Санек 3

Глава 14

Перед самым отъездом меня выловил Вяземский и в ультимативной форме потребовал искать управляющего для руководства предприятиями в Советском Союзе. Он просто перестал справляться с валом возникающих там проблем. Ведь количество предприятий — благодаря тому, что все закупки шли через наш концерн, — росло сумасшедшими темпами. Мы договаривались, что передаём Союзу все в готовом виде, и много строек велось параллельно, так что Вяземский перестал в полной мере контролировать ситуацию, а это грозило нешуточными проблемами в будущем. Засада ещё и в том, что один человек на управлении строительством и запуске всего начатого работу с этими задачами просто не справится, нужна нормальная команда. А для эффективной работы такой команды потребуется офис. В общем, загрузил меня Вяземский не по-детски, будет о чем подумать по пути.

Вместе со мной в Союз поедет куча техники и все командированные в ЧВК командиры Красной армии. Попробую там договориться с Ворошиловым, что они создали несколько подразделений, которые будут обучать по разработанным в ЧВК стандартам. От Советского Союза понадобятся только люди, укомплектовать техникой и снаряжением эти подразделения я планирую за счёт своего концерна. Не знаю, получится ли у меня такой финт ушами, но попробовать стоит, тем более что из советских командиров, служивших в ЧВК и побывавших на войне, получатся неплохие инструкторы. Жаль только, что не все эти бойцы возвращаются домой в целости и сохранности. Четыре человека погибли в боях в Испании, а ещё двенадцать получили тяжёлые ранения, из-за которых не смогут продолжить службу. Сейчас в Союзе для раненых строятся дома в разных регионах страны — там, где они захотели жить. Помимо единовременных (очень солидных) выплат, выданных им перед отправкой домой, они будут получать ещё и достойную пенсию, которой будет достаточно, чтобы в принципе ни в чем не нуждаться. Надо сказать, что такие же единовременные выплаты и пенсию получать будут не только бойцы из Союза, такая практика будет распространена на всех людей, служащих в ЧВК.

Те, кто остался цел, тоже деньгами не обижены, всё-таки зарплаты в ЧВК очень даже достойные, а если учесть ещё и выплату так называемых боевых за участие в военных действиях, так и вообще этих парней вообще можно считать завидными — по меркам Союза — женихами. Всё-таки пацаны привезут домой немалые деньги. Поэтому что-то мне подсказывает, что наплыв добровольцев, желающих послужить в ЧВК, может быть немалым. Если руководство Союза не станет чинить препятствий. Об этом я тоже поговорю с Ворошиловым. Есть надежда, что в этих вопросах мне пойдут навстречу. Вообще у меня за отсутствия в стране накопилась куча идей, предложений и вопросов, которые придется решать в ближайшем будущем. Все эти мысли я постараюсь в дороге перенести на бумагу, систематизировать и подготовить к планомерной работе.

Придется мне подумать и ещё об одной проблеме, которую я даже не представляю, как решать. После противостояния с мафией нам в качестве компенсации достались нехилые активы в виде всяких злачных заведений, принадлежавших непосредственно бандитам, а также обширные территории, с которых собиралась дань. Сейчас этим наследством занимается служба безопасности, но это неправильно: работающие в этих местах люди не бандиты, поэтому ничего хорошего из этого не получится. Можно было бы, конечно, все эти активы распродать и забыть, но нас не поймут. Те же мафиозные боссы и не поймут. Да и неразумно будет так поступать. Ведь это не только нехилые деньги и определенное влияние, но и практически готовая разведывательная сеть, которая со временем ох как пригодится.

Надо сказать, над этой проблемой я уже думал, и пока ничего лучше, чем привлечь к этому делу бандитов из Союза, мне в голову не пришло. Конечно, с этим контингентом можно нажить больше проблем, чем выгоды, но, как я уже говорил, другого варианта я пока не нахожу. В общем, было о чем подумать и чем заняться, поэтому время в пути пролетело совершенно незаметно. Увлекся планированием своих дальнейших шагов так, что даже переживания о будущем разговоре с Кристиной отошли на второй план. Занервничал снова, только прибыв во Францию, когда встречать меня в порт приехал только Пьер, без дочери. Но быстро успокоился, когда Пьер объяснил, что дочь слегка приболела, простудилась, вот он и решил не брать её с собой.

