Сеть миров

XIII

Час или два Грант сидел на берегу и терпеливо вытаскивал меч из ножен, так, чтобы не порвать швы. Рядом сушились на солнышке его доспехи. Время от времени прибой приносил стрелу, и тогда Грант вставал и шел вылавливать ее из воды.

Когда меч наконец удалось освободить, Грант отложил кожаные ножны сушиться, а сам принялся скоблить песком ржавеющий клинок.

Кофе не кофе, чашки не чашки… Этот мир — явно не родной для Гранта. В его мире нет монстров вроде того, что сидел в сбитом самолете. Так что меч и лук останутся для Гранта лучшими друзьями.

И пока он чистил клинок, над берегом промчался реактивный самолет. Летел он ниже других, так низко, будто пилот кого-то высматривал.

Грант вспомнил чудовище и резко припал к земле. Он не смел шевельнуться, пока самолет не скрылся из виду и не затих рев двигателей.

Конечно, за штурвалом могли быть и друзья, но перед мысленным взором все стояла картина: переплетение покрытых жесткой коркой щупалец в кресле пилота, вместо спинки у которого — два вертикальных прута, и между ними торчат извивающиеся спинные отростки. Передние щупальца держат штурвал, а злые красные глаза высматривает цель на проносящейся внизу земле.

К тому времени, когда солнце стало клониться к закату, жажда вконец замучила Гранта. Пересохшее горло срочно требовало воды, и пришлось надевать непросохшую броню, вооружаться и двигаться вглубь острова.

Чем дальше заходил Грант, тем плотнее становилась висящая над землей бурая дымка. Соленый запах чистого моря сгустился и приобрел какой-то неприятный химический душок.

Земля тут была сухая и мертвая, похожая на поверхность Луны, и только в отдалении виднелись поросшие редкой зеленью четыре холмика. Бетонную дорогу, по которой шагал Грант, словно перекопали; здания по сторонам как будто выгорели и рухнули от сильного землетрясения.

В ямке на дороге поблескивала дождевая вода, и Грант припал к ней; желая напиться. Но вкус у воды оказался непонятный, с оттенком той же химии, которой воняло в воздухе. Грант поспешил отплеваться и, ругаясь, встал.

Только сейчас он заметил, как здесь тихо. Если не считать слабого гула проносящихся в небе самолетов, ничего не слыхать: ни моторов, ни покрышек, ни клаксонов, по которым всегда можно найти действующую дорогу. Нет даже собак, во все времена и при любой культуре тянувшихся к городу.

Казалось, сама земля порождает ядовитую бурую дымку. Впереди виднелось несколько крупных разрушенных зданий, окутанных все тем же туманом.

Воздух так густо пропитался ядовитыми испарениями, что Грант, хоть и выплюнул дождевую воду, чувствовал на языке отвратительный привкус. Пройдя еще немного, он даже подумал: не вернуться ли на берег, где воздух чище.

На дороге из тумана возник огромный танк, из башни торчал неразорвавшийся снаряд. Должно быть, взрывной механизм при ударе не сработал и снаряд лишь пробил броню, засев в ней, как сигара во рту у великана.

Грант обошел мертвую боевую машину, заглядывая в амбразуры, рассматривая странного вида вооружение… а потом, неожиданно для себя самого, подумал о воде. Словно кто-то рядом произнес заветное слово. Он повернулся к морю и замер.

За танком тянулись следы от гусениц, совсем свежие.

— Воды, — услышал Грант.

На сей раз отчетливо, хотя голос и звучал еле-еле. Грант стоял так близко от танка, что даже уловил слабый шорох. Башенный люк был открыт, как будто экипаж спасся бегством из подбитой машины. Но крышка могла отпереться и сама, автоматически, если сильно ранило бойца. Грант коснулся брони — пробыв целый день на солнцепеке, она обжигала. Экипаж, наверное, испекся заживо.

Сдвинув ножны с мечом назад, Грант забрался на башню и крикнул в раскрытый люк.

В ответ на зов раздался слабый стон, и тогда Грант полез внутрь. Он еле втиснулся, цепляясь оружием за выступающие части механизмов. Воздух был невыносимо горяч, зато чист — без отравленных испарений.

В конце коридорчика располагалась миниатюрная рубка. В кресле водителя сидела девушка; ударом снаряда пульт выбило в ее сторону, почти до самой груди, а рычаги управления согнуло так, что девушка оказалась словно в клетке.

Грант опустился рядом на корточки, и девушка открыла глаза. Изумленно уставилась на чужака с кротким лицом и в средневековых доспехах. Темноволосая и симпатичная, она носила ту же форму, что и люди в подводном куполе.

