Сказание об Оками 7

Глава 3

– Сенсей, мы тут, хм, еще кое-что нашли, – передала мне голос братишки Дея Кацую, вызванная на замену переданной Гаю. Находилась я в выделенной мне комнате. Побитая, но скорее довольная, чем хоть на волосок сломленная.

– Сестренка Оками, мы сделали очень красивого жука и тот прополз мимо злых клонов. Я думаю, что на самом деле они не злые, – тоненький голосок Фуоки ясности в то, зачем меня вызывают ученики, не внес.

– Пусть Тару скажет, – попросила, отчаявшись уследить за полетом детской мысли. Кими тоже пояснил бы четко и по делу, но он не очень любит болтать, так что не стала его напрягать обязанностью спикера.

– Сенсей, мы сделали марионетку-таракана, которая умеет ползать по потолку и пролезла над головами клонов в вентиляцию, – начала обстоятельный доклад Хотару. – Дей-кун огромный молодец, научился смотреть глазами марионетки. Он смог обнаружить закрытую комнату, в которой очень много фуин повсюду. Дедушка Эн по примерным эскизам говорит, что они барьерные и обязаны закрывать весь остров, если смогут когда-то заработать.

Эн-но-Гёджа – настоящий подарок судьбы. Не потому, что умеет одной техникой снести деревню с лица земли, это я и без него успешно практикую, пусть не совсем честно. И не потому, что отдал мне в ученицы собственную внучку, очень талантливую. И даже не из-за шикарных усов и бороды, вернувших мне веру в то, что растительность на мужском лице способна смотреться нормально. Его навыки в фуиндзюцу – вот истинное сокровище. Покажи Дей рисунки своей находки мне – я бы нифига не поняла, так как логики в построении фуин до сих пор не увидела ни малейшей, хотя копировать их на своем теле навострилась очень хорошо. Это всего лишь картинки. Иногда тупо геометрия, иногда с добавлением разного рода иероглифов. Вот не понимаю их и все тут. Каждый раз, когда пыталась вникнуть, начинала засыпать на философском введении в тему. Короче, полезная штука, но не моя. У меня для этого Фумито есть.

– Шикардос! – одобрила изыскания. – Смекаете, что это значит? Я как-то видела, как в Стране Земли накрыли куполом нефиговую долину. А ведь они там лохи в сравнении с Узумаки. Сможем весь остров защитить, если что.

– Дей, и тебе не обидно, что сенсей так про твою родину? – хихикнула Хотару.

– Нет, не обидно. Сенсей же только про про фуиндзюцу, а не в целом. Она очень старика Ооноки, хм, уважает.

Поболтав еще с учениками, начала пользоваться теми преимуществами, что дает мне вынужденный отпуск – наелась от пуза ужином, приготовленным прислугой в особняке Сенджу и завалилась дрыхнуть на мягкую перину. Может, спереть отсюда эту кровать? Китакадзе-сама достаточно здоровенный, чтобы ее тащить?

Глупости, конечно глупости. И не прокрастинировать мне нужно, хоть это и приятно, а заняться восстановлением тонкого контроля, подпорченного мудацким хвостом. И тут Ягура мне подгадил!

Ну а наутро, частично спонтанно, частично под гнетом обстоятельств, я решилась на то, от чего последние годы старательно бегала, несмотря на отсутствие по-настоящему объективных причин – активное применение техники “банка воспоминаний”. Энергетический инсульт, которого я опасалась когда-то давным-давно, вспомнив об этой технике, задействующей ресурсы мозга на полную, мне сейчас точно не грозит. Я биджев хвост пережила и не перегорела. В общем-то, могла бы попросту взять и попробовать, но лучше все-таки сделать по умному. Сказано – под присмотром хорошего медика, а у меня тут как раз бездельничает ученица Цунаде-химе, почти такая же компетентная, как я сама.

– Пошли, будешь мне ассистировать в реабилитации, – потянула я Ши-тян из-за стола. Та в целом в курсе тех проблем, что я сама себе отгрузила и послушалась, но смолчать не смолчала.

– Тебе нужно показаться наставнице перед тем, как что-то пытаться исправить самостоятельно.

