной трясся высокий голый парень, тонкий, как жердь, и страшно костлявый. Рядом в странном танце под гармонь кружились вокруг друг-друга три бесштанных мужичка. Уж не знаю, в чечетку там, или вприсядку, то сойдутся, то повернутся, то стукнутся каблуками начищенных сапожек. Но у каждого в руке на отлете горящая папироска.

- Помоги мне это развидеть! - застонал я, вывалившись обратно в коридор. - Сейчас вырвет!

- О Боже! - вторила мне Саша. - Марксово семя!

- По ходу, недовзрослые ловят с Маркса неплохой приход...

- Они не с Маркса, а на марксизацию Залкинда** сублимируют, - любезно уточнила супруга. - Вредно читать на ночь "Двенадцать заповедей полового поведения пролетариата".

- Тебе легко говорить, - я наконец справился с невольными рвотными позывами. - Помнишь, еще перед Рождеством, ты вычитала в газетке, что "половой акт не должен часто повторяться"?

- Так до утра и повторяли...

- Незачем "Труд" покупать, он для настоящих рабочих. А мы-то всего лишь попутчики.

- "Половой подбор должен строиться по линии революционно-пролетарской целесообразности", - наставительно уперла мне в грудь пальчик Саша. - "В любовные отношения не должны вноситься элементы флирта, ухаживания, кокетства".

- А мы по твоему что сейчас видели?

- Дурак! - ткнула меня кулаком в бок Саша. - Их же лечить надо. По настоящему лечить, в больнице!

- У любого с эдакой жизни мозги потекут, - из чувства гендерной солидарности я попробовал защитить мужичков, флиртующих на троих где-то за стенкой. - Представь, их там в каморке десять душ ютится, а денег в обрез, не то что на девок, а пожрать досыта через два дня на третий.

- Думаешь это не опасно?!

- Летом можно в парке под любым кустом лечиться, - попробовал отшутиться я. - Хотя данный случай...

Нужных слов не находилось. Зато, похоже, ответ легко читался с лица, да такой, что Саша поторопилась прийти на помощь:

- Может обратно пойдем?

- Ну уж нет, - взорвался я неожиданно для самого себя.

Бросив громко и зло: "да ходят они же тут как-то?", я влупил с ноги по ближайшим запертым дверям. Новаторский метод тут же выказал высочайшую эффективность - нашелся не только проход, но и еще кое-что. Мой пинок, вместе с дверью, снес с ног привалившегося с противоположной стороны щупленького шпаненка-фзушника. Да так ловко, что его уродская кепочка-мичманка колесом покатилась в дальний конец коридорного закутка... мимо клубка сосредоточенно мутузящих друг-друга тел.

Отступать поздно, да и настроения нет. Первым делом я с модным криком "эх, раскулачу!" пробил в опухший красный нос шаромыге, который с интересом наблюдала за процессом в партере. Затем попробовал добраться до катающихся по полу, но сам отхватил плюху от успевшего оклематься шпаненка. Как тот не был тот хлипок на вид, нежданный удар вышел аж в нокдаун - я свалился в общую кучу. Дальнейшее действо смешалось в круговерть лбов, локтей, коленей и затылков. К счастью, сила и вес имеют значение - накоротке полупьяное хулиганье слабый противник. Тем более что первой их жертвой оказался широкоплечий здоровяк - мало-мальски разобравшись кто за кого, мы объединили усилия и быстро обратили всех пятерых злодеев в беспорядочное бегство.

- Хороши! - громогласно объявила результат битвы Саша. - Герои!

- Сергей, - смущенно представился здоровяк. - Прошу любить и жаловать.

- Александра, моя жена, - представил я супругу. Протянул руку: - Меня Алексеем зовут.

- Должен признаться, вы появились очень вовремя, - стиснул мою ладонь в крепком пожатии новый знакомый. - Еще немного, и... - он вдруг поменялся в лице, и принялся лихорадочно обшаривать карманы. - Украли! Блокнот украли! Там же все мои расчеты!

- Там не он ли? - Саша указала рукой в сторону угла.

- Он! - Сергей опрометью метнулся за своей записной книжкой. - Вы меня снова спасаете!

- Деньги-то на месте? - участливо поинтересовался я, поднимая и отряхивая кепку.

- Похоже сперли, - еще раз ощупал одежду Сергей. - С-с-сволочи! Мало того, что все изорвали, так еще и папиросы в кашу!

Впрочем, особо расстроенным он не выглядел. Напротив, загорелое до черноты лицо растягивала открытая улыбка. Оно понятно, судя по добротному импортному пиджаку - слямзили не последнее; наш новый знакомый имеет весьма и весьма недурные доходы. А принимая во внимание со вкусом подобранный галстук - соответствующее воспитание.

- Молодые люди, вы почиститься не хотите? - удачно вывернула ситуацию Александра. - Где-то тут туалет должен быть.

- Не помешает, - Сергей оглядел себя, подобрал смятую в блин шляпу, потер рукавом поля. Брезгливо дернул щекой. - Опаскудили, крысюки! Да год назад я бы их одной левой раскидал! Спасибо деду-казаку, крепко выучил морды бить! - Кулак, которым он потряс в воздухе, и впрямь оказался раза в полтора крупнее моего, тоже совсем не малого в размере. - Да только нервная горячка,*** как свалила осенью, так до сих пор дает о себе знать. Слава Богу, успел по весне в Кисловодске нарзанами подлечиться, без того бы враз затоптали.

- Развоевался, - фыркнула Саша. - С брюшным тифом так не шутят!

- Пойдем уже! - перебил я начинающуюся пикировку. - Надеюсь воду в честь праздничка не отключили.

Поиски туалета не затянулись, уже через несколько минут шелушащееся серебром амальгамы зеркало показало полную картину наших потерь. Если я отделался всего полудюжиной грязных пятен, то пиджак и брюки нашего нового знакомого проще выкинуть, чем починить. По крайней мере, так следовало из опыта двадцать первого века... увы, в СССР принято зашивать и не такое.

- Это ты в Кисловодске так загорел? - я попробовал отвлечь нового знакомого от изучения непредусмотренных портными прорех.

- В Коктебеле, - безрадостно отозвался Сергей. - Летать пока не пускают, так хоть на ребят посмотрел.

- Ты что, летчик?! - опешил я.

- Пилот-паритель.**** В смысле планерист.

- Здорово! - мое самолюбие царапнула зависть. - Всегда мечтал на дельт... планере полетать с птицами наперегонки.

- Это совсем несложно! - Сергей наконец-то оставил безнадежные попытки вернуть шляпе прежнюю форму. - На планере и без самолета можно сделать любую фигуру, даже мертвую петлю!*****

- Ого! - Планер и высший пилотаж в моей голове стыковались плохо.

- Вот к осени долечусь, сам покручу петли!

- Солнце, море, - я расстроенно вздохнул: - Без особой нужды в нашу слякоть не сунешься.

- Не говори, - улыбка опять сползла с лица Сергея. - Я бы и сейчас не приехал, да хочу понять, почему зарубили наш проект тридцатиметрового парителя по типу Кронфельдовской "Австрии".****** Ильюшин и Юрьев его в план завода поставили, а Антонов ничего слышать не хочет о строительстве. Перестраховщик чертов, отечественным средствам запуска он видите ли не доверяет. Да там аэродинамическое качество целых тридцать три единицы, а ему плевать!

- Пойдем скорее, Саша наверно нас заждалась в коридоре, - перебил я поток малопонятных слов. - Только скажи, каким ветром тебя к нам в общагу занесло?!

- Вчера с отчимом посидели чуток, он у меня, знаешь ли, очень неплохой электромеханик. Заодно как-то незаметно накидали эскиз электрического управления для нового планера. Сегодня стал придумывать, как половчее изготовить в железе, вспомнил про однокашника с приборостроительного, он сейчас ведущим инженером у вас в ламповом. Пошел его искать. И вот...

- Прямо в день Интернационала?! - искренне изумился я. - Нет, может у вас, пилотов-парителей, понедельник и правда начинается в субботу. Но у нас-то на заводе все строго по гудку!

- Уж очень идея красивая!

- Что ж, это меняет дело, - каким-то чудом мне удалось сохранить серьезное выражение лица. - Расскажешь?

- И мне, если можно, - поймала нас прямо на выходе из туалета Александра. - Я уж заскучать успела, пока вы там у себя болтали!

- История длинная... - засмущался Сергей.

- Ты же наверняка в центре живешь? - уверенно предположила Саша. - Пока по Бакунинской, Спартаковской да Марксовой к Садовому идем, можно весь Капитал пересказать!

- Не могу отказать своей спасительнице, - козырнул галантностью наш новый знакомый, - Тем паче, чем позже ворочусь домой, тем позже мать оттянет за ремки.

- Так чего мы ждем? - На мой взгляд, с набором градусов общага становилась все более и более опасным местом. - Хоть на извозчике сэкономим!

\\\*В конце 20-х гг. кокаин стал слишком дорог для потребителей из СССР, поэтому советские наркоманы начали употреблять отечественную анашу. В начале 30-х гг. этот наркотик стал самым распространенным в СССР.\\\

\\\**А.Б. Залкинд - советский врач, психиатр, психолог, психоаналитик и педолог. Считал необходимой "марксизацию" психологии, биологии и медицины, а также абсолютизировал политико-социологический подход к частным наукам.\\\

\\\***Старое название брюшного тифа.\\\

\\\****Пилот-паритель - квалификационное звание, для которого нужно продержаться в воздухе не менее трех минут без потери высоты. Пилот-планерист - уровень попроще, достаточно провести полет не менее чем в 30 секунд.\\\

\\\*****В СССР первая "мертвая петля" была выполнена 28 ноября 1930 года В.А. Степанченком на планере "Красная Звезда" (СК-3).\\\

\\\******В ходе XI Ренских состязаний в 1930 г. известный австрийский планерист Кронфельд установил на планере "Австрия" (конструкции Киннера) новый мировой рекорд дальности полета - 161 км.\\\

Плывущий сквозь первомайский вечер Левиафан электрозаводского быта давно остался за спиной, но кажется, вокруг ничего не изменилось. Разве что расширился горизонт - дома и заборы сменили стены коридора, место стекляшек электроламп заняло зеленоватое пламя газовых фонарей, да на перекрестках тут и там дымятся тошнотным варевом запрятанные в железный бочки костры. Жители столицы за зиму стосковались по весеннему теплу, теперь отрываются где могут, чем могут и с кем могут. Пусть их - все мое внимание забрала беседа.

Оказывается, летчиком-парителем Сергей стал по зову души и совсем недавно. По профессии же он инженер-аэромеханик, выпускник МВТУ, а так же - один из учеников уже знаменитого в СССР Туполева. За спиной, несмотря на молодость, "дипломный" самолет и рекордный планер. Соответственно идея, с которой наш новый знакомый примчался в общагу, далеко не пустячна: радиоуправляемый планер с бомбой на борту.* Признаться, услышав такое, я сперва опешил - что-то про телетанки, телекатера и даже телесамолеты мне попадалось, но вошедшая в учебники двадцать первого века история не сохранила ни единого упоминания радиопланеров.** Пока я прикидывал, как половчее довести до горе-изобретателя бессмысленность его затеи, он успел выложить столько интересных деталей, что мне пришлось спешно брать свои слова назад.

