Сказание об Оками 7

Глава 21

– Вы что, бессмертные? – не удержалась я, хотя могла бы и что-нибудь поумнее ляпнуть. Мозг, этот чудесный продукт эволюции, отметил странность – нет ни одного АНБУ у ворот. Свидетели есть, всякие прохожие имеются, но вот тех самых ребяток в масках, которые, по идее, обязаны проход в Коноху охранять, не видно.

– Не лезь во взрослые дела, девочка, – отмахнулся было от меня Яширо. Реально смертник. Я же ему припомню. Не отреагировать на такое – огромная потеря лица. – Мы в своем праве задержать дезертира.

– Химе… давай решим миром, – схватил меня за руку Фумито. Как будто собирался удержать от чего-то такого, для чего мне руки нифига не нужны. – Это провокация, от тебя хотят, чтобы ты ударила первой. Выставят виноватой, – зашептал мне на ухо будущий муж.

– Вы не имеете право арестовывать шиноби Водоворота. Вообще никого не имеете. Вы не АНБУ Конохи, – высказалась в свою защиту Марин. Вся ее тройка генинов изготовилась к бою, взявшись за кунаи. Дурость, но не зассали перед взрослыми джонинами, стоит уважать малых. И даже Карин с Наоки не стали изображать испуганных детишек, а потянулись за оружием.

– Вы шиноби Кусагакуре, ирьенин. Старейшины просили передать, что если вы вернётесь в госпиталь на свой пост, ваше дезертирство замнут. Оформят как командировку к союзникам, – едва ли не издевательским тоном возразил ей джонин Яширо.

– Оками-сама, позвольте вашему вассалу высказаться, – предложил Эн-но-Гёджа. Старикан реально рубит в том числе и в дипломатии, но делегировать ему мои проблемы – это еще одна потеря лица. На которую мне так-то положить. Мне, но не старым налюбщикам, возглавляющим скрытые деревни. Короче, недопустимый урон авторитету.

– Нет, Эн-сан, это моя обязанность – защищать своих подданных.

Накрыла утырков волной инфразвука, от которой им наверняка стало дофига неуютно. Пусть попробуют доказать, что я атаковала! Я ведь даже больно никому не сделала. Своих постаралась отгородить, чтобы по ним не очень прошлось, но и их проняло.

– Слышьте, убогие, – сказала погромче, привлекая к себе внимание. Хотелось их еще и к земле телекинезом прижать, но это уже будет все таки нападение. – У ваших старейшин есть время до конца чунинского турнира, чтобы лично извиниться передо мной, Оками, королевой Узушио, Юки Марин и всем населением деревни Скрытого Водоворота. И ваши смешные обвинения забрать. Если нет… за вами всеми придет лично Шинигами и вы сдохнете от кровавого поноса. А всему остальному миру придется потратиться на перепечатывание географических карт, так как Скрытой Травы там уже не останется. Я, Оками, разрушительница деревень, объявляю об этом публично.

– Вы пожалеете о высказанных угрозах, – Яширо это скорее прошептал, чем сказал. Проняло придурка.

– Не, пожалею я о времени, которое придется потратить, чтобы добраться до вашей деревни и разрушить ее. Свободны, мальчики. Дальше разговор будет с вашими старейшинами, они знают, где меня в ближайший месяц искать. А у вас есть время, чтобы до них сбегать.

И с независимым видом потянула своих дальше. Интересно, как громко Цунаде на меня будет орать?

Дипломатическая наука Коху-сана предписывала оставить оппоненту выход, не ведущий к потере лица. Но люби этих ублюдков биджу – не стану я под них прогибаться и изображать всепрощение. Тем более, что лицо они утратили давным-давно, когда были вынуждены позвать Коноху для защиты своей страны от Скрытого Камня во время Третьей Мировой. Предварительно пролюбив все, что можно, в военном плане, в результате чего весь их фронт в одно рыло Минато на себе вытягивать пришлось. Не знаю, почему он после такого с мудилами миндальничал и не забрал Марин, просто сказав “отпустите ее к нам”, а дал ход плану с похищением. Хотя нет, знаю. Если на таких шавок слишком давить, они и за руку укусить могут. В том смысле, что нового хозяина себе найти. Того же Ооноки-саму.