– Да ну? Что-то тебе она не смогла помочь, когда затык с контролем произошел, а мне возьмет и поможет. Цунаде-сенсей офигенно крутая и я ее очень люблю. Но тонкое управление внутренней энергетикой – это моя фишка. Пошли, короче. Там всех дел – откачать меня, если совсем дерьмово выйдет. С тем уровнем регенерации, что мы с тобой прокачали, чисто формальность.

– Оками, ты что такое делать собралась? Я против! Кацую, пожалуйста…

– Кацую, прошу, не надо, не стучи наставнице, она все равно меня не сможет остановить, только зря волноваться будет.

– Оками, я тоже не одобряю ненужный риск, но не буду вас отговаривать. Пожалуйста, выживите, – попросила улиточка.

– Да че вы перепугались так? Все будет путем. Сестренка Оками всё… – Шизуне, суеверная дурочка, не стесняясь, шлепнула мне ладошкой по губам.

– Не шути с дурными предзнаменованиями! – прошипела она. Не стала ее волновать и рассказывать, что буквально вчера малому Наруто эту “проклятую” фразу говорила и ничего плохого не произошло. Даже наоборот, очень хорошо с Шимурой-саном перетерла и шикарный спарринг с Гаем получился. А то откажется ассистировать и придется всё самой или в госпиталь на поклон тащиться.

– Лады, моя необразованная подруга, не знающая, что слова – это всего лишь сотрясание воздуха. Пошли, посидишь у моей кровати.

Никаких особенных приготовлений мне не требовалось – бухнуться в койку и глаза прикрыть, ну и сказать пару слов напоследок.

– Кацую. Если глаза откроет уже не я, а безумная садистка, желающая запытать всех в подвале и выйти замуж за Пейна, как такого же двинутого, передай Фумито, что я его по-настоящему любила.

Неминуемые возражения Ши-тян я уже не слушала, разгоняя мозг до его текущего максимума. А ведь когда-то я считала, что не раньше тридцатника эту мудацкую технику попробую. Тупая наивная дурочка, не понимающая, как сладок запретный плод.

Итак… ОНА. Нереально увидеть чью-то жизнь, как в кинохронике и не запомнить чужое имя. Я его запомнила, оно мне даже понравилось. Короткое, всего из одного слога. И тут же, пользуясь тем контролем над собственной памятью, что давал форсированный режим мозга, выкинула лишнюю информацию, как самый бесполезный и никчемный мусор. Я не она! Я Оками, биджева королева Узушио, а она – всего лишь энергетическая флуктуация, неведомым образом прилипшая ко мне во младенчестве, но при этом принесшая полезную информацию. Я немного отбитая и быдловатая, но не двинутая. Я лучше нее!

Хотя и она не такая и конченая. По крайней мере, поначалу была. Как я ни гнала прочь всё личное, сосредотачиваясь на техниках и принципах оперирования энергетикой – всё взаимосвязано. Увидеть полезное и совсем не коснуться личного не получалось, хотя я старалась.

Она, женщина с именем из одного слога, тогда еще девочка, жила на улицах в откровенных трущобах, прибившись к стайке таких же никому не нужных детишек. В возрасте лет пяти попалась людям, занимавшимся отловом беспризорников, и по итогу осознала себя в помещении, похожем на лабораторию, казарму и учебку академии, вместе с другими такими же лысыми детишками. Они тренировались как упоротые и развивали свою энергетику под типа мудрым наставничеством группы ученых-энтузиастов. Большая часть ее соучеников погибла по разным причинам. В основном детишки перегорали, совершая ошибки в энергетических практиках. У меня сформировалось мнение, что яйцеголовые садисты специально гробили детей, выдавая им не всегда верные инструкции. Потому, что сами не знали, как надо правильно и искали способы методом тыка. Биоматериал, расходники, лабораторные мыши. Вот кем они были. Процентов восемьдесят отсеялось, не пережив отбраковку и становление энергетиком, зато ученые собрали статистику и смогли оптимизировать техники.