Кто мог подумать, что попытки переделать самолет в летающую торпеду предпринимались чуть не со времен братьев Райт? Совершенное безумие, на мой взгляд, однако кое-кто преуспел. Под занавес Великой войны годный вариант выдал американец Кеттеринг, тот самый, что недавно прославившийся изобретением холодильников на фреоне.*** Сконструированный им пра-прадед крылатой ракеты даже пошел в серийное производство, но перестраховка генералов помешал применить чудо-оружие в реальных боях. Их можно понять - направление полета определялось по примитивному гирокомпасу, отсчет расстояния шел по оборотам винта... при прокачанной удаче есть шансы свалить двести фунтов взрывчатки "куда-то во вражеский город". При неудаче - "подарок" чебурахнется на любого, кому не посчастливится оказаться в радиусе сотни километров от стартовой площадки.

С учетом общепринятых, далеко не тотальных методов ведения войн - впору пожалеть и забыть... да только не тому, кто мелким ситом просеял учебники будущего в поисках Wunderwaffe. Ведь "Фау-1", дешево и практично**** наводившие ужас на Лондон во время Второй Мировой старого мира, оказались немногим совершеннее разработанных Кеттерингом фанерных этажерок. Пусть они раза в три быстрее летят, пусть несут в десять раз больше взрывчатки, все равно точность - в зависимости от примитивной крыльчатки анемометра, плюс-минус шесть километров. Отнюдь не выдающийся прогресс за четверть века.

Сегодняшние генералы, слава Богу, не собираются уничтожать нации или народы. Они мечтают об инструменте точного поражения военных объектов, а не средстве массового устрашения вражеских некомбатантов. Отсюда ультимативное требование радиоуправления. А вот тут-то сразу и неотвратимо накатывают два гироскопа, рулевые машинки с пневмоприводом,***** компрессор, дополнительный двигатель. Вся эта машинерия даже без бомб тупо не лезет в легкий самолет типа Р-1 или Р-5. Бомбардировщик другое дело, но он, зараза, стоит немалых денег, а значит никак не одноразовый!******

\\\*По некоторым источникам, в СССР с 1930 по 1940 годы шли разработки управляемых по радио торпед-планеров. Этим занимался инженер Василий Никитин, но далее прототипов процесс не пошел.\\\

\\\**ГГ не учитывает очевидное развитие радиоуправляемого планера до планирующей авиабомбы. Немецкая радиоуправляемая планирующая авиабомба Henschel Hs 293 допускала сброс в 8 км. от цели. В разработке с 1938, применялась с 1943 года., на ее счету десятки потопленных кораблей. Дальнейшее развитие, американская ASM-N-2 "Бэт", применялась с 1944 года, наведение через РЛС. Дальность полета до цели 32-37 километров.\\\

\\\***Холодильник на фреоне изобретен в 1928 году, с 1930 года - в серии. Изобретатель прославился, в 1933 его портрет попал на обложку "Таймс".\\\

\\\****Для неприцельных ударов по Лондону ракета "Фау-1" оказалась значительно (как бы не на порядок) выгоднее обычных самолетов-бомбардировщиков (в отличии от дорогой "Фау-2").\\\

\\\*****Первый советский автопилот АВП-2 был изготовлен группой Коренева (проект "Дедал") в 1932 году. Он имел два свободных гироскопа, курсовой и продольно-поперечный.\\\

\\\******В начале 30-ых годов в СССР был открыт секретный проект "Дедал" по радиоуправлению тяжелым бомбардировщиком ТБ-1. В 1938 прошли первые относительно удачные испытания (взлет, полет по маршруту, посадка). Единственная боевая миссия в 1941 году закончилась предсказуемым провалом.\\\

При таких предпосылках нужно удивляться, почему никто, кроме Сергея, не вспомнил про планеры. Ведь их можно сперва буксировать за самолетом, а затем, в нужный момент, отцепить с троса и "вести" операторами-наводчиками точно на цель. Дешево и сердито - в одноразовый планер из гнутых труб и брезента легко упихать хоть тонну,* а стоит он при этом раза в три дешевле захудалого гироскопа. Нужно только заменить управление от пневматики на электрическое - ведь ток, в отличии от сжатого воздуха, легко передавать по кабелю с самолета-матки до самого отцепа. А уж дальше, на десятикилометровом трехминутном боевом курсе, с лихвой хватит небольшого бортового аккумулятора.

В самом деле красивое решение! Есть с чего бросать к черту все мелочи жизни и бежать к знакомым электрикам, а затем, после эскизной проработки - за деньгами к военным. Знать бы еще, какая беда помешала нашему знакомому в старом мире. Репрессии? Административная грызня? Несчастный случай? Идиотская драка в коридоре общаги? Можно ли ему помочь?

Не от великого авиационного ума, в только чтобы сойти за умного, я ляпнул:

- Если думать наперед, то крылатая ракета перспективнее!

- Ракета? - быстро переспросил Сергей. - Хм. Что-то я не думал в этом аспекте. Хотя почему бы и нет. Вот у Готтарда** хоть взять, он два года назад сумел ракету аж на триста метров ввысь закинуть. Приспособить к планеру... да только какой смысл, дальше десяти километров визуально все равно не навести. Однако будущее действительно за ракетами, тут я с тобой полностью согласен. Надо же будет как-то до Луны добираться!

- До этого еще страшно долго, - я попытался поскорее вернуть разговор обратно в конструктивное русло.

- От чего же? - удивился Сергей в ответ. - Кондратюк,*** например, в "Завоевании межпланетных пространств" уже все рассчитал, с промежуточной пересадкой на лунной орбите**** дело выходит не таким и сложным.

Черт же меня дернул за язык с этими проклятыми ракетами! Забыл, что среди молодежи тема полетов на Луну идет сразу вслед за обсуждением секса и процесса линчевания негров. Всевозможные доклады, лекций, диспуты настолько популярны, что входы в зал частенько пикетирует милиция. И ладно бы туда набивались одни студенты, юным положена толика сумасбродства. Однако же, в межпланетную вакханалию ввязались маститые ученые. Пишут книжки с математическими выкладками, ссылаются на зарубежные работы, обещают регулярное сообщение Земля-Луна как итог четвертой пятилетки. Только попробуй, кому-нибудь скажи, что советский сапог не ступит туда даже через сто лет. Морду набьют!

- Все же кого-то ты мне здорово напоминаешь, - вдруг вмешалась Саша. - Мы часом не могли раньше встречаться?

- В Киеве с лекциями про изучение мирового пространства частенько выступал, - гордо дернул вверх подбородком Сергей. - Может быть там? Или в кружке академика Граве?

Мда. Если в двадцать первом веке повесить у деканата объявление о наборе команды для полета на Луну - его примут за идиотский розыгрыш. Но в голодной и холодной Москве тридцатых... Алексей Толстой показал в "Аэлите" совершенно реального Гусева, читающего подобное объявление, и ничуть не удивляющегося ему. Так вот, в данном факте нет ни грана фантазии. Тысячи гусевых сидят в аудиториях вузов и без всяких обиняков верят, что бумажка с нужными словами появится у деканата завтра, край - послезавтра.

- Хм... нет, там вряд ли, - задумчиво протянула Саша. - Где-то фото мелькнуло? В газетах про тебя случайно не писали?

- Не думаю, хотя...

- Будь добр, повернись анфас.

- С удовольствием, - Сергей послушно свернул голову набок. - Если что, моя фамилия Королев.

Сто раз, никак не меньше, я разглядывал в учебниках фотографии главного конструктора ракетно-космической промышленности СССР. Но стоило Дню Интернационала столкнуть нас лицом к лицу - умудрился пройти мимо сходства. Как?! Ведь похож, ей-ей похож, совсем как на том фото, что выдрано из уголовного дела тридцать восьмого года.

- Сергей Павлович? - замерзшим голосом уточнил я.

- Он самый, - подтвердил Сергей коротким кивком. - А ты откуда знаешь?

- Где-то читал, но точно припомнить не могу, - покривил я душой.

Дурацкое объяснение Королев принял, видать сам точно не знал что, где и когда публиковалось. Вот только разговор почему-то сразу расклеился. Вместо школярской открытости и простоты в воздухе повисла настороженность.

На первом же перекресте будущий главный конструктор махнул рукой в сторону:

- Пожалуй, мне пора.

Сказать честно, я растерялся. Держать нельзя отпускать, ставь запятую где хочешь. То есть, что делать-то? Договариваться о следующей встрече? Попробовать можно, да только на кой черт заштатный электрик сдался перспективному авиаконструктору? Вскрываться, рассказывать про будущее? Без доказательств в виде смартфона - пустое дело. Плюнуть и растереть? Надеяться, раз Королев в старом мире справился без чужих советов, то в новом и подавно не пропадет?

- Ты верно решил, что мы из ГПУ? - прямое и острое лезвие Сашиного вопроса застало Сергея врасплох.

- Нет, но вообще-то...

Неужели моя жена попала в точку?!

- Как ты мог такое подумать?! - в сей же момент ринулась в наступление Саша. - Мой отец, академик Бенешевич,***** в прошлом году сгинул на Пертозерской командировке! Мать, внучка академика Зелинского, замерзла до смерти в вагоне, на пересылке! Алексей вовсе не чекист! Кроме того что электрик, он еще писатель-фантаст. Делает стопоследнюю правку своего романа про Лунную советскую республику, ночами напролет штудирует всякие разные умные книги и журналы.

- Это как "Аэлита"? - пришла очередь удивляться Королеву.

- Лучше! - резким взмахом рук Александра отмела все его сомнения. - Намного лучше, и не я так говорю, а товарищ Бабель. Он помогает Лешке по художественной части.

- Бабель? Тот самый?

- Ну конечно же!

- Познакомить сможешь?!

- Обязательно! Айзек... чудесный собеседник! - Саша хищно улыбнулась, не иначе вспомнила мою эпическую драку с Бабелем и Кольцовым. - И вообще, пойдем к нам, я хоть за чаем твою одежду подлатаю.

Отпираться дольше вежливого Королев не стал, похоже взаправду опасался получить нахлобучку от матери за полуоторванные рукава и висящие на соплях пуговицы. Мне же пришлось до самого дома развлекать будущего главракетчика синопсисом романа.

Задумывалась "Лунная республика" как плагиат с "The Moon Is a Harsh Mistress". Древний хайнлайновский текст мне понравился своей революционностью еще в Берлине, поэтому он не лег в числе многих прочих в швейцарский фотоархив, а остался в смартфоне, в урезанной коллекции книг, предназначенных для ввоза в Советскую Россию. Осенью, когда вопрос выбора сюжета для моего писательского дебюта встал ребром, межпланетная тема показалась вариантом совершенно беспроигрышным, всего-то делов - кастомизировать приключения мятежных лунарей под большевистскую идеологию.

Реализация, однако, пошла традиционным для отечества порядком - гладко только на бумаге. Первым делом Бабель потребовал годный черновик, причем годный не в плане разборчивости почерка, а доказывающий тяжкий многолетний труд автора над своим детищем. Упаси Бог просто взять и переписать слова с экрана в тетрадь, темная история авторства "Тихого дона" на самом пике скандала, посему нового популярного автора коллеги-завистники препарируют без стеснения и жалости, как школяры лягушку на уроке биологии.

Следующий нежданчик состоял в отчетливом игноре Хайнлайном будущего Совсоюза.

