Схватка с судьбой

Эпилог ТЕНЬ В НОЧИ

Реннар и Лэйна молча стояли на балконе, держась за руки. Все было решено. Менее часа назад прибыл гонец и привез ответ Зиборна. Король Монтейна благословлял брак своей дочери, Лэйны Монтейнской, и Реннара Справедливого, короля Витарна. Под письмом стояла приписка — по невозможности короля приложить печать лично подписано писарем Кертелем и печать приложена им же.

Весть о гибели вампира гонец доставил устно.

В воздухе висело неловкое молчание.

— Ты рад, что его… нет? — нарушила молчание будущая королева Витарна.

Они оба упрямо обходили эту тему, ни разу не заговорив о вампире, но теперь Реннар сразу понял, о ком речь.

— Нет. Я не хочу, чтобы ты подумала, что я… одобряю его поступок… Но… — король замялся, — но он был благородным и отважным человеком, как бы там ни было. И все закончилось именно так, как я и хотел, когда нанимал его. Я, конечно, желаю скорейшего выздо…

— Мы уже полно это обсудили, — ответила Лэйна. — Мой отец, посмотрим правде в глаза, поступил нехорошо, и все закончилось для него не так плохо, как могло бы. А ведь…

— Что?

— А ведь не погибни Зерван да Ксанкар, ты должен был бы объявить его в розыск и назначить награду за его голову. Ты не думал об этом, любовь моя?

— Нет, не о чем тут думать. Я уже сделал бесчестный поступок не так давно. О чем я действительно жалею — что не могу объясниться и принести свои извинения за это. Некому уже. Мое первое за всю жизнь бесчестье да Ксанкар забрал с собой в могилу на дне Вартуги. А другого больше никогда не будет. Оставим эту тему.

— И лучше уже навсегда. Мир его праху. Кстати, я узнала, что утром ты подписал указ, запрещающий охотиться на баньши. Это не все поймут, несмотря на то что теперь устранено последнее разногласие с соседствующими эльфами…

— Но ты-то поймешь, любовь моя?

Принцесса молча кивнула.

Силорн прислушался к крику ночной птицы. Он уже привык к ней. Ночь за ночью она тоскливо кричит, нарушая тишину, царящую у заброшенного форта в Мертвых горах. Ночь за ночью он, Силорн Вернаро Этиан, стоит на страже согласно данному им слову. В одиночестве. Только он и та птица. Но сегодняшняя ночь последняя.

Все это было уже ни к чему — некого ждать у полуразрушенных ворот. Но и там, внутри, где царили печаль и горе, верному телохранителю делать было нечего. Слуги и остальные охранники еще два дня назад покинули форт, собрав все пожитки и оставив свою госпожу один на один с ее личным горем. А его — один на один с долгом.

Силорн поудобнее устроился на камне. Скоро рассвет. До прибытия кортежа, который доставит княжну Таэль Этиан к «Артефакту душ», оставалось каких-нибудь два часа. Два часа, которые его госпожа может быть сама собой и горевать, не скрывая эмоций. Два часа, которые он, Силорн, стойко отстоит на страже. Как до этого отстоял две сотни часов. А еще до этого — сто семнадцать долгих лет.

Неделю назад пришла страшная весть. Зерван да Ксанкар погиб в неравном бою на мосту через Вартугу, пытаясь выбраться из города. Пятьдесят шесть рыцарей из уже расформированного ордена Белой Розы нашли свою смерть на том мосту… или в реке под ним. Как утверждали очевидцы, вампир дрался словно демон и наверняка убил бы всех, если б из города не подоспели стражники-арбалетчики. Свидетелей было предостаточно — почти сотня стражников и гвардейцев короля и Кира ан Кранмер, та самая, которую да Ксанкар пощадил в Витарне. Раненная в легкое, она осталась в сознании и все видела своими глазами. Конечно, у страха глаза велики, сражаться в одиночку против полутора сотен врагов и забрать с собой на тот свет треть из них — это за пределами сил даже очень старых вампиров. Но Силорн, впрочем, не удивился. Одно дело старые вампиры. И совсем другое — Зерван да Ксанкар.

Никто из уцелевших рыцарей ордена, кроме раненой ан Кранмер, не остался на месте схватки: им нечего было уже делать в Монтейне. Как и где-либо еще. Ордена более не существовало. Зиборн распорядился повесить восьмерых самых высокопоставленных членов ордена, остальные были отпущены на все четыре стороны.

Силорн вздохнул. Вот и все. Зервана да Ксанкара больше нет. И его госпожи скоро не станет. Когда она выполнит долг перед своим народом, то отправится искать своего возлюбленного по ту сторону смерти. Старый телохранитель искренне хотел, чтобы они там встретились поскорее.

А он… А он будет уже никому не нужен. Даже если в Послежизни и нужны телохранители, там у Таэль будет надежный спутник до скончания времен.

Нужен ли будет старый мастер-мечник кому-нибудь, если план увенчается успехом? Нет. А если ничего не выйдет, тогда Силорн найдет смерть вместе с остатками своего народа в последней безнадежной битве.

Чем бы все это ни кончилось, эльф желал, чтобы конец наступил побыстрее. Он устал, очень устал. Ему всего триста… Молод для народа, живущего по семь сотен лет. Но Силорн чувствовал себя стариком. Седым, измученным стариком. Столько лет лишений и страданий…

Мысленно он вернулся к тому, с кого все и началось.

