Сделка с особым условием (СИ)

Глава 1

Дождь лил, как из ведра, и я с трудом различала дорогу в вечерних сумерках. Хоть бы лошадь не подвернула ногу! Издалека уже доносились смутные звуки погони: лай собак и гиканье, которым всадники понукали лошадей.

Высокие громады камней соткались из темноты настолько внезапно, что я сначала даже не поверила своим глазам, хотя изначально их и искала. Никто не знает, кто воздвиг их и для чего, однако едва ли можно было найти человека в образованном мире, не слышавшего об этом чуде- круге из гигантских валунов, изюминке графства и место, обросшее сотней легенд.

Ради одной из легенд я сюда и направлялась — прочитанной в старинном фолианте несколько лет назад. Если бы этот фолиант не прятался и не охранялся так тщательно, я бы нипочем не поверила, что это может быть правдой- но сейчас я была готова ухватиться за любую, даже самую призрачную, надежду.

Спешившись, я подбежала к краю круга и прокричала в темноту, не решаясь переступить невидимую границу между "снаружи" и "внутри круга":

— Я хочу заключить сделку!

Ответом мне была тишина, и я облегченно и в то же время разочарованно выдохнула. Жаль, что сказки остались сказками… Зато не встречусь с неведомой жутью.

Подождав еще какое то время, я уже развернулась, чтобы уйти- нужно снова взобраться на лошадь и попытаться где-нибудь спрятаться от погони- как вдруг за спиной раздался прохладный, чистый мужской голос:

— А вы знаете условия?

Резко обернувшись, я едва не упала от удивления- в круге гигантских валунов виднелась человеческая фигура, казавшаяся игрушечной на их фоне. Она стремительно двинулась ко мне, и спустя пару мгновений передо мной стоял высокий темноволосый мужчина с ярко- зелеными глазами- не такого цвета, который называют зеленым люди, а настоящего, глубокого изумрудного оттенка. Альв! Его губы растянулись в тонкой улыбке, и я вдруг радостно, светло улыбнулась в ответ- словно получила щеночка в подарок на Рождество.

— Так это правда! — прошептала я.

— Правда, правда, — усмешка на его лице стала более явной. — Ну что, объяснить условия или сначала упадем в обморок?

— В обморок некогда, — деловито отозвалась я, взяв себя в руки. — За мной погоня. Объясняйте условия.

— Хорошо, — он прислонился плечом к шершавому каменному боку и вкрадчиво произнес: — У вас есть желание- я его исполню. Взамен я дам вам ограничение- например, вам нельзя будет произносить слово "батон". Если вы его нарушите- я заберу то, что дороже всего.

— Душу? — возопила я и зачем то прижала руки к груди, хотя никто не знал доподлинно, где в человеке расположена душа.

— Ну ну, не нужно путать, — укоризненно отозвался мужчина. — Душа мне без надобности, у меня есть своя. Заберу то, что на момент нарушения условия будет для вас самым дорогим- собачку, или молодость, или богатство…

— Только если я нарушу условие. — уточнила я. — а какое будет условие?

Он окинул меня оценивающим взглядом.

— Вы не должны улыбаться, — медленно отозвался он. — Думаю, это условие подойдет.

— Совсем? — переспросила я, пытаясь представить, как долго я смогу не улыбаться.

— Ухмыляться, смеяться и саркастически кривить губы дозволено, — милостиво разрешил мужчина. — Нельзя именно искренне, радостно улыбаться- как вы только что улыбнулись, впервые меня увидев. Признаться, я был польщен!

Топот копыт раздался ближе.

— Хорошо, — я решительно подняла на него глаза. — я согласна.

— И что же вы потребуете взамен? — Полюбопытствовал мужчина. — Любимая собачка издохла? Платье нужно? Внешность хочется исправить? Хотя вроде бы итак нормально…

— Помогите мне вернуть трон, — перебила его я. — Кроме того, мне нужна защита. За мной гонятся, и меня будут пытаться убить или схватить. Мне нужно, чтобы вы защищали меня, помогали и выполняли приказы…. - я потерла лоб, пытаясь вспомнить, что еще нужно предусмотреть. Вроде все, если что-то забыла, потом добавлю.

— Хорошо, — в его глазах возник легкий интерес. — Чтож, предлагаю подписать документ- словно фокусник, он извлек из рукава длинный список, который раскатался почти до земли. Однако написано там было всего пара строчек- как раз то, о чем мы только что говорили.

— Кладите руку на бумагу и произнесите свое имя, — он внимательно следил за мной взглядом. — Если не передумали.

Помедлив всего мгновение, я положила руку на бумагу и произнесла: —Я, Александрина Шерринговер, заключаю сделку с…

— Иенненхольмом Стормхольдом, рыцарем Зимнего Двора, — подсказал альв.

-..с Иенненхольмом Стормхольдом, рыцарем Зимнего Двора, — продолжила я. — Если я нарушу условие, пусть он заберет у меня самое ценное, кроме души, — я особо подчеркнула последние слова.

Выразительно закатив глаза, мужчина положил руку на свиток и произнес лишь одно слово: — Подтверждаю!

Тут же на пустом месте снизупроступили написанные затейливой вязью имена — его и мое, и свиток, засветившись, рассыпался в воздухе тысячей сверкающих искорок.

Как раз вовремя- первые всадники достигли вершин холмов и увидели меня. Воздух наполнился лаем собак и торжествующими воплями. Словно на охоте: джентльмены загнали дичь, — невольно поморщилась я.

— Так каким же будет ваш первый приказ, принцесса? — в голосе мужчины послышалась легкая насмешка. — убить их?

Я бросила на него загнанный взгляд.

— Откуда вы узнали, что я…Хотя неважно. Приказываю вам запутать их.

— Запутать? — альв недоуменно уставился на меня.

— Да, — терпеливо повторила я. — Вы же такое умеете? Пусть они бродят кругами до рассвета, а на рассвете отправляются в Лангден, и пусть толком не помнят, где были и что видели. Сделайте так, чтобы они даже разглядеть меня не смогли!

— Понял, — Иенненхольм медленно кивнул и щелкнул пальцами. Тут же глаза первого всадника, бывшего уже совсем близко, на миг съехались в кучу, и он начал лихорадочно оглядываться, а потом и вовсе осадил лошадь. Остальные последовали его примеру. Потоптавшись на месте, всадники недоуменно посовещались, и вскоре вся кавалькада повернула назад. Меня они явно не видели- их взгляды перебегали с одного валуна на другой, не задерживаясь там, где стояла я.

Я облегченно выдохнула и прижала ладонь ко лбу, с силой проведя по волосам, а потом и вовсе прислонилась к холодной громаде камня позади. После пережитого напряжения накатило облегчение, и я едва держалась на ногах. Альв же все время молча стоял рядом, с легким интересом разглядывая развернувшееся перед ним представление, словно все это не было делом его рук.

— Теперь, Йенненхольм, — я поморщилась, — можно просто Иен? Слишком непривычное имя.

— Наши имена древнее, — равнодушно отозвался альв. — Иен, так Иен.

— Иен, — продолжила я и едва сдержалась от того, чтобы вежливо ему улыбнуться- все таки хорошие манеры въелись слишком глубоко. Нет, нужно что-то придумать, а то я не продержусь и дня.

— Найдите мне подходящий ночлег- в каком-нибудь доме, а не под кустом, пожалуйста, продолжила я.

— Как пожелаете, — изумрудные глаза ярко сверкнули, губы дрогнули в легкой улыбке, тут же из ниоткуда задул ветер- он приносил снежинки, которые кружились, танцевали и наконец опали, явив соткавшегося из снежного вихря белоснежного коня с прозрачно- льдистыми глазами. Я шарахнулась в сторону, больно приложившись спиной о каменный валун, и замерла, не решаясь пошевелиться.

— Кто это? — пораженно произнесла я, хотя все итак было понятно- это волшебный снежный конь.

— Его зовут Иней, — Иен любовно похлопал коня по снежному боку, и тот ткнулся ему в плечо. Не тратя больше времени, мужчина неожиданно подхватил меня за талию, заставив слабо охнуть от неожиданности, и усадил на спину своей лошадке, вспрыгнув позади меня.

— Вас одну он не повезет, — пояснил он, — вернее, повезет и будет катать, пока не упадете и не расшибетесь.

Я поежилась и вцепилась в снежно-белую гриву. Иен сидел на коне без седла и поводьев, отчего мне стало еще неуютнее- все таки, если бы можно было держаться за седло, я бы чувствовала себя увереннее. А тут за что мне держаться- за полузнакомого человека, который вовсе не человек, и за гриву вредного коня, который может укатать до смерти?

— А моя лошадь? — вспомнила я.

— Сильно медленная, — бросил Иен и щелкнул пальцами, и моя гнедая кобылка тут же целеустремленно потрусила прочь. — Пусть идет к жилью, кто-нибудь ее подберет.

Кивнув, я больше не спорила, и мы с невероятной понеслись вперед. На удивление, на снежном коне почти не трясло, но земля ложилась под ноги с такой скоростью, что от дикого мельтешения замутило, и я закрыла глаза. На талию легла рука, придерживая- у меня не было возражений, главное, не упасть с этого чудовища. Более того, нечаянно открыв глаза, я тут же снова зажмурилась и уже сама схватилась за руки мужчины- согласна повысить его статус от полузнакомого до хорошо знакомого, если это даст мне право покрепче в него вцепиться. Иен только еле слышно хмыкнул над моим ухом и пришпорил свою зверюгу.

Глава 2

Как ни странно, спустя какое то время я начала медленно проваливаться в сон- сказывалось усталость и напряжение последних дней. Сегодня я весь день провела в седле, а вчера ночью сбегала, так что поспать мне совсем не удалось. Перед глазами, как в калейдоскопе, начали проноситься лица и фигуры- они кружились, кружились и складывались в огромного шахматного коня, на которого нельзя было садиться, иначе расшибешься…

— Приехали, — прохладный голос над ухом вырвал из полудремы, и я резко раскрыла глаза. Мы остановились перед полуразваленным двухэтажным зданием с покосившимся забором- вероятно, некогда процветающая, а сейчас заброшенная ферма.

Спрыгнув, Иен снял меня с коня, и тот тут же растворился в воздухе, как мираж в пустыне. Лишь искрящиеся снежинки осыпались на землю и тут же растаяли, да простучали, удаляясь, невидимые копыта.

— Какой он красивый, — зачарованно произнесла я, глядя в пустоту, на то место, где еще совсем недавно стоял белоснежный конь.

— Могу подарить, — неожиданно предложил Иен, и я бросила на него подозрительный взгляд. — Всего за одну улыбку, — и он сам тонко улыбнулся, как демон-искуситель.

Я тут же сделала постное лицо и отвернулась. Надо же, на пару минут я совсем забыла об этом дурацком условии! Нужно что-то сделать, иначе я не продержусь и двух дней- все таки привычка улыбаться, хотя бы из вежливости, была атрибутом каждого воспитанного человека. Нелегко будет от нее избавиться- к тому же, я уверенна, Иен сделает все возможное, чтобы я проиграла, и будет специально меня провоцировать. Не знаю, как — может, притащит целую корзину котят или на что у него еще хватит фантазии- но что-то он точно предпримет.

Я стояла на вымощенной разбитыми камнями дорожке, ведущей в главному входу в дом, и идти вперед у меня не было ни малейшего желания.

— Вы предлагаете мне ночевать ЗДЕСЬ? — окинув потемневшую от времени ферму придирчивым взглядом, я все-таки нехотя направилась к дверям. Подождав, пока Иен откроет их передо мной, я зашла внутрь и тут же чихнула- пол пыл покрыт грязью и обломками мебели, в дыру на крыше заглядывала луна, и под ней собралась огромная лужа. В воздухе, потревоженном нашими движениями, тут же повисли мириады пылинок.

— Может, так лучше? — Иен на миг прикрыл мои глаза ладонью, горячей и широкой, а когда отнял ее, то перед моим взглядом предстал опрятный, немного старомодный зал гостиницы- с зелеными ковровыми дорожками, деревянной конторкой и звонком на ней. Я зачарованно подняла голову вверх- крыша была совершенно целой, и в центре потолка, там, где минутой ранее красовалась дыра, висела люстра из матового стекла с десятком свечей, истекающих бараньим жиром.

— Так, что-то консьерж тут нерасторопен, — Иен направился к конторке и пару раз стукнул по блестящему железному звонку. Раздалось мелодичное звяканье, и мне вдруг на мгновение показалось, что призраки прошлого, повинуясь его приказу, выбредут из служебных помещений в глубине зала- полупрозрачные горничные, скелет- консьерж в форме и фуражке на лысом черепе, тучный хозяин в полуистлевшем костюме и с горящими в темноте, алчными глазами.

— Надо же, никого нет, — Иен пожал плечами, отчего я невольно выдохнула с облегчением, и сделал приглашающий жест в сторону лестницы. — Тогда прошу.

Я первая двинулась вперед по шаткой лестнице, расправив плечи и стараясь не показать, как мне страшно. Коридор второго этажа был застелен все той же зеленой ковровой дорожкой, слегка вытертой посередине. По обе стороны тянулись ряды одинаковых дверей- я бросила на своего спутника вопросительный взгляд, и он толкнул первую попавшуюся.

Номер за дверью не блистал роскошью, но был чистым и опрятным- кровать под старомодным балдахином, ширма в углу и завешенное вышитыми занавесками окно. Миленько, простенько, по-деревенски- сойдет для принцессы в бегах.

— Спасибо. — я прошла в глубь комнаты и развернулась в мужчине. — Теперь слушайте мой второй приказ, Иен. — я помедлила, собираясь с мыслями, и негромко начала: — Ваша реакция быстрее, чем у людей, так ведь? Вы сможешь увидеть, почувствовать или предугадать, что я собираюсь улыбнуться, еще до того, как это произойдет, так ведь? По малейшему движению мышц, по выражению лица, по тону голоса…

Не сводя с меня настороженного взгляда, Иен неохотно кивнул.

— Я приказываю вам, — продолжила я, — как только вы подумаете, что я вот-вот улыбнусь, вы должны ударить меня по лицу. — Я поморщилась, — только несильно.

— Я предпочел бы этого не делать, — осторожно отозвался Иен. — Это не доставит мне удовольствия.

— Какая разница, что доставит вам удовольствие, а что нет? — а надменно выпрямилась. — Выполняйте приказ!

— Слушаюсь, — на его лице промелькнуло раздражение, тут же сменившееся пустым, ровным выражением. — Что-то еще?

— Да, — я обернулась и, заглянув за ширму, обнаружила там медную сидячую ванну, из тех, что были в ходу во времена моей бабушки. — Найдите мне горничную! — мысль принять ванну после всех волнений сегодняшнего дня грела не хуже самой ванны. Я посмотрела на свои грязные руки с содранной кожей- поранилась, когда слазила вчера с дерева, сбегая из поместья- ванна просто необходима!

— Боюсь, что это невозможно, — Иен пресек мои мечтания на корню, и я бросила на него недоуменный взгляд: как это невозможно? Он же наколдовал из ничего волшебного коня, неужели он не может достать мне обычную горничную, да пусть даже криворукую?

— На ближайшие сто миль вокруг нет ни одного человеческого существа, кроме вас, — пояснил мужчина. — Только дикие собаки и кролики. Могу сделать вам горничную из собаки!

Он щелкнул пальцами, и в центре комнаты возникла рыжевато-пегая девушка в криво сидящей форме горничной. Я, вскрикнув, отшатнулась от нее, и девушка припала к полу, скаля желтоватые зубы. Ее руки были покрыты редкими темными волосками, а в глазах не было даже проблеска мысли. Я невольно поежилась и сделала шаг назад и еще один в сторону- поближе к Иену. Если что, спрячусь за него, и пусть его горничная его же и кусает.

— Приказать вашей новой горничной набрать ванну? — светским тоном осведомился Иен и прислонился к косяку. Его явно забавляла вся эта ситуация.

— Уберите ее! — взвизгнула я, когда горничная вдруг с рычанием бросилась на меня, намереваясь вцепиться в юбку, и девушка-собака пропала, словно ее и не было.

Я обессилено прислонилась к стене. Он что, так мстит мне за то, что я приказала ему не дать мне улыбаться? Думал, за пару дней выиграет сделку и теперь злится?

Иен меж тем отлепился от косяка и подошел ко мне.

— Если вам что-то нужно, то говорите, что, а я буду думать, как это сделать, — вкрадчиво произнес он, и ванна сама до краев наполнилась горячей водой, от которой шел пар. — Что-то еще?

Я лишь покачала головой. Усталость навалилась со страшной силой, и мне хотелось лишь, чтобы он ушел и оставил меня в покое.

— Полагаю, руки у вас гнутся под обычным углом, так что самостоятельно вам даже не выбраться из платья, — с этими словами он развернул меня спиной к себе и принялся споро расстегивать ряд пуговичек на платье.

— Что вы себе позволяете? — взвизгнула я и отпрыгнула, едва не перевернув ширму, словно он был собакой — горничной, снова вознамерившейся меня цапнуть.

Покачав головой, он поцокал языком:

— Не нужно воспринимать меня, как мужчину, я ведь не человек. Однако, если вам понравилась ваша горничная, я могу ее вернуть?

Я отрицательно помотала головой и с мрачный видом развернулась к нему спиной. Через минуту весь ряд пуговиц был расстегнут, и его ловкие пальцы принялись за шнуровку корсета. Я буквально чувствовала, как лицо заливает краска — вот поганец!

— У вас тут семь слоев одежды, как у капусты, — негромко произнес он. — Не надо так переживать.

Это меня еще больше разозлило- не мог делать свое дело молча и не добавлять комментариев в чашу моего позора? Да и вообще, он соображает, что говорит- как я могу не переживать, если мы сейчас нарушаем все писанные и неписанные правила приличия?

— Спасибо за помощь, можете быть свободны, — произнесла я сквозь стиснутые зубы, когда со шнуровкой было покончено, и спину захолодил ночной воздух. — О планах на завтра поговорим завтра.

— Как скажете. Спокойной ночи, — невозмутимо отозвался он, и я наконец услышала стук закрывшейся двери и выдохнула, прислонившись лбом к стене. Он, конечно, прав, под платьем у меня корсет и нижние юбки, а под корсетом рубашка до пят из плотной ткани, но все равно позволять мужчине увидеть собственное белье было чем то немыслимым, не говоря уже о том, чтобы он помогал расстегивать одежду и расшнуровывать корсет. Если об этом кто-то узнает, любая девушка осудит меня за подобное легкомыслие и будет права. Но что я могла сделать? Не спать же в платье, в самом деле, тем более, я уже сутки в нем.

Тут я вспомнила, что завтра нужно будет как то одеваться, а руки у меня по прежнему гнутся под обычным углом, что значит, что сама я не справлюсь, и, мрачно побросав одежду на пол, забралась в ванну- топиться.

После побега, погони и поездке на волшебном коне горячая ванна оказалось как раз тем, что нужно- блаженно размокнув, я едва не улыбнулась и тут же задавила порыв. Как же тяжело не улыбаться! А ведь раньше, когда это было можно, мне казалось, что я — человек серьезный и неулыбчивый.

На хрустящем, пахнущем свежестью покрывале лежала новая накрахмаленная ночная рубашка. Облачившись в нее, я на миг задумалась- а настоящее тут все или иллюзия? Впрочем, какая сейчас разница- главное, что у меня появилась помощь и настоящий шанс выбраться из всей этой ситуации победителем и вернуть то, что мне полагается по праву рождения.

С этими мыслями я легла в мягкую постель и закрыла глаза. За окном кто-то выл- может, моя бывшая горничная, а может, кто-то другой, но меня это не беспокоило- Иен где то рядом и обязан защитить меня от всего, значит, я могу спокойно спать.

Немного беспокоило то, что рано или поздно я нарушу условие- такой хитрый альв, как он, найдет способ заставить меня это сделать, несмотря на все мои приказы. И тогда он заберет у меня то, что для меня дороже всего. Что же это будет? Жених? Молодость и красота? Как вообще все это будет происходить- он щелкнет пальцами, и жених растворится в воздухе, как снежный конь? Нет, у альвов должны быть какие-то правила насчет того, чтобы вредить невиновным людям. И все равно перед глазами стояла безликая фигура гипотетического жениха, который тянул ко мне руки и вдруг рассыпался тысячей снежинок, растворялся в воздухе, до последнего обвиняя меня в том, что умирает по моей вине. Нет, все не может быть так- как другие люди могут отвечать за сделку, которую заключила я? Значит, Иен должен забрать то, что касается только меня.

Не буду пока об этом думать- решила я. Все равно у меня не было другого выхода, кроме как заключить эту сделку- без его помощи меня уже везли бы обратно, со всем почтением перебросив через седло, и через пару дней я стала бы законной супругой принца Фердинанда. Я передернулась от отвращения, вспомнив его темные волосы, зачесанные на рано наметившуюся лысину, потные холодные пальцы и глаза навыкате, как у жабы- нет, все, что угодно, только не это! Образ принца так крепко засел в голове, что я с большим трудом смогла переключиться на что- то другое и только тогда медленно провалилась в сон.

Усталость последних суток дала знать, и утром я никак не могла вырваться из крепких объятий Морфея. По комнате уже сновала Мари, гремя чайником, моего носа коснулся восхитительный, опьяняющий запах свежих булочек с корицей.

— Мари, как вкусно пахнет, — пробормотала я сквозь сон и сладко потянулась. Губы начали сами собой складываться в довольную улыбку, как вдруг..

— Ау! — я подпрыгнула, и, схватившись за щеку, ошарашено уставилась на зеленоглазого брюнета, с невозмутимым видом сервировавшего столик. — Что вы себе позволяете?! — схватив первую попавшуюся подушку, я запустила ее в мужчину, но он ловко перехватил ее до того, как она попала в столик, разметав по полу чайники, чашки и тарелки с едой.

— Доброе утро, — он отвесил мне изящный поклон и легко, неуловимо улыбнулся. — Прошу прощения, пришлось выполнить ваш приказ. Может, отмените его?

