Школота 2

Глава 11

В понедельник с утра довольный собой Володя бодро топал к площади, уже забитой до отказа народом. Семенившие рядом Ева с Машей обсуждали последние новости и пытались выпытать у мужа детали вчерашнего грандиозного скандала.

Дело в том, что мотавшийся где-то в ночь с субботы на воскресенье Школота решил нагло продрыхнуть все свободное время. И тупо послал все дела и заботы на три известные буквы, забив на любые домашние обязанности. Но когда в обед к ним домой вломился ЕбДык, рассвирепевшего гнома не получилось остановить никакими увещеваниями:

— Где эта сука! Я его своими руками задушу, бля! Дайте мне этого мудилу! Где этот пожиратель артефактов!

Дремавший на пуфике Картер сдуру попытался вставить свои пять копеек:

— Ты чего орешь, коротышка лохматая? У нас дома не ру…

Гном тупо сгреб кошака за шкварник и вышвырнул через распахнутое окно на улицу:

— И тебя посчитаю, блядь мандавошистая! Я всех тут посчитаю! Я так посчитаю…

Толпа мордо-фей спланировала с карниза и подхватила очумевшего Картера. Согласно последним инструкциям Жути, хвостатый обязан был дожить целым и невредимым до понедельника любой ценой. Поэтому зубастые крылатые выблядки облепили усравшегося после незапланированного полета кошака и уволокли на кухню в крепость, отпаивать сливками. Гном же тем временем вышиб двери в спальню к Школоте и заорал на своего босса:

— Я тебе верил, как родного брата почитал, а ты… Ты…

Володя с трудом продрал глаза, покосился на растрепанного гостя и сипло попросил:

— Слушай, там рассольчик в банке, подтащи поближе. Тебе же не трудно?.. Пока через дебри обратно с егерями херачили, весь коньяк на радостях выжрали. Башка — как барабан…

ЕбДык посмотрел на парня, затем подал ему пятилитровый жбан, сел на край кровати и пригорюнился:

— Вот что я тебе плохого сделал, а?

— Ты о чем, сердешный? — спросил Володя, отдуваясь после первых глотков.

— Пока я спал, эти чучмеки меня всего обмеряли, у местных швей камзол заказали, башмаки и вот это…

ЕбДык протянул Школоте черную как сама тьма корону, украшенную мелкой россыпью кроваво-красных рубинов.

— О, бля. Да у тебя обновка.

— Обновка? Это ты их с панталыку сбил. Пришел, наобещал всякого…

Допив остатки рассола, Школота ожил и сел рядом с гномом, спустив ноги на пол:

— Слушай, я тебя что-то толком не понимаю. Вот смотри. Когда надо было дело сделать, ты скатался к родным, прессанул мудачье на троне и вывез остатки монстров и работяг с королевства. Исполнил — просто чудесно. Было?

— Было, — нехотя сознался ЕбДык.

— Дальше. По всем местным злачным местам и закоулкам письма разослал, телеграммы отбил, с народом побазарил. Кто из наемников поприличнее и кому надоело дерьмо в империи хлебать — все к нам приехали. Работают или служат. И опять же, с твоей подачи, под твое честное слово. Сделал?

— Сделал, — еще больше помрачнел гном.

— Ну так чего мрачный такой? Я для тебя ни капли вашей подземной крови не пролил. Всю эту толпу блядскую в другой мир спровадил, чтобы там барагозили и нам больше не мешали. Мало того. Четыре сотни гвардейцев домой вернутся, будут честно новому королю служить. Что, плохо это?

— Не знаю. Может и хорошо… Но…

— Никаких но!

Поднявшись, Школота прошел к окну, распахнул его и вдохнул свежий теплый воздух. Полюбовавшись шикарным видом, повернулся к незваному гостю и спросил:

— Слушай, а может, водки будешь? Давай в загул уйдем? До завтра. С утра башка будет трещать, но и насрать. Но зато хоть оттянемся.

— Загул? А с этим что делать? — ЕбДык потряс короной.

— Носи. Местные тебя выбрали своим представителем, радоваться надо.

— Так ты же меня на севера спроваживаешь!

— Я? Я всего лишь спрашиваю, как проблему решать будем. Если королевство без присмотра оставим, там опять все просрут. Нужно своего правильного перца на трон сажать. Вряд ли вам какая ассамблея нужна или другая говорильня. Вы же все на монархии повернуты, ретрограды херовы.

