Синяя песня холмов

Глава 11

Лен остановилась, и Тихомиров остановился тоже. Он почувствовал, как ее пальцы прикоснулись к его голове, распутывая узел платка.

- Подожди, не развязывай, - попросил он. - Я хочу послушать.

Раздался легкий шорох открывающейся двери, и порыв ветра коснулся его лица. Олег кожей почувствовал солнечный свет, и звуки, лавина звуков накрыла его с головой.

- Мы будем вниз спускаться? - спросила Лен.

- Подожди, Лен, не разговаривай, ты мне мешаешь.

Он стал слушать. Сначала звуки обрушились лавиной, сплошной хаотической массой, но вскоре слух Тихомирова смог выделить звуки, идентифицировать которые не удавалось; вот это - птичий писк, щебет, переливы; это - людской говор, смех; это - шум ветра, шум лесного массива; а вот это что за звуки? Шумы - не шумы, звон - не звон, словно кто-то с очень сильным придыханием играл на флейте в среднем регистре, и звуки скорее угадывались, ощущались физически, чем воспринимались слухом: как будто исполнитель играл очень далеко, и мелодия смазывалась эхом. Звуки почти сливались с остальными, смешивались и гасились, и вполне возможно, что если бы не повязка на глазах - тогда, в первый раз, и сейчас - перекрывавшая поступление зрительной информации, Тихомиров никогда не обратил бы на эти звуки внимания.

Тихомиров стоял, забыв обо всем, и вслушивался, вслушивался, вслушивался. Он не сомневался, что это была музыка, но как ни старался, не мог зацепиться за какой-нибудь мелодический оборот или акцент, все переливалось, струилось, рассыпалось в многоступенчатую вертикаль созвучий, движение которой абсолютно не предугадывалось. К тому же постоянно отвлекали посторонние звуки: неугомонно щебетали птицы, кто-то проходил мимо и здоровался с Лен, внизу кто-то что-то выкрикивал.

Тихомиров сосредоточился, отсекая все лишнее. Он знал, что даже тренированное сознание музыканта контролирует лишь четыре мелодические линии, не более, остальное проходит на грани фона. Но сейчас не мог выделить и одной линии. Тогда Олег попробовал переключиться на цветовое восприятие звуков, и синие, по краям то голубые, то густо-фиолетовые, но неимоверно насыщенные синим цветом, волнистые ленты заструились перед его внутренним взором нескончаемым переплетающимся потоком. Но все равно, это было не то, не этого ожидал Тихомиров от посещения Долины. С досадой он понял, что бессилен даже сформулировать конкретно свои ожидания, просто одни неясные предчувствия, ничего определенного.

Тихомиров снял повязку с глаз. Яркое солнце заставило его прикрыть глаза рукой. Леи рядом не было. Олег оглянулся. Лен стояла шагах в двадцати на другом краю площадки и с кем-то разговаривала по браслету. Мимо Олега группами и поодиночке торопливо проходили липы, снизу тоже поднималось много линов. Складывалось впечатление, что все вокруг заторопились по срочным делам и решили вернуться домой.

В это время Лен, увидев, что он сиял повязку, замахала ему рукой, подзывая к себе. Олег подошел.

- Олн, - говорила Лен, - сейчас я дам ему браслет, - она сняла с руки браслет и передала его Олегу.

- Да, - сказал Олег.

- Олег, - заговорил Олн, - случилось непредвиденное. Видимо, при расчетах допущена ошибка, видимо, эскадра землян уже вошла в сферу блокады… раньше предполагаемого нами срока… Там что-то происходит, наши приборы регистрируют мощные, очень мощные вспышки жесткого излучения, причем в разных секторах космического пространства.

- А поточнее?…

- Если бы наши приборы находились на поверхности, можно было бы и поточнее…

- Извини, Олн, я забылся. Ну так что ты предлагаешь?

- Во-первых, я хотел, чтобы вы, Олег, прибыли сюда, в шахту стартового комплекса. Во-вторых, мы здесь посоветовались, если нам начать операцию немедленно? Как вы думаете - вы же один знаете Мозг - если мы отвлечем часть внимания Мозга на себя?

- По-моему, это большого эффекта не даст, но с двумя противниками бороться труднее, чем с одним. Я сейчас у вас буду.

- Лен рядом с вами?

- Да.

- Передайте ей, пусть объяснит вам обратный маршрут, а сама едет на головной энергонакопитель. Все. Мы вас ждем. За вами зайдет Вайл, - Олн отключился.

- Слышала? - устремляясь с Лен к выходу, спросил Олег. - Отправляй-ка меня домой.