— А, точно, я забыла, — я медленно отняла руку от щеки и недовольно поморщилась- рука у альва была тяжелая. — Не отменю.

— Хорошо, — невозмутимо отозвался тот. — Сегодня прекрасная погода, не хотите ли прогуляться?

— Пожалуй, нет, столько дел, совершенно нет времени на праздные прогулки, — светским тоном отозвалась я и внезапно заорала во всю мощь легких: — Какого лешего вы делаете в моей комнате?!

— Вы же просили подготовить завтрак, — Иен заломил бровь и обвел сервировочный столик рукой. — Прошу: чай, кофе, булочки с маслом, джем и яичница-глазунья.

— Откуда вы все это взяли? — ошарашено произнесла я.

— Вам не к чему забивать голову такими мелкими деталями, — отмахнулся он, и, за руку выдернув меня из одеяла, одним движением набросил халат, как фокусник- ткань на шляпу с кроликами, затянул пояс и толкнул на стул, после чего подвинув его к столу. Все это заняло менее секунды, и я сначала взяла в руки чашку, и лишь потом поняла, что случилось.

— Впечатляет, — я смерила его испытывающим взглядом. — Надеюсь, вы сможете так же проявить себя в серьезных делах.

— Раз уж вы заговорили о серьезных делах, — он извлек из воздуха второй стул и расположился напротив, — может, просветите меня, что довело вас до того, чтобы связаться с альвом?

— Вам нужно знать только то, что я вам сообщу, — мрачно отозвалась я и принялась намазывать булочку маслом. Снова кому то довериться- нет уж, такую глупость можно совершить лишь один раз. Куснув булочку, я блаженно зажмурилась — вкуснота! Особенно если вспомнить, что вчера у меня маковой росинки во рту не было.

— Вы же знаете, что я не способен врать? — мягко поинтересовался Иен и изящным жестом придвинул к себе вторую чашку.

— Совсем? — удивилась я. — Как же вы живете?

— Людям сложно поверить, что такое возможно, — в его тоне мне послышалась насмешка. — Однако весь наш народ так живет. И я правдиво сообщаю вам, что вы можете мне довериться- так будет проще.

Я погрозила ему пальцем руки с зажатой в ней булочкой.

— Это вы говорите, что не врете и вам можно доверять, — нравоучительным тоном отозвалась я. — Но это еще требуется проверить.

— Испытайте меня, — Иен забросил в рот сразу половину булочки и проглотил, почти не жуя, — спросите, что угодно, и я отвечу правду.

— Зачем вы заключили со мной контракт? — спросила я- мне это и вправду было интересно.

— Потому что вы- принцесса, — тут же отозвался Иен. — мне стало интересно. И еще — не думаю, что эта сделка займет у меня много времени- быстренько разделаюсь с ней и займусь следующими.

— Другими словами, надеетесь, что я долго не выдержу и нарушу условие? — задумчиво протянула я.

— Что я, не работал людьми? — фыркнул Иен. — Обычно в пятнадцать лет все думают о принцах или платьях для бала, а про самоконтроль и не вспоминают.

— Мне семнадцать, — оскорблено отозвалась я.

Он махнул рукой:

— Выглядите младше. Однако, боюсь, мы даже имен друг друга не успеем запомнить, и уже придет время расставаться.

— У вас такая плохая память, что вы до сих пор не запомнили мое имя, Иен? — невозмутимо осведомилась я и добавила. — вам следовало бы придумать другое условие- скажем, я не должна на вас злиться. Тогда бы у меня действительно было бы мало шансов. Прошу вас удалиться, у меня много дел, и мне некогда развлекать вас разговорами, — я повелительно махнула рукой.

Дела у меня были, и очень важные- мне было неуютно сидеть перед ним в халате, тогда как он сам был одет в брюки и сюртук, словно собрался куда-то с утренним визитом. К тому же мне хотелось причесаться и вообще попытаться привести себя в порядок.

Иен тут же встал и вежливо поклонился:

— Как скажете, принцесса, — по видимому, он и вправду не собирался запоминать мое имя.

— Вот поганец, — еле слышно пробормотала я себе под нос и состроила невинный вид в ответ на его острый взгляд.

— Мелкая козявка, — отчетливо расслышала я под дребезжание укатываемого сервировочного столика.

— Вы что-то сказали? — с озабоченным видом переспросила я.

— Ничего важного. Надеюсь, что вам понравился завтрак, — любезно отозвался Иен, остановившись у дверей.

— Бывало и хуже, — я окинула комнату рассеянным взглядом. — выдвигаемся через час, будьте готовы.

Нервно дернув бровью и молча кивнув, он покинул комнату, и я, поздравив себя с тем, что довела до белого каления представителя волшебного народа, наконец то смогла спокойно переодеться.

Этот момент я вчера тщательно обдумала перед сном — при должном старании у меня должно получиться одеться без посторонней помощи. Надев корсет задом наперед, я тщательно зашнуровала его на животе и перекрутила на спину. Если честно, он сидел не так плотно, как обычно, а нижняя рубашка под ним сбилась на одну сторону. Кое- как расправив рубашку, я приступила к платью. Пуговицы пришлось застегивать на спине на ощупь, и количество пуговиц и петель почему-то не совпало. Ну и ладно, главное, что платье удалось застегнуть, пусть оно и сидит немного криво. И совсем мне не нужен этот тип, я и сама справилась!

Донельзя гордая своими успехами, я скрутила волосы в узел, попротыкала узел шпильками в разных направлениях и спустилась вниз. Ничего, что шпильки воткнулись не до конца и торчат из пучка- главное, что все держится!

Ждавший внизу Иен окинул меня расширившимися глазами. Как он впечатлен, что я справилась без него! — довольно подумала я. Наверное, думал, что я позову его, а я оделась совсем сама!

Тут мои размышления прервал осторожный вопрос:

— Скажите, принцесса, мы сегодня направляемся в людное место?

— Да, — недоуменно отозвалась я.

— Хорошо, хорошо, понятно, — протянул Иен, пару раз кивнул и вдруг согнулся пополам от хохота.

Я смотрела на него, опешив и не вполне понимая, чем вызвано такое веселье.

— Прекратите ржать, как лошадь! — не выдержав, крикнула я и топнула ногой для большего эффекта.

— Прошу прощения, — прошептал Иен, вытирая выступившую в уголке глаза слезу и без сил прислоняясь к стене. — Я не могу позволить вам показаться на людях в таком виде. Хоть вы и не приказывали мне вам помочь, но вы также и не приказывали обратного, так что, разрешите действовать на свое усмотрение.

С этими словами он подошел ко мне и — раз! — дернул платье, и оно превратилось в другое, темно- синее, новое и отглаженное; два- щелкнул по пучку, и из него градом высыпались шпильки, а волосы рассыпались по плечам, чтобы тут же быть подхваченными и скрученными в другой, более крепкий и изящный узел. Молниеносного "три" не последовало- он все так же аккуратно расстегнул все пуговицы на спине, одну за одной, затянул корсет как следует и застегнул пуговицы обратно.

— Так то лучше, — удовлетворенно отозвался он и повел рукой в воздухе. Передо мной соткалось зеркало, в котором отразилась хрупкая девушка с золотистыми, убранными в изящную прическу волосами и синими глазами, оттененными превосходно сшитым, элегантным нарядом. — Теперь с вами даже не стыдно показаться в приличном обществе.

— Спасибо, — оскорблено отозвалась я. — только больше не смейтесь надо мной, как сумасшедший.

— Только если вы не будете больше самостоятельно одеваться, — пообещал Иен. — Я найду вам горничную, как только мы доберемся до города, клянусь!

Я молча кивнула, поняв, что извинений за неуместный смех от него не дождешься.

— Так куда мы держим путь? — сменил он тему.

— В портовый город. Давайте в Хайпорт, — отозвалась я и вышла из здания, в котором мы провели ночь. Оно тут же скукожилось и из респектабельной, слегка старомодной гостиницы превратилось обратно в полуразрушенную ферму. — Нам нужно сесть на корабль и попасть в Эгорию.

— Как пожелаете, — он щелкнул пальцами, и перед нами снова появился вчерашний конь- Иней, вспомнила я. Шагнув к нему, я было протянула руку, чтобы погладить его по бархатистой морде, как Иен перехватил ладонь, и, развернув к себе, подсадил меня на спину коню, прошипев что-то про "лишние пальцы". Я схватилась за лошадиную шею, с трудом удерживая равновесие, и животное недовольно переступило с ноги на ногу, не желая катать меня без своего хозяина.

— Что вы сказали? — переспросила я, сдерживая улыбку.

— Не к чему вам пачкать пальцы о моего коня, принцесса, — любезно отозвался Иен и, как и вчера, вскочил на коня позади меня.

— Вы же не можете врать? — уточнила я. Альв явно пробормотал что-то другое.

— Но я могу перефразировать, — выкрутился тот и пришпорил Инея, отчего конь сорвался вскачь прямо с места.

Глава 3

Хайпорта мы достигли где-то через два часа. Проезжая через деревни, Иен придерживал коня, чтобы его дикая скорость не привлекла внимания, и я могла немного передохнуть от бешеной скачки и ненадолго открыть глаза. Жаловаться и просить его ехать помедленнее я не собиралась— не доставлю вредному альву такого удовольствия. К тому же, время и правда поджимало.

Едва по обеим сторонам дороги возникли первые городские здания из сероватого кирпича, Иней и вовсе перешел на шаг, что дало нам возможность обсудить дальнейшие планы. Редкие прохожие бросали на нас недовольные взгляды— хорошо одетые господа, но почему-то не в карете, а на одном огромном, снежно-белом коне без седла и уздечки вызывали у них смутные подозрения.

Откуда-то издалека доносился крик чаек, и в воздухе стоял тот самый неуловимый запах моря, свойственный всем приморским городам. То есть, сама я впервые была в приморском городе, но много слышала об этом от тех счастливчиков, кому довелось попутешествовать.

— Нам нужны билеты на корабль, который в ближайшее время отходит в Эгорию, первого класса, пожалуйста, — повернувшись к Иену, перечислила я, — еще паспорта, багаж на пару недель…

— Я могу достать из воздуха все, что вам угодно, в багаже нет нужда, — перебил меня Иен и в доказательство своих слов извлек из воздуха темно-синюю шляпку с белой вуалью, которую тут же нахлобучил мне на голову.

— Пассажиры первого класса, путешествующие без багажа- это очень подозрительно, — отозвалась я, недоверчиво притрагиваясь к шляпке.

Иен кивнул, принимая мои аргументы- я уловила его движение краем глаза, так как сидела на коне боком.

— Но самое главное, — важно произнесла я и для важности подняла вверх палец. — слушайте меня внимательно: самое главное — нужно срочно пообедать! Найдите кафе.

По губам альва скользнула легкая улыбка, и он негромко отозвался:

— Ваше желание для меня — закон, принцесса.

— Вот так бы сразу, — довольно отозвалась я, предвкушая роскошный обед. Закажу все меню, как же хочется есть! И вафельки, и пирожные, и конфеточки…

Вскоре мы добрались до центральных улиц города, где прогуливалась приличная публика. Иен, ссадив меня с коня, махнул рукой — и конь деловито потрусил прочь.

— Куда он ускакал? — поинтересовалась я, пока Иен увлекал меня в сторону гостеприимно распахнутых дверей ресторана, из которых доносился звон приборов и аппетитные запахи.

— Найдет безлюдное место и исчезнет, — отозвался мужчина.

— Везет вам, альвам, — вздохнула я. — Все так просто! Одежду наколдовали, конь сам появляется, когда нужно. Еду утром тоже наколдовали? — догадалась я.

Иен молча кивнул, с любопытством оглядываясь по сторонам — наверное, тоже был в этом городе впервые.

— То-то так сильно хочется есть, — грустно отозвалась я. — Потому что завтрак был ненастоящий!

— Порой забываю, что вам, людям, нужна еда из человеческих продуктов, приготовленная сложным и муторным способом, — задумчиво произнес Иен, шагая рядом. — Было бы проще, если бы вы могли просто поглощать чистую магическую энергию.

Я только хмыкнула в ответ. Да, а еще было бы проще, если бы мы жили по тысяче лет, как альвы, не болели и не старели- но чего нет, того нет. Кстати, а правда ли они столько живут? Нужно будет спросить, если к слову придется.

Мы зашли в распахнутые швейцаром двери и уже через минуту сидели за столиком у окна. Ресторан был небольшой, уютный и очень мне понравился. Повсюду почему-то были расставлены горшки с цветами и фарфоровые куклы- наверное, такая особенность заведения. Я вдруг осознала, что первый раз обедаю вне дома, в кафе, а не ем что-то, приготовленное королевским поваром. Утренний наколдованный завтрак не считается, его, получается, и не было.

Приветливая официантка принесла меню, и я принялась за изучение, тут же столкнувшись с главной дилеммой голодного посетителя- что выбрать? Хотелось заказать абсолютно все, и я надолго зависла над картонной папкой. Наконец Иен не выдержал, и, выдернув меню из моих рук, скороговоркой пробормотал заказ.

— И еще вафельки, — угрожающим тоном добавила я, и альв тут же внес их в наш заказ.

Официантка, которая все время переминалась с ноги на ногу, ожидая решения, бросила на Иена благодарный взгляд и умчалась, впрочем, тут же вернувшись, чтобы вручить нам стопку газет и журналов. Гостям заведения полагалось читать их, дабы скрасить ожидание. Я выудила из пачки дамский журнал, а Иен- свежую газету, которую он принялся изучать со скучающим видом. Впрочем, через минуту его взгляд из скучающего стал изучающим, он быстро посмотрел на меня поверх газетного листа и с выражением зачинал:

— Разыскивается сумасшедшая мисс Кавендиш, сбежавшая из психиатрической клиники. Приметы- Молодая девушка семнадцати лет, с синими глазами и русыми волосами, среднего роста. Считает себя принцессой, не опасна, но с детства живет в иллюзорном мире и искаженно воспринимает реальность. Просим сообщить о ее местонахождении за крупное вознаграждение.

Мои пальцы конвульсивно сжались, смяв журнальную страничку.

— Негодяй, — прошипела я, ненавидяще уставившись на скатерть, — Сначала захватил мою страну, теперь объявил меня чокнутой!

Иен дипломатично молчал, не пытаясь меня расспрашивать.

Мне тут же начало казаться, что посетители странно на меня косятся, а кто-то и вовсе вперил немигающий взгляд, притаившись за цветочным горшком. Резко развернувшись, я перевела дух- немигающий, стеклянный взор принадлежал всего лишь кукле, которые в кафе были в расставлены повсюду.

— Вы можете меня замаскировать? — Я перевела взгляд с куклы на Иена.

— Могу, — подавшись вперед, он оперся рукой на подбородок и окинул меня изучающим взглядом. — Что-нибудь неприметное, — предложил он. — скажем, вот так. — он провел рукой перед моим лицом и удовлетворенно прищурился, — так то лучше, совершенно неприметная внешность!

Я слегка скисла- какой девушке захочется становиться блеклой дурнушкой? Добавлю это на ваш счет, принц Фердинанд!

Впрочем, поданные блюда привели меня в более благодушное настроение- забыв о прививаемых с детства правилах, что девушка должна есть, как птичка, ради чего иногда приходилось ужинать в своей комнате, чтобы затем вяло ковыряться вилкой в тарелке на ужине на балу, демонстрируя хорошие манеры, я с аппетитом разделывалась с заказанным пирогом и вафельками.

— Нам нужна легенда, — подавшись вперед, я с энтузиазмом принялась рассуждать вслух. — Будь вы женщиной, притворились бы моей компаньонкой, и все было бы гораздо проще. Вы не можете превратиться в женщину?

Иен, поперхнувшись чаем, бросил на меня загнанный взгляд.

— Тогда я не смогу в должной мере вас защитить, принцесса, — осторожно отозвался он и промокнул губы салфеткой. — Женское тело гораздо слабее.

Я разочарованно нахмурилась. Признаться, идея нарядить его в женское платье в отместку за то, что сделал из меня дурнушку, была очень заманчивой, но безопасность важнее.

— Тогда будете моим дядей, — решила я и мстительно добавила, — дядей-алкоголиком, опустившемся пропойцей, который сопровождает племянницу в гости к родственникам. Пусть у вас будет красный нос и бутылка в руке, и от вас постоянно несет алкогольными парами.

— Зачем обязательно дядей- алкоголиком? — уязвлено отозвался мужчина.

— Для достоверности, — охотно пояснила я. — Чем больше мелких деталей, тем ярче образ. К тому же, кто поверит, что принцесса свяжется со столь неподходящей компанией?

— Тогда, может, и вам быть не благопристойной племянницей, а содержанкой? — теперь пришла моя очередь давиться: такие темы в приличном обществе не было принято поднимать, пусть все и знали, что девушки на содержании существуют.

— Никто даже не подумает, что принцесса станет притворятся содержанкой. Розовые румяна, красная помада, роскошные платья со смелыми декольте, спереди напихаем ваты, — развивал свою тему Иен.

— Какой ваты, — прошипела я, — что вы несете!

— Я всего лишь создаю достоверный образ с мелкими деталями, — Иен с видом невинной овечки развел руками, — для полной достоверности.

Я раздраженно швырнула в него пустую вилку и тут же успокоилась, спустив пар. Ударившись о его грудь, прибор со звяканьем свалился на пол.

— Боюсь, что не смогу исполнить настолько сложную роль, — чопорно произнесла я. — Будем действовать по плану "Племянница и дядя-алкоголик".

— Ваше нежелание принять мои идеи ранит меня в самое сердце сильнее этой вилки, дорогая племянница- Иен подобрал вилку и положил на край стола. — Тем более, что я высоко ценю ваши таланты и не сомневаюсь, что вы блестяще справитесь с ролью содержанки.

Я взяла в руку лежащий на скатерти столовый нож и повертела его в пальцах, окидывая мужчину задумчивымвзглядом.

Тот подавил усмешку и внезапно сменил тему:

— Итак, дорогая племянница, как же вас зовут?

Я пожала плечами и равнодушно отозвалась:

— На ваше усмотрение.

— Тогда Вайолетт, — медленно произнес он, глядя мне в глаза. — Мисс Вайолетт..-его взгляд упал на спасенную с пола вилку- Форксон. Позвольте представиться, мистер Иен Форксон.

Хоть Иен и вывел меня из себя, но обед все-таки привел меня в довольно благодушное состояние. Поэтому его руку после окончания трапезы я приняла довольно благосклонно, и мы вышли на улицу. Прямо у входа кто-то додумался оставить роскошный открытый экипаж, заваленный кучей чемоданов и коробок, которые сторожил слуга в ливрее с гербом. Я уже раздумывала, с какой стороны удобнее обойти экипаж, как Иен вдруг открыл передо мной дверцу и, подав руку, усадил внутрь.

— Ваш экипаж подан, дорогая племянница, — пояснил он на мой ошарашенный взгляд, усаживаясь напротив. — Вот это- он обвел коробки, — ваш багаж, хотя я до сих пор не понимаю, зачем женщинам нужно столько барахла, а вот это- он подал мне увесистые, новенькие книжечки в жестком переплете- паспорта мисс Вайолетт Форксон и мистера Иена Форксона. И билеты на пароход "Принцесса морей", который отходит через три часа. Трогай! — крикнул он кучеру, и мы медленно двинулись с места.

— Как вы успели? — восхищенно прошептала я, — вы же все время были со мной! Ау! — щеку вдруг обожгло ударом, и я прижала к ней ладонь.

— Отмените этот дурацкий приказ, — почти простонал Иен, добела сжимая одной ладонью другую, словно хотел ее оторвать. Мы как раз медленно проезжали мимо немолодой пары — женщина охнула, прижав руку ко рту, а джентльмен, покраснев, закричал нам вслед, потрясая тростью:

— Как там можно обращаться с женщинами! Сударь, остановите экипаж, я вас проучу!

Кучер подхлестнул лошадей, и карета, прибавив ходу, быстро оставила негодующих прохожих позади.

— Пожалуй, это была не самая хорошая идея, — признала я, виновато оглядываясь на оставленную позади пару сочувствующих прохожих. — Хорошо, тогда останавливайте меня как-нибудь по другому. Но вы не должны позволять мне улыбаться, это приказ, — жестко добавила я.

— Как прикажите вас останавливать? — Иронично отозвался уже успокоившийся Иен. — Голову оторвать?

— Вы должны меня защищать, так что голову отрывать не сможете при всем желании, — любезно напомнила я. — Придумайте что-нибудь безопасное- можете зажать мне рот рукой, или издать резкий звук, или как то еще отвлечь… На ваше усмотрение.

Иен только молча кивнул. Меж тем, мы прибыли на пристань, и я закрутила головой, разглядывая причал, большие и маленькие корабли и множество совсем утлых лодчонок, снующих между своими крупными собратьями и притулившихся у берега. Мне все было ужасно интересно, и я крутилась на месте, не желая упустить из виду ни одной детали.

Иен вышел из кареты и взял на себя руководство носильщиками. Кучер- крупный брюнет в светлом пиджаке- меланхолично жевал травинку, бездумно глядя перед собой. Интересно, он человек или тоже временно превращенная зверушка, как моя горничная?

— Позаимствовал сенбернара у одного прохожего, — шепнул мне на ухо подошедший Иен. Чрезвычайно благодушное животное!

— Только потом верните, — строго отозвалась я. Проходящий мимо носильщик уставился на меня круглыми глазами и чуть не свернул шею, проходя мимо. Отойдя довольно далеко, он оглянулся еще раз и тут же свалился, обо что-то запнувшись. Неужели Иен сделал меня такой страшной, что это вызывает такую неоднозначную реакцию? Другой носильщик, подошедший посмотреть, что случилось с его товарищем, тоже нечаянно оглянулся на меня и так и застыл, открыв рот, и в него тут же врезался пробегающий мальчишка, которых всегда полно в порту.

