ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Вот и вольный город Лаон. Вернее Новый Лаон, ведь развалины старого Лаона Древних где-то на севере Арелата, но это сейчас неважно.

Жан приосанился. Даниэль последовала его примеру, передала десятнику шлем тонкой работы — тот лишь скорбно вздохнул — и принялась энергично причёсываться.

Дети въехали в привратную башню в сопровождении почётного эскорта из двадцати стражников, так, во всяком случае, считала красавица. Жан остановил коня и помог спешиться вредной девчонке, иначе потом заест, она это умеет. Городские правила, ничего не поделаешь, во въездной башне положено спешиться. В каждом крупном городе свои порядки, тем более в преддверии большой войны… храни от неё Создательница!

Даниэль вновь начала прихорашиваться, лишь бы не приближаться к письменному столу, за которым низенький неприметный чиновник регистрирует прибывших в вольный город. Благородных конечно с должным почтением — вон как встал и поклонился издалека — но им от этого радости мало. Подойдёшь, и волей-неволей придётся отвечать на кое-какие вопросы, подорожных-то нет и в помине. Остались у дяди Жерара. Да не-ет, кажется у Эдгара, надо бы у девчонки спросить.

— Вы не разрешите, высокочтимая? — видный осанистый офицер стражи склонился в куртуазном поклоне.

Даниэль было заколебалась, просительно оглянулась на Жана — подросток лишь снисходительно улыбнулся — и ответила величавым кивком, ребёнок и есть ребёнок, вон уже краснеет заранее. Начальник караула склонился к руке девочки…

— Эжен! — неожиданно взвизгнула благородная.

— Катрин?! — мальчик опустил руку на меч.

— Он… мне руку целовал, как-то совсем уж по-взрослому. Дразнился конечно, но всё равно… — сконфуженно призналась девчонка. — А главное шептать было начал… на людях не повторишь — ославят на весь Лаон — да и не хочется, если по-честному.

— Привык видно иметь дело с кокетками. Вроде тебя. Придержи язычок кузина, в дальнейшем будешь умнее. Тюрьма в городе есть? — деловито осведомился Жан.

— Для кого, простите? — благородный изменился в лице.

— Ваше имя и титул!

— Э-э-э…

— А подробнее?

— Представьтесь, высокочтимые! — спохватился офицер стражи.

Смуглый долговязый десятник — тот самый, что сопровождал их по приказу Гастона — живо подскочил к начальнику караула и что-то зашептал, похоже весьма нелестное.

— Храни… — начальник караула отвесил глубокий поклон, похоже, чтобы собраться с мыслями. — Сезар из рода Флери, потомок рыцаря во втором колене. Я просто…

— Знать не знал о её родовитости, — подхватил Жан. — А как насчёт возраста?

— Но я…

— Пусть решает кузина. Благородный, как ни крути. Ты только не прибей ненароком, — серьёзно попросил мальчик.

— Это как?

— Запросто. Помнишь того пажа?

— Па-адумаешь…

Даниэль шагнула вперёд, привстала на цыпочки и влепила увесистую оплеуху.

— Довольно с него, кузина, ещё в тюрьму запросится, — бросил Жан после новой пощёчины.

— Тебе не понять! — Даниэль сверкнула глазами, ах какие мы страшные. — Может, мне перчатку одолжишь? — мстительно прошелестела девчонка.

— Какую?

— Кольчужную конечно, не притворяйся, Эжен!

— Тогда уж лучше в темницу. Почти все надзиратели знакомые, обед можно заказать и в харчевне, чем не место для приличного человека, — подал голос Сезар.

— Не-е-ет, в рыцари тебе в жизни не выбиться, — внезапно успокоилась девочка. — Ласточка ко мне!

— Удачи, высокочтимая, и счастливой дороги, — вырвалось у начальника караула.

— По городу? — фыркнула Даниэль.

— Удача-то ей точно понадобится, — протянул смуглый десятник, не без удовольствия наблюдавший за избиением. — Ты, Лонго, и ты, Томас, приглядывайте за детьми, пока с мэром кое-кто не сцепился.

— Она может! — подтвердил Жан.

Предсказательница с достоинством показала язык и при помощи подбежавшего стражника взобралась в седло, как и подобает благовоспитанной девочке.

Под безмолвные молитвы присутствующих дети покинули привратную башню. Храни благородных Создательница! На свой лад это почище ватажников. Смуглый долговязый десятник понимающе переглянулся с Сезаром.

* * *

— А город и впрямь хорош — одобрительно заметила Даниэль несколько минут спустя. — Все фасады голубые, как на подбор, видно, что недавно покрашены. Да и убирают на совесть.

— У нас с этим строго, — подал голос Томас, — с мэром спорить себе дороже. Бывает и гильдейским купцам приходится махать мётлами.

— Картахена, пожалуй, красивее, — обронил Жан.

— Богаче, при её-то доходах, — поправила госпожа предсказательница. — Не случайно арагонский король держится за Картахену зубами. А куда мы собственно направляемся? — озадаченно спросила девчонка.

— В гостиницу, надо полагать, — подросток повёл плечом. — Или скажем в трактир поприличней.

— Хватит с меня трактиров! Сначала разберёмся с гостиницами.

Чем бы дитя не тешилось… Жан сдержал улыбку.

Повинуясь жесту высокородной, к Даниэль приблизился рослый широкоплечий стражник с нашивками командира пятёрки.

— Томас Гладиус, высокочтимая, — с должным почтением представился арбалетчик. Командир пятёрки поклонился в седле.

— Можешь не осторожничать, я сегодня особо не злюсь, — подбодрила его девица.

Томас переглянулся с напарником.

— Вы сегодня точно не гневаетесь?

— Конечно, при её-то характере, — вмешался благородный Эжен. — И Сезар ваш почти что не пострадал, всего-то пара пощёчин, в отличие от бедолаги-пажа.

— Какого пажа?

— Уже забыла? — мягко спросил Жан. — А мальчишка до сих пор верно отлёживается.

— Да какой из него мальчишка, никак не меньше пятнадцати, — фыркнула предсказательница.

— Тринадцати, он мне недавно прислуживал, — подал голос Эжен.

— А выглядит на пятнадцать, если больше, — стояла на своём благородная. — Меньше языком надо плескать, ещё взрослого из себя строит!

Томас Гладиус содрогнулся.

— Только не вздумайте отпускать комплименты, — честно предупредил подросток.

— Спасибо, высокочтимый — от души поблагодарил арбалетчик.

— Мы вообще-то о гостиницах разговаривали, — хмуро напомнила Даниэль.

— Ты уверена? — лукаво вопросил мальчик.

— Не встревай, Эжен, пока кое-кому не досталось. Ой…

Стражник обречённо вздохнул:

— Ну, сперва заведение мадам… простите, высокочтимая, оговорился чуток.

— Ты о чём? — невинно улыбнулась красавица.

— Понятно, высокочтимая. Ещё гостинца мэтра Роше, там нередко останавливаются семейные пары… — Томас снова осёкся.

— Пустое. Продолжай, сегодня я добрая.

— Пока снова не вспыхнешь, — ехидно уточнил Жан. — Не пугай людей, Катрин, вспомни, как тебе досталось от герцога.

— Всего лишь в угол поставил… — девчонка отвела взгляд.

— И всё?

— Ну… ещё нашлёпал по-родственному. — Предсказательница неожиданно покраснела, видно вспомнила о чём-то своём. — Этак нам до гостиницы к вечеру не добраться.

— Скорее к полуночи, с твоей болтовнёй, — весело парировал Жан. — В Лаоне кто-нибудь сдаёт комнаты? Помолчи, кузина, ещё успеешь наговориться.

Арбалетчик беззвучно выругался, ведь случись что с детьми…

— В гостиницах безопаснее, поверьте, высокочтимые.

— У нас в Лаоне свои дела. Взрослым о них знать не положено, — с важностью заявил подросток. — Внакладе не останетесь, слово высокородного.

— Только вы десятнику не…

— Что ты, не разболтаем, нашёл малышей!

— Мадам Гренвиль например, это дама весьма почтенная. Вдова городского советника, но от супруга остались долги… — Томас развёл руками. — Я с ней в отдалённом родстве и могу за вас поручиться.

— Как дознаётся полусотник… — буркнул молчаливый напарник Томаса.

— Не-а… — Жан полез в кошелёк. — Двух реалов достаточно?

— Благородный изволит шутить?

— Как подъедем к дому вдовы, вы получите ещё два. За молчание. — Мальчик приложил палец к губам.

Арбалетчик помянул грешницу Элизабет, вперемешку с духами леса — Даниэль наморщила носик, мол, не стоит при благородной — и энергично кивнул.

— Коварный вы человек ваша милость, — печально заключил Томас, — как впрочем, и все благородные. Могли и поменьше дать.

— …

— Теперь и под плетьми не признаешься… жаба замучает, — подал голос молчаливый напарник

* * *

Вдова городского советника — на поверку оказавшаяся добродушной пухленькой женщиной лет двадцати пяти, ну никак не больше — встретила высоких гостей с должным почтением и велела постараться челяди. Благородный Эжен заплатил хозяйке полновесный картахенский реал и небрежно заявил, что сдачи не надо.

Рослая полногрудая привратница — на свой лад симпатичная, если по-честному — помогла Жану снять доспехи и, не обращая особого внимания на протесты, умыла и причесала мальчика. Привратница — она же служанка — обещала к вечеру подготовить настоящую ванну с каким-то благовонным бальзамом и не пожалеть для благородного дорогого хвойного мыла… храни Создательница! Жан призадумался. Может к вечеру вовсе не приходить?

Вдова Гренвиль вместе с юной племянницей обхаживали тем временем Даниэль, очень довольную таким оборотом дела. Повариха возилась на кухне. Шустрый белокурый малыш — сын хозяйки — помогал ей, как мог, то и дело, наведываясь за печеньем.

Детей вскоре усадили за стол. Даниэль как-то успевала пересмеиваться с племянницей, договариваться о чём-то с прислугой и, конечно же, от души уплетать всё, что попадалось под руку.

— Вы довольны, высокочтимые? — Вдова Гренвиль поставила графин на обеденный стол и разлила сок по бокалам.

— М-м… — Даниэль сделала утвердительный жест.

— Очень-очень! — с готовностью перевёл Жан.

— Говори за себя! — привычно ощетинилась девочка. — Почти всё один смолотил!

— Пока кое-кто прихорашивался, — спокойно отпарировал Жан.

— Можно ещё ха-арошую порцию?

— Ваша воля, высокочтимая, — улыбнулась хозяйка. Мадам Гренвиль — для благородных просто Лоретта — отдала поклон родичам герцога и вышла из гостиной.

— Как докушаешь, сразу идём на рынок, — заговорщицки зашептал подросток, — у меня появилась идея.

— Сначала Флоранса уложит мне волосы, — надменно объявила девчонка.

— Кто?

— Повариха, она умеет. Та высокая, статная, сам на неё поглядывал.

— Я?!

— Но привратница всё равно лучше. Правда, Эжен?

— Да конечно, это самое важное! — Жан отчаянно покраснел.

— А что — нет? Не понимаешь ты девушек, глупый, не то, что некоторые… — предсказательница томно вздохнула.

Повариха под присмотром хозяйки с гордостью внесла новое блюдо, и дети набросились на овощное рагу.

— Я послала племянницу в ратушу, мол, вы завтра покажетесь, когда всласть отоспитесь, — вдруг припомнила Лоретта. — Городской герольд будет вас ждать. А до этого… Вы не откажетесь принять мэра с супругой? Скажем к завтраку, если вам удобно.

Даниэль было закашлялась, Жан подал ей бокал с соком и согласно кивнул.

— Не волнуйся пока, кузина, успеешь до прихода мэра навести красоту, — утешил Жан предсказательницу. — Девчонки они такие…. такие…

— Мне ли не знать… — мечтательно протянула хозяйка.

* * *

Выбравшись из дома гостеприимной Лоретты, Жан тут же принялся искать лавку, где торгуют одеждой. Скажем простенькими накидками, ведь за пол-лиги видно, что дети из благородных. И не просто благородных, а из самой высшей знати.

Даниэль согласилась подозрительно быстро — что у неё опять на уме? — и тянула мальчика за рукав, стоило тому замедлить шаги.

— Эже-ен, миленький, может мы заглянем во-он в ту лавку? — заканючила предсказательница.

— Там ведь платьями торгуют, судя по вывеске, — спокойно ответил Жан.

— Да? А я не заметила, — девочка потупила взгляд.

— Так я кое-кому и поверил, — подросток ухватил за ухо красавицу.

— Ну и пусть! Всё равно ты больно не сделаешь. Вон то розовое мне вполне подойдёт. Даже Шарль залюбуется. Правда, Жан?

— Недешёвое, с золотым шитьём.

— С серебряным! — возмущённо взвизгнула Даниэль. — Золотого всего ничего. В самый раз против тёмных сил.

— Скорее против Великого, — фыркнул мальчишка.

— Думаешь, не оценит? — тревожно вопросила красавица.

— И работы известной портнихи, — гнул своё Эжен. — видишь позолоченную табличку.

— Вот именно! Мне девчонки наши все обзавидуются.

— А твои доспехи куда девать? — строго напомнил Жан.