Медленно поднявшись, гном побрел к дверям. Постоял, посмотрел на выбитые двери, затем обернулся:

— Ведь как знал, что ты эту подляну мне подбросишь. Типа — кто может, на том и возят. Раз с делами здесь разобрался, то Подгорное на меня сплавишь запросто. Отличная идея, да…

— Я дорогу построю. Шестиполосную. Гладкую, как зеркало. Будешь тут сидеть и лишь на выходные в горы наведываться. Сделаешь себе байк невъебенный и вжик — уже там. Надоело, всех нахер послал и ко мне, обратно. Как тебе идея? Король по понедельникам, например. А остальное время — нехай ебутся сами.

— Дурак ты, Школота. Посмотри, тебя меньше месяца дома не было и какой пиздец. А ты предлагаешь целое королевство хер знает на кого бросить… В пизду мне твоя дорога не сдалась. Поеду я. Как раз братцы караван с подарками собирают.

Володя сделал вид, что обиделся:

— Да ладно тебе, чего переживаешь? Скатайся, выбери кого поголовастее, на него титул спихни и возвращайся. Ведь наверняка найдешь кого, чтобы не подвел.

— Ты не понимаешь. Меня — выбрали. Это все равно что если бы ты в Дарры остался и оттуда по телефону всем ценные советы раздавал. Типа — сюда воюй, здесь отсасывай, туда бабки отстегивай… Так что мне теперь от этого дерьма до старости лет не отмазаться…

— Мне кажется, ты слишком серьезно к этому подходишь… Посмотри на меня, брат. Я ведь тоже не особо горел желанием в бароны записываться. Но — пришлось. И что, до сих пор плачу? Хуй вам всем! Я бодрый, здоровый и веселый по чужим гробам прыгаю и за собой Сколково тащу. Так что и тебе желаю — гони хандру прочь. Нехер киснуть, жизнь радовать перестанет. А тебе еще раком целое королевство ставить.

Но ЕбДык лишь обреченно махнул широкой рукой и ушел, шаркая ногами.

К вечеру воскресенья караван из пятидесяти грузовиков с прицепами упылил на север. А сейчас утром Ева с Машей пытались узнать у Школоты, чем закончилась прощальная встреча с гномом:

— Вы что, так и не обнялись на дорогу?

Володя лишь отмахнулся. Он-то прекрасно помнил, как отловил мрачного коротышку вчера и сунул ему в ладонь крохотную коробочку артефакта связи:

— Брат, помни лишь одно. Как бы не было паршиво, ты всегда можешь меня позвать. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы тебе помочь. А если будет совсем паскудливо, только намекни и мы вдвоем уедем куда подальше. Похер на этих жен, некромантов, ублюдков-соседей и все проблемы. Вдвоем. В другой любой мир. Будем жить в свое удовольствие, пить пиво от пуза, ловить рыбу и страдать херней, пока окончательно не состаримся. Или не повзрослеем.

ЕбДык коробчку спрятал в карман, затем вздохнул, ткнул крепким кулаком парня под ребра и пробурчал:

— Похоже, ты уже повзрослел, взвалил на себя дикую кучу проблем и тащишь, надрываясь, а у меня все детство в жопе играет. Но я подумаю над твоими словами. Крепко подумаю…

И уехал.

На площади за огороженными веревочками стоял матерчатый диск трехметрового диаметра. Рядом в широкой клетке сидел Картер и таращил ошалелые глаза на толпу вокруг. Горожане расступились, пропуская господина барона с супругами поближе к непонятной хреновине и снова сомкнулись сразу за ограждением.

— Мой любезный друг. Ты проявил невиданные чудеса героизма, когда спасал меня от эльфов в сраном Дарры. Без тебя мы бы там гробанулись с Чинуком сто раз. Но — ты не позволил, нет. Просто грудью встал на защиту… Короче, надо помочь уже не просто мне, а всему Сколково. Без тебя — никак.

Кот повернул морду на хитрожопого пидораса, затем посмотрел снова на творение спятивших артефакторов. Посмотрел на Школоту, затем на “тарелку”. И окончательно закоматозил.

