Саймон говорит: красавицы и чудовища
- Гуманизм – вот главная причина падения человеческой цивилизации! – Александр выставил перед собой указательный палец с внушительным, но аккуратно подпиленным, когтем, и обвиняющим жестом обвёл всех сидящих за столом. Слово «гуманизм» при этом он выговаривал скорее как «хуманизм», нарочно его коверкая.
– В тот момент, когда государство начинает заботиться об убийцах, сажая их на пожизненный срок или же поддерживать жизнь в неизлечимо больных, оно становиться слабым и мягким. В нём заводятся паразиты, которые не боятся, что их повесят за воровство в особо крупных размерах. Оно тратит ресурсы на оказание помощи кому-то за океаном, в то время как само уже с трудом заботится о своих собственных гражданах. В итоге, его или сжирают менее гуманные соседи, или оно само разваливается от внутренних болезней и паразитов. Именно это и произошло двести лет назад. Доктор Павлов был первый человек, которого приговорили к смертной казни за предыдущие лет тридцать, и вся общественность бурлила в своих интернетиках и соцсетях! Устраивали мелкие митинги, бузили, а в итоге – его же ученики выпустили вирус, который угробил девять десятых населения Земли! Про то, что творили потом выжившие, вообще умолчим. Зато отбросив гуманизм в стороны, построили три новых государства, не позволив человечеству сдохнуть окончательно.
- Как-то ты неласково прошелся по человеку, который создал твою расу, - хмыкнул Саймон.
Александр тряхнул своей роскошной львиной гривой, а потом сухо ответил:
- Создал – спасибо. Только как создателю, к нему нет нареканий исключительно с технической стороны. А вот с моральной – полно. На что он рассчитывал, создавая новую расу людей-кошек? «Идите, дети мои, в леса и поля, плодитесь и размножайтесь, стройте новую цивилизацию»? Если бы не его ученики с вирусом ЛСД, раса киба в лучшем случае была бы истреблена или посажена в какую-нибудь резервацию, где растила бы травку и танцевала танцы на потеху туристам. В худшем – нас бы просто разложили на операционных столах секретных лабораторий. Отсюда вывод: гуманизм позволил появиться на свет учёному, который поставил свои интересы превыше общественных и, в итоге, чуть не угробил всю человеческую цивилизацию. Кстати, вы не задумывались, что, возможно, по его плану, людей сейчас вообще не должно было быть? А только мы, киба?
От подобной отповеди мутант аж пивом поперхнулся. Откашлявшись, он вопросительно взглянул на второго киба и ехидно поинтересовался:
- Он всегда так категоричен?
Захар Львович вынул изо рта трубку и ненадолго задумался. В отличие от своего спутника, в котором явно преобладали львиные гены, этот старый чело-кот с поседевшей мордой происходил скорее от тигров. При этом он везде и всюду ходил со старой трубкой, которую либо вертел в руках, либо держал в пасти, покусывая чубук. Забавно, но курящим его никто никогда не видел, отчего Огр всегда подсознательно ожидал, что старик сейчас дунет и вверх полетит множество мыльных пузырьков, играя всеми цветами радуги…
- Знаешь, Семён, Александр получил своё истинное имя всего два года назад, встретив свою восемнадцатую весну. По человеческим меркам ему сейчас вообще… - тут Захар Львович сделал многозначительную паузу и едва заметно усмехнулся. – Двадцать годочков. Молод ещё, не опытен. Я бы даже сказал – молоко на усах не обсохло.
В ответ Александр только фыркнул и аккуратно вытер губы салфеткой, стирая молочную пенку. В целом, алкоголь оказывал на киба такое же влияние, как и на обычных людей, но пить его они не любили. Другое дело – валерьянка! Ну, или хотя бы, молоко, если уж хочется провести время в хорошей компании, но при этом обойтись без дебоша и разломанной мебели…
- Не знаю даже, что и ответить. - Хмыкнул Саймон. – Есть множество примеров, когда государства погибали из-за коррупции, порочных правителей или внутренних разногласий. Но я не знаю ни одного государства, которое кануло в лету по причине гуманизма. Более того, в экстремальных ситуациях и человек в отдельности, и государство в целом моментально отбрасывают гуманизм в сторону и с яростью рвут глотку соседу.
- Дело не в том, что его отбрасывают! – опять яростно тряхнул гривой Александр. – Дело в том, что гуманизм сам по себе способствует развитию пороков и в человеке, и в государстве. Остальное – лишь следствие.
- Вы оба и правы, и не правы одновременно. - Вдруг подал голос четвёртый собеседник, до сих пор лишь с улыбкой наблюдавший за спором.
- Это почему?
- Да хотя бы потому, что умудрились в одну кучу свалить гуманизм, гуманность и рядовые человеческие пороки.
- Секундочку! Многоуважаемый Иван Фёдорович, разве гуманизм и гуманность – это не одно и то же? – поинтересовался Саймон, разминая пальцами сигарету.
- Связь между этими двумя понятиями приблизительно такая же, как между homo sapiens и гомосексуализмом. Разве что с обратным знаком, - улыбнулся деревенский учитель. – Гуманизм – понятие философское, абстрактное. Возникло оно еще в Древнем мире и с тех пор имело столько разных толкований, что пальцев на руках не хватит, чтобы подсчитать. К примеру, можно сказать, что многоуважаемый Александр в своих речах противопоставляет гуманизм либеральный, в котором превозносится ценность отдельной личности, гуманизму эволюционному, в котором высшая ценность присваивается всему человеческому роду. Что, в свою очередь, лишает его аргументы всякого смысла.
Упомянутый Саша поначалу воинственно встопорщил усы, готовясь яростно отстаивать свою точку зрения, но вскоре его морда приобрела весьма удивленное выражение. Он попытался что-то спросить, однако Иван Фёдорович не собирался останавливаться.
- В то же время, мы прекрасно понимаем, о чём нам хочет сказать Александр. К примеру, в XX и XXI веках, говоря о гуманизме, многие апеллировали именно к либеральному гуманизму. Причём в контексте того, что ценность человеческой личности превыше всего и окружающее общество должно удовлетворять потребности оной личности. Очень интересный взгляд на мир, учитывая, что без общества эта самая личность не способна удовлетворить даже такие простейшие потребности как еда, сон или размножение. Стоит ли говорить, что при этом каждый считал, что именно его потребности надо удовлетворять в самую первую очередь.
Хмыкнув, мут подумал, что на сегодняшний день в этом плане мало что изменилось.
- В отличие от гуманизма, гуманность – понятие более практическое. Мирское, как выразился бы наш многоуважаемый отец Никодим. - Вещал тем временем увлекшийся учитель. – Доброта, сопереживание, готовность помочь ближнему своему – всё это, Сашенька, отнюдь не слабость. Только по-настоящему сильный человек способен на гуманные поступки, поскольку не ищет выгоду в своих действиях и не рассчитывает на награду. А потому государство, состоящее из таких вот людей, всегда будет…
Что же будет с государством, в котором все сплошь гуманны, узнать они так и не успели. От сильного толчка в плечо Александр резко дёрнулся, пролив на стол молоко из кружки, которую в данный момент держал в руке.
- Киска пролила молочко? Киске грустно? – над столом раздался голос деревенского забияки Васьки по прозвищу «Ненаш», походу перебравшего лишка. – Иди сюда, кисонька, я тебе своего молочка сцежу!
Если бы киба умели краснеть, то сейчас гривастый был бы алым, как вареный рак. Но к счастью для него, шерсть на морде скрывала подобное проявление эмоций. Потому Саша сверкнул глазами и попытался вскочить, дабы навалять хамоватому Ваське по шее. Лишь в последний момент его удержала крепкая рука Захара Львовича…
- Котик не пускает свою киску гулять? Котик ревнует?
А вот Саймона никто не держал. Поэтому в следующий момент Ненаш дернулся, почувствовав тяжесть руки, опустившейся ему на плечо.
- Шёл бы ты домой, Васенька. А то, как бы не получилось, что тебе до конца жизни придется пить молочко через трубочку. Своё же молочко через свою же трубочку.
Василий зло сверкнул глазами и заозирался в поисках поддержки. Однако среди присутствующих в зале «ТРАКТИРА» таковой не нашлось. Более того, всё словно и ждали момента, когда ему отсыпят на орехи…
- Васька! Опять нарываешься? Допрыгаешься у меня – вообще пускать перестану! – в голосе Мирославы отчётливо звенел металл.
В этот момент Ненаш сдался окончательно. Вывернувшись из-под руки мутанта, он устремился к двери, по пути угрожающе бросив:
- Пока, киска. Свидимся ещё!
Проводив забияку взглядом, Огр вернулся на место.
- Ты лишил меня хорошей драки, хомо, - буркнул Александр, хмуро глядя на то, как Неждана вытирает пролитое молоко.
- Я лишил тебя плохой драки, поверь, - усмехнулся Саймон. – А вот если ты хочешь хорошей, то мы можем выйти за дверь и я с радостью тебе наваляю.
Гривастый вскинул голову, оценивая фигуру мутанта.
- Завтра! – наконец ответил он и вдруг улыбнулся. – Слишком много молока сегодня. Жаль будет, если я выдам его обратно.
- И в кого он такой уродился? – невпопад пробормотал Иван Фёдорович, всё еще глядя вслед ушедшему Ваське. – Матушка у него была добрейшей души человек. А этот словно подкидыш какой-то… Так о чём это мы? Ах, да! Гуманность в масштабах государства…
***
«Год 2314 выдался для перловчан весьма богатым на события. Сначала необычайно тёплая и ранняя весна позволила засеять дополнительные участки, дав надежду на значительный урожай, а вследствие того – хороший заработок. Однако насколько весна была доброй, настолько лето оказалось неблагоприятным. Засуха сгубила почти половину урожая, перевернув всё на 180 градусов – теперь речь шла о том, как бы не пришлось закупать продовольствие в городе, тратя и без того незначительные сбережения.
Впрочем, эту проблему удалось решить благодаря Семёну Ясоновичу Серову. Благородный мужчина, волею судеб оказавшийся в стенах Перловки, помог жителям деревни с трудный час. Вместе с опытным охотником Ратибором, он исследовал руины древней лаборатории, располагавшейся неподалёку, и с риском для жизни добыл несколько ценных вещиц. Продажа добычи принесла столько кредитов, что перловчане теперь могли не только обеспечить себя припасами лет на десять вперёд, но и даже протянуть в деревню электричество. Последнее позволило бы избавиться от ига местного владельца магазина, являвшегося единственным в деревне обладателем генератора. Этот жадный и вредный мужичок обложил данью жителей, требуя за зарядку даже маленького аккумулятора такие неподъемные деньги, что многие до сих пор пользовались свечами и лучинами – и это в то время, когда человек уже не только побывал в космосе, но даже основал там вполне удачное поселение!
Сразу после удачного завершения операции, напарник Семёна женился на молодой красавице-вдове Василисе, усыновив её ребенка. Учитывая, что деревня гуляла на свадьбе почти неделю, это тоже вошло в список самых обсуждаемых событий четырнадцатого года. Впрочем, вскоре она отошла на второй план, поскольку Семён опять умудрился отличиться. Отправившись на охоту, он случайно наткнулся на хутор, на котором проживала небольшая семья лесовиков. К несчастью, хутор терроризировал старый и злобный урса, убивший всех взрослых. Так что на данный момент в лесном доме оставались только трое маленьких перепуганных детишек. Рискуя жизнью, Семён убил страшного медведя и спас несчастных от ужасной участи. Пожалев сирот, мужчина привёл их в деревню, тем самым не только заслужив благодарность детей, но и в очередной раз став объектом местных сплетен и пересудов.
Как видно, наш герой приложил руку к доброй половине значимых событий, потрясших деревню в прошлом году. Лишь погода и высадка киборгов в лаборатории, которые сначала вычистили руины от всего мало-мальски ценного, а затем взорвали корпуса, сровняв комплекс с землей, обошлись без участия Семёна. Хотя широко известная в узких кругах знахарка Алевтина утверждала, что: «Явится в час трудный диавол в облике человечьем, и начнет искушать людей добрых. Росту огромного, ликом страшен, речи ведёт странные и непонятные. Любой, кто польстится на его дары, душу потеряет и проклят будет навек!». Впрочем, кроме небольшого круга клиентов, никто её словам не верил. Да и как можно верить знахарке, неспособной даже зуб заговорить, не то, чтобы, пророчествовать? А вот то, что женщина эта была недалёкой, склочной и упрямой, знали все. И что поссорилась с Семёном чуть ли не на второй день его пребывания в деревне – тоже.
Вот таким был богатым на события год 2314. И, как оказалось, 2315 не собирался ему уступать. Буквально через пару недель после празднования Нового года, в деревенские ворота постучались два гостя. Это была парочка киба – представителей молодой расы людей-котов, выведенных более двухсот лет назад доктором Павловым – преступным гением от генетики. Раса киба весьма малочисленна, а потому неудивительно, что вся деревня прибежала встречать необычных пришельцев, представившихся Захаром Львовичем и Александром.
Захар Львович был пожилым шаманом одного из кланов, и походил на вставшего на задние лапы тигра. Судя по практически полностью покрытой сединой морде, ему было далеко за шестьдесят (а физиология киба во многом схожа с человеческой, включая продолжительность жизни), однако он выглядел весьма крепким и здоровым стариком, способным пройти не один километр. Собственно, чем он занимался сейчас, передав свои обязанности более молодому коллеге и отправившись путешествовать по миру.
В генах Александра явно преобладали львиные. Этот молодой чело-кот обладал шикарной гривой, проницательным взглядом и повадками воина. Несмотря на то, что Захар Львович представил его своим учеником, мало у кого оставались сомнения, что он также выполняет функции телохранителя.