Зерван да Ксанкар, граф Рэнфэйр. Не встреться он тогда с Таэль, все было бы иначе. Семьдесят два года назад план был бы осуществлен, и сейчас высшие эльфы процветали бы пускай на клочке, но своей собственной, пригодной к жизни земли.

Силорн не винил вампира ни в чем. Зерван просто стал причиной, не желая этого и даже не зная ничего. И, как ни крути, старый телохранитель признавал — для Таэль более достойной пары нет и не было. Ни среди людей, ни среди эльфов. Зервана да Ксанкара нельзя было не уважать. Он заслужил уважение всех, даже самых заклятых врагов. Даже его, Силорна, уважение.

А уж события последнего времени и вовсе выходили за пределы понимания эльфа. Возможности семидесятилетних вампиров он знал, но то, что наделал Зерувиэль, очень трудно было объяснить. Сначала в одиночку разгромил орден Белой Розы в Витарне, и неважно, что господа рыцари попали в свою же ловушку… Людишки, что с них взять. Но тем не менее…

А затем пошло-поехало. В короткие сроки, в одиночку, вампир сделал то, что никто другой не смог бы сделать за всю жизнь. Убил принца Кор-Гала в толпе его же охранников, перебил отборный отряд охотников за головами, единолично погубил целый орден… Влиятельный орден, владеющий землями, замками и богатствами в нескольких странах, состоящий из тысяч рыцарей, сошелся в борьбе с одним вампиром и потерпел сокрушительное и весьма позорное поражение.

Средь бела дня вырвать свою подругу из темницы короля… Из темницы, откуда уже двести лет как никто не убегал и не выбирался иным способом, чем вперед ногами или по факту высочайшей амнистии.

Силорн вздохнул. Определенно об этом вампире будут слагать легенды. Но не за это. Не-э-эт. А за самую последнюю его выходку. За избиение короля. Зиборн теперь Второй только официально. До самой смерти за глаза он будет именоваться Зиборном Битым. Битым в своем тронном зале. При свете дня при всем честном народе. И что хуже всего — все дворянство Монтейна слышало, как их король вымаливал себе жизнь.

Что ж. Как бы то ни было, Зерван да Ксанкар вписал свое имя на страницы истории. Кровью. На века. Число тех, кто за последнее время принял смерть от руки вампира или при его активном участии, перевалило далеко за сотню. А молва уже множит это число. Среди прочего, всего за неделю с момента смерти Зервана в его жертвы записали аж шесть особ королевской крови. Еще годик-другой, и туда запишут всех королей, погибших от руки убийцы, за последние пару-тройку сотен лет. И никто и не вспомнит, что Зерван прожил всего сто четыре года.

И все это будет иметь далеко идущие последствия. Крушение могучего ордена, обострение отношений Монтейна и Кор-Гала… Король Витарна женится на дочери Зиборна, хоть король Монтейна отчаянно этого не желал. Только деваться уже некуда. Репутация подмочена хуже не придумать, соседние короли уже отвернулись от Зиборна. Даже такие никчемные союзники, как Реннар, теперь на вес золота.

Определенно Зерван сумел перекроить даже политическую карту. У Зиборна нет других наследников, а значит, Реннар объединит под своей короной и Витарн и Монтейн. Богатство и сила Монтейна в сочетании с развитой торговлей Витарна и превосходной репутацией Реннара как человека слова и отличного торговца образуют в итоге великолепную империю.

Что ж, можно только порадоваться, что отхватить кусочек от территории Монтейна сейчас будет куда проще. Лишенный поддержки многих дворян, Зиборн не сможет сильно сопротивляться.

Птица снова закричала… но не так, как обычно. Чуткое ухо эльфа сразу уловило разницу, и Силорн понял — кто-то идет по дороге. Вероятно, со стороны Зирааверд по направлению к Монтейнкипу.

«Интересно, кого тут носит, — подумалось ему. — Для эскорта княжны рановато». Эльф тенью скользнул внутрь, за ворота, и притаился у полуобвалившейся стены.

Шаги приближались. Становилось ясно — путник собирается войти в ворота. Силорн приготовился к схватке с неизвестным противником. Хотя если это человек, то проблем не будет. Больше тут бродить некому. Разве что неупокоенные мертвецы… но их мастер-мечник опасался еще меньше.

Темная фигура появилась в проеме ворот и шагнула внутрь. Эльф, затаившись в самой густой тени, молча наблюдал, как незваный гость сделал несколько шагов по плацу и остановился.

Негромкий голос заставил Силорна окаменеть на мгновение.

— Силорн, вражина, где ты? Я знаю, что ты тут… должен быть тут.

— Я тут, — тихо отозвался эльф и сказал: — Неужели ты аж с того света вернулся?

— А я там и не был, — как-то странно засмеялся вампир.

Он повернулся на голос эльфа, и луна осветила его лицо. Да, это был Зерван да Ксанкар.

— Но ведь столько людей видело, как ты погиб… — начал было Силорн, но вампир его прервал:

— Это не совсем так. Видеть, как утыканный болтами вампир падает в реку с моста, — это не совсем то же самое, что видеть его смерть.

Он снова странно засмеялся, поднес ко рту бутылку и отпил.

— Неважно… ты все-таки здесь, Зерван да Ксанкар. И я здесь, как мы и договаривались. Ты, полагаю, принял решение? — мрачно спросил Силорн.

— Нет, — ухмыльнулся вампир, — не принял.

— Тогда самое время принять. До прибытия сопровождающих для Светлейшей осталось не более двух часов.

Ухмылка на лице вампира стала еще шире. Это была очень странная и блуждающая ухмылка.

