Si vis pacem parabellum

Глава 1

В ту ночь с седьмого на восьмое ноября 1937 г. в Кремле долго светились окна. После торжественного собрания в честь двадцатой годовщины революции был праздничный обед. Обычно, после этого, самые близкие люди собирались на даче у Сталина и гуляли до утра. Остальные тоже гуляли до утра, но в ресторанах, гостиничных номерах и квартирах. Сегодня Сталин с Поскребышевым после торжественного обеда вернулись в Кремль. Приглашенным на дачу, Сталин велел ехать и начинать без него. Но никто не начинал. Ни на даче, ни в других подходящих местах. Многие наблюдательные товарищи обсуждали отсутствие на торжественном собрании и праздничном обеде трех не самых простых людей, которым там было быть не только положено, но и обязательно. Не было товарищей Ежова, Берии и Артузова.

Товарищ Берия, был месяц назад переведен в Москву и назначен первым заместителем товарища Ежова, сразу же после отставки и ареста гражданина Фриновского.

Отсутствие первого и второго лица НКВД вкупе с начальником внешней разведки многими было расценено как очень тревожный сигнал. Поползли слухи о новом раскрытом заговоре и арестах проводимых этой ночью, каждый с дрожью прислушивался к шуму проезжающих под окнами машин.

Нет, никто не боялся. Честным трудящимся, отдающим все силы делу строительства социализма и коммунизма, нечего бояться. Конечно, НКВД тоже может ошибиться, говорят, часть дел граждан сосланных на пять лет в лагеря уже начали пересматривать, хотя, что там пересматривать. Никто не слышал, чтобы сослали товарища, за которого вступился трудовой коллектив. А если он трудовому коллективу не нужен, то пусть там его научат работать по-человечески.

Товарищ Ежов был в очередном тяжелом запое, в которые он в последнее время впадал все чаще и чаще. Это было основной причиной, по которой Берия стал его первым заместителем и потихоньку входил в курс дел этого непростого наркомата. Два раза отправлял Сталин наркома на лечение, первый раз дома, свои врачи пытались. Когда не помогло, отправил за рубеж, к лучшим врачам. И плевать он хотел, что пишут зарубежные писаки о наркоме внутренних дел которого лечили от алкоголизма и наркомании. Ежов был одним из тех немногих, кого можно поставить прикрыть спину, дать в руки оружие и не бояться, что он повернет его против тебя. Он был его человеком, а своих, Сталин не бросал. Очень немногие представляли, какой нечеловеческий объем работы пришлось выполнить Ежову за этих два года. И поэтому вождь боролся, сколько мог…

Странно, во многих недостатках можно было обвинить наркома. Садист, наркоман, педераст, все это было в конце его карьеры, но никто не мог сказать, что он был слабаком. Это был человек со стальным характером, и поэтому, было тем более непонятным, что с ним произошло. Можно долго спорить, почему ответственный, вменяемый товарищ, незамеченный в особых грехах, через два года превратился в морального урода…

Давайте поставим его в ряду с такими фигурами как Нерон, Калигула, Тимур, Гитлер… порывшись в истории, найдем еще немало похожих. Если посмотреть внимательно, бросятся в глаза общие черты. Все они были людьми тонкими, артистичными, впечатлительными. К сожалению, психика таких людей не выдерживает испытания властью…

Слишком тяжела ноша принимающего решения, от которых зависят судьбы и жизни людей. Чтоб справиться с бременем власти им приходиться, принимая жестокие, но необходимые решения обращаться к самым темным сторонам своей личности. А единожды призванный, а затем изгнанный бес, возвращается и приводит с собой еще шестьдесят шесть других, злее и страшнее чем он сам…

Поэтому, увидев, что к власти рвется поэт, художник, писатель, или еще кто-то на них похожий, немедленно застрелите его еще на этапе предвыборной борьбы. У власти должен быть человек циничный, расчетливый, жестокий, но верящий в светлое будущее и готовый отдать жизнь за свою страну. Жаль, найти таких людей непросто…

Двое других, отсутствующих на торжественном собрании, пришли поздно вечером в кабинет вождя доложить о проделанной работе. Докладывал Артузов, которому было поручено руководить расследованием.

— Товарищ Сталин, в результате проведенных следственных мероприятий картина преступления в общих чертах ясна. Арестованы первые подозреваемые. К сожалению, это работники Коминтерна, пока рядовые, но следы ясно ведут в верхние этажи этой организации. Поскольку вопрос этот политический, нам нужно согласие руководства страны на дальнейшие аресты и следственные мероприятия в рамках этой организации.

— Товарищ Артузов, мы с вами в последнее время слишком часто касаемся этого вопроса. Складывается впечатление, что вы боитесь брать на себя ответственность, и постоянно перестраховываетесь. С врагами народа убивающих наших лучших товарищей мы будем безжалостно бороться, в каких бы международных организациях они не прятались.

— Хочу также доложить, что нами предприняты уже определенные меры. Все рабочие и домашние телефоны сотрудников Коминтерна отключены, все они, до выяснения, взяты под домашний арест, так нам будет проще и быстрее найти тех, кто нам в дальнейшем понадобиться. Перед остальными мы извинимся.

— А вот это правильно, товарищ Артузов. Видно, что вы не даром руководите внешней разведкой страны. Вы уже разобрались, как врагам удалось осуществить это преступление?