Первое время киба жили в «ТРАКТИРЕ», изрядно увеличив выручку его владелице. Но спустя неделю, Захар Львович пришёл к старосте и попросил до весны сдать в аренду один из пустовавших домов. Поскольку гости платили полновесным серебром, домик им предоставили, хотя некоторые жители оказались не особо рады такому соседству. Как уже говорилось, внешне пришельцы очень походили на больших котов, вставших на задние лапы, а потому взрослые перловчане видели в них хищников, но не разумных существ. А вот дети с первого дня ходили за ними хвостом, засыпая множеством вопросов. В частности, есть ли на самом деле у киба хвост. Возглавляла компанию маленькая Светлана, не так давно спасенная Семёном от лап обезумевшего урсы. Забавно, но казалось, что Захар Львович был весьма рад видеть девочку, выделяя её среди толпы сверстников.
День проходил за днём, а киба никак не проявляли враждебных намерений. Днём парочка прогуливалась по улицам в окружении оравы детей, иногда заглядывая в церковь к отцу Никодиму или в деревенскую библиотеку. А вечера предпочитала проводить в зале «ТРАКТИРА», попивая подогретое молоко…»
Вот уже битых полчаса Саймон уныло пялился в исписанные тетрадные листы, ожесточённо грызя ни в чем неповинную ручку. Он уже раз десять перечитал написанное и с каждым разом тест нравился ему всё меньше и меньше. Учитывая, что тема эссе, над которым он трудился весь вчерашний день, звучала как «Перловка и перловчане», последние абзацы, по-хорошему, надо бы вычеркнуть. А еще лучше – вычеркнуть вообще всё, от начала и до конца. Но, в таком случае, надо придумывать что-то новое, а с вдохновением образовались некоторые проблемы.
Как вообще могло получиться, что после разговоров о гуманности и гуманизме, ему пришлось писать эссе, да еще на такую тему? Как выяснилось, очень просто! Увлекшийся Иван Фёдорович в своей лекции затронул тему воинской элиты в человеческой истории, вроде рыцарей, самураев и витязей. В частности, что среди них проявление милосердия и доброты считалось достоинствами, а отнюдь не недостатками. Далее дискуссия повернула к определению слова «Воин» (именно так, с большой буквы). После непродолжительного обсуждения, все присутствующие сошлись во мнении, что настоящий Воин должен быть гармоничной личностью, у которой деструктивное и созидательное начало находятся в равновесии.
- Раньше мужчина старался соответствовать этому высокому званию, - сокрушённо вздохнул Захар Львович. – Сколько писателей, поэтов, художников были солдатами, но не растеряли в себе ни человечности, ни способности творить! А сейчас посмотрите на молодежь – горазды только морды бить, да стрелять во всех без разбору.
-Ха! Да эти так называемые солдаты нынче даже окоп себе нормальный выкопать не смогут. Какие уж тут художества или писательство! – горячо подержал собеседника Иван Фёдорович. – Исключительно деструктивизм в первозданном виде.
Почему Александр попался на эту нехитрую наживку, было понятно – молод, горяч, неопытен. А вот почему на неё попался Саймон – загадка. Сам он винил в этом пятую кружку пива. В результате, после недолгого ожесточенного спора, два коварных старика предложили более юным оппонентам наглядно доказать, что это самое «созидательное» начало у них водиться. А пока мутант и Саша приходили в себя, тут же принялись искать подходящий способ.
- Изобразительное искусство! – предложил первый вариант учитель.
- Помилуйте, где же мы вам возьмём краски, кисти, холсты и мольберты? – попытался выкрутиться мут.
- Настоящего художника это не остановило бы, - пробурчал шаман, покусывая чубук. – Вполне можно обойтись карандашом и тетрадью.
- Целиком с вами согласен, - поддержал его Иван Фёдорович. – Но глядя на лица наших оппонентов, почему-то мне кажется, что этот вариант не подходит. Скульптура?
- Не годится. Тут объективные препятствия – вряд ли мы сможем достать подходящие инструменты и камень, – возразил Захар Львович. - Даже глины, боюсь, не накопаем. Резьба по дереву?
- Вы посмотрите на их лица! Думаю, это тоже не вариант. Музыка?
- А что? Я неплохо на гитаре играю, - робко встрял Александр, растерявший весь свой боевой пыл.
- Слышал я, как ты играешь, - поморщился шаман. – Музыку отметаем. И пение тоже!
Старики издевались еще минут десять, перебирая различные альтернативы. Молодежь уже готова была сдаться, но тут прозвучала последняя:
- Литература! Раз уж молодые люди не имеют толком никаких других талантов, предлагаю остановиться на литературном жанре! В конце концов, тут требуется только умение писать, ручка и бумага, - высказался Иван Фёдорович, выжидательно глядя на Захара Львовича.
- Поддерживаю, - согласился тот. – Стихи? Проза?
- Проза! – встрял Саймон. – Со стихами у меня проблемы.
- Жаль. Что ж, проза так проза. Предлагаю эссе.
- О! Эссе – это просто прекрасно! – подхватил учитель. – Думаю, листов на пять достаточно. Тема?
- Ну, раз мы выбрали столь простой способ проверки, давайте подберём тему позаковырестей. Как насчёт «Перловка»? Даже нет – «Перловка и перловчане»! Так сказать, в дань уважения деревне, которая нас приютила.
- Глупая тема – буркнул Александр. – Почему не тот же самый гуманизм и его влияние на историю человечества?
- Потому что по данной теме мы уже тебя наслушались, - парировал шаман. – А вот теперь попробуй так же страстно и с чувствами рассказать нам об этом прекрасном населенном пункте и его чудесных жителях.
В общем, молодёжи ничего не оставалось, как согласиться и обговорить условия. После небольшого спора, стороны пришли к соглашению: объем – пять рукописных листов, срок – неделя, пользоваться планшетами, а также звать кого-то на помощь – категорически запрещено. Последнее условия оставалось исключительно на совести испытуемых, но ни один, ни второй нарушать его не собирались – уж больно захотелось уесть двух вредных старикашек. Оба эссе будут зачитаны в главной зале «ТРАКТИРА», дабы строгие судьи в лице всех желающих поприсутствовать, могли оценить и высказать свое мнение.
Именно поэтому уже второй день Саймон сидел в комнате и старательно водил ручкой по бумаге, складывая непослушные слова в предложения. Пока отчаянный стук в дверь не отвлёк его от этого занятия.
- Дядя Семён! Дядя Семён, откройте! Ну, откройте же!
Услышав панический крик Мышки, мутант вскочил со стула и распахнул дверь. В голосе девочке слышалось точно такое же отчаяние, какое было в то памятное утро, когда Павел отправился в одиночку бороться с Хозяином тайги.
- Что случилось?
- Дядя Семён, помогите! Они убьют их!
***
Присев на корточки, Саймон опустил руки на плечи девочке и скомандовал:
- Успокойся и давай по порядку – кто, кого и за что убьёт?
- Деревенские убьют! Дедушку Захара и Сашку! – чуть не плача затараторила Света. – Сегодня утром нашли Ваську Ненаша совсем мёртвого! Говорят, его как будто зверь подрал! И все сразу на Сашку подумали, потому что все видели, как они позавчера ссорились! И теперь их хотят на Дереве Висельников повесить! А я им говорила, что Сашка этого не делал, а меня никто не слушает!
Последние слова Мышка практически прокричала, одновременно с этим выдав беспорядочный телепатический импульс. В голове у мутанта загуляло эхо, а виски опять заломило.
- Так! Я сейчас оденусь - и мы пойдем выручать Захара Львовича и Александра. В мою смену никто никого не повесит. Так что успокойся и пообещай мне, что не выкинешь никаких фокусов. – Огр выжидательно уставился на девочку.
Светлана шмыгнула носом и утвердительно кивнула, вытирая предательскую слезинку. Не слишком успокоенный мутант поднялся и стал быстро одеваться, лихорадочно обдумывая ситуацию. Конечно, насчёт «всех» маленькая телепатка явно погорячилась – ни Ярослав Александрович, ни Мирослава, ни Святополк никого просто так вешать не будут. А Иван Фёдорович и отец Никодим так вообще встанут на защиту гостей. К сожалению, большая часть деревни до сих пор относилась к пришельцам довольно настороженно. Значит, после случившегося найдется немало горячих голов, готовых рубить с плеча, не пытаясь разобраться в ситуации и отыскать настоящего убийцу. В том, что парочка киба не виновата, он ни капли не сомневался…
Быстро одевшись, мут по привычке сунул пистолет в кобуру и быстро вышел в коридор, прикрыв за собой дверь. Перепрыгивая через ступеньку, он спустился на первый этаж, мимоходом отметив, что Мирослава отсутствует на привычном месте, а с кухни не доноситься ни звука. Затем распахнул входную дверь и… замер на месте. Да так резко, что бежавшая следом Мышка довольно чувствительно врезалась ему в спину.
Обычно пустынная площадь между «ТРАКТИРОМ», «Универсамом» и церковью сейчас была полностью забита народом. Создавалось впечатление, что сейчас на неё вышли все жители Перловки, от мала до велика. Саймон даже не предполагал, что в деревне проживает столько людей. С легким изумлением он смотрел, как народ постарше, плотно скучившись, старательно вслушивается в едва различимые отсюда голоса. Народ помоложе гроздьями облепил ограду и деревья, напряженно всматриваясь в сторону церкви святого Никодима.
Быстро сориентировавшись, Огр свернул налево и побежал в сторону забора, выходящего на улицу около церкви. На нём также сидели многочисленные зрители, но расстояние до эпицентра происходящего значительно сократилось. Подсадив Свету, мутант перемахнул через забор сам, и принялся изучать обстановку, благо с этой точки всё просматривалось значительно лучше. Под ветвями Дерева Висельников, могучего дуба, произраставшего во дворе церквушки более полутора сотен лет, возвышались над толпой Ярослав Александрович и отец Никодим. При этом староста с мрачным видом жевал ус, в то время как святой отец что-то увлеченно вещал, пытаясь утихомирить народ. К сожалению, слов было не разобрать.
Сопровождаемый раздражённым ворчанием и бранью, Саймон принялся решительно протискиваться вперёд. Увлеченные предстоящей казнью, люди не особо торопились пропускать опоздавших, но благодаря своим размерам мутант медленно, но верно продвигался к цели. Маленькая Мышка пристроилась к нему в кильватер и, чтобы не отстать, крепко уцепилась ручкой за пояс куртки.
- … «Не убий»! Не хотите послушать меня, прислушайтесь к Святому писанию! – наконец-то пробился сквозь рокот толпы голос отца Никодима.
- Писание мы получше тебя знаем! Нет в нём ничего про разумных котов на задних лапах! Истинно говорю тебе – слуги диавола это! – зычный голос склочной деревенской знахарки, с легкостью перекрывающий и толпу, и святого отца, не узнать было невозможно.
- Побойся Бога, Алевтина! – раздраженно рявкнул отец Никодим. – кто ты такая, чтобы судить, кто является творением Господа, а кто – врага его?
- А тут и судить не надо! Ты посмотри на них – глаза огнём горят, на руках когтищи, чтобы плоть людскую рвать! Бесы они! Демоны! Сжечь их надо, а прах развеять!
- Сжечь! – подхватил кто-то из толпы.
- Вздёрнуть!
- Сжечь демонов!
- Расстрелять!
- Голову отрубить и кол вогнать для порядку!
- Сжечь!
- Бросить в терновый куст! Ой!
В это момент Саймон всё же добрался до места казни, а потому очень хорошо расслышал звук подзатыльника, которым Купец наградил своего младшего отпрыска.
Деревом Висельников в деревне называли могучий дуб, росший во дворе церкви вот уже более ста пятидесяти лет. Впрочем, подобное прозвище он носил исключительно в страшилках, которыми дети пугали друг друга тёмными вечерами. По факту, в качестве виселицы дуб использовали всего три раза, и все три на нём болтался пришлый люд. Похоже, сегодня должен был стать четвертым…
Ярослав Александрович и святой отец стояли на телеге, которую какие-то доброхоты подкатили к ветвям дерева, нависающим над церковной оградой. Эти же добрые люди заботливо повязали две веревки, снабдив их петлями. К счастью, приговорённые пока стояли рядом с телегой, в окружении десятка весьма мрачных мужиков, держащих наизготовку охотничьи винтовки. Руки у обоих киба были крепко стянуты за спиной. Захар Львович, при этом, напоминал старого мудреца, вышедшего прогуляться на свежий воздух – похоже разгневанная толпа его ни капли не беспокоила. А вот Александр выглядел как истинный боец, дорого продавший свою свободу – одежда растрёпана и порвана, грива взъерошена, из уголка рта еще сочиться струйка крови. Впрочем, у стражи видок был не лучше…
Выбравшись из толпы, Огр решительно двинулся вперёд. Приветственно кивнув пленникам, он запрыгнул на телегу.
- Еще один демон явился! – прокомментировала появление мутанта знахарка.
Проигнорировав вредную старушку, Саймон пожал руки старосте и священнику, после чего поинтересовался:
- Святой отец, вы позволите, я выступлю?
Отец Никодим только раздраженно отмахнулся и подвинулся, освобождая место. Мутант повернулся к толпе, вглядываясь в лица людей. Как он и думал, народ уже успел разделиться на два лагеря, разделенных едва заметной линией. По правую руку собрались наиболее здравомыслящие. В первых рядах он увидел Ивана Фёдоровича, Мирославу, Купца и других, кто выступал против казни. К сожалению, их было явное меньшинство. А вот по левую руку выстроились сторонники немедленного правосудия, возглавляемые Алевтиной. Не пользующаяся особой популярностью в роли знахарки, она, похоже, нашла себя на новом поприще, взяв на себя обязанности прокурора. В этом лагере мут также увидел множество знакомых лиц, включая скорого на расправу Петровича и жену Ратибора Василису. Самого охотника нигде не было видно, хотя в данный момент Саймона это волновало меньше всего.
