Глава 1

Космический корабль подлетал к окраинам звездной системы, компьютерный мозг контролировал полет с помощью навигационной аппаратуры. Сканер-радар охватил уже всю систему с ее тремя астероидными поясами и жалким красным фонариком местного светила и выявил два искусственных объекта — жилую станцию концерна «Хорс» и промышленный завод по переработке минеральной руды, которую в избытке рубали шахтеры на местных астероидах. Когда-то рубали. Сейчас поисковые партии свернули, работы приостановили, персонал дожидался перевода в другое место и просто маялся от безделья. Главы концерна думали, что делать с дорогостоящим оборудованием. Завод переместить в другое место не проблема, главное, чтобы оно не находилось слишком далеко. Несколько буксиров-тягачей и вот вложение в несколько сот миллионов кредитов уже заработало в другой системе. Что делать с жилой станцией? Как перевалочная база она не пойдет — система близкорасположенных звезд, в соседях у которой всемогущая Компания, именно так, с большой буквы, название которой знает каждый, но предпочитает называть Компанией. Русскому концерну с ней не тягаться. К тому же геологи уже вроде бы подыскали лакомый кусочек в системе Проциона и эту дохлую в прямом смысле систему Лаланд уже можно покинуть. Персонал завода пригодиться на новом месте, а вот жилую станцию похоже придется просто бросить. И ее наверняка займут какие-нибудь космические бомжи. Разбирать и перевозить на новое место слишком дорого, проще собрать новую из материала, который производит завод. Когда-то так уже было. Будет и в этот раз. И появление здесь транспортного корабля не воспринималось как что-то необычное — многие мелкие перевозчики старались заработать на переезде.

ИИ определился с координатами и включил процедуру пробуждения. Анабиозные капсулы тихо загудели, на пороге слышимости и их крышки медленно поползли вверх. Восемь капсул — восемь пассажиров. Экипаж отдыхал в другом месте и сейчас уже бодрствовал. Судовой врач подошел к капсулам, посмотрел на еще спящих людей, у каждого в изголовье возник голографический дисплей, показывая его состояние — сердечный ритм, давление, температуру, которая с каждой секундой повышалась — гиперсон покидал человеческое тело. Врач остановился над молодой девушкой, симпатичная, подумал он. Девушка открыла глаза, похлопала еще слипающимися ресницами. Врач проверил состояние — в норме, требуется добавление небольшого витаминного комплекса. Так, рекомендации отправим автоповару, чтобы постарался на славу. Девушка потянулась и села в капсуле.

— Добрый день. — Поздоровался доктор. — Как спалось?

— Ужасно. — Девушка улыбнулась. — Всю ночь кто-то страшно храпел.

— Бывает. — Врач улыбнулся застарелой шутке и повернулся к другому пассажиру. — Помните свою кабинку?

— Два дэ. — Девушка уже покинула капсулу и в маечке и трусиках зашагала по направлению к шкафам с одеждой.

Следующий пассажир, как только проснулся, сразу же потянулся за сигаретами, которые сунул с собой в капсулу. Врач заметил этот жест и мигом пресек все попытки закурить.

— Не-а, — сказал он. — Курить сейчас вредно — организм ослаб, кислорода не хватает, а вы сейчас будете сужать и без того узкие сосуды вашего мозга, что отрицательно скажется на вашем самочувствии и организме в целом.

— Не надо меня учить! — с вызовом ответил пассажир и сунул сигарету в рот. — Я биохимик и любого судового врача за пояс заткну в разговорах о вреде курения после гиперсна!

— Травитесь на здоровье. — Врач отошел от пассажира к следующему, а тот сразу же закинул сигарету в рот и сжал в зубах. Сработал пьезоподжиг и запах табака распространился по помещению. К курильщику подошел здоровый детина и, вынув сигарету изо рта, потушил о собственную ладонь.

— Тебе же сказали — не курить. — Пробасил он.