— В общих чертах мы составили приблизительный ход событий, товарищ Сталин, частично наши умозаключения подтверждаются свидетельскими показаниями, частично еще ждут своих подтверждений от участников событий, которые скоро окажутся в камерах следственного изолятора. Исполнитель известен наверняка. К сожалению, он мертв, жена и дочь также убиты сегодня утром, после того, как он отправился на объект. Тут у нас есть свидетель, который чуть не сорвал планы преступников. Соседка как раз вышла из квартиры, собираясь на парад, и увидела двух незнакомых мужчин спускающихся сверху. Дом ведомственный, проживают только работники НКВД, все друг друга знают. Когда она спросила мужчин, кто они и что здесь делают, один из них, грубо прижав ее к стенке, сказал, что они из НКВД и ей лучше не мешать работе органов. Испугавшись, она начала громко звать соседа, поскольку ее муж еще с утра ушел на службу. Бросив ее в коридоре, преступники скрылись, невдалеке их поджидал подъехавший грузовой автомобиль. Но деятельная женщина на этом не успокоилась и подняла шум в подъезде, пытаясь выяснить, что натворили незнакомцы, которых она приняла за квартирных воров. Когда в квартире у Никитиных никто не ответил, капитан НКВД Васильев, живущий в том же подъезде и уже собиравшийся с семьей на парад, принял решение взломать дверь. Дело в том, что у Никитина, у дочки, какая-то болезнь суставов… была, она редко выходила на улицу, особенно в такую погоду как сегодня. После того, как они обнаружили трупы, сразу были оповещены все дежурные службы. Но пока дежурный НКВД, разобрался, что Никитин переведен в ИНО, пока нашел меня… я уже знал, что случилось на базе, и докладывал вам по телефону. Если бы они нашли меня на десять минут раньше, может быть удалось бы предотвратить инцидент. После нашего разговора, я связался с товарищем Берия, мы выработали план действий. Перекрыли все вокзалы и выезды из города, взяли под охрану все рабочие помещения Коминтерна и его сотрудников. Дело в том, что интерес Коминтерна к Ольге наблюдался уже на протяжении длительного времени, о чем я вам докладывал. Благодаря соседке, вовремя поднявшей шум, у нас были подробные словесные портреты двух преступников. Очень скоро нам сообщили о перестрелке на Курском вокзале при попытке задержания двух мужчин похожих на разыскиваемых. Это была вторая удача, которая нам выпала сегодня. Задержанные рассказали некоторые подробности операции. Предложил им участвовать в операции их непосредственный начальник, с кем он был связан, они не знают. Они также не знают, кто и по каким признакам определил, что товарищ Никитин — легковнушаемый человек. Хотя, теперь, задним числом, можно кое-какие подозрительные признаки в его характере вспомнить. Также сыграла роль его сильная привязанность к больной дочери. После захвата семьи, а потом и самого Никитина, их начальник, Краевский, привел еще одного человека говорящего по-русски с заметным акцентом. Им акцент показался похожим на польский, но они не уверены. Никитина увели на кухню, где с ним работали всю ночь напролет, их оставили присматривать за женщинами. Иногда к Никитину, на кухню, уводили дочку и жену. Дважды их звали помочь сделать Никитину внутривенные уколы. Что ему кололи, они не знают. Человека с акцентом они считают гипнотизером. Толком объяснить не могут, но взгляд, манера разговора, обрывки фраз доносившиеся к ним в комнату, все это их убедило, что он гипнотизер. К сожалению, мы имеем только словесное описание гипнотизера, все имеющиеся силы брошены на его розыск и на поиск следов пребывания в Москве. Краевский тоже пропал, но у нас есть его фотография, круг знакомых, биография. Думаю, его поимка — вопрос времени. Гипнотизер более желанная добыча. Наши польские агенты сообщали мне в свое время, что в польской секретной службе работает специалист, который может заставить сделать слабовольного человека все, что угодно. Если это он, то это был бы крупный улов. И это говорит нам о том, что тут замешана служба Интелледжент Сервис.

— Так вы считаете, что это англичане?

— Да, товарищ Сталин. Они наняли людей из Коминтерна и помогли с польским специалистом.

— А что произошло на базе?

— Там все было до обидного просто. Когда Никитин пришел, все обратили внимание, что он какой-то сонный. Отвечал на вопросы односложно. Но всем было не до него, товарищи собрались возле радио, слушали ваше выступление, товарищ Сталин. Никитин пошел, принес из кладовки бутылку красного сухого вина, Ольга заказала в честь праздника несколько бутылок. Разлил по стаканам, подсыпал яд, предложил тост, за вас, товарищ Сталин, за Великую революцию. Все присутствующие взяли стаканы с вином, кроме двоих, они сухое вино пить отказались, у них водка нашлась. Выпили. В стаканах с вином обнаружили следы яда. Обидно, что все продукты и напитки Ольги, по инструкции, должен предварительно попробовать один из охранников. И так было. Но, праздник, все, всё забыли… это был очень подлый, но очень точный и выверенный удар, товарищ Сталин.

— Понятно… а что с Ольгой?

— …Она отравлена, товарищ Сталин, вместе с тремя охранниками.

— Я думаю, пора посвятить товарища Берию, в некоторые ваши секреты. — Вождь сделал паузу, глядя на Артузова. Тот стоял с каменным выражением лица, делая вид, что он не понимает о чем идет речь. Тем более секретов у него было столько, что сутки рассказывать можно. Сталин все понял правильно, и сам продолжил:

— Дело в том, товарищ Берия, что на обеих базах были двойники Ольги Стрельцовой, выдающейся советской ученой. А сама Ольга находится совсем в другом месте. — Краем глаза наблюдая, как напряжение на лице Артузова, после того как не было упомянуто о провидице, сменяется облегчением, вождь довольно улыбнулся в усы.

«Страшно стало, товарищ Артузов? В малых дозах говорят врачи, даже полезно. А то слишком долго все гладко у тебя выходило. Надо проверить свою охрану, чтоб с ней такие штучки нельзя было вытворить…».

— Но об этом никто не должен знать. Враги должны думать, что они добились успеха. Какие мероприятия вы думаете предпринять для этого, товарищ Артузов?

— Статьи в газетах, официальная нота протеста англичанам, высылка их нового резидента, официальные похороны во Фрязино коллективом завода, мой арест, разжалование, смена должности на должность начальника отдела истории НКВД, куда перехожу я и часть сотрудников, ведущие дела, о которых не знает Слуцкий. Слуцкий остается начальником ИНО.

— Как долго вы надеетесь дурачить голову врагам, товарищ Артузов?

— Вряд ли выйдет больше года. А через год, когда они залижут раны и начнут снова рыть носом, следует самим рассказать, что, дескать, Ольгу не убили, устроить на заводе торжественную встречу. Она выступит перед товарищами, Лосеву расскажет свои новые идеи. Ни у кого не останется сомнений, что она жива. Тогда мы придумаем несколько новых обманных целей для наших врагов.