— Могу я помочь? — спросил Грант, еще больше жалея, что не нашел воды.

Девушку буквально пригвоздило к месту: ногу проткнул стальной стержень. И в такой духоте она наверняка страдала от жажды куда сильнее Гранта.

Она ткнула пальцем ему за спину, и Грант, обернувшись, увидел на стене канистру с водой.

Жажда взяла над ним верх, и, лишь приглушив огонь в утробе, он поднес канистру к губам девушки. Та жадно допила воду и со вздохом откинулась на спинку кресла. Постепенно взгляд прояснился, щеки порозовели.

Она опасливо смотрела на длинноволосого Гранта, юношу в необычном наряде.

— Меня зовут Тэфта Лонг, — представилась наконец танкистка. — А ты кто?

— Грант О’Рейли.

— Что за чудной костюм, Грант О’Рейли?

Подумав немного, Грант мрачно рассмеялся.

— Либо я путешественник во времени, либо жертва самого большого и правдоподобного розыгрыша в истории человечества.

— В каком смысле? — озадаченно переспросила девушка.

Вряд ли кто-нибудь поверил бы в историю Гранта, и потому он счел за лучшее не рассказывать.

— Военная тайна, — соврал он и, наклонившись к танкистке, легонько поцеловал ее в губы. — А это дань твоей красоте. Не возражаешь, если я попытаюсь тебя вытащить? Если выдерну прут из ноги, ты не истечешь кровью?

Чуть побледнев, она улыбнулась.

— А сумеешь?

Не говоря больше ни слова, Грант один за другим разогнул рычаги. Освободив место, он ухватился за прут, торчавший из бедра танкистки… очень, надо сказать, ладного бедра. По счастью, металл не задел кость.

— Ну, держись, — предупредил Грант и рванул стержень на себя.

Тот поддался и вышел из ноги. Освобожденная девушка коротко вскрикнула и уронила несколько слезинок, пока боль не отпустила. Потом Тэфта собралась с силами и обработала рану: вылила антисептик в иссиня-черную дыру и обмотала ноту бинтом из аптечки. На лбу у девушки выступил пот, однако действовала она четко и без суеты, как настоящий солдат.

— Что будешь делать? — спросил Грант, любуясь ее аппетитными формами, которые не могла скрыть черная ткань.

В отличие от баб из варварского мира, танкистка была ухожена и привлекательна. Хотя, если сравнивать с теми же средневековыми бабами, она казалась хрупкой и больше походила на паренька, чем на женщину. Было в ее движениях нечто холодное, отдававшее стерильностью. Эта девушка до жути смахивала на боевую машину.

— Доставлю программные кубы по назначению.

Попытавшись выбраться из кресла, она сильно поморщилась. Грант подхватил ее под руку и помог встать. От близости женского тела, напомнившего о Люси, он немного возбудился. Его пальцы сильнее сжали теплую руку девушки, но та машинально высвободилась.

— Тело не слушается, — пожаловалась Тэфта. — Нога не гнется.

Кое-как доковыляв до лестницы, танкистка обернулась и с благодарностью посмотрела на Гранта.

— Надеюсь, в твоем танке для меня найдется местечко? — спросила она.

— У меня нет танка, — улыбнулся Грант.

— Как же ты попал сюда? Снаружи нельзя выжить.

— Пешком пришел, — честно ответил Грант и, вспомнив о бурых испарениях, о химическом запахе, поинтересовался: — Почему там нельзя выжить?

Танкистка смотрела на Гранта запавшими, усталыми глазами, и тот сразу вспомнил взгляд подводников.

— Воздух отравлен, — прошептала она. — В самом начале войны пустили газ…

Она замолчала и, закрыв глаза, прислонилась к компенсатору отдачи пушек. Дыхание ее сделалось неровным, из-под опущенных век просочились слезы.

Перед мысленным взором Гранта встала чудовищная картина: некогда цветущая планета превратилась в выжженную бурую пустыню, в гниющий труп. Ни городов с населением, ни лесов с живностью…

— Война еще идет? — дрожащим шепотом спросил он.

Девушка выпрямилась и с вызовом ответила.

— Мы сожжем весь воздух, лишь бы он не достался этим тварям.

С горечью юноша представил загубленную Землю. В этой ее версии человечество терпит поражение, и любимые французские рестораны Гранта здесь лежат в руинах. Он поспешил отделаться от страшной мысли, что это место — все же его родной мир, просто роковым образом изменившийся, когда Гранта непонятно как из него выдернули. Согревала только надежда, что все вернется на свои места, что Грант опять окажется в уютном, безопасном, не пострадавшем от войны мире, стоит только событиям принять очередной — необъяснимый — оборот.

