Сеть

37

Время 19:44. Реконструкция личного разговора. Смысловая вероятность и лексическая вероятность — прежние.

— Але, это кто?

— Ядвига Станиславовна, это Хватов.

— Езус-Мария, какой еще Хват! Ты от Федора, что ли?

— Я от себя. Моя фамилия Хватов, я утром звонил и предупреждал, что еще свяжусь с вами.

— А, припоминаю. Вы, кажется, из Управления ОСИН… Козлов нашелся?

— Я отвечу на ваши вопросы позже. Сначала ответьте мне: с кем вы разговаривали по телефону в полпятого утра?

— Обманете. Что я, дура? Знаю, как у вас там принято.

— Ядвига Станиславовна, я подозреваю, вам не очень везет на знакомства в секретных информационных службах. Поэтому выслушайте меня внимательно. Вы ошибаетесь, если думаете, что нас интересуют хищения и прочие шалости такого рода. Сейчас я вам раскрою маленькую государственную тайну: я занимаюсь делом об уничтожении одного важного программного дублера.

— Ну и занимайтесь на здоровье! Я-то тут при чем?

— Помолчите пока… Ни Козлов, ни вы нам не нужны. Слово офицера-программиста. Нам важно знать, звонил ли сюда кто-нибудь из людей, проходящих по нашему делу. Например, ваш бывший муж Брук. И о чем был разговор. Дело в том, что факт телефонного звонка не вызывает сомнений. Вы взрослый человек, специалист, можно сказать, и должны понимать, что прохождение сигналов регистрируется контрольной аппаратурой. Судя по всему, Ядвига Станиславовна, у вас и так хватает неприятностей. Зачем вам наживать новые?

— С чего вы взяли, что у меня неприятности? Мне нечего скрывать. Кроме Козлова, ночью никто не звонил, честно. И вообще, ни к каким делам я отношения не имею, ни к вашим, ни к Федькиным. Спросили бы толком, я бы вам сразу сказала. А с Янеком… то есть, с бывшим мужем… я уже давно любовь кончила.

— Вы уверены, что звонил именно Козлов? Не могли спутать?

— Да нет же, там такие темы были, не спутаешь.

— Вот это прокол… Извините, я немного нервничаю.

— Я тоже. Сегодня уже целую коробку транквизола съела.

— Сейчас я задам чуть-чуть странный вопрос. Мог ли Козлов носить кольцо Ивана Брука?

— Да что вы! У Янека не было никаких колец, он и на обручальное едва раскошелился. А с Федором они, мягко говоря, не поддерживали лирических отношений… Причем здесь кольцо?

— Золотое кольцо с вензелем. Вензель состоит из букв «Б» и «И».

— У Козлова такое есть! Он любит побрякушки, фраер.

— А почему на кольце инициалы вашего бывшего мужа? «Б» — Брук, «И» Иван. Не понимаю.

— «БИ» — это Бинарный, у него такой дурацкий псевдоним. Кстати, его отчество Авангардович. Достойный сын своего придурковатого папаши.

— Значит, не Брук… Ядвига Станиславовна, мне кажется, теперь я могу сказать, где находится Козлов. Раз уж обещал…

— Где?

— В некотором роде, нигде. А юридически говоря, в морге. Так что примите мои соболезнования.

— Что за чушь!

— Очевидно, он разбился в автомобиле.

— В автомобиле… Вы врете! Я не верю!

— Козлов звонил вам из машины и сразу после разговора попал в аварию. Мы все время полагали, что в машине находился Брук, так как на месте происшествия были найдены его информационная карта, упомянутое кольцо, кое-что еще. Кроме этого, автомобиль был взят лично Бруком вчера вечером у приятеля. Правда, не вполне ясно, как в машине оказался Козлов, но если вы говорите, что это он вам звонил, и что он носил такое кольцо…

— Нет! Нет! (В реконструкции — звуки всхлипываний), Говорит, засыпался в своем ресторане, модуль сдох, пар пускает… говорит, смываюсь… попросил товар запрятать получше, а я ему — «сам прячь, не то выброшу в коллектор» — а он — «жди, сейчас приеду…» жду, жду, его нет, ну, утром я и унесла все из дома… думала, плюнул он… Что делать? Езус-Мария, что делать? Просила его, не связывайся с этими биомодулями!..

— Ладно, Ядвига Станиславовна, я уверен, что ваши неприятности уже кончились. Кстати, не говорите никому о нашем разговоре.

— Чего?

— Не надо никому рассказывать о том, что я звонил.

— Ой, да идите вы…

ОТКЛЮЧЕНИЕ АБОНЕНТА «ХВАТОВ»,

КОНЕЦ РЕКОНСТРУКЦИИ.