— А я не хочу, — ответил Зерван.

Он сделал пару шагов в сторону рухнувшей стенной башенки и уселся на один из огромных каменных кирпичей. Затем снова приложился к бутылке, крякнул и добавил:

— Понимаешь… мне уже все равно. Хочешь глотнуть?

И внезапно Силорн все понял. В бутылке была не кровь. Отсюда и странный смех, и ухмылка, и мутноватый, блуждающий взгляд. Вампир был пьян.

— Ты… пьян? Разве на вампиров действует…

— Вино? Хе-хе… да. Действует. Если выпить много.

Несмотря ни на что, Зерван вполне уверенно держался на ногах, а его речь была внятной и осмысленной — вампиры все же устойчивы к алкоголю. Но тем не менее что-то в его поведении изменилось.

— Значит, ты передумал драться? — уточнил Силорн.

— Нет. Не передумал. И не решил. Силорн, вражина ты мой заклятый, я же сказал… мне все равно. Понимаешь. Все равно. Истина в вине. Я понял это только сейчас, когда шел сюда. Я купил себе вина. Старого эльфийского. На все деньги. Зачем мне деньги, думал я. Хоть побалуюсь вином, которого не пил с тех самых пор, как стал вампиром… Думал, может, так мне будет проще… — Он не договорил, но эльф понял, что именно имел в виду вампир. Что именно ему будет проще сделать. — А оказалось… оказалось, что это и есть мое решение. Понимаешь, мне сейчас, именно сейчас, наплевать. Почти на все. Война, потоп, мор, конец света… Меня это сейчас не волнует. И стимула делать то, чего я не хотел делать, у меня больше нет. Вот и все. — Он допил вино и швырнул бутылку куда-то в сторону.

Силорн молча смотрел, как Зерван снимает котомку и достает из нее еще одну маленькую глиняную бутылочку со сложным узором. Такого вина больше не делают. Только солнечный народ владеет секретом его производства, но виноградников у эльфов уже нет. И потому солнечного вина осталось в мире совсем немного. Сам Силорн пил его всего один раз в жизни. Среди людей каждая маленькая бутылочка стоит баснословных денег. И все это вино — выдержки в несколько сотен лет. А сейчас у вампира в котомке еще как минимум четыре такие бутылочки.

Силорн подавил в себе желание схватить котомку и треснуть Зервана ею по голове. Ничего. Скоро солнечный народ вернет себе часть своих былых владений. И вновь будет изготовлять и пить сладкое, терпкое, душистое вино.

— Что ж. Твое решение — твое право. Что ты намерен делать дальше?

Вампир откупорил бутылку и сделал большой глоток.

— Сидеть тут до рассвета. Пить вино. Что мне еще делать? Внутрь ты меня не пропустишь…

— Разумеется, нет, — холодно согласился эльф. — Я, видишь ли, тебе не верю.

— Да мне все равно, веришь ты или нет, — ухмыльнулся Зерван. — Я могу пройти туда и без твоего согласия. Только, — внезапно погрустнел он, — как я появлюсь перед Таэль в таком виде?

— Думаю, ей было бы все равно, — сказал Силорн, — она считает тебя мертвым. Ты бессердечный мерзавец, Зерван да Ксанкар, ты мог бы хоть как-то дать знать…

— Как? — пожал плечами вампир. — Я очнулся только на берегу у Зирааверд, куда меня вынесла река, и вытащил из себя восемь болтов. Потом меня нашли два гнома. Они-то и приволокли меня к одному моему другу-дварфу. И я все это время был в крайне плохом состоянии. Ты когда-нибудь поймешь, если в тебя воткнут парочку стрел, каково это. Ну да теперь уж что говорить. Силорн, сделай одолжение. Сам сходи и скажи ей, что я жив.

— Не могу, — ответил эльф, — это может быть ловушкой. Я же сказал, что все равно не верю тебе. Давай будем откровенны — в бою у нас были бы равные шансы, но ты, может, и не хочешь рисковать. А сейчас, когда ты не до конца оправился от ран, у тебя и вовсе нет шансов. И возможно, ты ждешь, что Светлейшая покинет форт, бросится к тебе… А ты исподтишка кинжалом…

— Ты действительно редкий мерзавец, — скривился вампир. — Так не говори, что я тут, и Таэль никуда не побежит.

— Она спросит, откуда я знаю. Что я отвечу?

Вампир отстегнул от пояса мандалу в ножнах и протянул ее Силорну:

— Теперь тебе спокойней?

— Немного, — согласился тот.

— Теперь ты скажешь ей?

— Нет.

— Ты сукин сын.

— Я исполняю свой долг.

Зерван удрученно покачал головой и приложился к бутылочке.

— Ну и кто из нас бессердечный мерзавец? Ладно, по крайней мере я увижусь с ней, когда она выйдет из форта.

— Только учти, близко к тебе ее все равно не подпустят.

— Оно и к лучшему, — вздохнул вампир, — она хоть не заметит, что я пьян.

Эльф кивнул:

— Не заметит. Если ты не собрался выпить все вино, что у тебя осталось.

Зерван молча сделал еще глоток. Затем протянул котомку Силорну:

— Передай это ей тогда, договорились?

— Как только дело будет сделано, передам непременно. Так что если внутри яд, Таэль умрет уже после того как…

— Ты кретин, — с чувством сказал вампир. — Плохо же ты знаешь ту, которую охраняешь уже лет восемьдесят. Таэль бы не стала употреблять алкоголь перед таким ответственным делом.