— Над этим всем мы еще подумаем, день, другой, время терпит, не все вы продумали, товарищ Артузов. Разжалуем вас, а как вам надлежащую охрану обеспечить? В некоторых странах вы уже создали новую сеть агентов не связанных с Коминтерном и как-то жонглируете ими, без вас там Слуцкий дров наломает, все насмарку пойдет. Я понимаю, вы устали, надеялись, мы вас арестуем, в камере отоспитесь. Я тоже мечтаю отоспаться, товарищ Артузов, но вы не хуже меня знаете, спать нам нельзя. Иначе, все проспим… — Сталин замолчал и начал набивать трубку, разламывая папиросы. Закурив, он продолжил:

— Думайте дальше, как сделать, чтоб и козы целы остались, и волки сыты. И еще, товарищи чекисты, делайте что хотите, но этого польского фокусника нужно найти. И проверьте все охраняемые объекты, чтоб больше таких сюрпризов не было. Про охрану товарища Сталина не забудьте. Товарищ Власик свяжется с вами, расскажите ему, как бороться с этим. Специалиста выделите, чтоб он своих людей проверил. Если у вас нет вопросов, то я вас больше не задерживаю, нет, товарища Берию задержу еще на минуту. — Когда Артузов вышел, Сталин обратился к новому первому заместителю наркома внутренних дел:

— Товарищ Берия, вы сегодня поработали вместе с товарищем Артузовым. Я понимаю, один день это очень мало, но меня интересует первое впечатление. Как вы думаете, вы сможете работать вместе с товарищем Артузовым, плечом к плечу? Не как с подчиненным, а как с руководителем внешней разведки подчиненной непосредственно мне?

Берия на секунду задумался. Что хочет услышать Сталин? Артузов сам сказал, что его нужно снимать, правда, это не совсем понравилось вождю. Артузов выглядел уставшим, расследование он проводил блестяще, но Берия чувствовал, он напрягается с последних сил, еще чуть-чуть и человек падет замертво, как загнанная лошадь.

— Товарищ Артузов, атличный специалист, я такого в НКВД за прошедший мэсяц еще нэ встречал, но уставший он очень. Смотришь на него и думаешь, месяц, другой и не выдержит человек. А работать с ним я смогу легко, хоть он и интеллигент, но наш человек, настоящий коммунист, товарищ Сталин, я чувствую.

— Да, особенно последние два года много ему пришлось тянуть. Часть заданий, мы передадим вам, товарищ Берия. — Вождь замолчал, задумавшись о чем-то. — У вас наверняка появятся вопросы по этим заданиям… если товарищ Артузов вам не будет отвечать, не обижайтесь, такой он человек. У него конспирация в крови. Он про своих агентов даже мне не рассказывает всего. Обращайтесь ко мне, что знаю, то расскажу.

— Ви правы, товарищ Сталин. Сегодня его спрашиваю, почему на эту ученую охотились, почему убили? У нас в стране много ученых, никто их не прячет, чем эта дэвушка отличалась, почему ее прятали? А он говорит, сам не знаю, выполнял приказ товарища Сталина.

— То, что я вам сейчас скажу, товарищ Берия, никто не должен знать, особенно, товарищ Артузов. Вы недавно в Москве, слухи до вас еще не дошли. Эту гениальную операцию придумал Артузов, она чем-то похожа на ту, когда он поймал знаменитого английского шпиона Райли, пытавшегося свергнуть Советскую власть и устроить переворот. Но эта еще лучше. Он нашел очень талантливую девушку с необычной, загадочной биографией. Завербовал ее в ИНО. Затем начал целенаправленно и очень умело распространять слухи, что у товарища Сталина есть выдающаяся провидица знающая будущее и не только. Путем искусных манипуляций он приписал мифической провидице последние открытия наших геологов, изменение военной доктрины, когда мы вели борьбу с троцкизмом в армии и многое другое. Я, признаться, не верил, что в такую чепуху поверят серьезные люди и вражеские разведслужбы. Но поверили. Им проще было объяснить наши успехи надуманными причинами, чем поверить в то, что мы сами добились таких выдающихся успехов. Так Артузов начал ловить шпионов на выдающуюся провидицу Ольгу Стрельцову. И самое в этом смешное, что еще не поняли наши противники. Кого бы они не убили, у Артузова всегда найдется новая, самая настоящая Ольга Стрельцова, на которую нужно снова охотиться.

— Невероятно…

— Вы еще познакомитесь с ним поближе. — Сталин усмехнулся. — Он мастер на всякие выдумки. Но руководящего таланта ему недостает. Тут вы должны будете ему помочь.

— Слушаюсь, товарищ Сталин.

Оставшись один, вождь с удовольствием докурил трубку и велел подать машину. В конце концов, сегодня большой праздник, нельзя так долго нервировать соратников своим отсутствием. Несмотря на ЧП, настроение у вождя было хорошее.

Страна встречала праздник новыми успехами. Вступила в строй и дала продукцию первая крупная фабрика по производству антибиотика. К концу года должна была вступить в строй и дать продукцию вторая. Практически вся произведенная продукция отправлялась за рубеж, где продавалась по очень высоким ценам. Молодому государству нужны были станки, новые технологии, иностранные специалисты, стажировки за границей. Все это стоило больших денег. А большие деньги и большие кредиты давали, пока, только под новое чудо-лекарство и нефть.

Со следующего года Сталин собирался резко ограничить продажу зерна за рубеж и начать создавать стратегический запас продовольствия. Времени оставалось все меньше. Не так печально, как в начале года обстояло дело с новым вооружением. Шпагин закончил работы над пулеметом. 12,7-мм ДШК прошел испытания и пошел в массовое производство. Завершилась работа над 37-мм зенитной пушкой. Завод-разработчик приступил к ее выпуску. Коллективу разработчиков под управлением Токарева, куда вошел молодой изобретатель Горюнов, удалось создать новый станковый пулемет под винтовочный патрон. В настоящий момент он проходил приемку. На стрелковое оружие приемка стала очень жесткой. Еще когда повторно испытывали АВС и ДП, Сталин, по совету Ольги, настоял на условиях приближенных к боевым. Работа на износ в условиях грязи, пыли, простота обслуживания, маневренность, демаскирующие факторы при стрельбе, все это учитывалось при приеме оружия в армию.

Завершили разработку 23-мм авиапушки с облегченным патроном на базе гильзы от противотанкового патрона 14,5 мм, коллективы Шпитального и Нудельмана, сменившего Таубина на посту руководителя КБ. Таубина оставили работать в КБ простым конструктором под руководством своего ученика. В настоящее время проходили сравнительные испытания обоих систем и устранение недостатков. И хотя Сталин болел за Шпитального, которого хорошо знал лично и уважал, но верх за явным преимуществом брала пушка Нудельмана. Она была легче, проще, надежней, дешевле. Незначительно уступая в скорострельности, она явно доминировала по остальным параметрам, а в первую очередь по основному — надежности работы. Заканчивали работу над 23-мм зенитной пушкой Волков и Ярцев. Коллектив Симонова работал над 14,5-мм пулеметом. К концу года конструкторы обещали представить на испытания первый гусеничный танк с противопушечной броней и 76-мм танковой пушкой, разработанной в КБ Грабина.