— Дайте мне зеркало, — простонала я, не глядя протягивая руку, и в нее тут же вложили что-то холодное и тяжелое. Мысленно приготовившись к худшему, я раскрыла зеркальце и с содроганием взглянула на свое отражение. Мое лицо тут же стало похожим на лица грузчиков — такой же изумленно открытый рот и круглые от удивления глаза, и было от чего: черты лица не изменились, но вот все остальное! Пепельно-платиновые, сияющие на солнце волосы, невероятно фиолетовые глаза, которых просто не бывает у людей — так вот почему Иен назвал меня Вайолетт[1]!

— Что вы наделали? — холодея, я прижала зеркальце к груди и затравленно оглянулась. — Это, по вашему, неприметная внешность? Не привлекающая внимание? Да на меня уже все пялятся!

— Зато никто не узнает в вас Александрину, — пожал плачами Иен, — И самое главное- в объявлении указанны именно ваши приметы, а блондинку с фиолетовыми глазами никто не разыскивает.

— Не стройте из себя святую невинность, вы сделали все специально! У людей такой внешности не бывает, вы же не первый день в нашем мире! — произнесла я обвиняющим тоном и швырнула ему зеркальце, которое он невозмутимо поймал и прокрутил меж пальцев, отчего оно растворилось в воздухе.

— Могу переделать? — с легкой улыбкой предложил он.

— Поменяйте цвет глаз, этот слишком ненатуральный, — с сожалением отозвалась я. — А волосы пусть останутся, — торопливо добавила я и отвернулась, делая вид, что не вижу его понимающей усмешки. Посмотрела бы я на девушку, которая бы на моем месте отказалась от того, чтобы кардинально поменять свою внешность и хотя бы на несколько дней примерить тот цвет волос, о котором всегда мечтала!

Иен провел рукой перед моим лицом, и я, горестно вздохнув, попрощалась с завораживающими фиалковыми глазами. Альв подавил улыбку и подал мне руку- наши вещи были погружены, и можно было подниматься на борт. "Принцесса морей" была франкийским судном, и вся команда состояла из франкийцев. От их мягкого говора у меня в голове всплывали не самые приятные воспоминания- захват замка и последующие три месяца. Понимаю, что именно эти люди ничего плохого мне не сделали, но все равно почему то по спине пробегает противный холодок и хочется скорее уйти в каюту и закрыться там на три замка. В добавок ко всему, мне не нравилось его название-"Принцесса морей". Принц наверняка пустил по моему следу ищеек, и они вполне могут решить, что столь тщеславная особа, как я, обязательно купит билеты на корабль с соответствующим названием.

Однако, сколько я не окидывала взглядом пристань, ничего подозрительного разглядеть не удалось, и я немного расслабилась и смогла оглядеться. Корабль был по настоящему роскошным — сверкающий позолотой и хрусталем холл первого класса, расстеленные повсюду ковровые дорожки, лакеи в белоснежных форменных мундирах, ловко выполняющие малейшие желания пассажиров.

— Признайтесь, дядюшка, — шепнула я подошедшему Иену, — вы согласились на контракт со мной, потому что захотели попутешествовать с комфортом, не так ли?

— Вы меня раскрыли, дорогая племянница, — тот шутливо поднял руки вверх, признавая поражение.

Так мы и стояли- у перил, замерев и наблюдая, как берег медленно удалялся и пролегшая между ним и кораблем полоска воды все ширилась и ширилась. Я никогда не покидала Эггерион, и теснящиеся в груди ощущения были весьма противоречивыми- и легкая щемящая тоска, и предвкушение чего- то нового, и некоторый трепет.

Иен не произносил не слова, за что я ему была очень благодарна, но в конце концов мягко оторвал мою руку от перил и перебросил через свой локоть.

— Пойдемте в каюты, племянница, — негромко произнес он, увлекая меня в коридор. — ветер крепчает, к тому же уже пора переодеваться к ужину.

Я безропотно пошла за ним, про себя радуясь, что на таком роскошном корабле, безусловно, работает целая толпа горничных, готовых по первому звонку прибежать и зашнуровать на мне любые корсеты и застегнуть любые платья.

После отплытия времени на то, чтобы переодеться перед ужином, было совсем немного, и я поспешила в свою каюту, где мои вещи были уже развешены в шкафах. Сама каюта состояла из двух комнат- гостиной, которая выходила в коридор, и спальни с огромной кроватью, на которой могли бы с комфортом разместится целых десять принцесс. С головой зарывшись в шкаф, я выбрала бледно-сиреневое платье с вышитыми фиалками- как дань моему обретенному и тут же потерянному новому цвету глаз, и попросила зашедшую горничную помочь мне со сборами.

Она ловко упаковала меня в платье и соорудила простую прическу, умело подвив несколько выбившихся прядей у лица. Все это время девушка без устали восхищалась их цветом, и я не могла не согласиться- гладкие платиновые пряди выглядели благородно и делали мое обычное лицо с тонкими чертами интереснее и взрослее. Брызнув на запястье капельку жасминовой воды, я вышла из каюты, вполне довольная собой, и двинулась в сторону салона.

[1] Violet (англ.)-"фиолетовый"

Глава 4

На ужин собралось воистину блестящее общество — облеченные сознанием собственной важности гиспанский посол с супругой, возвращающиеся на родину из Нового Света, путешествующий прусский граф в великолепном военном мундире, знаменитая франкийская оперная певица с компаньонкой, мрачный восточный принц то ли из Судана, то ли из Иордана, представившийся довольно неразборчиво, который сразу же начал бросать заинтересованные взгляды на довольно зажмурившуюся певицу, именитый ученый в сбившемся набекрень галстуке и, наконец, одетый как клоун виконт, путешествующий для собственного удовольствия. Я скромно села на отодвинутый "дядюшкой" стул и вежливо поздоровалась, изображая примерную племянницу.

Салон первого класса был обставлен с соответствующим изяществом, повсюду были расставлены вазы с цветами, издававшими опьяняющий аромат. Лакеи принялись принимать заказы на ужин и обносить всех шампанским- Иен, помня о своей роли, взял с подноса сразу два бокала и лихо опрокинул в себя, чем заслужил одобрительный взгляд посла и неодобрительный- его супруги.

— Какая прекрасная погода, господа, — жена посла, синьора Гризельти, говорила по-франкийски с роскошным, мягким акцентом.

— Очень подходит для морского путешествия, — поддакнула певица, мадемуазель Бовинер, блондинка в мелкую кудряшку, как у болонки, и бросила острый взгляд на восточного принца.

— Холодно и сыро, — не разделил ее энтузиазма принц, возвращающийся домой после получения европейского образования в университете и, наверное, мечтавшего о жаре и сухости родных краев. Разговор было затух, но тут же возобновился, когда ученый, занимающийся насекомыми, начал увлеченно рассказывать о том, какие прекрасные экземпляры встречаются в жарких странах, где климат благоприятнее для членистоногих и чешуйчатокрылых. От воодушевления он так сильно дергал себя за галстук, словно пытался на нем повеситься, и то и дело хватался рукой за заляпанные стекла очков.

Едва в его разговоре возникла пауза, синьора Гризельти снова попыталась вернуть разговор в более интересное русло.

— Милочка, куда вы держите путь? — неожиданно обратилась она ко мне. — Наверное, вы первый раз покинули дом? Вы так грустны, что у меня сердце разрывается! — и дама прижала руку к своей необъятной груди.

— Благодарю за заботу, мадам, — отозвалась я, судорожно размышляя, что бы придумать. — Я действительно первый раз уехала из дома.

— Моя племянница едет к родственникам, — радостно объявил Иен и сцапал с подноса еще один бокал шампанского. — Вернее, к жениху, но это — тсс! — тайна! — громким шепотом, так, что слышал весь корабль, произнес он. Я закатила глаза и тут же сообразила, куда он клонит.

— Дядя, я же просила вас пока не упоминать об этой помолвке, — скорбно отозвалась я. — Мы совсем незнакомы, и не нужно постоянно напоминать мне о предстоящем браке.

— О, вы, наверное, помолвлены по указу родителей? — мило прощебетала певица. — Это так романтично!

— Да, с моим дальним родственником…Альфонсо. мы были помолвлены еще до нашего рождения- отозвалась я. Прусский граф бросил на меня заинтересованный взгляд- вероятно, за свободной девушкой он побоялся бы ухлестывать, боясь скомпрометировать ее и ненароком влипнуть в брак, а вот помолвленная представляла уже меньшую угрозу. Посол медленно надирался, пользуясь тем, что его супруга обратила все свое внимание на беседу, и чем меньше на подносе оставалось бокалов, тем краснее становилось его слегка смуглое лицо.

Изобразив должную скорбь по поводу нежеланного брака, я было довольно улыбнулась- теперь никто не будет гадать, почему я хожу с похоронным видом, — как Иен вдруг резко выбросил руку и зажал мне рот.

Беседа замерла, пассажиры потрясенно уставились на нас.

— Племянница, у тебя же аллергия на горох, как ты могла забыть, — выкрутился Иен и отнял ладонь. — Унесите! — скомандовал он официанту, только что поставившему передо мной отбивную с гарниром из зеленого горошка.

— На фасоль, дядюшка, но спасибо вам за заботу, — я забрала тарелку обратно. — Может, если вы не будете так налегать на шампанское, то сможете помнить такие вещи.

— А что мне еще остается, вдовцу, лишь только топить свое горе в вине, — скорбно произнес Иен и бросил печальный взгляд на певицу. Та тут же заулыбалась, узнав, что место миссис Форксон свободно. Я тут же смутно подумала, что нужно дать Иену титул- негоже принцессе, пусть и инкогнито, путешествовать с простым "мистером". Пусть будет барон, — решила я. Их все равно так много, что никто точно не помнит всех фамилий, и нас вряд ли уличат в обмане. Самой мне пока придется путешествовать без титула- если Иен барон, то мой " отец", его "брат"- граф, и никакого самостоятельного титула дочери графа не имели.

Остаток вечера прошел без происшествий. Синьор Грицельди был отконвоирован своей грозной супругой в каюту, так и не успев прикончить последний бокал шампанского на подносе. Прусский граф сел было играть в карты с рассеянным ученым, но тот внезапно обнаружил цепкую память и холодный расчет и обыграл его три раза подряд, каждый раз извинительно улыбаясь. В конце концов граф раздраженно одернул мундир и отошел к певичке, которая рассеянно перебирала пальцами клавиши фортепьяно. Принц курил сигару, сидя на диване, и его липкий взгляд то и дело перебегал со спины певицы на меня и обратно- вероятно, блондинки привлекали его особое внимание.

Наконец, Иен отвел меня в каюту, и, попрощавшись, я как можно быстрее приготовилась ко сну и забралась в кровать- спать хотелось просто неимоверно, казалось, усталость наваливается с такой силой, что я уже не могу ей противостоять и вот-вот усну прямо на полпути к кровати. Едва голова коснулась подушек, как я тут же провалилась в сон.

Корабль страшно качало, и мне казалось, что я вот-вот вывалюсь из кровати от этой качки. Хотя, наверное, я уже вывалилась из кровати и Иен нес меня обратно- я чувствовала его руки, слышала звуки шагов, ощущала щекой жесткую ткань пиджака.

— Иен, — шепотом произнесла я, и он отозвался:- тсссс…..

Качка сменилась противным ощущением падения, и-бултых! — ледяной, мокрейшей водой, под которую я ушла с головой. Дернувшись, я вынырнула на поверхность, и меня тут же с головой накрыла волна. Вынырнув во второй раз, я что есть силы завопила: Иен!!

Всплеск- и прямо перед тем, как сверху упала следующая волна, я почувствовала на своей талии его руки. Вынырнули мы уже вместе, и он тут же поднял руку вверх, крепко прижимая меня другой. Повинуясь его движению, вода под нами поднялась столбом и мягко опустила нас на палубу корабля, оставив мокрый след на ковровом покрытии пола.

Я, кашляя, сползла на пол по его боку. Не теряя времени, Иен подхватил меня на руки и быстрым шагом бросился к каютам. Мы прошли мимо сладко дремавших дежурных в коридоре, и уже через минуту я оказалась в теплом, совершенно сухом одеяле на собственной кровати.

Я перевела взгляд на мужчину- полностью одетый и мокрый до нитки, он, тем не менее, выглядел невозмутимым, словно ничего не произошло. Меня же всю трясло- и от холода, и от переживаний.

— Ну так что, — произнес он нейтральным тоном и щелкнул пальцами, отчего и его, и моя одежда оказались совершенно сухой, — может, расскажите, как вы оказались в океане?

— Я спала и проснулась от того, что меня бросили в воду, — честно отозвалась я. — Я сначала подумала, что это вы.

— Я? — изумился Иен.

— Да, потому что… — я прижала руку ко лбу, пытаясь вспомнить. — потому что перед этим меня кто-то нес, у него был такой жесткий пиджак…

Иен присел на кровать рядом со мной и поднял мое лицо за подбородок.

— Глаза какие то странные, зрачки расширены, — констатировал он. — Похоже, вам подсыпали снотворное.

Мне тут же снова со страшной силой захотелось спать. С трудом подавив зевок, я откинулась на постель и закрыла глаза. Уже проваливаясь в сон, я почувствовала, как кровать прогнулась под тяжестью еще одного тела.

— Мне не понравилось ночные купания, — пояснил Иен, — поэтому я посторожу, чтобы вас не выкинули за борт, прямо здесь.

— Хорошо, — пробормотала я. — спасибо, что спасли меня.

Его ответа я уже не услышала.

Глава 5

Я просыпалась несколько раз и снова проваливалась в зыбкую трясину сна, не в силах выбраться. Мне все казалось, что если я усну, некто без лица, но в жестком пиджаке ворвется в комнату и снова выбросит меня в море, но я, тем не менее, не могла проснуться. Каждый раз, когда я открывала глаза, Иен гладил меня по голове и что-то успокаивающе говорил, и я засыпала дальше, успокоенная его присутствием. Наконец я медленно пришла в себя и обнаружила, что больше не засыпаю.

Открыв глаза, я со стоном приподнялась в кровати. Голова раскалывалась, и от света, заливавшего комнату, резало глаза.

— Это вы? — хрипло спросила я, увидев темную фигуру в кресле- Иен невозмутимо читал книгу, забросив ногу на ногу и покачивая носком лакового ботинка. Я заметила, что он успел переодеться и выглядел свежее майской розы.

Поднявшись, он подал мне стакан воды, и я выпила его в два глотка. В горле першило- наверное, наглоталась морской воды при вчерашнем вынужденном купании. Или простыла, что тоже вероятно.

— Сколько времени? — уже нормальным голосом спросила и села в постели. На грудь мне упала светлая прядь- запутанная и жесткая от соли.

— Три часа пополудни, — отозвался Иен, окидывая меня нечитаемым взглядом. — Как вы себя чувствуете?

— Ужасно, — честно ответила я.

— Выглядите так же, — "подбодрил" меня Иен и извлек из за спины чашку с чем-то черным. — Пейте, будет легче.

— Что это? Почему так воняет? — я подозрительно принюхалась.

— Кофе, самый крепчайший, лучший кофе, который нашелся на этой посудине, — оскорбленно отозвался мужчина, как будто собирал и варил его собственноручно.

Я взяла чашку и сделала первый глоток- ну и горечь, хоть бы сахару положил!

— Я сказал, что вам нездоровится, — доложил Иен. — К вам очень рвалась горничная и почему-то синьора Грицельти, но я никого не пустил. Поздравляю, — радостно добавил он, — теперь они наполнились самыми черными подозрениями по нашему поводу, потому что я торчал здесь весь день, чтобы с вами в таком состоянии ничего не случилось.

Я только махнула рукой- репутация вымышленной Вайолетт Форксон меня ничуть не беспокоила.

— Будьте добры, позовите горничную, — блеклым голосом попросила я. — Я хочу одеться. Давайте встретимся в салоне через пару часов, обговорим все… события.

Иен молча кивнул и вышел, и я наконец поднялась с постели. Все тело ломило от долгого лежания в одной позе, а к зеркалу я боялась даже приблизиться- наверняка отразит нечесаного гоблина с красными глазами. Придирчиво осмотрев простыни- вдруг Иен оставил "улики"- темные волосы, часы, платок с монограммой или сразу лист бумаги с надписью "Мы спали вместе!", я ничего не нашла, и, успокоившись, отправилась за ширму- переодеваться. Мысль, что Иен мог "воспользоваться моим бессознательным состоянием", как пишут в бульварных романах, мне даже в голову не пришла- он же не опереточный злодей, в конце концов.

Пришедшая горничная приготовила мне ванну и помогла отмыть волосы, после чего принесла завтрак. Намазывая масло на булочку, я напряженно размышляла: кто могподсыпать мне снотворное и потом забраться в мою каюту ночью? Только пассажир первого класса или кто-то из обслуги. Явно, это был мужчина- женщина не смогла бы донести меня до перил и перебросить через них, даже такая крепкая, как жена посла. Да и ткань пиджака, которую я запомнила, была очень колючая, шершавая- женщины такое не носят, на вчерашнем ужине все дамы были одеты в шелковые платья. А шелк- мягкий и скользкий.

Закончив завтрак, я решительно двинулась по направлению к салону, по пути пару раз стукнув в дверь каюты напротив, которую занимал "дядюшка". Через минуту он присоединился ко мне в салоне первого класса, том, который был поменьше, отделанном голубыми шелковыми обоями- мне он почему то нравился больше другого, розового и помпезного.

В такой час в салоне никого не было- все предпочитали отдохнуть перед ужином. Подозвав лакея, Иен распорядился и мне снова принесли чашку черного, крепчайшего кофе.

— Спасибо, но я уже не хочу спать, — отозвалась я, но все-таки машинально взяла двумя руками чашку.

— Итак, к каким вы пришли выводам? — Спросил Иен, потягивая чай.

— Мне кажется, это был мужчина, пассажир первого класса либо кто-то из персонала, — осторожно отозвалась я.

Иен кивнул, соглашаясь с моими выводами:

— Да, снотворное вам подсыпали, скорее всего, за ужином, а сделать это мог либо пассажир, либо официант. Ну или повар на кухне, — с сомнением добавил альв, и я согласно кивнула. Одинаковые блюда ели несколько пассажиров, откуда повар мог знать, какую я возьму тарелку? — С этого дня буду лично заказывать и проверять всю вашу еду, чтобы такого больше не повторилось.

— Скорее всего, это кто-то из пассажиров. — добавил альв. — Вы заметили, какая униформа у работников?

— Точно, — потрясенно отозвалась я. — По обеим сторонам груди- металлические значки с эмблемами корабля. Если бы это был кто-то из прислуги, я бы поцарапала об эти значки все лицо!

— Постарайтесь вспомнить хоть что-то, — попросил Иен. — Любая деталь может нам помочь.

Автоматически поднеся чашку к лицу, я вдохнула аромат и поморщилась — слишком крепкий, не люблю горечь. В голове всплыла размытая картина: шатающийся пол, крепко прижимающие меня руки и запах- травный, горьковатый… полынь!

— Иен, — невидяще глядя перед собой, прошептала я, — от него пахло полынью, очень сильно!

— Полынью? Вы уверенны? — озадаченно спросил он. — получается, за ужином этот человек выпил кофе, а потом зажевал пучком полыни, яки козлик?

Я возбужденно подскочила:

— Может, он выпил лекарственный сироп с полынью. Или в его шкафу завелась моль, и горничная переложила вещи веточками полыни… Может быть, это даже его любимый парфюм — сейчас в моде самые странные ароматы, а не только цветочные, особенно для мужчин. В магазинах в прошлом сезоне начали продавать парфюм с запахом табака, и от всех придворных тогда разило, как от пепельницы…

— Предлагаю вам сегодня же понюхать всех пассажиров, — вполне серьезно предложил Иен.

— Вы шутите? — возмутилась я.

— Нет, что вы, — невозмутимо ответил тот. — если есть малейшая возможность найти покушавшегося, нужно ей воспользоваться. Может, если вы подойдете к несостоявшемуся убийце, он занервничает и сам себя выдаст. В конце концов, разве вы не хотите его поймать? В следующий раз я могу не успеть!

Это напомнило мне кое о чем:

— А как вы узнали, что со мной что-то случилось и нужно меня спасать? — полюбопытствовала я.

— Услышал, как вы меня позвали, — отозвался тот. — Я всегда услышу вас, где бы вы не были, так что, если на вас будут вдруг покушаться, постарайтесь сначала позвать меня, а потом терять сознание.

— А, вот оно что… -отозвалась я.

— У вас есть какие то догадки- кому вы могли настолько сильно помешать? — спросил Иен. — Может, вы уже встречались с кем-то из пассажиров раньше?

— Догадок нет, — мрачно отозвалась я. — Есть уверенность. Тот, кто напал на меня- всего лишь исполнитель. — Я устало опустилась в кресло. — Заказчик-принц Феринанд. Если вы читаете газеты в своей волшебной стране,

— Альхейме, — подсказал Иен.

— В Альхейме, — согласилась я. — то слышали, что три месяца назад на нашу страну напали франки, армию вел принц Фердинанд- ненаследный принц, младший брат дофина. Подкупленные генералы увели наши войска на север, и армия Фердинанда не встретила никакого сопротивления- поэтому они спокойно домаршировали до загородного поместья, где я готовилась к коронации, перебили всю стражу и с поддержкой премьер-министра захватили власть в стране. Другие знатные семьи он не тронул- поэтому он смог довольно легко добиться поддержки местных аристократов. К тому же, он тринадцатый в очереди наследников на престол по ветви моего дяди, младшего брата отца — поэтому его притязания на трон не были приняты как вторжение иноземцев, а, скорее, как междуродственные распри в королевской семье. Кто-то даже обрадовался — потому что он мужчина, и многие считают, что он будет править лучше, чем женщина. Впрочем, на меня у него были свои планы. Он собирался взять меня в жены и придать своему правлению статус законности. Поэтому он закрыл меня в загородном поместье и начал подготовку к свадьбе, а сбежала я за пару дней до торжества.