— Восемьдесят? — хмыкнул эльф и уселся на камень напротив собеседника. — Я охраняю ее почти с самого рождения. Сто семнадцать лет и четыре месяца. И… да. Тут ты меня обставил. Не спорю, ты знаешь ее лучше, несмотря ни на что.

Некоторое время они сидели в полной тишине. Потом ночная птица снова закричала, как обычно.

— Что будет после того, как артефакт будет использован? — спросил вампир, — Если все удастся, Совет князей наконец отпустит Таэль?

— Я не знаю, — пожал плечами эльф. — Ты же понимаешь, что княжна должна оставить после себя наследника — до тех пор она не может покинуть свой клан. Да и кроме того, в последнее время, еще до того как ты якобы погиб, она слишком много думала о смерти. Я надеюсь лишь, что ты дашь ей сил жить дальше…

— Я тоже думал кое о чем. О вашем странном обычае называть братьями временных соратников… Это и есть решение. Верно?

— Верно. Но когда Таэль предложила тебе это, ты отказался, — напомнил Силорн.

— Ну… пока я валялся мешком проса в гостях у дварфа, у меня было время подумать. К тому же еще я встретился после этого кое с кем, очень мудрым… И потому пересмотрел свою точку зрения.

— Таэль будет счастлива узнать это, — сухо кивнул старый телохранитель. — Я ей обязательно расскажу о твоем решении по дороге.

Вампир дотянулся до котомки и достал еще одну бутылку.

— Давай выпьем, что ли? — Он протянул бесценный сосуд эльфу.

Силорн с подозрением покосился на вампира — похоже, да Ксанкар играл честно. Но подозрительность взяла верх над жаждой. Человеку, даже лучшему, не перехитрить старого мечника.

— Можно… но там многовато для меня, я же на страже… — С этими словами Силорн взял из руки вампира уже початую бутылку, из которой пил сам Зерван, и хитро улыбнулся.

— Старый хитрый лис, — покачал головой тот и откупорил ту бутылку, которую предлагал эльфу. — Твое здоровье, вражина.

Оба отпили немного. Силорн блаженно зажмурился… Воистину нектар. Ничего. Скоро такой божественный напиток будет доступен всем эльфам.

— Значит, теперь мы не враги с тобой, — подытожил Зерван, — так что ты можешь сказать мне одну вещь. Как ты отслеживал мои перемещения, Силорн?

Старый мечник поперхнулся.

— О чем ты?!

— О чем, о чем… Неизвестный маг вначале сообщил шайке охотников, что я двинулся в Мертвые горы. Затем там же меня на обратном пути догнали рыцари ордена.

Под занавес, они ждали меня на мосту. Сэр Даймен, перед тем как умереть, сказал мне, что орден получал известия от того, кто назвался Вернаром. Это ведь ты, Силорн Вернаро Этиан, не так ли? Никто не мог знать, что я вышел из Зирааверд. Позже рыцари догнали меня вскоре после того, как я покинул этот форт. Ты знал, что я тут, все ясно. Но дальше мост. Этого ты тоже не мог знать… обычным способом.

— Раскусил ты меня, — мрачно сказал эльф. — Я знал, что никчемный рыцарь не сдержит слово… Да, это я сообщал твоим врагам, где ты. А отслеживал твои перемещения другой маг, неважно, кто он, ты не знаешь его. Я знал, что твое появление не сулит ничего хорошего. И потому старался погубить тебя, как мог. Помнишь, что я сказал при прошлой встрече? Я не пожалею ни жизни, ни чести, если так будет нужно. Итак, теперь ты знаешь. Что дальше?

— Да ничего, — пожал плечами Зерван, — мне просто интересно, как ты это делал. Особенно самый первый раз. Ведь тогда мы еще не встретились и ты не мог отслеживать меня с помощью магии, потому что на мне не было никакой метки.

Глаза эльфа блеснули.

— Хочешь, чтобы сегодняшняя ночь была ночью откровений? Отлично. Я скажу тебе. Ты никогда не думал, почему Князь-Кузнец сделал меч для человечишки? Хотя его за это порицали все… Князь-Кузнец, мир его праху, кстати, тоже тебя очень сильно не любил. Ты перечеркнул все его планы на замужество его дочери и объединение клана Этиан с кланом Веспайр под единым управлением.

— Вот как… Я не знал этого. Так почему же?

— Только потому, что его очень просила Таэль. А потом она просила тебя никогда не расставаться с мандалой. Теперь ты понял?

— Она… — поразила вампира внезапная догадка.

— Да. Таэль желала всегда знать, где ты находишься. Так ей было спокойней в преддверии войны. Она сама пометила клинок магическим символом, который сохранил силу на протяжении семи десятилетий. И вот по нему-то я и выследил тебя, как только ты объявился у Зирааверд.

— Понятно, — кивнул Зерван и отхлебнул из бутылки.

— И что скажешь по этому поводу?

— Ничего. Я уже давно все решил. А то, что я узнал от тебя, всего лишь удовлетворяет мое любопытство. Но есть еще более важный вопрос. Как Диркхем узнал про мою подругу? Ты помог?

— Нет, конечно! — возмутился эльф. — За кого ты меня принимаешь?

— За лживого и коварного сукина сына, Силорн. Как тебе после этого верить?