Да и танкистка заслуживала лучшей доли. Интересно, если держать ее за руку, когда в следующий раз Гранта перебросит в иное измерение, она перенесется вместе с ним? Идея неплохая, вот только самой девушке сейчас явно не до путешествий между мирами.

Гранту ничего другого не оставалось, как на время забыть о возвращении домой. Он сидит в подбитом танке, в разрушенном мире, где идет война с монстрами. Компанию ему составляет прелестная девушка, которой непременно нужно выполнить важное поручение. Ей просто нельзя не помочь.

Танкистка между тем озадаченно смотрела на Гранта.

— Почему ты не знаешь элементарных вещей? Я-то думала, что выжившие укрылись на подземных военных базах.

— Я не укрылся. — Грант не знал, как объяснить танкистке, где его носило, пока гибла ее версия Земли. Он попытался подобрать слова, однако те никак не шли на ум. В конце концов Грант спросил: — Говоришь, война еще идет?

— Мы сдерживаем натиск пришельцев, — ответила Тэфта и со знанием дела покопалась в извлеченном из недр танка аварийном наборе. Она протянула Гранту нечто вроде сплющенной бутылки. — Вот, наполни, у тебя за спиной кран… И врагов, судя по всему, осталось немного. Газ у них на исходе. Если не давать им высадиться на Землю, то скоро иссякнут ресурсы для производства оружия, которые они добывают на Луне и на поясе астероидов. Но если противник обнаружит подземные базы и фабрики или центр запуска автоматических ракет, то прорвется через систему противовоздушной обороны и уничтожит нас.

Грант слушал очень внимательно, подставив бутылку под краник резервуара. Постепенно сплющенная емкость раздулась, вместив в себя добрый галлон. Грант прицепил ее к поясу.

Услышанное от Тэфты было трудно понять и принять, и Грант боролся с жутким подозрением, что этот мир — его собственный, изменившийся до неузнаваемости в его отсутствие, и что век на дворе по-прежнему двадцатый.

— Ты ведь не бросишь меня, вступишь в армию? — с надеждой спросила Тэфта.

В тесном нутре танка она придвинулась почти вплотную к Гранту, но при этом как будто не видела юношу. Ее глаза смотрели в пустоту, в них горел огонь патриотизма.

— Я не брошу тебя, не дам попасть в беду, — пообещал Грант.

Она недоверчиво взглянула на его средневековый лук и стрелы, но задавать вопросы не решилась. Он ведь сказал «военная тайна», и этих слов для солдата оказалось достаточно. Танкистка забросила на плечо сумку с надписью «Программные кубы» и повернулась к лестнице.

Пришлось толкать ее снизу, пока она поднималась к башенному люку, потому что раненая нога отказывалась гнуться и держать вес тела. Грант помогал с удовольствием — еще бы, такая девушка! — но снаружи она быстро высвободилась и сама бодро похромала по дороге.

Они направились к морскому побережью, подальше от ядовитого газа. На пляже Тэфта свернула на север. Грант снял меховые сапоги и пошел босиком.

В небе прогудел самолет, хлопнули вдалеке взрывы. Грант подумал: а вдруг человечество проиграет войну? Где тогда прятаться людям от спрутообразных пришельцев, если те прорвут оборону в небе и захватят Землю? От этой мысли сделалось не по себе, и, чтобы вернуть уверенность, он посмотрел на девушку. За ее гордой осанкой и бравадой отчетливо виднелась усталость, которую Грант заметил и у обитателей подводной станции. Взгляд, устремленный в мрачное будущее, где нет места людям, выдавал отчаяние выживших. Они усвоили тяжкий урок: человек не так уж и непобедим. И несли страшную ношу ответственности, потому что, кроме них, нести ее было некому.

Тэфта упрямо ковыляла, не обращая внимания на взгляды Гранта. У нее на уме было одно: во что бы то ни стало доставить на базу программные кубы.

— Их самолеты спускаются все ниже, — заметил Грант.

При каждом шаге в бутылке приглушенно булькала вода.

— Это стратегический ход, — ответила Тэфта и, побледнев, посмотрела в небо. — Фон-неймановские игроки иногда в случайном порядке снимают защиту с некоторых участков. Пришельцы, успевшие проникнуть в атмосферу, ломают собственный строй и становятся легкой мишенью.

— Игроки? — переспросил Грант.

Он вспомнил мимолетное ощущение, будто люди на подводной станции за дугообразным пультом играют в некую игру.

