Si vis pacem parabellum

Пролог

Светловолосая девушка, военную форму которой украшали шпалы старшего лейтенанта НКВД, мурлыкая под нос, записала что-то в общей тетради, а затем продолжила читать толстую книгу лежащую перед ней на столе. Ее спутник, хмурый высокий мужчина, в чине лейтенанта НКВД, пил чай, закусывал бутербродом и недовольно поглядывал на свою «жену», с которой начальство его расписало полгода назад.

— Татьяна, пошли поужинаем, потом дочитаешь.

— У меня сегодня разгрузочный день, придется тебе, Витенька, ужинать самому. С этими поездками только задница растет. Ни размяться, ни побегать…

— Ничего, приедем, тогда побегаешь вместе с командирами, а мы с секундомерами посмотрим на ваши результаты, — язвительно заметил мужчина.

Уже год прошел, как Сталин сделал их комиссию, проверяющую боеспособность различных частей РККА, постоянно действующей и они большую часть времени проводили в командировках. Его жена настояла, чтоб проверка любой части начиналась с оценки общефизической подготовки командиров и всего личного состава части. При этом согласилась личным примером показывать, что и члены комиссии не забывают о своей спортивной форме.

Как обычно она пропустила его замечание мимо ушей. Это была одна из ее отличительных черт, не слышать всего, что не имеет отношения к задачам, стоящим перед ней.

— Можешь Ватутина с собой прихватить и после ужина сюда привести. Мне нужно с ним кое-что обсудить. По дороге скажи проводнице, чтоб мне крепкий чай без сахара принесла.

Недовольно скривившись, лейтенант НКВД Степанов вышел из купе. Его жена, старший лейтенант НКВД Степанова Татьяна Ивановна, сотрудница отдела внешней разведки, успевшая за свою недолгую жизнь сменить уже несколько имен и фамилий, устало прислонилась к стенке купейного вагона следующего по маршруту Москва-Одесса.

Это случилось в конце апреля 1935 года, когда местная, не совсем здоровая на голову, пятнадцатилетняя хулиганка и шалава Ольга Стрельцова, пролежала в коме трое суток в районной больнице небольшого рабочего городка Днепропетровской области. Очнулась она уже другим человеком. Что-то чужое, злое и сильное залетело в безмятежный океан ее души, увязло и барахталось, вызывая бури и штормы выносившие на берег ее сознания новые сведения, образы и даты.

Быстро разобравшись с проблемами в своем городке и устранив лиц желающих усложнить ее юные годы, Ольга перебралась в Москву, где, преодолев определенные трудности, сумела экстерном сдать экзамены за среднюю школу, поступить в МГУ и устроиться старшим лаборантом на новый завод «Радиолампа» во Фрязино.

При этом она написала несколько писем Сталину. В них она описала события, которые произойдут до конца 1935-го года, в 1936-м году, и указала на некоторые проблемы существующие в Красной Армии, которые, впрочем, были хорошо известны и без нее.

Кроме предсказания будущих событий, она сделала правительству страны ряд подарков, среди которых были описания точного расположения ряда месторождений. Среди них: — крупного месторождения нефти в Татарской АССР, месторождений алмазов и урана. Кроме этого, Ольга предоставила принципиальные схемы некоторых видов вооружения и боеприпасов. Большинство из предложенных идей, такие как насечки-локализаторы на бронебойных снарядах были технически легко выполнимы, при этом существенно улучшали показатели бронебойности, уменьшали раскалывание и рикошеты снарядов. Это же можно сказать о пистолетах-пулеметах, противотанковых ружьях, 60-, 82-, 120-мм минометах, которые благодаря ее усилиям были приняты на вооружение РККА и начали массово выпускались с 1938 года.

На предприятие «Радиолампа» Ольга перетащила из Ленинграда известного ученого Лосева Олега Владимировича, который благодаря своему невыносимому характеру уже несколько месяцев был без работы. Вместе с ним ей удалось в кратчайшие сроки разработать и внедрить в производство штырьковые радиолампы и технологию печатных плат названную Лосевым технологией фотографического радиомонтажа.

Если внедрение штырьковых радиоламп позволило на порядок снизить их себестоимость и в столько же раз увеличить их выпуск, то технология фотографического радиомонтажа на порядок подняла производительность труда в изготовлении конечного продукта состоящего из большого количества радиодеталей. Это позволило уже в 1937-м году существенно улучшить ассортимент, качество выпускаемых радиостанций для нужд РККА, в разы нарастить их выпуск.

Но такая игра в кошки-мышки с руководством страны не могла долго продолжаться. После того, как Сталину удалось сместить Ягоду и арестовать верхушку командования РККА, он, естественно захотел разобраться, кто и зачем преподносит ему такие дорогие подарки. Ведь информация, что высшие военачальники собираются сместить его и взять на себя руководство страной, полностью подтвердилась. Ольге были даны устные гарантии свободы передвижения, возможности продолжать активную деятельность, и, естественно, она пошла на контакт. Это давало ей возможность более подробно и детально осветить вопросы, касающиеся недостатков в организации РККА и однобокость ее стратегических концепций.

Ее бурная деятельность не могла остаться незамеченной для людей близких к вождю. И первые письма читали работники секретариата, и сотрудники Ягоды занимались ее поисками, пока Сталин не поручил это дело Артузову. Когда начали сбываться прогнозы, а внешняя разведка откуда-то достала точные местоположения стратегических ископаемых, таких как нефть и алмазы, это не могло не вызвать интерес у заинтересованных лиц. Самым заинтересованным оказался нарком иностранных дел Литвинов, имевший давние связи с видными представителями финансовых кругов САСШ и Великобритании. Не будет преувеличением назвать его смотрящим от мировой плутократии за юной страной Советов. Задействованные им люди смогли разыскать Ольгу, но не смогли ликвидировать.

После этого ей пришлось сменить биографию и место деятельности. Ольге удалось убедить руководство, что проще всего, образно говоря, спрятать лист в лесу, а не запирать ее в клетку, аргументируя это тем, что в клетке она будет более уязвима, и не сможет принести никакой пользы стране. Артузов поддержал ее и взял на себя ответственность, надеясь, что встряска поможет Ольге вспомнить существенных фигурантов проекта «Манхеттен». Ведь он отвечал перед Сталиным за срыв этого мероприятия и возможность для страны, без чрезмерных трат и усилий, не торопясь, развивать свой проект урановой бомбы. Вместо Ольги в золотую клетку Артузов посадил ее двойника, но не ограничился этим, а создал еще один дубль. Первая клетка, как бы, служила приманкой, а во второй, как бы, содержали «настоящую» Ольгу.

Практика подтвердила теорию и уже английская разведка по настоянию отстраненного от дел Литвинова нанесла следующий удар. Это произошло 7 ноября 1937 года.