— Я уже сказал тебе достаточно для того, чтобы моя госпожа приговорила меня к самоубийству, — мрачно ответил эльф, — смысл мне отпираться теперь? Я не имею отношения к…

— А, забудь, — махнул рукой вампир, — твои слова совпадают с тем, что говорил сам Диркхем. Я тебя не выдам, ты еще будешь нужен своей госпоже…

Силорна вдруг поразила догадка:

— Постой-ка. Ты сказал, что давно все решил. А чуть раньше ты сказал, что ничего не решил…

— Угу, ты меня тоже раскусил, — согласился Зерван и посмотрел ясными глазами в глаза эльфа, — я, видишь ли, не очень хорошо научился лгать.

Он встал, глядя на Силорна. Блуждающая ухмылка пропала с его лица, глаза больше не бегали. И тогда старый мастер с ужасом понял, что дал себя провести. Он попытался подняться, но ноги совершенно не слушались. Рука только и смогла что дотянуться до рукояти оружия, но вытащить из ножен уже не хватило сил.

— Мерзавец… ты… — выдавил заплетающимся языком Силорн.

— Верно, — кивнул вампир, — я передумал драться с тобой. Вино было только в той бутылке, которую я надпил, а ты допил. В остальных вода. Ты взял именно ту бутылку, которую я тебе и предназначил, Силорн. Я слишком хорошо тебя знаю, старый лис. И, отвечая на твой немой вопрос, да, та дрянь, которую я добавил в вино, не действует на вампиров.

Эльф понял, что это конец. Все сто семнадцать лет полного самоотречения были потрачены впустую, ибо он не уберег свою госпожу. Предупреждающий крик застрял в горле, суставы, казалось, застыли.

— Чтобы между нами не осталось ничего недосказанного, — вампир наклонился к Силорну, — это тебе за твои происки.

Эльф видел несущийся к нему кулак, но не мог ни уклониться, ни заслонить челюсть рукой. Мир взорвался фонтаном разноцветных огней и погас.

— Таэль, ты тут, любовь моя? — раздался негромкий голос.

Княжна, сидевшая в кресле, в котором проводила почти все время, глядя в никуда, с тех пор как узнала о гибели возлюбленного, обернулась и застыла. На пороге стоял Зерван. Похудевший, бледный, уставший, но живой.

— Здравствуй, Таэль. Я пришел, как и обещал. Жаль, не получилось быстрее. Не смог по-другому.

Княжна молчала, не веря своим глазам, не в силах сказать хоть слово. Вампир устало прислонился к стене у двери и тоже умолк. В полной тишине глядя в глаза друг другу, они не нуждались ни в каких словах.

Первой нарушила молчание Таэль:

— Но ты все-таки пришел. Я знала, что тебя никому не остановить.

Глядя на внезапно воскресшего любимого, она сделала несколько шагов вперед, сокращая расстояние не только к Зервану, но и к своей сабле, лежащей на столе.

— А я этого не знал… до последнего времени.

— Я рада, что ты жив. Несмотря ни на что, я рада. Но ты, наверное, знаешь, что скоро прибудет мой кортеж. — Княжна вопросительно взглянула на вампира. — Так что ты решил?

Разумеется, Таэль отлично знала, что он решил, и потому ответ ее удивил.

— Я не буду драться с тобой. Как видишь, я оставил мандалу у Силорна. Он бы не пропустил меня с оружием, — устало улыбнулся Зерван.

Таэль глубоко вздохнула — и в следующий миг оказалась в крепких объятиях любимого человека.

Время остановилось для них. Княжна плакала, вампир молча гладил ее волосы. Им было что сказать друг другу… но не сейчас.

Так прошло несколько минут — в обоюдном молчании. Для одного они пролетели как один миг. Для другой тянулись словно вечность. Но вот наконец настал момент, когда молчание было нарушено.

— Что будет дальше? — негромко спросила Таэль.

Ее голова лежала на широкой груди вампира, и, по правде говоря, княжну не очень заботило, что будет дальше. Что будет, то будет. Просто молчание становилось несколько неловким, и она не могла понять почему.

— Все будет хорошо, — заверил ее Зерван.

— Ты сам веришь в это? — тихо спросила Таэль.

— Я это знаю.

— Ты стал провидцем? — усмехнулась эльфийка.

Вампир помолчал, прежде чем ответить.

— Нет, конечно. Мне это сказал один… ну даже не провидец, а скорее дальнозоркий… советчик, назовем его так.

Княжна немного отстранилась от него:

— Похоже, ты знаешь что-то, чего я не знаю.

А про себя она подумала, что Силорн, верящий людям еще меньше, чем подземным дроу, пропустил Зервана, которого к тому же очень недолюбливал, только лишь забрав оружие. Так непохоже на него.

— Да, я знаю кое-что, чего ты не знаешь, — согласился вампир.

— Как ты уговорил Силорна пропустить тебя?

— Никак. Я ему просто припомнил одну обиду и расквитался за нее. Кулаком в челюсть. После чего он оказался не в состоянии воспрепятствовать мне…

В этот момент Таэль обнаружила, что правая рука Зервана больше не обнимает ее талию. Княжна даже не увидела, а скорее почувствовала, как вампир тайком потянулся к карману, и все поняла.

Она была отчасти готова к этому. «Зерван тоже решил не рисковать своим народом в честном бою», — запоздало поняла Таэль, пытаясь вынуть кинжал, отравленный вытяжкой из крови бхута, припрятанный в рукаве.

И в этот момент левая рука вампира сомкнулась на ее шее стальной хваткой.

Силорн в очередной раз собрал волю в кулак, выбросил вперед руку и подтянул тело. Ног он просто не чувствовал. Дышать было очень тяжело: мешал зажатый в зубах кинжал. Сердце было готово лопнуть от напряжения, но Силорн упрямо полз вперед. Пускай лопнет, Нергал с ним, этим сердцем. Только немного позже.