Озабоченность вызывало состояние дел с дизельными моторами к танкам, серийный выпуск которых никак не мог наладить ХТЗ. Еще в прошлом году там сменили руководство, но, по просьбе коллектива и директора, и главного конструктора оставили на заводе, понизив в должности. Коллектив завода был значительно усилен квалифицированными кадрами, оборудование — новыми станками. Задача была поставлена ясно: с начала 38-го года обеспечить серийный выпуск 500-сильного дизельного двигателя для нового танка. Но уже было видно, что задание не будет выполнено.

И-17 наконец-то прошел летные испытания, и готовился пойти в серию. За два года работы над ним, самолет стал сильно отличаться от прототипа начала 36 года. Он стал чуть шире, устойчивей, чуть тяжелее. Пока он комплектовался 750-сильным мотором, но конструкторы предусмотрели возможность дальнейшей модернизации под более мощные системы. В связи с этим значительно изменились материалы. Поскольку он стал весьма далек по конструкции от И-16, с массовым выпуском не все было гладко. Завод надеялся до конца первого квартала 38-го года закончить с изготовлением новой технологической оснастки и перейти к серийному выпуску истребителя. Если будут материалы. С алюминием были временные проблемы. Новые производства еще не вступили в строй. Пока планировалось закупать в САСШ. Так получалось, что первый десяток И-17 с пилотами готовыми вести на них боевые действия ожидался на театре боевых действий Испании лишь к концу лета 38-го года. Только тогда станет ясно, чего удалось добиться конструкторам. Пока они осторожно утверждали, что при равных мощностях моторов самолет не будет уступать Мессершмидту, а может даже и получше будет.

Это были приятные новости. Неприятных было тоже в достатке. Фактически в стране до последнего времени были мощности позволяющие удовлетворить потребности только в одном виде патрона — винтовочного 7,62х54 мм. Массовый выпуск пистолетного патрона 7,62х25 мм к ППС и 12,7х108 мм к ДШК только разворачивался, о массовом выпуске 14,5 мм патрона, 23 мм патрона двух модификаций, пока можно было только мечтать, для них закупалось оборудование, сверстывались планы. А ведь была еще позиция — 37 мм снаряды к зенитным пушкам, да и 45 мм противотанковая пушка требовала зарядов в количествах которые трудно было назвать незначительными. Про значительный выпуск 82 мм миномета и соответствующего боеприпаса говорить было рано.

Затребованный Ольгой массовый выпуск гранат и мин сразу уперся в острую нехватку выпускаемого количества взрывчатых веществ, отсутствию мощностей по массовому производству взрывателей, даже самых простых конструкций. Несмотря на предпринимаемые усилия уже было понятно, что требуемые количества по многим позициям останутся невыполненными…

Этому было простая и непреодолимая причина, которую народ очень образно выразил такой поговоркой: «Собери девять беременных женщин, но они не родят за месяц ребенка». А что делать, если нужно за месяц родить? Приходится собирать беременных мышей… собирали, кого могли.

Ольгу Сталин не видел весь этот год, но ему хватало редких разговоров по телефону и частого чтения написанного ею. Особенно запомнился разговор весной, когда он почитал новые рекомендации по выпуску гранат и мин.

— Товарищ Сталин, я понимаю, что тола не хватает, как не хватает многого другого, и прекрасно понимаю, что за неделю такие проблемы не решаются. Но то количество противопехотных мин которое я указала, и так минимально, и никак уменьшено быть не может. Есть много других взрывчатых веществ годящихся для этой цели, выпуск которых несложно наладить. Со своей стороны могу назвать смесь мелко молотой селитры с угольным порошком в пропорции четыре к одному. Тот же черный порох. Читала в какой-то книжке, что наши предки долго мучились, чтоб уменьшить скорость сгорания такой смеси, она взрывалась и рвала дуло пушки. То, что нам и нужно. Но паковать придется герметично, например, в жестяные банки наподобие консервов. Можно в полиэтиленовую пленку, значительно дешевле выйдет. В САСШ уже должны быть установки по выпуску пленки, можно поинтересоваться. Пленка нужна будет и для многих других приложений. Наверняка химикам известны и другие ВВ. Не сомневаюсь, что и противотанковые мины можно выпускать на такой смеси, просто банка для консервов большая получится и не придется дефицитную взрывчатку расходовать необходимую для производства бомб и снарядов. Без мин вести оборону и измотать противника будет затруднительно.

— Хорошо, ваше мнение нам понятно. — Сталин положил трубку и обратился к Артузову с которым они как раз обсуждали новые записки его подчиненной:

— Неугомонная девчонка эта Ольга. Предлагает консервные заводы переориентировать на выпуск мин.

— Женщины все такие, товарищ Сталин. Как говорил мой покойный отец — что ты не делай, им всегда всего мало. Не успеешь одно дело до конца довести, они тебе еще десять придумают. Разница только в том, что большинство из них минами не интересуются.

— И это хорошо. Было бы наоборот, уже бы конец света наступил. Но концепцию полосы замедления которую они предложили с Ватутиным, Шапошников одобрил. С некоторыми положениями он не согласен, но в целом считает идею правильной. Пришлось ему рассказать про блицкриг, про то, что Германия разрабатывает планы на нас напасть в недалеком будущем. Конечно, со ссылкой на информацию полученную по линии внешней разведки.

Вскоре после этого разговора началась разработка новой противопехотной мины. Военным изделие понравилось. Кроме взрыва, который был не сильным, но достаточным для нанесения серьезных повреждений ноге противника, оно создавало облако черного дыма, усиливая психологический эффект. Возможностей по наращиванию выпуска новой взрывчатки было с избытком. Она получила неофициальное название «мякоть», так называли ее предки еще пятьсот лет назад.

