Сделка с особым условием (СИ)

Глава 38

Иен, не отпуская моей руки, толкнул дверь- и вместо ступенек собора мы вышли на дорожку заснеженного парка. Вправо и влево от нас разбегались дорожки, покрытые ровными прозрачными камнями, а впереди высились шпили ледяного дворца. Зимний двор!

— Это твой дом? — я обернулась к Иену и вздрогнула- он уже успел принять свой истинный вид — светлые, отливающие холодным пеплом волосы и льдисто-голубые глаза, и приводил в порядок свой фрак- точнее, переколдовывал в серебристое, расшитое металлической нитью одеяние.

— Что с тобой случилось? — я ткнула пальцем в рваную дыру на рукаве, на моих глазах затягивающуюся и покрывающуюся вышивкой.

— Альфред послал за мой взвод железных солдат, — пояснил он, — людей бы я зачаровал, но они чарам не поддаются. Пришлось пробиваться, поэтому я и опоздал. К счастью, успел, — закончил он и снова крепко прижал меня к себе, словно боялся, что я исчезну.

— Хорошо, что успел, — я улыбнулась в ответ. — И хорошо, что все вышло, как вышло. — Я не могла сейчас полностью облечь то, что чувствовала, в слова, но впервые за долгое, долгое время меня охватило чувство свободы- я никому ничего не должна и вольна делать то, что захочу! От этого хотелось беспричинно улыбаться и танцевать.

— Идем, — Иен потянул меня вперед. В моем наряде он не стал ничего менять, просто поправил выбившуюся из прически прядь.

— Куда?

— Я же обещал позвать тебя на зимний бал, — Иен на ходу подмигнул мне, и я закатила глаза, и мы закончили хором:

— А альвы никогда не врут.

Мы неторопливо шли к ледяному дворцу- я предпочла бы вообще не появляться при эльфийском дворе, но раз Иен ведет туда, значит, надо. Дорожки, на вид ледяные, были совсем не скользкими, а деревья по обе стороны дорожки укутывал пушистый снег- как в зимней сказке.

— По возможности, ничего не говори, — напутствовал меня Иен, — ты еще не знаешь наших обычаев. — И главное- что бы не сказала королева, не возражай ей! Если тебе что-то не понравится, скажи потом мне, и я все улажу, но ей только кивай и улыбайся.

— А она тебя послушает? — с сомнением произнесла я. С детства наблюдая придворную жизнь, я видела, что если батюшке кто-то попадался под горячую руку, он не торопился потом раскаиваться и менять свои решения.

— Послушает, — кивнул он. — Мер- моя сестра. Двоюродная, — добавил он, видя мои расширившиеся от ужаса глаза. — Поэтому я не принц и никаких обязательств перед короной, вроде взять в жены принцессу, у меня нет.

— Хорошо, — выдыхая, отозвалась я. Я не по наслышке знала, что принцы и принцессы не принадлежат себе и должны думать о политике- но если Иен не принц, то он более — менее свободен в своих действиях. Ладно, могу молчать, если нужно- в детстве я привыкла молчать и не высказывать своего мнения- до того, как я стала наследницей, меня воспитывали по принципу "Принцессу должно быть видно, но не слышно".

Мы на миг замерли перед высокими дверьми, потом они сами распахнулись перед нами, и изнутри гулко прозвучало: "Принцесса Александрина и Иененнхольм Сторхольм".

Мы шагнули в зал, и легкий гул голосов стих. Мы в полной тишине двинулись по проходу в толпе, и наши шаги гулко отражались от высоких потолков зала. Пол был таким е прозрачным, как дорожки в саду, и под его толщей легкими тенями метались серебристые рыбы. Я мельком отметила, что у большинство собравшихся альвов волосы были самых причудливых цветов — и сиреневые, и зеленые, и розовые, и лишь несколько макушек было такими же пепельными, как у моего спутника. Совершенные лица, изумрудно-зеленые, фиалковые и даже по кошачьи рыжие глаза- и дикое безумство фасонов платьев и камзолов.