Он не слышал звуков боя. И понимал, что им неоткуда взяться: вероломный вампир изначально и не собирался драться и рисковать своей шкурой. Или народом… какая разница?

Самое главное — не думать о том, что Светлейшая уже может быть мертва. Ползти, ломая ногти, вперед, не останавливаться, не забивая голову лишними мыслями.

Силорн уже оправился от удара в челюсть, но вот проклятая отрава действовала. Руки и туловище уже слушались, но ноги — нет. Так что если он и успеет, все, что он может сделать, — это один бросок кинжала.

Мастер-мечник преодолел почти весь путь, кляня себя. Так глупо и бездарно попасться в западню, расставленную хитрым сукиным сыном. Променять жизнь своей госпожи на глоток отравленной дряни…

Вот и дверь в покои княжны. Внутри тихо, словно в могиле. Силорн рванулся, насколько это может сделать полупарализованный калека, дополз до двери, уперся в нее головой, вынув изо рта кинжал и изготовившись к броску.

Еще одно титаническое усилие — и неплотно прикрытая дверь распахнулась перед ним.

Таэль лежала на кровати, укрытая одеялом. На бледном лице застыла безмятежность. Вампир сидел рядом в кресле, печально глядя на свою возлюбленную.

Кинжал не был брошен. Силорн выронил его, ткнулся лбом в холодный каменный пол и заплакал. Вот и все. Конец. Конец всего.

Зерван некоторое время молчал, но вид плачущего старого недруга вгонял его в еще большую тоску. Вампир подошел к эльфу, ухватил за шиворот, подтащил к свободному креслу и усадил в него.

— Не хнычь, — мрачно сказал он. — Ты в самом деле подумал, что я убил ее? Кретин…

Силорн, услышав это, рухнул с кресла и пополз к кровати. Вампир бесцеремонно схватил его и вернул на место.

— Ты не услышишь ни стука сердца, ни вздоха… Смотри сюда.

Со столика, на котором лежали различные женские побрякушки, косметика и украшения, он взял зеркальце и поднес к бледным губам княжны. Минуту спустя внимательно осмотрел гладкую поверхность и протянул Силорну:

— Испарину видишь?

Эльф с удивлением и ненавистью взглянул на вампира:

— Но… как?!

Зерван сел в кресло, пнув пустой продолговатый флакон, валявшийся на полу.

— Сие называется «Слезы вечности». Это не магическое снадобье, так что никаким вашим эльфийским колдовством Таэль не разбудить. Она не хотела это пить… пришлось заставить. Боюсь, я немного перестарался с дозой… Половину я пролил, но остальное она выпила. Ближайшие лет пятьдесят пролетят для Таэль, как один миг. Как один сладкий сон. А когда она проснется, мир станет другим…

Силорн горько усмехнулся:

— Ты убогий, никчемный человечишка. Просто слабак, как и все вы. Не хватило мужества довести начатое до конца? Мир через пятьдесят лет будет миром без солнечного народа. Ты веришь в то, что Таэль будет твоей после этого? Оставшись последней из высших эльфов? Ты не смог убить ее сейчас только для того, чтобы она сама убила себя, когда проснется. Ты ничего не добился — просто подписал смертный приговор всем нам и ей. Вот и все…

Вампир выслушал эту тираду с невозмутимостью.

— Знаешь, почему ваши дела так плохи, Силорн? Вы слишком покорны судьбе. Будучи поставлены перед дилеммой, выбираете меньшее из зол… Вы говорите — нет нерешаемых проблем, есть неприятные решения. Мы, люди, говорим иначе. Любая проблема имеет свое решение, независимо от того, знаем мы о нем или нет. Поскольку подписать приговор десяткам тысяч людей меня не устраивало так же, как уничтожить всех вас, включая Таэль, то я стал искать иное решение. Конечно, это было непросто. Долгое время я пребывал в отчаянии, не видя, что обстоятельства складываются благоприятно. Последним штрихом оказалось наказание Зиборна, предпринятое от безысходности. Последняя деталь, ставшая на свое место, заставила работать весь сложный механизм. Слишком сложный план, чтоб вот так взять и придумать его. Но когда ты вынужден бороться против всего мира, только очень сложный план дает шанс на успех. Я понял все только после того, как оказался в реке. Не помню что и как… Но когда Вартуга вынесла меня на берег возле Зирааверд, то первой мыслью, с которой я открыл глаза, было понимание того, что я наконец нашел способ спасти и Таэль, и людей, и вас. Только потому я и смог вытащить из себя стрелы, встать и сделать шаг.

Силорн скептически хмыкнул:

— Ты слишком самоуверен, Зерван да Ксанкар. Как и все люди. Нельзя вот так просто взять и придумать, как преодолеть множество преград, которые не смогли преодолеть за тысячу лет.

— Ты про войну наших народов и вашу глупую гордыню? Да, это непреодолимые препятствия… Но я их просто обошел. Так что если ты ненадолго заткнешься, вражина, я тебе объясню что и как.

Эльф презрительно фыркнул, но промолчал.

— Спасибо, — насмешливо поблагодарил вампир и сказал: — Как ты знаешь, проблема упирается в землю, пригодную для жизни, и упорное нежелание землю попросить. Вам и не придется. Вы получите часть земель, которые называете Солнечной равниной, от Зиборна. А я получу Таэль.

— Каким образом?