Хоть мне и хотелось со страшной силой побыстрее оказаться в Париже, а быстро отправиться туда не получилось. Просто подарки я в этот раз привёз очень уж габаритные, пришлось ждать, когда их выгрузят на берег. А привез я с собой сразу четыре бронированных автомобиля. После войнушки с мафией у определенной категории граждан США такие машины неожиданно начали пользоваться бешеным спросом, и все почему-то хотели приобрести автомобили именно моего завода. Странно, как по мне, но мои люди воспользовались на все сто, так что пришлось даже строить дополнительные цеха. На самом деле, если быть до конца честным, несмотря на то, что времени не было вообще, при их изготовлении в авральном режиме мы чисто случайно создали очень даже жизнеспособную технику и конкурентоспособную в плане цена/качество. Нет, совсем дёшево не выходило из-за традиционно дорогой отделки салона и общего высочайшего качества, но у конкурентов почему-то все равно было дороже. Но важно тут вот что: я решил, что друзьям такие автомобили точно пригодятся, поэтому и привез их в подарок старшим членам семьи.

Про младшего я тоже не забыл, для него специально изготовили мопед, типа таких, какие будут в будущем. Он совершенно не был похож на то, что существовало сейчас. Велосипедом с моторчиком этот аппарат не назвать, но и до полноценного мотоцикла ему далеко. Народ: задействованный в воплощении этой идеи в жизнь, сам удивился результату, а после небольших испытаний они насели на меня с требованиями начать массовый выпуск таких аппаратов. Очень уж удобной показалась им эта техника для такой страны, как Аргентина. Конечно, я сопротивляться не стал, так что сейчас уже идет строительство ещё нескольких заводов по производству комплектующих для изготовления таких мопедов. Я точно знаю, что это будет пользоваться спросом, поэтому, прежде чем выпустить их на рынок, решил сначала подготовить все необходимое для массового производства. Но вот первый такой мопед получит младшенький из семьи друзей, пусть порадуется игрушке и удивит друзей, да и реклама лишней не будет, в Париже ведь живут.

Пьер — в своем репертуаре — сразу после того, как мы заселились в гостиницу, начал разговоры о нашем общем бизнесе, и в этот раз у меня не получилось отмахнуться. Пришлось мне, несмотря на то, что меня волновали совсем другие вопросы, внимательно слушать его и вникать. А рассказать ему на самом деле было о чем, развернулся он не по-детски. Благодаря тому, что прибыль с бизнеса мы не забирали, и вся она уходила на развитие, результаты удивляли и даже поражали. Сейчас в общей сложности по всей Европе работает уже чуть больше тысячи наших передвижных торговых точек. Да, я не оговорился. Пьер не стал останавливаться на одной Франции и полез осваивать рынок в соседних странах. Сейчас филиалы есть в Голландии, Бельгии и Швейцарии. На мой вопрос, зачем это нужно было делать, он ответил, что затеял все это с одной конкретной целью — застолбить место. К нему, оказывается, уже не один и не два раза подкатывали с просьбой организовать совместный бизнес в той или иной стране. Особенно, по его словам, старались немцы и итальянцы. И если прижимистые немцы хотели, чтобы он зашёл на их рынок со своей техникой и продукцией, а с них были только люди и места для продаж, то итальянцы готовы были вкладывать действительно серьезные деньги в развитие сети в своей стране. Конечно, в свете будущих разборок с немцами я был категорически против какого-либо сотрудничества с ними, но вот о работе с итальянцами стоит подумать. Там сейчас тоже неспокойно, и все идет к свержению нынешнего режима, но вряд ли это перерастет во что-то вроде гражданской войны, поэтому если они готовы платить, то почему бы и нет. В конце концов, деньги в любом случае пригодятся, а одной жопой, как известно, на все базары одновременно не сесть.