- Что встал? – опять подала голос старушка. – Пришёл помогать – помогай. Если нет – слезай с телеги и не мешай людям.
- Конечно, помогу, - громко согласился Огр, оглядывая примолкшую толпу. – Как только найдём убийцу.
- Ты тут зубы нам не заговаривай! Нашли уже супостатов – вон под деревом стоят, к смерти готовятся!
- Нашли, значит? А скажите мне, люди, кто-нибудь из вас видел, как эти киба убивали Ненаша?
Толпа на площади принялась озираться, ожидая, что свидетели подадут голос, но Алевтина тут возразила:
- А чего тут искать? Бедного Васеньку словно зверь дикий когтищами изодрал! А кроме этих двоих тут зверей нет! Или ты нам опять свои сказки про Хозяина тайги рассказывать начнёшь?
Над площадью разнесся утвердительный гул.
- Зачем? Тут народ опытный собрался, все охотники. Уж как-нибудь без меня разберётесь, чьи когти были – медведя или киба. Кто-нибудь уже осматривал тело?
Люди опять принялись озираться друг на друга, ожидая, что такой человек найдётся.
- Мы тут тебе что, в дефективов играем, что ли? – Уперев руки в бока, Алевтина оседлала волну и теперь пыталась во что бы то ни стало довести судилище до логического конца. – У них кровь во дворе была! А когда их вязать пришли, сопротивляться начали! Петровича вон чуть насмерть не зашибли!
Стоявший неподалеку Петрович отчаянно закивал головой, тыкая пальцем на свежий синяк под правым глазом.
- Народ, я вас правильно понял? – мутант повысил голос чуть ли не до крика. – После того, как нашли Ненаша, вы сразу пошли и вломились в дом к этим людям, не дав объясниться? И получив отпор, сразу решили их повесить?
Толпа озадаченно загудела – похоже, мало кто рассматривал ситуацию в таком ракурсе.
- Да что ты нам тут зубы разговариваешь? – завопила Алевтина, оборачиваясь к стоящим сзади. – Люди, вот они убивцы, прямо перед нами! Повесить их! А еще лучше – сжечь бесов!
- Да как вы можете, Алевтина Ростиславовна! – не выдержал деревенский учитель, тоже переходя на крик. – Мы же не в средневековье, чтобы невинных людей на кострах сжигать!
- Молчал бы лучше, кошколюб! Это ты виноват, что эти бесы нашего Васеньку насмерть убили!
- Да ты совсем свихнулась от своих травок, кошёлка старая! – вступилась за учителя Мирослава. – Ты еще меня обвини до кучи!
Следующие минут десять на площади кипели нешуточные страсти. Люди активно перебрасывались обвинениями, упрёками и просто матюками. Кое-где уже назревала рукопашная. Саймон растерянно оглянулся на старосту, но тот только хмуро пожал плечами – сам, мол, виноват. Наконец мут не выдержал. Выхватив из кобуры пистолет, он выстрелил в воздух и разьярённо заорал:
- Тихо!
Народ примолк, озадаченно глядя на мутанта.
- Повторяю вопрос! Вы просто назначили двух виновных и даже не попытались провести расследование?
- Да что ты заладил про расследование? – взмахнула руками Алевтина. – Да кто еще мог, кроме них? Да и нет у нас тут следователей!
- А послать в город никто не додумался? – ехидно поинтересовался Огр. – Полицейская бригада с надлежащим оборудованием за полчаса вам убийцу найдёт.
- Сёма, ты совсем рехнулся? – искренне удивилась знахарка. – С чего это они к нам поедут? Они даже в Житницу не поехали, когда там красного петуха пустили, хотя тамошний народ им каждый год оброк платит.
Толпа согласно загудела. Даже староста подал голос:
- Она права. Не поедут они к нам.
- Ну, хорошо, - сдался Саймон. – Раз у вас следователей нет, а из города никто не поедет – я найду! Дайте мне неделю - и я приведу вам настоящего убийцу!
Люди на площади притихли, обдумывая ситуацию.
- Неделю? – опять выступила Алевтина, не желающая так просто сдавать позиции. – И что нам прикажешь делать целую неделю с двумя убивцами?
- Посидят в Погребе.
Погребом в деревне называли чудом сохранившийся подвал какого-то строения дочумной эпохи. Подвал располагался на территории «ТРАКТИРА», имел несколько удобных комнатушек и что самое главное – до сих пор не протекал. Первое время его использовали для хранения продуктов и ненужных вещей, которые жалко выкидывать, но вскоре владельцы корчмы сообразили, что комнатушки замечательно подходят для того, чтобы остужать пыл разбуянившихся посетителей. В особенности – пришлых, вроде охранников торговых караванов. Так что в подвале установили надёжные двери, несколько коек и даже небольшую печурку, чтобы в холодное время года узники не замерзли насмерть, и начали сажать туда провинившихся.
- А если сбежать захотят, ты их ловить будешь?
Не успел Саймон ответить на очередной вопрос вредной старушки, как вперёд шагнул староста. Почувствовав, что народ уже не собирается немедленно линчевать пойманных киба, Ярослав Александрович решил перевести переговоры в более конструктивное русло.
- Ну что, народ? – громко поинтересовался он. – Я думаю, никто спорить не будет, что Семён хоть и городской, но мужик надёжный. Предлагаю дать ему неделю, чтобы провести расследование. Если он не прав – тогда казним этих лю… киба через неделю. А если прав, то значит среди нас убийца. Что очень плохо!
- Хватит нам уже зубы заговаривать! – попыталась перебить старосту знахарка, но тут же наткнулась на жёсткий отпор.
- Угомонись, Алевтина! Если тебя не устраивает, как я руковожу деревней – выдвигай свою кандидатуру на следующих выборах! А сейчас - не мешай! Ну что, есть еще кто-то против? Тогда предлагаю расходиться по домам.
Толпа согласно загудела и начала потихоньку рассасываться, разбиваясь на кучки и оживленно обсуждая произошедшее. Правда по домам расходилась исключительно женская половина собравшихся, сопровождаемая отпрысками. Мужская половина тут же сворачивала в гостеприимно раскрытые ворота «ТРАКТИРА»…
Саймон спрыгнул с телеги и направился к заключённым.
- Спасибо тебе, Семён! Даже не знаю, чтобы случилось, если бы ты не подоспел! – подбежавший к нему Иван Фёдорович выглядел весьма расстроенным и растерянным.
- Что-что. Вздёрнули бы сначала, а потом бы сильно об этом пожалели, - буркнул мут. – Здравствуйте, Захар Львович. Как вы?
- Ты знаешь, затрудняюсь сказать, - задумчиво произнёс шаман, гладя куда-то вдаль. – С одной стороны, весьма познавательный опыт. С другой стороны, пережив его, я могу с уверенностью сказать, что он мне не понравился. Очень много негатива, знаешь ли.
- Ну, вы еще его не пережили, - мрачно пошутил староста, присоединяясь к беседе. – Пока Семён ведёт расследование, вы остаётесь главными подозреваемыми. Поэтому пока придётся препроводить вас в наши казематы.
- Казематы – это интересно! – вдруг оживился пожилой киба. – Вы знаете, Ярослав Александрович, я до сих пор ни разу не был в заключении. Тоже довольно интересный опыт, надо сказать. Говорят, что практики медитаций возникли именно после того, как один человек запер под замком другого.
- Вы знаете, забавная, но довольно любопытная теория! – встрял Иван Фёдорович. – Я готов…
- Простите, товарищи подозреваемые и сочувствующие, но мне надо расследовать убийство, - ехидно оборвал учителя Саймон. – Но перед этим есть одна маленькая просьба.
- Да-да, я слушаю! – согласно кивнул шаман.
- Не к вам, - покачал головой мут, глядя на Александра. – Пообещай мне, что за эту неделю не выкинешь ничего предрассудительного. Никаких попыток побега, нападений на стражу или чего-то в этом духе.
- Семён, это лишнее, - мягко проговорил Захар Львович, глядя на своего ученика.
- Нет, не лишнее! Я должен быть уверен в том, что не зря стараюсь и он не попытается вас спасти своими силами.
Саша сплюнул на утоптанный снег, оставив алое пятно, и оскалился:
- Обещаю, хомо. В течение семи дней я не буду ничего предпринимать. Но если ты не успеешь – я снимаю с себя ответственность за последствия.
- Если я не успею, киба, то через семь дней сам освобожу тебя.
- Вот сейчас я не понял, - удивился староста, блеснув внезапно похолодевшими глазами. – Я правильно понимаю, ты собираешься их отпустить при любом раскладе?
- Ярослав Александрович, вы хотели отдать распоряжения про казематы, - напомнил Огр. – А после этого у нас будет долгий и неприятный разговор. Я вам расскажу, в какую дипломатическую каку вы наступили, а вы мне – что за хрень сегодня произошла.
- А ты не в курсе, что ли? – опять удивился староста. – Ты вообще, чем весь день занимался?
***
Неспешно прогуливаясь по улице вместе с Ярославом Александровичем, Саймон, наконец, услышал полную версию печальных событий. Сегодня утром Любослава, старшая из близняшек Мирославы, шла по поручению матушки в сарай. Подойдя поближе, девушка заметила торчащий из-за угла сапог. Не предполагая ничего дурного, она обогнула постройку и заметила лежащее на снегу тело Ненаша. Увидев труп в луже крови с развороченной грудной клеткой, девушка в ужасе заорала во весь голос. На крики, естественно, сбежалась вся округа.
- А ты, что же, ничего не слышал? – поинтересовался Ярослав Александрович, с любопытством глядя на мутанта. – Мужики клялись, что даже на воротах слышали.
- Слышал, - неохотно признал Огр.
Он и вправду слышал какой-то вопль, но увлечённый написанием эссе не придал ему никакого значения. Тем более, что больше никаких криков не повторялось. А пока мут страдал от нехватки вдохновения, к месту преступления продолжали подтягиваться люди. Минут через десять сообразили послать за старостой. Пока гонец бежал до народом избранного начальства, пока начальство срочно натягивало на себя тулуп, сапоги и шапку, пока бежало за гонцом обратно, возле тела Ненаша столпилась уже половина деревни, заполнив собой не только двор корчмы, но и близлежащие улицы. Не удивительно, что такое количество голов сразу раскрыло убийство по горячим следам!
Логика, в общем-то, была понятна. У покойника вся грудь располосована когтями, а значит убийца – существо с когтями. Животных следов никто не обнаружил, значит убийца – человек с когтями. Подходящие кандидатуры нашлись быстро, тем более многие помнили, как Василий задирал Александра позапрошлым вечером. Так что когда Ярослав Александрович оказался на месте преступления, мужики уже выдвигались к дому киба, подбадриваемые женской половиной. Не успев разобраться в ситуации и уж тем более остудить горячие головы, староста оказался во главе колоны жаждущих «правосудия» мстителей.
Оказавшись возле дома, который арендовали чужаки, мужики обнаружили небольшую лужицу крови на крыльце и дорожку из алых капель, ведущую за угол. Это оказалось достаточным, чтобы чело-коты были заочно признаны виновными, а потому в дверь уже даже не стучались – долбились. Открывшему на шум Александру тут же сунули под нос ружье и велели сдаваться. К несчастью, молодой и горячий киба не смог правильно оценить обстановку, а потому отобрал ружьё у владельца, попутно двинув торчащему с другой стороны Петровичу прикладом в глаз. Озверевшие от сопротивления мужики взяли дом штурмом и поволокли пленников к дубу, дабы вздёрнуть убийц. К счастью, на площади уже был отец Никодим, который сумел остудить пыл линчевателей, а хитроумная Мышка таки вытащила несостоявшегося писателя из его комнаты.
- Вот такие пироги с котятами, - скаламбурил староста, распахивая дверь в свой дом. – Проходи давай. Сейчас попьём чайку и ты мне расскажешь, что за ерунду там нёс, про то, как будешь освобождать этих кошаков из Погреба.
- Скажите мне, Ярослав Александрович, - начал Саймон, когда они устроились за столом, на который жена и дочь деревенского начальства оперативно метали снедь. – Как вы считаете, сколько всего киба проживают сейчас на планете Земля?
- Не знаю, - пожал плечами тот. – Миллион?
- Приблизительно сто тысяч в четырёх крупных кланах и десятке мелких.
- Маловато, конечно. Но что с того?
- А то, что они очень дорожат каждым своим соплеменником и очень не любят, когда кого-то из них убивают.
- Ты сейчас угрожаешь или предлагаешь посочувствовать несчастным котикам? – прищурился староста, с прохладцей глядя на собеседника.
- Я просто рассказываю факты, - сухо ответил мут. – Это был первый. Факт второй – представьте, что отец Никодим решил съездить в город или даже Техцентр. Допустим, приобщить неверующих технократов к Вере Божьей. Проходит год и до вас доходят слухи, что его казнили за то, что он загрыз своего собеседника.
- Это вряд ли, - с улыбкой ответил Ярослав Александрович, представляя, как невысокий щуплый священник бросается на людей. – Загрызть – точно нет. Кадилом оглоушить – это да, может. А вот укусить…
- Я не шучу. Просто представьте, что в деревню приехал торговец и рассказал, что отца Никодима пристрелили на месте за то, что он загрыз человека. Как бы отреагировали в деревне?
- Стоп! Понимаю, что ты хочешь сказать, но это просто словоблудие. Я, конечно, доверяю твоему мнению, но Никодима я знаю всю жизнь, а кошаков этих приблудных – без году неделю.
- Хорошо. Тогда слушайте дальше. Факт третий: шаман в клане киба – всеми уважаемый и почитаемый человек. Он учитель, мудрец и священник в одном флаконе. Многие из них являются псиониками, хотя нередко встречаются шаманы и без экстрасенсорных способностей. За советом к ним приходят как рядовые жители, так и руководство, вплоть до Матриарха клана.