Выживших – ей к тому моменту было лет пятнадцать – разбили на команды по семь человек и бросили в мясорубку сражений против враждебных энергетиков, обладающих большим потенциалом. Откуда они взялись и по какой причине воевали – я не стала заострять на этом внимание. Слишком много информации за раз получить плохо. Только самое главное и техники. Впечатление такое, будто в корпоративные войны их вписали. Ее сокомандники гибли как мухи, не особенно о них заботились. Ей же изначально отвели роль медика, не церемонясь с ее собственными желаниями. Это и предопределило ее выживаемость. Во-первых, могла себя залатать, во-вторых, остальные понимали, что доктора нужно беречь, иначе их шансы и того ниже окажутся. Кроме лечения своих, в ее обязанности входило и делать больно противникам на многочисленных допросах.

Три полных состава команды она пережила за пять лет, пока не поняла, как её всё достало. Очередное пополнение набрали опять из пятнадцатилетних детишек, причем более талантливых, воспитанных по оптимизированным методикам. Сбежала сама и устроила побег младшим. Один из пацанчиков умел открывать полноценные порталы, но ценой нефиговой нагрузки на энергосистему. На то, чтобы ушла еще и она, мальчишки-телепортера не хватило.

Бунт и побег традиционными способами. А дальше криминал. Энергетики – лакомый кусочек для мафиози. Всякое дерьмо, которым она занималась, я старательно пропускала мимо сознания. Заказные убийства, промышленный шпионаж, и все в таком духе. То же самое, для чего шиноби обычно нанимают. Пару раз в тюрьме оказывалась, причем второй раз – в специальной для энергетиков, с блокировкой способностей оперирования энергией при помощи спецпрепарата. В итоге путь ее привел в ту же лабораторию, где всё началось и она со всей жесткостью мастера пыток выбила из ученых дофигища информации о самых их последних разработках.

Вот как-то так, биджево дерьмовая жизнь. Зря боялась, что начну страдать по ее былой любви. Не было у злючки личной жизни, не считая разовых перепихонов, не оставляющих эмоционального следа. До конца ее жизненного пути я не досмотрела, поняла, что еще немного и будет перегруз, начала выныривать из погружения в глубины банка памяти. То, что искала, я ведь обнаружила – набор реабилитационных практик при разбалансировке энергосистемы, какие она изучала как штатный медик, но ни разу так и не использовала.

Когда открыла глаза, поняла, что я это всё еще я. От нее если что и прибавилось, то такие крупицы, которые на личность большого внимания не окажут. Короче, как грустное кино посмотрела.

– Какого биджу я здесь!? – вопрос закономерный. Отключалась я в особняке Сенджу, а тут больничная палата с бледно-зелеными стенами. Госпиталь Конохи, да?

– Очнулась наконец-то, идиотка?! – возмущенно, но с громадным облегчением воскликнула наставница. Рядом ее нет, зато Кацую настучала, походу, что я в себя пришла.

– Ага, очнулась, и у меня офигенная предъява, знаешь ли. Нафига меня вообще в госпиталь запихали? Тут что, есть ирьенин лучше, чем Ши-тян?

– Это я ей приказала. Недельная кома с полным отсутствием мозговой активности – слишком серьезный симптом, чтобы оставлять тебя без наблюдения. Ты буквально в овощ превратилась. А Шизуне тоже нужно спать, знаешь ли, – окончанием фразы она меня слегка поддразнивает, походу. Значит, не так уж в ярости.

– На Узушио перевезти не разрешили, да?

– Сенсей дал свое одобрение, но я не знала, как перемещение с призывом повлияет на технику, которую ты применила. Она хоть того стоила?

– Да. Считай, что я изобрела новую методику реабилитации. Пару недель и я верну себе прежний контроль. Фумито, ученики, как они?

– В порядке, но волнуются о тебе.

– Стоп… ты разговаривала с сандайме? – наконец сообразила я. Хирузена наставница всячески избегала, как будто бы боялась, что тот ей прямо прикажет возвращаться в Коноху, а она, как дисциплинированная ученица, не сможет противиться воле учителя.

– Да. И мне не понравилась его просьба. Потом обсудим ее с тобой при личной встрече.

– Оками!

– Сестренка!

– Сенсей!

– О-тян!