Кроме этого один из техников завода по выпуску черного пороха, который полностью перепрофилировали на выпуск мин, Сергеенко Анатолий Петрович, придумал оригинальную и очень дешевую «стреляющую» мину. В самой простой конструкции она выглядела так: основой служил кусок металлической трубки с бойком в центре дна. В отверстие вставлялся патрон и его капсюль упирался в боек. Металлическая трубка, меньшего диаметра вставлялась сверху так, чтоб пуля входила в трубку, а гильза упиралась в ее края. Таким образом, на дне первой трубки находился патрон своим капсюлем упирающийся в боек, а его пуля входила во вторую трубку меньшего диаметра, слегка выступающую над поверхностью земли и упирающуюся в гильзу пули. Когда солдат противника наступал на замаскированный выступающий конец трубки, она давила на гильзу, патрон насаживался на боек и происходил выстрел снизу в наступившую ногу. Цена изделия была копеечная, особенно когда оказалось, что металлические трубки вполне можно заменить трубкой из папье-маше с жестяным дном и жестяной окантовкой по краям, а пользу стране могла принести немалую. Психологических эффектов у такой мины было маловато, но в комбинации с более громкими разновидностями она могла существенно упростить и удешевить постановку минных полей.

Дремля в плавно покачивающемся автомобиле, Сталин снова подумал, как некстати приближающаяся война, как не нужна она молодому Советскому государству, уверенно встающему на ноги. В царской России перед Первой мировой войной проживало 9 % населения мира, а производила эта Россия всего чуть более 4 % мировой промышленной продукции, т. е. в два раза меньше среднемирового уровня, включая сюда малоразвитые страны Азии и Африки. А уже в прошлом, 1936 г. СССР произвело 13,7 % мировой промышленной продукции, хотя его население составило всего 8 % от общемирового. Десять лет войны с 1914, считай, по 1924 год не прошли даром, забрав миллионы жизней. По производству промышленной продукции СССР поднялся с четвертого на первое место в Европе и с пятого на второе место в мире, уступая лишь САСШ.

«Еще бы 8-10 мирных лет, и на нас бы никто не посмел не то, что напасть, криво в нашу сторону никто бы не посмел смотреть» — подумал он. Но надежды на это не было.

Ожидая когда муж вместе с Ватутиным вернутся с ужина, Ольга продолжала работу над приемами и элементами борьбы с блицкригом, а в общем случае, с противником намного превосходящим РККА в степени механизации своих войск.

Из причин приведших к поражениям РККА в первые месяцы той войны произошедшей то ли в ее воображении, то ли в другой реальности, Ольга выделяла следующие по степени важности:

Во-первых, потеря управления войсками. Отсутствие навыков шифрования, неумение грамотно использовать рации, защищать прием и передачу радиограмм привели к тому, что штабами была потеряна связь со своими подразделениями. Противник наполнил эфир потоком ложных сообщений. Данным, полученным с помощью радиосвязи, перестали доверять. Это привело к тому, что армия превратилась в набор военных подразделений незнающих и непонимающих свои задачи в быстроменяющейся обстановке.

Во-вторых, в силу первого пункта штабы были лишены своевременной оперативной информации о месте нахождении противника, направлении его движения, количестве боевых частей в данном районе. Воздушная разведка была практически невозможна либо существенно затруднена в силу третьей причины поражения.

В-третьих, тотальное доминирование авиации противника невероятно затрудняло любой маневр войсками и получение объективной информации о положении на фронтах.

В-четвертых, совершенно безграмотные действия и приказы военачальников неготовых и не умеющих действовать в ситуации значительного превосходства противника в организации, взаимодействии и скорости передвижения частей. Единственным видом обороны для них была контратака, единственным видом отступления — практически беспорядочное бегство, при котором даже не взрывались мосты через реки. К этому, как и ко всему остальному, тоже нужно готовиться и нужно уметь сделать.

И уже в-пятых, и в-шестых, она ставила недостатки в подготовке к ведению боевых действий личного состава и техники.

Соответственно и свою работу, и свои рекомендации Ольга строила из необходимости нейтрализации вышеозначенных причин в порядку их важности. Если смотреть объективно, то существенных подвижек со стопроцентной вероятностью она ожидала от первых двух пунктов. К концу 1938-го года радиофикация РККА должна была быть полностью завершена. Она была уже фактически закончена, оставалось радиофицировать часть старых танков и самолетов, часть ротных подразделений сухопутных войск и кавалерии, а также создать мобилизационный запас радиостанций.

Обучение связистов от полкового звена и выше работающих с шифрованной текстовой информацией шло полным ходом. Генштаб минимум раз в декаду устраивал один или два радиодня, запрещая пользоваться телефонной связью. Шифроблокноты имелись на всех уровнях. Со следующего года должна была начать поступать в войска шифровальная машина, советский аналог «Энигмы». Командиры батальонов и рот учились эзопову языку, держать звуковую связь со своим начальством и подразделениями, приданными частями других родов войск. За три года и несколько боевых конфликтов эти умения должны были надежно закрепиться.

Со всеми остальными пунктами стопроцентной уверенности в существенных улучшениях не было. С авиацией еще так сяк, ситуация по многим причинам улучшится значительно. И бензина больше, и внимание к отставанию в авиации руководство страны обратило в 36-м, а не в конце 38-го года по результатам Испанской кампании, а так могло бы случиться. Поэтому повышенное внимание и Сталина, и разведки к этой теме было обеспечено, должно дать свои результаты.

С остальными пунктами все было в тумане. Особенно с четвертым, а без него пятый и шестой можно не править. Еще древние сказали, мол, поставь осла командовать львами и делай с ними что хочешь. Кое-чего удалось и тут добиться, но это лотерея. Как поведет себя не обстрелянный командир в первых боях? Вспоминая все, что крутилось в ее голове, Ольга могла сказать одно — в июне 41-го ошибались все. Но ошибались-то в первую очередь в силу отсутствия надежной и достоверной информации.

Вопрос стоял так. Можно ли с такой армией ввязываться в маневренное противостояние с вермахтом? Теоретически — да, раз в худших условиях выиграли, выиграем и в этот раз. Но практически всегда следует спросить себя, а нет ли лучшего варианта?

Ольга формулировала этот вопрос так: если боксер приглашает на ринг футболиста, должен ли тот туда лезть или с его стороны мудрее будет пригласить боксера на футбольное поле? Если ты заведомо уступаешь противнику в количестве автотранспорта, и это отставание непреодолимо за оставшееся время, стоит ли тебе ввязываться в маневренное противостояние? С другой стороны вся история войн учит, что в подавляющем большинстве конфликтов при прочих равных условиях побеждает более маневренный и более организованный противник. Исключения скорее подтверждают правило. Поэтому следовало так подготовить территорию будущего столкновения, чтоб лишить противника этого преимущества.