Натуральный парадокс - подруга главного героя почти русская. Революция декларирована на троих под литр столичной водки. Текст пропитан транслитерациями как тайский рис перцем - есть Lunaya Pravda, gostaneetsa, da, nyet, bolshoyeh thanks, Bog, gospazha, tovarishch, stilyagi, зубодробительные sp'coynoynauchi и прочие bolshies-большевики. Однако при всем этом активной ролью СССР в делах мирового масштаба даже не пахнет. С другой стороны, в идеологические ворота никак не пролезал раздутый на Сибирь, Малазию и Австралию бармаглот Великого Китая. Восстановить геополитическую справедливость вроде как не сложно, однако из-под заплаты вылезла неприятная логическая западня: если на Земле процветает коммунистическое государство, какого дьявола восставшая колония империалистов не обратились к нему за военной и гуманитарной помощью?!

Пришлось творить всерьез, фактически с нуля. Выворачивать наизнанку жестко ориентированную на free market психологию главных героев. Изобретать разделение поверхности и недр Луны по зонам влияния - как итог первой орбитальной антиимпериалистической войны. Нагружать советскую Лунную коммуну сверхзадачей по подготовке сверхрывка к захвату Марса. Размещать в поясе астероидов секретную базу недобитых троцкистов, вовремя распропагандированную попавшими в плен "студентками, комсомолками, спортсменками, и наконец, просто красавицами". Заменять анархо-республиканские революционные ячейки на коммунистические. По классикам и съездам обосновывать неизбежность стихийного марксизма искусственного интеллекта. Грезить в снах главных героев о межмировой революции, и прочее, прочее, прочее.

Параллельно шла техническая модернизация. В романе появились поля кремниевых солнечных батарей с КПД более тридцати процентов, литиевые сверхаккумуляторы, компьютеры на микросхемах, видеомагнитофоны и смартфоны, дата-центры, лазеры, светодиоды, оптоволокно, Интернет, многочисленные промышленные и бытовые роботы, синтетические ткани и пластмассы, 3-D принтеры для печати котлет хлорелловой пастой, молекулярная гастрономия прочие чудеса 21-го века. Как следствие, ось сюжета пришлось переориентировать с хайнлайновского выращивания пшеницы на добычу редкоземов и экологически вредные производства.

Отдельное спасибо нужно сказать Бабелю и Кольцову. Если бы я с черновиком "Лунной республики" явился в издательство самостоятельно, то верно, попал бы не в Союз писателей, а в одиночку на Лубянке. Теперь же из-под эверестов корректур неторопливо выползает убойный роман-двухтомник.

К счастью, художественные изыски не интересовали Королева ни на грош. Зато в технические "прогнозы" он впился с жадным удовольствием. С позиции специалиста агрессивно бросался оспаривать каждую мелочь, и страшно удивлялся, получая конструктивный отпор. К саге о крайней полезности спутников связи и навигации мы наконец-то добрались до нашей клетушки; тут будущий главный конструктор без стеснения использовал комфорт стола и стула к своей пользе - достал чуть-чуть не потерянный в драке блокнот и принялся аккуратно вписывать в него перспективные идеи.

Не могу сказать, что это меня обрадовало, скорее напугало.

- Не стоит планировать так далеко, - предостерег я Сергея, разжигая примус. - Полет мысли легко сходит с рук фантастам, а вот конструкторам мечтать вредно, на сколько я знаю, от них требуют лишь то, что можно сделать здесь и сейчас.

- Забегать вперед у нас действительно опасно, - погрустнел он. - Недавно отчим рассказывал, - Сергей приостановился на секунду, очевидно решая, достойны ли мы его доверия, но все же решился: - Его хорошего знакомого чуть не арестовали прошлым летом за то, что построил передовой элеватор. Высота вышла с семиэтажный дом, притом что все сделано из дерева, без проекта и единого гвоздя. В народе "Мастодонтом"****** прозвали.

- Лишнего болтал? - привычно предположила Александра.

- Мало откатил? - в свою очередь попробовал догадаться я.

- Если бы! - презрительно скривился Королев. - Какой-то начальственный невежда решил, что элеватор непременно рухнет, а значит, погубит народное зерно. Тут же пригнали комиссию из центра, давай бумажки ворошить, допросы чинить... только и спасло, что Сталина с Кировым удачно взорвали. До элеваторов ли, когда надо троцкистов из своих рядов чистить?

\\\*Тонна - далеко не предел. Messerschmitt Me.321 времен ВМВ брал на борт 20 тонн груза (произведено более 200 экземпляров). Но больше всего десантных планеров в ходе ВМВ построили в США - 14 000 Waco CG-4A (грузоподъемность около 2 тонн).\\\

\\\**Работы Цандера и Глушко по моторам "ОРМ" в ГДЛ до лета 1931 года мало кому были известны.\\\

\\\***В 1929 году Ю.В. Кондратюк издал книгу с расчетом оптимальной траектории полёта к Луне. Материал был использован NASA в лунной программе "Аполлон", а сама траектория была впоследствии названа "трассой Кондратюка".\\\

\\\****Данная схема представлялась не слишком очевидной, и первоначально разработчиками программы "Аполлон" категорически отвергалась. Принята она была только в 1963 году, во многом благодаря усилиям инженера NASA Джона Хуболта.\\\

\\\*****В реальной истории В. Бенешевич, почётный доктор права Афинского национального университета, член-корреспондент Страсбургской, Баварской и Прусской академий наук, был арестован в 1928 году, его жена и брат - в 1931. Плоды многолетней работы уничтожены. Все члены семьи (включай обоих сыновей) расстреляны в 1938 году.\\\

\\\******Элеватор "Мастодонт" (вместимость 13 000 тонн зерна) простоял до 90-х годов, пока не сгорел. Его конструктор, Ю.В. Кондратюк, в реальной истории был арестован 30 июля 1930, освобожден в 1932. Учавствовать совместно с Королевым в работе ГИРД он отказался - боялся внимания особистов из-за своего белогвардейского прошлого (реальное имя - Александр Игнатьевич Шаргей).\\\

Хоть кому-то на пользу пошло! - обрадовался я. Вслух же, само собой, выдал совсем другое:

- В принципе, боевые ракеты штука не сложная.

- Насколько несложная, настолько и бесполезная, - мгновенно возразил Королев. - Их со времен Ватерлоо пристроить к делу пытаются, да все без пользы!*

- Точность никакая, - легко согласился я. - Однако как раз этот вопрос пора бы наконец решить!

- Управление по радио? - скептически нахмурился будущий главракетчик. - Нет! Это же какая здоровенная бандура выйдет! Уж лучше проводами, как у Сименса с его планирующими торпедами.**

- Вот даже как! - расстроился я. Опять предки справились без моего послезнания.

Под чай с сушками Королев разложил передо мной еще один скелет Великой войны, на сей раз, в ее морской части. Как известно, ютландская попытка Hochseeflotte прорвать блокаду Grand Fleet закончились если не поражением, то чем-то на него очень похожим. За неимением возможности догнать Британию в числе дредноутов, адмиралы кайзеровского флота занялись поиском недорого wunderwaffe. Подводные лодки подавали большие надежды, однако роль не потянули - прекрасно справлялись с торговыми пароходами, однако против боевых кораблей явно пасовали.

Похожим результатом закончилось применение авиации; неуклюжие этажерки тупо не могли попасть бомбой в маневрирующий корабль. Сперва, помня о будущем владычестве авианосцев над морями и океанами, я не мог поверить в подобную нелепость. Сомнения снял приведенный всезнающим Королевым пример про турецки крейсер Гебен, севший в восемнадцатом году на мель в Дарданеллах. Англичане провели почти три сотни налетов на идеально неподвижную, не имеющую нормальной зенитной артиллерии цель, высыпали пятнадцать тонн бомб - попали всего двумя, не нанеся никакого практического ущерба.***

Наконец, в погоне за деньгами Kaiserliche Marine, сумрачный саксонский гений одного из многочисленных Сименсов предложил неожиданное решение - приспособить к обычной морской торпеде крылья, отбрасываемые при посадке на воду. Нехватки носителей такого чуда не наблюдалось - авиация второго рейха имела в своем составе полторы сотни превосходных цеппелинов. Управлять же полетом одноразового торпедоносца предлагалось по проводам. Для технологий начала века расстояние в десять миль оказалось вполне достижимым... не хватило времени на доводку. Адмирал Шеер уже "разлил масло", в смысле, спровоцировал Кильское восстание; сотня боеготовых планирующих торпед сгнила на флотских складах.

Тема натурально взяла меня за живое: неужели я, со знанием истории будущего, не смогу присоветовать великому главракетчику ничего интересного?

- Стартовать сразу к Луне, конечно, здорово, - начал я осторожно. - Но для космических опытов понадобятся поистине космические ресурсы, а так же, - тут я вспомнил о недавнем осуждении известного авиаконструктора Поликарпова на три года лагерей,**** - покровительство военных. Далекие перспективы суть шаткий фундамент для карьеры, требуется стать совершенно незаменимым здесь и сейчас. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?

- Время нынче сложное, - по лицу Королева пробежала отчетливая тень. - Еще как понимаю!*****

- Лучше всего изобрести что-то примитивное, понятное любому фэзэушнику.

- Жаль, над авиационными реактивными снарядами уже давно работают.******

- Межпланетные полеты академиков РККА не волнуют...

- Так ты что, предлагаешь вовсе не связываться с радиоракетами, а делать планер-бомбу с проводами?

- Не уверен, - заколебался я, - Радио выйдет заметно дороже, но гораздо перспективнее, ведь система управления чудесно подойдет для больших ракет. Хотя лично я категорически не верю в способность отечественной промышленности создать что-то дельное и помехозащищенное в ближайшую пятилетку. Но ведь дело-то в другом: космос ни то, ни другое не приблизит!

- Ускоритель для планера... - предположил Королев, и тут же сам себе ответил: - Чушь собачья!

- Подведем базис под надстройку, - мне пришла в голову идея зайти с другой стороны. - Управляемая ракета штука недешевая, соответственно цель для нее обязана быть достойной по цене, высокоманевренной, но при этом находиться на расстоянии прямой видимости. В противном случае проще обойтись артиллерией или бомбами.

- Ты опять про корабли, - хмыкнул Королев. - Увы и ах, дредноутные баталии у нас покуда не планируются.*******

- Леш, а помнишь ты мне прошлым летом про танки рассказывал? - вдруг оторвалась от шитья Александра.

- Пффф! - не сдержал усмешки Королев. - Из пушки по воробьям! То есть, как раз пушками и надо этих неуклюжих чудовищ долбить, а ракеты, да еще управляемые, к чему?!

- Танки?! - в восторге от очевидного развития мысли я вскочил с табуретки. - ПТУРы! Сашка, ты моя умничка!

\\\*Первое применение ракет Конгрива произошло в 1805 году под Булонью, но несмотря на отдельные удачи в ходе наполеоновских войн, эффективность оказалась крайне низкой.\\\

\\\**Разработана компанией "Сименс" для Кайзерлихмарине в 1914-1918 годах. Изготовлено около 100 штук, применить их в бою просто не успели.\\\

\\\***Много позже, уже после ВМВ, адмирал Флетчер говорил: "Ни один корабль, маневрирующий в открытом море, не был потоплен горизонтальным бомбардировщиком".\\\

\\\****В реальной истории Н.Н. Поликарпов 18 марта 1931 года был приговорен коллегией ОГПУ к 10 годам лагерей (ст. 58-6, 58-7, 58-11). Впрочем, после успешного показа новой техники КБ, этот срок стали считать "условным".\\\

\\\*****Воспоминания семьи С. Королева показывают очень хорошее "внтурисемейное" понимание советских реалий 30-х годов.\\\

\\\******Реактивные снаряды РС-82 и РС-132 разработаны в СССР в период с 1929 по 1937 г.\\\

\\\*******Впервые о существовании планов строительства линкоров для Советского ВМФ И.В. Сталин упомянул на СНК СССР 11 июля 1931 года. И то, в весьма осторожной форме "Начать постройку большого флота надо с малых кораблей..."\\\

Да здравствует день склероза! Надо же умудриться забыть про собственный институтский ВУС? А он ни много, ни мало, а про ремонт электроспецоборудования Т-72. Сам по себе, в эпоху самых больших в мире радиоламп, предмет чуть более чем бесполезен. Однако как и чем уничтожают танки - преподы на военной кафедре рассказывали в красках и с удовольствием. Сослаться бы на их авторитет... да только ни рано ли начинать возиться с полноценным ПТУРом в 1931 году? В старом мире что-то подобное появились сильно после Второй Мировой.* Так что здесь придется начинать с абсолютного нуля: ракетная теория и практика на стадии школьных опытов, полупроводников нет как класса, производство порохов и взрывчаток замерло в технологическом болоте проклятого царизма. Электрические провода, и те жуткий дефицит.