— Вы сделаете ему предложение, от которого он не сможет отказаться. Итак, мой план выглядит полностью так…

Зерван протянул руку, взял со столика графин с вином и крепко глотнул, затем продолжил:

— Я давно обдумывал способ, как избежать войны, не убивая Таэль. «Слезы вечности» для этого подошли.

Он устроился в кресле поудобней и взял княжну за руку:

— И вот, придя в себя на берегу Вартуги, я понял, как заставить Зиборна поделиться землями, а совет — играть по моим правилам. Теперь, когда Таэль спит, управлять этой вашей штуковиной некому. Планы совета идут прахом, потому они будут вынуждены согласиться на мое предложение — ведь у них нет запасного варианта, не так ли? Итак… Совет князей вступает с Зиборном в секретные переговоры и сообщает ему, что я жив. А также предлагает способ вернуть ему репутацию и уважение. И даже прославиться. Суть сделки в том, что Зиборн получит от вас мою копию, которую собственноручно убьет на арене…

— О какой копии речь? — удивился Силорн.

— Не суть важно. Это будет существо, внешне похожее на вампира и на меня лично, которое после смерти рассыплется в прах. А поскольку все знают, что я не боюсь солнца, то никто не усомнится в том, что Зиборн убил именно меня. Меня уже считают сильнейшим из вампиров за всю историю. Значит, Зиборн смоет с себя позор и завоюет репутацию победителя сильнейшего вампира в мире. Для него сейчас это очень много значит.

Взамен он отдаст вам земли, которыми владел орден Белой Розы. Там есть несколько человеческих поселений, но это и к лучшему: настала пора учиться совместному существованию в этом мире. Разумеется, вам придется формально присягнуть старому хрычу… Но хозяином положения будет именно Совет князей.

— И что помешает ему нарушить слово? Ведь переговоры тайные…

— Во-первых, вы расскажете ему об артефакте. Без особых подробностей. Угроза нашествия на его королевство неупокоенных мертвецов — это первый козырь. О том, что артефактом некому управлять, Зиборну знать ни к чему. Второй козырь — это тот факт, что он убьет подделку. Раскрыть это — значит опозорить его еще больше. И третий козырь — это я. Если он обманет вас, я еще раз приду к нему в гости. И тогда уже убью его.

Силорн помолчал, обдумывая, потом спросил:

— А что это за существо такое, на тебя похожее? Где ты его взял?

— Там, где и «Слезы вечности». У меня оказалась вещь, своего рода яйцо, из которого может появиться существо любого размера и вида. Моя копия уже появилась и растет.

— А как ты пробрался во дворец короля?

Вампир сунул руку в карман и извлек маленький зеленоватый кубик:

— Вот с его помощью. Это как бы летающий глаз. Магический или что-то навроде этого. С ним я просто обошел все патрули.

Эльф покачал головой в сомнении:

— Я не уверен, что из этого выйдет что-то стоящее… Слишком ненадежно.

— Напротив. Кое-кто очень умный и мудрый, с кем я советовался, дал мне пару ценных идей и оценил шанс на успех всего плана как девятнадцать из двадцати.

— И кто же это?..

— Может быть, узнаешь об этом когда-нибудь. Но скорей всего, что нет. Просто учти — и копию, и «Слезы вечности», и этот кубик я получил от него. Не сомневайся, это весьма могущественный и мудрый советник.

Зерван еще раз глотнул из графина и изрек:

— Как бы там ни было, у Совета князей нет выбора. Точнее, он есть. Принять мое предложение или умереть.

Старый телохранитель надолго задумался. Вампир молча сидел, держа спящую беспробудным сном Таэль за руку.

— А как ты собрался решать свою проблему? — хмуро поинтересовался эльф. — Ты должен понять: вековечные традиции — это еще одна преграда, которую тебе не одолеть. Таэль не может выйти замуж не за эльфа… Не может выйти замуж дважды. А ты человек. В конечном итоге если весь твой план сработает, то я признаю, что ты очень мудро и безболезненно решил вопрос войны и мира. Но для вас с Таэль это ничего не меняет. Долг перед своим народом и кланом превыше всего для нее.

Зерван ухмыльнулся своей привычной волчьей ухмылкой… но она получилась какой-то мирной и совершенно беззлобной.

— Скажи мне, Силорн. Отсюда далеко до того места, где сейчас находится совет?

— Два дня пути… Учитывая, что будем везти спящую княжну, то и три.

— Совет князей в преддверии войны в сборе, я так понимаю?

— Точно.

Зерван улыбнулся еще шире:

— Ну так вот, вражина. Самое позднее к вечеру третьего дня я буду эльфом.

Глаза старого мечника медленно поползли на лоб.

— Это каким же образом?

— «Тот, кто в час бранный станет в ряды Народа Солнца для битвы с его врагами, навеки станет братом каждому сыну Солнца и каждой дочери Солнца», — нараспев, как когда-то Таэль, продекламировал вампир и добавил: — Как видишь, возможность стать эльфом для того, кто не родился им, есть.

— Этот обычай такой, — медленно выговорил Силорн. — Если войны не будет, как ты станешь в наши ряды? Да и обычай очень уж старый, и никогда его не использовали.

— А мне плевать. Вдумайся, Силорн. Вы назвали бы братом того, кто один раз сражался бы с вами в безнадежной войне за место под солнцем. А я даю вам это место без войны. Бесплатно. Я не заслуживаю быть братом эльфам?

