Сказание об Оками 5

Глава 29

Сопротивляться я не стала. Прямо сейчас насиловать не собираются – значит, можно и потерпеть. Ну облапили пару раз, пока обыскивали, ничего прям катастрофичного. Забрали всё оружие. Лицевую маску, пояс, ботинки, подсумки. Попытались кольцо с пальца сорвать, но не смогли и забили. Решили, что калечить будущую наложницу самого главного не стоит. Поразительное здравомыслие! Руки прочно связали, что было бы некоторой проблемой стандартному ниндзя, но не мне.

Энергосистема у тех, кто меня щупал, кстати, крепкая, но не сказать, чтобы рекордно мощная. У половины знакомых мне джонинов получше будет. Что уж говорить о реальных монстрах типа Ооноки-самы, Хирузена и любого джинчуурики.

Хорошо хоть бинт, прикрывающий грудь, сорвать не попробовали, а то бы миниатюрную Кацую нашли и раздавили. Ну, точнее, нашли и сдохли бы. Я призыв наставницы никому обижать не позволю, несмотря на то, что у Королевы Слизней таких мелких тел чуть ли не бесконечно много.

Почему не стала брыкаться? Ну так сбежать всегда успею, а снижать боевой потенциал “союзничков” мне сейчас не с руки. Им еще Ягуру потрепать надо, хотя как-то есть объективные сомнения в том, что толпа варваров найдет оружие против носителя биджу.

Клетку мне определили в той самой пещере, где клан припасы по разведанной Наоми информации хранит. Темно, тесно. Но хоть сосед есть. Здесь имелись две двери, сделанные из деревянных прутков. Да нормальному взрослому шиноби такую высадить на один пинок. Но обдолбыши про то не задумались. Так вот – в соседней камере обнаружился грязный и оборванный светловолосый ребенок, присутствие какового вызвало у меня желание пойти и таки вырезать всех этих деградантов. Светом заключенных Кагуя не баловали, так что техникой ночного зрения пришлось воспользоваться, чтобы мелкого рассмотреть. Или это девочка? Лет семь, примерно как братишке Дею. Волосы как бы не длиннее моих, до того как косу отпустила, но это, быть может, о сроке заключения говорит. Пока малой-малая спит, прислонившись спиной к стенке, а рядом с ним-ней на полу ножик валяется. Белый такой, походу, костяной, размером с кунай.

Уже привычно воспользовалась техникой разделения сознания и скользнула в транс. В пещере с дебильной статуей уже дожидалась проекция Наоми, а также совершенно внезапно и полупрозрачный Орочимару. Мужчины беседовали, мое появление оборвало саннина на полуслове.

– …ном, – договорил змеиный ублюдок.

– Шини приветствует вас, Орочимару-сан, – для вежливого поклона пришлось сделать над собой усилие.

– Шини очень обяжет меня, если передаст Оками мои сожаления о том, как прошла наша с ней прошлая встреча, – скрывать сарказм гениальный мудила и не пытался.

– Вероятно, Орочимару-сан сожалеет, что не сумел разложить сестрицу Оками на лабораторном столе, не так ли? – в этой игре и вдвоем можно принимать участие.

– Нет, что не имел возможности объяснить, что действовал по приказу.

– Стойте-стойте! Мы же на одной стороне! – воскликнул выкинутый из беседы Наоми – Шини-сан, расскажи, удалось ли передать послание. Где ты сейчас? Кагуя на тебя не напали?

– Шини в плену, глава клана так проникся красотой Шини, что захотел сделать любимой наложницей. Но письмо от мизукаге оценено по достоинству. У Наоми-сана талант дипломата.

– А ты и правда ничего так без маски. Слухи не врали про остров красавиц.

Не стала обращать внимания на бабника, тем более, притворяющегося. Не, так-то я без базара симпотная, зеркало не обманет. Но не настолько, чтобы мужиков наповал одной улыбкой валить.

– Приятно было повидаться, Шини-сан. До скорой встречи, – и проекция Орочимару исчезла.

– И что же он хотел? – последовал вопрос с моей стороны.

– Помочь нам. Орочимару-сама сказал, что испытывает чувство вины за ваш конфликт и предложил помощь с нашей миссией. Я не успел ни согласиться, ни отказаться.