— И почему же теперь он пытается вас убить? — поинтересовался Иен. — было бы логичнее вернуть вас во дворец и все таки жениться.

— Не знаю, — задумчиво отозвалась я, — люди, которых он отправил в погоню ранее, действительно пытались меня схватить. Это- первая попытка убийства. Может, передумал жениться. — Я пожала плечами и встала. Задумчиво блуждающий взгляд остановился на мужчине.

— Знаете, — ласково произнесла я, и он вздернул бровь, — я так и не поблагодарила вас за свое спасение. Позвольте, я обниму вас! — с этими словами я протянула к нему обе руки.

— А, — мигом догадался он, — меня вы тоже подозреваете? Чтож, обнюхивайте меня на здоровье, дорогая племянница, — с этими словами он мигом вскочил и заключил меня в объятия.

Я вдохнула- от него пахло бергамотом и чем-то цитрусовым, вроде лимонов. Ткань на его груди была совсем не колючей, а лишь слегка шероховатой. Его рука осторожно легла мне на талию, и от нее почему то во все стороны разбежались толпы мурашек. Я озадаченно вскинула на него глаза, и…

— Кхе кхе, — отчетливо раздалось от двери.

Иен тут же сориентировался и прижал меня так крепко, что я пошатнулась, и принялся причитать и раскачиваться из стороны в сторону:

— Как же вы меня напугали, дорогая племянница! Совсем не жалеете седины вашего дядюшки! Зачем вы прыгнули в море? Вы ведь еще так молоды, у вас вся жизнь впереди!

Я отстранилась и кротко отозвалась:

— Простите, дядюшка, я упала.

— Что? Вы бросились в море? — раздался пораженный возглас, и взволнованная певичка мадемуазель Бовинер приблизилась к нам быстрым шагом. — Милая, зачем же! Неужели ваш жених настолько ужасен, что вы готовы покончить с собой, лишь бы избежать этого брака?

— Благодарю вас за беспокойство, мадемуазель, но я и вправду упала, — отозвалась я и бросила раздраженный взгляд на Иена, который продолжать причитать о своих сединах- при том, что выглядел он от силы на двадцать пять, и никаких седин у него не было и в помине. — Хорошо, что дядюшка это увидел и быстро меня вытащил.

— Вы сами спасли ее, это так благородно! — воскликнула певичка, прижимая руки к пышной груди, и с глядя на Иена обожающим взглядом. — Вы- мой герой! — от избытка чувств она бросилась ему на грудь, и он одними губами прошептал поверх ее головы: "Учись, вот как нужно благодарить!"

Я лишь выразительно закатила глаза и пошла к себе- не буду мешать изъявлениям благодарности. Как оказалось, я так дорога мадемуазель Бовинер, что никто не знает, насколько велика будет ее благодарность за спасение моей жизни, так что не буду мешать Иену получать ее в полной мере.

Однако он объявился в моей гостиной довольно быстро- неужели блондинка — франкийка с точеной фигурой и ангельским голоском не в его вкусе?

— Я придумал, как всех проверить, — без вступления произнес он, облокотившись на дверной косяк. Я отложила книгу и приготовилась слушать:- Нужно устроить танцы! Прекрасный повод приблизиться ко всем пассажирам.

— Хорошая идея, — согласилась я.

Иен пробормотал несколько обескуражено:

— Ну вот, я думал, вы будете возражать, и подготовил целый ворох аргументов.

— Представьте, что вы их представили и убедили меня, — я было лукаво улыбнулась, но тут же оказалась с зажатым ладонью ртом.

— Так вот, — сразу же отпустив меня, как ни в чем ни бывало продолжил Иен, — Попросим музыкантов сыграть какой-нибудь вальс- в нем партнеры стоят довольно близко- а вы попытайтесь определить, кто больше всего похож на вчерашнего любителя побродить по ночам. Танцевать вальс, вы, я полагаю, умеете?

— Конечно, — кивнула я и тут же спросила: — а если кто-то не станет танцевать? Я же не могу пригласить мужчину сама, я должна дождаться приглашения.

— Поверьте, вас пригласят, — он окинул меня оценивающим взглядом, от которого мне захотелось поежиться. — а если вдруг кто-то не станет танцевать- не мне вас учить!

— О чем вы? — непонимающе переспросила я.

— Что, все таки мне? — переспросил Иен и вздохнул, — все забываю, что вам еще пятнадцать…

— Семнадцать, — поправила я.

— … и вы ничего не смыслите.

— В чем я ничего не смыслю? — возмутилась я, — говорите уже по нормальному, без намеков!

— Делаете так, — невозмутимо продолжил он, — идете мимо, потом — ах! Какая неловкость, я оступилась! — он картинно взмахнул руками и упал в кресло, — и падаете прямо на объект. Он вас поймает, но не торопитесь обретать внезапно утерянное чувство равновесия- сначала со слезами на глазах поблагодарите своего героя за спасение, а потом уже позвольте ему помочь вам встать на ноги. Это даст вам достаточно времени на то, чтобы почувствовать, какой парфюмированной водой он пользуется.

— Да вы что, издеваетесь, — зашипела я, — я не собираюсь вести себя, как… как…

— Как женщина? — подсказал Иен.

— Как глупая женщина! — наконец нашла я подходящее слово.

Иен лишь хмыкнул:

— Поверьте мне, ни один мужчина, на которого упадет хорошенькая женщина, не посчитает ее глупой. Давайте начинать, потренируйтесь пару раз, до ужина еще есть время, — скомандовал он, и я, вздохнув, подчинилась.

Получалось у меня откровенно ужасно- все таки я не привыкла притворяться, хоть Иен и называл это не притворством, а "женскими хитростями". Как-то до этого дня мне не нужно было думать о том, чтобы нравиться мужчинами или падать на них- довесок в виде трона обеспечивал мне гораздо больше внимания, чем было необходимо.

— Лучше не говорите "ах", у вас получается как то фальшиво, — терпеливо объяснял Иен, и падайте медленно, изящно, а не как куль с мукой.

Я упала медленно- он подхватил меня и прокомментировал, — уже лучше! Теперь смотрите на меня томный взором- не таким, словно у вас болит зуб, а завлекающим, — и нежно говорите "Спасибо, сударь".

— Я сейчас вас стукну, — завлекающим тоном пообещала я и выпрямилась. — Как вы предлагаете мне говорить завлекающим тоном, если я даже улыбнуться не могу? Вы представляете, насколько это сложно — не улыбаться в обществе? Я же нарушаю все правила негласного этикета!

— Конечно, сложно, — согласился Иен. — Поэтому я и выбрал это условие!

Наконец Иен объявил, что больше практиковаться не имеет смысла- все равно лучше не будет- и остается только надеяться на то, что под влиянием момента все получится лучше. По хозяйский забравшись в мой гардероб, он выудил платье, которое мне самой тоже нравилось больше других- на одной бретельке, с узкой талией и шелестящей, расшитой сотнями сверкающих бабочек юбкой.

— Розовый- не ваш цвет, — заявил он, и по щелку его пальцев платье мигом окрасилось глубоким, чистым аквамариновым цветом, цветом морских глубин.

— Я хочу розовое! — произнесла я чисто из за упрямства. К тому же, мне не нравилось, что он так распоряжается и пытается контролировать даже мою внешность.

— В розовом будете похожи на моток сахарной ваты, — не согласился Иен.

— Мне нравится розовый, и я пойду в нем, — я топнула ногой. — Без розового платья я с места не сдвинусь!

Глава 6

— Дорогая, вам так идет голубой цвет, — проворковала синьора Гризельти, а певица только бросила на меня взгляд исподлобья и тут же отвернулась. — Надеюсь, вы выбросите из головы глупые мысли и не будете больше пытаться распрощаться с жизнью, — добавила она шепотом, от которого затряслась люстра- в конце концов, никто не может заставить вас выйти замуж против вашей воли! Вы еще встретите достойную кандидатуру! — она обвела стол хищным взглядом в поисках "кандидатуры", и прусский граф тут же подавился своим супом.

— Спасибо, синьора, — заученно повторила я. — но я всего лишь поскользнулась и упала за борт. Так хорошо, что дядюшка меня спас!

По-видимому, франкийка успела разнести слухи о том, что я прыгнула за борт, по всему кораблю.

— Ах, дорогая племянница, если бы я мог как то вас развеселить, чтобы вы больше не прыгали за борт, — Иен со скорбью уставился на меня, — может, устроим танцы? Ваш жених, как я слышал, ненавидит шумные вечера, — возможно, это ваша последняя возможность повеселиться!

— Танцы, танцы! — мадемуазель захлопала в ладоши и даже подпрыгнула на сиденье, отчего ее мелкие кудряшка затряслись. — Ах, Иен, вы так умны, какая блестящая идея!

Уже "Иен"- отметила я про себя. — Быстро же вы движетесь к цели, мадемуазель, прямо семимильными шагами! Уже называете друг друга по имени.

Идея была принята на ура, и лакею был отдан приказ подготовить малый бальный зал — на палубе первого класса имелось целых два бальных зала. Сейчас пассажиров было мало, и малого зала было вполне достаточно.

Штатные музыканты заиграли вальс, и мы смогли составить четыре пары. Первым меня пригласил, как ни странно, ученый, который постоянно спотыкался, но все таки смог ни разу на меня не наступить. Впрочем, удивляюсь, как он видит хоть что-то через свои толстенные очки. Подняв глаза, я заметила, что за стеклами скрываются глаза глубокого, чистого цвета молодой зелени- бедный ученый, если бы не его нелепая манера одеваться и не огромные очки, он выглядел бы вполне презентабельно.

От него удушающе пахло какой-то химией- наверное, проводил опытыили заготавливал своих любимых жуков. С чистым сердцем вычеркнув его из круга подозреваемых, я сделала реверанс и отошла к дивану, где ко мне тут же подошел принц.

Принц танцевал на удивление хорошо- я почему то думала, что он и вовсе не станет танцевать европейские танцы- и молчал на протяжении всего танца. От него пахло модной в этом сезоне фрезией, так что он тоже был вычеркнут из списка.

Третий танец я танцевала с послом, от которого пахло только алкоголем, четвертый- с прусским графом, опускавшим сальные намеки и притискивающим меня так близко, что я с трудом совершала танцевальные па- тоже не то. От него пахло табаком, причем каким то на удивление вонючим, отчего я еле сдерживала желание поморщиться.

Оставался только виконт- но тут синьора Гризельти громогласно пожаловалась на боль в ногах, и танцы тут же свернули. Виконт, обмахиваясь рукой, удалился в сторону балкона, и Иен, который уже успел перетанцевать со всеми дамами, сделал мне большие глаза и дернул головой в ту же сторону.

Обреченно вздохнув, я потащилась за виконтом. Почему слушаться должен по контракту Иен, а на деле подчиняюсь я?? Как то получается… неправильно.

Небо было уже совершенно черным, и его обсыпали яркие звезды. Виконт, раскуривающий папиросу, бросил на меня удивленный взгляд:

— Мисс Форксон? Вы не простудитесь?

— Нет, что вы, — нежно произнесла я и направилась к нему. Больше на балконе никого не было, и мне пришла в голову запоздалая мысль, что если это преступник, он может запросто опять вытолкнуть меня за перила. Глупости, Иен рядом, если что, он меня вытащит, — успокоила я себя и сделала еще шаг. — В зале так душно, я вышла подышать свежим воздухом.

Виконт озадаченно посмотрел на папиросу в своей руке- всю его фигуру уже окутал вонючий, плотный дым, совсем не похожий на свежий воздух.

— Ой! — я "неожиданно" потеряла равновесие и упала прямо на руки виконту. Папироса, к счастью, улетела в море, и зловонный дым перестал прибывать. — Я такая неловкая, простите! — Я подняла голову и попыталась принюхаться, но от сигаретного дыма у меня полностью отшибло обоняние. Нужно подождать, пока ветер не унесет эту вонь, — решила я.

Но тут виконт сделал нечто весьма странное- вместо того, чтобы послушно смотреть мне в глаза и млеть, он вдруг заблеял какие-то извинения и со скоростью света исчез в салоне. Я ошарашено смотрела ему вслед- вот так удар по моему женскому самолюбию! В первый рез решила с кем-то пофлиртовать, а объект спасся бегством!

— Ну что? — Иен возник в дверном проеме с обеспокоенным видом приблизился ко мне, — получилось?

— Нет, — я обвиняюще ткнула в него пальцем. — Он сбежал! А из за его вонючей папиросы я не успела ничего почувствовать!

— Сбежал? — непонимающе переспросил Иен.

Я оскорблено сложила руки на груди. Смейся, Иен, смейся сколько угодно, из-за тебя я выставила себя дурочкой, от которой сбегают даже разряженные, как павлины, виконты!

Однако он не стал смеяться, а вместо этого взял меня за руки и серьезно произнес:- Вот дурак!

Я вскинула на него вопросительный взгляд.

— Если он сбежал от тебя, Вайолетт, то он настоящий, непроходимый, неисправимый тупица, — негромко произнес Иен. — глупее не бывает! — мои губы дрогнули, и он вдруг подался вперед и поцеловал меня.

Его поцелуй обжег меня, словно огонь- мотылька, и точно так же ослепил и дезориентировал. В нем не было не капли нежности- только желание, искушающее, влекущее, отчего я на мгновение потеряла голову. Одна его рука забралась мне в волосы, вторая- крепко прижимала за талию, и казалось, что там, где он касается меня, остается пылающий след. Собрав волю в кулак, я оттолкнула его и…

— Кхе кхе, — раздалось от дверей, и мы с Иеном одновременно развернулись к певице, которая бросила на нас уничтожающий взгляд и, развернувшись, удалилась с видом оскорбленной невинности.

— Что вы себе позволяете! — накинулась я на Иена и залепила пощечину, от которой он даже не поморщился.

— Вы собрались улыбнутся, — без тени раскаяния сообщил он. — Вы же говорили, что я должен остановить вас любым способом, на мое усмотрение- вот я и остановил.

— Говорила, — вспомнила я и тут же сжала кулаки, — Ну и что! Не смейте больше так делать, понятно? Вы представляете, как вы все усложнили?

— Не беспокойтесь об этом, — спокойно отозвался он, и на его лице возникла его привычная легкая, неуловимая улыбка, от которой я слегка отвыкла за время его пребывания в шкуре "дядюшки"- Иен почему то изобразил его этаким весельчаком — балагуром и постоянно то подшучивал, то нес полную околесицу, улыбаясь при этом во все сорок зубов.

Не говоря больше не слова, он за руку потащил меня в салон, где прокричал: "Минуточку внимания!", не выпуская моей руки.

Мадемуазель Бовинер и синьора Грицельти, шепчущиеся на диване, пронзили нас одинаковыми испепеляющими взглядами- видимо, франкийка уже успела поделиться увиденным. Остальные просто замерли и с удивлением переводили взгляд с моего пылающего лица на наши сцепленные руки.

— Я хотел бы разделить с вами, дорогие друзья, этот радостный миг, — слегка улыбнувшись, Иен привлек меня к себе. — Моя дорогая Вайолетт согласилась сделать меня счастливейшим человеком на земле!

Повисла гробовая тишина, в которой было явно слышно, как у кого то из рук вывалилась ложечка и со звоном упала на пол.

— Вы же ее дядя? — несмело напомнил посол, глядя на нас круглыми глазами.

— Семиюродный, по мачехе моей двоюродной сестры, — подала голос я, помня, что Иен не может врать, — седьмая вода на киселе, мы их и за родственников не считаем. — мстительно добавила я.

— Вайолетт, подари мне свою чарующую улыбку, и я стану самым счастливым человеком во всей вселенной, а не только на земле- подняв мое лицо за подбородок, проворковал Иен. Я незаметно пнула его в лодыжку- если я начну улыбаться, то он опять меня поцелует, а если не остановит- то наша сделка будет закончена. Вот негодяй, еще смеет просить меня ему улыбнуться при всех!

Закрывшись веером, я спрятала лицо у него на груди, имитируя приступ стыдливости. Наконец то раздались неуверенные поздравления, кто-то скомандовал нести шампанское, и я под шумок стукнула Иена еще раз.

Тут принесли шампанское, кто-то всунул мне в руку бокал, со всех сторон посыпались поздравления, на которые я опускала глаза долу и смущенно бормотала "ах, это все так неожиданно, я не могу поверить, что все так быстро произошло".

— Я так и знала, что он в вас влюблен, — украдкой шепнула мне на ухо жена посла, — он на вас все время так пристально смотрел, особенно когда вы не видели! Прямо глаз не мог оторвать, словно слепец, который вдруг прозрел и увидел луну! — неожиданно поэтично выразилась синьора.

Скорее, как кот, который увидел мышку, — мрачно подумала я, и, сославшись на усталость после тяжелого и волнительного дня, удалилась к себе. Мне неожиданно пришло в голову, что Иен, с его слухом и реакцией, не мог не услышать, как франкийка подходит к дверям- значит, он подстроил весь этот фарс с поцелуем и помолвкой специально. Что же ему нужно? Впрочем, понятно что- он хочет, чтобы я нарушила условие сделки. Может, он думает, что если я влюблюсь, то сама отменю приказ останавливать меня и добровольно разулыбаюсь? Нет уж, такого удовольствия я вам не доставлю- хмыкнула я и вызвала горничную, чтобы она помогла мне снять платье.

Спустя полчаса я в полном одиночестве сидела перед зеркалом и расчесывала волосы серебряной щеткой с мягкой щетиной. Платиновые пряди холодно блестели в свете свечей, синие, в неверном свете казавшиеся черными глаза задумчиво смотрели на меня из зеркала, бледная кожа казалась еще белее на фоне окружающего меня мрака- сейчас я была похожа на сказочное существо больше Иена — но только не на добрую феи из детской сказки, а на кровожадное и хитрое создание, которыми любят пугать друг друга слуги. В каждой местности легенды и суеверия были свои: где-то рассказывали, что сказочный народец крадет детей из колыбелек и оставляет вместо них подменышей; где-то — что альвы (эльфы, сиды, феи- названий сказочного народа было великое множество) — предпочитают умыкнуть молоденькую девушку или красивого юношу, которые возвращаются домой спустя тридцать или сорок лет, не постарев ни на день, и потом всю жизнь живут как во сне, все грезя о волшебном мире, в который им уже не суждено вернуться. Известны были и сказки о том, как человек, побывав у альвов и отведав какой-то пищи, забывал о своих родных и оставался там на всю жизнь. Во всех этих историях была одна общая черта- то, что альвы хитры и не во что не ставят людей.

Легок на помине, альв возник в зеркале за моим плечом, предварив свое появление легким стуком в дверь. Я задумчиво прищурилась, не оборачиваясь- может, попросить его рассказать о своем народе самому? Зачем вспоминать глупые предания и зря ломать голову, если можно просто спросить?

— Прошу прощения за поздний визит, — светским тоном произнес Иен и подошел ближе, остановившись у меня за спиной. Сразу же стало заметно, что я все таки обычный человек, а он не совсем- мои глаза лишь отражали свет свечей, его же- едва заметно светились сами по себе. — Гадаете на суженого, принцесса?

— Почему вы все таки согласились помогать мне? — вопросом на вопрос ответила я и развернулась к нему. Для того, чтобы заглянуть ему в глаза, мне пришлось поднять голову. Его губы тронула легкая улыбка, но глаза остались серьезны.

— Вас все мучает этот вопрос, принцесса, — он развернул меня обратно к зеркалу и, отобрав расческу, в задумчивости провел ей по волосам от корней до кончиков. Прядь светлых волос, прежде абсолютно прямая, тут же закрутилась широкими мягкими волнами, и Иен перешел к следующей пряди. — Продержитесь месяц, не нарушив условие- тогда я вам расскажу.

— А если я прикажу вам рассказать сейчас? — по контракту, он должен был делать все, что я говорю, но прежде я старалась не злоупотреблять своей властью: мне казалось важнее построить нормальные, пусть не дружеские, но хотя бы партнерские отношения. Однако поведения Иена сегодня, то, как он действовал на свое усмотрение, руководствуясь какими-то своими, непонятными мне причинами, несколько ослабило эту мотивацию.

— Тогда я отвечу вам честно, ведь я не способен на ложь, — его взгляд встретился с моим в зеркальном отражении и, на миг прервав свое занятие, он сжал мои плечи и наклонился к моему уху, едва заметно прошептав: — только мой ответ будет для вас абсолютно бесполезен, Ваше Высочество. Как вы уже, возможно, заметили, я умею соврать, ни произнеся ни слова лжи.

— Хорошо, — отозвалась я и перевела взгляд на серебряную ручку расчески в его руках. — Вы боитесь железа?

— Железа? — он снова вернулся к прерванному процессу, казалось, сосредоточив на нем все свое внимание. — Ах да, это популярная версия- что мы не любим честного железа. Поэтому лучший способ защититься от колдовства альвов- это обвеситься железяками с ног до головы. Спешу вас разочаровать, я уже несколько дней плыву на железном пароходе и не испытываю от этого никаких неудобств.

— А все альвы не боятся железа? — самым невинным тоном уточнила я, и он довольно хмыкнул:

— Нет, не все. Вы задали три вопроса, — это традиционное, магическое число, которое фигурирует во всех сказках- нужно решить три задачи, у короля всегда три сына, джин выполняет три желания, — и на этом предлагаю закончить допрос.

— Да вы толком ни на один и не ответили, — обижено отозвалась я и встала, отходя от него на пару шагов и скрещивая руки на груди. Расчесанные волосы лежали красивыми волнами и переливались, словно сияя собственным светом- должна признаться, в роли камеристки Иен был бы просто прекрасен!

Тот пожал плечами без тени раскаяния на лице и спросил:

— Вам удалось что-то узнать?

— Нет, — с досадой отозвалась я, вспомнив о недавнем "расследовании", если можно это так назвать. — От мужчин пахло либо табаком, либо вином, от ученого так несло химикатами, что у меня почти пропала способность различать запахи, а виконта проверить и вовсе не удалось- сперва он закурил свою папиросу, апотом и вовсе скрылся.