Курильщик поперхнулся и попытался возразить, но детина только сдвинул брови и тот замолк. Ученый ботан сразу сообразил, что против физической мощи ему нечего противопоставить. Лежащая в соседней капсуле полная негритянка засмеялась.

— Что, Алекс, нашла коса на камень?

— Особенно если это косая сажень в плечах. — Буркнул тот в ответ и, решительно встав с капсулы, потопал к шкафчикам.

Туда же потянулись и остальные. Так или иначе все друг друга знали или были знакомы заочно — известных ученых биологов, биохимиков, биотехнологов и прочих с приставкой био было не очень много на матушке Земле. Вот и здесь собралась довольно разношерстная компания — два брата-близнеца Фридрих и Зигфрид, негритянка Гвен и ее напарник Алекс, вечно потный толстяк Рудольфо, огромный детина биоконструктор Жан-Жак-Пьер-Густав де Флоранс, отзывающийся на любое из своих имен, тонкая девчушка Виолетта и последний пассажир, незнакомая всем Мария Васильева, как было указано в ее карточке.

Все расселись за столом и стали поглощать пищу, густо сдобренную витаминными коктейлями. Незнакомка и Виолетта сели рядом, последняя, очень говорливая особа, сразу же приступила к знакомству.

— Виолетта, можно просто Виола. — Она протянула руку.

— Мария, просто Мария. — Маша пожала протянутую ладошку. Курильщик Алекс, услышав ответ, заржал, но быстро стих под взглядом детины Жана, или Жака, или кому как нравиться. Маша не поняла, что здесь смешного и решила просто не обращать внимания.

— Вы кто по профессии? — спросила с любопытством Виола. — Я биолог, лаборантка у мсье Жан-Жака.

— Я зоолог. — Спокойно ответила Маша.

— Странно, — задумалась Виола. — Когда я просматривала списки пассажиров, чтобы узнать с кем мне предстоит работать, то практически все оказались биологами, ну или связанными с биологией, а вы…

— А зоология совсем, значит, не связана? — перебил девушку толстяк Рудольфо, поглощающий немыслимых размеров бутерброд. — Ничего, что вы изучаете животных в разрезе, так сказать, а зоологи в натуре, на природе или в вольере?

— Что-то я не подумала, — смутилась Виола, — извините.

— Ничего страшного. — Маша пожала плечами. — Невозможно все знать.

— Это точно! — воскликнул Алекс. — Даже я двадцать лет работаю с живыми клетками и то не до конца понимаю!

— Ну, оно и видно. — Добродушно усмехнулся здоровяк. — Вам предложили контракт не иначе как кормушки зверям приносить и клетки чистить.

— Да как вы смеете…

— Смею, да еще как. — Детина перебил возмущенного Алекса. — Хватит говорить ерунду. Увидели свежее мясцо и сразу же решили взять в оборот. — Он ткнул концом вилки в Машу. — Этот Алекс — пренеприятный тип. Курильщик, пьяница и бабник. Считает своим долгом затащить в койку каждую девушку, которую только увидит, поэтому сразу вас предупреждаю — не дайте ему повода и не отвечайте на его глупые шутки, которыми он будет сыпать всю дорогу. Хорошо, что я с ним не буду работать.

— Вы будете находиться на одной станции со мной и может быть даже в одном помещении. — Мстительно сказал Алекс и набил рот едой.

— Не обращайте внимания, — махнула рукой Гвен. — Они еще с института собачатся, поливая друг друга грязью. Это у них такое развлечение — выставить своего оппонента дураком. Один первоклассный биолог, другой — конструктор, соревнование у них в крови и что самое интересное. — Гвен перешла на шепот, так как сидела по правую руку от Маши, — ни тот ни другой еще не имели женщины.

— Как это? — она аж оторопела.

— А вот так. — Гвен выпрямилась. — Они только болтать горазды, а как до дела доходит — так сразу в кусты. Я пятнадцать лет с этим недоразумением работаю и за все пятнадцать лет он не пропустил ни одной юбки, чтобы не прочитать им о цитологии клеток и о влиянии их на половые секреции у мышей. — Гвен рассмеялась.