Очень хотелось обложить их обоих последними словами и направить к биджу под хвосты. К определенному, к тому, который внутри Ягуры заперт. Ага-ага, верю-верю, бескорыстный саннин решил так запросто помочь ученице бывшей сокомандницы. А то, что ему геном Кагуя интересен, согласно информации от наставницы, так то мелочи. Ну, приму к сведению.

Договорились о месте встречи, где парень будет меня поджидать, если все-таки сбегу. На этом всё, больше ничего нового мы с партнером друг другу не сказали. Разве что он сообщил мне про то, что со стороны в стойбище клана стала заметна движуха и отвесил мне еще несколько прямолинейных, но почему-то все равно приятных комплиментов. Решил, что если нахрапом не получилось, то сработает тактика долгой осады? А в Шинигами, конечно, не поверил. Нужно быть полным кретином, чтобы принять шутку за чистую монету.

Пока находилась на совещании, ребенок из камеры напротив проснулся, подобрал кинжал и начал стучать им по стене. Не наобум, а осмысленно. Вгляделась в темноту, используя ночное зрение. Он выдолбил контуры человеческого лица. Еще один скульптор, типа братишки Дея. Захотелось схватить дитё и убраться к себе на Узушио. Рациональная и холодная сука Шини запротестовала. Не за мальцом я тут, а ради мести ублюдку.

– Эй, ты мальчик или девочка? – спросила я, пододвинувшись поближе к решетке камеры.

Ребенок вздрогнул. Как будто совершенно не ожидал услышать тут человеческую речь. Медленно повернулся ко мне, сделал шаг вплотную к своей решетке. Камера у него крошечная, еще меньше моей.

– Кимимаро мальчик… наверное, – так нерешительно прозвучало, будто он и сам сомневается. Ох, какая злость меня взяла. Сама не знаю, как удержала себя от того, чтобы разломать решетки в труху и устроить небольшую резню. Нет, большую! Дети – это больная тема для меня, почему-то. Как только вижу, что их гнобят, начинает люто играть инстинкт “защищай детеныша”, имеющийся у большей части млекопитающих. “Оками – спасительница детей”, люби меня биджу.

– Почему тебя держат в клетке? – продолжила я допрос.

– Потому что... я монстр, – наполовину утверждение, наполовину вопрос. – Так они говорят.

– Кто они? Что за тупорылые ублюдки? – маска Шини считай что рассыпалась окончательно. Ей не свойственно вот так вот рычать в приступе праведного гнева. Хотелось крушить, ломать и показать обдолбанным животным, кто такая разрушительница деревень.

– Мой клан, – равнодушным тоном прозвучал ответ, полностью бесстрастный. Шикарный ученик для Миуры получился бы. Может быть, еще получится. – Они боятся того, что я делаю. Это ведь нормально – бояться монстра?

– И что же такого ты делаешь? – едва не добавила саркастическое “монстр”, но это же ребенок, тем более, настолько забитый. Не поймет и обидится.

– Управляю своими костями. Превращаю в оружие. Они крепче стали.

Я чего-то не понимаю. Кем надо быть, чтобы держать маленького мальчика в клетке за то, что у него крутой геном? Походу, упоротыми наркоманами.

– А что, другие из клана так не умеют?

– Я не знаю. Не видел, чтобы умели.

– Слышь, бро? Хочешь открою тебе тайну?

– Я не… я… хочу, – столько неуверенности, что сердце кровью обливается.

– Я тоже монстр, – сообщила совсем тихим шепотом. – Монстрам надо держаться вместе, знаешь ли.

– Ты? Монстр? – тихо переспросил он с различимым оттенком сомнения. – Но ты не похожа, – прямо в глаза мне заглянул, несмотря на то, что тут темно и только благодаря технике я вообще различаю юного собеседника.

– Много ты видел монстров? – не удержалась я от саркастического замечания.

– Какой же ты монстр? Что ты можешь сделать? – впервые за всю беседу в его словах прорезался искренний интерес. Наверное, это первый раз, когда кто-то говорит ему, что чудовища не обязательно должны быть одиночками.

Не шевельнув ни одним пальцем на связанных руках, я вырезала деревянную решетку парой рубящих техник, а затем подхватила ее телекинезом, чтобы не громыхнула.

– Ты? Ты разрушаешь без рук. Ты можешь отсюда уйти, когда захочешь! – догадался Кими. Он умненький, не глупее моего ученика. Говорить старается сдержанно, но все равно скрытое любопытство пробивается. – Почему ты тогда все еще здесь?