— Ты доспехи потащишь… или нет, оставим пока у Лоретты.

— Тебя давно не шлёпали? — вздохнул благородный Эжен.

— А платье ты мне всё-таки купишь? — робко спросила девчонка.

— Под вечер, если живы останемся.

— А если вдруг не выживем, что тогда? Рассуждай логически, Жан. Здесь одним розовым платьицем не обойдёшься, — важно заявила Катрин, — изумрудное тоже надо примерить, как вы считаете, кузен?

— Это называется логика? — вырвалось у Жана. Мальчик ошалело помотал головой с этой Даниэль не соскучишься.

— Может, всё же сперва посмотрим? Я пощупать платье хочу, — надулась госпожа предсказательница.

— Вечером, я сказал! — Эжен ухватил ребёнка за шиворот.

— Веди уж, мучитель, — сразу поскучнела красавица. — Тяжело девице без платья… нормального. Я Мигелю пожалуюсь! — неожиданно выдала Даниэль.

— Почему не Шарлю?

— Он не сразу поймёт. В скором времени повзрослеет немножко… Жан, зачем ты смеёшься?

— Чтоб тебя вразумить… чудо.

— До чуда мне пока далеко — резонно заметила Даниэль. — Вот когда то платье надену, даже ты на комплименты расщедришься.

Жан тем временем выбирал подходящую лавку, благо на этой улице их достаточно. Главное, чтобы поменьше девичьих финтифлюшек, иначе Даниэль за уши не вытащишь.

Расплывшийся лысоватый торговец с давним шрамом через всю щёку, поприветствовал высокородных у дверей лавки и вежливо предложил заходить.

— Это? — почтительно осведомился торговец, когда Жан остановился возле плащей.

— Мне зелёную, что попроще, — Жан указал на накидку.

Полный лысоватый хозяин лавки с поклоном передал накидку подростку.

— А мне голубенькую, ты только не возражай, Эжен! — внезапно зачастила девчонка. — Она… она такая миленькая…

— Главное — шёлковая! — понимающе подмигнул мальчик.

— Ага — скромно потупилась волшебница — Зато вещь очень нужная, не улыбайся кузен. С непослушными детишками лучше не спорить, сколько раз повторял. Не будь ты таким бессовестным, дама может и разреветься.

— Ты о ком? — Жан старательно оглядел лавку.

— Что, не понял? — Даниэль угрожающе подбоченилась. — Я вообще-то о себе говорю.

Торговец как-то странно захрюкал и прикрыл рот ладонью.

Подросток слегка подтолкнул негодующую девицу, и новоявленная высокородная живо скользнула за прилавок. На четвёртой или пятой накидке, осчастливленная Даниэль наконец-то выбрала нужную — с золотистой белочкой на капюшоне — сунула торговцу монету и выпорхнула из лавки.

— Не забудь опустить капюшон, — строго напомнил Жан.

— Всё равно причёску не сделали, — горестно вздохнула девчонка. — Правда, плащик красивый?

— Накидка.

— Лёгкий плащ, как у Древних даже рукава есть. Правда, Жан?

— Ещё бы с серебряным шитьём. Не вертись — Жан поплотнее застегнул пуговицы, по крайней мере, доспехи не разглядишь.

— Мы куда? — рассеянно спросила девица.

— На рынок, я же сказал. Постарайся взрослых пока не бить, а то отберу накидку. Договорились?

— А мальчишек бить значит можно? — сделала волшебница неожиданный вывод.

— И благородных?

— Под настроение, — честно ответила Даниэль.

— Катрин! Пошли, горе ты моё… — Подросток мягко подтолкнул предсказательницу.

Девчонка сосредоточенно засопела.

— Эже-е-ен…

— Что? — Жан вновь оглядел ребёнка. — Дай пока капюшон поправлю.

— Ты уж лучше меня отшлёпай. Плащик я тебе не отдам, в чём я Шарлю тогда покажусь? — твёрдо заявила красавица. — И о платьях для меня не забудь, не то Шарлю пожалуюсь.

* * *

Добравшись до рыночной площади, Жан взял девицу за руку и решительно нырнул в людской водоворот. Здесь их точно никто не выследит, мало ли мальчишек в толпе.

Как и в Новом Гренобле, ребятишки держатся стайками, город-то портовый. Стоит родителям дознаться, что бродил по ярмарке в одиночку — и немедля примутся за воспитание… Как правило, вразумляют ивовыми прутьями — разумеется вымоченными в рассоле — всё лучше чем потерять сына.

До Роны шагов четыреста, вон видны портовые склады и целый лес мачт. Быстроходные каравеллы с косыми латинскими парусами порой идут и до Африки, а нередко гораздо дальше… чем не соблазн для детей? Кое-кто записывается на корабль по отроческой дури, а бывает хорошенько подпоят и затащат силком. На трижды проклятой Корсике рабы в хорошей цене. К юнгам это тоже относится, долго ли поставить клеймо…

Не случайно стражников здесь сверх всякой меры. И не просто отбывают свою декаду, а всерьёз поглядывают за детьми и подростками. Во избежание. Людоловам ещё по крупному повезёт, если доведут до тюрьмы.

— Ты зачем кусаешься, глупый? — раздался голос девчонки.

— Что? — Жан схватился за меч.

Крупный откормленный гусь зашипел, вытянул шею и по новой попытался ухватить девочку.

— Он из клетки наверно выбрался, — Даниэль укрылась за спиной мальчика.

— Повезло, что не крокодил. Не можешь без приключений.

Ты о ком? — ехидно отозвалась волшебница. — Ещё долго, Эжен?

— Почти пришли.

— Третий раз повторяешь.

Жан не удостоил ребёнка ответом и свернул к складу братьев Трюшо, едва нашёл, если честно.

На площадке у тёмно-зелёного торца склада томилась группа из четырёх ребят, никак не старше Ксавье. Прочные кожаные башмаки — пусть и сброшены пока для удобства — сравнительно добротная одежда, видно, что недавно постиранная. Явно за неимением лучшего гоняют небольшой резиновый мячик, сколько их осталось от Древних… Маячивший поодаль охранник увлечённо чем-то закусывает, не обращая ни малейшего внимания на ребят.

— Здесь детей нанимают, — пояснил Жан. — Порой и на целый день, но чаще на час, другой.

— Командами? — уточнила девчонка.

— Подслушивала?

— Очень мне надо! Так, под самый конец… — неохотно призналась красавица. — Кто улещивал сынишку Лоретты добрых четверть часа? Закормил ребёнка сластями, малыша чуть не вывернуло…

Жан неспешно подошел к высушенной солнцем площадке, не спугнуть бы ребят ненароком. Но мальчишки едва удостоили его взглядами и вернулись к игре. Самый маленький шагнул было к подростку, но рыжий веснушчатый крепыш подтолкнул его поближе к мячу и для верности вразумил подзатыльником.

Это мы уже проходили. Жан понимающе усмехнулся.

— Эй, вихрастый, как тебя зовут?

Веснушчатый опасливо попятился.

— Заработать хочешь?

— Смотря, сколько заплатите. Только мы не воруем.

Уголки губ подростка поползли вверх. Жан-искусник распахнул плащ, пусть смотрят и делают выводы. Его доспехами залюбуется и благородный, что ж говорить о сопливых мальчишках.

— Почище, чем у нашего мэра! — вихрастый приоткрыл рот. — И клинок настоящий?

— Показать? — благородный Эжен взялся за ребристую рукоять.

— Не-е, лучше не надо, — маленький предводитель отступил на пару шагов.

— Как тебя зовут?

— Простите, высокочтимый, — поклонился ребёнок. — Паоло Рыжик с улицы Призраков. Не улыбайтесь, пожалуйста, ваша милость, призраков там достаточно, что ни месяц кто-нибудь наряжается…

— Ты о Риме мне ещё расскажи. Или о блистательной Картахене. — Жан подбросил на ладони серебряный реал — Это лично тебе. Не фальшивый, не бойся.

— Не-е-е, мы по-честному не воруем, — Рыжик немедля вернул монету, — чего доброго гражданства лишат. Как Гаспара-колбасника на прошлой неделе.

— И не требуется. У тебя есть друзья? Надёжные и способные держать язык за зубами?

Паоло словно невзначай поднял руку и на левом запястье блеснул медный браслет атамана.

— Надо найти… одного человека. — Жан достал и вновь вбросил в ножны тяжеловатый для него взрослый кинжал. Паоло быстро сглотнул. — Он в Лаоне проездом…

— Я надеюсь, ваша милость, соизволит назвать своё имя. — Рыжик склонился в церемонном поклоне. — Так оно будет спокойнее.

— Ты думаешь?

— Конечно! А то с вами высокородными… — Паоло виновато осёкся.

Величаво-отстраняющий жест Жана и мальчишки оказались шагах в пятидесяти. Кроме атамана понятно.

Даниэль откинула капюшон и пригладила золотисто-рыжие волосы.

— Катрин из рода Декри, ветвь Томазо Волка.

— Ваш покорный слуга. — Глаза мальчишки расширились. Паоло приосанился и одёрнул камзол. — Вы такая… Из рода Декри?!!

— Эжен из рода Декри, иберийская ветвь, — не без высокомерия представился Жан. — Эй, что ты побелел, маленький?

— По привычке. С вами благородными… От любопытства кошка сдохла. К маленьким котятам это тоже относится, — печально заключил мальчик. — Хотя, с вашими титулами… — Паоло чуть ободрился.

— А теперь твоя очередь, — подросток привычно поправил меч, на Паоло это кажется действует.

— Я вам всё уже рассказал!

— Имя и прозвище, — мягко уточнил Жан. — А как насчет улицы?

— Улица Баронская! — тут же выпалил Паоло.

— Неправильно.

— Улица Пекарей, дом три, — еле слышно выдохнул Рыжик.

— На сей раз наполовину приврал. Там ведь тоже водятся призраки. Или нет?

— Или нет, — согласился Паоло. С благородными лучше не спорить.

— А по правде?

— Ну, не жил я на улице Призраков, — не без облегчения признался ребёнок, — что здесь такого особенного?

— Назови номер дома, — тоном благородного потребовал Жан. — Настоящий, чтобы больше не путаться.

— Вы что, мысли читаете?

— Не совсем, — усмехнулся Эжен. — У девчонок, например, не всегда получается. Добро бы думали по нормальному…

— А зачем? — несмело возразил Рыжик, заворожено уставившись на красавицу.

— Для неё, пожалуй, и незачем, — выразил согласие благородный. — С ними вообще сплошная морока.

— Кому-то здесь жить очень не хочется, — задумчиво сообщила девица.

— Только не мне, — зачастил Паоло. — И не моим ребятам… правда, правда, Катрин!

— Помолчите пока, кузина. Я вообще-то не о вас говорил. — Жан отвесил куртуазный поклон.

— А ком же ещё? — пожелала узнать волшебница.

— О девчонках, неужели не ясно? Вы ведь кажется девушка? Или я ошибаюсь?

Красавица не нашлась что ответить.

— Твоя очередь, Паоло, — поторопил ребёнка Эжен. — Побыстрее открывай рот, я о многом могу спросить.

— Разве?

— Например, о прежних проделках.

— Дом сорок восемь, заходить со двора, — окончательно капитулировал мальчик. — Но у нас собака злющая, все соседи боятся.

— Разве? — эхом отозвался Эжен.

— Точно, мысли читаете. Продали собаку в прошлом году. Может, вы кого другого найдёте?

— Поздно, Рыжик. Для тебя поздно.

— Ага, сам виноват. — Паоло основательно хлюпнул носом, чего доброго разревётся всёрьёз.

— Погоди, кузен.

Даниэль одарила Эжена негодующим взглядом, приобняла Паоло за плечи и — ласково приговаривая что-то на ходу — увела его за угол склада.

Миновало несколько томительно-долгих минут — Жан было забеспокоился — и девица вернулась, держа ребёнка за руку. В нагрудном кармане потрёпанного камзола Рыжика виднелся уголок кружевного платка.

— Спасибо, Катрин, — Паоло потянул носом. — Что рты разинули, мелочь пузатая, — бросил предводитель обомлевшей компании, — просто с девушкой побеседовал, велика важность. Правда, Катрин?

— Правда, Рыжик, — почти пропела девчонка. — Только не вздумай сегодня реветь, ты уже большой мальчик. Обещаешь?

— Как скажешь, Катрин. — Рыжик залился краской.

По стайке детей пронёсся быстрый шёпоток и неуверенное хихиканье. Не без зависти, если по-честному, как-никак красавица из красавиц и вдобавок высокородная… а-а, рассказывай, не рассказывай, всё равно не поверят!

— Приказчик средней руки… — Паоло размышлял вслух, — значит, распивочные можно отбросить. И гостиницы для богатеньких тоже не в счёт. Всего получаётся четыре трактира, с весёлыми домами сложнее, но думаю управимся за пару часов. Только…

Жан согласно кивнул и передал мальчику расшитый жемчугом кошелёк.

— Три реала медью и серебром, я успел наменять. На мелкие расходы, если ты ещё не понял.

— Сколько-сколько? — Рыжик заглянул в кошелёк.

— И реал лично тебе, — Жан протянул ребёнку монету.

— Возьми, Рыжик, я разрешаю, — Даниэль потрепала мальчика по щеке.

