Сироты Земли

2.1.1

Эландер прохаживался взад-вперед по кокпиту, машинально считая шаги, чтобы хоть как-то отвлечься от нарастающего волнения.

У него не было никакого ощущения продолжающегося полета, свидетельствующего о предстоящей состыковке корабля-прорезателя с гигантским космолетом чужаков, который они именовали «Мантиссой». Питер лишь знал, что «Тихая Заводь» выполнила простое перемещение из одной зоны звездной системы в другую. И снова при этом не возникло никаких признаков движения. Невозможно даже было сказать, в какую сторону прыгнул прорезатель.

Питера сопровождал единственный пассажир — Юэй, «священник» Юлов, но он не очень-то утруждался развеять тревоги землянина. Чужак в неподвижном ожидании сидел за перегородкой, бесстрастно глядя на своего тюремщика.

— Приятель, тебе известно, что может с нами произойти? — как бы между прочим спросил Питер.

Он специально обратился к чужаку в мужском роде, потому что землянину требовалось хоть на кого-то рассчитывать, почувствовать пусть минимальную, но поддержку. Называть инопланетянина в среднем роде было бы по меньшей мере бестактно.

— Нет, — просто ответил Юэй.

— Не знаешь, с кем мы можем переговорить? — Нет.

— Вероятно, есть возможность потолковать с кем-то главным — как там он у вас зовется?.. С капитаном, что ли?

— Не знаю/Решает Практик.

— Что решает? С кем нам встречаться или что с нами делать?

— И то, и другое.

Нижняя челюсть Юла щелкнула, захлопнувшись, затем рот снова приоткрылся.

ПИТЕР/ЭЛАНДЕР, МЕЖДУ НАМИ НЕТ [НЕПОНЯТНО].

Эландер проверил значение неизвестного термина. Получилось что-то вроде «мы/единство». Неужели Юэй пытается сказать, что они не являются единомышленниками или союзниками? Непонятно. Тем не менее, поскольку теперь они почти в буквальном смысле находились в одной лодке, Питер почувствовал острую необходимость с пользой потратить время в полете — разузнать что-нибудь о чужаках. Либо в крайнем случае попытаться это сделать. Хотя Эландера сильно удивляло, что инопланетянин не поступает таким же образом с ним самим. Ведь выпала прекрасная возможность изучить представителя иной расы, благо он сидит тут молча и внимательно наблюдает за потенциальным противником. Может, у Юлов не развито чувство любопытства, как у людей? Или эти чужаки чертовски высокомерны и просто предполагают, что им вообще нечего узнавать о человечестве и интересоваться им…

— А между тобой и твоим напарником есть то, что вы называете словом «мы/единство»!

— Да.

Выражение лица Юэя оставалось по-прежнему непроницаемым. Эландер вспомнил результаты сканирования, показавшего разную половую принадлежность обоих пленных Юлов.

— Неужели вы — любовники или… — Питер остановился, пытаясь подобрать наиболее подходящее слово, — …партнеры для размножения?

— Мы илоты, а они не размножаются.

Ага, вот оно в чем дело. Эландер даже не надеялся так быстро получить объяснение.

Существование строгих порядков и прав на воспроизводство, господствовавших в обществе Юлов — или по крайней мере в его оставшейся части, — могло означать наличие режима радикального расслоения его членов. Об этом прямо говорило наличие самих илотов.

— А на борту «Мантиссы» есть дети?

НАШИ ДЕТИ [НЕПОНЯТНО].

Эландер не смог расшифровать или приблизительно перевести смысл неясного термина. Ответ не был односложным, и каждое сочетание имело множество своих значений. Исчезли? Потерялись? Не родились? Их развитие временно приостановлено? Питер не мог решить, какой перевод ему выбрать в этом случае.

— А от чьего имени выступает Практик? Кого он представляет? — спросил Эландер, круто меняя тему разговора.

Если Практик является неким руководящим лицом, то Питеру крупно повезло: он как раз ищет именно такого.

— Практик говорит от своего имени.

— Неужели он — нечто вроде группового разума?

— Нет.

Эландер вздохнул.

— Я действительно хочу больше узнать о вашей расе, — произнес он. — Есть ли на борту «Мантиссы» хоть кто-нибудь, кто мог бы вразумительно ответить на мои вопросы?

— Я не отвечаю, когда не понимаю задаваемые вопросы, — проговорил Юэй. Затем добавил своим привычным двойным завыванием, заставив Питера вздрогнуть: — Это странно.

Странно?

С какой это стати чужак считает его вопросы необычными? Питер стал гадать, на какую другую тему можно задать вопрос, чтобы получить исчерпывающий ответ у представителя инопланетной расы. Вероятно, в структуре интеллекта Юла отсутствовало что-то важное, или его разум сильно отличался от мышления Эландера. Наверное, пришельцы сосредоточились лишь на себе и проблеме собственного выживания. Быть может, прожив столько тысячелетий в качестве мусорщиков, подбирающих хлам за Морскими Звездами, Юлы научились скрывать свое любопытство?

С другой стороны, Эландер вообще-то прежде никогда не разговаривал с инопланетянином. Питер знал, что в случае первого контакта представителей различных цивилизаций должен соблюдаться подробный протокол, а он его, к несчастью, нарушил. Если в соответствии с этим протоколом полагалось завладеть ресурсами кого-то из инопланетян и уничтожить целые колонии, то определенно Юлы слишком долго приближались к условностям дипломатических отношений.

Ход мыслей Эландера прервался, когда прорезатель неожиданно содрогнулся.

Загорелся экран монитора. Питеру потребовалось некоторое время, чтобы понять, что появилось на экране. Это оказалась ровная гряда облаков, медленно паривших в черном небе. И вдруг нечто круглое и более темное заполнило все поле зрения. Питер сообразил, что это другой прорезатель, усовершенствованный гибрид, имеющий форму буквы У.

— Вы вернули нам «Тихую Заводь», — послышался голос из бортовых динамиков кокпита.

— Лишь на время, — поспешно ответил Эландер. — Уверяю вас, корабль останется со мной. Я прибыл сюда, чтобы отдать вам Юэя Эллила в обмен на информацию…

Последовало недолгое молчание. Один кокпит корабля чужаков переместился назад, затем другой. Питер чувствовал, будто находится внутри старой классической модели атома: вот один электрон стремительно вращается по многочисленным орбитам вокруг крупного уранового ядра…

— Информация — достаточно ценный товар, — наконец ответил незнакомый голос, — тогда как сохранение жизни в космосе стоит очень дорого.

Речь невидимого чужака была медленной и разборчивой, будто обе голосовые складки вибрировали одновременно. Эландер подумал, что так Юл хочет убедиться в правильном понимании смысла сказанного. Однако издаваемые чужаком звуки больно резали слух Питера и оказывали на него противоречивое воздействие.

— Вы хотите сказать, что вас совершенно не интересует такой торг?

— Такая договоренность неравнозначна. Вам не будет никакой пользы от этого обмена.

— Тогда, если я правильно вас понял, мне можно удалиться, — спокойно произнес Эландер. — Вы хотите именно этого?

— А вы думаете, ваш уход — удобный вариант решения проблемы?

— А что, разве не так? — удивился Питер. В этот раз последовало долгое молчание.

— Илоты очень важны для нас/них. Вашим лидером обещана ликвидация других парных групп Юлов, если будем плохо с вами обходиться. Я/мы не хотим этого. — Пришелец снова немного помолчал, потом продолжил: — Если желаете, я/мы, не причинив никакого вреда, позволим вам улететь.

— И вы не станете торговаться, чтобы вернуть илотов?

— Я/мы готовы торговаться.

У Эландера возникло ощущение, что он ходит по замкнутому кругу.

— Ладно, — сказал он. — Кажется, процесс пошел… Мы бы хотели получить любую информацию о Двуличии… о Двуликих, которой вы располагаете.

— Я/мы не знаем Двуликих, — последовал немедленный ответ.

— Вы должны знать их, — настаивал Питер. — Ведь вы следовали за ними по пятам на протяжении более двух тысяч лет! Вы просто обязаны знать что-то такое необычное.

— Двуликие не обнаруживали себя для нас/них. Я/мы знакомы лишь с их деяниями.

— Но вы можете рассказать нам о них?

— Это не имеет никакого значения.

— Потому что мы «уже мертвые», так, что ли?

На это восклицание Эландера ответ последовал не сразу.

Три кокпита, каждый из которых состоял по меньшей мере из двадцати четырех более мелких, объединенных в толстое кольцо, сместились назад, но вместо того чтобы исчезнуть вдалеке, этот конгломерат описал крутую дугу и разместился позади «Тихой Заводи».

— С вами будет говорить Практик, — наконец объявил невидимый чужак.

Питер нахмурился.

— А я предполагал, что вы и есть тот самый Практик. Ответ чужака можно было перевести следующим образом:

«Я — конъюгатор (объединитель) Вайши/Ашу».

Тем временем перед Эландером появилась кольцевидная структура. Определенно чужаки хотели поместить кокпит Питера в центр образованного пространства.

— Генерал, вы все слышали, что здесь говорилось?

— Совершенно отчетливо, — ответил Эксфорд.

Голос Фрэнка звучал так разборчиво, что Эландер почувствовал его непосредственное присутствие здесь, в своей кабине. Странно, но от этого ощущения ему стало намного легче. Эксфорд достаточно опасен, однако по крайней мере его намерения вполне понятны.

— Вы одобряете стыковку кокпитов? — спросил Питер.

— Как говорят, назвался груздем, полезай в кузов.

— Как раньше говорили на Земле, — поправил его Эландер.

— Грубовато, — коротко усмехнулся Эксфорд.

— Зато правдиво, — кивнул Эландер с невозмутимым видом.

Чем дольше он находился в двустороннем электронном контакте внутри «Тихой Заводи», тем больше был уверен в своем умении вести переговоры с Эксфордом и продолжать пользоваться преимуществами устройства перевода языка чужаков. Но при одной мысли о том, что надо выйти наружу, ему становилось не по себе. В этом случае Питер оставался совершенно беззащитным.

Его пленник, Юл, провыл какой-то сложный набор двойных слогов, которые искусственный интеллект прорезателя смог перевести лишь частично. Что бы сейчас ни говорил инопланетянин, нужно обязательно привести в полное соответствие произносимые звуки, которые Питер никак не мог узнать и тем более понять.

Вероятно, думал Эландер, такое произношение связано с врожденным сознанием своего превосходства, которое, по мнению Эксфорда, объясняется наличием двух наборов голосовых связок и возможностью симметричного, одновременного управления ими. Если чужаки действительно лучше разбираются в вопросах управления квантовой энергией, то вся их философия может отражать такое превосходство. И эта самая философия сильно противоречит западному механистическому мировоззрению, под влиянием которого вырос Эландер. Следовательно, тут и лежат причины его непонимания инопланетян.

Однако Питер не сомневался, что должны существовать точки соприкосновения таких различных философий двух цивилизаций там, где они полностью совпадают: а раз можно обнаружить эти сферы взаимных интересов, тогда возникает реальная возможность достичь понимания между двумя расами. Кроме того, у них ведь много общего — больше, чем с «прядильщиками» или Морскими Звездами, которые вообще не предпринимали никаких попыток установить контакт.

Кольцевидная структура приблизилась и зависла над «Тихой Заводью». Запросив разрешение на стыковку, Питер без колебаний ждал продолжения событий. Вопреки его надеждам, пути для отступления уже не оставалось.

Кабина кокпита несколько раз слегка вздрогнула, и маневр завершился. Открылся воздушный шлюз.

Эландер инстинктивно отпрянул.

Пузырь желтоватой энергии ворвался в помещение, как надувающийся воздушный шар. Через мгновение в этот пузырь вошел третий Юл, которого Питер раньше не встречал. По сравнению с другими ввалившийся в прорезатель чужак был наиболее внушительным.

Таракан, то есть Юл, имел два метра роста и более крепкое туловище, чем у первых двух пленников. Вся кожа инопланетянина бугрилась, будто ее специально сморщили, облили клеем и оставили высыхать. Если илоты носили простые клетчатые юбки и жилеты, то на вошедшем красовались затейливые одеяния, из-под которых свисали темно-лиловые и черные ленточки. Застывшее, словно маска, лицо имело такой же цвет. На тонких длинных ногах красовались лакированные сапоги, каблуки которых при каждом шаге чужака пощелкивали, будто счетчик Гейгера.

— Наверно, вы и есть конъюгатор Вайши-Ашу? — поинтересовался Эландер, стараясь не пугаться внушительного внешнего вида чужака.

Инопланетянин мельком глянул на Питера, затем перевел взгляд на Юэя.

— Ты, наверное, ранен? — спросил он.

— Нет, — ответил Эллил. — Хотя ужасно проголодался и соскучился по нашей пище.

— Еду скоро принесут.

Черные глаза незнакомца снова обратились на Эландера.

— О да, конечно, — немного погодя ответил Питер, сообразив, что чужак ждет разрешения покормить пленника. — Моя цивилизация строго соблюдает законы о гуманном обращении с заключенными. Я не желаю причинить вред кому-либо из вас.

Конъюгатор не удосужился наградить Эландера ответом. Вместо этого он указал на выход из кокпита, при этом на его лице быстро задвигались два небольших щитка между глазами.

Почти сразу вошел еще один инопланетянин с небольшим плоским свертком. Когда желтоватый пузырь растянулся и достиг Юэя, ему молча передали пакет. Затем посыльный ушел, не дожидаясь слов благодарности ни от Эллила, ни от конъюгатора.

Эландер наблюдал, как Юэй поспешно открыл коробку и начал жадно поглощать ее содержимое. Чужак брал пищу небольшими кусочками, но так проворно, что Питеру не удалось разглядеть, что именно он ест. Какой-то продукт темного цвета, возможно, свежие овощи.

— Практик ждет вас, — промолвил конъюгатор, подняв руку располагающим к доверию жестом.

Эландер повернулся к пришельцу.

— Какие имеются гарантии, что мне разрешат вернуться на борт своего корабля после того, как я покину его?

— Никаких, — прямо и без лишних извинений ответил Юл, наклонив голову. — Всякое случается.

— Ага, — только и смог сказать пораженный Питер. Отрешенно он шагнул вперед.

Воздух «Тихой Заводи» окружал его при выходе из шлюза, придавая Эландеру дополнительную защиту кроме Б-костюма.

Несмотря на это, Питер чувствовал себя полностью обнаженным и уязвимым.

Конъюгатор Вайши расположился у него за спиной. Эландер отдал команду «Тихой Заводи» убрать защитную стену, чтобы Юэй освободился. Втроем они прошли в коридор и покинули воздушный шлюз. Питер гадал, что ждет их снаружи, и приготовился к чему-то совершенно необычному, чужому.

Эландер вступил на простой трап из непрозрачного ребристого материала, который слегка пружинил под ногами. Искусственная сила тяготения, контролирующая его равновесие на борту корабля-прорезателя, ничуть не изменилась.

В другом конце перехода ожидал такой же шлюз, как и на «Тихой Заводи». Он бесшумно распахнулся. Вдалеке виднелась небольших размеров каюта, ничем не отличающаяся от обычной кабины кокпита. В ней было немного мебели и достаточно тесно для троих. Эландер подумал, что именно здесь ему предстоят переговоры с Практиком, однако он ошибся.

Конъюгатор вышел вперед и тонкой рукой прикоснулся к стене перед собой. Она с шипением открылась, переместившись вверх, и Питер впервые увидел космическое поселение Юлов.

Первое впечатление — очень многолюдно. Куда бы он ни глянул, везде размещалось какое-то оборудование, мебель или находились сами инопланетяне — вот и все, что пока мог бы сказать Питер. Тусклый оранжевый свет придавал помещению некоторую таинственность. Кругом царил невообразимый шум и гвалт, как будто дюжины двойных гортаней чужаков соревновались, кто перекричит друг друга. Пространство было заполнено странными трубками наподобие тонких кишок, извивающихся по сторонам и, очевидно, ведущих к центру кольцевидного корабля. Какие-то устройства размещались у стен и на потолке. Одного шага через порог оказалось вполне достаточно, чтобы почувствовать незначительную силу тяготения внутри помещения — возможно, даже вдвое меньшую земной.

Однако после внимательного рассмотрения Эландер понял, что здесь не так уж и многолюдно, как ему показалось вначале. Все было организовано совершенно иначе, непривычно для землянина. Вместо того чтобы хранить необходимые предметы по краям рабочего пространства, Юлы разбрасывали их повсюду. Все проходы забиты; много места занимали какие-то зубчатые колеса, неудобного вида седалища автоматизированных рабочих мест и прочие железки. Только и оставалось, что исключительно узкий проход, по которому легко и изящно передвигались инопланетяне. В отличие от людей, привыкших ходить по прямым и просторным коридорам, Юлы перемещались некими зигзагами.

Вайши шел впереди, его тонкие длинные ноги в условиях незначительной силы тяготения выписывали какие-то затейливые кренделя. Он прямо-таки плыл посреди окружающего хаоса. Эландер изо всех сил старался не отстать, опасаясь что-нибудь задеть, сшибить или повредить по пути. Все предметы выглядели чрезвычайно хрупкими, зато острыми. Маскообразные лица оборачивались ему вслед, когда Питер проходил мимо Юлов. Выражения этих лиц были одновременно и жуткими, и примитивными. У Эландера возникло ощущение, будто он находится в странном восточном адском мираже.

— Куда вы меня ведете? — спросил он, с трудом уворачиваясь от лежащих веером заостренных стеклянных палочек, источающих свет с одного конца.

Переводчик «Тихой Заводи» перевел его вопрос на родной для Юлов язык и с помощью специальной мембраны, заставляющей вибрировать струю воздуха, повторил слова Эландера.

— К Практику, — не оборачиваясь, бросил конъюгатор.

— Что-то я пока не понял, — произнес Эландер. — Кто такой этот Практик на самом деле? Живое существо? Неодушевленный предмет? Символ руководства?

— Он представляет собой одновременно все, и даже больше.

Вайши изящно махнул рукой на одного из Юлов, мимо которого они проходили. Тот ответил таким же жестом. Питер уже видел подобное телодвижение раньше: вероятно, это было некое приветствие.

— Не понимаю, — сердито сказал Эландер, раздосадованный тем, что Ашу даже не повернулся к нему.

— И не надо.

— Послушайте, — устало промолвил Питер, — если мы хотим достичь хоть какого-то консенсуса, то мой народ должен понимать вас. Мы просто обязаны договориться, достичь соглашения, которое позволит…

— Никакого соглашения просто не может быть/и не будет, — произнес конъюгатор. — Ведь вы уже/мертвые.

Эландер тяжело вздохнул.

— Да, так нас уже называли. Однако мы отказываемся от этого наименования — играть роль мертвецов. Мы намереваемся сражаться и бороться за выживание.

В ответ Вайши откинул голову назад и пропищал что-то странное.

«Небось смеется, гад!» — подумал Питер. Юэй, идущий сзади, добавил:

— А «уже мертвые» не сражаются.

— Верно. Поэтому мы не такие.

— Молчаливый илот не имеет права издавать здесь свой голос!

В выкрике конъюгатора безошибочно угадывался настоящий приказ.

Бросив взгляд назад, Эландер заметил, как изменилось выражение лица Юэя, на котором появились поперечные линии, и младший Юл почтительно отступил назад.

Питер почувствовал какую-то неловкость и необъяснимую вину перед этим чужаком.

— Если вы не позволяете ему говорить, — обратился он к идущему впереди Юлу, — тогда почему он вообще находится здесь?

— Он лишь наполовину лишен права голоса, — бросил на ходу Вайши. — Вы его сами выбрали и теперь должны нести ответственность за него.

Эландер задумался, удивившись, в каком месте разговора с Юэем или с конъюгатором он упустил эту важную деталь.

— Вы хотите сказать, что он — мой опекаемый или вообще слуга?

— Он — ваша совесть. — Что?

Конъюгатор Вайши не произнес больше ни слова. Вместо ответа он поднял руку, недвусмысленно приказывая остановиться.

Они подошли к словно бы замерзшей стеклянной стене, простиравшейся поперек всего помещения. За ней Питер увидел какие-то странные фигуры, движущиеся вперед и назад, хотя точно определить, кто там находится, он не смог.

— Эти существа защищают корабль, охраняют Практика, — произнес Ашу. — Если вы попытаетесь причинить вред Практику/они остановят вас.

— А кто поможет, если раньше причинят вред мне самому? — воскликнул Эландер.

И снова конъюгатор не ответил Питеру.

Вместо этого он отступил назад, и стена распалась на изумительно красивые мириады мельчайших стеклянных бусинок, которые мягко посыпались на пол и тут же исчезли.

Огромная масса органического вещества — слишком обширных размеров, чтобы окинуть ее одним взглядом, — предстала перед Питером и чужаками. Из бесформенной глыбы торчали мясистые отростки-конечности, совершающие постоянные вращательные и еще какие-то до неприятности странные движения.

Эландер сделал шаг назад.

— Что это, черт возьми?!

Юэй приблизился и стал рядом с Питером, поддерживая его, чтобы землянин не повалился навзничь.

— Практик не повредит вам, просто проглотит, — сообщил конъюгатор.

Не успел Эландер понять смысл слов доброго инопланетянина, как один из отростков бесформенного Практика раскрылся наподобие цветка и выдвинулся вперед, чтобы схватить Питера.

Мощные, как канаты, мышцы обвили землянина и проворно запихали в мясистую утробу. Тело Эландера пронзила острая давящая боль, он стал задыхаться, перед глазами все поплыло, и Питер провалился в темноту.

«Почему Б-костюм не защитил меня?» — первое, о чем подумал Эландер, придя в себя.

Секундой позже он смутился: «А как же это я могу мыслить, если уже мертв?»

— Ты не можешь умереть, — послышался чей-то голос, — поскольку изначально никогда не был живым.

Эти слова, хотя и произнесенные мягким шепотом, глубоко поразили Питера.

— Что это? Кто это?..

— Это я — Практик.

Тьма растаяла, и перед Эландером появилось нечто, что он машинально принял за лицо, хотя такой страсти никогда в жизни еще не встречал.

Это был кусок чего-то красного и влажного, с выраженным ртом, вокруг которого расположились многочисленные глазки, таращившиеся на Питера, и еще какие-то вяло шевелящиеся от-

ростки. Жуткая харя заняла, похоже, все обозримое пространство: во всяком случае, кроме нее Эландер ничего не мог разглядеть.

— Вы не Юл, — с трудом ворочая языком, произнес он.

— Я — представитель другого вида, — ответил Практик. — Я настоящий опекун Юлов/Гоэлов.

Существо издавало приятные для слуха землянина звуки, легко произнося название расы чужаков.

— Вы руководите всеми их действиями?

— Я устанавливаю, чем они хотят заниматься, и помогаю им осуществить задуманное, — пояснил Практик. — Взамен они сохраняют мне жизнь.

— И они кормят вас такими, как я? — настаивал на дальнейших объяснениях Питер.

Края ротовой полости поднялись и немного скривились.

— Я — разумное физическое существо, поэтому мне требуется питание и поддержка в обеих сферах — духовной и материальной. Но уверяю, если бы моей целью было просто съесть вас, мы бы уже сейчас не разговаривали.

Эландер не почувствовал в словах Практика никакой угрозы. Более того, его охватило ощущение некоего странного, соблазнительного спокойствия. Удивительное внутреннее умиротворение полностью завладело Питером.

— Насколько я понимаю, вы меня проглотили, — произнес он после некоторого раздумья и кивнул сам себе головой. Этот вывод почему-то не так сильно обеспокоил Эландера, как могло бы показаться вначале. — Именно поэтому Юлы вступают в контакт с людьми, обладающими физическими телами?

Чудовищное создание сохраняло молчание примерно полминуты. За это время кромки его ротовой полости продолжали совершать нежные, почти усыпляющие волнообразные движения.

— Ваш приятель хочет переговорить с вами, — произнес чужак. — Он желает убедиться, что с вами все в порядке.

— Мой приятель?..

Голос Эксфорда вырвался из темноты, отрезвив Питера. Гневный тон генерала показался находящемуся в приятном оцепенении Эландеру несколько странным и неестественным.

— Если я не услышу его голос в ближайшую минуту, то улетаю, — грозно прорычал Фрэнк. — Тогда можете попрощаться и со своим приятелем тоже!..

— Я могу с ним поговорить? — спросил Эландер у Практика. — Если генерал Эксфорд обещает улететь через шестьдесят секунд, то непременно сделает это. И обязательно приведет свою угрозу в исполнение, лишив жизни Юла-заложника.

Ответа не последовало.

— Питер? — позвал Эксфорд с некоторым удивлением и облегчением одновременно. — Это действительно ты?..

— Да, — ответил Эландер, всматриваясь в кромешную тьму. — Не предпринимайте поспешных решений, Фрэнк. Лучше пока вообще ничего не делайте. Со мной все в порядке.

Он с трудом пересилил себя, чтобы не добавить: «Мне кажется».

— Где, черт возьми, ты находишься? — Удивление и облегчение в голосе генерала тут же сменились на гнев и возмущение.

— Сначала я потерял связь с вами, затем «Тихая Заводь» не смогла определить ваши координаты… Я не могу точно объяснить, — сказал Питер, одновременно подумав: «Да и не смог бы, даже если б захотел», — но полагаю, что все обстоит довольно неплохо.

— Ты уверен? — с некоторым сомнением переспросил Фрэнк, будто на самом деле готовясь улетать, даже получив ответ своего напарника.

— Вполне, — подтвердил Эландер. — Я собираюсь задержаться еще ненадолго. Пообещайте сохранять терпение, ладно?

Последовало молчание.

— Хорошо, — все-таки согласился генерал. — Однако если я не получу от тебя вестей через десять минут, а затем еще через каждые последующие десять, то буду считать, что ты больше не можешь поддерживать свою жизнеспособность, и убираюсь из этой проклятой зоны.

— Понял, — сказал Питер. — Буду на связи. Он вздохнул и снова обратился к Практику:

— Ведь мне совсем не обязательно так часто выходить на связь с ним, не так ли? Вы вполне можете скопировать мой голос, чтобы успокоить мистера Эксфорда.

— Питер, нам нечего скрывать, — произнес Практик. — Однако если для общей пользы дела нужно обмануть вашего друга, то, согласен, ваш голос — а если надо, то и изображение тоже — вполне можно сымитировать.

Эландер задумчиво кивнул.

— И вы пойдете на этот обман только потому, что… проглотили меня?

— Теперь я обладаю всеми знаниями лично о вас.

И снова Питер почувствовал, что такие слова должны были глубоко взволновать его, однако все ощущения были будто притуплены, и он не испытал никакого особого беспокойства.

— Тогда ответьте мне честно, — обратился Питер к чужаку. — Проглотив меня, вы каким-то образом изменили мою сущность?

— Нет, но стабилизировал своими методами, — признался инопланетянин, — потому что боялся, что у вас начнется потеря ориентации, зависящая от стабильной работы системы «КонСенс».

— Но ведь это именно вы, кого я сейчас вижу перед собой? Лицо чужака опять скривилось.

— Я представляю искусственный разум, погруженный в биологическую оболочку. — Приятный нежный голос инопланетянина легким ветерком обдувал Эландера. — Мои создатели поместили меня в собственную, разработанную ими форму, но слишком свободную, чрезмерно просторную, и с тех пор я сильно видоизменился. Я — последний в своем роде, и сейчас даже еще более индивидуален, чем раньше.

— Вас кто-то создал?

— Давным-давно, — ответил Практик печально. Эландер не сомневался, что чужак кривляется — исключительно ради своей собственной выгоды.

— Но зачем? — удивленно спросил Питер. — С какой целью?

— Так сразу не ответишь, — задумчиво промолвил инопланетянин. — Передо мной стоят столь сложные задачи, что по сравнению с ними все, что я делаю для Юлов/Гоэлов — просто детские забавы.

Эландер задумался.

— Полагаю, Юлы наведались в вашу звездную систему во время своего разведывательного рейда. Говорят, что они путешествуют в открытом космосе вот уже на протяжении двух с половиной тысяч лет. За этот период Гоэлы, несомненно, должны были пролетать через системы, населенные другими цивилизациями. А вы — представитель лишь одной из них, и они прихватили вас с собой с добрыми намерениями и для своей выгоды, правильно?

— Как раз наоборот, — возразил Практик. — Именно я принял их. Я уже контактировал с Двуликими намного раньше вас или цивилизации Юлов, то есть с ваших доисторических времен. У вас-то и летописной истории тогда еще не было.

— Тогда получается, что вы знаете о «прядильщиках» и Морских Звездах много такого, о чем даже не ведают Юлы?

— Вероятно, — тяжело вздохнув, произнес чужак. — Но об этом мы можем поговорить несколько позже. А сейчас я просто хочу видеть вас здесь, у себя, знать, что вы есть.

В какое-то мгновение Питеру показалось, как чужак в действительности вместо этого проговорил: «хочу вас съесть». Но в любом случае, что бы тот сейчас ни сказал, Эландер не почувствовал в словах инопланетянина скрытой угрозы. Да и тон его речи совсем не похож на враждебный.

— Вы собираетесь отпустить меня? — поинтересовался Эландер. Удивление инопланетянина сменилось презрением.

— Вы думаете, что я убью вас, сожру тело, а потом заново начну воссоздавать его?

— Это трудно назвать убийством, — поправил его Питер. — Что вы такое сказали мне, когда я пришел в себя? Что-то похожее на то, что я вообще неживой?

Чужак издал громкий, низкий звук, который многократным эхом прокатился во тьме. Эландер сразу понял, что это был раскатистый смех.

— Вас оскорбили мои наблюдения? — отсмеявшись, спросил его инопланетянин.

— Не совсем, — ответил Питер. — Хотя, будучи носителем разумной формы существования, я должен бы обидеться.

— Вы же не можете размножаться, а также изменяться, — заметил Практик. — По-моему, это два главных преимущества разумной жизни.

— Но ведь я же могу измениться, — принялся оправдываться Эландер.

— Нет. По большому счету — не можете. Это как раз и означает — быть копией-энграммой. Вашу суть определяет подлинник, оригинал, а не тот, кем вы сейчас являетесь, то есть не вы сами моделируете свое поведение и все действия. Некоторая произвольность, своеобразие лишь немного ослабляют недостатки копии, но никоим образом не решают проблему в целом.

— Да, но ведь я чувствую, что жив!

— Верно, и во многих отношениях вы на самом деле живы. Ведь различия между сознательным, рациональным, разумным существованием и способностью поддерживать жизнь в биологическом смысле слова, возможно, совсем невелики. Последнее вы можете отклонить как несоответствующее настоящим обстоятельствам. Ваша главная задача — уцелеть, так было задумано. А вопросы воспроизводства и изменения — если угодно, совершенствования — будут решаться несколько позже.

Громадное «лицо» чужака оставалось неподвижным, но Эландер чувствовал, что Практик изучает его, даже каким-то образом играет с ним.

— Что вы от меня хотите? — взмолился Питер. — Зачем я здесь?

— Я могу задать те же самые вопросы. Чего вы хотите добиться от меня? И зачем прилетели сюда?

— Но вы же меня проглотили, — с усмешкой возразил Питер. — Как я полагаю, вам должны быть известны ответы на оба вопроса.

После некоторого замешательства Практик произнес:

— Ваш нетерпеливый сердитый приятель, Фрэнсис Эксфорд, хочет, чтобы мы объединились в борьбе против существ, которых вы называете Морскими Звездами. Еще одна ваша коллега по имени Кэрил Хацис ждет, чтобы вы узнали от меня, как удалось так долго уцелеть цивилизации Юлов. Два основных противоречия между союзниками: наступление и защита. А вы, Питер Эландер, находитесь как раз посередине: вы, поистине единственный выживший представитель из всего человечества.

После таких слов Эландер, наверное, покраснел бы до ушей, если бы его организм был способен на такое.

— Это мои собственные мысли. А человеку свойственно ошибаться. Несомненно, у меня двойственная точка зрения.

— А я как раз и предпочитаю такую двойственность. Нахожу ее намного… интереснее. — Практику удалось скопировать хриплый человеческий смех. — Кэрил Хацис тоже говорит довольно интересно, и однажды я с большим удовольствием проглотил бы ее.

Теперь Питер нисколько не сомневался в том, что не мог ослышаться насчет пожирания людей.

— Что-то сомневаюсь, чтобы Кэрил согласилась на это…

— В следующий раз, когда будете разговаривать с Хацис, передайте ей от меня, что ей вряд ли удастся добиться устойчивого функционирования энграмм теми способами, которые она выбрала. Эти методы довольно неуклюжи и не лишены главных дизайнерских недостатков. Попытки капитального ремонта без заботы о самом индивидууме никогда не принесут хороших результатов. Чтобы добиться успеха, необходимо достичь согласия.

— Согласия?.. — Смысл сказанного Практиком гудящим колоколом отозвался в сознании Питера. — Так что, она, как посредственный ремесленник, плохо ремонтировала и нелепо обращалась с копиями? И со мной тоже?

— Десять минут истекли, — промолвил чужак. — Ваш друг начнет беспокоиться, если вы сейчас же не свяжетесь с ним.

— Ответьте на мой вопрос, — потребовал Эландер. — Она вмешивалась в мое устройство, совала туда свой нос?

— Вы уже знаете ответ на свой вопрос, — спокойно изрек Практик. — Если мне это известно, то вам уж тем более.

«Нет, — хотел воскликнуть Питер. — Вы изучали мою голову снаружи, наблюдали, как действует мой разум, будто по частям разбирали двигатель с помощью гаечного ключа!»

Но он понимал, что Практик имел в виду совсем не это. Ведь с тех пор, как Морские Звезды прилетели в их систему, Эландер чувствовал себя намного лучше. Он предполагал, что подобная стабильность обоснована не только необходимостью постоянно принимать конструктивные решения, но и всецело зависела от прибытия Кэрил Хацис, посланной самой Сол, которая однажды завладела его разумом и вселила в него свои мысли, чтобы окончательно сбить с толку.

Однажды Эландер предупредил Кэрил: если она снова попытается проделать с ним то же самое — вторгнется в его мозг и опорочит самомнение, — то он убьет ее.

Питер чувствовал, как его охватывает гневное возмущение, сокрушающее умиротворение и спокойствие, внушенные странным инопланетным существом. Если Практик прав, он должен разозлиться на своего так называемого союзника. Однако если чужак заблуждается или просто лжет для того, чтобы Питер обозлился на своих приятелей, с его стороны было бы величайшей ошибкой уйти преждевременно, не подготовившись как следует к предстоящим событиям.

— Питер? — Голос Эксфорда снова ворвался в темноту. — Питер?.. Ты еще слышишь меня?

— Да здесь я, — неохотно отозвался Эландер, чувствуя, как пропадает нахлынувшая злоба.

— Что происходит?

— Я беседую с Практиком, — пояснил Питер, разглядывая громадное существо. — Мне кажется, кто-то здесь разыгрывает настоящий спектакль.

— Не разыгрывает, а руководит, — вмешавшись в их переговоры, поправил чужак твердым, но прежним дружелюбным тоном. — Не разыгрывает спектакль, Питер. Вся разница именно в этом.

— А, это Практик? — через какое-то мгновение воскликнул Фрэнк. — Действительно, голос совсем не похож на Юлов, с которыми мы беседовали до сих пор.

— Это потому что он не принадлежит к расе Юлов/Гоэлов, — объяснил Эландер. — На самом деле он — существо совершенно иного вида.

— Ты меня разыгрываешь, — пробормотал Эксфорд. — Еще одна инопланетная цивилизация?

— Да, неизвестная раса чужаков, — подтвердил Питер.

— Ну и что же, он приготовился к встрече с нами? — гневно осведомился генерал.

Такая информация была похожа на неизвестную часть уравнения, на что Фрэнсис никак не рассчитывал.

— Об этом сейчас слишком рано говорить, — произнес Эландер. — Но я думаю…

— Я могу сделать вам предложение? — снова вмешался Практик.

Эландер и Эксфорд несколько секунд молчали. Затем бывший генерал сказал:

— Давайте.

— Это сооружение — совсем неподходящее место для проведения любых стратегических переговоров. Было бы намного удобнее выбрать другое место, чтобы нормально пообщаться.

— Какое, например? — поинтересовался Фрэнк.

— Планета, которую вы называете Рана в системе Беквар.

— Но чтобы туда долететь, требуется ровно половина дня, — возразил Эксфорд. — Вы уверены, что раньше времени не избавитесь от меня — прежде чем придумаете еще какую-нибудь подлость?

— Я же давал вам слово, что Вегу не тронут.

— Нет, каково?! Вы слышали это? — воскликнул с неодобрением Фрэнк, подозревая, что Эландер уже выложил чужакам все секреты. — Ну что же, если вы хотите лететь к Ране в систему Беквар, — прекрасно, но по пути я сверну к Веге — кстати, вместе со своим гостем. Боюсь, во всем виновата моя природная недоверчивость. Думаю, вы меня понимаете.

— Конечно.

Голос Практика был само понимание и стремление к сотрудничеству.

Питер лишний раз убедился, что происхождение чужака было явно искусственным, и создал его вовсе не человек.

— Мы встретимся с вами в условленном месте точно по вашим часам, — подытожил Эландер.

— Постойте, — вдруг перебил его генерал. — Что такое, в самом деле? Я имею в виду, зачем вообще нужно куда-то улетать отсюда?

— Во всем виновата моя природная недоверчивость, — передразнил его чужак. — Думаю, вы меня понимаете.

Эксфорд рассмеялся и произнес уже серьезно:

— Увидимся через десять часов.

Эландер скорее почувствовал, нежели услышал, как Фрэнсис отключил радиосвязь.

Чуть позже, даже не заметив неудобства длительного отсутствия связи с бывшим генералом, Питер обнаружил, что лицо чужака внезапно исчезло. Затем он ощутил, как его мозг, подобно спичке, попавшей в стремительный водоворот, с огромной силой всасывается куда-то.

2.1.2

Несколько секунд Эландер не мог даже пошевелиться.

Перед ним так близко возник образ матери, что он чуть не задохнулся. Странно, ведь он не вспоминал о ней уже много лет. Она носила под сердцем его сестру и погибла в автомобильной катастрофе, когда Питер был еще ребенком.

К счастью, подлинник Эландера избавил свою копию от любых воспоминаний об автокатастрофе и последующих мучительных ночных кошмаров, но в какое-то мгновение здесь, в самом центре космического корабля Юлов, Питеру показалось, что перед ним промелькнуло среди крови и грязи личико сестры. Веки полуопущены, ротик полуоткрыт, как будто малютка собиралась сделать свой первый вдох, которому никогда не суждено сбыться.

Эландер открыл глаза и понял, что лежит в каком-то Г-образном углублении, наполовину погруженный в теплую, прозрачную, слегка липкую жидкость.

Он задрожал от охватившего его отвращения и быстро поднялся, пытаясь стереть с кожи омерзительную слизь. Полностью обнаженный, Питер с удивлением обнаружил, что вещество легко проскальзывает между пальцев.

Стряхивая последние капли странной субстанции со своего тела, Эландер вылез из емкости, в которой до сих пор лежал. Вокруг царила темнота, но он каким-то образом смог все-таки достаточно ясно различить очертания предметов. А среда, в которой Питер очутился, была, мягко говоря, не из лучших. Все вокруг — стены, пол, потолок — имело красно-розовый цвет: все очень напоминало внутренности инопланетного монстра. Мягкие, влажные, с просвечивающими синими венами, они ритмично вздымались и опадали, будто бока какого-то громадного кита.

Ну а запах…

Из мясистой колыбели, в которой Эландер лежал до сих пор, выходили две трубки, напоминавшие кишки, одна — справа от Питера, а другая — слева от него. Какое-то мгновение он стоял между этими кишками, почесывая затылок, будто над чем-то раздумывая. Испещренные венами волнообразные стенки — желудка? пасти? — вокруг него слабо пульсировали. Казалось, отсюда нет никакого выхода.

Внезапно Питер застыл от непривычного ощущения чего-то грубого, жесткого под пальцами.

«Волосы?!»

Он еще раз провел по коже головы, чтобы снова убедиться, что ему не померещилось. Точно, на голове отросла щетина.

— Боже мой, — пробормотал он, медленно поглаживая остальные части тела: руки, ноги, лицо, пах…

Все было настоящим. Все части тела! На искусственной коже андроида, зачатого в пробирке, начали отрастать волосы! Его тело было… он сам стал…

— Что это значит? — громко спросил Питер.

— Разве ты не доволен?

Голос Практика исходил отовсюду — возможно, даже раздавался внутри самого Питера.

— Да нет же, я не об этом. Просто… — Эландер провел ладонью по плечу, с удовольствием ощутив упругость своих мышц.

Кажется, он стал немного ниже ростом, но с более рельефной мускулатурой. — Что вы со мной сделали?

— Я переделал вас, — ответил чужак. — Переделал по вашему же образу и подобию.

Питер с некоторым изумлением снова дотронулся до собственной кожи. Она была естественного цвета и упругости, а не маслянисто-желтая, к которой он привык. Одновременно с этим ощущением возникла еще одна догадка.

— А что случилось с моим Б-костюмом? — воскликнул Эландер, лихорадочно проводя пальцами сверху вниз по телу и заметив отсутствие одежды «прядильщиков». — Что вы сделали с моим Б-костюмом, я спрашиваю?!

— Личное имущество ждет снаружи, — торжественно произнес Практик. — Оно вскоре вернется к вам. Но сначала я хотел, чтобы вы по достоинству оценили этот момент уязвимости, незащищенности. Питер, вы есть именно то, из чего созданы. Поскольку компьютерная программа управляется с помощью логических команд и мнемонических кодов, не имеют совершенно никакого значения ни одежда, ни внешняя оболочка, все равно вы — не более чем скопище безжизненных электронов. Однако в качестве существа, состоящего из плоти и крови, мистер Эландер уже пляшет под дудку прихоти самой биологической неопределенности. — Инопланетянин немного помолчал, а в это время его огромное тело успело раз шесть медленно пропульсировать. Затем чужак добавил: — Питер, добро пожаловать обратно в реальный мир!..

«Где-то я что-то похожее уже слышал…» — смутно подумал Эландер, продолжая тщательно изучать собственное тело.

Оно нисколько не напоминало то, прежнее, которое он знал на Земле, еще до активации энграммы. Новый организм полностью соответствовал нормальному состоянию тридцатилетнего тренированного мужчины, и в нем не было ничего лишнего, тех старых дополнительных устройств, которыми Эландер восхищался в своей прежней копии. Он с удовольствием ощущал скрытые резервы и возможности, дремлющие где-то в закоулках сознания. И никакого ощущения одышки, неустойчивости, неуверенности, которые возникали раньше, в старом теле. Но самое главное…

Питер глубоко вздохнул. Да! Это самое главное — все равно еще сохранялось тревожное ощущение хрупкости всех внутренностей, как будто его мозг был похож на карточный домик, который может рассыпаться от легчайшего дуновения ветерка. Такое чувство появлялось в течение последних нескольких недель — при этой мысли Питер моментально начинал сердиться на Кэрил Хацис, — но ничего не поделать: ощущение зыбкости всегда присутствовало. И к сожалению, оно и сейчас повторилось, несмотря на такое прекрасное новое тело-оболочку. Вероятно, это чувство будет постоянно частью его самого: существа, созданного разработчиками ОЗИ-ПРО и посланного к далеким звездам.

Однако то, что сделал Практик, если чужак действительно не обманул, поистине впечатляла Пришелец не только проглотил старое тело и перестроил мозг в виртуальном мире, но и заново, совершенно в ином ключе воссоздал организм и вернул его Питеру.

«Сомневаюсь, чтобы даже технология Винкулы смогла совершить такое перевоплощение», — подумал Эландер.