Деревня-шлюха, короче. Еще и с замашками рабовладельцев. Если я их всех убью, старина Хирузен, конечно, по голове не погладит. Но так он сам до этого довел, если специально не спровоцировал. Нафига? Надо будет спросить у самого налюбщика. Может, надоели ему неудачные миньоны и хочет освободить место под новых, качеством повыше. Ну или староват он уже стал для подобного дерьма и какой-нибудь Шимура-сан у него за спиной начал свои собственные интриги проворачивать. Ублюдочная политика! Сфигали вообще я в нее влезла?

– Мам, а эти ублюдки ведь нас не заберут? – спросила Карин, когда мы отошли уже довольно далеко от ворот деревни, направляясь в сторону исторического центра. К особняку Сенджу. Ох… мне следовало лучше фильтровать базар в присутствии малышни. Но нет, научила плохому.

– Не заберут. Оками-сама всё… как там надо говорить? Порешает?

– Если это не я сказала, то плохой приметы нет! – мое заявление вызвало всеобщий приступ хохота, даже суровый дедушка Эн-но-Гёджа улыбнулся, а посторонние прохожие начали оглядываться.

– Дей, Кими, Тару, команда один, к вам задание – проследите за мудилами, но только так, чтобы вас не спалили. Мне надо знать, где они тут живут. Используйте птичек, для наблюдения издалека.

– А можно я, хм…

– Нет, братишка, взрывать их пока что рано, – отмела я предложение ученика. – Команда два – к вам та же миссия, на случай, если ублюдки разделятся. Самое главное – не подставляться и не ввязаться в драку. Поняли?

– Да, Оками-сама! – если со своими учениками я как-то по семейному общаюсь, то подопечные Марин по своей инициативе мне формальные знаки уважения выказывают. Это слегонца напрягает, но, наверное, так и надо. Я же королева, а не шпана из Страны Грязи.

Где-то в Стране Воды моя марионетка и Итачи как раз вышли на сушу после небольшого перехода с острова на остров. Нам с ним предстояла довольно скучная миссия по выбору места диверсии.

– Слышь, Итачи, Оками сейчас в Конохе. Если надо, братишке твоему привет передаст или просто разузнает, не докапывается ли кто до мелкого.

– В этом нет необходимости, – стараясь оставаться спокойным, выговорил пацанчик, а сам кулаки сжал так, что костяшки побелели. Не пофиг ему на братика, но стремится не показывать.

– Может, его потренировать? Контроль чакры для вас, Учих, офигительно важен. Я знаю.

– Это… допустимо. Саске-кун должен стать сильнее, чтобы… неважно, – я так себе понимаю скрытые смыслы, но тут парнишка особо не старался скрыть, что судьба брата его офигеть как заботит.

– Замётано. Оками-химе всё порешает, – подмигнула ему. Вообще марионетка не нуждается в том, чтобы моргать и мне изредка приходится это делать в ручном режиме, просто для поддержания видимости живого человека, а не куклы.

В Конохе нас больше никто не трогал и мы, за вычетом моих учеников, которые не потеряются, дошли до самого особняка Сенджу. Давненько он такую толпу народа не принимал.

– Фумито, у меня к тебе тоже задание. Найди своего приятеля Гая и узнай у него всё возможное о травяных ублюдках и экзамене. Информация об испытаниях будет очень кстати. Но, наверное, она секретная, чтобы своим же не разболтали. А я то же самое у Хатиро и Анко попробую выспросить и у хокаге. Пойду с ним перетереть, как разместимся, тут близко.

– Сестренка Оками, а когда мы пойдем есть лапшу? – спросил Наоки, когда слуги Сенджу, как всегда, тепло приняли гостей. Походу, в радость им, что дом не простаивает. Взять бы этот особняк и перетащить к себе на Узушио. Нельзя ли создать настолько здоровенную печать хранения? Было бы круто!

Конечно, мальцу не пожрать хочется, а с приятелем наконец-то лично познакомиться. С мелким Наруто, то есть. Хотя, может, и лапши тоже, очень уж смачно блондинистый сынок Минато расписывал в их переговорах, какая это вкуснятина. У меня самой в животе во время того полета забурчало.

– Сейчас смотаюсь до хокаге и пойдем, – обрадовала детишек. Им много не надо для счастья.

Идти здесь недалеко, резиденция местного каге совсем близко. Хаширама наверняка себе жилье выбирал так, чтобы до работы быстрее добираться.

Но по итогу вышел облом. На первом этаже административного здания как всегда толпились генины, получая мусорные задания по чистке унитазов и ловле сбежавших кошек. И это все, что я увидела. Дорогу выше, туда, где сандайме обитает, мне преградил АНБУ в маске обезьяны. Не из клана Сарутоби, случаем?