— Это не он, — перебил меня Иен, — вы говорили, что ткань одежда была слегка колючей, а он носит расшитые шелковые жилеты.

— Точно, — мне вспомнился розовый жилет, который был на виконте сегодня, и зеленый, который он одел вчера, оттенив его оранжевым шейным платком и голубым тканевым цветком в петлице. — Шелк — прохладный и гладкий, он ощущается совсем по другому.

— Значит, таким способом установить того, кто покушался на вас, не удалось, — подытожил он и вдруг расстегнул пуговица фрака.

— Что вы делаете? — встревожено спросила я, на всякий случай отходя подальше.

— Приношу свои извинения, но мне придется попрать правила приличия и провести еще одну ночь здесь- он снял фрак и принялся за жилет, — пока мы не нашли того, кто на вас напал, мне лучше не покидать вас ни на минуту. Он может попытаться еще раз, и в этот раз воспользоваться пистолетом или ножом- вы не успеете ни проснуться, ни позвать меня.

Я представила себе кривую тень, ползущую по стене, легкий скрип половиц, еле слышных выстрел, заглушенный подушкой, и свое лицо с аккуратной дырочкой посреди лба, и мне тут же расхотелось спорить. Ладно, если он так переживает за меня, пусть остается. Даже приятно, что он волнуется.

— Если вы погибнете, я не получу своей награды, что будет весьма прискорбно, — добавил он, тут же разрушив затеплившиеся слабые искры расположения. Расчетливый коварный альв, да он способен думать только о своей выгоде!

— Хорошо, но утром уйдите до того, как явится горничная, — непререкаемым тоном объявила я и мстительно добавила- и спите на кушетке или на полу.

— Но я уже спал вчера в кровати! — возмутился Иен, но я была непреклонна- эта была моя месть за поцелуй и за помолвку. В конце концов он сдался и устроился на кушетке, по прежнему в рубашке и брюках, накрывшись покрывалом, а я легла в постель и, едва закрыв глаза, почти сразу провалилась в сон.

Когда я открыла глаза, его уже и след простыл. Покрывало было чинно сложено стуле, где вчера оставила горничная, а кушетка ничем не обнаруживала то, что на ней всю ночь крепко спал представитель волшебного племени, и, что гораздо хуже для репутации, мужчина.

Явившаяся горничная заплела волосы в косы и уложила их короной вокруг головы, восхищаясь, какие они гладкие и блестящие- еще бы, после того, как Иен их вчера расчесал, и, не сомневаюсь, вбухал чуть-чуть своей магии, они до сих пор вились крупными кольцами и слабо пахли липой.

Выбрав утреннее платье в бледно-зеленую полоску, я вышла на палубу — хотелось немного прогуляться и подышать воздухом перед завтраком. Море сегодня было спокойным, и нос корабля бесшумно взрезал его зеркальную поверхность, оставляя легкий пенистый след. Впереди, на самом горизонте уже виднелась темная, размытая полоса берега, укрытая вуалью тумана, как лицо невесты- фатой. Убери этот полупрозрачный покров- и станет виден слишком длинный нос и маленькие глазки, точнее, грязные портовые улицы и разваленные рыбацкие лачуги, но сейчас неведомая земля выглядела невинно, загадочно и прекрасно.

— Мисс Форксон, — услышала я над ухом и подпрыгнула, хватаясь за сердце. Виконт извинительно улыбнулся в своей обычной манере и принялся многословно извиняться за то, что напугал меня.

— Ничего, все в порядке, — отозвалась я и еле слышно шепнула, прикрыв лицо веером:- Иен! Он должен услышать даже такой тихий шепот- оставаться одной на палубе с возможным подозреваемым было не очень благоразумно, поэтому, надеюсь, альв поторопится и скоро присоединится к нам. Тут я заметила, что одну руку виконт держал за спиной, причем очень неестественно, и похолодела- да у него там пистолет!

Поймав мой остекленевший взгляд, виконт растянул губы в кривейшей из улыбок. Все краски вдруг покинули его лицо, схлынув разом, как волна отбегает от берега, капля пота скатилась по мучнистой щеке, в глазах мелькнуло отчаяние и решимость- и мне в лицо уперся сжатый в дрожащей руке… букет.

— Возь. мите….,- проблеял он и тут же торопливо зачастил, словно боялся, что я убегу, не дослушав, — Я просто увидел эти цветы и подумал, что они красивые, как вы, только слегка подвяли, мы ведь плывем уже три дня… то есть, цветы подвяли, а вы нет, потому что вы прекрасны, как они были когда то, пока не подвяли, но если поставить их в вазу и добавить в воду уксуса и сахара, они оживут… вот, — виконт чудовищным усилием воли заткнул свое словесное извержение и бросил на меня умоляющий взгляд. Его лицо из белого стало уже пунцово-красным.

— А…да, спасибо, — я наконец отмерла и взяла букет, — спасибо большое, мне они так нравятся, очень красивые цветы. — продолжила я на автомате и поднесла к лицу, вдыхая запах. Действительно, подвяли, но слабый цветочный аромат все еще ощущался. Руки тряслись от пережитого миг назад ужаса, и я никак не могла связать в своей голове цветы и виконта.

— Дорогая Вайолетт, вот ты где! — донеслось сбоку, и Иен поддержал меня за локоть. — О, виконт, доброе утро! — "заметил" его Иен и перевел взгляд на букет. — Вижу, вы уже поздравили Вайолетт с помолвкой, это так мило с вашей стороны!

— С помолвкой? — растерянно проблеял виконт, и я вспомнила, что он ушел из салона раньше и не застал то, как я оказалась семиюродной племянницей, годной в жены Иену.

— Можете поздравить нас, моя дорогая Вайолетт наконец то согласилась разорвать помолвку, устроенную родителями, и сочетаться узами Гименея с человеком, для которого она значит больше, чем все люди на свете.

Я невольно восхитилась- вот лжец! И при этом абсолютно честный- все его родственники и друзья- наверняка альвы, и ему абсолютно плевать на людей. На фоне такого безразличия наш с ним контракт действительно делал меня самым значимым для него человеком — хотя бы потому, что он надеется что-то с него получить.

Виконт наконец то обрел нормальный цвет лица и, пробормотав положенные в таком случае слова, с поклоном удалился. Я смотрела ему вслед, сжимая букет в руке. Ладонь от него потела, и хотелось выбросить его в море.

— Вот видите, он не остался равнодушен к вашим чарам, — Иен слегка прищурился от солнца, обводя взглядом горизонт- Держу пари, вчера он удрал от смущения.

— Еще скажите, побежал за кольцами, — недоверчиво хмыкнула я, хоть мне и было приятно, что такое позорное происшествие, как побег кавалера, оказалось не столь страшным, как я думала.

— Или за цветами. Но все равно дурак, — вынеся приговор, Иен легонько дунул на букет в моей руке, и поникшие головки цветов воспряли, а потемневшие, скукожившиеся лепестки разгладились и посвежели. — Какие планы на сегодня?

— Когда мы пристанем к берегу, мне нужно найти одного человека, — отозвалась я, — только я не знаю, как. То есть, я знаю, где он живет, но скорее всего, там меня будут ждать люди Фердинанда- так что нужно найти способ поговорить с ним незаметно.

— Старый знакомый?

— Жених, — неизвестно почему, мне было неудобно в этом признаваться- словно наличие жениха было каким то постыдным фактом. Бровь Иена взлетела вверх, почти скрывшись в тени шляпы..

— И где же этот…жених… был, когда вас заперли в поместье, как в тюрьме, и могли в любой момент убить? — в его голосе едва заметно прозвучала насмешка, и я, развернувшись к нему, запальчиво произнесла:

— Мало ли какие у него были… обстоятельства! Значит, тогда он не мог прийти мне на помощь.

— Конечно, обстоятельства бывают разные, — согласился Иен и даже покивал головой, — может, мозоль на пятке натер, или любимая черепашка издохла, мало ли в этой жизни трагедий!

Я не удостоила его ядовитую тираду ответом и лишь вздернула подбородок. Иен вздохнул, и, потерев лицо руками, произнес уже мягче:

— Не стоит надеяться на людей, которые покидают вас в трудную минуту, принцесса- потому что в следующий раз им будет еще легче предать. Но если вы считаете, что необходимо поговорить с этим человеком, то я разыщу его для вас.

— Благодарю, — о кромки моего голоса можно было порезаться.

— Когда мы сойдем на берег, предлагаю для начала найти жилье, а потом приступать к поискам, — закончил Иен. На это мне было нечего возразить- действительно, после нескольких дней в пути необходимо прийти в себя и хотя бы полчаса отдохнуть в кресле, которое не раскачивается вместе с полом, как вот эта палуба, и выпить чая за столом, ножки которого не прикручены к паркету.

Виконт был не единственным, кто преподнес мне сюрприз этим утром. Когда Иен тактично удалился и устроился в одном из расставленных неподалеку плетеных кресел, наблюдая за мной краем глаза, а я все еще стояла и всматривалась в даль, на меня наползло облако тяжелых, удушливых восточных ароматов с нотками фрезии.

— Доброе утро, — произнес принц своим глубоким и тягучим, как патока, голосом с правильнейшим эггерионским аристократическим выговором, — я искал случая поговорить с вами, Ваше Высочество.

Вздрогнув, я вцепилась в перила так, что побелели пальцы, и собралась с мыслями, приготовившись возражать.

— Не переживайте, я вас не выдам, — он правильно истолковал мое смятение, и я медленно выдохнула.

— Как вы меня узнали? — если он раскрыл мое инкогнито, то кто-то другой мог также узнать меня.

— Мы встречались с вами раньше, несколько лет назад. Вы меня вряд ли помните- но у меня хорошая память на лица, и я запомнил ваше. Если вам некуда поехать, я могу предложить вам дом и защиту, — напрямик заявил он.

— Благодарю, — я кивнула и посмотрела в его темные, как маслины, непроницаемые глаза, — но у меня еще есть неоконченные дела.

— Женщинам не стоит вмешиваться в мужские игры, — покачал он головой, и в его зрачках отразились солнечные блики. — А политика- игра посложнее шахмат.

— Я знаю, — согласилась я, — только на моей стороне поля, кроме меня, не осталось ни одной шахматной фигуры. Поэтому у меня нет выбора.

— Чтож, если вы передумаете, вы знаете, где меня искать, — он притронулся к своей шляпе на прощанье и ушел, постукивая элегантной тростью. Мне вдруг стало интересно, как он выглядит в своей стране- может, носит чалму и длинный, расшитый золотом и драгоценными камнями халат? Было приятно, что он предложил мне помощь — но я не смогу ее принять: я действительно должна попробовать сделать хоть что-то. Если я проиграю, то, по крайней мере, буду знать, что пыталась.

Глава 7

Кромка берега стремительно росла, и через пару часов мы пристали. Город встретил нас гомоном и удушающими запахами рыбного порта, незнакомых специй и машинного масла- порт тут был один, и для грузов, и для пассажиров.

— Ветрено, — произнес Иен и придержал меня за локоть на сходнях- одной рукой я вцепилась в шляпку, а второй рукой удерживала хлопавшую на ветру юбку, пока она не улетела мне на голову. Его собственный цилиндр держался на голове ровно, как приклеенный, а полы черного плаща благопристойно и лениво развевались, дабы не огорчить своего хозяина внезапными рывками.

Я с облегчением наблюдала, как он дает команды носильщиками и распоряжается насчет кареты. Следовало признать, что, как и любая благородная дама, я была совершенно непригодна для столкновения с реалиями жизни и самостоятельно вряд ли смогла бы организовать даже поездку в гостиницу и доставку багажа. Впрочем, меня к такому никогда не готовили — я изучала музыку, искусство, изящную словесность, а некоторые изучаемые мной предметы, которые все же были довольно необычными для женщины, так же мало помогли бы мне в решении бытовых вопросов.

Спустя час после схода с корабля я уже стояла в холле лучшей в городе гостиницы "Риджент" и ждала, когда Иен заполнит наши карточки. В графе "Имя" он недрогнувшей рукой написал "Мистер и миссис Форксон" и потребовал смежные номера- с дверью между ними, какие выдавались супругам. Я подумала, что пусть он лучше следит за моей безопасностью из соседнего номера, чем спит на кушетке в моем, и ничего не сказала. Подошедшие служащие в форменных фуражках унесли багаж наверх, и к тому времени, когда мы поднялись в наши номера- мой был светлым, обставленным по последней моде мебелью в тонкую полоску и с огромными окнами- горничные уже начали распаковывать вещи. Прекрасно, совсем как дома! Интересно, как Иен за все это платит? Проживание в таком отеле должно стоить недешево. Меня прошиб холодный пот — неужели волшебным лепреконским золотом? Любой, читавший в детстве сказки, знает, что на вид оно совсем как настоящее, но вот незадача- через какое то время испарится из кассы, как дым. Нужно будет спросить его при случае. Хотя, даже если я уверюсь в своей догадке, что я могу сделать? Денег с собой у меня все равно нет, и писать письма принцу Фердинанду с просьбой подкинуть наличных, раз уж он забрал у меня страну, было как то неразумно.

Сняв шляпу, я села на оттоманку и принялась задумчиво листать журнал, оказавшийся на столике. Журнал был тот же самый, что я уже читала в кафе перед отплытием, так что я разочарованно отложила его и принялась за газету. Новости. объявления…. горничная разыскивает место в семье без детей… семья с десятью детьми примет на работу помощницу для уборки, готовки и присмотра за всеми детьми… списки приехавших… списки приглашенных на бал…. Списки приглашенных на бал!

В длинном перечне взгляд зацепился за знакомое имя- Рихтер фон Айхенвальд, почтит своим присутствием бал-маскарад. Отлично! Мой жених будет там. Все будут в масках, а значит, я тоже смогу замаскировать так, что никто меня не узнает, даже если я и встречу кого-то знакомого.

— Иен! — я возбужденно поднялась ему навстречу, когда он появился в моей гостиной- номера состояли из двух комнат: комнаты для приема гостей и спальни. — Мы идем на бал!

— Почему все мои задания заканчиваются балами, — пробурчал Иен и страдальчески прижал руку ко лбу, — почему никто не хочет пойти, положим, в музей?

— Альвы любят музеи? — озадаченно уточнила я. Как то он не был похож на любителя наук. — Хорошо, сегодня можем пойти в музей, а завтра идем на бал-маскарад! Достаньте нам приглашения и костюмы.

— Хорошо, — миролюбиво отозвался тот, услышав, что музей все таки будет. — А могу я полюбопытствовать, зачем нам на бал?

Услышав мой рассказ, он больше не задавал вопросов и тут же удалился за приглашениями.

— Так быстро! — уже через полчаса я с восторгом рассматривала плотные прямоугольники бумаги, адресованные "Мистеру и миссис Форксон".-Как вы их достали?

— Профессиональный секрет, — подмигнул Иен и перекинул мою руку через свой локоть. — задание выполнено, теперь идем в музей?

— Хорошо, — недовольно отозвалась я и на ходу схватила шляпку. Было немного обидно, что он никогда мне ничего не рассказывает- словно не воспринимает всерьез. Хотя итак понятно, как он добыл приглашения- наверное, увидел у настоящих приглашенных гостей образец и наколдовал такие же.

Мои опасения не оправдались, и вместо того, чтобы идти в музей и смотреть там на пыльные скелеты доисторических животных и коллекции насекомых, он повел меня гулять по городу. Моему восторгу не было предела- мне первый раз удалось прогуляться прямо вот так, среди прохожих, а не чинно проехать по городу в экипаже и под охраной. Нападения я с Иеном не боялась — он уже доказал, что способен спасти меня там, где обычный человек бессилен, а посмотреть на город было очень интересно- на главной улице продавали фигурные леденцы, конфеты, местные поделки и обклеенные ракушками и морскими звездами шкатулочки- все таки мы были в морском городе.

Иен в основном молчал, только целеустремленно тащил меня сквозь толпу и изредка рассказывал какие-нибудь интересные истории про город и про его отдельные здания- с какими-то были связанны зловещие легенды, с какими-то — курьезные случаи. Оказалось, что для жителя волшебного мира он знает неприлично много о мире людей, и я бы слушала его, открыв рот, если бы позволило воспитание.

— Я уже бывал в этом городе, — пояснил Иен, — только лет сто назад. Тогда вот эти здания- он показал на покосившиеся каменные лавки, ушедшие в землю по самые окна, — были совсем новыми.

Он его слов мне стало почему-то неуютно, словно вдруг повеяло холодом из склепа. Я на миг забыла, что он не человек, и воспринимала, как любого из своих знакомых — и вот одной фразой он напомнил мне, что он жил еще тогда, когда лес, виднеющийся на горизонте, еще не вырос, и будет жить тогда, когда этот лес превратиться в труху и мои потомки забудут мое имя. Кто мы для него- всего лишь букашки, мимолетные тени, которых не стоит принимать всерьез.

— А вы давно начали появляться в нашем мире? — осторожно спросила я, — у вас было много контрактов с людьми?

— Много, — отозвался Иен, задумчиво решающий- купить пакетик орехов или не портить аппетит, и в конце концов решительно увлекший меня в сторону ресторанов. Насчет здорового питания у него был какой то пунктик, и он очень не любил вредные перекусы. — Но вы- самая прелестная клиентка, что я когда либо встречал.

— Вы всем так говорите, — отозвалась я, недовольная лишением засахаренных орехов.

— И каждый раз это- чистая правда, — согласился Иен и толкнул дверь в небольшое уютное заведение, на которой даже не было вывески. — Надо же! — восхитился он, — трактир матушки Сольер еще работает! Пойдемте, попробуете лучшую паэлью в городе.

Я была не против: надеюсь, паэлья- это что-то сладкое. Когда нам принесли рисовую кашу с морепродуктами, я была немного разочарованна, но пирожные на десерт меня утешили.

Вечером, засыпая в своей кровати, я думала о том, что сегодняшний день был на удивление. хорошим. Я почувствовала себя словно на отдыхе- в первый раз могу вот так вот гулять по незнакомому городу, пробовать новые блюда и не переживать о том, что обо мне подумают придворные и как они истолкуют каждый шаг. Как я не стремилась занять причитающееся мне по праву рождения место, жизнь Вайолетт Форксон оказалось на удивление приятной. Может, когда я стану королевой, я еще смогу сюда вернуться и так же погулять, — утешила себя я, стараясь не думать, что я буду уже с другим человеком, со свитой и охраной.

Ожидаемо, мысли перескочили на "другого человека"- моего жениха, которого я увижу завтра. Как он меня встретит? Будет ли упрекать за что, что я проявила слабость и не спрыгнула с башни, когда армия принца Фердинанда заняла замок? Может, он приревнует и настоит, чтобы я услала Иена подальше? Нет, пока где-то бродит убийца, которого мы так и не нашли, Иен будет рядом — решила я. Кстати, дверь между нашими номерами на ночь осталось открытой- мужчина, с его слухом, как у кошки, услышит, если в мой номер кто-то проберется.

Те зерна сомнения, которые заронил Иен- почему Рихтер не помог мне раньше — пытались дать ростки, но я безжалостно их выкорчевывала. Он заметная персона, не мог же он просто так приехать в Лангден? Может, он и собирался, но что-то помешало, обстоятельства бывают разные. Под эти мысли я провалилась в сон.

Подготовка к балу начинается за несколько недель, а то и месяцев до самого события- необходимо продумать фасон платья, заказать его у модной или не очень портнихи- в зависимости от финансовых возможностей; подобрать аксессуары- сумочку, драгоценности, веер, для маскарада- полумаску; договориться с куафюром на как можно более близкую к баллу дату, чтобы он пришел и соорудил на голове что-нибудь эдакое. Если не удавалось пригласить куафюра в день бала или хотя бы накануне, то приходилось несколько дней спать сидя, оберегая сложную прическу, ну или довольствоваться прической, на которую способна камеристка.

Впрочем, если у вас есть личная фея-крестная, вернее, альв-помощник, то для вас действуют совсем другие правила- это я поняла, когда после прогулки, обеда и дневного отдыха Иен наконец-то лениво заявил, что пора бы и собираться.

— Вот так? — предложил он и щелкнул пальцами. Мы стояли перед большим зеркалом в моей гостиной, и по щелчку пальцев мое дневное платье василькового цвета превратилось в белоснежное одеяние в античном стиле, волосы локонами рассыпались по плечам, а спину украсила крепящаяся к платью пара белых крыльев. Подхватив лиру, упавшую мне в руки с потолка, я перевела взгляд на Иена- в похожем наряде, но черного цвета.

— Что это за костюмы? Ангелы? А вы почему тогда в черном? — в суеверном ужасе воскликнула я.

— Ангелы, темный и светлый, которые забирают души людей, когда приходит их время, — подтвердил альв.

— Вы что, их видели? — мне стало любопытно. Вот как они выглядят!

— Нет, — разрушил он мои надежды, — мы можем лишь слышать их, как и вы. Только люди боятся их прихода и уговаривают себя, что слышат вой ветра или шелест листьев, а не хлопанье крыльев. Ну как вам костюмы, Вайолетт?

— Лучше что-нибудь другое, а то вдруг на балу будет какая-нибудь суеверная старушка. Она от страха точно отправится к ангелам, — решила я.

Иен пожал плечами, и через мгновение передо мной стояли чопорная дама в глухом черном платье и господин в костюме с наутюженными стрелками, такими острыми, что ими можно было бы при желании порезаться.

— Гувернантка и клерк, — Иен, как конферансье, обвел наше изображение рукой, — на маскараде же нужно одеться в того, кем не являешься?

— Нужно одеться красиво! — возмутилась я, — это же просто предлог, чтобы нарядится так, как хочешь, но не осмеливаешься, боясь осуждения! Давайте что-нибудь другое.