С другой стороны, из книг старого мира я помню точно - первое полевое испытание ФАУ-1 случилось в 1932 году, серийное же производство - по срочной необходимости, с 1942-го. Советский радиолокатор отдан в разработку в начале 30-х, выпуск весьма сырой конструкции начался в войну. То есть, по меркам эпохи, десятилетний цикл R&D вполне нормален, особенно если результатом считать не первые полурабочие макет, а доведенное до конвейерной кондиции устройство.

Так зачем ждать? Само по себе ничего не произойдет. Любое большое дело начинается с мечты... или оплаченного госзаказа. Королев через авиаторов уже имеет выход на ответственных товарищей, ему достаточно правильно сформулировать задачу, обозначить желаемый результат и пути его достижения. Клиент, в данном случае Наркомвоенмор, откроет проект, выделит ресурсы - тем более, для разработки ПТУР много не надо. Будущий главный конструктор ринется к друзьям и врагам, выбивать фонды, площади и оборудование, сманивать специалистов, рядиться с суровыми заводскими директорами. Водоворот текучки страшен, но Королев, без сомнений, с ним справится.

Дальше проще: при наличии обнадеживающих промежуточных результатов набравший инерцию маховик оборонного госзаказа перемелет в труху любые технологические препоны. Без спешки, шаг за шагом, год за годом. Нет специального пороха для ускорителей? Родина в опасности! Советская промышленность получит волшебный звездюль, мытьем или катаньем научится производить то, что нужно для будущего полета на Луну. Нет диодов и транзисторов? Что за беда! Капиталисты вот-вот выкинут на прилавки магазинов ламповые телевизоры с электронной разверткой,** неужели великий и могучий СССР не осилит куда более простой блок управления ракетой?

А там, глядишь, подойдет время тяжелых зенитных ракет. От которых до Луны - один маленький человеческий шаг. Осталось зацепить кончик той логической цепи, которая приведет Королева, а затем и краскомов, к разработке ПТУР.

- Неуклюжие монстры, говоришь? - мой язык опередил мозг. - Под какие мощности двигателей сейчас принято рассчитывать самолеты?

- Обижаешь! Смешной вопрос! Если эм-семнадцать, который лицензия с шестого бээмвэ, то пятьсот лошадей. Хотя Микулин скоро новый*** мотор выкатит, там уже восемьсот будет.

- То есть тысяча не за горами?

- Надо полагать, - удивился моей настойчивости Королев. - Ты к чему клонишь?

- Вот смотри. - Не зря же я листал в Берлине военные каталоги? - Еще с Великой войны у французов на вооружении остался танк два-эс,**** весом аж в семьдесят пять тонн. Броня полсотни миллиметров, пушка семьдесят пять, к ней в помощь четыре пулемета.

- Как есть чудовище!

- Теперь на секунду представь, что из него выкинули древние автомобильные двигатели, идиотскую, тяжелую как жизнь батрака электрическую трансмиссию, взамен же засунули авиационный мотор на тысячу сил.

- Скорость вырастет?

- Облегченный тонн до пятидесят монстр поскачет по траншеям так же ловко, как новый Форд по брусчатке Красной площади! И какими средствами, спрашивается, бойцы непобедимой и легендарной должны остановить атаку эдакого сухопутного броненосца? Его разве только трехдюймовка прошибет, и то если не в лоб. Но батарея трехдюймовок на прямой наводке... это ж смертники, хорошо если раз хобот навести успеют. А с закрытых позиций - если попадут, то случайно.

- Возможно, что-то в этом есть...*****

Скепсис так и сочился из Королева, и я хорошо понимал его причину: ракета в его понимании что-то большое, межпланетно-основательное, но никак не оружие поля боя. Поэтому вместо споров потянулся в ящик стола, к последнему доводу инженеров - пачке бумаги и карандашам "Негро".

\\\*Первый в истории немецкий ПТУР X-7 "Роткэпхен" был разработан и опробован в 1943-45 годах. Однако фундаментальные исследования по этому направлению велись в BMW-Raketenabteilung с начала 30-х годов - в основном, для противокорабельных вариантов (первым кораблем, потопленным немецкой управляемой бомбой Fritz-X в 1943 году, был итальянский линкор "Рома").\\\

\\\**Первый электронный телевизор был продемонстрирован Зворыкиным в 1932 году, серийный образец Telefunken FE-II поступил в продажу в Германии, в 1934 году.\\\

\\\***12-цилиндровый двигатель АМ-34 мощностью 750 л.с. в производстве с 1932 по 1939.\\\

\\\****Один из прообразов Советского сверхтяжелого танка Т-35, который, кстати, к 1931 году уже находится в конструкторской разработке.\\\

\\\*****Советские "ракетные" танки в разработке с конца 20-х годов. В 1931 году успешно испытан 250-ти килограммовый реактивный снаряд (танковая торпеда) с дальностью полета до 1800 метров. В октябре 1933 г. выдано задание на танк РБТ-5, вооруженный двумя 250-кг ракетами. Проект закрыт в 1935 году как бесперспективный.\\\

- Давай прикинем, - я начал рисовать сечение ракеты от ПТУР "Малютка" так, как помнил его с учебного плаката. - Пары килограммов взрывчатки хватит, все одно в гранату трейхдюймовки напихано в разы меньше.* Дальность полета не более трех километров, иначе оператор ничего не разглядит даже в оптику. Гироскоп раскрутим механически, ленточкой, которая выдернется при запуске. Тогда бортовою батарею можно выкинуть к черту, электропитание для единственной рулевой машинки проще подавать по кабелю...

- Погоди, погоди, - прервал меня будущий главракетчик. - Одной машинки явно мало!

- Пришлось фантазировать на похожую тему, - я постарался соорудить хоть какое-то подобие правдоподобной легенды. - Если ракету заставить вращаться в полете, то курсом и наклоном можно управлять одним каналом по-очереди, перемещая насадки-дефлекторы на соплах маршевого двигателя.**

- Хмм! А второй набор сопел впереди зачем?

- Они от отдельного стартового заряда, без него будет сложно набрать скорость.

- Тут взрывчатка? - короткий мощный палец Королева уперся в конус кумулятивного заряда. - Почему она так странно уложена?!

- Так многократно увеличивается мощность, тонкая раскаленная струя будет протыкать насквозь самую толстую броню, - я быстро изобразил отдельный рисунок. - Вот, примерно как-то так.

- Похоже на эффект Неймана,*** - после некоторого раздумья определился Королев. - Остроумное применение, я-то думал, эта штука только для горных работ годится. Надо непременно изучить!

- Управление с джойстика,**** - я добросовестно старался изобразить пульт в изометрии. - Тут же можно поставить перископ, тогда бойцу вообще не потребуется высовываться из окопа. Саму пусковую платформу с ракетой лучше бы ставить метрах в двадцати, тогда обстрел противником места пуска никому не повредит.

- Хорошо фантазировать на бумаге! - будущий главный конструктор вытянул эскиз из-под моих рук, и принялся его сосредоточенно изучать, тут и там упирая холеный ноготь в карандашные линии на бумаге. - Но как реализовать в жизни? Хотя бы вот это самое одноканальное управление? С сельсином так точно не выйдет!

- Если ракета все время вращается, то в сущности, все равно куда направлена тяга, влево, вправо, вверх, вниз или по диагонали, - стал вспоминать я. - Важно отклонять факел в момент, верный относительно положения в пространстве. То есть, рулевая машинка работает в релейном режиме, а курс идет по результирующей силе. В некотором смысле процесс похож на скольжение щеток по коллектору электродвигателя постоянного тока...

- Абракадабра какая-то, - огорчился Королев. - Даже у немцев не встречал ничего подобного!

- Собственно, машинка управления ничего общего с сельсинами не имеет, просто пара электромагнитов, которые по командам дергают заслонки сопел из одного крайнего положения в другое.

- Все равно ничерта не понял! Ты объясни по человечески!

- Сейчас, - я вытянул из пачки новый листик. - В плане схемотехники там все очень просто, токосъемник гироскопа разделен на четыре сектора, - из под моего карандаша выходила корявая, но все же читаемая схема. - Получается тактовое напряжение с частотой, равной частоте вращения снаряда. Оно подается обратно на наземный контроллер управления, и уже с него, после обработки, команды идут на рулевую машинку.

- Гхм. Для бреда слишком связно...

- Весь цимес в угле сдвига фаз между тактовой частотой с гироскопа и управляющей с контроллера. Так задается опережение или отставание срабатывания электромагнитов от градуса поворота ракеты в пространстве, от чего, собственно, и зависит результирующий момент.

- Ты или сумасшедший, или гений, - Королев потянулся за листком и карандашом. - Давай прикинем вот так...

Следующие часы запомнились мне плохо. Мы наперегонки чертили циклограммы, строили эпюры сил, привлекали на помощь тригонометрию, вращающиеся вектора, меняли системы координат, жестко ругались и радовались найденным вариантам. Точно не помню, когда клюквенная настойка из наших с Сашей закромов перекочевал на стол, откуда взялась сломанная гаванская сигара, зачем разорвали напополам третий том "Hutte Des ingenieurs taschenbush" раритетного пятнадцатого года издания и кто прожег сквозную дыру в январском "Monatshefte fur Chemie". В конце концов, мы забрались в дьявольские дебри математики... и непременно бы проколупались на иной план бытия, да закончились одновременно, как по заказу, настойка и бумага.

Копоть, густо покрывшая за зиму оконные стекла, золотилась светом нового дня.

В день Интернационала так можно.

\\\*Масса ВВ в кумулятивном снаряде трехдуюймовки меньше пятисот грамм. Масса ВВ "Малютки" - 2,6 килограмма, бронепробиваемость - 400 мм.\\\

\\\**На предшественнике "Малютки", ПТУРе "Шмель", было установлено в общей сложности целых 6 рулевых машинок.\\\

\\\***Открыл кумулятивный эффект в 1883 году австриец М. Фёрстер. Исследовал и подробно описал немец Е. Нейман в 1914 году. В СССР в 1925-1926 годах М.Я. Сухаревский пытался использовать эффект в горных и строительных работах. Первые слухи о применении Германией бронепрожигающих снарядов появились в 1937 году, во время войны в Испании. В СССР производство налажено в 1942, по захваченным в 1941 году образцам.\\\

\\\****Принято считать, что слово "Джойстик" появилось вместе с компьютерами. Но это не так. Joystick применительно к качающейся ручке управления встречается уже у первых авиаторов, с 1910 года. Таким образом, термин С.П. Королева совсем не удивит.\\\

4. Никогда не путешествуйте с мертвецами

Москва, конец мая 1931 года (10 месяц с р.н.м.)