– Простите, Оками-сан, хокаге сегодня не принимает посетителей. О вашем желании поговорить доложат и за вами пришлют, когда у Сарутоби-самы будет возможность вас принять. Подготовка к экзамену на чунина – слишком ответственный момент, чтобы хокаге отвлекался.

Спрятать голову в песок – шикарный способ избежать проблем и опытный политик Хирузен им владеет на недостижимом для меня уровне. Ну да, зачем ему портить отношения с верными миньонами, если можно тупо забить на мое желание стукануть. Не, ну реально налюбщик!

– А советники? Шимура-сан? Дай угадаю – они тоже все заняты? Устроить экзамен для детишек – это ведь так трудно, да, я понимаю, – так и представила, как хокаге вместе с тремя другими налюбщиками лично ловушки по полосе препятствий расставляет и заодно сидушки на арене для финальных боев протирает. Помощников-то нет, всё сам.

– Я всего лишь АНБУ, охраняющий лестницу. Знать, где находятся советники, не в моей компетенции, – отмазался обезьян.

– Но записку сандайме передать ведь можешь? Я быстро напишу.

Отогнала каких-то генинов от письменного столика для посетителей и наскоро накропала докладную.

“Сарутоби-сан, довожу до вашего сведения, что шиноби Кусагакуре нанесли тяжкие оскорбления мне, моей какурезато и клану Узумаки.

Как мирная девушка, приверженная тем же идеалам пацифизма, что и вы, я не настроена на конфликт и даю вашим вассалам шанс принести извинения и отозвать претензии. У них есть время до конца турнира. Если извинений не последует, я решу проблему по-своему, как привыкла.

Или суть вашей интриги как раз в том, чтобы избавиться от плохих союзников? Могли бы прямо попросить, я готова оказать вам эту услугу просто так, ради добрых отношений между Конохой и Узушио.

Оками, известная, как разрушительница деревень.”

Вот как-то так. Почти не нахамила, удержалась открыто назвать мудил и ублюдков теми, кто они есть. Даже избежала того, чтобы написать те же слова и картинно зачеркнуть. Почерк, разве что, типичный мой, очень неряшливый. Листок свернула пополам и запечатала воском, использовав для создания рисунка моей личной печати комбинацию пирокинеза и телекинеза. Теперь маска Шинигами охраняет тайну послания. Не то, чтобы каким-нибудь Хьюга это помешало бы его прочитать.

– Оками! Что там у вас происходит? – послышался прямо за ухом голос Цунаде, когда я отдала маляву “обезьяне” и покинула логово хокаге. И как она только раньше на связь не вышла? Неужели улитка-сплетница ей не стуканула?

Пересказала, постаравшись быть объективной. Ну, то есть, одни лишь факты до нее довела, без типа оценочных суждений. Подошли, наехали, но мы не повелись и никого на месте не прикопали, хотя очень хотелось.

– Это не Сарутоби-сенсей устроил, – с уверенностью заявила легендарный ирьенин. – Ему попросту нет необходимости настолько… странно подставлять. Советники. Думаю, что это они. Или вообще кто-то не из Конохи. Цучикаге, например, мог бы попытаться устроить разлад между Скрытой Травой и Скрытым Листом.

– И АНБУ от ворот отлучиться тоже Ооноки-сама подговорил, да? Не, точно кто-то тут мутит. Прижму ублюдков, по возможности, и выясню. Как доберусь до сандайме – передам ему, что ты за него вписалась. Он налюбщик, но тут как-то топорно для него, согласна.

Королева сказала, королева сделала. В том смысле, что пообещала мелким рамён – нужно исполнять.

– Кацую-сама, пожалуйста, передай Наруто, что я собираюсь бесплатно угощать лапшой всех детишек моложе десяти, которые окажутся в Ичираку.

Собственно, забрала мелких, уточнила, что команда моя не появлялась. Биджу! Стоило выпросить у Пейна-самы еще один чакраприемник, встроить в куколку и послать со своими подопечными. Но с другой стороны, вечно им зад подтирать не выйдет. Если генины окажутся неспособны за кучкой лошпедов из деревни Травы проследить, то какие из них вообще шиноби получатся?

Забрала своих рыжих подопечных и отправилась в сторону любимой лапшичной, почти не прислушиваясь к их болтовне. В основном Карин говорила, рассказывая о том, как воспринимает чакру окружающих своими сенсорными способностями на вкус.

