Сердце Дэва. Искатель

Глава 1. Профессор Фринн

Мила опаздывала. Прижав к груди кипу учебников и тетрадей, неслась по длинным коридорам Академии Малнис и проклинала того чудака, который всё это построил. Со стен на Милу удивлённо глазели портреты древних колдунов и современных магов. Из-за коричневых массивных дверей аудиторий доносились обрывки лекций. А эхо от стука каблучков спешило вперёд куда быстрее самой Милы.

Длинные золотистые волосы, на укладку которых было потрачено добрых полчаса, потеряли вид и немощно развивались на бегу. Голубая юбка то и дело предательски задиралась, оголяя коленки. К счастью, никто этого не видел, как не видели и пот, проступивший на лице Милы.

Аудитория, к которой она спешила, находилась в восточном крыле Академии. Там уже во всю шла лекция по артефактологии в Срединных Морях, и вёл еë примерзкий старикашка Густав Валенберг с колким взглядом и жутким шрамом на правой щеке. Придирался он ко всем и по любому поводу, оттого опоздание казалось Миле настоящей катастрофой.

Ещë один поворот, мимо уборщика, едва не свалив его в ведро с водой. И вот наконец дверь с позолоченной табличкой «Магистр артефактологии Г. Валенберг». Мила остановилась перевести дух и оправить одежду. Появиться перед одногруппниками неопрятной она не могла. Потом от сплетен не отделаешься. А Валенберг и так будет орать, пара минут уже ничего не исправят.

Мила приложила волосы и робко постучала в дверь. Сразу приоткрыла еë, не дожидаясь ответа, и просунула в щель голову.

— Извините за опоздание, можно… — проговорила она скороговоркой и осеклась.

На кафедре вместо старого Валенберга прохаживался молодой преподаватель. Чёрные волосы, аккуратная борода и пытливый взгляд карих глаз. Он выглядел одним из тех путешественников, которые в промежутках между странствиями давали частные лекции в городе. В академию их приглашали редко, чтобы лишний раз не тратиться.

— Представьтесь, пожалуйста, — мягко попросил новый преподаватель.

— Меня… Меня зовут… Меня зовут Мила Рябова, — через силу пролепетала Мила.

Она так растерялась от пристального взгляда, что даже покраснела. А преподаватель выждал немного, будто наслаждаясь еë замешательством, и приветливо улыбнулся.

— Рябова? Знакомая фамилия. Вы, случайно, не родственница Афанасия Рябова?

— Немножко, да.

— Немножко родственница? — рассмеялся преподаватель. — Разве так бывает?

— Я его дочь.

— Вот это уже похоже на правду. Что же вы, Мила, опаздываете на занятия? Где ваша семейная педантичность?

— Простите, этого больше не повторится, — слукавила Мила.

— Ладно, на первый раз я вам поверю. Можете занять своё место.

Мила на цыпочках прошла вдоль стены до дальнего ряда и устроилась там возле Киры. Они дружили ещё с первого класса школы и в академии были не разлей вода. В отличие от Милы, Кира понятия не имела, что такое скромность. И пусть она старательно строила из себя саму невинность, в её глазах всегда пританцовывали похотливые искорки, а мозг плодил сплетни с поразительным постоянством. Вот и теперь она встретила Милу широким взглядом и демонстративно ждала, пока подруга вынесет вердикт новому преподавателю.

— Какой-то он странный, — поцеловав Киру в щёку, поделилась Мила. — Как его звать-то?

— Ты серьёзно? — Глаза Киры округлились от удивления. — Тебе его ещё представлять надо?

— Ну…

— Ты эфир совсем не смотришь? О ком вчера трепались все, кому не лень?

— Погоди, ты шутишь? Я же тебе говорила, что мы с Максом вчера весь день в библиотеке доклад готовили.

— Хорошо, даю подсказку: Тарнавский океан.

Мила присмотрелась к преподавателю, пытаясь вспомнить, не видела ли его где-нибудь. Обычный путешественник, каких тысячи. А уж дочь знаменитого артефактолога Афанасия Рябова видела таких столько, что все они теперь на одно лицо. Поджарые, смелые, с такой решимостью в глазах, что любая неподготовленная девушка вряд ли устоит. И каждый непременно уверен, что он такой единственный и неповторимый.