— Да с такой кучей деньжищ, — маленький Паоло помотал головой, — мы и мэтра Роше разговорить сможем. За его племянника я ручаюсь, этот шалопай вечно по уши в долгах.

— Ты кое о чём забыл, — промурлыкала Даниэль.

— А?

Благородная протянула узкую девичью ладошку. Рыжик гордо оглядел сверстников и припал к её руке…

— Где вас найти? — наконец очнулся Паоло.

— В чайной мадам Лану, что…

— Знаю, знаю, — закивал атаман.

— Представишься посыльным от мэтра Гримо.

— А кто это?

— Откуда я знаю? — улыбнулась девчонка. — Читать больше надо!

— Если управитесь до сумерек, получите по два реала на брата, — вмешался Жан.

— Настоящих?! — восторженно выдохнул Рыжик.

— Мы фальшивых не держим, вот незадача, — Даниэль щелкнула ребёнка по носу.

— Из под земли достанем! А можно я снова… — заканючил было Паоло.

— Как вернёшься, не раньше, — Даниэль спрятала руки за спину.

— За мной! — скомандовал атаман.

— Башмаки не забудьте! — бросила вдогонку девчонка.

— А вы…

— Не сомневайся, Рыжик, моё слово твёрдое, — заверила предсказательница. — Обувайся, Паоло, что снова заслушался? К прочим это тоже относится, так и побежите с башмаками в руках?

— До встречи, Катрин! — выкрикнул Паоло напоследок.

Ребятишки — на сей раз обутые — скрылись в отдалении.

— Ну, зачем швыряться такими деньгами, малышам хватило бы и пяти реалов на всё, про всё. Не умеешь ты, Жан, обращаться с детьми.

— Как ты…

— Нос пришлось вытирать, — довольно улыбнулась волшебница. — Утешала ребёнка, пока ревел, весь плащик мне замочил, плакса малолетняя… Я ведь девушка, как-никак, а у нас свои секреты.

— Скажи ещё тайны.

— Сомневаешься? — прищурилась Даниэль.

— Пожалуй, что нет.

— Пошли, купишь мне узорчатый поясок, — заторопилась девчонка, — и браслетик каталонский, если присмотрю подходящий.

— Зачем?

— Ты что — маленький?! Мне Великому показаться надо.

Спаси Шарля Создательница! И Рыжика заодно. Жан покорно поплёлся за девчонкой.

— И о платьях главное не забудь, — спохватилась госпожа предсказательница. — Трёх, я думаю, хватит?

— Двумя обойдёшься.

— Мучитель и есть мучитель! — возмутилась девица. — Платья лишнего для красавицы жалко.

— Ты хоть поняла что сказала? — вздохнул подросток. — Привыкла со своими девчонками.

— Что? А-а-а, это… Мне без третьего платья жизнь не мила, — заканючила госпожа предсказательница. — Я себе уже присмотрела почти… беленькое, словно котёнок. Ну не жмотничай, ты, Эже-ен, почему ты такой вредный?

— Белое вообще-то для свадьбы, — вслух подумал слуга.

— И для выходов, что я не девушка? — тут же оскорбилась волшебница. — Ты представь я с ним на балу… — Даниэль блажено зажмурилась, — чтоб девчонки дружно завидовали!

— Может всё же одно? — вслух подумал подросток.

— Молчу, Жан, милый, молчу!

* * *

Жан поудобней развалился на стуле — снять бы доспехи, а то плечи побаливают — и обвёл взглядом чайную. Соглядатаев вроде не наблюдается, хвала Богине. За столиками в основном женщины с детьми и семейные пары. Вот разве что одинокий рыцарь, да нет, он явно из настоящих. Почтенная пожилая дама назвала его кузеном.

Мальчик снова отхлебнул чая, всё-таки умеют заваривать. Или же примешивать, вкус почему-то терпкий и язык малость пощипывает. Он и у Великого такого не пробовал, хоть там листья явно получше.

Да и цены в чайной шпиону не по карману. Официальному, от городской стражи, что они не содержат шпионов? Мол, надо последить за родичами герцога для их же собственной безопасности.

— Дай немного печенюшек, Эжен, — неожиданно попросила волшебница.

— Половину уже смолотила.

— Како-ое там, меньше! — возмутилась девчонка. — Я сперва занялась пирожными.

— Ага, всеми по очереди. — Жан накрыл ладошку предсказательницы своей, с Даниэль иначе нельзя. — Сколько их принесли, кстати, а то я как-то не успел разглядеть.

— Три, Эжен! Или все четыре… — задумчиво протянула красавица.

— Ну и я говорю, шесть.

— Отпусти ладошку ты мамонт, а то выдернуть не могу — еле слышно зашептала девица. — Пусти-и-и, Эжен, люди кругом.

— Успеется. — Жан чуть приподнял ладонь и девчонка наконец отдёрнула руку.

— Ты в чайной, вот и займись чаем, — надменно объявила волшебница. — Сласти только для девушек, мальчишки от них полнеют.

— Да-а?

— Кроме Шарля, конечно!

Даниэль придвинула к себе вазочку и набила рот печенюшками, благо сидела спиной к посетителям.

Жан только вздохнул, с этой Даниэль не соскучишься.

Подошедшая подавальщица — симпатичная, если по-честному, хотя и крупновата на его взгляд — склонилась в церемонном поклоне.

— К вам какой-то… посыльный, — женщина кивком указала на Рыжика.

Радостно-возбуждённый Паоло — где он камзол ухитрился порвать? — нерешительно топтался в дверях. Жёсткий взгляд подавальщицы — впору волков пугать! — пригвоздил мальчика к месту.

— От мэтра Гримо? — уточнил благородный Эжен.

— Он так утверждает.

— Пропустите.

Под конвоем бдительной подавальщицы — женщина о чём-то предупредила Паоло, и придерживала шалопая за шиворот — мальчик приблизился к столику высокородных.

— Как дела, маленький? — добродушно осведомилась девчонка. — Не трогай, Эжен, все сласти для дамы!

Подросток отдёрнул руку.

— Достопочтенный Гримо готов обсудить ваши условия и приглашает благородных к себе, — заученно зачастил Паоло. — Лотта, шиворот отпусти, мне дышать нечем, — жалобно попросил мальчик.

— Скажи спасибо, что за уши не оттрепала! — Лотта встряхнула Рыжика за загривок.

— Гримо тебе заплатил? — поинтересовалась девчонка.

— Треть обещанного, — лукаво улыбнулся Паоло. — Ой, не надо! — возопил мальчик — Ухо… больно…

— Привык вымогать деньги у посетителей. Стой смирно, племянничек, а то ухо отвалится!

— Племянник?

— Двоюродный, — всхлипнул Паоло. — Та дама сама наградила на радостях, а потом жаба заела.

— Выбирай выражения! Эта ведьма до мэра дошла и грозилась барону пожаловаться! Мы его едва вытащили, спасибо нашему мэру. Если бы не слуги Создательницы… стой смирно и не кусайся!

— Возьми засахаренного печенья, пока кузина всё не прикончила. Помолчи, Катрин.

Даниэль благосклонно кивнула и Паоло выгреб со дна вазочки остатки печенья.

— Всё, не будем больше тянуть, — Эжен бросил Лоттте монету. — Сдачи не надо. Не цепляйтесь вы к Рыжику, он ещё маленький.

— Как вам будет угодно, — подавальщица расплылась улыбке. — Повезло тебе, обормоту.

Как ты ухо не открутила?! — огрызнулся Паоло. — Я с твоим мелким Микеле в жизни больше играть не буду. Вот так! Пусть поплачет самую малость. Не смотрите так, тётя… — Рыжик было спрятался за Даниэль, лишь вихрастая голова и видна.

— Повтори-ка лучше, племянничек.

— Пошутил я, Лотта, только маме не говори! — взмолился ребёнок. — На декаду дома запрёт, даже в школу не выпустит!

— Тебе бы только на пользу, — проворчала Шарлота. — Хорошо, сама тебе всыплю.

— Договорились! — с облегчением выдохнул Паоло.

— И не позже, чем завтра, — внушительно уточнила Шарлотта, — только ты зайти ко мне не забудь.

— Тётя, милая, маме не говори, — опасливо напомнил Рыжик. — Что я, совсем пропащий?

— А потом, как следует, поиграешь с Микеле, он по тебе соскучился.

— Только сено я жевать не согласный, — вырвалось у ребёнка, — лучше я травы принесу!

Даниэль деликатно прыснула в ладошку, Жан уставился куда-то в сторону… с этим Паоло и театра не надо!

* * *

Две с половиной улицы и полдюжины печенюшек спустя, дети остановились у заколоченной лавки. Конфискованной, как охотно пояснил Рыжик, что-то связано с пряностями. По другую сторону улицы виднелся небольшой кирпичный домик, зажатый между купеческими конторами.

— Вас ищут по всему городу! — сорвалось с языка мальчика. — Гостиницы пожалуй уже проверили, сейчас трактиры прочёсывают. Еще немного и примутся за распивочные и ночлежки для моряков.

— Кто?! — выдохнул подросток.

— Да я сам не пойму толком, — признался Паоло. — По доспехам и оружию вроде кольчужники, но без герба сеньора. Постоянно настороже так и зыркают в стороны и глаза у них… Но при деньгах, причём немалых, щедро платят прислуге, даже я отхватил пару монеток.

Даниэль вопрошающе глянула на Жана, тот согласно кивнул. Доигрались, шпионы сопливые!

— Обещали серьезную награду, если кто вдруг приметит юную хорошенькую девицу с золотисто-рыжими волосами.

— Всего лишь хорошенькую… — опечалилась девочка.

— Ты Катрин, красавица из красавиц, просто кто-то очки дома забыл, — с готовностью подтвердил мальчик.

— Спасибо и на том, — Даниэль притронулась к руке Рыжика. — Учитесь, кузен!

— Ищут также благородного в роскошном доспехе, что похоже из излишней скромности выдаёт себя за раба. Намекают, что сбежали из дома. — Рыжик значительно воззрился на Жана.

— Говорила я тебе, породу не спрячешь! — тут же нашлась девчонка.

— Кто мне татуировку рисовал интересно?

— Сам же меня торопил, мол, быстрее, быстрее, Катрин, время уходит.

— Вы и вправду настоящая предсказательница? — подал голос ребёнок.

— Что есть, то есть. — Даниэль не без помощи Жана расстегнула ворот доспеха и достала знак предсказательницы. Девочка прикрыла глаза, задышала ровнее, и серебряную сову окутало зеленоватое облачко.

— Ой… — Рыжик приподнялся на цыпочки. — Жаль ребята не видели.

— А гонец? — вмешался подросток.

— С ним мои ватажники разобрались давно.

— Кто, кто? — заинтересовалась девчонка.

— Ватажники, кто ещё, раз от стражников бывает спасаемся. Я с неделю назад попался, до сих пор присесть не могу. — Рыжик сконфуженно покраснел. — Гонец плотно поел в «Милосердии герцога» — целую бутылку бургундского выдул под бараний бок! — и сошелся с весёлой девицей. Как болтают, увёл под ручку. Или она его увела, поди разбери.

— Куда?! — поторопил мальчика Жан. — Не тяни ты, Рыжик!

— Да сюда же! — Паоло показал на кирпичный домик. — Я зачем вас столько водил?

— Чтобы мной любоваться, — предположила волшебница. — Будто я ничего не заметила.

— Не без этого… — красный словно мак Рыжик уставился на надкусанную печенюшку. — Спальня весёлой девицы, — поторопился добавить ребёнок, — на первом этаже. На втором квартиранты, но они пока что в отъезде.

— Дело. — Жан достал объёмистый кошель. — Здесь полных восемь реалов.

— Мало.

Подростки переглянулись.

— А-а, вот ты о чём, — понимающе улыбнулась девчонка. — Спасибо, что напомнил.

— Вы не поняли, высокочтимая, — неожиданно зачастил Рыжик. — Благословите меня, пожалуйста, без этого не будет удачи. Я по-честному загадал, Богиня свидетельница!

— Но послушай, Паоло, посвящение проходят в пятнадцать…

— Рыжик! Паоло это для стражи, а вы… ты… мой друг. — Мальчишка затоптался на месте. — Правда, Катрин?

— Правда, Рыжик, — Даниэль взъерошила волосы мальчика.

— Что я, совсем…

— Потерпи, а то превратишься в Паоло, — пригрозила красавица. — Полное посвящение я ещё не прошла, чтобы мне улиткой поужинать!

— Но сову уже получили. Богиня помнит о вас, — вдохновенно начал ребёнок. — Вы удостоились благодати Создательницы в тот день и час, когда впервые заговорили с совой. Значит, вера ваша крепка и доброта безгранична!

— Ты о ком? — пробормотала волшебница.

— Богиня не ошибается, — важно заявил мальчик.

— Ты случайно не в жрецы собираешься? — озадаченно спросила девица.

— Экзамен я уже сдал.

— Где?

— В городской больнице, где же ещё, там достаточно учёных жрецов. По весне поеду в Валанс, дорогу мне вчера оплатили. Сперва подготовительный курс, а потом и Башня Послушников. Ну, почти… — поправился Рыжик. — Наших в Валансе охотно учат, ведь религия по большому счёту одна. Говорят, будущих слуг Создательницы благословит сам Великий! — Глаза мальчика заблестели, Паоло приосанился. — Что смеёшься, Катрин, могу показать бумаги. Всё, не стану с тобой толковать, как об стенку горох!