- Хочешь сказать, что шаман не может совершить убийство?
- Скажем так… - Саймон на мгновенье примолк, подбирая слова. – Шаман может совершить убийство. Но для этого должны иметься ну очень веские причины. А я таковых не вижу.
- Хорошо. – Ярослав Александрович задумался, переваривая полученную информацию. – Допустим, старик никого не убивал. А его ученик?
- Александр мог бы. Он воспитывался воином и сейчас исполняет роль телохранителя. Думаю, именно поэтому Захара Львовича отпустили из клана только с одним сопровождающим. Но он, скорей всего, пырнул бы Ненаша ножом, свернул шею или пристрелил бы. Когти воины киба используют только в ритуальных схватках между равными.
- Отличные доказательства невиновности, - вздохнул староста. – Старик не убивал, потому что шаман, а парень – потому что воин. Это всё, что ты хотел мне сказать, или есть еще что-то? Почему-то мне кажется, что есть.
Мутант отпил отвара из кружки, глядя как Славия Богдановна, жена старосты, заканчивает сервировать стол. Цапнув из миски пирожок, он терпеливо дожидался, пока женщина поставит на стол последнее блюдце и уйдёт, тихонечко прикрыв за собой дверь.
- Так что? – поторопил собеседника Ярослав Александрович.
- Факт четвертый, - продолжил Огр, откусывая сразу половину пирожка. – Рано или поздно к вам придут киба и спросят – а не проходил ли мимо наш шаман со своим учеником. Узнав, что вы вздёрнули обоих по обвинению в убийстве, да еще и без расследования, они попросят вас выдать всех, кто принимал в этом участие. Вы, естественно, откажетесь.
- Естественно, - согласился староста, с прищуром глядя на мутанта. Он уже догадывался, куда тот клонит.
- Киба вернутся в свой клан, а спустя пару месяцев, к вам придёт небольшая армия и накроет чёрным покрывалом всю деревню.
- Что-что сделают?
- Накроют чёрным покрывалом. Есть у них такая идиома, означающая смерть. Проще говоря – вырежут вас нахрен.
- Итить! – кратко, но ёмко выразился пожилой мужчина, растерянно вертя в руках надкусанный бутерброд.
- Еще не совсем, - хмыкнул мут, пододвигая миску с пирожками поближе. – Захар Львович и Александр родом из клана Курен. Клан Курен отстаивает политику сотрудничества с людьми, киборгами и друидами, следуя хейва но до…
- Чему-чему следуя?
- Хейва но до. Насколько мне известно, с японского это переводиться как «путь мира». Проще говоря, клан выступает за всеобщее мирное сосуществование и сотрудничество в противовес другим, считающим, что киба должны идти своим путём. Так что если казните арестованных, то его позиции ослабнут, а взаимоотношения людей и киба весьма ухудшатся.
- Знаешь, Сём, - вздохнул староста. – Вот вся эта большая политика меня колышет гораздо меньше, чем перспектива… как ты там сказанул? Быть накрытым чёрным одеялом.
В комнате ненадолго воцарилось молчание. Ярослав Александрович обдумывал ситуацию, в то время как Саймон старательно изничтожал всё съедобное на столе.
- Значит так, Семён! Я тебя услышал и принял к сведению. Народ уже согласился дать тебе неделю на расследование, так что расследуй. Если что понадобиться – сразу обращайся. В конце концов, если убийца кто-то из наших – это тоже плохо. У нас воровство, знаешь ли, из ряда вон выходящее событие, не то, что убийство. Но если в результате выясниться, что убийца кто-то из кошаков… - тут староста твёрдо взглянул на собеседника. – Не обессудь, но болтаться ему на веревке. А дальше будь что будет.
- Договорились, - кивнул мут.
- Вот и отличненько, - хмыкнул Ярослав Александрович, не ожидавший столь быстрого согласия. – Когда начнёшь?
- А вот прям сейчас и начну. Скажите, пожалуйста, место убийства кто-нибудь осматривал?
- А чего там осматривать? – немного смутился староста. - И так всё понятно было.
- Понятно. А раны на теле и когти у киба кто-нибудь сличал?
Деревенское начальство смутилось еще больше.
- Ясно, - со вздохом протянул Огр. – Я так понимаю, что даже за угол дома, который они арендовали, тоже никто не заглянул? На случай, если мужики там просто курицу на обед зарубили.
- У нас как-то времени на это не нашлось. - Буркнул староста. – Кое-кого из петли вынимали.
- Ну да, ну да… Сначала в петлю вставили, потом вынимали.
- Ты не ёрничай! Сам, небось, знаешь, что бывает, когда народу башню срывает. Так что хватит жрать и дуй расследовать, пока солнце еще не село!
Запихнув в рот остатки бутерброда с мясом, Саймон торопливо запил его остатками отвара и поспешил откланяться. Шутки шутками, но скоро уже начнет смеркаться, а дел на сегодня было немало.
***
Выйдя от старосты, мутант поспешил к дому Чина. Для осмотра места преступления ему позарез нужна была профессиональная помощь и опытный охотник тут подходил как нельзя лучше. Однако того дома не оказалось. Новоявленная жена прохладным тоном сообщила, что Ратибор вчера отправился на охоту, и будет отсутствовать еще пару дней. Эта новость немного выбила начинающего следователя из равновесия, так что прохладцу в голосе Василисы он пропустил мимо ушей. Рассеянно попрощавшись, мут побрёл в «ТРАКТИРЪ». В списке опытных деревенских охотников у него значился еще один кандидат, но ним могли возникнуть некоторые проблемы…
- Здорово, Петрович! – поздоровался Саймон с пожилым охотником, который, как и ожидалось, оказался в корчме. Как и большая часть мужского населения Перловки.
Разбившись на кучки, а точнее – на столы, мужики неспешно обсуждали сегодняшние события, обеспечивая Мирославе неплохую прибыль. Хотя, судя по виду хозяйки заведения, она предпочла бы оказаться сегодня вообще без выручки, чем быть свидетельницей этих самых событий. По залу активно носилась Неждана, разнося кружки и закуски. Любослава, похоже, отсиживалась дома. Младшей из близняшек активно помогали Екатерина и Павел – Мирослава взяла шефство над сиротами, обеспечив работой и небольшим заработком. Даже хотела поселить их у себя в доме, но дети воспротивились и, с разрешения старосты, заняли один из пустующих домов.
- Митрофан, будь добр! – старательно игнорируя мутанта, старый охотник обратился к одному из мужиков, сидевших рядом. – Скажи этой дылде, что мы тут таких не любим, которые убивцев и насильников покрывают.
Собравшиеся за столом согласно загудели. Их поддержали соседи, и в какой-то момент Саймон оказался в центре множество недовольных и мрачных взглядов. «Вот так проходит мирская слава» - философски подумал он, он вслух сказал:
- Петрович. Мне Ярослав Александрович выдал полный карт-бланш на проведение расследования. А значит, я могу нанимать помощников, оплачивая услуги необходимых квалифицированных специалистов из соответствующих фондов.
- Да неужели? – хмыкнул старик, услышав толстый намёк. – И почём платят? Ведро картошки и большое спасибо?
- Рубль в день.
- Ну, мужики, вы сами всё слышали! – заявил Петрович, нахлобучив шапку и выбираясь из-за стола. – Расследование не ждёт, следственные… эти, как их… мероприятия сами себя не проведут.
Ошалевшие мужики на мгновенье притихли, а затем на мутанта посыпались встречные предложения:
- Да зачем тебе этот алкаш старый? Давай я помогу!
- Что делать-то надо? Я и за полтинник согласный!
- Да мы все поможем! Чай убивцев ловить – дело непростое! Тут скупиться нельзя!
- Собирайтесь, мужики, надо Сёме помочь!
- А ну цыть! – Старый охотник строго оглядел народ и гордо заявил: - Сказано же ж, услуги квалекакфицированных специалистов! А кто тут из вас какфицированней меня?
Предчувствуя, что сейчас словоохотливому и нетрезвому «какфицированному» специалисту сейчас выставят второй фингал, а то и вообще приведут в неработоспособное состояние, мутант срочно встрял в назревающий конфликт. Пришлось заверить всех воспылавших оказать помощь, что сейчас ему никто, кроме Петровича не требуется, но как только следствие сдвинется с места и потребуются люди – он непременно всех позовёт. Мужики слегка огорчились, но расселись обратно по местам…
- Ну что, товарищ следователь, куда направляемся? Предлагаю сначала к подозреваемым. Оставь меня наедине с этим гривастым и минут через десять у тебя будет его полное признание! – Встав на крыльце «ТРАКТИРА», Петрович воинственно выпятил бороду и угрожающе потряс кулаком.
- Я даже не буду спрашивать, где ты этого набрался – вздохнул Огр, глядя на своего боевого помощника. – А идём мы осматривать место преступления. Кстати, где оно вообще?
- Так вот же! – махнув рукой в сторону неподалёку стоящего сарая, старик с некоторым удивлением уставился на своего нанимателя.
- Твою дивизию раком с тыла! – выругался мут и зашагал в указанном направлении.
Ругался он по двум причинам. Во-первых, несмотря на выслушанные пересказы событий, Саймон только сейчас осознал, что убийство было совершено прямо у него под боком. Во-вторых, не так давно он на рысях пробегал мимо этого сарая, даже не догадываясь, что это и есть место преступления.
- Ну, что делать будем? – с интересом спросил Петрович через минуту, когда начинающие сыщики дошли до хозпостройки и свернули за угол.
- Сейчас ты, как высокопрофессиональный специалист по чтению следов, посмотришь по округе и расскажешь мне обо всех подозрительных следах и деталях.
- Сёма, ты рехнулся? – изумился охотник. – Тут полдеревни топталось всё утро – какие, к чёрту, следы?
- Петрович, кто у нас с детства охотой промышляет? Кто любой след читает, как открытую книгу? Если кто и сможет что-то найти, то только ты! Не зря же я к тебе пришёл.
- Складно брешешь! Наверняка ведь сразу к своему дружочку-пирожочку побежал, чтобы он тебе забесплатно всё разнюхал.
- Побежал, - не стал отпираться мут. – Но пирожочек ушёл вчера на охоту. Так что кроме тебя больше некому.
- Ладно, посмотрю, - буркнул польщенный старик. - Только отойди в сторону и не отсвечивай.
Последовав указанию, Саймон сделал несколько шагов в сторону и принялся изучать место убийства, пытаясь мысленно восстановить события. Прямоугольный бревенчатый сарай вытянулся вдоль дорожки, ведущей от крыльца корчмы к воротам. К его задней стене был пристроен широкий навес, под которым хранилась резервная поленница. Её держали на тот случай, если, по каким-то причинам, закончится основная, сложенная во внутреннем дворе. Собственно, тело Ненаша лежало под навесом, за ближайшим к «ТРАКТИРУ» углом. Любой, кто шёл по дорожке к воротам при свете дня обязательно бы увидел торчащие из-за угла ноги.
Это и порождало первые вопросы. За каким лешим Васька попёрся за сарай? Зная его паскудный характер, легко можно было предположить, что он либо хотел отлить, либо, что более вероятно, хотел выяснить с кем-то отношения, как уже не раз бывало. Не удивительно, что деревенские сразу ухватились за эту мысль – многие помнили, как Ненаш провоцировал Александра. Дальнейшие события были для всех очевидны – парочка отошла в укромный уголок, чтобы разобраться по-мужски, где киба и разорвал своего обидчика.
- Сём, тут такое дело… - смущенно проговорил Петрович, закончив осмотр. – Похоже Ваську уже мёртвого драли.
- Крови слишком мало, - меланхолично отметил мут, глядя на довольно скромных размеров багровое пятно.
- Да. И нет никаких брызг – будто из одной дырки текло. И следов драки нет никаких.
- Может его первым ударом прикончили?
- Ну, может и так, - с сомнением покачал головой Петрович. – Но даже в этом случае крови должно было быть больше. А тут будто уже труп остывший покромсали. И вот еще что…
Аккуратно обойдя кровавое пятно, старик подошёл к поленнице, привстал на цыпочки и достал сверху огромную бордовую розу.
- Охренеть! – удивлённо протянул Огр, глядя на цветок.
- Роза святого Никодима! – с некоторой гордостью проговорил старик, протягивая её мутанту. – Только не говори, что никогда не слышал.
- Под таким названием – не слышал. И даже не представлял, что она родом из этих мест.
Уникальный сорт роз, цветущих круглый год, был известен даже в Республике и носил там название «Снежная королева». Сорт был довольно капризным – предпочитал теплу холод, плохо выращивался в тепличных условиях. Благодаря этому, каждая розочка стоила уйму денег и служила показателем статуса. В своё время и сам мутант угрохал половину месячного жалованья на букет «Снежной королевы», пытаясь произвести впечатление на одну девицу. С девицей так и не сложилось, а вот сам букет Саймон запомнил хорошо – благодаря его стоимости. И, надо сказать, ни один из цветков в том букете и подмётки не годился той розе, что он держал сейчас в руках.
- Из этих самых, - подтвердил Петрович. – Растут на могиле святого старца и цветут круглый год! Воистину, чудо чудесное!
- Ну хорошо, - не стал спорить мут, вспомнив, кем на самом деле являлся святой Никодим и где работал, до того как стать святым. – А здесь-то что она делает?
- Так Васька, стервец, небось и срезал. Матушка его, пока жива была, страсть как эти розы любила. Ходила постоянно к могиле, ухаживала за ними. А Ненаш потом, как девчонками интересоваться стал, своим пассиям эти розы постоянно дарил. Ох и влетало ему за это!
- И кому же он хотел её подарить? И почему ночью?
- Вот ты, Сёма, прям настоящий следователь, - буркнул охотник. – Такие вопросы задаёшь – я даже не знаю, что и ответить.