— Лучшие в мире шахматисты, — пояснила Тэфта. — обученные основам математического моделирования военных стратегий, управляют воздушной обороной. Подземные фабрики производят ракеты с постоянной скоростью примерно десять штук в минуту и запускают их, а игроки наводят. Опираясь на разработки фон Неймана, они создают противовоздушный щит, изменяют его структуру в непредсказуемом порядке и тем самым не дают пришельцам высадиться на поверхность Земли. Враги поняли, что происходит, и теперь у них есть цель: найти и одним сокрушительным ударом уничтожить центр управления ракетами, мозг нашей обороны. Вот только он хорошо спрятан, где-то под водой, У нас на станции даже не знают, где именно. — Девушка аж светилась от гордости. — Пришельцы не найдут центр. С каждым днем их силы тают. В конце концов наши ракеты перебьют всех.

Теперь-то ясно, кто те люди в подводном куполе. Знаменитые в этом мире фон-неймановские игроки! Грант какое-то время шел молча, стараясь скрыть дрожь во всем теле, Ведь он едва не истребил главных защитников человечества.

Они взобрались на песчаный откос, и Тэфта с его вершины попыталась сориентироваться на местности. Сосредоточенно нахмурившись, она наконец указала тонкой, изящной рукой направление.

— Кажется, вход на базу вон там. Я не уверена, меня должен был доставить танк, а он автоматически ориентировался на инфразвуковой сигнал.

Грант помог ей миновать груды валунов и выбраться на разбитый тротуар. Так они оказались в руинах городка; земля под ногами вибрировала — это работал неслышный человеческому уху инфразвуковой маяк. Тэфта посмотрела на обвалившееся здание, потом на другое и вдруг побежала, вернее, изо всех сил заковыляла в сторону полуразрушенного магазина.

— Он на месте, — обернулась она на ходу. — Ручной пульт управления цел! Можно будет войти.

В стену магазина был вмурован серый металлический короб. Тэфта откинула крышку и нажала несколько кнопок. В ответ земля вздрогнула, и кусок руины медленно приподнялся, открывая проход. Сквозь клубы пыли Грант разглядел полноценное устье тоннеля с пандусом, по которому мог бы спуститься и танк.

Когда грохот стих, Грант и Тэфта поняли, что в небе творится неладное. Взрывы гремели уже совсем недалеко, слышался визг, который вскоре перешел в гудение реактивного двигателя. Что-то приближалось с угрожающей скоростью. К ним летел инопланетный аппарат.

Лицо Тэфты побледнело под слоем пыли. Она схватила Гранта за руку и потянула за собой, к спуску в тоннель.

— Они караулили этот вход! — объяснила девушка, стараясь перекричать рев самолета. — Бежим!

Слишком поздно, понял Грант. Инопланетный корабль изрешечен, но пилот не потерял управления. Тормозные дюзы плюнули огнем, и судно рухнуло, подобно баррикаде отрезав путь к убежищу.

Грант не сразу сообразил, что Тэфта не остановилась. Она добежала до самолета, крепко прижимая к груди сумку с кубами. Хотела обогнуть дымящуюся развалину, но тут раскрылся люк, и на асфальт вывалилось древообразное чудище. Оно схватило девушку за ногу, и та упала, выронив драгоценный груз.

Грант колебался всего мгновение. Враг, что вылез из самолета, был здоровым и полным сил, не то что полудохлая тварь в море. Крик Тэфты помог решиться, и он прыжками кинулся на выручку.

Скорость и спасла Гранта, а еще густая пыль — чудовище не заметило его. Он махнул мечом — клинок расплылся в воздухе бледной дугой — и почти отрубил щупальце, что держало Тэфту. Стоило инопланетянину отдернуть по калечащую конечность, как Грант, не останавливаясь, левой рукой подхватил девушку. Бежал он настолько быстро, что даже не дал ей встать, так и нес к тоннелю под мышкой.

Внезапно Тэфта уперлась ногами в асфальт и в отчаянном рывке высвободилась из рук Гранта. И побежала назад, к монстру.

Грант потрясенно глядел ей вслед. Побывала на волосок от смерти и спешит вернуться к черту в пасть! С ума сошла? Потом он сообразил, из-за чего рискует танкистка, и крепко выругался.

Проклятые Программные кубы! Выронила сумку, будь они трижды неладны! Грант кинулся вдогонку за Тэфтой. чудовище со всем своим инопланетным проворством тоже устремилось к девушке. Как только Тэфта подхватила сумку, щупальца обвились… Ни дать ни взять кошмар, от которого никак не избавиться.