Еще в ноябре они с Ватутиным представили на рассмотрение Генштабом теоретическую работу, в которой давался ряд рекомендаций направленных на противодействие маневренному противнику, объединенные названием, — «полоса замедления».

Тезисное описание полосы включало в себя следующие мысли:

Теория блицкрига возникла из опыта Первой Мировой войны, когда войска противника пребывали в постоянном соприкосновении, и трудности в прорыве позиционной обороны, большие потери, сопровождающие атакующие действия, заставили теоретиков военного дела разрабатывать новые способы борьбы с противником.

Как известно, согласно теории блицкрига задача атакующей стороны, не вступая в боевые столкновения с основной массой обороняющихся войск, танковыми ударами проломить сопротивление на отдельных участках и сходящимися клиньями охватить обороняющуюся группировку войск, громя ее тылы, штабы, отсекая от источников снабжения. После этого, рассекая окруженные войска на части ударами с различных направлений, разгромить окруженного противника.

Не возражая против того, что кардинальным методом борьбы с танковыми прорывами являются, как фланговые удары своими мобильными соединениями закрывающие прорыв, так и встречный удар по прорвавшейся группировке, в работе ставилась несколько иная задача. Описать методы и приемы, с помощью которых обороняющаяся сторона сможет существенно уменьшить среднюю скорость продвижения противника, используя сравнительно небольшие силы имеющиеся в ее распоряжении на участке прорыва.

Здесь, кроме классических засад и заслонов, осуществляемых подвижными частями отступающих войск, призванных громить передовые дозоры наступающих, заставлять их разворачиваться в боевые порядки, рекомендовалось применять следующие методы:

Поскольку темп наступления напрямую, помимо прочего, зависит от качества используемой инфраструктуры (состояния дорог, мостов, развязок) то в работе выдвигалось утверждение, что в силу ограниченных ресурсов, усилия в обороне должны быть напрямую связаны с качеством обороняемой инфраструктуры. Исходя из этого положения, следовал неочевидный вывод. Поскольку города являются инфраструктурным узлом, сосредоточением шоссейных и железных дорог, то их обороне нужно уделять повышенное внимание.

Города, как правило, размещаются на берегах рек и включают в себя мосты, как обычный транспортный, так и железнодорожный. Кроме этого, в городах сосредоточена промышленность, и при внезапном отступлении все это добро не удастся эвакуировать. Для отступающих войск, города представляли прекрасную возможность в сравнительно короткие сроки и минимальными усилиями создать укрепленный пункт готовый к круговой обороне, способный длительное время сковывать силы противника значительно превосходящие личный состав обороняющихся подразделений. Эти и многие другие причины приводились в представленной работе, чтоб обосновать тезис о необходимости защищать города даже оставляя эти подразделения сражаться окруженными при отступлении. Среди них отмечались:

Серьезные трудности для наступающего противника связанные, как со штурмом обороняющегося города, так и с обходом подразделений защищающих город и остающихся в его тылу.

Значительные силы противника связываются блокировкой окруженного города.

При штурме, в городских боях, неизбежны серьезные потери в живой силе. В таких столкновениях, в силу быстро меняющейся обстановки, тесного контакта наступающих и обороняющихся частей невозможна эффективная поддержка наступающих артиллерийским огнем и авиацией. Удары по площадям малоэффективны и приведут лишь к разрушению зданий в захватываемом городе.

Кроме этого, рекомендовалось максимально увеличить территорию бездорожья данной полосы, путем разрушения и минирования второстепенных дорог, созданием искусственных оползней, преград, рвов. Территория бездорожья занимается легкой пехотой и отрядами особого назначения, задача которых организация засад и диверсий на дорогах, нападение на колонны противника, наведение на цель штурмовой авиации и ночных бомбардировщиков. Они заранее готовят места засад, пути отступления, сеть баз и складов вплоть до лесных аэродромов, через которые будет осуществляться снабжение.

Таким образом, замедление противника базировалось на трех «китах»:

Опорных пунктах, привязанных к существующим населенным пунктам и контролирующих инфраструктурные узлы. Перед защищающими их подразделениями ставились следующие задачи:

Не дать противнику «с ходу» овладеть данным населенным пунктом. Заставить наступающего противника прокладывать обходной маршрут. При этом, постоянно атаковать его фланги, сковывая максимально возможные силы. Держать оборону либо до прихода наступающих подразделений РККА, либо до исчерпания возможности обороны города, после чего, согласованным ударом прорвать окружение и присоединится к частям легкой пехоты, действующим в окрестностях данного населенного пункта.

Промежутки между опорными пунктами контролируются мобильными танковыми группами, поддерживаемыми конницей и мотопехотой, способными неожиданными ударами в голову или во фланг наступающей колонны остановит движение, заставить противника разворачиваться в боевые порядки. Кроме этого, они устраивают заслоны на всех основных дорогах в удобных местах (за мостом который будет взорван, на дефиле дороги, в лесу рядом с дорогой, на крутом холме, и т. д.). Задержав противника, при угрозе окружения отходят на соединение с основной группой.

Территория бездорожья занимается легкой пехотой и отрядами особого назначения, перед которыми стоят следующие задачи:

Нападения на разведотряды, передовые и боковые дозоры противника. Организация засад и диверсий на дорогах, обстрел колонн противника, наведение на цель штурмовой авиации и ночных бомбардировщиков. Осуществление постоянного флангового давления на коммуникации противника с целью вывода из строя максимального количества транспортных средств.

Такими были основные тезисы представленной работы и естественно, эти тезисы требовали детальной проработки, которой они с Ватутиным и занимались в последнее время. Но недаром говорится, что дьявол скрывается в деталях. Эти детали часто ставали предметами жарких споров не только между авторами, но и другими военачальниками любившими поучаствовать в дискуссиях. Сегодня с Ватутиным к ним в купе пришел комбриг Захаров Матвей Васильевич, переведенный в начале года на службу в Генштаб РККА. Не успел он перебраться из штаба Ленинградского ВО, где служил до перевода, как его сразу определили в комиссию проверять боеспособность частей РККА.