— Ладно, Рыжик, ты же мужчина. А с предсказательницей разговаривать станешь? — Даниэль одёрнула камзольчик ребёнка, и погладила его по щеке. — Достанется тебе от матери.

— Конечно, Катрин! — Паоло расплылся в улыбке.

* * *

По прибытии в дом гостеприимной вдовы, Лоретта — она же мадам Гренвиль — покормила родичей герцога — и заставила полусонную девочку принять ванну. Даниэль перед этим не забыла похвастаться купленными платьями — самые дорогие выбирала зараза — и серебряным браслетом тонкой работы. После ванны всё та же Лоретта сама одела высокую гостью в ночную рубашку племянницы — малость волочится по полу, но ничего — и уложила Катрин в постель.

Жан попытался было прошмыгнуть в свою комнату, но попался рослой плечистой привратнице. Та без долгих разговоров отвела подростка в помывочную, выгнала хихикающую племянницу госпожи и велела забираться в ванну. Мальчик жестом отослал привратницу — подчинилась, пусть и без особой охоты, стоило язык показать — и погрузился в горячую воду. С благовониями вдобавок какими-то, могли бы, и благородного Эжена спросить… подросток протяжно зевнул.

Кажется, потом его довели до постели. Сама Лоретта или её племянница — почему-то опять хихикала, подоткнула потом одеяло — а-а, невелика разница, всё одно спать охота…

* * *

Благородный Эжен поднялся ещё до полуночи, как будто его что-то толкнуло. Подросток быстро и сравнительно деликатно разбудил ребёнка — Даниэль тут же начала хныкать — и заставил облачиться в доспехи. С Шарлем всё же полегче, он всего лишь капризничает.

Даниэль, конечно же, захватила самое ценное — красивую бархатную сумку с аккуратно свёрнутыми платьями. Жан не стал возражать, благо платья весят немного, да и сумка невелика. При нужде можно и бросить… не сболтнуть бы Даниэль ненароком. Платья для девчонок это святое, у красавицы не заржавеет, скора она на звонкие оплеухи!

— Я Ша-арлю скажу, он тебя прямо в Исландию за такое пошлёт! — неожиданно выдала Даниэль.

— Куда, куда?

— Не-ет, лучше в Гренландию, — тут же передумала предсказательница, — там как раз сейчас полярная ночь.

— Зачем? — не понял подросток.

— Зачем… зачем… в наказание! Вечно ты тиранишь беззащитных девиц… а покушать точно ничего нет?

— Полторта на ужин сожрала.

— Это разве торт? — фыркнула Даниэль. — Та-а-ак себе, тортик.

— С мёдом и орешками.

— Мне не очень понравилось, больно уж сла-аденький, — зевнув, призналась красавица. — Творожной, да вдобавок с маком, я бы одолела, конечно. Может, в кухню наведаемся?

— И поселимся там, — ехидно уточнил мальчик.

— Я расту и хорошею, неужели не ясно? Шлем может, оставлю, всю причёску примнёт.

— Катрин!

— Ладно, ладно, мучитель, пей мою кровь и уродуй причёску. Я расту, чего косишься?

— И в кого ты вырастешь? Случайно не в ламантина?

— А-а, в морскую сирену, — оживилась девчонка. — Спасибо за комплимент.

— Я… нечаянно.

— Э-это ясно. Может, волосы девице уложишь? — коварно вопросила красавица.

— Спаси Создательница! Что ты в кухню меня тянешь?

— Просто дар волшебный своего требует, — неохотно добавила Даниэль, — пока толком наешься…

— Это дело другое. Только я тебе особо не верю. — Несмотря на все усилия предсказательницы, Жан остановился совсем.

— Повариха с вечера испекла печенюшек, — умоляюще протянула девица. — Мне мадам Гренвиль говорила. Похрустим немножечко, Жан, и в карманы прихватим.

— Для тебя.

— Тебе тоже достанется… ну, наверное, половина. Мы же заплатили вперёд!

— Веди уж, вредина.

— Не-ет, в Гренландию ты точно отправишься. Я такого о тебе напридумываю… Поселишься в тамошней фактории, будешь питаться только тюленьим мясом.

— Вместе с тобой.

— Почему ещё? — возмутилась девица.

— За твой розовый язычок. И прожорливость. А тюленей в Гренландии считай уже нет, грамотейка!

Печенюшек близ остывшей плиты — как упорно утверждала волшебница — дети не обнаружили. Даниэль вновь стала позёвывать, впору на верёвке вести, потеряется ещё ненароком.

Подросток отобрал у юной девицы тени для век — ещё в глаз ткнёт спросонок — и вывел изголодавшегося ребёнка из дома почтенной вдовы. Даже к чарам прибегать не пришлось, разве что проскользнули мимо поварихи, что вдруг вышла во двор. Как видно приспичило, да нет, едва ли… Повариха ведь в праздничной одежде, с кокетливой причёской как-то не стыкуется с обычными ночными делами. Ну, это не его забота. И не Даниэль. Хотя вредная девчонка почему-то порывалась спросить…

— Мы куда? — сонно осведомилась красавица.

— К гонцу. И весёлой девице, — внушительно пояснил Жан.

— А он настоящий?

— Будем надеяться. Сама же допрашивала подставного гонца. Ещё в Монкотуре.

— Ага, ты слова не дашь сказать. Ты во всём виноват будешь, если у нас не сложится.

— И ещё зелёный дракон, — поддакнул подросток.

— Почему зелёный? — заинтересовалась девчонка.

— Хорошо, розовый, — согласился Жан.

— Ты меня имеешь в виду?

— И не думал. С тобой только свяжись.

— Я такая, — Даниэль польщёно кивнула. — Может, где-то покушаем? — безнадёжно спросила волшебница. — Зверь ты всё-таки, Жан.

— Эдафозавр, — снова согласился подросток.

— Кто, кто?

— Вроде очень большой ящерицы, метра три длиной, пояснил Жан. — С огромным костяным гребнем, словно парус у него вдоль спины.

— Скажи уж просто — дракон, что толку выдумывать.

— Не я придумал, палеонтологи, — возразил Жан.

— Всё равно дракон, — капризно отозвалась девица. — Мне спросонок всё одно не запомнить.

Примерно на полдороге, Даниэль очнулась достаточно, чтобы потребовать немедленно вернуться обратно. Мол, ей надо погладить плащик и самой уложить волосы. Благо времени предостаточно, вся ночь впереди.

Лёгкий ласковый подзатыльник заставил рёбёнка примолкнуть. К сожалению ненадолго. Основательно помянув благородного Эжена, грешницу Элизабет, а также нерадивых мальчишек — Шарль конечно не в счёт — Даниэль неожиданно сунулась в промежуток между домами.

— Осторожнее! — Жан придержал предсказательницу за плечо. — Что ты в этом дворе забыла? Не иначе бочку с лягушками.

— С лягушатами! Там тритон, кажется, плавает — затараторила было волшебница. — Симпатичный, я его почти разглядела.

— Что забыла, я спрашиваю.

— Я задумалась.

— О чём?

— О чём, о чём, понятно о чём, — Даниэль заученно потупилась, — я ведь всё-таки девушка. Не улыбайся, Эжен!

— Лучше бы о гонце поразмыслила, — укоризненно заметил подросток. — Или о весёлой девице, считай, подходим уже.

— Один квартал? — пискнула Даниэль.

— Пожалуй, все два осталось пройти.

— Ты мальчишка, вот ты и думай, — мгновенно успокоилась предсказательница. — Ай!!!

— Дорогу достопочтенному Журдану… мне, то есть… — вышедший из таверны торговец громко икнул. — Эй вы, мелочь, что, уши отсохли? — выпивоха привалился к стене.

— Только посмей! — зловеще прошипела девчонка. В подрагивающей ладошке Даниэль появился кинжал, чего доброго метнёт с перепугу.

Жан попросту и без лишних затей обнажил меч, для пьянчуги достанет и одного удара.

— Благородные! — разом протрезвевший торговец сломался в поклоне.

Небрежный жест Жана и торговец вжался в забор, вроде бы пронесло — хвала Создательнице! — благородные не кликнули стражу!

— Трактирщиц ведь там не водится, — как ни в чём не бывало, продолжила девчонка, — так что опасаться особо нечего. Правда, Эжен?

— Правда, правда.

— Плащик я случаем не испачкала, ну скажи, Эже-ен, что ты такой вредный? — тревожно вопросила красавица.

— На себя посмотри.

— А как насчёт Ша-арля? — почти пропела девчонка. — Он тебе часто снится?

— Тебе точно двенадцать исполнилось? — при свете уличного фонаря Жан вгляделся в лицо предсказательницы.

— Ты любуйся, я разрешаю, — благосклонно кивнула Даниэль. — Дай я волосы немного поправлю.

— Так исполнилось или нет?

— Потому и спрашиваю! Ну, скажи, Эжен, только по-честному, — вдруг заныла девчонка.

— Снится, конечно.

— А как?

— Как Великий с собачками разговаривал.

— Серыми… ой, не надо подробностей! А мне каждую ночь, особенно после основательной порки, ведь Великий меня пальцем не тронет, — зашептала волшебница. — Ну разве что за очередное художество, с моим-то характером…

— Я тоже приму участие, — пообещал Жан. — И улиток тебе подам.

— Еще долго осталось? Постоим немножечко, Жан, пожалей девушку.

— Постоим, поплачем чуток… А ремня? Да не прямо сейчас, что шарахаешься, ночь впереди длинная.

— Спасибо, утешил.

— Считай ночь на дворе, — сменил тему подросток — а детишки резвятся, как ни в чём не бывало. И хорошенькие девицы — я не о вас, кузина, — храни их Создательница.

— Так здесь выбили ночную нечисть. Кого на дно Роны, кого изгнали из города. Мэр Лаона крут на расправу.

— Как и все старики.

— Ему и двадцати нет! — Даниэль заливисто рассмеялась. — Представляешь, стал мэром в девять лет, как раз в день рождения. В правящей семье больше мальчиков не было, не девицу же избирать!

— Сделали ребёнку подарочек, — буркнул подросток.

— Ага, в день смерти отца. Поговаривают, новый мэр разревелся на людях, матушка с трудом его успокоила, — сочувственно защебетала девица. — Господа советники правили в своё удовольствие, герцог даже вздёрнул кое-кого, но и новые оказались не лучше.

— Всё равно непонятно.

— Горожане по серьёзному верят, что пока вольным городом правят потомки мэра Лиона, Лаон никто не возьмёт на щит, — пояснила красавица. — Кто по-твоему, Лаон основал? Далековато по-моему от Лиона Древних — тот на севере Арелата — но это уже детали.

— И что дальше?

— Года три назад повзрослевший мэр велел бить в набат и поднял цеховое ополчение. Почтенные горожане живо вразумили советников. Кое-кто даже жив остался, — Даниэль понимающе хмыкнула. — А из стражи по-моему никого, сам Гийом Бешеный слегка удивился. Мы что встали?

— Всё, пришли, Катрин, шагов двести осталось.

— Ты их считал?

— Глаза отвести сумеешь?

— Да я сперва… — девчонка закусила губу. — Ага, ага, размечтался, впору просить Создательницу!

В торговых конторах обступивших, домик весёлой девицы, светилась добрая половина окон, то и дело сновали курьеры, в основном мальчишки вроде Паоло, э т и сразу приметят, высокородных. Или не совсем обычных подростков, о девице здесь не знает только ленивый.

— И охранники в полной броне. С арбале-етами… — уныло протянула красавица. — Может обождём… да нет, не получится, по второму кругу ты меня силком не затянешь!

— Плащ?

— Плащик, — важно поправила Даниэль. — Подколдовывать мне придётся, раз мальчишки ни к чему не способны.

— И надолго плаща достанет?

— Плащика, сколько тебе повторять! Добежать пожалуй сумеем, если ты основу удержишь. В подворотню, Жан, как увидят, что мы исчезаем!

Несколько минут спустя дети выскочили из подворотни.

— Я тебя не вижу, — пожаловался подросток.

— Как и я тебя, — хихикнула Даниэль. — Возьмёшь меня за руку, плащик-то один на двоих. Осторожнее ты, медведь, чуть ребёнка не задавил!

— Девушку! — съехидничал Жан.

— Живее! — бросила ему Даниэль.

— Сумку с платьями не забудь! — напомнил подросток.

— Ой, а верно… Спасибо, Жан, самого ценного едва не лишилась!

— Самого-самого? А как насчёт…

— Не придирайся к словам! — предсказательница похоже зарделась, жаль сейчас не увидишь.

Обежав какого-то зазевавшегося малыша — чуть было и впрямь не сшибли — и миновав почтенного немолодого торговца в блестящем пластинчатом панцире, дети устремились прямиком к двери, благо калитка оставлена приоткрытой.

— Пла-ащик… — жалобно протянула девчонка.

— Меньше слов!

Поиграв немного с замком — он ведь тоже волшебник не из последних — Жан проскользнул в прихожую.

— Успели… — Даниэль привалилась к стене. — Ещё немного…

— Не оборви вешалку! — предупредил Жан.