— В конечном счете, — произнес Практик, — я верю, что вы найдете свое тело более подходящим и удобным по сравнению с тем, к которому привыкли и использовали раньше. Ведь новые времена призывают к новым начинаниям и деяниям.

Эландер покивал, продолжая пристально разглядывать себя — будто примерял новый костюм.

— Благодарю, — наконец выдавил он из себя. — Я вполне согласен с вами.

— Надеюсь, вы поймете, зачем все это было задумано. Питер нахмурился (и заметил, что даже самые незначительные оттенки эмоций воспринимает иначе, нежели раньше).

— В смысле?

— Я предоставляю эту услугу совершенно безвозмездно, то есть даром, — объяснил Практик. — В качестве жеста доброй воли.

— И еще потому, что вы проглотили мое старое тело, — уточнил Эландер. — Давайте не будем забывать.

Практик снова залился смехом, удивительно похожим на человеческий.

— Если пройдете немного налево, — произнес он, — то легко отыщете выход.

Эландер послушался совета и направился в указанную сторону, ступая босыми ногами по упругой и влажной поверхности. Он с трудом пересилил чувство нарастающей брезгливости. Вероятно, это устройство представляло собой не что иное, как инопланетный биологический реактор. Прежнее тело Питера выскользнуло из-за шторок сложного механизма размером со старомодную модель семейного седана, предназначенного для создания всевозможных объектов — от бумажных листов и картона до самого человеческого организма. В этот раз ничего не напоминало об органическом процессе в ходе творения его новой оболочки. По крайней мере этот тип перерождения был здорово похож на естественное развитие человека.

Эландер прошел сквозь несколько заполненных густой слизью объемов, похожих на тот, в котором недавно пришел в себя, и, к своему великому удивлению, обнаружил еще одно тело, лежащее в липкой влаге.

Это оказался Юл, свернувшийся клубком и плотно прижавший к груди свои несоразмерно длинные треугольные бедра.

Глаза чужака были закрыты, а черно-желтые линии на лице выстроились в причудливый асимметричный узор. Питеру показалось, что он знает лежащего.

— Юэй?.. — недоверчиво воскликнул он. Инопланетянин моментально открыл глаза и тут же вскочил.

Он поднял обе руки и оттолкнул Эландера.

Потеряв равновесие в условиях низкой гравитации, Питер закачался и опрокинулся на спину.

— Нет, погоди-ка!.. — воскликнул он, пытаясь подняться на ноги.

Питер еще не привык к новому телу и поэтому встал не сразу. Юл пристально смотрел на Эландера, часто моргая.

— Я вовсе не хотел тебя испугать, — начал оправдываться Питер, стараясь успокоить чужака. Хотя верхние конечности инопланетянина безобидно висели вдоль туловища, по его поведению Эландер все равно не мог догадаться, рассержен чужак или нет. — Обещаю, что не причиню тебе никакого вреда.

Голова Юла бессильно склонилась, затем пришелец произнес какую-то бессвязную фразу.

— Он говорит, что тоже извиняется перед вами, — пояснил Практик. — Он огорчен, что позволил себе применить силу, чтобы отразить ваше предполагаемое нападение.

Чужак провел обеими руками по гладкой коже черепа и заморгал еще чаще. Эландеру представилась возможность изучить каждую анатомическую деталь обнаженного тела инопланетянина.

Мускулатура пришельца была представлена рядом удлиненных мышц, ясно различимых на конечностях, но скрытых под толстым слоем жира вокруг туловища. У Юэя не оказалось ни одного странного гребня, украшающего туловище конъюгатора, однако на коже определялись многочисленные темные полосы, напоминающие раскраску первобытных людей. На лице эта пигментация была менее различима. Наружные половые органы имели очень небольшие размеры, однако Питеру все равно удалось различить между ног чужака крайнюю плоть его удвоенного пениса. Практик обращался к Юэю как к представителю мужского пола, но Эландер все еще подозревал, что инопланетянин в половом развитии устроен более сложно, чем люди могли посчитать.

Питер подумал: неужели и Юэй с таким же любопытством, как и он сам, разглядывает его тело? Во время длительных космических путешествий Юлы должны были сталкиваться с многочисленными представителями незнакомых цивилизаций, с различными формами жизни, так что они, наверное, уже пресытились, и их интерес к очередному чужаку иссяк.

Однако Юэй с гораздо большим любопытством рассматривал самого себя, чем Эландера, попеременно прикасаясь к различным участкам туловища и внимательно осматривая обе руки. Он бросил несколько коротких фраз Практику, которые тот оставил без перевода.

— Вы тоже его съели? — спросил Питер.

— У меня уже вошло в привычку постоянно контролировать настроение тех живых существ, о которых я должен заботиться, — ответил Практик. — В подобном случае не может быть обманов или подвохов.

Тем временем Юэй, похоже, закончил осматривать свое тело. Эландер не мог понять, полностью ли чужак удовлетворен увиденным. Юл произнес какой-то набор звуков, пристально глядя на Питера.

— Он говорит, что вам пора собираться и отправляться в путь, — пояснил Практик. — Удостоившись чести разделить процесс создания нового тела вместе с вами, он вспомнил, что конъюгатор будет ждать вас обоих снаружи.

— А почему он так беспокоится?

— Обычное проявление послушания и полного повиновения. До встречи с Двуликими Юлы представляли собой относительно примитивно развитую цивилизацию. Затем я приручил их. Сейчас у них сохранились лишь наиболее полезные традиции. Конъюгаторы исполняют мою волю главным образом потому, что это возвеличивает их над представителями своей расы. А у Юэя/Эллила сейчас очень неустойчивое положение — либо дальнейшее продвижение по социальной лестнице, либо позор и бесчестье в будущем. Ведь Юлы во многом похожи на людей — больше, чем вы думаете. Эландер улыбнулся.

— Если вы надеетесь, что мы когда-нибудь позволим себе стать прирученными, и вы сможете нас укротить…

— Я же никогда не говорил, что намереваюсь это сделать, — возразил Практик.

— Верно, не говорили, — хмыкнул Питер. — Может статься, просто подумали?

— Конечно же, нет. — В голосе чужака послышались нотки негодования. — А теперь я посоветовал бы вам следовать за Юэем, пока он не начал волноваться.

Эландер кивнул и направился следом за Юлом — прочь из ароматных внутренностей Практика.

Он так и не удовольствовался заверениями этого огромного странного чужака по поводу того, что человечеству не грозят его интриги и скрытое управление.

«…Не может быть обманов или подвохов, — вот как он сказал. — А где гарантия того, что он сейчас искренен и честен?» — раздумывал Питер.

Чтобы выбраться из внутренностей Практика, свежерожденным Юэю и Питеру потребовалось сначала проскользнуть вперед ногами по нескольким влажным каналам к непонятным отверстиям, а затем, уже снаружи, их бесцеремонно засунули в ванну, наполненную водой с каким-то резким запахом. Обслуга тут же вымыла землянина и его спутника начисто. Эландер понял, что это довольно привычная регулярная процедура, с которой Юлы со временем прекрасно освоились. И действительно, никто из окружающих не выразил удивления по поводу появления Питера.

Затем его проводили в сухой вестибюль, где Эландер обнаружил все принадлежащие ему вещи, как чужак и обещал. Скафандр лежал на полу — его внешний вид был ничуть не хуже, чем до исчезновения старого тела. На груди висела цепочка с диском и выгравированной надписью, как у Лючии. «Счастье на рассвете…» — вспомнил Питер. Здесь же покоился и Б-костюм, свернутый в виде прозрачного шара. Эландер прикоснулся к нему правой рукой: комбинезон тут же потек по предплечью и в одно мгновение распространился поверх всего тела.

На коже такой комбинезон совершенно незаметен, но Питер искренне радовался ему. Несмотря на все разглагольствования Практика насчет уязвимости его новой плоти, Питер чувствовал себя намного уютнее, снова сознавая свою безопасность в Б-костюме, даже если это высокотехнологичное приспособление «прядильщиков» не защищало его от самого Практика.

Эландер опять оказался в непосредственной близости от корабля-прорезателя. Практик мог переделать его старое тело, однако он, к счастью, сохранил необходимые имплантаты, к которым Питер привык, находясь еще в своей прежней оболочке.

Эландер не знал, пытались ли Юлы во время его отсутствия объединить мозг искусственного интеллекта прорезателя и скачать все имеющиеся там данные, но решил, что сейчас это не имеет ровно никакого значения. Ведь Практик уже внедрялся в его мозг и в любом случае успел извлечь оттуда все необходимые сведения.

Питер надеялся попасть на борт «Тихой Заводи», где смог бы не спеша осмотреть свое заново обретенное тело. Однако он понимал, что не вернется к другим копиям прежде, чем убедится в своей абсолютной безопасности и стерильности, то есть отсутствии занесенных в него Юлами и другими чужаками своеобразных «семян порабощения».

— Кто-нибудь пытался взломать твое содержимое? — запросил он бортовой компьютер.

Впрочем, даже задав этот вопрос, Эландер не мог доверять искренности последующего ответа.

— В отношении меня не предпринималось никаких агрессивных мероприятий, — беспристрастно ответил искусственный интеллект. — Как явных, так и скрытых.

— А где мы сейчас находимся? — Питер понял, что не имеет ни малейшего представления, как долго пробыл в чреве этого гигантского Практика. — Мы что, уже в полете?

— Мы находимся в звездной системе Бейд.

— Бейд?.. А я-то думал, что мы собирались лететь к Беквару.

— Питер, мы уже побывали там, — объявил Практик, встряв в его разговор с прорезателем. — Мы сели на планету Рана в системе Беквар, чтобы оставить там обычный навигационный радиомаяк. Ваш приятель вскоре после прибытия туда найдет его и получит инструкции, как лететь к Бейду. Если же он не окажется там через шесть часов, то мы снова совершим прыжок. Эландер тяжело вздохнул.

— Это заставит Эксфорда что-то заподозрить, — произнес Питер. — Если нас не будет в той зоне, где мы обещали находиться, он начнет…

— Мы не можем рисковать, обращая внимание на его запугивания, — мягко перебил Эландера Практик.

— Запугивания?.. В каком смысле?

— Питер, все дело в том, что Эксфорд — неизвестная, непредсказуемая личность. Я выяснил из ваших мыслей, что ему удалось напасть по крайней мере на один из наших разведывательных кораблей в своей звездной системе. И он был бы совсем не прочь использовать Двуликих против нас.

— Вам не на что жаловаться, — отрезал Эландер. — Это, собственно говоря, ваша же собственная тактика.

— И вы беспрекословно поверили генералу, — ровным голосом произнес Практик, — когда он рассказал, что именно мы уничтожили ваши поселения, а вовсе не он сам?

От этой фразы Эландер совершенно опешил. Ведь он даже не допускал мысли, что Эксфорд мог солгать!

— Это неправда, — наконец произнес Питер. Но даже сам услышал в своем голосе нотки закравшегося сомнения. — У Фрэнсиса есть видеозапись…

— Пленка может быть подделкой, — заметил Практик.

— Но ведь у него остался единственный прорезатель, — промолвил Эландер. — Если бы генерал выводил все дары «прядильщиков» из наших колоний, а затем направлял Морских Звезд для сокрытия своих злодеяний, то куда же в таком случае подевались все украденные им устройства?

Могучий чужак сделал многозначительную паузу.

— Хотите знать куда?..

В этот момент вошел конъюгатор. Похоже, его не очень волновало, что Питер еще не одет. Бортовой компьютер перевел его слова на английский язык, а мозг Эландера был полностью поглощен обескураживающей информацией, которую сейчас поведал ему Практик.

— Практик решил, что вы должны немедленно встретиться с Верховными, — произнес конъюгатор, указывая на дверь, через которую только что вошел.

Питер некоторое время постоял в раздумье, затем нерешительно переступил через порог. Юэй следовал за ним по пятам. Шествие замыкал Вайши/Ашу.

— Верховные? — переспросил Эландер.

А это кто еще такие? После опыта общения с Практиком он с большой осторожностью относился к новым знакомствам. Один раз его уже сожрали и дважды сильно испугали странными откровениями.

— Я тщательно подбирал перевод этого слова на ваш язык, — объяснил Практик. — Оно включает в себя одновременно понятия совершенной связности, пригодности, а также высшего соответствия.

— Верховные — это нечто вроде совета? — предположил Питер. — Высший эшелон Юлов?

— Грубо говоря, да. Решения, которые влияют на жизнь всех окружающих, не могут приниматься в полной изоляции, даже мною, — многозначительно промолвил Практик. — Для этого необходимо иметь сплоченную команду, и цепь таких единомышленников должна быть очень гибкой. Верховные как раз представляют первое звено в этой цепи. Второе звено объединяет конъюгаторов. Органическая прогрессия, состоящая из информации и дезинформации, в обществе Юлов/Гоэлов вполне напоминает живую систему. И я бы не хотел вместо нее видеть еще что-нибудь. Тоталитаризм сильно попахивает теми самыми заимствованными электронами, Питер.

Эландер кивнул: он прекрасно понимал такую точку зрения.

— Но зачем тогда было предпринимать все эти дальние перелеты для начала переговоров с ними? Почему бы в таком случае просто не остаться на Альсафи?

— Не спеши и внимательно осмотрись вокруг, Питер. Это многое тебе объяснит.

Эландер понимал, что Практик вовсе не имеет в виду пустой изогнутый коридор, по которому они сейчас проходили.

— «Тихая Заводь», представь-ка мне подробный обзор звездной системы, в которой мы сейчас находимся, — отдал распоряжение Питер.

Перед ним возникла трехмерная карта со сложным набором символов. Эландер принялся внимательно изучать ее.

Бейд представляла собой звезду типа F2II–III. Еще ее называли 38 Эридана, или Омикрон-1 Эридана. Звезда не числилась в списках планируемых колоний ОЗИ-ПРО, поскольку в ее окрестностях не было обнаружено никаких признаков наличия кислорода и воды.

В этой звездной системе по сильно вытянутой эллипсоидной орбите обращался один газовый гигант, примерно на таком же расстоянии, как Марс от Солнца, а также две планеты земного типа, смещенные со своих стационарных орбит в результате сильных возмущений гравитационных полей. Вокруг газового гиганта не имелось обычных орбитальных колец, однако в непосредственной близости от местного солнца существовал астероидный пояс, где и находилась «Тихая Заводь».

Эландер никак не предполагал, чтобы подобные астрономические объекты могли сохраниться в звездной системе со значительными гравитационными колебаниями.

Тут Питер догадался, что имел в виду Практик. Ведь «Мантисса» являлась космическим кораблем размером с малую планету, состоящую из тысяч отдельных прорезателей. А на орбите звезды Бейд, в свою очередь, находились другие тысячи подобных аппаратов. Эти корабли издали как раз и напоминали астероидный пояс, на самом деле состоящий из миллионов прорезателей — хаотически разбросанных, но принадлежащих объединенной системе.

— Что это такое?! — воскликнул Эландер. Его охватил ужас. — Флот Юлов?

— Это и есть «Мантисса».

— Но ведь…

— «Мантисса» — нечто гораздо большее, чем тот фрагмент, с которым вы встретились на Альсафи, — объяснил Практик. — Поскольку возможные комбинации такого огромного множества прорезателей почти бесконечны, обычные понятия о космических кораблях и сами границы данных терминов практически размываются. Они в этом случае просто неприменимы. Прорезатели, сегодня утром выполняющие роль некоего катафалка, могут уже к вечеру превратиться в исследовательскую миссию, направляющуюся к далекой звездной системе. «Мантисса» в целом никогда не находится в одном и том же месте.

«Отсюда и такое название, как я полагаю», — подумал ошарашенный Питер.

— Всегда имеются отдельные корабли, которые то прилетают, то снова отправляются в открытый космос, — продолжал

Практик. — Это постоянно изменяющийся динамический процесс, очень сложно контролируемый.

— Не только динамический, но и органический тоже.

— Вы затронули именно то существенное различие между нашими цивилизациями, на которое я хотел бы обратить внимание. Пока вы ищете пути и возможности преодолеть границы своей плоти, в которую облачены, я искренне ее оберегаю. Ведь я покровительствую Юлам. И такая организация вполне подходит обеим сторонам — и мне, и им одновременно.

«А что бы произошло, не возникни такое обоюдное взаимовыгодное сотрудничество? — хотел спросить Эландер. — И что будет, если Практик или Юлы не станут служить интересам человечества?»

Питер представил, как «Мантисса» перемещается в космическом пространстве, захватывая всевозможные ресурсы: как физические — в виде даров и прочих ценных материалов и устройств, так и ментальные — в виде новых цивилизаций, повстречавшихся им по пути.

«И нас всех съедят, если мы не договоримся и не достигнем взаимовыгодного соглашения?»

— Верховные ждут/готовы, — нетерпеливо выпалил конъюгатор.

Питер вышел из-под защитного поля своего корабля-прорезателя и направился по длинному изогнутому коридору.

— Все, что вы захотите узнать, вам должным образом объяснят, — заверил его Практик.

Эландер взглянул на Юэя, стоящего рядом с ним. Язык его тела говорил о полном терпеливом подобострастии. Однако чужак был на голову выше Питера.

Ситуация сложилась поистине смехотворная, и это напоминало о том, как мало Эландер знает о представителях инопланетных цивилизаций, с которыми за последнее время его свела судьба. Даже если он мог обмениваться несколькими фразами с Юлами и Практиком, это вовсе не означало, что Питер знает о них больше, чем о «прядильщиках» или Морских Звездах.

Он прекрасно представлял, что причин не попробовать заполнить пробелы в своих знаниях не существовало, хотя риск совершить непоправимую ошибку был чрезвычайно велик. И Эландер с радостью приписал риск таких ошибок всем представителям уцелевшего человечества, а не только самому себе. После того как его проглотил Практик, Питер решил, что теперь может справиться и со всем остальным на свете.

Эландер глубоко вздохнул и успокоился.

— Ну, тогда давайте приступим, — решительно произнес он. Окруженный воздушной капсулой-пузырем, Питер зашагал по коридору, ведущему его к Верховным.

Питер представлял, как неизвестные Верховные собрались в просторном амфитеатре с рядами кресел, и все они говорят одновременно, но лишь последнее предположение оказалось в чем-то верным.

На самом деле Верховные не собирались в физическом смысле слова, хотя все-таки при определенной возможности они группировались в одном месте. Эландеру показали помещение, разделенное на множество небольших объемов, чем-то отдаленно напоминающее коридор из кишечных трубок, по которому его вели на встречу с Практиком. Среди становящихся все более и более привычными замысловатых рисунков и украшений, а также различных функциональных конструкций — Питер до сих пор не мог понять, для чего все это нужно — он заметил много Юлов со спинными отростками-шипами. Юлы сидели за низкими столами. Их наклоненные головы украшали какие-то странные, вроде бы мясистые шлемы.

Конъюгатор Вайши завел Эландера в пустую кабинку и жестом приказал сесть.

— Что, снова лезть в какую-то дыру? — спросил Питер, чувствуя, как похолодело в животе.

— Это не похоже на «КонСенс», — пояснил Практик.

— Тогда что же это напоминает?

— Сами увидите.

Эландер с трудом подавил свои тревожные предчувствия и присел напротив стола.

Перед Питером висел шлем, и напялить его на голову для него было тем же самым, что залезть в пасть крокодилу. Внутренности шлема не состояли из живой слизистой плоти с выраженным венозным рисунком, как «родильном доме» Практика. Вместо этого они были выстланы миллионами изящных ворсинок, составлявших необычные геометрические рисунки. К шлему не подходили никакие шланги для подачи кислорода и удаления выдыхаемого воздуха, что еще больше усилило дурные предчувствия Питера.

Он нервно провел рукой по отросшей щетине на голове. Эландер ощутил, что сзади приблизился Юэй, как бы защищая его со спины, и даже кожей почувствовал, что на него в это время пристально смотрит конъюгатор.

«Вот проклятие!» — подумал Питер и, не позволяя себе пуститься в дальнейшие размышления, с ходу уверенно и глубоко погрузил голову в противный шлем.

Эландера едва не вытошнило, когда бесчисленные ворсинки оплели его лицо, извиваясь и скользя по коже наподобие щупалец плотоядных морских анемонов. Внутри шлема оказалось намного холоднее, чем он предполагал, и Питер инстинктивно вздрогнул, пытаясь вынуть голову, но что-то сильно сдавило ему рот и нос.

Теперь вообще не было никакой возможности освободиться из проклятого шлема. Мясистый ком ворсинок-щупалец плотно обвил его шею, еще сильнее затягивая в удушающую темноту. Когда Эландер больше не мог задерживать дыхание, он открыл рот в попытке набрать воздуха, однако вместо этого почувствовал, как какой-то поток полился ему прямо в горло. Он хотел закричать, сопротивляясь такой отвратительной пытке, однако лишь вяло шевельнулся. Питер ощутил, как сильные руки чужака прочно удерживают его за плечи, ограничивая движения цепенеющего тела.

Наверное, он задыхался и корчился в судорогах целую вечность, как вдруг все внезапно прекратилось. Ворсинки куда-то исчезли, и, казалось, шлем тоже пропал бесследно. Прекратилось мучительное давление на спину, плечи и горло, а вместо этого Питер почувствовал, что парит в невесомости вперед лицом, с закрытыми глазами и широко расставленными руками.

— В вашем случае я в некоторой степени ослабил воздействие, включая и перевод. — Голос Практика легко внедрился в видения Питера. — Но уверяю вас, ни во что другое я не вмешивался.

— Что за случай? — изумленно спросил Эландер. Его голос звучал исключительно глухо и уныло. — Я не вижу здесь ничего достойного внимания, одни страдания.

— Я просто дал вам время настроиться, — ответил Практик. — Но если вы готовы…

— Да, я готов, — поспешно произнес Питер. Он хотел сказать это решительным тоном, однако даже сам услышал скрытую панику в голосе. — Полагаю, что…

Все началось несколько странно, с какого-то неприятного запаха, состоящего из сочетания множества ароматов — сладковатых и едких одновременно. Сперва Эландер подумал, что эта вонь исходит прямо из шлема, в который была засунута его голова, однако позднее услышал слабый шум, доносившийся извне. Создавалось впечатление, будто он стоит снаружи театра, в котором огромная толпа зрителей пытается перекричать играющий оркестр.

Шум стал громче, и Питер начал различать отдельные голоса по их громкости, тембру и красноречию. Когда объединенная какофония стала нестерпимой, Эландер выделил один из голосов и, внимательно настроившись, понял, что способен различать даже отдельно произносимые слова. Постепенно стало ясно, что весь этот шум представляет собой переговоры Верховных друг с другом. Они вели беседу все вместе, одновременно, а их объединенный разум превращал мысли в непрерывный гомон.

Поначалу этот нарастающий шум испугал Питера как новое, совершенно чуждое ему инопланетное явление. Он почувствовал, как тонет в нескончаемом потоке голосов, а потом мысленно поблагодарил Практика за то, что тот по крайней мере облегчил перевод, избавив от засилья двойных фраз, издаваемых парными голосовыми связками, что наверняка еще больше смутило бы Эландера и могло полностью сбить его с толку.

Тут Питер понял, что несколько пришел в себя и может контролировать ситуацию. Он слегка отстранился от непрерывного рокота голосов, причиняющего головную боль. В течение нескольких минут он попытался выделить обрывки фраз и уловить смысл бесед. Хотя темы разговоров вообще не имели никакого значения, Эландер принялся гадать — неужели перевод Практика предназначен лишь для того, чтобы еще больше запутать глупого землянина?

Пришлось довольствоваться хотя бы тем малым, что ему удалось услышать и разобрать.

— Вы слышите меня?

Питер одернул себя, поняв, что машинально стал говорить очень громко, стараясь перекричать царящий шум.

Голоса и запахи окружали Эландера, словно нежный туман, из которого вырвался ответ — возмущенный, сердитый и пахнущий порохом:

— Ну конечно же, слышим!

— Хочу поблагодарить вас за предоставленную…

— За что вы хотите поблагодарить? — вмешался очередной голос из толпы.

— Я… я хочу… — Питер на какое-то мгновение замешкался, не понимая, от чьего имени надо говорить. То, чего хотел он сам, сильно отличалось от замыслов и желаний Эксфорда и Хацис. — Мы хотим, — то есть человечество желает — организовать союз с Юлами-Гоэлами, который будет направлен против нависшей общей угрозы…

Шум голосов внезапно усилился:

— Союз?

— Ведь он уже/мертвый!

— Каким образом вы можете помочь нам?

Эландер на мгновение растерялся. Казалось, все его существо дрожало. Но он знал, что не может позволить себе показать чужакам любое проявление слабости, и с почти непроницаемым видом очень быстро снова погрузился в их бесконечные протесты и возражения, улавливая лишь отдельные комментарии, которые считал наиболее важными.

— Я имею в виду угрозу со стороны Морских Звезд, — произнес Питер. Он понял, что ему вовсе не нужно громко кричать; все равно голос звучал подобно иерихонской трубе независимо от прилагаемых усилий. — Вы считаете их частью Двуликих. Они…

— ДВУЛИКИЕ НЕРАЗДЕЛИМЫ!

В этом возгласе явно слились воедино множество голосов, и объединенный протест превратился в болезненный и дезориентирующий вопль.

Питер отчетливо почувствовал запах серы. На какое-то мгновение он смутился, изо всех сил стремясь спрятаться от этих назойливых голосов.

— Что?.. — начал Эландер, не зная, как ответить на подобный яростный выпад.

— Двуликие дают…

— Двуликие отбирают.

— Одно не может существовать без другого!

Взволнованный Питер никак не мог подобрать нужные слова для ответа Верховным. И незаметно для самого себя заговорил о том, что хорошо знал.

— Но на самом деле они отбирают больше, чем дают, — произнес Эландер. — Конечно, жизнь намного важнее замысловатых технологических штучек…

— Жизнь — это жизнь, — вмешался чей-то голос. — До прибытия Двуликих мы были очень расточительными. Мы действительно не понимали, что сама жизнь — это дар.

— Мы растрачивали ее по пустякам, — произнес еще один представитель Верховных.

— Мы были враждебными и воевали с другими расами.

— Но теперь больше нет военных действий, — продолжал первый голос, и его слова несли тончайший коричный аромат. — Мы достигли наивысшего состояния первозданной чистоты.

После этой фразы начался настоящий гвалт, похожий на праздничные приветствия. Затем в воздухе раздалось:

— СЛАВА И ХВАЛА ДВУЛИКИМ!

— Мы — Юлы/Гоэлы! — прорычал знакомый голос.

— А вы — человечество/добыча, — добавил другой.

— Вы — уже/мертвые.

— Да, пусть так, — вызывающе заметил Эландер. — Но мы такие же живые существа, как и вы сами. Наверное, Практик объяснил вам важное значение живой плоти. Неужели вы отвергнете ее только потому, что она не принадлежит Юлам-Гоэлам?

— Практик означает для нас многое, — послышался новый голос, глубокий, грудной и размеренный. — Он направляет нас.

— Он учит нас.

— Он рассказывает нам, что вы не состоите из живой плоти и уже давно отвергли свои тела.

— Это действительно так, — согласился Питер. — Мы отказались от своих тел, но лишь затем, чтобы представители нашей расы смогли исследовать космос. Однако мы никогда не откажемся от самой мысли о собственной плоти. Мы постоянно храним чувство своего физического индивидуализма. Это своеобразная опора для поддержания нашего здравомыслия, для защиты нас самих. Некоторые из нас, например я сам, просто не в состоянии выжить без этой мысли, и мы все-таки вскоре вернемся к своей плоти, как только представится удобный случай. Вы должны понять, что действия людей не напоминают поведение представителей какой-то чужой расы, отказавшейся и пренебрегающей плотью; скорее, это поступки тех, кто совершил досадную ошибку и теперь многому научился.

Легкий туман моментально рассеялся: исчезли и запахи. Затем из тишины донеслось:

— Вы ищете оправдание своим действиям?

— Не знаю, должен ли я так поступать, — признался Эландер.

— Мы не принуждаем вас предпринимать что-либо.

— Вы прибыли к нам, чтобы помочь.

— Мы никак не можем понять, чего вы хотите.

У Питера возникло ощущение, будто с ним играют, но не подпускают к главному.

— Мы многого хотим, — сказал он. — Но первое и самое главное: мы хотим мира со всеми видами Двуликих. Мы не хотим войны, не желаем разрушений и горя. Мы выступаем за мирное сосуществование, а не за хищничество в космосе.

— А каким образом вы надеетесь достичь этого?

— Единственным разумным путем является сотрудничество, — твердо ответил Эландер. — Частности не столь важны, сколько основной постулат. Если мы согласимся действовать сообща, уверен, все станет на свои места.

— А вот мы как раз и не уверены в этом, — возразил кто-то из присутствующих.

— Мы живем в мире с Двуликими.

— С какой это стати нам нужно подвергаться опасности? Питера удивил ответ, донесшийся из тумана:

— Не живем мы в мире с Двуликими, — произнес незнакомец, и запах свежескошенной травы сопровождал его слова. — Мы просто учредили мирное сосуществование.

— И они действуют точно так же.

— Нет, они совершенно другие! Мы уцелели лишь потому, что находимся на краю зоны их действий. Если мы выйдем за рамки этих условных границ, то рискуем нарушить установившееся равновесие, которого так долго и с такими неимоверными усилиями стремились достичь.

— Вероятно, это было бы правильным решением, — вмешался кто-то.

Эландер с изумлением обнаружил, что постепенно начал различать голоса участников дискуссии.

Скрипучий неприятный голос, почти фанатично выступающий за сохранение имеющегося состояния и положения вещей, принадлежал Зелоту[9]/Крикуну; другой Верховный — наиболее спокойный, консервативный, говорящий о мирном сосуществовании с Двуликими, превратился в Сладкоголосого/Статус-Кво. А тот, кто проявился последним, был определен Эландером как Вызывающий/Радикал.

Питер прекрасно понимал, что это не настоящие имена участников спора, а обычные вымышленные прозвища, обозначающие индивидуальные черты характера. Он также был совершенно уверен в том, что не сам придумал такие имена. Их передал ему Практик.

— Думаю, мы просто задохнемся в этой щели, — произнес новый голос. — Настало время перемен.

— Что-что? И разделить судьбу с толпой этих бестелесных существ? — парировал Зелот/Крикун. — С этой добычей?

— И напасть на Двуликих?

— Такова мера благодарности?

— Нападение не является единственным выходом из положения, — промолвил Вызывающий/Радикал. — Было время, когда Юлы/Гоэлы стремились к лучшему образу жизни, чем то паразитическое существование, которое мы влачим и которым восхищаемся и довольствуемся сейчас.

Голос Радикала растворился и потонул в волне криков, но чужак продолжал настаивать на своем:

— Да, паразитическое! Более оскорбительно то, чем мы занимаемся, а не то, что я сказал!

— Вы имеете в виду Страну Грез? — как бы невзначай проронил Сладкоголосый/Статус-Кво.

Гомон постепенно затих, позволяя Радикалу говорить более свободно и спокойно:

— Вот с чем я хочу обратиться ко всем присутствующим, — начал он. — Да. Но это вовсе не вымысел. В нашем распоряжении достаточно ресурсов и возможностей претворить замысел в жизнь. Нам недостает лишь силы воли.

— Жажда и стремление уцелеть все еще сильны в нас, — произнес новый голос. Это был Выносливый/Стоик.[10] В его тоне ощущался запах карамели. — Вероятно, слишком сильны, чтобы пойти на такой риск.

— Риск велик, но он достославен. Этот посланник человечества/добычи — доказательство моих слов. Посмотрите, как он смело бросает вызов тому, что мы считаем очевидным и само собой разумеющимся! Вы только послушайте, как он бросает вызов всем нам! Он стыдит и позорит нас самим своим присутствием…

— А что это такое — Страна Грез?

Эландер постарался перекричать нарастающий рев голосов.

— Это древнее стремление Юлов/Гоэлов, — пояснил Сладкоголосый/Статус-Кво. — Когда к нам впервые прилетели Двуликие и привлекли нас с собой в длительное космическое путешествие, мы находились уже на самом краю гибели. Мы выбрали множество современных технологий, чтобы с их помощью гарантировать возможность выживания. С помощью Практика основали стабильное общество, которое смогло не только уцелеть на протяжении нескольких столетий, но и стало способно приспосабливаться к происходящим изменениям. Нам больше не нужно иметь постоянную родную звездную систему, чтобы жить только в ней. Мы — кочевники, рыскающие во Вселенной в поисках новых знаний.

Но кто-то сказал, что этого недостаточно, — продолжал он. — Были такие, кто принялся рьяно утверждать, что это лишь временное решение проблем, что Юлам/Гоэлам необходимо большее, чем просто выжить — им нужно процветать. Они говорили, что мы нуждаемся в определенной цели, вдохновении, некоем высшем стремлении, и что такое стремление станет нашим родным домом, постоянным поселением, где бы мы смогли самоутвердиться как независимая цивилизация. Это и есть Страна Грез.

— Однако время показало, что мы можем жить без нее, — промолвил Вызывающий/Радикал с горечью в голосе. — Со временем мы стали сильнее. Я имею в виду, что эта сила лишь вымышленная. Мы посеяли самую малую горстку семян крушения своих надежд — лишь бы только выжить! Нам просто была жизненно необходима Мечта, и сейчас настало самое время претворить ее в жизнь.

— А зачем нам теперь родная планета? — выпалил Зелот/Крикун. — Это остановит наш прогресс! Тем самым вы вернете нас вспять и посадите в гнезда!

— Вы совершенно извращаете мои слова! — возмутился Вызывающий/Радикал.

— Не вижу никаких преимуществ в том, чтобы покинуть Двуликих.

— Все, что нам нужно, у нас есть именно здесь.

— Минералы, источники сырья и энергии, сам космос — Двуликие все это предоставляют!

— А как насчет свободы? Что вы скажете насчет гордости и достоинства?

— Вы слишком все усложняете, — вмешался Эландер, отчаянно пытаясь перевести тему разговора с недостатков Юлов к проблемам человечества. — Ведь вы сделали лишь самое необходимое, чтобы уцелеть.

— Существуют определенные пределы, — произнес Вызывающий/Радикал. — Если метод непригоден и просто отвратителен, то результаты невозможно оправдать. И то, что было морально приемлемо тысячи лет назад, совершенно не годится сегодня. Факты очевидны: мы сами в состоянии теперь выбрать путь дальнейшего развития. Мы накопили достаточно ресурсов, чтобы организовать самостоятельное космическое поселение. Единственная причина продолжения нашего теперешнего поведения в космосе заключается в ненужных поисках — а совершение отвратительных поступков вряд ли прибавит нам пользы и цены как представителям разумной цивилизации.

«Вот бы сейчас Хацис это услышала», — подумал Питер. Вызывающий/Радикал полностью повторил ее мысли.

— Смотрю я на вас, — проговорил Эландер, — и узнаю нас самих. У представителей человечества ровно столько же шансов, что и у вас было в прошлом, при первой встрече с Двуликими. Если мы выберем метод, аналогичный вашему, то через две с небольшим тысячи лет будем в таком же положении, в котором сейчас находитесь вы. Наши расы очень отличаются друг от друга, но обе цивилизации стоят перед одним и тем же выбором. Человечество, Юлов, Практика — нас всех Двуликие вынуждают решать, чего мы, собственно, хотим, как вид разумных существ, и понять, что у нас есть для достижения поставленных целей.

— Двуликие просто испытывают нас, — согласно произнес Зелот/Крикун, и в его тоне почувствовался аромат коры чайного дерева. — Они очищают нас.

— А в итоге из нас удаляются самые ценные качества, — заметил Вызывающий/Радикал. — А как насчет представителей тех цивилизаций, которым не удалось уцелеть? Сколько таких мы повстречали на своем пути? А ведь они не стояли на более низком уровне развития по сравнению с нами; просто они сделали другой выбор.

— И мы чтим их стремления и не оправдавшиеся надежды, — сказал Зелот/Крикун. — Мы склоняем головы перед памятью всех тех, кто пал от нашествия Двуликих. Что еще мы можем сделать для них?

— Помочь им, — ответил Вызывающий/Радикал. — Объединиться с ними.

— И вы согласны скорее погибнуть вместе с этой добычей, чем остаться такими, как мы есть?

— Само наше теперешнее существование равносильно смерти, — промолвил Вызывающий/Радикал.

— Не думаю, что смерть была так необходима, — вмешался Эландер. — Уверен, наше сотрудничество не потребует обязательного взаимного уничтожения.

— Даже если вы присоединитесь к нам прямо сейчас, — произнес Сладкоголосый/Статус-Кво, — в нашем грандиозном замысле/предприятии.

— И станем человечеством-гоэлами? — спросил Питер, вспоминая, как эту мысль высмеивали заложники Эксфорда.

— Взаимное сотрудничество представителей различных цивилизаций является современной нормой поведения, поэтому Практик позволил вам прилететь сюда. Вы должны это прекрасно понимать.

Эландер очень хорошо понимал это.

Если бы Хацис согласилась с предложением Вызывающего/ Радикала проголосовать за организацию постоянного космического поселения, расположенного в тылу фронта продвижения Прядильщиков/Морских Звезд, то Фрэнк-Топор, несомненно, выступил бы за второй вариант — объединение космического флота, состоящего из всякого сброда, сопровождающего более высокоразвитых представителей инопланетных цивилизаций подобно птицам, живущим и питающимся возле бегемота. Это дало бы ему время для накопления ресурсов, для освоения методов высоких технологий и сбора союзников для проведения карательной акции в отношении Морских Звезд.

«За какой же вариант мне проголосовать?» — размышлял Питер.

Он считал приемлемым каждый из возможных вариантов, так же как и видел их преимущества и недостатки. Если выбрать план Хацис и основать постоянное космическое поселение, то уцелевшие остатки человечества длительное время будут находиться под угрозой внешнего нападения чужаков. А если победит точка зрения Эксфорда, и они объединятся с Юлами/Гоэлами, люди рискуют погибнуть.

— Вероятно, существует и третий вариант? — поинтересовался Эландер. — Не могли бы некоторые Юлы/Гоэлы объединиться с людьми, желающими организовать поселение, тогда как остальная часть человечества будет перемещается вместе с Юлами в космосе? Я понимаю, что путешествующие во внепространстве не захотели бы терять свои ресурсы и оставлять их будущим поселенцам, однако чем мы можем в таком случае заменить их…

В помещении обрушилась лавина голосов: резко запахло горелой древесиной.

— Невозможно!

— Невероятно!

— Абсурд!

— Но почему же невозможно? — спросил Вызывающий/Радикал, и его громкий голос прозвучал очень отчетливо.

— Разве мы можем поверить этим существам?

— Мы же ничего не знаем о них.

— Тогда мы должны изучить их, — поспешно ответил Вызывающий/Радикал.

— А если Юлы/Гоэлы разделятся, что тогда? Наши пути больше не будут совпадать. Мы окажемся в размежеванном состоянии; мы ослабнем.

— А мы и так уже давно слабы, — заявил Вызывающий/Радикал. — Лучше разделиться, чтобы сохранить сущность расы. Думаю, стоит поставить этот вопрос на голосование.

— Что, прямо сейчас? — Похоже, возражал только Зелот/Крикун. — Нам нужно время, чтобы все тщательно обдумать, и…

— Все мы прекрасно знаем проблемы; ведь мы живем с ними уже несколько тысячелетий, — произнес Вызывающий/Радикал. — Теперь появилась реальная вероятность перемен. Мы должны действовать немедленно, пока эта возможность не ускользнула из рук.

— Вы имеете в виду, пока не исчезло человечество? — спросил Сладкоголосый/Статус-Кво.

— Да.

— Тогда на самом деле нам нужно торопиться.

— Подождите, — сказал Эландер. — Неужели единственный выход — это необходимость примкнуть к вам?

— Просто если вы не присоединитесь к предстоящей миграции Юлов, — объяснил Сладкоголосый/Статус-Кво, — то вас уничтожат Двуликие. Они не оставят в живых никого.

— Морские Звезды, — похолодев от ужаса, сказал Питер. — Неожиданное нападение. Вы это имеете в виду?

— Мы раньше уже много раз видели такое.

— Вероятно, некоторым удалось скрыться и уцелеть, просто вы с ними не сталкивались.

— Когда прилетают Морские Звезды, от них никто не может спрятаться. Представители вашей цивилизации должны понимать, чем рискуют, если решат остаться на месте.

Все надежды Эландера рухнули…

О каких еще надеждах можно говорить, если первый вариант обещает уничтожение, а второй — жизнь в качестве мусорщиков? Если оставаться на месте равносильно смертельному приговору, тогда ясно, что нужно улетать. Итак, перед ними всего три варианта действий. Самым очевидным является объединение с Юлами, однако люди могут переместиться вперед во внепространстве и постоянно сопровождать фронт «прядильщиков», боясь замедлить свое движение или остановиться; либо колонистам следует переместиться назад, в тыл Морских Звезд, и понаблюдать, что там их ждет, проходя по следу улетевших Двуликих. Обе идеи не нравились Эландеру; он живо представил себе множество мертвых миров и менее искушенных соседей-мусорщиков.

Казалось, все безнадежно. Питер размышлял, сколько еще инопланетных цивилизаций стоят перед таким же выбором. Если все, кто остался в космосе — это Юлы вместе с Практиком, тогда число разумных рас невелико. А может, они выбрали смерть, а не бесчестье.

Или же вообще исчерпали свое время.

Гул голосов на какое-то мгновение прекратился.

— Голосуем, — пояснил Вызывающий/Радикал.

Эландер удивился: как Юлы собирались проводить процедуру голосования, если даже не могли видеть друг друга в кромешной темноте? А он сам не мог больше ждать.

Многоголосый шум постепенно начал удаляться, пока совсем не исчез, и туман полностью рассеялся. Затем все Верховные разом закричали, образовав мощный рев, заставивший Эландера вздрогнуть и закачаться. Создалось впечатление, будто Верховные выбрали при голосовании один и тот же вариант, но в таком гвалте и реве оставалось совершенно непонятным, чье мнение победило.

Однако, как ни странно, Питер мог бы догадаться о результатах голосования. Он уловил в страшном шуме нечто такое, что указывало на перевес голосовавших «за». Эландер не знал, что это было за интуитивное чувство, но заранее понял, что собирается сказать своим коллегам Сладкоголосый/Статус-Кво, прежде чем слова этого чужака долетели до его ушей.

— Мы согласны использовать возможность стратегического союза с представителями человечества/добычи. Если позволит Практик, мы разделим ресурсы для обеспечения тех выживших, которые хотят объединиться с нами. Мы рассмотрим любые другие точки зрения, поступившие в подробном изложении. Есть ли еще какие-нибудь вопросы?

— Главное — выжить, — промолвил Вызывающий/Радикал, и ему вторил расчувствовавшийся Зелот/Крикун:

— Это наш долг…

Затем шум голосов постепенно затих, и Эландер почувствовал, что его голову вытащили из органического шлема. На него сразу обрушились другие ощущения, а не прежние звуки и запахи: Питер дрожал от холода, а лицо оказалось в слизи, когда он поднес руки к щекам.

Кто-то вложил ему в ладонь кусок ткани и помог стереть слизь. Теперь Эландер смог видеть окружающее. Все было желтого цвета; никто не смотрел прямо на него. Несмотря на относительную молодость своего нового тела, он был совершенно измучен.

— Питер, все прошло так, как вы надеялись? — спросил чей-то голос.

Эландер услышал не эти слова. В ушах раздался подлинный язык Юлов, с его обертонами и перекрывающимися волновыми

фронтами. Инопланетяне выражали свои надежды и чаяния совершенно иначе, чем люди, с меньшим акцентом на завершенность и определенность. Ведь все на свете меняется; все может где-нибудь произойти; вопрос заключался лишь в том, нашел ли себя Питер Эландер и определился ли он во Вселенной в качестве того, кем хотел быть.