- А если подумать? Кого-то он же здесь поджидал?
- Да не знаю я! – раздраженно отмахнулся Петрович. – Может Мирославу.
- Ну, да. И Святополк его грохнул в порыве ревности, после чего ножами кухонными расписал. Я бы лично поставил на то, что ждал он кого-то из близняшек, а грохнула его Мирослава.
- Фигню городишь, - не согласился старик. - Мирослава его бы прямо в «ТРАКТИРЕ» сковородкой ухандокала. Или топором порубила на кусочки. Не такой она человек, чтобы таиться и подставлять кого-то. Скорее, кто-то из твоих кошаков вызвал Ваську на ритуальный кошачий бой, а цветок принёс для своих ритуальных целей. Сам говоришь, что Захар – шаман. А шаманы всякие травки и цветочки страсть как любят!
Саймон тяжело вздохнул, вертя в руках розу преткновения:
- Насколько я знаю, цветы не являются необходимым атрибутом для Поединка Чести или Круга Равных. А Захар Львович вообще не стал бы такой ерундой заниматься – это право и обязанность воина.
- Тогда не знаю. Да что ты вообще к этой розе прикопался? Ну, ждал кого-то Васька с цветком, и что? Все мужики бабам цветы дарят. Бабу искать надо, я тебе говорю!
- Обязательно поищем, - согласно кивнул мут и огляделся по сторонам. – Ещё что-нибудь нашёл?
- Больше ничего, - отрицательно мотнул головой охотник. – Тут метров на сто всё повытоптано.
- Ладно, тогда переходим ко второму шагу нашего расследования.
- К какому?
- К осмотру тела, разумеется.
***
Однако прежде, чем заняться осмотром мёртвого Ненаша, мутант сначала забежал в «ТРАКТИРЪ», где выпросил у Мирославы посудину с водой для цветка. Женщина выгнула бровь, с легким неодобрением глядя на розу, но молча принесла требуемое.
- Улика, - оправдываясь, ответил Огр на невысказанный вопрос и поднялся к себе в номер.
Вернувшись, он обнаружил, что его помощник уже успел присесть за ближайший столик и с таинственным видом что-то втирал своим собеседникам, попутно прикладываясь к объемной кружке.
- Петрович! – строго сказал Саймон, подходя к столу. – Ты на службе, или где? Хватит уже детали расследования раскрывать всем подряд!
- Я же говорил мужики, на службе я, никак не могу ничего рассказывать! – подхватил ушлый старик и одним махом допил содержимое кружки. – Всё, пора бежать – сами видите, как начальство лютует.
И пока владелец кружки с потрясением разглядывал опустевшую посуду, Петрович встал из-за стола и шустро выскочил из корчмы, опередив даже «лютующее начальство».
По словам старосты, тело убиенного Василия сейчас должно было находиться у него дома, где им должна была заняться деревенский врач – Варвара Ростиславовна. В отличие от той же Алевтины, эта бойкая старушка, разменявшая седьмой десяток, имела диплом института Энергетика по специальности «Врач общей медицины». В какой-то степени, это было семейное дело – врачами были и почившие ныне её отец и муж, а также трое из четырех детей. Старший сын, правда, медициной заниматься не захотел и сейчас трудился инженером на ГЭС. Средние сын и дочь пошли по стопам матери, но предпочли остаться в городе, а потому принимать дела осталась лишь самая младшая. Однако сама Варвара Ростиславовна уходить на покой не спешила, а потому сейчас должна была зафиксировать факт и причины смерти, а потом передать тело родственникам для подготовки к похоронам. Правда, у Василия близких родственников не имелось, а потому Огр ожидал, что в это время в доме уже никого не окажется. Но стоило сыщикам зайти из сеней в дом, как из комнаты показалась неугомонная старушка и недовольным тоном произнесла:
- Явились наконец-то! Я тут полдня уже кукую, думала уже, что не дождусь! А у меня, между прочим, еще живых пациентов полно!
- Вечер добрый, Варвара Ростиславовна! – вежливо поздоровался Саймон. – Честно говоря, не ожидал вас застать.
- Здравствуй, Варя, - пискнул из-за спины мутанта Петрович и тут же спрятался обратно. Как и большинство жителей Перловки, деревенского врача он чрезмерно уважал и немного побаивался.
- А вы бы еще погуляли, тогда бы точно не застали, - пробурчала старушка, проигнорировав охотника. – Ну что, сразу осматривать тело будете – или сначала профессиональное мнение выслушаете?
- Конечно выслушаем!
- Ну, вот и ладушки. Тогда разувайтесь и проходите в комнату. А то Машенька тут полдня порядок наводила – натопчете ещё.
Сняв обувь, оба сыщика проследовали в комнату, где и обнаружили Машеньку – немногословную младшую дочь Варвары Ростиславовны, до сих пор прозябающую в тени своей активной матушки. На прозвучавшие приветствия она только кивнула, заканчивая наводить порядок в одном из шкафов.
- Вот, полюбуйтесь, пожалуйста. Целый день сидим – так ни одного родственничка и не объявилось! – посетовала врач. – Пришлось Машеньке прибираться, благо Васька тот еще чистюля был. С другой стороны, их можно понять! С тех пор как Смеяна померла, этот поганец совсем вразнос пошёл. Не то, что с родственниками – со всей деревней собачился!
- Мама! – укоризненно произнесла Мария, отвлёкшись от своего занятия.
- Что мама? Ты ещё скажи, что я не права! Большего гадёныша ещё поискать надо.
- Варвара Ростиславовна, вы нам хотели своё профессиональное мнение высказать, - Саймон попытался перевести разговор в более конструктивное русло.
- А я и высказываю, - фыркнула старушка. – Ярко выраженный патологический хам, паскудник и засранец. Хотя тебя, наверное, не это интересует.
Не дожидаясь ответа, врач подошла к кровати, на которой лежало полностью освобожденное от одежды и прикрытое простыней тело Ненаша. Когда она откинула ткань, мут смог только неопределённо хмыкнуть – покрытый от горла до пупка страшными рваными ранами, покойник сейчас напоминал кусок фарша.
- Я конечно не эксперт-криминалист, но в медицине кое-что смыслю, - заговорила Варвара Ростиславовна, приняв менторский тон. – Василий умер быстро, не оказав никакого сопротивления. Как видите, на руках и вообще где-либо на теле, кроме груди, отсутствуют следы борьбы. Во время смерти он прижал руки к груди в районе 4 и 5 пары рёбер, после чего некоторое время пролежал на холоде и успел окоченеть. Поэтому тому, кто затем покромсал парня в фарш, пришлось разводить руки в стороны, из-за чего он просто вывернул их из плечевых суставов. Определенно, рвали когтями. Без вскрытия больше ничего сказать не могу – ни причины смерти, ни точное время.
- Только когтями, говоришь? – оживился Петрович.
- Да. Раны рваные, а не резанные.
- А следы клыков есть?
Врач на мгновенье задумалась, а потом принялась тщательно осматривать труп. Охотник присоединился к старушке и пару минут они со всем старанием изучали раны.
- Нет! Никаких клыков и прочего – только когти.
- Вот! – Охотник торжествующе уставился на мутанта. – Я же тебе говорил – твои любимые киба его грохнули! Любой хищный зверь, когда охотится или защищается, использует не только когти, но и клыки! А тут ни единого укуса! Явно сначала Ваську по башке грохнули, а потом подрали.
- Никто его по башке не бил, как и по другим частям тела. – Сварливо поправила врач. – Во всяком случае – в последние пару недель. Что, кстати, удивительно.
- Ну хорошо! Значит пырнул подленько! – вцепившись в свою версию, Петрович раскручивал её до победного конца.
- Пырнул, говоришь? – задумчиво протянул Огр, подходя к телу.
Некоторое время он внимательно рассматривал следы когтей, но не найдя желаемого, принялся ковыряться в ранах, раздвигая пальцами поврежденные ткани.
- Сёма, ты чего творишь? – с отвращением поинтересовался Петрович.
- А я вот догадываюсь, что! – с интересом пробормотала старушка и, натянув одноразовые перчатки, присоединилась к мутанту.
Некоторое время они ковырялись в теле Ненаша, пока Варвара Ростиславовна с торжеством не воскликнула:
- Нашла!
Широко раздвинув поврежденные ткани, она продемонстрировала небольшое отверстие, уходящее вглубь грудной клетки.
- Я тоже, - хмыкнул Саймон, показывая свою находку.
Спустя несколько минут тщательных поисков, на груди и животе Васьки нашлось еще четыре глубоких колотых раны. Измерив глубину с помощью обычного терапевтического шпателя (который, правда, пришлось располовинить вдоль), удалось установить, что глубина нанесенных ранений составляет в среднем порядка 12-15 сантиметров.
- Я бы сказала, что он умер от первого удара в сердце, - задумчиво проговорила деревенский врач, снимая перчатки и небрежным жестом швыряя их на стол. – Очень удачное попадание – как раз между ребёр. Поэтому он не сопротивлялся, когда его ткнули еще пять раз. Правда, не могу определить, чем именно тыкали. Однозначно, это был не нож – отверстия слишком узкие и толстые. Может какой-то инструмент? Отвертка там, или долото?
- Точно не долото - оно толще, - ответил мут, под неодобрительным взглядом Марии споласкивая руки в ведре, которое она использовала для уборки. – И не отвертка – рана слишком широкая.
- Ножницы, - тихо проговорила Маша, подавая ему чистую тряпку.
- Что? – на молчавшую до сих пор женщину уставилось три пары удивленных глаз.
- Я думаю, это были ножницы, - смущаясь, повторила она.
- Какие ножницы?
- Портняжные, наверное.
- А у них разве не закруглённые кончики? – удивился Саймон.
- А это от ножниц зависит, - хмыкнула Варвара Ростиславовна. – У большинства концы как раз заточены.
- Так это что получается, Ваську какая-то баба грохнула? - судя по тону, Петрович был явно недоволен, что его версия рассыпалась на глазах.
- Ну почему сразу «баба»? – поморщившись, ответила врач. – Митрич у нас шьет так, что любая хозяйка позавидует. У Купца в лавке этих ножниц тоже, небось, немало. Да и вообще, что мешало любому мужику у своей жены ножницы свистнуть и Ненаша грохнуть?
- Шесть ударов, - напомнил мутант. – Убийство явно совершили в состоянии аффекта тем, что было под рукой.
- Да с чего вы взяли, что это были ножницы? Может инструмент какой, – уперся Петрович.
- Какой?
- Да откуда я знаю! Подумать надо.
- Так, ладно! – Саймон хлопнул ладонью по столу, прерывая затянувшуюся дискуссию. – Пока что можно сделать однозначный вывод, что киба Ненаша не убивали. Зато кто-то очень хочет, чтобы в деревне так думали. Я так понимаю, больше информации от тела мы без вскрытия не получим.
- Я никого, на ночь глядя, вскрывать не буду! – заявила Варвара Ростиславовна, потыкав пальцем в окно. – На дворе уже темень непроглядная.
- Я могу, - тихонько предложила Мария.
Старуха с изумлением уставилась на свою дочь.
- Маша, ты с ума сошла? Какое вскрытие?
- Ты сама говорила, что нам нужно больше практики в хирургии, - вдруг заупрямилась та. – Когда еще такой случай представиться?
- Говорила, но…
- Стоп! – прервал спор мутант, пытаясь предотвратить назревающий семейный конфликт. – Честно говоря, не вижу особой необходимости во вскрытии. К тому же вы не судмедэксперты, и оборудование у вас подходящее вряд ли имеется. Нужную информацию мы уже получили, остаётся только её обдумать.
- Вот идите и обдумывайте! – вдруг заявила старуха. – А мы с Машенькой покумекаем, что можно придумать. И про оборудование ты зря – кое-что у нас имеется. Только помогите тело на стол перенести.
В итоге, через пять минут тело Ненаша было на столе, Мария убежала домой за хирургическими инструментами, а мужики оказались на улице, с некоторым изумлением глядя на захлопнувшуюся перед носом дверь.
- Неожиданно, - задумчиво подвёл итог Саймон.
- Знаешь, что-то я теперь Машку больше Варвары бояться стал, - пожаловалсяПетрович.
В этот момент дверь в сени распахнулась и в проёме показалась голова Варвары Ростиславовны:
- За результатами вскрытия завтра с утра ко мне домой зайдете, - сварливо проговорила она. – Заодно выдам тебе, Петрович, мазь одну хорошую, чтобы фингалом своим не светил.
И дверь снова захлопнулась.
***
Посчитав расследование на сегодня законченным, Огр выдал Петровичу обещанный рубль и направился к «ТРАКТИРУ». Поначалу он опасался, что неугомонный старик увяжется следом, но, похоже, сегодняшние события утомили и его. Проводив начальство до площади, он пожал руку мутанту и побрёл домой.
Вернувшись в корчму, Саймон мрачно оглядел всё еще переполненный зал, и быстро поднялся наверх, провожаемый множеством любопытствующих взглядов. Сидя в комнате, он еще несколько часов пытался сопоставить известные факты и набросать план дальнейших действий. Прервался только на несколько минут, чтобы быстро заглотить ужин, который Катерина принесла на подносе.
Картина складывалась безрадостная. Ненаш был сволочным ублюдком, которого одна половина деревни просто не любила, а вторая – искренне ненавидела. Этот факт мут почерпнул как из собственного опыта, так и со слов Петровича, который охотно поделился биографией убиенного. Началось всё с печального события – та самая хворь, что унесла в свое время родителей Мирославы, жестче всего обошлась именно с семьей Василия. Фактически, из большой семьи в живых осталась только Смеяна с младшим сыном, которому на тот момент не исполнилось и года. Однако маленькая темноволосая женщина, которую до сих пор видели исключительно с добродушной улыбкой на губах, не сдалась. Отказалась переехать к сестре в соседнюю деревню, не стала приживалой у дальних родственников покойного мужа – осталась в опустевшем доме, таща на себе всё хозяйство.