— А что, нужно? — заинтересовалась девчонка.

Подросток приложил палец к губам. Даниэль покорно кивнула, и пристроилась за его спиной, что с ребёнка возьмёшь!

— Направо, третья дверь, мне Паоло говорил, — не удержалась девчонка.

— И откуда Рыжик всё это знает? — буркнул Жан.

— Я тоже задумывалась, — мимоходом улыбнулась волшебница. — Слишком шустрый для своего возраста.

— Тише ты, балаболка. Я сперва один.

— Жа-ан….

— Что…

— Та девица вот-вот проснётся, ей очень-очень хочется… ну понятно куда, — неожиданно заявила волшебница. — После молодого пива с орешками.

— Какими?

— Солёными. Ой, что это мы?

Жан рывком устремился в коридор, не опрокинуть бы что-нибудь по дороге! Даниэль старательно семенила следом. Несколько мгновений спустя дети прокрались в спальню девицы — тесноватую, если по-честному — и послышался монотонный речитатив предсказательницы, самого в сон потянуло!

Даниэль торжественно сомкнула ладошки, девица беспокойно заворочалась и что-то забормотала во сне.

— Боюсь, подпустит под себя, — хихикнула предсказательница. — Да нет, уже подпустила, вон как расслабилась. Ничего, отстирает.

— Свет! — скомандовал Жан. — Мы не в трактире, кузина, проще свечку зажечь.

Чуть заметный огонёк подплыл к подсвечнику, и подросток невольно прикрыл глаза.

— Что они, сговорилась? — ахнула предсказательница. — И зачем ему эта пышка, в толк взять не могу.

— Зато есть за что подержаться.

— Кому, тебе? — фыркнула Даниэль. — Корова и есть корова, немногим меньше Мадлен! И вдобавок поперёк себя шире, что её специально откармливали?

— Не преувеличивай, — раздалось откуда-то снизу.

— Жа-ан, миленький, — неуверенно позвала девчонка, — ты куда подевался?

— Дело делал — Подросток кое-как выбрался из под кровати. — Как я и думал. В кафтане похоже ничего интересного — кроме звонкой монеты — а вот в шапке… Распорешь верх своим кинжальчиком, ты ведь кажется девушка. Или нет?

Прорицательница закусила губу.

— Только аккуратно, Катрин, потом тебе же самой зашивать придётся.

— А…

— Нитки я прихватил, здесь не меньше десятка цветов, как-нибудь выберешь подходящий, — Жан передал девочке свёрток, — и три иголки на всякий случай. Что, уже укололась?

— С восьми лет не шила, — призналась волшебница — А может…

— На меня не рассчитывай, я такого наворочу.

— Спаси Создательница! И тебя тоже, если у Катрин вдруг что не получится.

— А ты здесь не при чём? — улыбнулся мальчишка.

— Конечно! — с готовностью согласилась красавица. — Во всём Катрин виновата, кто её учил неумеху?

* * *

— Приступим, — Жан пристроил обманку поверх письма.

— Разреши мне, Эжен, что я Ша-арлю скажу? — робко попросила девчонка.

— Приврёшь самую малость, тебе не впервой. А я подтвержу.

— Только не Великому! — вскинулась Даниэль.

— Не встревай, кузина, по ремню соскучилась?

— А…

— Не отвлекай, а то залеплю… по-родственному.

— Кто шапку зашивать тогда будет? Молчу, молчу… И отворачиваюсь. — Девочка действительно повернулась спиной. — Выпала мне судьба — разглядывать эту корову, — сообщила подсвечнику Даниэль.

— Не завидуй, кузина, в скором времени подрастёшь.

— Я?!!!

— Не Великий же… он ещё долго мальчишкой останется, — рассеянно отозвался Жан. — Сорванец почище тебя.

— А подробнее?

— Помолчи Катрин, а не то…

— Только потом доскажешь по-честному! — потребовала госпожа предсказательница.

— Если ты зашьёшь аккуратно, — поставил условие мальчик.

— Слово?

— Слово. Всё равно не отцепишься, — проворчал недавний ватажник.

Даниэль промолчала — хвала Богине — что-то напряжённо обдумывая.

— Подействовало, кажись. Посмотри. — Жан передал обманку девчонке.

— И верно чернила са-авсем побледнели. А в послании наоборот и текст изменился. Всего-то на пару строчек, но обещанных резервов Дюранс теперь не дождётся, — с видом стратега добавила Даниэль.

— Это и от тебя зависит.

— …

— Шапку кто зашивать будет? — напомнил девочке Жан. — Может, весёлую девицу поднимешь?

— Она тако-ого наворотит с похмелья, — тут же передразнила волшебница. — Ничего, прорвёмся Эжен! А когда ты заклинание прочитал?

— Когда ты мне не мешала.

— То есть… извини, Эжен, может кляп из ремешка сделать, — девочка сконфужено потупилась.

— Не сейчас. Ты письмо проверь напоследок.

— Ой, и правда! — Даниэль захлопала в ладоши. — Спасибо, Жан, дай я тебя поцелую.

— По-настоящему?

— Как кузена, конечно!

— А я, было, надеялся… — улыбнулся Жан.

— Не язви! У тебя есть занятие, — Даниэль кивком указала на девицу. — Ты её и не оглядывал толком.

— Без тебя неинтересно, — признался Жан, — да и полновата на мой вкус.

— Что я говорила!

Предсказательница мимоходом чмокнула мальчика в щёку и сосредоточилась на послании.

Подросток благовоспитанно прикрыл спящую девицу — Богиня это зачтёт — и пристроился у окна.

— Всё? — наконец не выдержал Жан.

— Погоди, здесь какая-то непонятка, — отмахнулась волшебница. — Докопалась хвала Богине! И Митре, что её сотворил! — посчитала нужным добавить красавица.

— Ну как?

— Подложку я закрепила, на неделю хватит, — гордо объявила девчонка. — Не всякий маг подкопается.

— Непонятка на фиолетовом уровне? — словно между прочим, осведомился мальчик.

— Вр-редина, специально оставил! — вспыхнула Даниэль.

— Зато врать Великому не придётся. Побереги руки, Катрин, тебе ещё зашивать. Мне из города выбираться… ой, не надо, не надо!

— Если жив останешься!

* * *

Шаги детей эхом отдавались на полупустой улице. Даниэль настороженно озиралась.

— Что-то людей совсем мало, — нарушила молчание предсказательница.

— Дело к ночи идёт, если ты не заметила.

Девочка пристроилась поближе к Жану, и схватила его за руку, теперь не вырвешься.

— Эже-ен, я кушать хочу… — захныкала Даниэль.

— К тавернам сейчас не сунешься, помнишь, что Рыжик сказал?

— Ватажники пропади они пропадом! Сожрут и косточек не оставят… ты ещё об Аримане напомни. Руку не убирай! — взвизгнула Даниэль.

— Ты хотя бы определись — со мной рядом идти или за спиной прятаться?

— У меня пока получается, — девочка ухватилась за локоть Жана, так оно, пожалуй, надёжнее.

— Ты же вроде не маленькая.

Когда надо, то маленькая. — Даниэль старательно хлюпнула носом и победно поглядела на мальчика. — Я подумаю, Жан.

— Долго?

— Пока к Паоло не придём, — довольно отозвалась волшебница.

— Сперва чуть меня не прибила…

— Я неча-аянно… Кто меня довёл, интересно?

— Ты мне имя только скажи, я с ним живо разделаюсь, — пообещал Жан.

Девчонка невольно прыснула.

— Мир?

— Мир, — отозвалась красавица. — Пока снова не доведёшь.

— Я подумаю.

— Ой, Эжен, творожком запахло ты разве не чувствуешь? — восторженно защебетала девчонка. Даниэль потянула подростка за руку, угораздило же его выбрать улицу Пекарей — И ещё блинчики, ведь хорошая девушка только что переволновалась.

— Кто?

— Неважно. Ну, позволь, Эжен, иначе жизни не дам, честно-честно!

— Будем надеяться, пронесёт, — пробормотал Жан. — Иди, несчастье моё.

— За несчастье ответишь! — Даниэль первая подскочила к массивному передвижному лотку, освещённому двумя масляными лампами.

— Что желает сиятельная госпожа? Тоненькая белокурая подавальщица (пожалуй, и шестнадцати нет) склонилась в грациозном поклоне. — И… молодой господин, благородство под накидкой не спрячешь.

— Довольно тебе кокетничать, лучше девушку обслужи, — перебила подавальщицу предсказательница.

— Да, да, покормишь ребёнка, — подал голос подросток.

Не тратя лишних слов, Даниэль принялась за сырную запеканку, запивая фруктовым соком.

— Расплатитесь, кузен.

— Куда я денусь. — Эжен выложил на прилавок два серебряных су.

— Вы не ошиблись высокочтимый? — юная пригожая девица сделала реверанс.

— Сдачи не надо.

— Слаб ты на хорошеньких девушек, — всунулась Даниэль.

— Собака на сене.

— Что?

— Давно не шлёпали? — мягко уточнил Жан.

— Я сперва покушаю, — предсказательница чуть отодвинулась. — Молоко есть?

— Конечно, высокочтимая.

— С запеканкой я, похоже, уже разделалась, — Даниэль задумчиво оглядела прилавок, — а вот с блинчиками оно самое то.

— Что поделаешь, последний кусок, — подавальщица развела руками.

— Блинчики с творожком тоже неплохо, — одобрительно заметила предсказательница. — Пошепчитесь пока, у меня дела поважнее.

Всё настроение перебила! Мальчишка беззвучно выругался.

Разобравшись с поджаристыми блинчиками, девочка нацелилась было на пирожки, но к лотку приближалась компания разодетых подростков, уже достававших кошельки. Как начнут увиваться при полнейшем попустительстве Даниэль, — что с девицы возьмёшь — вон уже краснеет заранее… Только этого сейчас не хватало!

— Пошли!

— Но я… — заикнулась было красавица.

Потерявший терпение Жан оттащил ребёнка за шиворот. Пару пирожков она всё-таки ухватила и теперь завершала трапезу.

— Остановимся у фонтана, Эжен, мне ведь руки сполоснуть надо. Капюшон, пожалуйста, отпусти, ещё порвёшь ненароком, — плаксиво продолжила предсказательница, — что я Шарлю…

— Ты зачем к фонтану пришла?! — мальчик основательно встряхнул Даниэль, и она занялась делом.

— Всё, веди уж, мучитель, — наконец объявила девчонка, обтерев руки о плащ Жана. — Пирожков ты случаем не прихватил?

— И куда в тебя столько влазит? — мальчишка сунул булочку Даниэль, хвала Богине рассовал по карманам.

— Я волшебница, что здесь поделаешь. Стоит мне переволноваться чуток и приходится заедать. Не смейся ты снова, Эжен! Давай вернемся к лотку, ну, пожа-а-алуйста… — заныла госпожа предсказательница.

— Пожалуйста, — Жан отпустил капюшон. — Только без меня.

— Не-е, одна я боюсь, ещё платья отнимут, — всё ещё влажные пальцы девочки обхватили запястье Жана. — Всё, теперь от меня не вырвешься. С Шарлем бы так…

— Послушай я ведь тоже волшебник, — сменил тему подросток, — но мне есть особо не хочется.

— Это к девочкам больше относится — сообщила Жану красавица. — Мы другие, от этого не уйдёшь. Особенно в серьёзной волшбе.

— Только в волшбе?

— Знаешь, я и рассердиться могу. И вообще, — Даниэль на ходу привстала на цыпочки, чтобы стать чуть-чуть выше ростом, — девушек шлёпать нельзя.

— И не думал.

— Главное пригрозил, да ещё при других мальчишках. Опозорил Катрин на весь Лаон.

— Ты здесь при чём?

— Всё равно Шарлю пожалуюсь. Поцелуй сначала сорвал, потом отшлёпать грозился. — Даниэль предупреждающе всхлипнула. — Нет в тебе рыцарства, Жан. Как-то просто у нас всё сегодня выходит, — вслух подумала предсказательница.

— Разве?

— Не пугайте меня, кузен, я ведь всё-таки девушка.

— Да? А я не заметил. — Жан задумчиво оглядел Даниэль. — Надо будет Шарлю сказать.

— Эжен, что-то неправильно.

— То есть?

— Словно… царапает изнутри, у меня слов не хватает!

— Твоя кузина права. Или не кузина? — раздалось из темноты. Из густой тени пекарни выступил массивный широкоплечий кольчужник, по комплекции не уступит Роберу. Э т о т и матёрого медведя заломает голыми руками, отряхнётся, зевнёт и отправится искать следующего. Смотрит с привычной самоуверенностью, что такому бугаю детишки, будь они трижды высокородными.

К-кольчужник? Довольно себя обманывать, доспех очень хорош, но без герба сеньора или родового тотема. Всё как Рыжик тогда рассказывал. Даниэль откровенно всхлипнула, Жан часто заморгал, не разреветься бы на глазах у девчонки, это Шарлю ещё простительно в его-то возрасте… Боевой меч у пояса — в самый раз для пешего боя — шрам через всё лицо, как только глаз уцелел. И… и…

— Арбалет на боевом взводе — без нужды бросил гигант. Ватажник широко усмехнулся и уродливый шрам задёргался. Как и всё лицо.