– А ты почему? Разве твоя решетка тебя удержит?

– Я… куда я пойду, если выйду наружу? Я никому не нужен, только клану, – как много неуверенности в себе, нерешительности, жажды быть кому-то нужным. В моих глазах сами собой предательские слезинки заблестели. Хорошо, что тут темно и свидетелей нет.

– Пошли со мной. У меня на острове тебя никто не будет держать в клетке. Подружишься с моим учеником. Он тоже своего рода монстр. Прикинь, у него рты на ладонях. Шоколадку хочешь?

Детей надо покупать сладостями. Это я четко уяснила, взаимодействуя с нашей мелочью. Любой из рыжей четверки за конфетку что угодно сделает. Это потому, что строгая Каноно запрещает, уверенная, что сладкое вредно для зубов. И плевать ей, что те пока молочные. А тут у меня целая плитка шоколада в печати завалялась. Малой такое и не пробовал, наверное, никогда. Руки я себе тоже освободила, тупо развязав. Ага-ага, телекинез это не только про то, чтобы грубо толкать всех подряд, но и про тонкие манипуляции.

– Я не знаю, что это такое. Это еда?

Маленький мальчик, которому не знакома концепция сладостей. Нет, это уже за гранью. И вообще, нам не ставили задачу нянчиться с кланом утырков, запирающих детей в темницу. Нам поручили склонить Кагуя к нападению на Кири. Те склонились, всё, миссия выполнена. А что после этого они все умерли – так это дурь у них некачественная попалась, или передоз массово словили. Сами виноваты, что не соблюдали технику безопасности…

– Это вкусно, – отломила небольшой кусок шоколадки и закинула себе в рот. Прожевала, показывая на лице блаженное выражение. Не знаю, насколько хорошо детские глаза к темноте адаптированы и что он там видит. Но шоколад реально клевый. Сырье для него в Стране Чая выращивают, там очень подходящий климат. А производство уже где-то в Стране Огня.

Кими тоже не стал хватать сразу все и довольствовался небольшим уголком. Счастье на чумазой детской мордашке стоило… вообще всего произошедшего за ближайшие несколько недель. И вступления в мудацкую организацию наемников-рабов, и разлуки со всеми близкими, и перекрашенных волос, и неснимаемого кольца. Какой-то прям фетиш у меня на то, чтобы у малых все хорошо было.

– Это вкусно, – повторил мои слова малолетний Кагуя. Вот ни капли он на остальных своих родственников не похож. Стопудово они под веществами. – Пойти с тобой? Куда? Кто ты?

Чуть было не ляпнула свой полный пафоса забавный титул, но все же начала по порядку.

– На остров, где монстров никто не боится, где тебя никто не будет держать взаперти, знаешь ли, – понизила голос до шепота и наконец представилась. – Я Оками, королева Узушио, но сегодня меня надо называть Шини.

– Приятно с тобой познакомиться… Шини, – по-прежнему спокойным тоном ответил маленький узник. И съел еще кусочек шоколадки. – Клан не отпустит меня. Я ценный монстр. Так они говорят.

– Старшая сестренка… Шини… всё порешает, – заверила я, чуть запнувшись на середине ритуальной фразы.

– Почему? Почему ты хочешь помочь мне? – прозвучал новый вопрос. И может быть, я тут себя накрутила на эмоциях, но мне почудилась в детских словах затаенная надежда.

– Монстры должны помогать друг другу, – я вышла из своей камеры и без всякого ключа заставила щелкнуть замок противоположной мне решетки. – Сейчас я призову сюда волка, его зовут Кагемару-сан. Не обижай его. Ты сядешь на Кагемару верхом и он унесет тебя в волчью пещеру. Не бойся, никто тебя там не обидит. Крепко держись за волка, его призовет моя подруга Марин.

– Я не умею бояться. Пробовал, не получается. А ты останешься тут? Тебя же накажут.

Представилось, что остальные Кагуя чувствовали себя ущербными относительно обладателей полноценного генома, позволяющего не только управлять костями, но и не испытывать боли и страха. Потому и подсели на вещества, дающие возможность быть такими же нечувствительными. И гнобили пацанчика также от зависти. Ублюдки, люби биджу весь их клан! А ведь отлюбит! Ягура лично.

– Шини сама их накажет.

В узком проходе между зарешенченнными клетушками шерстяному волчаре Кагемару было тесновато. Но ничего, вместились. Кими старался сохранять бесстрастность, но сколько же затаенного восторга в детских глазах, если только мне не почудилось.

– Кагемару-сан, знакомься, это Кимимаро. Пожалуйста, позволь ему сесть тебе на спину. Он легкий. Я отплачу.

– Оками-химе, волки не лошади, – проявил недовольство призыв. – Щенков положено носить в зубах. Но я пока маловат, а Китакадзе-сама тут не вместится. Хорррошо, я выполню пррросьбу.

Давно собиралась это использовать! Сначала с Фуоки, затем с братишкой Деем, и вот наконец представился случай. Осторожничая и опасаясь, как бы не сделать волку больно, мальчик забрался на спину зверя. Я отменила призыв и готово. Ни ребенка, ни хищника. Шикарно! Буду и дальше пользоваться.

– Наставница, всё слышала? – поинтересовалась я у Цунаде через слизня.

– Ребенок клана Кагуя, настолько опасный, что его заперли… – озвучила Цунаде свои сомнения. Но как-то больше для порядка. Типа, она старшая и обязана меня учить осторожности.

– Добрый и рассудительный маленький мальчик. Пусть Марин выполняет призыв. На всякий случай попроси Миуру-сенсея за ним присматривать. Самурайское обучение ему подойдет, так показалось. Всё, мне пора сбегать из тюрьмы, попозже поговорим.

В общем-то тот же способ мне не закрыт, но меня там снаружи напарник ожидает. И месть ублюдку Ягуре, как мотив, никуда не делась. А потому я нацарапала камон Скрытого Тумана на стене пещеры, где меня держали. Крупный такой, чтобы даже обдолбанные наркоши не пропустили. Пусть точно знают, кто у них потырил “ценного монстра”. Заодно и дополнительный мотив самоубиться об Ягуру и Кири.

Перед тем, как уходить, заглянула в камеру мальчишки. Из интересного только его костяной ножик, небрежно брошенный на полу, как не имеющий никакой ценности. Если остеокинез и правда имеет место быть, мальчишка таких сколько угодно наделает, хоть все арсеналы Узушио его оружием наполняй. Попробовала заточку пальцем. Да он бритвенно острый! Сгодится, забрала.

Ого! Какую честь мне оказали. Это я про то, что на выходе из моей пещеры охранника поставили. Я его издалека при помощи эколокации заметила. И больше никого вокруг. Единственный вертухай. Вот и сгодилось перо. Воткнула телекинезом точно в глазницу, где и оставила. Пусть ублюдки знают, что монстр, которого они так долго гнобили, слетел с катушек и вырвался на свободу. Заодно, в лучших традициях серийных маньяков, на лбу у мертвеца логотип Скрытого Тумана вырезала и кружочком обвела. Чтобы не сомневались, чьих рук дело.

Ну, дальше мой побег и вовсе пустая формальность. Тупо поднялась в гору вместо того, чтобы пробираться через гудящий разворошенным осиным ульем палаточный городок. Еще одна заготовка, какую собиралась использовать еще при своем самом первом бегстве из Ивагакуре. Вот, наконец и до нее очередь дошла. Взбежала на верхушку давным-давно потухшего вулкана и спустилась уже с другой стороны. Осталось лишь встретиться с Наоми в условленном месте, понадеявшись на то, что дождется.

Пока бегала, держала связь с Узушио. Нового мальчика приняли в целости и сохранности. Помыли, накормили, отдали Миуре. Всё, как и условились. Кими явно очень смущался и был не готов к такому количеству доброжелательных взрослых. Ничего, оттает еще.

Напарник сидел, прислонившись спиной к разлапистому дереву и дремал. Нет, находился в трансе. Не иначе как общался с кем-то при помощи мудацкого колечка. Нагло потрясла его за плечо, чего хватило, чтобы оборвать медитацию.

– О, всё таки решила познакомиться поближе, – Наоми взял мою ладошку, какой его трясла, в свои и потянул к губам, с намерением поцеловать ручку. Это он меня троллит, не всерьез подкатывает. Надеюсь. И пыточного импульса для того, чтобы отпустил, хватило самого легкого.

– Шини оставила клану Кагуя послание кровью. Уверена, теперь они ускорят атаку, – подвела я итог сегодняшней операции.