Фей в зеленых струящихся одеяниях и коронах из цветов и листьев я тоже отвергла- слишком рискованно, вдруг кто-то догадается, кто такой Иен на самом деле? Невозмутимо щелкнув пальцами в очередной раз, Иен превратил меня в… бабочку: переливающееся всеми оттенками фиолетового платье расцветкой походило на крылья диковинной бабочки, верхние юбки из тонкой газовой ткани трепетали от любого движения; за спиной едва подрагивали крылья на проволочном каркасе из той же ткани. Образ довершала полумаска, скрывающая глаза, и заколки-бабочки в волосах, сверкающие россыпью камней при каждом повороте головы. Наряд мне безумно понравился- вплоть до того момента, как я не кинула взгляд на Иена. Он был одет в черный фрак и черный шелковый плащ, на котором была вышита огромная паутина, паутиной же была затянута черная элегантная полумаска.

— Вы выбрали для себя костюм паука, а для меня- своего обеда? — мрачно уточнила я. Надо же, при виде своего великолепного платья я уже было испытала к этому равнодушному эгоисту что-то, похожее на благодарность, совсем забыв про то, что он всего лишь забавляется с нами, людьми.

— Что вы, разве я смогу вас слопать, — утешил меня Иен.

— Пауки не едят своих жертв, они высасывают из них кровь.

— Только если вы будете настаивать, — учтиво отозвался мужчина. — Хотя я всегда могу превратить нас в гувернантку и клерка, эти костюмы у нас в Альхейме так популярны! А также булочник и горничная, обувщик и белошвейка- самые популярные образы последних сезонов. — глаза альва загорелись нешуточным энтузиазмом.

Заговаривай мне зубы, паук, — мрачно решила я, — я все равно буду настороже, чтобы ты не смог высосать все крохи радости из моей жизни, забрав "самое дорогое", или как там написано в нашем контракте.

На бал мы отправились в неизвестно откуда взявшейся белоснежной карете с гербами на дверях- подозреваю, один из крестьян поутру не досчитается в саду патиссона. Экипажем правил рыжий кучер, а на закорках сидели рыжие лакеи. Ирландские сеттеры нашей соседки, — шепнул мне Иен, щекотнув щеку паутиной на маске, — очень воспитанные. Я все еще дулась на него за неуместный костюм и отвернулась к окну, демонстративно скрестив руки на груди.

Впрочем, когда мы прибыли на место и зашли в огромный, освещенный сверкающими люстрами зал, моя злость на него поутихла- мое платье он подобрал идеально, чему служило доказательство то, что приглашения посыпались, как из рога изобилия, и моя бальная книжка в считанные минуты оказалось заполнена больше, чем наполовину. На маскарадах все старались скрыть свою личность, поэтому такая формальность, как невозможность пригласить даму, если джентльмен ей не представлен, тут никого не волновала. Мне даже пришлось кому-то отказать- не следовало забывать, что мы тут по делу, и нужно оставить время на поиски Рихтера. Он тоже будет в костюме, поэтому поиски могут затянуться.

Невысокий мужчина в маске чумного доктора, невнятно пробубнивший из-под нее приглашение, которому я отказала под предлогом, что обещала все остальные танцы своему спутнику, обиженно фыркнул и отошел. Проходящая мимо дама в роскошном ярко-алом платье заливисто рассмеялась и шутливо стукнула Иена по груди веером, от чего опешили мы оба- ну и нравы тут, сплошная фамильярность и развязность!

— Да вы ревнивец, сэр Паук, — проворковала она, окидывая его оценивающим взглядом, — отчего же не отпустите свою спутницу потанцевать?

— Прошу простить, — тот отвесил ей идеальный поклон, отчего прядь темных волос упала на его высокий лоб, — не могу позволить своей прекрасной даме улыбаться другим мужчинам. С того момента, как я ее увидел, все ее улыбки принадлежат мне.

— Кончайте паясничать, — еле слышно прошипела я.

— Разве это не так? У меня и контракт есть, — шепотом отозвался Иен.

— Да вы опутали ее паутиной ревности, — продолжала кокетничать дама, пристально глядя Иену в глаза и ничуть не стесняясь моего присутствия.

— Виновен, но не раскаиваюсь, — снова поклонился Иен и под первые аккорды музыки повел меня в центр зала, к танцующим.

— Ничего, что вы просто так рассказываете всем условия нашей сделки? — я окинула его возмущенным взглядом. Он обнял меня за талию одной рукой и осторожно сжал пальцы другой — бал начинался с вальса, самого неприличного из танцев.

— Никто ничего не поймет, — он шагнул вперед, я — назад. — Люди готовы закрывать глаза на правду, которая не вписывается в их картину мира, даже если подсунуть ее под самый нос.

— Я вижу, вы прекрасного мнения о людях, — саркастично отозвалась я, и больше мы не говорили по самой банальной причине- у меня не хватало дыхания одновременно танцевать и вести беседы.

Краем глаза я заметила даму в красном, провожающую нас задумчивым взглядом- неужели Иен так ей понравился? То есть, он, конечно, красив- я бросила на него критичный взгляд- высокий, хорошо сложен, правильные черты лица и четко очерченные губы, — но не до такой же степени, чтобы глазеть на него, как на произведение искусства! Почему то меня это немного раздражало- наверное, потому, что женщина вела себя несколько несдержанно и этим бросала тень на весь женский род.

Однако, когда я стояла у окна, обмахиваясь веером, а Иен ушел за напитками, она подошло ко мне, а не к нему.

— Я хотела предостеречь вас, дорогая, — она приобняла меня, как близкую подругу, и оглянулась через плечо. — Связываться с альвами очень опасно.

— О чем вы? — помертвевшими губами отозвалась я. — с какими альва…

— Не нужно притворяться, — перебила она меня и судорожно стиснула пальцами свой бокал с шампанским. Он трясся так, что пузырьки роем кружились в золотистой жидкости. — Я тоже заключала контракт, — сбивчиво продолжила она. — И я имела глупость полюбить того человека, который помогал мне- только вот я забыла, что он совсем не человек. Им не знакомо чувство любви, — ее голос упал до едва слышного шепота, — они совсем ничего не чувствуют, вы уже знаете об этом? Если нет, то спросите своего спутника- он ведь не может врать. А когда я нарушила условие сделки, он забрал у меня все, что смог, и исчез- а я осталось одна в этой унылой, долгой, беспросветной жизни. Больше я никогда его не видела. Советовать вам не связываться с альвами уже поздно- но, по крайней мере, не будьте наивной и не стройте иллюзий, — с этими словами она резко оттолкнула меня и ушла, залпом допивая свое шампанское.

— О чем вы говорили? — вынырнувший откуда-то сбоку Иен нахмурился, видя мое ошарашенное лицо, и протянул мне бокал пунша.

— Так, ни о чем, — пробормотала я, — о перьях. Для вееров. Страусиных.

Тут мимо с видом оскорбленного достоинства прошествовал чумной доктор- я ведь сказала, что уже приглашена на все танцы, а сама прохлаждаюсь у стены, пока звучит музыка. Мой взгляд проводил его и уткнулся в смеющееся лицо того, кого мы здесь и искали- Рихтер! Он кружил в танце умопомрачительную брюнетку в зеленом и совсем не выглядел, как страдающий от горя жених.

— Ай! — поморщился Иен, и я осознала, что до боли стиснула его руку. Опомнившись, я ослабила захват, и мы продолжили прогуливаться по залу под ручку.

— Этот? — безошибочно определи Иен, без всякого пиетета тыкая в Рихтера бокалом с пуншем. К моему облегчению, он не стал комментировать ни брюнетку, ни то, выглядел ли мой жених человеком, день-деньской страдающем о находящейся в беде любимой, которому мешали броситься на ее спасение лишь ужасающие, удерживающие его на месте обстоятельства.

Я молча кивнула, и к концу танца Иен безошибочно вывел меня прямо туда, где затормозила сладкая парочка. Я бросила на Иена взгляд- и, без слов поняв меня, он снял иллюзию, и я в первый раз за несколько дней увидела свой собственный цвет волос. Осталось лишь снять маску- и Рихтер, уже было учтиво посторонившийся, когда мы выросли на его пути, остолбенел и ошарашено уставился на меня, словно увидел привидение.

— Александрина..-спустя несколько секунд произнес он. — Что… что ты здесь делаешь?

Да уж, не совсем то приветствие, на которое я рассчитывала. То есть, он мог и не падать на колени, воздевая руки вверх и благодаря небо за то, что я жива- но не изобразить хотя бы немного радости от нашей встречи было по крайней мере неприлично.

Иен подхватил спутницу герцога под локоть и куда-то ее увел, и мы с Рихтером остались стоять друг напротив друга. Вернув маску на лицо, я сделала было слабую попытку улыбнуться, но тут же сдержалась, вспомнив, что мне нельзя.

— Как ты выбралась? — он наконец-то отмер и затравленно оглянулся по сторонам, — ты знаешь, что тебя ищут? Фердинанд пообещал тому, что тебя доставит, золотые горы! Идем отсюда быстрее! — он схватил меня за руку и повлек из зала, и у меня немного отлегло от сердца. Совсем как Иен, — промелькнуло вдруг в голове. Тот тоже постоянно тащит меня куда то за руку, как будто если не держать меня, то я исчезну.

Рихтер меж тем вывел меня из особняка, постоянно оглядываясь, словно за нами гнались.

— Куда вы меня тащите? — я недовольно остановилась и вырвала руку, — может, сначала поговорим? — На правах жениха Рихтер обращался ко мне на "ты", а я все не могла побороть робость и отойти от учтивого "вы".

— Ах, да, прошу меня простить, — Рихтер наконец вспомнил о приличиях и отпустил мою ладонь. — Просто здесь небезопасно, нужно как можно быстрее уехать, — с этими словами он бросил монетку скучающему неподалеку лакею и приказал найти его карету. Вероятно, монетка была крупной- карета выросла перед нами в мгновение ока, если бы я точно не знала, что Рихтер не альв, то заподозрила бы магическую причину такой скорости. — Залезай быстрее, — он подал мне руку и недоуменно сузил глаза, когда я отшатнулась.

— Я не могу поехать без Иена, — наотрез отказалась я, — давайте подождем его. Он видел, что мы вышли- сейчас он проводит вашу даму до места и выйдет тоже. Может, сначала поговорим?

— О чем? — спросил жених, нервно постукивая о землю тростью

— Вы знаете, о чем, — спокойно отозвалась я. — Я не спрашиваю, почему вы не пришли мне на помощь. Но я хочу знать- поможете ли вы мне сейчас? Вы знаете, что мне нужно- ваше войско. Ваша армия — единственная, с чем посчитается принц Фердинанд. Мне нужна ваша поддержка.

— Видишь ли, — медленно отозвался Рихтер, — когда ты была наследницей престола и все было просто, ситуация была немного другая. Теперь же ты хочешь, чтобы я пожертвовал войсками, поставил свою страну под удар- и все для чего? Для того, чтобы ты села на трон?

— Вообще то, в первоначальном плане на трон мы садились вместе, — ошарашено отозвалась я.

— Не принимай этого на своей счет, Александрина, ты очаровательна, и я все так же тебе предан, — оглянувшись еще раз и убедившись, что вокруг никого нет, Рихтер вдруг схватил меня за руку и поволок к карете, стоявшей неподалеку с гостеприимно распахнутой дверцей. — просто я погряз в долгах, а Фердинанд предлагает за тебя слишком большую награду. Он ведь хочет поступить честно и взять тебя в жены, — извиняющимся тоном добавил Рихтер и впихнул меня в карету. — А рисковать всем для призрачного шанса стать королем немного…опрометчиво.

— Иен! — взвизгнула я, и Рихтер вдруг закатил глаза и упал на гравий подъездной дорожки. За его спиной с камнем в руках стоял чумной доктор.

— Быстрее! — он сдернул маску, и я с удивлением узнала виконта. — Бежим, его слуги бегут сюда!

Не задавая больше вопросов, кроме одного — где носит Иена?? — я подала ему руку и мы побежали вглубь сада. Петляя, мы бежали среди подстриженных деревьев и наконец спрятались под густым кустом, усыпанным белыми, издающими удушающий аромат цветами. Виконт прижал к губам палец- мог бы и не предупреждать, я и сама знаю, что нельзя издавать ни звука. Мы ждали, пока они уйдут, замерев в неудобной позе- и наконец шаги вдали стихли.

Выдохнув, я выпрямилась и обернулась к виконту.

— Спасибо вам! — порывисто отозвалась я, — вы так вовремя! Вы просто не подозреваете, как вы меня выручили!

— Вы покрасили волосы? — невпопад отозвался виконт, и я вспомнила, что сейчас на мне нет иллюзии.

— Парик, для маскарада, — отмахнулась я и снова принялась его благодарить:- если бы не вы, этот бесчестный человек увез бы меня и сделал что-нибудь ужасное! Как же мне вас отблагодарить?

— Отблагодарите позже, — странным тоном произнес виконт, и я обнаружила, что к моему рту прижала воняющая какой-то химией тряпка. Я дернулась, неосторожно вдохнула- и сад вместе с виконтом канули в звенящей, топкой, как болото, темноте.

Глава 8

Сознание возвращалось рывками — вот я открыла глаза и увидела над собой багрово-красное небо, словно в преисподней — и снова провалилась в темноту. Вот я попробовала развернуться, потому что лежать было очень неудобно- и почему-то не смогла пошевелить сведенными за спиной руками. Нужно проснуться и позвать Иена, потому что я на корабле и наверное, меня снова опоили снотворным- а не то окажусь в пучине, холодной и жадной, и утону уже окончательно.

Наконец сознание перестало уплывать. Открыв глаза, я увидела над собой багрово-красный балдахин- "небо преисподней", и огляделась- комната, обставленная с варварским роскошеством, в центре — огромная кровать, по углам- всевозможная мебель ярких расцветок, обильно украшенная позолотой, блестящими пуговицами и кистями. Кого-то эта дикая смесь цветов- оранжевый стул, голубые портьеры, сейчас задернутые, розовая оттоманка- мне напомнили. Виконт!!

Вздрогнув, я вдруг вспомнила все, и с трудом села- с трудом, потом что руки были связаны за спиной. Это было не единственным неприятным открытием- вторым было то, что на мне остался лишь корсет и нижние юбки. Груда обрезков фиолетового цвета на полу было, вероятно, всем, что осталось от моего прекрасного костюма бабочки. Над ними, как ребра скелета поверженного животного, торчали изломанные обручи кринолина. Да что этот безвкусно одевающийся тип себе позволяет! Мне так нравилось это платье…

— Иен! — свирепым шепотом произнесла я в пустоту. — Быстро спаси меня! Где тебя черти носят!

Дверь распахнулась так резко, что если бы за ней оказался Иен, я бы очень впечатлилась такой скоростью- но за ней оказался виконт в роскошном домашнем турецком халате, феске и вышитых туфлях. Я чуть не задохнулась от возмущения: то есть, он уже считает, что мы на такой короткой ноге, что можно являться передо мной в неформальной одежде, которую позволено видеть только домашним и ближайшим друзьям? Хоть сейчас я, по сути, в белье, что еще более недопустимо, но я-то оказалось в таком виде не по своей воле!

— Как вы смеете так со мной обращаться! Развяжите меня немедленно! — вне себя от ярости потребовала я.

Виконт поставил свечку, которую нес, на столик и присел на край кровати. Вид у него был грустный- словно это не он меня похитил, а я его.

— Не могу, — отозвался он и тяжело вздохнул, — вы тогда начнете бегать, бросаться в меня вазами, а их итак уже мало осталось.

— Что? — в шоке переспросила я. В сознании вдруг медленно оформилась мысль — если кто-то до меня разбил все вазы, значит, я не первая "гостья" виконта. А если до сих пор в обществе не разразился грандиозный скандал и его не упекли за решетку- значит, никто не смог пожаловаться. Он убил их.

— Что вы со мной сделаете? — пробормотала я, отползая от него к стене. Его поведение не вязалось с образом глуповатого, затюканного, крикливо одетого виконта с корабля, которого я помнила, и от этого становилось еще страшнее.

— Вы же сами меня спровоцировали, Вайолетт, — все так же печально отозвался виконт и взялся за пояс своего халата, — завлекли меня в свои сети, бесстыдная, распутная женщина, а потом сбежали. Все вы такие, — внезапно заорал он, брызжа слюной покрываясь красными пятнами от гнева, отчего я в ужасе сжалась, — вертихвостки, греховные создания! Насмехаетесь, играете, думаете, что я позволю так обращаться со мной?

Халат полетел в сторону- к счастью, под ним оказались брюки и рубашка.

— Я не насмехалась над вами, с чего вы взяли, — быстро заговорила я, стараясь образумить его, — наоборот, вы так… интересно сочетаете вещи, мне всегда нравилось, как вы ярко одеваетесь….

— О, тот оранжевый жилет, который я одевал во второй вечер на корабле- мой любимый! — оживился виконт. — шелк для него привезли прямо из Китая, он стоил, как целая карета! — и вдруг он без всякого перехода заорал, — не заговаривайте мне зубы! Все вы одинаковые, лживые создания- когда оказываетесь здесь, готовы произносить сладкие речи, а сами только и ждете, чтобы убежать!

Руки у него тряслись, и он все никак не мог расстегнуть рубашку. Плюнув на застежку, виконт забрался на кровать и принялся неумолимо придвигаться ко мне.

— Иен! — во всю мощь легких завопила я.

— Иен? Это тот ваш дядя, который жених? Он не придет, я его пристрелил, — заговорщицки сообщил виконт и потащил меня к себе, ухватив за лодыжку.

— Что? — Тупо переспросила я. Не может быть! Иен не мог умереть от руки вот этого… ничтожества! Как он мог так легко попасться!! Альвы боятся железа- вдруг вспомнила я, и эта мысль пронзила меня насквозь не хуже пули. Пули железные- наверное, поэтому виконту и удалось с ним справится: он застрелил его, и железная пуля его убила.

На краю глаза выступила и медленно скатилась по щеке слезинка- все, вот и конец. Иена больше нет, и от этого меня вдруг охватило чернейшее, глубочайшее отчаяние. Сейчас этот придурок помучает меня напоследок и потом прикончит, и никто никогда не узнает, куда пропала принцесса Александрина. Принц Фердинанд станет королем и продолжит творить бесчинства на моей земле. Мне вдруг стало все равно, и я даже перестала брыкаться.

Виконт подтянул меня на середину кровати и аккуратно расправил юбки.

— Так не интересно, почему вы не сопротивляетесь, — обижено заявил он и уселся мне на ноги. — Я думал, вы более строптивая.

Я бросила на него безразличный взгляд и закрыла глаза. Может, так ему станет совсем неинтересно, и он уйдет? А я полежу, отдохну, как-нибудь избавлюсь от веревок и потом тоже уйду. Даже не нужно довозить меня до гостиницы, доберусь сама!

Тяжесть с моих ног вдруг пропала — что, правда собрался уходить? — и в тишине раздался один-единственный протестующий возглас, легкий шорох и вдруг — выстрел. Я, подняв голову, широко распахнула глаза, чтобы увидеть виконта, обмякшей кучей лежавшего на полу, под его головой расплывается багрово-красное пятно, и стоящего над ним Иена с пистолетом в опущенной руке.

— Иен! — от облегчения я едва не провалилась в обморок, из глаз опять сами собой потекли ручейки слез. — Ты жив!

— Да, задумчиво отозвался тот и бросил пистолет сверху тела виконта. — Хотя вот этот тип очень старался отправить меня на тот свет.

— Он сказал, что убил вас, — я без сил прикрыла глаза и покачнулась, — я думала, что вы и вправду умерли.

— Убить меня не так то просто, — отозвался Иен и, сев рядом со мной, ловко распутал веревку на моих запястьях. Я привалилась лбом к его плечу и даже не пыталась сдержать рыдания- слишком уж много всего произошло за этот вечер.

Развязав веревки, Иен без лишних слов набросил мне на плечи свой черный плащ с вышитой паутиной и подхватил меня на руки. Я лишь покрепче ухватилась за него, не протестуя- идти сама я сейчас была не в состоянии.

— Виконт порезал мое платье, — пожаловалась я, пока он со мной на руках шел по коридорам, пинком распахивая двери.

— Я подарю новое, еще лучше. — пообещал альв.

— Еще он хотел меня убить, — тем же тоном добавила я.

— Оживить и еще раз прибить его не могу, но можем вернуться и попинать труп, — предложил альв, и я в ужасе замотала головой. Нет уж, лучше побыстрее выбираться отсюда.

— Может, расскажете, с чего это ему в голову пришли такие идеи? — спросил Иен. — Мне он ничего не рассказывал, просто молча выстрелил в коридоре и сбежал. Это меня не убило, но на какое то время задержало.

Я, как могла связно, рассказала обо всем, что произошло с того момента, как я вышла из бального зала с Рихтером. Пока я говорила, мы успели преодолеть бесконечные темные коридоры и выйти из парадного входа особняка- мрачного, темного здания, окруженного темной каймой леса. За все время нам не попался ни один человек- наверное, виконт предпочитал отпускать слуг, когда собирался кого-то убивать.

Жалко мне его ни капли не было- как я поняла, я не первая жертва. Наверное, у женщин он успехом не пользовался, и поэтому начал похищать их, привозить в свое логово, обесчещивать и потом убивать. Свой конец он заслужил- я бы даже сказала, что Иен прикончил его слишком милосердно, виконт даже не успел понять, что происходит. Если бы он попал на скамью подсудимых, то его ожидал бы суд, тюремное заключение и затем — казнь, что было бы куда позорнее и мучительнее, чем его быстрая кончина.

— Александрина, простите, что не смог прийти на помощь раньше, — неожиданно произнес Иен. Мы стояли на крыльце, и ночной ветер пробирался даже под плотный плащ, вызывая дрожь. Я только покачала головой- спас, и ладно, — и тут медленно осознала, что он только что впервые назвал меня по имени- не издевательское "принцесса", не фальшивое имя "Вайолетт", а мое собственное. От этого в груди почему-то стало тепло и немного грустно — грустно оттого, что всякие предатели, вроде Рихтера, звали меня настоящим именем, а хорошие люди, то есть альвы, должны были называть фальшивым, не имеющим ко мне никакого отношения.