— Короче, опустили парней по полной. — Подтвердил Зигфрид, а может быть и Фридрих.

— Это точно. — Вторил ему братец.

— Раз собрали такую команду исследователей, значит там будет что-то новенькое и живое, если с нами летит зоолог. — Задумчиво сказал Рудольфо.

— Необязательно. — Возразил ему Жан. — Если здесь я — то придется собирать из кусочков то, что должно сидеть в клетке, а потом наш зоолог будет его изучать или учить, не знаю, что там еще нужно заказчику.

— Что толку гадать. — Сказал один из близнецов. — Прилетим, узнаем.

— Это верно. — Сказал второй. — К тому же мы уже рядом со станцией, надо заканчивать с завтраком.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Виола.

— Включились маневровые двигатели, корабль разворачивается, чтобы пришвартоваться.


Пробуждение было тяжелым, Чиж не чувствовал боли, но все тело было каким-то скованным. Он попытался пошевелиться, но не смог. Его словно облепила гибкая паутина. Наверное, я в гипсе, лежу в госпитале. Он не помнил, как его расстреляли бородачи, может быть это и к лучшему. Решив, что врачи борются за его жизнь, он на мгновении успокоился. Но в покое провел недолго. Что-то словно подтолкнуло его и он стал карабкаться вверх. Точнее ему казалось, что он лезет вверх, пытаясь разорвать это гибкое нечто. Используя руки с длинными когтями… Когтями!!! Чиж перестал барахтаться и попытался посмотреть на свои руки, но не увидел их, а просто ощутил, что кончики пальцев заканчиваются когтями, к тому же пальцев почему-то четыре. То есть как это четыре?!! У человека пять пальцев, ему что, пришили руки от кого-то у кого их четыре? Срочно надо выбраться из этого кокона. Чиж заработал активнее и внезапно почувствовал, что правая рука прорвала этот гибкий пузырь. Он сунул туда вторую руку и заработал активнее, проталкивая голову, а за ней и все тело ставшее неожиданно легким и вертким.

Он упал на пол, приземляясь на спину. В голове словно включили изображение — Чиж стал видеть. Вот только картинка была объемной, реальной, он знал что происходит впереди, внизу, за спиной, все вокруг в радиусе несколько метров и все это складывалось в очень четкое изображение, полученное между прочим без помощи глаз. Глаза ему совсем теперь были не нужны. Словно кто-то встроил в голову сверхсложный радар, который и передает такую совершенную картинку. Но самое главное не это. А то, что теперь он не человек!

Чиж увидел себя как бы со стороны и он сразу понял, что вот эта мерзкая тварь с молотоподобной головой — это он сам. Принял как данность. И заорал от страха, от безысходности, от тоски и случившегося с ним приступа шизофрении, от всего сразу. Но вместо привычного человеческого крика из горла донесся какой-то жуткий скрип-визг, заставивший его моментально замолчать. Чиж захлопнул свою пасть и сел на задницу. Точнее, попытался сесть, но не получилось. Он присел на задние ноги, упираясь передними в пол, а хвостом… ЧТО!!! У него еще и хвост есть?!!! Этого оказалось много для первых минут и Чиж лишился чувств.

Пришел в себя он мгновенно, внутренний хронометр предупредил, что со времени отключки прошло минуты две максимум. Чиж попытался сесть, но у него опять ничего не получилось и он занял удобную позицию. Тело все сделало само — распласталось по полу и затаилось. Давай анализировать, сказал сам себе Чиж, как говорил его преподаватель в институте, который он закончил с отличием, но, посчитав, что в нынешней рыночной ситуации инженеры машиностроительного оборудования никому не нужны, когда деньги зарабатывают банальным купи-продай благополучно и ушел в армию. А вот с остальным были проблемы.