— Братья и сестры! — рявкнул Володя, своим воплем заставив толпу отшатнуться на пару шагов назад. — Вот эта штука может управляться человеком. Испытывать будем на нашем верном и одном из храбрейших представителей — на Картере. Но именно на таких летательных аппаратах самые бесстрашные ребята смогут поставить окончательную точку в дурной войне, которую развязали против нас продажные имперцы вместе с некромантами и прочей швалью. Первое испытание проведем прямо сейчас. Затем я сделаю несколько полетов. Ну и после буду ждать вашего общего решения.

Клетку вместе с кошаком погрузили в середину диска, где было устроено подобие сиденья и торчал единственный рычаг. Закрепив прутья ремнями, Школота провел быстрый инструктаж для все еще очумевшего Картера:

— Значит, второй движок отключен. Можешь только вверх и вниз. Двигай палкой аккуратно, без рывков, потому как в этой артефакторной машине дури — до жопы. Запросто на Луну упиздуешь. Поэтому — потихоньку вверх, затем так же потихоньку вниз.

— Сам не хочешь?

— Сразу после тебя. Балласт как раз догрузили так, чтобы мне потом можно было попробовать. Под максимальную нагрузку рассчитали.

— А если меня стошнит?

Володя поостерегся гладить кота, слишком у того вид был недружелюбный, лишь улыбнулся в ответ и пообещал:

— Я тебе сметанки по возвращении дам. И колбаса уже дожидается. Так что не грусти. А если плохо будет, не беда, отмоем потом…

После чего открыл лючок, вставил туда напитанный магической энергией кристалл, захлопнул крышку и шагнул в сторону.

— Мы готовы, Картер. Можешь начинать.

Один из домов на дворцовой площади принадлежал Докси с подругами. Егеря использовали его то как штаб для своих нужд, то как место отдыха, чтобы чуток расслабиться после очередного головоломного похода по дебрям. Сейчас вся веселая троица сидела на балконе и с интересом с высоты наблюдала за бесплатным представлением.

— Ха, а я грозилась, что его убью. Боюсь, Картер угандошит нашего барона раньше. Если вернется, — рассмеялась Докси.

— Думаешь, навернется? — с подозрением покосилась на ясное голубое небо Татушка.

— У меня подозрение, что наш биг-босс не до конца уверен во всех этих хитрожопых закорючках. Вон, даже папа-призрак предпочитает по верхам не шарашиться, а все между домов скользит, если по делам куда шкандыбает.

— Но феи-то летают.

— Они с курицу размером. Да и та же Труба, чтоб она взорвалась когда-нибудь, и та какими огромными херовинами кидается. Но у нас ведь здесь не пушечный снаряд, а “воздушное средство передвижения с магическими движителями”, — передразнила Школоту Докси. — Вот и движется. Только как-то странно. Уже пять минут и…

В этот самый миг “блюдце” хрюкнуло, взвизгнуло двигателем и рвануло вверх быстрее молнии. Видимо, Картеру остопиздело сидеть в клетке и он тупо рванул рычаг вверх. Бзи-и-у-у-у… И все. Только охеревшие зрители на площади и заоравшие от восторга мордо-феи по карнизам. Ни летательного аппарата. Ни кошака. И тишина…

Картер вернулся назад через десять минут. Его болтало вверх-вниз рывками. Но с каждым прыжком агрегат опускался все ниже и ниже. Под конец он задрыгался в метрах десяти над брусчаткой, после чего одна из самых отчаянных мордо-фей сумела заскочить в открытую кабинку и аккуратно чуть-чуть дожала палку управления вниз. После этого “блюдце” аккуратно опустилось на то же самое место, откуда стартовало. Школота мгновенно открыл люк, вытащил артефакторную батарею и смахнул со лба пот:

— Вот же бля, каскадер недоделанный. Но — силен, силен… Что, товарищи, будем качать первого покорителя воздушного океана?

— Су-у-у-ки-и-и! — заорал в ответ кот, вцепившись в клетку лапами и оскалив пасть. — Как я вас всех ненавижу!..

Народ зааплодировал в восторге. Стоявшая рядом Маша громко спросила Володю:

— Что он говорит? Вроде как радуется?

— Да, очень! Недоволен, что больше ему не разрешаю, еще хочет. Ну да ладно, давайте вернем его на кухню, пусть получит заслуженное… И ведь не заблевал ничего, как грозился… Все, Картер, все. Считай, заработал на внеочередной орден. Большое дело сделал.

— Пидорасы! — продолжал надрываться кот, совершенно не смущаясь, что его понимает лишь паскуда-экспериментатор. — Я не гном, я тебе это точно не забуду! Ты у меня еще наплачешься!..

— Так, героя вынимаем аккуратно, вот петелька на клетке, палочку сюда и транспортируем! Вежливо и с почетом!.. Аплодисменты герою, заслуженные аплодисменты!.. И где наши гномы-механики, надо балласт убирать и стопоры снимать. Моя очередь. Заодно и батарейку поменяю на полную…

Когда Школота устроился на сиденье и проверил, насколько удобно двигаются рычаги управления пепелацем, стоявшая рядом Ева еле слышно спросила его:

— Может, нахер такой героизм? Придумаем что-нибудь другое? Что такое пять или десять лет в осаде, если ты разобьешься?

Володя сквозь шум толпы больше угадал, чем услышал ее слова, улыбнулся в ответ и ткнул пальцем в старшую жену:

— Не печалься, моя хорошая. Чтобы меня угробить, надо очень постараться. Вон, бери лучше пример с Маши. Стоит и улыбается.

Маша лишь прижала к себе бледную эльфийку и сквозь кривую ухмылку выдавила:

— Я дома все скажу, мудило безбашенный. Но если угробишься, заставлю Пилюриуса оживить и лично еще раз убью. Медленно и мучительно…

— Я вас тоже люблю… Так, граждане! От винта, разойдись чуть-чуть! Я все же вешу чуток побольше, поэтому агрегату будет не так легко бабочкой порхать. Ну и начнем, пожалуй…

Еле-еле тронув рычаг вертикального взлета, Школота замер на мгновение и прислушался к собственным ощущениям. Магический двигатель еле слышно загудел, заставив всю конструкцию завибрировать. Ладонь качнула шарик на рычаге еще чуть-чуть и “блюдце” нехотя оторвалось от брусчатки, взбираясь наверх сантиметр за сантиметром. Добавив немного скорости, господин барон взобрался на высоту второго этажа, повисел там чуть-чуть и медленно опустился назад. Посмотрев вокруг ошалелыми от удивления и счастья глазами, решительно махнул рукой и уже куда как стремительнее взмыл вверх.

— Еб вашу мать! — донеслось от взлетевшей “тарелки”.

Толпа с восторгом и криками наблюдала, как аппарат скользит в вышине, выписывая замысловатые кренделя. Наверное, жители думали, что босс демонстрирует фигуры высшего пилотажа, но Школота лишь пытался освоиться с управлением. Но наконец у него стало худо-бедно получаться и еще через десять минут криво-косо, но “блинчик” смог притереться обратно на площадь, чтобы плюхнуться на брюхо и закончить второй испытательный полет. Мокрый как мышь гений нестандартных решений освободился от ремней, после чего его выдернули с сиденья и начали качать. Впервые за столько лет человек смог доказать, что небеса снова доступны для смелых.

Докси допивала остатки морса, не в силах больше материться. Похоже, вопя от возбуждения она окончательно сорвала голос. Сипя, погладила отбитый о перила кулак, посмотрела на подруг и пообещала:

— Знаете, никому раньше в своих ошибках не признавалась, но вам скажу. Как вся эта херня устаканится и барон домой вернется, я ему признаюсь. Ошибалась, как есть — ошибалась на его счет. Рискует разумно, но и от реальных проблем не бежит, за чужие спины не прячется. Кошаком проверил, что вся эта херня работает, что не слетит сверху кучей ошметков. А потом сам лично машинку оседлал и рискнуть жизнью не побоялся… Бля, да за таким можно и в штыковую атаку идти.

Татушка лишь печально ответила:

— Жаль, мы с Вдовой каждая уже себе вторую половинку нашли. А то бы попросились следом за тобой в гарем к нашему соколу ненаглядному. Детки от него должны быть замечательные…

Школота же тем временем ковал железо, пока горячо. И убеждал горожан разрешить ему сформировать первый летный отряд из молодых сорванцов под личную ответственность. Первый парашют для тренировки уже ждал на краю города, где гномы заканчивали строить прыжковую вышку. Потому как война-войной, но людей Володя терять не желал категорически. Пусть враги дохнут за свои идеалы. А мы их всех прикопаем, на могилке спляшем и будем дальше жить-поживать и добра наживать. И никак иначе…

Когда разного рода умники жеманно цедят: “из говна и палок”, они подразумевают что угодно, кроме озвученных продуктов. Потому как пальцем тыкать в такое — фу, весь лоск обсыплется.

Но Школоте было похер на кого угодно. Он ощущал, что счет идет на минуты. Раз гномы свалили, то слухи про это уже пошли по всей округе. Еще день-два и сидевшие южнее мудаки вампиры зашевелятся. А если гадов упустишь, то гонять их потом по всей округе — это будет то еще развлечение.

Поэтому оставшиеся дома гномы стахановски мастерили из бруса и тонких реек основной каркас, отдавая остов будущего блюдца дальше. Там городские швеи при помощи других жителей спешно обклеивали тонкой материей будущее убер-оружие и размещали затем под навесами рынка на просушку. Благо, ветерок там гулял всегда. Взбодрившийся папаша уже растиражировал схему сборки артефакторных двигателей и теперь присматривал, чтобы лучшие мастера города собирали железки из подвалов как следует. Благо, мощных силовых батарей для летающего ужаса в запасниках было с избытком, небольшие кувшины с напалмом уже заканчивали готовить в арсенале, а за качеством следили с невероятным тщанием родители тех самых сорванцов, которые как раз сигали с парашютной вышки, осваивая новое развлечение.

Володя успевал на своем многоногом скакуне везде, мелькая из конца в конец Сколково подобно черной молнии. Он решал возникшие проблемы, стимулировал желающих, убеждал сомневающихся и попутно с Жутью и егерями уточнял вражескую диспозицию. К вечеру, когда основная нервотрепка закончилась, вернулся домой и вызвал Докси.

— Так, моя хорошая. Можешь наизнанку вывернуться, но чтобы через сутки я получил самые свежие данные. Мордо-фей зацепи, кикимор болотных, зверье какое — но я должен точно знать расположение наемных отрядов, их командования и зубастых братцев. Плюс, как и договаривались, диверсионные группы должны перекрыть дороги на запад и на юг. На реке заслон уже выставлен. Я хочу, чтобы вся эта шобла иномирная так здесь и сдохла. Вся, до последнего падальщика, который вздумал польститься на наши земли.

— Как информацию передать? Бойцы для рейда готовы, я уже к полуночи буду с охраной на южной границе. Но мотать скакунов-многоножек туда-обратно смысла нет. Они прошлой ночью неплохо выложились, надо восстановиться.

— Фашида с собой возьми. Он корни на месте пустит, местной роще по их внутренней системе все что надо сообщит. А я уже тут получу краткую выжимку. И, об одном прошу. Запрещать тебе лично в рейд идти смысла нет, все равно по-своему сделаешь. Но если вы сдуру там в драку ввяжетесь или кого взбаламутите, то пощады не жди. Сильно обижусь… Сегодня ваша задача — отработать так, чтобы ни одна живая или мертвая душа о вашем существовании и не догадалась. Резать глотки будем позже, когда в стане врага наступит паника. Но облажаться во время ночного рейда — это пацанов под удар подставить. Наемники не тупые, мигом напружинятся. И будут палить во все, что мимо мелькнет. А диску деревянному любая плюха из шпалера — это приговор.

— Обещаю, все сделаем чисто. Ни одна собака не брехнет, ни один вампир не шевельнется.

Паровоз тащился подобно беременной улитке. После того, как старый император столь неожиданно крякнул, государство как-то разом перекособочило. То есть желающих порулить нашлось вагон и тележка, но вот работать на благо дяди большая часть чиновников резко расхотела. Вместо этого занялись политическими игрищами, интригами, продвижением себя любимых на кучу вновь образовавшихся постов и пытались урвать любые финансы, до которых могли дотянуться загребущие руки. Все это закономерно сказалось на качестве работы многочисленных производств, так или иначе связанных с государственным управлением. И железные дороги не были исключением.

Да, регулярные рейсы еще ходили, но задержка в полчаса-час для проходящих составов уже не была чем-то необычным. Цены на билеты начали кусаться, паровозные бригады усыхали, теряя лучшие кадры. Вполне могло статься, что уже весной придется кардинально перекраивать расписание, которое было незыблемым минимум лет пятьдесят.

Сидевший в маленьком купе господин полковник мрачно разглядывал залитый солнцем пейзаж за окном. Через три дня есть шансы добраться до Тагатуса, чтобы там перевести дух и принять окончательное решение. Потому что Фикс прекрасно понимал, что бригаду никуда на убой не поведет. Нафига ему это? Терять людей ради химеры? Страну трясет после финансового переворота, новые власти толком не могут навести порядок. Плюс ушастые соседи, которые активно пытаются ловить рыбку в мутной воде. Сунуться туда погранцам — это как самому башку под нож гильотины пристроить. Ни опыта зачисток, ни умения вести городские бои, ни желания устраивать карательную операцию. Ведь придется принимать крайне непопулярные решения, пачкаться кровью. И при любом итоговом результате из него сделают козла отпущения. Не справился? Шагай к расстрельной стенке. Смог удержать империю от развала? Пшел прочь, чтобы не вздумал претендовать на лавры победителя. И вообще, кровавых палачей у трона не держат…

Так что — Тагатус. Нужные люди. Надежные документы. И проездом через бригаду куда подальше. Вроде как был слух, что бывший генерал Ши-Зу верных людей по крупицам собирает. Может, получится к нему податься. Хотя и очень жаль парней, кто останется на его месте. Сожрут бедолаг. И разрушат все такими трудами на границе отстроенное…

Вот и сидел полковник Фикс, мрачнея с каждым часом. Но выхода пока — не видел. Никакого…

Оба вампира отдыхали на веранде, медленно бултыхаясь в креслах-качалках. Скрип-скрип. Туда-сюда. Меланхолично и без перерыва.

Перед ними только что профланировали все две сотни некромантов, которые так или иначе тянули командирскую лямку в толпе наемников. Согласно официальному распоряжению, нежить сгребли в кучу, дабы дать новые ценные указания. Остальным наемникам пригнали три грузовика со спиртным и закусками, объявив выходные. Судя по воплям, долетавшим с окраин Липово, народ уже начал активно отмечать. Но старшему командному составу на это было плевать.

Младший приоткрыл папочку, куда заботливо складывал доносы, и поморщился:

— Братец, а наш великолепный план с тотальным драпом может провалиться. Вот, пишут уже не в первый раз, что среди черепушек нехорошее брожение. Злые они, что вместо горы артефактов и кучи всяких бонусов получили лишь сплошную головную боль. Да и в нашу сторону уже косятся. Потому как мы далеко, а им приходится в войсках болтаться и посты проверять. А сраные снайперы из Леса не спят. И стараются выцеплять именно головастиков. За все время этой странной войны мы уже пятьдесят семь некросов потеряли.

— Надо будет, я их всех здесь в болотах закопаю. Но пусть не трясутся, сегодня уже через старших пойдет информация о будущей эвакуации. Завтра тайные сборы, послезавтра уходим. Наемники как раз шары продерут после пьянки. Раз — и сюрприз. Никого из отцов-командиров нет. А то достали уже бухтеть про уставщину и отсутствие перспектив.

— Думаешь, сумеем все провернуть?

— Легко. И что-то ты мандражишь не по делу, — Старший покосился на раскрытую папку и фыркнул: — Там что-то чуть больше двух тысяч оборванцев в окопах. Некроманты ради возможности вернуться домой порвут их даже без помощи Сколково. Но при любом раскладе, мы все равно вывернемся. Даже если из Леса попытаются нанести по нам удар. Машина готова, самое ценное уже упаковано.

— Кстати, про Лес. Утром вроде мелькали их мерзости зубастые. Разведывали.

Поднявшись, Старший потянулся, затем заботливо расправил складки на модном сюртуке и презрительно сплюнул в угол веранды:

— Пересрались. Увидели, что мы войска двигаем, вот и засуетились. Думают, готовим решающий бой. Типа, ударный кулак формируем. Так что пусть бегают, срут кирпичами. Я в любом случае в этот гадюшник не полезу. Хватит, что бородатых причесали.

Второй вампир тоже поднялся и спросил, закрывая папку:

— Кстати, что там за муть в сообщениях с северной границы? Про какое-то нападение и прочее?

— Ты же читал?

— Утренние сводки просмотреть не успел, парад готовил.

— А… Плохо там. Наши враги окончательно свихнулись, выгребли кучу плесени из болот и залили этой дрянью армию гномов. Вся территория загажена, трупы валяются пачками. Какие-то жалкие огрызки рванули домой, но вряд ли доберутся. Сдохнут по дороге. А кусок земли между Сколково и Подземным королевством теперь еще лет триста никто заселить не сможет.

Младший от неожиданности даже выронил бумаги на стол:

— Плесенью? Всю округу?! Так ведь эти смертники могут и на нас так же рвануть!

— Ой, братишка, что-то ты совсем с башкой не дружишь… Между Липово и южной границей два часа на грузовике, если не больше. Дорога перекрыта засадами, наемники выступают в качестве живого буфера. Если даже кто-то сможет сунуться в лоб на пулеметы и кого-то угробит, мы к этому времени уже будем пересаживаться в Тагатусе на поезд… Истеришь безмерно, с чего бы?

Худой вампир мрачно бросил на кипу бумаг злосчастную папку и огрызнулся:

— Не нравится мне что-то все это… А что — пока и сказать внятно не могу. Вот уберемся домой, там и расслаблюсь.

Осунувшийся Володя стоял перед широко развернутой картой и внимательно разглядывал мешанину значков. Свои отряды, диверсионные группы, слепленный на скору руку легко бронированный монитор на реке. Вроде бы ничего не упустили. Повернувшись к столпившимся рядом, уточнил:

— Как парни, справляются?

— Облетали все диски, один пришлось разобрать, движки барахлили. Остальные пятнадцать без нареканий.

— С парашютами все по минимуму освоились?

— Да.

— Боеприпасы?

— Погрузка будет закончена через пятнадцать минут.

— Значит, пусть отдыхают, в полночь стартуем… Кстати, фонарь приготовили?

Зависший чуть в стороне папаша-призрак чуть поморщился, но ответил:

— Зеркала отрегулировали, два набора артефакторных батарей проверили. Пробный запуск прошел без каких-либо неожиданностей.

Мюнхгаузен мог бы и фыркнуть, что про будущий ночной маяк Школота спрашивал уже два раза, но предпочел не поднимать градус нервозности. Все же операция ночью предстояла очень необычная и крайне опасная. Мало того, молодой барон отлично понимал, что в случае реальных проблем ему проще самому в ближайшем нужнике утопиться, чем смотреть потом горожанам и рассказывать о погибших мальчишках. Вот и потряхивает его.

— Так, Докси через Фашида отрапортовала, что стрелки готовы и все войска на позициях. Значит, остается лишь ждать… Приказываю — оставить одного на дежурстве рядом с рощей, вдруг что еще сообщат. Остальным отдыхать. В одиннадцать ночи поднимаемся, проверяем наших птичек и в полночь атакуем…

Маша сидела на вытащенном в сад кресле и разглядывала огромный цветочный куст, который торчал из кадки. Неизвестно, каким образом Лес умудрился эту штуку вырастить, но цветы могли говорить, слушать и представляли разумную зеленую биомассу в тех случаях, когда Фашид куда-либо отлучался. Сейчас цветы свернули лепестки и дремали в наступивших сумерках.

Хрустнула ветка, женщина подняла ладонь и не глядя помахала гостье. Если бы Ева хотела подойти незаметно, то появилась бы рядом подобно привидению. Эльфийка могла двигаться абсолютно бесшумно. Но — не стала пугать подругу.

— Присаживайся. Похоже, сон тебя не берет.

— А Володья свалился, словно подрубленный. Вымотался.

— Это да… Но если его задумка сработает, мы вывернемся из той задницы, куда нас пытались всем миром засунуть.

— Лишь бы не гробанулся… Сколько столетий никто под облака не поднимался. До сих пор поверить не могу. А он вместе с пацанами помотыляет.

— Что поделать. Мы знали, за кого замуж идем. Самый непоседливый и упрямый ублюдок, которого когда-либо в своей жизни видела.

— А если…

Маша положила ладонь на руку Еве и оборвала ее:

— Никаких если. Он — удачливый. Самый удачливый мудило по всей империи и за ее пределами. Так что давай лучше помолчим, помолимся всем богам за всех наших, кто через два часа пойдет в атаку. И потом будем готовить посадочную площадку для возвращающихся.

Начальник контрразведки сама бы с удовольствием умотала вместе с Докси рвать чужие глотки. Но — фельдмаршалы в атаку не ходят. Достаточно того, что ее стараниями удалось слить дезинформацию вампирам о том, как якобы разгромили гномов. Да и Еву никто не пустит на передовую. На ней городской быт. Война-войной, но людей надо кормить, поить, следить за порядком и поддерживать мирную жизнь. Умирать за жителей будут отлично подготовленные армейские части. Егеря, монстры, гномы со своими шайтан-броневиками. И Школота с пацанятами, которые чуть не передрались за право участвовать в ночном налете. Четырнадцать летунов отбирали при помощи лотереи из сорока вызвавшихся и прошедших тренинг. Но всем, кто тянул билетики, было обещано зачисление в будущие авиационные части. Теперь у Сколково будут свои герои, покоряющие небесную высь. Главное, чтобы пережили будущую авантюру. Без должного обучения, на одном энтузиазме — и в бой…

— Давай помолимся, подруга. Это все, что нам сейчас остается.

В тронном зале Подгорного королевства было шумно. Перед опустевшим троном ожесточенно таскали друг друга за бороды уважаемые гномы. Народ выяснял, кто из присутствующих наиболее достоин занять столь желанное место. До этого с утра вспоминали родословную каждого из кандидатов, затем драли глотки на тему возможных промахов в прошлом, перекрикивали друг друга в надежде как можно ярче расписать будущие плюшки для избирателей. Короче, всячески старались произвести впечатление. На галерке сначала было пустовато, но к вечеру народ начал прибывать. И когда в зале закипела драка, на трех верхних ярусах уже яблоку негде было упасть.

— Мочи их, мочи! Дави Карловских! Они штольни три года назад притопили, какой из них король?!

— А ваши тухлятиной торговали! Сами дристали по углам, да еще полгорода с собой прихватили!

— Сука, ну кто так бьет?! Коленом, коленом наподдай!

Зрители потихоньку разогревались, но предпочитали пока отношения выяснять лишь словесно. Это внизу уже вовсю ломали скамьи о спину соседа, а сверху лишь кидались ореховой шелухой, распивали очередной пузатый графинчик пива и делали ставки на будущего победителя. В принципе, для обычных жителей ничего толком не изменилось с уходом прошлого короля. Как горбатились на вот этих сытых и мордастых, так и продолжали ишачить. Кто посмелее, те съехали на юг. Кто поумнее, убрался переждать смутное время в империю. Остались те, кто не мог бросить семью и оказался слишком тяжел на подъем. Львиная часть уродов-мироедов свалила воевать, но вместо них теперь выбрались на верх те, кто раньше считался пятым помощником третьего ответственного за ночной горшок его величества. Судя по вчерашней телеграмме, величество где-то наебнулся, но горшок и прихлебатели остались. Вот и прыгали вокруг трона, в надежде…

С чудовищным грохотом распахнулись запертые высокие двери в тронный зал и внутрь, чеканя шаг, начали входить увешанные оружием бородачи.

— Ой, мамочка, — пискнули сверху. — Гвардейцы вернулись…

Действительно, расчищая себе дорогу алебардами к трону шагали угрюмые гвардейцы — опора престола, последняя надежда любого коронованного хозяина подземных владений. Часть бойцов от дверей легкой рысью просочилась вдоль стен и теперь вся всклокоченная шобла выборщиков оказалась заперта в виде эдаких двух “мешков” — с левой и правой стороны. Лязгнуло железо, солдаты застыли, подняв острые лезвия.

По пустому проходу к трону прошел ЕбДык. Следом за ним семенило штук двадцать гномов-мастеровых. Они с интересом смотрели на затихшие галереи, откуда на них таращились друзья и знакомые. Кому-то даже успели приветливо помахать и послать воздушный поцелуй.

ЕбДык тем временем сел на трон, поправил блеснувшую кровавыми точками рубинов корону, окинул всю округу тяжелым взглядом и буркнул:

— Ну что, суки, не ждали? А я пришел!.. Так, эту падаль, что мебель ломала, в карцер. Утром решу, что с ними делать: повесить скопом или в рудники загнать пожизненно. А остальным любимым родственничкам объявляю. Согласно решению гвардии и выборных представителей Сколковских гномов, теперь я ваш король. Вот так вот…

С верхнего яруса глиняным снарядом вниз ухнул пустой пивной кувшин, удачно финишировав на темечке одного из бывших кандидатов. Затем все тот же пискливый голос в мертвой тишине озвучил:

— Эй, Тридо, гони монету! Ты проиграл. Из нижних-то никто на трон не сядет. Отпрыгались. Место-то уже занято.

Это точно. Чтобы сковырнуть ЕбДыка с насиженного места надо было задействовать что-то реально убойное. Потому что упрямый гном никогда не отдавал того, что попало к нему в руки. Хоть бутыль с самогоном, хоть королевство. Нехуй, самому мало.