Только глубокой ночью, когда мы закончили обсуждать совместный бизнес, мне удалось поделиться с Пьером и своими бедами. Естественно, всего я ему не рассказал, во всяком случае в деталях. Но вот о противостоянии с еврейскими семьями обмолвился и, главное, о достигнутых с ними договоренностях. Обозначил, что трогать они меня не рискнут только какое-то время, что будет потом, когда мне нечем будет прижать этих противников к ногтю, один бог знает. Может, они и не рискнут что-то предпринимать в отношении человека, от которого получили по зубам, но наверняка постараются убрать препятствие, которое мешает им резвиться так, как они давно привыкли. По всему этому выходит, что жить как раньше у меня не получится. По-любому придется озаботиться вопросом своей безопасности, так что и тем, кто будет рядом со мной, ничего кроме золотой клетки не светит. Это я про Кристину, если кто не понял. Пьер, внимательно меня слушавший, неожиданно произнес:

— Хорошо, что ты это наконец-то осознал. Пойми, Александр, даже люди с состоянием гораздо скромнее твоего не могут себе позволить жить, как простые смертные. Им приходится мириться с присутствием охраны, соблюдать какие-то правила, чтобы не мешать этой охране работать. Вообще их жизнь кардинально отличается от жизни обычных людей. Вот чтобы совсем уж не стать отшельниками, они организуют клубы по интересам, где позволяют себе расслабиться и спокойно пообщаться с равными себе. Дружат семьями и создают что-то вроде кланов, где все поддерживают друг друга. По поводу Кристины можешь не переживать, она с детства готовилась именно к такой жизни, и ей в отличие от тебя привыкать не придётся.

Эти его слова меня действительно успокоили. Ведь невеста моя и правда из очень непростой семьи, и ей по определению все эти заморочки должны быть близки и понятны. Поэтому, кажется, зря я переживал и изводил себя сомнениями.

В Париж мы прибыли только на следующий день, поздно вечером, можно сказать, даже ночью. Мои бронеавтомобили Пьеру понравились. Да и не мудрено, ведь они благодаря своей массе были ещё очень мягкими на ходу. Эти мини-танки, казалось, плыли по дороге, а не ехали, от чего Пьер был в полном восторге.

Хотя уже было поздно, нас ждали, и если Кристина с братьями тут же полезли обниматься, то будущая тёща явно чувствовала себя не в своей тарелке. Да и как по-другому, накосячила ведь неслабо. Будь я и правда малолетним пацаном, наверное, даже здороваться не стал бы, а так подошел и произнес после приветствия:

— Зла я на вас не держу, но больше подобных выходок терпеть не стану.

Нет, я не угрожал, просто дал понять, что добром такие интриги не закончатся, если не дура — поймёт, а нет, значит ей же и не повезёт. Посмотрим, что будет дальше, сейчас же она просто извинилась, и на этом все.

Рассказывать о пребывании в гостях у друзей не стану, все было как всегда. Львиную долю времени я проводил в компании Кристины. Вернее, наверное, будет сказать, что все время мы проводили вместе, за исключением сна, так что пообщаться с кем бы то ни было наедине не представлялось возможным. Да и не нужно мне это было, хотя тёща несколько раз пыталась организовать разговор тет-а-тет. Что она хотела поведать наедине, я так и не узнал, как я уже говорил, это мне неинтересно. Может, конечно, зря я не стал ей помогать в этих её устремлениях, но такой уж я человек. Один раз человек нагадит мне в душу, и уже перестает для меня существовать. Поэтому и здесь я простить, конечно, простил, но на одном поле с ней даже по-большому не схожу, нет желания снова подпускать её близко, без меня как-нибудь.

Неделя, отведенная на Париж, пролетела как один день. Надо ли говорить, что очередное расставание было как серпом по известному месту, и далось мне с немалым трудом. Только и подумал, садясь в поезд: в следующий раз никаких отмазок по поводу возраста невесты в принципе не приму, надоело.