То, что граната посекла всех осколками — он помнил, бородатую рожу в окне тоже. А вот дальше были сплошные неясности и пробелы. Воспоминания обрывались словно на середине и теперь уже шел другой видеоряд в центре с непонятной тварью. Фантастику Чиж иногда почитывал и об инопланетянах знал, даже смотрел передачу «НЛО Необъявленный визит» где и рассказывали о похищениях пришельцами. Может быть тут как раз такой случай? Зависла тарелка над районом боевых действий, украли прямо с поля боя одного раненого бойца — вообще незаметно что таковой пропал, под разбери, что там на самом деле случилось — может быть его в такую кровавую кашу перемололо как недавно Серегу Чистякова, в которого очередь из КПВТ попала. Так раскидало, что и не сразу соберешь. А эти посмотрели, что молодое тельце Юры Чижова уже не спасти и пересадили его мозги в этого, в эту. Как ее теперь назвать, тварюшку неземную? А неважно, и сидит теперь Юра в клетке, а пришельцы будут ставить на нем опыты, как человеческий мозг на такую ситуацию реагирует. А вот хрен им, не буду паниковать. А положу с прибором на эти их опыты, да потребую, чтобы назад меня вернули. Только надо бы сначала хотя бы похитителей увидеть, а то со зрением у меня проблемы. Все какое-то панорамное, даже можно сказать голографическое.

Чиж подвигал руками и ногами или лапами, как лучше и не поймешь. Попытался встать на две ноги, но потерял равновесие. Нет, на четырех все же лучше, устойчивей, что ли. Пальцев действительно было четыре. Только сосредоточился на них и видеорадар в голове показал руку во всей красе. Четыре длинных пальца с острыми когтями, ладонь узкая, плавно перетекает в кисть, рука тонкая и худая, покрыта какой-то слизью или что-то вроде того и совершенно не пахнет. Вот только слизь клейкая, хотя никакого дискомфорта не наблюдается. Чиж покапал слизью на пол — та свернулась комочками, он потыкал в нее указательным пальцем — это который после большого идет. Безымянного теперь нет и средний палец занял свое законное место, если не считать большой. Слизь размазалась по полу, превратившись в липкое пятно. Тогда Чиж ощупал себя. Все тело было покрыто слизью, а из пасти с острыми зубами капала слюна, которая, пошипев, превращалась в небольшую лужицу. Это что я теперь за сопливый монстр, подумал он, размазывая текущую с него влагу. Которая в общем текла не так обильно и захлебнутся в ней Чиж пока не мог. Видно такая особенно организма. Ну, а если слизь клейкая, то могу я, к примеру по стенам передвигаться? Он приставил руку к стенке и прижал, потом так же легко убрал. Вряд ли.

Внезапно пол под ним задрожал и Чиж неестественным образом почувствовал, что сейчас будет больно. Тело неожиданно для него подпрыгнуло само и уцепилось за гладкий потолок. Как и за что там цепляться он и сам не понял, но висел абсолютно свободно и не падал. А внизу бушевал поток электричества. Чиж видел его другой стороной зрения, словно в голове повернули переключатель и сейчас он наблюдал, как электрончики бегут по проводам, как к его клетке подходит силовой кабель, который уходит куда-то вверх. То что он в клетке, Чиж определил сразу, как только выпал из коровьей туши. Он заметил ее буквально только что не обращая внимания на элементы интерьера своей камеры. Ток на полу прекратился, но Чиж не спешил спускаться с потолка. Он вбирал новые запахи и изучал новые возможности своего тела. Во-первых можно было полностью сосредоточиться на одной какой-нибудь цели, абстрагируясь от других. Это позволяло сконцентрироваться и «увидеть», ладно, назовем это термином увидеть, все подробности объекта. Во-вторых, диапазон зрения был феноменальным — он видел объемную картинку, раз и он видит электрические поля, причем стены клетки тут уже его не сдерживают, а радиус действия «электрического» зрения просто огромен, не менее нескольких сот метров. И вот это второе зрение его и насторожило.