– У сестренки Оками очень вкусная чакра, – делилась малышка. – Как… как будто проглотила молнию и она щекочет язык. И у братика Фумито тоже. Он на вкус, как рамен. Наверное, потому сестренка его и любит, что он вкусный.

– А я? – спросил Наоки. – И Каоки?

– Вы с ней одинаковые. Только ты мальчик. Вы на вкус, как чай. Только не из пакетика, а который твоя мама заваривает. Очень ароматные! Но к чаю нужны пирожные, это Фуоки. У нее суперсладкая чакра. Такая густая. Как будто бы мёд.

Слушая щебетание младших, я и мониторить обстановку не забывала, ну а чужой взгляд, нацеленный мне в спину, и подавно бы не проморгала. Впрочем, это хороший взгляд. Обернулась – да, так и есть. Моя подружка Анко во все глаза пялится. Фигасе она фигуристая стала. Так-то задатки и ранее были неплохие, но к своим двадцати – прям мечта любого мужика, аж захотелось подальше от Фумито ее держать. Рост небольшой, совсем немного повыше меня. Грудь, наоборот, выпирает из-под обтягивающей маечки, но не висит. Короче, почти не хуже меня.

– Оками!

– Анко!

Под недовольными взглядами прохожих обнялись. Громко орать на улицах и вообще выражать эмоции считается неприличным, но мне плевать. И подруженции моей, по всему выходит, что тоже.

– Это что, твои ученики? Я думала, они у тебя выше!

– Не, это младший братишка моего Фумито и дочка Марин. Знакомься, это Наоки и Карин. А это, мелкие, старшая сестренка Анко. Она клевая, почти как я. Анко, пойдем с нами пожрём, я месяцев семь нормальной лапши не пробовала.

– Я занята… у меня миссия через час. Давай позже, как вернусь. Нормально пообщаемся, – слилась подруга. Вроде как не назвездела. Одета и правда, как на миссию – в чунинской жилетке поверх обтягивающей сетчатой футболки, какие в Конохе очень любят, типа, элемент брони.

В Ичираку меня ждал ураган детских эмоций, приятно отозвавшийся в сердечке. Может, я и черствая, но нереально остаться равнодушной, глядя, как радостно завопили Наруто и Наоки, когда познакомились – даже обнялись. А вот Карин почему-то смутилась и спрятала взгляд. Мелкая, что с нее взять.

– А где Каоки-тян и Фуоки-тян? – спросил Наруто после приветственного тазика лучшего в мире рамёна. – Я их тоже хочу видеть, поверьте!

– Их взять с собой не получилось, – ответила я, пока мелкие не ляпнули что-то вроде “сестренка им запретила”. – С ними повидаешься, когда они на свой экзамен приедут.

– Буэээ. Экзамены – отстой. Наставники специально ко мне придираются! Но я им докажу, они меня признают, поверьте!

– Ты что, братик? Это не тот экзамен! Там будет круто! Сестренка Оками рассказывала. С боями на арене и поиском мудацких гипнотических камней в долине с волками! – поспешил Наоки. А ведь они с Наруто очень похожи. Исправить нашему Узумаки цвет глаз, перекрасить в блондина и пририсовать на рожицу пигментные полоски – не отличить будет. Причин так поступать ровно ноль, но было бы забавно. – Эй! Карин, ты чего дерешься?!

Подруга отвесила ему подзатыльник, срисованный не то у своей матери, не то у Каноно. Такой, воспитательный.

– Твоя мама сказала присмотреть, чтобы ты не ругался и разрешила тебя лупить, – объяснила девчонка. – Не бойся, я тебя ей не запалю. Но буду бить каждый раз, когда скажешь плохие слова. Мне не нужен муж-сквернослов.

За ухом у меня дернулась Кацую и произнесла голосом братишки Дея так, чтобы никто лишний не услышал.

– Сенсей, мы за ними проследили! Половина, хм, свалила за город, остальные живут в гостинице вместе с генинами Травы. Они тоже на, хм, экзамен приехали. Я на всякий случай разложил печати по крыше и приклеил к ним сигнальную печать, как ты научила. Рванет по моему сигналу!

– Никто ничего взрывать не будет, – перебила Тару. – Я забрала у Дея эту печать и отдам ее тебе, наставница.

– Как будто-то бы я какой-то, хм, маньяк. Взрывы – это искусство, а не слепое разрушение, – проворчал пацанчик.

И только Кими дисциплинированно промолчал.

До экзамена оставалось три дня дурдома.