— Может быть, — ответил землянин и с облегчением услышал, как мембрана Б-костюма перевела эти слова на язык Юлов.

Питер вдруг стал понимать их речь, но у него до сих пор не было никакого представления, как самому разговаривать с чужаками. Ведь для этого у него не имелось дополнительных голосовых связок.

Он хотел сказать: «Да. Именно это я и ожидал услышать: ответы, само направление дискуссии, надежды и устремления».

К нему наклонился чужак. Это был Юэй. Он помог снять с лица Питера ткань, которой тот вытирал слизь с кожи, и положил ее на стол.

— Мы держали вашу голову в шлеме ровно столько, сколько могли, — объяснил Юл.

— Что происходит?..

Полосы и пятна на лице Юэя задвигались, придав ему выражение озабоченности и беспокойства.

«Боже мой, я даже могу определять выражение их лиц? — мелькнуло в голове у Эландера. — Что же со мной сделал чертов Практик?..»

— Прилетел Фрэнсис Эксфорд, — объявил Юэй. — Он хочет переговорить с вами/говорит, это очень срочно.

Питер на какое-то мгновение замешкался и смутился.

— Говоришь, Фрэнк прилетел?.. Уже? Сколько я здесь нахожусь?

— Пять/часов.

Это сразу объяснило, почему Эландер чувствовал сильную слабость. Кроме того, у него жутко заболела голова — где-то за глазницами.

— Соедините меня с ним. Можно это сделать здесь и сейчас?

— Я включу прямую связь, — произнес Практик.

Питер откинулся на спинку кресла, чтобы собраться с мыслями и передохнуть, гадая, что же такого рассказать Эксфорду. Ведь он не мог ничего гарантировать человечеству, за исключением готовности и желания вести переговоры от имени Юлов.

Дай Бог, чтобы этого оказалось достаточно…

— Питер!..

Перед Эландером возник топографический Фрэнсис Эксфорд — в полный рост. Выражение лица и тон речи генерала выказывали его волнение, беспокойство и чувство долгожданного облегчения. Но было еще что-то, тщательно скрываемое где-то глубоко внутри.

Неужели нервозность?..

— Не можешь себе представить, дружище, как я рад, что ты вернулся!.. Нам нужно поговорить.

— Давайте, — согласился Питер. — Ну, что случилось?

— Не здесь, — ответил Фрэнк. — Не в этом месте. Я хотел бы, чтобы ты перешел ко мне на «Меркурий».

Эландер кивнул.

— Ладно, — произнес он и отключил связь. Голограмма Эксфорда тут же исчезла.

Питер повернулся к Юэю и конъюгатору Вайши/Ашу.

— Мне нужно уйти, — извиняющимся тоном произнес он.

Эландер решил добраться до «Тихой Заводи» и переместиться в тот район, где сейчас находился Эксфорд, однако он не был уверен, разрешат ли это Юлы.

— Уверяю вас, это ненадолго…

Юэй помог Питеру подняться; тот еще не привык владеть своим новым телом.

— Вы можете свободно перемещаться в нашем сопровождении/ мы не запрещаем, — произнес Эллил.

— Практик удостоил вас чести и присвоил определенное положение, — объявил Вайши/Ашу, но в его тоне Питер почувствовал некоторое неодобрение. — Вы теперь посланник/проповедник.

— Благодарю вас, — ответил Эландер, вежливо поклонившись. — Я крайне признателен.

Питер с трудом заставил себя пройти прямо мимо рядов столов, за которыми сидели ссутулившиеся Юлы в своих причудливых биологических шлемах.

Эландер гадал, кто из них мог быть Вызывающим/Радикалом или Зелотом/Крикуном. Сперва все чужаки казались похожими друг на друга, но чуть позже Питер начинал улавливать некоторые отличия в цвете их кожи и других чертах.

Конъюгатор немного поотстал, когда они подошли к месту стоянки прорезателя, но Юэй продолжал идти рядом с Питером.

Эландер остановился возле входа в «Тихую Заводь» и положил руку на грудь чужаку. Взаимодействие их Б-костюмов заставило его ладонь скатиться по поверхности защитной оболочки, будто Питер проводил пальцами по льду.

— Если хотите, можете подождать меня здесь, — сказал Эландер. — Я скоро вернусь.

— Я тоже посланник/проповедник, как и Питер/Эландер, — заявил чужак и, увидев удивление Питера, добавил: — Я воссоздан заново.

— Практик помог? — спросил Эландер.

— Я воссоздан заново, — повторил Эллил, и кожа на его лице задвигались взад-вперед, — чтобы выполнять эту миссию.

Питер тряхнул головой.

«Новые времена для новых начинаний?..»

— Ладно, — со вздохом произнес он, бросив взгляд на стоявшего в сторонке конъюгатора. — Но ничего не пытайся предпринимать сам.

— Это не входит в мои обязанности/наблюдать и быть посредником, — пояснил Юэй.

Эландер какое-то мгновение изучающе смотрел на чужака.

В поведении инопланетянина что-то изменилось, да и возможности самого Питера возросли: он стал замечать даже незначительные особенности чужаков. Юэй же стал более уверенным в себе.

И вдруг неожиданная мысль поразила Эландера.

У него накопилось немало доказательств того, что Юлы произошли от пернатых. Ведь известно, что у некоторых видов птиц на Земле формируются дополнительные зоны мозга, когда пернатые приобретают новые способности и рефлексы, а затем они снова их утрачивают, когда исчезает необходимость дальнейшего применения свежеприобретенных умений. А что, если и у Юлов происходят такие же превращения, и сейчас Питер смотрит на субъекта, который в буквальном смысле слова не похож на того, кем был еще несколько часов назад?

Однако теперь это не имеет никакого значения. Питер хотел лишь убедиться, что чужак не накинется на него при удобном случае, и именно сейчас он был абсолютно уверен в собственной безопасности.

Эландер прошел внутрь «Тихой Заводи» и отдал распоряжение прорезателю переместиться поближе к «Меркурию».

Корабль Эксфорда дрейфовал на краю звездной системы, на приличном удалении от «астероидного пояса», напичканного космолетами Юлов. Снова разделив кокпит на две части непроницаемой перегородкой и сохранив в одной половине атмосферу, подходящую для дыхания человека, Питер позволил себе немного отдохнуть и расслабиться.

Его могли сожрать, разобрать на составные компоненты, переделать, превратить черт знает во что — но он достойно вышел из всех перипетий. Это было уже немало!

Через несколько секунд они прибыли на место новой дислокации, и «Тихая Заводь» состыковалась с «Меркурием».

Гермошлюз переходного отсека открылся, и Эландер спокойно вошел в прорезатель генерала, оставив Юэя сзади и ничего ему не объяснив. Когда гермошлюз снова заблокировался, Питер остался наедине с Фрэнком.

Увидев Эландера, Эксфорд подскочил на месте.

— Святые небеса!.. — воскликнул он, изумленно уставившись на Питера и рассматривая его с ног до головы. — Я и раньше думал, что в тебе что-то изменилось, но через «КонСенс» сразу не поймешь.

Фрэнк сделал шаг вперед и протянул руку, чтобы потрогать новое тело Эландера.

— Что они с тобой сделали?

«Прожевали и выплюнули обратно», — иронично подумал Эландер, но вслух произнес:

— Вы не поверите, если я расскажу.

Эксфорд потер пальцем кожу Питера.

— Выглядит совершенно как новая, — проговорил он, не скрывая своего восхищения и удивления.

— Думаю, даже получше, — поправил его Эландер. Искусственное тело Эксфорда покрывала зеленоватая кожа с неясной фактурой. Питер мог по достоинству оценить внешний вид Фрэнка. — Но об этом позже. Что за срочное дело у вас ко мне? Ведь я бросил все и пересек всю систему не для того, чтобы меня просто так разглядывали!

— Ты пропустил последнее полуденное сообщение с Сотиса. Питер недоуменно пожал плечами.

— Ну, значит, был немного занят.

— Ага, готовился стать вот таким новеньким?

Эксфорд презрительно ткнул в него пальцем.

— Да, и пытался покрасоваться и произвести неотразимое впечатление, — в тон Фрэнсису ответил Эландер. — Я вел переговоры с верховными правителями Юлов — там у них есть нечто вроде сената или парламента. И добился некоторых успехов. Однако это тоже может подождать.

— Не уверен, что может, — с горечью в голосе произнес Фрэнк-Топор. — Жизненно важно узнать, Питер, как далеко мы можем отбросить этих приятелей. У нас осталась единственная надежда.

— Что вы имеете в виду? Что, черт возьми, происходит?

— Пришли вести из дома, — проговорил генерал. — И не очень-то хорошие.

— Что, очередные внезапные нападения чужаков?

— Конечно, — ответил Фрэнсис. — Но не только. Все наша подруга Хацис…

— Что такое?

— Она объявила войну. Питер нахмурился.

— Морским Звездам?

— Нет, — весь напрягшись, произнес Эксфорд. — Она объявила войну Юлам.

2.1.3

— СОЛ, ПРИБЫЛА ДЕЛЕГАЦИЯ С ЮНОНЫ.

В эти слова было трудно поверить. Кэрил Хацис неподвижно сидела, всматриваясь в безбрежное пространство космоса, что виднелось на мониторах «Арахны», и не замечала происходящего вокруг.

«Правильно ли я поступаю? — переспрашивала она себя. — Должную ли цену готова заплатить за на то, чего даже никогда не видела?»

Перед глазами мысленно возник список утраченных прорезателей и их пилотов. Названия колоний, которым она не смогла помочь. Адаммас, Татенен, Эос, Рама…

С каждым днем скорбный список пополнялся. Хацис не была непосредственно виновна в смерти людей, но чувствовала сопричастность к трагедии. Кэрил не могла избавиться от назойливой мысли, что выбор правильного решения, не совпадающего с ее собственными планами, быть может, стал бы простейшим способом сохранить жизнь колонистам.

Нет, она не могла позволить себе поверить в это. Инакомыслящие — обычные мечтатели, убеждала она себя, и, следовательно, наверняка также приговорены к смерти.

Но это все равно не оправдывало ее поведения.

— СОЛ?

«К черту все условности и предрассудки», — подумала Кэрил.

Дело было вовсе не в направлении движения Юлов. Загвоздка заключалась как раз в том, что они боролись за то же самое, что и она сама. Юлам требовались ресурсы, как и Хацис: единственное, что могло позволить человечеству теперь уцелеть, были дары «прядильщиков», и выкрасть их прямо у нее из-под носа означало невообразимо разозлить Кэрил.

Поскольку кража прорезателя у тех, кому он должен достаться по праву, переполнила чашу терпения, то уничтожение этого корабля только из-за того, что он просто оказался не в то время и в неправильном месте, было крайне неприятной вещью. Но Кэрил ничего не могла поделать с проклятыми Морскими Звездами. В ее воображении агрессоры стали похожи на некие странные автоматы, перемещающиеся от одной точки пространства, где действовало устройство мгновенной связи, в другую, распространяясь затем в виде огромных окружностей и разыскивая там любой признак присутствия людей. Остановить их либо вступить с инопланетянами в переговоры было совершенно невозможно.

Некоторые люди стали обвинять «прядильщиков», предполагая, что молчаливое присутствие даров чужаков в их колониях противоречит великодушному желанию инопланетян оставить эти высокотехнологические устройства в качестве благотворительного жеста. Какой идиот, говорили скептики, даст дикарю дробовик и не заметит разгоревшуюся после этого бойню? Разве это забота? Однако сама Хацис не принимала доводы подобного рода; она вряд ли могла поверить, что все чудеса даров могут выражать собой такую обыденную, мелочную сущность. Кэрил не смогла объяснить причину молчания чужаков, но одновременно отказывалась без разбора возлагать вину на кого бы то ни было.

Вот Юлы — совсем другое дело. Они представляют реального, а не скрытого врага. И требование карательных ответных мероприятий не является пустопорожним необоснованным фразерством. В этом заключается сама суть выживания.

Чья-то рука легла ей на плечо, и Кэрил вернулась к реальности.

— ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ, СОЛ.

— НЕ СТОИТ. Я НЕМНОГО ЗАДУМАЛАСЬ. ЭТО ЮНОНА?

— ДА.

— ЗОВИТЕ ИХ СЮДА.

Три андроида во главе с Гу Мань вошли в кокпит. Стало довольно тесно, когда Сол поднялась с кресла, чтобы поприветствовать представителей колонии. Встречу вполне можно было провести виртуально, однако Сол предпочитала непосредственный контакт со своими копиями. Это лишний раз напомнит им, кто хозяин, считала Хацис. А уж теперь возникла острая необходимость искать подкрепление.

— Благодарю вас за то, что вы нашли возможность лично прилететь сюда, — произнесла она, отвечая кивком на приветствие Кингсли Оборна, эксперта по материальному снабжению Оуэна Норсуорси и ее собственной копии из этой колонии.

Кэрил сразу же перешла к делу.

— Хотела бы узнать, каких успехов вы добились там, у себя. Норсуорси мельком взглянул на Оборна и нервно сглотнул.

— Определенных положительных результатов мы достигли, — ответил он. — У меня имеются файлы по некоторым многообещающим видам вооружений, которые мы обнаружили в Библиотеке «прядильщиков», а также вариант усовершенствованного Б-костюма.

— И мы можем использовать это уже сейчас?

— Не совсем. Но довольно скоро, нужно только… Хацис не дала ему времени на оправдания.

— Дела могут продвигаться очень быстро, когда это настоятельно необходимо, — сухо заметила она. — И поверьте, именно сейчас я жду от вас реальной отдачи. Имея в своем распоряжении дополнительные ментальные ресурсы, вы можете действовать весьма оперативно. Я разрешила вам пользоваться свободным оборудованием «прядильщиков» для того, чтобы радиопередачи прошли без особых проблем. Если вы поднажмете, Оуэн, то три дня будут приравниваться к целому месяцу работы.

— Сол, мы и так не сидели без дела, — возразил он.

— Тогда, вероятно, вам кто-то или что-то мешает? Андроидная копия Хацис выступила вперед.

— Все идет нормально, как мы и предполагали, — начала она. — Работающее оборудование достигнет оптимальной эффективности уже через восемь часов эксплуатации. После этого результативность значительно увеличится, уверяю вас.

— Так же, как и у Фрэнсиса Эксфорда?

— Даже более того. Сол, ведь Фрэнк — один, и не важно, сколько раз он себя скопировал. А наше преимущество именно в разнообразии. Мы можем заниматься сразу многими вещами. Теперь уже понятно, что именно искать, и мы достигнем цели намного быстрее, чем Эксфорд.

Юнона — так звали эту энграмму Хацис — выглядела почти самодовольной.

— А добиться положительных результатов проще простого, — продолжала она. — В настоящее время мы располагаем несколькими десятками нанофабрик и сможем быстро задействовать проекты в других колониях, когда доведем начатое до конца. Мы в состоянии оборудовать прорезатель всем, что уже изучили, менее чем за сутки.

Сол покивала.

— Великолепно, — проговорила она.

Полученные новости несколько сглаживали неопределенность положения. Маневрирование вокруг Геры убедительно показало, как мало колонисты знают о прорезателях, насколько они беззащитны перед угрозой внешнего нападения. Хацис требовалось быть заранее уверенной в безопасности своих пилотов, чтобы больше не потерять никого из них. Ну а в будущем Кэрил хотела убедиться, что ее космические корабли обеспечат взаимодействие и разносторонние контакты между уцелевшими представителями человечества.

Оборн откашлялся и произнес:

— Ненавижу критиковать, но полагаю, что мы могли работать еще быстрее, если бы я немного задержался на месте. В конце концов мне удалось войти в контакт с «подарками» на Гере. У вас были серьезные причины, чтобы вызвать меня к себе?

Сол не обратила внимания на недовольство в его голосе. Однако Кингсли был прав: дела на Гере очень замедлятся во время его отсутствия. Впрочем, он ведь улетел всего несколько часов назад. Ничего страшного.

— Да, у меня к вам есть серьезный разговор, — сказала Хацис. — Юнона, Оуэн, подождите немного. Просмотрите вот эти проекты, пока я побеседую с Кингсли.

Две энграммы вышли из кокпита прорезателя, и Кэрил заблокировала за ними гермошлюз.

— Садитесь, — предложила она Оборну, а сама продолжала стоять, пока биотехник располагался в кресле.

— Я хотела обсудить с вами с глазу на глаз очень деликатный вопрос, который касается проблем системы безопасности на Юноне — и, конечно, в других колониях вообще. Мне очень важно знать, кому я могла бы доверять. — Хацис многозначительно помолчала. — Кингсли, я могу вам верить?

Она изумилась при виде капелек пота, выступивших на лбу энграммы, поскольку значительно ускорить искусственный обмен веществ чрезвычайно затруднительно.

— Конечно, можете, Кэрил.

— И вы полностью отдаете себе отчет в том, что я сделала с вами, не так ли?

Он медленно кивнул.

— Вы видоизменили мои ментальные установки для активизации контролирующей программы ОЗИ-ПРО, — произнес Оборн, с трудом сглотнув. — Вы представили эту программу в качестве основной и продекларировали себя как единственного уцелевшего представителя ОЗИ-ПРО.

Сол внимательно следила за реакцией копии.

— И что вы обо всем этом думаете, Кингсли? — спросила она и, заметив беспокойство в его поведении, добавила: — Ладно. Можете быть со мной честным до конца.

— Я чувствую… я чувствую какое-то противоречие, так мне кажется, — запинаясь, промолвил Оборн. — Ваши приказы несколько отличаются от исходных, и поэтому мои мысли и рассуждения некоторым образом извращаются. Будто имеются дополнительные слои для рисунка внутри других выкладок, как в компьютерной графике, но… — Он наклонился вперед с почти умоляющим видом. — Но я знаю, что основная исследовательская группа стабильна. Я понимаю причины всех ваших действий, Кэрил, и не собираюсь вас подводить.

Хацис погрузилась в его ментальные образы — в естественный ход мыслей энграммы — и убедилась в полной искренности его слов.

Разум Оборна работал с лихорадочной скоростью, используя двойную мощность по сравнению с обычной энграммой, когда

Кингсли повторно проверял каждую свою мысль. Казалось, его организм функционирует довольно неплохо. Первичная копия была достаточно свежей.

Выскользнув из мира мыслей энграммы, Кэрил кивнула ему и уселась рядом. Оборн неловко отодвинулся и отвел глаза в сторону. Что-то в его поведении раздражало и беспокоило Хацис, но она никак не могла понять, что именно.

— Я очень рада, что могу вам верить, — промолвила Кэрил. — Ваша работа на Юноне очень важна. Она позволит провести границу между жизнью и смертью. — Хацис снова замолчала и пристально посмотрела на собеседника. — Вы понимаете это, Кингсли?

— Да, и очень хорошо, — ответил тот.

— Извините меня за то, что я подвергла вас подобному давлению, — спокойно продолжала Кэрил. — Я действую так лишь потому, что знаю — могу на вас положиться. Надеюсь, все скоро закончится, и мы отдохнем. — «Но не в загробном мире», — подумала она. — По оценкам, «прядильщики» достигнут границ обитаемого космического пространства примерно через десять дней. Фронт распространения Морских Звезд передвинется туда приблизительно через двадцать суток, и, как мы полагаем, агрессоры не оставят никого в живых. Следовательно, это сроки, из которых нужно исходить при анализе гарантии безопасности наших колоний. А тут еще быстро перемещающиеся Юлы, находящиеся между этих двух цивилизаций. Поэтому нам необходимо теперь заблаговременно отыскать способы защиты, чтобы больше не терять своих людей.

Оборн решительно кивнул.

— Мы все выполним, Кэрил, — произнес он. — Сможем.

— И я тоже верю в это, — согласилась Хацис. — Основная проблема, стоящая перед нами, заключается в том, чтобы выяснить, где скрываются Юлы. Поскольку специалисты считают, что при движении прорезателей не остается никаких следов, боюсь, что так нам никогда не удастся обнаружить местонахождение чужаков. Однако этот вопрос, похоже, решится сам собой.

Хацис испытующе посмотрела на собеседника. Тот внимательно слушал.

— Есть сведения, что на Пи-1 Большой Медведицы что-то происходит. Я считаю, что в том районе как раз и находятся Юлы. Поэтому нам следует рассмотреть варианты нападения на них.

Однако мы знаем о прорезателях намного меньше, чем они, а значит, постоянно рискуем, что эти чужаки захватят наши корабли.

— И потому вы хотели бы убедиться, что захваченный прорезатель не станет подчиняться врагу, — уточнил Оборн, снова понимающе кивая. — В Библиотеке есть некоторые сведения об искусственных интеллектах прорезателей. Они не такие смышленые, как «подарки», так что мы сможем добавить кое-что в их программы, которые…

— Обязательно это сделайте, Кингсли, — прервала его Кэрил. — Это очень важно. А тем временем придумаем, как переместить все имеющиеся дары. Тогда мы сможем вернуть их в разрушенные колонии, подальше от районов боевых действий. Если нам это удастся, то сумеем и вас перебросить — в безопасную зону, в тыл Морских Звезд. Как я уже говорила, мне не хочется больше терять своих людей. Ведь вы меня понимаете?

— Абсолютно, Кэрил, — ответил Кингсли. — Я полностью согласен с вашим решением.

Это прозвучало так, будто подрывало авторитет всей программы ОЗИ-ПРО.

— Благодарю вас, Кингсли, — сказала Хацис, — зато, что вы прилетели сюда. Рада, что нам представился случай переговорить.

«Я рада, что смогла убедиться в том, насколько могу доверять вам, мои сироты», — подумала Кэрил и добавила вслух:

— Буду очень признательна, если вы сохраните в тайне нашу беседу. Есть некоторые, кто не оценит мои намерения по достоинству.

— Кэрил, я не пророню ни слова, клянусь вам.

— Хорошо. — Она поднялась с кресла. — А теперь поищите остальных и посмотрите, чем они занимаются. Я хочу, чтобы вы отправились на борт «Бильярдного шара» и уже через час летели домой. Если что-нибудь потребуется, обращайтесь к Юноне. Она окажет вам всю необходимую помощь.

Оборн тоже встал с места. Какое-то мгновение он пребывал в замешательстве, затем, к великому удивлению Хацис, взял ее правую руку в обе ладони и прижал к губам.

Кэрил тут же отдернула кисть и чуть не грохнулась в кресло, а Кингсли повернулся и торопливо вышел из кокпита, думая, что совершил непростительную, даже смертельную ошибку.

Хацис раздумывала над тем, что бы означало такое поведение Оборна.

«Неужели он таким манером подтвердил свои слова? — гадала она, снова сидя в кресле и чувствуя себя так, будто получила пощечину. — Неужели он вынужден будет предать своих неперепрограммированных мною друзей?»

«Что бы там ни было, — сказала себе Кэрил, — не стоит сбрасывать со счетов такой эмоциональный порыв».

Еще одно напоминание о том, что все копии-энграммы продолжают считать себя подлинными людьми. И с их точки зрения, у них самые настоящие эмоции.

Хацис восхищало постоянство Оборна в отношениях с ней — особенно, когда тот узнал, что нужен Кэрил.

Единственное, что отделяло Хацис от энграмм — это возрастной барьер. Ведь Кэрил исполнилось более 150 лет. Когда она любила — а прошло слишком много времени с тех пор, когда она позволяла себе любить и быть любимой в той стародавней, поистине человеческой манере, — это чувство принесло ей неизмеримое горе. На ее глазах по разным причинам погибло много близких людей. А теперь она научилась подавлять это хрупкое чувство в своей душе — пусть даже никогда не осмеливалась искренне ему отдаться.

Хотя Хацис находилась на борту «Арахны», мысли ее блуждали по коридорам базы Маккензи — как реально, так и виртуально, — наблюдая за ходом текущих работ.

Одна встреча представителей всех эмигрировавших колоний, на которой присутствовала Кэрил, была посвящена стратегическому планированию рационального распределения ресурсов на Сотисе. Другое собрание вернуло ее к действительности: на нем обсуждались вопросы проектирования защитного щита, описание конструкции которого исследователи обнаружили в Библиотеке даров. На третьей конференции обсуждалась схема перемещений «прядильщиков» и Морских Звезд — для точного определения звездных систем, остающихся в безопасности, и тех поселений, которые следует как можно скорее эвакуировать вместе с находящимися в их зоне дарами.

Хацис наблюдала за ходом работ исследовательской группы дольше, чем намеревалась. Члены одной из ее команд подтвердили, что Морские Звезды участили нападения в тех районах космического пространства, где совсем недавно использовались устройства мгновенной связи. Требовалось срочно искать выход из кризисной ситуации, чтобы уменьшить людские потери от атак агрессоров — причем как можно скорее, пока земляне не потеряли еще какой-нибудь сектор обжитого космического пространства.

Вчерашнее известие о том, что одна из пяти «страусиных» колоний была атакована чужаками, серьезно подорвало надежды исследователей. Хацис снарядила прорезатель для планового посещения каждой из звездных систем, выбранных для размещения уцелевших представителей человечества. Известие о том, что одна из таких колоний уничтожена, несмотря на отсутствие в ней высокотехнологических устройств, глубоко поразило ее воображение, и Кэрил долго раздумывала, сообщать ли широко о случившемся.

Возник вопрос: а стоит ли разглашать названия остальных четырех поселений? Если так поступить, то обнаружится, что «страусиные» колонии контролировались извне, и это вызовет бурю подозрений в предательстве.

В конце концов было решено оставить скрытые поселения в покое, но с этим Хацис не могла полностью согласиться. Чувство было, как если бы ее детей закрыли в одной комнате с педофилами.

Но сейчас Кэрил ничего не могла поделать. Поскольку Морские Звезды и «прядильщики» упорно отказывались вступить в контакт, у людей оставался единственный шанс — попытаться уцелеть, находясь в непосредственной близости от агрессоров.

Через шесть часов после отправления Кингсли Оборна на Юнону пришло сообщение от Гу Мань, предупреждающее о прибытии Фрэнсиса Эксфорда.

— СЮДА? СЕЙЧАС?

— ОН УЖЕ НА ОРБИТЕ. ПРОСИТ РАЗРЕШЕНИЕ НА ПОСАДКУ.

Сол глубоко задумалась, прежде чем что-либо ответить.

Зная, какие пируэты может выделывать Фрэнк на своем корабле-прорезателе, она не собиралась подпускать его на близкое расстояние к «Арахне». Кто знает, на что еще способен этот бравый генерал вместе со своим экипажем?

— САЖАЙТЕ ЕГО НА ПЛОЩАДКЕ «СИ» И ПЕРЕДАЙТЕ, ЧТО, ЕСЛИ ОН ХОЧЕТ ПОГОВОРИТЬ СО МНОЙ ЛИЧНО, ПУСТЬ САМ ПРИХОДИТ СЮДА. КОНЕЧНО, ЕСЛИ ОБЛАДАЕТ ФИЗИЧЕСКИМ ТЕЛОМ, А НЕ ВИРТУАЛЬНЫМ.

Площадка «Си» располагалась в дальнем конце станции. Пока Эксфорд сажал свой корабль и добирался до прорезателя Хацис, прошло полчаса.

Кэрил наблюдала через внешние датчики в системе «КонСенс», как Фрэнсис поднимается на борт «Арахны». Его искусственное тело было меньше ростом, чем у большинства копий-энграмм. Сходство с подлинником казалось весьма незначительным. Зеленоватое лицо с размытыми чертами вообще не выражало никаких эмоций. Генерал не предпринимал никаких попыток начать радиопереговоры, пока не вошел в кокпит.

— Итак, — произнесла Кэрил, поднимаясь с кресла и никак больше не приветствуя гостя, — вы прибыли с Альсафи…

Эксфорд скрестил руки на груди и слабо улыбнулся.

— Вообще-то это был не я. Кэрил удивилась.

— Но?..

— На Альсафи полетела моя копия под номером десять-двадцать два. А я — номер семьсот семьдесят четыре.

— А что случилось с энграммой десять-двадцать два? — слегка смутившись, спросила Хацис. — Ведь она должна была прилететь сюда вместо вас.

— С чего это вы взяли?

— Да с того, что вы сказали, что «Меркурий» — ваш единственный прорезатель. — Кэрил почувствовала сильное раздражение при виде самодовольной физиономии Фрэнка.

Эксфорд широко улыбнулся.

— А это был вовсе не «Меркурий».

Хацис с трудом удержалась от возгласа изумления.

— Что вы имеете в виду? — спросила она сдержанно. — А кто мне говорил…

— Уважаемая Кэрил, ситуация несколько изменилась, — небрежным тоном заметил Фрэнсис. — Этот корабль называется «Оркус».

— А нельзя ли узнать, каким образом вам удалось на нем прилететь?

— Не все сразу, — ответил генерал. — Вы же знаете, что я никогда не был в числе тех, кто немедленно выкладывает все карты на стол.

— Да, похоже на то, — призналась Хацис.

— Послушайте, Кэрил, — начал Фрэнк, раскачиваясь в кресле. Его движения были удивительно ровными и изящными. — Буду откровенен. Последнее официальное обращение к колонистам меня немного смутило. Насколько я понял, у вас еще не было прямого контакта с Тараканами. Тогда почему вы объявили им войну?

— Согласно вашим данным, Фрэнк, мы уже несколько раз сталкивались с Юлами, — проговорила Хацис. — Я внимательно просмотрела свежую видеозапись уничтожения Морскими Звездами одной из последних колоний и теперь не сомневаюсь, что подобных внезапных нападений чужаков было еще больше. Более того, в течение нескольких дней мы потеряли три разведывательных корабля. И уж если эти факты не считать прямой встречей с противником, тогда вообще не знаю, как их расценивать.

Эксфорд недоуменно пожал плечами.

— Думаю, вы сильно преувеличиваете.

— Ну почему же? Ведь вы же были военным, не так ли? И прекрасно знаете, что такое реальная угроза.

— Я также отлично нахожу реальную возможность конкретных действий. Кэрил, вы подвергаете большой опасности будущее всех нас, поспешно взявшись за оружие. Ведь на самом деле Юлы — очень полезные союзники.

— Но они, наоборот, стали серьезным врагом, — искренне сказала Хацис.

Эксфорд кивнул.

— Кэрил, сказать вам, что я думаю насчет всего этого? — спросил он и, не давая ей времени для ответа, продолжил: — Полагаю, вы просто-напросто хотите подраться.

— Чепуха, — презрительно усмехнулась Хацис. — С какой это стати я хочу войны?

— Потому что чувствуете — есть шанс победить. Кэрил уже собиралась возразить, но Фрэнк помешал ей.

— Кэрил, в лучшем случае это обычная рефлекторная реакция, и вы это прекрасно знаете, — сказал он. — Перед лицом высоких технологий «прядильщиков» и Морских Звезд вы ощущаете себя настоящей козявкой — как и все мы, черт возьми, тоже. Но вот победа над Юлами придаст немного уверенности, не так ли? Тогда вы не будете чувствовать себя никчемной.

Хацис презрительно фыркнула.

— По-моему, стоит заключить с ними союз.

— Это хороший вариант.

— По той же самой причине, — произнесла Кэрил, встав с места и отойдя на пару шагов назад, — у вас нет никакой надежды достичь контакта с Морскими Звездами, поскольку они считают, что вы не больше чем насекомое. Однако Юлы по крайней мере вступили с вами в переговоры.

— По-моему, нам нельзя больше терять своих людей, — произнес Эксфорд. — Когда вы подсчитаете потери в войне с Юлами и приплюсуете к ним колонистов, уничтоженных Морскими Звездами, много ли народу останется в живых? Но если мы объединимся с Юлами, тогда, быть может, появится шанс устоять перед натиском Морских Звезд.

— Фрэнк, это крайне маловероятно. Генерал недоуменно пожал плечами.

— Кэрил, но ведь Морские Звезды намереваются истребить нас всех до единого, можете быть уверены. Необходимо совершенно иное решение проблемы. Юлы, с их многолетним опытом взаимоотношений с реальной угрозой, являются единственными такими существами, которых я отыскал в космосе.

Слова Эксфорда не были лишены определенного смысла, однако существовало слишком много фактов в поддержку точки зрения Хацис. Все надежды хороши, но на исходе дня благие намерения не смогут остановить топор палача.

— Колониям, которые мы потеряли в результате нашествия этих проклятых чужаков, уже невозможно помочь, — промолвила Хацис. — Не говоря уже о разведывательной миссии на Пи-1 Большой Медведицы — и в этой связи о Питере и копии Эксфорда под номером десять-двадцать два. Как вы можете сидеть здесь и вести речь о каких-то переговорах, когда наши люди, может быть, уже уничтожены?

— Нет, с ними ничего подобного не произошло.

На лице Эксфорда снова заиграла самодовольная улыбка. Этот удар просто выбил Кэрил из колеи.

— А откуда?.. — изумленно спросила она.

— Вчера я получил короткое шифрованное сообщение от копии десять-двадцать два, — объяснил Фрэнк. — Моя энграмма находилась в районе Раны в системе Беквар, на пути к другой звезде, где должна была состояться встреча с флотом Юлов. В сообщении сказано, что в переговорах с чужаками достигнут определенный прогресс.

— А что с Питером? — Кэрил удивилась было своей заботе об Эландере, однако потом сообразила, что он остался ее единственной надеждой на то, чтобы удержать и приструнить Эксфорда. — Что с ним случилось?..

— Кажется, — сказал Фрэнсис, — он опередил десять-двадцать второго на «Тихой Заводи». Это прорезатель, который мы отбили у Юлов на орбите Геры.

— А почему они разделились?

— Произошел обмен заложниками, насколько я понял. Питер вступил в переговоры с одним из пленников, в то время как копия десять-двадцать два удерживала другого. Что точно произошло впоследствии, не знаю. Полученное сообщение было слишком коротким.

А вдруг Эландер мертв, и чужаки разобрали его на части, когда он был у них один, без Эксфорда?.. От такой мысли Кэрил переполнилась злобой.

Как генерал мог позволить сотворить такое с Питером? И почему сам не оказался на его месте? В конце концов ведь именно Фрэнк взаимозаменяем, а вовсе не Эландер.

— Сейчас мы знаем не намного больше, чем раньше, — проговорила Кэрил, с трудом стараясь сохранять спокойствие. — В настоящее время Питер может быть мертв, и какие бы переговоры он ни пытался вести, они наверняка прекратились, если вообще начинались. Фрэнк, вы ничуть не убедили меня в том, что я должна поверить Юлам. Уж слишком много оснований начать защищаться!

— Я не утверждаю, что вы не должны обороняться, — поспешно возразил Эксфорд. — Я полностью на вашей стороне, и просто высказал свою точку зрения. Мне кажется, что вам не следует немедленно начинать военные действия, а нужно подождать, пока это не станет совершенно необходимо, вот и все. И еще. Постарайтесь запомнить, что именно Морские Звезды являются нашим заклятым врагом.

Хацис насмешливо фыркнула.

— Но вы сказали: нет ни малейшей надежды нанести им ощутимый удар, не так ли? С технологической точки зрения чужаки настолько нас опередили, что стали поистине непобедимыми.

— А отсюда следует, что вести переговоры с Юлами намного полезнее, чем открыто враждовать с ними.

— Если Юлы знают, как усмирить Морских Звезд, то вам не приходит в голову мысль, почему они не сделают этого уже сейчас?

— Быть может, им не хватает силы воли, — произнес Эксфорд, пожимая плечами. — Либо они все еще накапливают ресурсы. А вот мы вместе с Юлами смогли бы достаточно быстро справиться с проклятыми чужаками.

Хацис пристально посмотрела на генерала.

— Но ведь вы сами не верите собственным словам, не так ли?

— Я верю в то, что нам нужно нечто большее, чем простая возня с маленькими детьми на школьном дворе, чтобы почувствовать себя истинными хозяевами положения.

— Не следует заниматься пустопорожней болтовней и отвлеченно философствовать! В конце концов в итоге все познается на практике. Я вовсе не хотела бы знать, что нужно «прядильщикам» и Морским Звездам взамен на то, чтобы оставить землян в живых. И никогда не поверю, что вы охотно пожертвуете собой только ради этих сведений.

— Ну, не всеми же своими копиями, — с кривой улыбкой проговорил Фрэнк.

— СОЛ, ИЗВИНИТЕ ЗА БЕСПОКОЙСТВО, НО К НАМ СНОВА ПРИШЕЛ ЗАПРОС НА ПОСАДКУ.

Хацис отвлеклась от спора с Эксфордом и, разочарованно вздохнув, повернулась к переговорному устройству. — КТО ТАМ ЕЩЕ? — ПИТЕР ЭЛАНДЕР. — ЧТО?..

Сперва она не поверила услышанному. С одной стороны, время для связи было выбрано чисто случайно, и потому Кэрил должна убедиться, совпадает ли рассказ Питера с историей, изложенной Эксфордом. Но, с другой стороны, время для планируемой посадки было подозрительно неудобным.

— РАСПОРЯДИСЬ НАСЧЕТ ПОСАДКИ «ТИХОЙ ЗАВОДИ» НА ГЛАВНОЙ ПЛОЩАДКЕ И ПЕРЕДАЙ ПРИКАЗ ЭЛАНДЕРУ СРОЧНО ЯВИТЬСЯ КО МНЕ.

— СЛУШАЮСЬ, НО ЕГО КОРАБЛЬ НАЗЫВАЕТСЯ ИНАЧЕ.

— НО ЕСЛИ ВЕРИТЬ ЭКСФОРДУ…

— ДА, НО ЭТО НЕ ПИТЕР ЭЛАНДЕР С АДРАСТЕИ, СОЛ. ЭТО ЭНГРАММА ИЗ ПОСЕЛЕНИЯ ВАХАГН НА ХИ ГЕРКУЛЕСА.

— ВАХАГН? Я НИКОГДА НЕ СЛЫШАЛА О ТАКОЙ КОЛОНИИ.

— И МЫ ТОЖЕ, ПОКА ОН НЕ ПРИБЫЛ В НАШ РАЙОН. ЭТО НОВОЕ ПОСЕЛЕНИЕ. ХИ ГЕРКУЛЕСА РАСПОЛАГАЕТСЯ КАК РАЗ НА ПУТИ ПРОДВИЖЕНИЯ «ПРЯДИЛЬЩИКОВ»; ТОЛЬКО ПОЗАВЧЕРА В ЭТУ КОЛОНИЮ НАВЕДЫВАЛИСЬ ЧУЖАКИ. ЭЛАНДЕР ХОЧЕТ ПЕРЕГОВОРИТЬ С ВАМИ НАСЧЕТ ПОСЛЕДНЕГО ПОСЛАННОГО НАМИ СООБЩЕНИЯ.

Хацис закрыла глаза и тяжело вздохнула. Действительно, денек выдался не из легких.

— Добро пожаловать на Сотис, Питер! — приветствовала Кэрил версию Эландера с Хи Геркулеса, вошедшую через полчаса в кабину «Арахны».

Хацис ожидала увидеть знакомое лицо Эландера, но вместо него появился андроид в генеральском мундире с ничем не примечательной и ни на кого не похожей физиономией. Очевидно, его создали незадолго до отправления из колонии Вахагн.

Кэрил протянула ему руку.

— Всегда приятно видеть у себя представителей новых колоний.

— Кэрил, прекратите нести всякий вздор, — отрезал Эландер, даже не удосужившись подать ей руку. — Я прилетел сюда из такой дали вовсе не для того, чтобы просто поболтать с вами.

Он сверкнул глазами на Эксфорда.

— И уж, конечно, никак не ожидал встретить здесь Фрэнка-Топора. Никогда бы не подумал, что вы относитесь к типу людей, занимающихся показухой и очковтирательством.

— Уверяю вас, я не такой, — ответил Эксфорд, слегка наклонив голову.

— Ну, тогда… — Энграмма на секунду запнулась, и ее глаза стали пустыми. Затем андроид снова пришел в себя. На его лице явственно проступило раздражение. — Простите, — продолжал он. — Со мной не все в порядке. Наша «мать-одиночка» Клео говорит, что во время полета столкнулась с некоторыми недостатками моей энграммы, и они вынуждены были меня заморозить. Но я этого уже не помню. Единственное, что знаю — меня разбудили, практически вернув с того света, «прядильщики», когда прилетели с дарами.

«Вернуть-то вернули, да не совсем», — подумала Хацис, ненадолго отвлекшись от разговора и заглянув в глубину его компьютерных мозговых центров.

Она обнаружила там те же изящные подковообразные устройства, которые «прядильщики» ставили представителям состарившихся колоний для придания функциональной работоспособности нежизнеспособным энграммам. Мозг копии находился в нестабильном состоянии: этот Эландер перескакивал с одной мысли на другую, подобно пьяному водителю, виляющему по земной автостраде. Через несколько минут его мышление заходило в тупик. Каждый раз, когда такое случалось, центральные контроллеры, поставленные чужаками, перезапускали деятельность мозга, стирая любые изменения.

Подобная перезагрузка занимала всего несколько минут, однако поскольку Эландер продолжал в это время излагать свои мысли, создавалось впечатление непрерывности повествования, хотя все это было лишь видимостью нормального функционирования.

Хацис поняла, что управлять процессом никак невозможно, и прекратила наблюдение за мозговой деятельностью Эландера, довольная тем, что он не заметил ее вторжения.

Кэрил не нравился этот сомнительный и грубый метод восстановления нежизнеспособных энграмм. Однако, поскольку она не в состоянии найти более эффективную методику, приходилось довольствоваться тем, что есть. Хацис не хотелось провести остаток жизни с группой таких копий с «пожеванной видеопленкой» в голове, бесконечно повторяющей одни и те же эмоции.

— Вы — не единственная энграмма, у которой имеются подобные неполадки, — произнесла она дипломатично.

— Ну, в общем, у меня есть парочка дней для попытки самовосстановления, — ответил Эландер, — и надеюсь, что после необходимых процедур буду чувствовать себя намного лучше.

— Вот это правильно! — воскликнул Эксфорд.

Эландер неприязненно посмотрел на генерала, но промолчал. Отсутствие любопытства у энграммы озадачило присутствующих.

Питер повернулся к Кэрил и произнес:

— Мы получили ваше сообщение по своему устройству мгновенной связи. Весь экипаж «Мэрси» просто окаменел от услышанного. Люди находятся в космосе вот уже более сорока лет, и в том районе не было ни малейшего намека на признаки существования инопланетного разума. И вдруг — нате вам! Кошмар: Земля уничтожена, человечество практически погибло, и похоже, что вы — действительно единственная из нас, кому удалось выжить. — Он медленно покачал головой. — Не могу в это поверить. Позавчера я пробудился с мыслью о том, что вот мы покинем свою орбиту и прилетим сюда, к вам, преодолев не менее ста световых лет, а чужаки все еще будут нападать на жалкие остатки наших колоний…

— Поверьте, я искренне признательна вам за беспокойство, — проговорила Хацис. — Но поймите, даже через столетие ситуация не улучшится.

— Очевидно, за это время и вы тоже не станете мудрее, — многозначительно заметил Эландер. — Откровенно говоря, не могу поверить тому, что я услышал в ваших передачах. Мы же наконец обнаружили наличие инопланетного разума — существ, с которыми вполне можем вступить в контакт, а тут вы вдруг объявляете им войну? Господи боже мой, Кэрил, вы в своем уме?

Хацис вся напряглась.

— Если вы прилетели, чтобы обвинять и оскорблять меня, тогда идите к черту…

— А чего вы хотели, Кэрил? Думали, я буду сидеть и молчать? Хацис постаралась подавить нарастающее раздражение.

— Я считала, что вы прилетели с согласия Клео.

Клео Сэмсон по заданию Сол являлась гражданским руководителем исследовательской миссии на «Джеффри Мэрси» — головном корабле экспедиции, отправленной на Хи Геркулеса.