За стенами клетки находились люди. Их слабые электрические поля подсвечивались чем-то вроде ауры, во всяком случае было понятно, что они живые. Это словно как на рентгеновском аппарате, только видишь не кости, а живую плоть, кожу, излучающую микроимпульсы, клетки, пульсирующие в такт вибрациям. А может быть это и были вибрации. Чиж не был силен в биологии, хотя школу закончил с пятерками, но без золотой медали. Люди эти ходили, говорили, жевали, зевали, болели, производили какую-то работу, причем их было довольно много. Изучая помещение около клетки, Чиж проворонил момент, когда подали ток на потолок.

Ударило его не слабо. Он плюхнулся на пол, на все четыре лапы и моментально отпрыгнул на стену, так как пол тоже оказался под напряжением. Стена перед ним засияла электрическими всполохами и ничего не оставалось, как перепрыгнуть на раскачивающуюся коровью тушу, висевшую, слава Богу, на диэлектрическом шнуре. Хотя, захоти экспериментаторы, то и к нему подведут ток. Пока ничего не оставалось, как сидеть на туше и замереть.

Захотелось есть. Когда здесь время кормежки, подумал Чиж. Стены камеры пыток уже не были под напряжением, но слезать с туши совсем не хотелось. Он просидел так уже восемь часов, изучая свой организм и окружающих его людей. То, что именно люди поместили его в клетку, стало ясно довольно сразу и версию об инопланетянах можно было отбросить. Осталось только поверить в буддизм и реинкарнацию души как единственный верный вариант.

Зрение у него было трех типов — голографическое, то что можно было увидеть глазами, или в пределах камеры, как оно поведет себя за пределами клетки, Чиж не знал, но надеялся, что возможности расширятся. Этакая объемная картинка с собой любимым в центре. Электрическое зрение — электромагнитные поля, силовые кабели, компьютеры, а это наверняка компьютеры, а не то жалкое подобие какое было у них в институте — Спектрумы и Робики с магнитными носителями, рации, радиостанции и средства связи, подключившись к которым можно было прослушивать разговоры. Как, да очень просто. Надо было сосредоточиться на одной рации, абстрагироваться от другого и начинаешь слышать разговор. Все в основном болтали по-английски, но иногда слышался и русский мат, причем последний чаще шел откуда-то с нижних уровней станции и относился к технической матчасти. Что за станция, где находится и откуда тут русские из разговоров понять не удалось — техники не упоминали местных названий, только какого-то барыгу и кучу запчастей, которые незамедлительно надо заменить. Третий режим зрения — биологического типа, улавливающий биотоки организма или феромоны. В общем можно было определить боится человек или нет. Удалось выяснить о нем только тогда, когда один из ученых приблизился к стеклу и Чиж резко прыгнул с потолка, встав перед человеком. То, что доктор наук испугался, он определил по усиливающимся оттенкам в его организме и резко увеличившимся электроимпульсам. Потом он начал орать и дали ток на все стенки, после чего пришлось спасться на туше.

Тело оказалось чрезвычайно резвым, скорость реакции несравнима с человеческой, координация движений очень сбалансированная, а три системы зрения позволяли очень точно навестись на цель. Чиж резко выбрасывал правую руку и фокусировался на ней. К тому же тело было довольно сильным, раз он мог так высоко подскакивать и цепляться к потолку. Хотя на планете может быть низкая гравитация.

Слух проверить не удалось — у клетки хорошая изоляция, нюх в проверке не нуждался — как пахнет разлагающаяся туша Чиж уже выучил и этот запах начинал не просто надоедать, он боялся распространения заразы, к тому же здесь было довольно жарко и труп начинал разлагаться. Скоро здесь заведутся мухи и он будет сидеть в собственном дерьме посреди клетки. Кормить, видимо, его не собираются. Чиж лег на пол и свернулся клубочком. Так было как-то безопаснее. Во всяком случае его всегда смогут разбудить током.