— Ты? Брат эльфам? — возмутился тот. — Тебе напомнить, что ты вампир, воплощение зла и разносчик чумы? Тебя убьют еще до того, как ты предстанешь пред очи князей. И даже не будь ты вампиром, это не по…

— Не по обычаю? — расхохотался вампир. — Да что ты заладил одно и то же? Пойми, время не стоит на месте. Когда-то все эльфы страшно ненавидели вампиров. Теперь у меня есть подруга-баньши и друзья-эльфы, в том числе дроу. Мир меняется, и мы меняемся. Мы все меняемся — люди, эльфы, орки… Это залог нашего выживания. Когда-то этот мир принадлежал огромным ящерам, но они оказались неспособны изменяться в гармонии с окружающим миром. Теперь их нет. И точно так же и вы должны будете либо измениться вместе с миром, либо исчезнуть.

И вот так же, как совет сделает предложение Зиборну, так и я сделаю предложение совету. Они не смогут отказаться. Право называться эльфом в обмен на будущее, которого у вас пока нет, но которое я вам дам. Одна нарушенная традиция, цена которой — жизнь твоего народа. А не захотят идти против древних традиций, придумают новую. Для меня лично.

Понимаешь, у совета нет иного выхода. Я ключевая фигура всего плана. Я последняя и самая главная гарантия того, что Зиборн выполнит условия сделки. И я не настаиваю на обнародовании решения. Все это будет сделано втихаря. Если совет захочет, он все устроит так, что комар носу не подточит. Я получу статус солнечного эльфа втайне от всех остальных. Мой с Таэль ребенок, наследник титула князя Этиан, не будет знать, кто его отец. И никто не узнает… кроме князей, конечно. А Таэль станет свободна после стольких лет. Мы покинем эти края навсегда. И наконец будем вместе.

— Тебя могут просто убить, когда все закончится, — мрачно сказал Силорн.

— Нет, — покачал головой Зерван, — земля ваша, пока я жив. Зиборн не простит вам обмана. Артефакт можно найти и захватить, тех, кто знает, что он убьет подделку, можно заставить замолчать навсегда. Я — вот то, чего Зиборн боится. А когда его не станет, начнется еще более приятный этап жизни твоего… или нет, теперь уже нашего народа. Как только вы получите землю от Зиборна, найдется еще один король, который даст вам немного пространства для жизни.

Эльф ничего не спросил, только вопросительно посмотрел на собеседника.

— Я говорю про Реннара Справедливого, короля Витарна.

— А он-то с какой стати?

— Я с ним сам разберусь, — улыбнулся вампир, — за ним, скажем так, один должок. Полагаю, ты знаешь, о чем я. А когда Зиборн умрет, вы получите еще больше земли. Потому что Монтейном будет править Реннар Витарнский и его супруга Лэйна Монтейнская. А уж с Лэйной я договорюсь.

Как видишь, враг мой и брат мой, я придумал гораздо лучший план, чем ваша отчаянная затея с новой войной. Хотя не скрою: на нашу с тобой долю еще немало выпадет невзгод и страданий. Ты будешь еще полсотни лет стоять на страже покоя своей госпожи. Я буду в бегах, как дичь, неспособная нанести удар в ответ. Зиборн, зная, что я жив, будет тайно травить меня, как сможет, а я не смогу убить его, ибо это часть сделки.

Зерван тоскливо посмотрел на Таэль и вздохнул.

— А ты все это время будешь спать, любовь моя. Спать и видеть сны. И когда ты проснешься, все будет иначе.

Мастер-мечник тяжело вздохнул:

— Да, определенно судьба — злая штука…

Вампир едва заметно улыбнулся:

— Что ты знаешь о Судьбе, Силорн? Я был ею приговорен убить Таэль еще семьдесят два года назад, я знаю это. Но тогда случайность позволила мне избежать такой участи. И она, Судьба, хранила меня долго и бережно, чтобы все же заставить сделать то, чего ей хотелось. Но я не сдался и продолжал борьбу. И понял одну вещь. Судьба — как женщина. А женщины предпочитают сильных мужчин, готовых бороться за их благосклонность. Я оказался сильнее в этот раз — проблема решена. Будет ли и дальше она хранить меня? Кто знает… Но одно я скажу: благосклонность Судьбы заслуживает лишь тот, кто готов за нее сражаться.

Эльф с трудом встал с кресла — зелье отпустило его.

— Кортеж скоро должен прибыть. Я пойду встречу их. И предупрежу заодно, что мы теперь не туда отправимся, куда собирались…

Он вышел, но вдруг заглянул обратно:

— Знай же, Зерван да Ксанкар, как бы ни был хорош твой план, тебя все равно будут ненавидеть все. И эльфы, и люди. А последние будут еще и охотиться за тобой с особым рвением. Тебе нелегко будет найти в мире место, где тебя примут с радостью…

Вампир молча посмотрел ему вслед. В чем-то Силорн прав. Для него и раньше места не было, а теперь… Ему предстоит как-то прожить целых полсотни лет, если не больше, в одиночестве неся ношу, которую он сам взвалил на себя для того, чтобы изменить мир ради женщины, которую так беззаветно любил семьдесят лет и которую будет любить до самой смерти. Что ж, он, Зерван да Ксанкар, выдержит это испытание до конца. И это не будет так уж и трудно, поскольку теперь у него есть надежда. Ночь темнее всего перед рассветом.

К тому же старый мастер мечей кое в чем ошибался. Вампир вспомнил об Эмельнеймском лесе, где осталась та, которая обещала ждать следующей встречи даже в Послежизни, и подумал, что как минимум одно место, где всегда будут ему рады, он знает.