Грант снова ринулся в бой, правда, на сей раз чудовище было готово. Оно выстрелило ветвистыми щупальцами, но юноша уклонился и рубанул по тем, что удерживали Тэфту. Монстр выпустил девушку и тут же переключился на новую добычу.

Тэфта без оглядки устремилась ко входу в подземную базу.

Грант отскочил в сторону и распластался на асфальте. Не успел он перевернуться и ударить мечом наотмашь, как оружие у него из руки выдернули. Девушка тем временем скрылась во мраке убежища.

Монстр держал Гранта почти как человек, с отвращением. Должно быть, люди инопланетной расе были столь же противны, сколь и она — людям.

Ветвистые щупальца, сочащиеся тошнотворной зеленоватой слизью из ран, оплели Гранта. Те, что поменьше, впились в горло, разрывая кожу; те, что крупнее, выкручивали руки и ноги, ломая суставы.

Взгляд застила красная дымка, и сквозь боль Грант услышал голоса. Он понял, что вот-вот умрет, и закричал во всю силу легких, но те, кто говорил, его не услышали.

— Гриссель, ну куда ты суешь эту нитку?!

— Да я к ней даже не прикасалась! Отстань. Нитка вплетена вообще не в тот узор, надо бы ее отрезать.

На самом пороге смерти Грант потерял сознание. Голоса сделались тише.

— Нет, резать не стоит, распустишь узор. Лучше приплету ее пока вот сюда, к этим обрывкам, а после придумаем, как пристроить ее вот здесь.

— Вряд ли получится. Нет, совсем не годится…

В тот момент, когда он ожил, голоса исчезли совсем. Исчезли и щупальца, и Грант покатился вниз по склону. Ударившись о валун, он сел и смахнул снег с лица.

Снег! Значит, Грант вернулся в мир варваров. Не самый лучший исход, зато понятно, как здесь жить.

Растирая синяки и ушибы, Грант покопался в сугробах и не нашел оружия. Должно быть, меч застрял в мире, где Землю атакуют пришельцы. Грант вздрогнул, вспомнив чудовище и разруху. И словно в ответ на его мысли из ближайшей рощи прилетел душераздирающий вопль. Грант метнулся назад к валуну и выхватил кинжал.

Прижимаясь к камню спиной, он выставил лезвие вперед. Если в кустах засел берлекот, шанс уцелеть невелик, зато зверю вообще придется драться голыми руками… точнее, лапами.

Раздался топот множества ног, затрещали ветки, и вопли зазвучали ближе. Грант вытер скользкие от крови ладони и приготовился к отражению атаки.

Они выбежали из-за камня, и было их десятка два. Пестрые наряды хлопали на встречном ветру. Заметив Гранта — оборванного и окровавленного, — все остановились и… вопя от ужаса, побежали в обратную сторону.

Грант опустил кинжал. Это просто дети в цветных куртках и теплых штанишках, они размахивают игрушечными пистолетами.

Игрушечными пистолетами?.

Сквозь морозную дымку проглядывали серые горы, они как будто слегка шевелились. Затем он понял: никакие это не горы, а высотные здания. Потом Грант взглянул на декоративный мост в лощине и вспомнил и здания, и детей.

Он в Центральном парке.

Гранта перенесло в родной мир. Ноги подкосились, и он тяжело сел на камень. Юноша вернулся в свою вселенную, которую уже и не чаял увидеть снова.

Это его дом, и все здесь знакомо: здания, дети в зимней одежде…

Стоп! Холодной змеей в душу закралось сомнение: а точно ли детишки бегают по парку в вязаных шапочках с помпонами? Шапочек Грант не заметил. Так он дома или почти дома? Или вернулся на год раньше? Или позже.

Грант не на шутку встревожился, вспомнив бесплотные голоса. Их обладатели как-то причастны к тому, что его швыряет из одного мира в другой. Что они говорили? Хотели сначала определить Гранта «сюда», потом «туда». И где тогда его дом: «здесь» или «там».

В роще снова затрещали ветки. Это тащился, пыхтя, вверх по склону полицейский в синем мундире.

Ничего странного в его внешности Грант не заметил.

Все страхи улетучились так же внезапно, как и возникли. Грант улыбнулся, приветствуя мир. Довольно бояться! Он приживется и здесь, пусть даже это не совсем его дом. Разницы, в конце концов, особой нет. Ничего страшного, даже если разворчится мать, увидев Гранта в средневековом рванье.

Убрав кинжал за пояс, Грант улыбнулся и пошел вниз по склону, навстречу обеспокоенному полицейскому.