Прочитав их новое сочинение, у него, конечно, появилось много вопросов к авторам, которые Ватутин умело перефутболил на Степанову.

— Товарищ Степанова, я правильно вас понял? Вы, по сути, предлагаете при отступлении все развалить и превратить эту полосу в дикое поле?

— Кроме мостов, железных дорог и некоторых второстепенных дорог, товарищ комбриг, мы больше ничего не предлагали разрушать.

— А что, по-вашему, станет с городами, в которых вы предлагаете занять круговую оборону?! Что станет с мирным населением?!

— Мирное население из мест предполагаемых боевых действий будет максимально эвакуировано заранее. Состояние городов будет зависеть от интенсивности боев, которые там будут вестись.

— Зачем вам вообще сдались эти города? Вы что не понимаете, что части РККА, которые будут там вести бои — это смертники?

— Товарищ комбриг, в работе ясно указано — каждый город является более или менее крупной железнодорожной развязкой, туда сходятся шоссейные дороги. Если восстановить полотно относительно легко, то без овладения городами наладить железнодорожное движение — невозможно. Невозможно управлять близлежащими территориями. Весьма непросто проложить обходные маршруты и наладить нормальное движение, учитывая все три фактора сопротивления. С другой стороны в городах очень удобно оказывать сопротивление механизированному противнику и заставить его биться один на один, глаза в глаза, штык на штык. Без поддержки артиллерии, танков и авиации. Это как в лесу. Недаром города называют каменные джунгли.

— Кто их так называет?

— В какой-то книжке американского автора читала такое сравнение.

— Вы не сказали, что будет с окруженными бойцами.

— Они будут выполнять полученный приказ. Именно это обязаны делать бойцы, как в мирное, так и военное время.

— И сколько времени они, по-вашему, будут выполнять такой приказ?

— Вы сами понимаете, что это зависит от усилий противника. Если будет поставлена задача — взять город любой ценой, то день, два, но потеряют живой силы не меньше один к пяти. Если — взять с минимальными потерями, две-три недели продержаться. Их будут снабжать по воздуху, но когда заготовленные заранее припасы закончатся, придется уходить. Пойдут на согласованный прорыв с поддержкой авиации и отрядов легкой пехоты и скроются в лесах. Товарищ комбриг, может, в работе не очень детально изложено, но нам казалось умному — достаточно. Полоса — это территория, подготовленная таким образом, чтоб создать максимальные трудности передвижению автомобильного транспорта противника. Исторически так сложилось, что — «все дороги ведут в Рим». Это значит, в любой более-менее крупный город дороги сходятся радиально. Власти вынуждены тратить огромные средства, чтоб решить проблему объездов и объездных дорог, и это у них плохо получается. Учитывая, что артиллерия и минометы подразделений удерживающих город будут дополнительно контролировать территорию полосой в десять километров за чертой города, объезд незанятых городов будет для противника сопряжен с большими трудностями, вплоть до прокладки временных дорог. А это дело не быстрое. Кроме этого, все наши части, которые противник, осуществляющий стратегию блицкрига, будет вынужден оставить в своем тылу, начинают давить на его все растягивающиеся коммуникации. Таким образом, мы ставим перед противником неразрешимую задачу. Чтоб не входить в позиционное противостояние, ему необходимо осуществить широкий обхват наших частей. Но дороги, по которым идут войска, подвозятся боеприпасы, противник будет вынужден защищать и сам создаст полосы позиционного противостояния вдоль своих дорог. Получается замкнутый круг. Таким образом мы дислоцируем в полосе наступления противника как обычные части РККА, для защиты городов и связанных с ними опорных пунктов, так и части действующие в условиях бездорожья. Но размещаем их в пределах этой полосы, совсем не так, как принято в современной военной науке. Фактически, мы начинаем защищать инфраструктуру, а не территорию, и размещать наши войска с разной плотностью. Там где можно быстро проехать — плотней, заставляя противника за овладение дорогой платить и временем и кровью. Там где дорог нет — беспокоящий обстрел и снайперский террор. Тут уже ямы и буераки позаботятся о том, чтоб противник не разгонялся. За счет этого, относительно ограниченными силами и средствами мы можем создать глубокую и мощную защиту основных магистралей, которая вынудит противника искать нехоженые тропы. Это потребует необычного планирования. Чем важнее данный мост, магистраль, транспортная развязка, для быстрого перемещения войск и грузов, тем упорней ее нужно защищать, тем больше сил и средств нужно затратить на ее оборону. Фактически, это довольно сложная задача на оптимизацию и чем точнее и грамотней будет проведено планирование, тем проще и дешевле мы сможем достигнуть поставленных целей. Если противник достаточно узкой полосой втянется на глубину больше ста километров, возникают хорошие предпосылки для фланговых ударов наших войск. Если начнет зачистку захваченной территории, то втянется в изнурительные и непривычные для него столкновения с отрядами особого назначения и легкой пехоты на знакомой для них и подготовленной местности, а также в городские бои. В любом случае темп наступления будет потерян. Со своей стороны, я не вижу другого выхода для противника как полная зачистка территории. Наступать, постоянно удлиняя незащищенные фланги, увеличивая плечо автомобильной доставки грузов на передовую это прямой путь к поражению. Ввязываясь в зачистку территории, противник не сможет продолжать наступление, вынужден будет остановиться, ослабить фронт, что создает предпосылки к успешным атакующим действиям наших войск.

— Я понимаю, что вы хотите этими предложениями разрубить гордиев узел между необходимостью глубоко эшелонированной обороны и ее стоимостью, а также количеством земли отвлекаемой от сельского хозяйства. Но вы отдаете себе отчет, сколько дополнительных дивизий нужно разместить за линией Сталина, чтоб воплотить ваши идеи в жизнь? Я не говорю уже о том, какие средства нужно выделить, чтоб провести хотя бы минимальную подготовку городов к круговой обороне… а такого количества подразделений легкой пехоты просто нет во всей РККА.

— Грубые прикидки мы, конечно, делали, а серьезные расчеты это дело Генштаба. Не могли же мы у вас хлеб отбирать, уважаемый Матвей Васильевич. А на основании таких расчетов и будут создаваться эти подразделения в нужном количестве, вы лучше меня знаете планы увеличения личного состава РККА на ближайшие три года. И размещать их где-то надо, не понимаю чем предложенный в работе вариант хуже другого. Средства можно частично использовать те, которые выделяются на модернизацию линии Сталина, фактически эта полоса является ее продолжением, как вы верно заметили.