Даниэль сдавленно ахнула и укрылась за спиной Жана, мальчишка, как ни крути. Подросток было согнулся — не окатить бы собственные доспехи — но всё же справился с дурнотой.

— Крепче, чем я ожидал, — не без одобрения заметил ватажник, — бывало и здоровенных кольчужников выворачивало наизнанку. Что у вас в сумке, милая девушка?

— П-платья очень красивые, — пролепетала красавица. — Т-только я их никому не отдам, — зубки Даниэль заметно постукивали.

— Я и сам нипочём не возьму, — скривился гигант. — Платья в добыче дурная примета.

— Давно? — заинтересовался подросток.

— С тех пор как кривого Гильома подвесили.

— За что?

— За шею! — рявкнул гигант. — Как набрал пол-телеги женского барахла… Предупреждал же его, добром не кончится…

— Имя и звание! — Жан шагнул к ватажнику. — Я кажется тебя спрашиваю?!

— А щенок-то породистый… — Гигант коротко хохотнул — Бычок, просто Бычок, так меня ещё в деревне прозвали.

— Вы, наверное, быка уложили? — робко осведомилась девчонка.

— Выломал хворостину покрепче и пытался вразумить тупую скотину, а бык возьми и загони меня на дерево. Упрямая животина, продержал меня до заката на потеху всему селению Самострел достаньте из под накидки, пока я ещё добрый, — обратился к Жану гигант. — Благородная вам поможет. И положит арбалет на брусчатку, ведь правда, красавица?

Даниэль с готовностью закивала и повесила арбалет на ближайшее деревце.

— Сойдёт. А свою игрушку можешь оставить. Мечик, я имею в виду. И зачем ты рабом вырядился?

— Моё дело!

— Вы и впрямь задумали поднять восстание?

— Вдвоём? Или скажем с тобой за компанию? — съехидничал Жан.

— А кто вас знает. Тем более иберийская ветвь, они смутьяны известные, куда мне многогрешному… Со времён Томазо Волка, не к ночи будь помянут. И права на престол… ну об этом лучше помалкивать. Пойдемте, высокочтимые, я вас с братьям познакомлю.

— Лесными? — не удержался Жан.

— Смышлёный ребёнок. Но идти всё же придётся.

— Не-а… — мальчик покачал головой. — Поиграем сперва в поединок, меч против меча.

— Это как?

— Очень просто. Сумеешь выбить клинок, тогда мы сдаёмся.

— Так вы вроде уже… А если я не сумею? — ватажник растянул губы в усмешке.

— Останешься здесь лежать, — по возможности равнодушно пояснил Жан. Не разреветься бы ненароком, это Шарлю пока простительно, он ещё маленький. — А утром тебя найдут, — вбил последний гвоздь мальчишка, — и похоронят в общей могиле.

Ватажник вполголоса выругался, быстро глянул на лик Создательницы и без всякой охоты обнажил меч.

— Ну?

— Атакуйте, достопочтенный, — тоном благородного предложил Жан, — пока я ещё добрый. Мне тебя за уши вперёд тащить? Или благородная Катрин постарается?

— С какой радости? — огрызнулся Бычок. Гигант с лёгкой опаской оглядывал Жана, на что ребёнок надеется? — Если пришибу тебя ненароком, младший баронет с меня шкуру спустит!

— И не только шкуру, но и кое-что поважнее! — мстительно добавила Даниэль.

— Что уж важнее, а-а, вы об этом… — бравого ватажника передёрнуло. Он на всякий случай чуть отодвинулся. Что за козырь всё-таки в руках у детей, поди разбери, этак и мозги можно запросто вывихнуть… Бычок тревожно оглядел близлежащие здания, если выстрелит кто из серьёзного арбалета… — Умеете вы шутить, милая девушка.

— А я не шучу.

— Помолчи Катрин! Я хочу дать тебе шанс. Небольшой, но всё же… — Жан вскинул клинок, словно салютуя Бычку. Несколько вдохов и выдохов спустя, по мечу побежали волны холодного пламени. Голубого с красноватым оттенком. — Дошло?

— К-колдун?

— Маг, — поправил подросток. — Жан поспешно убрал иллюзию, свалишься чего доброго, — Не ты первый попался.

— И не последний! — всунулась Даниэль.

— Сам вижу, что влип.

— Атакуй, наконец, Бычок.

— Я ещё из ума не выжил. Иберийская ветвь, чтоб её… Давайте разойдёмся по мирному.

Мальчик покачал головой.

— Может, арбалет положу, довольно с меня меча, — неуверенно предложил ватажник, — потом добуду другой. Только отпустите, высокочтимый, — почти взмолился гигант.

— Слишком поздно, Бычок. Для тебя поздно. Я бы может и отпустил, но о н не позволит. — Жан погладил меч, и тёмно-красное пламя — спасибо норовистой девчонке! — вновь окутало клинок и ушло в никуда.

— Ва… ва… — гиганта ощутимо покачивало.

— Ты из фляги хлебни для храбрости е м у покойники без надобности, — дружелюбно посоветовал Жан. — Катрин, поиграем с Бычком в рычалку?

— Как по мне, лучше в ворчалку, проживёт чуточку дольше. Или в рабство продать? — Даниэль оценивающе оглядела ватажника.

Ноги Бычка надломились, — храни Создательница во всех её воплощениях — и он рухнул на мостовую.

— Это ты, Эжен, его уложил? — сорвалось с языка девочки.

— Я-то думал, драпанёт со всех ног, — невпопад отозвался Жан. — Дышит, хвала Богине, будь он трижды ватажником… Куда тебя опять понесло? — мальчик ухватил ребёнка за шиворот.

— Обыскать Бычка захотела.

— Быстро же ты расхрабрилась.

— Я почти и не ревела вначале, — похвасталась предсказательница.

— Не вздумай шарить в нижних карманах.

— Это ещё почему?

— Что с мишкой случается, когда его напугают всерьёз?

— Бежит со всех ног. А-а-а… — девица отступила на шаг.

— То-то. Слышала о медвежьей болезни?

— Фу-у… — предсказательница наморщила носик. — Вот ты и обыскивай, раз такой умный. Жа-ан!

— Что ты снова надумала?

— В книжках, — как-то нерешительно начала Даниэль, — шпионов часто… ну сам понимаешь… Чтобы ватажников не поднял! Или вешают, не я же это придумала.

— Дело. — Подросток спокойно кивнул — Бей прямо в глаз, тогда кровью не перепачкаешься. — Жан протянул ребёнку кинжал. — Да и Бычок ничего не почувствует.

— Да-а, разведчиков из нас не выйдет, — уныло заключила девчонка.

— Из тебя точно.

— А обыскивать когда станешь?

— Вдруг очнётся, храни Создательница…

— Побежали, Жан, что ты тянешь! — Даниэль тут же сорвалась с места.

Тяжёлая арбалетная стрела высекла искры из мостовой у самых ног девчонки. Двое, не-ет, все трое, с арбалетами, в полной броне. Доигрались, шпионы сопливые!

— Что вы с нашим Бычком сотворили?! — рявкнул коренастый светловолосый анжуец, если судить по родовым знакам.

— Пустое, — небрежно отозвался подросток, — всего лишь сомлел бедолага.

— … — лесные братья переглянулись.

— И штаны ему надо сменить. Хорошо, что вы подоспели.

— В самом деле?

— Понюхайте? И расспросите его поподробнее, при удаче может и удастся растормошить.

— Довольно. Рамон и Корд, держите детей на прицеле, — хмуро распорядился анжуец. — Придержите, если вдруг рванут в темноту. Аккуратно и без лишнего шума, мне покойники не нужны, благородные как-никак. Ты слышал, Рамон?

— Не в первый раз.

— То-то и оно, что не в первый, — проворчал предводитель — Вам ясно, высокочтимые?

— Это и к вам относится, — нахально заявила девчонка. — Правда, Эжен?

— Правда, правда.

Предводитель жестко глянул на Жана — арбалет у мальчика непростой, прошибёт пожалуй и латы — и присел возле Бычка.

— Голова кажется не задета. Ну и запашок, не пожелаешь и стражникам. Чем это вы его опоили?

— Отваром из мухоморов, чем же ещё? И лягушками закусил, с мухоморами оно самое то, — подала голос красавица.

— А отвар где ты взяла? — коварно вопросил предводитель.

— Вредный какой… — немедленно надулась девчонка. — Там же, где и лягушек, неужели не ясно?

— Да с тобой не соскучишься. Не завидую твоему будущему супругу, сам в петлю полезет или тебя прибьёт. И любой суд его оправдает, не знаю как насчёт герцога. — Анжуец потряс Бычка за плечо, в который раз, если честно… — Поднимайся ты, мамонт, пока не поздно!

— Дайте-ка я, иначе толку не будет, — подала голос высокородная. — Разреши, Эжен?

Жан согласно кивнул, как начнёт по-детски канючить….

Даниэль расстегнула ворот доспеха и с важностью извлекла серебряную сову — известный всем и каждому знак предсказательницы.

Анжуец шумно вздохнул. Рамон забористо выругался, помянув лесных духов, ночных кошечек и какого-то пройдоху-трактирщика.

— Похоже небольшое сотрясение мозга, — рассеянно пробормотала волшебница. — Раз, два, три, четыре, пять… я иду играть! — звонко объявила девчонка. Серебряную сову окутало молочно-белое облачко. — Теперь выживет. И даже очнётся.

— Я… куда… — Бычок приоткрыл глаза.

— Чем опоили, я спрашиваю? Вино тебе предлагали?

— Убери-и-ите!!! — внезапно взревел гигант. — Я… они… уберите! Особенно ту девчонку, что меня в рабство хотела продать…

— И за дело! — Даниэль вздёрнула носик. — Ты нам сдаться успел, неужели из головы вылетело?

— А… ва…

— Отойдём пока что, Эжен, а то бедный Бычок последние мозги растеряет. Или он уже?

— Есть немножко, — неожиданно признался гигант.

Последующий рассказ Бычка — к грешнице Элизабет этих высокородных! — почему-то не прибавил ватажникам оптимизма.

— Так значит вина ни капли? — продолжал допрашивать предводитель. — Тосканского случаем не попробовал?

— Мне… и мечика хватило с лихвой. И проклятой девчонки, что она опять улыбается?!

Бычок приподнялся на четвереньки и довольно бодро зарысил вверх по улице.

— Куда?

— Подальше от предсказательницы! До Марселя доберусь, если надо!

— Арбалет прихвати, раззява! — вызверился предводитель.

— Против них и камнемёт не поможет. Разве что тяжёлая конница, — ватажник перешёл на галоп. Шагах примерно в трёхстах, Бычок приостановился и кое-как поднялся на ноги.

— Передумал?

— Я вас здесь подожду, — известил гигант. — Да спасёт вас Создательница! Или Митра, если и она не поможет. Как начнётся, сразу арбалеты бросайте, тогда Эжен вас отпустит.

— А девица?

— Под настроение. Предсказательница и вдобавок высокородная, да ещё и возраст шальной…

— Это что, комплимент? — озадаченно спросила красавица. — Надо запомнить.

— Ваш арбалет, высокочтимый! — властно скомандовал предводитель.

— Как скажете, — мило улыбнулся мальчик. Жан передал самострел девице. — Ты в живых людей особо не целься, помнишь, как пажа подстрелила?

— Па-адумаешь…

— Не играйте, высокочтимый, мы вас в три выстрела… — глаза анжуйца угрожающе сузились.

— Попробуйте. Но сперва выбейте меч. — Жан обнажил клинок.

Ватажники отшатнулись. Предводитель на редкость изобретательно выругался, даже девчонка и та заслушалась, прежде чем зажать уши.

Короткий магический импульс и клинок словно засветился изнутри. Ненадолго, на секунду, другую, во всём надо знать меру.

— Ты…

— Вас же предупреждали, — мягко заметил Жан. — На сей раз, я гарантирую жизнь.

— А как насчёт? — анжуец постучал пальцем по лбу.

— Как рассудит клинок. И Создательница.

— Как по мне, проще сдаться городской страже, — вырвалось у Рамона.

— Это твой выбор. Приступайте, достопочтенные, — поторопил Жан.

— Ну-ка выбей у него меч, — велел Рамону анжуец.

— Вроде ты предложил.

— Не трусь ты, Рамон, тройная добыча!

— А зачем она мертвецу?

— Киньте монетку! — посоветовал подросток.

— А что — дело! — воодушевился Рамон.

— Уходите братья, благородные вместе со стражниками, — возопил Бычок.

— Откуда, дурилка?

— Благородные возвращались с гулянки и поставили стражникам выпивку. Конные, в парадных доспехах!

— Прихватим с собой щенков? — осведомился Рамон.

— Это как? — заинтересовался подросток.

— Тогда… — ватажник поднял арбалет.

— Не дури, Рамон, вдруг они и впрямь из родичей герцога? — предводитель вдруг забористо выругался. — Слишком много их развелось, сам барон не упомнит.

— Сотни полторы? — неуверенно предположил ибериец.

— Две с лишним не хочешь? Я детишек только считаю. А барон правду выбьет вместе с зубами.

— Скорее вместе с душой.