Не удивительно, что Василий с детства рос отнюдь не в достатке, но в атмосфере бесконечной любви и обожания. Некоторые тут могли бы воскликнуть: «Да понятно, что в таких условиях могло вырасти!». И были бы неправы. Как Смеяна боготворила единственного оставшегося ребёнка, так и Ненаш в ответ души не чаял в своей матери. С малых лет помогал по хозяйству, никогда не перечил и не требовал подарков. Проблема была в другом. Во-первых, мальчонка не признавал никого, кроме матушки, считая всех остальных людей чуть ли не врагами. А во-вторых, он обладал не только живым умом и богатым воображением, но и оказался весьма не сдержанным на язык. При этом жертвой малолетнего острослова становился любой житель Перловки, независимо от возраста и пола.
Поначалу, взрослых это забавляло – уж больно потешно выглядел маленький мальчик, бросающийся по поводу и без повода на защиту своей матери. Сверстникам же родители обязательно объясняли, что Васеньке сейчас тяжело, поэтому обижать его нельзя. Что пройдёт время и он перестанет обижать других. Однако год проходил за годом, а Ненаш и не собирался успокаиваться. Насмешки становились только злее, изощрённее и били в самые больные места. Взрослые перестали умиляться и всё чаще приходили к Смеяне с требованиями приструнить сына. Та чуть виновато улыбалась и просила прощения, а затем проводила с негодником воспитательные беседы. Тот виновато кивал, просил прощения и неделю вёл себя тихо, но потом опять срывался, в результате чего цикл повторялся.
Дети же вели себя более… прямолинейно. Убегать или, что более актуально, прикусить язык, Васька отказывался принципиально, а потому драться научился довольно рано. Дрался отчаянно, пуская в ход не только кулаки и ноги, но и зубы и любые предметы, что попадались под руку. Потому били его скопом, вбив в непутёвую голову еще одну мысль – обидчиков надо отлавливать по одному.
Неизвестно, чем бы закончилось данное противостояние, но в годы, когда Ваське исполнилось семнадцать лет, Смеяна тихо ушла из жизни. Ненаш похоронил мать и некоторое время ходил, словно пришибленный, позабыв про насмешки и драки. Взрослые опять жалели внезапно осиротевшего паренька и даже предлагали помощь, но… Но прошло немного времени, как он принялся за старое. Более того, когда сдерживающий фактор пропал, Василий словно сорвался с цепи. Не проходило и недели, чтобы в деревне опять не случилось драки – обязательно с его участием. Приходилось вмешиваться старосте и отцу Никодиму, который только успел принять сан, спасая малолетнего острослова от расправы. Сам Ненаш на разговоры с представителями, как власти, так и церкви, плевать хотел. За что периодически попадал в Погреб на два-три дня. Впрочем, это лишь научило его другой сомнительной мудрости – мстить обидчикам надо так, чтобы потом не опознали.
Вполне возможно, при таком образе жизни, рано или поздно Василию таки проломили бы в очередной драке черепушку, но буквально через год случилось нечто совсем из ряда вон выходящее – полыхнул хлев одного из его обидчиков. Сам обидчик внезапно припомнил, что видел шатающегося неподалеку сироту и вот уже к дому подозреваемого шагает отряд мужиков и баб со старостой во главе. Однако попытки приструнить распоясавшегося хулигана к успеху не привели – в ответ на все обвинения он только обидно расхохотался, обругал всех нехорошими словами и даже пальнул в воздух из старенького ружья. Последнее особенно возмутило присутствующих, поэтому, после непродолжительной борьбы, Ненаша повязали и запихнули в Погреб на две недели. После того, как парень вышел на свободу, он заявился к старосте домой, продал всю скотину практически за бесценок, собрал вещи и пешком ушёл в город, даже не дожидаясь оказии.
После ухода Васьки, вся Перловка вздохнула с облегчением. Более того, когда выяснилось, что хлев полыхнул вовсе не по вине Ненаша, а исключительно потому, что один оболтус стащил у отца папиросы и не нашёл ничего умнее, как учиться курить возле заготовленного скотине сена, никто не побежал разыскивать сироту в городе, чтобы извиниться и привести его обратно. Даже Иван Фёдорович и отец Никодим брезгливо морщились, предпочитая не вспоминать юного острослова.
Но спустя еще год, ближе к зиме, Василий вернулся. «Поохотиться» - как он объяснил ошалевшим соседям и старосте, которые уже вычеркнули его из своей жизни. Между походами в лес за пушниной (как выяснилось, именно это парень подразумевал под словом «поохотиться»), Ненаш сиживал в «ТРАКТИРЕ», где продолжал подкалывать и задирать мужиков. К счастью, жизнь в городе всё-таки его пообтесала, а потому шуточки стали тоньше и не всегда приводили к мордобою. Собственно, именно в тот год он и заработал своё прозвище, когда в ответ на замечание:
- Ты прям совсем городской стал. Не наш, какой-то…
Захмелевший Васька ехидно ответил:
- Ваши – это те, кто по колено в навозе коровам хвосты крутят?
За что тут же получил в морду и новую кличку, которая приклеилась к нему намертво.
Когда сезон закончился, Ненаш собрал добычу и с первой возможностью отбыл обратно в Энергетик. С тех пор цикл исправно повторялся – поздней осенью Василий приезжал добывать пушнину, весной оправлялся обратно в город. Пока кто-то этот круг не прервал, ткнув в мужика ножницами, а затем разодрав грудную клетку в мелкие клочки.
Поэтому, как уже говорилось, картина складывалась безрадостная. С одной стороны, как метко заметила Варвара Ростиславовна, Васька был тем еще говнюком. Его не любили, ненавидели и периодически били. С другой стороны, били в основном мужики, в честной (относительно) драке. И до сих пор не убили, что характерно. Что же могло случиться, что какая-то женщина взяла в руки ножницы и ткнула подлеца шесть раз? Неразделённая любовь? Временное помешательство? Заказное убийство?
Над последней версией Саймон даже задумался, представив, как Ненаша настигает возмездие от рук какой-нибудь бандитской группировки. Или же неведомые тайные силы проводят специальную операцию, пытаясь столкнуть лбами людей и кланы киба. Однако всё это было исключительно на уровне фантазии – не было в деревне чужаков, кроме самого мутанта и двух чело-котов. Да и тайные силы свою операцию проводили бы в более населенной местности, а не на краю мира. Разве что цель действительно в том, чтобы накрыть всю деревню чёрным покрывалом…
Нет, убийца определённо кто-то из деревенских! С этой мыслью Огр провалился в сон.
***
Проснувшись затемно от звонка будильника, мутант быстро умылся, сгоняя остатки сна, и спустился на первый этаж. К его немалому удивлению, в зале уже обретался Петрович, который в данный момент активно препирался с Мирославой.
- Доброе утро, начальник! – поприветствовал его охотник и тут же наябедничал: - Ты скажи хозяюшке, что нам, служивым, пострадавшим на службе по имя справедливости, полагается бесплатная кормёжка и сто грамм для сугреву. Вот уже битый час объясняю ей, объясняю – а она уперлась!
- Фингал тебе второй полагается, чтоб на службе не пил, - буркнула Мирослава. –Садись Семён, сейчас завтрак принесу.
- Прости Петрович, но она права, - огорчил своего «подчиненного» мут. – Ты сейчас на службе, а на службе голова должны быть ясной.
- Так я исключительно для ясности! Не литр же прошу, а сто грамулечек, чтобы организм заработал как надо.
- Никаких грамулечек! – отрезал Саймон. – Ты мне трезвым нужен. Так что если хочешь пить – выпей чая.
Быстро позавтракав под непрекращающееся ворчание Петровича, мут поспешил к деревенскому врачу за обещанными результатами вскрытия. На стук открыл хмурого вида муж Марии с редким, в данной местности, именем Иван. Проводив гостей на кухню, он ненадолго вышел и, вернувшись через пару минут, коротко бросил:
- Сейчас подойдёт.
После чего вернулся к мытью посуды, от которого, судя по всему, его и оторвали гости. Несколько минут томительного ожидания прошли в неловком молчании – даже словоохотливый Петрович притих, после того как его попытки разговорить мрачного домохозяина ни к чему не привели. Поэтому приход Варвары Ростиславовны оба гостя восприняли с превеликим энтузиазмом. Деревенский врач просеменила мимо гостей, по пути бросив на стол перед Саймоном несколько листов исписанной бумаги. Вид у неё был при этом препотешный – небрежно собранные в пучок седые волосы, домашний махровый халат на пару размеров больше и большие пушистые тапочки с рожицами то ли кошечек, то ли собачек. Явно подарок отпрысков, обосновавшихся в городе – в «Универсаме» мут подобных модных вещичек не встречал.
Пока следователи старательно вчитывались в текст, продираясь сквозь сухие врачебные формулировки и латынь, старушка схватила свежепомытую кружку, сыпанула туда из банки темного порошка, сахара и залила кипятком. По кухне расплылся запах суррогатного кофе.
- Пристрастилась в студенчестве к этой гадости – теперь жить без неё не могу, - пробормотала врач, поймав удивленный взгляд мутанта. – Что?
- Варвара Ростиславовна, - осторожно начал Саймон. – Я не доктор, поэтому больше половины тут просто не понял. Можно мне в двух словах самое главное?
- Можно, отчего ж нет. Помер наш Васька от удара колющим предметом в сердце. Предположительно – портняжными ножницами. После чего ему было нанесено еще пять ударов. Труп пролежал порядка полутора-двух часов на холоде, затем ему было нанесено множество рваных ран в области груди. Предположительно – звериными когтями.
Врач замолкла и с видимым наслаждением отпила из кружки. Поняв, что продолжения не будет, мутант с некоторым разочарованием посмотрел на листы.
- И это всё?
- Ну, могу сказать, что незадолго до смерти он ел мясо с картошкой и обильно заливал всё это пивом. Хотя не знаю, как это тебе поможет.
- А что-нибудь более конкретное?
- Семён, ты что от меня хочешь? – раздражённо воскликнула старушка. - Здесь тебе не городской госпиталь! У нас из оборудования – древний анализатор, которому сто лет в обед! Всё, что может, это общий анализ крови, тест на сахар и наиболее распространенные токсины. Так вот – кровь, в общем, у покойничка в порядке, сахар в норме, токсинов не обнаружено. За гистологией и другими изысками тащи труп в Энергетик. Еще вопросы есть?
«А на хрена вы его вообще вскрывали?» - чуть было не ляпнул мут, но глядя на явно не выспавшуюся бабулю, вовремя прикусил язык.
- Никак нет!
- Ну, вот и ладушки. Тогда можете идти, а я пойду досыпать. А то, знаете ли, всю ночь с вашим покойничком провозились. – Врач широко зевнула, а потом, спохватившись, вдруг скомандовала: - Стоять! Погодите минуту.
Пока озадаченные сыщики топтались у порога, старушка вышла из кухни, но вскоре вернулась, сжимая в руке какой-то тюбик. Подойдя к Петровичу, она выдавила из тюбика полупрозрачный крем и быстрыми движениями нанесла его старику на синяк. Затем всучила ему в руки сам тюбик.
- Помажешь пару дней утром и вечером, и фингал твой как ветром сдует. А теперь - свободны.
После этого врач помахала им рукой и неспешно удалилась, прихватив по пути кружку с остатками кофе. Сыщикам оставалось только попрощаться с Иваном и вернуться к расследованию.
- Слушай, Сём, а я вот не понял – озадаченно поинтересовался Петрович на крыльце. – А зачем они Ваську вскрывали, если мы всё это еще вчера выяснили?
- Во-первых, могли что-то еще найти, - рассеяно ответил Саймон, мысленно прикидывая дальнейший план действий. – А во-вторых – хирургическая практика.
- В каком смысле – практика?
- В прямом. Чтобы руку набить. Не думаю, что у вас в деревне постоянно кого-то оперируют.
- Это да, - согласился Петрович. Потом задумался и выдал новую версию: - Так может это они Ваську грохнули? Чтобы попрактиковаться?
Следующим шагом, по плану, у Саймона был доклад старосте. Однако попасть к деревенскому начальству им удалось уже ближе к обеду – пришлось забежать в трактир за первой и единственной уликой в деле (если не считать результатов вскрытия).
- Явились, горе-сыщики! – начальство, сидевшее за столом, пребывало не в самом радужном настроении. – А может раскроете мне ещё одну тайну? Почему с самого утра мой порог обивает половина деревни, и все усиленно предлагают помощь в раскрытии убийства за самую символическую цену? Даже Алевтина успела отметиться!
Петрович молча попытался спрятаться за широкой спиной мутанта, но тот молча прошёл к столу, выложил листы с писаниной Варвары Ростиславовны и затем поставил кувшин с розой.
- Так что? Мне ответит кто-нибудь? – поинтересовался староста, дождавшись, пока Саймон и охотник усядутся на стулья.
- Мне срочно нужен был опытный следопыт, - спокойно ответил мутант.
- Ну так позвал бы Чина!
- Он на охоте.
- Ясно. А зачем ты этому пропойце деньги пообещал? Не мог меня позвать?
- Я же говорю – срочно.
Несколько секунд они сверлили другу друга взглядами. Затем Ярослав Александрович махнул рукой и откинулся назад:
- Хорошо. Только платить ему из своих будешь.
- Ладно.
- И всем остальным, кого ты там еще наймёшь.
- Ладно.
Удивившись неожиданной покладистости оппонента, староста ненадолго примолк, но быстро спохватился:
- И не вздумай мне потом счёт выставить!
- Выставлю.
- Это с какого рожна?
- С такого, что я вам убийцу психованного ловлю и деревню от уничтожения спасаю! – повысил голос мут, медленно начиная свирепеть.