— Может, перейдем на "ты"? — предложила я. Я уже итак из-за волнения несколько раз обратилась к нему в неформальной манере. Он спас меня уже два раза- веский повод для перехода на "ты".

— Так будет лучше, — кивнул Иен и тихонько, мелодично свистнул. Из окружающего мрака тут же соткался высокий силуэт коня, казавшегося призраком при неверном свете луны. Запрыгнув в седло прямо со мной в руках, Иен взял поводья одной рукой, и умный конь понесся быстрее ветра. Я лишь покрепче схватилась за мужчину- во первых, чтобы не упасть, а во вторых, потому что на ветру было еще холоднее, чем когда мы стояли на месте.

— Иен, а почему ты из зимнего двора, но теплый? — вдруг задала я глупейший вопрос в своей жизни.

— Ну я же живой, — от смеха его грудь заходила ходуном. — А не снеговик какой-то.

— Ну тогда ладно, — пробормотала я. — Спасибо, что снова спас меня.

— Всегда пожалуйста, — отозвался Иен и прижал меня покрепче. Я невольно начала проваливаться в сон- была уже глубокая ночь, чернильное небо обсыпало крупными бриллиантами звезд, и весь мир казался погруженным в дрему. Мы скакали среди предместий, где вокруг были только редкие особняки знати и местных нуворишей, окруженные густыми садами. Мне в голову пришла вторая за вечер глупейшая мысль — почему Иен так часто видит меня то в неглиже, то в ночной рубашке? — но ее я уже не стала озвучивать.

До гостиницы мы добрались довольно быстро, и я тут же ушла к себе, пожелав Иену спокойной ночи. Несмотря на поздний час и наполненную событиями ночь, уснуть не удавалось- я ворочалась с боку на бок, а в голове так же ворочались мрачные мысли. Что мне теперь делать? Куда идти? Как могло так получится, что меня предали сначала все союзники, а потом и собственный жених? Наверное, я совсем никчемный человек. Принцесса-неудачница. И хорошо, что я не стану королевой- довела бы страну до полной разрухи и уничтожения. Может, и не стоит больше бороться — пусть Фердинанд правит, у него вроде бы неплохо получается.

Я представила, как чванливый принц Фердинанд усаживается на трон моих предков, берет в руки скипетр, надевает на голову корону с крупными бриллиантами и сапфирами и начинает издавать приказы, один другого глупее, а люди рыдают и проклинают меня за то, что я допустила это, и мне стало совсем худо.

Не выдержав, я встала, аккуратно притворила разделяющую наши номера дверь и заметалась по комнате. Мне было совершено необходимо утопить печаль в чем-нибудь подходящем — вот, нашла! Иен зачем-то сказал, что мы молодожены, когда мы приехали в гостиницу — вернее, его спросили, как долго мы женаты, а он сказал, что и дня не прошло. Действительно, дня не прошло, потому что женаты мы не были. Как бы то ни было, в подарок от отеля мне в номер принесли бутылку шампанского в ведерке со льдом. Я в рассеянности поставила ее куда-то на стол, и теперь нашла за вазой с цветами — лед растаял и превратился в тепловатую воду, но от этого утешительные свойства шампанского не пострадали.

С трудом справившись с пробкой- я не стала будить Иена, он сегодня устал, к тому же в него стреляли, и будить его ради такой мелочи было бы настоящим свинством- я щедро плеснула искрящуюся жидкость в свой бокал и сделала первый глоток. Ну же, раствори мои проблемы, или позволь хотя бы разрыдаться и почувствовать хоть какое то облегчение!

Алкоголь обладает странным свойством- когда тебе уже весело, он способен сделать тебя еще веселее и беззаботнее, скрасить вечер и добавить смелости; когда же тебе грустно, то он лишь толкает в болото отчаяния и для верности топчется сверху, чтобы ты уже точно не выплыл. Это правило сработало безотказно, и после первого бокала я уныло подперла щеку рукой и уставилась на свое расплывающееся отражение в гладкой мраморной столешнице.

Как ни крути, я оказалась в тупике- чтобы вернуться и выдворить Фердинанда из страны, мне нужна армия; армия, достаточно тренированная и хорошо вооруженная, есть лишь у Рихтера, — если бы он поддержал меня, Фердинанд бежал бы, поджав хвост. Однако Рихтер предпочел не рисковать- я даже не винила его, может, на его месте я тоже не стала бы ставить своих людей под угрозу. Конечно, я рассчитывала на то, что Фердинанд сбежал бы, если бы узнал о том, что меня поддержал Рихтер- однако, как оказалось, он уже успел с ним договориться и пообещать золотые горы.

Что теперь было делать, не понятно- можно было бы обратиться к другим правителям, вся правящая верхушка материка в то или иной мере родственники- однако кто рискнет пойти против Фердинанда? Теперь он, вдобавок, командует еще и моими войсками, а значит, стал еще сильнее.

Все это- моя вина…я почувствовала, как картинка перед глазами начала расплываться, и сморгнула. Если бы я была мужчиной… или если бы я была хотя бы сильнее, жестче, умнее, харизматичнее…Как моя пра-пра бабушка, при которой наша страна утвердила свое превосходство на море… Или как франкийская героиня Жанна д'Арк, которая повела за собой целое войско…А я — не смогла даже уговорить собственного жениха, что должно быть под силу любой симпатичной невесте!

Я вспомнила блеклое лицо бывшего жениха- и в душе, вместе с негодованием, неожиданно промелькнуло облегчение. Теперь мне не придется выходить за него замуж… Я не чувствовала той боли, которая бывает от предательства любимого человека- потому что никогда не любила его, как и он меня. Наш брак был договорным, как это принято у знати. Мне нужен был муж, который поможет мне управлять и укрепит положение моей страны, ему нужна была жена, с помощью которой он сможет примерить на голову корону- у Рихтера было два старших брата, и хоть он и принц, но стать королем вряд ли сможет. Когда мне исполнилась шестнадцать лет, он и Фердинанд, который был его троюродным братом (я же говорила, что все правящие дома на материке находятся в той или иной степени родства?), приехали к нам якобы в гости- на самом деле, это были завуалированные "смотрины". Фердинанд показался мне немного… неуправляемым? Он старался быть любезным, но иногда в его глазах мелькало что-то жуткое и необузданное, как будто по зеркальной глади пруда вдруг прошли круги, ознаменовав, что там прячется крупное чудовище, от которого лучше держаться подальше. И я выбрала Рихтера- спокойного, скучного, как тарелка овсянки- и, как оказалось, такого же хлипкого. Мне казалось, что он будет всегда мне предан за то, что я помогу ему занять место, которое без меня он получить никак не сможет- однако когда мне понадобилась помощь, он без колебаний решил мной пожертвовать.

Наверное, он уже нашел себе новую невесту-принцессу из какого-нибудь мелкого королевства, и сейчас так же клянется ей в любви, как когда-то мне. Не стоило мне искать опору в том, кто, подобно лиане-паразиту, и сам ищет, за кого бы ему уцепиться, чтобы вскарабкаться повыше.

Я всхлипнула и, закрыв лицо руками, наконец то разрыдалась. На мое плечо легла рука- вздрогнув, я вскинула взгляд на Иена и тут же отвернулась, утирая слезы. Не люблю плакать при ком то: слезы — проявление слабости. Так, по крайней мере, мне говорила мама, величественная королева, которую никто никогда не видел не то что плачущей, а даже расстроенной — она всегда держала марку.

— Александрина? Ты в порядке? — встревожено спросил Иен.

— Все в порядке, — сдавленно отозвалась я. — Просто…ненавижу себя, — еле слышно прошептала я. — за то, что я такая слабая, за что, что я не могу не защитить никого, даже себя, за то, то у меня ничего не получается… За то, что не могу удержать никого рядом! Вы знаете, как легко принц Фердинанд занял мой престол? Очень легко! Премьер-министр и прочие лорды поддержали его. Значит, они не верили, что я стану хорошим правителем, и не посчитали нужным за меня сражаться.

— Ты же не знаешь, что они думали на самом деле, — отозвался Иен. — может, они и хотели бы встать на твою сторону, но испугались за свою жизнь. Не стоит ожидать от других слишком многого.

Я покачала головой:

— Я не справилась, Иен! Я должна была найти какой то выход, но ничего не смогла сделать. Я не смогла защитить свою страну, я не смогла привлечь на свою сторону людей, я ничего не смогла сделать, и все потому, что я слабая женщина. И почему я не родилась мужчиной, — я сжала руки так, что костяшки пальцев побелели. В голове царил полный сумбур- казалось, что с предательством Рихтера пропала последняя надежда, и будущее выглядело беспросветно черным.

Иен присел рядом со мной и положил ладонь на мое запястье.

— Глупости, — неожиданно мягко отозвался он. — Кто тебе сказал, что вся знать поддержала Фердинанда? Я в это время был на той стороне (он сопроводил последние слова кивком куда-то вбок, и я поняла, что он был в Альхейме), но и то слышал, что у вас были сильные волнения. Люди были за тебя, Александрина, и народ, и знать. Ты же сидела взаперти, так? Фердинанд позаботился, чтобы до тебя доходили такие вести, которые выгодны ему, те, что заставили бы тебя сдаться и смириться.

— Но мои камеристки и фрейлины… — я снова всхлипнула, — они подтвердили его слова. Я просила их узнавать последние новости и все мне рассказывать.

— А давно они тебе служат? — спросил Иен.

— Несколько лет. У меня была еще одна камеристка, но Фердинанд ее казнил.

— После такой демонстрации люди готовы говорить все, что угодно, лишь бы не последовать за ней, — подытожил Иен.

— Ну, наверное, да, — не могла я не признать его правоту. Подняв голову, я посмотрела прямо на альва. В темноте номера его глаза слабо мерцали, а бледное лицо резко выделялось на фоне окружающего мрака. Он был похож скорее на вампира, чем на соседа с другой стороны, как альвов называли в народе.

— Я не знаю, что мне теперь делать, — наконец призналась я. Хоть я с самого начала не обсуждала свои планы с Иеном и лишь хотела, чтобы он исполнял приказания, но теперь мне нужен был его совет- наверное, потому, что он столько раз меня спасал, что я уже просто не могла не доверять ему. — Может, мне просто оставить все, как есть? Фердинанд не уйдет просто так. Если я найду поддержку, то прольется кровь.

— Сюзерены должны быть готовы к тому, что за них проливаются реки крови и отдаются сотни жизней, — задумчиво отозвался Иен.

— Но я не хочу, чтобы кто-то еще умирал за меня, — я помотала головой. — Хватит и тех, кого уже казнил Фердинанд.

— То есть, ты хочешь вернуть себе власть, не пролив ни капли крови, — уточнил Иен, и я кивнула. — Так не бывает, — пожал он плечами. — Хоть тебе и всего семнадцать, будущий правитель не должен быть наивным, Александрина. При любой смене власти будут жертвы. Я мог бы создать для тебя армию ледяных солдат, но ваш принц Фердинанд пошлет своих людей на поле сражения, и они пострадают.

— Что станет с Фердинандом и его людьми, меня не тревожит. Только вот если я верну себе власть с помощью магического войска, собственный народ сочтет меня ведьмой и в страхе разбежится. — я покачала головой и залпом допила остатки шампанского в своем бокале. — И, кстати, вынуждена разочаровать тебя еще больше- мне уже восемнадцать. Позавчера исполнилось, совсем забыла отметить. Прости, — саркастически добавила я, — ты только выучил, сколько мне лет, а я осмелилась повзрослеть еще на год, — разведя руками, я попробовала подняться. Комната покачнулась, и я вместе с ней, поэтому мне пришлось ухватиться за спинку стула.

— Думаю, тебе пора спать, — Иен подхватил меня под локоть и отвел к кровати, аккуратно там сгрузив.

— Хорошо, — покладисто отозвалась я. Стоило закрыть глаза, как комната начала вращаться, поэтому я опустила одну руку на пол и уперлась в паркет.

— Ты что, держишься за пол? — недоуменно спросил Иен, уже было вышедший в свою комнату.

— Да, это наши человеческие приметы, не обращай внимания, — я, хихикнув, махнула рукой и снова схватилась за пол. — если перед сном выпить шампанского, то нужно обязательно держаться за что-то, иначе улетишь.

Иен хмыкнул и, вернувшись, положил прохладную руку мне на лоб. Комната тут же прекратила вращаться, словно я наконец то обрела точку опоры.

— Сейчас уснешь, — пообещал он. — Спокойной ночи, — услышала я и не успела ответить, провалившись в сон.

Глава 9

Когда я проснулась, комнату уже заливали яркие лучи солнца, а на часах был полдень. Приподнявшись, я поморщилась и прижала руку ко лбу- голова нещадно раскалывалась, а перед глазами плыли невнятные пятна. На столе стоял остывший чай и поднос с булочками- наверное, горничная заходила и не стала меня будить, помня, что вчера я ездила на бал и вернулась поздно.

Рядом с подносом лежала белая карточка с написанной стремительным, летящим почеркомфразой "С днем рождения". Под открыткой лежала небольшая, вполне обычная коробочка, открыв которую, я увидела довольно необычное украшение- снежинку размером с ноготь, выполненную из чего-то прозрачного — вероятно, стекла, подвешенную на тонкойсеребристой цепочке.

— Она не растает, — раздалось за моей спиной, и я схватилась за сердце. Он меня точно доведет до инфаркта своим бесшумным подкрадыванием!

— Спасибо, — отозвалась я. — А почему она должна растаять? Она же из стекла?

— Изо льда, — улыбнулся Иен, — собирайся, мы пойдем в музей.

— Хорошо, — покладисто отозвалась я. Сама я предпочла бы остаться дома и хорошенько обдумать, что делать дальше, но я смогу подумать и по дороге в музей. Говорят, на ходу лучше думается, и в голову приходят самые отборные, первоклассные мысли! Тем более, вчера Иен спас мне жизнь, и сегодня я была готова идти с ним, куда он захочет — хочет в музей, пойдем в музей, хочет проинспектировать жерло вулкана или городскую помойку- подожди, одену платье поплоше, которое не жалко.

Так как музей — это все-таки не помойка, я одела темно-синее пальто и голубое платье. Снежинка на шее довершала образ, сделав меня похожей на зимушку-зиму, чему только способствовали платиновые пряди волос- перед выходом я попросила Иена вернуть морок. Вчера я так и проходила в своем собственном облике после того, как Иен снял с меня чары перед встречей с Рихтером, и теперь меня очень беспокоило то, что люди Рихтера могут меня найти- достаточно расспросить горожан и найти случайного прохожего, заметившего, как русоволосая девушка в компании высокого мужчины ночью зашла в нашу гостиницу.

За последние несколько дней заметно похолодало, и пальто было как нельзя кстати. Ветер развевал полы платья, и шляпку пришлось придерживать рукой, чтобы она не улетела в неизвестном направлении. Шляпа Иена все-такислетела — но не от порывов ветра, а оттого, что на него на всем ходу врезался шаливший ребенок. Пробормотав невнятное извинение, он на всех парах понесся дальше, а за ним, словно стадо бегемотов, с шумом протопала стайка таких же мальчишек.

Иен, ничуть не рассердившись, поднял свой цилиндр и невозмутимо вернул на голову, сдув невидимую пылинку.

— Иен, — задала я пришедший в голову вопрос. — почему ты никогда не сердишься? Не кричишь, не раздражаешься, даже если я делаю глупости и тебе приходится меня вытаскивать?

— Если бы я мог злиться, Вайолетт, ты была бы мне не нужна, — непонятно отозвался Иен и улыбнулся своей неуловимой, тонкой улыбкой.

Я вдруг вспомнила слова женщины в красном с маскарада- о том, что альвы не умеют любить, физически не способны на чувства. Не нужно об этом спрашивать, так будет проще находиться с ним рядом и представлять, что он такой же, как я — обычный человек, а не равнодушная оболочка, лучше ничего не спрашивать…

— Вы же ничего не чувствуете? — выпалила я и покраснела. Что же это такое, я же не собиралась ничего спрашивать!

— Почему же, — хмыкнул Иен, и я облегченно выдохнула, — в данный момент я чувствую непреодолимое желание попасть в музей!

Я хмыкнула, но на время отложила расспросы. Он же обещал ответить на все мои вопросы, если я продержусь месяц и не нарушу условие- значит, мне осталось терпеть около двух недель, и я смогу узнаю все, что захочу.

Иен лишь улыбнулся в ответ и схватил меня за руку, протискиваясь сквозь толпу. Снежинка из вечного льда кольнула меня в ключицу.

Перед музеем, который располагался в величественном здании с колоннами, собралась возбужденна толпа. Неужели скелеты доисторических животных и окаменелые инструменты настолько интересны людям? Я бы поняла, если бы мы шли в картинную галерею, а не в музей.

Когда мы попали внутрь, то увидели, что толпа, проникающая в двери, как вода, тонким ручейком устремляется в одном направлении- к высоким дверям с приклеенным сбоку плакатом. Людской поток подхватил нас и понес, и вскоре мы рассаживались по скамейкам в лекционном зале. Я с мученическим видом повернулась в Иену- неужели мы будем слушать научную лекцию? Пусть он останется, а я пока погуляю по другим залам! — Однако глаза альва в тот момент были прикованы к сцене, и я, вздохнув, смирилась и тоже повернулась к сцене.

Вскоре к трибуне в центре зала подошел высокий сутулый мужчина, похожий на вопросительный знак, и начал рассказывать о чем-то монотонный голосом. Я почти заснула под его бубнение. Иен же внимательно слушал, время от времени чему то кивая. Я попыталась послушать и потонула в потоке терминов. Было понятно только, что речь идет о чем-то механическом, потому что я услышала "шестеренки" — так же говорил часовщик, когда приходил чинить большие напольные часы в моих покоях пару лет назад.

Большинство слушателей, похоже, разделяли мое мнение, и вскоре послышались тихие переговоры, скрипенье скамеек, и, наконец, кто-то выкрикнул: — демонстрацию!

— Демонстрацию! Покажите нам свои создания! — поддержала его толпа, но ученый, похоже, ничуть не обиделся. Добродушно усмехаясь, он поднял руку вверх, и голоса тут же стихли.

— Хорошо, — произнес он на этот раз ясно и громко. — Первый, заходи!

Дверь за его спиной, видимо, ведущая в подсобное помещение, распахнулась, и оттуда появился ассистент в костюме медного цвета. Интересно, он что-то принес?

Вокруг раздались возгласы, кто-то попытался упасть в обморок и передумал, в по залу пронесся шепоток: Механический человек!

Что? Я присмотрелась. Действительно, это был не человек в костюме медного цвета- это было создание из меди, механизм, формой напоминающий человека и двигающийся, как человек. Лицо у него было плоское, вместо глаз были вставлены темные стеклышки, а на месте носа прикручена гайка. Двигался медный человек несколько скованно и довольно медленно, но восторгов толпы это не умалило- люди, обсудив непривычный вид создания, принялись просить его выполнить разные команды. Ученый повторял их для своего механического человека, и тот послушно приседал, кружился и даже танцевал. Слушался он только своего создателя, а команды, выкрикиваемые публикой с мест, игнорировал. Я украдкой бросила взгляд на Иена- он пожирал медную куклу восторженным взглядом, словно это была самая прекрасная женщина на земле, и явно горел желанием рассмотреть его поближе. Никогда бы не подумала, что волшебный народ интересуется железяками!

После окончания демонстрации и объяснений ученого люди не сразу, но разошлись. Мы с Иеном остались в зале одни — он хотел лично расспросить ученого. Профессор Вефферсон- так его звали- был так любезен, что ответил на вопросы альва и даже подозвал своего медного человека, чтобы продемонстрировать, где у него какие шестеренки и как он двигается. Я почти не слушала, рассеянно скользя взглядом по лицу механического создания.

— А он опасен? — неожиданно для себя самой спросила я, и ученый, подробно объясняющий что-то Иену, поперхнулся своим ответом. — Если вы прикажете ему убить кого то, он может причинить вред людям?

— Нет, что вы! — профессор в ужасе замахал руками вокруг головы, словно прогонял рой невидимых пчел. — Первый-это его номер и имя- совершенно мирный! Он и мухи не обидит! К тому же медь — мягкий метал, любая кухарка со скалкой сомнет его в кучу металлолома. Но он, тем не менее, весьма ценен- на основе изобретений, сделанных при его создании, можно построить еще много удивительных механизмов! Представьте себе повозку, бегущую по дороге без лошадей…Или огромную железную птицу, сильными взмахами крыльев несущую себя по небу и перевозящую грузы на огромные расстояния! За подобными технологиями — будущее, молодая леди!

— А почему вы называете его первый? — продолжила я, — есть еще и второй?

— Был, но я его продал, — кивнул ученый и любовно погладил медное плечо своей куклы. — одному такому же энтузиасту, как и ваш спутник, графу Альфреду Ниссаусскому.

Я вздрогнула, услышав знакомое имя.

— Он так просил, я просто не мог отказать! — продолжил профессор, — Он сказал, что собирается изготовить целую сотню медных людей и исследовать их возможности, может, поставить шоу, где они будут жонглировать и танцевать, как в цирке! Я б и сам таким занялся, но мне интереснее делать что-то новое.

Иен задал еще пару вопросов, и мы, наконец, вышли из здания, поблагодарив профессора и заверив, что с нетерпением ждем возможности прокатиться на его паровой безлошадной повозке.

Все время, пока мы пробирались сквозь толпу, я мучительно ломала голову над одним вопросом.

— Иен, может ли человек измениться? — спросила я, когда мы наконец выбрались на спокойную улицу и мужчина увлек меня в сторону кафе- похоже, решил компенсировать поход в музей.

— Как правило, люди не меняются, как и альвы, — осторожно отозвался он, усаживая меня на место и усаживаясь сам. — А что?