Много лет меня каждое утро преследует один и тот же вопрос. Нельзя сказать, что он затрагивает глубокие пласты быта или бытия; наоборот, он до неприличия прост. Хотя... спросить совета у любимой жены не помешает никогда:

- Саш, мне сегодня побриться или так сойдет?

- То есть как так? - оторвалась от приведения кровати к дневному виду Александра.

- Ну завтра...

Продолжить реализацию секретного плана "день продержаться да ночь простоять" я не успел.

- Опять все заспал?! - с нежданной экспрессией напустилась на меня супруга. - Нас же Бабель на прием пригласил, в аккурат на сегодняшний вечер. Помнишь, он говорил, писатели будут, чертова прорва чертовых соцреалистов. А у тебя мало что приличного костюма нет, так еще и небритым чучелом заявишься?

- Костюмы это прошлый век!

- Да я моду на сто лет вперед лучше тебя знаю!

- Показал на свою голову! - Похоже, пришло время пустить в ход последний аргумент: - Может я после работы в парикмахерскую забегу?

- Не успеешь! - Одетая в гобеленовую наволочку подушка припечатала покрывало как точка букву "i".

Мне осталось только проворчать:

- Надеюсь там хоть покормят по-человечески...

Вывернув физиономию к серому свету утра, я брезгливо поскреб пальцами двухдневную щетину. Пустяк? Как бы не так! Это в 21-ом веке самого паршивого китайского станка хватает раз на десять, а порезаться им так же сложно, как школьнику постичь суть уравнений Максвелла. В мире интербеллума - совсем иное дело. Безопасные лезвия лучших марок терпимы только на первый раз, второй не рекомендован без ляписа,* дальнейшее использование до неприличия смахивает на староиспанскую кровавую пытку. Хуже того, я уже который месяц не могу добыть в Москве контрабандный Жиллет. Местная же торговля предлагает ровно один вариант - бритвочки треста Мосштамп. Как говорят, перед самым кризисом тридцатого года они стали очень и очень приличны, настолько, что легальный, равно как и нелегальный импорт потеряли малейший смысл. Теперь же, после перехода со шведской стали на советскую, шкрябать морду лица Мосштампом стало натурально опасно для жизни.

Однако сопротивление бесполезно: достойный дебют в литераторской тусовке стоит располосованной морды лица.

- Чайник кипяченый? - бриться с водой из-под крана, да еще по весне, я с некоторых пор не на шутку опасался.

- Каждое утро ставлю!

- Что бы я без тебя делал...

- Не подлизывайся, - Саша охотно приняла поцелуй, но затем ловко ускользнула из моих нескромных объятий. - Лучше придумай, что на следующей неделе нашему новоселу дарить будем.

- Нешто Бабель таки достроил домик в Братовщине?

- С кольцовским-то напором? - иронично вздернула бровь Александра. - Еще бы он не построил! Зеленогородской** акционерный литколхоз с участием Бабеля станет раз в пять популярнее. Им остается только Горького заманить.

- Старого брехуна с Капри арканом не вытянуть.

- Кольцов другим возьмет, - болтовня ничуть не мешала Саше готовить сандвичи с первым, мелко порезанным зеленым луком, черемшой и постным маслом. - Вчера правки твоего романа забирала, так он похвастался, что начал строить кооперативную птицефабрику.

- Подумать только, - поразился я. - Огоньковские петушки! Скоро на прилавках столицы!

- Ну и что? Вполне в духе постановлений партии и правительства.

- Индустриальное сельское хозяйство - важнейшая задача пролетариата, - послушно отозвался я на заезженный канцеляризм свежим газетным лозунгом. - Всего лишь один механизированный свинарник способен заменить сотню крестьянских дворов.

- Скажешь не так?

- Все так, Саш, все так. Да только лезвия прямо с завода тупые идут. А курицы кольцовские просто сдохнут, причем еще цыплятами.

- Да ну тебя!

- Сама же прекрасно знаешь, что советское животноводство даже антибиотики не смогли вытащить из вечной дупы.

- Знаю... - сникла Александра. И тут же спохватилась: - Ты что, еще бриться не начал? На работу опоздать захотел?

- Уже бегу!

Впрямь, хватит болтать! Скорее, чайник в левую руку, мыльный порошок "Нега" в правую, смешать в чашке, взбить старорежимным помазком из щетины барсука, густо набросать пену на щеки, шею и подбородок. И потихонечку, полегонечку, почти не нажимая провести станком по коже. А потом еще и еще раз, не морщась; количество и глубину ран психологически легче оценивать по окончании процедуры.

- Ты подумай, пока бреешься, что Бабелю дарить, - напомнил Александра.

- Черт, ну под руку-то зачем! - ругнулся я, ощутив первый порез. Вывернул голову, подставляя под зеркало другую сторону лица, и тут ответ сам собой попался на глаза: - Да хоть пейзаж с лодкой со стенки сними!

Одна из стен нашей комнатушки каким-то непостижимым чудом осталась нетронутой с дореволюционных времен. От мебели остались только недовыцветшие силуэты на обоях, паркет разобран и вывезен, а то и стоплен в буржуйках, фанерные перегородки срезали три четверти площади. А вот несколько живописных полотен как висели, так и висят, никому в новом большевистском мире неинтересные и ненужные.

- Картину? - переспросила Саша. - А ведь идея! - Бросив нож на недорезанный лук, она через свежезаправленную кровать метнулась к пейзажу, всмотрелась: - Как же я сама не догадалась! Трогательный образчик луминизма, и рама еще крепкая.

- Скажешь Бабелю, всю мою месячную получку потратила на подарок.

- Старый плут нипочем не поверит, картины нынче в цене дров.

- Может с изнанки год есть?

Саша послушно перевернула раму:

- Сорок пятый!

- Однако! Приличная древность. Автор не подписал?

- Вроде нет... хотя погоди, половина холста под какой-то картонкой. Ого! Да тут письмо!

- Черт! - дернулся я от очередного пореза. - Подождать с открытиями никак нельзя?!

- Как интересно, - Саша уже запустила в конверт пальцы. - Ассигнации, царские, - на кровать посыпались узорчатые листы бесполезных катенек, - еще и записка есть.

- Что там?

- А разве можно читать? Чужое ведь!

- Стесняться надо было в семнадцатом, - неуклюже пошутил я.

- Боже, что я делаю! - записка выпала из Сашиной руки вслед за деньгами, соскользнула с дивана на пол и, как редкая бабочка, распласталось на тряпочном половике.

- Ведь правда, при маменьке я и помыслить не могла вот так взять и засунуть свой любопытный нос в чью-то чужую жизнь!

Ох, как же она неимоверно хороша в своем детском смущении! Теплая, аж до слез, волна чувств накрыла меня с головой. Никчемное раздражение от принуждения к бритью развеялось без следа.

- Мы другие, - отложив станок, я встал от зеркала, и как есть, полубритый, крепко обнял подрагивающие плечи жены. - Великая русская смута выковала из нас великих циников. Мы целесообразны как питекантропы, мы не верим в Бога. Тем не менее, этот мир - наш, а раскрытое письмо - всего лишь ценная археологическая находка.

- Ты... ты думаешь?

- Я уверен!

Не желая дальнейшего спора, я поднял записку и начал:

- Marie, ma chere fille... дьявол его дери, ну и почерк!

- Лучше я прочту, - огоньки извечного женского любопытства с новой силой заиграли в Сашиных глазах. - Иначе ты точно на свой завод опоздаешь.

- Тут совсем немного, - я еще сильнее раззадорил нетерпение Саши. - Вот, слушай: Мари, моя дорогая дочь! Третьего дня бугорчатка доконала твою несчастную мать, я схоронил ее рядом с теткой Анной. В оплату могильщикам отдал наши обручальные кольца и всю муку, что оставалась в доме. Сегодня выезжаю с оказией в Петроград, после, коли Бог даст, направлюсь в Париж. Мне пообещали проводника-контрабандиста, который поведет через границу по льду залива. Нашу квартиру ни за что не бросай, лучше всего, выйди замуж за подходящего большевика. Прощай, и храни тебя Господь!

- И все?

- Прочти сама.

Саша взяла записку, тщательно осмотрела ее со всех сторон, и после недолгого раздумья вынесла неожиданный вердикт:

- Мне почему-то кажется, ты сильно переоценил наш с тобой цинизм.

- Возможно ты права, - не стал спорить я. - Но именно мы извлечем корысть: из этого комплекта выйдет чудесный подарок Бабелю. Он обожает вещи с историей.

* * *

По выданному Бабелем адресу я ожидал увидеть дом культуры, профсоюзный клуб или, в самых оптимистических мечтах, сразу ресторан. Оказалось ни то, ни другое, и уж само собой, ни третье; искомое месте занимал недавно отреставрированный храм.*** Если, конечно, уместно зачесть за реставрацию штукатурку в небрежный розовый цвет и снос золоченных маковок с крестами.

В сомнениях, уточнил у идущей со мной под руку супруги:

- Айзек с адресом часом ничего не напутал? Это точно Новая площадь, двенадцать?

- Как видишь, - судя по голосу, Саша была озадачена не меньше меня. - Он, правда, обещал сюрприз, но выходит как-то слишком масштабно...

- Даже для Бабеля, - закончил я мысль за отвлекшуюся супругу.

- Взгляни-ка туда, - Саша кивнула в сторону ворот, распахнутых с улицы во внутренний церковный двор. - Зачем-то очередь толпится, да немалая. Может это и есть твои будущие коллеги-писатели?

- Свидетели бозона Хиггса исповеди алчут, или на худой конец причастия, - рассеянно отшутился я, пытаясь получше разглядеть происходящее.

Не вышло. У панели, напрочь перекрывая вид, тормознул лихач. Его задорная кряжистая лошаденка, радуясь долгожданной передышке, с конфузным всхрапом вывалила на брусчатку кучу "яблок". И тут же, будто специально дождавшись неловкого момента, из-под поднятого верха экипажа поднялась интересная, с немалым вкусом одетая дама. За ней - круглоголовый, бородатый мужичок в суконной толстовке и низеньких, с вырезами гусарских сапожках времен Отечественной войны. Взять их по отдельности - получатся совершенно обычные, во множестве встречающиеся на улицах Москвы совграждане. Однако вместе...

- По мне так эта пара потешна ничуть не меньше, чем герои Ильфа с Петровым.

- Точно писатели, - решительно мотнула модной шляпкой Саша. - Больше некому.

- Значит в церкви назначен кагал МАССОЛИТа!

Александра, большая поклонница "Мастера и Маргариты", прыснула смехом:

- Надеюсь, Берлиозу сегодня голову резать не станут.

- Воланд с ним, - отмахнулся я. - Как на счет порционных судачков? Надеюсь, они тут в точности такие виртуозные, как описал Булгаков!

- Банкет бы не помешал, - с энтузиазмом поддержала меня Саша. - Кстати, где наш Бегемот?

- Который Бабель? - Кто еще из писателей так похож на упитанного антропоморфного котика? - Легендарным героям дозволено опаздывать!

- Раз ему так дозволено, пойдем, прогуляемся по рядам. Нечего изображать бедных родственников, - практично обернула ситуацию жена. - Никак бы не подумала, что тут снова бойкая торговля развернется.