- Сказками про чёрное одеяло можешь других пугать! Я их только от тебя слышал. А вот твои хваленые киба что-то ничего такого не рассказывали!
- Мужики…
- А то бы вы им поверили!
- Конечно, не поверил бы. Мало ли что люди наговорят, лишь бы в петлю не лезть!
- Мужики!
- То есть им вы не верите, потому что они чужаки и жить хотят. Мне вы не верите, потому что хочу с вас денег поиметь. Зато вы верите всем деревенским, потому что свои. И похрен, что один из них убийца!
- А ты мне доказал, что убийца кто-то из наших?
- ИТИТЬ-КОЛОТИТЬ!!!! – Петрович с удивительной силой грохнул кулаком по столу, да так, что чуть не опрокинул кувшин с цветком.
Спорщики заткнулись и в немом удивлении уставились на пожилого охотника.
- Вы чего тут распетушились? Чай не в курятнике несушку делите! – старик обвёл суровым взглядом обоих, остановившись на старосте. – Ярик, я сейчас что-то не расслышал. Тут кто-то что-то про уничтожение деревни сказал?
- Да вот, начальничек твой утверждает, что если мы не отпустим кошколюдов, то их соплеменники мстить придут, - чуть более спокойным тоном ответил староста, ехидно зыркнув в сторону Огра. – И поубивают всех нахрен.
- Это правда? – Петрович перевёл взгляд на мутанта.
- Правда.
- Даже если выясниться, что это они убили?
- Если вы предоставите веские доказательства, то нет.
- Итить! А что ты раньше молчал?
- Не хотел панику разводить.
- Это правильно, да. Паника нам сейчас совсем не нужна, - пробормотал Петрович, о чём-то задумавшись.
Отработанным годами движением он сунул руку за пазуху и, к немалому удивлению мутанта, достал оттуда маленькую фляжку. Открутил пробку, пустив по комнате стойкий запах самогона, и присосался к горлышку. Опустошив посудину не менее чем на половину, охотник шумно выдохнул, закрутил пробку и также ловко спрятал флажку обратно.
- Ну чего расселись тогда? Идём душегуба ловить, пока нас всех не поубивали.
- То есть ты ему веришь? – удивился Ярослав Александрович.
- Конечно верю! – удивился в ответ Петрович, изрядно польстив самолюбию мутанта. – Это ж Сёма! Он, в отличие от Ненаша, дерьма людям не делает.
Староста только крякнул от такой непрошибаемой уверенности.
- Ладно, рассказывайте уже, зачем пришли, - пробурчал он.
Саймон пододвинул ему листы с результатами вскрытия и вкратце поведал всё, что удалось узнать за вчерашний день. Ярослав Александрович некоторое время рассеяно перебирал бумаги, даже не пытаясь вчитываться, а затем с надеждой поинтересовался:
- А более конкретного ничего нет?
- Пока ничего. Потому и пришёл, что мозговой штурм нужен.
Деревенское начальство задумчиво почесало бороду, а потом, встав со своего места, достало из шкафа бутылку из темного стекла и три рюмки.
- Чтобы голова лучше работала, - оправдываясь, сказал староста, поймав на себе неодобрительный взгляд мутанта. – Настоечка от Алевтины. Единственное, что у неё хорошо получается.
- Это да! – оживился Петрович. – Алевтина хоть и стерва, но настоечка у неё хороша! Враз всю хворь снимает! Особенно, если голова после вчерашнего отваливается. Вся деревня, почитай, только этой настойкой и лечится.
Мутант только головой покачал, но от предложенной рюмки не отказался. Мужики выпили, выдохнули и немного помолчали, пока «лекарство» искало путь до желудка. Настойка и впрямь оказалась хороша – крепостью не менее сорока градусов, она теплой волной прошлась по пищеводу, оставив на языке приятное травяное послевкусие.
- Ну, как говорится, не во вред здоровью, а для поправки оного! – провозгласил охотник, пододвинув свою опустевшую рюмку поближе к старосте.
- Да шиш тебе! – ответил тот, закупоривая бутылку. – Тебе дай волю, так лечиться до завтра будешь. Давай, Семён, рассказывай – кого там штурмовать надо.
- Штурмовать никого не надо. Надо вспоминать, рассказывать и подавать умные идеи.
- Ладушки. Петрович вспоминает и рассказывает, а я подаю умные идеи.
- Вот сейчас обидно было! Ярик, я ведь поумнее тебя буду. И поопытнее.
- Ну да, ну да. У тебя ж опыта то больше.
- Народ, ну хватит уже, - укоризненно произнёс Саймон, оглядывая собеседников. – Как дети малые.
- Всё, всё! – поднял руки староста. – Давай, выкладывай уже, что задумал.
- Хочу все факты по полочкам разложить. Вот смотрите, факт первый – Ненаш уже который год всех в деревне достаёт, но до сих пор его никто убить не пытался.
- Почему же никто? Ты же сам и пытался, - бесхитростно брякнул Петрович.
Огр только скрипнул зубами, вспоминая тот случай. Вернувшийся в деревню Василий никак не мог пройти мимо нового лица, появившегося в деревне, а потому первым же вечером в «ТРАКТИРЕ» высказал всё, что думает о гориллообразных пришельцах, занимающих в одиночку практически весь столик. Мутант тогда воспринял это как наезд подвыпившего забияки, а потому через пять минут Ненаш оказался на улице со строгим наказом не появляться до тех пор, пока не протрезвеет. И если Саймон вскоре выкинул это происшествие из головы, то Василий, в силу натуры, запомнил очень хорошо.
Через пару дней, когда мут поздним вечером возвращался в корчму, ему внезапно прилетело поленом по затылку. Охотником Ненаш был хорошим, умудрившись подкрасться так, что объект нападения ничего не услышал, а потому Саймона спасла лишь меховая шапка-ушанка и крепкая черепушка. Неизвестно, чего хотел добиться сам Васька, но его самого от травм несовместимых с жизнью спасли две проходящие мимо кумушки. Увидев в сумерках, что кто-то кого-то усиленно бьёт, они подняли такой крик, что буквально через пару минут на месте драки оказались все посетители «ТРАКТИРА» и ближайшие соседи. Драчунов кое-как растащили, разобрались что происходит, выдали еще пару тумаков Ненашу и отправились обратно в корчму отпаивать мутанта от стресса.
Стоит ли говорить, что Василий с тех пор относился к нему с некоторой опаской, а сам Огр мог со всей ответственностью заявить – драться его противник умел и делал это весьма неплохо.
- Так я не местный, как бы, - хмыкнул мут. – А деревенские только морду ему чистили, а вот убить – так и не пытались.
Оставшиеся участники мозгового штурма задумчиво покивали головами.
- Факт второй – Ненаш практически со всеми был на ножах. А значит, как минимум, всех мужиков воспринимал как потенциальных противников и на расстояние удара к себе не подпустил бы. Так что неожиданно ударить его мог только тот, в ком он не видел угрозы. К примеру, женщина.
- Или ребёнок, - задумчиво добавил Петрович.
- Или старик, - поддержал староста, ехидно стрельнув глазами в сторону охотника.
- Ну, дети в такое время спать должны были, - хмыкнул мут. – А вот старушка или старичок – может быть. Но есть еще факт третий – роза святого Никодима. Похоже, Василий ждал какую-то женщину, чтобы сделать ей подарок. При виде этой картины убийцу переклинило и он, взяв первое, что попало под руку, нанёс мужику шесть ударов. Учитывая, что это, скорей всего, были ножницы, я считаю, что это была женщина.
- А может это не ножницы были? – возразил Ярослав Александрович. – Мало ли длинных узких инструментов бывает.
- Назовёте хоть один – будем копать в том направлении.
Староста задумался.
- Отвёртка, долото, шило, пинцет, напильник какой-нибудь, - наконец перечислил он.
Саймон вздохнул.
- Если коротко – всё мимо. Напильник сразу отпадает, шило оставляет круглое отверстие, отвёртку и пинцет в деревне днём с огнем не сыщешь. А любое долото банально толще.
- Хорошо, пусть будут ножницы, - согласился Ярослав Александрович. – Хотя есть еще старенькие ножи, сточенные по самое «не балуйся».
- Об этом я не подумал, - признался мут. – В любом случае, остаётся вопрос – почему при виде розы убийцу переклинило? Что такого у вас в деревне случилось, связанного именно с розами?
Тут охотник и староста взяли паузу надолго. Саймон успел выкурить сигарету, поёрзать на стуле, откупорить бутылку и разлить настойку по рюмкам.
- Проклятие Никодима! – вдруг выдал Петрович и, схватив свою стопку, стремительно опрокинул её в рот.
***
На пару минут в комнате повисло молчание. Довольный своей догадкой старик с некоторым превосходством и ожиданием поглядывал на собеседников, ожидая то ли похвалы, то ли новой стопки за сообразительность. Ярослав Александрович с кислой миной крутил в руках так и не выпитую рюмку, о чём-то напряжённо размышляя. Мутант выжидающе переводил взгляд с одного участника мозгового штурма на другого, дожидаясь продолжения.
- Так что за проклятие? – наконец не выдержал он.
- Да была история неприятная, лет десять назад, - неохотно буркнул староста. – Девки гибли одна за другой. Одна утопла, вторую волки растерзали, третью так и не нашли.
Выдав крупицу информации, деревенское начальство махнуло настойки и опять замолкло.
- Не понял, а причём тут отец Никодим и розы?
- Отец Никодим тут не причём, - пояснил Петрович, видя, что Ярослав Александрович не испытывает особо желания развивать тему. – Просто у каждой находили розу святого Никодима. У одной в волосах кажись, а у второй к сарафану приколотую. Ну, вот люди и подумали, что не просто так девки помёрли. Что хранит святой чудо-цветок от нечестивцев всяких.
- А третью так и не нашли?
- Не нашли. Но вспомнили, что незадолго до пропажи видали её с розой в руках. Так что проклятие это, не иначе! Правда, сначала все подумали, что она с Ненашем в город свинтила, уж больно шебутная девка была, да и за Васькой хвостом бегала. Но потом посмотрели – все вещички на месте, ничего не забрала. Вот и сообразили - проклятие это, не иначе!
- Да не про…
- Стоп! – прервал Саймон побагровевшего старосту, чувствуя, что ухватился за ниточку. – А с чего это все сначала решили, что она с Ненашем в город отправилась?
- Так я же говорю, она же за ним хвостом бегала, - охотно повторил Петрович, которому настойка развязала и без того болтливый язык. – По Ваське вообще тогда все девки сохли. Он же ж типа плохой парень и всё такое. Один против всей деревни. А как Смеяна померла, так еще и весь из себя такой ответственный и самостоятельный, хозяйство на себе тянет, помощи ни у кого не просит.
- То есть первые две тоже за ним бегали?
- Ну-у-у-у… - неуверенно протянул охотник. – Та, что утопла бегала точно. Борислав тогда вообще хотел ему морду набить, если еще хоть раз рядом с дочкой увидит. Его тогда еще на пару дней в Погреб запихнули, чтобы остыл.
- Кого запихнули? Борислава?
- Его самого. Он же ж тогда ружьё схватил, орал что сейчас этого засранца, Ваську то бишь, пристрелит. Вот и пришлось угомонить. А потом дочка у него в Перловке утопла… - старик тяжело вздохнул и протянул руку к бутылке, разлив содержимое по рюмкам.
- А с третьей что? – поинтересовался мут, после того как третья рюмка настойки устремилась к желудку.
- А чёрт его знает, - признался Петрович.
- Но ты же сам мне вчера говорил, что Васька своим пассиям розы дарил.
- Говорил. Но он тогда не один такой ушлый был, знаешь ли.
- Сём, ты что сейчас сказать хочешь? – глухо проговорил староста, внимательно глядя на собеседника. – Что Васька наш душегубом был и девчонок тех убил? А сейчас ему кто-то отомстил?
- Ничего я не хочу сказать, я просто собираю информацию – ответил Огр. – Но из трёх его подружек две погибли, а третья пропала. И всё за один год. Это даже в рамках мегаполиса странновато, про маленькую деревню я уж молчу. А вы сами говорите, что Борислав с ружьём за ним гонялся только за то, что тот с его дочкой встречался. Нетрудно представить, что бы он сделал, если бы узнал, кто именно виноват в её гибели.
- Да не Борислав это, - вдруг неожиданно тихо произнёс Петрович. – Митрофан.
- Почему?
- Ярик, а помнишь, как у вас дед один на один медведя заборол? – всё так же тихо задал вопрос старик, проигнорировав мутанта.
- Помню, – вдруг так же тихо ответил Ярослав Александрович. – И потом сделал из его лап типа перчатки с когтями. Любил нас мелких пугать, мол не будете хорошо себя вести, разорву на кусочки, а всем скажу, что это звери дикие сделали.
В комнате опять воцарилась тишина. Деревенские похоже пытались осознать свалившееся на них откровение, а Саймон просто курил, бездумно глядя в окно.
- Пошли! – вдруг резко бросил староста, вставая с места.
- Может, мужиков позовём? – осторожно поинтересовался мут, глядя на внезапно посуровевшего Ярослава Александровича.
- Семён! Как ты любишь говорить – в деревне все друг друга знают. Так вот! Я Митрофана знаю с детства. И дочку его погибшую, Василису, тоже знал. И прежде чем звать мужиков, хочу послушать, что мне сам Митрофан скажет, - отрезал староста. – В конце концов, может мы тут настойки нажрались и понапридумывали херни всякой.
- Ну да, нажрались. С трёх рюмок как не нажраться, - тихонько проворчал Петрович, выходя вслед за начальством в дверь. Однако развивать свою мысль или настаивать на том, чтобы позвать помощь он не стал.