Фумито, два поколения младших и, внезапно, Чико загалдели одновременно. Пришлось их всех успокаивать и говорить, что какая-то кома – это нифига не то, что способно навредить королеве Узушио. Ох, я, получается, Гая со спаррингом налюбила. Надеюсь, он не в претензии. Заверила всех, что их люблю и подыхать не планирую.

Дверь чуть с петель не сорвало, когда Шизуне ко мне в палату вломилась и начала срочный медицинский осмотр. Никакие мои “я в норме, отвянь” ее не очень останавливали. Пока не посмотрела сама, не проверила рефлексы, в зрачки не заглянула – никак не успокаивалась.

– Больше никогда! – пообещала подруга. – Никогда не пойду у тебя на поводу и не ввяжусь в твои авантюры. Поняла, что будут неприятности, когда ты только начинала говорить ту проклятую фразу. А если бы я тебя не остановила? Ты бы совсем не очнулась!

– Бред! – фыркнула я. – Но мне биджево приятно, что тебе на меня не наплевать, знаешь ли. Да люби их всех биджу!

Повод для возмущения офигеть какой весомый – руку прострелило болью. Ага, всего лишь сигнал, но обозначающий вполне определенное – меня вызывают на срочное совещание. Причем, судя по тому, что Пейн не стал церемониться и начал с импульса, способного скрутить нормального человека в мудацкий иероглиф, вызов далеко не первый за последнее время и типа-бог сильно раздражен тем, что я не отвечаю.

– Не обращай внимания, тут со мной один придурок поговорить хочет, – предупредила бросившую проверять мое состояние Ши-тян и поделила сознание пополам. Это не энергетическая техника, а скорее ментальная практика, так что от уровня контроля не зависит. Мне бы сейчас спокойную недельку, чтобы применить новые знания и вернуться на пик формы. На небывалый пик по меркам злючки-тян. Та о возможностях печати бьякуго и мечтать не могла.

Скользнула мысленно в пещеру, чуть не позабыв разомкнуть фуин, перекрашивающую мои волосы в красный, дабы вернуть черный цвет, характерный для Шини. Отметила, что тут лишь Пейн и Конан, значит, порка не будет публичной. Уже неплохо.

– Ты не спешила появиться. Когда твой Бог зовет, откликнуться немедля твоя обязанность, – на лице синевласки промелькнуло подобие извиняющегося выражения. Ее разнос, что тут мне устраивают, нифига не радует. – Твой внешний вид также недопустим, – продолжал бухтеть бог глупого формализма. Больничное кимоно и правда серьезно отличается от стильного черного плащика с красными облачками. Он у меня где-то в рюкзачке, аккуратно свернутый.

– Сожалею, что вам пришлось ждать, Пейн-сама, – королевы не извиняются. – Шини приболела и находилась без сознания. Если внешний вид для вас имеет весомое значение, Шини просит час времени, чтобы привести себя в порядок.

– Твои оправдания неинтересны Богу. В следующий раз ты получишь наказание за нарушение формы одежды. Явись в самые кратчайшие сроки в Амегакуре, чтобы познакомиться со своим новым напарником, что заменит погибшего Наоми. Передашь ему кольцо.

– Услышано и будет исполнено, Пейн-сама, – поклонилась я. – Мне следует что-то заранее знать о будущем партнере?

– Ничего такого, что ты не сможешь узнать при личном знакомстве, – сказала мне Конан. – Твой новый напарник довольно молод, пожалуйста, позаботься о нем.

Мне в момент вербовки было шестнадцать. Что, какого-то совсем малолетнего маньяка сумели отыскать? Взрослые нукенины у них закончились? Мне оставалось только пожать плечами, поклониться и исчезнуть.

В госпитале в это время вторая часть моего сознания собиралась. Я чуть было не ступила и переодеваться машинально не начала. Вот был бы номер, если бы я посреди совещания кимоно с себя стянула. Сомневаюсь, что Пейн бы оценил, какая у меня грудь совершенной формы. Он вообще паралитик ниже пояса.

– Шизуне, не организуешь мне встречу с сандайме? Обстоятельства изменились, я должна быть в другом месте.