— До встречи, высокочтимые, — анжуец вскинул боевой меч, — надеюсь, что не в этом году.

Топот ватажников — Бычок едва поспевал — замер в отдалении.

— Эже-ен, может, в тюрьму попросимся, — устало предложила девица, — я им такого наговорю, сами рады не будут.

— Пошли ты, чудо.

— Значит, тюрьма пока что откладывается.

— Умная девочка.

— Главное — очень вредная! — горделиво заявила красавица. И сам Шарль это ценит…. ой, что-то я не то говорю.

Жан помянул грешницу Элизабет и взял ребёнка за капюшон. Во избежание.

— Всё правильно кузен, — неожиданно поддержала волшебница. — Со мной надо построже. Только плащик не разорви, сам зашивать будешь. — Даниэль сладко зевнула.

— Почему ещё?

— Потому что ты тоже вредный! Пусть и до меня далеко.

* * *

— Эжен, миленький, я спа-ать хочу — неожиданно заныла девчонка. — И покушать, уступи девушке.

— Даме, ты хотела сказать.

— Хоть мальчишке, только дай бутербродик.

— Булочка подойдёт?

— Спрашиваешь! — Даниэль ухватила хрустящую булочку и тут же откусила кусочек. — С творожком и вишенкой… ну спасибо, Эжен, — с набитым ртом поблагодарила девчонка.

— Ты прожуй сперва, а то снова подавишься. Тебя где воспитывали?

— В кузнице! — ответила Даниэль.

— А как насчет ордена?

— Там вообще-то больше пороли. Сандро в первую очередь, да и братец… Говорят, это тоже воспитание, но не каждый же день в самом-то деле…

— Разве? — Жан сдержал смешок.

— Иногда. Ты не думай, он всегда за меня заступается, а порку пережить можно, брат ведь только за дело. Если что, и ты не стесняйся, только старшим ни полсловечка. Я Великого имею в виду, сразу до Богини дойдёт, — предсказательница облизала пальцы. — Это что, последняя?

— Ничего, подкормишься у Паоло, — утешил девочку Жан.

— Поскорее бы… Он такой забавный.

Как и ты, Катрин, — уголки губ мальчика поползли вверх. Хоть язык не показывай, егоза… Мало тебя как видно пороли.

— Ага, — охотно подтвердила девица. А ты точно булочку ещё не припас? Или скажем кусок ватрушки, поищи пожалуйста по карманам.

— Тебя не прокормишь, — буркнул подросток.

— И отец однажды так мне сказал, когда я однажды половину каравая умяла, — довольно сообщила волшебница. — Волновалась, заодно подколдовывала и сейчас слона съесть готова. Небольшого, не больше кролика…

— Без намёков ты, чудо.

— А быть может не одного, — вздохнула девица. — Я сама в твоих карманах пороюсь, ты наверно что-то припас. Ой! Не держи меня за шиворот Жан!

Тебе сколько лет?

— Помоложе Великого. Дней на сорок, — поразмыслив, сказала красавица.

— Не привирайте, кузина, на все шестьдесят.

— Ну вот, а ты спрашиваешь. Что с ребёнка возьмёшь? Знаешь, я платок потеряла, — заторопилась девчонка.

— Подарила Рыжику, — уточнил Жан. — Что опять в карман ко мне лезешь?

— Уже достала, — сообщила волшебница. — И использовала. Только Шарлю не говори.

— А о чём?

— Спасибо, Эжен, — Даниэль пристроилась рядом и взяла Жана за руку. — Ты не думай, я не подлизываюсь.

— А я и не думаю.

— Значит знаешь, что я притворяюсь?

— Как обычно, Катрин. У вас девчонок… — Жан замедлил шаги.

Даниэль возмущённо фыркнула и покрепче ухватила мальчика за запястье.

— Всё, пришли, спасибо Создательнице. Ты слышала, Катрин?

— Ой, щеночек, — предсказательница прилипла к забору. — Скучно бедному одному во дворе, даже кур особо не погоняешь. А домик Паоло симпатичный. Небольшой, но двухэтажный. И покрасили недавно на совесть.

Молодая рыжеволосая женщина в скромном зелёном платье подошла к домику и застыла возле калитки, настороженно воззрившись на Жана.

— Вы не подскажете, где живёт Паоло Рыжик? — вежливо осведомился подросток. — Простите, я не представился. Эжен из рода Декри, иберийская ветвь. — Жан склонился в куртуазном поклоне. — Кузина, щенок подождёт.

— Это ты так считаешь. Катрин из рода Декри, ветвь Томазо Волка, — чинно представилась Даниэль. — Можно я к собачке пойду?

Подросток молча кивнул.

— Храни… — миловидное лицо женщины исказилось, и она сломалась в поклоне. — Из рода Декри?

Жан не спеша расстегнул накидку, достаточно взглянуть на доспехи.

— Представьтесь, достопочтенная.

— Элена я. Элена из рода Арно, сестра этого обормота. Что он опять натворил?

— Ничего из ряда вон выходящего.

— Ясно. — Элена нервно перебирала ключи в связке на поясе. — Значит вы насчёт серебра?

— Вы про те четыре реала? — осведомился Жан.

— Доигрался похоже со своим атаманством. Как нашла в его куртке картахенское серебро, я задала Паоло хорошую порку и поставила коленями на горох. — Элена воинственно взмахнула ключами, впору пожалеть Рыжика. — Повезло ему, что родители в отъезде. Вы не думайте, мы всё сразу вернём и ещё приплатим.

— Вы нас в дом до полуночи впустите? — Жан неспешно прошёл к калитке.

— Я с собачкой хочу познакомиться, — подала голос девчонка.

— Как вам будет угодно, — Элена вновь отвесила глубокий поклон. — Только до стражи не доводите, он по глупости, как обычно. — Женщина приоткрыла калитку.

— Я к щеночку! — предсказательница проскользнула во двор. — Как его зовут?

— Рыжик почему-то Барсом прозвал, — слабо улыбнулась Элена.

— Да какой из него Барс, лохматик и есть лохматик, — заворковала девчонка. Даниэль подхватила щенка на руки. — Ну-ка где у нас глазки? И довольно лизаться весь нос уже мокрый…

— Пойдёмте, высокочтимая.

— Только с Лохматиком, — твёрдо заявила девица.

— Ваша воля, Катрин.

Дети миновали прихожую, и Элена провела высоких гостей в чистенькую уютную гостиную. На стене копии картин Древних, телевизор расписан синим и голубым, особо постарались с экраном.

— Где ты, Рыжик? — чуть повысила голос Элена.

— Картошку чищу, сама же заставила, — послышалось из кухни.

— А малыши?

— Сперва в гостиной возились — вроде ничего не разбили — потом я кое-как уложил. — Судя по звуку, Рыжик бросил в кастрюлю очередную картофелину. — Даже сказку пришлось рассказывать!

— О лисёнке?

— Хуже. Лягушкой квакать пришлось.

— Выходи, шалопай, что в кухне засел? — Элена неожиданно всхлипнула. — Явились по твою душу.

— Рыжи-и-ик… — почти пропела девица.

— Ай!

— Что?

— Всего лишь порезался. — Рыжик шумно вздохнул — Это вы, Катрин?

— Не-ет, вдовствующая герцогиня, — красавица еле слышно хихикнула. — Или новый начальник стражи, что тебе больше нравится?

— Я руки по-быстрому сполосну, — зачастил Паоло.

Мальчик вихрем ворвался в гостиную и склонился в церемонном поклоне.

— Ты… вы… разрешите пожалуйста… — залепетал Рыжик, опасливо поглядывая на сестру.

Предсказательница благосклонно кивнула, и ребёнок припал к её ладони.

— Хватит, маленький, а то кому-то достанется от сестры. — Даниэль убрала руку за спину. — А веснушки у тебя симпатичные.

— Правда?! — восторженно выдохнул Рыжик.

— А те деньги… — начала было Элена.

— Рыжик их честно заработал, слово Декри, — веско заявил Жан. — Он ведь скоро поедет?

— В апреле, если кто не прибьёт. Может хоть в Валансе из него человека сделают?

— Эжен… — Катрин протяжно зевнула.

— Покормите ребёнка, — велел женщине Жан, — а то заснёт на ходу. Это вам за ночлег. — Подросток достал кошелёк. Три серебряных су перекочевали в кармашек на платье.

— Идёмте, высокочтимая.

— Не-е, я с Лохматиком, — девочка пристроила щенка поудобнее. — Он со мной кушать будет.

Улыбающаяся Элена вывела полусонную благородную из гостиной.

— А теперь — мужской разговор, — зашептал Жан.

— Как из города выбраться? — догадался Рыжик.

— Верно.

— Здесь особо и думать нечего. Мы поднимемся до зари — растолкать бы Катрин — и отправимся к Одинокой Башне. На рассвете из города отбывает небольшой караван, там приказчиком мой племянник. Я по праву старшего родственника… — Паоло приосанился. — Не улыбайтесь, Эжен, я не виноват, что попозже родился! Но подмазать всё же придётся.

— Сколько?

— Трёх реалов должно хватить, я себе гроша не возьму, — с достоинством заявил Рыжик. — Пусть прекрасная Катрин благословит наш дом, сестрёнка очень обрадуется. Выпорет, конечно, чтобы больше никуда не совался, но хоть маме не скажет.

— Это можно. — Жан с улыбкой кивнул. — Значит все пять.

— Хорошо быть родичем герцога. А теперь — самое трудное, — маленький Паоло почесал в затылке.

— Что?! — подросток напрягся.

— Ума не приложу, как заставить Катрин снять новёхонький плащик. Тот, с золотистой белочкой. Вы не знаете? И я не знаю, вот незадача. Юные девицы, они… —.

Рыжик развёл руками. — Шлёпать по-моему не годится, как-никак предсказательница.

* * *

Дубовые рощи мало-помалу сменились кленовым редколесьем. На сей раз похоже надолго. Благородный Эжен зевнул.

Жан в потрёпанной дорожной накидке — позаимствовал у обозного мальчишки — привалился к плечу возницы.

— Вы бы может, легли? — без особой надежды предложил обозник.

— М-м-м… — подросток покачал головой и вновь погрузился в расслабляющую дремоту, если что — возница придержит, не в первый раз.

Впереди послышался треск, забористые проклятия и тревожное ржание. Обоз приостановился. Жан кое-как разлепил глаза.

— Сэкономили называется! — рослый чернобородый детина от души пнул разлетевшееся колесо. Говорил я кое-кому, и колёсник брался подправить, но меня, как водится, не послушали!

— Не разоряйся, Шарло, — бросил плотный рыжеватый крепыш с медальоном приказчика поверх кольчуги. — Что у нас запасных не имеется?

— Всё равно обидно, Бернардо…

— Видишь, благородного растревожил, дубина и есть дубина!

— Я… это… — чернобородый опасливо покосился на Жана.

— Помолчи, пока не влепил.

Жан не без труда спрыгнул с телеги — руки-ноги как ватные — и с достоинством под ошёл к Бернардо.

— Будем считать это знаком, — подытожил мальчик. — Сколько уже от Лаона?

— Часа четыре, высокочтимый, да нет, пожалуй, поменьше, — прикинул племянник Паоло. — Вы толком и не соснули, не то что прекрасная Катрин.

— Как она?

— Дрыхнет без задних ног, только разметалась немного. Я её плащом по новой укрыл.

— Ага. — Жан живо устремился к фургону, и заглянул внутрь. Даниэль и впрямь мирно посапывала, благо сена достаточно, что с ребёнка возьмёшь. И подушку для предсказательницы сразу нашли, и плащами пожертвовали, а красавица нос задрала, она это умеет. Рядом сумка с платьями, хвала Создательнице, бросать не пришлось.

— Разбудить? — почтительно вопросил Бернардо.

— Жаль ребёнка, если по-честному.

— Да, разоспалась. Разрешите, я по-простому, хоть хныкать не станет. А то дядя меня убьёт, — усмехнулся племянник Паоло.

Бернардо подхватил девчушку на руки и под завистливыми взглядами обозников обошёл фургон.

— Эже-ен… — волшебница приоткрыла глаза. — Ой, что…

— Здесь я, здесь, — Жан схватил девчонку за руку. — Довольно с тебя, Бернардо, хорошего понемножку.

— Как обычно, — вздохнул Бернардо и поставил предсказательницу на дорогу.

— Спасибо, — лукаво улыбнулась девица, — та-а-ак меня ещё не будили. Эжен, миленький, ты не намекнёшь своему сеньору? Чтобы Шарль меня, как Бернардо сейчас… — Даниэль выразительно вздохнула и блаженно зажмурилась. — Не отмалчивайтесь, кузен.

— Всё о том же…

— Тебе не понять!

— Храни Создательница… — Жан передал приказчику кошелёк. — Здесь пять тяжелых картахенских реалов.

— Мы вообще-то о трёх договаривались — нахмурился племянник Паоло. — Вы наверно упустили из виду, что успели внести задаток. И лошадок у нас купили, грех жаловаться.

— …

— Оскорбить предсказательницу последнее дело, особенно для нас, торговцев. Потом удачи не будет, бывало и крепкие купцы разорялись… — Бернардо отдал предсказательнице кошелёк.

— Ах, это… — Даниэль демонстративно пересчитала реалы и вернула деньги приказчику. — Теперь надеюсь доволен?