***
В наступающих вечерних сумерках, троица «мозговых штурмовиков» промчалась с таким решительным видом, что все встречные только отшатывались в стороны. Впереди широко шагал Ярослав Александрович с видом мрачным и суровым. За ним семенил Петрович, сверкая еще не зажившим фонарём и воинственно выпятив бороду. Замыкал процессию Саймон с видом равнодушным, но распахнутым плащом, из-под которого явственно виднелась набедренная кобура. Неизвестно, кто именно пугал народ больше, но все без исключения тут же уступали дорогу, а потом еще долго смотрели вслед, озадаченно перешёптываясь между собой. В какой-то момент мутанту даже показалось, что к Митрофану они так и ворвутся с криками: «Всем лежать! Морды в пол! Работает ПУР1!». Однако обошлось. Уже у самого дома староста снизил скорость, когда входили в сени – сменил выражение лица на более спокойное, а когда стучал в дверь, его голос уже не выдавал внутреннего напряжения:
- Хозяева! Есть кто дома?
С минуту они топтались в сенях, дожидаясь пока им откроют. Наконец дверь в дом распахнулась и на пороге показался Митрофан – самый обычный деревенский мужик лет пятидесяти, русоволосый, с широкой улыбкой на лице, которую не могла скрыть обычная для всех деревенских борода.
- Здрав будь, Ярослав, - усмехнулся Митрофан, глядя на гостей. – Какими судьбами? Неужто моя помощь в расследовании потребовалась? Сколько платят? Учти, я меньше, чем Петрович, за свои услуги не беру.
- Слышал уже? – кисло ответил староста, покосившись на старика.
- Да кто не слышал-то? Почитай, все разговоры только об этом.
- Тогда пускай уже, будем о цене договариваться.
- Ну, раз так, проходите, гости дорогие, - хмыкнул Митрофан, пропуская визитёров. – Настенька! Мечи снедь на стол – у нас гости!
Навстречу гостям вышла жена Митрофана – седовласая женщина, ровесница своего мужа, до сих пор не растерявшая стройности, красоты и некоторой аристократичности манер. За ней в прихожей появилась невестка и двое внуков. На некоторое время прихожая наполнилась шумом, гамом, приветствиями и попытками оттащить мальчишек от Саймона. Точнее – от пистолета в кобуре. Постепенно все переместились на кухню, где женщины принялись сноровисто накладывать на столчашки, тарелки и нехитрую закуску на стол – исключительно для того, чтобы «чай пустой не хлебать». Последней на столе появилась бутылка самогона. Накрыв на стол, женщины удалились, прихватив с собой неугомонных мальчишек.
- Ладно, мужчины, разговаривайте свои разговоры. Только не слишком увлекайтесь, а то еще на подвиги потянет, - произнесла с улыбкой Анастасия и прикрыла за собой дверь.
- Ну что, мужики, вздрогнем? – предложил Митрофан, сноровисто разлив самогон по стопкам. – А то разговор, похоже, серьёзный будет. Вы то уже подготовились, отсель чую, а я вот еще ни в одном глазу.
Мужики «вздрогнули» и закусили. Помолчали немного.
- Ну, так что за разговор-то? – прервал молчание хозяин, видя, что староста так и не решается начать. – Вам и вправду моя помощь требуется?
- Требуется, - вздохнул в ответ Ярослав Александрович. – Беда у нас, Троф. Кошаки Ненаша не убивали.
- Это правда? – вмиг растерял всё веселье Митрофан. – Или Сёмен тебе на уши присел?
- Правда.
- Тогда действительно беда. Получается, кто-то из деревни Ваську убил и на кошаков след навёл?
- Получается, - вздохнул староста.
- Мда… - протянул хозяин и принялся опять разливать самогон. – Даже не буду спрашивать, за что - Ненаш тем еще козлом был. А кто, уже выяснили?
- Скажи Троф, Василиса твоя с Васькой тогда встречалась? – вдруг спросилстароста, пристально глядя на собеседника.
Рука Митрофана дрогнула, пролив алкоголь мимо стопки.
- Нет, - сухо ответил он, поставив бутылку на стол. – Узнал бы – выдрал бы как сидорову козу. К чему этот вопрос, Яр?
- Васька, подлец, похоже душегубом оказался, - медленно произнёс Ярослав Александрович, всё так же пристально глядя на хозяина дома. – Сгубил трёх девчонок, а потом в город подался, пока не поймали. Вот за это его убили.
- Любопытная теория, как сказал бы Иван Фёдорович. Это вы в процессе своего расследования выяснили, или Сёмен после настойки нафантазировал? Про Петровича молчу, у него фантазии бы не хватило.
- Не кипятись, Троф. Лучше скажи, где наши перчатки медвежьи? Те, которыми дед нас так пугать любил.
- Сожгли давно, чтобы моль не кормить, - холодно ответил Митрофан, скрестив руки на груди. – Ты меня в чём-то обвиняешь? Тогда говори прямо, а не ходи вокруг да около.
- Хватит!!!
Увлеченные спором мужчины не заметили, как на кухне вновь появилась Анастасия.
- Ты же видишь Митрофан, они обо всём уже знают.
Обогнув стол, женщина подошла к мужу, встала у него за спиной, и, положив руки ему на плечи, твёрдо заявила:
- Это я убила Ваську. Не хочу из-за гадёныша больший грех на душу брать.
За столом повисла тишина. Переглянувшись в некотором удивлении, старик и мутант уставились на Анастасию, не зная, как толком реагировать на внезапное признание. Ярослав Александрович и Митрофан просто молчали, враз постарев лет на десять. При этом они удивительным образом стали похожи друг на друга.
- Маленький вопрос – как именно убили? – нарушил тишину мут.
- Проверяешь? – хмыкнула Анастасия. – Правильно, проверяй. Ножницами я его пырнула раз пять или десять, не помню уже. А потом уже Троф его уделал, чтобы все на кошколюдов подумали.
- Садись, Тася, - тихим голосом попросил староста. – Рассказывай, как всё было.
- А что рассказывать? Вы вроде и сами уже все разнюхали, - пожала плечами женщина. Однако присела, опрокинула в рот мужнину стопку и начала рассказ: - Я тогда от Прасковьи шла. Мы для её дочки новое платье шили, да подзадержались. И вот иду я мимо «ТРАКТИРА», вижу – кто-то у сарая трётся. Я сначала подумала, что из мужиков кто-то отлить вышел, наорать хотела. А потом пригляделась, а это Васька стоит с розой в руках…
Женщина замолкла, глядя невидящими глазами на стол.
- Это вас роза навела на мысль, что он виновен в гибели вашей дочери? – осторожно поинтересовался Саймон.
- Нет, конечно, - криво улыбнулась Анастасия. – Я тогда еще подумала, опять подлец, за старое взялся – розы святого портить. Но раз не письку свою держит, а цветок, решила поближе подойти. Чтоб на морозе горло не рвать. Подошла, только рот открыла, как вижу – он во второй руке бусы перебирает…
- Какие бусы?
- Бусы Смеяны, его матери. Я их хорошо запомнила. Из-за них мы тогда с Василисой впервые в жизни поругались. Захожу в комнату, а она перед зеркалом вертится – примеряет. Я спросила, откуда? Она в ответ – подарок. Васенька, говорит, подарил бусы матушкины. Свататься хочет. У меня аж сердце кольнуло. Говорю, уж не тот ли Васенька-сирота, который уже со всей деревней поругался? Он самый, отвечает. Любовь у нас. А то, что со всеми ругается – так не понимает его никто. В общем, я ей подзатыльник выдала и сказала, чтобы бусы вернула. Не дай Бог отец узнает – выдерет так, что сидеть не сможешь. А она в слёзы… Кричать стала, что из дома сбежит, раз родная мать её не понимает. В общем, два дня мы с ней не разговаривали… А потом пропала она…
В кухне опять ненадолго повисла тишина, однако в этот раз женщина сама продолжила рассказ:
- Я как бусы эти увидела, так меня словно молнией ударило. Сама бы Василиса их вряд ли вернула. Когда её нашли – при ней ничего не было. Я тогда об этом не думала, себя винила, что дочь в лес пошла, а не дома сидела. А тут прям мысль в голове бьётся – откуда он их взял? А потом Маришку Бориславову вспомнила, и Любочку… Достала, что первое в корзинке попалось, и ткнула ему в грудь. А потом еще и еще… Как домой дошла – не помню уже. Пришла в себя от того, что меня Трофушка за плечи трясёт и всё повторяет: «Что случилось? Что случилось?». А рядом сын с невесткой стоят, смотрят. А у меня руки все в крови, в одной ножницы сжимаю, а другой – бусы эти проклятые. Я им всё и рассказала. А он меня на сына оставил, а сам убежал куда-то. А утром я уже узнала, что он мерзавца этого варежками своими покромсал.
На этот раз молчание затянулось надолго. И в этот раз нарушил его Ярослав Александрович.
- Скажи мне, брат, только одну вещь – почему сразу ко мне не пришёл? Мы же с тобой не чужие люди! Зачем всё это нагородил? Зачем киба под убийство подставил? Мы же с тобой из одной тарелки ели! Я же Василису на коленке качал!
- Прости, Ярик, - опустив глаза, ответил Митрофан. – Я как Тасю услышал, так меня всего переклинило. Самому хотелось сучонка прибить. Пока бежал, надеялся, что он жив еще… А потом оно уже само как-то получилось…
Староста помолчал, хмуро глядя на брата.
- Ладно, собирайтесь. Придется вам в Погребе посидеть немного, пока народ своё слово не скажет. Бежать не будете, надеюсь?
- А куда нам бежать-то? Чай не в плену, – криво усмехнулся Митрофан. – Вы только подождите минут десять – сыну наказ оставлю.
Мужик встал и медленно направился к дверям.
- У меня вопрос маленький, - бросил ему в спину мут. – Скажите, вы почему розу не забрали?
- Почему? – задумался Митрофан, задержавшись у выхода. – Забыл. Она ведь рядом с Васькой лежала. Я тогда еще подумал – нельзя на чудо божье кровью брызгать. Поднял и положил на поленницу. И забыл.
***
Впервые на памяти жителей Перловки, «ТРАКТИРЪ» был закрыт. В городских заведениях в таких случаях обычно вешали вывеску: «Закрыто на спецобслуживание». В деревне же все знали – деревенское руководство решило в кои-то веки злоупотребить служебным положением и нажраться в гордом одиночестве. Правда, сам Ярослав Александрович этого делать не собирался. Просто после того, как невиновные были отпущены с извинениями, а на их место, под недоумевающие взгляды охранников, были посажены Митрофан и Анастасия, он в сопровождении сыщиков, зашёл в корчму. Стоило Мирославе увидеть его лицо и выслушать краткий отчёт о событиях от Огра, как она живо повыгоняла всех посетителей, а также дочерей, Катерину и Павла. Затем быстро накрыла на стол, выставив по случаю бутылку чего-то жутко раритетного, и тихонько присела рядом. Вскоре к ним присоединился Святополк.
Сейчас все дружно сидели за столом, каждый думая о чём-то своем. Бутылочка раритетного (как оказалось – настойка всё той же Алевтины десятилетней выдержки) практически закончилась. Саймон разлил остатки по стопкам и, покрутив головой, поставил опустевшую посуду на соседний столик.
- А я вот чего думаю, - вдруг заявил Петрович. – Это ж получается, что мы убийство всего за два дня раскрыли? Да еще без всяких там отпечатков пальцев, анализов хитроумных и прочей хренотени?
- Какое убийство, такое и расследование, - хмыкнул мут.
- В каком смысле?
- В смысле, что нужно головой думать, а не задницей, - ответил за Саймона староста. – Нужно было не пороть горячку и не бежать вешать ближайших чужаков, а просто сесть и подумать. Но тут, конечно, Митрофан всё предусмотрел – кто будет разбираться, когда есть такие удобные подозреваемые с когтями?
- Почему же ближайших? – чуть усмехнулась Мирослава. – Ближайший вон на втором этаже сидел, бумагу переводил почём зря.
- Ну спасибо! – мут отсалютовал женщине наполненной стопкой.
- Обращайся! – хозяйка отсалютовала в ответ и под этот необычный тост настойка была окончательно приговорена.
- А я всё равно считаю, что это святой Никодим нам помог, - вдруг подал голос Святополк. – Это ведь знак был, когда Митрофан розу на поленнице забыл. Если бы он её сразу забрал, еще неизвестно, как быстро бы вы нашли настоящего убийцу.
- Нашли бы! – отрезал мут. – Просто времени заняло бы побольше. К тому же я не все козыри еще из рукава достал. Ты лучше скажи, что же это святой Никодим вам десять лет назад знаков не подал, что вы маньяка у себя в деревне проглядели?
- А может и подал! – твердо ответил пухленький повар. – Просто их никто тогда не разглядел.
«Хреново подал» - чуть было не брякнул Саймон, но сдержался.
- Знаки знаками, но что теперь-то делать? – вмешался староста. – Ненаш, выходит, форменный душегуб. Наверняка ведь еще кого-то сгубил.
- Не факт. В конце концов, конкретных улик против него нет. Может Василиса всё-таки отдала ему бусы, и её действительно растерзали волки. Другая девушка и вправду утонула, а третья – сбежала. Но если он действительно маньяк, то надо в Энергетик сообщить. У них наверняка найдутся нераскрытые убийства молодых женщин определенного типажа. После этого может проясниться, кого же Ненаш возле сарая поджидал.
Ярослав Александрович посмотрел на Огра с каким-то странным выражением лица. Словно хотел что-то сказать, но не решался. Вместо него заговорила Мирослава.
- А ты не догадываешься? – с грустью поинтересовалась она. – Катюшу он поджидал, которую ты из леса приволок. Она же один в один – Смеяна в молодости. Особенно, когда платок снимет и волосы в косы соберет. Такая же маленькая и чернявенькая.
----
1ПУР – Перловский Уголовный Розыск.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