Они выбежали на платформу подземной магистрали. Кабины подходили и отходили одна за одной, унося линов в разных направлениях. Лен перехватила пустую кабину, двери распахнулись, Тихомиров влетел внутрь, Лен за ним следом.

- Я с тобой, - сказала она.

- Лен… - Олег не знал, что ей сказать. - Ты объясни мне код, я сам доберусь, тебя ждут на головном энергонакопителе.

Кабина стояла в ожидании команды отправления. В распахнутую дверь заглядывали лины, но увидев, что кабина занята, извинялись и убегали к другим кабинам.

- Лен, мы мешаем…

Лен, переборов что-то в себе, не глядя на Олега приложила браслет к стене, набрала команду и вышла.

Двери сомкнулись, кабина рванулась в темноту, а Тихомиров спохватился, что едет с незавязанными глазами, но, махнув рукой, решил, что теперь это уже не имеет большого значения. «Теперь мы повоюем», - подумал он.

У себя в комнате Тихомиров, не зная, что делать, присел на диван. Когда придет Вайл, Олн не сказал. Сидеть просто так Тихомиров не мог, поэтому достал из шкафа свой скафандр, сложил его, достал новый, изготовленный накануне, бампуль, проверил наличие зарядов в магазине.

Тихо запел обруч, и над столом возникла голова Олна.

- Вы уже приехали, Олег? Через несколько минут за вами прибудет Вайл. Мы запустили наш космический корабль, чтобы освободить место в шахте и заодно - для отвлекающего маневра. Сейчас будем запускать зонды с «Тарантулов». Сто «Тарантулов» - двести зондов, причем с самыми невероятными траекториями полета. Пусть конусы в догоняшки поиграют.

- Неплохо придумано! А если дополнительно использовать и ваши летательные аппараты?

- Здесь много сложностей. Мощность антигравитационных генераторов рассчитана на двухсотметровый максимум высоты… Так что - отпадает… Потом пойдут «Тарантулы».

- С людьми?

- Да, с людьми.

- Послушай, Олн… - Тихомиров старался остановить вдруг понесшиеся галопом мысли. - Ты представляешь, что произойдет?

- Представляю. Я не настолько наивен, как может казаться. Атакой вездеходов мы хотя бы часть конусов оттянем на себя.

- Да ничего вы на «Тарантулы» не оттянете, ни одного конуса, пойми! Мозг выродит очередного монстра-телепата, и не надо будет никаких конусов.

Олн молча смотрел на Тихомирова.

- Разве я не прав? - спросил Олег.

- Вы правы, но у нас нет выхода.

- Да кто тебе это сказал, Олн? На поверхность должен идти я! Ты почему меня не выпускаешь на поверхность? Ведь у моего «Тарантула» тинтониевая броня!

- Но ваша машина подчиняется только вам.

- Вот именно! И не надо ссылаться на мое шпионство. Тебе объяснить, почему я добивался второй поездки в Долину Синих Холмов?

- Не сочтите за труд, Олег Павлович.

- Потому, что мой контакт с Единым Мозгом произошел после первого посещения Долины. И я поехал во второй раз, чтобы убедиться… Ведь эта м-м… темная зона у меня в голове… Через нее получает информацию Единый Мозг, и я чувствую - есть какая-то связь между теми звучаниями, которые я слышал в Долине, и всем впоследствии произошедшим. Совпадение колебаний, резонансные явления, по-моему - так… по-моему - здесь ключ к произошедшему со мной в доме.

- Что вы имеете в виду, говоря «звучания»?

- Я это называю… Мы, земляне, назвали бы это музыкой. Только это не просто музыка, это на несколько порядков выше. Сложный комплекс звуковых колебаний и, может быть, не только звуковых… Я сейчас даже название придумал этому явлению - Синяя Песня Холмов.

- А вы, как я посмотрю, большой романтик, Олег Павлович. И что же? Ваши догадки подтвердились? Вам удалось выяснить, в чем дело?

- Нет, мне не удалось выяснить. Не так все просто. Ладно, Олн, возможно, я и ошибаюсь… Только в любом случае на поверхность должен идти я. Я - шпион Единого Мозга. Я - единственный канал информации. Ты бы стал уничтожать свой единственный источник информации?

- Несерьезно все это. Слишком просто.

- Только додуматься трудно, а так - конечно, элементарно. Где-то мы очень серьезны, а где-то легкомысленно теряем время в спорах…

Олн несколько секунд смотрел на Олега, и Олег ничего не мог прочитать в его светящихся карих глазах. «Какие доводы ему еще нужны? - подумал Олег. - Какие доказательства надо привести, чтобы…»

Губы Олна дрогнули:

- Чего ты хочешь?