— Скажу откровенно — если спросят мое мнение, я скажу, что эти средства лучше потратить на механизацию РККА, на новые машины, тягачи, танки. Толку будет больше чем от ваших оборонительных сооружений. Как вы не хотите понять, — войны выигрывает наступающий, инициативный. Оборона — это путь к поражению.

— Шведы под Полтавой… Наполеон 1812 год, напомните мне, а то я запамятовала, кто наступал, а кто одержал победу? Дневники Дениса Давыдова 1812 года читали? Уверена, что нет, а я вот читала и товарища Ватутина заставила прочесть. Талантливый был человек, несмотря на непролетарское происхождение. Он первый применил на практике то, что можно охарактеризовать термином — тотальная война.

— Тотальная… любая современная война носит тотальный характер, товарищ Степанова. Ведется на земле, в воздухе, на море, на фронте и в тылу.

— Вот вы правильные слова говорите, товарищ Захаров, только общие, а мы попытались с товарищем Ватутиным несколько конкретизировать, кто и как будет в этом самом тылу воевать, какие части и где размещать, какие объекты готовить к обороне.

— Не надо обижаться на критику. Мне непонятны некоторые вопросы, и я их прямо задаю. Какой смысл оставлять в городе подразделения попадающие в окружение если враг обойдет город и продолжит наступление? Каким образом части легкой пехоты смогут задержать механизированные колоны?

— Давайте представим себе ситуацию, что мотострелковая дивизия, двигаясь по дороге, натыкается на хорошо укрепленный опорный пункт, откуда по колонне открывают огонь. Понеся определенные потери, командир дивизии оставляет части, усиленные артиллерией бороться с опорным пунктом, вызывает авиационную поддержку и рассылает разведчиков искать обходной путь. Вскоре ему докладывают, можно в десяти километрах через поле объехать, дороги нет, но машины пройдут, минометы и артиллерия опорного пункта не достанет. Командир дивизии отдает приказ двигаться в обход, высылает передний боевой дозор, за ним строит колонну. Впереди бронетранспортеры, за ними грузовые машины. Когда грузовики выезжают на поле по ним начинает вести огонь миномет или станковый пулемет с закрытой позиции. Бойцы, ведущие обстрел и группа прикрытия регулярно меняют позицию, как только минометы и артиллерия противника начнет нащупывать их месторасположение. Я консультировалась с военными, что будет делать командир противника в такой ситуации. Большинство утверждает, что если огонь будет вестись только одним минометом, командир вышлет группу на розыск позиции миномета, колонну рассредоточит по полю, и будет продолжать движение, пытаясь поскорее вырваться из под обстрела. У него приказ к определенному времени достигнуть намеченного рубежа, и другого выхода нет. В этот момент вступают в работу бойцы, оснащенные бесшумным оружием, расположенные и замаскированные рядом с полосой движения автотранспорта. Их задача, пользуясь обстрелом всадить по пуле в радиатор каждой проезжающей машине и не обратить на себя внимание. Поскольку обстрел продолжается, каждая машина будет стараться побыстрее покинуть простреливаемую зону. Но с пробитым радиатором далеко не уедешь. Проехав несколько километров, машины станут. За это время прилетят наши штурмовики, вызванные наблюдателями, начнут утюжить неподвижную колонну. Остановится колонна под обстрелом, будет ждать пока нейтрализуют миномет, еще лучше. Впрочем, для прилетевших штурмовиков это не имеет значения. Вот вам один из вариантов.

— Так гладко, как вы это обрисовали, в жизни не бывает. А что будет в неблагоприятном варианте, можете сказать?

— Всякое может быть, товарищ комбриг. Все зависит от того, сумеют ли немцы засечь стрелков с бесшумным оружием, насколько быстро сумеют отогнать миномет с занимаемой позиции. Если цель точно не засекли, известен лишь приблизительный район нахождения миномета, подавить будет очень трудно. Бегать за ним по лесу, тоже приятного мало. Группы прикрытия могут придумать много неприятных сюрпризов тем, кто будет стараться его обнаружить. Конечно, если засекут стрелков и обезвредят, проедут без особых потерь. По-разному все может сложиться, нужно пробовать, отрабатывать разные сценарии и выбирать лучшие варианты. Но такую полосу необходимо создать. Это существенно улучшит наши шансы в борьбе с агрессором. Он вынужден будет принять тот вид боевых действий, к которому мы готовы лучше него, не сможет воспользоваться своим преимуществом в моторах, не сможет продолжать выполнение собственного плана. А самое главное, будет вынужден вперед выпустить пехотные части, как более приспособленные к преодолению создаваемых нами помех. Как только это произойдет, мы фактически сравняемся в мобильности наших подразделений и можно начинать планировать контрудары, рассекать и окружать отдельные группировки, вести нормальную военную работу с противником, который не сможет преподнести неожиданных сюрпризов. Знаете, есть такая китайская игра, называется — «камень, нож и бумага»?

— Первый раз слышу.

— Сейчас я вас научу. Можем поиграть на желание. Сразу предупреждаю, если выиграю, то у меня появится желание дать вам щелкан, товарищ комбриг.

— Смелая вы девушка, а моих желаний не боитесь? И какое это имеет отношение к теме нашего разговора?

— Отвечаю по порядку. От нескромных желаний меня муж защитит, а история этой игры весьма занятна. По легенде ее изобрел великий полководец, когда обучал своих детей и учеников искусству войны. В этой игре, нож — символ конницы, в наши дни, механизированных соединений, камень — символ укрепления, крепости, а бумага — пехотных соединений. Конница не может взять укрепления, в наши дни, танки не могут одолеть артиллерийский дот — камень ломает нож. Конница, танки бьют пехоту так, как нож режет бумагу, а пехота окружает и берет укрепления, — бумага обматывает камень. Такой символизм заложил древний полководец в эту игру. На любую тактическую схему, любую операцию стоит взглянуть с этой точки зрения. Против немецкого ножа, которым он привык резать чужую оборону, мы ставим камни. Они вынуждены либо душить пехотой наши укрепления либо искать для танков иные пути. В любом случае они проиграют.

— Ваши слова… да… что ж давайте играть. Надеюсь, муж не будет возражать если мы послушаем как вы кукарекаете бегая по вагону. Не давать же вам щелканы в самом деле.