В Москве на вокзале меня встречал Абрам Лазаревич, которого я предупредил о своём приезде заранее, позвонив из Парижа. Конечно, особой необходимости во встрече нет, но ведь гораздо проще уехать с вокзала, когда автомобиль тебя уже ждёт, тем более, что приехал я не один и снова с кучей вещей. Нет, столько подарков, как в прошлый раз, я не тащил, всего пару чемоданов, но учитывая ещё и багаж двух телохранителей, вещей все равно получилось немало.

Абрам Лазаревич за время, пока мы не виделись, сильно похудел и выглядел как загнанная лошадь. На вопрос, что такого могло произойти, что он стал похож на высушенную мумию, он только отмахнулся. Уже по дороге домой дал понять, что позже расскажет и начал засыпать меня вопросами о моих делах. Пришлось рассказывать. Без подробностей, но основными новостями я поделился. Вообще он как-то странно себя вёл, слишком уж суетился и нервничал. Я не стал заострять на этом внимание, но сделал себе отметку выяснить, что здесь творится.

Дома я не успел даже вещи разобрать и оценить сделанный ремонт, как появились два неразлучных товарища, которые в прошлый раз опекали как родного. Приехали они с кучей подарков в виде серьёзного продуктового набора. Естественно, не обошлось без застолья, во время которого они и поведали мне, несмотря на то, что Абрам Лазаревич не хотел об этом говорить, о причине несвойственного ему поведения.

Оказывается, он, вернувшись из Америки, не стал ничего скрывать от руководства страны и рассказал о моем противостоянии с еврейскими финансистами во всех подробностях. Не забыл упомянуть он и о добытых у них документах, благодаря которым удалось прижать их к ногтю. В общем, долго рассказывать, главное, что Сталин нехило так обиделся на богоизбранный народ и хотел, как водится, начать махать шашкой направо и налево. Вот Абрам Лазаревич и принял, если так можно выразиться, всю его ярость на себя и начал уговаривать его не делать глупостей и просто вычистить страну от агентов влияния, не трогая евреев как таковых. Нет, некоторые евреи заслужили наказания, не без этого, но ведь из-за нескольких десятков уродов, наверное, не стоит спускать собак на целый народ. Если говорить коротко, Абрам Лазаревич сейчас находится под нехилым прессом, постоянно грызётся с главой государства, поэтому и выглядит, прямо скажем, не очень.

Прикольно всё-таки. Я, конечно, подозревал, что он очень не простой человек, но вот то, что он может грызться с самим Сталиным, это выше моего понимания. Как-то ещё из прошлой жизни у меня сложилось мнение, что с этим человеком спорить себе дороже, а тут вон оно как, оказывается.

Посиделки наши затянулись, и я даже слегка перебрал со спиртным. Нет, до беспамятности не напился, но, судя по жуткому утреннему сушняку, лишку хапнул. Но жаловаться мне в сейчас грех. Во время застолья мне удалось договориться с Ворошиловым, что он выделит мне нескольких грамотных штабистов, которые помогут подготовить доклад для руководителей страны с обоснованием, почему нужно создать несколько подразделений и обучить их по принятым в ЧВК стандартам. С Орджоникидзе я тоже очень продуктивно поговорил по поводу помощи мне в открытии здесь офиса и подборе нужных людей для руководства принадлежащими мне в активами на территории Союза. Очень удачно все вышло, вот только я так и не придумал, как помочь Абраму Лазаревичу, очень уж он на себя не похож, даже жалко его.

Думал, прежде чем окунуться в здешние дела, по-быстрому смотаюсь к деду, но не срослось. Просто неугомонные Орджоникидзе и Ворошилов уже к обеду нагнали толпу сотрудников, с которыми мне пришлось вести разговоры, объясняя им свои задумки, рассказывая все в подробностях и даже споря с некоторыми. Пока я занимался этой говорильней, а потом предварительным планом работ по подготовке доклада и подбором руководителей, как-то незаметно прошла неделя. Видя, что конца-края делам не будет, я потребовал себе самолёт, и когда мне после нескольких часов ругани с Ворошиловым его всё-таки предоставили, сразу сорвался к деду.