— Ты вернулся, Иенненхольм, — разнесся по залу высокий, хрустальный голос, и я подняла взгляд на сказочно красивую девушку, сидящую перед нами на чем-то, напоминающим гигантский кусок стекла. Ее платиновые волосы, в пику вычурным прическам придворных, гладкими волнами спускались до самого пола, украшенные лишь тонким венцом на макушке, и она единственная из всех была одета в простое белое платье-наверное, светлые волосы и одежда в этом мире- привилегия правящей династии. Тут я с ужасом осознала, что и сама одета в белое подвенечное платье, и, гадая, будут ли из-за этого проблемы, опустилась в реверанс. Иен рядом со мной склонился в легком поклоне.

— Я рада, что ты вернулся, — проговорила красавица и подняла на него взгляд таких же, как у Иена, льдисто-голубых глаз. Такого цвета я не заметила ни у кого, кроме них двоих- но я успела разглядеть ничтожно мало. — Но ты нарушил правила. Оно того стоило?

— Да, — спокойно отозвался Иен, и королева окинула меня внимательным взглядом, а затем снова повернулась к альву:

— Мне придется тебя наказать, — в ее голосе послышалось сожаление.

Я, ничего не понимая, похолодела. Какие правила он нарушил? И какое будет наказание? В голове всплыла фраза Иена- о том, что у них нет тюрем, и провинившихся просто превращают в оленя или зайчика. Лет на пятьдесят.

Вздохнув, королева поднялась и медленно спустилась со своего возвышения к нам, после чего, приподняв мой подбородок ледяными и белыми, как снег, пальцами — она была на полголовы выше- долгим взглядом посмотрела в глаза. Не знаю, что она там увидела — я стояла спокойно, как говорил Иен, и в свою очередь изучала королеву. Наконец ее губы тронула легкая улыбка, и она повернулась в Иену, оставив меня в покое.

— Я отправляю тебя в ссылку в мир людей, — сообщила она, — на тридцать лет. Но ты можешь отправиться через месяц- этого хватит, чтобы провести все торжества?

— Хватит, — кивнул Иен, и королева, кивнув и улыбнувшись на прощание, вернулась обратно на свое возвышение.

Мы под любопытными взглядами вышли из зала под звездное небо- такое же, как у нас. Наверное, ночное небо изначально настолько прекрасно, что во всех мирах выглядит одинаково. Может, и в Раю оно такое же?

— Иен, а что за правила ты нарушил? — подозрительно спросила я, когда мы отошли на достаточное расстояние от дверей, чтобы нас никто не услышал.

Альв на ходу бросил на меня косой взгляд.

— Условием нашей сделки было то, что если ты улыбнешься до коронации, я заберу у тебя самое дорогое, — отозвался он. — И в тот момент, когда условие было нарушено, я узнал, что это- однако забрал не самое дорогое, а второе по списку самое дорогое, а это — против правил.

— А почему ты так сделал? — я уставилась себе под ноги, чувствуя, что заливаюсь краской.

Иен, остановившись, развернулся ко мне и притронулся к моей щеке одними кончиками пальцев — легко, невесомо.

— Потому что для меня ты тоже дороже всего на свете, — отозвался он. — и уходить мне не хотелось. Потому что я люблю тебя, и я хочу быть с тобой, даже если бы мне пришлось нарушить все правила на свете.

Тут он наконец то меня поцеловал, и я, закрыв глаза, прильнула к нему все телом. Над нами горели яркие звезды, у меня кружилась голова и подкашивались ноги, а эфемерный вес короны, якорем давивший мне на шею всю жизнь, теперь нашел себе другого носителя.

— Подожди, — я, вспомнив, отстранилась, — а про какие торжества говорила королева?

Его взгляд перебежал с моего лица на запястье моей руки, лежащей на его груди-той, на которой красовался подаренный им браслет.

— Мне нужно кое-что тебе рассказать… — начал он. — Этот браслет- помолвочный. Альвы не носят обручальных колец, вместо них у нас браслеты.

— Что? — возмутилась я и пихнула его в грудь, впрочем, не отстраняясь. — Ты хитростью подсунул мне помолвочный браслет?

— А что мне еще оставалось делать честному альву, когда вокруг тебя так и кружили всякие подозрительные типы? — в его голосе не слышалось ни капли раскаяния, и я еще раз стукнула его в грудь.

— Ну так что, оденешь второй браслет? Обручальный? — спросил он.

— Ладно, одену. Покажи его сначала, вдруг он некрасивый, — ворчливо отозвалась я. Иен, усмехнувшись, перехватил мою руку и повел по прозрачной ледяной дорожке.