Действительно, притулившийся к остатку китайгородской стены рынок успел полностью отстроиться после тотального разгрома тридцатого года. Совсем новенькие, испятнанные выжатой солнцем смолой, ларьки заняли место разбитных колхозниц, ободранных ветошников и дичащихся каждого постового коробейников-ханыг. Схуднувшие с зимы купчики щеголяют обвисшими жилетками, те что побойчее - задорно торгашат с публикой, фланирующей вдоль стыдливо прикрытых товаром прилавков.

- Опять шмотки! - манерно взвыл я, но... часто ли женщин волнуют мужские желания?

Бабель заявился на рандеву спустя добрую половину часа от назначенного, да не просто так, а в здоровенном автомобиле, напоминающим черную ванну на вздувшихся, точно от водянки, шинах. Не один. Задний диван, как тут принято, занимали две мадам, а на страпонтенах,**** рядом с лысиной нашего долгожданного распорядителя, торчала мосластая моржовоусая башка Горького.

- Бегемот не один пожаловал, но с Мастером***** - ехидно поддела меня Саша.

- Чума на оба этих дома!

Тесная дружба Айзека с Горьким меня натурально бесила. Два года назад, после публикации насквозь лживого очерка "Соловки", я смертельно возненавидел проживающего на Капри классика советской литературы. Его продажные умиления чекистским скотством мне никогда не удастся ни забыть, ни, тем более, простить. Бабель же на мои чувства не обращал ни малейшего внимания; он последнее время вообще старался дистанцироваться от знания будущего и попыток смягчения живодерских привычек большевиков. Принял как аксиому "сумасшедший генсек-параноик убит, вся история мира пойдет по новому", свыкся, успокоил совесть, да и закопался с головой в сборник рассказов "Великая Криница".****** Обнаженные там сельхозужастики точно угодили в новый советский мейнстрим, под определение "вредительских троцкистских перегибов". Спустя полгода почитатели айзековского таланта щеголяют друг перед другом крылатыми фразами эпохи массовой коллективизации, гонорары текут в карманы автора рекой, а издатели и книгопродавцы жадно потирают руки в предвкушении продолжения.

Я терплю.

\\\*Нитрат серебра используется в медицине в виде ляписного карандаша (из сплава нитрата серебра и нитрата кальция) для прижигания и стерилизации ран.\\\

\\\**М.Е. Кольцов пытался еще в 1930 году организовать около станции Братовщина АО "Зеленый город", предполагалось строительство сети санаториев на 130 тысяч человек (архитектор Н. Ладовский). В реальной истории - законсервировано весной 1931 года, фактически из-за недостатка денег. Остался только скромный дачный поселок.\\\

\\\***Храм Апостола Иоанна Богослова под Вязом. Закрыт в 1925 году, работал как музей Москвы с 1934 по 2011 год.\\\

\\\****Часто используемые в автомобилях 20-30 годов раскладные (и неудобные) сидения.\\\

\\\*****Интересно, что это не совсем шутка: по версии литературоведа А. Баркова "Мастер и Маргарита" - роман о М. Горьком и его гражданской жене М. Андреевой. Воланд в этой (надо сказать не самой популярной) трактовке - Ленин.\\\

\\\******В реальной истории в 1931 году была опубликованы только главы-рассказы "Гапа Гужва" и "Колывушка". Остальные черновики хода романа не имели, позже изъяты при аресте и уничтожены.\\\

Отправив дам с Горьким в сторону храма, Бабель кинулся обниматься с Сашей. Мне тоже досталось от щедрот - улыбка и крепкое рукопожатие.

- Пойдемте, молодые люди, пойдемте скорее, - с ходу начал уговаривать он нас, будто мы отказываемся. - Экскурсия, верно, уже началась.

- Какая экскурсия?! - удивились мы с Сашей хором.

- Погодите минутку, все сами увидите!

Много времени и правда не потребовалось, вся писательская тусовка уже втянулась внутрь. Мы беспрепятствен добрались до дверей, Айзек уже потянул на себя тяжелую створку, галантно пропуская вперед Сашу, когда мой взгляд остановился на массивной гранитной доске, просто и доходчиво объясняющей суть мероприятия.

- Му-зей Ста-ли-на, - медленно, по слогам, совсем как первоклассник, прочитал я. - На кой дьявол?!

- Случайно вышло, - Бабель использовал самую обезоруживающую из своих улыбок. - Ты же меня сам просил в приличное общество вывести. И правильно, к слову сказать, хватит тебе на заводе дурью маяться. А показ новой экспозиции лучшим писателям и журналистам повод добрый, сам Горький приехал, да с Мурой!* Так что не пожалеешь... еще и накормить обещают вдосталь!

- Максим снова очерк наврет? - проворчал я.

- Как же живой классик-то без порционных-то судачков а натюрель? - поддержала мой скепсис Александра.

- Желаете прожить очередную обыденку, неволить не стану, - насупился за друга Айзек. И тут же попробовал зайти с другой стороны: - Али поджилки затряслись? Напрасно. Бомбисты убиты, ордена получены, дела сданы в архив. Вот ты попробуй, явись на Лубянку с повинной, да скажи, что и есть настоящий убивец. Живо попадешь не в камеру, а прямиком в дурку, в соседи к Наполеону с Цезарем.

Он мог бы так не стараться. Наживленный любопытством крючок уже проглочен. Как преступников тянет на место преступления, так и меня влекло внутрь бывшего храма. Да с такой охотой, что Бабель лишь укоризненно покачал головой при виде моего рывка к стеклам витрин мимо принимающего пригласительные охранника.

Изнутри ничто не напоминало храм. Незатейливое лакированное дерево, четкие контуры прямых углов, выдержанный, строгий стиль. Первые ряды экспонатов во всех персонифицированных музеях мира в сущности одинаковы. В какой семье родился, как и с кем учился, на ком женился, и прочая бытовуха. Трепанные книги, сношенные сапоги, шапки и миски времен ссылки, стихи о великом, вот уж никогда в жизни не думал, что Сталин их писал; всю эту совершенно неинтересную часть я проскочил быстро. Зато перед возвышением бывшего алтаря мое сердце заколотилось как яйцо в кипятке - там, в здоровенной, установленной на каменном кубе стеклянной банке, плавал заспиртованный человеческий мозг.**

- Неужели сталинский? - прошептал я.

- Нет, - Саша, не отстававшая от меня ни на шаг, ткнула пальцем в табличку: - Алексей Обухов... все что от него осталось.

- Бл...я!

Что тут еще сказать? Мало того, что парень погиб из-за меня и вместо меня. Так большевики еще и обошлись по-скотски с его телом. Кулаки сжались сами собой:

- Рас-схерачить весь балаган! С-спалить к чертовой матери!

- Прекрати! - одернула меня жена. - Кругом писатели!

- Дикари! Какие же они все дикари!

- Сам-то ничуть не лучше, - с неожиданной силой потянула меня подальше от заспиртованного мозга Саша. - Погляди, да тут чуть не половина музея про убийство!

На экспозицию, посвященную обстоятельствам гибели большевистского генсека, устроители музея не пожалели квадратных метров. Отвели весь второй этаж.*** Осколки, я хорошо помню, как мы с Блюмкиным их пилили. Тот самый телефонный шкаф, в который мы засунули мину, его остатки бравые безбожники приперли в бывший храм целиком. Яшкин извозчицкий армяк, его опаленная огнем стальная челюсть в кости черепа, и конечно записка о причинах теракта - то есть все, что осталось от самого известного диверсанта эпохи. Распластанный в лоскуты френч и облитый черной запекшейся кровью кусок асфальта. Чей-то пробитый насквозь партбилет. Личное соловецкое дело Обухова, заботливо разобранное под стеклом. Скрупулезное расследование обстоятельств побега в Финляндию. Листы книги регистрации посетителей из отеля на острове Принкипо, как доказательство тесных связей Обухова с Троцким. Вырезки из эмигрантской прессы. Многие сотни фотографий. Следователи поработали на славу - они даже каким-то чудом выудили из подмосковной болотины переделанный во взрывмашинку телефон и восстановили схему коммутации цепи подрыва!

Забыв про всякую осторожность, мы с Сашей сновали между шкафов, стендов и витрин, тыкали пальцами в тот или иной экспонат. Шепотом сравнивали обстоятельства "дела" - как планировали, как было, и как оно обернулось на самом деле.

Бабель подкрался незаметно:

- Так и знал, что вам понравится!

- Ох! - схватилась за сердце Саша. - Напугал!

Я молча разжал пальцы - правая рука схватила в кармане пустоту, браунинг остался в домашнем тайнике. Неужели Айзек на самом деле не понимает, что мы чувствуем себя в музее как живые лисы в меховом магазине? Или таким хитрым способом, через испуг, он пытается доказать, что СССР нет никакой опасности? Надеется убедить нас остаться в Москве, а не ломиться через границу - подставляя под смертельный удар, в случае захвата, как его самого, так и коллегу Кольцова?

Обидный трюк, однако на повод для ссоры никак не тянет. Я и сам много раз подумывал отложить побег. Оплатить хранение архивных пленок в банковском сейфе на следующие несколько лет можно чеком, через заграничных друзей Бабеля или Кольцова. Средства для жизни не проблема, "Пасынки вселенной", "Звездный десант", "Тоннель в небе"... да мне переписывания одного лишь Хайнлайна хватит на три пятилетки.

Советский быт, конечно, давит сильно. Но продснабжение в Москве на излете весны определенно наладилось, призрак голода, душивший столицу всю зиму, отступил. Цены на рынках откатились до разумных величин. Вот только что, у китайгородской стены, видел яйца и куриц - вполне по моему, далеко не самому толстому, кошельку. Годика два потерпеть, а там, глядишь, удастся пробиться в кружок популярных писателей. Завести, подобно Бедному Демьяну, обставленную мебелями осьмнадцатого века квартиру, горничную, повара и немца-лакея. Выхлопотать выезд за границу на какую-нибудь конференцию, и уж там... но зачем? Нет ни малейшего смысла сбегать от известности, гонораров, прогрессорских проектов, наконец. Будет величайшей глупостью начинать с нуля в какой-нибудь дыре типа Сен-Тропе то, что давно достигнуто на родине.

- Пойдемте, - поторопил Бабель. - Иначе все съедят без нас. И выпьют!

Непросто сказать что-нибудь доброе в защиту зависти. Однако надо войти в наше с Сашей положение: рядом с храмом, под скромным фасадом монашеских келий, скрывался превосходный, блестяще отреставрированный зал с двойным светом. Сводчатые потолки расписаны лиловыми лошадьми с ассирийскими гривами, на полу натертый до сияния наборный паркет, длинные шеренги столов плотно заставлены снедью и бутылками. А еще, между спинами публики, тут и там проглядывают...

- Саша, смотри, - прошептал я - Бананы!

- Ты точно уверен? - настороженно переспросила она, затем добавила, как бы извиняясь: - Я же только на картинках в твоем смартфоне их видела.

- Не сомневайся! Надо бы втиснуться поближе к фруктовой этажерке, оно того стоит.

- Но как эти бананы едят? - тут же озадачилась жена. - Мне кажется, или они поданы прямо в кожуре?

- Как рыбу, - припомнил я слышанный в детстве совет. - Хвостик и головку отрежь, потом шкуру прорезай вдоль, заворачивай, и вилкой, по кускам.

- Так, ребята, - прервал нашу гастрономическую тему Бабель. - Вы пока пристройтесь где-нибудь, а как друзья до оптимального градуса дойдут, я вас вытащу и представлю. Только я вас умоляю, сами на спиртное не налегайте!