Маша вошла в столовую для научного персонала. За одним из трех столиков сидели братья-близнецы и доктор наук Иванов, местный станционный хирург, которого привлекли к работе с подопытными щедрыми премиальными и выгодным контрактом. Иванов ерзал на стуле и размахивал руками, рассказывая и брызгая слюной. По-английски он говорил плохо, поэтому часто вставлял русские слова. Братья не все понимали из смеси русско-непонятно-английского и один из них, заметив Машу, махнул рукой — мол, присаживайся, будешь переводчиком. Та взяла тарелку с синтез-кашей, апельсиновый сок и пару булочек и присоединилась к научному монологу, который извергал доктор Иванов.

— Вы представляете себе, нет вы представить не можете какое это замечательное существо! — вопил Иванов, измазавшись в каше. — Тело покрыто естественным антисептиком. Никакие болезни ему не страшны, к тому же молекулярная кислота вместо крови — а это именно она окисляясь покрывает все его тело — чрезвычайна опасна не только для людей — любой металл не устоит перед ней.

— Из чего же тогда сделаны клетки? — задал резонный вопрос Зигфрид. Или Фридрих.

— Хорошо что у нас под боком промышленный завод. — Иванов усмехнулся. — Компания сделала заказ на толстые и прочные плиты из нескольких сплавов, которые слоями накладываются друг на друга. Даже если один слой прожжет, то остальные чуть замедлят распространение коррозии.

— Мне вот интересно, концерн «Хорс» не высказал удивления такому заказу? — спросил один из братьев.

— Ха! Да они рады были, что появилось хоть что-то. Завод собираются перемещать, все давно сидят на чемоданах, а эту жилую станцию так неожиданно для них выкупила Компания.

— Станция принадлежит Компании? — спросила удивленно Маша, игнорируя перевод братьям.

— Ну да, они полностью выкупили все площади и персонал, оставив даже местную охрану. Все равно только полковник Федоров, начальник тутошнего СБ, знает станцию как свои пять пальцев. Он здесь с самого основания и народ в охрану набрал оттуда где служил — космический десант, спецназ, невидимки и еще черт знает кто.

— Для простого доктора вы слишком много знаете. — Сказала Маша.

— Так ведь я не простой доктор, я здесь примерно столько же, сколько и Федоров. — Иванов откинулся на спинку стула. — Я прилетел сюда когда станция только строилась, было-то всего два жилых блока приходилось ютиться в колониальном челноке. Это потом, как закончили понагнали шахтерских партий, да на паре крупных астероидов построили тюремные колонии под куполами. Это сейчас там никого нет — всех перевели.

— Ну, а твари откуда взялись? — спросил Фридрих. Или Зигфрид.

— Экипаж одного грузовоза притащил откуда-то. Для размножения им требуются живые формы. Первое поколение — вроде паразита, садиться на лицо и откладывает внутрь носителя личинку, которая потом и развивается во взрослую особь. Очень напоминает механизм земных насекомых вроде изумрудных тараканьих ос, мухи-горбатки или гордиева червя.

— Так они что, относятся к разряду насекомых? — с удивлением спросила Маша. — У них ведь отсутствуют видимые признаки!

— Ну что вы, вы просто не всех видели. — Улыбнулся Иванов. — Тот с кем вы работаете напоминает рабочего, если брать аналогию с муравьиным ульем. Там есть также солдаты и трутни-оплодотворители. Они гораздо крупнее и сильнее, имеют трубы трахей, торчащих из спины. К тому же нервная система у них всех узелкового типа — то есть существует несколько крупных нервных центров, которые и выполняют функции мозга. Поэтому напоить алкоголем его нельзя — тварь нисколько не опьянеет. Это если применить к человеку. Проведя эксперимент мы выяснили, что солдаты и более крупные особи появляются из носителей с высокоорганизованной нервной структурой, как человек. Более мелкие и примитивные — из тел животных. Ваш появился из коровьей туши.

— То есть получается вы внедрили живым людям эмбрионы?! — возмущенно спросила Маша.