Одного меня в этот раз не отпустили, да и вообще отправили, как выразился Ворошилов, с опытным пилотом. Собственно, и самолёт был другим, тоже один с моего концерна, но четырехместный. Как меня уверили, теперь рядом с деревней есть подготовленное место для посадки и более крупного аппарата, не то что нашего самолетика. Пользуясь случаем, я, естественно, постарался взять с собой побольше подарков. Ничего такого, просто закупил все, чего обычно не хватает в деревне, живущей своим укладом в отрыве от цивилизации. Как-то упустил я из внимания тот факт, что теперь ни о какой изоляции от внешнего мира и речи нет. Народ все необходимое может приобрести без проблем, ведь самолеты, который я подарил в прошлый свой приезд, благополучно летают по графику, так что и проблем с покупкой всего, что нужно, у них нет. Осознал я, что с подарками в этот раз накосячил, только на месте, когда увидел лицо деда, с удивлением глядящего на все это изобилие. Благо я додумался кроме того, что действительно нужно (по моему мнению) в хозяйстве, я ещё и деликатесов разных с выпивкой прихватил, чем немало порадовал деда. После положенных в таких случаях обнимашек, когда мы начали разгружать самолёт, я обратил внимание на незнакомую тётку, трущуюся рядом с дедом. Эта женщина как-то очень уж по-хозяйски командовала пацанами, помогающими разгрузить самолет. Дед, заметив мой интерес, как-то засмущался и произнес:

— Вот, Саша, это Варвара, я тут, пока тебя не было, женился.

Сказать, что я охренел от такой новости, это ничего не сказать. Мой дед, ярко выраженный социопат, и женился, сказал бы кто другой, никогда бы не поверил, но тут пришлось. Теперь уже с интересом, пока мы разгружались, я наблюдал за этой тёткой и понял, что она не такая старая, как кажется на первый взгляд. Вернее она и так старой не казалась, просто одежда слишком уж на ней бабская, что ли. А когда она, улучив момент, улыбнулась деду, я понял, что этой тётке едва ли больше тридцати лет. Осознав это, я только и подумал: «похоже, недалек тот час, когда у меня появится малолетний дядя». Эта мысль почему-то рассмешила, и я с трудом не расхохотался, когда дед уже официально представил нас друг другу.

Варвара оказалась той ещё тараторкой, у которой просто рот не закрывался ни на минуту. При этом дед, который в принципе не любит пустой говорильни, смотрел на неё с каким-то даже умилением. Глядя на них, я окончательно выпал в осадок и понял, что ничего не понимаю.

Уже за столом во время празднования по случаю моего приезда я тихо сказал сидящему рядом деду:

— Дед, я сейчас скажу одну вещь, только ты не обижайся. Во-первых, рад за тебя, что ты наконец-то остепенился, — дед в ответ нахмурился, а я между тем, не обращая внимания на его реакцию, продолжил. — Во-вторых, думаю, надо договориться с кем-нибудь из соседей, чтобы я ночевал у них, все равно через пару дней уеду, — я выставил руку в сторону деда, не давая ему возразить, и добавил: — И в-третьих, с меня подарок, думал построить себе здесь домик, чтобы было где останавливаться, когда буду приезжать с женой в гости, теперь буду строить два — второй для тебя.

Дед по привычке даже рукой взмахнул, чтобы отвесить мне подзатыльник, с трудом удержался, увидев укоризненный и в тоже время заинтересованный взгляд жены. Только и пробормотал в ответ:

— Мне-то дом зачем, есть же.

— Нет, дед, этот не подойдёт, дети пойдут, маловат он для вас будет.

После этих слов дед закашлялся, Варвара, у которой, казалось, даже уши слегка оттопырились, чтобы все услышать, когда я говорил, покраснела как маков цвет, но тем не менее тихо спросила:

— А ты как догадался?

— О чем? — на автомате переспросил я.

А потом до меня дошло, что я, ткнув пальцем в небо угодил в самое что ни на есть яблочко. Лицо у меня самопроизвольно расплылось в улыбке, и я спросил:

— Когда дядьку ждать?