Питер явно почувствовал неловкость.

— Вообще-то экипаж проголосовал против. Но я все-таки полетел; «подарки» согласились со мной, а не с другими, и стало понятно — это молчаливый за-за-за-заговор против меня.

Он удовлетворенно кивнул головой, довольный высказанной мыслью. Хацис не проронила ни слова, Эксфорд тоже молчал.

Кэрил размышляла, почувствует ли Эландер незначительный сбой, вызванный перезапуском центральных мозговых процессоров.

Эксфорд номер семьсот семьдесят четыре не смог скрыть усмешки.

— Скажи-ка мне, Питер, каково себя чувствовать, когда уличают во лжи?

Эландер нахмурился.

— Это в каком смысле?..

— А в таком, что мы — единственные представители разумной жизни во Вселенной. Хорошенькая мысль, верно? Назад, на Землю, в те времена, когда никто не знал о чужаках? Просто не представляю, насколько неверна и лишена всяческого смысла подобная точка зрения.

— А кто утверждает, что она ли-лишена какого бы то ни было смысла?

— Факты говорят сами за себя, правильно?

— Это зависит от того, каким образом вы определяете понятие «разумный», — огрызнулся Питер. — Или, что еще более важно, кто требуется для переориентации ценностей?

— Не понимаю, — произнес Эксфорд, глянув на Кэрил как бы в поисках поддержки.

Однако в глазах Фрэнка не было ни тени смущения или замешательства.

— Все очень просто, — быстро, почти с отчаянием, проговорил Эландер. — По моей теории, на ранних стадиях своего развития Вселенная напоминала гигантский компьютер, функционирующий и существующий в виде сочетания неких почти неопределенных и немного отличающихся версий с многократными наложениями. В этих условиях шансы атомов и молекул для своего постоянного взаимодействия и самовоспроизводства чрезвычайно возрастали. Это первый постулат. Во-вторых, от этой исходной формы существования произошел скачок к разумной жизни, что представляет еще большую трудность для доказательства справедливости подобного утверждения. Все дело в том, что как только жизнь становится разумной, она отбрасывает всю Вселенную назад, к ее первому варианту развития, и поэтому больше нет никаких способов и преимуществ использования усложненного, суммированного процесса создания жизни в другой точке пространства. Это напоминает программирование вашего компьютера на поиск определенных чисел, а затем на выполнение нового задания, но с уменьшенной в миллион раз мощностью, когда машина уже нашла требуемый алгоритм. Следовательно, существование одной формы разумной жизни во Вселенной сводит шансы обнаружить другую почти к нулю.

Эксфорд уже открыл рот для возражений, но Эландер опередил его.

— Допускаю, что вы считаете Морских Звезд доказательством наличия инопланетного разума, существующего во Вселенной одновременно с человечеством и тем самым опровергающего постулаты моей теории, либо требующего чрезвычайно невероятных свидетельств в ее пользу. Однако дело как раз не в этом. Смотрите: согласно вашим ежедневным радиосообщениям, и Морские Звезды, и «прядильщики» демонстрируют черты поведения, указывающие на искусственное происхождение их разума. Чужаки обладают ограниченными функциями — например, размещают дары с таким же искусственным интеллектом, или уничтожают колонии землян, — и в то же самое время отказываются признавать любую форму установления внешних контактов. Они вполне могут быть одновременно роботами-строителями и разрушителями далеких планет, запрограммированными слепо осуществлять ритуал, заложенный в автоматические программы, которые были введенных их создателями тысячелетия назад. Неужели такой мозг действительно разумен, наделен сознанием? Разве они смогут по собственному желанию «выключить» действующий компьютер Вселенной? Не думаю, чтобы мы согласились с этим.

— Питер, а что вы скажете насчет Юлов? — Хацис удалось все-таки вставить реплику в монолог Эландера. — Как вы объясните их существование?

— Ну, что сказать по их поводу?.. А еще кто-нибудь, кроме вас, видел этих чужаков?

— Да, — вмешался Эксфорд. — Я, например.

— Вы сами — и еще несколько других ваших же версий? — уточнил Эландер.

— На что вы намекаете? Что эти чужаки вымышленные?

— А почему бы и нет? Ведь образ общего врага — это как раз то, что нужно для объединения людей под вашим руководством.

— Не зарывайтесь, Питер, — отрезала Хацис. — Сперва вы прилетаете и ругаете меня за объявление им войны, а теперь вообще не верите в их существование. Что это все значит?

— Я-я-я…

Эландер с Хи Геркулеса вдруг умолк, его глаза снова стали пустыми, а выражение лица говорило о сумятице в мозгах. Через секунду все прошло.

— Я своего мнения не поменяю! — воскликнул Питер.

— А в чем оно заключается?

— В том, что вы совершенно не в состоянии управлять создавшейся ситуацией. Пора передать руководство в другие руки. Тому, кто более уравновешен.

— И кому же это, например?

— Пусть люди сами решат, — решительно произнес Эландер. — Пожалуй, это лучший выход.

Подобное обвинение в профессиональной некомпетентности было похоже на пощечину, и некоторое время Хацис продолжала молча и отрешенно смотреть на Питера. Однако она напомнила себе, что выпад исходил на самом деле не от теперешнего Эландера, а вообще от того старого его подлинника, который Кэрил хорошо помнила по тренировочному лагерю еще там, на Земле.

Высокомерный, самоуверенный, с язвительным желчным характером, тот Эландер был совершенно несносен в общении с подчиненными или людьми, которых считал ниже рангом. Единственным близким человеком он видел Лючию; ей каким-то образом удалось разглядеть его внутренний мир, узнать сущность — того Питера, который появился после нескольких месяцев борьбы, чтобы поделиться наболевшим, того хрупкого, спокойного Питера. Эландера, вернувшегося с Адрастеи с сообщением о появлении «прядильщиков».

Сол вспомнила о том самом Эландере, которого хотела узнать поближе, а присутствующий совершенно не напоминал прежнего. По его мнению, тренировочный лагерь остался где-то в прошлом. Он парил в небесах при мысли о предстоящем полете в космос, чувствуя свое превосходство от сознания того, что именно его многочисленные копии отправятся к далеким звездам. Однако Эландеру вскоре предстояло испытать настоящие мучения — после получения трагического известия о том, что ни одна из его копий не будет длительно функционировать и что из-за своего ограниченного интеллекта его будут называть неудачно запрограммированной энграммой…

Сол подождала, пока произойдет перезагрузка центральных мозговых процессоров энграммы. Эландер моргнул, затем тряхнул головой.

— Ну что? — выпалил он. — Вам больше нечего сказать? Хацис неуверенно пожала плечами.

— А что вы хотите услышать, Питер? Благодарю вас зато, что смогли указать на мои недостатки. А вы сами не хотели бы взять руководство в свои руки?

Эландер повернулся к Эксфорду.

— А как насчет вас? Вы позволите ей продолжать весь этот балаган?

— Питер, к сожалению, у меня есть свой собственный балаган, за которым тоже нужен глаз да глаз. — Фрэнк-Топор с откровенной беспечностью развел руками. — Искусство выживания — это просто игра, и я воспользуюсь всеми имеющимися средствами, чтобы дойти до финиша.

— Даже если она пошлет нас на верную гибель, вы все равно не будете сопротивляться?

— Питер, вам и не потребуется бороться и сопротивляться, — возразила Кэрил. — Вас никто не заставляет лезть на передовую.

— Кэрил, не считайте меня круглым идиотом!

Эландер резко повернулся к ней, и впервые наружу прорвалась истерика. Его зрачки сузились, а руки задрожали. Питер понимал, что полностью теряет над собой контроль, но не сдавался. Он будет притворяться, что все хорошо, пока окончательно не развалится на части.

— Мы сами находимся на передовой, — возбужденно заговорил Эландер. — Колония Вахагн будет втянута в военные действия, хочет она того или нет. Если вы нас не возьмете к себе, то появятся Юлы. А если не Юлы, то Морские Звезды. Как, по-вашему, мы должны себя чувствовать в подобных обстоятельствах? Вы не можете обвинять нас, если мы ищем альтернативный путь решения проблемы!

«Нет, дружок, ты не можешь говорить обо всех, — хотела сказать Хацис. — Ты украл прорезатель у своего поселения и прилетел сюда излить эмоции на голову той, кто пытается предпринять что-либо конструктивное».

— Питер, никто не считает вас идиотом, — спокойно произнесла Кэрил, не желая подогревать его растущую истерику.

Эландер пристально посмотрел на Хацис, поджав губы, будто пересиливая желание возразить.

— ГУ МАНЬ!

— ДА, СОЛ?

— НАДО ПОСЛАТЬ КОГО-НИБУДЬ НА БОРТ ЕГО ПРОРЕЗАТЕЛЯ. УТОЧНИ, КАК ВСЕ-ТАКИ ОН НАЗЫВАЕТСЯ?

— БЕТТИ.

— ПРОНИКНИ ВНУТРЬ И ВЫВЕДИ КОРАБЛЬ НА ОРБИТУ. ОЧЕВИДНО, ЭЛАНДЕР НЕ ЗНАЕТ, ЧТО С ПРОРЕЗАТЕЛЕЙ ИМЕЕТСЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ВЕСТИ ПЕРЕГОВОРЫ С ОКРУЖАЮЩИМИ, В ОТЛИЧИЕ ОТ «ПОДАРКОВ».

Гу Мань смутилась.

— СОЛ, ВЫ УВЕРЕНЫ, ЧТО ЭТО ПРАВИЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ?

— ДА. ПРИШЛО ВРЕМЯ ПРЕПОДАТЬ ЭТОЙ ВЫСОКОМЕРНОЙ ЯЗВЕ УРОК.

2.1.4

На пороге возникла Сол с выражением такого превосходства на лице, будто прибывший прорезатель принадлежал ей самой.

Однако, увидев Эландера, остановилась, словно громом пораженная.

— Что это?.. — выдавила Хацис, хлопая глазами.

Она умолкла. Прошло довольно много времени, прежде чем Кэрил немного пришла в себя.

— Что с вами произошло, черт возьми?.. Эландер недоуменно пожал плечами.

— Новые времена требуют перемен и новых начинаний, — ответил он. — Или так: крутые времена требуют крутых решений.

Сол уже собиралась что-то сказать в ответ, как вдруг из-за спины Питера вышел Юэй.

Он приветствовал Хацис простым жестом, выражавшим, как уже было известно Эландеру, знак уважения к собеседнику.

— Еще раз приветствую вас, Кэрил/Хацис, — произнес чужак. — Я — Юэй/Эллил, посланник/проповедник Юлов/Гоэлов.

— Разве мы встречались с вами раньше? — удивилась Сол, нахмурившись и исподлобья рассматривая инопланетянина. — На борту «Меркурия»?.. А, так вы тот молчаливый чужак-тихоня?

— Нет, больше не тихоня. — Юэй немного прикрыл рот, обнажив редкие, но довольно острые зубы. — Практик потребовал, чтобы теперь я вел переговоры.

— Кто-кто? — переспросила Сол.

Чужак еще не успел ответить, как она подняла руку и сказала:

— Нет, с этим позже. Мы еще успеем вас как следует расспросить обо всем. Благодарю вас, Питер, — добавила Кэрил, поворачиваясь к Эландеру, — за то, что вы наконец доставили к нам очень ценное инопланетное разумное существо. Я заберу его с собой.

— Э, нет, Кэрил, так не пойдет, — возразил Эландер и сделал движение, чтобы встать между Хацис и Юлом.

У Питера возникло какое-то странное чувство по отношению к Сол — не то злость, не то раздражение, — которого раньше никогда не было. Он не знал, что еще придумает Хацис, на что способен ее усовершенствованный Винкулой организм.

— Я не мальчик на побегушках, — твердо произнес Эландер. — А Юэй — не ваш пленник.

— Это простая игра слов. — Они обменялись холодными взглядами. — Питер, мы оба все прекрасно знаем.

— А мне наплевать, — резко сказал Питер. — Попробуйте только пальцем к нему прикоснуться — и я тут же улечу отсюда, причем вместе с ним.

— Значит, по-вашему, лучше сразу сесть за стол переговоров? — коротко усмехнувшись, спросила Сол. — Так, что ли? И мы начнем нести всякий вздор и пускать мыльные пузыри, будто мы — закадычные приятели?

Выражение ее лица вдруг стало серьезным, и она добавила:

— Черт возьми, Питер, ведь мы же воюем.

— Нет, Кэрил. Это вы воюете, а я — нет. Она скрестила руки на груди.

— Неужели? Значит, вы стали предателем?

— Нет, — отрезал Питер. — Я занимаюсь очень важным делом. Послушайте, нам выпал шанс, и мы будем круглыми идиотами, если не воспользуемся им. Если вы говорите о разумных существах, то Юлы подходят под это определение. Ведь они могли бы стать нашими союзниками в борьбе против настоящего врага.

Сол выпучила глаза.

— Не хватало мне еще от вас такое услышать, — с заметным раздражением сказала она. — Нет, только не это!

— Ну что же, счастлив вас разочаровать, — усмехнулся Питер. — Простите, что сейчас не поддержал вашу акцию, Кэрил. Если собираетесь сражаться с Юлами — пожалуйста, но только без меня.

Хацис засопела и на какое-то мгновение опустила глаза. Затем снова подняла голову, и на ее лице застыло холодное непроницаемое выражение. И все же Кэрил выглядела несколько разочарованной.

— Прежде чем вы улетите на закате подобно мрачному мстителю, — высокопарно произнесла она, — хочу, чтобы вы помогли мне разобраться в создавшейся ситуации.

— Что вы имеете в виду? В какой еще ситуации?

— Пройдемте со мной, и все поймете, — сказала Сол. Затем, мельком взглянув на Юэя, добавила:

— Даю вам слово, что вашего приятеля здесь никто не тронет.

— Не надо мне никаких обещаний, — возразил Эландер. — У него имеется объединенное управление «Тихой Заводью». Юл может улететь в любое время по собственному желанию.

Хацис оценивающе посмотрела на Юэя сверху вниз. Его крылья-перепонки открылись и захлопнулись. Питер узнал этот жест — удовлетворение сказанным; чужак полностью согласен со словами Эландера.

— Как вам будет угодно, — сказала Сол.

Она бросила на Питера прощальный взгляд, затем повернулась и направилась к выходу из кокпита.

— Пойдемте. И давайте на этом закончим.

«Вот же сука!»

Эландер нервно вышагивал взад-вперед по каюте, в которую его поместила копия Хацис по имени Гу Мань. Его гнев был искренним и сильным; он даже заслонил все остальное.

Питер цепко ухватился за эту праведную злость, а все остальные эмоции куда-то подевались. Непрерывность и последовательность — вот что ему нужно, чтобы восстановиться, собраться и успокоиться. Ужасные в своей несуразности мгновения, когда его мысли мчались и спотыкались подобно атлету в связанных друг с другом шнурками кроссовках, повторялись все чаще и чаще — и все ближе он скатывался к безумию. У Эландера начало появляться ощущение, что земля выскальзывает у него из-под ног — или он ускользает даже сам от себя. Он просто потерял уверенность во всем. Ничего вокруг больше не было определенным, верным и надежным.

Но Питер не мог постоянно гневаться. Злоба находила выход приступообразно, и в такие моменты его охватывало жуткое отчаяние. Единственно, что Эландер знал определенно: он не хотел сойти с ума. Питер скорее согласился бы потерять самосознание, чем все свои способности — во всяком случае, так он думал.

На Земле Эландеру внушили, что его энграммы будут способны думать точно так же, как и подлинник, поскольку лишь правильные мыслительные процессы можно скопировать с абсолютной точностью. Зафиксировать воспоминания и эмоции — эти призрачные, беспорядочные мгновения, которые помогали лишь отличить одного субъекта с индивидуальными функциональными расстройствами от другого, — было очень трудно. Иногда Эландера удивляло, зачем вообще стоило затевать бесполезное копирование. Пустая трата сил и средств: его теперешнее состояние лишний раз доказывает это.

«Лючия, они не похожи на нас, настоящих людей».

Эландер сказал эти слова Бенк ночью, накануне активации своих копий. Или, что вернее, их произнес его подлинник — и завещал свою память всем энграммам.

«Лючия, они не похожи на нас, настоящих людей, — так сказал Питер. — Они — всего лишь копии».

В этот момент его больше всего беспокоила сильная головная боль. Она была очень естественной и переносилась намного тяжелее, чем боли во всем андроидном теле, в которое поместили мысли подлинного Питера Эландера.

Посмотревшись в зеркало, он не узнал самого себя. На Питера таращилось какое-то отвратительное существо с пустыми, невыразительными глазами, полными слез.

— Лючия, где же ты? Почему тебя нет рядом? Куда вы ее подевали?..

Вполне возможно, что Хацис забрала Лючию. Ведь они отобрали у него прорезатель «Бетти». Лишили свободы. Но зачем? Лишь потому, что он выражал свои мысли? Неужели в этом новом ужасном веке простое облачение мыслей в слова уже является тяжким преступлением? Очевидно, так оно и было, а он… он…

Питер на какое-то мгновение задумался. Затем им завладела прежняя злоба.

— Черт вас побери, Кэрил! Выпустите меня отсюда!..

На его стук никто не отозвался, лишь засовы загрохотали в ответ.

Эландер снова побродил по комнате, пиная и разбрасывая по углам осколки ранее разломанного им стула. До него дошло, что именно он делает, но зачем — Питер так и не понял.

Он нагнулся, подобрал обломки и изо всей силы запустил ими в стену. На ровной поверхности осталась небольшая серебристая царапина. Однако этот выброс энергии ненадолго оживил Эландера, наполнив его тело эндорфинами.[11]

Удовлетворение оказалось очень коротким — продолжалось оно ровно столько, сколько гнев переполнял Эландера. Его охватила выраженная слабость, навязанная центральными мозговыми процессорами. Питер почувствовал себя так, будто его придавил огромный грузовик.

Он опустился на корточки и прислонился спиной к двери, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

Что с ним произошло? Что сломалось внутри? Почему он не мог. мыслить непосредственно, легко и свободно? За что такие страдания?! Ведь Питер был таким сильным, крепким парнем, а теперь превратился в вялую развалину. Почему это не случилось с кем-нибудь еще, а не с ним?

«Кэрил, почему это не случилось с тобой? Какая же ты сволочь!»

В мозгу Эландера промелькнула какая-то мысль — и тут же исчезла. Что-то касающееся Лючии. Но что именно?..

Вот дерьмо! Он не помнил, а ведь только что вертелось в голове. А, вот оно: «Этот разговор записан в памяти твоих копий, и теперь они подумают, что стали настоящими людьми».

Нуда. Питер думал, что он подлинный человек, все правильно. Это не нужно доказывать лишний раз. Ведь его именно так запрограммировали, вложили конкретную мысль.

— Лючия здесь? — громко произнес Эландер. — Разрешите мне просто поговорить с ней, а? Она все поймет. Кэрил? Вы слышите?..

Никакого ответа не последовало.

Питер тряхнул головой. Нет. Хацис не так глупа. Его воспоминания — мысли его подлинника — о ней в тренировочном лагере были вполне точными. Кэрил — очень сильный, выносливый и чрезвычайно способный человек. Но она совершенно не права, вот в чем дело, и кто-то должен ее остановить, иначе эта дама потянет всех оставшихся людей за собой. Или так оно и случится на самом деле, или… или… или — Питер потерял мысль.

Приступ ярости и гнева выхолостил всю память.

— Откройте же, наконец, проклятую дверь, пока я совсем тут не свихнулся!..

Он продолжал метаться по своей импровизированной камере злобно стуча в стены, в дверь, круша на ходу мебель — по крайней мере, те предметы, которые мог разломать. Но это не приносило никакого облегчения. Никто даже не подошел к двери и не вызвался помочь.

Эта Хацис, эта мразь… знает ведь, как ему сейчас трудно!..

Когда через какое-то время дверь наконец распахнулась, Эландер ничуть не удивился тому, что машинально отпрянул на несколько шагов от порога. Он пристально вглядывался в фигуру вошедшего, и в нем одновременно боролись два чувства — смущение и злоба.

Дверь захлопнулась, и он остался наедине с гостем.

— Неужели это ты?..

Мысли Питера перемешались, завертелись с какой-то ужасной силой, отбрасывая обрывки воспоминаний в дальние уголки разума.

— Не может быть! Это невозможно. Мне же сказали, что ты погиб…

По лицу вошедшего пробежала тень сомнения.

— Я не наш оригинал, если ты так думаешь.

Еще один Питер Эландер, с кожей телесного цвета, сделал осторожный шаг вперед.

— Я такой же, как и ты. За исключением, пожалуй, того, что немного дольше нахожусь в космосе. Я был послан с миссией 842 на Эпсилон Водолея.

— Я…

Обрывки мыслей первой копии снова спутались, и он никак не мог выстроить их по порядку.

Нащупав ногой стул, стоящий сзади него, Питер с облегчением опустился на сиденье.

— Мы…

— Знаю, как тебе тяжело. Поверь мне. Я сам прошел через это.

Его версия с Эпсилона Водолея — Питер почему-то назвал про себя очередную копию-энграмму привидением — подошла еще ближе, почти вплотную, едва не касаясь своего двойника.

— В таком состоянии — изнутри — очень трудно воспринимать происходящее.

— Со мной все в порядке, — медленно произнес первый Питер.

— Да-да, конечно. Ты находишься в последней стадии распада энграммы. Твое состояние очень нестабильно, ты не можешь правильно мыслить, а сейчас даже не похож на самого себя. Центральные мозговые процессоры так часто латали многочисленные программные ошибки, что ты просто-напросто перегрузил их. И теперь уже никакая сила воли не сможет помешать постепенно разваливаться на части.

Эландер пристально посмотрел на «привидение», думая: «Если он прав, то все кругом — лишь сон. Но если это мне грезится, то как тогда он может быть прав?..»

— А как я поверю, что ты не специально подослан Хацис, чтобы прикончить меня? Ведь она — единственная, кто виноват в ошибках моей энграммы. Я совершенно уверен в этом.

— Но я же не видение, спроецированное «КонСенс». Второй Эландер улыбнулся и протянул Питеру руку.

— Вот, пожалуйста, потрогай. Кожа копии была теплой и упругой.

— Послушай, Питер, сейчас ты замкнулся в своем цикле на несколько часов. Ты это понимаешь? Необходимо правильно обращаться со своим искусственным организмом — ведь ты очень долго не отдыхал. Если будешь продолжать вести себя также, закончишь психозом, просто сойдешь с ума. Или произойдет что-нибудь еще похуже.

Эландер насмешливо фыркнул.

— А что может быть хуже, чем потерять рассудок?

— Отключка, — просто произнес гость, выдергивая руку. Питер сообразил, что машинально слишком сильно сжал ее в своей ладони. — Быть выключенным — очень большой риск для энграммы, находящейся в нестабильном состоянии. Иногда после этого бывает очень трудно вновь обрести полную работоспособность. Если твой образец не будет вовремя перезапущен, тогда ты ничем не отличаешься от трупа. Это надо знать.

«Труп».

Эландер не мог посмотреть в глаза своему двойнику. Ведь получается, что он сам уже давно стал привидением, безжизненным, бестелесным, невообразимым месивом органического вещества, сидящим напротив своей копии. Все вокруг пошло кувырком.

— А почему такое не случилось с тобой? — поинтересовался Питер у копии. — Почему ты не в таком же состоянии, как и я?

«Привидение» немного помолчало. Ему казалось очень странным открыто выражать то, с чем он никогда не согласился бы.

— Ну, — принялся объяснять гость, — для начала скажу, что я дольше тебя нахожусь в таком обличье. Это не просто так — взять и приготовиться к работе за ночь; я много натерпелся там, на Адрастее.

Копия продолжала смотреть на Эландера, и одновременно ее взгляд был устремлен куда-то вдаль, в пространство.

— Ты даже не представляешь, на что это похоже. Но мне тоже крупно повезло. Кому-то пришло в голову создать андроидное тело лично для меня. Дизайнеры постарались, и оболочка была очень похожа на оригинал. Причем ее снабдили способностью действовать в случае необходимости по своему усмотрению. Некоторые подпрограммы разместили в центральных мозговых процессорах, однако я всегда был уверен, что способен действовать самостоятельно, как независимое существо. Это придавало более реальное ощущение владения собственным организмом, своим разумом, прекрасно поддерживало в трудные моменты.

Тут Питер-«привидение» принялся рассуждать по поводу текущего положения.

— С другой моей версией на Афине, что в системе Головы Гидры, проделали такие же изменения, и она тоже оказалась практически работоспособной! Ее вовремя отозвали, заранее, до возможного развития нестабильности. Но и тому Эландеру пришлось нелегко. Целыми месяцами меня не покидало ощущение, будто я балансирую на грани постоянного бодрствования — пожалуй, не очень сильно отличающегося от твоего теперешнего состояния. Никогда не знал, верно ли я мыслю. Одно понимал точно — в любой момент могу незаметно перейти в состояние нарушенного функционирования.

— А как остальные? — спросил Эландер. — Они думали, что ты лучше их? Ты доказал им это, ведь так?

— Нет, конечно, — печально произнес двойник. — Они погибли раньше. Но даже тогда работа не прекратилась. Именно Кэрил Хацис — та самая, с планеты Земля, с которой ты беседовал, когда прибыл сюда, — ускорила мое восстановление. Не знаю точно, что она сделала…

Лицо копии приобрело кислое выражение, хотя слова были вполне нейтральными.

— Она произвела со мной нечто непонятное — особенно с моим мозгом. Ненужные мысли перестали накапливаться. Я не чувствовал себя загнанным в ловушку, как прежде.

— Так ведь она тем самым убила меня, — воскликнул Питер, и эта мысль поразила его. — Ведь она уничтожила наш подлинник!..

Двойник отрицательно помотал головой. На свету блеснул короткий ежик волос, подтверждая его биологическое происхождение.

— Нет, Питер, — твердо сказал он. — Она уничтожила лишь то покалеченное, израненное существо, которым я стал, и некоторым образом переделала меня. Я оставил в прошлом все ненужное. Поистине — стал самим собой.

— И ты пришел сюда только для того, чтобы похвастаться этим? Показать, каким стал молодцом? Пустить мне пыль в глаза и вешать лапшу на уши?

Эландер не мог преодолеть горького разочарования.

— Нет же, Питер. — В голосе двойника послышалась печаль, однако он звучал по-прежнему твердо. — Я не могу предложить тебе то же самое. Просто я нахожусь на другой ступени развития и не ведаю, куда она меня приведет. Самое большее, что могу предложить, — это другое тело-оболочку, которое приблизит тебя к тому идеалу, которым мы привыкли быть, а не просто выполненному, так сказать, «с иголочки», как в ателье готового платья. Понимаю, это не похоже на чудодейственное исцеление — но это лишь начало. Кэрил может внести в тебя такие же изменения, какие произвела во мне. И это поможет. Как только прекратятся твои страдания, ты начнешь постепенно восстанавливаться и поправляться.

Эландер вспомнил свой гнев по отношению к Хацис. Злоба вместе с чувством жалости к себе, стремлением встретить любимую Лючию — все перемешалось в некое подобие густого эмоционального коктейля.

— А есть какой-нибудь другой выход? — спросил он. Двойник кивнул.

— Конечно, — утвердительно произнес он. — Есть даже три варианта. Во-первых, оставляем тебя в прежнем состоянии и наблюдаем постепенное разложение, настоящую деградацию.

— А такое точно произойдет?

— Да. — Краткость была самым убедительным ответом. — Более того, тебя не разберут на составные компоненты, поскольку мы не знаем, что случится. В худшем случае ты просто разочаруешь людей. Перед всеми нами стоит реальная опасность старения, и каждому надо вовремя напоминать об этом. Эландер кивнул. Он прекрасно понимал сказанное.

— Продолжай, — промолвил Питер через какое-то мгновение. — А что дает второй вариант?

— Мы временно выключаем тебя с возможностью повторного запуска в отсроченном периоде, — пояснил двойник. — Когда будем располагать большим объемом ресурсов и, вероятно, более глубокими знаниями по данной проблеме. Нечто вроде криогенных программ на Земле: заморозить человека, пока не будет найден метод лечения рака.

— Как мне кажется, надежда на удачу повторного запуска минимальна, — усмехнулся Эландер. — Ведь ты как-то обмолвился, что не способен снова привести меня в прежнее рабочее состояние.

— Правильно.

— Ладно, тогда, наверное, ты припас напоследок самое лучшее решение, — произнес Питер. — Определенно оно не будет хуже первых двух.

Последовало недолгое молчание.

— Третий вариант заключается в добровольном копировании моих индивидуальных установок, — наконец промолвил гость. — Твои параметры могут быть ошибочными, но воспоминания не повреждены. Я могу их переснять и внедрить в свой мозг. Кэрил настаивает именно на этом; она проделала подобное со своими энграммами для…

— Но что будет со мной? — перебил его Питер. — Что в таком случае произойдет именно со мной?

— Ничего особенного, — заметил двойник. — Ты все еще можешь выбрать один из первых двух вариантов. Однако в третьем случае все твои действия, чувства и ощущения продолжатся в некоторой измененной форме, в новом обличье. То есть ты просто уцелеешь.

Выражение его лица было непроницаемым, будто гость до сих пор не поделился своим мнением с Эландером, однако глаза сулили многообещающие результаты.

Питер не мог больше смотреть на двойника.

Эландер отвернулся, вспоминая Хи Геркулеса, звезду класса F, на орбите которой он оказался несколько дней назад, когда «прядильщики» выбрали его для контакта с «подарками». В мыслях всплыла колония Вахагн, которую его приятели основали на вулканах планеты, до сих пор бомбардируемой астероидами, оставшимися после возникновения этой звездной системы. Неужели эти воспоминания действительно принадлежали ему? Ему — настоящему, тому, кто был на Земле? Однако тот Питер Эландер, очевидно, погиб, как и его родная Солнечная система… И единственный, кто уцелел, — это теперешний Эландер со своими многочисленными копиями, разбросанными по исследовательским миссиям. И еще вот этот двойник-привидение. «Если не ради нас, то для кого же?..»

— А ты ей веришь? — спросил Питер.

— Ты имеешь в виду Кэрил?

— Ну да. Ты веришь ее обещаниям, что она может сохранить частицу моей уникальности, которая больше нигде не существует?

— Да, — мрачно отозвался двойник. — Конечно, верю.

— И во всем остальном тоже? Насколько ты ей доверяешь? Второй Эландер надолго замолчал.

Когда же он наконец заговорил, стало ясно, что ему пришлось о многом передумать.

— Мне кажется, что все ее действия правильны. Я верю ей, как никому другому. Ты же знаешь.

Эландер действительно знал. Так было записано в правилах при создании всех копий. Однако всецело он не верил никому, и для защиты своего мнения имелось множество доказательств. Это был единственный рациональный выход из создавшейся ситуации.

А теперь его просят поверить чьим-то словам — и без какой бы то ни было реальной гарантии. Если ему лгут, он никогда не узнает об этом. Однако Питер полагал, что все попытки соврать могли стать хорошим знаком. Ведь в таком случае его проще стереть, чем убедить в достоверности слов пришельца. Мощный импульс магнитного поля возле его головы выведет из строя центральные мозговые процессоры и полностью покончит с ним самим — памятью и всем остальным. Кэрил Хацис в любой момент может сотворить подобное с каждой энграммой. Ведь она, образно говоря, уже дважды так поступала с этим двойником-привидением. Она засунула его в новое тело-оболочку, когда копия начала разрушаться, а затем «подмешала» ему свои мозги. Эландер не знал, как можно жить в таком виде…

— Лучше выключи меня, — после некоторого молчания произнес Питер. — Похороню свои шансы в кромешной тьме.

Двойник нахмурился.

— Ты уверен? — с нескрываемым разочарованием в голосе промолвил он. — Твои мысли…

— Сомневаюсь, что смогу добавить некоторое свое индивидуальное разнообразие в существующий коллектив Питеров Эландеров, — ответил Питер. — Другая планета, другое солнце. Что еще тебе нужно?

Двойник выглядел расстроенным.

— Удивляюсь тебе. Я бы принял не такое решение.

— Ну, свой выбор я уже сделал. Интересно, как бы ты поступил в первом случае? Рискнул потерять рассудок, когда оставался лишь один-единственный выход? Ну что, решился бы на этот шаг?

Копия смутилась.

— Не уверен.

— Ну вот, а я уверен, — твердо сказал Эландер. — Спасибо за предложения, но я возлагаю надежды на то, что ты выживешь. Думаю, ты решишь проблему буквально на днях. — Питер фальшиво улыбнулся, и это выглядело ужасно. — Ведь в конце концов ты — это я, верно? Согласно установленному плану.

Двойник потупился и утвердительно кивнул.

— Хорошо, — проговорил он. — Если ты так хочешь, мы тебя отключим и поместим твои данные в накопитель.

— Именно этого я и хочу, — передразнил Питер гостя. — И передай ей привет, договорились?

— Кому это?

— Лючии, конечно, — не задумываясь, ответил Эландер.

Двойник не произнес ни слова. В его заросшей щетиной голове что-то происходило, но Питер никогда бы не догадался, что именно. Это уже совершенно не походило на собственное отражение в зеркале. Больше напоминало обычное изучение лица незнакомца.

Когда молчание затянулось и стало просто невыносимым, Питер приказал:

— Ну ладно. Действуй.

Двойник не пожелал Эландеру удачи и даже не попрощался с ним; он просто кивнул, и Питер погрузился в кромешную тьму.

2.1.5

— ТВОЮ МАТЬ!..

— ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, СОЛ?

— ОН РЕШИЛСЯ НА ОТКЛЮЧКУ, ВОТ ЧТО.

— А РАЗВЕ ЭТО ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ?

— БЫТЬ МОЖЕТ, НЕТ, НО Я НАДЕЯЛАСЬ, ЧТО ОН ПОДАСТ ХОРОШИЙ ПРИМЕР ОСТАЛЬНЫМ. НУ И ЧЕРТ С НИМ!

Сол почувствовала, как Гу Мань вошла в систему связи «КонСенс» для управления ослабевающим телом андроида, которое осталось в закрытой каюте.

За несколько секунд до отключения Эландера Сол скопировала обрывки памяти этой энграммы — просто на всякий случай. Если Питер надеялся унести с собой все секреты, он глубоко ошибался. Однако это никак не помогло решить проблем Кэрил.

Дверь открылась, и в кабину вошел Эландер с Адрастеи.

Хацис снова проверила датчики программного обеспечения для внедрения интерфейсов, соединяющих копию с окружающим пространством, но они были так же заблокированы, как и в прошлом случае, на борту «Тихой Заводи». Мозг энграммы напоминал чистую стену, что сильно беспокоило Сол. Когда это действительно потребовалось, она никак не могла осуществить доступ к информации, находящейся внутри энграммы.

— Вы все видели? — задал Питер вопрос, хотя и так знал, что Хацис будет наблюдать за происходящим.

Кэрил утвердительно кивнула.

— И не могу сказать, что сильно расстроилась, — соврала она. — Эта копия и так подрывала доверие, стала неуправляемой да и вообще являлась пустой тратой сил и средств.

Эландер уже собирался что-то сказать в ответ, как вдруг кто-то толкнул его сзади.

— СОЛ, КУДА ВЫ БЫ ХОТЕЛИ ПОМЕСТИТЬ ОТКЛЮЧЕННУЮ ЭНГРАММУ?

— В сектор «Джей».

Это помещение использовалось для хранения новых или отключенных копий, пока не закончится необходимая диагностика их функций. На самом Сотисе и вокруг него сейчас находилось большое количество колонистов, не брезгующих любой работой, пока они могут себе это позволить.

Эландер с неопределенным выражением лица продолжал наблюдать за тяжелой неуклюжей поступью своей копии, поддерживаемой Гу Мань, все больше и больше расстраиваясь при виде происходящего.

На Гу Мань вид его старой версии тоже оказал неприятное воздействие. Сама она вообще не могла себе представить, как Питер при этом себя чувствовал. Ведь в данный момент он был абсолютно похож на остальных, на обычную «штампованную» энграмму. А тут еще случилось это выключение старой копии, после чего опять сознавать себя одиноким…

Ничего себе, день начинается, подумала Хацис. Ведь она специально направила Питера, чтобы тот поговорил с неисправной энграммой и убедил ее добровольно отдать свои воспоминания перед отключением. Если бы это удалось осуществить, можно было посчитать, что Эландер сделал для Сол что-то полезное. Ей требовалось срочно узнать о Юлах все возможное, и сейчас Питер стал ее единственным доверенным лицом. Если Кэрил не сможет выкрасть информацию, то потребует, чтобы он сам передал ее.

Как волны разбиваются об утес, так и ее программное обеспечение, разработанное с помощью новейших достижений Винкулы в двадцать первом столетии, оказалось совершенно бессильным перед системой защиты энграммы. Когда Кэрил извлекала электроды, у нее все дрожало внутри.

Что же такое Юлы с ним сотворили?

Эландер повернулся к Хацис.

— Нам надо поговорить, — произнес он. — Всем четверым: вам, мне, Юлу и Эксфорду — конечно, если сможем его разыскать.

— А он здесь, — ответила Хацис. Эландер нахмурился.

— Так быстро?

— Это не та версия, с которой ты летел в космосе, — пояснила Кэрил. — Данный генерал прибыл сегодня, немного раньше. Он заявил, что я сошла с ума, объявив войну.

— Почти как и я. Хацис усмехнулась.

— Да, но только ты обвинил меня дважды. Питер едва не рассмеялся.

— Кэрил, на что вы намекаете?

— Питер, это недемократично, — снова посерьезнев, промолвила Хацис.

— Я вас слишком хорошо понимаю, — твердо ответил Эландер.

— По крайней мере одна из твоих версий, — поправила она, отворачиваясь в сторону, чтобы не видеть сожаления в его глазах. — Не хочу чувствовать себя единственной, кто имеет способность руководить должным образом. Мне не нравится, когда остается что-то недоделанное из самого необходимого. Намного проще передать все кому-нибудь надежному, а самой залезть в угол и дожидаться, пока все тревоги отшумят и пройдут стороной. — Она снова посмотрела на Питера. — Ты хочешь поработать вместо меня?

Такой прямой вопрос поразил его. Даже если Эландер никогда не задумывался над этим раньше, он был совершенно уверен, что до сих пор не сидел сложа руки.

— Я? Не думаю. — Он отрицательно мотнул головой. — Меня не очень-то привлекает быть ответственным за все.

— Тогда чего ты хочешь, Питер?

— Хочу верить, что люди поступают правильно, — ответил Эландер. — Вот и все. Но для этого, как я полагаю, нужны жертвы.

Он глубоко вздохнул, будто набираясь сил.

— Не могу обвинять вас в поспешности принятия решения, поскольку вы предприняли такой шаг, не имея тех сведений о Юлах, которыми я располагаю. Однако, поделившись ими, я надеюсь вас переубедить. А лучшее средство для этого — открыть доступ к моим мозговым процессорам. То есть пустить в мозг.

Питер замолчал, пристально глядя на Хацис.

— Можете воспользоваться всей необходимой информацией, а потом мы побеседуем, — после паузы сказал он.

Некоторое время Хацис раздумывала, не замышляет ли Эландер что-либо, добровольно вручая нужную информацию именно в тот момент, когда все ее попытки получить эти крайне важные сведения закончились неудачей. Ведь Питер прекрасно знал, что Кэрил не сумеет воспользоваться его памятью, поскольку не в состоянии преодолеть ту специальную защиту, которую Юлы установили в его новом мозгу.

Но когда Хацис провела предварительные исследования мозга Эландера, то не обнаружила ранее стоявшей защиты. Его разум был прозрачен и доступен, как и прежде. И тут она заметила непонятные изменения, которые сразу же захотела исследовать поглубже.

Однако Хацис заставила себя не спешить с копированием памяти Питера. Ведь существовал еще один вариант: чужаки начинили ее разрушительными вирусами или другими программными ловушками. Оружие Юлов могло быть очень коварным и предназначаться непосредственно для самой Кэрил. Поэтому любое исследование следовало проводить с величайшей осторожностью.

— Спасибо, Питер, — проговорила она. — Но только не здесь. Пойдем в «Арахну». Это не займет много времени.

— А что потом?

— А потом мы будем вести переговоры — ты, я, Юэй и Эксфорд. Обещаю. Не могу ручаться, что изменю свое решение, но…

— Знаю, — прервал ее Питер. — Это лишь начало. Хацис утвердительно кивнула.

— Правильно.

Они неловко переглянулись, какое-то мгновение постояли на месте, а потом повернулись к выходу.

«Черт возьми, — подумала Хацис, — у меня есть вся необходимая информация, зачем же еще какие-то дополнительные сведения?»

Кэрил решила быть осмотрительнее. Ведь Эландер — всего лишь очередная версия, к памяти которой появился легкий доступ, и, в сущности, не имеет никакого значения, кто он такой — энграмма, прилетевшая с колонии Вахагн, или его старая копия. Поэтому нет особых причин так нервничать.

А ведь теперь он, наверное, стал Юлом, решила Хацис. Вынужден был стать. Юлом, и никем больше. И с этим ничего нельзя поделать, вот и все. Вообще ничего.

Попав на борт «Арахны», первым делом Хацис проверила, герметично ли закрыты люки «Тихой Заводи» и стоит ли корабль на прежнем месте. Все было в порядке. Чужак спокойно и достаточно терпеливо ждал возвращения своего приятеля Эландера.

Кэрил задраила гермошлюз «Арахны».

— ГУ МАНЬ! Я НА НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ БУДУ НЕДОСТУПНА ДЛЯ КОНТАКТА С ОКРУЖАЮЩИМИ. НАЗНАЧАЮ ТЕБЯ ИСПОЛНЯТЬ ОБЯЗАННОСТИ ГЛАВНОЙ, ПОКА НЕ ОСВОБОЖУСЬ И НЕ ВЫЙДУ НА СВЯЗЬ.

— СЛУШАЮСЬ, СОЛ.

— ЕСЛИ Я НЕ ОСВОБОЖУСЬ И НЕ ВЫЙДУ НА СВЯЗЬ… Хацис не знала, как закончить предложение. Что делать Гу

Мань в таком случае? Она смогла вспомнить лишь об одном.

— ТОГДА ОБРАЩАЙСЯ К ЭКСФОРДУ. ОН ЗНАЕТ, ЧТО ДЕЛАТЬ.

Гу Мань замешкалась, но все-таки ответила:

— ПОНЯТНО, СОЛ.

Испытывая какие-то смутные предчувствия, Кэрил прервала всю связь с окружающим миром. Если Юлы приготовили для нее сюрприз, то пусть конец наступит здесь, на борту «Арахны». Она не собирается навредить своим.

Хацис повернулась к сидящему в кресле Эландеру, села напротив и проверила его нервные окончания на наличие чего-нибудь необычного.

Ловушек не оказалось.

— Вот здесь, — произнес Питер, протягивая ей руку. Сначала Хацис не поняла, что он имеет в виду. Но когда до

нее дошло, Кэрил внезапно смутилась.

Ведь при первом проникновении в его мозг на борту «Арахны» Кэрил осуществляла доступ через инфракрасные порты, расположенные на ладонях андроида. Его совершенно не беспокоило, что она уже тщательно обшарила его мозг, находясь еще в Солнечной системе. Питер и теперь предполагал, что Хацис воспользуется тем же самым привычным доступом.

Подобная наивность обезоружила Кэрил. Она решила не обращать внимания на условности, взяла его руку и продолжила свои исследования. Эландер прикрыл глаза, будто приготовившись к уколу.

Хацис старалась проникать в мозг Питера очень нежно — так нежно, чтобы он даже ничего не заметил.

Вся разница между этим внедрением и предыдущим, о котором оба вспомнили, заключалась лишь в том, что в первом случае Кэрил хотела сделать Питеру больно. Ведь ее родная планета была уничтожена, а он собирался вслепую броситься в атаку и погубить обоих. В тот момент самым важным было остановить его, и, чтобы достичь наилучшего результата, Хацис решила передать Эландеру свое горе и печаль. Однако позже, когда кризис миновал, она сняла непосильный груз трагических воспоминаний с его памяти, чтобы облегчить и без того обремененную душу Эландера. В итоге он мало что помнил существенного из личного опыта Хацис, сознавая лишь, что да, были какие-то смутные, тяжелые переживания.

Кэрил подумала, что такое вторжение в мозг напоминает не сокрушительный удар, а то, как косяк изящных стремительных рыбешек заполняет укромные места огромного кораллового рифа. Рыбки целой тучей разбегаются по зарослям, очень осторожно проникая в глубину…

Вскоре Хацис удалось разметить обширные структуры мозга, и она решила немного передохнуть.

А мозг Питера действительно сильно изменился. Юлы совершили более сложные превращения с Эландером, нежели просто поместили его центральные мозговые процессоры в новую плоть.

На первый взгляд серьезные отличия между его энграммой и центральными управляющими процессорами не были особенно заметны. Они взаимно переплетались в сложностях программного обеспечения и нанотехнологических устройств, больше напоминающих естественно развивающуюся мозговую ткань, чем нечто искусственно созданное. Хацис подумала, что сможет распутать эти соединения, было бы время, однако сейчас она решила довольствоваться лишь самым быстрым поверхностным ознакомлением. Ничто не напоминало какую-нибудь диковинную ловушку Юлов, спрятанную в сложных действующих структурах, и Кэрил вынуждена была успокоиться на этом.

Ей необходимы были воспоминания Эландера, а не сами точные периодические процессы организации мыслительных последовательностей. Она послала своих «рыбешек» на поиски основных следов воздействия Юлов на мозг Питера, которые, на ее взгляд, должны быть достаточно свежими, поскольку все его контакты с чужаками осуществлялись в течение нескольких последних дней. Результаты поисков не заставили себя долго ждать, и Хацис принялась тщательно изучать размеченные зоны. И вот тут-то она столкнулась с очередной проблемой.

Блоки памяти энграмм располагались в виде обширного и одновременно функционально простого регистра, сочетающего эмпирические, опытные или практические данные с их эмоциональными признаками или окраской. Эти комбинации запоминались и хранились последовательно в различных строго упорядоченных зонах. А в человеческом мозгу подобные мыслительные процессы были намного сложнее, и их еще не раскрыли ко времени развертывания исследований ОЗИ-ПРО. Грубый аналог человека в виде энграммы достаточно хорошо справлялся со своими задачами копирования поведения людей, что вполне позволяло до определенной поры функционировать в космосе, однако имелись некоторые недостатки, которые в конечном счете вели к старению версий.

Воспоминания, унаследованные Эландером от своего подлинника, были приобретены в результате внутренних противоречий и конфликтов, ведущих к возникновению нестабильности и нарушению работоспособности энграммы. Хацис распознала признаки таких конфликтов, но пока не представляла, как можно их удалить или стереть без повреждения остальной памяти копии.

Она заметила, что сейчас эти противоречия не исчезли — скорее, они поглотились мозгом, стали частью нового, очень сложного разноцветного причудливого узора, лишь отдаленно напоминающего ее собственную память. Было бы очень трудно вытянуть одну нить, одновременно не зацепив соседнюю.

Структура мозга и блоки памяти… Понимание того, насколько глубоко изменился Эландер, заставило вспомнить фразу, высказанную его версией, прилетевшей с колонии Вахагн: «В конце концов ты — это я. Согласно установленному плану».

Однако был ли он самим собой именно теперь? Хацис даже не знала, с какой версией Эландера ей сравнивать эту копию. С той первой, поврежденной энграммой, с хрупким инвалидом, встреченным вначале, или с незначительно видоизмененной копией, в которую она его превратила? Кэрил раздумывала, имеет ли все это существенное значение. В первобытных тайных недрах своей души она хотела знать, с кем конкретно беседовала, но так ли уж сейчас это важно?..

Оставив на неопределенное время эти размышления, она принялась разыскивать необходимую информацию. Хацис обнаружила воспоминания об Эксфорде и о столкновении на Веге. Она узнала себя в глазах Питера, но не в виде подлинника, а в форме своей энграммы — Тор.

Кэрил понаблюдала за ее нападением на пленных Юлов и пережила вместе с Тор глубокую психологическую травму, которую перенесла ее копия после получения известий о гибели родной колонии. Хацис выделила информацию для дальнейшего тщательного изучения. Ведь те незначительные усовершенствования, которые она произвела в этой своей энграмме, явно привели к нарушению ее работоспособности и изменению некоторых личностных особенностей, вместо того чтобы закрепить их.

Когда Кэрил обнаружила требуемые мозговые зоны, оказалось, что в голове Питера Юлы закрепились очень прочно, и память о них занимает обширное место в его мозгу.

Она методично и последовательно, ниточка за ниточкой, распутала все, что хотела. Хацис увидела «Мантиссу» на Альсафи, ее наиболее значительную часть на орбите звезды Бейд — «астероидный пояс», состоящий из прорезателей. Она прочувствовала вихрь эмоций Эландера, будучи проглоченной Практиком, и перенесла отвратительные ощущения, находясь в органическом шлеме, с помощью которого велись переговоры с Верховными. Кэрил проследила ход других бесед Эландера с чужаками, заметив зарождающиеся противоречия в их стане и впервые осознав, что инопланетяне не представляют собой сплоченной группы единомышленников, как сама она считала.

На основе этих немногочисленных фактов Хацис представила систему цивилизации Юлов и поняла, что чужаки действительно разрознены и разделены между собой, как и уцелевшие колонисты-земляне. Подтверждением тому были споры, ведущиеся между теми Юлами, которых Питер воспринимал как Зелота/ Крикуна, Сладкоголосого/Статус-Кво, Выносливого/Стоика и Вызывающего/Радикала.

Но еще нельзя было забывать о Практике. Вот его-то Кэрил никак не ожидала встретить. Этого невообразимого чужака было очень трудно понять, и Хацис честно призналась себе, что вообще не разобралась в нем. У нее никак не вырисовывалась точная взаимосвязь между Практиком, конъюгаторами и Верховными. Этот грандиозный пришелец почему-то не ответил на вопросы Питера насчет Морских Звезд и «прядильщиков». Он прочел в мыслях Эландера о противостоянии между ней самой и Эксфор-дом, и поэтому поместил Питера посередине, а заодно подарил ему новое тело и назвал посланником/проповедником. Все говорило о том, что Практик с таким же удовольствием проглотил бы и саму Кэрил, как высосал нужную суть из Питера.

При этой мысли Хацис содрогнулась. Не для того она прожила полтора века, чтобы закончить вот так — быть сожранной гигантским слизняком. Однако Кэрил не думала, что когда-нибудь окажется в теперешнем положении и будет вторгаться в мозг копии-энграммы, перестроенной чужаками, отчаянно пытаясь найти выход из создавшейся ситуации, сохранить жизнь человеческой цивилизации и одновременно решить другие проблемы…

Кэрил почувствовала злость Эландера, когда тот узнал, что она видоизменяла структуру энграмм. Но, похоже, Питер не увидел прямой связи между таким усовершенствованием копий и непосредственным чтением его мыслей. Быть может, думала Хацис, Эландер поверил, что она выполнит свое обещание и будет придерживаться лишь такого механического вмешательства, а не рыскать в его мозгу, что-то постоянно вынюхивая…

Хацис испытала вместе с Питером ощущение безысходности, когда Юлы узнали, что Двуликие проводят тактику «выжженной земли» и не оставляют за собой ничего живого.

Она почувствовала замешательство Эландера, понявшего, что Практик наделил его способностью понимать Юлов, а также одарил Питера вторым биологическим рождением.

Хацис услышала тревогу Эландера, узнавшего от Эксфорда, что она объявила войну Юлам, и поняла истинную причину его страха — боязни того, что даже один неправильный шаг может перечеркнуть весь смысл его трудов, направленных на объединение различных разумных существ, обитающих в исследуемом космическом пространстве.

Так она проследила все действия, мысли и чувства Эландера при его контакте с Юлами — вплоть до момента их расставания. Но, зайдя так далеко, Кэрил обнаружила, что уже не сможет остановиться и прекратить копаться в чужих мыслях. У Хацис возникло странное и одновременно знакомое ощущение непонятности и отчужденности мыслей, которое заставило ее быть свидетелем встречи Питера с его копией после возвращения на Сотис. Она уже испытала все «прелести» такой встречи; их беседа сводилась лишь к копанию в его самосознании, измененном Практиком. Была бы ее воля, она вообще запретила бы такие переговоры с самим собой.

В представлении Эландера встреча двух собственных энграмм виделась грандиозным увлекательным спором, от которых он уже несколько отвык. Шок от свидания со своим прежним «я» лишний раз подчеркнул растущее сознание того, что сам Питер сильно изменился. Он уже не такой, каким был прежде. Это было нечто большее, чем простое неприятие и нежелание называться «доктором», поскольку Эландер чувствовал, что подобное звание больше неуместно. «Поединок» разумов поставил вопрос о самом смысле его существования.

Теперь Хацис начала свободно перемещаться по воспоминаниям Эландера. Перед ней промелькнули тысячи образов: множество планет, обращающихся вокруг десятков светил; изменяющиеся выражения лица Юэя/Эллила; пережитое им потрясение от ощущения растущей щетины на голове и от естественного розоватого цвета кожи своего заново обретенного тела… Она узнала себя среди тысяч других лиц, но не в качестве отдельного индивидуума, а лишь искорки в центре обширного калейдоскопа одинаковых образов. Кэрил получила впечатление о себе, как о хаотично раздробленной личности, размноженной буквально до тошноты. Питер просто потонул в ее многочисленных копиях. Глядя на нее, он не видел ее саму; и Питер действительно не встречался с Хацис после момента расставания на Адрастее, когда ее энграмма отправила Эландера обратно на Землю с сообщением о появлении «прядильщиков».

Даже находясь в Солнечной системе, она являлась всего лишь частью специального проекта Винкулы, имела определенный шифр-код, своеобразную маску, под которой скрывались непостижимые, поистине невообразимые силы. И Питер все еще представлял ее именно такой.

Хацис прекрасно понимала подобное отношение к себе, даже если оно приносило ей некоторую боль. В конце концов ведь она — тоже личность, не автомат, не машина какая-нибудь. Черт возьми, Питер намного больше ценил этого проклятого Практика за изначальную его гуманность! Но если Кэрил и отличалась от всех остальных существ, знакомых Эландеру, это вовсе не означало, что Хацис отвернулась от всего.

Она обнаружила у Питера состояние глубокой отчужденности и одиночества, и, сознавая, что это пробуждает в ней сочувствие, передала свою поддержку прямо в сердце Эландеру, причем с таким усердием, будто он и впрямь ощущал ее действия. Попутно Кэрил испытала сильную боль, когда колонисты на Адрастее унизили Эландера, причислив его к разряду невезучих инвалидов. Будучи ранее известным профессиональным экспертом широкого профиля, он стал изгоем и был послан для выполнения черной работы на поверхности планеты. Лишь Клео Сэм-сон заметила, наблюдая за ним, как новый Питер Эландер собирался с силами, сохраняя старые ценные качества и выкристаллизовываясь в другую личность. К тому времени когда он доказал свою способность самостоятельно справляться с любыми сложными заданиями, Морские Звезды успели уничтожить колонию. А потом…

Хацис почувствовала восхищение Эландера по поводу перерастания его отношений с Сэмсон во что-то более глубокое на Афине, где находилась его единственная другая работоспособная версия. Она испытала его боль и горечь от известия по поводу смерти этой энграммы.

«Ну что же, по крайней мере хоть одна из его копий испытала мимолетное человеческое счастье», — подумала Кэрил.

Однако в основе чувства одиночества лежало страдание. Оно основывалось на старой индивидуальности Питера — личности, с которой снималась первая энграмма. Хацис услышала слова Тор, сказанные на борту «Тихой Заводи»: «Лючии очень нравились космические путешествия. Она уже не могла остановиться». Кэрил ощутила его отказ поверить тому, что Лючия никогда не сможет снова увидеть Питера после их связи на Земле…

«Ну что за дурь», — подумала Хацис, не зная, кого, собственно, она имеет в виду — Тор, Эландера, Лючию или саму себя. Их мысли настолько переплелись между собой, что теперь было трудно разобрать, кому какие принадлежат.

Кэрил охватила ненависть к самой себе, и отчаяние — вместе с глубокой печалью. Она разразилась рыданиями, и эмоции эхом пронеслись в мозгу, поднимаясь из тех глубин ее души, которые она не тревожила на протяжении нескольких десятилетий. Хацис слишком хорошо знала, какие чувства охватывают Эландера.

Они остались единственными уцелевшими после нашествия Морских Звезд. У всех были собственные копии, за исключением этой версии Питера Эландера из колонии Вахагн. А Кэрил являлась единственным выжившим представителем поколения Винкулы, чрезвычайно одиноким, хотя и окруженным отдельными разумными существами, постоянно ссорящимися друг с другом из-за территории, которая в буквальном смысле ускользала из-под самых ног. Наверное, Питер похож на кого-то из них. По его мнению, Хацис была сверхсложным человекообразным роботом, сохранившим все хитроумные премудрости научно-фантастических монстров прошлых лет. Она не была настоящей, подлинной женщиной.

Неужели еще кто-нибудь воспринимает ее именно так? Разве все вокруг считают ее искусственно созданной?

Кэрил с ужасом поняла, что горько рыдает. Так или иначе, даже претворив надежду Эландера побольше узнать о нем самом и изрядно покопавшись в его мыслях, она в итоге обнажила собственную хрупкость и ранимость, о которой раньше не догадывалась. Хацис охватило чувство отчаяния, одиночества, полной изоляции даже от собственных копий, однако она пока еще не понимала, к чему это может привести.

«Если меня не воспринимают по собственной воле, — подумала Кэрил, — то я заставлю их это сделать!»

И у Хацис, и у Эландера требования были схожими — кому-то принадлежать, быть желанным, любимым — и разделенная боль породила широкий резонанс, еще более сблизив обе стороны, словно разные полюсы магнита. Она почувствовала, что Питер удерживает ее физически — в тот момент, когда он воспринимал зондирование ею своих мыслей. Они прижались друг к другу, как люди, присутствующие на похоронах. Тело Хацис вздрагивало в крепких руках Эландера. Она чувствовала одновременно опустошенность, слабость, утомление и, как ни странно, исключительное блаженство и негу. У Кэрил возникло ощущение почти физической близости с Питером, принесшее утешение после пережитого эмоционального и интеллектуального кризиса.

Но они не были близки в действительности. Это ей только грезилось — в буквальном смысле. Но и такого виртуального соития оказалось вполне достаточно. Даже, пожалуй, слишком много. Перспектива физической близости с кем бы то ни было просто пугала ее.

«Даже если собственная энграмма отвергла его…»

— Прости, — промолвила Кэрил, физически и мысленно отстраняясь от Питера. Она не нашла в себе сил взглянуть ему прямо в глаза. — Я не хотела так глубоко внедряться. Тем более в первый раз.

— Да… — Эландер помедлил, так и не сказав «все нормально». Она все еще продолжала оставаться внутри него. — Я понимаю.

— В любом случае прости меня.

«Извини меня, если можешь, — хотела сказать Хацис. — Скажи, что я не такая плохая!»

Но это уже было бы просто глупо. Кэрил не могла позволить чувствам и эмоциям управлять собой — даже после того, как обнаружила много общего с Питером. Ведь им предстояла тяжелая работа.

Лицо Эландера приняло удивленное и одновременно какое-то сдержанное выражение.

— Что это значит, Кэрил? — спросил он. — Что дальше?

— Я нашла то, что хотела, — объяснила Хацис. «И даже больше того», — добавила она про себя. — Думаю, теперь нам надо поговорить. Всем нам.

— Нет, давай сначала поговорим обо мне. Час назад я отключил версию Питера Эландера с полным убеждением, что имею на это право. Но неужели я буду считаться убийцей? Если я не тот, кем был раньше, то кто же я такой, наконец?!

— Вспомни, что сказал тебе Практик. — Она продолжала держать его за руку. — Изменение — это и есть сама жизнь. Ведь ты — лучшая версия, выросшая на Вахагне… потому что изменился. Ты был вынужден расстаться с этой копией, Питер, иначе, привязавшись к ней, сошел бы с ума.

Эландер с несчастным видом кивнул. Хацис так и не поняла, соглашался ли он с ней или только дал понять, что просто услышал ее точку зрения.

— Я пережила примерно то же самое после времени Спайка, — продолжала она. — Я изменилась, выросла, превратившись во что-то совершенно иное. Каждый новый шаг был прямым вызовом моему восприятию собственной личности, и иногда казалось: единственное, что меня отличает от других бедняков, — это несколько килограммов ткани, оставшихся у меня после смерти родителей на Ио. Что побудило меня искать главенства? Когда стало очевидным, что я больше не являюсь сильнейшим звеном в цепи, пришлось отпустить поводья. Не захоти я пойти на такое, то не стала бы тем центральным ядром, тем руководителем, которым являюсь сейчас. Причина заключалась даже в чем-то другом. Вместе со мной, внутри меня, существовал кто-то еще. А я стала лишь частичкой этого существа и научилась принимать такую маленькую роль, как должное. Это была очень важная роль, однако ролью в буквальном смысле, то есть игрой, притворством, она не являлась, понимаешь?..

Десятилетия своего существования в качестве малой частицы собственной многократно распределенной в последующих копиях личности не могли забыться, однако Кэрил не знала, как это проще объяснить Эландеру. Потеря остальной своей сущности сжигала ее мозг наподобие фантомной боли в ампутированных конечностях. И даже постепенное установление связи с собственными энграммами не облегчало страданий. Однако Кэрил надеялась, что все когда-нибудь изменится.

— Я понимала, что вынуждена принять изменения как должное, или все сказанное мною — чистейшее словоблудие…

— Но ведь это не похоже на убийство, — возразил Питер.

— Нет, — ответила Хацис. — Это хуже. Она выдержала его пристальный взгляд.

— Подобный вызов индивидуальности — просто самоизгнание. А это воспринимается намного болезненнее, чем утрата семьи или родного дома. Если твои самые лучшие черты больше не являются частью тебя самого, кто ты после этого?

Эландер поморщился.

— Если я правильно понимаю, получается, что святая обязанность моих энграмм — приспосабливаться ко мне?

Хацис какое-то мгновение молчала, сдерживая растущее раздражение, затем сказала:

— Сам знаешь: ты был не очень хорошей личностью.

— Что?..

— Там, еще на Земле. Ты не пользовался широким успехом. Да, тебя уважали, восхищались твоими знаниями, даже завидовали, но не любили. Ведь ты бывал высокомерным и нетерпеливым, воспринимал людей, как само собой разумеющееся явление; использовал их ради своей выгоды, даже друзей. С тобой бывало интересно, однако это не главная причина твоих успехов. Особыми заслугами являлись знания, интеллект и особый статус. Но никак не общительность и добросердечие.

— Кэрил, не тяните, — с дрожью прервал ее Эландер. — Скажите прямо.

— Питер, я рассказываю об этом лишь потому, что тебе все равно нужно знать все, — продолжала Хацис. — Ты — лучшая часть личности. Если другая энграмма выбрала смерть — проблемы ее, а вовсе не твои. Пусть чужие неудачи и ошибки не пугают тебя. Питер, ты не похож на ту копию. Пусть он уходит. Кем бы ты ни стал — продолжай движение вперед.

— Можно было бы и проще объяснить.

— Да, — произнесла Кэрил. — Единственное, что нас удерживает, — это мы сами, а победить можно тогда, когда мы позволим это сделать.

Эландер выдавил усмешку.

— Ну, не вижу тут ничего нового.

— Просто сказано в более открытой форме.

Питер попытался высвободить руку, но Кэрил не отпускала ее.

— Тебе нужно четко уяснить, каких взглядов придерживаться и чем руководствоваться в своих действиях, — серьезно произнесла Хацис. — Если твой корабль идет ко дну, ты должен по крайней мере твердо знать, что прочно держишься за спасательный круг, а не за само тонущее судно, правильно?

— А разве вы — мой спасательный круг, Кэрил? — спросил Эландер с раздражением.

Она рассмеялась.

— Господи, да нет же! У меня точно такая же проблема — надо остаться на плаву. Схватишься за меня, и мы оба пойдем ко дну.

— Ну что ж, отличная мысль.

— Неужели понравилась, а? — непринужденно воскликнула Кэрил, но уже без улыбки.

«Если мы исчезнем, — сказала она себе, — человечество пропадет вместе с нами».

— Неудивительно… — начал Питер и тут же осекся. Кэрил не составило большого труда прочитать его мысли:

«Неудивительно, что Лючия не вернулась».

Эландер резким движением выдернул руку, и Хацис отпустила его.

Питер постоял немного, опустив голову, затем произнес:

— Там Юэй нас ждет. Хацис согласно кивнула.

— Ага, и Эксфорд тоже.

— Вот-вот, еще одна голова, — с легкой усмешкой промолвил Питер.

Затем он мрачным выражением лица посмотрел на Хацис и спросил:

— Кэрил, вы на самом деле уверены, что у нас все получится?

— Надо постараться, — ответила она. — И это самое главное.

2.1.6

Выйдя из «Арахны», Хацис первым делом вместе с Гу Мань поспешила проверить, что важного она пропустила.

Кэрил привыкла быть в самой гуще событий, поэтому всего один час отсутствия на рабочем месте являлся для нее слишком большим сроком. Даже сон не мог надолго оторвать ее отдел, а перепрограммированный мозг позволял Хацис отдыхать урывками. Кроме того, слишком многое было поставлено сейчас на карту, чтобы допустить саму мысль об отсутствии каких-либо изменений.

Юэй по-прежнему находился в доке посадочной площадки — так же, как и Эксфорд. Генерал ожидал Хацис в расположенном неподалеку вестибюле, ведя неторопливую беседу с несколькими колонистами. Кэрил с ужасом представила, какие семена инакомыслия сеет сейчас Фрэнк.

— ПЕРЕДАЙ ЕМУ, ЧТО МЫ НАЗНАЧАЕМ ВСТРЕЧУ НА БОРТУ «ТИХОЙ ЗАВОДИ» ЧЕРЕЗ ДВЕ МИНУТЫ.

— СОЛ, Я УВЕРЕНА, ЧТО ОН БУДЕТ ТАМ В НАЗНАЧЕННОЕ ВРЕМЯ.

Хацис встала и поправила одежду, а Гу Мань ошарашила ее еще одним волнующим известием:

— МЫ ПОЛУЧИЛИ СООБЩЕНИЕ С ТАУ КИТА О НОВЫХ НАПАДЕНИЯХ АГРЕССОРОВ. ИНАРИ ПЕРЕДАЕТ, ЧТО ЧЛЕНАМ МИССИИ ПО ИЗУЧЕНИЮ И КОНТРОЛЮ КАЧЕСТВА СНАБЖЕНИЯ КОЛОНИИ НОВАЯ ФРАНЦИЯ КАКИМ-ТО ЧУДОМ УДАЛОСЬ СПАСТИСЬ ПРИ ПОЯВЛЕНИИ МОРСКИХ ЗВЕЗД.

Хацис надолго задумалась и не ответила. Инари являлась ее версией с Пси Козерога, возглавлявшей работы по переброске материалов и ресурсов из старых колоний — вроде Новой Франции — на Тау Кита.

— А ИНАРИ ДОГАДЫВАЕТСЯ, ЧТО НАВЕЛО ЧУЖАКОВ НА ЭТУ КОЛОНИЮ?

— НЕТ. НАВЕРНОЕ, ТО БЫЛА ЧИСТАЯ СЛУЧАЙНОСТЬ.

— В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ ОНИ НАХОДЯТСЯ В СОСЕДНЕМ РАЙОНЕ, ПОЭТОМУ НАМ СЛЕДУЕТ СОБЛЮДАТЬ ПРЕДЕЛЬНУЮ ОСТОРОЖНОСТЬ.

— КОНЕЧНО.

Хацис показалось, что в голосе Гу Мань сквозило раздражение.

— ЗНАЕШЬ, ГУ МАНЬ, Я БЛАГОДАРНА ТЕБЕ ЗА ВСЮ ТУ РАБОТУ, КОТОРУЮ ТЫ ПРОВЕЛА В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ. ВЕДЬ, НАВЕРНОЕ, ТЕБЕ ОДНОЙ БЫЛО ТРУДНО. И ВСЕ РАВНО ТЫ ПРЕКРАСНО СПРАВИЛАСЬ.

— СОЛ, ДА МЫ ВСЕ ДЕЛАЕМ ВСЕ ОТ НАС ЗАВИСЯЩЕЕ.

Даже если раньше в ее голосе чувствовалось какое-то раздражение, теперь оно сменилось гордостью.

Хацис организовала с борта «Тихой Заводи» трансляцию на всю территорию базы и окружающие поселения.

Момент начала переговоров знаменовал собой новый этап в истории человечества. Кэрил хотела, чтобы его наблюдал каждый. В таком случае потом не будут раздаваться ложные обвинения в укрывательстве фактов. Кроме того, для многих колонистов это являлось возможностью впервые увидеть живых Юлов.

В переговорах должны были участвовать Хацис, Эксфорд, Эландер, видоизмененный Юлами, и долговязый чужак.

Собравшиеся долгое молчали, внимательно разглядывая друг друга: никто не желал первым начинать беседу. Кэрил совсем не хотела показаться главной на этой встрече, но когда неловкая пауза затянулась больше чем на минуту, она все же решила, что кто-то все-таки должен произнести хоть какие-то слова.

К счастью, перед тем как она уже собиралась открыть рот, тишину нарушил визгливый голос чужака.

— Наши пути снова совпали. — Юэй говорил медленно, стараясь произносить слова так, чтобы обе пары голосовых связок вибрировали одновременно. Он понял, как трудно людям приходится с переводом языка Юлов при разноголосице, и хотел свести к минимуму любую возможность возникновения недоразумений. — Мне приятно отметить это.

— Прошу прощения, что заставили вас ждать, — проговорил Эксфорд, искоса поглядывая на Хацис. — Надеюсь, это не повлияет отрицательно на процесс дипломатических переговоров.

— Фрэнк, не следует особенно спешить, — сказала Хацис.

— Ну почему же, Кэрил?

— Это вы мне лучше объясните, — с легким раздражением сказала она. — Похоже, что я здесь — единственная, кто совершенно не убежден в необходимости проведения переговоров.

Юэй указал на нее двумя пальцами. Хотя после вторжения в мозг Эландера Кэрил знала, что этот жест у Юлов означает уважение к присутствующему, она все равно не смогла избавиться от ощущения, будто ее в чем-то незаслуженно обвиняют.

— Открытый поток информации всегда более предпочтителен, — медленно проговорил Юл, — и не важно, куда он нас приведет. Я прибыл сюда для того, чтобы облегчить дискуссию между представителями наших цивилизаций. Даже если после нашей встречи мы все еще будем придерживаться мнения, что война лучше, чем мир, я все равно не почувствую себя проигравшим.

— Это на ваш взгляд, — возразил Эксфорд. Пластинки на лице Юэя внезапно задвигались.

— А чьим же еще взглядом я могу смотреть на происходящее? Хацис мысленно улыбнулась. Она с некоторым изумлением

наблюдала за тем, как сильно изменился этот Юл по сравнению с их первой встречей. Тогда он молчал, пока его напарник клеветал на человечество. Что бы ни произошло с Юэем во чреве Практика, он явно стал приятнее в общении.

Вероятно, подумала Кэрил, и Эландера можно считать счастливым, поскольку он все еще узнает самого себя.

— Все мы хотим разного в частностях, — вступил в беседу Питер, — однако в главном наши желания совпадают. Мы все надеемся выжить в сложившейся ситуации. В настоящий момент шансы человечества уцелеть невелики, если не сказать — близки к нулевым. Если Юлы правы, в нашем распоряжении остаются считанные недели, пока Морские Звезды не начнут стирать все оставшиеся следы наших колоний в обжитом космическом пространстве. Мы можем либо остаться на месте, либо спасаться бегством. Если выберем бегство, то есть лишь один путь — следовать вместе с Юлами. А если останемся на прежнем месте, тогда нам необходима вся доступная информация о Морских Звездах, и опять-таки наилучшим будет объединиться с Гоэлами. Поэтому ведение переговоров с ними, как мне кажется, является не просто правильным, но единственно верным решением.

— Согласен, — подтвердил Фрэнк.

На Хацис пристально смотрели три пары глаз.

— Думаю, ты рассуждаешь наивно, Питер, — сказала Кэрил. — А что касается вас, генерал, то я вообще не верю вашим словам. У нас нет никаких доказательств того, что Юлы захотят честно вести с нами дела. Уничтожение беззащитных невинных колоний вынуждает меня считать их своими врагами. — Она бросила на чужака испепеляющий взгляд. — Простите, но то, что сделали Юлы в том секторе пространства, откуда я прилетела, говорит само за себя.

— Эти действия не принадлежат мне/нам, — возразил Юэй.

— Какая беспардонная ложь!.. — воскликнула Кэрил, вскакивая со своего места. — Да вас же самого захватили как раз во время нападения на Геру!

— Это было вовсе не нападение, а обычная разведывательная миссия, — ответил Юл. — Мы/я признаем, что воровали ваши ресурсы/время от времени, но лишь в тех колониях, которые вы сами считали состарившимися.

Чем эмоциональнее говорил чужак, тем труднее ему приходилось сохранять синхронность работы своих голосовых связок.

— У нас имеется видеозапись, — возразила Хацис. — Я сама видела, как вы…

— Кэрил, — вмешался Эландер. — Практик сказал…

— Я знаю, что именно сказал Практик, — в свою очередь перебила его Кэрил. — Но чему я должна верить, Питер? Тому, что Фрэнк в ответе за все? Или, быть может, какая-то другая раса чужаков?

— Не спешите с выводами, — приветливо сказал Эксфорд. — Космос слишком велик, а «прядильщики» путешествуют в нем очень долгое время. Могли существовать десятки сопровождавших их цивилизаций.

— Ну, я-то не намерена брать с них пример, — многозначительно произнесла Хацис, давая понять весь смысл сказанного своей интонацией. — Здесь наш родной дом, и я буду сражаться за него.

— Кэрил, я согласен с вами, — поспешно подтвердил Эксфорд. — Только я хочу знать, что мы ведем праведную борьбу.

Юэй издал нечто вроде хриплого свиста — будто прочистил горло.

— Практик не считает агрессию правильным выходом из создавшегося положения, — произнес он.

— Так чему же тогда он верит? — спросила Хацис.

— Природе, — последовал короткий ответ.

— Ага, неустанно трудящейся денно и нощно, старающейся изо всех сил…

Чужак удивленно взглянул на Эландера.

— Наш гость не понимает иносказательных выражений, — пояснил Питер.

— Неужели? — воскликнула Кэрил. — Это меня удивляет. И добавила, обращаясь уже к чужаку:

— Речь идет о хищниках и добыче: о тех, кто занимает главенствующее положение в цепочке питания, и тех, кто подлежит уничтожению, — вот в чем, собственно, смысл. Вы называете нас «уже мертвыми» и подбираете наши останки. Поймите, нельзя считать, что вы превосходите нас по своим моральным качествам только потому, что выражаете недовольство фактом войны.

— Для морали не существует взлетов/или падений. — Линии вокруг глаз чужака образовали фигуры в виде перевернутых букв V, выражая его сильное удивление. — Существует многоразмерный образ вершин/и пропастей. Еще никому не удалось сравнивать абсолютные понятия по отдельности. Готовность представителей моей цивилизации вести переговоры может, по мнению некоторых, обеспечить нам более привилегированное положение по сравнению с вами и, вероятно, даже послужит ответом на ваши агрессивные выпады.

Хацис подбоченилась и ехидно посмотрела на Юла.

— Так вы нам угрожаете?

— Нет, Юлы просто делают свое дело, — произнес Юэй. — Я/мы вовсе не угрожаем. Если бы Юлы намеревались напасть, то вы даже не заметили бы, как это случилось.

Кэрил подумала, что ей не следует торопиться с реакцией на сказанное Юэем.

— Но для чего вы нас пригласили? Просто поболтать?

— Да, но не здесь. Я не имею права решать, а могу только слушать. Вам следует прибыть на «Мантиссу» и погрузить свои головы для контакта с Верховными.

Хацис вспомнила об омерзительных шлемах и передернулась.

— Вы хотите, чтобы я прилетела к вам?

— Практик объяснил, что я должен убедить человечество/добычу согласиться на этот шаг. Это единственный способ вступить в контакт с представителями нашей цивилизации.

И снова заявление Юла прозвучало как ультиматум, однако Кэрил согласилась с его доводами. Юэй — не более чем приманка для того, чтобы Хацис согласилась надеть органический шлем.

Кэрил слишком устала, стараясь понять желания каждой стороны. Это напоминало бег по кругу: доводы и доказательства повторялись, а выводы никого не устраивали. Требовалось найти иной выход.

Однако Хацис не собиралась отдавать инициативу в переговорах Эксфорду или Юлам, и тем более Эландеру, который еще раньше честно от этого отказался. Оставалось воспользоваться помощью одной из энграмм, и такое решение, каким бы сумасбродным оно ни показалось вначале, вероятно, было уже наполовину принято.

— ГУ МАНЬ, Я НЕ МОГУ ПРИНЯТЬ РЕШЕНИЕ В ОДИНОЧКУ. ХОЧУ ПРОВЕСТИ ГОЛОСОВАНИЕ. ПЕРЕДАЙ ЭТО ВСЕМ, КТО СМОТРИТ НАШИ ПЕРЕГОВОРЫ С САМОГО НАЧАЛА, И ИЗУЧИ ИХ МНЕНИЕ. Я ПОСТУПЛЮ СОГЛАСНО ЖЕЛАНИЮ БОЛЬШИНСТВА.

— ХОРОШО, СОЛ. ЭТО ЗАЙМЕТ ВСЕГО ПАРУ МИНУТ.

— ТОГДА НАЧИНАЙ.

— Кэрил, о чем вы задумались? — спросил Эландер, пристально глядя на нее.

Момент их единения прошел, и теперь у Хацис не было ни малейшего представления о том, что сейчас творится у него в голове.

— Погоди-ка, — сказала она, сделав жест, чтобы Питер замолчал. — Я интересуюсь мнением колонистов.

Кэрил прошлась по кокпиту, нервно кусая ноготь большого пальца в ожидании очередного выхода Гу Мань на связь.

Она даже почувствовала нечто вроде гудения энергетического поля, когда население Сотиса голосовало, определяя свое будущее, но не попыталась просмотреть предварительные результаты. Хацис не хотела хоть как-то повлиять на процедуру.

«Пусть сами решают свою судьбу, — сказала она себе. — Если мне не понравится их выбор, я всегда смогу улететь отсюда».

— СОЛ, У НАС УЖЕ ЕСТЬ ДАННЫЕ. — ДАВАЙ.

— ИЗ 100 ПРОЦЕНТОВ ПРОГОЛОСОВАВШИХ: «ЗА» — 54 ПРОЦЕНТА, «ПРОТИВ» — 32. ОСТАЛЬНЫЕ ВОЗДЕРЖАЛИСЬ.

— ОБЪЯСНИ КОНКРЕТНО, ЧТО ОЗНАЧАЕТ ТАКОЕ РАЗДЕЛЕНИЕ ГОЛОСОВ.

— «ЗА» ОЗНАЧАЕТ — НАДО ЛЕТЕТЬ. Хацис глубоко вздохнула.

— ЗНАЧИТ, Я ВЫБИРАЮ — ЛЕТЕТЬ.

Кэрил сразу почувствовала колоссальное облегчение — быть может, оттого, что сама она была освобождена от участия в принятии общего решения.

— Если мы должны прилететь, — громко спросила Хацис, — нужно ли нам сообщать об этом заранее?

— Нет, — ответил Юэй, снова стараясь говорить медленно, чтобы его речь была синхронной. — Юлы/Гоэлы никогда не объявляют о своих намерениях. Только я/мы делаем это.

— Хорошо, тогда не будем терять драгоценное время. Чем скорее получим ответ, тем лучше.

Хацис посмотрела на Юэя, Эксфорда и Эландера. Юл оставался совершенно невозмутимым; Фрэнсис выглядел пугающе довольным; Питер добродушно улыбался.

— Мы можем продолжить беседу уже в пути.

— Давайте не будем торопиться, как какие-нибудь нищие, — предложил Эксфорд. — Предлагаю состыковать вместе все три корабля — «Арахну», «Оркус» и «Тихую Заводь». Это продемонстрирует владение определенными технологиями и готовность ресурсов, лишний раз покажет, как мы можем сотрудничать, когда это действительно необходимо.

Кэрил уставилась на Фрэнка.

— Вы еще скажите, что имеет смысл передать чужакам «Тихую Заводь» в качестве жеста доброй воли.

— Я был всем в этой жизни, Кэрил, — тихо произнес генерал, — но идиотом — никогда.

Как только три кокпита заняли стабильное положение вокруг нового центрального отсека, Хацис отдала приказ произвести перемещение.

Новый корабль назвали «Триумвиратом». Он имел вполне просторные помещения, где могли свободно разместиться все присутствующие на его борту.

В течение первого часа полета шел неспешный разговор, но потом Кэрил объявила перерыв на отдых.

Эландер отправился в свою каюту. Юэй затемнил перегородку своего отсека в кокпите, и его вообще не было видно. Эксфорд растянулся в одном из кресел и закрыл глаза. Впрочем, генерал вовсе не спал. Фрэнк просто отдыхал, ровно и спокойно дыша со скрещенными на животе руками.

Кэрил гадала, о чем раздумывает Эксфорд, предоставленный сейчас самому себе. Скучает по своим родным копиям? Даже если они не являлись частью некоего гештальта, все равно вызывали у нее необъяснимое сочувствие. Хацис подумала: неужели личность, подобная Фрэнку-Топору, может когда-нибудь остаться наедине с самим собой.

Кэрил пристально наблюдала за генералом примерно четверть часа, а Сотис тем временем постепенно удалялся от нее, неуклонно приближая Хацис к принятому ею решению.

— Вы размышляете над тем, что нам следовало бы атаковать Морских Звезд, не так ли? — громко спросила она генерала.

На губах Фрэнка заиграла легкая улыбка, будто он давно ждал такого вопроса.

— Да, — честно признался Эксфорд, по-прежнему не открывая глаз и как бы медитируя, но при этом поддерживая беседу, — это правда.

— Но зачем?

В этот раз Фрэнсис открыл глаза и пристально посмотрел на Хацис.

— Вам станет понятно, если замените слово «атаковать» термином «сопротивляться».

— Но неужели вы на самом деле думаете, что у нас есть шанс устоять перед их натиском?

— Это намного лучше, чем если бы мы совершенно ничего не предпринимали. — Эксфорд сохранял полное спокойствие и невозмутимость, будто разговаривал о погоде. — Уверен, что Юлы нам нужны именно для подобной цели.

— Не понимаю вашей убежденности.

— Вероятно, придется просто поверить моим словам. — Он пожал плечами. — Однажды я уже высказывал такие мысли «подаркам». Но у нас нет времени, чтобы порыться в Библиотеке и найти необходимые сведения. А Юлы — это еще один кладезь разума и знаний…

Тут генерал с многозначительным видом замолчал. Кэрил закончила фразу за него:

— И если они улетят, мы потеряем свой последний шанс. Эксфорд кивнул.

— Да, я уверен в этом. А ведь они точно улетят, когда фронт распространения Морских Звезд приблизится вплотную. Если «прядильщики» посетили Хи Геркулеса, значит, они преодолели более трех четвертей исследованного и обжитого космического пространства. Следующим местом их появления станет Ро Северной Короны, затем Аселлус Примус, или Йота Волопаса…

— А потом Алькаид, — перебила Хацис Фрэнка. — Знаю. Поверьте, все эти звездные карты будоражат мой разум.

— А известно ли вам, что «Алькаид» в переводе с арабского означает «глава, начальник траурной или похоронной процессии»? — злорадно спросил Эксфорд.

— Что ж, очень уместно, — ответила Кэрил.

Эта голубая звезда находилась на расстоянии девяноста восьми световых лет от Солнца и располагалась справа от фронта распространения «прядильщиков». В том районе имелось еще пять запланированных к посещению экспедициями ОЗИ-ПРО звездных систем, которые, при условии успешного осуществления миссий по их заселению, могли стать последними земными колониями на пути следования чужаков.

— Особенно когда представишь, что Морские Звезды находятся уже на полпути, — заметил Эксфорд.

— Нас разделяют всего лишь примерно восемьдесят световых лет. Оба на некоторое время замолчали. Фрэнк больше не закрывал глаза и не погружался в свои размышления.

Кэрил думала о судьбе 6 Кита, недавно уничтоженной «страусиной» колонии. Сначала она надеялась, что хотя бы кто-то уцелеет. Но теперь Хацис не была уверена в этом. Похоже, Морские Звезды просто-напросто оставляли своеобразные мониторы-наблюдатели в уничтоженных ими звездных системах, чтобы узнать, будут ли в последующем восстанавливаться поселения. Кэрил не могла сидеть просто так и ждать нашествия проклятых Морских Звезд, ничего не предпринимая.

Она взглянула на свои руки, покрытые неестественно гладкой, без единой морщинки кожей, и почувствовала, как ее захватывает волна печали и уныния. Не злоба, как раньше, когда она размышляла о том, в каком жестоком положении находятся земляне-колонисты, — нет, всего лишь печаль. Все ее старания станут напрасными, если никто не уцелеет и не узнает это странное название — Алькаид — только потому, что в том районе побывали Морские Звезды.

— Эксфорд, а что вы там задумали?

— Я? Ровным счетом ничего. Мы просто разговариваем с вами.

— Ерунда. Будем ходить вокруг да около, пока вы не добьетесь своего.

— Интересно, и что бы это могло быть?

— Вот сами и расскажите.

Фрэнк немного помолчал. Он лежал неподвижно, неотрывно глядя на Хацис.

— Ладно, — наконец промолвил он. — Я вам кое-что скажу, а затем на некоторое время оставлю вас одну. Дам возможность поразмышлять. Идет?

Кэрил утвердительно кивнула в ответ.

— Кое-что о Морских Звездах, — начал Эксфорд. — Вот вы меня спрашивали, хочу ли я атаковать их, а когда я ответил положительно, то задали неправильный вопрос. Вы спросили «зачем?», а нужно было сказать «как?».

— Ну и как же?

— Я не совсем уверен в своих выкладках, поэтому отвечу лишь частично, — произнес Фрэнк. — Во-первых, Морские Звезды ведут себя словно некие машины-автоматы, осуществляя поиск по довольно простому алгоритму. Сперва они обнаруживают сигнал устройства мгновенной связи и пеленгуют его. Как только источник сигнала уничтожается, они осуществляют перемещение во внепространстве в случайном направлении, причем на огромное расстояние, пока не наткнутся на что-либо еще. Уверен, Звезды выбирают направление движения совершенно произвольно, что говорит о примитивности мышления. Понятно?

Кэрил снова кивнула.

— Продолжайте.

— Во-вторых, мы никогда не видели, чтобы Морские Звезды осуществляли свои удары сразу по двум объектам, так что можно предположить, что их ресурсы несколько ограничены.

— Возможно, — согласилась Хацис. — Фрэнк, но вы не сообщили мне ничего такого, чего бы я еще не знала до сих пор.

— Понимаю, — произнес Эксфорд, наклоняясь вперед. — Но как вам понравится такая мысль: что будет, если вы преподнесете Морским Звездам сразу несколько целей, то есть источников радиосигналов? Вероятно, они станут распределять силы, чтобы попытаться одновременно поразить все зафиксированные объекты. Так?

— Ну да, а разве мы не пытались предпринять подобное? Мои энграммы посылали шифрованные сообщения во время традиционных полуденных трансляций. Это напоминало одновременный сеанс многодиапазонной радиосвязи. До сих пор Морские Звезды вообще никак не реагировали, насколько мы можем судить.

— Может быть, вы неправильно оценивали обстановку, — заметил Эксфорд. — Или ваши разведчики посылали радиосигналы из неподходящих секторов пространства. Пусть Морские Звезды — это некие технические устройства, как полагал другой Эландер, но они совсем не так глупы. Думаю, теперь-то они поняли, что нам больше нравятся звезды класса G, и мы стараемся колонизировать именно их планеты.

— Вы хотите сказать, что нужно пожертвовать одной-двумя колониями?

— Да, пусть это будут просто пустые поселения. Неудачно закончившиеся миссии. У вас их теперь достаточно, так что вполне можно обойтись без парочки.

Он посмотрел на Хацис, давая ей время тщательно осмыслить каждое сказанное слово. То была личная точка зрения генерала — то есть его и всех остальных Эксфордов. Ведь они не находились с Кэрил на одной стороне, да и никогда не смогли бы стать единомышленниками.

— Именно это вы и хотели мне сообщить? — спокойным тоном спросила Кэрил.

— Не совсем, — ответил Фрэнсис, снова наклоняясь вперед. — Есть кое-что такое, что вы, как я думаю, упустили из виду.

— Например?

— Мы в основном зацикливаемся на том, что произойдет, если Морские Звезды заметят нас, — продолжал откровенничать Фрэнк. — Но где они находятся в остальное время?

— Ну, я полагаю, у них где-нибудь есть нечто вроде своей космической базы или корабля-матки, — стала вслух размышлять Хацис. — То же самое, вероятно, имеется и у «прядильщиков».

— Да, но где конкретно?

— Черт возьми, Эксфорд, откуда мне знать? — раздраженно бросила Кэрил, понимая, что и у генерала нет точного ответа на вопрос. — Ведь мы не рассматриваем исследованные районы космоса как космическое пространство в общем смысле слова. Мы считаем их набором конкретных звездных объектов, причем на каждой планете или в звездной системе есть своя колония. Мы не берем во внимание черные дыры. Юэй рассказывал Питеру, что нужно научиться использовать черные дыры в качестве укрытия, если решимся следовать за «прядильщиками»: быть может, как раз там и находятся эти Морские Звезды.

— Они что, прячутся от нас, что ли? — удивился Эксфорд. Кэрил кивнула.

— Именно. Ладно, а что вы сами думаете?

— По-моему, у них где-то есть нечто вроде командного центра, как и у «прядильщиков». Сам не знаю, на что он может быть похож. Или базы чужаков вообще такие, что мы и представить не в состоянии. Но я еще раз повторяю: они существуют. Об этом свидетельствуют факты. Все происходит по какому-то хорошо отлаженному сценарию. Слишком целенаправленно и негибко действуют и «прядильщики», и Морские Звезды. Ими кто-то управляет.

— Ладно, — согласилась Кэрил. — Вы меня убедили. Но это все равно не поможет найти базу чужаков.

— Неужели? Она должна быть хорошо защищена, не так ли?

— Конечно. Что лишь еще больше затруднит поиски, верно?

— Не обязательно. Вспомните, Кэрил, в каком секторе космоса в последнее время бесследно пропадали корабли, хотя там Морскими Звездами вроде бы и не пахло?

— Что-что?..

Хацис уставилась на генерала, ошеломленная таким поворотом. Эксфорд удовлетворенно улыбнулся.

— Я вижу, вы догадались, о чем речь. Правильно: Пи-1 Большой Медведицы.

— Но…

— В том районе потеряно сразу три прорезателя. Там явно творится что-то неладное.

— А вдруг это Юлы?

— Нет. И вот почему: в трех звездных системах, к которым они нас направляли, солнца являются объектами класса К, а Пи-1 Большой Медведицы относится к классу G.

А ведь Эландер видел крупную формацию космических кораблей Юлов в системе Бейд, вспомнила Кэрил. Следовательно, этот флот не мог находиться одновременно в районе Пи-1 Большой Медведицы. Но тогда получается…

Хацис почувствовала себя так, будто кто-то ударил ее по лбу.

— Думаю, там что-то есть, Фрэнк.

— Кэрил, я знаю. А теперь и вам об этом тоже известно.

— Благодарю вас, — проговорила Хацис, ожидая какой-нибудь злорадной реплики от генерала.

Но Эксфорд снова ее удивил.

— Теперь я дам вам отдохнуть, — произнес он. — А мне нужно подумать.

С этими словами Фрэнсис прикрыл глаза и скрестил руки на груди.

Нахмурившись, Хацис наблюдала за тем, как он снова погружается в отрешенное состояние.

«Подумать — насчет чего?» — гадала она.

Кэрил никак не могла избавиться от ощущения, что генерал выложил на стол не все карты. Что он там еще спрятал в рукаве? Хацис не могла этого знать, и такое положение вещей ее сильно раздражало.

Кэрил очень тянуло внедриться в центральный мозговой процессор Эксфорда и залезть в его мысли, но она была совершенно уверена, что у генерала имеется защита от такого рода проникновения. Поэтому ей пришлось довольствоваться всякими прикидками и догадками.

В кокпите воцарилась тишина. Хацис хотела бы отдохнуть, как и остальные члены экипажа, пока их корабль перемещался к точке назначения, но тревожные мысли мешали заснуть. В голове вертелось одно и то же: что произойдет, когда они прибудут на место?

А вдруг там ждет ловушка? Или Юлы откажутся вести переговоры? Все путешествие станет бесполезной тратой времени, и хрупкие ростки сотрудничества исчезнут навсегда — возможно, вместе с последними землянами…

Но Хацис не собиралась сдаваться. Она должна бороться за своих — во что бы то ни стало. Пусть даже человечество лишится родного дома и превратится в расу межзвездных кочевников — все равно это лучше, чем исчезновение и полное забвение.

2.1.7

Сигнал устройства мгновенной связи раздался в отсеках объединенного прорезателя уже через десять минут после прибытия в систему Бейд.

Эландер вздрогнул от резкого звука.

— Извините, — произнес Эксфорд. — Это сообщение из дома для меня.

— А вы не хотите дать его послушать всем? — поинтересовалась Хацис.

— Не хочу. Может быть, позже.

Генерал повернулся к экрану основного монитора, на котором появилось изображение многочисленных Юлов.

— Ну что ж, пока все нормально, — заметил он.

Эландер с нескрываемым интересом наблюдал за развивающимися событиями.

Напряжение между Хацис и Эксфордом не ослабевало — наоборот, оно даже усилилось. И Кэрил не совсем корректно беседовала с Юэем. Она сейчас напоминала небольшой смерч, который собирается здорово увеличиться.

Питер мельком взглянул на Хацис, когда она снова вошла в его мозг. Эландер видел, что Кэрил боится потерять ведущее положение, но одновременно она явно хотела все бросить. Власть и притягивала Хацис, и отталкивала. Чувство ответственности — и боязнь ошибки, желание отдохнуть и самоустраниться…

Оригиналу Питера на Земле очень нравилась размеренность академической жизни. По своей личной прихоти он мог менять род занятий, чувствуя независимость и самодостаточность. Эландер никогда ни перед кем не отчитывался, кроме как перед самим собой.

Когда же Питер стал известен не только в академических кругах, но и за их пределами, ему стало доставлять огромное удовольствие то влияние, которое он мог оказывать на окружающих, сидя в абсолютной безопасности и комфорте и продолжая оставаться полностью предоставленным самому себе. Эландер всегда учился на ошибках исключительно интеллектуально, а не интуитивно. Питер был защищен от нежелательных последствий любых решений, и потому чувствовал собственную непогрешимость и неуязвимость.

«Он отверг меня…»

Питер подумал, что его старый подлинник после 150 лет жизни сохранился бы намного лучше, нежели Хацис. Вероятно, ее высокое положение являлось простой суммой размноженных собственных копий, а сама Кэрил считалась только небольшой частичкой целого. Настоящая Хацис была абсолютно непостижима для Питера и стояла намного выше всех энграмм — в той же степени, в какой эти копии были совершеннее карманных калькуляторов.

А та Хацис, что находилась сейчас перед ним, боялась потерять контроль над небольшой космической зоной во Вселенной, которую она пыталась обустроить для уцелевших землян. Но если Кэрил собиралась вдохнуть жизнь в тлеющие угольки цивилизации, если действительно желала сохранить жизнь человечеству, ей следовало понять, что в настоящее время лучшим выходом станет отказ от руководства.

Питер не мог точно сказать, какой вариант выберет Хацис — объединение с Юлами и бегство или схватка с чужаками, как предлагает Эксфорд, — но он прекрасно понимал, что Кэрил не сможет решить эту проблему простым голосованием колонистов. Нравится ей это либо нет, однако принимать решение придется в одиночку.

Юэй передал позывные «Триумвирата» Юлам в момент появления прорезателя в системе, и пришельцы незамедлительно ответили.

— Практик приветствует тебя, посланник/проповедник Юэй/ Эллил. С возвращением! — раздался чей-то голос, и на экране появилось изображение Юла, одетого в форму конъюгатора.

Это был не Вайши/Ашу, которого когда-то встретил Эландер: чужак был тоньше и выше Вайши, а его голова, покрытая какими-то желтыми полосками, напомнила Питеру ластик для карандашей.

— Я прибыл вместе с посланником/проповедником Питером/ Эландером, — ответил Юэй, — и с представителями человечества/ добычи. Мы/они просим разрешения на разговор с Верховными.

Ответ пришел мгновенно.

«Триумвират» находился недалеко от «Мантиссы», поэтому радиосигнал проходил буквально в течение несколько секунд. Многочисленные прорезатели и другие структуры, изготовленные по обычной технологии, издали напоминали астероидный пояс, однако чем дольше Питер вглядывался в эти объекты, тем явственнее различал признаки интенсивной работы, свидетельствовавшей о том, что там вовсю кипела жизнь. Составные компоненты конструкций постоянно и на первый взгляд хаотически перемещались, что напоминало броуновское движение под неимоверно огромным увеличением.

— Разрешение на посадку получено, — произнес конъюгатор. — Дальнейшие шаги/будут оговорены особо.

Экран монитора погас.

Юэй обвел взглядом всех пассажиров, находящихся в кокпите.

— Вы удовлетворены? Эландер повернулся к Хацис.

— Кэрил? Вы намереваетесь пройти через это?

Она мельком взглянула на Питера, понимая, что он бросает ей вызов.

— Если необходимо, Питер, значит, мы должны вынести все испытания. Но я не хотела бы рисковать всем сразу.

— Похоже на недоверие, — медленно проговорил Юэй. Кэрил мрачно посмотрела на чужака.

— Вы всем такое говорите, перед тем как бросить в пасть Практику?

— Оставьте его, Кэрил, — произнес Эландер. Времени на споры и пререкания совершенно не было.

— Мы никуда не денемся, и нас никто не тронет. Верно, Юэй?

— Питер/Эландер совершенно прав.

— Поэтому не следует беспокоиться по поводу того, что вас сожрут или что-то в этом роде, — успокоил Питер Хацис. — По крайней мере не сразу и не сейчас.

Похоже, черный юмор Эландера не сильно понравился Кэрил.

— Хорошо, но если переговоры провалятся или зайдут в тупик, все обещания автоматически аннулируются.

— В случае нашей неудачи на переговорах, — заметил Питер, — мы ничем не будем отличаться от мертвых, и бояться попасть в желудок Практику будет уже лишним, не так ли?

Хацис слегка кивнула, неохотно соглашаясь с мнением Эландера.

— Ладно, — проговорила она, глядя на чужака. — Скажите им, что мы сейчас идем. Все вместе.

Эллил ответил жестом согласия, принятым у Юлов, после чего снова связался с «Мантиссой». По жестам и тону голоса Юэя Эландер понял, что тот очень рад возвращению домой. Да и Питер чувствовал бы себя точно так же на Сотисе.

Он почувствовал облегчение. Наконец-то удалось Хацис приступить к переговорам — причем почти что перед самым началом контакта с чужаками…

Прорезатель совершил перемещение в пространстве. «Триумвират» оказался в зоне расположения чужаков.

Хацис обошла весь кокпит, затем пристально посмотрела в глаза Эландера, не сказав при этом ни слова.

Они сели на большой посадочной площадке, состоящей не менее чем из сотни кокпитов, медленно вращающихся вокруг выпуклостей гигантского прорезателя. «Триумвират» казался просто карликом по сравнению с этим грандиозным сооружением.

Открылся гермошлюз, и желтоватая атмосфера Юлов проникла в кокпит, объединившись с пузырем такого же цвета вокруг Юэя. Эландер снова почувствовал себя внутри защитной оболочки даров. Если она порвется…

«Если она порвется, — подумал Питер, — то остается надеяться на Б-костюм. А уж если и он не поможет, тогда мне вообще не придется ни о чем больше беспокоиться».

В шлюз вошел тот конъюгатор, который разговаривал с экипажем «Триумвирата». С обеих сторон от него находились два крупных коренастых Юла, являвшихся, по-видимому, охранниками.

Конъюгатор поприветствовал Хацис, Эксфорда и отдельно Эландера, нервно захлопав своими псевдокрыльями.

— Практик будет рад вас видеть, — произнес Юл. — Я — конъюгатор Сериа/Хиль. Пожалуйста, следуйте за мной/я провожу вас к Верховным.

Сериа повернулся и направился к выходу из кокпита, сделав жест пассажирам «Триумвирата» следовать за ним.

Первыми вышли Юэй с Эксфордом, затем Хацис с Эландером. Шествие замыкали двое охранников, идущих вплотную за гостями. Хацис начала нервничать и плотно сжала губы.

Путники шли по каким-то тесным неприбранным помещениям, которых уже достаточно много повидал Эландер. Однако теперь Питер иначе воспринимал окружающую обстановку, чем раньше.

Он подумал, что таким своим новым восприятием обязан Практику.

Расположение и убранство каждого из автоматизированных рабочих мест чужаков теперь многое говорили Эландеру о статусе хозяйничающего здесь Юла или о виде его деятельности.

Питер с удивлением обнаружил, что совершенно не нуждается в помощи конъюгатора, который указывал дорогу. Сейчас он и сам прекрасно ориентировался и понимал, куда следует идти.

Язык Юлов был крайне сложен для человека в плане произношения, да и письменность чужаков не отличалась простотой: сплошные точки, кружочки да изломанные линии, но Эландер с грехом пополам уже научился понимать с пятое на десятое закорючки инопланетян и, пусть даже улавливая смысл одного слова из трех, все же смог бы без особого труда в случае необходимости найти дорогу к Верховным и обратно к «Триумвирату».

Питер узнал, что странноватые шлемы, с помощью которых землянам предстоит вступить в контакт с Верховными, называются «всасывающими портами», но не сказал об этом окружающим. Конъюгатор Сериа/Хиль подвел их к четырем пустым портам и жестом показал, что прибывшим следует сесть.

На лице Хацис возникла кислая гримаса при виде висевшего напротив нее шлема, внутри которого лениво пошевеливались мохнатые ворсинки. Дежурные охранники заняли свои места позади сидящих, чтобы те случайно не освободили головы во время процесса всасывания.

Эландер не захотел смотреть внутрь своего шлема.

— На счет «три», — предупредил он, стараясь не нервничать.

Эксфорд дернул плечом и начал отсчет. Питер нагнулся вперед, как и остальные, закрыл глаза и всунул голову во влажно поблескивавшее слизистое отверстие шлема, услышав в этот момент легкий стон, который издала Хацис.

Последнее, что Эландер успел увидеть — сверкающий шлем на Юэе, который вместе с остальными присоединился к процессу «всасывания». Питеру стало интересно: а испытывает ли Эллил такое же отвращение и страх, как и земляне?..

Затем Эландер снова стал задыхаться, будучи не в состоянии сопротивляться, крепко удерживаемый как физически, так и психически, пока снова темнота не окутала его полностью.

— Питер, я рад вашему возвращению, — раздался в пустоте чей-то голос.

Эландер тут же узнал Практика.

— А разве у меня был выбор? — горько спросил он.

— Выбор есть всегда, — ровным тоном ответил Практик. — И наоборот, его нет никогда.

Чужак немного помолчал и продолжил:

— Многое мешало этому моменту. Частенько Двуликие наносили свои жестокие и стремительные удары…

Эландер представил, сколько раз Практик наблюдал, как Морские Звезды уничтожают его возможных союзников…

— Не понимаю, на что вы надеетесь, — произнес Питер. — Вы хотите объединить наши силы?

— Я хочу того, что пойдет на пользу Юлам/Гоэлам. Вот и все.

— А для себя лично?

— Помимо желания выжить, есть еще кое-что, — ответил Практик. — Вероятно, возможность учиться; постоянно быть занятым. При условии, что я сыт. Вот и все мои небольшие нужды.

Эландер почему-то не сильно поверил инопланетному слизняку, но у него не было времени раздумывать по этому поводу. Он уже почувствовал знакомую волну накатывающейся грохочущей темноты и постепенное приближение голосов Верховных откуда-то из пустоты. Хотя в этот раз посторонние ощущения, сопровождавшие голоса, были сильнее и намного явственнее, чем прежде.

Кроме специфических запахов, Питер различал лица собеседников и слышал шорох их одежд. Эландер не мог понять, было ли это результатом более тесного контакта с Верховными, что происходило благодаря тем изменениям, которые привнес в него Практик, или его мозг создавал эти ощущения, чтобы хоть как-то возместить отсутствие видимых импульсов в кромешной тьме.

— Это большая честь, — раздался чей-то голос из темноты. Без привычной двойной гортанной вибрации Эландер едва

узнал размеренный тон речи Юэя.

— Говорите же, а мы послушаем, — последовало дальше. — Зачем вы сюда прибыли?

— По тем же причинам, что и в прошлый раз, — ответил Эландер. — Человечество хочет присоединиться к Юлам-Гоэлам.

— Зачем?..

Это слово произнесли сразу трое — или даже больше — Верховных, и оно прозвучало пронзительно, ударив по ушам землян.

— Чтобы свободно проследовать в Страну Грез, — промолвил Питер.

— Каким образом? — продолжали кричать Верховные.

— Это не столь важно, — уклончиво ответил Эландер. — Главное — получить свободу.

— Но ведь вы уже свободны и можете следовать в Страну Грез, — раздался еще один голос, принадлежавший, как понял Эландер, Сладкоголосому/Статус-Кво. — Никто вас не держит.

— Однако мы не можем проделать это в одиночку. Нам необходима ваша помощь. И такое вполне возможно, судя по тому, что я слышал прежде: ведь взамен вы получите поддержку с нашей стороны.

В темноте раздался дробный звук, немного похожий на стук града по металлической кровле. Питер понял его как смех собравшихся Верховных.

— Мы уже слышали этот странный лепет!..

— А кто остальные прибывшие? — поинтересовался кто-то из чужаков. — Что им от нас нужно?

— Посланник/проповедник Юэй/Эллил, — произнес Сладкоголосый/Статус-Кво, и от его слов запахло тмином. — Расскажи нам, что ты узнал об этих людях.

— Они весьма упрямы, — произнес Юл. — Но очень богаты ресурсами и источниками энергии. К моменту нашего первого контакта с Двуликими их родная планета была более развитой, чем наша, несмотря на серьезные лишения и потери за последние несколько десятков лет. Само собой разумеется, их общество раздирали конфликты, что послужило мощным толчком для развития высоких технологий. Их социальные структуры тяготели к централизованности в управлении, по позже люди поняли, что равновесие в таком случае практически недостижимо. Циклическое развитие цивилизации к всеобщему улучшению качества жизни, но уже другой ценой. Люди не умеют по-настоящему сотрудничать. Врожденное чувство превосходства и зависимость от генетического родства до сих пор просматриваются в их взаимоотношениях. Даже среди тех, кого они называют энграммами, отправленными в виде физических тел на поиски подходящих для звездной колонизации секторов пространства, существует сильная тенденция к постоянному обращению внимания на материальную составляющую потребностей. Они вселились в плоть и теперь не желают покидать ее.

Эландер был глубоко поражен. Как много Юэй узнал о людях, столь недолго побыв на Сотисе!..

— Практику понравятся твои исследования, — произнес Сладкоголосый/Статус-Кво. — В таком случае это объясняет, почему мы назвали их бестелесной/добычей.

Питер узнал термин «бестелесная добыча», который слышал во время первой встречи с Юлами, когда Аши/Холина, бывший напарник-илот Юэя, использовал это определение для описания Эксфорда, не имевшего собственного тела.

— Если у нас нет своих тел, — произнес Эландер, — значит, вы нас игнорируете, то есть вообще не принимаете в расчет?

— Да, — признался Сладкоголосый/Статус-Кво. — Те, кто не имеет своей плоти, для нас просто не существуют. Нам с ними не по пути.

— Вы имеете в виду, что не совпадают ваши требования, желания и стремления, — впервые вступила в разговор Хацис, и ее голос сопровождало ощущение слабого, но безошибочного прикосновения к человеческой коже. — Если вы не конкурируете в борьбе за те же самые источники энергии, тогда для вас более безопасно совершенно их не замечать.

— А почему бы и нет?

— Человечеству присущи такие понятия, как самопожертвование и соболезнование, — сказала Кэрил. — И мы поможем вам, несмотря на все обстоятельства.

— Проще говоря, будете нам помогать до тех пор, пока это не станет вам в тягость, — поправил ее Юэй. — Всякое великодушие имеет свои границы. Вот мы, например, знаем свои.

— По-вашему, получается, легче наблюдать, как мы умираем, чем помочь нам выжить?

— Можно сказать, что цена слишком высока, — вступил в беседу новый голос. Эландер обрадовался возможности снова услышать Вызывающего/Радикала, хотя от его фразы отвратительно несло чем-то уксусным. — Для нас довольно большое значение имеет понятие совести. Когда иссякли запасы энергии и пищи, когда во весь рост стал вопрос существования нас как биологического вида, мы отошли в сторону, наблюдая, как в результате нашествия Двуликих гибнут другие цивилизации. Но теперь мы достаточно сильны и уверены в себе; вероятно, пришло время искать союзников, чтобы помочь им в борьбе за выживание. Как когда-то сказал Практик, разнообразие ведет цивилизацию вперед.

— Но это не является руководящим указанием Практика, — заметил Сладкоголосый/Статус-Кво. — Это просто мнение.

— Насколько я понимаю, вы ищете возможности проявить насилие по отношению к нам? — спросил очередной голос, резкий и пронзительный. Питер инстинктивно почувствовал, что этого Верховного зовут Любопытным/Исследователем. — И именно потому вы объявили нам войну?

— Ах вот оно что… — протянула Хацис. — Вы расшифровали наши радиопередачи…

— Нелегко взломать используемый вами квантовый шифр, но только не для нас. — Казалось, Любопытный/Исследователь доволен замешательством Кэрил. — Мы все гадали, как же ответить на подобное действие.

— И что вы решили? — спросила Кэрил.

Она говорила негромко и довольно спокойно, что несколько озадачило Эландера. Учитывая ее агрессивное неприятие чужаков и принимая во внимание тот факт, что Юлы явно обеспокоены намерением Хацис открыть военные действия, Питер ожидал от Кэрил более осторожных и рассудительных вопросов.

— Ровным счетом ничего не предпринимать. Вы не производите впечатления тех, кто реально угрожает, да и теперь к тому же лишились фактора неожиданности.

— Похоже, вам как раз не хватает элемента насилия, — прозвучала реплика Эксфорда, вся пропахшая порохом и дымом.

— Ага, вот и воин заговорил. — Любопытный/Исследователь издал какое-то странное поскрипывание: Эландер понял, что Юл хихикает. — О чем это он?..

— Я имею в виду, что вы слишком долго находитесь в стабильном состоянии, засиделись. Потеряли остроту чувств.

— Какую еще остроту? Мы очень подвижны, мы процветаем и разносторонне развиваемся. И как нам не быть именно такими, если сегодня Юлы здесь — а завтра их можно видеть уже в совершенно иной звездной системе, в другом секторе пространства, перед лицом новой опасности, бросающими вызов и пожинающими заслуженные награды?

— Вы — обычные мусорщики, — ехидно заметил Эксфорд. — Вы довольствуетесь теми отбросами и подачками, которые падают со стола «прядильщиков».

— А это очень обильная и питательная ниша, — возразил чужак. — Если бы мы не заняли столь доходное место, за него моментально ухватился бы кто-нибудь другой.

— И тоже во вред самому себе.

— Фрэнсис/Эксфорд, вы слишком самоуверенны только потому, что не знали нас раньше. Как вы можете так пренебрежительно говорить о Юлах/Гоэлах?

Любопытный/Исследователь постепенно начинал раздражаться, и Эландер вступил в разговор прежде, чем Фрэнк успел сделать непоправимую дипломатическую ошибку.

— Мы не можем помочь вам достигнуть рая, но стали бы молчаливыми свидетелями путешествия в Страну Грез, — осторожно заметил Питер. — Не ведая иного пути решения проблемы, мы ищем то, что нам хорошо знакомо. Однако это совсем не означает, что сама идея неверна только потому, что возникла случайно. Быть может, нам всего лишь требуется прочная основа для качественного роста. А жизнь в постоянных странствиях в компании Двуликих совершенно не подходит для этого.

— Понимаю, что вы хотите сказать, — произнес Любопытный/Исследователь после непродолжительного молчания. — Но вам не нужно наше разрешение для путешествия в Страну Грез.

— В первую очередь не нужно было нападать на наши поселения, — процедила Хацис. — Вы говорите, что процветаете. А вот мы — нет. И если акт насилия послужит гарантией сохранения наших колоний и всех запасов ресурсов, то это как раз то, что вы получите.

— Конечно, во вред самим себе, — повторил слова Фрэнка Сладкоголосый/Сгатус-Кво. — Война подобного рода совершенно не имеет смысла. Мы не хотим воевать, а вы не сумеете в ней победить.

— Поэтому мы сможем сотрудничать, — вставил Вызывающий/Радикал. — Ведь всегда найдется разумное решение.

— С какой это стати? — осведомился Сладкоголосьій/Статус-Кю.

— В конце концов просто для разнообразия, — ответил Вызывающий/Радикал. — Вот Практик бы согласился…

— А я повторяю, что мне нет никакого дела до Практика. Что бы с нами ни случилось, на его судьбе это никак не отразится. — Сладкоголосый/Статус-Кво говорил твердо, и от его слов запахло какими-то экзотическими приправами. — Он всегда найдет другую кормушку, как это было и до встречи с нами.

— Тогда почему мы придаем такое огромное значение его мыслям и рассуждениям?

— Потому что все это очень серьезно. Поскольку наши жизни тесно переплелись, его мнение по-прежнему является исключительно ценным. Он служит нашим интересам, а мы сами служим ему. Наша взаимозависимость управляет движением прогресса и приносит обоюдную выгоду.

— Да он обычный паразит! — воскликнул Вызывающий/Радикал, от слов которого у всех присутствующих перехватило дыхание. — И мы тоже такие же паразиты. Для Юлов/Гоэлов Практик не столько «заслуженный/вынашивающий», сколько раковая опухоль, высасывающая из нас все соки!

Среди поднявшегося гама громче всех прозвучал голос Эксфорда.

— Я думаю, мы спорим совсем не о том, о чем надо, — заявил генерал. — Практик — вовсе не ваша забота. Необходимо искать выход из сложившейся ситуации. Ваши настоящие проблемы начались с момента первой встречи с Двуликими!

— СЛАВА И ХВАЛА ДВУЛИКИМ! — начали скандировать Верховные, однако их возгласы звучали довольно вяло.

Похоже, в умах Юлов зародилось сомнение.

— По-своему вы правы, — проговорил Сладкоголосый/Статус-Кво, когда стихли крики.

— Конечно, я прав, потому что сейчас мы сами находимся в таком же положении, как и вы две с половиной тысячи лет назад. Люди гибнут ежедневно; уничтожаются целые колонии. Через одну-две недели мы можем вообще прекратить свое существование как цивилизация. И как нам воспринимать Двуликих после того, что они сотворили с нашими сородичами?

— Мы — совершенно разные, — заметил Юэй. — Я заметил у людей постоянные предопределяющие тенденции: вы ищете причины, чтобы потом вынести обвинение или даже сразу приговор. А мы мыслим совсем иначе. Для нас некоторые события являются суть стечением обстоятельств, многие из которых, по-видимому, не относятся к происходящему как несоответствующие действительности. Вселенная развивается и идет своим путем, и мы лишь движемся вместе с ней. Иногда существуют причины явлений, но мы их не замечаем, так же как иной раз нет особых поводов для событий, а мы пытаемся их выдумать.

— Но мы же не выдумали нападения на собственные колонии! — возмутилась Хацис.

— Дело вовсе не в этом. — Голос Эксфорда звучал довольно сердито, и Эландер стал размышлять, насколько искренни его эмоции. — Результаты действий Юлов были незначительными, и мы можем здесь спорить до бесконечности, кто первым перешел границу дозволенного. В конце концов суть как раз не в этом. Скорее, даже наоборот. Основное сейчас — Морские Звезды. Вот их-то как раз никто не выдумал.

— Да уж. — Сладкоголосый/Статус-Кво говорил спокойным тоном, и его слова прозвучали совершенно отчетливо во внезапно наступившей тишине. — До нашествия Двуликих у Юлов имелись две планеты и несколько колоний на спутниках. Двуликие одарили нас несметными сокровищами. Затем они принесли с собой смерть.

Сладкоголосый умолк.

— Так вы существовали еще тогда? — изумленно воскликнул Эландер.

— Несколько наших уцелели благодаря тем дарам, которые вы называете защитными Б-костюмами. Какие страдания были нам уготованы, вы не представляете.

— Уж наверное, — произнес Эксфорд, — но это лишний раз подчеркивает мою правоту. Вы прекрасно знаете, что чувствуешь, наблюдая за тем, как гибнет твоя цивилизация.

— А я уверен, что человечество/добыча тоже погибнет, если не последует за Юлами/Тоэлами. Других вариантов просто не существует.

— Ни одного?

— У оказавшихся на пути Двуликих есть лишь две возможности: смерть или объединение.

Взволнованный таким фатализмом, Эландер понял, что совершенно неправильно трактовал природу Двуликих. Юлы не считали их божествами, наделенными добрыми и злыми чертами, в тени которых они путешествовали в космическом пространстве и по чьей милости жили или погибали. Само понятие «решение» в этом случае являлось результатом выбора типа «орел» или «решка», а не сознательным волевым поступком. Двуликие воспринимались Юлами не как божество, а как физический феномен — некий гигантский, почти неуправляемый механизм, с грохотом и стуком несущийся по кочкам Вселенной и совершенно не обращающий внимания на существа, что снуют среди его колесиков и винтиков. И не важно, одна или две цивилизации цепляются за эти колесики — да пусть хоть тысяча. Двуликие воспринимались в качестве единого непостижимо бесконечного целого, а не большого числа одинаково непостижимых составных частей.

— Вообще-то существуют три варианта, — заметил Вызывающий/Радикал. — У нас есть еще Страна Грез.

— Мы бы с радостью приняли Страну Грез, если бы нашли где жить, — произнес Сладкоголосый/Статус-Кво, выражая, скорее, сочувствие людям, нежели высказываясь в поддержку Вызывающего/Радикала. — Дело в том, что ни одна из наших разведывательных групп так и не отыскала безопасного места для поселения. Те из них, кому посчастливилось вернуться из полета, доставили лишь предварительные данные… Запомните: Двуликие движутся в космическом пространстве почти со скоростью света, и поэтому мы должны поддерживать одинаковую с ними быстроту перемещения, если хотим остаться незамеченными. Кроме того, во время разведывательных полетов нельзя пользоваться устройствами мгновенной связи. Экипажи должны быстро исследовать пригодные для обитания звездные системы, а затем возвращаться и улетать уже вместе с «Мантиссой». Это очень трудная задача.

— Вероятно, даже слишком сложная, — согласился Эландер. — Возможно, вы завышаете планку своих требований.

— А они и должны быть высокими. Если мы примем неправильное решение, то Двуликие тотчас же уничтожат нас. Кроме того, кто знает, что может надвигаться в пространстве за ними?..

— Так вы считаете, что Морские Звезды могут служить лишь авангардом чего-то еще более страшного? — с тревогой в голосе спросила Кэрил.

Питеру было понятно ее состояние. Если это действительно так и то, что случилось прежде, — только цветочки, то все, чем сейчас занимались Юлы/Гоэлы и люди, не имело вообще никакого значения.

— Однако подобное совершенно невозможно проверить, — промолвил Сладкоголосый/Статус-Кво. — Выйти из тени Двуликих для нас означает погибель.

— Не больше, чем оставаться здесь! — От голоса Вызывающего/Радикала попахивало горьким дымом. — Я всю свою жизнь провел под брюхом у Двуликих. Я устал от этого. Иногда думаю, что уж лучше рискнуть пойти на смерть, чем бесконечно терпеть такую неопределенность.

— Это твое личное дело, — строго произнес Сладкоголосый/ Статус-Кво.

— Неужели?.. — изумился Вызывающий/Радикал. — Ая как-то думал, что решившиеся на подобный шаг попытаются достичь Страны Грез. Вероятно, вы правы, и мы не сможем этого добиться в одиночку. Но ведь перед нами союзники, которые стремятся помочь! Может быть, такой шанс нам больше никогда не представится…

— Верховные никогда не согласятся с…

— А разве это так необходимо? — перебил Вызывающий/Радикал. — Почему те, кто согласился уйти, не могут этого сделать? Нам потребуется лишь некоторое количество ресурсов. Если мы улетим, то никому уже не придется беспокоиться о нашей судьбе.

— Хотите расколоть «Мантиссу»?..

Снова раздался возмущенный гомон и негодующее посвистывание Верховных. Эландер почувствовал явственный запах страха.

— Вы действительно серьезно предлагаете такое? Или, быть может, высказались только для того, чтобы подогреть страсти? — потребовал дальнейших объяснений Сладкоголосый/Статус-Кво.

— Сейчас не время для шуток, — ответил Вызывающий/Радикал.

— И много вас таких решительных?

— Вы станете Юлами/добычей!.. — раздался чей-то возмущенный голос.

— Ну что же, значит, настало время для такого сумасбродства! — воскликнул Вызывающий/Радикал.

Эландеру порядком надоела унылая сумятица переговоров. В голове у него шумело и даже немножко зудело: бродили какие-то мыслишки не совсем понятного происхождения, настойчиво мелькал образ Практика.

— Это нам не поможет, — громко произнес Питер, стараясь перекричать страшный шум. — Если хотим совершить самоубийство, тогда стоит напасть на Морских Звезд и покончить с этим раз и навсегда!

— Наверное, мы не сможем вам помочь, — твердо сказал Сладкоголосый/Статус-Кво. — Я говорил и снова повторяю: с какой стати нам следует подвергать опасности свое мирное сосуществование с Двуликими ради какого-то человечества/добычи?

— А почему такое решение будет самоубийством? — заговорил Эксфорд. — Понимаю, что Юлам нелегко решиться на изменение существующего положения и проще продолжать ползти в хвосте у Двуликих, даже если я не согласен с этим. Но вы когда-нибудь серьезно думали о возможности других вариантов?

— Напасть на Двуликих? — такое предположение прозвучало в словах Сладкоголосого/Статус-Кво как оскорбление.

— Послушайте. Мы пытались вступить в контакт с «прядильщиками» и Морскими Звездами, как только они появились. Смею предположить, что и вы однажды попробовали проделать то же самое, а потом отказались и решили следовать за ними буквально по пятам. Но нам нужно попытаться совершить кое-что иное. Агрессоры уже добивают нас, так что мы ничего не потеряем, если начнем сопротивляться. И — кто знает? Быть может, нанесенный удар привлечет их внимание к нам. А вдруг тогда все изменится?..

— Или мы не добьемся никакого результата и погибнем ни за грош, — вставил Сладкоголосый/Статус-Кво.

— Как мне кажется, наша жизнь сейчас и так проходит впустую, — заметил Вызывающий/Радикал.

— Считаю, что подобный риск вполне приемлем, — поспешно вставил Эксфорд. Как и Эландер, Фрэнк явно не хотел, чтобы переговоры превратились в спор между этими двумя Юлами. — Дайте срок, и я сам попытаюсь все сделать. Но мне нужно время, чтобы толком подготовиться к драке. Кстати, а кто говорит, что из этой затеи ничего не выйдет?

— Ну я, например, — произнес Сладкоголосый/Статус-Кво. — Откуда вам известно, где именно совершить нападение на Двуликих? Или вы думаете наносить удары вслепую, надеясь хоть что-нибудь поразить?

— У нас есть цель, — спокойно ответил Фрэнсис. — Система звезды, которую мы называем Пи-1 Большой Медведицы. Там что-то явно происходит: там есть кто-то, желающий остаться незамеченным. Думаю, что в тех краях затаились Морские Звезды, и нам следует атаковать гадов, пока есть такая возможность. Это хороший шанс изменить настоящее положение дел.

— Ничегошеньки у вас не выйдет, — пессимистично изрек Сладкоголосый/Статус-Кво. — Двуликие либо уничтожат вас, либо просто не заметят; третьего не дано. А нападение само по себе лишь ускорит нашу гибель!..

— Откуда вы знаете? Вы что, уже пытались драться с ними?

— Нет, конечно. Ведь поступить так — значит…

— Так вы даже никогда и не пробовали? — В голосе Эксфорда звучало нескрываемое презрение. — В течение многих столетий вы прозябали под носом у Двуликих и ни разу не попытались пощекотать им нервы? Неудивительно, почему некоторые называют такое существование неким подобием гниения заживо. Да вы просто неудачники, которые…

— Подожди, Фрэнк, — мягко сказала Хацис. — Мы здесь вовсе не для того, чтобы кидаться камнями — ни в Юлов, ни в Двуликих. Нам следует изучить различные варианты.

— Не все, я надеюсь? — проворчал генерал.

— Только те, которые можно воплотить, — ответила Кэрил. — Вы сами сказали: «Дайте срок, и я нападу на них». Но ведь прямо сейчас вы никак не сможете это осуществить, да и не надейтесь, что Юлы выполнят за вас грязную работу. Так что давайте немного подождем и поищем лучший выход, ладно? Не будем ругаться, а постараемся договориться. Идет?

— Раньше вы думали по-другому, — заметил Фрэнк.

— Что же, всегда полезно изменить мнение, если оно неверно.

И снова Эландер почувствовал шуршание человеческой кожи, однако в ощущении не было ничего эротического. Голос Хацис звучал устало, будто она занималась вовсе не тем, чем хотела бы.

— Если не подходит предложение остаться в исследованном обжитом космическом пространстве, тогда нужно определиться, что предпринимать дальше. Давайте вести переговоры, стремясь достичь обоюдного согласия, а не заниматься пустопорожней болтовней.

— Так вы предлагаете нам объединиться с Юлами?

Голос Эксфорда, вопреки ожиданиям Эландера, звучал довольно безрадостно.

— Да, если они примут нас к себе, — с некоторым волнением ответила Кэрил. — А потом, когда станем сильнее, мы вернемся, и…

— И что тогда? — выпалил Фрэнк. — Мы же прилетели, чтобы узнать, присоединятся ли к нам чужаки в борьбе против Морских Звезд! Вы же не хотите слепо вручить наши судьбы этой кучке вечно прячущихся мусорщиков!

— Я рассчитываю совсем не на это!

— Черт возьми, а мне ясно, как дважды два, что именно так! — воскликнул Эксфорд. — Откуда мы узнаем, что находимся в полной безопасности, объединившись с ними? Боюсь, что просто остаться в живых — вовсе не гарантия собственной безопасности. Я хочу большего. Я — просто старый служака, и хотел бы знать точно, куда направляюсь.

— Мы проведем комплекс предупредительных мероприятий в зависимости от изменения обстановки, — произнес Сладкоголосый/ Статус-Кво. — Каждый раз, когда Двуликие сталкиваются с представителями чужих цивилизаций, они действуют строго определенным образом. Можно спрогнозировать их поведение. Например, Юлы предпочитают обустраиваться в системах звезд класса G, поэтому мы разместим основную часть «Мантиссы» где-то посередине предполагаемого фронта распространения Двуликих. Когда же приблизятся их головные отряды — а именно они проводят разведку всех секторов космоса, — мы снова передвинемся вперед.

— Как часто вы сейчас перемещаетесь? — настаивал на дальнейших объяснениях Эксфорд.

— Каждые четыре дня, по вашему исчислению времени.

— А сколько времени уйдет на перелет всех кораблей «Мантиссы»?

— Приблизительно пять часов.

— Как полагаю, эти сроки действуют при обычных обстоятельствах? — уточнил Фрэнсис. — А что будет, если Морские Звезды наткнутся на вас? Вы сможете быстро оторваться от преследования?

— В прошлом такое иногда случалось, — признался Сладкоголосый/Статус-Кво. — «Мантисса» специально оборудована для экстренной деструкции. Мы сможем разделить основную сцепку своих прорезателей буквально за десять минут. Поскольку большая часть нашей инфраструктуры состоит из обычных материалов, которые потребуют перемещения в открытый космос, полная эвакуация может занять около двух часов. Конечно, на обратное восстановление «Мантиссы» времени будет потрачено намного больше. Это потребует от нас огромных усилий.

— Несомненно, — согласилась Хацис. — Теперь понимаю, почему вы так боитесь ударов по своему «муравейнику»…

Смущенные собеседники обменялись различными ароматами.

— Мы/я не понимаем ваших метафор, — немного помолчав, произнес Юэй.

— Вы очень бережно следите за сохранением равновесия, — пояснила Кэрил. — А зачем нарушать его, если вам и так неплохо?

— Это кажется только на первый взгляд, причем невнимательный, — нехотя проговорил Вызывающий/Радикал. — Внутри скрыта гниль, которая в конечном счете всех нас уничтожит.

— Понимаю, — согласился Эксфорд. — Но какие шаги вы предприняли, чтобы предупредить подобное? Готовы ли вы к вызову Морских Звезд? В смысле — Двуликих?

— Это затея будет очень опасной, дорогостоящей и, по-видимому, совершенно бесполезной, — ответил Вызывающий/Радикал. — Я — за мирное решение проблемы. Ни напрасные жертвы, ни медленное разложение просто недопустимы.

— Обидно слышать такое, — заметил Эксфорд. Эландер почувствовал в его тоне скрытое злорадство, от которого ему стало не по себе. — Жаль, что вы не оцените моих усилий по достоинству…

— О чем это вы? — спросила Хацис.

— Да просто я для вас разрушил этот «муравейник», — произнес бывший генерал как само собой разумеющееся.

— Вы говорите какими-то загадками, — недоуменно сказала Кэрил. — Объясните-ка попроще.

— Вы помните о сообщении, полученном мною по прибытии сюда?

— Да, конечно. Вы еще сказали, что оно из… — Хацис внезапно замолчала. — Ах, черт возьми. Фрэнк, признайтесь, что вы пошутили.

— Не знаю, как долго мы сидим здесь и разговариваем, — тихо проговорил Эксфорд, — но думаю, что прошло не менее пары часов. Не зная точно, где находились Морские Звезды, когда я позвал их, мы не сможем установить, как скоро они прилетят сюда. С другой стороны, возможно, они уже здесь, если засекли нас сразу же при передаче сообщения в эфир.

Генерал умолк.