— Ну да. — Спокойно ответил доктор Иванов. — И что здесь такого? Это все были заключенные с близлежащих колоний.

— И никто не знает об этом? Ни одна живая душа не знает, что происходит на станции? — холодно спросила Маша.

— Если вы пацифистка, то смею вам напомнить, — в том же ключе ответил ей доктор Иванов, — что вы подписали контракт, в котором четко и ясно оговорен пункт о неразглашении. И вы будете его соблюдать. А то быстро окажетесь одним из носителей.

Маша вздрогнула. Она встала из-за стола и отодвинула от себя тарелку.

— Спасибо, что разъяснили. — Язвительно заметила она и быстрым шагом вышла из столовой.

Доктор покачал головой.

— Однако, какая впечатлительная особа.

Маша вернулась к работе. В клетке в своей обычной позе калачиком сидела тварь. Поговорив с коллегами, зоолог выяснила, что ее объект был довольно спокойным, хотя у остальных клетки ходуном ходили и охрана дежурила непрерывно, чтобы иметь возможность уничтожить животных. Хоть они были страшными и быстрыми, с острыми когтями и зубами и мощным хвостом, но вот противостоять пуле не могли. Эксперимент с обстрелом предложил этот живодер Иванов. Пока на отлично справлялся только ее мелкий подопечный, который оказался намного шустрее даже своих крупных сородичей. Он не мог передвигаться на двух конечностях, предпочитая опираться на все четыре, возможно это и было его преимуществом. Все таки взрослые особи были бронированы намного лучше. Если провести аналогию с военным подразделением — этот был вроде разведчика, а те — штурмовой группой. Маша работала вместе с Рудольфо и Виолой, записывала показания приборов и пыталась стимулировать существо то током, то холодом. Тот выдержал все испытания с честью, словно предугадывая когда ученые подадут ток. Вот только коровью тушу он отказался есть наотрез, тогда как его товарищи схомячили людей за милый мой. Пришлось кормить привереду синтез-кашей. С разложившейся тушей мелкий поступил по своему — облепил ее собственной слюной и так и оставил кокон, изредка спасаясь на нем от вредных ученых, стегавших его током.

Все клетки стояли в огромном зале, бывшем амфитеатре или спортивной площадке. Может быть тут собиралось начальство и толкало речь перед работниками о необходимости повышения производительности. Так или иначе помещение использовали под лабораторию, все входы перекрыли, выставили охрану, собрали клетки, поместили в них носителей и начали изучать так неожиданно попавшее к ним биологическое оружие.

Собственно, живое биологическое оружие было не такой уж редкостью. Пока только были известны два представителя агрессивной фауны с двух планет звезд Эпсилон Эридана и Глизе. Первый отряда моллюсков генерировал мощную электрическую дугу, разрывавшую плоть на куски. Защиты от него не было. Радовало то, что радиус действия дуги был не больше десятка метров, но в тесных коридорах станции этого было достаточно. К тому же «боеприпасами» к нему считался редкий корм опять же с его родной планеты, вывозить который разрешено было только корпорации «Титан». Иметь такую живую пушку хотели все, но у «Титана» все особи стояли на строгом учете. Вторая живая пушка представляла собой неслабый огнемет, этакий мелкий дракон. После небольшой процедуры внедрения в тело стимулирующего комплекса насекомое могло плеваться огнем, который по своему составу немного недотягивал до плазмы. Конкурент «Титана» в этом вопросе правительственный концерн «Кром» полностью наложил свою лапу на данное оружие. Поэтому приобретение Компанией ТАКОГО биологического оружия, которое само может действовать по приказу, если получится его приручить выводило космического гиганта на вершину политической арены. Можно было побороться и с «Титаном» и с «Кромом», «Хорсом», «Гелиосом» или всеми вместе взятыми. Поэтому были понятны и меры предосторожности, приняты Компанией, не дай Бог кто пронюхает о том, что происходит на захудалой станции в неперспективном секторе космоса.


Чижу уже порядком надоело сидеть в клетке, а то, что его доконают ученые, он не сомневался. Эксперименты участились — теперь его пытались отравить ядами, застрелить и поджарить, а потом заморозить. Он выдержал все, кроме высокотемпературного пламени. Как только пол под ногами стал нагреваться до некомфортной температуры, он вскочил на свое убежище — облепленную слюнями коровью тушу, которая наконец-то перестала мерзко пахнуть. Камера нагревалась и стало до того невмоготу, что пришлось бегать по стенам кругами и верещать от боли, пока мучителям не надоело смотреть на его мельтешения.

Собственно, на его долю выпадало не так уж и много горя. Соседям по клеткам достается гораздо больше, они крупнее и взрослее его. И мучители у них качественные не страдают угрызениями совести. Хорошо, что с ним работают две женщины, одна из которых беременна от толстяка. Считать биополя обоих было плевым делом, а сравнить характеристики и того проще. Похоже у него в голове какой-то биологический суперкомпьютер, который моментально просчитывает варианты. Чутье на уровне, реакция тоже, прямо готовая боевая машина. Теперь понятно, что им нужно — полное подчинение. Они нашли его слабое место — паническая боязнь огня. Возможно на Чижа так воздействовала его смерть, а может быть это тело так реагировало, но критическое повышение температуры вызывало приступ острой паники. Ученые заметили это и начали целенаправленно травить его огнем, тем более, что ядовитые газы и яды в пище на него не действовали — легкие фильтровали любые газы, выделяя кислород для окисления и сбраживания аминокислот, а в случае отсутствия воздуха — делая запас на неопределенный срок. Во всяком случае Чиж смог продержаться без доступа воздуха минут сорок в состоянии покоя. Когда дали огонь, то он пшикнул и погас — кислорода нема, гореть нечему. Ученые почесали лысые затылки и возобновили подачу. Тогда Чиж надышался на месяц вперед. Оказывается делать запасы дыхательной смеси для него это естественно — тело само знало, что ему нужно.

Тогда-то он и стал размышлять о побеге.

То, что ученые его доконают, было само собой разумеющееся. Способность видеть электрические поля и кабели очень пригодилась. Клетка все-таки была с дверью — собирать полностью герметичную конструкцию, чтобы не вытащить к примеру сдохший экземпляр было бы глупо. Чиж думал о том, чтобы прикинуться трупом, но быстро понял, что его расколят на раз-два. Всевозможной сканирующей аппаратуры было не счесть и выяснить, что он претворяется можно было легко. Тогда пришлось рассмотреть возможность диверсии. Клетки собирали наспех и все пыточные механизмы, светильники под плотным стеклом и дверь с магнитным замком питались от одного силового кабеля. Устроить короткое замыкание было нефиг делать — замкни два контакта на лампе и готово — сработает предохранитель и отключит всю сеть. Местные электрики не стали мудрить и «посадили» дверь, светильники и вентилятор вытяжки на один выключатель. В вентиляцию Чиж не пролезет — слишком узко, поэтому надо валить через дверь, которая сдвигается вбок — электромоторы расположены за стеной на полозьях. Удалось проследить по проводам. Остается только ждать удачного момента. А в том, что он настанет Чиж не сомневался. Когда-нибудь кто-нибудь допустит промах.

Настало время кормежки. Через маленькое отверстие в потолке упала упаковка с кашей. Чиж сел на корточки, раздербанил пластик и принялся поглощать пищу, не обращая внимания на ученых, которые наверняка готовили какую-нибудь гадость. Заглатывая пищу огромными кусками, он все же присмотрелся к начавшейся суете. Вот все трое рванули куда-то со скоростью спринтера, толстяк споткнулся и упал. И что-то изменилось. Его биотоки стали другими, затухающими, словно он умер. Чиж присмотрелся — включились аварийные сирены. Незадействованные электрические цепи активизировались, а в поле его биоэлектрического зрения появились агрессивные двуногие особи, вооруженные энергетическим оружием.

Загрузка...