— Я знаю Альфреда, — пояснила я, — мы пару раз встречались раньше. Он произвел на меня впечатление довольно легкомысленного человека, но такого, который не упустит своей выгоды. И наукой он раньше не интересовался. Как так получилось, что такой человек покупает себе механическую куклу? Да еще и не для того, чтобы повеселиться и посмешить гостей, а для того, чтобы исследовать ее и сделать еще сотню таких же?

— Может, он как раз хотел просто показать диковинку своим гостям, и боялся, что ученый не продаст ему свое драгоценное создание, если оно послужит лишь для потехи, — предположил Иен, и я не могла не признать, что в его словах есть рациональное звено.

— Вайолетт, повтори еще раз, как его полное имя, — попросил Иен, о чем-то напряженно думая.

— Граф Альфред, — недоуменно повторила я. — из…..

— Граф Альфред Ниссаусский! — Иен щелкнул пальцами, и на стол перед ним из ниоткуда свалилась стопка газет. — Я читал о нем сегодня утром! Вот! — и он зачитал с выражением".. а также в город прибыл миллионер и промышленник Вортон Хайерсон, который возвращается после подписания сделки на продажу пятисот тонн стали аристократу графу Альфреду Ниссаусскому. Тот собирается использовать их для строительства парохода, на котором отправится в кругосветное плавание".

— Альфред? Собирается в плавание? Зачем же ему медные люди, матросами будут служить, что ли? Они же тонут и ржавеют? — недоуменно переспросила я.

— Похоже, пароход — полное вранье, и этот Альфред хочет сделать себе армию железных людей, — не согласился Иен. — Сталь гораздо прочнее меди, и он, возможно, нашел способ усовершенствовать механизм, чтобы они двигались быстрее.

— Железная армия, — зачарованно произнесла я, и перед моим мысленным взором пронеслись стройные ряды железных солдат, которые не умирают — и значит, в их смерти никто не виноват; которые не боятся боли и не знают усталости- и значит, гораздо сильнее людей. Да это же идеальный для меня вариант!

— Иен, мы едем в Приатту! — возбужденно объявила я и воткнула вилку в спинку вафле, — мне нужно встретиться с Альфредом и уговорить его мне помочь. Мне нужны его механические люди!

— Не факт, что наши догадки — правда, — вернул меня с небес на землю Иен, но я отмахнулась от него.

— Я чувствую, что это правда! Кому нужны сотня медных жонглеров? Альфред, при всей его легкомысленности, человек довольно приземленный. Уверенна, он не стал бы тратить деньги и силы на то, что не принесет выгоды.

— А если он не захочет помочь?

— Я найду, как его уговорить, — заверила я мужчину, — пообещаю титулы, земли- да пусть хоть мой дворец забирает! Он должен мне помочь!

— Хорошо, — неожиданно согласился Иен, — все равно других вариантов нет, почему бы и не посетить Приатту?

— Вот и славно, — я потерла руки и кровожадно нацелилась на следующую вафлю. — Поедем и разведаем все на месте!

Все равно заняться больше нечем- добавила я про себя. Если я сдамся, то останется только поехать к каким-нибудь родственникам, ну или к принцу (восточному), он же предлагал мне пожить у него. Интересно, в каком качестве? Пожалуй, лучше все-таки остановиться у родственников- у тети Марждери или у кого-нибудь еще. Но это я всегда успею сделать, так почему бы не испробовать все варианты перед тем, как опустить руки? Тем более- в таком эгоистичном мотиве было стыдно сознаваться даже самой себе- я никогда не путешествовала. Родители слишком пеклись о безопасности единственной наследницы, и я ни разу не выезжала за границу, даже ни разу не покидала пределов графства- в пригороде у нас был особняк, в городе мы жили во дворце. Так почему бы не попутешествовать, тем более когда со мной спутник, который по малейшей просьбе достает из воздуха платья, кареты и устраняет все малейшие неудобства?

Днем, с Иеном, среди толпы и в теплом кафе, пропахшем сдобой, мне было легко не думать о плохом- но ночью, в тишине спальни, меня опять охватили черные, как душа грешника, мысли — должна ли я так стараться? Я хочу править своей страной- это то, к чему меня готовили, это мой долг- но нужно ли моей стране, чтобы я ей правила? Сколько будет жертв на пути к трону, скольких людей уничтожат железные солдаты Альфреда, если он согласится мне помочь? Имею ли я право вести армию на свою же страну и обагрить кровью улицы родного города?

Если бы моей стране угрожал неприятель, и речь шла о защите людей, я бы не колебалась ни секунды. Но сейчас, по всей видимости, мои подданные живут обычной жизнью и не нуждаются во мне. Может, когда я чувствую непреодолимое желание настоять на своем, чувствую, что я права- во мне говорит не чувство долга, а амбиции?

Тяжело вздохнув, я перевернулась на другой бок и закрыла глаза. Подумаю об этом потом, после того, как встречусь с Альфредом. Может, по пути нам встретится путешественники из Эггериона и расскажут о том, как им живется с самопровозглашенным королем Фердинандом.

Мы должны были ехать в Приатту на поезде. Билеты достал Иен, и утром мне оставалось только собраться, дать указания горничным насчет упаковки багажа и ждать.

Выехать на вокзал предстояло рано, и в последний момент я вдруг подумала, что в поезде нет библиотеки, как на корабле, и мне нужна пара книг- наверное, будет интересно смотреть в окно, но не буду же я таращиться туда все три дня! Наверное, это надоест, хотя сейчас мне ужасно хотелось побыстрее сесть в поезд и рассматривать пейзаж. До этого я никогда не ездила на поезде, и было ужасно любопытно, так, что я едва могла идти ровно, а не подпрыгивать, как маленькая девочка, и с трудом удерживалась от улыбки.

Как бы то ни было, но мне нужны были книги, и, улучив минутку, я выбежала в расположенный по соседству книжный магазин, где не глядя схватила пару новинок и уже на сто раз перечитанную любимую книгу- если новинки разочаруют, я всегда могу перечитать ее еще раз. "Гордость и предубеждение"- тот роман, который можно перечитывать бесконечно.

Я немного помедлила перед полкой с приключенческими романами- нужно прихватить что-то и для Иена, а то он тоже заскучает. Интересно, какие он читает книги? Может, он вообще не любит читать? Вряд ли- он так много обо всем знает, что просто обязан зачитывать до дыр талмуды в родном поместье или где они там живут в своей волшебной стране. Наконец я выбрала научный учебник по механике- я запомнила, как ему понравилась лекция ученого, — и "20 тысяч лье под водой" Жюля Верна. Надеюсь, он будет рад такому подарку.

Вопреки ожиданиям, когда я вернулась в гостиницу и наткнулась на расхаживающего в вестибюле Иена, его вид был далек от радостного. При виде меня, вошедшей в распахнутые двухстворчатые двери гостиницы, в его взгляде промелькнуло облегчение.

— Как мило с твоей стороны наконец-то ко мне присоединиться, — ровно произнес он и остановился прямо передо мной. Несмотря на равнодушный тон, его кулаки были сжаты так, что костяшки пальцев побелели, а глаза метали молнии. — А я уже решил, что тебя снова похитили, и собирался искать твою могилу в ближайшем лесу! — раздражение все таки прорезалось в его голосе, и, резко развернувшись, он сделал портье знак выносить наши вещи и первым вышел из холла.

Недоумевая, я вышла за ним. Он что, злится на меня? Он же никогда не злился и не раздражался на меня раньше- его поведение всегда было слегка отстраненным, а отношение ко мне- ироничным, насмешливым и немного равнодушным. Меня это даже устраивало- было приятно, что никто не пытается что — то мне запрещать, опекать и квохтать надо мной. Что это с ним? Наверное, боится, что меня прикончат и он не успеет получить свою оплату по сделке, что бы это ни было, — решила я.

Иен меж тем подал мне руку, посадил в ту же самую карету, что везла нас на бал и которую потом никто не удосужился забрать из особняка, — интересно, это та же самая или просто такая же? — и с отсутствующим видом уставился на тротуар. Я проследила за его взглядом- тротуар был пуст и абсолютно неинтересен, и, вздохнув, примирительно положила руку ему на запястье.

— Я вышла совсем на минутку, и не отходила далеко, — заверила его я и заглянула в его темно-зеленые, словно водоросли под толщей воды, глаза. — Со мной же ничего не случилось? А если бы случилось, ты бы меня спас, так ведь?

Иен качнул головой и накрыл мою ладонь своей.

— Он некоторых вещей даже я не успею тебя спасти, — негромко отозвался он. — Например, от пули в голову или от клинка под ребра. Александрина, ну нельзя же так беспечно относиться…

Я перевела дух. Если начал распекать- значит, уже не злится, это я помнила еще с детских лет, когда меня отчитывали гувернантки и няньки. Теперь остается только кивать с покаянным видом, и инцидент будет исчерпан. Однако портить такое прекрасное утро нотацией мне совсем не хотелось, и, когда карета подпрыгнула на очередной кочке, я, картинно охнув, полетела вперед прямо в руки Иену, который сидел напротив.

Конечно же, он поймал меня, — но все же отвлекся и замолчал. Его руки на мгновение обхватили меня за талию, зеленые глаза опасно сверкнули и тут же погасли. Я растерянно вздохнула, уловив знакомы аромат бергамота, слегка отстранилась- и этого было достаточно. Иен тут же корректнейшим образом подхватил меня под локти и водворил обратно на сиденье.

— Ну, по крайней мере, ты научилась лучше падать, — пробурчал Иен себе под нос, на что я ответила абсолютно невинным взглядом- ничего не знаю, это все тряска! Везите меня лучше, тогда не буду падать.

— Что у тебя за кирпичи? — наконец обратил он внимание на связку книг, и я принялась довольно перечислять свои новые сокровища:

— Вот эта — новая книга мадам Рэдклифф "Единственная наследница", она про бедную сиротку, которая нашла свою любовь…

— И оказалась единственной наследницей, я полагаю? — иронично перебил Иен.

— Прочитаю, расскажу, — с достоинством отозвалась я. — А, вот эти- тебе, все про твои скучные железяки.

— Спасибо, — растерянно поблагодарил Иен, обеими руками принимая сверток, словно это была фарфоровая ваза династии Мин, а не книги. Ему что, ни разу не дарили подарки? Хотя, если он всегда, когда общается с людьми, ведется себя так же невыносимо, как в самом начале нашего знакомства, то я не удивляюсь. — Откуда ты знаешь, что мне нравится?

— У меня есть глаза, — тут я в доказательство сделала большие глаза, и Иен хмыкнул. — Более того, иногда я ими даже смотрю. Кто целую неделюпытался затащить меня в музей на лекцию своего обожаемого профессора Железячкина?

— Профессора Вефферсона, — педантично поправил меня Иен, и тут уже хмыкнула я. Да он скоро повесит его портрет на стене и будет бить поклоны, как перед святыней.

— Какой то ты неправильный альв, — задумчиво отозвалась я, — любишь науку, не боишься железа. Говорят, что когда люди начал строить железные дороги, волшебный народ специально им мешал, потому что перейти через рельсы альвы абсолютно не в состоянии и они не хотели, чтобы их ограничивали в перемещениях. Ты хоть в курсе, что железо вредит волшебному народу?

— Учту на будущее, — невозмутимо отозвался альв и помог мне сойти на вымощенную брусчаткой привокзальную площадь, до которой мы незаметно добрались, коротая путь за разговором.

Иен тут же занялся любимым делом- командованием- и быстро распорядился насчет багажа, после чего мы прогулочным шагом отправились через вокзал на платформу, в сторону красного локомотива, испускающего клубы пара, словно сказочный огнедышащий дракон, которому не терпится взмыть в небеса- ну или схомячить парочку рыцарей.

В доказательство того, что альвы боятся железа, Иен тут же перепрыгнул через рельсы и потом обратно, на что я смотрела с легкой почти улыбкой, помня об условии.

— Господин, это же опасно! Прошу, сойдите с рельсов! — к нам кинулся заполошенный станционный смотритель, и нам пришлось вести себя прилично и не скакать по путям.

Вокзал был полон народу, и, как мне не хотелось размять ноги перед дальней дорогой и рассмотреть здание и площадь, Иен все таки увел меня в вагон из соображений безопасности. В очередной раз проклиная про себя принца Фердинанда, из за которого я даже не могу спокойно прогуляться, я мрачно устроилась на мягком, обитом бордовым бархатом сиденье вагона первого класса.

Иен взял билеты в купе первого класса на двоих, представив нас как семейную пару, и, судя по всему, намеревался провести все три дня путешествия в моем приятном обществе. Я не возражала- за прошедшие недели я так привыкла к нему, что мне было бы непривычнее, если бы я вдруг оказалась в одиночестве. Что же я буду делать, когда наш с ним контракт закончится и он умчится по своим волшебным делам? Я уже так привыкла, что рядом со мной человек, который всегда вытащит меня из любой передряги, попутно доставая из кармана платья, кареты, фальшивые документы и превращая собак в слуг. Как же я буду жить обычной жизнью после того, как прикоснулась к настоящему волшебству? Да и ехидных комментариев Иена мне тоже будет не хватать. Когда это случится, тогда и буду об этом думать, — решила я. А пока буду просто жить и наслаждаться жизнью, насколько это возможно.

Кстати, о наслаждении- по первому требованию Иен наколдовал мне целую тарелку восхитительных, красивейших и вкуснейших пирожных, которые можно было есть без вреда для фигуры- это ведь всего лишь иллюзия. Против фальшивых пирожных он не возражал так, как против настоящих- здоровое питание было вторым его любимым пунктиком после механизмов.

Довольно вздохнув, я откусила бок первого пирожного- шоколадного, с воздушным ванильным кремом, — наблюдая, как перрон медленно уплывает вместе с провожающими, цветочниками, газетчиками и лоточниками. Мерный перестук колес был почему-то очень уютным, убаюкивающим, а тревожный свист гудка наполнял душу предвкушением новых впечатлений и неизведанных мест. Как же здорово!

Высокие, украшенные лепниной здания центра города вскоре сменились лачугами окраин, а после- полями и лесами, уже тронутыми золотыми красками осени. Через какое-то время мне наскучило смотреть в окно и я принялась за первую книгу- ту самую "Единственную наследницу".

Сиротка-наследница, которая пока еще не знала, что она наследница, попала в дом графа, где получила место горничной. Там она тут же влюбилась в своего молодого хозяина, который влюбился в нее тоже- что может быть естественней, если они предназначены друг другу судьбой? Однако, когда влюбленные, преодолев сопротивление света, — довольно слабое, я бы сказала- собрались обвенчаться, то по родимому пятну вдруг оказывается, что девушка- давно потерянная сестра своего жениха, украденная прямо из колыбели. Девушка как две капли воды походила на парадный портрет своей матери, так что, никаких сомнений быть не могло- по всем людским и Божеским законам она не могла связать свою судьбу со своим возлюбленным. Далее началась тягомотина на пятьдесят страниц текста, к которой потерянные дети, родимые пятна и родовые перстни множились со страшной скоростью, и было такое ощущение, что вся знать королевства собралась в одном месте и закинула своих детей в одну кучу, из которой они потом произвольно выбирали себе наследника, не переживая, их это ребенок или нет. Дочитавшись до того, что брат наследницы был на самом деле подмененным в колыбели близнецом принца, я отложила книгу, не в силах больше продираться через хитросплетения родственных связей, я отложила "Наследницу". Они что, никогда не смотрели на портрет матери? Или не видели ее лично? Как они могли не узнать горничную, если он так похожа на почившую графиню? А брат-близнец принца- неужели граф ни разу не был при дворе и не заметил, что его сын и принц как-то подозрительно похожи?

Отложив книгу, я прижала руку ко лбу.

— Интересно? — любезно поинтересовался Иен, но в его глазах плясали смешинки. — полагаю, счастливые влюбленные воссоединились, несмотря на СОВЕРШЕННО НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРЕПЯТСТВИЯ?

— Очень интересно, — я заносчиво задрала нос и взялась за следующую книгу того же автора. — Хочу растянуть удовольствие, так что почитаю пока что-нибудь другое.

— Очень мудрое решение, — поддакнул Иен и уткнулся в свой скучный справочник, пряча улыбку.

Вторая книга начиналась несколько лучше- по крайней мере, там не было потерянных детей. Зато была цветочница Изольда, в которую влюбился сын графа, потом- сын герцога, сам герцог, и, на десерт, король. Она, однако, отказывала всем, потому что ждала с войны своего возлюбленного — молочника, который, конечно же, все же оказался потерянным графским сыном. Однако озлобленный отказом маркиз- еще один возлюбленный- перед самой свадьбой украл Изольду, которую за количество влюбленных в нее людей следовало бы заподозрить в колдовстве, и запер в потайной комнате в своем особняке. Вечером он наведался к ней, в красках расписав, какую он приготовил ей участь- худшую, чем смерть, конечно же, — и, довольно потирая руки и злодейски хохоча, принялся стаскивать с нее одежду, а страдалица, вместо того, чтобы огреть его канделябром, заламывала руки и рыдала, умоляя пощадить ее.

Дальше я читать не смогла и со стуком захлопнула книгу. Руки дрожали, а в памяти всплывали события трехмесячной давности- захват замка, мое заточение в собственной комнате, принц Фердинанд, на публике такой обходительный, а на деле оказавшийся абсолютным психом, словно сбежавшим из Белдама. Нет уж, эту книгу я тоже не могу дочитывать.

Иен бросил на меня быстрый взгляд и тут же сделал вид, что страшно занят каким-то особенно увлекательным моментом в своей книге- и через какое-то время я смогла успокоиться и затолкать неприятные воспоминания в самый темный угол памяти. Там пусть и лежат вплоть до того момента, когда мне понадобится решимость, чтобы воткнуть нож в грудь Фердинанду.

От неприятных воспоминаний мне сначала стало жарко, а потом все тело начал бить мелкий озноб. Кутаясь в шаль, я бездумно скользила взглядом по пейзажу за окном, пока вдруг не почувствовала на своем лбу холодную ладонь.

— Похоже, у тебя жар, — констатировал Иен, и я подняла на него удивленный взгляд. Жар? Но я же не гуляла на морозе и не находилась на улице без шляпки, как я могла простыть?

Однако озноб все нарастал, и мне пришлось признать, что я все-таки заболела. Иен позвал горничную, прислуживающую в первом классе тем пассажирам, которые путешествовали без прислуги, и она в считанные минуты расстелила мне постель и помогла облачиться в ночную сорочку и пеньюар. Иен в это время вежливо удалился в другую комнату- купе состояло из двух помещений: спальни и "гостиной", в которой мы сидели до этого — с двумя диванами друг напротив друга и столиком.

Упав в мягкую, застеленную свежим бельем постель и до носа закутавшись в одеяло, я провалилась я тяжелое забытье. Поезд непрерывно стучал колесами, время от времени издавая громкие свистки, где-то далеко разговаривали люди, Рихтер хватал меня за руку, чтобы за деньги вернуть Фердинанду, и я тут же вскидывалась и порывалась бежать, однако Иен каждый раз останавливал меня и укладывал обратно. Да он с ними заодно! — поняла я и села в кровати.

За окном было уже темно, купе заливал свет единственной свечи, перед которой сидел Иен без сюртука, в одной рубашке и брюках.

— Вы с ними заодно, — произнесла я заплетающимся языком и обвиняюще ткнула в него пальцем. — Признавайтесь, куда вы меня везете?

— Александрина, если ты не будешь лежать, я свяжу тебя, а с больными так обращаться не рекомендовано, — Иен с силой надавил мне на плечо, и я рухнула обратно в ворох подушек. На лоб мне тут же легла мокрая, сложенная в несколько раз, ткань, и туман в голове понемногу отступил.

Я решила спросить, который сейчас час, и, как у меня иногда бывает в минуты волнения, вместо этого спросила совсем другое:

— Почему вы зовете меня Александрина?

— Мы же на ты, — напомнил Иен и сел на свою кровать, расположенную прямо напротив моей. — Оно подходит тебе больше, чем Вайолетт. Такое… ясное и четкое, как. шестеренки в швейцарских часах, — неожиданно добавил он.

— Да вы поэт, — я улыбнулась одним уголком губ, — с шестеренками меня еще никто не сравнивал.

— И в каком гиблом обществе ты до этого вращалась? — Иен сочувствующе поцокал языком, и мы оба рассмеялись.

Потом я все таки уснула, а когда проснулась, купе заливало солнце, такое нестерпимо яркое, что хотелось закрыть шторы. Обернувшись к окну, я поняла, в чем дело- мы проезжали через горы, сейчас, в сентябре, уже засыпанные снегом, и свет, отражаясь от белоснежной поверхности, беспощадно резал глаза.

Иена не было в купе, и я, шатаясь, поднялась. Температура спала, но все тело охватила слабость, так что я едва держалась на ногах. Впрочем, после того, как вызванная горничная перестелила постель и помогла мне переодеться в простое дорожное платье- не щеголять же сегодня снова в ночной сорочке- я почувствовала себя намного лучше. Вернувшийся Иен, однако, мою инициативу не одобрил и заставил лежать на застеленной постели, "чтобы на его совести не появился труп принцессы", как он выразился.

Пока же будущий "труп принцессы" вяло поковырялся в принесенной тарелке с завтраком и попытался лежа читать. Голова снова начала болеть, и сосредоточиться на книге не удавалось, хотя сегодня я и не пыталась грызть плоды неуемной фантазии мадам Рэдклифф, а перечитывала "Гордость и предубеждение" Остин.

В конце — концов Иен отобрал у меня книгу, не в силах смотреть, как я морщусь, пытаясь разобрать прыгающий текст, и начал читать книгу вслух. Слушая его глубокий, обволакивающий голос, я то проваливалась в сон, то снова просыпалась. Когда я в очередной раз открыла глаза, проснувшись от резкой остановки поезда на станции, Иен с невозмутимым видом дочитывал книгу уже про себя, а на моем лбу вместо мокрого компресса лежала ледяная ладонь. Настоящий подданный зимнего двора! Его можно летом нанимать морозить мороженное. С этими мыслями я крепко уснула, чтобы на следующее утро проснуться уже полностью здоровой и зверски голодной.