Никакой реакции на его слова не последовало.

— Ну ладно, думаю, что в этот раз поступил неправильно, — произнес Эксфорд, усмехнувшись, и от этого смешка у Эландера внутри все похолодело. — Но все-таки вам следует убираться отсюда. Я-то сейчас улетаю в надежное место, так что, полагаю, все должны последовать моему примеру.

И Эксфорд исчез.

Как только это случилось, наступил совершенный хаос. Верховные разразились оглушительным визгом: все орали одновременно. Эландер вздрагивал всем телом, настолько неприятными были ощущения от натиска звуков. Он хотел крепко зажмуриться и закрыть уши, но, к сожалению, у него не было свободных рук, чтобы облегчить свое состояние.

Питер услышал пронзительный крик Хацис, которая пыталась успокоить окружающих, однако больше в деле установления порядка преуспел Сладкоголосый/Статус-Кво.

— Никуда он не денется!.. Конъюгаторы зорко наблюдают за всем происходящим. Юэй, скажи нам, что ты думаешь об этом. Эксфорд сказал правду? Что он намеревается совершить?

— Думаю, сейчас самое время спросить об этом у тех, кто его лучше знает, — проговорил Эллил.

— Ну разве мы можем им верить? — закричал один из Верховных.

— Один из них пришел сюда, чтобы уничтожить всех нас!..

— Мы ничего не могли поделать, — громко сказала Хацис. — Вы должны поверить!

— Следовало это предвидеть, — произнес Эландер, мысленно проклиная Фрэнка. — Мы должны были знать, как далеко может зайти Эксфорд, осуществляя свои тайные замыслы.

— А что, если он просто запугивает?

— И такое возможно, — ответил Питер и обратился ко всем Верховным: — Есть ли хоть какая-то возможность проследить направление передачи с помощью устройства мгновенной связи?

— Нет, — послышался чей-то голос. — Космические искажения времени, обусловленные действием этого устройства, возникают одновременно с его активацией в каждой точке перекрывающего диапазона. Поэтому не существует никаких временных задержек и никаких потенциальных градиентов.

— Следовательно, не имея никаких средств для обнаружения источника передачи и ее распространения, — проговорила Хацис, — мы должны следовать совету Эксфорда.

Кэрил с трудом сохраняла спокойствие. Голос ее дрожал, и Эландер исполнился сочувствия.

Проклятый Эксфорд не только практически сорвал переговоры с Юлами, но и вызвал Морских Звезд, чтобы те уничтожили несчастных инопланетян!.. И если теперь они не будут действовать быстро, то вообще не смогут улететь… да и земляне, похоже, попались.

— Так, хватит, — заключил Сладкоголосый/Статус-Кво. — У нас нет другого выбора, кроме объявления о начале эвакуации.

— Но для этого потребуется некоторое время, — заметил Питер. — А вдруг Морские Звезды прилетят быстрее, чем вы успеете переместиться?

— Вот тогда и будем волноваться.

Голос неизвестного Юла звучал твердо и напряженно.

— Нам предстоит огромная работа. Мы должны разъединить «Мантиссу».

— А что будет с нами?

— Предоставьте их самим себе! — выкрикнул один из Верховных.

— Они вполне заслуживают расплаты! — воскликнул другой. Эландер почувствовал, как участники переговоров поочередно прерывают ментальный контакт.

— Подождите, — взмолился он. — Мы не можем оставить все просто так! Поймите, если бы Эксфорд захотел вас уничтожить, тогда он ничего бы не сказал. Нам нужно по крайней мере выяснить, почему он так поступил и чего надеется добиться!

— А что, разве не понятно? — холодно произнесла Хацис. — Конечно, он хочет, чтобы мы защищались.

2.1.8

С отвратительным чмоканьем Хацис вытащила голову из шлема, отбросив его в сторону.

Чьи-то сильные руки осторожно усадили ее в кресло и вложили в дрожащие ладони тонкую ткань.

Кэрил разразилась захлебывающимся кашлем, отхаркивая слизь и плюясь ею в разные стороны.

Так продолжалось довольно долго. Наконец Хацис вдоволь наплевалась и вытерла слезящиеся глаза. Потом встала, шатаясь, и огляделась.

— Где он? — сухо спросила она и снова закашлялась. — Где эта сволочь?.. — Кэрил чувствовала себя так, будто ее кровь наполнялась клубами пара. — Я убью этого ублюдка!..

Один из обвешанных шипами конъюгаторов показал на человеческую фигуру, лежащую с распростертыми руками на полу, лицом вниз.

Расталкивая собравшихся Юлов, Хацис бросилась вперед и наклонилась над телом Эксфорда.

Из уха генерала тонкой струйкой сочилась какая-то темная жидкость, глаза были налиты кровью.

— Вы опередили меня, — разочарованно произнесла Кэрил.

Она с трудом сдерживалась, чтобы не пнуть ногой безжизненно лежащее тело. Затем, повернувшись к конъюгатору, спросила:

— Он пытался сбежать?

Юл издал какую-то трель на своем языке, и бортовой компьютер «Триумвирата» моментально передал перевод через Б-костюм Хацис:

— Он не пытался сбежать/покончил с собой. Из всасывающего порта/матрицы вынули уже его труп.

Кэрил не поверила собственным ушам. Хотя… Конечно, Фрэнк мог совершить самоубийство. У него не оставалось другого выхода, иначе Юлы схватили бы его и передали на съедение Практику, который быстро разобрался бы, что к чему. Военный опыт просто не позволял Фрэнсису допустить такое.

— Проклятие! — выругалась она, нервно шагая взад-вперед. — Вот сукин сын!..

— Успокойтесь, Кэрил, — Эландер подошел к ней сзади и положил руку на плечо. Юэй неотступно сопровождал Питера, и его полосатое лицо, делающее чужака похожим на рассерженную зебру, выглядывало из-за плеча землянина. — Он ничего вам не сказал, что, по его мнению, мы должны делать? Генерал вряд ли окунул бы нас в такое дерьмо, не зная, что мы сможем выбраться из него.

— Думаете, не окунул бы? — горько сказала Кэрил. — Питер, ведь этот тип — настоящий психопат.

— Может быть, и так, Кэрил, но он вовсе не глуп. Эксфорд прав — Юлам необходимо сражаться с Морскими Звездами. Не думаю, чтобы Фрэнк решил уничтожить таким образом Гоэлов в припадке ярости. Ведь он хотел, чтобы мы начали сопротивление, а не просто пассивно погибали.

Хацис провела рукой по лицу, тяжело дыша и пытаясь успокоиться.

«Почему я так расстроилась?» — спрашивала она себя. Эландер был единственным существом, выступающим за мирное решение проблемы; именно ему в лицо бросали все упреки. Поэтому именно у Питера имелось полное право разозлиться. А у Кэрил нет никаких оснований расстраиваться по поводу действий, выбранных Юлами.

«Нет, — твердо сказала она себе, подавляя нарастающую злость. — Не только Юлов используют по чьему-то усмотрению, но и нас тоже».

Но что же замышлял Эксфорд?..

Эландер прав. Военные проблемы решаются военным, а не мирным путем, а у Фрэнка, несомненно, был боевой настрой. Он хотел, чтобы Юлы начали драться с Морскими Звездами; ему одному было бы трудно их уничтожить. Должен существовать разумный выход из создавшейся ситуации, и Эксфорд именно его и пытался найти.

Во время полета к системе Бейд Кэрил чувствовала, что Фрэнсис пытается выведать у нее какую-то полезную информацию. Вероятно, рассуждала она, на самом деле имелся другой вариант развития событий, и Эксфорд как раз намекал на то, что и должно было произойти.

Хацис погрузилась в глубокие раздумья, используя все возможности своего высокотехнологичного организма, созданного после времени Спайка.

Незадолго до прибытия на Сотис испорченной копии Эландера Хацис беседовала с Эксфордом о том, смогут ли объединенные силы человечества и Юлов выступить против Морских Звезд.

Кэрил сказала: «Я вовсе не хотела бы знать, что нужно «прядильщикам» и Морским Звездам в обмен на то, чтобы они оставили нас в живых. И никогда не поверю, что вы охотно пожертвуете собой только ради этих сведений».

«Во всяком случае, не всеми своими копиями», — ответил тогда ей Фрэнк.

Затем последовало путешествие к системе Бейд и последний личный разговор с Фрэнком.

— Морские Звезды совсем не так глупы. Думаю, теперь-то они поняли, что нам больше нравятся звезды класса G, и мы стараемся колонизировать именно их планеты.

— Вы хотите сказать, нужно пожертвовать одной или двумя колониями?..

— Да, пусть это будут просто пустые поселения. Неудачно закончившиеся миссии. У вас их теперь достаточно, так что вполне можно обойтись без парочки…

Тут Хацис осенила неожиданная мысль.

— «Триумвират»! — обратилась она к искусственному интеллекту объединенного прорезателя. — Я хочу послать сообщение по устройству мгновенной связи. Можно ли это сделать прямо отсюда?

— Конечно, Кэрил.

— Прекрасно.

Хацис успокоилась, убедившись, что Эксфорд не повредил аппаратуру корабля. Это лишний раз доказывало, что она на правильном пути.

Не обращая внимания на удивленный взгляд Эландера, Кэрил сказала:

— Я собираюсь послать файл из центрального мозгового процессора и хочу, чтобы его передали полностью.

Кэрил подготовила файл и загрузила его в компьютер «Триумвирата».

— ГУ МАНЬ, ГОВОРИТ СОЛ. ОТВЕТЬ НЕМЕДЛЕННО. И НЕ БЕСПОКОЙСЯ, ЧТО ТЕБЯ ЗАСЕКУТ МОРСКИЕ ЗВЕЗДЫ. ПОНЯТНО? ПЕРЕДАЙ СИГНАЛ «НАЧАТЬ ЭВАКУАЦИЮ» И СРАЗУ ЖЕ СВЯЖИСЬ СО МНОЙ. ЭТО КРАЙНЕ НЕОБХОДИМО.

Хацис немного помедлила. Никаких признаков, что ее радиосообщение ушло в эфир, не было. Однако все прорезатели в «Мантиссе» и каждый пилот, чей корабль был построен по технологии «прядильщиков», слышали ее передачу на расстоянии 200 световых лет.

И Морские Звезды также должны были перехватить сообщение. Если Эксфорд не обманывал, то теперь это уже не имело никакого значения — а у Кэрил не имелось особых причин сомневаться в правдивости Фрэнка.

Внезапно чужаки кругом задвигались: Эландер быстро подошел к Хацис.

— Кэрил, что происходит? — Я…

Она не закончила фразу, потому что к ней вплотную приблизился крупный, покрытый слизью чужак. Створки его псевдокрыльев были развернуты и нервно подрагивали. Пронзительный визг заставил Кэрил задрожать всем телом. Перевод с борта «Триумвирата» был совершенно бессмысленным.

— Это одна из Верховных, — пояснил Юэй, подавшись вперед и помогая понять фразу Юла. Он снова говорил медленно и разборчиво, чтобы упорядочить вибрацию своих парных голосовых связок. — Она интересуется — вы начали осуществлять свой акт насилия, используя Юлов в качестве приманки?

— Мне что, больше нечего делать? — огрызнулась Хацис.

— Ну, ей так показалось.

Очередной пронзительный крик из группы Верховных заставил Юэя часто заморгать.

— Она чувствует, что вы направили на нас Двуликих…

— Послушайте, я пытаюсь вам помочь, — заговорила Кэрил, досадуя на Гу Мань, что та так долго молчит. — Ради Бога, скажите ей, что я не похожа на Эксфорда, ладно? Злую шутку сыграл он, а вовсе не я.

— Она хочет, чтобы Практик никогда не разрешал появляться здесь никому из ваших представителей… — Юэй запнулся, выслушивая очередную тираду Верховной, — …и чтобы сохранялась прежняя политика — не вступать в контакт с бестелесной/добычей. Из-за вас многие погибли, и…

— Подождите, — произнесла Хацис, поднимая руку. Наконец-то пришел ответ с Сотиса.

— ГОВОРИТ ГУ МАНЬ. МНЕ ПРИШЛОСЬ ВЗЛОМАТЬ ЗАЩИТУ, КОТОРУЮ ВЫ УСТАНОВИЛИ ДЛЯ ПРЕДОТВРАЩЕНИЯ СЛУЧАЙНОГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ УСТРОЙСТВ МГНОВЕННОЙ СВЯЗИ. Я ОЧЕНЬ ВОЛНУЮСЬ И БОЮСЬ ИХ АКТИВИРОВАТЬ. ПОЙДЕТ ЛИ ЭТО НА ПОЛЬЗУ, СОЛ?

Кэрил вздрогнула. Она совершенно упустила из виду существование защиты.

— ГУ МАНЬ, ВНИМАТЕЛЬНО ВЫСЛУШАЙ МЕНЯ И СДЕЛАЙ ВСЕ ТОЧНО ТАК, КАК Я ТЕБЕ СКАЖУ. СЕЙЧАС НЕТ ВРЕМЕНИ ДЛЯ ПОДРОБНЫХ ОБЪЯСНЕНИЙ. ТРЕБУЮ НЕМЕДЛЕННОЙ РАДИОПЕРЕДАЧИ В ЭФИР МОЕГО СООБЩЕНИЯ. ХОЧУ, ЧТОБЫ ВСЕ ПРОРЕЗАТЕЛИ УЧАСТВОВАЛИ В ЭТОЙ ТРАНСЛЯЦИИ НА МАКСИМАЛЬНОЙ ГРОМКОСТИ И НА МАКСИМАЛЬНО ВОЗМОЖНОЕ РАССТОЯНИЕ. МЕНЯ НЕ ВОЛНУЕТ, ЧТО ОНИ ПОДУМАЮТ; ПРОСТО ПЕРЕДАЙ ПРИКАЗ: ПУСТЬ ВСЕ ОНИ ПРОДОЛЖАЮТ СВОИ ПЕРЕДАЧИ, ДОГОВОРИЛИСЬ? A TE, КТО СЕЙЧАС ЗАНЯТ, ДОЛЖНЫ ВЫПОЛНИТЬ СРОЧНОЕ ПЕРЕМЕЩЕНИЕ В ТЕЧЕНИЕ БЛИЖАЙШЕГО ЧАСА.

— Прекрасно, «Триумвират», — произнесла Хацис, — начинай передачу.

— Слушаюсь, Кэрил. Хацис глубоко вздохнула.

— ГУ МАНЬ, А ТЕПЕРЬ САМОЕ ГЛАВНОЕ. ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ОТМЕТИЛА ТЕ КОЛОНИИ, КОТОРЫЕ, ПО ТВОЕМУ МНЕНИЮ, МОЖНО ОЧЕНЬ ЛЕГКО ЭВАКУИРОВАТЬ И КОТОРЫЕ ПРОЩЕ ВСЕГО ПОТЕРЯТЬ. УСТАРЕЛЫЕ, ЭВАКУИРОВАННЫЕ, ПЕРЕМЕЩЕННЫЕ — ЛЮБЫЕ. ЕСЛИ В ИХ ЗОНЕ ИМЕЮТСЯ ДАРЫ, ПУСТЬ ОНИ ТОЖЕ УЧАСТВУЮТ В РАДИОПЕРЕДАЧЕ. УБЕДИСЬ, ЧТО СООБЩЕНИЕ ОТПРАВЛЕНО, И СРОЧНО УБИРАЙСЯ ОТТУДА. Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ЛЮДИ ГИБЛИ НАПРАСНО, НО НАСТОЯТЕЛЬНО ТРЕБУЮ ОСУЩЕСТВИТЬ ТАКИЕ ТРАНСЛЯЦИИ — И ЧЕМ СКОРЕЕ, ТЕМ ЛУЧШЕ. ВСЕ ПОНЯТНО?

Она круто повернулась на каблуках, надеясь, что ощущаемая ею тревога передастся и в посланном в эфир сообщении.

— Кэрил/Хацис, — ровным голосом произнес Юэй, наклоняясь вперед. Он него сильно пахло фигами. — Верховные настаивают на немедленном прекращении любых дипломатических отношений с человечеством/добычей. Вам больше не разрешается перемещаться вместе с Юлами. Если кто-нибудь посмеет присоединиться к ним, последуют карательные санкции.

Эландер побледнел и затрясся. Он обменялся долгим взглядом с Хацис.

— Меня понизят в должности или вообще разжалуют, — пояснил Эллил. — Контакт с вами обусловил распад Юлов. Я потерпел неудачу.

— Нет! — Кэрил принялась успокаивать чужака, вспомнив мысли Питера по поводу того, что у Юэя, вероятно, стали увеличиваться некоторые отделы головного мозга, требуемые для осуществления его дипломатической деятельности. А разжалование для Юлов приравнивалось к проведению лоботомии.[12] — Вы нужны нам, как никогда раньше — и вы сами нуждаетесь в нашем присутствии и помощи. Пожалуйста, объясните им, что я делала все от меня зависящее, чтобы найти выход из кризисной ситуации. Сумеете меня выручить? Может быть, Верховные послушаются?..

— Кэрил, Практик хочет знать, как обстоят дела, — сказал Эландер.

Хацис не успела открыть рот, как пришло сообщение от Гу Мань:

— СОЛ, МОЖЕШЬ МЕНЯ ЛИНЧЕВАТЬ, НО Я НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЮ, ПОКА НЕ БУДУ УВЕРЕНА, ЧТО МОИ ДЕЙСТВИЯ ПОЙДУТ НА ПОЛЬЗУ.

Кэрил мягко отстранила от себя Юэя.

— Если я пообещаю рассказать, — проговорила она, — то вы разрешите мне сначала побеседовать с одной из своих копий на Сотисе? Вы оба должны понимать, что это значит для всех нас.

Эландер на секунду замешкался. Его лицо побледнело еще больше.

— Практик говорит, что может подождать.

Хацис с благодарностью отвернулась, не обращая внимания на гневные возгласы Верховных и Юлов других рангов, собравшихся за это время вокруг нее.

— ХОРОШО, ГУ МАНЬ, ВНИМАТЕЛЬНО ВЫСЛУШАЙ МЕНЯ. ВОТ ЧТО Я ХОЧУ ТЕБЕ СКАЗАТЬ…

«Кадриль» отделилась от огромного скопления космических кораблей Юлов и отправилась в открытый космос.

Хацис с плохо скрываемым беспокойством смотрела, как прорезатели проходят мимо, наблюдая за ними на портативном экране. У нее было ощущение, будто она летит среди бесчисленных звезд, окруженных россыпью молочных капелек. А в кокпите царил непрерывный звон и жужжание работающего устройства мгновенной связи.

— Вы знаете, что подписали смертный приговор Сотису? — спросил Эландер из другого угла кокпита.

Он сидел на краешке одного из двух кресел, которые установил для них бортовой робот.

— Может быть, — согласилась Кэрил. — Однако теперь у Морских Звезд имеется очень много вероятных целей для атаки. Они не смогут справиться со всеми сразу.

— Вы действительно в это верите?

— Если бы не была уверена, то не пошла бы на такой шаг, — бросила Хацис и стала внимательно просматривать пришедшие сообщения.

В большинстве ответов содержались опасения или звучал откровенный испуг, однако хватало и откровенной ругани в адрес Кэрил: самым деликатным было слово «идиотизм».

«Ну и ладно, — подумала Хацис, — я же предупредила Гу Мань, что меня совершенно не волнует, что обо мне подумают».

Созыв Конгресса Сирот Земли и надежда Кэрил на то, что она удержит ситуацию под контролем с помощью своих энграмм и внедренных агентов ОЗИ-ПРО, — все это сыграло свою роль: волна ярости колонистов пошла на убыль, и правда восторжествовала. Все стало по-прежнему: Хацис опять уверенно взяла всю власть в свои руки.

И теперь уже никто и ничто не могло сбить ее с пути.

Гу Мань продолжала молчать, вплотную занимаясь проблемами эвакуации. Если Морские Звезды оперативно отреагировали на отправленные радиосообщения к Сириусу, то они могли обнаружить большое количество колонистов, уже вполне готовых к отлету.

— А что вы будете делать, если…

— Питер, успокойся, — грубо оборвала его Кэрил. — Я стараюсь сосредоточиться, а ты мне мешаешь.

Она солгала. На самом деле Хацис отчаянно пыталась ни о чем не думать. Да и вообще, сейчас не имело никакого смысла размышлять о чем-то конкретно. Все пришло в движение, и оставалось лишь сидеть и ждать.

«Мантисса» начала потихоньку распадаться на отдельные фрагменты: Юлы спасались бегством в неизвестном Кэрил направлении. Несколько освободившихся прорезателей сразу же куда-то исчезли. Другие присоединились к рабочим группам, проводящим демонтаж большого количества комплектующих, которые нельзя было транспортировать единым блоком.

Огромные скопления кораблей служили в качестве транспортных перевозчиков устройств мгновенной связи, а другие занимались тем, что с помощью шаровидных двигателей перемещали громоздкие стационарные объекты в нужном направлении. Кэрил постепенно привыкала к различным размерам и формам космических кораблей Юлов, хотя иногда их одинаковые цвет и исходный материал затрудняли процесс распознавания.

Сам «Триумвират» состыковался с четвертым прорезателем, в результате чего возник новый корабль — изящный тетраэдр правильной формы, оснащенный лучшим вооружением и защитными средствами, которые только имелись у Юлов. Кроме того, Практик предоставил знакомого Хацис и Эландеру пилота, имеющего большой опыт использования высоких технологий чужаков.

Юэй устойчиво стоял, широко расставив ноги, возле какого-то массивного устройства с трубой, торчащей из гладкого пола кабины. Установка была изготовлена из материала, напоминающего органический. Из торса и плечевого пояса чужака выходили многочисленные кабели и контактные разъемы. Кэрил не знала, имплантировал ли Практик умение и опыт управления кораблем биологическим либо электронным путем, или же инопланетянин и раньше владел всеми премудростями эксплуатации бортовых систем и вооружения, но Юэй владел пультом управления просто виртуозно — изящно и одновременно уверенно.

Наблюдая «Мантиссу», Хацис заметила множество комбинированных прорезателей, снующих среди роев одиночных кораблей и объединяющихся в четверки. Кэрил назвала свое новое судно «Кадрилью»: это слово, как она знала, обозначало и танец, и карточную игру для четырех участников.

«Что же, поиграем», — усмехнувшись, подумала Хацис.

Судьба тысяч живых существ зависела от множества факторов: как быстро Морские Звезды отреагируют на послание Экс-форда; озадачат ли их многочисленные сигналы, исходящие из исследованной зоны космического пространства; в состоянии ли Юлы отразить нападение вражеских кораблей…

В принципе Кэрил не могла надеяться на многое, хотя с точки зрения здравого смысла была вынуждена уповать на положительный исход схватки. Она сама была свидетелем огромной разрушительной силы Морских Звезд; еще больше об агрессорах могли рассказать ее собственные энграммы. Однако Хацис просто не имела права терять надежду на спасение. Если Юлам это не под силу, тогда уже никто не сможет устоять перед нашествием Двуликих.

— Когда начнется сражение, — произнес Юэй, — я подменю Практика для осуществления командования/управления обороной «Мантиссы». В некоторой степени я сохраню свою индивидуальность, поскольку необходим доступ ко всем рефлексам, даже если Практик посчитал бы их не совсем надежными. Поэтому я смогу ненадолго отвлекаться от конкретной ситуации. Пожалуйста, будьте снисходительны к моим действиям. Я не похож на Практика; не умею предвидеть все сразу и одновременно думать обо всем, как он. Все зависит от моей оценки и моих ощущений, и вы должны принимать в этом активное участие.

— Хорошо, — согласился Эландер. — Я и сам не хочу сидеть здесь сложа руки и наблюдать, как вы делаете все в одиночку.

— Если положение будет складываться не в нашу пользу, — продолжал Юэй, — корабль запрограммирован на расстыковку и полет в безопасную зону открытого космоса.

— А разве у нас будет на это время? — спросила Хацис, вспомнив молниеносную свирепость Морских Звезд.

— Будет или нет, мы пока не знаем.

Внимание Юэя было всецело приковано к управлению новым кораблем — «Кадрилью» — и к подготовке к боевой операции. Кэрил удивилась тому, насколько мозг Эллила был поглощен выполнением обязанностей боевого пилота, которым он стал буквально на ее глазах.

— Если Эксфорд соврал… — начал Эландер и умолк.

— В любом случае я собиралась скрутить ему шею, — заявила Хацис.

Даже если Фрэнк их обманул, Морские Звезды все равно появятся, так как их привлекла ее собственная трансляция по устройству мгновенной связи. Однако это дало бы пару лишних часов на эвакуацию, что могло оказаться решающим фактором для спасения, и теперь Кэрил волновалась еще больше прежнего. Кроме того, она страшно переживала по поводу того, что не удалось договориться с Юлами.

Угнетала мысль, что создавшуюся ситуацию можно было легко предупредить. Хацис поняла: Юлы следили за Эксфордом. За три дня до отправления Эландера и Юэя на Сотис Фрэнсис срочно улетел — на Вегу, по мнению Хацис. Буквально на следующий день «Меркурий» вернулся. Юлы наблюдали, как Эксфорд рыскает вокруг их звездной системы, изучая действия чужаков. А они не считали его угрозой. Если бы инопланетяне знали, что генерал выкинет позже, то вполне могли заблаговременно уничтожить его — или по крайней мере заставили бы покинуть звездную систему. Очевидно, Юлы считали, что никто в здравом уме не вызовет Морских Звезд на себя.

Хацис соглашалась с рассуждениями чужаков. Это напоминало тактику, свидетелем которой она уже однажды была.

Эксфорд показывал видеозапись предполагаемого нападения Юлов на человеческую колонию. Однако сейчас Кэрил убедилась совершенно в ином. Ее ничуть не удивила бы мысль, что Фрэнк со своей личной армией совершил по меньшей мере несколько таких вылазок. Что могло объяснить таинственное появление его дополнительного прорезателя, а ведь Эксфорд открыто высказывался о своем желании иметь еще несколько таких кораблей.

Кэрил встала и принялась прохаживаться по кокпиту. Ожидание было для нее убийственным. Хацис начинала сожалеть, что добровольно согласилась на роль наблюдателя. А вдруг теперь Юлы подумают, что она струсила?

И тут сквозь звон работающего устройства мгновенной связи послышался чей-то голос, и поза Юэя немного изменилась.

— К нам кто-то стучится, — объявил Практик. К счастью для Хацис, он говорил по-английски, однако она допускала возможность, что с Юэем Практик беседовал на своем языке. — Приготовьтесь-ка к худшему, бойцы. Это могут быть они…

Кэрил опустилась в пилотское кресло и поняла, что вся дрожит. Она изучала информацию, выводимую на экран монитора. Большая часть сведений была представлена на языке Юлов, однако схемы понимались без перевода.

На окраине системы Бейд появилось мигающее пятно. Хацис увидела, как оно сначала распалось на десяток маленьких светящихся точек, а затем превратилось в широкий диск. Потом точки стали исчезать — Кэрил поняла это как перемещение неизвестных кораблей ближе к «Мантиссе».

Внезапно из бортовых динамиков послышался чей-то голос.

— Говорит Кингсли Оборн с Юноны. Кэрил, вы находитесь где-то среди этого скопления кораблей?..

— Прямо перед вами, Кингсли, — ответила она. — Какого черта вы здесь делаете?

— Я подумал, что вам потребуется подкрепление, — проговорил Оборн. — Понимаю, что это не идет ни в какое сравнение с тем, что имеется тут у вас, но все-таки…

— Рада вас слышать, — совершенно искренне произнесла Кэрил. — Послушайте, Кингсли, Практик проинструктирует вас. Выполняйте все, что он скажет. Если положение ухудшится или вы получите прямой приказ к отступлению, сразу же удирайте отсюда на все четыре стороны, понятно? Я не хочу, чтобы вы напрасно тратили оставшиеся у нас драгоценные ресурсы.

— Принято, Кэрил, — ответил Оборн.

К формации прорезателей присоединились еще шесть кораблей: их кокпиты сильно отличались от юловских. Хацис уловила в голосе Кингсли страх пополам с облегчением, когда он сказал:

— Будем надеяться, что до такого не дойдет… Внезапно в мозгу Хацис раздался шепот Практика:

— Благодарю вас, Кэрил Хацис. Она нахмурилась.

— За что?

— За помощь и участие ваших людей, — последовал ответ. — Вряд ли это изменит исход поединка, однако мы высоко ценим такой жест доброй воли. Это говорит о многом.

Кэрил не знала, что ей сказать в ответ, и промолчала. Потом подумала: «Я знаю».

Казалось, ожидание будет длиться бесконечно.

Хацис оставалось лишь сидеть и ждать, пока «Мантисса» медленно распадется на составные части. Юэй медленно облетел на «Кадрили» по спирали вокруг самого крупного скопления прорезателей Юлов, а Эландер в это время наблюдал за всем происходящим на экране монитора.

Со всех доступных устройств мгновенной связи продолжали одновременно вестись трансляции. Кэрил уже подумала, что ожидание и неослабевающее напряжение будут самым худшим, что ей предстоит сегодня пережить, как вдруг около Бейд возникла какая-то яркая вспышка. У Хацис внутри все оборвалось. Она поняла, что ее самые худшие предположения оправдались, и начинается настоящий кошмар.

— Мы получили подтверждение о контакте с чужаками, — сообщил Практик.

Яркая вспышка увеличилась в размерах: от нее отделились десятки серебристых хищных силуэтов.

— Всему гражданскому персоналу немедленно начать эвакуацию!..

«Кадриль» внезапно изменила курс. Звездный небосвод завертелся перед глазами, но Хацис даже не ощутила никакого толчка.

— А как насчет нас? — поинтересовалась она. — Мы остаемся сражаться или тоже улетаем?

Ни Практик, ни Юэй не объяснили точно свои намерения в отношении присутствующих на борту прорезателя людей.

— Начинаю маневрирование, — произнес Эллил.

Он вцепился в рукоятки управления; мышцы треугольных бедер чужака напряглись. Каждый раз когда корабль совершал стремительный бросок или вращение, инопланетянин беспокойно хлопал перепончатыми псевдокрыльями.

— Мы находимся на передовой, не так ли? — спросила Хацис.

— Мы вас здесь не держим, — прозвучал ответ Практика.

На экранах мониторов замелькали и снова исчезли огромные и невероятно быстрые корабли Морских Звезд, несомненно, использующих ту же тактику, что и «прядильщики», для перемещения в зоны максимального преимущества в пределах определенной звездной системы. Когда они пропали из виду, стало невозможно предугадать, в каком месте Звезды появятся снова. Хацис почувствовала неприятный холодок внутри.

— Прикажите своим кораблям распределиться по всему району действий, — произнесла Кэрил. — Чем больше секторов предстоит атаковать Морским Звездам…

Она замолчала, сообразив, что именно такую тактику и выбрали экипажи кораблей Юлов. Околосветовые скорости затрудняли наблюдение за развертывающимся космическим сражением. Практик отдавал приказы с помощью устройства мгновенной связи как раз в момент появления Морских Звезд, однако лишь сейчас было заметно исполнение его распоряжений.

Прорезатели Юлов моментально исчезали из виду среди разрушающегося кольца «Мантиссы». В какое-то мгновение поле боя оставалось пустым, поскольку и нападающие, и защищавшиеся переместились на новые позиции.

Однако Морские Звезды снова вернулись, и все космическое пространство вокруг Бейд озарилось ярким светом.

Эландер и Хацис затаили дыхание, изумленные картиной на мониторах — все экраны одновременно вспыхнули ослепительно белым. Корабли Морских Звезд имели исключительно тонкие клинкообразные многокилометровые корпуса, которые довольно быстро вращались вокруг своей оси. Красные импульсы и необычные изломанные пучки энергии хлестнули по прорезателям Юлов и другим структурам, оставшимся на месте центрального ядра «Мантиссы».

Тысячи голубых копий, в десятки раз превышающих диаметр прорезателей, высунулись из-под обшивок гигантских космолетов Морских Звезд, поражая противника. Нападающие выпустили мириады каких-то маленьких мерцающих желтых точек, которые то появлялись, то пропадали в пространстве между сражающимися. Достигая кораблей Юлов, эти точки взрывались, порождая чудовищные выбросы энергии.

Кэрил почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Это была просто резня в космосе. Где бы ни появлялись Морские Звезды, они несли с собой полное разрушение. Юлы возвели защитные экраны вокруг некоторых своих стационарных структур, что какое-то время спасало от направленных в их сторону красных импульсов, однако пучки лучей и желтые сгустки энергии, щедро извергаемые агрессорами, легко пробивали защиту. Одиночные прорезатели и объединенные в тетрады корабли могли спастись от противника лишь с помощью молниеносного перемещения в пространстве. В результате космостанции Юлов оставались совершенно незащищенными.

И только когда первоначальное маневрирование закончилось и количество боевых кораблей Юлов возросло в три раза, события приняли иной оборот.

Повсюду появились одиночные и объединенные в группы прорезатели обороняющихся, оснащенные самым лучшим вооружением, имеющимся в распоряжении Юлов.

Закипела битва. Видимые и невидимые пучки излучений носились в космосе, корежа и разрывая на части корабли и космические станции: разноцветные вспышки высокоэнергетического оружия полыхали по всей систем Бейд. На мониторах «Кадрили», сновавшей между кораблями Звезд и Юлов, творилось черт знает что: пространство буквально гудело от гигаватт идущей на разрушение энергии.

Половина кораблей Юлов была уничтожена полностью; остальные либо продолжали дрейфовать в зоне боевых действий, получив серьезные повреждения, либо успели переместиться в безопасное место.

«Безопасное?..» — подумала Хацис. Такого в звездной системе Бейд в настоящее время не существовало. Юлы проиграли космическое сражение.

Лишь теперь Кэрил полностью осознала реальную возможность собственной гибели. Она решила послать сообщение Гу Мань.

— ОНИ ВСЕ-ТАКИ ПРИЛЕТЕЛИ. МОРСКИЕ ЗВЕЗДЫ НАХОДЯТСЯ ЗДЕСЬ! ЕСЛИ Я ПОГИБНУ, ТЫ ОСТАЕШЬСЯ ГЛАВНОЙ.

Едва Хацис успела закончить трансляцию, как произошло что-то странное: после волны диких вспышек в звездной системе появились свободные пространства. Вокруг некоторых кораблей Морских Звезд продолжались яростные баталии, но в других секторах, где сражения были не такими жестокими, стало относительно тихо и спокойно.

«Что это — новая тактика?..» — занервничала Кэрил. Вероятно, Морские Звезды намеревались применить оружие исключительной силы…

Но потом до нее дошло: нет, это не подготовка к использованию нового вида оружия и не изменение боевого порядка. В свободных пространствах появились Юлы. Хацис различила одиночные прорезатели, снова объединяющиеся в тетрады и перемещающиеся в другие сектора системы; поврежденные, но определенно собирающиеся сражаться снова и снова. Нет, что-то тут такое странное…

— Мы получили информацию об отводе кораблей противника с занимаемых позиций, — произнес Практик, подтверждая предположения Хацис. — Отмечается семидесятипроцентное уменьшение их количества в зоне боевых действий. Похоже, они направляются куда-то еще.

Кэрил прошиб холодный пот.

Ее план сработал!.. Огромное количество трансляций, производимых системами мгновенной связи, отвлекало и смущало Морских Звезд. Они разделили свои силы для уничтожения противника в других районах, а здесь остаются лишь…

Ее радость была недолгой.

О черт! Ведь здесь все еще остаются 30 процентов от начального количества кораблей врага. Это много. Слишком много…

В системе находились девять боевых единиц Морских Звезд. Количество кораблей Юлов сократилось чуть ли не наполовину. Но самым худшим было сознание того, что Морские Звезды направились на уничтожение чего-то еще…

— ВЫШЕ ГОЛОВУ, ГУ МАНЬ. ПОХОЖЕ, НАШ ПЛАН СРАБОТАЛ. АРМАДА МОРСКИХ ЗВЕЗД МОЖЕТ НАПРАВЛЯТЬСЯ К ТЕБЕ. Я ПОЙМУ, ЕСЛИ ЛЮДИ СЕЙЧАС ПРЕКРАТЯТ ТРАНСЛЯЦИЮ. ОНИ ДОБИЛИСЬ ТОГО, ЧЕГО МЫ ТАК ЖДАЛИ.

Юэй переместил «Кадриль» поближе к месту сражения. Вокруг их корабля появились сотни одиночных и объединенных в четверки прорезателей. Некоторые из них свободно курсировали отрядами в зоне, другие моментально куда-то улетали.

— Мы занимаемся перегруппировкой сил/раньше слишком рассредоточились, — произнес Эллил.

Он был явно расстроен исходом сражения и говорил сейчас торопливо, нарушая привычное спаренное произношение фраз.

— Вы считаете, что большая концентрация сил имеет какое-то существенное значение? — спросил Эландер.

Хацис уже собиралась предупредить чужака о том, что собирать большое количество кораблей в одном месте надолго не стоит, как вдруг откуда-то появились Морские Звезды, забрасывая Юлов огромными сгустками голубоватой энергии.

«Кадриль» содрогнулась, и Кэрил судорожно вцепилась в поручни пилотского кресла. Прорезатель вертелся, как уж на сковородке: Юэй, мастерски маневрируя, уводил судно от хищных пучков разноцветных лучей.

Серии ослепительных вспышек появлялись и тут же гасли. Беззвучные взрывы кидали корабль из стороны в сторону. Кэрил не знала, отразили они нападение противника или нет, но беспрестанно благодарила судьбу, что осталась в живых.

Затем на экране монитора возникло что-то крупное, желтого цвета: это был один из шипастых шаров, выстреливаемых голубыми копьями Морских Звезд. Кэрил инстинктивно вжалась в кресло и панически вскрикнула.

«Кадриль» моментально переместилась в пространстве. Юэй сгорбился над рукоятками управления, псевдокрылья его мелко подрагивали.

— Мы действительно не знаем, как с ними бороться, — торжественно произнес он. — Двуликие уничтожат нас, если сопротивление будет продолжаться.

Эландер глубоко вздохнул, дрожа всем телом.

— Надеюсь, Эксфорд все это видит, — проговорил он. — Думаю, он поймет, к чему привела его глупость.

— Здесь следовало бы появиться самому Фрэнку, — прорычала Хацис. — Не мы, а он должен был стать пушечным мясом!

Они переместились на относительно безопасное расстояние от места сражения. Все вокруг напоминало последствия одновременного взрыва нескольких больших астероидов. В пространстве плавали лишь обломки и облака космической пыли. «Мантиссы» как единого целого больше не существовало.

— Я внимательно наблюдал за тактикой ведения боя Морских Звезд, — сообщил Эландер, поднимаясь с пилотского кресла. — Похоже, эти чужаки путешествуют в открытом космосе намного дольше, чем можно представить. Всякий раз, когда мы приближаемся к ним, они исчезают, а потом появляются где-нибудь еще…

— Проницательное наблюдение, — язвительно заметила Кэрил. — Но нисколько не облегчает суть дела. Мы не обучены думать о сражениях в трех плоскостях — не говоря уже о чем-то большем!

— Юлы/Гоэлы привыкли к жизни в трех измерениях, — признался Юэй. — Но даже для нас это слишком.

Питер снова принялся рассматривать поле битвы.

— А вы заметили эти желтые бомбы? — спросил он. — Кажется, чужаки отходили в открытый космос, возвращаясь обратно после того, как бомбы поражали выбранную цель.

— Подождите-ка, — произнесла Хацис, вставая с кресла. — Что будет, если мы возьмем кое-что на борт?

— Кораблям-прорезателям не нужно лишнее, — пояснил Юэй. — Сначала они всегда бывают небольших размеров, а затем вырастают до огромных.

— Верно. Они начинают путешествие в виде совсем маленькой точки по шкале Планка, но потом расширяются…

Эландер смущенно пожал плечами.

— Ну и что из этого следует?

— А что произойдет, если мы засунем что-нибудь из неорганического материала в самую сердцевину одного из таких больших кораблей?

Питер улыбнулся и закивал:

— Подействует, как те самые желтые бомбы!..

— Мы не можем подражать такому методу, — произнес Юэй. Он вернулся на свой пост управления и снова немного оживился. — Нас вызывает Практик. Мы должны возвращаться.

— Разве мы не смогли бы атаковать именно так? — Эландер не хотел отказываться от заинтересовавшей его идеи. — Сесть на борт большого корабля, начинить его взрывчаткой или чем-нибудь в этом роде, а затем быстро улететь прочь, пока она не сработала?

— Я обязательно передам ваши предложения Практику, как только вернемся, — пообещал Эллил.

— А что будет, если мы не придумаем еще что-нибудь? — спросила Хацис. — Станем сражаться, пока не сдохнем?

— Мы отступим и восстановим «Мантиссу» где-нибудь в укромном месте, — совершенно спокойно произнес Юэй. — А затем наше путешествие продолжится.

— Правда, в сокращенном объеме, — заметил Эландер.

— Это не важно, — ответил чужак и слегка шевельнул псевдокрыльями, будто поморщился. — Наши потери составляют не более пятидесяти процентов.

— Полагаю, это на некоторое время отложит мечты о Стране Грез, — хмыкнул Питер.

Юэй повернулся и посмотрел на землян.

— Скажите, вы действительно ничего не знали о коварном замысле Эксфорда?

— Клянусь, — грустно сказал Питер, — нам ничего не было известно.

Он подошел к своему креслу и, тяжело вздохнув, опустился в него.

Хацис не винила Юла за то, что он с недоверием относился к их словам, но все-таки не знала, как доказать свою непричастность к предательству Эксфорда.

Она кивнула Юэю и проговорила:

— Да, это правда. Мы действительно не знали о том, что у Фрэнка на уме.

Во взгляде Юэя было трудно прочесть, что думает инопланетянин. Возможно, он был удовлетворен полученным ответом. Так или иначе, чужак снова повернулся к монитору консоли управления.

«Триумвират» переместился в зону ведения боевых действий, и тут же корабль обстреляли Морские Звезды: Юэю пришлось с величайшим трудом увиливать от целого роя ракет, посланных противником им вслед.

Серебристые снаряды были похожи на прежние — те, которыми в свое время обстреляли «Арахну», — однако в этот раз они летели с меньшей точностью, будто их наведению мешали многочисленные цели. В какой-то момент Хацис почувствовала себя аквалангисткой, плывущей в море посреди стаи стремительных хищных рыбешек, готовых в мгновение ока обглодать до косточек зазевавшегося ныряльщика.

Страх смерти все еще владел ею, однако внутри проснулось еще что-то. Гу Мань молчала. Она не ответила ни на одно из посланий Кэрил с момента вступления их плана в действие. Либо ее отстранили от руководства на Сотисе, либо…

Но сейчас Хацис и думать не хотела о втором варианте.

— Расстыковываемся для выполнения маневра, — произнес Юэй, направив «Кадриль» в открытый космос. — Практик даст нам задание, когда будем готовы.

Во время последней перестрелки Кэрил заметила большой корабль Юлов. Он уклонялся от перекрестного потока лучей, извергаемого тремя голубыми пушками-копьями Звезд.

— Неужели он еще жив?

— Да. Практик вскоре присоединится к нам.

Какое-то время рядом с «Кадрилью» никого не было, но очень скоро вокруг появилось свыше пятидесяти одиночных прорезателей и объединенных тетрад. Звездный небосвод расцвел ослепительно ярким свечением. Хацис с гордостью заметила, что несколько прорезателей прибыли с Юноны, однако шансов обнаружить на борту одного из них Кингсли Оборна не было.

— Мы не станем здесь долго находиться, иначе Морские Звезды нас заметят, — проговорил Эландер.

— Практик как раз об этом и беспокоится, — заметил Юэй. Хацис почувствовала, как под ногами задрожал корпус «Кадрили».