«Однако! - подумал Тихомиров. - Первый координатор изменил ко мне свое отношение», - и сказал:

- Я хочу… Да я просто считаю, что я должен быть там, наверху…

- Поступай как знаешь, - сказал Олн. - Ответственность за твою жизнь лежит не только на нас, но и на тебе, - Олн отключился.

Похоже, я его так и не убедил, - подумал Тихомиров, глядя на обруч. - Конечно, я понимаю, на подходе наша эскадра, и если со мной что случится… С другой стороны, если мне продолжать отсиживаться в подземелье, никто, ни первый координатор Олн, ни даже сам господь бог не выдаст гарантий на удачный исход штурма… Слишком много во всей этой ситуации политики. Лины просто обязаны в глазах другой цивилизации отдать несколько сотен - если только сотен - жизней своих соплеменников, но сберечь инопланетянина. Тогда все будет политически верно: вот видите - с вашей и нашей стороны большие жертвы, ничего не поделаешь - война, но вашего парня мы сберегли. Верно с политической стороны, но политика не решает нравственных вопросов, политика не спросит, верно ли поступит этот парень-инопланетянин, если сложа рученьки будет сидеть и ждать своего вызволения, если у него одного был хоть какой-то, пусть даже ничтожно-призрачный, шанс вмешаться и предотвратить бойню? Здесь даже неправомочен вопрос «верно поступит» или «неверно поступит», здесь надо спросить: «Стоит ли он вообще чего-нибудь, этот парень, если не использовал имеющийся у него шанс?» Этот вопрос не политический, этот вопрос должна задать совесть. И Олн принял абсолютно правильное решение: выбор между политикой и совестью должен сделать сам парень-инопланетянин.

Тихомиров встал, подхватил под одну руку скафандр, в другую взял бампуль и направился к двери. Дверь распахнулась перед самым его носом, и в комнату вбежала Лен. Увидев в его руках сложенный скафандр и бампуль, она почти выкрикнула:

- Куда ты собрался?

- А что? - спросил недоуменно Олег.

- Нет, ты мне скажи, что ты придумал? Ты собрался наверх, да? - в ее голосе отчетливо проступили плачущие интонации.

- Нет, а… - хотел возразить Олег, но Лен оборвала его нетерпеливым жестом.

- А кто тебя пустил туда?

- А кто…

- Я никуда тебя не пущу! - решительно заявила Лен. Она с силой захлопнула оставшуюся открытой дверь, стремительно прошла к столу и, отвернувшись от Олега, стала нервно перебирать вещи на столе.

- Вот еще! - хмыкнул Олег и направился к двери.

Лен догнала его, схватила за рукав и повернула к себе. В ее глазах блестели слезы.

- Нет, ты серьезно решил, да? Серьезно? - сказала она, заглядывая ему в глаза. - Ты вот так взял и собрался, и никого не спросил, да? - лицо ее вдруг стало строгим. - А я тебя не пущу!

- Ну, совсем как земная, - сказал, не в силах сдержать улыбку, Олег.

Она закрыла лицо руками и заплакала. Потом, отдернув руки от лица, схватила за спинку стул, стоявший рядом, подняла и стукнула об пол.

- Ты прекрати, слышишь! Прекрати! Я жительница планеты Лин, и нечего меня сравнивать… - она опять закрыла лицо руками и заплакала.

- Ну, Лен, ну что ты, ну успокойся, - сказал Олег. - Я вовсе не хотел…

Лен отвернулась к столу, но тут же вновь повернулась к Олегу. Лицо ее было деланно спокойным.

- Все! Ты никуда не идешь, все! К чертям, как ты любишь выражаться, твои вылазки, все, война отменяется. Садись, - она указала на диван. - Или сюда садись, - она поставила перед собой стул. - Сейчас мы с тобой… Я давно хотела тебя попросить… Давай споем про Старого Шкипера… Я хочу выучить эту песню… Научи меня петь… Я буду прилежная ученица…

Открылась дверь, и в комнату заглянул Вайл. Увидев Лен, он сделал официально-холодным лицо:

- Олег, вы собрались? Нам пора.

- Я готов, - ответил Олег, направляясь к двери.

- Ты никуда не пойдешь! - выкрикнула Леи. Она отвернулась, пряча лицо в ладонях, и громко заплакала, не стесняясь, навзрыд.

Тихомиров вытолкал Вайла из комнаты, выскочил следом и захлопнул дверь.