— О, Дэв! Кира, сегодня не самое подходящее время для загадок. Откуда мне его знать?

— От верблюда! Он же нашёл осколок Сердца Дэва и перевернул артефактологию вверх тармашками. Даже с императорской семьёй встретился. Куда ты смотрела-то всё это время?

Вспомнить, куда же она на самом деле смотрела всё это время, Мила не могла. Наверное, как всегда, шерстила эфир в поисках известий об отце. Вот и не заметила, как всё научное сообщество Адамара бурно обсуждало невероятную находку.

Сердце Дэва искали тысячелетиями. Оно было мифом, который изучали ещё в начальной школе. Тогда же, когда рассказывали про самого Бога Дэва и о том, как создав мир, он его покинул. А сколько искателей положили жизнь на поиски этого Сердца — не счесть. Может, потому Мила и не обратила внимание на новость об осколке? Просто решила, будто это очередная журналистская утка.

— В общем, всё с тобой ясно, — снизошла до подруги Кира. — Его зовут профессор Казимир Всеволодович Фринн, и теперь он преподаёт у нас артефактологию.

— А Валенберг где? Уволили?

— Отпуск взял и намылился в экспедицию в Тарнавский океан.

— Лихо он. Вроде и не собирался, а тут бац, и отправился?

— Ага, чужая слава покоя не даёт. Точно тебе говорю. Небось уже и Адамар покинул.

До конца лекции они перемывали косточки Валенбергу, припоминали и похотливые взгляды, и проваленные экзамены. В итоге решили, что старик был обыкновенным мерзавцем и дышать без него в Адамаре будет легче.

Потом обсудили, что из мифов про Сердце Дэва правда, а что ложь. Ходили слухи, что существует несколько параллельных миров, и собранное Сердце способно объединить их. Поговаривали ещё, что Сердце может воскресить самого Дэва. А совсем уж двинутые искатели утверждали, что с помощью Сердца удастся связаться с инопланетными цивилизациями. Одним словом — никто ничего не знал точно, но версий было целое море.

За разговорами Мила не заметила, как лекция подошла к концу. Опомнилась, только когда Фринн объявил:

— Завтра по этой теме будет семинар. Дома перечитайте эту главу и не надейтесь, что будет просто. Я поблажек не делаю, даже если у вас известные фамилии.

На этих словах Миле поплохело. Ещё и Фринн с кривой ухмылкой уставился прямо на неё. Всë намекало на то, что Валенберг скоро из мерзавца превратится в добряка, а главным гадом Малнис станет Фринн

— Можете идти, — сказал тот и сразу добавил: — А вы, Рябова, останьтесь. Нам есть, о чëм с вами поговорить.

— О-о! Кажется, кто-то на тебя запал, — злорадно прошипела на ухо Кира.

За что Мила тут же хлопнула её по бедру, чтобы бросила глупости выдумывать. А про себя решила, что лучше бы Фринн и правда на неё запал, потому что иначе придётся туго.

Студенты торопливо покинули аудиторию, и Мила осталась с Казимиром Фринном наедине. Профессор разбирал какие-то бумаги.

— Вы что-то хотели мне сказать? — спросила Мила, когда ожидание затянулось.

Фринн наигранно встрепенулся, словно совсем про неë забыл:

— Да-да, простите. Я по поводу вашей курсовой хотел пару замечаний сделать. Мой предшественник курировал вас, а значит, теперь это моя обязанность.

— Я уже сдавала черновик. Профессор Валенберг вроде одобрил, — припомнила Мила дело месячной давности.

— Вы уж извините, Рябова, но я не Валенберг и такую халтуру пропустить не могу. Я просмотрел еë перед парами и немного подкорректировал, но лучше вы сами ещё раз перечитайте и сверьтесь с источниками, на которые ссылались. У вас есть ещё неделя, так что исправить успеете.

Он подвинул на край стола папку с курсовой и вновь уткнулся носом в свои бумаги. Мила простонала сквозь зубы, закатила глаза, но всё же подошла.