— Что вы делаете? — спросила она чужака.

— Хочу поучаствовать в сражении, — признался Юэй. Многочисленные прорезатели на экране монитора начали

разделяться. Однако они не дробились на отдельные корабли. В вакууме появлялись маленькие белые шары: некоторые имели в диаметре не более трех метров.

— Не понимаю, — промолвил Эландер, тупо уставившись в монитор.

— Вы знаете, что прорезатели могут соединяться, — пояснил Юэй, — но вы не догадались, что они также способны разделяться. Один корабль может раздробиться на три части, и каждая из них в состоянии действовать самостоятельно. Конечно, возможности у них ограничены, но имеющихся функций вполне достаточно для выполнения намеченных нами целей.

— Это означает, как я понимаю, что они могут иметь на борту вооружение? — поинтересовался Питер. — Или там есть автоматические мины?..

Юл на какое-то мгновение смутился, затем покачал головой вверх-вниз, что немного напоминало кивок — человеческую привычку, которую сознательно перенял чужак.

— Нам остается лишь дождаться, пока они переместятся в нужную зону.

— Вы имеете в виду — внутрь одного из кораблей «прядильщиков»? — уточнила Хацис.

Юэй снова кивнул.

— Корабли запрограммированы таким образом, что оружие на борту появится сразу в различных секциях. А по прибытии в установленную зону они взорвутся.

Кэрил вздрогнула от неожиданности, когда на экране возникло что-то ослепительно яркое. «Кадриль» содрогнулась. Юэй прильнул к пульту управления и направил корабль по крутой спирали, стараясь уйти от нападающего противника.

Пространство внезапно забурлило от мощных потоков энергии, выброшенной оружием атакующих Морских Звезд. Острые края дисковидного корпуса корабля Двуликих виднелись отдельными проблесками сквозь потоки раскаленной плазмы: он заполнил почти половину всего горизонта, стремительно вращаясь вокруг своей оси. Пространственно-временные искажения, обусловленные таким вращением, передавали вибрацию всему окружающему. Даже через противоинерционные поля «Триумвирата» Хацис чувствовала, как дрожит сама Галактика.

Корабли и объединенные в четверки прорезатели Юлов то и дело взрывались при попадании в них лучей, испускаемых Морскими Звездами. Кэрил заметила, что небольшие сферы, с помощью которых Гоэлы намеревались атаковать огромный вражеский дискоид, расстреливались противником влет.

— Ну, где же этот чертов Практик? — с тревогой в голосе громко воскликнул Эландер. — Почему он не отдает приказ начать наступление?..

— Он еще не прибыл, — с большим трудом сохраняя спокойствие, ответил Юэй.

— Может, он погиб? — спросила Хацис.

— Не знаю.

У Кэрил заныло в животе при мысли о том, что Практик — командир Юлов в этой битве — уничтожен Морскими Звездами.

— Тогда вам следует самому начать атаку! — воскликнула она. — Ведь это наш последний шанс!..

Юэй крепче вцепился в рукоятки управления кораблем. Уже через секунду больше сотни маленьких сфер исчезли из виду. Проследить их движение по монитору не представлялось возможным. Хацис оставалось лишь трижды плюнуть через левое плечо и надеяться на лучший исход.

Морские Звезды снова пошли в атаку, появившись словно из ниоткуда и избивая смертоносными голубыми лучами корабли Юлов, которые бросились врассыпную, уворачиваясь от гибельных потоков энергии.

Юэй делал все возможное, чтобы выйти из-под обстрела: «Триумвират» маневрировал как бешеный. Хацис судорожно вцепилась в кресло и молила Бога, чтобы все обошлось. Она остро чувствовала свою абсолютную беспомощность и бесполезность в этой ситуации.

Похоже было, что Морские Звезды взяли «Триумвират» в клещи. Голубые импульсы, которыми они поливали прорезатель, стали чередоваться с красными. Одна вспышка полыхнула настолько близко, что мониторы полностью окрасились на какое-то мгновение в красный цвет, и тут же второй импульс едва не задел корабль. Хацис успела подумать, что третий импульс должен прикончить их всех.

Неожиданно перед «Триумвиратом» появилась желтая бомба и рванула с такой силой, что у Кэрил потемнело в глазах. Хацис провалилась в какую-то черную пустоту, со страхом думая, что это конец, и начала терять сознание.

«Я не умру здесь, — твердила она себе. — Я не умру!..»

Когда Кэрил открыла глаза, она увидела, что в кокпите плавает облако белой пыли.

— Мы получили серьезное повреждение, — раздался тихий голос искусственного интеллекта «Кадрили».

Юэй издал пронзительный свист, поняв, что корабль не слушается пульта управления. Мириады красных импульсов опутывали весь корабль, и внезапно среди них появились еще три голубых луча.

Что-то огромное обрушилось на «Кадриль», выдернув кресло из-под Хацис и швырнув Юэя на стену. В одно мгновение часть кокпита исчезла, будто ее никогда и не было. Пустота космоса поглотила крики Эландера, но Хацис увидела, как он отчаянно схватился за кресло, зависшее над зияющей дырой, прогрызенной в борту корабля чудовищным оружием Морских Звезд. Кэрил хотела помочь Питеру, схватить за руку и втащить назад, но опрокинувшееся кресло не позволяло ей быстро высвободиться. Многочисленные лямки и ремни опутывали Хацис, сковывая движения. Без Б-костюмов оба землянина уже давно бы погибли.

Теперь Кэрил и Питер находились в самом пекле сражения. Прорезатель больше не мог их защитить. Оставалось лишь принять смерть от очередного энергетического импульса либо разрыва бомбы; впрочем, Хацис было совершенно безразлично, от чего она погибнет.

«Вот она, смерть», — беспомощно подумала Кэрил. Не будь она такой испуганной, то посмеялась бы над своим положением (стошестидесятилетняя «старушка» пострадала в бою с чужаками!).

И тут все внезапно прекратилось. Голубые лучи исчезли; желтые бомбы тоже пропали из виду. Пилоты прорезателя агрессоров догадались, что никто не ведет ответный огонь.

Хацис подняла голову, чтобы увидеть, где находится космический корабль Морских Звезд. Он висел в пустоте слева от нее; обшивка излучала лиловый свет, а на когда-то безупречно гладкой поверхности корпуса теперь виднелась здоровенная черная вмятина.

«Неужели и чужаки получили повреждение?»

Кэрил не верила своей догадке. Однако какая-то странная вибрация, возникшая будто бы из ниоткуда, свидетельствовала о том, что с кораблем Морских Звезд не все благополучно.

Лиловое свечение усилилось и стало просто нестерпимо ослепительным. Кэрил отвернулась и ощутила мощный толчок. Она затаила дыхание, когда за первым толчком последовал еще один, в этот раз более мощный. Затем полыхнуло.

«Кадриль» начала кувыркаться в космосе, и на какое-то мгновение корабль Морских Звезд пропал. Когда он снова стал виден, ослепительный свет потух, а вибрация стала едва ощутимой. Корабль чужаков все еще продолжал вращаться, однако он потерял свою дисковидную форму. Из краев стали вылезать какие-то огромные куски, и эта новая неровная масса разрывала обшивку на части. Уже через минуту больше половины корпуса было повреждено. Остались лишь центральная часть корабля и небольшой сектор диска, из которого продолжали выпирать какие-то куски и глыбы.

— Боже мой! — пробормотала Хацис.

В этот миг ослабли ремни пилотского кресла, и Кэрил удалось высвободиться, чтобы помочь Эландеру. В невесомости движения были замедленными и неловкими, но все-таки ей удалось приблизиться к Питеру. Его кресло продолжало висеть над дырой в обшивке, едва касаясь искореженного пола кабины.

Эландер с благодарностью схватил Хацис за руку, и Кэрил втащила его в глубь кокпита.

Тем временем бой практически прекратился. Уцелевшие прорезатели Юлов двигались в пространстве среди обломков кораблей, подбирая чудом уцелевших бойцов. Вспышки страшного оружия Морских Звезд исчезли вместе с уничтоженным флагманским судном.

«Кадриль» тоже была уничтожена, а вместе с ней и «Арахна», однако никаких причин терять надежду на спасение не было — все-таки экипаж корабля уцелел.

Хацис вместе с Эландером подняли Юэя и положили в кресло. Юл был без сознания. Из многочисленных ран сочилась желтоватая кровь, однако Эллил был жив. Кэрил поразило, как мало весит чужак.

Тут Хацис почувствовала, что Питер схватил ее за плечо. Она повернулась, и Эландер молча указал ей на непонятное сияние, появившееся позади них.

— Это еще что такое? — спросила Кэрил.

— Что бы ни было, — ответил Эландер, — могу поспорить, что не в нашу пользу. Ох, не к добру все это…

Так и случилось. Откуда ни возьмись, появились еще три огромных корабля Морских Звезд, переместившихся из каких-то других зон. Прорезатели Юлов разлетались перед ними в разные стороны, как криль перед стаей китов. Уничтожение дискоида Морских Звезд лишь на какое-то время отсрочило неизбежное поражение Гоэлов.

Им удалось вывести из строя всего лишь один космический корабль Морских Звезд. Его вооружения не хватило бы на уничтожение Винкулы или всех колоний землян, но все равно это принесло Хацис огромное удовлетворение. И хотя ее прорезатель сейчас был беспомощен и к нему приближались три огромных аппарата агрессоров, Кэрил все равно мужественно встретит смерть с мыслью, что после гибели корабля Двуликих у человечества появился реальный шанс на выживание. Ведь чужаки не бессмертны, их можно уничтожать!..

Однако ее гнев и разочарование сменились удивлением, когда разрозненные силы Юлов быстро обратили в бегство три корабля чужаков, которые покружились и собрались, наконец, вокруг своего поврежденного товарища.

«Товарища». Это слово машинально пришло Хацис на ум, и она все больше и больше убеждалась в его истинности, глядя на происходящее.

Два дискоида приблизились к поврежденному собрату и разместились соответственно выше и ниже подбитого корабля, вращаясь вокруг своих осей в разных направлениях и постепенно замедляясь. Если до этого момента Кэрил не могла различить деталей конструкции выведенного из строя судна пришельцев, то теперь легко определила необычные отсеки и трубчатые проходы, причем все они были повреждены, искорежены или разбиты при поражении цели.

Вокруг трех неподвижных кораблей Морских Звезд начало пульсировать странное свечение, в то время как еще один диско-ид выполнял сторожевые функции, дрейфуя неподалеку. Неожиданно все стало словно таять: создавалось впечатление, что чужаки будто направляются куда-то по бесконечному ярко-белому коридору. А когда через минуту свет рассеялся, корабли Морских Звезд начисто пропали.

— Что это было? — пробормотала потрясенная Хацис. Поведение гигантских дискоидов чужаков можно было бы легко объяснить, если представить их живыми существами, вытягивающими с поля боя своего раненого товарища. Но представить, что живые существа имеют диаметр в несколько километров? Немыслимо.

— Мы их отпугнули, — произнесла Кэрил.

Эландер издал какой-то утробный звук, отдаленно напоминающий вымученный смешок.

— Муравей, кусающий муравьеда за нос. Так, Кэрил?

— Ну а как ты еще это объяснишь?

— Не знаю, — ответил Питер. — Просто я рад, что остался в живых.

Хацис криво усмехнулась и крепко пожала ему руку.

Невероятно! Им это удалось — вопреки разногласиям, бросив вызов судьбе и логике сражения и, конечно, все-таки с большой долей везения. Они вышли из всех перипетий живыми, и сейчас это самое главное.

Казалось, прошла вечность, и наконец уцелевший прорезатель Юлов подошел к уничтоженной «Кадрили», а его кокпит навис над землянами.

Питер и Кэрил осторожно провели Юэя в открывшийся гермошлюз, а затем быстро вошли сами. В кокпите их встретили двое пилотов-Юлов, которые начали беседовать с Эландером на своем родном языке. Возможности автоматического синхронного перевода имелись только на борту уничтоженной «Кадрили», но, как оказалось, Питер достаточно хорошо понимал чужаков даже без бортового транслятора.

Один из инопланетян жестом показал, чтобы Юэя перенесли в боковой отсек, где раненого положили на длинную кушетку.

Эландер смотрел, как Юлы укладывают своего товарища, и вытирал руки о комбинезон. У него было совершенно отрешенное выражение лица, будто он слышал голос, который не могла уловить Хацис.

Из них двоих Питер как нельзя лучше подходил для контакта в своеобразной сети общения Юлов, с которой Кэрил вообще не была связана.

— Морские Звезды ушли, — произнес Эландер, обращаясь к Хацис. — Юлы собирают остатки своего флота и тоже улетают отсюда. Их не так уж много… Все, что «Мантисса» не сможет взять с собой, будет уничтожено на месте. — Он улыбнулся с довольным видом. — Сорок процентов Юлов уцелели. Это высшее достижение в прямом поединке с Двуликими… то есть с Морскими Звездами.

Кэрил понимающе кивнула, едва расслышав его слова и будучи не в состоянии хоть как-то эмоционально реагировать на полученную информацию. Сейчас она чувствовала лишь опустошенность и разбитость. Да, им удалось нанести удар Морским Звездам, но прежняя радость по этому поводу почему-то улетучилась. В отличие от наивного Эландера Хацис не воспринимала это как окончательную победу над чужаками.

Питер приложил руку к уху, прислушиваясь.

— А еще Юлам удалось отыскать Практика, — добавил он. — Он ранен, но не смертельно. Это случилось в момент перегруппировки сил…

— Они забирают нас с собой? — поинтересовалась Хацис.

— А вы думаете, бросят нас здесь?

— Я… Нет, конечно, нет, — смешалась Кэрил. — Я просто подумала, что нас подберет кто-нибудь с Юноны, вот и все, и…

Она замолчала, не зная, что сказать после этого «и». Кэрил повсюду слышала звон работающих устройств мгновенной связи, но он уже не был таким пронзительным. Хацис не могла сказать точно, отказались люди от радиотрансляций или погибли. Она просто боялась узнать правду.

— А уцелел ли кто-нибудь на Юноне? — через некоторое время все-таки спросила Хацис.

— Не уверен, Кэрил, — проговорил Питер. Тут кокпит сильно тряхнуло.

— Что еще за…

С этими словами Эландер выбежал вон, и Хацис быстро последовала за ним.

Пилоты-Юлы выглядели чрезвычайно взволнованными и показывали на экраны мониторов, одновременно что-то вереща на своем языке. Кэрил увидела что-то напоминающее огромный металлический коготь, висящий в пустоте среди звезд. Однако для когтя эта штуковина была, пожалуй, тонковата, и потому больше походила на длинное узкое ребро, сужающееся к обоим концам. В середине такого иероглифа располагались три поперечных штриха разной длины. На кромке одного из них виднелось слабое свечение.

— Господи Иисусе, — воскликнул Эландер. — Вы только посмотрите на их количество!..

Хацис не могла расшифровать иероглифы Юлов, поэтому уже собиралась задать вопрос о количестве, так изумившем Питера, как вдруг заметила нечто, заставившее ее замереть.

— Этого не может быть… — начала она, с испугом глядя на настоящую армаду кораблей Морских Звезд.

Кэрил внезапно почувствовала, как все ее существо охватил невероятный страх и тошнотворная беспомощность.

— Это невозможно… — почти шепотом повторила она.

Если сами корабли имели в поперечнике не более нескольких километров, то весь флот занимал пространство объемом в тысячи километров. Нет — даже десятки тысяч!..

Корабли чужаков на экране постепенно приближались. Под натиском врага прорезатели Гоэлов поспешно разлетались в разные стороны. Хацис не понимала слов пилотов-Юлов, но быстро уловила суть разговора.

— Летим прочь отсюда!.. — закричала она, и в это время флот Морских Звезд — вполне достаточный для уничтожения тысячи Винкул — обрушился на Юлов.

Вспышки энергии красного и желтого цвета полыхали на экране монитора.

Внезапно изображение звездной системы Бейд исчезло: прорезатель переместился.

Лицо Хацис было перекошено от ужаса. Пережитый ею бой в космосе был очень изнурительным, но такое…

— С вами все в порядке? — спросил ее Эландер, заслонив спиной экран монитора, на который Кэрил продолжала неотрывно смотреть, хотя теперь там ничего не было видно.

— Я… — Кэрил замолчала, устало облокотившись о стену. — Питер, какого черта мы собирались с ними драться?

— Не знаю, — ответил Эландер, пожимая плечами. — Но если мы смогли уничтожить один…

— Один?! — возопила Хацис. — Чтобы уничтожить этот один, как ты говоришь, мы слишком дорого заплатили! Мы чуть не погибли!.. Какого черта нужно открывать огонь по сотням этих проклятых штуковин?! Нет, ну какого рожна, Питер?

Однако даже при этих словах в глубине души она говорила себе: «Ведь мы вынуждены были поступить именно так!»

— Так вы считаете, следовало бы отказаться от схватки? — недоверчиво спросил Эландер. — И это после всего, что нам пришлось пережить?

— По-твоему, так намного лучше, чем просто умереть?

Да, они сражались, боролись, но проиграли. И не важно, кто и как старался. Они бились изо всех сил — и все-таки потерпели поражение.

Все, что рассказывали Юлы о Морских Звездах, оказалось чистой правдой: их невозможно остановить. Человечество вынуждено спасаться бегством, иначе оно погибнет.

Хацис чувствовала, как на глаза навертываются слезы, но она пересилила себя и не зарыдала. Нельзя подчиняться эмоциям. Не здесь и не сейчас…

Какое-то время Кэрил чувствовала, будто ее душа разрывается истошным криком.

Когда Эландер крепко обнял ее и притянул к себе, Кэрил не сопротивлялась, она даже слегка улыбнулась. Они с Питером оставались двумя единственными представителями человечества — точнее, наиболее похожими на людей существами. Они были одиноки под этим бездонным звездным небом. Казалось почти нелепым, что именно эти двое из всех людей Земли должны были остаться здесь, успокаивая и лаская друг друга.

Однако Кэрил не отстранилась от Питера, несмотря на всю кажущуюся смехотворность положения, потому что ей было удивительно спокойно в его объятиях. Пока их прорезатель пересекал бесконечные просторы космоса, Хацис поняла, как глупо отворачиваться от надежды, помощи и облегчения, которые она обрела сейчас. Ведь во всей Вселенной их осталось так мало, что одному Богу известно, когда еще на ее долю выпадет такое счастье.

3.0.1 ВЫДЕРЖКИ ИЗ ЛИЧНОГО ДНЕВНИКА РОБА СИНГХА МИССИЯ ОЗИ — ПРО 639 КОРАБЛЬ «ТЕСС НЕЛЬСОН» (ПСИ КОЗЕРОГА) 18–19 сентября 2160 года по стандартному времени космических миссий

Еще два затрудняющих обстоятельства, две взаимосвязанные ошибки среди данных, обнаруженных мной в Галерее, Картографической Комнате и Библиотеке «прядильщиков»: проще говоря, такие же, как и первые. Однако ошибки эти все-таки не очень похожи и, наверное, не связаны друг с другом. Я надеялся, что разгадка где-то рядом, и совпадение вот-вот обнаружится. Не понимаю, в чем тут дело: или отсутствие подобного совпадения означает, что его совсем нет в действительности, или у меня накоплено недостаточно данных.

Обнаруженные мною нестыковки относятся к данным из других колоний. Было бы очень легко проверить все прямо с борта одного из кораблей, не затрачивая много времени. Но я — единственный, кого сейчас волнует данная проблема. Все остальные ищут оружие. Собираются воевать с Юлами. Сдается мне, это совершенно бесполезная трата времени. Какая война? Ради чего мы должны гробить своих людей?

Вопрос о том, находятся ли в дарах «прядильщиков» преднамеренно зашифрованные данные, часто посещает меня с тех самых пор, когда я только начал заниматься этой проблемой. Альтернатива просто пугающая. Мы обязаны верить, что «прядильщики» помогают нам; иначе все просто пойдет прахом. Если в дарах содержится нечто вроде мин замедленного действия, специально предназначенных для того, чтобы отбросить нас назад на пути самоусовершенствования и технологического прогресса — тогда все станет совсем плохо, а не просто бесполезно. Неужели эти ошибки, эти странные явления, свидетельства якобы абсолютной непогрешимости «прядильщиков», являются примером поистине космической лжи?..

«Подарки» печально известны своим отказом что-нибудь рассказать о собственных создателях. Это неспроста. Быть может, с ними нужно тщательно разобраться: наверное, есть причины для того, чтобы вскрыть их истинную природу. Не знаю. И в этом вся загвоздка. Никто ничего не знает. Мы — как птички, клюющие брошенные зернышки вокруг элеватора.

А вдруг эти зерна отравлены?..

Думаю, лишь время покажет.

Не знаю почему, но меня снова волнует наличие вспышек на Тедеско. Что-то подсказывает: разгадка этих явлений позволит привести всё в разумный, стройный вид. Надеюсь, в этом я окажусь прав.

Современная теория говорит, что «прядильщики» путешествуют в космосе не по прямым траекториям. Даже наоборот. Значит, если они носятся сломя голову по галактике, то когда-то раньше должны были пролетать мимо этого района. Допустим, сообщения приходили с Йоты Скульптора, тогда вполне приемлемо, что Морские Звезды уничтожили цивилизацию, находящуюся у них в тылу и успевшую послать короткий крик о помощи, который мы получили через 310 лет. Очень поздно, ведь «прядильщики» за это время совершили виток по галактике и снова прибыли в нашу часть Вселенной, очутившись в непосредственной близости от места преступления. Такое совпадение полученного нами подтверждения вспышек на Тедеско и прибытия «прядильщиков» является не чем иным, как действительно обычным совпадением.

Однако это совершенно не объясняет, почему в Картографической Комнате слишком мало сведений о той зоне. Если «прядильщики» пролетали здесь раньше, то должны быть очень подробные данные. Или мне хочется так верить. И почему тогда они совершают такие странные путешествия? Снова я теряюсь в догадках и не могу найти объяснение поведению представителей другой цивилизации — такой загадочной и таинственной, что мы даже не знаем, как они выглядят на самом деле.

Куда я зайду в своих исследованиях, даже не могу себе представить. Быть может, я напрасно теряю время. Думаю, однажды мне повезет. Если бы знал, сколько мне отведено судьбой, тогда, быть может, поверил, что такой день настанет. Но, полагаю, более вероятно, что я умру, не получив ответов на свои вопросы.

Сегодня очень плохой день. Я потерял свой дом. Потерял Землю. Не могу поверить (вот и еще одна новость, в которую не верю), что она действительно уничтожена. Зачем мы эвакуировались к Сол и живем теперь среди развалин?

Сол все еще не прилетела. Ей предстоят переговоры с Юлами, но я не знаю, кому или чему верить. Господи, никак не могу смириться с мыслью, что Фрэнк-Топор все еще жив! Ведь он — такая тварь! Срезал наполовину бюджет, предназначенный для финансирования третьего поколения программы «Еврошаттл» в середине двадцатых годов, тем самым полностью зарубив проект. Из многих миллиардов людей, когда-либо населявших планету Земля, какой превратностью судьбы именно его — этого сукина сына! — наделили полномочиями распоряжаться остатками человечества? Если Бог есть, то он — или она — уж точно обладает извращенным чувством юмора.

Появилось немного сведений о Юлах. В частности, теперь я знаю, что они на самом деле не считают Морских Звезд своим божеством. Однако это не мешает мне думать, что понятия «Прядильщики» и «Морские Звезды» являются диаметрально противоположными сущностями одного и того же: дающие и берущие — по космическим понятиям. Невольно представляю двуглавых богов нашей собственной человеческой религии, среди которых наиболее известными был двуликий Янус, римский бог ворот, дверей, входов и выходов. Являясь божеством, стоящим у начала нового года и в конце прошлого — отсюда и название «январь», — он служит хорошим примером для этих Двуликих, о которых я постоянно слышу. Звоня о новых временах, бей во все колокола.

Однако я не склонен рассуждать лишь об одном Янусе. Есть еще Харихара, камбоджийское воплощение Вишну и Шивы в виде двуглавого божества: Вишну — как бог земли, воздуха и небес, и Шива — как воплощение всех видов космической энергии. Мы знаем Шиву как разрушителя благодаря знаменитой речи Оппенгеймера, посвященной атомной бомбе, прозвучавшей два столетия назад. И даже после стольких лет эти слова пробирают холодом до мозга костей.

Мысли о смерти, но отнюдь не бесплодные. Если о Юлах нет никаких сведений в Библиотеке, то лишь потому, что дары содержат стандартный набор сведений, заложенных несколько тысячелетий назад, еще задолго до встречи Морских Звезд с ними. Мы уже поняли, что «прядильщики» находятся на таком высоком уровне развития, что могут позволить себе разбрасывать свои дары десятками, даже не замечая этого. Тогда еще труднее поверить: если они такие высокоразвитые по сравнению с нами, то чего ж не удосужатся понаблюдать, что происходит с оставленным ими добром?

Это вполне может объяснить отсутствие подробных сведений в Картографической Комнате, а также наличие устройств мгновенной связи в наборе даров. Данные устройства обладают способностью вызвать всех и вся при их применении, но для «прядильщиков» это вовсе ничего не значит. А почему? В конце концов, неужели и мы стали бы беспокоиться, останавливаться и проверять, что проделывают с выкидываемыми нами крошками муравьи, которые их находят? Конечно же, нет. И не в том вина «прядильщиков», что они такие продвинутые и потому им до нас нет никакого дела. В действительности никто не виноват, что мы до такой степени грубы и неразворотливы, что не замечаем всех нюансов и особенностей.

Ох уж эти проклятые тонкости, нюансы и особенности. Вспоминаю, как прежние размышления об их существовании чуть не подтолкнули меня к окончательной разгадке. А сейчас я сознаю, как это было наивно. Теперь мне ничего не остается, как проклинать прошлые рассуждения. А если использование даров нас погубит, то будет очень плохо. Думаю, это послужит горьким уроком. Но кому?

Эли только что ушла. Мы находились вместе, когда услышали сообщение, полученное по устройству мгновенной связи, в котором говорится о намерении Сол использовать оставленные колонии в качестве приманки.

— Что это с ней? — изумленно спросил я.

Эли шикнула на меня, чтобы я не мешал дослушать остальную часть передачи.

Информация исходила прямо из первых уст. Сол предполагала дать отпор чужакам-агрессорам в звездной системе Бейд, куда она направилась для проведения переговоров с Юлами. Не понимаю, как она додумалась до такого. Я целиком и полностью голосую против легкой смерти, но Господи боже мой, лучше бы туда не попадать.

Эли побледнела, когда слова Хацис эхом прокатились по моему виртуальному пространству. Спорить было не о чем; мы уже оказались втянуты в военные события. И кстати, я вижу в этом определенный смысл. Заставить Морских Звезд рассредоточиться по освоенному космическому пространству — единственная приемлемая для нас тактика. Но почему Сотис? Зачем они подвергают нас такому риску? Неужели мало землян уже погибло?

Гу Мань подписала смертный приговор базе Маккензи в тот самый момент, когда отвечала на запрос Хацис о помощи.

— Извини, Роб, — произнесла Эли, проводя рукой по моей щеке, — но мне нужно идти.

— Понимаю. Я могу что-нибудь… Она покачала головой.

— Сама еще толком не знаю. Хотя, если ты мне будешь нужен, я непременно позову. Знаю, что могу на тебя полностью положиться.

Она вышла, часто моргая заплаканными глазами. Я был поражен при одной только мысли, что мы никогда больше не увидим друг друга. Если честно, то это относится больше ко мне. Я достаточно хладнокровно оценивал возможность своей смерти; по сути, это ведь просто конец, прекращение существования. Но смерть любимой глубоко терзала душу. Даже сама мысль о том, что лучше было бы уйти из жизни вдвоем, вместе с нею, вовсе не утешала меня, поскольку мы управлялись одними и теми же проклятыми процессорами. Действительно, не очень-то удобно. Была бы моя воля, я бы ни в чем не отказывал Эли.

Конечно, имейся хоть какой-то выбор, я вообще не торчал бы здесь. Пока я диктую эти строчки, эвакуация уже идет полным ходом. Люди в панике. Вся инфраструктура, все системы жизнеобеспечения развалились. А мы-то наивно думали, что готовы ко всему. Оказалось, что нет. Все надеялись, что это нас не коснется. Люди никогда не бывают готовы к таким событиям.

Даже я не в состоянии поверить в происходящее. Морские Звезды намереваются напасть на Сотис. Рано или поздно. Ведь они всегда так поступают, когда работает устройство мгновенной связи. Уж мы-то знаем. Все дело в том, когда это случится. Может, уже через час, а может, и через день. Вполне вероятно, нападение происходит прямо сейчас, а мы и не догадываемся.

В любом случае пора мне заканчивать. Через секунду я сохраню свой дневник в банке памяти внешнего накопителя. Все данные размножат в трех копиях и переправят на корабль. Затем придет наш черед для погрузки. Кстати, в этом заключается еще один горький урок. Выходит, данные и информация более ценны, чем мы сами. Но по крайней мере отчеты обо всех моих исследования сохранены, даже если в итоге они ничего не будут значить.

Вот сижу здесь и наблюдаю за скоростью работы своих мозговых процессоров, жду, когда они станут замедляться. Именно тогда и начнется погрузка эвакуируемого людского контингента колонии. Если бы я мог помолиться, то обязательно так поступил бы — либо старым земным богам, либо новым звездным. Черт возьми, я бы молился даже Двуликим, возымей это хоть какое-то действие. Но сомневаюсь, правда, чтобы меня кто-то услышал.

Однако, кажется, надежда на спасение в тылу у «прядильщиков» не так уж сумасбродна. До сих пор она меня поддерживала: может статься, выручит и дальше. Может быть. Посмотрим. Остается лишь ждать, а ожидание всегда просто ужасно.

3.0.2 20 сентября 2160 года по стандартному летосчислению космических миссий (21 августа 2163 года по земному календарю)

Бенк парила в мечтах.

По крайней мере ей так казалось. Трудно было сказать точно. Сейчас Лючия даже не знала, где находится и каким образом вообще попала именно сюда, поэтому кто станет отрицать, что ей все пригрезилось?

Она попыталась вспомнить хоть что-нибудь. Но многое пропало. Исчезло… но что? Конкретные данные? Или сама память?.. Подобное состояние беспокоило Лючию уже достаточно долгое время. Быть может, что-то, касающееся ее отношений с Питером? Образ их двоих, который она недостаточно четко запомнила.

Лючия тихо выругалась, стремясь выкинуть из головы идиотские мысли. Однако у нее не было головы как таковой, чтобы сделать это. Не имелось даже тела, кстати говоря. Странным образом она распространялась буквально во всех направлениях. Что-то удерживало Лючию, но только не ее «Чанг-5». Похоже, это был корабль: подобных Лючия еще ни разу в жизни не встречала. Конструкция его поражала изощренностью; внешняя оболочка, судя по всему, была недавно видоизменена, что еще более усложняло картину.

Однако Бенк знала, что рядом с нею, почти внутри находится другой мозг, свернувшийся в причудливые кольца — почти как спящая змея. Возможно, это был искусственный интеллект космического корабля, работающий в запасном режиме для поддержания своих таинственных процессов, суть которых она вовсе не надеялась постичь. Разум сей вовсе не возражал против ее присутствия: Лючия это явно чувствовала. А такое состояние давало отличную возможность для проведения исследований и экспериментов. Вероятно, думала Бенк, однажды она научится управлять таким судном. А сейчас просто понаблюдает, как это делается.

Простым усилием воли она заставила все оборудование на борту начать изучение окружающего пространства. Снаружи виднелась какая-то разрушенная планета: пространство вокруг оказалось загрязнено радиоактивной пылью и обломками — остатками таких же кораблей, что и тот, в котором она сейчас находилась. Поверхность пустынного мира украшали несколько совсем свежих кратеров, прикрытых плотным облаком горячей пыли. Тусклое белое солнце этой звездной системы не давало никакого повода для игры воображения. Да и что тут было представлять — по планете прокатилась война, и в ней кто-то проиграл.

Пока Лючия обдумывала, кто с кем тут мог подраться, над полем брани возникла белая точка.

Бенк услышала чей-то голос.

— «Жемчужина»? Вы слышите меня?..

От этого голоса у Лючии все встрепенулось внутри. Изумленная Бенк принялась пристально рассматривать внутреннее оборудование своего корабля, но поняла лишь одно — она пропустила что-то очень важное, основное в самой конструкции этого судна.

Центральный пульт управления отсутствовал, однако все было так скомпоновано, что еще оставалось достаточно свободного места. А внутри незанятого пространства в узком странном кресле сидел какой-то человек и внимательно смотрел на экран монитора. Лючия могла хорошо его разглядеть из разных мест кабины и вскоре поняла, что ее первое впечатление было неверным. Это не был человек в обычном смысле слова. По неестественно крупным габаритам и оливково-зеленому цвету кожи Бенк определила, что перед ней андроид, то есть искусственно созданный организм.

— Сол?.. — поднявшись с места, произнес андроид. Кажется, он совершенно забыл о присутствии Бенк на борту. — Это вы?

— Да, это я. Что ты здесь делаешь? А мы уже думали, что потеряли тебя!

Голос снаружи обращался только к андроиду. Лючия представила, как импульсы, содержащие информацию, переданную этим далеким белым пятнышком, торопятся заполнить все каналы связи вокруг нее в кабине и направляются обратно в космос.

— Я прошу прощения, Сол. Я пыталась… — Андроид замолчал и тряхнул головой. Его щеки были мокрыми от слез. — Я… я думала, вы погибли.

— Не все. Когда прилетели Морские Звезды, меня здесь не было. Гу Мань удалось вовремя эвакуировать почти все население колонии, пока не прилетели проклятые чужаки и не уничтожили ее вместе со всей базой. Мы также лишились поселений на Раме, Хаммоне, Инари и Гере и сейчас срочно выводим людей с других планет. Я вернулась проверить: а вдруг кто-то еще выжил; если бы не мое возвращение, ты могла потерять нас навсегда.

Названия перечисленных колоний ничего не говорили Лючии, но приятный голос, звучавший снаружи, она уже где-то слышала. Да и в андроиде что-то казалось ей знакомым. Как ни странно это звучит, но все напоминало ей одного и того же человека.

— Но как же все произошло? Я думала, мы были здесь в полной безопасности…

— А разве ты не в курсе?

— Мой полет был так долог…

— Черт возьми, Тор. С тех пор много изменилось! Сейчас мы обосновались на Йоте Волопаса, в отдаленной звездной системе, где нас уже никто не найдет. Вполне удобное место для того, чтобы отлежаться, зализать раны и хорошенько поразмыслить над случившимся — и нам, и Юлам тоже. Верховные считают землян умалишенными, но Практик на нашей стороне. Он разбирается в причинах происходящего, а это самое важное.

Сместив угол зрения пониже, Лючия увидела, что женщина-андроид нахмурилась. Казалось, эта самая Тор поняла почти все, о чем ей рассказала Сол, однако нечто осталось недосказанным.

— Вы отбивались от Морских Звезд, как я слышала…

— Теперь ситуация сложилась следующим образом: либо бороться с ними, либо двигаться в пространстве рядом с проклятыми чужаками. — Сол немного помолчала. — Все очень сложно.

Мы еще только пытаемся выяснить, кто с кем, и кто будет принимать ответственные решения.

— Надеюсь, что не Эксфорд.

— Нет, конечно. И не Питер.

Внимание Бенк полностью поглотило прозвучавшее имя.

Она почувствовала сильную дрожь, постепенно овладевшую всеми частями ее нового организма. Питер жив!..

Внезапно Бенк надоело быть пассивным зрителем. Она захотела активно участвовать в разговоре — более того, сменить тему беседы и выяснить все, что стремилась узнать.

— Неужели Питер жив? — спросила Лючия, закрывая приемный канал для входящей информации.

Женщина-андроид — Тор — изумленно оглянулась.

— Лючия? Это вы?..

Лючия. Да, это ее старое имя. Лючия Бенк. Сколько времени прошло с тех пор, когда она откликалась на него? Это было так давно, что она почти забыла, как ее зовут…

— Вы упомянули о Питере, — настойчиво сказала Бенк.

Тор обвела помещение медленным взглядом, ее зеленоватое лицо приняло недоуменное выражение.

— С вами все в порядке?

— Не уверена, — ответила Лючия. — Запомнились какие-то сны; помню только, что очень сильно испугалась. Забыла что-то очень важное, а вот потом…

Теперь в иллюминаторе она увидела странный белый шар, зависший над фигурой Тор. Его размеры намного превышали объем «Чанга-5» — только радиус составлял двойную длину ее зонда. Бенк сообразила, что именно с борта этого космического корабля Сол сейчас вела с ними беседу. (Лючия заглушила передачу, и Тор не могла ее слышать. В этот момент она хотела, чтобы андроид успела выложить ей все.) Образы, зафиксированные ее поврежденными датчиками, показывали, что шар возник буквально из пустоты. Скорость мыслительных процессов Бенк стремительно возросла — до максимально возможной для ее центральных мозговых процессоров. Сбоку от первого шара возник еще один: черный, вращающийся вокруг белого наподобие маленькой луны. Эта вторая сфера замедлила свое вращение и остановилась рядом с «Чангом-5». Затем к Лючии обратился голос.

— Вы были в полностью отключенном состоянии, когда я вас нашла. — До Лючии наконец долетел голос Тор. — У вас развились несколько стадий процесса, приведшего к такому отключению: ощущение уже виденной когда-то картины действительности и разобщение совместной деятельности органов чувств и восприятия. Подобные признаки свидетельствуют о старении копии-энграммы. Да и с «Чангом-5» дела обстояли не лучшим образом. Я перенесла вас на свой корабль-прорезатель — просто больше было некуда вас девать, — но не уверена, что это помогло вам прийти в себя. Извините, если это причинило вам некоторые неудобства…

— Теперь я чувствую себя совершенно иначе, — произнесла Лючия. — Я являюсь частью космического корабля. Этого прорезателя — «Жемчужины». Мне здесь очень уютно, поскольку я понимаю, что могу принести реальную пользу.

— Неужели у вас такие ощущения? — В глазах Тор промелькнуло недоверие. — Разве вы можете являться частью рабочих механизмов или исследовательского оборудования «Жемчужины»?

— Я так думаю, — ответила Бенк. — В любом случае считаю себя его главной составной частью. Ведь вы же доставили меня сюда.

— Да, но я никак не могла представить, что вы будете расценивать себя подобным образом. Не думаю, чтобы кто-нибудь раньше попытался сделать такое. Могу ли я поговорить с…

— Кэрил, — прервала ее Лючия, почти уверенная в том, что это настоящее имя андроида (даже если это означало, что Сол оказалась очередной копией Хацис, судя по все большему совпадению их голосов), — вы упомянули о Питере. Где он?

Хацис замолчала и нахмурилась.

— Думаю, сейчас он находится на Йоте Волопаса. Там, где, как сказала Сол, живут все остальные. Но вы должны знать, что это не тот Эландер, который участвовал в вашей миссии. Он представляет миссию 842, ту, которая направлялась на Эпсилон Водолея. Питер сильно изменился с тех пор, как вы его видели в последний раз.

Лючия уже не слушала. Ей не было никакого дела до того, кто он на самом деле. Главное, что это ее Питер.

— Я хочу туда полететь, — попросила Бенк.

— Да, мы отправимся туда, но…

— Я хочу лететь туда прямо сейчас.

— Лючия, ну что за спешка? Мы только что добрались сюда.

— А где мы сейчас находимся?

— На Сириусе.

— На Сириусе? Но ведь он…

Бенк принялась размышлять над показавшимся вначале бессмысленным утверждением Хацис, однако одновременно без лишних вопросов поняла все сказанное. Поскольку она не могла ничего вспомнить о времени, прошедшем между своим отключением в «Чанге-5» и пробуждением на борту «Жемчужины», у Лючии возникло ощущение, что за это время она успела преодолеть огромное расстояние в космосе. У нее было чувство, будто с тех пор прошло очень много времени, намного больше, чем все активно прожитые ею дни и годы.

— Кэрил, какой сейчас год?

— Две тысячи сто шестидесятый по стандартному времени космических миссий.

Бенк хотела воскликнуть: «Не может быть!» Значит, она состарилась… да ей сейчас вообще 130 лет! Лючия поняла, что просто растерялась. Несмотря на все удобства и возможности ее нового космического корабля, — а также солидный возраст, — Бенк чувствовала себя точно так же, как новорожденный, глупо моргающий при виде такого загадочного для него окружающего мира.

«Что же с нами произошло? — хотела она спросить. И дальше: — Что мы делаем на Сириусе? Как вы меня нашли? Кто такой Эксфорд, и почему мы вступили в космическую войну? Кто такие Морские Звезды, Юлы и этот Практик? В чем конкретно изменился Питер?..»

Но Лючия только спросила:

— Зачем вы вернули меня?

Жалобный тон голоса поразил даже ее саму. У андроида Хацис был очень печальный вид.

— Мы хотели узнать, что происходит на Пи-1 Большой Медведицы, а вы находились в непосредственной близости от нее. Я полагала, что вам удалось заметить там что-нибудь особенное, однако, к сожалению, ваша память помрачилась. Я и не представляла себе, что она окажется в таком состоянии, а когда узнала об этом, то не могла просто так все бросить. Простите, если я что-то сделала неправильно.

Неправильно?.. Лючия не была уверена в этом. Упоминание о Пи-1 Большой Медведицы пробудило целую серию воспоминаний: закат солнца; планета под названием Цзян Лао; приятное ощущение от того, как Питер сжимает ее ладонь в своей; пронзительное чувство печали… Неужели именно это она старалась вспомнить… или пыталась забыть?..

На Лючию нахлынули другие воспоминания. Фотографии! Те, что сделал ее зонд несколько десятилетий назад. Все доказательства исчезли, но…

— Действительно, в районе Пи-1 Большой Медведицы существует что-то странное, — произнесла Бенк. — Это нечто уничтожило «Андрея Линде». Оно — или они — могло и меня убить, но я успела скрыться.

— Вы считаете, что странные существа прибыли уже после вас?

— Нет, в то время, когда я пролетала в этой звездной системе.

— Но прошло более сорока лет. Так что вы не правы.

Лючия снова почувствовала огромные просторы космоса и целый океан времени, которые пересекла за все эти годы. Неужели прошло сорок лет с тех пор, как был уничтожен «Андрей Линде», с того времени, как она добровольно отключилась? А ей казалось, будто пролетели всего несколько часов.

Да, целая вечность секунд…

— Кэрил, я хочу знать, что происходит. Хацис мрачно улыбнулась — явно через силу.

— Сказать по правде, я чувствую себя точно так же.

— Хочу, чтобы вы мне все объяснили.

— Хорошо. Постараюсь.

— А когда закончите свой рассказ, мы полетим на Йоту Волопаса.

Ответа не последовало. Слышались лишь постоянные вызовы от Сол-Хацис. («Да какого… чтоб тебя… Тор, ответь же мне!..») Лючия отключила приемное бортовое устройство «Жемчужины», предназначенное для прослушивания поступающих звуковых сигналов.

— Вы уверены, что хотите поступить именно так? — спросила Тор, несколько наигранно демонстрируя свою неосведомленность и любопытство.

— Да, я очень хочу видеть Питера. Мне нужно сказать ему…

Бенк умолкла, не зная, что же конкретно она хотела сообщить своему единственному возлюбленному, да еще после долгих лет разлуки.

Ее мысли промчались каким-то необычным вихрем по информационным каналам космического корабля, еще более затрудняя и усложняя каждое проявление чувств.

— Хочу сказать ему, что туристка вернулась домой… — проговорила Лючия после недолгого молчания.

А еще — что она изменилась.