Дождавшись, когда бабелевская спина укатится прочь, Саша отметила:

- Нервничает товарищ.

- Боится за Горьковскую морду, - я демонстративно потер об ладонь костяшки пальцев правой руки.

- Ты серьезно?

- Конечно... нет. Я же не самоубийца!

- Надеюсь, - облегченно выдохнула Саша. И тут же сменила тему: - Как ты думаешь, та Мари, что упомянута в найденном утром письме, нашла себе большевика в мужья?

- Почему спрашиваешь? - озадачился я. - Или...

Она проследила мой направленный на сидящих за столами людей взгляд:

- Да! Ты правильно догадался.

Сложно не обратить внимание на глубокий контраст между дамами и господами. Первые, по большей части, красивы той специфической красотой, что возникает от частого общения с автомобилями, ресторанной прислугой и неиссякаемой горячей водой в кране у ванны. Они щеголяют хорошо подобранными вечерними туалетами, в их размеренных ловких движениях чувствуется порода, или, как минимум, finishing school.**** Мужчины, напротив, демонстративно не заморачиваются манерами - кое-кто из них, не иначе как по вбитой в подкорку кабацкой привычке, взгромоздился за банкетный стол не снимая картуза.

- Победитель получает землю, золото и женщин, - я по-новому посмотрел на супругу.

Непонятная для меня, но наверняка модная шляпка, привезенное из Питера крепдешиновое платье-туника, изящные испанские лодочки молочного цвета. Вокруг шеи - стильное колье с настоящими рубинами. Подчеркнутая природная красота - против сносного разве что по меркам Электрозавода пиджака и пыльных, далеко не новых ботинок.

Расстроенно покачал головой:

- Легко сойдешь за свою!

- Надеюсь, не будешь никому доказывать, что прошел вне конкурса? - рассмеялась в ответ Александра. - Ты же по всем признакам истинный пролетарский писатель, качественная, свежая, большевицкая кровь. Не тушуйся, а пользуйся. Коллеги поймут правильно, я готова спорить, тут три четверти дел прокручивается через жен.

- Таких, как Дарья Богарнэ?*****

- А что ты хотел?! За ними связи старых родов, заграничная родня, имперское образование и многовековой опыт интриг.

- Их мужья, выходит, невежды, да вдобавок и подкаблучники?

- Кошелек и социальный статус, - изящно повела плечами Саша. - Однако они не догадываются, ведь жены-то умные.

- Циничка, - исковеркал я термин. - Хитрая циничная циничка.

- Которая хочет бананов, - поспешно напомнила о главном Саша.

- Раз такая умная, выбирай место сама!

\\\*Мура - Мария Игнатьевна Закревская-Бенкендорф-Будберг, фактическая жена М.Горького с 1920 по 1933 год. В реальной истории приехала в СССР в первый раз только на похороны Горького в в 1936 году (арестована ЧК в 1918 году как любовница Локкарта, освобождена по ходатайству Горького, бежала за границу по льду Финского залива).\\\

\\\**По тем временам достаточно обычное дело. Например, в музее Бессоновской больницы с 1927 и до 1988 года выставлялась заспиртованная голова преступника Алексея Альшина по кличке "Але".\\\

\\\***Сделать второй этаж в храме вполне реально, собственно, так и было в реальном Музее Москвы.\\\

\\\****Закрытая школа или пансион для девушек, ориентированный на преподавание традиций высшего класса в качестве подготовки к вступлению в общество (фактически - для удачного брака).\\\

\\\*****Графиня Дарья Богарнэ (1870-1937), дочь князя Романовского, герцога Лейхтенбергского. Правнучка Николая I, праправнучка императрицы Жозефины Бонапарт и М. И. Кутузова. Протеже А.М. Горького. В 30-х годах муж Дарьи Богарне заведует иностранным отделом Государственной Публичной библиотеки.\\\

Возражать супруга не стала, восприняла мою шутливую попытку уязвить как должное. Позицию выбрала на зависть любому завсегдатаю - от начальства подальше, к кухне, то есть экзотическим ягодам, поближе. Светским чередованием мужчин и женщин писатели пренебрегали, так что Сашиной соседкой оказалась подсушенная временем дама с окровавленными импортной помадой губами. Меня она приветствовала легким наклоном украшенной стеклярусом шляпки, Сашу - снисходительно-оправдывающей улыбкой. Мне с соседом повезло меньше - высоколобый бородач лет сорока зыркал в нашу сторону из-под кустиков бровей с такой неизбывной тоской, что казался совестью поколения.

Дичились друг-друга мы недолго; я по-простецки тяпнул рюмки водки, налитой бородачем с горкой, и его взгляд сразу подобрел, даму очаровала Сашина ловкость в обращении с бананом. Под яйца-кокотт с шампиньонным пюре и перепелов по-генуэзски покатила обычная застольная беседа: одной частью о погоде, другой о международном положении. Бородач, назвавшийся писателем Зазубриным,* слово за слово втянул меня в неспешное перемывание костей господину Муссолини как личности, как политику, но в основном - как великому экономисту. Заурядная тема; благодаря скороспелому белогвардейскому еврофашизму, среди интеллектуальной "элиты" нет темы популярнее. Разномастные листовки-ларионовки и забитые агитками Российского Национального Фронта радиопередачи из латышской Режици сами по себе не позволяют выстроить сколь-нибудь достоверную картину мира. Однако в сочетании с межстрочным прочтением подозрительно благожелательных к Италии** советских газет - порождают в мелкобуржуазных головах пикейных жилетов чувство причастности к большой европейской игре.

Надо признать, основной посыл сочувствующих фашистам недовзрослых весьма похож на правду: "Италия при дуче воскресла, как Лазарь". История сего чуда крайне незатейлива. Подогретые социалистами, уставшие от парламентского бардака жители Рима, Милана и Неаполя возжелали поскорее и без лишних либеральных сложностей получить простые человеческие радости - жилье, еду и зрелища. В то же время, примитивный большевистский промфинплан "все отобрать и поделить" в мелкобуржуазных душах отклика не находил; требовался вариант похитрее. Третий путь Муссолини, он же корпоративизм, эдакий социальный компромисс между профсоюзами, капиталистами и чиновниками, идеально подошел на в качестве бесплатного сыра.

В двадцать третьем мышеловка захлопнулась; в нагрузку к прогрессивной надстройке*** народ Италии получил первобытный авторитарный фундамент. Знаменитый робеспьеровский девиз "свобода, равенство, братство" сменил мрачный паллиатив "дисциплина, иерархия, патриотизм". Следующий гениальный финт дуче, а именно подмена желанного народом национального благополучия на доктрину величия национального лидера, прошел естественно и незаметно. Собственного Гемпдена**** в Италии 20-го века не нашлось.

Спустя примерно час, то есть к подаче горячего, тема меня достала до печенок, я и вспылил:

- Спорить не буду, падение экономики Италии при фашистах прекратилось, пошел рост. Притом достаточно быстрый в их курьезный ультра-либеральный***** период. Но еще более быстрый рост начался во Франции годом раньше, а в Германии двумя годами позже. И теперь, спустя восемь лет, разрыв в подушевом госдоходе между ними и Италией вырос раза эдак в полтора.

- Разве можно так взять, и сравнить! - удивленно вскинулся от антрекота Зазубрин. - У немцев и французов что ни год, то кризис, постоянно растет безработица, множество людей голодает, забастовки и стачки непрерывно. Не сегодня, так так завтра до революции дело дойдет.

- Тем временем прикормленные Муссолини журналисты исправно рапортуют об успехах комплексной мелиорации в долине реки По и окончательном разгроме мафии на Сицилии.

- В этом же нет ничего плохого!

- Действительно, все отлично, - презрительно фыркнул я. - Вот только хоть ты тресни, а экономика соседей, со всем их перманентным парламентским блядством, растет заметно быстрее. И году к сороковому, из расчета на человека, обгонит итальянскую чуть ли не вдвое. При том что в восемнадцатом они стартовали ровнехонько с одного уровня.

\\\*В.Я. Зазубрин родился в 1895-ом, в 1928 исключен из ВКП(б), работал в редакции журнала "Колхозник". В 1937 арестован и расстрелян вместе с женой. Интересные факты: 1. По написанной им в 1923 году (но не опубликованной) повести "Щепка" в 1992 снят фильм "Чекист". 2. В 1932 году на встрече писателей с членами правительства, на квартире Горького, сравнил Муссолини со Сталиным (в качестве неудачного комплимента последнему).\\\

\\\**К примеру, в дни оккупации Корфу, осенью 1923, одна лишь московская пресса высказалась благожелательно к Италии. В 1927-ом наоборот, уже Муссолини молчанием поддерживал СССР в "деле Раковского".\\\

\\\***Течение действительно прогрессивно - в настоящее время теория корпоративизма стала составной частью идеологии христианской демократии.\\\

\\\****Джон Гемпден (1595 - 1643) - английский политик, парламентарий, активно участвовавший в оспаривании права короля Карла I на абсолютную власть, что стало прелюдией к Английской революции.\\\

\\\*****После прихода к власти Муссолини объявил фашистов "либералами в классическом смысле этого слова". И это были не пустые слова - только в первую половину 1923 года в Италии были открыты 595 новых акционерных обществ. Общее увеличение акционерного капитала составило 1,25 миллиарда лир.\\\

Легко строить прогнозы, зная историю наперед.

- Позвольте, позвольте, молодой человек, - до Зазубрина наконец-то дошло, что разговор выкатился далеко за рамки пикейножилетного трепа. - Вы удивительно неплохо разбираетесь в политэкономии для...

- Заводского электрика?

- Вот именно!

- Обязательно соответствовать? - я отложил нож и ухватился правой за вилку как за ложку. - Так лучше?

- Несомненно, - помрачнел Зазубрин. Завис на десяток секунд, а затем так же как я сменил нож на вилку. - С некоторых пор принято врагов не слушать, а сразу уничтожать.

- Только кровь дает бег звенящему колесу истории, - мне вспомнились недавние газеты. - Так вроде бы говорил Муссолини?

- Разве ты можешь возразить?!

- Что этот макаронник может знать про настоящую кровь и грязь! - зло осклабился я в ответ. - То ли дело у нас.... мозги, и те стали собирать в банку, а не честно разбрызгивать пулей по стенке.

Зазубрин вздрогнул всем телом. Уперся в меня заледеневшими глазами.

- А ты видел, как крысы с визгом, в драку, выгрызают из земляного пола человечью кровь? Их языки острые, красные, как всполохи огня!

- Неужели ночные кошмары? - я отмел дьявольский образ подальше от своего сознания. - Распространенная болезнь среди... ох!

Острый носок лаковой туфельки с размаху ударил по моей лодыжке.

- Тут случайно Булгакова нет? - резко повысила голос Саша.

- Как? - отозвалась сидевшая рядом с ней дама. - Милочка, вы разве еще не в курсе?

- Что ним случилось? - неподдельно испугалась Саша.

- Так его же выпустили!

- Откуда? - тут же переключился на новую тему я. - Неужели из лагеря?

- Да нет же, из СССР, насовсем, - с величавым спокойствием разъяснила ситуацию дама. - Сам Сырцов разрешили, вот Миша и укатил к брату в Париж, еще до первомая.

- Сбежал, контра! - со странным полувосторгом-полузлорадством констатировал Зазубрин. Дотянулся до бутылки, и под тихий бульк пробормотал: - Правильно сделал, сук..н сын, все равно тут никому нах..й не нужен.*

При виде щедро расплескиваемой по скатерти водки я поторопился сам наполнить вином бокалы Саши и ее соседки; безобразные красные разводы совсем не то, что требуется нашему столу.

- Что ж, товарищи, выпьем за продолжение "Белой гвардии", - поднял неожиданный тост Зазубрин.

- Ему не придется писать смертельный "Батум"... - тихо добавил я скорее для себя, чем собеседников.

Однако был услышан:

- Вы так хорошо знаете Михаила? - вопрошающе подняла брови дама.

- К сожалению нет, - признался я и, поднимая рюмку, в полный голос заявил: - Но совершенно уверен, Булгаков тут единственный, кого потомки будут с удовольствием перечитывать через сто лет.** То есть был тут.

Над нашим краем праздничного стола повисла бестактная тишина.

Каждый писатель уверен в собственной нетленке. Каждый мнит себя великим. Мы тут никто - они все. Сплоченные в редакциях и коллегиях, десятках авторских союзов, сбитые на пьянках рабкоров, пер...трахавшие по кругу женщин своего круга, их сестер, подруг и, боюсь, многих братьев и мужей. В их шкафах спрятаны штабели скелетов. Они сплоченная, злобная, склочная стая. Мы никчемные чужаки. Только авторитет Бабеля дает нам шанс влиться, стать своими за свински ломящимся столом.

- Браво, молодой человек! Браво! - без усилий сорвала флер напряженности дама. - Давно я не слышала столь тонких комплиментов.

Она склонилась поближе к Александре, и принялась что-то ей тихо рассказывать по-французски. С каждым словом глаза моей супруги все больше и больше расширялись, пока не приняли совсем уже неприличный вид. При первой же паузе Александра быстро ткнулась в мое ухо, и на одном дыхании выпалила, почему-то тоже по-французски:

- Любовь Евгеньевна*** - жена Булгакова!

- Oh mon Dieu! - схватился за голову я.

- Держи, поможет! - Зазубрин недрогнувшей рукой протянул мне новую, полную дьявольской жидкости рюмку. - Все проблемы в нашей жизни от женщин! Они лучше нас, мужчин, умнее, даже умирают они красивее!

- Красиво нужно жить, а не умирать, - проворчал я. Однако рюмку принял.

В борьбе с успевшим подостыть антрекотом я краем уха прислушивался к тихому щебетанию: Саша рассказывала новой знакомой историю про найденное утром письмо. Наболело у нее, не иначе; и все бы хорошо, да только с каждым словом жены глаза Любовь Евгеньевны все сильнее наливались тоскливой болью. Угрызений совести по этому поводу я не испытывал, меня раздирало на части любопытство. Кажется, я незаметно для самого себя достиг того странного состояния, когда подсознание уже решило для себя что-то очень важное, а вот сознание - все еще ждет финального толчка.

- Спаси вас Бог, милочка! - наконец прервала затянувшийся монолог госпожа Булгакова. - Тогда, в восемнадцатом, я с большевиком не смогла.

Саша не осталась в долгу:

- Собралась умирать, да встретила Алешу, - так удивительно просто она изложила историю нашего знакомства. - Не допустила Пресвятая Богородица греха тяжкого.

- О, та жизнь, что колеблется все время на краю! - очень по-своему истолковала слова моей жены Любовь Евгеньевна. - Чужие лица, незнакомые слова, узкие кривые улицы. Грязный Константинополь, провонявший рыбой Марсель, серый мокрый Берлин. Тогда все вокруг казалась мне кошмарным сном. Каждый вечер я мечтала проснуться на утро, а за окном Литейный, пушистый белый снег, дворник у ворот о чем-то ругается с посыльным, - тени прошлого мира скользнули по ее лицу. - А получала нескончаемые, глупые тараканьи бега в пыли, по жаре или стуже, да редкие танцульки ради куска хлеба. Если бы не Миша, я бы там верно погибла!

Тут, как раз на упоминании всуе тараканьих бегов, я вспомнил булгаковский "Бег". Конечно не саму пьесу - но снятый по ней кинофильм, а в нем нелепый, вяло плывущий по мужским рукам образ Серафимы. При девушке осталось все нужное для жизни: молодость, здоровье, образование и манеры, недурная внешность, знание европейских языков. С таким заделом ничего не стоит устроиться в любой стране огромного мира. Вместо этого она весь сюжет ошивалась возле сломавшихся генералов разбитой армии, а в финале, уже совсем от полной безнадеги, кинулась на шею юродствующему, здорово смахивающему на князя Мышкина, приват-доценту.

Видели мы с Мартой во множестве подобных фиф, когда запускали в Берлине торговлю воздушными шариками. Угораздило тогда меня попытаться подсобить бедствующим на чужбин соотечественникам, дать объявление о найме продавщиц в эмигрантской газете. Отклик вышел на удивление слабым, итоговый результат - того хуже. Кандидатки заваливали тесты все как одна - вместо улыбки на лице гримаса, тупой ступор, а не действия в сложной ситуации, про расторопность в обращении с кассой и говорить не приходится.

Сможет ли подобная дама научить нас с Сашей жизни?!

- Простите великодушно, Серафима Евгеньевна, - намеренно сбился я в имени. - Никак не могу поверить, что полки универмага Wertheim не помогли вам проснуться.

Я рассчитывал, что жена Булгакова обидится, и наконец-то прекратит мучать Сашу и меня своей опасной патетикой. Но не тут-то было.

- Вы очень... необычный молодой человек, - обратила гнев в натянутую улыбку Любовь Евгеньевна. - Милочка, - переключилась она на Сашу, - вы уверены, что ваш муж не большевик с дореволюционным стажем, или тем паче, не чекист?

- Абсолютно!

Вот ведь наказание, что ни новое знакомство, то супруге приходится открещивать меня от службы в ГПУ. Прямо повод задуматься, чем же так похож на чекиста?!

- Тем более удивительно! - сокрушенно покачала стеклярусом на шляпке Любовь Евгеньевна. - Но я все равно побоюсь поинтересоваться у вашего мужа, где ему удалось ознакомиться с Мишиной пьесой.****

- Он ее не не видел и не читал!

- Не надо, - изящным движением ладони Любовь Евгеньевна отмела сомнения. - Так проще, я же все понимаю. Всем проще.

- Афиноген-то на кой черт тут объявился? - беспардонно вломился в наш междусобойчик Зазубрин. - Он же вроде как в актеришки подался?

- После гонорара в двадцать тысяч золотом***** можно не только в кино... - брезгливо поморщилась Любовь Евгеньевна. - Членство в партии не помешало ему купить четырехкомнатную в Газетном переулке и нанять прислугу.

- Это кто у нас в Москве так здорово зарабатывает? - поразился я.

- Наловчился тут один товарищ, - по теме квартирного вопроса Зазубрин выступил в удивительном согласии с женой Булгакова. - Перелицовывает передовицы "Правды" в пьески.

- Вы еще посмотрите, эким он франтом вырядился! - Любовь Евгеньевна отвесила выверенный кивок в сторону совсем молодого парня, подзадержавшегося около соседнего ряда столов.

- Ничего себе!

\\\*Из письма М.А. Булгакова: "Произведя анализ моих альбомов вырезок, я обнаружил в прессе СССР за десять лет моей литературной работы 301 отзыв обо мне. Из них: похвальных -- было 3, враждебно-ругательных -- 298.\\\

\\\**ГГ преувеличивает. Топ советских писателей 20-х годов на одном из популярных сайтов выглядит так: Ильф и Петров, Грин, Пастернак, Булгаков.\\\

\\\***Прочнее всего имя Любови Евгеньевны связано с замыслом и рождением пьесы "Бег": её живые рассказы об эмиграции и эмигрантах, о Константинополе и Париже послужили источником вдохновения для писателя при создании пьесы.\\\

\\\****Знание пьесы "Бег" выглядит очень странно, но чудом не является - к постановке и публикации отказано (впервые на сцене в 1957 году), но читали ее, все же, многие.\\\

\\\*****Имеется в виду драматург Александр Афиногенов, один из руководителей РАПП. В 1931 Афиногенов снимался в кино "Гайль Москау" о солидарности советских моряков и зарубежных рабочих. В 1932 году действительно получил баснословный гонорар - 171 тысячу рублей (при зарплате рабочего около 100-200 рублей).\\\

Да у нас на Электрозаводе за такой прикид можно партбилет положить на стол. Кроваво-рыжие туфли на пухлой подошве, над туфлями, несмотря на лето, толстые шерстяные чулки, над чулками - шоколадными пузырями штаны до колен. Вместо пиджака приталенная замшевая куртка, а на голове - берет с коротким хвостиком. Полный набор признаков мелкобуржуазного перерождения, хоть сейчас в стенгазету!

- Бедный, бедный Алексей Максимович! - фальшиво принялся стенать Зазубрин.

- Он что, ученик Горького?! - опешил было я. - Хотя чему удивляться-то...

- Обидчик, - улыбнулась моей промашке Любовь Евгеньевна. - Афиногенов всю Москву измучил "партийностью литературы". Досталось от его проклятого РАППа* на орехи и Горькому, и красному Толстому, - тут улыбка пропала с ее лица, - а Володю Маяковского, царство ему небесное, эта банда травила до самой смерти, как стая шакалов - раненного льва.

- Боже, пропал калабуховский дом! - мне зачем-то вспомнились слова профессора Преображенского.

Сомнительной наградой стал очередной пинок в лодыжку.

- Развели скуку, - Зазубрин устало растер лицо широколапой пятерней.

Нашарил в кармане портсигар, тяжело поднялся и похромал в сторону дверей. На его пиджаке, ровно под левой лопаткой, сидела аккуратная заплата.

- L'amour ne se commande pas, les jeunes,** - неожиданно перешла на французский Любовь Евгеньевна. - Смотрю на таких вот Афиногеновых, и кошмарным сном мне видится Москва. Знаете почему? - она заглянула Саше в глаза. - Жить с писателем, слава Богу, совсем не то, что жить с большевиком. Да только нынче писатели сами становятся большевиками. И самое ужасное в этой истории то, что их, по большому счету, никто не заставляет. Сами, они всего добиваются сами, в этом дьявольском РАППе чуть не пять тысяч членов. Да-да, не спорьте, именно сами писатели спешат за победившим классом, угодливо потакают его вкусам и чувствам, или вернее сказать, их неуклюжему отсутствию...

- Но ведь возможен обратный процесс! - попробовала возразить Саша.

- Если бы! - Любовь Евгеньевна многозначительно повертела в руках свой пустой бокал. - Как дико, неистово я жалею, что вернулась в советский потерянный рай! Ведь настоящий писатель только лишь потому и писатель, что все пропускает сквозь свою многогрешную душу. Легче простого продать перо, да тут каждый второй его продал! Pourquoi pas, bon sang!?*** За золото, квартиру, паек. Но читателя-то не обманешь, выбирай, или творишь для него, или для души. Хоть стреляйся, как Володя, хоть пей горькую, как Олеша, хоть беги в Париж... спасенья нет.

- Pourquoi pas? - я поспешно добавил вино в бокалы дам. - Действительно, почему нет? - Вспомнив, что именно писали маститые литераторы в тридцать седьмом, щедро плеснул водки себе. Поднял рюмку в руке, на манер черепа Йорика, и с шутливой серьезностью продекламировал: - Je l'ai connu, Horatio, этот истинно русский способ самоубийства.

Супруга Булгакова шутки не приняла:

- Больно много ты понимаешь для юного большевика!

- Алексей не большевик! - немедленно вступилась за меня Саша.