Первый же взгляд на курсовую привёл её в отчаяние. Каждая страница была исписана поверх текста красным карандашом. Фринн писал коряво, мелко, и оттого работа теперь напоминала древнюю рукопись по какой-нибудь трансгрессии. А на многих огромных абзацах и вовсе стояли размашистые кресты. Это означало, что курсовой не хватает около трети до минимального объёма.

— Неделя? Да тут же всё переписывать надо. Как же я успею?

— Предвосхищу ваши мысли о том, что можно взять в эфире уже готовую курсовую. Со мной такие штуки не пройдут, имейте ввиду.

— Но неделя!

Мила уже начинала ненавидеть Фринна. Валенберг был просто мерзким, а этот же вовсе садист какой-то. Лучше бы у него были сальный взгляд и вездесущие ручонки, и то меньше вреда.

Мила собралась уже спорить, но во время остановилась. Этим только подпишешь себе смертный приговор. Потому она печально взяла папку подмышку и отправилась на следующую лекцию.

Кира ждала за дверью. Когда Мила вышла, она набросилась на неё с вопросами:

— Почему вы так быстро? Ты его отшила? А он приставал? Приглашал на ужин к себе домой? И почему ты не согласилась?

Но Миле было совсем не до сплетен. Перемена кончалась, а до аудитории Основ Сопротивления Магических Материалов ещё дойти надо.

— Кир, ну какая же пошлая чушь у тебя в голове вечно крутится! — строго отчитала Мила подругу и отправилась дальше по коридору.

Кира пошла рядом.

— Я же ничего такого и не спросила. Посмотри на свою юбку и скажи, какой мужик удержит голову на плечах? Но ты не бойся, я Олегу ничего не скажу. Если только сама не проболтаешься.

— Причём тут Олег? — цыкнула Мила. — Мы расстались. Точка.

— В третий раз за два месяца, я помню.

— В этот раз навсегда. Пусть хоть на коленях приползёт, ни за что не прощу, — сжимая зубы от напряжения пообещала Мила.

— Да ты что! Это всё из-за игрушки той? Серьёзно? — вздёрнула брови Кира.

— А этого уже достаточно. Он просто свихнулся на своих играх. Ничего вокруг не замечает. Как засядет на все выходные, и на всех плевать, даже на меня. Это не отношения, а фигня какая-то!

— В прошлый раз тебе не понравилось, что он в тренажёрном зале засматривался на какую-то инструкторшу.

— Вот видишь? Как вот его после всего этого назвать? Козёл!

На этих словах подруги свернули за угол и едва не столкнулись с Олегом и его другом Егором. Тут же повисло неловкое молчание, взгляды всех четверых разбежались по разным углам.

Олег учился на факультете дрессировки человекоядных зверей. Больше половины его лекций проходили в вольерах зверинца на открытом воздухе, так что здесь его встретить Мила совсем не ожидала. Может, иначе бы она была готова. А так сердце защемило от желания немедленно понять, простить и нежно его поцеловать вместо слова «Привет».

Олег слышал слова Милы, но рассерженным не выглядел. Даже наоборот, как будто обрадовался встрече. Высокий, с короткими тёмно-русыми волосами, широким светлым лицом. Крепкий, спортивный, как и все дрессировщики. А руки, лицо и шею покрывали свежие и не очень свежие шрамы.

Егор был такой же рослый, крепкий. Вот только глядя на него казалось, будто он собран из прямоугольников с округлыми краями. Прямоугольным в нём было всё: и лицо, и шея, и тело, и бедра, и даже большие очки. Впрочем, Кира его любила не за это. А он в упор не замечал её жгучих взглядов.

— Значит, я козёл? — спросил Олег, когда молчание затянулось.

— Я не думала, что ты это услышишь, — пролепетала Мила.

— А это важно? Если бы я не услышал, ты бы поменяла своё мнение, что ли?

— Я бы поменяла своё мнение, если бы ты не только подслушивал, но ещё и слушал, что я говорю! — пошла в наступление Мила. В конце концов, это он виноват, что вынудил её ругаться.

— Ну да, тебя-то это, конечно, не касается, — всплеснул руками Олег. — Ты у нас святая, а все вокруг козлы. Правда?

— Да пошёл ты! — буркнула Мила и устремилась дальше по коридору, толкнув Олега напоследок плечом.