2

Рия опустилась в полную пены ванну, которую набрала ей бабушка, и вздохнула.

Минуту спустя в дверь тихонько постучали.

— Все хорошо, Попо.

Бабуля вошла — совсем крошечная, с лицом, изборожденным миллионом морщин, отметин о прожитых годах, но держалась она прямо, а взгляд ее был ясным. Маолинь Оливье отведено еще немало десятилетий, как она любила повторять. Она присела на закрытую крышку унитаза, как раз когда отец Рии разорался внизу, на кухне.

— Началось, — пробормотала Маолинь, закатывая глаза. — Иногда мне кажется, у нас не дом, а филиал психушки.

Губы у Рии дернулись, и она сглотнула невольно выступившие слезы.

— Просто он за меня испугался и теперь злится.

— Умная девочка.

Бабуля взяла ее исцарапанную руку и поднесла к губам.

Поцелуй был нежным и любящим. Он исцелял раны изнутри.

— Попо, я люблю тебя.

— Знаешь, — сказала Маолинь, — а ты ведь единственная, кто меня так называет. Кен и Джет зовут меня нана.

— Поэтому-то они не твои любимчики, в отличие от меня.

— Тссс.

Глаза Маолинь сверкнули, и она опустила руку Рии обратно на край ванны.

— Ты уже поблагодарила молодого человека, который тебя нашел? Может, стоит испечь ему пирог?

Это заставило Рию улыбнуться.

— Вряд ли, — охладила она пыл обнадеженной бабули. — Он для меня слишком красивый.

Спасший ее блондин был явно отлично натренирован, но, юный и худощавый, он куда больше походил на подростка-серфера, чем на взрослого мужчину. А вот Эммет…

— Продолжай в том же духе, и твоя женственность увянет, — вздохнула бабуля.

— Попо! — фыркнула от смеха Рия.

— Что? Я говорю чистую правду. — Теперь бабуля изъяснялась по-другому, ее идеальный английский сменился речью, которую она использовала в общении лишь с самыми близкими людьми. — В твои годы я уже родила твою мать.

— Времена меняются — я вряд ли увяну в двадцать два. — Рия откинула голову на стену. — Расскажи, как ты встретила дедушку?

— Зачем? Ты и так все знаешь.

— Ну прошу. — Старая история успокаивала, а прямо сейчас Рия как никогда нуждалась в успокоении.

— Ну, хорошо — для моей Ри-Ри. — Глубокий вдох. — Я жила на ферме в провинции Хэнань, и семья пыталась устроить мне брак. Но боже, я была ужасна. Я и не думала выходить замуж за кого-то из парней, с которыми меня знакомили — тот слишком тощий, тот слишком толстый, тот чересчур тупой, а этот до сих пор держится за матушкин фартук…

— И родители терпели твои отказы?

— Я была единственной девочкой после трех мальчиков. Меня избаловали. — Любящая улыбка. — И вот однажды отец приходит домой и заявляет: «Маолинь, сегодня оденься понаряднее, в деревню приедет врач из Америки проверить глаза стариков».

— Катаракту.

— Да. Отец сказал, может быть, сумасшедшему американцу приглянется такая же сумасшедшая жена-китаянка, которая никого не слушает. Конечно, после этого я сразу же невзлюбила американца.

Рия хихикнула, как ребенок, целиком погрузившись в рассказ.

— И дедушка пришел к вам на ужин.

— А я надела коричневое платье, самое уродливое, с такими же безобразными коричневыми ботинками.

Бабуля пригладила Рие волосы, которые как-то сравнила с китайским шелком, хотя та была обязана своей каштановой гривой совсем другой культуре.

— Только он оказался таким красивым. Дивные зеленые глаза, светлые волосы. И он был очень милым. Украдкой улыбался мне весь вечер. Сразу понял, что я затеяла.

— И все равно попросил тебя выйти за него.

— Спустя всего лишь неделю. И сумасшедшая Маолинь сказала «да», и мы поехали в Америку.

— Так скоро, — пробормотала Рия, покачивая головой. — Ты совсем не боялась?

— Тьфу ты, чего бояться? Когда любишь, не страшно. Лишь не терпится…

— Попо, не говори так!

Но было уже поздно.

— Не терпится стать женщиной.

* * *

Эммет спрятал улыбку за чашкой жасминового чая. У него был по-звериному острый слух, так что он слышал все, что говорила бабушка Рии — и будь он проклят, если еще не влюбился в эту леди. Неудивительно, что дедушка Рии на ней женился.

Подняв глаза, он заметил лицо Алекс, когда муж сгреб ее в объятия. Несмотря на все свое бахвальство она очень переживала за дочь.

— Ее никто больше не тронет, — тихо заверил он, поднимаясь на ноги.

Они все смотрели на него несколько долгих секунд, пока Саймон, отец Рии, не кивнул. Но когда он заговорил, то сказал:

— Она не для тебя. Она помолвлена.

— Она не носит кольцо, — выгнул Эммет бровь.

И раз какой-то идиот оказался настолько глуп, чтобы не отметить ее при первой же возможности, то для Эммета он не проблема.

— Скоро будет, — покачал головой Саймон. — Мы дружим с Кларками, семьей Тома, уже много лет. Предложение — всего лишь формальность.

Эммет слышал, как Рия с бабушкой продолжают хихикать в ванной. Они не упоминали никакого Тома, даже обсуждая вопрос «как стать женщиной». Так что леопард расплылся в довольной улыбке, хотя внешне мужчине пришлось сохранить на лице прежнее выражение.

— У меня есть подозрение, что для вашей дочери еще ничего не решено — она сама сделает свой выбор.

Конечно, он ни капельки не сомневался, что Рия выберет именно его, но ее родителям лучше этого не сообщать. Пока.

* * *

Два часа спустя, после краткого совещания с альфой и другими воинами, Эммет, потерев усталые глаза, поймал бутылку пива, брошенную ему Нейтаном.

— Поеду домой, посплю немного.

— Задержись на пару минут, расслабься, — предложил страж. — Ты весь вечер натянут как струна. С девушкой, на которую напали, все хорошо?

— Да. — Эммет не собирается ни с кем обсуждать Рию. Не сегодня. — Что там Люк говорил насчет Пси?

Веры редко имели дело с безэмоциональной расой, но судя по тому, что он ухватил краем уха, в этот раз их интересы могли пересечься.

Нейт глотнул пива:

— Ты же знаешь, в политике они первые. Мы слышали, они пытаются нейтрализовать «Ви» самостоятельно.

— Зачем? Их же ни хрена не волнуют жертвы среди людей и веров.

Единственная причина, по которой Пси еще оставались у власти — помимо того, что их конкуренты выбывали из предвыборной гонки один за другим из-за громких скандалов — это умение зарабатывать деньги, которые иногда даже доходили до избирателей.

— Мы наступаем им на пятки, — отозвался Нейт. — Пси предпочитают лидировать везде и всюду.

— Похоже, мы должны действовать быстро.

— У нас есть немного времени про запас. — Страж опустил бутылку. — Видимо, далеко не все Пси считают нас реальной угрозой.

— Не видят ничего за своими башнями из слоновой кости? — фыркнул Эммет.

— Люди и веры для них мало значат. — Нейт довольно ухмыльнулся. — И пока они решают, стоит ли вообще утруждать себя заботами насчет нас, мы захватим город.

Эммет поднял бутылку, провозглашая тост:

— За будущий успех.

Впрочем, в данный момент дела Стаи волновали его чуточку меньше, чем его собственная, личная кампания. «Ну же, ласка, поиграй со мной».

* * *

Лежа в постели, Рия вздохнула. Несколько часов после возвращения домой вся семья ее нежила, холила и лелеяла. В другие дни ее бы это взбесило. Но сегодня она нуждалась в ауре их любви.

В их тепле. Жаре.

Рия расслабилась, вспоминая, каково было лежать, свернувшись калачиком, на коленях Эммета. До этого она ни разу не оказывалась на мужских коленях. Большинство парней, осмеливающихся пригласить ее на свидание — и попасть под прицел ее родственников — были мальчиками из хороших семей, живущих по соседству. Против них она ничего не имела. Вот только Рия выросла с отцом, который рьяно опекал своих родных, и со старшим братом, который недалеко от него ушел, когда речь шла о защите близких. Они оба могли сожрать тех юношей с потрохами.

Рия же мечтала о мужчине, который умел бы огрызнуться им в ответ.

Обнимая подушку, она улыбнулась своим мыслям. Можно подумать, ей не нравится ее семья. Вот уж чего не скажешь! Но иногда они заходили слишком далеко. И брали на себя чересчур многое. Как она сумеет уважать мужчину, который позволит собой помыкать?

«Я загляну завтра проверить, как ты».

Эммет сказал ей это прямо перед ее отцом.

Мурашки побежали по всему телу. Интересно, каково это — чувствовать, как его крупные сильные руки скользят по коже и…

Зазвенел телефон. Рия застонала, увидев, чье имя высветилось на экране.

Том.

Вздохнув, она взяла телефон, чтобы ответить, но притаившийся чертенок в ее сознании заставил ее сбросить вызов. Том был славным парнем… не считая того, что он хотел на ней жениться. Ее отцу он нравился. Даже мать его обожала. Да и сама Рия не видела в нем ничего плохого, просто не хотела за него замуж. Нет, она мечтала о такой же безумной любовной истории, как у ее бабушки — и Маолинь оказалась единственной, кто поддерживал Рию в ее сопротивлении «Грандиозной Свадьбе».

Для Алекс и Саймона этот брак и в самом деле много значил. Как в самой Рии, в Томе текла китайская кровь. Как и она, он вырос в Штатах, но, пусть и воспитанный в традициях Запада, не забывал о своем наследии. Кроме того, Кларки и Уэмбли сдружились еще задолго до рождения Рии и Тома.

Все складывалось просто идеально.

Вот только Том никогда не станет смеяться с ней над шуткой, известной лишь им двоим, как это делали дедушка с бабушкой. Он не обнимет ее с настойчивой нежностью, как Саймон обнимает Алекс, когда они думают, что их никто не видит. И он никогда не затеет с ней скандал лишь затем, чтобы потом страстно помириться, как Джед и Эмбер.

Почему они не видят, что она желает для себя того же самого? Всю жизнь Рия держалась позади, чтобы Джеду и Кену досталась их доля родительского внимания. Быть средним ребенком в семье не так уж плохо — со всех сторон она получала лучшее, и отношения с братьями у нее сложились замечательные. Но для своего мужчины, для мужа она хотела быть на первом месте.

— Спи же, Рия, — пробормотала она, зная, что все эти мысли вызваны лишь боязнью ночных кошмаров.

Однако когда она уснула, то очутилась не в кошмаре… а в сильных объятиях мужчины, глядящего на нее кошачьими глазами.

* * *

Следующим утром Эммет изучал свое лицо в зеркале и хмурился. Удивительно, что Рия не принялась в ужасе вырываться, когда он схватил ее на руки. Она была нежной и мягкой. А он выглядел так, будто выдержал пару раундов cо стенкой, отлупившей его кулаками. Насчет кулаков — иногда такое случалось и в самом деле, но, как и у всех веров, раны и ушибы на нем тотчас же заживали. Просто с такой вот рожей Эммет уродился. Раньше его это совсем не волновало, но теперь, проведя рукой по щетинистой челюсти, он решил, что стоит побриться прежде, чем идти к Рие.

Бритва и душ несколько улучшили его вид, но стоя перед дверью Рии, Эммет знал, что по-прежнему выглядит как головорез. Он определенно не имел ничего общего с тем смазливым парнишкой, который шел по дорожке к дому, неся огромный букет роз.

Проклятье!

Какого черта он не подумал купить цветы?

— Привет, — сказал парень отлично поставленным голосом — должно быть, научился этому в одном из университетов Лиги Плюща. — Я Том.

Эммет, протянув ему руку, представился.

— Саймон говорил о вас по телефону, — сказал Том с дружелюбной улыбкой, не скрывающей расчетливости в глазах. — Вы помогли Рие вчера вечером.

— Вы друг семьи? — поинтересовался Эммет лишь затем, чтобы увидеть, как на это отреагирует Том, но тут дверь открылась.

— Нет, он жених моей дочери, — сказала Алекс, поднимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать Тома в щеку.

Эммет посмотрел в глаза парню:

— Не верите в кольца?

— У нас все пока неофициально. — В своем костюмчике тот держался спокойно и совершенно уверенно.

Эммет не улыбнулся, но огромный кот в его душе клацнул зубами. Этот человеческий детеныш скоро узнает, что леопарды не признают никаких притязаний на женщину, если та с ними не согласна. А Рия не считала себя связанной с этим парнем. Даже если бы Эммет не подслушал ее вчерашний разговор с бабушкой, ничто не указывало на то, что она несвободна. От нее не пахло Томом… И вчера вечером она не оттолкнула Эммета.

Однако так ничего и не возразив, он повернулся к Алекс:

— Я могу поговорить с Рией?

— Зачем это?

Прищурившись, Алекс затащила Тома в дом и уперлась рукой в дверной косяк, словно загораживая Эммету путь.

— Хочу спросить, не помнит ли она что-нибудь еще о нападавшем.

Леопард Эммета признал в Алекс достойного соперника. Когда речь заходила о детях, та становилась разъяренной медведицей. Но в Стае Эммету уже доводилось иметь дело с такими, как она.

— Тогда мы сможем обезопасить улицы для других дочерей.

Да, он был готов опуститься даже до эмоционального шантажа.

— Хммм… — Алекс убрала руку. — Проходи. Но если ты расстроишь Рию, я тебе устрою!

— Мама, я так легко не растаю. — Знакомый голос, знакомый запах — свежий, легкий, но с едва уловимой ноткой специй.

Эммет втянул его глубоко в легкие, пристально глядя, как Рия обнимает мать и берет цветы у Тома. Не поцеловала. Отлично.

Когти натягивали кожу, стремясь вырваться на свободу. Смазливый Том с прилизанными волосами и безупречным личиком его бесил.

— Эммет, — Рия наконец перевела на него взгляд. — Давай поговорим в гостиной.

Когда он кивнул, Алекс взяла розы.

— Поставлю их в воду. Том пусть посидит с вами в качестве моральной поддержки.

— Хотя знаешь, — тут же заявила Рия, заставляя Алекс замереть, — лучше нам прогуляться: покажу Эммету место, где на меня напали. А бабуля, кстати, хотела о чем-то поговорить с Томом.

Усмехаясь, как ловко она пресекла все возможные варианты кроме того, что был выгоден ей, Эммет вышел на улицу, дожидаясь, когда же Рия присоединится к нему.

— Ты уже делала так раньше, — сказал он, идя бок о бок с нею.

— В моей семье приходится стать сильной личностью, — ответила Рия с легкой улыбкой. — Всего лишь приспосабливаюсь к ситуации. — Она достала из кармана куртки сложенный лист бумаги. — Номер счета.

— Спасибо. — Он посмотрел ей в лицо, нахмурившись при виде синяков, которые она попыталась замазать кремом. — Покажи-ка мне руки.

Она протянула их ладонями вверх.

— Все почти зажило.

— Ублюдок в коме, — пробормотал он, поднимая ее руки выше, чтобы осмотреть ранки. Леопарду очень не нравилось видеть царапины на ее коже. Мужчине, впрочем, тоже. — Не знаешь кого-нибудь из Пси, кто мог бы помочь?

— Ну… — протянула Рия, когда он заставил себя ее отпустить, — бухгалтер моей матери — Пси, но вряд ли из мисс Баскар выйдет хороший сыщик.

— Жаль.

— Значит, было так: вчера вечером я…

— Ты можешь об этом говорить? — Он прервал ее, чтобы заглянуть в глаза. — Если тебе слишком сложно, можем отложить на пару дней.

В ее взгляде вспыхнули искры раздражения.

— А как же «обезопасить улицы для других дочерей»?

— Это важно, — признался Эммет. — Новая банда, банда Винсента, они нас дразнят. Если мы не вышвырнем их из города в ближайшее время, то и вовсе потеряем эту возможность.

— Правда? — Рия наморщила лоб. — Но почему?

— Закон силы, — ответил Эммет. — Стая хищных веров может претендовать лишь на ту территорию, которую в состоянии удержать — а значит, очистить от всех других хищников. «Ви» подрывает наш авторитет. Остальные веры могут решить, что у нас больше нет прав на город.

— И тогда прольется кровь, — очень серьезно подытожила она. — Волки Сноу-Данс?

— Есть такая опасность. Но у них и без того огромная территория. Наши шпионы говорят, у них просто не хватит ресурсов нас потеснить.

— Но они не единственные, верно? — Засунув руки в карманы ярко-красной куртки, Рия кивнула налево. — Вот в том проулке он меня схватил. Я возвращалась домой после курсов. Точнее, я их как раз закончила.

— А почему ты шла одна? — Эммет чуть слышно зарычал. — Ведь уже стемнело.

— Да было едва ли восемь часов. — Она снова разозлилась — Эммет начинал вести себя совсем как ее родители. — Я уже взрослая, на тот случай, если ты не заметил.

Он медленно моргнул:

— О, я заметил.

Загрузка...