— Но…

— Те два реала — плата за молчание, — вмешался Жан. — Хотя бы на день, другой, на большее не рассчитываем. Нам ещё к герцогу нужно пробраться, а то вернут в Арагон.

— Так вас и пустят к его высочеству — проворчал чернобородый детина.

— Катрин из рода Декри, ветвь Томазо Волка, — гордо представилась предсказательница.

— Эжен из рода Декри иберийская ветвь, — Жан мысленно показал девчонке кулак, не может без приключений!

Бернардо не без удовольствия оглядел оцепеневших обозников.

— Дёшево же мы с вас взяли, — вслух подумал чернобородый погонщик.

— Что-о? — промурлыкала Даниэль.

— Это так, с дурной головы. До сих пор страдаю после вчерашнего.

— Скажи спасибо, что до плетей, не дошло — заключил старший приказчик. — Впрочем, если высокородная пожелает…

— Лучше выдай ему лекарство, — фыркнула Даниэль. — Фирменное, из дикого винограда, при удаче, пожалуй, не вывернет. Где наши лошадки?

* * *

— Ой, цветочки! — Даниэль кое-как остановила непонятливого жеребца и проворно соскочила с седла.

— Ты надолго? — угрюмо вопросил Жан.

— Придержи-ка лучше мою лошадку, а то она снова куда-то бредёт. Верно попастись захотела. Не рычи, пожалуйста, Жан, я сначала наберу на веночек.

— Зачем?

— Тебе на могилу, — огрызнулась девчонка. — Извините, меня кузен, две ночи толком не спала.

— Ладно, ладно.

— А венок пойдёт к моим волосам, — деловито объяснила девчонка. — Ты случайно рисовать не умеешь?

— Ты и мёртвого из себя выведешь.

— Рисовать-то точно заставлю, — хихикнула Даниэль. — И венок попробую заплести.

— А ремня?

— Так и быть, закругляюсь, — немедленно надулась девчонка. — Тебе бы только тиранить. Помоги ребёнку взобраться в седло, — скомандовала Даниэль.

Жан без особой охоты спешился и — взглянув ей в глаза — подхватил на руки красавицу.

— Ты ведь это имела в виду?

— Я в доспехах тяжёлая, — мило улыбнулась девчонка.

— Не для меня.

— Всё, попался кузен. Мой букетик ты повезешь. И не вздумай его помять, я могу и разболтать кое-кому. И Ша-а-арлю расскажешь, — томно промурлыкала Даниэль, — как Бернардо меня на руках… ну ты понял кузен. И… и…

— Камеристка кузине не требуется?

— Не-е, поможешь мне венок заплести, — выдала последнюю порцию Даниэль.

Короткая арбалетная стрела взрыла землю у самых ног Жана. Даниэль пронзительно взвизгнула.

— Опустите барышню, высокочтимый, ещё уроните ненароком, — пробасил кто-то из зарослей папоротника. — Вот так. И к дереву, пожалуйста, прислоните, совсем личико у красавицы побелело. Вино у вас есть?

Жан влил в горло девчонки добрый глоток вина, как бы, не сорвалась в истерику.

— И не вздумайте хвататься…

— За меч, — с готовностью подхватил мальчик. — В который раз слышу, в ушах звенит.

— От кого?

— Ваш Бычок штаны успел сменить? И подштанники.

— Не при даме, кузен, — пискнула Даниэль.

— Вот оно как, — пробасил атаман. Раздался звучный смешок. — А болтал, что вляпался в навозную кучу. В городах и не такое случается. И Анжуец что-то темнил, хоть рассказывал очень складно. Ладно, расспросим. Бычка в первую очередь, он врать не умеет. Выходите ребята и без лишней спешки, благородная и без того не в себе. Может и действительно родичи герцога, сам барон не знает что думать. Выходите, они не кусаются! — поторопил ватажников атаман.

В скором времени детей обступили угрюмо-настороженные арбалетчики. Широким полукругом, во главе с атаманом. Полтора десятка, не меньше. Ещё трое, нет четверо, не спеша спустились с поросшего папоротником холма. Увесистые мечи — подлиннее римского гладиуса — в самый раз для боя один на один. Пятнистые накидки поверх доспехов, шлемы с шейной защитой. Высоченный чернобородый атаман щеголяет дорогим рыцарским шлемом, разве что без забрала. И короткие деревянные дубинки, почти у каждого, что висят рядом с кинжалами.

— Для вразумления непонятливых, — пояснил атаман, перехватив взгляд Жана. — Сразу забывают о драке, как ударишь дубинкой по шлему…

— Ближе сорока шагов не подходят, — вслух отметил подросток.

— Кроме меня и Анжуйца, — уточнил предводитель. — Жить-то каждому хочется. И желательно в полном рассудке. Наш Бычок совсем мозги растерял. Всё молится и молится даже на марше, и попробуй его уйми. Я и в морду ему давал, и доли грозился лишить, а Бычок в ответ призывает Богиню и духов Леса. Это не считая нового Колдуна, так Шарль ему и поможет. Благородная маленько очухалась?

— Ты не представился! — спокойно произнёс Жан.

— Квилон я, просто Квилон, большего и барон не знает… надеюсь. И забудьте пока что о волшебном мече, девять отборных стрелков держат вас на прицеле. С тыла, разумеется, с тыла, против девяти арбалетов даже ваша магия не особо поможет.

— Меньше, — привычно поправил мальчик.

Атаман переглянулся с Анжуйцем.

— Семеро вас устроят?

— Будет вам врать!

Квилон изобретательно выругался, впору вспомнить о болтовне Бычка, да и Анжуец сказал немало… Попробуй не сложить два и два.

— А подробнее? — поинтересовался Жан.

— Всего пять, но зато отборных! — атаман рубанул воздух рукой.

— Все пять? — невинно осведомился подросток.

— Храни нас… — Квилон с немалым трудом — сразу видно — удержался от чёрной брани и лишь с шумом выдохнул воздух. — Четверо и впрямь мастера бельта, да и пятого изрядно натаскивали.

— И долго его натаскивали? — улыбнулся Жан.

Три недели… почти, — признался предводитель ватажников. — Нарвались мы на свою голову!

— Ага.

— Кто у кого в плену? — спохватился Квилон.

— Я пока ещё не решил, — протянул мальчик — Надо подумать.

— Ты…

— Меч не забудьте взять, — дружески посоветовал Жан. — Только через плотную ткань, а то я ни за что не ручаюсь.

По скоплению арбалетчиков — лесные братья невольно жались друг к другу — пробежал возбуждённый шёпоток.

— Арбалет уж лучше отдай, — поразмыслив, велел предводитель.

— Который?

— Не играй словами, малыш.

— Ах, да, вы же не видите. Что поделаешь, не дано. Да берите, что вы шарахаетесь, большого вреда, пожалуй, не будет. Странные люди. — Жан пожал плечами и положил арбалет на траву. — Эй, очнитесь, кузина, верно выкуп обдумываешь?

— Конечно.

— Сорока реалов довольно?

— Как по мне, меньше десяти брать не стоит. Ливров я имею в виду. За оскорбление родичей герцога! — мстительно заявила девчонка.

— Девяносто реалов! — вырвалось у Рамона.

— Арбалет сейчас отдавать? — подал голос Бычок.

— Что, последний ум растерял?! — грозно взревел Квилон.

— Мы тебе рассказали кусочек, — огрызнулся Бычок. — Помолитесь, братья, от чистого сердца, остаётся лишь уповать на Создательницу! Только в рабство не продавайте! — неожиданно взмолился Бычок.

— Сперва штаны смени! — фыркнула Даниэль.

— Вы о чести случаем не забыли? — печально вопросил атаман. — Добро бы в бою, а так… Я пожалуюсь господину барону, — неуверенно пригрозил предводитель.

— Не знаю как насчёт Бешеного, а наш герцог лишь посмеётся, — бойко ответила Даниэль. — Может в угол поставит.

— Скорее уж выпорет, — подхватил Жан.

— Перетерпеть можно.

— Если в четверть силы, кузина. Герцог тебя жалеет, не знаю правда за что.

— Я симпатичная. И умилительная, — важно сообщила девчонка.

— В рабство, всех в рабство… — завёл старую песню Бычок.

— А где наши реалы? — нахально спросила красавица.

Ватажники угрожающе заворчали, — добро бы вчетверо меньше… Атаман опустил руку на меч.

Чистый серебряный звук горна заставил разбойников замолчать.

— Вызывают на переговоры, — буркнул Квилон. — И то хлеб.

— Живы, мы живы! — оглушительно взвизгнула Даниэль, что с девчонки возьмёшь.

Из-за мелового холма выступил пышно разодетый герольд с рыцарской цепью поверх доспеха. Опоясанный рыцарь отвесил нарочито церемонный поклон и протянул атаману свёрнутую в трубку грамоту.

— Давай уж сам, я до чтения не охотник, — отмахнулся Квилон.

Герольд развернул послание.

— Самую суть — добавил Квилон.

— С удовольствием, — жестко усмехнулся опоясанный рыцарь. — Если вы отпустите родичей герцога, можете убираться на все четыре стороны. Две недели искать не будем — слово слуг Создательницы. — Герольд выдержал паузу. — От комтура Северного Прованса. Итак?

— Мы бы рады убраться подальше, — спокойно сообщил атаман, — но сиятельная Катрин требует от нас целых девяносто реалов. Совсем озверела, а ещё благородная. Я барону грозился пожаловаться.

— Сколько, сколько? — герольд повернулся к ребёнку.

— Сорока реалов достаточно! — тут же выпалила волшебница. — Не-ет, пятнадцати! Только маги-и-истру не говорите… — Даниэль непритворно всхлипнула.

— Поплачьте кузина, как следует, перед поркой оно полезно, — не преминул ввернуть Жан.

— Но я же больше не буду!

— Ты сама в это веришь? — вздохнул герольд.

— Но ведь я исправлюсь по-честному…

— Да?

— Ябеда!

— Как и все старшие. Вы слышали, что велела предсказательница? — обратился герольд к ватажникам. — Пятнадцать реалов и выметайтесь.

— Спасибо, высокочтимый, — от души поблагодарил атаман.

Разбойники живо выложили полтора десятка реалов и дружно метнулись в глубину леса.

Хвала Создательнице! Жан вздохнул с облегчением. Красавица ткнулась в плечо мальчика.

— Ты зачем ревёшь, чудо?

— Поро-о-оть будут, — неподдельно всхлипнула Даниэль. — По настоящее-е-е-ему… Ведь правда, Дени?

Опоясанный рыцарь молча кивнул.

— Как ты догадалась проказница? — спросил благородный.

— Ты ругаться даже не стал, — деловито объяснила девица. — Значит… в первый раз что ли?

— И не в последний, — снова усмехнулся Дени. — Повторяешься, девочка.

— Я хорошая…

— Иногда, — тихонько дополнил Жан.

— Да ну тебя!

— Оплеух, надеюсь, не будет?

— Я всю руку о кого-то отбила, — сообщила Даниэль близлежащему дереву.

— Даже так? Я об этом Шарлю скажу, пусть Великий тебя пожалеет.

— Сам видишь, Дени, что терпеть от Жана приходится, — пожаловалась рыцарю Даниэль.

— Только тебе? — не остался в долгу подросток.

— Ты с ним спелась, как я погляжу, — подытожил герольд.

— Ага, — охотно подтвердила девица. — С Жаном я особо не вредничала, та-ак самую чуточку, — не без гордости сообщила красавица.

Мальчик только покачал головой.

— Ой, а платья мои любимые! — девчонка беззвучно ахнула. — Мне ведь Шарль их все подарил. Подтверждай немедленно, Жан!

— А Великий об этом знает? — строго спросил герольд.

— Очень скоро узнает, — мальчик прыснул в ладонь, — и оплатит мне все расходы… я думаю. Если Шарль конечно поверит, что такие цены бывают.

— Сколько? — герольд взял девочку за подбородок. — В глаза, смотреть прямо в глаза!

— Д-девяносто реалов, — покаялась Даниэль. — Б-больше, если по правде.

— Ого! — рыцарь удивлённо присвистнул.

— За одно платье она имеет в виду, — ехидно дополнил Жан.

— Предатель! — всхлипнула предсказательница.

— Ничего себе… — Дени как-то по-новому оглядел красавицу. — Думаешь, Великий заплатит?

— Он меня… он со мной… — девочка густо покраснела. — Что ты о мелочах? И заплатит, и письмо вам напишет, чтобы вы меня особо не мучали!

— Да, с тобой не соскучишься, — протянул опоясанный рыцарь. — Дай на платья твои взгляну, самому интересно стало.

— Может не надо, Дени-и-и… — привычно заканючила предсказательница.

— Почему ещё?

— Они… это… подороже стоят, — пролепетала волшебница.

— Сколько? Только не вздумай мне врать! — предупредил герольд.

— Всего… — Даниэль запнулась.

— Ну, ну девочка.

— Всего под… триста реалов, — набралась смелости предсказательница. — За два очень ми-иленьких платьица. — Даниэль заранее всхлипнула.

— Храни Создательница! Ты случайно не в королевы метишь? — серьёзно осведомился герольд.

Даниэль немедленно показала язык и укрылась за спиной Жана.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник